И опять про Ангару (часть третья)
Автор ZOOR, 14.08.2020 12:00:19
« предыдущая — следующая »
0 Пользователей и 4 гостей просматривают эту тему.
Вниз
Страницы 1 … 309 310 311 312 313 … 354
Вверх
Страницы 1 … 309 310 311 312 313 … 354
Екатеринбургский ТЮЗ — театр с богатыми традициями и славной репутацией. В разные годы им руководили такие режиссеры, как Владимир Мотыль, Дмитрий Астрахан, Юрий Жигульский, Анатолий Праудин, здесь зажглись такие звезды, как Елена Юнгер, Леонид Неведомский, Галина Умпелева, Борис Плотников, его мастера не раз награждались премиями «Золотая маска» и «Арлекин»…
Недавняя премьера — «Питер Пэн в Кенсингтонском саду» по мотивам Джеймса Мэтью Барри. Сценическое открытие ранее никем не поставленного текста может стать событием в отечественном театре для детей. Драматурги Роман Ильин (псевдоним Романа Феодори) и Ярослава Пулинович уходят от пьесы «Питер и Венди», предложив как бы предысторию сюжета. Рассказ о явлении «мальчика, который не хотел взрослеть» начинается задолго до знакомства с Венди, на страницах первого романа Барри «Белая птичка». Спектакль о том, как герой, застрявший между мирами, «ни то, ни сё», не птица и не человек, дух, соединивший материнское имя с подаренным феями именем Пэн (в некоторых переводах Пан — чертик, заклинающий духов игрой на дудочке) становится Питером Пэном.
Лауреат «Золотой маски» режиссер Роман Феодори умеет собрать вокруг себя замечательную команду мастеров. Его постоянный соавтор театральный кудесник Даниил Ахмедов создал сказочно красивое оформление и костюмы. Композитор Евгения Терехина сочинил партитуру, воплотившую магический Кенсингтонский сад в сплетении голосов эльфов, птиц и заблудившихся человеческих душ. Художник по свету Тарас Михалевский наполнил его воздух бликами летней ночи, грозовыми зарницами и световыми завесами, отделяющими мир людей от мира духов. Хореограф Татьяна Баганова, чей коллектив «Провинциальные танцы» занят в спектакле плотнее, чем артисты ТЮЗа, наделяет обитателей сада языком умопомрачительной пластики.
Фото: Татьяна Шабунина
Жанр мистерии оправдывает поэтическое двоемирие сказки: мир людей, где герои говорят своими голосами, и потусторонний «фейный» мир, опетый безупречным хоровым многоголосием Квартета (хормейстер — Александр Жемчужников). Изобразительный строй восходит к кельтской мифологии и рождественским традициям. Феи из цветов превращаются в бабочек, птицеголовые жители Птичьего острова в траурных костюмах грозят Питеру скорой расправой, продавщица воздушных шаров парит в серебристом мареве, словно королева Маб, а золотая пыльца, возвращающая Питеру способность летать, напоминает о подарочных новогодних шарах.
Визуально роскошный спектакль прошивает тема отношений детей и родителей. В прологе женщины пишут письма ворону Соломону с просьбами о материнстве, письма становятся бумажными корабликами, плывущими по туманной реке в потусторонний мир, где оборачиваются птичками и детскими душами, которые ворон Соломон отправляет обратно в мир людей. И вот уже просительницы катят по аллеям сада колясочки с новорожденными.
Фото: Татьяна Шабунина
Будущая мама Питера (Ольга Медведева) просит у ворона сына — особенного ребенка, которому она отдаст всю свою любовь. Бедняжка не понимает, о чем просит, и чего стоят ее обещания. Быть матерью Питера трудно, и она не выдержит испытания, досадуя на непослушного сына. Непоседа Питер не желает лежать в кроватке, и, улучив момент, когда мама выйдет из комнаты, вывалится в окно. В человеческом мире Питер представлен «душой» в виде планшетной куклы с ангельскими крыльями, которую водят четверо танцоров. Оказавшись в потустороннем мире, Питер теряет крылья и обретает человеческий облик (Сергей Молочков), не сразу избавляясь от кукольных снастей. Танцоры учат его заново двигаться и владеть собственным телом. Своенравный задира Питер освобождается от опеки и отправляется в путешествие по Кенсингтонскому саду, чтобы стать его полноправным обитателем, завоевать благосклонность фей и получить от них дар летать между мирами.
Фото: Татьяна Шабунина
А мама, обнаружив пропажу дорогого сына, обреченно закрывает окно и снимает белье с кроватки в знак утраты. Такое решение вынуждает понимать уход Питера как гибель для мира людей. Питер уверен, что мама ждет его, но, вернувшись, обнаруживает, что заветное окно забрано решетками, а на руках у его мамы новый ребенок — нормальный человеческий младенец. Впрочем, Питер быстро утешится, когда рядом откроет окошко девочка Венди. «Так будет продолжаться все время, пока дети не разучатся быть веселыми, непонимающими и бессердечными» (Джеймс Барри. «Питер и Венди»).
В спектакле два героя — Кенсингтонский сад и Питер Пэн. Но главным содержанием становится то, как он сделан. В театральной технологии есть термин «чистая перемена», когда смена декораций и обстановки происходит на глазах у зрителей. Волшебные трансформации героев и предметов обретают убедительность благодаря театральной иллюзии, достигнутой почти без использования видео, которое тоже работает как театральное превращение: когда Питер покидает детскую через окно, вслед за ним улетают птички с оживших обоев (автор видео-контента — Яна Новикова). Плотность действенной ткани напоминает плетение персидского ковра, описывать калейдоскоп превращений так же непродуктивно, как сравнивать скорость восприятия визуального и вербального текста. Ежесекундные изменения картинки занимают все внимание зрителя, не давая ему опомниться. Постановщики нашли беспроигрышный способ удержать подростковую аудиторию в театральном зале, максимально нагрузив зрительное восприятие.
Исчерпывающих ответов, как и положено волшебной сказке, спектакль не даст
Авторы спектакля предлагают зрителю задуматься, почему Питер решает не взрослеть? На этот вопрос каждый отвечает самостоятельно в меру собственной фантазии. Мнения не совпадают, а спектакль, как и положено волшебной сказке, не дает исчерпывающих ответов.
Фото: Татьяна Шабунина
Ремесленника Андрея Трубецкого в его родных Бешенковичах некоторые считают чудаком. Он собирает старинные вещи. Ныряет в Двину — и поднимает со дна якоря. Объезжает окрестные деревни — и бабушки отдают ему свои прялки. Приходит в пункт приема вторсырья — и уносит оттуда каменный топор из неолита. В коллекции уже около 3,5 тысячи артефактов. Трубецкий всерьез верит, что все эти предметы живые: «За каждым стоит предок, который этой вещью пользовался. И он имеет право, чтобы мы, потомки, о нем помнили». Но вот беда: хранить находки, способные составить целый музей, негде. Наш сегодняшний рассказ — про энтузиаста из глубинки, надеющегося, что его «исторической свалкой» заинтересуются спонсоры и туристы.
По образованию Андрей Трубецкий — финансист. 15 лет отдал казенной службе: работал в «Белгосстрахе», облсельхозпроде, налоговой. Потом открыл свою строительную фирму. Она продержалась на рынке лет десять и закрылась. Сейчас Андрей — ремесленник, зарабатывает художественной ковкой. А по совместительству сторож в военной части: охраняет понтонный мост через Западную Двину, который солдаты каждый год весной возводят, а осенью разбирают.
«В детстве собрали с братом две сахарницы старых монет»
Андрей гордится своим родом, фамилией:
— Нашему роду Трубе́цких более 500 лет. У меня есть копия письма 1501 года, где помещик Воронич просит полоцкого воеводу отдать ему деревню Мильковичи, принадлежавшую князю Ивану Юрьевичу Трубецкому, который сбежал отсюда в Москву и перешел на службу к русскому царю. Думаю, это мой предок. Ушел он отсюда, будучи Трубе́цким, а Трубецки́м стал уже в России. Одни мои родственники тоже изменили фамилию на Трубецко́й, убеждали и меня это сделать. Но нет. За мной стоит несколько поколений мастеровых: кузнецов, печников, лодочников, портных. И мы на этой земле сидим как минимум 500 лет. Это ко многому обязывает.
Интерес к краеведению и коллекционированию у Андрея возник в детстве:
— Мне повезло с учителем истории: у него под каждый параграф в учебнике были свои рассказы. И они цепляли. А еще мы с пацанами, как только весной сходил снег, бегали по полям, огородам, берегу речки и собирали все, что выбрасывала земля и вода. Одних только монет у нас с братом Вовой было на две большие сахарницы. А еще находили курительные трубки, мелкие военные предметы, гильзы…
«Поднимать якорь со дна — такой азарт!»
Западная Двина раньше была главной кормилицей для жителей Бешенковичей. На гербе города — корабль: с XVII века в местечке действовала крупная пристань для торговых судов. Дно реки в черте города усыпано артефактами. Андрей Трубецкий, например, находит якоря.
— Я — человек Двины. Живу на берегу реки, люблю за ней наблюдать. Увлекаюсь подводной охотой, исползал уже все дно и натаскал оттуда всякого железа. А поднимать наверх якоря меня вдохновил друг Саша. Вижу: плывет он как-то на лодке, а на корме — здоровый якорь. Рассказал, что нашел этот предмет в пяти метрах от берега. Меня зацепило, и я стал шарить по дну уже целенаправленно, чтобы найти якорь. Чаще всего его опускали под воду на пеньковой веревке. И если она рвалась, якорь оставался на глубине.
И река стала дарить упрямому дайверу интересные находки.
— Бывает, плывешь, видишь бугорок, а это якорь. И пошла тяжкая работа по его «добыче»! Из ила, к примеру, торчит одна «лапа», а всего их пять. Нужно копать грунт, ворочать камни, дойти до «яблока» — места, где соединяются «лапы», зацепить за него веревку, выдернуть якорь со дна, погрузить на лодку.
На глубине работаю без акваланга. Ныряю под воду, покопаю чуть-чуть, выныриваю. И так целый день шурую вверх-вниз. Иногда на подъем якоря уходит и два дня. Зато какой это азарт! А потом изучаешь, что это за якорь, кто и когда его произвел.
Всего дайвер поднял со дна 27 якорей, сделанных в XVII—XX веках. Самые старинные — кованые, более современные — литые. А самая тяжелая находка весит около 200 кг. Но это был единственный якорь, который не пришлось раскапывать.
— Он стоял на дне — ровненько, как лялька. Мы с другом Андреем выкатывали его к берегу. Пришлось постараться. Нырнули, перекатили, вынырнули, подышали. И так снова, — вспоминает Трубецкий.
В 2017 году в городском парке Бешенковичей открыли необычную аллею — на ней восемь якорей, которые нашел в Двине Андрей Трубецкий. Среди них и этот, 200-килограммовый. Аллея — дань памяти землякам, «плоты водившим в Ригу и охранявшим город от врагов». Такие строчки выбиты на мемориальном камне.
Один якорь Андрей поставил возле своего дома. В метрах двухстах от него — Двина.
«Погулять по этому музею как в церковь сходить»
Кроме якорей, Андрей коллекционирует орудия труда.
За 10 лет собрал около 3,5 тысячи артефактов. Это топоры, рубанки, плуги, косы, серпы, гвозди, жернова, прялки, весы, швейные машинки — перечислять можно долго.
«Склад древностей» находится в производственном помещении, которое принадлежало фирме Трубецкого. Когда она закрылась, помещение перешло к другому владельцу. Но он разрешил Андрею хранить коллекцию здесь, другого же места для нее пока нет.
— Стал собирать орудия труда наших предков в 2012 году. Вначале задумал это как музей инструмента от неолита до современности. Началось все с рубанков. А потом как стало одно за одно цепляться — появились другие инструменты: столярные, слесарные, кузнечные, вдобавок приклеилась «бытовуха» (предметы домашнего обихода. — Прим. Onlíner). За каждой вещью cтоит человек, который ей пользовался. И он имеет право на то, чтобы о нем помнили. Погулять по этому музею, считаю, как в церковь сходить. Там ты общаешься с Богом, а тут — с предками. Это приобщение к своим корням. Кто мы без памяти о прошлом?
Коллекционер находит артефакты в Двине, на огородах, полях, в заброшенных домах, сараях, заготконторах.
— «Чермет» (пункт приема вторсырья) — святое место, просто космос! Если ходил бы туда почаще, музей был бы раза в три больше. Приемщица мне иногда даже звонила: «Андрэй, прыходзь: прынеслі такі тапор, як ты любіш». Прихожу — а там каменный топор. Неолит! Всего у меня три топора из новокаменного века. Один из них меня просто «позвал» к себе. Сижу на работе, а мне неймется: надо идти в «чермет». Пришел, из груды металлолома выкопал ванну. В ванне — сплющенное ведро. Из ведра вытрясаю каменный топор! Как мне объяснили ребята из Академии наук, он не предназначался для работы, а являлся статусной принадлежностью вождя. А третий топор из неолита был весь в копоти: видно, лежал в бане. Я его отмыл и подарил родственнику, который учился на истфаке. Всего же у меня около 140 топоров. Большинство, конечно, современные.
«Музейщики говорили: „По твоей коллекции можно защитить две кандидатские“»
В коллекции много весов и весовых гирь.
— Бешенковичи — торговый городок, в начале ХХ века тут было около 130 лавок. Все продавалось, взвешивалось. Поэтому у меня есть и «бязмены» — ручные рычажные весы, и «шалі» — чашечные весы, а также гири, некоторые из них старые, еще петровских времен. Самое ценное в музее — это то, что 99,9% экспонатов принадлежат бешенковичской земле. Лишь несколько вещей попали сюда из других регионов.
Музейщики говорили: «По твоей коллекции можно две кандидатские защитить, так как все артефакты привязаны к одному месту».
У многих экспонатов есть живая человеческая история:
— Как-то мне говорят: «Цепляй прицеп к машине, поедем в деревню Радюки: там готовый музей на дому, все сараи, чердак забиты интересными вещами». Приезжаем. Встречает бабулька: «Вось гэту прыладу забірай! І гэту таксама забірай, мне ўжо не патрэбна, старая я». Я грузил-грузил это добро, потом вижу: стоит прялочка, маленькая такая, стройная. Бабулька заулыбалась: «Ты на мяне паглядзі: я ж невялічкая, акуратная. Дык дзед пад мяне і калаўрот падагнаў. Лоўка атрымлівалася на ім прасці». Собираюсь уезжать, а хозяйка: «Што ты, ужо паедзеш? У мяне ўнучкі ёсць, і яны цукеркі любяць. Мо, дасі рублёў 40?» Дал, конечно. Веселая бабка!
В одной заброшенной деревенской хате Андрей нашел красивый деревянный шкаф — полностью из массива, никакой фанеры. А на дверцах внутри — целый семейный архив: хозяева писали, когда отелилась корова, когда покрывали свинью.
Есть в коллекции несколько предметов, назначение которых непонятно:
— Что это такое, не знают ни старики, ни мои знакомые «навукоўцы», ни интернет. Вот, например, какой-то секторный зажим. А для чего он? Кто-то предположил, что этой штукой зажимали кожу. А один моряк сказал, что это гаагак — приспособление, чтобы сращивать веревки.
Некоторые земляки считают Трубецкого чудаком:
— Советуют: сдай все это в «чермет» — и год проживешь безбедно. Местная маргинальная публика целенаправленно ищет какие-то старые вещи. Они знают, если принесут что-то интересное, Андрюха всегда отвалит им пару бутылок. Но что-то из музея я раздариваю. Приходит, например, мужчина, видит плуг, и у него глаза горят: на нем бы поработать! Я понимаю, что этот плуг точно не будет у такого хозяина ржаветь, и отдаю.
Ремесленник делает и авторские работы — в технике арт-металл. Больше всего он гордится инсталляцией «Голоса предков»:
— Создал ее за один вечер. Состарил пару досок, стилизовал под старинную дверь, разместил на ней артефакты и инструменты наших предков: топоры, серпы, монеты, крестики, оплавленное стекло после больших пожаров и так далее. Работал — и на кончиках пальцев у меня словно горели синие огоньки. Я будто видел и слышал хозяина каждой этой вещи. Не знаю, как это описать, но они словно собрались и стояли рядышком. Пока не закончил композицию, не мог отойти.
«Пытался сотрудничать с турфирмами, но Бешенковичи стоят не на их маршруте»
Андрей Трубецкий рассказывает, что раньше в его музее было довольно много посетителей.
— Приходили школьники, студенты, туристы, даже иностранцы.
Была как-то немецкая группа. Я им говорю: «Извините, у меня тут бардак, надо навести порядок». А они: «Ничего не надо, вылизанных музеев мы в Европе насмотрелись, скука страшная! А тут ходишь, все вживую, все можно потрогать».
Сейчас с посетителями стало туго. Пытался сотрудничать с турфирмами, но, увы, ничего не вышло. Они забирают группу, например, в Витебске, везут в Полоцк, потом в Березинский заповедник, а завершают экскурсию в Минске. Бешенковичи стоят не на турмаршруте.
Что делать с коллекцией дальше, владелец не знает. Местные власти предлагали ему варианты, но они, говорит мужчина, не подходят:
— Музей находится уже не в моем здании: продал его два года назад. С нынешними хозяевами мы в хороших отношениях, и они пока не просят, чтобы забирал свое добро. Но мне пришлось уплотнить все в кучу, и теперь это больше похоже на историческую свалку. В школе мне выделяли класс, но что туда поместится? Две-три прялки?
Предлагали и здание: местный дом ремесел переезжает. Но это большая ответственность: в музей нужно нанять хранителя фондов, бухгалтера, сторожа, платить им зарплату, обслуживать здание. А откуда я в Бешенковичах возьму столько посетителей, которые покупали бы билеты? Источников финансирования я пока не вижу. Если повезет, найду частного инвестора. Будет больно, если все это уйдет туда, откуда пришло, назад в «чермет».
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by
На фоне многочисленных историй о драках, которые устраивают уроженцы Средней Азии и Кавказа последнее время, в редакцию «Русской Весны» поступил рассказ о жителе Таджикистана, который с риском для жизни спас нашу соотечественницу, получил серьёзные проблемы со здоровьем и в итоге был депортирован из России.
Наш рассказ пойдет о трудовом мигранте, жителе села Машъал Вахшского района Хатлонской области Таджикистана Собире Хаспалаеве. С 2016 года Собир работал продавцом на рынке фаст-фуда Мытищинского района Московской области. Свою историю рассказывает журналисту пресс-службы Миграционной службы Таджикистана сам Собир Хаспалаев.
В конце декабря 2017 года он спас жизнь москвичке, не справившейся с управлением машины на набережной Яузы — машина рухнула в реку. К сожалению, истории из серии «ищут пожарные, ищет милиция» в тот раз не вышло, поэтому сейчас мы расскажем о подвиге молодого человека, который, даже не умея плавать, рискнул прыгнуть в декабре в воду.
О его подвиге тогда писала районная газета «Мой район», вещала национальная радиостанция «Озоди» и вышли несколько коротких сюжетов на ТВ. Но история имела для героя печальные последствия.
Рассказывая о деталях своего подвига, Собир между делом пожаловался, что после этого у него стали болеть ноги. Эту фразу в газете «Мой район» заметили в клинике «Будь здоров». В итоге в редакцию позвонили и пригласили Собира на бесплатное обследование.
Тогда в клинике отметили, что было приятно оказать помощь человеку, который сам готов помогать другим в экстремальных ситуациях, даже с риском для собственного здоровья.
В тот декабрьский вечер Собир ехал за супругой. Он женат на россиянке. Елена — студентка, учится на дизайнера, получает высшее образование. Собир помогает как может: оплачивает учебу, по возможности забирает после лекций, часто девушка везет с занятий свои работы — планшеты, ватман, краски, ткани.
Так было и в этот раз.
Собир заметил красную «Мицубиси», которой управляла молодая женщина, а в салоне были детские автокресла. И вдруг эту машину занесло. Пробив парапет, она зависла над водой. Собир повис на багажнике, пытаясь по принципу качелей перетянуть машину обратно.
«Если бы другие мужчины мне помогли, мы бы справились», — рассказывает Собир.
Но собравшиеся зеваки то ли не поняли, то ли не расслышали, то ли побоялись. Потом Собир стал кричать, чтобы попробовали протянуть трос от запаркованного у заправки самосвала. Но его опять не поняли.
«Я больше всего боялся, что в детском кресле находится ребенок, — вспоминает Собир. — Я сам из многодетной семьи, своих детей пока нет, но племянников обожаю. Женщина в это время была без сознания, ее голова лежала на руле».
В какой-то момент Собир обессилел, и машина стала плавно съезжать в реку. К счастью, на месте падения было не очень глубоко. Но и этой глубины хватило, чтобы часть окон закрыло водой. Не найдя поддержки, Собир решил прыгать.
«Я на самом деле плавать не умею, но в тот момент об этом не думал. Прыгнул „солдатиком“ и стал пробираться к окну», — продолжает свой рассказ Собир.
Как разбивал окно (двери были на блокировке) и вытаскивал женщину, в деталях не помнит. Помнит только, что в первые секунды замирал от ужаса, пытаясь понять, был ли в машине ребенок. К счастью, салон был пустым. Потом от сотрудников МЧС Собир узнает, что у москвички двое дошкольников-погодков. Семья спасенной, кстати, на связь с Собиром так и не вышла.
Вскоре Собир Хаспалаев начал чувствовать недомогание. Сперва болели застуженные колени. Потом стало ломить поясницу. Рассказывая свою историю, Собир сказал, что в клинике ему открыли своеобразный счет, зарезервировав на него приличную сумму, отправили на осмотр. Хочу сказать, тогда у Собира не было полиса ОМС.
После осмотра выяснилось, что в результате переохлаждения у него началось острое воспаление. Подтвердили диагноз и результаты анализов, и УЗИ.
Выяснилось также, что у Собира проблемы и с печенью. И, вероятнее всего, потребуется операция. К сожалению, тогда клиника «Будь здоров» располагала только поликлинической базой — операции в клинике не делают.
Но сотрудники медцентра надеялись, что коллеги из профильных больниц подхватят эту эстафету добра и помогут парню. Все необходимые анализы и обследования ему сделали. А сам Собир, кстати, с восторгом вспоминает поход в клинику.
Так он 1 год и 7 месяцев лечился. Было трудно, рассказывает Собир, — у него было свое дело, но бизнес после сноса незаконных павильонов, в одном из которых он арендовал помещение, пришлось закрыть. И он решил работать таксистом. Денег едва хватало на съемную квартиру и оплату учебы для супруги. Собир обещал ее маме, что как муж и мужчина будет ее содержать.
Его радости жизни продолжались недолго. В один прекрасный день сотрудники второго отделения УВД по Мытищинскому району Московской области провели рейдовую проверку документов иностранных граждан. В результате его документы в ходе проверки оказались непродленными.
Против него составили протокол административного характера за нарушения законодательства РФ. Хотя Собир попытался объяснить и даже показал те медсправки, по которым он долгое время лечился. Все это оказалось для сотрудников правоохранительных дел недостаточным. Дело передали в районный суд Мытищинский.
Постановлением районного суда Мытищинского района Московской области Собир Хаспалаев признан нарушителем законодательства РФ и ему вынесен приговор — депортация сроком на пять лет.
За что? Он же не нарушал закон РФ. Спас россиянку. Все это не учли в суде.
Собиру пришлось в кратчайшее время покинуть территорию Российской Федерации. Из героя, спасшего россиянку, он превратился в «антигероя».
После недолгого раздумья Собир приехал в Миграционную службу Министерства труда, миграции и занятости населения Республики Таджикистан. Он хочет, чтоб мы ему помогли восстановить справедливость.
Сразу же сотрудники Управления трудовой миграции подготовили необходимые документы, чтобы отправить их в Главное управление МВД РФ по вопросам миграции с ходатайством о разрешение ему въезда на территорию РФ.
Дело в том, что между Министерством труда, миграции и занятости населения РТ и Главным управлением МВД РФ по вопросам миграции подписано Соглашение о взаимной помощи решений спорных вопросов граждан обеих сторон. Работает совместная комиссия.
Надеемся, что мы получим положительный ответ: решение районного суда будет аннулировано вышестоящим судом РФ, и наш собеседник — житель села Машъал Вахшского района Собир Хаспалаев — сумеет беспрепятственно въехать на территорию Российской Федерации. Мы желаем ему удачи и счастья.
Анвар Юсупов, специально для «Русской Весны»
Читайте также: Путин высказался о проблеме трудовых мигрантах и выдвинул требования