Ïðåäñòàâëÿþ ïóáëèêàöèþ î äîìå-ìóçåå È.Ñ. Òóðãåíåâà, ïîäãîòîâëåííóþ ìîåé æåíîé äëÿ ñâîåãî áëîãà. Âîçìîæíî, ëþáèòåëÿì ñîáàê áóäåò èíòåðåñíî.
Ïðèâåò, äðóçüÿ! Íà äíÿõ íàêîíåö-òî íàøëè âðåìÿ ïîñåòèòü äîì-ìóçåé Èâàíà Ñåðãååâè÷à Òóðãåíåâà íà Îñòîæåíêå. Âïå÷àòëåíèé ìîðå, ïîýòîìó ñåé÷àñ áóäåò ìíîãî òåêñòà è ôîòîãðàôèé!
Íå óäèâèòåëüíî, ÷òî ñîáàêè èãðàþò áîëüøóþ ðîëü è â æèçíè, è â òâîð÷åñòâå Èâàíà Ñåðãååâè÷à Òóðãåíåâà. È ðå÷ü èä¸ò íå òîëüêî îá èçâåñòíîé êàæäîìó ïå÷àëüíîé èñòîðèè Ìóìó. Ýòî è ìèñòè÷åñêèé ðàññêàç «Ñîáàêà», ïîâåñòâóþùèé î òàèíñòâåííîì ïðèçðàêå, ïîñåëèâøèìñÿ ïîä êðîâàòüþ ïîìåùèêà Àíòîíà Ñòåïàíû÷à; è îäíîèìåííîå ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå, îïèñûâàþùåå ãåðîÿ, ïåðåæèäàþùåãî áóðþ âìåñòå ñî ñâîèì äðóãîì; ñîáàêè òóò è òàì ìåëüêàþò íà ñòðàíèöàõ ïðàêòè÷åñêè âñåõ ïðîèçâåäåíèé àâòîðà êàê íå÷òî ñàìî ñîáîé ðàçóìåþùååñÿ, êàê íåîòúåìëåìàÿ ÷àñòü áûòà ëþäåé òîãî âðåìåíè.
Íî ìû íåìíîãî óâëåêëèñü ëèòåðàòóðîé è èñòîðèåé, äàâàéòå âåðíåìñÿ ê ñîâðåìåííîñòè è äîìó Òóðãåíåâûõ íà Îñòîæåíêå.
Ìíîãèå çíàþò, ÷òî ðåàëüíûå ñîáûòèÿ, ïîëîæåííûå ïèñàòåëåì â îñíîâó äðàìû «Ìóìó», ðàçâîðà÷èâàëèñü èìåííî â äîìå íà Îñòîæåíêå, êóäà ìàòü Èâàíà Ñåðãååâè÷à ïðèâåçëà ãëóõîíåìîãî êðåïîñòíîãî Àíäðåÿ (ïðîòîòèïà Ãåðàñèìà), íî ñåãîäíÿ ìû õîòèì ðàññêàçàòü âàì ñîâñåì íå îá ýòîì. Ìû íå áóäåì ìó÷èòü âàñ è äðóãèìè âñåì èçâåñòíûìè ôàêòàìè è áàéêàìè, êîòîðûìè èçîáèëóåò èíòåðíåò è êîòîðûå òàê ëþáèìû ýêñêóðñîâîäàìè, ìû õîòèì ïðåäëîæèòü âàøåìó âíèìàíèþ òî, ÷òî óâèäåëè ìû ñàìè, è ÷òî ïðîèçâåëî íà íàñ íàèáîëüøåå âïå÷àòëåíèå!
Âíóòðè ñàìîãî äîìà íà ëåñòíèöå, âåäóùåé â ïîêîè, íàñ âñòðå÷àåò íåáîëüøàÿ êîìïîçèöèÿ èç áðîíçû «Ïðèâåòëèâàÿ Ìóìó», 2018 ãîäà, àâòîðñòâà Åëåíû Êàçàíöåâîé. Åñëè âû ïîãóãëèòå «ïàìÿòíèê Ìóìó ñêóëüïòîð Å. Êàçàíöåâà», ìíîãî÷èñëåííûå èíòåðíåò-ðåñóðñû ðàññêàæóò âàì î òîì, ñ êàêèì áëåñêîì ïðîøëî îòêðûòèå ñêóëüïòóðû Òóðãåíåâà è ñîáà÷êè, ðàñïîëîæåííîé íà óëèöå, íåäàëåêî îò äîìà-ìóçåÿ ïèñàòåëÿ, à îá ýòîé çàìå÷àòåëüíîé ôèãóðêå íà ëåñòíèöå ïî÷åìó-òî íåçàñëóæåííî óìàë÷èâàþò. Î÷åíü îáèäíî!
À çàâåðøàþò âñ¸ ýòî âåëèêîëåïèå òðè êàðòèíû 19 âåêà:
ïîðòðåò Ïîëèíû Âèàðäî ñ áîðçîé, íàïèñàííûé â 1853 ãîäó õóäîæíèêîì Ïëþøàðîì
êàðòèíà «Ëåæàùàÿ ñîáàêà» õóäîæíèêà Æåðàðà, äàòèðóåìàÿ 1861 ãîäîì
ïîðòðåò Ô.È. Òîëñòîãî (ðîäñòâåííèêà Ëüâà Íèêîëàåâè÷à) ñ ñîáàêîé, ñèëüíî íàïîìèíàþùåé ìîëîññà. Õóäîæíèê Ðåéõåëü, 1846 ãîä.
Âîò òàêàÿ ïîëó÷èëàñü ìèíè-ýêñêóðñèÿ ïî äîìó-ìóçåþ âåëèêîãî êëàññèêà ðóññêîé ëèòåðàòóðû, ñòðàñòíîãî îõîòíèêà è áîëüøîãî ëþáèòåëÿ ñîáàê! Íàäåþñü, îíà âàì ïîíðàâèëàñü, è âû, áóäó÷è â Ìîñêâå, çàõîòèòå âçãëÿíóòü íà âñ¸ ýòî ñâîèìè ãëàçàìè.
Êàêîé ïîðîäû áûëà Ìóìó?
Ñóäüáà ðàññêàçà è åãî ñèìâîëû
Ðàññêàç áûñòðî ñòàë ïîïóëÿðåí. Áåëëåòðèñò Ã.Ï. Äàíèëåâñêèé ïðèâîäèë ñâîé ðàçãîâîð ñ ïðåïîäàâàòåëåì ïðèõîäñêîãî ó÷èëèùà â ãîðîäêå Áîãîäóõîâ Õàðüêîâñêîé ãóáåðíèè, ñîñòîÿâøèéñÿ ëåò ÷åðåç äåñÿòü ïîñëå ïóáëèêàöèè:
«- ×òî æå ó âàñ òåïåðü â ìîäå èç ëèòåðàòóðíîãî ìèðà?
 êëàññàõ íå ðàç ÿ ÷èòàë ó÷åíèêàì ïîâåñòü 3 «Ìóìó»: âåðèòå ëè, âîñòîðãó ó÷åíèêîâ íå áûëî êîíöà. À êîãäà â ïîâåñòè äîõîäèëî äî òîãî, ÷òî ñîáà÷îíêó òàì ýòó íåìîé ñ ãîðÿ â âîäå óòîïèë, íàêîðìèâøè åå ïåðåä òåì áîðùèêîì, â êëàññå âîé è ðåâ îò ïëà÷à ïîäíèìàëñÿ. Âîëîñû, ñóäàðü, ó ìåíÿ ñàìîãî íà ãîëîâå âñòàâàëè äûáîì ïðè ýòîì âîëíåíèè ñëóøàòåëåé ìîèõ.
«Ìóìó» äàåò ïîâîä äëÿ ðàçëè÷íûõ èíòåðïðåòàöèé. Òàì ìîæíî ðàçãëÿäåòü è ñëàâÿíîôèëüñêóþ òåíäåíöèþ, è, ðàçóìååòñÿ, àíòèêðåïîñòíè÷åñêóþ (÷òî óñìàòðèâàëà äàæå öàðñêàÿ öåíçóðà). Ìîæíî, íàâåðíîå, ïðè áîëüøîì æåëàíèè òîëêîâàòü ðàññêàç è ôðåéäèñòñêè. Âåäü â åãî îñíîâå èñòîðèÿ íåìîãî êðåïîñòíîãî ìóæèêà Àíäðåÿ, ïðèíàäëåæàâøåãî ìàòåðè ïèñàòåëÿ Âàðâàðå Ïåòðîâíå. Ãåðîé ðàññêàçà ïîíà÷àëó çàèãðûâàë ñ ïðà÷êîé Òàòüÿíîé, è ëèøü êîãäà âîëåþ áàðûíè Òàòüÿíó âûäàëè çàìóæ çà äðóãîãî è îòïðàâèëè â äåðåâíþ, îí ïîäîáðàë ñåáå ùåíêà.  êîíöå êîíöîâ, âåðíóâøèñü èç Ìîñêâû, îí «ñîâñåì ïåðåñòàë âîäèòüñÿ ñ æåíùèíàìè, äàæå íå ãëÿäèò íà íèõ, è íè îäíîé ñîáàêè ó ñåáÿ íå äåðæèò». Òóðãåíåâó ïðèñóùå ÿñíîå èçëîæåíèå, ïðåêðàñíûé ÿçûê, ôèêñàöèÿ êîëîðèòíûõ ÷åðò áûòà, îáèõîäà, ðàçãîâîðîâ.
Áàðûíÿ áûëà âçäîðíîé, âçáàëìîøíîé, íåïîñòîÿííîé, íî íå çëîé. Ïðè íåé îáèòàëî è êîðìèëîñü ìíîãî ïðèæèâàëîê, ñîñòàâëÿâøèõ åå íåïðåìåííóþ ñâèòó. Ìíîãîëþäíîé äâîðíå áûëî ó íåå íåïëîõî. Èíûå èç äâîðîâûõ óæå ñàìè ñòàíîâèëèñü êåì-òî âðîäå ïðèæèâàë. Õîðîøî æèëîñü è ñîáàêàì, â êîòîðûõ çàÿäëûé îõîòíèê Òóðãåíåâ ðàçáèðàëñÿ ïðåêðàñíî.
Èñïàíñêàÿ ïîðîäà
Äâîðîâûé ÷åëîâåê ñòàðîé áàðûíè ãëóõîíåìîé äâîðíèê Ãåðàñèì âûòàùèë èç Ìîñêâû-ðåêè ùåíêà-ñó÷êó. ×èòàòåëþ íå âïîëíå ÿñíî: òî ëè ñîáà÷êó áðîñèëè â âîäó, ÷òîáû òàì óòîïèòü, òî ëè îíà, îòáèâøèñü îò äîìà, ñàìà òóäà ñîñêîëüçíóëà. Ïðè ïåðâîì âçãëÿäå íà íåå, áàðàõòàâøóþñÿ â òèíå ó ñàìîãî áåðåãà, Ãåðàñèì ðàçãëÿäåë òîëüêî «íåáîëüøîãî ùåíêà, áåëîãî, ñ ÷åðíûìè ïÿòíàìè. «. Äâîðíèê ïðèíåñ åå ê ñåáå â êàìîðêó, â êîòîðîé æèë îäèíîêî è óåäèíåííî, «óëîæèë ñïàñåííîãî ùåíêà íà êðîâàòè, ïðèêðûë åãî ñâîèì òÿæåëûì àðìÿêîì, ñáåãàë ñïåðâà â êîíþøíþ çà ñîëîìîé, ïîòîì â êóõíþ çà ÷àøå÷êîé ìîëîêà». «Áåäíîé ñîáà÷îíêå áûëî âñåãî íåäåëè òðè. «
Ïîíà÷àëó îíà áûëà ñëàáà, òùåäóøíà è íåêàçèñòà ñîáîé, «à ìåñÿöåâ ÷åðåç âîñåìü, áëàãîäàðÿ íåóñûïíûì ïîïå÷åíèÿì ñâîåãî ñïàñèòåëÿ, ïðåâðàòèëàñü â î÷åíü ëàäíóþ ñîáà÷êó èñïàíñêîé ïîðîäû, ñ äëèííûìè óøàìè, ïóøèñòûì õâîñòîì â âèäå òðóáû è áîëüøèìè âûðàçèòåëüíûìè ãëàçàìè».
Ïðîòèâ ïîðîäû íå ïîïðåøü!
Îáÿçàííîñòüþ Ãåðàñèìà áûëî êàðàóëèòü ïî íî÷àì. È òóò Ìóìó ñòàëà åìó âåðíîé ïîìîùíèöåé. «Íî÷üþ îíà íå ñïàëà âîâñå, íî íå ëàÿëà áåç ðàçáîðó, êàê èíàÿ ãëóïàÿ äâîðíÿæêà. òîíêèé ãîëîñîê Ìóìó íèêîãäà íå ðàçäàâàëñÿ äàðîì: ëèáî ÷óæîé áëèçêî ïîäõîäèë ê çàáîðó, ëèáî ãäå-íèáóäü ïîäíèìàëñÿ ïîäîçðèòåëüíûé øóì èëè øîðîõ. Ñëîâîì, îíà ñòîðîæèëà îòëè÷íî». Ìóìó, ðîæäåííàÿ îõîòíè÷üåé ñîáàêîé, âïîëíå îñâîèëàñü ñ ïîëîæåíèåì ñîáàêè äâîðîâîé, êàê ïðèâûêøèé ñ äåòñòâà ê òÿæåëîìó êðåñòüÿíñêîìó òðóäó Ãåðàñèì â êîíöå êîíöîâ ñòàë îòëè÷íûì äâîðîâûì ðàáîòíèêîì ïðè ãîðîäñêîé óñàäüáå.
Êðàòêîå ñîäåðæàíèå «Ìóìó» È. Ñ. Òóðãåíåâà äëÿ ÷èòàòåëüñêîãî äíåâíèêà
Èäåþ ðàññêàçà «Ñîáàêà», íàïèñàííîãî â 1864 ãîäó, àâòîðó ïîäñêàçàëî ïîâåñòâîâàíèå ìåùàíèíà, óñëûøàííîãî âî âðåìÿ íî÷åâêè íà îäíîì èç ïîñòîÿëûõ äâîðîâ. Ñ 1859 ãîäà èäåÿ íå äàâàëà Òóðãåíåâó ïîêîÿ, îí ðàññêàçûâàë î íåé õîðîøèì çíàêîìûì. Ïðè ýòîì ïîâåñòâîâàíèå áûëî íàñòîëüêî ÿðêèì è êðàñî÷íûì, ÷òî çàâëàäåëî óìàìè ìíîãèõ ñëóøàòåëåé. Ñëóõè î ñêîðîì âûõîäå íîâîãî ðàññêàçà âåëèêîãî ïèñàòåëÿ ðàñïðîñòðàíèëèñü î÷åíü áûñòðî. Îäíàêî ñ ïóáëèêàöèåé Òóðãåíåâ íå ñïåøèë. Òîëüêî ïîñëå òðåõ ïîñëåäîâàòåëüíûõ ïðàâîê è äîëãèõ ðàçìûøëåíèé, Èâàí Ñåðãååâè÷ äàë ðàçðåøåíèå íà ïóáëèêàöèþ ðàññêàçà â «Ñàíêò-Ïåòåðáóðãñêèõ íîâîñòÿõ» â 1866 ãîäó.
Ïîãðàíè÷íûé æàíð
Ýòîò æàíð, îòíîñÿùèéñÿ îäíîâðåìåííî ê ïðîçå è ïîýçèè, âîçíèê â ðîìàíòè÷åñêóþ ýïîõó êàê ðåàêöèÿ íà ñòðîãóþ ýñòåòèêó êëàññèöèçìà. Êàæäîå ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå Òóðãåíåâà «Íèùèé», «Ðóññêèé ÿçûê», «Âîðîáåé» è äð. â êàêîé-òî ñòåïåíè îïèðàåòñÿ íà ïðîèçâåäåíèÿ ïðåäøåñòâåííèêîâ: Æþëÿ Ëåôåâðà-Äåìüå, Øàðëÿ Áîäëåðà è ìíîãèõ äðóãèõ. Ñîçäàííûé ðîìàíòèêàìè æàíð èìåë ãîðàçäî áîëüøå îáùåãî ñ ëèðè÷åñêîé ïîýçèåé, íåæåëè ñ ïðîçîé, çà ñ÷åò:
×èòàéòå òàêæå: Àíåìèÿ ó ñîáàê ïðè÷èíû ñèìïòîìû
îñëàáëåíèÿ ïîâåñòâîâàòåëüíîãî íà÷àëà;
 òî æå âðåìÿ òàêèå ñòèõè íå èìåëè ðèôìû è äàæå ðèòìè÷åñêîé îðãàíèçàöèè, ÷åì îòëè÷àëèñü îò áëèæàéøèõ «ðîäñòâåííèêîâ» ïî ëèòåðàòóðå âåðëèáðà è
Ñêîëüêî âñåãî áûëî «ñòèõîòâîðåíèé â ïðîçå» Òóðãåíåâà?
Ê ìàëîé, ìîæíî ñêàçàòü, ìèíèàòþðíîé ïðîçå Òóðãåíåâ îáðàòèëñÿ óæå íà ñêëîíå ëåò, ïîñëå íàïèñàíèÿ òàêèõ øåäåâðîâ, êàê «Çàïèñêè îõîòíèêà» è «Îòöû è äåòè». Ýòèì îáúÿñíÿåòñÿ ñâîåîáðàçíûé ýïèòåò, êîòîðûì íàäåëèë ïèñàòåëü ñâîé öèêë, «Ñòàð÷åñêîå». Ïðè æèçíè àâòîðà íàïå÷àòàëè òîëüêî 51 ñòèõîòâîðåíèå â «Âåñòíèêå Åâðîïû» â 1882 ãîäó. Îñòàëüíûå 30 ïèñàòåëü ïîäãîòîâèòü íå ñóìåë, è âûøëè îíè òîëüêî â 1930 ãîäó.
«Âîðîáåé»: ëþáîâü ñèëüíåå ñìåðòè
Íà÷íåì àíàëèç. Ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå Òóðãåíåâà «Âîðîáåé» çàêàí÷èâàåòñÿ ñòðîêàìè, êîòîðûå ñòàëè àôîðèñòè÷åñêèìè: «Ëþáîâü ñèëüíåå ñìåðòè». Îñíîâàíèåì äëÿ ýòîãî ñòàëà æèòåéñêàÿ ñèòóàöèÿ: âîðîáóøåê âûïàë èç ãíåçäà èç-çà ñèëüíîãî âåòðà. Ïåñ îõîòíèêà ïîäáåæàë ê ïòåíöó, êàê áû ïî÷óâñòâîâàâ äè÷ü. Îäíàêî ÷åðåç ìãíîâåíüå äðóãîé âîðîáåé áðîñèëñÿ íà çåìëþ, ÷òîáû çàùèòèòü óïàâøåãî ñîðîäè÷à.
Ñìåëûé ïîñòóïîê âûçûâàåò ó ðàññêàç÷èêà ÷óâñòâî áëàãîãîâåíèÿ. Äëÿ õðàáðîé ïòè÷êè ñîáàêà ìîãëà ïîêàçàòüñÿ íàñòîÿùèì ÷óäîâèùåì, íî íåêàÿ ñèëà çàñòàâëÿåò åå ïîêèíóòü áåçîïàñíîå óêðûòèå è âçãëÿíóòü â ëèöî îïàñíîñòè. Ýòó ñèëó ðàññêàç÷èê íàçûâàåò ëþáîâüþ, íà êîòîðîé äåðæèòñÿ âñÿ æèçíü. Îñîçíàíèå ýòîãî ïðèõîäèò äàæå ê Òðåçîðó è ñëó÷àåòñÿ ÷óäî: ñîáàêà, êîòîðàÿ â íåñêîëüêî ðàç áîëüøå ñâîåé æåðòâû, îòñòóïàåò ïåðåä ëþáîâüþ
Òàêèå òåìû ñòèõîòâîðåíèé â ïðîçå Òóðãåíåâà, êàê ëþáîâü, ïîáåäà åå íàä ñìåðòüþ, çâó÷àëè íåîäíîêðàòíî. Çäåñü æå ïîä÷åðêèâàåòñÿ, ÷òî ýòîìó ñâåòëîìó ÷óâñòâó ïîêîðÿåòñÿ âñÿ ïðèðîäà, âåñü Óíèâåðñóì äâèæåòñÿ èì.
Îñíîâíûå ïåðñîíàæè
Ïåðñîíàæè ïîâåñòè «Ìóìó» îòðàæàþò îáðàçû ëþäåé âðåì¸í êðåïîñòíîãî ïðàâà. Õàðàêòåðèñòèêà ãåðîåâ:
«Ñîáàêà»: îäíà è òà æå æèçíü æì¸òñÿ äðóã ê äðóãó
×åëîâåê, â îòëè÷èå îò ñîáàêè, ñïîñîáåí ê ñàìîñîçíàíèþ. «Îíà ñàìà ñåáÿ íå ïîíèìàåò», ãîâîðèò ãåðîé-ðàññêàç÷èê î òîâàðèùå ïî íåñ÷àñòüþ. Íî ÷åëîâåêó, êàê âûñîêîèíòåëëåêòóàëüíîìó ñóùåñòâó, èçâåñòíî î ãðÿäóùåé ñìåðòè.  ýòîì ñîñòîèò îäíîâðåìåííî åãî ïðîêëÿòèå è áëàãîñëîâåíèå. Íàêàçàíèåì ÿâëÿþòñÿ ïîäîáíûå ìîìåíòû ðàçî÷àðîâàíèÿ è ñòðàõà ïåðåä ëèöîì íàäâèãàþùåéñÿ ãèáåëè. Áëàãîñëîâåíèå âîçìîæíîñòü, íåâçèðàÿ íà íåîòâðàòèìóþ êîí÷èíó, îòûñêèâàòü ñìûñë æèçíè è ìåíÿòü åå ðóñëî â çàâèñèìîñòè îò ðåçóëüòàòîâ ýòîãî ïîñòîÿííîãî ïîèñêà.
Àêòóàëüíîñòü èñòîðèè
Ïîñëå òîãî êàê ðàññêàç÷èê óìîëê, Àíòîí Ñòåïàíû÷ âíîâü ïîïûòàëñÿ ñôîðìóëèðîâàòü ìûñëü î íåñîâìåñòèìîñòè ïðîèñøåñòâèé ñâåðõúåñòåñòâåííîãî õàðàêòåðà è «çäðàâîãî ðàññóäêà». Íî íà ýòîò ðàç íèêòî èç ïðèñóòñòâóþùèõ åãî íå ïîääåðæàë.
Ãëàâíàÿ ìûñëü íåîáû÷íîé, íî íå âûäóìàííîé èñòîðèè çàêëþ÷àåòñÿ â ïðèçûâå îòíîñèòüñÿ ê îêðóæàþùåé äåéñòâèòåëüíîñòè ñ ìàêñèìàëüíûì âíèìàíèåì è ñåðüåçíîñòüþ, â ðåæèìå îíëàéí. Íåîáõîäèìî íàáëþäàòü è àíàëèçèðîâàòü ëþáûå ÿâëåíèÿ, áåç êàòåãîðè÷åñêîãî îòðèöàíèÿ è ïîâåðõíîñòíûõ ñóæäåíèé. «Ìåùàíèøêî ïî íàðóæíîñòè» ìîæåò îêàçàòüñÿ íåçàóðÿäíîé ëè÷íîñòüþ, à áåññëîâåñíîå æèâîòíîå ïðîÿâèòü ñåáÿ êàê ñàìûé ëó÷øèé äðóã.
Ãèìí ðóññêîìó ÿçûêó
Êàê ïîêàçàë àíàëèç, ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå Òóðãåíåâà «Ðóññêèé ÿçûê» îòêðûâàåò åùå îäíó òåìó öèêëà ïàòðèîòè÷åñêóþ.  íåáîëüøîì ïðîèçâåäåíèè (áóêâàëüíî íåñêîëüêèõ ñòðî÷êàõ) àâòîð âìåñòèë âñþ ñâîþ ãîðäîñòü çà ðóññêèé ÿçûê, âïèòàâøèé ÷åðòû âåëèêîãî íàðîäà, êîòîðûé îñòàâàëñÿ íåïîêîëåáèìûì â äíè ëþáûõ èñïûòàíèé. Âîò ïî÷åìó òàê âàæíî åùå ñî øêîëüíîé ñêàìüè ïîñåùàòü êàæäûé óðîê ëèòåðàòóðû. Òóðãåíåâ ñòèõîòâîðåíèÿ â ïðîçå ñîçäàåò ïðåäåëüíî ýìîöèîíàëüíûìè, è â «Ðóññêîì ÿçûêå» ýòîò ïàôîñ äîñòèãàåò àïîãåÿ.
Îáðàòèì âíèìàíèå íà ýïèòåòû. Àâòîð íàçûâàåò ðóññêèé ÿçûê âåëèêèì, ìîãó÷èì, ïðàâäèâûì è ñâîáîäíûì. Êàæäîå èç ýòèõ îïðåäåëåíèé èìååò ãëóáîêèé ñìûñë. Ðóññêèé ÿçûê âåëèê è ìîãó÷, ïîòîìó ÷òî â íåì çàëîæåíû áîãàòûå ðåñóðñû äëÿ âûðàæåíèÿ ìûñëè. Ïðàâäèâ è ñâîáîäåí ïîòîìó ÷òî òàêèì ÿâëÿåòñÿ åãî íîñèòåëü, íàðîä.
Ðå÷ü ýòî ÿâëåíèå, êîòîðîå íå äàåòñÿ îòêóäà-òî ñâåðõó, åå òâîðÿò ëþäè, ñ÷èòàþùèå åå ðîäíîé. Ðóññêèé ÿçûê, ìíîãîãðàííûé è êðàñèâûé, ñîîòâåòñòâóåò íàøåìó íàðîäó, èñêðåííåìó, ìîãó÷åìó è ñâîáîäîëþáèâîìó.
Äðóãèå ïåðåñêàçû è îòçûâû äëÿ ÷èòàòåëüñêîãî äíåâíèêà
Ãëàâíûé ãåðîé ðàññêàçà È.Ñ.Òóðãåíåâà «Ñîáàêà» îòñòàâíîé ãóñàð, à íûíå ÷èíîâíèê, Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷. Ñëó÷èëàñü â åãî æèçíè íåâåðîÿòíàÿ èñòîðèÿ, î êîòîðîé îí ïîâåäàë êàê-òî â êðóãó çíàêîìûõ. Èñòîðèÿ ýòà áûëà ñâÿçàíà ñî ñâåðõúåñòåñòâåííûìè ñîáûòèÿìè.
Êîãäà íà÷àëèñü ýòè íåâåðîÿòíûå ñîáûòèÿ, ãåðîé ðàññêàçà ïðîæèâàë â ñâîåì ïîìåñòüå. Íè ñåìüè, íè äåòåé ó íåãî íå áûëî. Îäíàæäû íî÷üþ, â òåìíîòå, îí óñëûøàë, êàê ïîä åãî êðîâàòüþ âîçèòñÿ ñîáàêà. Äåëî áûëî â ñåëüñêîé ìåñòíîñòè, è Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ ðåøèë, ÷òî ñîáàêà çàáåæàëà åù¸ äí¸ì ñî äâîðà, äà ïîä êðîâàòüþ è ïðèòàèëàñü. Îí ïîçâàë ñëóãó, íî òîò íèêàêîé ñîáàêè ïîä êðîâàòüþ íå íàøåë.
Ñòîèëî ñëóãå âûéòè, êàê ñîáàêà âíîâü ñåáÿ ïðîÿâèëà øóìîì è âîçíåé. Íî ñòîèëî çàæå÷ü ñâå÷ó, êàê æèâîòíîå íåîáúÿñíèìûì îáðàçîì èñ÷åçàëî. È íå òîëüêî ñàì õîçÿèí ïîìåñòüÿ ñëûøàë ñîáàêó â òåìíîòå, íî è åãî ñëóãà è äàæå ïðèãëàøåííûé ãîñòü.
Ïî ñîâåòó çíàêîìîãî Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ óåõàë íà âðåìÿ â ãîðîä, ãäå îñòàíîâèëñÿ íà ïîñòîÿëîì äâîðå. Íî è òàì, â ïåðâóþ æå íî÷ü, ó íåãî ïîä êðîâàòüþ íà÷àëà âîçèòüñÿ íåâèäèìàÿ ñîáàêà. Ïî ñîâåòó õîçÿèíà ïîñòîÿëîãî äâîðà ãåðîé ðàññêàçà îòïðàâèëñÿ â ãîðîä Áåë¸â, ê îäíîìó ñòàðöó. Êîãäà òîò âûñëóøàë ýòó íåâåðîÿòíóþ èñòîðèþ, òî ñêàçàë, ÷òî ýòî ïðåäîñòåðåæåíèå è ïîñîâåòîâàë ãåðîþ ðàññêàçà çàâåñòè ñîáàêó.
Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ êóïèë â Áåë¸âå ùåíêà, íàçâàë åãî Òðåçîðîì è ïðèâ¸ç ê ñåáå â ïîìåñòüå. Ïîñëå ýòîãî òàèíñòâåííàÿ ñîáàêà ïåðåñòàëà ñåáÿ ïðîÿâëÿòü. Êîãäà ùåíîê âûðîñ, îí âåçäå íåðàçëó÷íî ñëåäîâàë çà ñâîèì õîçÿèíîì. È âîò îäíàæäû, ïðèäÿ â ãîñòè ê çíàêîìîé, Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ íåîæèäàííî áûë àòàêîâàí áåøåíûì ïñîì. Òîëüêî âìåøàòåëüñòâî Òðåçîðà ñïàñëî åãî îò ãèáåëè. Òóò-òî è âñïîìíèë îí î ñîâåòå ñòàðöà è îáî âñåé ýòîé ñâåðõúåñòåñòâåííîé èñòîðèè.
Òàêîâî êðàòêîå ñîäåðæàíèå ðàññêàçà.
Ãëàâíûé ñìûñë ðàññêàçà «Ñîáàêà» ñîñòîèò â òîì, ÷òî ÷åëîâåê, ñòîëêíóâøèñü ñ íåïîíÿòíûì ÿâëåíèåì, äîëæåí ñîõðàíÿòü áëàãîðàçóìèå è çäðàâîìûñëèå, à íå â êîåì ñëó÷àå íå ïàíèêîâàòü.  íåîáúÿñíèìûõ ñèòóàöèÿõ íàäî îñòàâàòüñÿ ÷åëîâåêîì ðàçóìíûì è ïðåäïðèíÿòü âñå âîçìîæíûå äåéñòâèÿ äëÿ ðàçðåøåíèÿ ïðîáëåìû, ÷òî è ñäåëàë ãëàâíûé ãåðîé. Ðàññêàç È.Ñ.Òóðãåíåâà «Ñîáàêà» ó÷èò íàñ âíèìàòåëüíî îòíîñèòüñÿ ê ïðåäîñòåðåæåíèÿì, êîòîðûå èñõîäÿò êàê îò ëþäåé, òàê è îò ñàìîé Ïðèðîäû.
 ðàññêàçå ìíå ïîíðàâèëñÿ ãëàâíûé ãåðîé, Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷, êîòîðûé ñóìåë íàéòè òîãî, êòî îáúÿñíèë åìó ïðè÷èíó ñâåðõúåñòåñòâåííîãî ÿâëåíèÿ, è òàêæå ñóìåë ïðàâèëüíî âîñïîëüçîâàòüñÿ ïðåäîñòåðåæåíèåì, äàííûì åìó ñâûøå.
Âïåðâûå îïóáëèêîâàíî: ÑÏá Âåä, 1866, ¹ 85, 31 ìàðòà (12 àïðåëÿ), ñ. 12.
×èòàéòå òàêæå: Åñëè ñîáàêà ñúåëà êóñîê èãðóøêè
Ïå÷àòàåòñÿ ïî òåêñòó Ò, ÏÑÑ, 1883 ñ óñòðàíåíèåì ÿâíûõ îïå÷àòîê, íå çàìå÷åííûõ Òóðãåíåâûì.
Ðàññêàç ìåùàíèíà çàïîìíèëñÿ Òóðãåíåâó.  çàìåòêå, íàïå÷àòàííîé â «Ñ.-Ïåòåðáóðãñêèõ âåäîìîñòÿõ», À. Ñ. Ñóâîðèí (ïñåâäîíèì Íåçíàêîìåö) âñïîìèíàåò î âñòðå÷å ñ Òóðãåíåâûì â 1861 ãîäó è îá óñòíîì åãî ðàññêàçå: «Â òîò æå âå÷îð îí ðàññêàçàë ñâîþ Ñîáàêó. Ðàññêàç ýòîò áûë òàê æèâîïèñåí è óâëåêàòåëåí, ÷òî ïðîèçâîäèë îãðîìíîå âïå÷àòëåíèå. Êîãäà âïîñëåäñòâèè ÿ ïðî÷èòàë åãî â ïå÷àòè, ìíå îí ïîêàçàëñÿ áëåäíîé êîïèåé ñ óñòíîãî ðàññêàçà Òóðãåíåâà» (ÑÏá Âåä, 1870, ¹ È, È ÿíâàðÿ, ñ. 1).
Îäíî èç ïåðâûõ óïîìèíàíèé î ðàáîòå íàä ðàññêàçîì, êîòîðûé áûë íàïèñàí áûñòðî, çà äâà äíÿ, ñîäåðæèòñÿ â ïèñüìå Òóðãåíåâà ê Ï. Âèàðäî îò 23 ìàðòà (4 àïðåëÿ) 1864ã. èç Ïàðèæà: «Öåëûé äåíü ÿ íå äâèíóëñÿ ñ ìåñòà è ëåã â÷åðà èëè âåðíåå ñåãîäíÿ óòðîì â 4 ÷àñà. ß íàïèñàë íå÷òî âðîäå ìàëåíüêîé íîâåëëû ïîä íàçâàíèåì Ñîáàêà, çàêîí÷ó åå ñåãîäíÿ. Ýòî áûë èñòèííûé àçàðò: êàæåòñÿ, ÿ ïðîñèäåë çà ñâîèì ïèñüìåííûì ñòîëîì áîëåå 12 ÷àñîâ».
Ýòî àâòîðñêîå ñâèäåòåëüñòâî ïîäòâåðæäàåòñÿ çàïèñüþ íà òèòóëüíîì ëèñòå ÷åðíîâîãî àâòîãðàôà: «Ñîáàêà. (Îòðûâîê). Èâ. Òóðãåíåâ. 3-ãî 5-ãî àïð./22-ãî 24 ìàðòà 1864. Ïàðèæ».
Âåðîÿòíî, Òóðãåíåâ ÷èòàë ðóêîïèñü ïî ÷åðíîâèêó è ïîñëå îáñóæäåíèÿ ïðîäîëæàë ïðàâêó â òîì æå ÷åðíîâèêå: äëÿ àâòîãðàôà õàðàêòåðíî îáèëèå çà÷åðêíóòûõ âàðèàíòîâ (â îñíîâíîì ñòèëèñòè÷åñêèõ) è âñòàâîê íà ïîëÿõ. Íàïðîòèâ, âòîðàÿ ðóêîïèñü îòëè÷àåòñÿ íåçíà÷èòåëüíîé ïðàâêîé, èìååò ëèøü äâå âñòàâêè. Íî ïîñëåäíèé ñëîé ÷åðíîâîãî àâòîãðàôà è òîæäåñòâåííûé åìó òåêñò âòîðîé
1 Ñì. òàêæå: Àáðàìîâ È. Ñ. Èç çàáûòûõ ðîäñòâåííûõ âîñïîìèíàíèé îá È. Ñ. Òóðãåíåâå. Çâåíüÿ, ò. 8, ñ. 262264.
À. Ìàçîí îïèñûâàåò òðè ðóêîïèñè «òðè ïîñëåäîâàòåëüíûõ ñïèñêà»: «ïåðâûé ÷åðíîâèê, îáèëüíî ïîêðûòûé ïîïðàâêàìè è âñòàâêàìè» 17 ïðîíóìåðîâàííûõ ëèñòîâ; «âòîðîé ÷åðíîâèê, ñ ïîïðàâêàìè è äîïîëíåíèÿìè ìåíüøåãî ÷èñëà» 19 ïðîíóìåðîâàííûõ ëèñòîâ; «ñïèñîê (ðåäàêöèÿ), ïî÷òè ÷èñòûé, íî ñîäåðæàùèé, îäíàêî, íåñêîëüêî ñóùåñòâåííûõ äîïîëíåíèé» (Mazon, p. 6667).
Òåêñòîëîãè÷åñêèé àíàëèç ýòèõ òðåõ àâòîãðàôîâ ñâèäåòåëüñòâóåò î òîì, ÷òî ðóêîïèñè ñìåíÿþò äðóã äðóãà è â íèõ âèäíà ïîñëåäîâàòåëüíàÿ ïðàâêà.  ïåðâîé áåëîâîé ðóêîïèñè, êîòîðóþ Òóðãåíåâ â äàëüíåéøåì ñ÷åë íåîáõîäèìûì äàòü íà øèðîêîå îáñóæäåíèå ñâîèì ëèòåðàòóðíûì äðóçüÿì, èìååòñÿ ïîäçàãîëîâîê (â ÷åðíîâèêå îí îòñóòñòâóåò): «Ñîáàêà. (Îòðûâîê èç ñîáðàíèÿ ðàññêàçîâ ïîä çàãëàâèåì: Âå÷åðà ó ã-íà Ôèíîïëåíòîâà)»; îí óïîìèíàåòñÿ â ïèñüìå Òóðãåíåâà ê Äîñòîåâñêîìó îò 28 äåêàáðÿ 1864 ã. (9 ÿíâàðÿ 1865 ã.).
Âòîðàÿ ïîëóáåëîâàÿ ðóêîïèñü, äàòèðîâàííàÿ àâòîðîì 1864 ãîäîì, ýòîãî ïîäçàãîëîâêà óæå íå èìååò.  íåé âîñïðîèçâåäåí ïîäçàãîëîâîê ÷åðíîâîãî àâòîãðàôà: «Ñîáàêà (Îòðûâîê)». Ïåðâûé åå ñëîé (çà èñêëþ÷åíèåì íåçíà÷èòåëüíûõ èçìåíåíèé ñòèëèñòè÷åñêîãî õàðàêòåðà) ñîâïàäàåò ñ ïîñëåäíèì ñëîåì ïåðâîãî áåëîâîãî àâòîãðàôà.
2 Ñì.: Ïåðìèíîâ Ã. Ô. «Ñîáàêà». ×åðíîâîé àâòîãðàô. Ò ñá, âûï. 3, ñ. 2844.
3  äíåâíèêîâîé çàïèñè À. Í. ßêîáè îò 17 àïðåëÿ ñò. ñò. 1864 ã. ïî ïîâîäó «Ñîáàêè» ñêàçàíî: «î÷åíü íàèâíàÿ» (ñì.: Ëîáà÷-Æó÷åíêî Á. Á. Òóðãåíåâ è Ì. À. Ìàðêîâè÷. Ò ñá, âûï. 5, ñ. 377).
Äüÿêîâà ìíå ãîâîðèëà, ÷òî ñëûøàëà íîâóþ Âàøó ïîâåñòü Ñîáàêà. Êàê áû ýòî ïîñêîðåé å¸ ïîñìîòðåòü» (Ò ñá, âûï. 4, ñ. 394).
Îêîëî 18 (30) àïðåëÿ 1864 ã. Òóðãåíåâ îòîñëàë ðàññêàç Àííåíêîâó â Ïåòåðáóðã, íî òîò óæå âûåõàë çà ãðàíèöó, è ðóêîïèñü õðàíèëàñü ó H. H. Òþò÷åâà.
Ëåòî 1864ã. Òóðãåíåâ ïðîâåë â Áàäåí-Áàäåíå. Çäåñü â êîíöå ìàÿ îí âñòðåòèëñÿ ñ Â. Ï. Áîòêèíûì è ïðî÷èòàë åìó «Ñîáàêó». «Ìíå êàæåòñÿ, òîí, âçÿòûé òîáîþ â ðàññêàçå Ñîáàêà, ïèñàë Áîòêèí 23 ìàÿ (4 èþíÿ), íå ñîâñåì âåðåí, íå íàèâåí, ñ òåíäåíöèÿìè ðàññìåøèòü, êàêàÿ-òî íåîïðåäåëåííàÿ ñìåñü òðàãè-êîìè÷åñêîãî, èç êîòîðîé íå âûõîäèò íè òðàãè÷åñêîãî, íè êîìè÷åñêîãî». È äîáàâëÿë: «Â èñêóññòâå íè÷åãî íåò õóæå ìåæåóìêîâ» (Áîòêèí è Ò, ñ. 202203). Îòçûâ, âèäèìî, íå óáåäèë Òóðãåíåâà, è îí ðåøèë ïðî÷åñòü ðàññêàç Àííåíêîâó: «Îòëàãàþ äî ëè÷íîãî ñâèäàíèÿ îïèñàíèå ïðåáûâàíèÿ Âàñèëèÿ Ïåòðîâè÷à çäåñü, ÷òåíèå Ñîáàêè è ïð.», ñîîáùàë îí ñâîåìó ëèòåðàòóðíîìó ñîâåò÷èêó â ïèñüìå îò 21 ìàÿ (2 èþíÿ) 1864 ã. Í. Â. Ùåðáàíþ Òóðãåíåâ ïèñàë 13 (25) èþíÿ: «Ñ ÷åãî Âàì ïîêàçàëîñü, ÷òî ÿ Ñîáàêó õî÷ó ïîìåñòèòü âî Äíå. ß åå íèãäå íå ïîìåùó äî âûõîäà â ñâåò èçäàíèÿ ìîèõ ñî÷èíåíèé».
Âñòðå÷à ñ Àííåíêîâûì â Áàäåí-Áàäåíå è ÷òåíèå «Ñîáàêè», ñóäÿ ïî ïèñüìàì Òóðãåíåâà, ñîñòîÿëèñü â êîíöå èþíÿ íà÷àëå èþëÿ 1864 ã. Óñòíûé îòçûâ Àííåíêîâà íåèçâåñòåí, íî, åñëè ñóäèòü ïî åãî ïîñëåäóþùèì ïèñüìàì, îí áûë áëàãîïðèÿòåí.
Ðåøàþùóþ ðîëü â êîëåáàíèÿõ Òóðãåíåâà ñûãðàëî ïèñüìî Áîòêèíà îò 4 (16) íîÿáðÿ 1864ã. èç Ïåòåðáóðãà: «Îòçûâû ÷èòàâøèõ òâîþ Ñîáàêó âñå î÷åíü íåóòåøèòåëüíû. È ñóäÿ ïî âïå÷àòëåíèþ, îñòàâëåííîìó âî ìíå òâîèì ÷òåíèåì åå, ÿ âïîëíå ðàçäåëÿþ ýòè îòçûâû. Îíà ïëîõà, ãîâîðÿ îòêðîâåííî, è, ïî ìíåíèþ ìîåìó, ïå÷àòàòü åå íå ñëåäóåò. Äîâîëüíî îäíîé íåóäà÷è â âèäå Ïðèçðàêîâ» (Áîòêèí è Ò, ñ. 219).
Ýòî ðåøåíèå êàçàëîñü Òóðãåíåâó îêîí÷àòåëüíûì.  òî æå âðåìÿ ñëóõè î íîâîì ðàññêàçå ðàñïðîñòðàíèëèñü î÷åíü øèðîêî.  ãàçåòàõ «Le Nord» (1864, 27 íîÿáðÿ), «Ðóññêèé èíâàëèä» (1864, ¹ 266, 1 (13) äåêàáðÿ), â æóðíàëå «Êíèæíûé âåñòíèê» (1864, ¹ 23, 15 äåêàáðÿ) ïîÿâèëèñü ñîîáùåíèÿ, ÷òî «Ñîáàêà» âñêîðå áóäåò íàïå÷àòàíà. Ãàçåòà «Ñåâåðíàÿ ïî÷òà» ïèñàëà â çàìåòêå «Ëèòåðàòóðíûå íîâîñòè»:
«Íàø äàðîâèòûé ïèñàòåëü È. Ñ. Òóðãåíåâ, â íàñòîÿùåå âðåìÿ æèâóùèé â Ïàðèæå, íàïèñàë íîâóþ âåùü ïîä íàçâàíèåì Ñîáàêà. Ãîâîðÿò, ÷òî È. Ñ. Òóðãåíåâ ïðåäïîëàãàåò íàïèñàòü öåëûé ðÿä þìîðèñòè÷åñêèõ ðàññêàçîâ, ïîäîáíûõ Ñîáàêå. ×èòàâøèå íîâîå ïðîèçâåäåíèå ã. Òóðãåíåâà óòâåðæäàþò, ÷òî ýòî âåùü ïðåëåñòíàÿ, õîòÿ è íå èç êàïèòàëüíûõ ïðîèçâåäåíèé àâòîðà.  ïåòåðáóðãñêîé êîððåñïîíäåíöèè ãàçåòû Nord ñîîáùàþò, ÷òî Ñîáàêà áóäåò íàïå÷àòàíà â Ðóññêîì âåñòíèêå â íà÷àëå áóäóùåãî ãîäà» (Ñåâåðíàÿ ïî÷òà, 1864, ¹ 262, 28 íîÿáðÿ, ñ. 2).
Íà âòîðîå ïèñüìî Äîñòîåâñêîãî (îò 13 ôåâðàëÿ ñò. ñò. 1865 ã.) Òóðãåíåâ îòâåòèë 21 ôåâðàëÿ (5 ìàðòà ) 1865 ã. ñòîëü æå íåïðåêëîííûì îòêàçîì: «ß íå ïîòîìó íå ðåøàþñü ïå÷àòàòü Ñîáàêó ÷òî ýòî âåùü ìàëåíüêàÿ à ïîòîìó, ÷òî îíà ìíå, ïî îáùåìó ïðèãîâîðó äðóçåé ìîèõ íå óäàëàñü».  ïèñüìå ê Àííåíêîâó îò 11 (23) ìàðòà îí íàçâàë «Ñîáàêó» «ïîêîéíîé»; íå ïîìåñòèë îí ðàññêàç è â «Ñî÷èíåíèÿ», èçäàííûå â 1865 ãîäó.
Òóðãåíåâ óñòóïèë: «×óâñòâèòåëüíîå ïèñüìî Êîðøà ïîäåéñòâîâàëî íà ìåíÿ, ïèñàë îí Àííåíêîâó 28 ôåâðàëÿ (12 ìàðòà) 1866 ã., è Âàøè ñëîâà âñåãäà ïðèíèìàþòñÿ ìíîþ ñ äîëæíûì óâàæåíèåì à ïîòîìó ñîãëàøàþñü íà íàïå÷àòàíèå Ñîáàêè» â ôåëüåòîíå Ñ.-Ïåòåðáóðãñêèõ âåäîìîñòåé, ñ îäíèì óñëîâèåì, ÷òîáû Âû ïðîäåðæàëè êîððåêòóðó è â ñëó÷àå íóæäû âûêèíóëè áû ëèøíåå. Ñåãîäíÿ æå íà÷íó ïåðåïèñûâàíèå ýòîãî ïðîäóêòà è ÷åðåç ïÿòü, øåñòü äíåé âûøëþ».
Âòîðàÿ ïîëóáåëîâàÿ ðóêîïèñü, î êîòîðîé ãîâîðèëîñü âûøå, áûëà â äàëüíåéøåì ïîäâåðãíóòà ïðàâêå, â îòäåëüíûõ ìåñòàõ çíà÷èòåëüíîé. ×åðíèëà ïðàâêè èíûå, ÷åì òå, êîòîðûìè íàïèñàíà ðóêîïèñü. Ñëåäîâàòåëüíî, ïðàâêà ïðîèçâîäèëàñü â äðóãîå âðåìÿ. Òî÷íî îïðåäåëèòü ýòî âðåìÿ çàòðóäíèòåëüíî, íî åñëè ïðåäïîëîæèòü, ÷òî òîë÷êîì ê äîðàáîòêå ðàññêàçà ïîñëóæèëè ïèñüìà Êîðøà è Àííåíêîâà, òî ïðàâêó ìîæíî îòíåñòè ê 1866 ãîäó.
4 Ñì. ïèñüìî Ô. Ì. Äîñòîåâñêîãî ê Òóðãåíåâó îò 14 äåêàáðÿ ñò. ñò. 1864 ã. Äîñòîåâñêèé, Ïèñüìà, ò. 1, ñ. 380381.
«Ñîáàêà» ïîÿâèëàñü â «Ñ.-Ïåòåðáóðãñêèõ âåäîìîñòÿõ» 31 ìàðòà (12 àïðåëÿ) 1866 ã. ñ äàòîé îøèáî÷íîé èëè ìàñêèðóþùåé 1863 ã. è ïåðåïå÷àòûâàëàñü áåç êàêèõ-ëèáî ñåðüåçíûõ èçìåíåíèé âî âñåõ ïîñëåäóþùèõ ñîáðàíèÿõ ñî÷èíåíèé Òóðãåíåâà.
5 Ñì. âàðèàíòû áåëîâûõ àâòîãðàôîâ Ò, ÏÑÑ è Ï, Ñî÷èíåíèÿ, ò. 9, ñ. 390395.
×èòàéòå òàêæå: Áðèíäë îêðàñ ó ñîáàê
7 Ñì. îá ýòîì: Áÿëûé Ã. À. Òóðãåíåâ è ðóññêèé ðåàëèçì. Ì.; Ë., 1962, ñ. 207208, 214215; Çåëüäõåéè-Äåàê Æ. «Òàèíñòâåííûå ïîâåñòè» Òóðãåíåâà è ðóññêàÿ ëèòåðàòóðà XIX âåêà. Studia Slavica, Budapest, 1973, t. XIX, fasc. 13, p. 362; Typüÿí M. A. «Òàèíñòâåííûå ïîâåñòè» Â. Ô. Îäîåâñêîãî è È. Ñ. Òóðãåíåâà è ïðîáëåìû ðóññêîé ïñèõîëîãè÷åñêîé ïðîçû. Àâòîðåô. êàíä. äèññ, Ë., 1980, ñ. 1920.
8 Ñì.: Passage Charles E. The Russian Hoffmanists. The Hague, 1963, p. 192194.
9 Ñì. óêàç. âûøå àâòîðåôåðàò M. A. Òóðüÿí, ñ. 1920.
Èìåííî íà ýòó îñîáåííîñòü «òàèíñòâåííîãî» â ðàññêàçå îäíèì èç ïåðâûõ îáðàòèë âíèìàíèå Ô. Ì. Äîñòîåâñêèé.  åãî Çàïèñíîé òåòðàäè (18751876 ãã.) ñîäåðæèòñÿ ïîìåòà: «Òóðãåíåâ. Ñîáàêà. Ýòþä ìèñòè÷åñêî â ÷åëîâåêå» (Ëèò Íàñë, ò. 83, ñ. 409). Ïî ïîâîäó ðåàëèñòè÷åñêîãî áûòîâîãî êîëîðèòà ðàññêàçà Äîñòîåâñêèé îòîçâàëñÿ â ýòîé æå Çàïèñíîé òåòðàäè âåñüìà êðèòè÷åñêè: «Â ïîâåñòè Ñîáàêà ñîâñåì íå óìååò âûâîäèòü ðàññêàç÷èêîâ, íå çíàåò áûòà. Íèêòî íå ãîâîðèò â îáùåñòâå: ìèëîñòèâûé ãîñóäàðü ìîé, è íèêòî íå ãîâîðèò: áåæàë, òàêèå ëàíñàäû äåëàë, ÷òî ó Íàïîëåîíà ïåðâàÿ òàíöîâùèöà, êîòîðàÿ â äåíü åãî àíãåëà òàíöóåò, íå äîãíàëà áû. NB. Î÷åíü âûäåëàííî è ïðèäóìàíî. Òàê íå ãîâîðÿò» (òàì æå, ñ. 376). Íèæå Äîñòîåâñêèé çàïèñûâàåò: «Ã-í Òóðãåíåâ ñëèøêîì ìàëî çíàåò äåéñòâèòåëüíîñòè (èç ïîâåñòè Ñîáàêà) è ìíîãî ñî÷èíÿåò íàîáóì» (òàì æå, ñ. 378).
Ñäåðæàííàÿ îöåíêà «Ñîáàêè» Ë. Òîëñòûì ïðèâîäèòñÿ â âîñïîìèíàíèÿõ Ñ. Ë. Òîëñòîãî: «Â îäèí èç âå÷åðîâ Èâàí Ñåðãååâè÷ ÷èòàë ñâîé ðàññêàç Ñîáàêà. Îí ÷èòàë âûðàçèòåëüíî, æèâî è ïðîñòî áåç âû÷óðíûõ èíòîíàöèé. Íî ñàìûé ðàññêàç íè íà êîãî, â òîì ÷èñëå íà ìîåãî îòöà, áîëüøîãî âïå÷àòëåíèÿ íå ïðîèçâåë» ( Òîëñòîé Ñ. Ë. Î÷åðêè áûëîãî. Èçä. 4-å èñïð. è äîï. Òóëà, 1975, ñ. 301).
Îòçûâû ñîâðåìåííîé õóäîæíèêó êðèòèêè áûëè íåçíà÷èòåëüíû è ìàëî÷èñëåííû. Ëèøü H. H. Ñòðàõîâ äîâîëüíî ïîäðîáíî îñòàíîâèëñÿ íà ðàññêàçå â ñòàòüå «Ïîñëåäíèå ïðîèçâåäåíèÿ Òóðãåíåâà», óâèäÿ â íåì ñâîåîáðàçíóþ ïðîáëåìó êîíòðàñò «ÿâëåíèé áîëåå âûñîêîãî ïîðÿäêà» ñ «ïîøëîñòüþ ðóññêîãî áûòà»: «Ïîøëîñòü ðóññêîãî áûòà, îáùàÿ íèçìåííîñòü íðàâîâ è õàðàêòåðîâ ñîñòàâëÿåò íåîáûêíîâåííî ÿðêèé êîíòðàñò ñ ïîðûâàìè ñèëüíûõ ñòðàñòåé, ñ èñêëþ÷èòåëüíûìè ñîáûòèÿìè è ëèöàìè, â êîòîðûõ êàê áû îòêðûâàåòñÿ èíàÿ ïðèðîäà, ìèð ÿâëåíèé áîëåå âûñîêîãî ïîðÿäêà. Âîò äåâóøêà, èñïîëíåííàÿ ñàìîîòâåðæåíèÿ è ïëàìåííîé ðåëèãèîçíîñòè. Êóäà æå óøëè ýòè ñèëû? Îíà ñòàëà ñïóòíèöåþ ãðÿçíîãî è äèêîãî þðîäèâîãî. Âîò ôàíòàñòè÷åñêîå ÿâëåíèå Ñîáàêè, äîñòîéíîå âîïëîòèòü â ñåáå ãëóáîêèé ñìûñë, áûòü ñòðàøíûì îòêðîâåíèåì ÷åëîâå÷åñêèõ òàéí. Ñ êåì æå îíî ñëó÷èëîñü? Ñ ïîøëÿêîì-ïîìåùèêîì, ê êîòîðîìó îíî òàê æå èäåò, êàê ê êîðîâå ñåäëî. Äà ìàëî òîãî â ýòîì ÷óäå íåò íèêàêîãî ñìûñëà íè äëÿ íåãî, íè äëÿ íàñ» (Çàðÿ, 1871, ¹ 2, îòä. II, ñ. 2728).
Ï. È. Âåéíáåðã (ïñåâäîíèì Ìåëàíõîëèê) îòêëèêíóëñÿ íà ðàññêàç ýïèãðàììîé «È. Ñ. Òóðãåíåâó», íàïå÷àòàííîé â «Áóäèëüíèêå» (1866, ¹ 25, 12 àïðåëÿ, ñ. 100), â êîòîðîé âûñìåèâàëàñü íåçíà÷èòåëüíîñòü òåìû ðàññêàçà.
Ï. Í. Òêà÷åâ (Ïîñòíûé) ñ÷èòàë, ÷òî ïîçäíèå ðàññêàçû è ïîâåñòè Òóðãåíåâà, â òîì ÷èñëå «Ñîáàêà», ñòîÿò íà óðîâíå ðàííèõ ïîâåñòåé ïèñàòåëÿ: «È òàì, è çäåñü æèâàÿ îáðèñîâêà èíäèâèäóàëüíûõ îñîáåííîñòåé õàðàêòåðà, îòñóòñòâèå òèïè÷íîñòè, îòñóòñòâèå òâîð÷åñêîé ôàíòàçèè, êðàéíÿÿ ñêóäîñòü âûìûñëà» (Äåëî, 1872, ¹ 12, îòä. II, ñ. 66).
 êîíöå XIX â. ðàññêàç Òóðãåíåâà âíîâü ïðèâëåê âíèìàíèå êðèòèêè. Ä. Ñ. Ìåðåæêîâñêèé, äëÿ êîòîðîãî îáùåñòâåííàÿ çíà÷èìîñòü òâîð÷åñòâà Òóðãåíåâà îòîäâèãàëàñü íà çàäíèé ïëàí, âûñîêî îöåíèâàë ðÿä ïîçäíèõ ïðîèçâåäåíèé ïèñàòåëÿ, â òîì ÷èñëå è «Ñîáàêó».  íèõ îí âèäåë Òóðãåíåâà «âëàñòåëèíà ïîëóôàíòàñòè÷åñêîãî, åìó îäíîìó äîñòóïíîãî ìèðà» ( Ìåðåæêîâñêèé Ä. Ñ. Î ïðè÷èíàõ óïàäêà è î íîâûõ òå÷åíèÿõ ñîâðåìåííîé ðóññêîé ëèòåðàòóðû. ÑÏá., 1893, ñ. 4446).  ïîëåìèêó ñ Ä. Ñ. Ìåðåæêîâñêèì î ïîñëåäíèõ ïðîèçâåäåíèÿõ Òóðãåíåâà è î ðàññêàçå «Ñîáàêà» âñòóïèë Í. Ê. Ìèõàéëîâñêèé. Âîçðàæàÿ ïðîòèâ òàêîãî ïîíèìàíèÿ ðàññêàçà Òóðãåíåâà, Ìèõàéëîâñêèé ïèñàë: «ß äîñòîâåðíî çíàþ, ÷òî ê îáëàñòè ðåëèãèè ðàññêàçàííûé â Ñîáàêå àíåêäîò íå èìååò ðîâíî íèêàêîãî îòíîøåíèÿ» (Ðóñ áîã-âî, 1893, ¹ 2, îòä. II, ñ. 65).
 ïèñüìàõ Â. ß. Áðþñîâà ê ñåñòðå Í. ß. Áðþñîâîé îò 27 èþëÿ è 4 àâãóñòà 1896 ã. ñîäåðæèòñÿ êðèòè÷åñêàÿ îöåíêà «ôàíòàñòè÷åñêèõ ðàññêàçîâ» ïèñàòåëÿ: «×òî êàñàåòñÿ Ñîáàêè, òî ýòîãî ÿ íå ïîñòèãàþ âîâñå» (ñì.: Òóðãåíåâ è åãî ñîâðåìåííèêè, Ë., 1977, ñ. 183 184). Âûñîêî îòîçâàëñÿ î õóäîæåñòâåííîì ñîâåðøåíñòâå ðàññêàçà À. Ï. ×åõîâ. «Î÷åíü õîðîøà Ñîáàêà: òóò ÿçûê óäèâèòåëüíûé, ïèñàë îí À. Ñ. Ñóâîðèíó 24 ôåâðàëÿ ñò. ñò. 1893 ã. Ïðî÷òèòå, ïîæàëóéñòà, åñëè çàáûëè» ( ×åõîâ À. Ï. Ïîëí. ñîáð. ñî÷. è ïèñåì. Ïèñüìà, ò. 5. Ì., 1977, ñ. 174).
10 Ñì.: Ãîðîõîâà Ð. Ì. Ê èñòîðèè èçäàíèÿ ñáîðíèêà Òóðãåíåâà «Nouvelles moscovites». Ò ñá, âûï. 1, ñ. 257260.
 1870ã. âûøåë âûïîëíåííûé Â. Ðîëüñòîíîì àíãëèéñêèé ïåðåâîä «Ñîáàêè» â æóðíàëå «Temple Bar», 1870, t. XXVIII, p. 474488. Ýòîò ïåðåâîä âûçâàë ðåöåíçèþ â æóðíàëå «The illustrated London news», 1870, t. LVI, ¹ 1583, p. 217, ïîëîæèòåëüíî îöåíèâàâøóþ ðàññêàç: «Óêðàøåíèåì íîìåðà ÿâëÿåòñÿ Ñîáàêà, ðàññêàç Òóðãåíåâà, ïðåêðàñíî ïåðåâåäåííûé ñ ðóññêîãî Â. Ðîëüñòîíîì. Ýòî ðàññêàç î ñâåðõúåñòåñòâåííîì è â ýòîì îòíîøåíèè ÷ðåçâû÷àéíî âûðàçèòåëåí, íî åùå áîëåå èíòåðåñåí îí ñâîåé ñàòèðè÷åñêîé íàïðàâëåííîñòüþ».
Ñòð. 232. . «.âëåïèëè ñòàíèñëàøêó». Îðäåí ñâ. Ñòàíèñëàâà, îäèí èç íèçøèõ îðäåíîâ Ðîññèéñêîé èìïåðèè.
(Ìàòåðèàë èç Èíòåðíåò-ñàéòà).
Глава 7
Начало здесь . Предыдущая глава здесь
Очень важно было научиться скрывать свой дар ясновидения от окружающих. Особенно это важно, если вдруг придётся встретиться с таким человеком, как тот странный мужчина. В принципе, Маргарита Владимировна только показала основы, а дальше Кристине предстояло тренироваться и развиваться самой. Но и за это спасибо той удивительной женщине. Кристина шла по вечерней улице, залитой огнями фонарей и неоновых вывесок, к своему дому и размышляла о том, что все встречи в жизни не случайны.
Вот она дала себя уговорить Лере сходить с ней к ясновидящей. В итоге эта женщина взялась её направлять и обучать её тому, кто никогда бы и не взялся. Маргарита Владимировна предупредила Кристину, чтобы та не доверялась разным магам, которые могут под видом обучения просто забрать дар или сделать девушку постоянным «донором».
А дома её ждали взволнованные родители .
– Дочка, что это за прогулки в одиночестве вечерами?- спросила мама, вроде бы и между прочим, но видно было , что мама волнуется.
– Мама, все нормально, просто прогулялась, со знакомой встретилась. Нужно было позвонить и предупредить. Тут у меня незапланированные выходные образовались, решила воспользоваться.
– Да, насчет выходных. Мы решили, что раз тебе не нужно отрабатывать, отдохни немного на море, прежде чем снова искать работу.
– Ой, как здорово! А куда?
– Ты сама выбери, не маленькая. Могу только посоветовать Египет, Турцию, Кипр или Черногорию. Мы с папой оплачиваем путёвку и дорогу, а на развлечение возьми из своих денег.
Нужно всё же отметить, что родители, хоть и считались более- менее состоятельными, но дочь не баловали особенно. Если что-то нужно, например, учеба или репетитор по иностранным языкам, это оплачивалось без разговора. Или пальто и сапоги хорошего качества. Но вот излишеств у неё не было. Поэтому она, работая горничной, отдавала свою долю за квартплату. Но остальное она могла тратить, откладывать по своему усмотрению. Это устраивало всех и приучало дочку знать цену заработанных денег.
Кристина выбрала Кипр, и завтра с утра папа принёс путёвку. Вылет через 2 дня и девушка начала собираться.
– И как это я не смогла увидеть поездку, а ясновидящая сказала, что если будут вопросы, через недельки две созвонимся? Значит она увидела, что я уеду. Значит, о себе я не могу ничего видеть. Жаль. – Думала девушка, примеряя сарафан.
Вещей набралось полный чемодан, хотя улетала она на 11 дней. Их чартерный рейс встречали несколько автобусов. Кристина вышла из автобуса и спустилась по трапу. Была ещё первая половина дня, а солнце уже пекло вовсю. Она так как она спустилась в числе первых, то зашла в первый автобус, который подали для перевозки пассажиров в аэропорт. Она заметила, что несколько человек не стали заходить в этот автобус, а крутились, поджидая следующий.
– Чего это они? Наоборот, первыми приедут, первыми пройдут паспортный контроль, – подумала девушка и взялась рукой за поручень. И вдруг она как провалилась на мгновение в другую реальность. В той реальности был перевёрнутый автобус, люди лежали на земле, у неё была запачканная рука в крови. Она тут же выскочила из автобуса, осмотрела его, посмотрела на аэропорт. Он находился буквально в 500 метрах отсюда. Но она на всякий случай решила подождать следующего автобуса. Она переглянулась с парнем, который также не стал садиться в этот автобус и тот ей подмигнул. Первый уже был полным и отъезжал, на его место подъезжал следующий. Кристина зашла во второй автобус, прикоснулась к поручню, но ничего не ощутила.
И тут услышала истошный крик. Она взглянула в окно. Автобус столкнулся с тягачом, везущим багаж из разгружающегося рядом автобуса, и перевернулся. Прямо перед самим аэровокзалом. Сразу послышался вой сирен пожарной машины и скорой помощи. Люди в ужасе начали выходить из этого автобуса, но Кристина чувствовала, что с этим автобусом будет все нормально. Через полчаса пассажиры успокоились и погрузка продолжилась. Как сообщили, в первом автобусе погибших не было, только травмированные, были переломы разной тяжести.
– Отдохнул кто-то, – подумала она. Дальше все было без приключений. Тот парень, который подмигнул ей, поселился в том же отеле, что и она. Вечером, когда она вышла после ужина погулять по пляжу, он подошёл к ней.
– Я вижу, у вас также интуиция сработала и вы вышли из этого автобуса. На самом деле, тех, кто может что-то почувствовать, в мире около 10 процентов. Я и сам не понимаю, что меня заставило не заходить в автобус. И у меня так бывает часто. Может, ангел – хранитель меня бережёт? Как вы думаете? Кстати, меня Сашей зовут, – представился парень
– Кристина, – ответила девушка. Парень был симпатичным, уже немного загорелым телом. Было видно, по его прессу, что он заходит в спортзал, а не на диване перед телевизором просиживает. Они сели на шезлонг, который стоял поперёк к морю и начали разговаривать. Саша шутил, рассказывал интересные истории.
Кристина подумала, что для времяпровождения на отдыхе он подойдет отлично. Они просидели до полной темноты, затем пошли в бар, выпили по коктейлю и Кристина попрощалась с Сашей. Конечно, он рассчитывал на продолжение знакомства у неё в номере, ну или у него, но Кристина решила «это» отложить до завтра. Слишком устала и перевернутый автобус постоянно вставал у неё перед глазами. Она и объяснила это Саше, но тот, как она поняла, обиделся.
На утро она увидела Сашу в столовой, который весело рассказывал что-то соседке по столику и Кристина решила, что вчера она поступила правильно. На пляже она намазалась кремом, чтобы защитить себя от ожогов и легла на лежак.
– Нужно завтра с утра занять лежак с зонтом, – подумала она
– Девушка, не увлекайтесь, вы ведь сегодня первый день на солнце, – окликнул её молодой мужчина. Они познакомились. Все знают, что знакомиться на отдыхе просто. Вот он действительно вел себя непринуждённо, и ей было с ним намного проще общаться, чем с Сашей. Парня звали Женей, он был из Подмосковья, работал в Москве. Она заметила на безымянном пальце правой руки след от обручального кольца. Правда, едва заметный, так как он был не загорелый.
– Женат и скрывает это, – подумала девушка и немного погрустнела. Затем поискала глазами, на какой его вещи можно было бы проверить свою догадку. На глаза попались только его очки, и она решила, что они прекрасно подойдут.
Кристина взяла их, будто бы примерять и увидела, как он ставит свою подпись в каком-то реестре и ему вручают свидетельство о разводе.
– Значит, один и приехал развеяться. Ну что же, помогу, я ведь также приехала отдохнуть, – решила она.
С Женей действительно было весело. Она действительно отдохнула и развлеклась, накупалась в ласковом и тёплом море, насмотрелась рассветов и закатов, загорела, съездила на несколько экскурсий. Вместе с ней наслаждался всем этим и Женя. Ему нравилась эта девушка, которая не пыталась строить из себя даму высшего общества, была живой, настоящей. Правда, строить долгосрочные отношения с кем -то–он не спешил. Слишком свежо в памяти был недавний развод и всё, что с ним было связано. Бывшая жена оставила его с кредитом на машину, которую она забрала. Хорошо, что они не успели завести ребёнка.
Женя улетал на 2 дня раньше Кристины. Конечно, они обменялись телефонами. Правда, парень не думал, что в Москве они будут встречаться. Живут далеко друг от друга, он в Мытищах, она на Юго-Западе Москвы. Но когда девушка пришла его провожать к автобусу, она что-то почувствовала. Она увидела, что они вместе сидят за столом, именно, за столом, а не за столиком в кафе.
Продолжение здесь
ЧИТАТЕЛЕЙ
457
Начало здесь. Предыдущая глава здесь
Игорь Юрьевич заказал столик, оказывается, заранее, ещё вчера.
– Значит, готовился, а не спонтанно пригласил, – подумала Кристина. Конечно, это было что-то новое в их отношениях. И как обычно это получается у всех, имеющих дар ясновидения, она ничего не могла посмотреть для себя, никакого будущего. Ну, разве то, что она держала под руку своего шефа, когда прощалась с инвестором. Но мало ли что это могло обозначать. Ведь с Женькой она также увидела себя за одним столом. Оказалось – офисным, да и Женька оказался совсем не тем, каким она себе его представила.
Вид на вечернюю Москву был изумительным. Кристина практически ничего не пила, пытаясь сохранить ясность мышления. Она чувствовала, что её шеф стал ей не безразличен, понимала, что не такая уж и социальная разница между ними. Но она немного робела перед ним. У неё ведь был опыт тесных общений с одногодками, но этот опыт был скорее негативным.
Она пару раз встретилась глазами с сидящим напротив неё мужчиной и от этих встреч у неё сладко ныло сердце.
– Интересно, у Вероники что-то получится? – вдруг промелькнула мысль. Жаль, что не всегда она может увидеть то, что ей бы хотелось. Как объяснила ей Маргарита Владимировна, примерно в 10 % ясновидящие могут ничего не увидеть. У иных, имеющих дар, этот процент бывает ещё выше.
Они с Игорем Юрьевичем по – прежнему общались на «вы», но неожиданно Кристина рассказала ему о сегодняшнем звонке от отца, о том, что она чувствует, что у отца что-то пошло не так, но, кажется, поменять уже ничего нельзя. И она лично не собирается вмешиваться в это, пусть идёт, как идёт.
Директор подхватил эту тему, оказывается в его семье точно также и случилось, но он тогда был подростком и это очень отразилось на нём.
– Если бы не дядя, кто знает, как бы сложилась моя дальнейшая жизнь, добавил он, вздохнув. Потом они оба замолчали, а директор продолжил:
– Тема неравного по возрасту брака в наше время очень актуальна, – и он вздохнул.
– Почему? Если муж и жена на одной, как говорят, волне, у них одни интересы, взаимопонимание, тогда и разница в возрасте не будет заметна, – высказала своё мнение Кристина, имея в виду, естественно, их двоих.
– Вы так точно считаете? – спросил Игорь Юрьевич, как то оживившись.
– Ну да, это моё личное мнение. Конечно, ничего спонтанно не решается, как у папы, например, чувства должны проверяться.
– Я с вами, Кристина, полностью согласен в этом вопросе.
Ужин прошёл в таком русле. Они ещё пообсуждали то, о чем Игорь Юрьевич договорился с инвестором, он поделился своими планами с девушкой, а она предложила свои коррективы.
Домой он привез её ближе к 11. Мама упрекнула её, что дочка не успеет отдохнуть, а ей хотелось бы пообсуждать некоторые вопросы с ней и по поводу гостиницы и личные.
– Мама, мне нравится мой директор. Наши отношения я не форсирую, хотя понимаю, что его могут увести. Но я хочу, чтобы мы оба были готовы этим отношениям. Поэтому я не отказываюсь от ужина с ним. Мы узнаем друг друга лучше.
– Тогда понятно, но когда с тобой поговорить?
– Мама, давай в обед. Я прихвачу ещё пару часиков и мы встретимся. Где нам мешать не будут? В гостинице, в кафе?
– Пожалуй, лучше в кафе. Договорились, тогда до завтра.
Утром Кристина занималась своей работой, раздумывая, позвонить ли Игорю Юрьевичу по телефону и отпроситься на два часа или зайти в кабинет. Тут зашла Вероника и сообщила, что она сейчас идёт делать детальную гостиницу с директором. Она сама попросила и он согласился. Кристине это было неприятно, ну а что она могла сделать? Ей директор ничего конкретно не предлагал, не обещал. Ведёт Веронику на экскурсию, – значит, ведёт. Захотелось вчера ему с кем-то поужинать – значит, захотелось. И её отблагодарил за помощь.
С этими мыслями она подошла к Дарье, когда парочка ушла на экскурсию.
– Даша, не знаю, как лучше поступить. Мне нужно отойти на два часа плюс обед. По своим делам. Но, возможно, экскурсия Вероники и Игоря Юрьевича затянется и я не успею отпроситься.
– Во первых, я не думаю, что экскурсия затянется, она уже все посмотрела, разве что подвалы с бельём не смотрела, – фыркнула Даша.
– Кто знает, Игорь Юрьевич человек дотошный и хозяйственный. А во вторых?
– Если до 12-ти шефа не будет на месте, иди, на твои звонки я сама отвечу. В три будь на месте, мне нужно к косметологу. Напиши бумажку на всякий случай, что просишь отпустить. Действительно, кто этих мужиков знает? Они, мне кажется, и сами себя не знают.
Шеф задерживался с Вероникой уже полтора часа. Девушке это было очень неприятно и противно. Неужели он кобель, как и все мужчины? Но идти проверять или звонить? Записку Кристина написала, звонить не стала. Зато перезвонила маме и сказала, что будет в указанное время в их кафе. Когда выходила из приёмной, задержалась и сказала Даше, чтобы сегодня именно ни на какие эксперименты со своей внешностью не соглашалась. Та внимательно посмотрела на неё и ответила:
– Наконец –то и мне что-то сказала, а то всем все говорит, а меня не замечает. Кстати, я сегодня собиралась на одну дорогостоящую процедуру, которая должна убрать мои мимические морщины. Но судя по тому, что ты у нас все видишь, я от неё откажусь. Тебе я верю. Кстати, нет что-то долго наших экскурсантов. Поэтому к 12 можешь собираться туда, куда собиралась.
Когда Кристина выходила из офиса, она столкнулась с Вероникой, очень раскрасневшейся, но не стала ничего спрашивать, сказала, что она опаздывает.
Было неприятно, просто неприятно. А она размечталась…
Мама уже ждала её на их любимом месте. Они сначала заказали по салату и мама рассказала дочке, как идут дела по реконструкции. Получалось, что к концу декабря закончат половину комнат на этаже и подготовят вторую половину к тому, чтобы начать работы с середины января.
– Ты на выходные, если не будешь занята, посмотришь со мной, как получается.
– Я не буду занята, – поспешно ответила Кристина.
– Понимаешь, с 12 декабря я лечу в Мюнхен и я хочу, чтобы ты каждый день присматривала за рабочими. Тут день не зашла, а они лежат, прохлаждаются, материала нет. И мне не сообщили. Сможешь?
– Да, мама, смогу. Мне тут обещали 5 дней отпуска, вот я и разделю эти дни на посещение. Мама, тебе Бруно нравится?
– Да, а что? Что-то увидела?
– Мама, наше будущее мы сами творим. И то, что я увидела – это одно, но ты должна делать так, как ты чувствуешь, ты ведь у меня также из рода ясновидящих. Поэтому я и не рассказываю тебе ничего. Просто папа вчера звонил…
– Вот и о папе я хочу поговорить. Но давай закажем обед.
За обедом мама рассказала, что папа звонил ей. И вчера и как –то раньше. Напрашивался в гости. И спрашивал, может ли он на меня переоформить некоторые активы. Ну на определённый период. Сказал, что есть некоторые проблемы и боится все потерять. А мне он доверяет и знает, что я со временем ему отдам.
– Мама, я увидела, что новая жена может его очень хорошо кинуть и предупредила его. Он, думаю, мне поверил ну и сам что-то узнал. Независимо от того, сойдёшься ты или уже нет, я бы помогла ему. Может, что и оставит потом нам.
– Я так и подумала. Дочка, я говорила с тобой, что между нами отчуждение произошло давно. Я старалась, я следила за собой, но он загружал меня всей работой по бизнесу, а сам только руководство осуществлял, переговоры, как он объяснял. Поэтому у меня пошло в гору всё, а у него сплошные убытки. Но дело не в деньгах. Его уход поставил большую жирную точку на наших отношениях.
Продолжение следует
ГОЛОСУЙТЕ!
[оценок : 13 средняя: 4.5]
ЧИТАТЕЛЕЙ
1 003
Глава 9
Начало здесь Предыдущая глава здесь
Она отправилась домой. Нужно было добираться с пересадками. Автобус, судя по расписанию, только что отошёл, следующий будет через 20 минут. И Кристина решила пройти пешком, тем более идти нужно было всего 3 остановки до пересадки на прямой автобус. Она шла по улице, на которой вовсю шёл ремонт тротуаров, и ей приходилось то и дело обходить кучи плитки и песка. Она уже пожалела, что не стала ждать автобуса. Обходя очередную кучу плитки, она посмотрела вправо и увидела здание, на котором ремонтировали фасад. Почему–то это здание привлекло её внимание, наверное, потому что дорога дальше была совсем перекрыта и приходилось выбирать: или выходить на проезжую часть или идти со стороны строителей.
– Ну испытывать судьбу и мой дар ясновидения, так уж до конца, – решила Кристина и пошла ещё правее. Над входом стояли леса, там рабочие укладывали облицовочный камень из розового мрамора. Из дверей вышел мужчина, и судя по его костюму, явно из руководителей. Он держал в руках табачное изделие, которое дымилось.
– Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, будьте так любезны, как я здесь могу пройти? – Кристина решила по возмущаться, но начать вежливо.
– Вы ко мне, здравствуйте, смотря куда направляетесь,- рассеяно ответил мужчина.
– Мне кажется, без разницы, куда я направляюсь, как мне здесь пройти?
– А, вы об этом… ну вот такая сегодня проблема. А почему же вы не поехали автобусом?
– А может быть мне именно сюда было нужно зайти!
– Зачем сюда, у нас ремонт и мы открываемся только через неделю. Гостиница пока не работает.
– Гостиница? Здесь?
– Девушка, до свидания. Обойдите немного по проезжей части, там метров через 5 уже нормальная дорога.
– А я хотела сюда зайти, узнать насчет работы.
– Насчет работы? Горничной? А как вы узнали? Мы же объявление пока что не давали о наборе персонала.
– Нет, я ищу место менеджера.
– Хм, ну идёмте внутрь, поговорим, я директор и совладелец этой гостиницы.
Мужчина помог ей пройти в дверь, они поднялись на второй этаж. Пока подымались, девушка осматривала обстановку. Внутри гостиница отделана в стиле лофт с уклоном в сторону гламурного направления, насколько Кристина смогла определить по наличию оригинальных светильников, множества цветов и огромным зеркалам.
Лофт – современный промышленно-урбанистический стиль интерьера, характеризующийся обилием открытого пространства и наличием индустриальных элементов (очень высокие потолки, неотделанные кирпичные стены, открытые балки и трубы, цементный пол и т.п.)
– Нравится?
– Очень неплохо, интересно, какие номера? Надеюсь, сантехнические помещения изолированы?
– Обижаете, клиентам должно быть удобно. Ну заходите в кабинет, меня зовут Игорь Юрьевич, сейчас на время ремонта я всех отпустил в отпуск, – он открыл перед ней двери.
Кристина зашла в просторный и светлый кабинет, прошла к столу и села на стул напротив стола Игоря Юрьевича. Положив осторожно руку на стол, она попыталась сосредоточиться. Увидела очень много непонятных образов, но среди них – листок бумаги, который она подписывает. Жаль, что она не умеет ещё видеть более точно образы.
Игорь Юрьевич расспрашивал её подробно, где она работала, сколько времени, где училась. Далее дал тестовый вопрос, как она справится с конфликтом постояльца, как будет давать рекламу, где, по её мнению, давать рекламу лучше, как сглаживать конфликты между горничной и постояльцем и так далее. Они задавал вопросы без перерыва в течении полтора часов, таким образом испытывая её на стрессоустойчивость.
Затем помолчав минуты 2 -3, сказал, что берет её на работу, но за две недели она должна будет ему подготовить свои предложения по работе.
– А оклад? У вас гостиница новая, тут нужно будет потрудиться, чтобы вывести её в люди. Конечно, мне это интересно, но и материальный стимул играет не маловажную роль.
Такой ответ удивил владельца гостиницы, обычно к нему устраиваться приходили по другому. А тут девушка напросилась на собеседование с претензией на ремонт, теперь требует хороший оклад. А может именно так и нужно, только уверенный в себе работник добьётся результата.
Он назвал цифру.
– А премиальные будут?
– Если заработаете, будут. К работе приступите через две недели, вам перезвонят. Вот вам листок бумаги, пишите заявление о приёме на работу, сейчас сниму ксерокопии документов, а трудовую и все необходимое принесёте через две недели. Договорились?- и он протянул ей руку.
Она протянула свою в ответ, пожала и неожиданно вздрогнула, как будто её пронзило током. Игорь Юрьевич с интересом посмотрел на Кристину и почему-то ничего не сказал и не спросил. То, что она увидела при этом, было очень интересным.
– Наверное, я что-то не так поняла, – подумала она, хотя видение с листком бумаги уже сбылось.
Добиралась домой Кристина в приподнятом настроении. Работу нашла и оклад оговорила себе отличный. От работы до дома не более часа добираться. И к тому же, есть ещё минимум 2 недели отдыха. Ну вот не зря её повело идти пешком! Но её беспокоил ещё один вопрос – её будущий работодатель почувствовал, как она вздрогнула, но почему же он ничего не спросил.
Дома Кристина достала визитку Маргариты Владимировны и решила ей перезвонить. Ведь та и назначила встречу примерно через 2 недели.
Маргарита Владимировна не ответила, но затем минут через 10 перезвонила сама.
– Здравствуйте, это Кристина? Я была занята с клиенткой. У меня завтра с 14 часов на час будет свободной время. Можете подойти? Думаю, у вас накопились ещё вопросы.
– Да, мне, естественно, многое хотелось бы спросить. Я приду.
– Договорились, буду ждать.
Кристина начала готовить ужин, ждала родителей, чтобы рассказать им, что она устроилась на работу. И вдруг она вспомнила ту женщину, которая пропала, из новостей. Она её лицо увидела впервые, когда коснулась вещей того странного мужчины.
– Интересно, что с ней? Узнать бы, жива она или нет, почему она скрывается.
Кристина вернулась в свою комнату и достала визитку, которую нашла в номере. И вдруг зазвонил телефон. Кристина даже вздрогнула. Номер как будто-то знакомый, она взглянула на визитку – да, звонок был с номера Марины Михайловны, той самой пропавшей женщины.
– Алло, здравствуйте, вы мне звонили?- в трубке прозвучал мелодичный приятный голос.
– Здравствуйте, нет, не звонила, – Кристина растерялась, а потом вспомнила, что она набирала номер, да и Маргарита Владимировна говорила, что женщина ей перезвонит и сразу поправилась.
– Да, я звонила, простите. Я по поводу заказа, я заказ хотела сделать. – Почему заказ, при чем тут заказ, Кристина сама не понимает, почему она это сказала. Что первое пришло на ум, то и сказала. Она перед этим размышляла, где лучше делать рекламу гостиницы.
– Заказ? А вы наши цены знаете?
– Королевские?
– Вы и это знаете.
– А можно, Марина Михайловна, вы мне смс-кой ваш сайт отправьте? Там надеюсь, есть прайс и контакты. Я бы посмотрела всё и мы бы обсудили все.
– А откуда у вас этот номер? Его знают очень узкий круг лиц.
– Марина Михайловна, это очень интересная и невероятная история и я могла бы рассказать о ней вам лично, даже не знаю, как вы к ней отнесётесь.
– Не думаю, что это произойдет скоро, может через месяц, ну а все же…
– Вы знаете человека по имени Аркадий?
Именно так назвался тот таинственный постоялец. Повисла пауза, на том конце трубки женщина молчала. Молчала и Кристина. Затем женщина ответила голосом, уже не таким звонким:
– Вы его знаете? Откуда?
– Я его не знаю, знаю немного чем он занимается. Но чисто случайно, клянусь. И я сама его очень боюсь. А визитку я нашла случайно в номере, который он занимал. А до этого, я увидела ваше лицо, когда прикоснулась к его чемодану. Вот так. А потом по телевизору показали вас, как пропавшей.
Почему Кристина рассказала это совершенно чужой женщине, она не знает. Она не испытывала никакого страха, по отношению к ней, разве что неловкость.
– Понятно. И вы хотели узнать, где я нахожусь, чтобы разбогатеть?
– Почему разбогатеть?
– Ну там же было сказано о вознаграждении за информацию.
– Я не слышала, не помню я такого. И причем тут вознаграждение?
Продолжение следует
ЧИТАТЕЛЕЙ
435
Издательство «Эксмо» представляет книгу Ники Кидман «О чем молчит собака. Как понять и воспитать питомца без жестоких методов».
Когда в жизни появляется собака, помимо огромной радости, приходится столкнуться с кучей проблем: дрессировка, постоянное внимание, непредвиденная агрессия, общение с другими животными и людьми. Как справляться с этим, не причинив собаке вред? Перед вами настоящая собачья психология и ваш помощник в содержании питомца. Ее автор, Ника Кидман, опытный кинолог, зоопсихолог, блогер и автор курсов по воспитанию щенков и коррекции поведения у взрослых собак.
Предлагаем прочитать фрагмент книги.
Как собаки думают
Когда издательство предложило мне издать собственную книгу, первое, о чем я подумала написать, была данная глава. «Люди должны знать, как думают собаки!» — загорелась я.
Всё почему? Потому что я постоянно вижу и слышу, как питомцам присваивают человеческие мысли, слова, эмоции. Но собаки — не люди! Как только вы это поймете, то откроете новую вселенную, которая живет внутри усатеньких. Эта вселенная не хуже, не лучше, она — другая. Для вас это будет глотком свежего воздуха, так как нам есть чему поучиться у наших усатых.
Собаки живут исключительно в моменте: тот самый навык, который сейчас прокачивают все, я в том числе. Умение жить в моменте — это думать о еде, когда ешь, думать о птичке, когда смотришь на птичку, думать о собаке, когда играешь с собакой.
Мы живем мыслями по большей части либо в будущем, либо в прошлом. Думаем о разговоре с грубиянкой в автобусе, хотя вы вышли оттуда 3 часа назад. Думаем о том, как хорошо будет жить, когда денег заработается больше. И забываем о происходящем вокруг прямо сейчас.
Жизнь! У собаки каждую секунду в голове происходит борьба потребностей. Выглядит поток мысли примерно так: «О, салфетка! А это что за звук? О, кто-то тут пописал, хозяин! Хозяин кричит и бежит в мою сторону, надо убега-а-ать! Опасно-о-о!!!»
Я очень много общаюсь с подписчиками в «Инстаграме», поэтому у меня большое количество наглядных примеров. Сегодня утром получила такое сообщение: «Когда кот начинает будить меня, прыгая на ноги, собака вмешивается, с кровати его прогоняет, а потом смотрит на меня так, будто говорит: «Посмотри какой я хороший мальчик, он тебе спать не давал, а я прогнал его»».
Супернаглядный пример! Что мы видим: очеловечивание собаки. То есть наделение собаки мыслями человека. Пес уже не думает о том, что прогнал кого-то, он просто смотрит и такой: «Хозяйка нравится! Пообщаемся?» ВСЁ! Он уже забыл про кота 250 раз, а прогнал его, вероятнее всего, потому что тот возбуждал своими прыжками. Менее романтично ли это? Да. Пес – не спасатель, а просто дружок. А вы отличный хозяин с адекватной оценкой происходящего.
Именно по этой причине нет смысла ругать собаку, когда нашли засохшую лужу, которую пес оставил 5 часов назад. Нельзя тыкать туда носом. И вообще возвращаться к поведению, которое было когда-то давно.
Она никогда это не свяжет! Туда же поведение из серии «Ты меня обидел, я не буду с тобой общаться». Такими действиями вы просто травмируете собаку.
— Но моя Жученька выглядит виноватой, когда ее ругают! Она всё понимает! Только скажешь «Это кто такой сделал?» — сразу бежит прятаться, — скажете вы.
А я отвечу:
— Если она всё понимает, то почему продолжает делать то, за что ее ругают? Она просто знает, что после фразы «Это кто сделал?» ее отлупят полотенцем (был такой кейс у меня в практике), поэтому и убегает. Представьте себя: вы получаете sms в день зарплаты, и настроение поднимается. Помните, как в фильме «Гарри Поттер и дары смерти» дракон боялся звенящего звука и отходил в сторону, пропуская волшебников? Он знал, что всегда после этого звука его бьют. Вот так и с собакой.
Плюс «виноватый вид», который вы приписываете собакам, не чувствующим вины, ибо не на таком развитом социальном уровне наши питомцы находятся, — это сигнал примирения. Мысли животного в этот момент примерно такие: «Я не знаю, почему ты кричишь, но мне страшно, пожалуйста, прекрати, я не понимаю, но не хочу бояться тебя».
У меня две собаки, и на тон с претензией всегда реагируют обе, я тестила это много раз, хотя сразу было понятно, что лужу на полу туалета оставил кот. Однако сигналы были. Матильда сразу убегает на свое место, потому что там с ней не случится никогда ничего нежелательного, а Герда прижимает уши, склоняет/отворачивает голову, опуская взгляд, и тихо-о-онечко виляет кончиком прижатого хвостика. Собака в стрессе.
Когда из-за обиды вы игнорируете своего питомца, он начинает переживать и предлагать контакт более навязчиво, чем обычно. «Помириться хочет, знает, что не прав», — скажете вы. А на самом деле просто не понимает, почему от хозяина начала идти агрессия (пассивную тоже считывают), считая, будто нужно быстрее это исправить.
Чтобы вы понимали: собакам не свойственно жить в конфликте! Это то, чему тоже стоит у них поучиться.
Я сама живу с собаками, которые в прошлом дрались, и они ВСЕГДА после этого сразу же начинали нюхаться, коммуницировать, не застревали в негативе. Это так красиво, что просто нет слов. И сейчас, когда вижу напряжение между ними, любая из собак (они меняются ролями) начинает сглаживать обстановку, чтобы напряжение спало.
А через пару секунд они уже занимаются своими делами. Всё в моменте — поругались, помирились, пошли игрушками заниматься. Старайтесь точно так же существовать в моменте. Не орать: «Плохая собака! Ты опять по кустам лазил, весь поцарапался!» — как недавно во дворе соседка ругала своего голенького терьера, а порадоваться тому, что он вообще вернулся к тебе, учитывая, насколько ему непонятно и иногда неприятно общаться с тобой. С большим пониманием увеличивается качество общения.
Ваш вопрос:
— А что, вообще не ругать, когда уже что-то случилось? Как тогда реагировать, нельзя же ничего не делать?
Мой ответ:
— Никак не реагировать. Что случилось, то случилось. Но ничего не делать действительно нельзя. Надо заниматься с собакой, системно подходя к воспитанию, как описано в главах выше. А не пытаться в моменте решить проблемы, которые всё равно не решатся таким образом.
Почему собаки не мстят?
Убеждения про собачью месть — моя боль сильнейшая, потому что из-за этой надуманной (!) установки на собак выливается просто тонна негатива. Человек видит в собаке агрессора, он сам — жертва, получается. Здоровая коммуникация при подобном подходе отсутствует совершенно.
Давайте немного расскажу о работе психики человека в момент выбора, как трактовать ту или иную ситуацию. Это понимание поможет и в целом по жизни, потому что мы много ситуаций стараемся перевернуть так, чтобы персонализировать их в свою сторону даже там, где мы ни при чем.
Допустим, происходит дома ситуация: собака наделала огромную кучу вам на кровать сразу после того, как вы ее отругали. Вы начинаете злиться, расстраиваться, пытаться понять, что это, в конце концов, значит! Но факт в том, что вы не знаете. А мышление у нас устроено таким образом, что мы не можем находиться в состоянии неопределенности. Любая, даже самая ужасная определенность всегда лучше подвешенного состояния, и психика примет ЛЮБОЙ вариант, до которого вы додумаетесь, лишь бы не находиться в состоянии неопределенности. Даже самый бредовый, как вот тут с местью. Дальше вы поймете, почему.
Так же у человека есть одна важная потребность: чувствовать себя значимым. Если она не закрыта, психика точно так же будет подтягивать любые ситуации, которые происходят вокруг нас, чтобы обозначить: «Это потому что я есть, я значу, я влияю на это». Данную информацию я узнала при прохождении курса по тревожному мышлению, и она мне очень помогла в работе. Только подумайте: многие не чувствуют себя значимым хозяином, авторитетом, другом, вообще человеком, хоть сколько-то влияющим на поведение своей же собаки. Потребность проседает, а тут поведение, объяснение которому не очевидно. И мозг сразу же — р-р-раз, это ты обидела его, он тебя заметил, он тебе назло, входит в конфронтацию. И потребность что-то значить в жизни собственного питомца закрывается.
Я очень много изучаю мышление человека, потому что воспитанная собака — это отношения с двух сторон. Возможно, вы посчитаете, будто это всё не про вас, но это про каждого. Постарайтесь выключить сопротивление и просто принять информацию, чтобы в следующий раз не тормозить свое развитие, а попробовать найти в интернете, моем блоге или этой книге более актуальный ответ на вопрос о нетипичном поведении собаки.
Теперь возвращаемся к мести — что это такое? Умышленное причинение неудобств, чего-то неприятного, с целью расстроить выбранную персону, которая нанесла тебе обиду. Но суть в том, что обида — это эмоция, возникающая ТОЛЬКО у человека. Мы находимся на намного более высоком уровне социального развития по сравнению с собаками. Функциональное, полезное, развивающее общение с животным возможно только в зоне, где социальное развитие — общее. Мы умнее, чем собаки, если говорить проще. И чтобы они нас поняли, необходимо облегчать свои реакции, речь.
Почему собаки легче выучивают выполнение команды по жестам? Потому что сигналы тела — их основной способ коммуникации. Чтобы запоминать и понимать наши слова, питомцам нужны дополнительные усилия, а нам — терпение.
Собака может исчислять время понятием «день» и «ночь», но никак не «секунда», «квартал» и т. д. То же самое с эмоциями: песик может испытывать страх, привязанность, боль, радость, но не стыд, презрение или вину. Также они не знают, что такое литература, республиканцы и северная широта, но эти факты людьми принимаются проще, чем те же самые факты, но об эмоциях.
Если посмотреть еще проще, выходит забавно: то, что мы считаем плохим, для собаки не является таковым. Подбирать с земли, справлять нужду, когда не можешь уже терпеть, — это естественно так же, как дышать. Вы когда-нибудь слышали о мести, которая заключается в том, что ты просто подышал? Вот и я нет.
Какой смысл мстить тем, что ты не считаешь плохим?
— Нет, а почему тогда мы ругаем собаку, и она идет и гадит на мою кровать? — опять спросите вы.
— Это стресс, — отвечу я.
Кто знаком с ситуацией, когда на нервной почве начинаются частые позывы мочевого пузыря или желудок начинает работать в более расстроенном режиме?
Вот у собак работает так же. Более того, они могут испытывать стресс от запаха, который ассоциируется с опасностью или дискомфортом.
Поэтому, когда вы отругали собаку (я надеюсь, рукоприкладством никто из вас не занимается), она уходит лежать на коврик около двери, чувствует ваш запах от обуви и запрос, который и так был, реализуется на ваши туфли, дополнительно даря собаке ощущение безопасности. Вы же помните, что для нее метка — способ коммуникации, обозначение границ своей безопасной территории.
Каждый раз, когда я переезжаю со своими собаками в другую квартиру, я знаю, что кто-то из них обязательно сделает лужу в новом месте. Стресс от переезда + другие запахи — потребность обезопасить обстановку вокруг себя. Это нормально.
Также нужно учитывать, что порог дискомфорта у всех разный. Если собака крайне неуверенная, любое слово с тональностью выше обычной будет вводить ее в стресс. Или любой новый запах у вас дома. Если у вас собака обнюхивает новых гостей, а потом идет и писает вам на кровать — привет, стресс.
Отдельно хочется сказать именно про походы в туалет на кровати. В практике я видела только два значения данного поведения: либо стресс, либо проблемы со здоровьем. Питомец всегда пытается что-то сказать подобным поведением. Это не месть за то, что вы ее оставили одну, просто животное в таком стрессе, что кричит о помощи: «Мне страшно быть одной!» То же с разгрызенными вещами: собаки снимают стресс, когда грызут, вы помните, да? Поэтому, когда в следующий раз накричите на собаку, а она сгрызет пульт от телевизора или ваши очки, знайте: вы перегнули палку, это был перебор.