Рассказ рэя брэдбери и грянул гром читать

Рей Брэдбери Рассказ «И грянул гром» Краткое содержание

Рассказ «И грянул гром» американского писателя Рэя Брэдбери по праву входит в золотой фонд научной фантастики. Значение этого произведения невозможно переоценить, не случайно оно занимает самые высокие места среди сочинений тех фантастов, чьи книги регулярно переиздаются во всем мире. Любопытно, что «И грянул гром» во многих странах внесен в учебную школьную программу. В 2005 году рассказ был экранизирован, но получил в основном не очень благожелательные оценки.

Очень краткий пересказ рассказа «И грянул гром»

После изобретения машины времени господин Экельс в группе с такими же энтузиастами покупает за большие деньги сафари в прошлое и отправляется в мезозойскую эру поохотиться на динозавров. Мероприятие обставлено ограничениями: уничтожить разрешается одно животное, которое должно вот-вот погибнуть и без стороннего вмешательства, а по возвращении путешественникам следует уничтожить следы своего пребывания, дабы не внести случайно изменения в будущее. Охотники передвигаются по специальной антигравитационной тропе, чтобы ничего не задеть из первобытной природы, любое неосторожное движение может трагически повлиять на ход истории. Однако Экельс нарушает запрет и сходит с тропы, раздавив бабочку. После возвращения в свое время охотники к своему удивлению обнаруживают, что их мир изменился до неузнаваемости.

Список действующих лиц и характеристика героев рассказа «И грянул гром»

Среди персонажей рассказа:

1. Экельс – охотник-любитель.
2. Мистер Тревис – организатор сафари в прошлое.
3. Мистер Лесперанс – помощник Тревиса.
4. Биллингс и Кремер– спутники Экельса по охоте на огромного ящера.

Краткое содержание рассказа «И грянул гром» подробно

На глаза некоему господину по имени Экельс попадается объявление, согласно которому одна из досуговых компаний организует путешествие в любую эпоху из прошлого. Это может быть «самое чертовское приключение», о котором совсем недавно невозможно было помышлять. Из любопытства Экельс соглашается на все условия, которые ему оглашает служащий за конторкой. По правилам фирмы клиентам полагается слушаться мистера Тревиса, стрелять по мишени только тогда, когда он скажет.

Машина времени переносит героев рассказа в доисторическое прошлое, где еще не существовало ни человечества, ни президентов, ни избирателей (а в современной Америке только прошли президентские выборы, на которых победу одержал демократ Кейт, обошедший своего конкурента – диктатора Дойчера).

Как только путешественники во времени оказываются в джунглях за шестьдесят с лишним миллионов лет назад, Тревис демонстрирует металлическую тропу, с которой охотникам ни в коем случае нельзя сходить, чтобы случайно не раздавить ни травинки, ни букашки. Такие запреты объясняются просто: если незапланированно убить какое-либо животное, то это может уничтожить всю популяцию в дальнейшем и катастрофически повлиять на будущее. Чтобы этого не случилось, компания находит тех динозавров, что и так должны погибнуть в ближайшее время. Как рассказал Тревис, выбранных обреченных особей помечают краской. Вдобавок Машина времени, тропа, одежда участников полностью обеззараживаются, чтобы не занести в древний мир болезнетворных бактерий и не подхватить заразу из прошлого.

Когда взору охотников является могучий тираннозавр, то Экельс приходит в ужас и уверяет, что такую махину убить невозможно. Тревис, видя состояние клиента, отправляет того спрятаться внутри Машины. Но внезапно ящер рвется вперед, а Экельс, не выдержав, кидается бежать и невольно сходит с тропы. Жуткую тварь убивают участники сафари. Охотники неожиданно обнаруживают, что Экельс раздавил бабочку. Отношение Тревиса к нему резко меняется. В порыве гнева он угрожает оставить проштрафившегося охотника навсегда в прошлом, и меняет свое спонтанное решение только после уговоров помощника и самого Экельса. Тревис велит последнему пойти и извлечь пули из тела ящера. Экельс покорно выполняет задание и приносит пули Тревису.

Возвращение домой знаменуется тем, что персонажи рассказа замечают полностью перевоплощенное настоящее. Во-первых, они замечают рекламу компании «Сафари в прошлое», написанную с ошибками, во-вторых, им становится известно, что правит страной не Кейт, а Дойчер, в-третьих, даже воздух стал пахнуть как-то по-другому. История сама собой переписалась – и все из-за одной единственной растоптанной бабочки… Ход эволюции нарушился, вот-вот должен грянуть гром!

Кратко об истории создания произведения «И грянул гром»

Рассказ был опубликован в июне 1952 года в журнале Collier’s. Он настолько полюбился читателям, что с тех пор неизменно включался в различные сборники научно-фантастической литературы и собрание сочинений автора. В 1963 году впервые был опубликован в СССР в переводе Жданова.

Охотник-любитель Экельс покупает путешествие во времени в мезозойскую эру.

Самое чертовское приключение, о каком только может мечтать настоящий охотник. Путешествие на шестьдесят миллионов лет назад и величайшая добыча всех времён.

Руководитель охоты Тревис сообщает о жёстких ограничениях. Убить можно только животное, которое и без того умрёт. Нельзя сходить с антигра­ви­та­ционной тропы, коорая изолирует пришельцев из будущего. Возвращаясь в своё время, необходимо уничтожить все следы прибывания в прошлом. Нельзя оказывать никакого воздействия на мир.

Машина времени — дело щекотливое. Сами того не зная, мы можем убить какое-нибудь важное животное, пичугу, жука, раздавить цветок и уничтожить важное звено в развитии вида.

Охотники прибывают в мезозой и углубляются в бескрайние джунгли. Увидев тираннозавра, Экельс пугается — ему кажется, что убить это чудовище невозможно,

Оно шло на огромных, лоснящихся, пружинящих, мягко ступающих ногах. Оно за тридцать футов возвышалось над лесом — великий бог зла, прижавший хрупкие руки часовщика к маслянистой груди рептилии.

Охотник пугается, сходит с антигра­ви­та­ционной тропы и направляется прямо в джунгли. Пока проводники сражаются с динозавром, Экельс каким_то образом возвращается на тропу и прячется в машине времени,

Продолжение после рекламы:

Вернувшись в своё время, охотники неожиданно обнаруживают, что их мир изменился. Цвета и химический состав атмосферы, человек, и правила орфографии языка стали другими. Вместо президента-либерала у власти находится диктатор.

Всеми порами тела он улавливал нечто странное, чужеродное. Будто где-то кто-то свистнул в свисток, который слышат только собаки.

Экельс осматривает подошвы своих ботинок и обнаруживает прилипшую к одной из них бабочку, которую он случайно раздавил, пробираясь по доисторическим джунглям. Смертельно испуганный Экельс предлагает вернуться назад и всё исправить, но Тревис не слушает его жалкого лепета, он поднимает ружьё: «…И грянул гром».

Пересказал Сергей Симиненко через Народный Брифли. Благодаря рекламе Брифли бесплатен:

Экранизация ?

Читайте также

Охотник-любитель Экельс покупает путешествие во времени в мезозойскую эру.Самое чертовское приключение, о каком только может мечтать настоящий охотник. Путешествие на шестьдесят миллионов лет назад и величайшая добыча всех времён.Руководитель охоты Тревис сообщает о жёстких ограничениях. Убить можно только животное, которое и без того умрёт. Нельзя сходить с антигра­ви­та­ционной тропы, коорая изолирует пришельцев из будущего. Возвращаясь в своё время, необходимо уничтожить все следы прибывания в прошлом. Нельзя оказывать никакого воздействия на мир.Машина времени — дело щекотливое. Сами того не зная, мы можем убить какое-нибудь важное животное, пичугу, жука, раздавить цветок и уничтожить важное звено в развитии вида.Охотники прибывают в мезозой и углубляются в бескрайние джунгли. Увидев тираннозавра, Экельс пугается — ему кажется, что убить это чудовище невозможно.Оно шло на огромных, лоснящихся, пружинящих, мягко ступающих ногах. Оно за тридцать футов возвышалось над лесом — великий бог зла, прижавший хрупкие руки часовщика к маслянистой груди рептилии.Охотник пугается, сходит с антигра­ви­та­ционной тропы и направляется прямо в джунгли. Пока проводники сражаются с динозавром, Экельс каким_то образом возвращается на тропу и прячется в машине времени,Вернувшись в своё время, охотники неожиданно обнаруживают, что их мир изменился. Цвета и химический состав атмосферы, человек, и правила орфографии языка стали другими. Вместо президента-либерала у власти находится диктатор.Всеми порами тела он улавливал нечто странное, чужеродное. Будто где-то кто-то свистнул в свисток, который слышат только собаки.Экельс осматривает подошвы своих ботинок и обнаруживает прилипшую к одной из них бабочку, которую он случайно раздавил, пробираясь по доисторическим джунглям. Смертельно испуганный Экельс предлагает вернуться назад и всё исправить, но Тревис не слушает его жалкого лепета, он поднимает ружьё: «…И грянул гром».

В  Поделиться:

Ссылка:
BB-code:
HTML:	Краткое содержание — И грянул гром» id=»full-link-html» />

Используемые источники:

• https://book-briefly.ru/vse-proizvedeniya/bradbury/i-gryanul-grom
• https://briefly.ru/bredberi/i_grianul_grom/
• https://allknow.info/bredberi/4327-kratkoe-soderzhanie-i-gryanul-grom.html

День был свежий — свежестью травы, что тянулась вверх, облаков, что плыли в небесах, бабочек, что опускались на траву. День был соткан из тишины, но она вовсе не была немой, ее создавали пчелы и цветы, суша и океан, все, что двигалось, порхало, трепетало, вздымалось и падало, подчиняясь своему течению времени, своему неповторимому ритму. Край был недвижим, и все двигалось. Море было неспокойно, и море молчало. Парадокс, сплошной парадокс, безмолвие срасталось с безмолвием, звук со звуком. Цветы качались, и пчелы маленькими каскадами золотого дождя падали на клевер. Волны холмов и волны океана, два рода движения, были разделены железной дорогой, пустынной, сложенной из ржавчины и стальной сердцевины, дорогой, по которой, сразу видно, много лет не ходили поезда. На тридцать миль к северу она тянулась, петляя, потом терялась в мглистых далях; на тридцать миль к югу пронизывала острова летучих теней, которые на глазах смещались и меняли свои очертания на склонах далеких гор.

Неожиданно рельсы задрожали.

Сидя на путях, одинокий дрозд ощутил, как рождается мерное слабое биение, словно где-то, за много миль, забилось чье-то сердце.

Черный дрозд взмыл над морем.

Рельсы продолжали тихо дрожать, и наконец из-за поворота показалась, вдоль по берегу пошла небольшая дрезина, в великом безмолвии зафыркал и зарокотал двухцилиндровый мотор.

На этой маленькой четырехколесной дрезине, на обращенной в две стороны двойной скамейке, защищенные от солнца небольшим тентом, сидели мужчина, его жена и семилетний сынишка. Дрезина проходила один пустынный участок за другим, ветер бил в глаза и развевал волосы, но все трое не оборачивались и смотрели только вперед. Иногда, на выходе из поворота, глядели нетерпеливо, иногда печально, и все время настороженно — что дальше?

На ровной прямой мотор вдруг закашлялся и смолк. В сокрушительной теперь тишине казалось — это покой, излучаемый морем, землей и небом, затормозил и пресек вращение колес.

— Бензин кончился.

Мужчина, вздохнув, достал из узкого багажника запасную канистру и начал переливать горючее в бак.

Его жена и сын тихо глядели на море, слушали приглушенный гром, шепот, слушали, как раздвигается могучий занавес из песка, гальки, зеленых водорослей, пены.

— Море красивое, правда? — сказала женщина.

— Мне нравится, — сказал мальчик.

— Может быть, заодно сделаем привал и поедим?

Мужчина навел бинокль на зеленый полуостров вдали.

— Давайте. Рельсы сильно изъело ржавчиной. Впереди путь разрушен. Придется ждать, пока я исправлю.

— Сколько лопнуло рельсов, столько привалов! — сказал мальчик.

Женщина попыталась улыбнуться, потом перевела свои серьезные, пытливые глаза на мужчину.

— Сколько мы проехали сегодня?

— Неполных девяносто миль. — Мужчина все еще напряженно глядел в бинокль. — Больше, по-моему, и не стоит проходить в день. Когда гонишь, не успеваешь ничего увидеть. Послезавтра будем в Монтерее, на следующий день, если хочешь, в Пало Альто.

Женщина развязала ярко-желтые ленты широкополой соломенной шляпы, сняла ее с золотистых волос и, покрытая легкой испариной, отошла от машины. Они столько ехали без остановки на трясучей дрезине, что все тело пропиталось ее ровным ходом. Теперь, когда машина остановилась, было какое-то странное чувство, словно с них сейчас снимут оковы.

— Давайте есть!

Мальчик бегом отнес корзинку с припасами на берег. Мать и сын уже сидели перед расстеленной скатертью, когда мужчина спустился к ним; на нем был строгий костюм с жилетом, галстук и шляпа, как будто он ожидал кого-то встретить в пути. Раздавая сэндвичи и извлекая маринованные овощи из прохладных зеленых баночек, он понемногу отпускал галстук и расстегивал жилет, все время озираясь, словно готовый в любую секунду опять застегнуться на все пуговицы.

— Мы одни, папа? — спросил мальчик, не переставая жевать.

— Да.

— И больше никого, нигде?

— Больше никого.

— А прежде на свете были люди?

— Зачем ты все время спрашиваешь? Это было не так уж давно. Всего несколько месяцев. Ты и сам помнишь.

— Плохо помню. А когда нарочно стараюсь припомнить, и вовсе забываю. — Мальчик просеял между пальцами горсть песка. — Людей было столько, сколько песка тут на пляже? А что с ними случилось?

— Не знаю, — ответил мужчина, и это была правда.

В одно прекрасное утро они проснулись и мир был пуст. Висела бельевая веревка соседей, и ветер трепал ослепительно белые рубашки, как всегда поутру блестели машины перед коттеджами, но не слышно ничьего «до свидания», не гудели уличным движением мощные артерии города, телефоны не вздрагивали от собственного звонка, не кричали дети в чаще подсолнечника.

Лишь накануне вечером он сидел с женой на террасе, когда принесли вечернюю газету, и даже не развертывая ее, не глядя на заголовки, сказал:

— Интересно, когда мы ему осточертеем и он всех нас выметет вон?

— Да, до чего дошло, — подхватила она. — И не остановишь. Как же мы глупы, правда?

— А замечательно было бы… — Он раскурил свою трубку. — Проснуться завтра, и во всем мире ни души, начинай все сначала!

Он сидел и курил, в руке сложенная газета, голова откинута на спинку кресла.

— Если бы можно было сейчас нажать такую кнопку, ты бы нажал?

— Наверно, да, — ответил он. — Без насилия. Просто все исчезнет с лица земли. Оставить землю и море, и все что растет — цветы, траву, плодовые деревья. И животные тоже пусть остаются. Все оставить, кроме человека, который охотится, когда не голоден, ест, когда сыт, жесток, хотя его никто не задевает.

— Но мы-то должны остаться. — Она тихо улыбнулась.

— Хорошо было бы. — Он задумался. — Впереди — сколько угодно времени. Самые длинные каникулы в истории. И мы с корзиной припасов, и самый долгий пикник. Только ты, я и Джим. Никаких сезонных билетов.

Не нужно тянуться за Джонсами. Даже автомашины не надо. Придумать какой-нибудь другой способ путешествовать, старинный способ. Взять корзину с сэндвичами, три бутылки шипучки, дальше, как понадобится, пополнять запасы в безлюдных магазинах в безлюдных городах, и впереди нескончаемое лето…

Долго они сидели молча на террасе, их разделяла свернутая газета.

Наконец она сказала:

— А нам не будет одиноко?

Вот каким было утро нового мира. Они проснулись и услышали мягкие звуки земли, которая теперь была просто-напросто лугом, города тонули в море травы-муравы, ноготков, маргариток, вьюнков. Сперва они приняли это удивительно спокойно, должно быть потому, что уже столько лет не любили город и позади было столько мнимых друзей, и была замкнутая жизнь в уединении, в механизированном улье.

Муж встал с кровати, выглянул в окно и спокойно, словно речь шла о погоде, заметил:

— Все исчезли.

Он понял это по звукам, которых город больше не издавал.

Они завтракали не торопясь, потому что мальчик еще спал, потом муж выпрямился и сказал:

— Теперь мне надо придумать, что делать.

— Что делать? Как… разве ты не пойдешь на работу?

— Ты все еще не веришь, да? — Он засмеялся. — Не веришь, что я не буду каждый день выскакивать из дому в десять минут девятого, что Джиму больше никогда не надо ходить в школу. Всё, занятия кончились, для всех нас кончились! Больше никаких карандашей, никаких книг и кислых взглядов босса! Нас отпустили, милая, и мы никогда не вернемся к этой дурацкой, проклятой, нудной рутине. Пошли!

И он повел ее по пустым и безмолвным улицам города.

— Они не умерли, — сказал он. — Просто… ушли.

— А другие города?

Он зашел в телефонную будку, набрал номер Чикаго, потом Нью-Йорка, потом Сан- Франциско. Молчание. Молчание. Молчание.

Все, — сказал он, вешая трубку.

— Я чувствую себя виноватой, — сказала она. — Их нет, а мы остались. И… я радуюсь. Почему? Ведь я должна горевать.

— Должна? Никакой трагедии нет. Их не пытали, не жгли, не мучали. Они исчезли и не почувствовали этого, не узнали. И теперь мы ни перед кем не обязаны. У нас одна обязанность — быть счастливыми. Тридцать лет счастья впереди, разве плохо?

— Но… но тогда нам нужно заводить еще детей?

— Чтобы снова населить мир? — Он медленно, спокойно покачал головой. — Нет. Пусть Джим будет последним. Когда он состарится и умрет, пусть мир принадлежит лошадям и коровам, бурундукам и паукам Они без нас не пропадут. А потом когда- нибудь другой род, умеющий сочетать естественное счастье с естественным любопытством, построит города, совсем не такие, как наши, и будет жить дальше. А сейчас уложим корзину, разбудим Джима и начнем наши тридцатилетние каникулы. Ну, кто первым добежит до дома?

Он взял с маленькой дрезины кувалду, и пока он полчаса один исправлял ржавые рельсы, женщина и мальчик побежали вдоль берега. Они вернулись с горстью влажных ракушек и чудесными розовыми камешками, сели, и мать стала учить сына, и он писал карандашом в блокноте домашнее задание, а в полдень к ним спустился с насыпи отец, без пиджака, без галстука, и они пили апельсиновую шипучку, глядя, как в бутылках, теснясь, рвутся вверх пузырьки. Стояла тишина. Они слушали, как солнце настраивает старые железные рельсы. Соленый ветер разносил запах горячего дегтя от шпал, и мужчина легонько постукивал пальцем по своему карманному атласу.

— Через месяц, в мае, доберемся до Сакраменто, оттуда двинемся в Сиэтл. Пробудем там до первого июля, июль хороший месяц в Вашингтоне, потом, как станет холоднее, обратно, в Йеллоустон, несколько миль в день, здесь поохотимся, там порыбачим…

Мальчику стало скучно, он отошел к самой воде и бросал палки в море, потом сам же бегал за ними, изображая ученую собаку.

Отец продолжал:

— Зимуем в Таксоне, в самом конце зимы едем во Флориду, весной — вдоль побережья, в июне попадем, скажем, в Нью-Йорк. Через два года лето проводим в Чикаго. Через три года — как ты насчет того, чтобы провести зиму в Мехико-Сити? Куда рельсы приведут, куда угодно, и если нападем на совсем неизвестную старую ветку — превосходно, поедем по ней до конца, посмотрим, куда она ведет. Когда- нибудь, честное слово, пойдем на лодке вниз по Миссисипи, я об этом давно мечтал. На всю жизнь хватит, не маршрут — находка…

Он смолк. Он хотел уже захлопнуть атлас неловкими руками, но что-то светлое мелькнуло в воздухе и упало на бумагу. Скатилось на песок, и получился мокрый комочек.

Жена глянула на влажное пятнышко и сразу перевела взгляд на его лицо. Серьезные глаза его подозрительно блестели. И по одной щеке тянулась влажная дорожка.

Она ахнула. Взяла его руку и крепко сжала.

Он стиснул ее руку и, закрыв глаза, через силу заговорил:

— Хорошо, правда, если бы мы вечером легли спать, а ночью все каким-то образом вернулось на свои места. Все нелепости, шум и гам, ненависть, все ужасы, все кошмары, злые люди и бестолковые дети, вся эта катавасия, мелочность, суета, все надежды, чаяния и любовь. Правда, было бы хорошо?

Она подумала, потом кивнула.

И тут оба вздрогнули.

Потому что между ними (когда он пришел?), держа в руке бутылку из-под шипучки, стоял их сын.

Лицо мальчика было бледно. Свободной рукой он коснулся щеки отца, там где оставила след слезинка.

— Ты… — сказал он и вздохнул. — Ты… Папа, тебе тоже не с кем играть.

Жена хотела что-то сказать.

Муж хотел взять руку мальчика.

Мальчик отскочил назад.

— Дураки! Дураки! Глупые дураки! Болваны вы, болваны!

Сорвался с места, сбежал к морю и, стоя у воды, залился слезами.

Мать хотела пойти за ним, но отец ее удержал.

— Не надо. Оставь его.

Тут же оба оцепенели. Потому что мальчик на берегу, не переставая плакать, что- то написал на клочке бумаги, сунул клочок в бутылку, закупорил ее железным колпачком, взял покрепче, размахнулся — и бутылка, описав крутую блестящую дугу, упала в море.

Что, думала она, что он написал на бумажке? Что там, в бутылке?

Бутылка плыла по волнам.

Мальчик перестал плакать.

Потом он отошел от воды и остановился около родителей, глядя на них, лицо ни просветлевшее, ни мрачное, ни живое, ни убитое, ни решительное, ни отрешенное, а какая-то причудливая смесь, словно он примирился со временем, стихиями и этими людьми. Они смотрели на него, смотрели дальше, на залив и затерявшуюся в волнах светлую искорку — бутылку, в которой лежал клочок бумаги с каракулями.

Он написал наше желание? — думала женщина.

Написал то, о чем мы сейчас говорили, нашу мечту?

Или написал что-то свое,пожелал для себя одного,чтобы проснуться завтра утром — и он один в безлюдном мире, больше никого, ни мужчины, ни женщины, ни отца, ни матери, никаких глупых взрослых с их глупыми желаниями, подошел к рельсам и сам, в одиночку, повел дрезину через одичавший материк, один отправился в нескончаемое путешествие, и где захотел — там и привал.

Это или не это? Наше или свое?..

Она долго глядела в его лишенные выражения глаза, но не прочла ответа, а спросить не решилась.

Тени чаек парили в воздухе, осеняя их лица мимолетной прохладой.

— Пора ехать,- сказал кто-то.

Они поставили корзину на платформу. Женщина покрепче привязала шляпу к волосам желтой лентой, ракушки сложили кучкой на доски, муж надел галстук, жилет, пиджак и шляпу, и все трое сели на скамейку,глядя в море,- там, далеко, у самого горизонта, поблескивала бутылка с запиской.

— Если попросить — исполнится? — спросил мальчик. — Если загадать — сбудется?

— Иногда сбывается… даже чересчур.

— Смотря чего ты просишь.

Мальчик кивнул, мысли его были далеко.

Они посмотрели назад, откуда приехали, потом вперед, куда предстояло ехать.

— До свиданья, берег, — сказал мальчик и помахал рукой.

Дрезина покатила по ржавым рельсам. Ее гул затих и пропал. Вместе с ней вдали, среди холмов, пропали женщина, мужчина, мальчик.

Когда они скрылись, рельсы минуты две тихонько дребезжали, потом смолкли. Упала ржавая чешуйка. Кивнул цветок.

Море сильно шумело.

Среди холодных волн, вдали от суши, мы каждый вечер ждали, когда приползет туман. Он приползал, и мы — Макдан и я — смазывали латунные подшипники и включали фонарь на верху каменной башни. Макдан и я, две птицы в сумрачном небе…

Красный луч… белый… снова красный искал в тумане одинокие суда. А не увидят луча, так ведь у нас есть еще Голос — могучий низкий голос нашего Ревуна; он рвался, громогласный, сквозь лохмотья тумана, и перепуганные чайки разлетались, будто подброшенные игральные карты, а волны дыбились, шипя пеной.

— Здесь одиноко, но, я надеюсь, ты уже свыкся? — спросил Макдан.

— Да,- ответил я.- Слава богу, ты мастер рассказывать.

— А завтра твой черед ехать на Большую землю.- Он улыбался.- Будешь танцевать с девушками, пить джин.

— Скажи, Макдан, о чем ты думаешь, когда остаешься здесь один?

— О тайнах моря.- Макдан раскурил трубку.

Четверть восьмого. Холодный ноябрьский вечер, отопление включено, фонарь разбрасывает свой луч во все стороны, в длинной башенной глотке ревет Ревун. На берегу на сто миль ни одного селения, только дорога с редкими автомобилями, одиноко идущая к морю через пустынный край, потом две мили холодной воды до нашего утеса и в кои-то веки далекое судно.

— Тайны моря.- задумчиво сказал Макдан.- Знаешь ли ты, что океан — огромная снежинка, величайшая снежинка на свете? Вечно в движении, тысячи красок и форм, и никогда не повторяется. Удивительно! Однажды ночью, много лет назад, я сидел здесь один, и тут из глубин поднялись рыбы, все рыбы моря. Что-то привело их в наш залив, здесь они стали, дрожа и переливаясь, и смотрели, смотрели на фонарь, красный — белый, красный — белый свет над ними, и я видел странные глаза. Мне стало холодно. До самой полуночи в море будто плавал павлиний хвост. И вдруг — без звука — исчезли, все эти миллионы рыб сгинули. Не знаю, может быть, они плыли сюда издалека на паломничество? Удивительно! А только подумай сам, как им представлялась наша башня: высится над водой на семьдесят футов, сверкает божественным огнем, вещает голосом исполина. Они больше не возвращались, но разве не может быть, что им почудилось, будто они предстали перед каким-нибудь рыбьим божеством?

У меня по спине пробежал холодок. Я смотрел на длинный серый газон моря, простирающийся в ничто и в никуда.

— Да-да, в море чего только нет…-Макдан взволнованно пыхтел трубкой, часто моргая. Весь этот день его что-то тревожило, он не говорил — что именно.- Хотя у нас есть всевозможные механизмы и так называемые субмарины, но пройдет еще десять тысяч веков, прежде чем мы ступим на землю подводного царства, придем в затонувший мир и узнаем ‘настоящий страх. Подумать только: там, внизу, все еще 300000 год до нашей эры! Мы тут трубим во все трубы, отхватываем друг у друга земли, отхватываем друг другу головы, а они живут в холодной пучине, двенадцать миль под водой, во времена столь же древние, как хвост какой-нибудь кометы.

— Верно, там древний мир.

— Пошли. Мне нужно тебе кое-что сказать, сейчас самое время.

Мы отсчитали ногами восемьдесят ступенек, разговаривая, не спеша. Наверху Макдан выключил внутреннее освещение, чтобы не было отражения в толстых стеклах. Огромный глаз маяка мягко вращался, жужжа, на смазанной оси. И неустанно каждые пятнадцать секунд гудел Ревун.

— Правда, совсем как зверь.- Макдан кивнул своим мыслям.- Большой одинокий зверь воет в ночи. Сидит на рубеже десятка миллиардов лет и ревет в Пучину: «Я здесь. я здесь, я здесь…» И Пучина отвечает-да-да, отвечает! Ты здесь уже три месяца, Джонни, пора тебя подготовить. Понимаешь,- он всмотрелся в мрак и туман,- в это время года к маяку приходит гость.

— Стаи рыб, о которых ты говорил?

— Нет, не рыбы, нечто другое. Я потому тебе не рассказывал, что боялся — сочтешь меня помешанным. Но дальше ждать нельзя: если я верно пометил календарь в прошлом году, то сегодня ночью оно появится. Никаких подробностей — увидишь сам. Вот, сиди тут. Хочешь, уложи утром барахлишко, садись на катер, отправляйся на Большую землю, забирай свою машину возле пристани на мысу, кати в какой-нибудь городок и жги свет по ночам — я ни о чем тебя не спрошу и корить не буду. Это повторялось уже три года, и впервые я не один — будет кому подтвердить. А теперь жди и смотри.

Прошло полчаса, мы изредка роняли шепотом несколько слов. Потом устали ждать, и Макдан начал делиться со мной своими соображениями. У него была целая теория насчет Ревуна.

— Однажды, много лет назад, на холодный сумрачный берег пришел человек, остановился, внимая гулу океана, и сказал: «Нам нужен голос, который кричал бы над морем и предупреждал суда; я сделаю такой голос. Я сделаю голос, подобный всем векам и туманам, которые когда-либо были; он будет как пустая постель с тобой рядом ночь напролет, как безлюдный дом, когда отворяешь дверь, как голые осенние деревья. Голос, подобный птицам, что улетают, крича, на юг, подобный ноябрьскому ветру и прибою у мрачных, угрюмых берегов. Я сделаю голос такой одинокий, что его нельзя не услышать, и всякий, кто его услышит, будет рыдать в душе, и очаги покажутся еще жарче, и люди в далеких городах скажут: «Хорошо, что мы дома». Я сотворю голос и механизм, и нарекут его Ревуном, и всякий, кто его услышит, постигнет тоску вечности и краткость жизни».

Ревун заревел.

— Я придумал эту историю,- тихо сказал Макдан,- чтобы объяснить, почему оно каждый год плывет к маяку. Мне кажется, оно идет на зов маяка…

— Но… — заговорил я.

— Шшш! — перебил меня Макдан.- Смотри!

Он кивнул туда, где простерлось море.

Что-то плыло к маяку.

Ночь, как я уже говорил, выдалась холодная, в высокой башне было холодно, свет вспыхивал и гас, и Ревун все кричал, кричал сквозь клубящийся туман. Видно было плохо и только на небольшое расстояние, но так или иначе вот море, море, скользящее по ночной земле, плоское, тихое, цвета серого ила, вот мы, двое, одни в высокой башне, а там, вдали, сперва морщинки, затем волна, бугор, большой пузырь, немного пены.

И вдруг над холодной гладью — голова, большая темная голова с огромными глазами и шея. А затем нет, не тело, а опять шея, и еще и еще! На сорок футов поднялась над водой голова на красивой тонкой темной шее. И лишь после этого из пучины вынырнуло тело, словно островок из черного коралла, мидий и раков. Дернулся гибкий хвост. Длина туловища от головы до кончика хвоста была, как мне кажется, футов девяносто — сто.

Не знаю, что я сказал, но я сказал что-то.

— Спокойно, парень, спокойно,- прошептал Макдан.

— Это невозможно! — воскликнул я.

— Ошибаешься, Джонни, это мы невозможны. Оно все такое же, каким было десять миллионов лет назад. Оно не изменялось. Это мы и весь здешний край изменились, стали невозможными. Мы!

Медленно, величественно плыло оно в ледяной воде, там, вдали. Рваный туман летел над водой, стирая на миг его очертания. Глаз чудовища ловил, удерживал и отражал наш могучий луч, красный — белый, красный — белый. Казалось, высоко поднятый круглый диск передавал послание древним шифром. Чудовище было таким же безмолвным, как туман, сквозь который оно плыло.

— Это какой-то динозавр! — Я присел и схватился за перила.

— Да, из их породы.

— Но ведь они вымерли!

— Нет, просто ушли в пучину. Глубоко-глубоко, в глубь глубин, в Бездну. А что, Джонни, правда, выразительное слово, сколько в нем заключено: Бездна. В нем весь холод, весь мрак и вся глубь на свете.

— Что же мы будем делать?

— Делать? У нас работа, уходить нельзя. К тому же здесь безопаснее, чем в лодке. Пока еще доберешься до берега, а этот зверь длиной с миноносец и плывет почти так же быстро,

— Но почему, почему он приходит именно сюда?

В следующий миг я получил ответ.

Ревун заревел.

И чудовище ответило.

В этом крике были миллионы лет воды и тумана. В нем было столько боли и одиночества, что я содрогнулся. Чудовище кричало башне. Ревун ревел. Чудовище закричало опять. Ревун ревел. Чудовище распахнуло огромную зубастую пасть, и из нее вырвался звук, в точности повторяющий голос Ревуна. Одинокий,. могучий, далекий-далекий. Голос безысходности, непроглядной тьмы, холодной ночи, отверженности. Вот какой это был звук.

— Ну,- зашептал Макдан,- теперь понял, почему оно приходит сюда?

Я кивнул.

— Целый год, Джонни, целый год несчастное чудовище лежит в пучине, за тысячи миль от берега, на глубине двадцати миль, и ждет. Ему, быть может, миллион лет, этому одинокому зверю. Только представь себе: ждать миллион лет. Ты смог бы?

Может, оно последнее из всего рода. Мне так почему-то кажется. И вот пять лет назад сюда пришли люди и построили этот маяк. Поставили своего Ревуна, и он ревет, ревет над Пучиной, куда, представь себе, ты ушел, чтобы спать и грезить о мире, где были тысячи тебе подобных; теперь же ты одинок, совсем одинок в мире, который не для тебя, в котором нужно прятаться. А голос Ревуна то зовет, то смолкнет, то зовет, то смолкнет, и ты просыпаешься на илистом дне Пучины, и глаза открываются, будто линзы огромного фотоаппарата, и ты поднимаешься медленно-медленно, потому что на твоих плечах груз океана, огромная тяжесть. Но зов Ревуна, слабый и такой знакомый, летит за тысячу миль, пронизывает толщу воды, и топка в твоем брюхе развивает пары, и ты плывешь вверх, плывешь медленно-медленно. Пожираешь косяки трески и мерлана, полчища медуз и идешь выше, выше всю осень, месяц за месяцем, сентябрь, когда начинаются туманы, октябрь, когда туманы еще гуще, и Ревун все зовет, и в конце ноября, после того как ты изо дня в день приноравливался к давлению, поднимаясь в час на несколько футов, ты у поверхности, и ты жив. Поневоле всплываешь медленно: если подняться сразу, тебя разорвет. Поэтому уходит три месяца на то, чтобы всплыть, и еще столько же дней пути в холодной воде отделяет тебя от маяка. И вот, наконец, ты здесь — вон там, в ночи, Джонни,- самое огромное чудовище, какое знала Земля. А вот и маяк, что зовет тебя, такая же длинная шея торчит из воды и как будто такое же тело, но главное — точно такой же голос, как у тебя. Понимаешь, Джонни, теперь понимаешь?

Ревун взревел.

Чудовище отозвалось.

Я видел все, я понимал все: миллионы лет одинокого ожидания — когда же, когда вернется тот, кто никак не хочет вернуться? Миллионы лет одиночества на дне моря, безумное число веков в Пучине, небо очистилось от летающих ящеров, на материке высохли болота, лемуры и саблезубые тигры отжили свой век и завязли в асфальтовых лужах, и на пригорках белыми муравьями засуетились люди.

Рев Ревуна.

— В прошлом году,- говорил Макдан,- эта тварь всю ночь проплавала в море, круг за кругом, круг за кругом. Близко не подходила — недоумевала, должно быть. Может, боялась. И сердилась: шутка ли, столько проплыть! А наутро туман вдруг развеялся, вышло яркое солнце, и небо было синее, как на картине. И чудовище ушло прочь от тепла и молчания, уплыло и не вернулось. Мне кажется, оно весь этот год все думало, ломало себе голову…

Чудовище было всего лишь в ста ярдах от нас, оно кричало, и Ревун кричал. Когда луч касался глаз зверя, получалось огонь — лед, огонь — лед.

— Вот она, жизнь,- сказал Макдан.- Вечно все то же: один ждет другого, а его нет и нет. Всегда кто-нибудь любит сильнее, чем любят его. И наступает час, когда тебе хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило.

Чудовище понеслось на маяк.

Ревун ревел.

— Посмотрим, что сейчас будет,- сказал Макдан, И он выключил Ревун.

Наступила тишина, такая глубокая, что мы слышали в стеклянной клетке, как бьются наши сердца, слышали медленное скользкое вращение фонаря.

Чудовище остановилось, оцепенело. Его глазищи-прожекторы мигали. Пасть раскрылась и издала ворчание, будто вулкан. Оно повернуло голову в одну, другую сторону, словно искало звук, канувший в туман. Оно взглянуло на маяк. Снова заворчало. Вдруг зрачки его запылали. Оно вздыбилось, колотя воду, и ринулось на башню с выражением ярости и муки в огромных глазах.

— Макдан! — вскричал я.- Включи Ревун!

Макдан взялся за рубильник. В тот самый миг, когда он его включил, чудовище снова поднялось на дыбы. Мелькнули могучие лапищи и блестящая паутина рыбьей кожи между пальцевидными отростками, царапающими башню. Громадный глаз в правой части искаженной страданием морды сверкал передо мной, словно котел, в который можно упасть, захлебнувшись криком. Башня содрогнулась. Ревун ревел; чудовище ревело.

Оно обхватило башню и скрипнуло зубами по стеклу; на нас посыпались осколки.

Макдан поймал мою руку.

— Вниз! Живей!

Башня качнулась и подалась. Ревун и чудовище ревели. Мы кубарем покатились вниз по лестнице.

— Живей!

Мы успели — нырнули в подвальчик под лестницей в тот самый миг, когда башня над нами стала разваливаться.

Тысячи ударов от падающих камней, Ревун захлебнулся.

Чудовище рухнуло на башню. Башня рассыпалась. Мы стояли молча, Макдан и я, слушая, как взрывается наш мир.

Все. Лишь мрак и плеск валов о груду битого камня.

И еще…

— Слушай,- тихо произнес Макдан.- Слушай.

Прошла секунда, и я услышал. Сперва гул вбираемого воздуха, затем жалоба, растерянность, одиночество огромного зверя, который, наполняя воздух тошнотворным запахом своего тела, бессильно лежал над нами, отделенный от нас только слоем кирпича. Чудовище кричало, задыхаясь. Башня исчезла.

Свет исчез. Голос, звавший его через миллионы лет, исчез.

И чудовище, разинув пасть, ревело, ревело могучим голосом Ревуна. И суда, что в ту ночь шли мимо, хотя не видели света, не видели ничего, зато слышали голос и думали: «Ага, вот он, одинокий голос Ревуна в Лоунсам-бэй! Все в порядке. Мы прошли мыс».

Так продолжалось до утра.

Жаркое желтое солнце уже склонялось к западу, когда спасательная команда разгребла груду камней над подвалом.

— Она рухнула, и все тут,- мрачно сказал Макдан.- Ее потрепало волнами, она и рассыпалась.

Он ущипнул меня за руку.

Никаких следов. Тихое море, синее небо. Только резкий запах водорослей от зеленой жижи на развалинах башни и береговых скалах. Жужжали мухи. Плескался пустынный океан.

На следующий год поставили новый маяк, но я к тому времени устроился на работу в городке, женился и у меня был уютный, теплый домик, окна которого золотятся в осенние вечера, когда дверь заперта, а из трубы струится дымок. А Макдан стал смотрителем нового маяка, сооруженного по его указаниям из железобетона.

— На всякий случай,- объяснял он.

Новый маяк был готов в ноябре. Однажды поздно вечером я приехал один на берег, остановил машину и смотрел на серые волны, слушал голос нового Ревуна: раз… два… три… четыре раза в минуту, далеко в море, один-одинешенек.

Чудовище?

Оно больше не возвращалось.

— Ушло,- сказал Макдан.- Ушло в Пучину. Узнало, что в этом мире нельзя слишком крепко любить. Ушло вглубь, в Бездну, чтобы ждать еще миллион лет. Бедняга! Все ждать, и ждать, и ждать… Ждать.

Я сидел в машине и слушал. Я не видел ни башни, ни луча над Лоунсам-бэй. Только слушал Ревуна, Ревуна, Ревуна. Казалось, это ревет чудовище.

Мне хотелось сказать что-нибудь, но что?

Карлик – краткое содержание книги Брэдбери

Эйми отрешенно смотрела на небо.

Тихая ночь была такой же жаркой, как и все это лето. Бетонный пирс опустел; гирлянды красных, белых и желтых лампочек светились над деревянным настилом сотней сказочных насекомых. Владельцы карнавальных аттракционов стояли у своих шатров и, словно оплавленные восковые фигуры, безмолвно и слепо разглядывали темноту.

Час назад на пирс пришли два посетителя. Эта единственная пара развлекалась теперь на “американских” горках и с воплями скатывалась в сиявшую огнями ночь, перелетая из одной бездны в другую.

Эйми медленно зашагала к берегу, перебирая пальцами несколько потертых деревянных колец, болтавшихся на ее руке. Она остановилась у билетной будки, за которой начинался “Зеркальный лабиринт”. В трех зеркалах, стоявших у входа, мелькнуло ее печальное лицо. Тысячи усталых отражений зашевелились в глубине коридора, заполняя чистый и прохладный полумрак горячими конвульсиями жизни.

Она вошла внутрь и остановилась, задумчиво рассматривая тощую шею Ральфа Бэнгарта. Тот раскладывал пасьянс, покусывая желтыми зубами незажженную сигару. Веселая пара на “американских” горках вновь завопила, скатываясь вниз в очередную пропасть, и Эйми вспомнила, о чем хотела спросить.

– Интересно, что привлекает людей в этих взлетах и падениях?

Помолчав с полминуты, Ральф Бэнгарт вытащил сигару изо рта и с усмешкой ответил:

– Многим хочется умереть. “Американские” горки дают им почувствовать смерть.

Он прислушался к слабым винтовочным выстрелам, которые доносились из тира.

– Наш бизнес создан для идиотов и сумасшедших. Взять хотя бы моего карлика. Да ты его видела сотню раз. Он приходит сюда каждую ночь, платит десять центов, а потом тащится через весь лабиринт в комнату Чокнутого Луи. Если бы ты только знала, что он там вытворяет. О Боже! На это действительно стоит посмотреть!

– Он такой несчастный, – ответила Эйми. – Наверное, тяжело быть маленьким и некрасивым. Мне его так жалко, Ральф.

– Я мог бы играть на нем, как на аккордеоне.

– Перестань. Над этим не шутят.

– Ладно, не дуйся. – Он игриво шлепнул ее ладонью по бедру. – Ты готова тревожиться даже о тех парнях, которых не знаешь. – Ральф покачал головой и тихо засмеялся. – Кстати, о его секрете. Он еще не в курсе, что я знаю о нем, понимаешь? Поэтому лучше не болтай – иначе парень может обидеться.

– Какая жаркая ночь. – Она нервно провела пальцами по деревянным кольцам на своей руке.

– Не меняй темы, Эйми. Он скоро придет. Ему даже дождь не помеха.

Она отступила на шаг, но Ральф ухватил ее за локоть.

– Чего ты боишься, глупенькая? Неужели тебе не интересно посмотреть на причуды карлика? Тихо, девочка! Кажется, это он.

Ральф повернулся к окну. Тонкая и маленькая волосатая рука положила на билетную полку монету в десять центов. Высокий детский голос попросил один билет, и Эйми, сама того не желая, пригнулась, чтобы посмотреть на странного посетителя.

Карлик бросил на нее испуганный взгляд. Этот черноглазый темноволосый уродец напоминал человека, которого сунули в давильный пресс, отжали до блеклой кожуры, а потом набили ватой – складку за складкой, страдание за страданием, пока поруганная плоть не превратилась в бесформенную массу с распухшим лицом и широко раскрытыми глазами. И эти глаза, должно быть, не закрывались и в два, и в три, и в четыре часа ночи несмотря на теплую постель и усталость тела.

Ральф надорвал желтый билет и лениво кивнул:

Будто испугавшись приближавшейся бури, карлик торопливо поднял воротник черной куртки и вперевалку зашагал по коридору. Десять тысяч смущенных уродцев замелькали в зеркалах, как черные суетливые жуки.

Ральф потащил Эйми в темный проход за зеркалами. Она почувствовала его руки на своей талии, а потом перед ней возникла тонкая перегородка с маленьким отверстием для подглядывания.

– Смотри, смотри, – хихикал он. – Только не смейся громко.

Она нерешительно взглянула на него и прижала лицо к стене.

– Ты видишь его? – прошептал Ральф.

Эйми кивнула, стараясь унять гулкие удары сердца. Карлик стоял посреди небольшой голубой комнаты – стоял с закрытыми глазами, предвкушая особый для него момент. Он медленно приоткрыл веки и посмотрел на большое зеркало, ради которого приходил сюда каждую ночь. Отражение заставило его улыбнуться. Он подмигнул ему и сделал несколько пируэтов, величаво поворачиваясь, пригибаясь и медленно пританцовывая.

Зеркало повторяло его движения, удлиняя тонкие руки и делая тело высоким, красивым и стройным. Оно повторяло счастливую улыбку и неуклюжий танец, который позже закончился низким поклоном.

– Каждую ночь одно и то же! – прошептал Ральф. – Забавно, правда?

Она обернулась и молча посмотрела на его тонкий, искривленный в усмешке рот. Не в силах противиться любопытству, Эйми тихо покачала головой и вновь прижалась лицом к перегородке. Она затаила дыхание, взглянула в отверстие, и на ее глазах появились слезы.

А Ральф толкал ее в бок и шептал:

– Что он там делает, этот маленький урод?

Через полчаса они сидели в билетной будке и пили кофе. Перед уходом карлик снял шляпу и направился было к окошку, но, увидев Эйми, смутился и зашагал прочь.

«Карлик Нос» В. Гауф Кратко

Вильгельм Гауф
Сказка «Карлик Нос» Краткое содержание

«Карлик Нос» – хорошая и добрая сказка Вильгельма Гауфа, которая учит как ребенка, так и взрослого человека верить в свои силы и никогда не отказывать в помощи обделенным злой судьбой людям.

Очень краткий пересказ сказки «Карлик Нос» для читательского дневника

Красивый сын сапожника Якоб был заколдован злой волшебницей и семь лет в облике белки проработал у нее слугой. Сам мальчик думал, что спит. Очнувшись от наваждения, он с ужасом обнаружил, что превратился в маленького уродца.

Родители не узнали Якоба, и ему пришлось устроиться поваром к герцогу. Случайно он встретился с Мими – дочерью чародея, превращенной в гусыню.

Мими помогла Якобу найти волшебную травку, которую использовала злая волшебница. Ее аромат разрушил злые чары. Якоб превратился в прекрасного молодого человека, вернул Мими отцу и возвратился к родителям. Щедрые подарки благодарного чародея позволили ему зажить богато и счастливо.

Список и краткая характеристика персонажей сказки «Карлик Нос»

Главные герои сказки «Карлик Нос»:

• Якоб – маленький мальчик, прогневавший злую колдунью и жестоко наказанный ею за это. Красивый ребенок был вынужден семь лет проработать белкой-слугой, а затем превратился в безобразного карлика. Рассеять злые чары Якобу удалось с помощью целеустремленности (работа у герцога) и своего доброго сердца (сострадание к Мими).
• Мими – дочь чародея, превращенная в гусыню. Девушка (как и Якоб) не остается равнодушной к чужой беде. Только благодаря взаимопомощи гусыня и карлик смогли вернуть свой естественный облик.
• Старуха – злая и мстительная колдунья.

Второстепенные персонажи сказки «Карлик Нос»:

• Родители Якоба – бедный сапожник и его жена. Трудолюбивые супруги, которых колдунья на долгие годы лишила единственного сына.
• Герцог – повелитель земель, на которых живет Якоб.
• Князь – друг герцога, невольно помогший Якобу найти средство избавления от злых чар.

Краткое содержание сказки В. Гауфа «Карлик Нос» подробно

В одном немецком городе жил небогатый и скромный сапожник. У него была жена Ганна и двенадцатилетний красивый сын Якоб.

Ганна торговала овощами и травами на рынке, а Якоб ей помогал. Однажды к ним подошла старая безобразная старуха и стала бесцеремонно рыться в товарах, называя все никуда не годным. Разгневанный Якоб упрекнул ее, а старуха в ответ предрекла, что он станет уродом.

Выбрав несколько кочанов капусты, старуха попросила Ганну, чтобы Якоб помог ей донести покупки. Мальчик попал в очень красивый дом, в котором слугами работали морские свинки и белки.

Старуха в благодарность за помощь сварила для Якоба вкусный суп. Мальчик поел и тут же заснул. Ему приснился очень странный сон.

Старуха одела Якоба в беличью шкурку и оставила у себя работать. Обязанности были необычными: смазывать маслом башмаки (кокосовые орехи), собирать солнечные пылинки и росу, протирать стеклянные полы. Этим мальчик занимался долгих три года, а на четвертый был переведен на кухню. Якоб блестяще овладел поварским искусством и научился готовить самые изысканные блюда. Поваром он проработал еще четыре года.

Однажды старуха ушла на рынок, а Якоб нашел в кладовке какие-то никогда не виданные им травы. От их запаха он сильно расчихался и неожиданно проснулся.

Якоб лежал на диване в доме старухи. Он с удивлением вспомнил свой сон и сразу же пошел обратно на рынок.

Ганна не узнала сына, назвала его мерзким уродом-карликом и прогнала прочь. Якоб вернулся в родной дом. Отец его тоже не узнавал. Он рассказал горестную историю о том, что семь лет назад его прекрасный сыночек пропал. Вероятно, его похитила зная колдунья Травозная – та самая старуха. Несчастный юноша понял, что он действительно семь лет проработал слугой ведьмы.

Отец также нелестно отзывался о «красоте» гостя, поэтому Якоб зашел к брадобрею и увидел в зеркале свою новую внешность. Неудивительно, что родители не узнавали сына: Якоб превратился в уродливого карлика с огромным носом.

Якоб попытался обо всем рассказать родителям, но они ему не поверили, а отец даже ударил ремнем.

На следующий день Якоб трезво обдумал свое положение и решил использовать навыки, полученные у старухи. Он отправился в герцогский дворец, чтобы наняться поваром. Там над карликом начали насмехаться, но он попросил позволения приготовить какое-нибудь блюдо на пробу.

Якобу поручили приготовить завтрак для герцога. Блюдо получилось настолько вкусным, что герцог нанял карлика поваром с приличным жалованием.

Однажды карлик Нос (так его стали называть во дворце) купил на рынке трех гусей. Неожиданно гусыня заговорила человеческим языком и рассказала Якобу, что она – Мими, заколдованная дочь чародея. Карлик поселил гусыню на кухне, и она стала его другом по несчастью. Мими была уверена, что вернуться в прежний облик Якобу поможет колдовская трава, которой воспользовалась старуха.

К герцогу в гости приехал князь. Носу было приказано каждый день подавать самые изысканные блюда. Спустя две недели князь вызвал повара к себе, похвалил его работу и попросил напоследок приготовить паштет Сюзерен.

Якоб впервые слышал о таком паштете, но Мими подсказала рецепт его приготовления. Гость попробовал блюдо и заявил, что в нем не хватает одной травки под названием Вкусночиха. Герцог дал карлику сутки на поиски недостающей приправы.

Якоб и Мими целую ночь провели в поисках. Лишь под утро они нашли Вкусночиху. Ее запах напомнил карлику о том, как он был заколдован. Глубоко вдохнув, он начал превращаться в самого себя и стал прекрасным юношей.

Якоб доставил Мими к отцу. Чародей расколдовал дочь и щедро наградил юношу. Якоб вернулся к родителям, купил собственную лавку и добился счастья в жизни.

После исчезновения повара между герцогом и князем началась «Травяная война», закончившаяся «Паштетным миром».

Кратко об истории создания произведения «Карлик Нос»

Сказка «Карлик Нос» входит в альманах В. Гауфа «Александрийский шейх и его невольники (1826 г.). Это был уже второй сборник сказок молодого писателя, который успел завоевать широкое признание у европейских читателей.

Карлик

• 734

Скачать книгу в формате:

• fb2
• rtf
• txt
• epub
• pdf

Аннотация

Эйми отрешенно смотрела на небо.

Тихая ночь была такой же жаркой, как и все это лето. Бетонный пирс опустел; гирлянды красных, белых и желтых лампочек светились над деревянным настилом сотней сказочных насекомых. Владельцы карнавальных аттракционов стояли у своих шатров и, словно оплавленные восковые фигуры, безмолвно и слепо разглядывали темноту.

Час назад на пирс пришли два посетителя. Эта единственная пара развлекалась теперь на “американских” горках и с воплями скатывалась в сиявшую огнями ночь, перелетая из одной бездны в другую.

Эйми медленно зашагала к берегу, перебирая пальцами несколько потертых деревянных колец, болтавшихся на ее руке. Она остановилась у билетной будки, за которой начинался “Зеркальный лабиринт”. В трех зеркалах, стоявших у входа, мелькнуло ее печальное лицо. Тысячи усталых отражений зашевелились в глубине коридора, заполняя чистый и прохладный полумрак горячими конвульсиями жизни.

Отзывы

Популярные книги

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 36866
• 9

Кира Касс ОТБОР Привет, пап! (машет лапкой) ГЛАВА 1 Когда мы получили письмо, мама была.

Отбор

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 90866
• 34
• 3

О чем книга Авторы на конкретных примерах показывают, что такое хорошо и что такое плохо в информа.

Пиши, сокращай

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 49499
• 3

Стивен Кинг ОНО Родной мой город, плоть моя от плоти, Со мной — до гробовой доски. Майкл Стэнли .

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 36007
• 3

Америка превратилась в ад. Из секретной лаборатории вырвался на свободу опаснейший вирус. Умерли.

Противостояние

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 40557
• 4
• 10

Казалось бы, прошел всего один длинный и бесконечный день, но для самого Дима пролетели тысячелети.

Враг за спиной

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 69854
• 4
• 3

Рэй Бредбери 451° по Фаренгейту 451° по Фаренгейту – температура, при которой воспламеняется и го.

451 градус по Фаренгейту

Дорогие друзья по чтению. Книга “Карлик” Брэдбери Рэй Дуглас произведет достойное впечатление на любителя данного жанра. Данная история – это своеобразная загадка, поставленная читателю, и обычной логикой ее не разгадать, до самой последней страницы. Основное внимание уделено сложности во взаимоотношениях, но легкая ирония, сглаживает острые углы и снимает напряженность с читателя. В романе успешно осуществлена попытка связать события внешние с событиями внутренними, которые происходят внутри героев. Удачно выбранное время событий помогло автору углубиться в проблематику и поднять ряд жизненно важных вопросов над которыми стоит задуматься. С первых строк обращают на себя внимание зрительные образы, они во многом отчетливы, красочны и графичны. Благодаря уму, харизме, остроумию и благородности, моментально ощущаешь симпатию к главному герою и его спутнице. Невольно проживаешь книгу – то исчезаешь полностью в ней, то возобновляешься, находя параллели и собственное основание, и неожиданно для себя растешь душой. По мере приближения к апофеозу невольно замирает дух и в последствии чувствуется желание к последующему многократному чтению. Место событий настолько детально и красочно описано, что у читающего невольно возникает эффект присутствия. Сюжет произведения захватывающий, стилистически яркий, интригующий с первых же страниц. “Карлик” Брэдбери Рэй Дуглас читать бесплатно онлайн очень интересно, поскольку затронутые темы и проблемы не могут оставить читателя равнодушным.

• Понравилось: 0
• В библиотеках: 0

• 734

Новинки

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 13

Вся магическая Британия в ужасе: в ночь на Рождество в своей постели умирает Гарри Поттер. Он побе.

Мрачное Рождество

Вся магическая Британия в ужасе: в ночь на Рождество в своей постели умирает Гарри Поттер. Он побе.

• Читаю
• Хочу прочесть
• В архив

• 19

Продолжение истории с Андреем Волошиным, начатой в повести “Елабуга”. Если назад вернуться невозмо.

Осень сорок первого, или Возвращение осознанной необходимости

Продолжение истории с Андреем Волошиным, начатой в повести “Елабуга”. Если назад вернуться невозмо.

Краткое содержание рассказа Брэдбери «И грянул гром»

В неоспоримом шедевре от маэстро жанра фантастики раскрывается тема неразрывности времени и материи. Впоследствии данное явление именуют «эффектом бабочки».

Не профессиональный охотник Экельс за крупное вознаграждение отправляется на сафари в мезозойскую эру в группе подобных ему искателей приключений. При ловле динозавров существуют некоторые жесткие правила. Погибнуть может исключительно животное, ранее получившее травмы из-за сломанного дерева. При возвращении уничтожаются улики нахождения в данном месте, включая извлечение из тела пули.

Люди пребывают на тропе антигравитации, не позволяющей коснуться никакого растения, включая травинку, по причине возможности внесения в ход истории опасных последствий. Руководитель Тревис остерегает от неосторожных действий. Раздавить мышь подобно землетрясению, способному навредить внешнему виду Земли и коренным образом преобразить человеческие судьбы.

Гибель обитателя пещеры грозит гибелью миллиарда его потомков. При данном стечении событий не суждено появиться Риму на 7 холмах, а страны Европы навечно будут пребывать в густых зарослях лесного массива. Исключение составляет Азиатская часть суши с ее расцветом.

Наступление на мышь вызовет сокрушение многочисленных древних пирамид с оставлением в вечной памяти размером с Великий каньон вмятины. Люди никогда не узнают о правлении Елизаветы, а Вашингтон не перейдет Делавэр. Об Америке никто не узнает по простой причине не существования такого государства. Ни при каких обстоятельствах нельзя покидать тропу.

Происходит непоправимое. При виде тираннозавра Экельс впадает в панику и сходит с нее. По возвращении в привычную реальность охотники замечают произошедшие перемены: другую орфографию в языке и нахождение у власти не гуманного президента, а личности с диктаторскими наклонностями. Скоро выясняется причина катастрофы. Свернув с тропы, Экельс раздавливает бабочку. Щелкает предохранитель Тревиса, последняя фраза которого повторяет название книги.

Произведение вызывает интерес необычностью сюжета, яркими впечатлениями при прочтении и повторного осмысления исторических событий.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Рассказа Рэя Брэдбери «И грянул гром» краткое содержание

В рассказе Рэя Брэдбери «И грянул гром» читать можно о охотнике-любители Экельсе. Он насобирал денег для путешествия в прошлое и охоты на настоящего тираннозавра. Такая добыча должна стать венцом его коллекции. И несмотря на многочисленные ограничения, которые действуют во время такого сафари он просто счастлив.

Далее в рассказе Брэдбери «И грянул гром» кратком содержании вы узнаете какие ограничения устанавливает руководитель охоты Тревис. Он настоятельно требуют, чтоб во время охоты Экельс не сходил со специальной антигравитационной тропы. Ведь даже раздавленная травинка может привести к непоправимым изменениям в будущем. Убить можно только то животное, которое и по естественным причинам скоро умрет. При этом в дальнейшем следует изъять все следы своего пребывания. Включая пули.

Но во время встречи с динозавром все пошло не так как планировал главный герой книги «И грянул гром» Рэя Брэдбери. Вид движущегося великана так напугал Экельса, что он сошел с тропы и бросился бежать. Пока остальные члены группы сражались с тираннозавром, Экельс забрался в машину времени.

Вернувшись в свое время группа охотников из рассказа Рэя Брэдбери «И грянул гром» обнаруживает разительные перемены. Изменилась не только орфография, президент страны и даже человек. Изменилась сама атмосфера Земли. Экельс осматривает себя. На подошве своих ботинок он обнаруживает бабочку, которую он раздавил сойдя с тропы. В ужасе он предлагает вернуться и все исправить. Но Тревис поднимает ружье … «И грянул гром».

И грянул гром

Охотник-любитель Экельс покупает путешествие во времени в мезозойскую эру.

Самое чертовское приключение, о каком только может мечтать настоящий охотник. Путешествие на шестьдесят миллионов лет назад и величайшая добыча всех времён.

Руководитель охоты Тревис сообщает о жёстких ограничениях. Убить можно только животное, которое и без того умрёт. Нельзя сходить с антигра­ви­та­ционной тропы, коорая изолирует пришельцев из будущего. Возвращаясь в своё время, необходимо уничтожить все следы прибывания в прошлом. Нельзя оказывать никакого воздействия на мир.

Машина времени — дело щекотливое. Сами того не зная, мы можем убить какое-нибудь важное животное, пичугу, жука, раздавить цветок и уничтожить важное звено в развитии вида.

Охотники прибывают в мезозой и углубляются в бескрайние джунгли. Увидев тираннозавра, Экельс пугается — ему кажется, что убить это чудовище невозможно,

Оно шло на огромных, лоснящихся, пружинящих, мягко ступающих ногах. Оно за тридцать футов возвышалось над лесом — великий бог зла, прижавший хрупкие руки часовщика к маслянистой груди рептилии.

Охотник пугается, сходит с антигра­ви­та­ционной тропы и направляется прямо в джунгли. Пока проводники сражаются с динозавром, Экельс каким_то образом возвращается на тропу и прячется в машине времени,

Продолжение после рекламы:

Вернувшись в своё время, охотники неожиданно обнаруживают, что их мир изменился. Цвета и химический состав атмосферы, человек, и правила орфографии языка стали другими. Вместо президента-либерала у власти находится диктатор.

Всеми порами тела он улавливал нечто странное, чужеродное. Будто где-то кто-то свистнул в свисток, который слышат только собаки.

Экельс осматривает подошвы своих ботинок и обнаруживает прилипшую к одной из них бабочку, которую он случайно раздавил, пробираясь по доисторическим джунглям. Смертельно испуганный Экельс предлагает вернуться назад и всё исправить, но Тревис не слушает его жалкого лепета, он поднимает ружьё: «…И грянул гром».

Размышления по поводу рассказа Р. Брэдбери “И грянул гром”..

Позволю себе высказать некоторые соображения по поводу идеи и композиции рассказа.

Теория Тревиса состоит в том, что, если нарушить что-то в Прошлом, если уничтожить самое малое: помять траву, убить мышь, это может привести к непоправимым последствиям в Будущем, так как изменится весь ход эволюции. Поэтому ни в коем случае нельзя сходить с Тропы.

Вина Экельса состоит прежде всего в его легкомысленном отношении ко всему происходящему: он никак не хочет понимать и принимать объяснений Тревиса, «шутя» целится в птеродактиля.

Кроме того, он трусит: его руки трясутся, он «бледно улыбается», сам признаётся, что «дрожит, как мальчишка». Вспомним, что в конторе его предупреждали об опасности, но он тогда возмущался, негодовал.

Теперь же его легкомыслие и трусость приводят к двум преступлениям: он бросил товарищей в минуту опасности и сошёл с Тропы, зная, что это может привести к непоправимым последствиям для всего человечества.

Последствия поступков Экельса были ужасны: уровень развития человечества резко снизился (объявление с ошибками), на выборах ко всеобщему удовольствию победил диктатор, сама атмосфера (в прямом и переносном смысле) стала иной. Кольцевая композиция помогает понять замысел автора.

Между действиями Тревиса и его теорией в определённой степени есть противоречия. Хотя Тревис очень осторожен в своём обращении с Прошлым (создана Тропа, убиваются только те животные, которые вскоре должны погибнуть, шлемы служат защите Прошлого от бактерий Будущего, из тела динозавра удаляются пули и т.д.

), сафари всё же служит для него и его сотрудников средством наживы. Но автор не мог избрать другого пути: ему необходимо было отправить героев в прошлое. Иначе он не смог бы показать нам, что может произойти, если забыть о своей ответственности перед будущим.

Ведь и наше Настоящее – это тоже Прошлое для Будущего. И мы за это Будущее в ответе.

Тревис сначала пощадил Экельса, хотя гнев его не знал границ (вспомним, что он хотел оставить Экельса в Прошлом, но не сделал этого хотя бы потому, вероятно, что не знал, к каким последствиям приведёт такой поступок; он послал Экельса в наказание за трусость вырезать пули из тела динозавра). Почему же Тревис пощадил Экельса?

Дело в том, что Тревис, по-видимому, всегда помнит, что убийство, уничтожение может нарушить равновесие на Земле. И неважно, кто убит: бабочка, мышь, лиса, тигр или человек.

Рэй Бредбери — И грянул гром…

Объявление на стене расплылось, словно его затянуло пленкой скользящей теплой воды; Экельс почувствовал, как веки, смыкаясь, на долю секунды прикрыли зрачки, но и в мгновенном мраке горели буквы:

А/О САФАРИ ВО ВРЕМЕНИ

ОРГАНИЗУЕМ САФАРИ В ЛЮБОЙ ГОД ПРОШЛОГО

ВЫ ВЫБИРАЕТЕ ДОБЫЧУ

МЫ ДОСТАВЛЯЕМ ВАС НА МЕСТО

ВЫ УБИВАЕТЕ ЕЕ

В глотке Экельса скопилась теплая слизь; он судорожно глотнул. Мускулы вокруг рта растянули губы в улыбку, когда он медленно поднял руку, в которой покачивался чек на десять тысяч долларов, предназначенный для человека за конторкой.

– Вы гарантируете, что я вернусь из сафари живым?

– Мы ничего не гарантируем, – ответил служащий, – кроме динозавров. – Он повернулся. – Вот мистер Тревис, он будет вашим проводником в Прошлое. Он скажет вам, где и когда стрелять. Если скажет «не стрелять», значит – не стрелять. Не выполните его распоряжения, по возвращении заплатите штраф – еще десять тысяч, кроме того, ждите неприятностей от правительства.

В дальнем конце огромного помещения конторы Экельс видел нечто причудливое и неопределенное, извивающееся и гудящее, переплетение проводов и стальных кожухов, переливающийся яркий ореол – то оранжевый, то серебристый, то голубой. Гул был такой, словно само Время горело на могучем костре, словно все годы, все даты летописей, все дни свалили в одну кучу и подожгли.

Одно прикосновение руки – и тотчас это горение послушно даст задний ход. Экельс помнил каждое слово объявления. Из пепла и праха, из пыли и золы восстанут, будто золотистые саламандры, старые годы, зеленые годы, розы усладят воздух, седые волосы станут черными, исчезнут морщины и складки, все и вся повернет вспять и станет семенем, от смерти ринется к своему истоку, солнца будут всходить на западе и погружаться в зарево востока, луны будут убывать с другого конца, все и вся уподобится цыпленку, прячущемуся в яйцо, кроликам, ныряющим в шляпу фокусника, все и вся познает новую смерть, смерть семени, зеленую смерть, возвращения в пору, предшествующую зачатию. И это будет сделано одним лишь движением руки…

– Черт возьми, – выдохнул Экельс; на его худом лице мелькали блики света от Машины – Настоящая Машина времени! – Он покачал головой. – Подумать только. Закончись выборы вчера иначе, и я сегодня, быть может, пришел бы сюда спасаться бегством. Слава богу, что победил Кейт. В Соединенных Штатах будет хороший президент.

– Вот именно, – отозвался человек за конторкой. – Нам повезло. Если бы выбрали Дойчера, не миновать нам жесточайшей диктатуры. Этот тип против всего на свете – против мира, против веры, против человечности, против разума. Люди звонили нам и справлялись – шутя, конечно, а впрочем… Дескать, если Дойчер будет президентом, нельзя ли перебраться в 1492 год. Да только не наше это дело – побеги устраивать. Мы организуем сафари. Так или иначе, Кейт – президент, и у вас теперь одна забота…

– …убить моего динозавра, – закончил фразу Экельс.

– Tyrannosaurus rex. Громогласный Ящер, отвратительнейшее чудовище в истории планеты. Подпишите вот это. Что бы с вами ни произошло, мы не отвечаем. У этих динозавров зверский аппетит.

Экельс вспыхнул от возмущения.

– Вы пытаетесь испугать меня?

– По чести говоря, да. Мы вовсе не желаем отправлять в прошлое таких, что при первом же выстреле ударяются в панику. В том году погибло шесть руководителей и дюжина охотников. Мы предоставляем вам случай испытать самое чертовское приключение, о каком только может мечтать настоящий охотник. Путешествие на шестьдесят миллионов лет назад и величайшая добыча всех времен! Вот ваш чек. Порвите его.

Мистер Экельс долго, смотрел на чек. Пальцы его дрожали.

– Ни пуха, ни пера, – сказал человек за конторкой. – Мистер Тревис, займитесь клиентом.

Неся ружья в руках, они молча прошли через комнату к Машине, к серебристому металлу и рокочущему свету.

Сперва день, затем ночь, опять день, опять ночь; потом день – ночь, день – ночь, день. Неделя, месяц, год, десятилетие! 2055 год. 2019, 1999! 1957! Мимо! Машина ревела.

Они надели кислородные шлемы, проверили наушники.

Экельс качался на мягком сиденье – бледный, зубы стиснуты. Он ощутил судорожную дрожь в руках, посмотрел вниз и увидел, как его пальцы сжали новое ружье. В машине было еще четверо. Тревис – руководитель сафари, его помощник Лесперанс и два охотника – Биллингс и Кремер. Они сидели, глядя друг на друга, а мимо, точно вспышки молний, проносились годы.

– Это ружье может убить динозавра? – вымолвили губы Экельса.

– Если верно попадешь, – ответил в наушниках Тревис. – У некоторых динозавров два мозга: один в голове, другой ниже по позвоночнику. Таких мы не трогаем. Лучше не злоупотреблять своей счастливой звездой. Первые две пули в глаза, если сумеете, конечно. Ослепили, тогда бейте в мозг.

Машина взвыла. Время было словно кинолента, пущенная обратным ходом. Солнца летели вспять, за ними мчались десятки миллионов лун.

– Господи, – произнес Экельс. – Все охотники, когда-либо жившие на свете, позавидовали бы нам сегодня. Тут тебе сама Африка покажется Иллинойсом.

Машина замедлила ход, вой сменился ровным гулом. Машина остановилась.

Солнце остановилось на небе.

Мгла, окружавшая Машину, рассеялась, они были в древности, глубокой-глубокой древности, три охотника и два руководителя, у каждого на коленях ружье – голубой вороненый ствол.

– Христос еще не родился, – сказал Тревис. – Моисей не ходил еще на гору беседовать с богом. Пирамиды лежат в земле, камни для них еще не обтесаны и не сложены. Помните об этом. Александр, Цезарь, Наполеон, Гитлер – никого из них нет.

– Вот, – мистер Тревис указал пальцем, – вот джунгли за шестьдесят миллионов две тысячи пятьдесят пять лет до президента Кейта.

Он показал на металлическую тропу, которая через распаренное болото уходила в зеленые заросли, извиваясь между огромными папоротниками и пальмами.

– А это, – объяснил он, – Тропа, проложенная здесь для охотников Компанией. Она парит над землей на высоте шести дюймов. Не задевает ни одного дерева, ни одного цветка, ни одной травинки. Сделана из антигравитационного металла. Ее назначение – изолировать вас от этого мира прошлого, чтобы вы ничего не коснулись. Держитесь Тропы. Не сходите с нее. Повторяю: не сходите с нее. Ни при каких обстоятельствах! Если свалитесь с нее – штраф. И не стреляйте ничего без нашего разрешения.

– Почему? – спросил Экельс.

Они сидели среди древних зарослей. Ветер нес далекие крики птиц, нес запах смолы и древнего соленого моря, запах влажной травы и кроваво-красных цветов.

– Мы не хотим изменять Будущее. Здесь, в Прошлом, мы незваные гости. Правительство не одобряет наши экскурсии. Приходится платить немалые взятки, чтобы нас не лишили концессии. Машина времени – дело щекотливое. Сами того не зная, мы можем убить какое-нибудь важное животное, пичугу, жука, раздавить цветок и уничтожить важное звено в развитии вида.

– Я что-то не понимаю, – сказал Экельс.

– Ну так слушайте, – продолжал Тревис. – Допустим, мы случайно убили здесь мышь. Это значит, что всех будущих потомков этой мыши уже не будет – верно?

– Не будет потомков от потомков от всех ее потомков! Значит, неосторожно ступив ногой, вы уничтожаете не одну, и не десяток, и не тысячу, а миллион – миллиард мышей!

– Хорошо, они сдохли, – согласился Экельс. – Ну и что?

– Что? – Тревис презрительно фыркнул. – А как с лисами, для питания которых нужны были именно эти мыши? Не хватит десяти мышей – умрет одна лиса. Десятью лисами меньше – подохнет от голода лев. Одним львом меньше – погибнут всевозможные насекомые и стервятники, сгинет неисчислимое множество форм жизни. И вот итог: через пятьдесят девять миллионов лет пещерный человек, один из дюжины, населяющей весь мир, гонимый голодом, выходит на охоту за кабаном или саблезубым тигром. Но вы, друг мой, раздавив одну мышь, тем самым раздавили всех тигров в этих местах. И пещерный человек умирает от голода. А этот человек, заметьте себе, не просто один человек, нет! Это целый будущий народ. Из его чресел вышло бы десять сыновей. От них произошло бы сто – и так далее, и возникла бы целая цивилизация. Уничтожьте одного человека – и вы уничтожите целое племя, народ, историческую эпоху. Это все равно что убить одного из внуков Адама. Раздавите ногой мышь – это будет равносильно землетрясению, которое исказит облик всей земли, в корне изменит наши судьбы. Гибель одного пещерного человека – смерть миллиарда его потомков, задушенных во чреве. Может быть, Рим не появится на своих семи холмах. Европа навсегда останется глухим лесом, только в Азии расцветет пышная жизнь. Наступите на мышь – и вы сокрушите пирамиды. Наступите на мышь – и вы оставите на Вечности вмятину величиной с Великий Каньон. Не будет королевы Елизаветы, Вашингтон не перейдет Делавер. Соединенные Штаты вообще не появятся. Так что будьте осторожны. Держитесь тропы. Никогда не сходите с нее!

Краткое содержание рассказа «Каникулы» Р. Брэдбери

Рассказ «Каникулы» Брэдбери был написан в 1949 году. В антиутопическом произведении описана возможность жизни на нашей планете без людей. Для лучшей подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать краткое содержание «Каникулы» Брэдбери. Это история одной маленькой семьи, оставшейся на земле в полном одиночестве.

1. Основные персонажи рассказа
2. «Каникулы» очень краткое содержание
3. Короткий пересказ «Каникулы»
4. Сюжет рассказа «Каникулы» Брэдбери
5. Видео краткое содержание Каникулы

Основные персонажи рассказа

• Джим – семилетний мальчик, путешествующий с родителями по стране.
• Отец – мужчина средних лет, уставший от людей и бесконечной суеты.
• Мать – добрая, деликатная женщина.

«Каникулы» очень краткое содержание

Рэй Брэдбери «Каникулы» краткое содержание для читательского дневника:

Отец семейства, замученный постоянным круговращением людей вокруг него, мечтает устроить для своей семьи самые долгие каникулы. Он хочет остаться в одиночестве вместе со своей женой и сыном и отдохнуть от работы, общества и бесконечного бестолкового общения. Он неосторожно высказывает свое пожелание, и оно неожиданно сбывается.

Наутро семья просыпается и не находит никого поблизости: ни соседей, ни знакомых, ни вообще ни одного человека в их поселке. Тогда семья, собрав корзину с продуктами, отправляется в самое длинное в их жизни путешествие по узкоколейной железной дороге на маленькой «дрезине».

Они останавливаются в тех местах, которые чем-то привлекают их внимание, отдыхают и вновь пускаются в путь. Но нигде нет ни следа человека. И мальчик спрашивает отца:

«А были ли раньше на земле еще люди?»

И мужчина, и женщина жалеют, что их желание исполнилось, им страшно, что люди исчезли по их вине. А мальчик пишет свое заветное желание на бумаге, кладет эту записку в бутылку и бросает ее в море.

Вывод:

Мы не всегда задумываемся о том, что будет, если наше желание вдруг исполнится. У людей из рассказа оно сбылось, но счастливыми они не стали, теперь они боятся будущего, они не знают, что произошло с людьми на земле, но испытывают чувство вины за их исчезновение. А мальчик теперь обвиняет родителей в их общей беде.

Читайте также «Всё лето в один день» (англ. All Sum­mer in a Day) — известный фантастический рассказ американского писателя Рэя Брэдбери. Впервые опубликован в 1954 году. На нашем сайте можно познакомится с главными героями рассказа и изучить краткое содержание «Все лето в один день» для ознакомления с сюжетом произведения.

Короткий пересказ «Каникулы»

Краткое содержание «Каникулы» Брэдбери:

Мужчина хочет устроить своей семье самые длинные в истории каникулы и желает, чтобы все люди на Земле исчезли. Желание сбывается, мир пустеет, но его маленький сын мечтает, чтобы люди вернулись.

Три человека едут по железной дороге на дрезине, мужчина, женщина и мальчик — семья. Кончается бензин, дорогу надо починить, и путешественники вынуждены сделать привал.

Во время привала мальчик спрашивает у родителей, были ли на свете люди. Прошло несколько месяцев, но он плохо их помнит. Сын спрашивает у отца, куда они делись, на что он искренне отвечает, что не знает. В одно прекрасное утро семья проснулась, и мир был пуст. А накануне отец семейства пожелал, чтобы все исчезли.

Мужчина решил устроить семье каникулы, самые длинные в истории, на которых они объедут весь мир. Женщина чувствует себя виноватой за исчезновение других людей, но муж успокаивает её, говоря, что людей не жгли и не мучили — они просто исчезли.

Починив железнодорожные пути, мужчина принимается листать атлас и составлять маршрут. По щеке мужа скатывается слеза, женщина берёт его за руку, и желает, чтобы люди вернулись в этот мир.

Это желание слышит мальчик. Он бежит к морю, плачет. Не переставая рыдать, он пишет что-то на бумаге, кладёт записку в бутылку и кидает её в море. Он написал своё желание и очень хочет, чтобы оно исполнилось. Родители о его желании не знают.

Роман «451 градус по Фаренгейту» Брэдбери написал в 1953 году. Произведение является одним из ярчайших примеров научно-фантастической антиутопии в мировой литературе. На нашем сайте вы можете прочитать краткое содержание «451 градус по Фаренгейту» по частям.

Сюжет рассказа «Каникулы» Брэдбери

«Каникулы» Брэдбери краткое содержание произведения:

В тихий солнечный день на железной дороге, «по которой, сразу видно, много лет не ходили поезда», показалась маленькая четырехколесная дрезина. В ней «сидели мужчина, его жена и семилетний сынишка». Они молча смотрели вдаль, задаваясь одним вопросом – «что дальше?».

Спустя некоторое время мотор «закашлялся и смолк» – закончился бензин. К тому же дорога впереди была разрушена, и путешественники решили сделать привал, чтобы перекусить и заняться починкой рельсов. Семья спустилась к морскому побережью. Женщина и мужчина были нарядно, со вкусом одеты, как будто собирались «кого-то встретить в пути», однако они были одни на много миль вокруг.

Джим принялся расспрашивать отца, отчего они остались одни на целом свете, и куда подевались все люди. Мужчина не мог ответить на этот вопрос. Просто однажды, несколько месяцев назад, они проснулись, и увидели, что мир был пуст. Накануне он всего лишь пожелал, чтобы проснуться, а «во всем мире ни души, начинай все сначала».

Планета, наконец, избавится от жестоких и эгоистичных людей, восстановится природа, и наступят «самые длинные каникулы в истории». Можно будет без спешки и суеты объехать весь мир, наслаждаясь теплым летом и отсутствием назойливых туристов. Проснувшись поутру, отец с удивлением заметил, что его желание исполнилось. Людей «не пытали, не жгли, не мучили» – они просто исчезли.

И вот теперь, сидя на берегу моря в полной тишине и составляя план дальнейшего маршрута, мужчина неожиданно заплакал. Он признался жене, что мечтает о том, чтобы «все каким-то образом вернулось на свои места». Их разговор подслушал Джим. Он побежал к морю, заливаясь слезами, написал что-то на клочке бумаги, засунул в пустую бутылку и швырнул в волны.

Мальчик написал свое желание, но родители так и не посмели спросить его, что ему хочется больше всего на свете. Сев в дрезину, семья продолжила свое путешествие…

Заключение

Произведение Рэя Брэдбери учит бережно относиться к тому, что имеешь, и внимательно следить за своими желаниями. Умение ценить жизнь в любых ее проявлениях – важное качество для каждого человека.

Повесть «Вино из одуванчиков» Брэдбери впервые была издана в 1957 году. В книге описываются события одного лета, пережитые 12-летним мальчиком. На нашем сайте вы можете прочитать краткое содержание «Вина из одуванчиков» по главам. Книга во многом автобиографична. Дуглас – второе имя писателя, а Сполдинг – девичья фамилия его бабушки.

Видео краткое содержание Каникулы

Краткое содержание рассказа «Каникулы» для читательского дневника покажет нам удивительный мир всемирно известного американского фантаста и покажет его нетрадиционное понимание законов мироздания.

Я дипломированный специалист, магистр филологических наук (русский/украинский язык и литература). Увлекаюсь чтением разноплановой литературы, изучением и анализом текстов, написанием статей на литературную тематику.

О чем “451 градус по фаренгейту” Брэдбери? ну очень краткий пересказ без мелочей,для читательского дневника нужно срочно!

u041du0435u0434u0430u043bu0451u043au043eu0435 u0431u0443u0434u0443u0449u0435u0435,u0410u043cu0435u0440u0438u043au0430,u043fu043eu0436u0430u0440u043du0438u043au00a0u0413u0430u0439 u041cu043eu043du0442u044du0433 .u0415u0433u043e u043eu0441u043du043eu0432u043du0430u044f u0440u0430u0431u043eu0442u0430-u0441u0436u0438u0433u0430u0442u044c u043au043du0438u0433u0438,10-u0442u044c u043bu0435u0442 u043eu043d u043du0435 u0431u043eu0440u0435u0442u0441u044f u0441 u043eu0433u043du0451u043c,u0430 u0431u0435u0437u0434u0443u043cu043du043e u0438u0449u0435u0442 u0438 u0443u043du0438u0447u0442u043eu0436u0430u0435u0442 u043bu044eu0431u044bu0435 u043au043du0438u0433u0438.u0413u0430u0439 u0432u0441u0442u0440u0435u0447u0430u0435u0442u0441u044f u0441 u0441u043eu0432u0435u0440u0448u0435u043du043du043e u0434u0440u0443u0433u043eu0439 ,u043du0435 u043au0430u043a u0432u0441u0435 u0434u0435u0432u0443u0448u043au043eu0439u00a0u041au043bu0430u0440u0438u0441u0441u043eu0439 u041cu0430u043au043bu0435u043bu0430u043du0434 u0438 u0442u043e u043cu0435u043du044fu0435u0442 u0435u0433u043e u0436u0438u0437u043du044c.u0421u0435u043cu0435u0439u043du0430u044f u0436u0438u0437u043du044c u043fu043eu0436u0430u0440u043du043eu0433u043e u0437u0430u0448u043bu0430 u0432 u0442u0443u043fu0438u043a,u043du0435u0442 u044du043cu043eu0446u0438u0439,u043eu0441u0442u0430u043bu0438u0441u044c u043bu0438u0448u044c u0442u043eu043bu044cu043au043e u043fu0440u0438u0432u044bu0447u043au0438.u041du0438u0447u0442u043e u043du0435 u043cu043eu0436u0435u0442 u043eu0442u0432u0435u0442u0438u0442u044c u043du0430 u0432u043eu043fu0440u043eu0441,u0441u0447u0430u0441u0442u043bu0438u0432u044b u043bu0438 u043eu043du0438,u043cu0438u043bu043bu0438u043eu043du044b u0430u043cu0435u0440u0438u043au0430u043du0446u0435u0432 u0441u0443u0449u0435u0441u0442u0432u0443u044eu0442,u0430 u043du0435 u0436u0438u0432u0443u0442.u041au043bu0430u0440u0438u0441u0441u0430 u043fu043eu0441u0442u0435u043fu0435u043du043du043e u0434u0435u043bu0430u0435u0442 u0438u0437 u0440u043eu0431u043eu0442u0430 u0413u0435u044f u0436u0438u0432u043eu0433u043e u0447u0435u043bu043eu0432u0435u043au0430,u043eu043d u043du0430u0447u0438u043du0430u0435u0442 u0434u0443u043cu0430u0442u044c,u0447u0443u0432u0441u0442u0432u043eu0432u0430u0442u044c,u043fu0435u0440u0435u0436u0438u0432u0430u0442u044c.u0421u0430u043cu043eu0441u043eu0436u0436u0435u043du0438u0435 u0445u043eu0437u044fu0439u043au0438 u0437u0430u043fu0440u0435u0449u0451u043du043du044bu0445 u043au043du0438u0433,u0433u0438u0431u0435u043bu044c u041au043bu0430u0440u0438u0441u0441 u0432u044bu0437u044bu0432u0430u044eu0442 u0441u0442u0440u0435u0441u0441 u0443 u043fu043eu0436u0430u0440u043du043eu0433u043e,u043eu043d u043du0435 u043cu043eu0436u0435u0442 u0440u0430u0431u043eu0442u0430u0442u044c.u0411u0440u0430u043du0434u043cu0435u0439u0441u0442u0435u0440 u043fu044bu0442u0430u0435u0442u0441u044f u0432u0435u0440u043du0443u0442u044c u0413u0430u044f u043a u0440u0430u0431u043eu0442u0435,u043du043e u0442u0449u0435u0442u043du043e,u043fu043eu0436u0430u0440u043du044bu0439 u0438u0449u0435u0442 u0435u0434u0438u043du043eu043cu044bu0448u043bu0435u043du043du0438u043au043eu0432 u0434u043bu044f u0447u0442u0435u043du0438u044f u043au043du0438u0433.u041fu0440u043eu0444u0435u0441u0441u043eu0440 u0424u0430u0431u0435u0440 u043fu0440u0438u043du0438u043cu0430u0435u0442 u0413u0430u044f u0432 u0442u0430u0439u043du0443u044e u043eu0440u0433u0430u043du0438u0437u0430u0446u0438u044e,u043eu043du0438 u043eu0431u0449u0430u044eu0442u0441u044f u0447u0435u0440u0435u0437 u043fu0435u0440u0435u0434u0430u0442u0447u0438u043a.u0412u043eu0435u043du043du0430u044f u0443u0433u0440u043eu0437u0430,u043cu043eu0431u0438u043bu0438u0437u0430u0446u0438u044f u043fu043eu0436u0430u0440u043du044bu0445,u0413u0430u0439 u043fu0440u0438u0435u0437u0436u0430u0435u0442 u043fu043e u0432u044bu0437u043eu0432u0443 u043a u0441u0432u043eu0435u043cu0443 u0434u043eu043cu0443,u0434u043eu043du0435u0441u043bu0430 u0435u0433u043e u0436u0435u043du0430 u0438 u0435u0451 u043fu043eu0434u0440u0443u0433u0438.u041cu043eu043du0442u044du0433 u0441u0436u0438u0433u0430u0435u0442 u0441u0432u043eu0439 u0434u043eu043c,u043du043e u0432u043cu0435u0441u0442u0435 u0441 u043du0438u043c u0441u0432u043eu0435u0433u043e u043du0430u0447u0430u043bu044cu043du0438u043au0430,u0441u0442u0430u0432 u043eu043fu0430u0441u043du044bu043c u043fu0440u0435u0441u0442u0443u043fu043du0438u043au043eu043c.u0423u0439u0434u044f u0438u0437 u0433u043eu0440u043eu0434u0430,u0413u0430u0439 u043fu043eu043fu0430u0434u0430u0435u0442 u0432 u0442u0430u0439u043du0443u044e u043eu043fu043fu043eu0437u0438u0446u0438u044e,u0433u0434u0435 u043bu044eu0434u0438-u044du0442u043e u0436u0438u0432u044bu0435 u043du043eu0441u0438u0442u0435u043bu0438 u043au043du0438u0433.u0413u043eu0440u043eu0434 u0440u0430u0437u0440u0443u0448u0435u043d u0432u043eu0439u043du043eu0439,u0430 u0436u0438u0432u044bu0435 u043au043du0438u0433u0438 u0436u0434u0443u0442 u0441u0432u043eu0435u0433u043e u0447u0430u0441u0430,u0447u0442u043eu0431u044b u0432u043eu0437u0440u043eu0434u0438u0442u044c u0441u0432u0435u0442u043bu043eu0435 u0431u0443u0434u0443u0449u0435u0435.

Рей Бредбери “451 градус по фаренгейту”

Недалёкое будущее,Америка,пожарник Гай Монтэг .Его основная работа-сжигать книги,10-ть лет он не борется с огнём,а бездумно ищет и уничтожает любые книги.Гай встречается с совершенно другой ,не как все девушкой Клариссой Маклеланд и то меняет его жизнь.Семейная жизнь пожарного зашла в тупик,нет эмоций,остались лишь только привычки.Ничто не может ответить на вопрос,счастливы ли они,миллионы американцев существуют,а не живут.Кларисса постепенно делает из робота Гея живого человека,он начинает думать,чувствовать,переживать.Самосожжение хозяйки запрещённых книг,гибель Кларисс вызывают стресс у пожарного,он не может работать.Брандмейстер пытается вернуть Гая к работе,но тщетно,пожарный ищет единомышленников для чтения книг.Профессор Фабер принимает Гая в тайную организацию,они общаются через передатчик.Военная угроза,мобилизация пожарных,Гай приезжает по вызову к своему дому,донесла его жена и её подруги.Монтэг сжигает свой дом,но вместе с ним своего начальника,став опасным преступником.Уйдя из города,Гай попадает в тайную оппозицию,где люди-это живые носители книг.Город разрушен войной,а живые книги ждут своего часа,чтобы возродить светлое будущее.

Краткое содержание Брэдбери 451 градус по Фаренгейту для читательского дневника

Самая известная работа Рэя Брэдбери (1920 – 2012) «451 градуса по Фаренгейту» относится к направлению, указанному как пессимистические будущие идеи в подкатегории «антиутопия».

«451 градус по Фаренгейту», это название которое относится к температуре, при которой воспламеняется бумага, в данном контексте книги. Основной идеей романа Брэдбери, является предостережение от ожидаемых негативных последствий тогда еще такого нового в 1950-х годах явления как просмотр телевизионных передач.

Читать краткое содержание 451 градус по Фаренгейту Рэя Брэдбери

Государственная власть имеет отдел пожарной охраны с функцией полиции, чьей задачей является отыскивать и сжигать книги. Пожарная бригада используется огнемет, который генерируют тепло ровное 451 градусов по Фаренгейту (232 градусов по Цельсию) – температура, при которой горит бумага.

Все люди, в этом состоянии будущей жизни, не знают угрызений совести, и моральные сомнения полностью устранены в этом обществе.

Вместо этого, население все свое свободное время посвящает примитивным, бессмысленным передачам из негабаритных телевизионных экранов с «плоскими» фильмами и тупой рекламой или, листая бессмысленные журналы, которые не имеют информативного содержания. Целью этого бесчеловечного режима являлось оглупление людей, чтобы не дать им возможность самостоятельно и критически мыслить, не говоря уже о восстании против государственной власти.

Протагонистом в этой истории является пожарный Гай Монтэг, который полностью убежден в правильности этих взглядов и с большой страстью увлечен своей сомнительной деятельностью. Она дает ему ощущение силы на работе и оказывает определенное обаяние на него в течение длительного времени. Возможности для профессиональной карьеры, вдохновляют его.

Необразованный Гай представляет собой среднее население в процессе описываемого мрачного будущего. Тем не менее, он любопытен и скептически настроен. Полностью характеристикам среднего человека соответствует его жена Милдред. Система олицетворена руководителем Гая, капитаном Битти.

Но есть люди, которые находятся в оппозиции к правилам системы и пытаются сформировать свое собственное мнение, самостоятельно определить форму интеллектуальной рефлексии. Это бывший профессор литературы Фабер и Кларисса Мак-Клеллан.

Задачей Гая и его коллег, является поиск книг и уничтожение их огнеметами. Чтение и владение книг строго запрещено государством. За несоблюдение этого требования грозит суровое наказание.

Только тогда, когда он встречает, молодую, красивую Клариссу случайно на улице, он получает первый импульс, чтобы подумать о своих действиях. Она происходит из нетрадиционной семьи, где любят природу и не боготворят гипер технологии своего времени. Кларисса является одним из членов группы диссидентов, которые изучают наизусть целые книги, и компенсируют сгоревшую литературу, слушая друг друга.

Он понимает, что Кларисса – несмотря на свою молодость – более зрелая и умная, чем его тридцатилетняя жена Милдред. Отношения между ней и ее мужем бесстрастны и холодны и ограничиваются только просмотром телевизора. Когда его жена делает попытку покончить жизнь самоубийством, Гай понимает что это не результат внутренних переживаний, а просто она находилась под впечатлением от просмотра телевизора.

После дальнейших встреч с Клариссой он начинает догадываться, что встречается с убежденным противником системы. С другой стороны, он задается вопросом, не влюблен ли он в нее. В любом случае, Кларисса дает ему новую пищу для размышлений и оказывают все большее влияние на него.

Особенно на Гая произвел поступок женщины, уличённой в хранении книг, и которая отказалась покинуть жилище, предназначенное для сожжения. Женщина облила себя керосином и погибла вместе со своими книгами.

Постепенно ход его мыслей меняется, и он решает прочитать книгу, которую надо было сжечь Он начинает читать и в его голову вкрадываются сомнения о правильности его жизни. Его работа доставляет ему все меньше удовольствия, и он мысленно отдаляется все больше и больше от своего государства, и вскоре понимает, что это бесчеловечный режим.

Гай ищет свое место в жизни и встречает в парке старого человека по имени Фабер. Фабер становиться наставником Гая в его становлении как новой личности.

В это время, его жена сообщает о смерти Клариссы. Гай отказывается идти на работу, но его босс Битти навещает его и пытается внушить ему мысли о правильности существующей жизни и строя. После того, как Битти ушел, Гай принес домой несколько книг и попытался приобщить к ним жену и ее подруг, но безуспешно.

После того как Гай пришел на работу последовал вызов пожарной команды для того чтобы сжечь очередной дом. Когда они приезжают на вызов, то оказывается что нужно сжечь дом Гая. Его собственная жена предала его. Гай сжигает книги, и свой собственный дом, но начальник Битти находит рацию с помощью, которой Гай связывался с профессором. Что бы ни выдать профессора. Гай направляет огнемет против начальства Битти и убивает его. За ним начинается преследование как за государственным преступником.

Государство наказывает диссидентов безжалостно, сжигает их книги и дома. Пожарный отдел имеет в своем арсенале «механическую собаку» (искусственная форма жизни с полицейскими полномочиями) для погони за врагами государственной системы. Именно такую собаку и запускают в погоню за Гаем. Но собака убивает другого человека, которого принимают за Гая. По телевизору объявляют о смерти Гая, что дает ему возможность скрыться.

Он присоединяется к группе диссидентов. Грейнджер, начитанный человек, является лидером этих людей. Он сразу же интегрировал Гая в группу, и завязал с ним дружбу. Гай со своими новыми друзьями покидает город и надеются, что в будущем они будут иметь возможность построить новое общество после их возвращения.

В это время начинается война, и история заканчивается бомбардировками родного города ядерными бомбами, в результате чего он был полностью уничтожен.

Читать краткое содержание 451 градус по фаренгейту. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Брэдбери. Краткие содержания произведений

• 451 градус по фаренгейту
• Ветер
• Вино из одуванчиков
• Всё лето в один день
• Зелёное утро
• Земляничное окошко
• Каникулы
• Марсианские хроники

Картинка или рисунок 451 градус по фаренгейту

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

У крестьян в Алтайском крае, в деревне Сростки, 25 июля 1929 года появился сын Василий. Василий взял фамилию матери и, до получения паспорта был Попов. Отчима он уважал.

Третий том романа-эпопеи «Война и мир» рассказывает о начале войны 1812 года, получившей название Отечественная. В центре внимания такие исторические события как нападение французской армии во главе с Напалеоном Боанапартом на Россию

Роман начинается с событий в концлагере, где оказывается волею своей судьбы главный герой Михаил Мостовский. Он оказывается среди своих же соотечественников, которые не очень – то жалуют его.

Начинается пьеса оптимистично: и сама погода, и герои радостны. Сестры Прозоровы молоды, полны надежд, каждая счастлива по-своему, но их мечте о переезде в Москву не суждено исполниться в свете революционных событий

Как-то вечером рассказчик был дома один и услышал странное царапанье. Он начал искать источник шума и увидел на карнизе за окном крошечную девочку размером не более пальца.