Рассказ про пионера героя 5 класс

Когда-то каждый школьник России, Белоруссии и других союзных республик знал имена Марата Казея, Зины Портновой, Лёни Голикова и Вали Котика — и эти имена вызывали восхищение. Ещё бы, эти ребята от 14 до 16 лет отважно сражались с гитлеровскими захватчиками, были удостоены звания Героя Советского Союза!

Фото: пионер-герой Зина Портнова

Когда-то каждый школьник России, Белоруссии и других союзных республик знал имена Марата Казея, Зины Портновой, Лёни Голикова и Вали Котика — и эти имена вызывали восхищение. Ещё бы, эти ребята от 14 до 16 лет отважно сражались с гитлеровскими захватчиками, были удостоены звания Героя Советского Союза! С них брали пример, старались быть на них похожими. В памяти народной остались и многие другие ребята, которые в годы Великой Отечественной войны становились партизанами, подпольщиками, сыновьями полков, юнгами… Одни из них по разным причинам оказались на оккупированной территории, другие сами добирались до фронта, третьих, потерявших дом и родных, подбирали на дорогах войны солдаты или партизаны. Эти ребята сражались за Родину наравне со взрослыми, так же получая и боевые награды, и вражеские пули. Далеко не все из них дошли до Победы.

Беларусь не забудет имена десятков и сотен юных героев-партизан. Сегодняшний наш рассказ — всего о четверых из них. 

Зина ПОРТНОВА

Война застала ленинградскую школьницу Зину Портнову в деревне Зуи, в Витебской области, куда она приехала на каникулы к бабушке. Уже вскоре в поселке Оболь, что неподалеку, возникла подпольная комсомольско-молодежная организация «Юные мстители». Ребята держали под наблюдением местный гарнизон, передавая информацию в партизанский отряд имени Ворошилова.

В 1942 году в эту организацию вступила и Зина Портнова. Поначалу она распространяла листовки, вела разведку, а потом ей доверили очень опасное задание: Зина устроилась на работу посудомойкой в немецкую офицерскую столовую. Скоро Портнова почувствовала, что повар, которому она помогала, относится к ней с недоверием. Неудивительно: девочка из Ленинграда очень отличалась от деревенских сверстниц. Но отступать было некуда…

Вскоре из отряда Зине передали яд. Дождавшись, когда повар отошел, она высыпала порошок в котел, где варился суп. К вечеру многим из офицеров стало плохо.

— Это она! – заявил повар. – Больше некому!

— Мы проверим, — отвечал гестаповец. – Если люди отравились в столовой, то, наверное, во время обеда. Покушай и ты, девочка!

Повар налил в большую миску суп, положил на тарелку второе, поставил кружку компота.

Немцы тесно окружили стол, за которым сидела Зина – при таком внимании кусок в горло не полезет. А главное, она сама же насыпала в суп отраву! Однако сказать: «Спасибо, сыта!» — значило подписать себе смертный приговор. Но Зина знала, что гитлеровцы почувствовали отравление не сразу — значит, у нее было время принять противоядие. Поэтому девочка съела суп и второе, выпила компот – и казалась совершенно спокойной… Хотя посуда давно была вымыта, и в такое время Зина обычно уходила домой, на этот раз повар ее задержал, ожидая, что девочка начнет нервничать, попросит, чтобы ее отпустили.

Ничего подобного! Решив, что она действительно не причем, повар наконец-то ее отпустил… Дома бабушка напоила Зину целебными травами, а сосед отвез ее на телеге в отряд, где ей оказали медицинскую помощь.

Так, с августа 1943 года, Зина Портнова стала разведчицей отряда имени Ворошилова. На ее счету было не одно успешно выполненное боевое задание.

В декабре 1943-го, когда Зина проходила через деревню Мостище, ее узнал и выдал предатель. Она была схвачена гестаповцами, подвергнута допросу.

— Не знаю… Вы меня с кем-то спутали… – только и повторяла она.

Поначалу немцы были вежливы и предупредительны, но скоро уже стали нервничать, один из них даже достал пистолет:

— Считаю до трех – и стреляю! Ты партизанка? Кто тебя послал? Раз! Два!

Офицер так кричал, что чуть не сорвал голос и захотел пить. Оставив пистолет на столе, он вышел в соседнюю комнату. Его напарник продолжал убеждать Зину признаться… Она придвинулась поближе, наклонилась, словно бы прислушиваясь — и схватила пистолет. Выстрел – офицер замертво упал на пол; вторым выстрелом она уложила второго офицера, затем – часового-автоматчика.

Зина бросилась к дверям, но ее схватили часовые, скрутили, стали избивать… Потом ее отвезли в тюрьму, где допросы и избиения продолжались не одну неделю. Но гитлеровцам так и не удалось ничего узнать — юная героиня была зверски замучена в гестаповских застенках и умерла в январе 1944 года.

Посмертно ей было присвоено звание Героя Советского Союза.
                                               

Марат КАЗЕЙ

Уже через неделю войны деревня Станьково, где жил Марат Казей, оказалась в тылу немецких войск. Мама Марата, Анна Александровна, оставаясь дома с детьми, выполняла задания партизан. Сын о том, конечно, не знал: ему было всего 11 лет и он окончил четыре класса…

Вскоре оккупанты каким-то образом узнали, что Анна Александровна – подпольщица. Ее схватили, доставили в Минское гестапо, пытали и казнили.

Как сказала Марату старшая сестра Ада, гитлеровцы в любую минуту могли прийти и за ними, а потому нужно было все бросать и уходить к партизанам. Так летом 1942 года Марат и Ада Казей оказались в Станьковском лесу, в отряде имени 25-летия Октября. Мальчик быстро показал себя отважным и сообразительным бойцом и вскоре стал разведчиком штаба 200-й партизанской бригады имени генерала Рокоссовского. Марат выполнял самые сложные и опасные задания — изображая бродяжку-нищего, он высматривал и точно определял уязвимые места вражеской обороны. К тому же, Марат не только проводил разведку, но и участвовал в боевых операциях. За свои подвиги юный партизан был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени и медалью «Партизану Отечественной войны».  

11 мая 1944 года Марат возвращался с очередного задания. В это время гитлеровцы, предчувствуя свой скорый конец, лютовали вовсю: жгли деревни, расстреливали людей безо всякой причины. Поэтому юному разведчику нужно было не попадаться немцам на глаза и брать с собой оружие.

Переходя дорогу неподалеку от деревни Хоромицкие, что в Узденском районе, он наткнулся на гитлеровцев. Солдаты заметили мальчика, и Марат понял, что придётся принять бой. Он кинул во врагов гранату, упал на землю, приготовил автомат. Грохнул взрыв, над головой пролетели осколки — в ответ загремели автоматные очереди. Но юный разведчик не стрелял, ожидая, что будет дальше: может, немцы побоятся напороться на засаду и уйдут… К тому же, патронов у него было немного.

Видя, что партизан не стреляет, немцы поднялись, пошли к нему. Тут-то Марат и открыл огонь. Кто-то упал, остальные залегли, окружая разведчика кольцом, стали стрелять, приближаясь короткими перебежками. Марат отстреливался, держа противника на расстоянии. Но тут «шмайсер» лязгнул железом — кончились патроны. Отбросив автомат, Марат достал из кармана последнюю «лимонку». Зажав гранату в кулаке, он выдернул кольцо, прижал чеку и встал, поднимая руки вверх. Мол, вот он я, деваться мне некуда.

Только теперь немцы смогли разглядеть своего противника – мальчишку. Опустив автоматы, они неторопливо пошли к партизану. И тут раздался взрыв… Ценой своей жизни Марат уничтожил еще нескольких гитлеровцев.  

За мужество и отвагу Марат Казей был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.

Люся ГЕРАСИМЕНКО

Когда в Минск вошли немецкие войска, папа Люси Герасименко, Николай Евстафьевич, возглавил одну из действующих в городе подпольных групп. Для обеспечения ее безопасности он привлек и дочку Люсю, которая играла во дворе, а сама внимательно наблюдала за всеми приходящими. Когда люди называли ей пароль – условленную фразу, она говорила им, где их ждут; когда же появлялись гитлеровцы или полицаи, запевала песенку, по мотиву которой подпольщики понимали, кто вошел во двор… Такие вот недетские игры, в которых участвовала маленькая, но отважная и сообразительная девочка Люся.

Выполняя поручения отца, она относила по указанным адресам листовки и медикаменты, а порой — пистолеты, патроны и взрывчатку. Понятно, что не от хорошей жизни вынужден был Николай Евстафьевич подвергать свою дочку смертельной опасности, но враги обычно не обращали на детей внимания — уж слишком много бродило их по улицам, выпрашивая подаяние. Зато взрослых они подвергали строжайшему досмотру… Поэтому даже расклеивать листовки подпольщики поручали своим юным помощникам – в том числе и Люсе. Хотя и это было опасно: гитлеровцы могли казнить не только взрослого, но и ребенка.

Николай Евстафьевич, который раньше был немаленьким начальником, превратился в простого рабочего. Не работать было нельзя – попадешь под подозрение оккупационных властей, да и в рабочем коллективе ему было проще искать сторонников, привлекать людей к борьбе против гитлеровцев.

Чтобы организовать людей, подпольщики приносили на завод листовки, в которых рассказывалось о победах Красной армии над гитлеровцами, а жителей оккупированных территорий призывали к борьбе с захватчиками. Подпольщики видели, кто и как читал эти сообщения, как реагировал – и тогда к нужным людям находили подход… Но были и такие рабочие, кто спешил передать найденные листовки гитлеровцам. Немцы стали проверять всех, кто шел на завод.

Задумался Николай Евстафьевич – что делать?

— Я тебе завтра принесу листовки! – сказала Люся.

И точно – принесла. Многие дети рабочих носили отцам обед из дома — кастрюльки с супом и кашей. Теперь же полицаи стали обыскивать и детей, заставляли их выворачивать карманы, заглядывали в кастрюльки… Но никто не мог додуматься, что каша только закрывает листовки тонким слоем. Такова была Люсина идея. В результате листовки на завод поступали бесперебойно.  

— Молодец Люся! Весь завод кормит! — шутил Николай Евстафьевич.

Беда пришла в конце декабря 1942 года. Ночью в квартиру Герасименко пришли немецкие полицейские. Спросили, где хозяин?

— В деревню поехал, к родственникам, за продуктами, — отвечала Татьяна Даниловна, Люсина мать.

Николай Евстафьевич действительно уехал по каким-то делам своей организации.

Незваные гости начали обыск и обнаружили радиоприемник и пишущую машинку — по радио подпольщики слушали известия из Москвы, а затем на машинке печатали листовки с информацией о положении на фронтах.

— Собирайся! Быстро! – приказал офицер. – И девчонку возьми с собой!

Их бросили в переполненную камеру тюрьмы и каждый день водили на допрос, где не столько спрашивали, сколько избивали… Даже из немногих вопросов следователя Татьяна Даниловна поняла, что их выдал предатель, и гитлеровцы обо всем достаточно хорошо осведомлены. Однако она продолжала настаивать: муж в деревне, дочка ничего не знает, приемник и пишущая машинка остались с довоенного времени, про приказ сдавать все подобное она не знала…

Люся тоже не признавалась ни в чем. Да, носила отцу на завод обед, но ни про какие листовки не слыхала; да, к ним в дом приходили многие – так это ее друзья, с кем она в школе училась; да, во дворе она часто играет — но никого чужого она там не видала… Даже потом, когда от постоянных избиений, голода и бессонницы – в переполненной камере спать, практически, было негде, — девочка впала в полубессознательное состояние, она шептала разбитыми губами:

— Да, ко мне приходили мои друзья… Катя… Таня… Света… мы играли…

И ни одного лишнего слова – того слова, что, как обещали гитлеровцы, могло сохранить ее жизнь… Ничего не добившись, гитлеровцы казнили Татьяну Даниловну и ее дочь – юную героиню Люсю Герасименко.

Надя БОГДАНОВА

До начала войны Надя Богданова жила в детском доме в Могилеве, а затем оказалась в партизанском отряде, входившем в состав 2-й Белорусской партизанской бригады. Юной партизанке не было еще и десяти лет…

Осенью 1941 года, перед 7-м ноября, партизаны решили вывесить в Витебске красные флаги — знак того, что жители города не сдаются и продолжают борьбу. Но кто сможет пронести флаги в город? На всех дорогах были установлены посты, гитлеровцы задерживали и обыскивали каждого проходящего. Решили послать в город Надю, которая уже не раз приходила сюда под видом бродяжки. С ней вместе отправили и 12-летнего Ваню Звонцова, который прославился тем, что сумел смастерить мину и подорвал немецкую автомашину…

До шоссе юных разведчиков довезли на дровнях, дальше они пошли пешком, везя детские саночки, на которых лежали метелки — как бы для продажи. Их было штук десять, и три, в самом низу, были «с секретом»: под прутьями были спрятаны красные полотнища, туго намотанные на черенок. Надя и Ваня долго тренировались в лагере, как превратить метлу во флаг.

Ребята дошли до города, не встретив ни гитлеровских постов, ни полицаев, зато в Витебске фашистов оказалось полным-полно… Но Надя спокойно провела Ваню по знакомым улицам, присматривая места, где можно легко и быстро прикрепить флаг — так, чтобы он у всех оказался на виду. Вот — здание ремесленного училища, где немцы устроили казарму. В стене — железная скоба, куда удобно укрепить древко… Местом для второго флага Надя определила полуразбитую папиросную фабрику, для третьего — железнодорожный вокзал.

Затем ребята пошли на базар, стали предлагать никому не нужные метлы — им нужно было протянуть время до темноты.

— Ты тут постой, а я схожу на фабрику, — предложила Надя. – Может, табаку найду? Знаешь ведь, как нашим курильщикам он нужен!

Она действительно нашла табак в развалинах фабрики, собрала его в узелочек… Как стемнело, юные партизаны прошли по маршруту вокзал – фабрика – казарма, вывесили флаги, после чего спешно покинули город.

Все, вроде, было хорошо, но на шоссе ребят обогнали дровни с полицаями.

— Стой! – приказал один из них. — Кто такие? Откуда?

— Из Витебска мы! – отвечал Ваня. — Сироты… За хлебушком ходили!

— Ну, выворачивайте торбы! Что несете?

И все бы обошлось, но в Надином мешке полицай увидел узелок с табаком.

— Это мы нашли, продать хотели… — стала оправдываться девочка.

— Кому в деревне эта дрянь нужна? – усмехнулся полицай. – Садитесь на телегу, поехали, разберемся, чьи это вы такие сироты!

Полицай знал, что мужики по деревням табак не курили, предпочитая ему самосад или махорку. Значит, дети несли табак каким-то городским людям… Не иначе как партизанам.  

— Это вы в Витебске флаги повесили? – спросил их начальник жандармерии, которому только что сообщили о чрезвычайном происшествии. – Признавайтесь!

Ночь Надя и Ваня провели на полу в тюремной камере, а поутру их, вместе с пленными красноармейцами и простыми гражданами, усадили в кузов машины и вывезли в поле, к противотанковому рву. Подогнав людей к краю этой глубокой ямы, автоматчики открыли по ним огонь.  

То ли другие закрыли Надю своими телами, то ли она, потеряв сознание от страха и волнения, упала еще до выстрелов, однако очнулась девочка уже тогда, когда все было закончено… Сверху и вокруг лежали мертвые люди. Надя бросилась бежать прочь, и бежала, пока были силы; потом ползла – сама не зная, куда. Счастье, что каким-то чудом на нее наткнулся партизанский «секрет»…

После этого девочке долго не давали никаких боевых заданий, но, в конце концов, она упросила командира направить ее на разведку.

— Пойдешь в село Балбеки, — решил командир. – Вдвоем с Ферапонтом…

Ферапонт Слесаренко был здесь начальником разведки, и Надя поняла, что это задание серьезное. Балбеки –  большое село, в нем располагался немецкий гарнизон… Как объяснил Слесаренко, нужно было выяснить, как обороняется село, чтобы спланировать нападение.

Не доходя до околицы, они разделились: Ферапонт занял позицию в ближнем лесу, а Надя стала ходить по избам, прося хлебца. Где подавали, где нет. За день она обошла все село, а когда возвратилась на условленное место, то увидела, что там находился почти весь отряд. Надя рассказала обо всем, что заметила – где расположены огневые точки и дзоты, как их лучше обойти.

Ночью был бой. Хотя Наде и велели оставаться в лесу, она увязалась за всеми, стараясь держаться поближе к Слесаренко. Большинство дзотов были взорваны, немцев, которые выскакивали из домов, партизаны расстреливали из автоматов… Врагу был нанесен серьезный урон, но и у партизан оказались потери. Был ранен Ферапонт — Надя его перевязала, а потом, когда партизаны стали отступать, буквально тащила его, обессилевшего от потери крови, на себе — они здорово отстали от отряда.

А потом Слесаренко соскользнул в яму, и выбраться ему оказалось невозможно. И Надя побежала в лагерь за подмогой. Потом вспомнила, что невдалеке от дороги находится хутор, куда и решила зайти – вдруг, помогут.

У ворот стояли дровни с невыпряженной лошадью. Заглянув в освещенное окно, Надя увидела, что в комнате за столом сидят полицаи… Тогда девочка тихонько отвязала лошадь и повела ее за собой – в ту сторону, откуда пришла. Непонятно как, но ей удалось вытащить партизана из ямы и взвалить его на сани —  Слесаренко был доставлен в отряд…

В конце 1943 года юная разведчица установила мину на железнодорожном мосту и на обратном пути была встречена полицаями. Надя стала изобразить бродяжку-нищенку, как вдруг с той стороны, откуда она пришла, грянул взрыв…  

Надя Богданова выдержала страшные пытки и мучения, но никого не выдала; в конце концов, гитлеровцы сказали, что утром она будет расстреляна – но ночью девочка сумела выбраться из сарая, и побежала в сторону леса, туда, где были партизаны… Они-то и нашли ее в сугробе, почти замерзшей.

Девочка была изувечена, она фактически ослепла, так что несколько последующих лет провела в госпиталях — после нескольких хирургических операций зрение удалось восстановить…

За боевые подвиги Надя Богданова была награждена орденами Красного Знамени и Отечественной войны 1-й степени.

Александр Бондаренко

Автор книги: В. Зуенок

Соавторы: И. Давидович,П. Ткачев,А. Рокош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

ПИОНЕРЫ-ГЕРОИ
Рассказы, очерки

Предисловие

Не счесть бед, не измерить горя, принесенного фашистскими оккупантами на нашу землю. Они уничтожали фабрики, заводы, институты, жилые дома, деревни.

Гитлеровцы осуществляли человеконенавистнический план германского империализма – полностью лишить белорусский народ национальной культуры, обратить советских людей в бесправных рабов…

Но не поставить на колени наших людей. Под руководством Коммунистической партии поднялись они на жестокую борьбу с черным нашествием.

Рядом со взрослыми сражались и юные мстители – пионеры. Они были разведчиками, проводниками, пламенными агитаторами, подрывниками, добывали у врага оружие и передавали партизанам… Невозможно рассказать обо всем, что делали в годы войны пионеры. Юные патриоты не щадили ни крови своей, ни жизни во имя Родины, во имя светлого будущего.

Ратный подвиг юных ленинцев Белоруссии – блестящая страница в славной истории пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина.

Будем надеяться, что эта книга о пионерах-героях, как и книга «Никогда не забудем», созданная по инициативе редакции газеты «Піянер Беларусі», найдет широкий отклик среди юных читателей.

В. Е. ЛОБАНОК,

Герой Советского Союза,

бывший командир партизанского соединения

Гришина жизнь

(Перевод Ю. Богушевича)

Был конец апреля. В небо уже взвился жаворонок, и не было никакого дела этой маленькой птичке до того, что на свете гремит война, где-то льется кровь, каждый миг гибнут люди.

И вот тогда, в одну из апрельских ночей, в Себровичи пришла беда: бывший кулак бургомистр Михаил Мыльников выдал партизанские семьи. Выдал он и отца Гриши, который по заданию подпольной организации «служил» начальником полиции.

Ночью каратели окружили деревню. Гриша проснулся от какого-то звука. Он открыл глаза и глянул в окно. По освещенному луной стеклу мелькнула тень.

– Папа! – тихо позвал Гриша.

– Спи, чего тебе? – отозвался отец.

Но мальчик больше не спал. Ступая босыми ногами по холодному полу, он тихонько вышел в сени. И тут услышал, как кто-то рванул двери и несколько пар сапог тяжело прогремели в избу.

Мальчик бросился в огород, где стояла баня с маленькой пристройкой. Сквозь щель в дверях Гриша видел, как вывели его отца, мать и сестер. У Нади текла кровь из плеча, и девушка зажимала рану рукой…

До самого рассвета простоял Гриша в пристройке и смотрел перед собой широко раскрытыми глазами. Скупо цедился лунный свет. Где-то с крыши сорвалась сосулька и с тихим звоном разбилась на завалинке. Мальчик вздрогнул. Он не чувствовал ни холода, ни страха.

В ту ночь у него между бровей появилась маленькая морщинка. Появилась, чтобы никогда уже не исчезать. Семью Гриши расстреляли фашисты.

От деревни к деревне шел тринадцатилетний мальчик с не по-детски суровым взглядом. Шел к Сожу.

Он знал, что где-то за рекой был его брат Алексей, были партизаны. Через несколько дней Гриша пришел в поселок Ямецкий.

Жительница этого поселка Феодосия Иванова была связной партизанского отряда, которым командовал Петр Антонович Балыков. Она и привела мальчика в отряд.

С суровыми лицами слушали Гришу комиссар отряда Павел Иванович Дедик и начальник штаба Алексей Подобедов. А он стоял в изорванной рубашке, со сбитыми о корни ногами, с негаснущим огнем ненависти в глазах.

Началась партизанская жизнь Гриши Подобедова. И на какое бы задание ни отправлялись партизаны, Гриша всегда просил взять его с собой. А отряд Балыкова скоро вырос в Первую Гомельскую партизанскую бригаду. Под своим контролем партизаны держали довольно большой район – все междуречье Сожа и Покати. 113 населенных пунктов были полностью очищены от немецко-фашистских захватчиков, в этих деревнях была восстановлена Советская власть. Центром освобожденного района стала деревня Волосевичи. Там был создан исполком райсовета.

Гриша Подобедов стал отличным партизанским разведчиком. Как-то связные сообщили, что гитлеровцы вместе с полицаями из Кормы ограбили население. Забрали 30 коров и все, что попало под руку, и едут в направлении Шестого поселка. Отряд направился в погоню за врагом. Руководил операцией Петр Антонович Балыков.

– Ну, Гриша, – сказал командир. – Пойдешь с Аленой Конашковой в разведку. Узнайте, где враг остановился, что делает, что думает делать.

И вот в Шестой поселок бредет утомленная женщина с мотыгой и мешком, а с нею мальчик, одетый в не по росту большую телогрейку.

– Это же просо сеяли, люди добрые, – обращаясь к полицаям, сетовала женщина. – А попробуй поднять с малым эти вырубки. Нелегко, ох, нелегко!

И никто, конечно, не заметил, как следят зоркие глаза мальчонки за каждым солдатом, как они все замечают.

Гриша побывал в пяти домах, где остановились фашисты и полицаи. И обо всем узнал, потом подробно доложил командиру. В небо взвилась красная ракета. И через несколько минут все завершилось: партизаны загнали врага в хитро расставленный «мешок» и уничтожили его. Награбленное добро вернули населению.

Ходил в разведку Гриша и перед памятным боем у реки Покать.

С уздечкой, прихрамывая (в пятку попала заноза), маленький пастушок сновал среди гитлеровцев. И такая ненависть горела в его глазах, что, казалось, одна она могла бы испепелить врагов.

А затем разведчик докладывал, сколько видел у врагов пушек, где стоят пулеметы и минометы. И от партизанских пуль и мин находили себе могилы на белорусской земле захватчики.

В начале июня 1943 года Гриша Подобедов вместе с партизаном Яковом Кебиковым пошел в разведку в район деревни Залесье, где размещалась карательная рота из так называемого добровольческого отряда «Днепр». Гриша пробрался в дом, где подвыпившие каратели устроили вечеринку.

Партизаны бесшумно вошли в деревню и целиком уничтожили роту. Спасся только командир, он спрятался в колодец. Утром его оттуда вытащил местный дедок, как поганого кота, за загривок…

Это была последняя операция, в которой участвовал Гриша Подобедов. 17 июня вместе со старшиной Николаем Борисенко он поехал в деревню Рудую Бартоломеевку за мукой, приготовленной для партизан.

Ярко светило солнце. На крыше мельницы порхала серая птичка, наблюдая хитрыми глазенками за людьми. Широкоплечий Николай Борисенко только взвалил на подводу тяжелый мешок, как прибежал побледневший мельник.

– Каратели! – выдохнул он.

Старшина и Гриша схватились за автоматы и бросились в кустарник, росший у мельницы. Но их заметили. Свистнули злобные пули, срезая веточки олешника.

– Ложись! – подал команду Борисенко и выпустил длинную очередь из автомата.

Гриша, целясь, давал короткие очереди. Он видел, как каратели, будто бы наткнувшись на невидимую преграду, падали, скошенные его пулями.

– Так вам, так вам!..

Неожиданно старшина глухо охнул и схватился за горло. Гриша обернулся. Борисенко задергался всем телом и затих. Его остекленевшие глаза смотрели теперь безразлично в высокое небо, а рука впилась, как будто прикипела, в ложе автомата.

Кустарник, где теперь остался один Гриша Подобедов, окружили враги. Их было шестьдесят человек.

– Сдавайся!. – послышались голоса.

Гриша стиснул зубы и поднял руку. К нему сразу же бросилось несколько солдат.

– Ах вы, ироды! Чего захотели?! – крикнул партизан и в упор секанул по ним из автомата.

Шесть гитлеровцев свалилось ему под ноги. Остальные залегли. Все чаще и чаще над Гришиной головой свистели пули. Партизан молчал, не откликался. Тогда осмелевшие враги вновь поднялись. И вновь под метким автоматным огнем вжимались в землю. А в автомате уже кончились патроны. Гриша выхватил пистолет.

– Сдаюсь! – крикнул он.

К нему рысцой подбежал высокий и тонкий, как жердь, полицай. Гриша выстрелил ему прямо в лицо. На какой-то неуловимый миг мальчик окинул взором редкий кустарник, тучки на небе и, приставив пистолет к виску, нажал на спусковой крючок…

Когда партизаны прибыли на место схватки, они увидели вокруг Гриши одиннадцать убитых карателей. Многие еще корчились, израненные его пулями.

…Гриша Подобедов похоронен в Чечерске в братской партизанской могиле на Замковой горе. Отсюда, где возвышается величественный памятник, видны бескрайние луга за Чечерой и Сожем. По дорогам в райцентр пылят грузовики, в высоком небе, оставляя за собой след, проносятся, как метеоры, реактивные самолеты. А на могиле растут цветы. Их много. Растут высаженные деревца. Пройдут годы, и они зашумят густыми пышными кронами. Зашумят, как эта песня о Грише:

 
Солнце сосен золотит верхушки,
Над Чечерой стелется туман…
Спит в могиле братской на опушке
Гриша Подобедов, партизан.

Кто сказал, что бой сложился круто?
Просто отдохнуть прилег солдат,
Может, на какую-то минуту,
И в руке сжимает автомат.

Спит. И удивляться тут не надо,
Что не слышит песни боевой;
Прожил он большую жизнь, ребята,—
Многим взрослым не прожить такой.

Эта песня высоко взмывает,
Льется над просторами полей,
Ширится от края и до края…
Песня, песня!
Жизнь живая в ней.
 

М. ДАНИЛЕНКО

По заданию партизан

(Перевод Ю. Богушевича)

Такой безрадостной, такой тревожной осени, как осень 1941 года, Виктору Пашкевичу переживать еще не приходилось. О школе не могло быть и речи. Ее фашисты закрыли. Пойти на Березину ловить рыбу или в лес по орехи также нельзя. Выход из города запрещен под страхом смерти. Даже книжки нет, чтобы почитать.

Лишь одна отрада – сходить к Алесю Климковичу, поговорить с ним, поделиться скупыми новостями о событиях на фронте, которые каким-то образом просачивались в оккупированный Борисов. Но это можно было сделать только днем. Вечером же ходить по городу запрещено. Поймает патруль – расстрел на месте.

И так за все, что не по вкусу фашистам, – расстрел, расстрел, расстрел…

Эх!.. А как чудесно было до войны! Куда хочешь, туда иди, что хочешь, то и делай. Никаких тебе ограничений, тем более расстрелов…

И что бы это такое сделать, чтобы побыстрее не стало на родной земле фашистов?

Удрученный сидел Виктор у окна со своим неразрешимым вопросом. На улице уже стемнело, только изредка мертвый белый свет ракет заливал кварталы, и тогда отчетливо вырисовывались контуры соседних домов. Время от времени сухо трещали выстрелы.

Виктор собирался уже лечь спать. Но в окно кто-то осторожно постучал. Так осторожно, что мальчик вначале подумал: «Может, показалось?» Но стук повторился еще и еще.

– Мама! – Витя подошел к постели и коснулся плеча матери. – Кто-то стучит.

– Слышу, сынок. Иди открой. Чужой так осторожно не постучится, ломиться начнет. Это кто-то свой.

Виктор отбросил крючок. В дом зашел мужчина. Еще с порога попросил:

– Завесьте окна и зажгите лампу.

Когда наконец все это было сделано, мама взглянула на незнакомца и радостно воскликнула:

– Андрей Константинович! Живой, здоровый!

Узнал мужчину и Виктор. Это был дядя Андрей, тот самый командир Красной Армии, который перед войной жил у них на квартире. Правда, теперь на нем не было ни военной формы, ни оружия. Одет он был, как рабочий, – в телогрейку и хлопчатобумажные брюки. Но ни в облике, ни в жестах дядя Андрей ничем не изменился. Каким был, таким и остался.

Ночной гость начал расспрашивать о положении в городе, хотел подробно узнать, где какие части стоят, чем они вооружены, много ли солдат. Затем рассказал о положении на фронте. Нелегким оно было. Но в голосе дяди Андрея звучала твердая уверенность.

– Еще немного, и побежит, покатится фашист назад. Громадная сила собирается на фронте для решающего удара. И в тылу нет спасения пришельцам. Слышали, может быть, про партизан?

– Слышали, – в один голос ответили мама и Виктор.

– Ну, а ты что делаешь? – обратился дядя к Виктору. – Конечно, не учишься?

– Нет. Но если бы фашисты и открыли школу, я все равно не пошел бы в нее. – Этот ответ прозвучал тихо, но твердо.

– И все же надо что-то делать. Не сидеть же сложа руки.

– Что же делать, дядя Андрей?

На командира смотрели смелые, наивные мальчишечьи глаза. В них был нетерпеливый вопрос, даже требование: «Что? Скажи. Все, что смогу, сделаю».

– Дел сейчас много, больших, важных, – окинув Виктора вопросительным взглядом, сказал дядя Андрей, – и эти дела для тех, кому свобода Родины дороже всего…

Какой-то внутренний толчок заставил Виктора подняться.

– Я – пионер. Я давал торжественное обещание быть верным Родине!..

…В тот день в доме Пашкевичей не спали далеко за полночь. Мать на кухне готовила ужин для гостя, а тот все сидел с Виктором в комнате и рассказывал, что надо делать и как делать.

А когда, уже на рассвете, подал на прощание руку, Виктор крепко, как взрослый, пожал ее и сказал:

– Сделаю, товарищ командир!

Сделаю. Это обещание обязывало. И Виктор усердно готовился выполнить первое в жизни боевое задание. Он несколько раз ходил в разведку.

Наконец, когда все было готово, решил действовать. Из дому вышел рано, на рассвете. Недалеко за их садом тянулась ограда из колючей проволоки. Это немцы огородили свой временный склад с оружием. Винтовки, пулеметы, ящики с патронами хранились здесь в основном под брезентом. Сюда и направился мальчик. Только не в открытую, а ползком, по-пластунски. Вот и знакомый бугорок, заросший высокой пожелтевшей травой. Отсюда до проволоки – рукой подать. Как раз напротив, у самой земли, под проволокой – щель. Она такая, что Виктор свободно может пролезть на ту сторону.

Но торопиться не следует. Вначале надо хорошо изучить поведение немецкого часового. Сколько времени идет в одну сторону, на сколько задерживается в противоположном конце склада и сколько идет назад. Зная это, можно уловить удобный момент и подлезть под проволоку.

…Когда солдат в третий раз медленно прошел мимо склада с оружием и завернул за угол, Виктор ящерицей проскользнул под проволокой и стремительно бросился к складу. Подняв край брезента, он увидел целую груду новеньких, густо смазанных маслом винтовок. Виктор, не раздумывая, схватил ближайшую и пополз назад.

На бугорке за оградой оглянулся. Часовой только что повернул в эту сторону. Мальчик вытер со лба пот и прижал руку к груди: очень уж сильно стучало сердце.

Минут через пять винтовка была старательно спрятана в заранее подготовленном тайнике, и Виктор пошел домой.

На первый раз хватит. Это была разведка. А завтра он постарается добыть уже не одну, а две, может быть, даже четыре винтовки. По две за один раз станет брать. Правда, тяжеловато будет тащить их ползком, но ничего. На фронте, должно быть, еще тяжелее…

Когда через неделю Пашкевичей вновь навестил дядя Андрей, Виктор гордо отрапортовал:

– Восемь винтовок и полный ящик патронов!

– Вот это здорово! Молодец. Большое тебе партизанское спасибо. Только смотри, будь осторожен.

– Есть быть осторожным!

И вновь день за днем, день за днем отправлялся Виктор в свою опасную дорогу. Ползком к складу, ползком назад, к тайнику. Ползком к складу, ползком назад. И все это под самым носом у часового; в любую погоду, не считаясь ни с чем.

Иной раз возвращался домой обессиленный, промокший до последней нитки, и сразу валился спать. Но наставал рассвет, и мальчик вновь брался за свое. Он знал: партизанам нужно оружие, много оружия. Надо добывать его, если есть такая возможность.

Накануне 24-й годовщины Октября Виктор через дядю Андрея переправил партизанам сразу 25 винтовок, три ручных пулемета и 30 гранат. Это был его подарок празднику Великого Октября.

И вот получено очередное задание: добыть оружие в большом количестве. Справиться с таким заданием одному было не по силам. Дядя Андрей сказал:

– Надо создать подпольную группу. Подбери надежных ребят, расскажи им о партизанах, о положении на фронте. Вообще, дай им понять, что подпольная группа – это не твоя мальчишечья выдумка, а настоящая организация, задача которой – помогать партизанам в борьбе с фашистами… Выполнишь это, и дело у нас пойдет еще лучше. Только помни всегда: ни на минуту, ни днем, ни ночью не забывай про осторожность. Мы хитры, но и враг не дурак…

О том, кому доверить сокровенную тайну, Виктор раздумывал недолго. У него был старый и верный друг Алесь Климкович. К нему в первую очередь он и пошел. Как Виктор и ожидал, Алеся не пришлось уговаривать.

– Пойдем, что хочешь буду делать, только бы не сидеть сложа руки, когда вокруг гады хозяйничают!..

– Спокойно, Алесь, – ответил Виктор. Он хорошо помнил наказ командира. – Нам надо быть бдительными и осторожными, помнить, что задание серьезное. Вдвоем мы с тобой не справимся. Нужен третий товарищ.

Алесь начал называть имена их общих знакомых. Но Виктор все отрицательно качал головой. Он вспомнил, что один из названных боялся «черной» работы, другой никак не мог зимой спуститься на лыжах с крутой горы, третий же не хотел признавать коллектива… Пусть это было в детстве, пусть. Но и теперь доверить опасное ответственное дело таким – нельзя. Не то время сейчас. Чуть споткнулся и расплачивайся жизнью…

– Мелик Бутвиловский, – сказал наконец Алесь.

– Стой! – радостно вскрикнул Виктор. – Вот он подойдет, не подведет. Удивительно, как это мы сразу про него не вспомнили?!

Так родилась маленькая группа юных подпольщиков. Втроем действовать было куда легче. И оружие, боеприпасы начали регулярно поступать в партизанские отряды.

Однако не одним партизанам необходимо было оружие. Потребовалось и немцам пополнить его запасы на фронте. И вот на склад приехало несколько грузовиков. Солдаты подошли к штабелю винтовок, прикрытых брезентом, стянули этот брезент и… глазам своим не поверили: вместо винтовок под брезентом торчало несколько тонких шестов. Они и поддерживали брезент, чтобы он не опустился на землю.

Поднялась тревога. К складу примчались жандармы в черных мундирах с черепами на рукавах. Пустили овчарку по следу. Она ткнулась носом туда, сюда и беспомощно заскулила. Следа не было. Ночной ливень все смыл.

Тогда жандармы пошли по домам с обыском. Лазили везде, протыкали землю шомполами, но так ничего и не нашли.

Вскоре после этого Виктору Пашкевичу передали приказ: ждать указаний командования.

Ребята загрустили. Конечно, с одной стороны, не плохо и отдохнуть после такой напряженной и опасной работы. Но с другой – угрызение совести: все воюют, бьют врага, а ты сиди и ожидай указаний…

Однако долго ожидать не пришлось. Как-то в окно дома Пашкевичей постучали условным стуком, и в дом зашел дядя Андрей. За плечами у него был вещевой мешок, а в нем полно партизанских листовок.

– Вот, Витя, надо распространить по городу, – сказал он. – Задание ответственное, оно связано с большим риском. Поэтому есть приказ – действовать в темноте и всей группой. Один расклеивает, двое следят за улицей. Расклеивайте на афишных тумбах, на столбах, дверях, воротах. Словом, на самых видных местах. Желаю удачи.

…Неслышно крадутся вдоль улицы три юных отважных подпольщика. Короткая остановка – и на дверях дома остается маленький листок бумаги с пламенным призывом беспощадно бить пришельцев. Под ним подпись: подпольный обком Коммунистической партии. Еще остановка, и еще один листок приклеен.

Вот и центр города. Помещение немецкой жандармерии. За дверью нечеловеческий крик и грубая брань на немецком языке. Вновь кого-то истязают!..

Здесь нужно быть вдвое осторожными. Где-то вблизи – патруль. И ребята, согнувшись в три погибели, бесшумно крадутся дальше. Внезапно передний останавливается и плотно прижимается к забору. Прижимаются и двое остальных. Прямо на них, тускло посвечивая фонариком, катит на велосипеде длинноногий полицай.

Начальник борисовской полиции! Неужели заметил? Убегать?

Виктор уже решает скомандовать друзьям: бежим! Но начальник полиции около самых ребят оставляет велосипед и, громко стуча каблуками, поднимается по ступенькам крыльца в жандармерию.

Мимо! Ребята, как по команде, перевели дыхание.

Теперь надо быстрее исчезнуть отсюда. Только минуточку. Виктор густо намазывает клеем листовку и прилепливает ее к велосипеду начальника полиции. Затем бросает несколько штук на крыльцо жандармерии.

Правда, за это дядя Андрей может поругать. Но ничего, пусть знают фашисты. Город Борисов не спит, борется. Как был он советским, так и остался советским. И никакая жандармерия, никакая полиция не сделает его иным.

На следующий день в городе снова идут повальные обыски, снова жандармерия ищет «бандитов-партизан», которые набросали столько антифашистских листовок. А Виктор, Алесь и Мелик ходят по улицам и, засунув руки в карманы, с невинным видом наблюдают, как полицаи и жандармы в поте лица стараются, чтобы соскрести со столбов и дверей листовки.

– Сдирайте, не жаль, – говорят между собой ребята, – люди уже все равно прочли. И спрятали не одну. Вскоре еще подбросим, свеженьких, с последними фронтовыми новостями.

Гитлеровцы забеспокоились не на шутку.

Жандармы не переставали искать подпольщиков. На всех военных объектах удвоилась охрана. С каждым днем проводить диверсии было все труднее.

Ребята особенно почувствовали это, когда получили задание взорвать фашистский склад горючего. Им прислали из отряда магнитные мины, подробно проинструктировали, как действовать, и все же долгое время задание оставалось невыполненным.

Дело в том, что склад горючего находился на совсем открытом месте и охранялся с четырех сторон пулеметами. Подползти к нему ни днем, ни ночью не было никакой возможности. Ни канавок вблизи, ни кустов.

Думали ребята, гадали, да так ничего и не смогли придумать.

– Хоть катапультой мину запускай, – с досадой сказал Мелик, – как греки когда-то делали…

– Подожди! – вскочил Виктор. – Так это же идея. Честное слово, идея!

Мелик и Алесь посмотрели на друга с недоверием.

– Ты что, и в самом деле думаешь катапульту строить? – насмешливо спросил Алесь.

– Да нет, мяч, футбольный мяч!.. – И Виктор тут же изложил ребятам примерный план операции.

И вот…

…Теплый сентябрьский полдень. Небо чистое, ясное. Тихо. Будто нет войны, страшных партизан. Часовые, стоящие у склада, сошлись, закурили, о чем-то поговорили, затем разошлись каждый на свое место, к пулеметам. Но ненадолго. Вскоре они уже сидели около дзота все четверо и запивали шнапсом мясные консервы.

Один из них затянул на немецкий лад русскую песню:

 
Вольга, Вольга, муттер Вольга-а-а…
 

Затянул и оборвал. Вблизи склада, будто из-под земли, появились три раскрасневшихся подростка. Они весело толкались, гоня перед собой футбольный мяч.

– Насад! Цурюк! – крикнул часовой.

Но ребята не услышали его, и веселая возня продолжалась. Вот один из подростков вырвался с мячом вперед и так сильно ударил, что мяч свечой взвился вверх и, описав дугу, опустился у высокой цистерны с горючим.

– Цурюк! – вновь крикнул часовой, и на этот раз подростки его услыхали. Они испуганно уставились на часового и начали медленно пятиться.

– Хальт! – часовой позвал ребят к себе.

И они, сердито тыкая кулаками один одного в грудь, начали оправдываться. Мол, это не я, а он виноват, что мяч полетел на запрещенную полосу. Нет, он…

– Ты бросиль, – часовой ткнул пальцем в грудь белокурому, – ты забрать, а я немножко пиф-паф буду, – показал на пулемет.

– Дяденька, миленький, не надо, – стал просить белокурый. (Это был Виктор Пашкевич). – Ей-богу, больше так не сделаю. Я нечаянно, – в его голосе были слышны слезы. – Только мячик отдайте…

Часовой посмотрел на своих товарищей, и они кивнули: пусть, мол, заберут да побыстрее идут отсюда.

Виктор стремглав бросился к цистерне, у которой лежал мяч. Бежал он так быстро, что перед самой цистерной не удержался на ногах и так шлепнулся о землю, что даже через голову кувыркнулся. Немцы радостно захохотали. А Мелик с Алесем с тревогой подумали: хотя бы успел мину поставить.

Успел или нет, они так и не заметили, Виктор уже бежал назад.

– Данке, паны! – на ходу крикнул он, и все трое кинулись туда, где видны были ближайшие здания.

Немцы снова захохотали. Весело было им.

А ровно через тридцать минут после этого над тем местом, где был фашистский склад горючего, в небо взвился громадный столб черного дыма. Взорвалась цистерна с бензином. За ней грохнула вторая, третья…

И гитлеровцы с еще большей злостью взялись за поиски подпольщиков. Гитлеровские сыщики уже немного представляли себе, кто им вредит. Ведь часовые у склада описали им внешний вид трех подростков.

В конце 1942 года фашистам удалось напасть на след Виктора Пашкевича, Алеся Климковича и Мелика Бутвиловского. Кстати, к этому времени у них был еще и четвертый товарищ – Валя Соколова. Она также во многом помогала подпольщикам.

О том, что юных подпольщиков ищут гитлеровцы, сразу же стало известно в 208-м партизанском отряде, по заданию которого действовали юные патриоты. Командование отряда направило в Борисов своего посланца. И прежде чем фашистам удалось схватить Виктора, Алеся, Мелика и Валю, партизанский посланец вывел их из города и вскоре доставил в отряд.

Но на этом их боевые действия не прекратились. Вместе со взрослыми ребята участвовали в различных операциях отряда, не раз ходили в разведку, минировали железную дорогу.

В марте 1943 года командование отряда направило юных партизан за линию фронта. За ними прилетел специальный самолет. В Москве они после долгого перерыва возобновили учебу.

Я. ИВАНОВСКИЙ

Уже в первые дни войны при защите Брестской крепости отличился воспитанник музыкального взвода, 14-летний Петя Клыпа. Многие пионеры участвовали в партизанских отрядах, где использовались нередко в качестве разведчиков и диверсантов, а также при проведении подпольной деятельности; из юных партизан особо известны Марат Казей, Володя Дубинин, Лёня Голиков и Валя Котик (все они погибли в боях, кроме Володи Дубинина, подорвавшегося на мине; и всем им, кроме более взрослого Лёни Голикова, к моменту гибели было 13—14 лет).

Нередки были случаи, когда подростки школьного возраста воевали в составе воинских частей (так называемые «сыновья и дочери полков» — известна одноимённая повесть Валентина Катаева, прототипом героя которой послужил 11-летний Исаак Раков).

За боевые заслуги десятки тысяч детей и пионеров были награждены орденами и медалями:

• Ордена Ленина были удостоены — Толя Шумов, Витя Коробков, Володя Казначеев; Ордена Красного Знамени — Володя Дубинин, Юлий Кантемиров, Андрей Макарихин, Костя Кравчук;
• Ордена Отечественной войны 1-й степени — Петя Клыпа, Валерий Волков, Саша Ковалёв;
• Ордена Красной звезды — Володя Саморуха, Шура Ефремов, Ваня Андрианов, Витя Коваленко, Лёня Анкинович.

Сотни пионеров были награждены

• медалью «Партизану Великой Отечественной войны»,
• медалью «За оборону Ленинграда» — свыше 15 000,
• «За оборону Москвы» — свыше 20 000 медалью.

Четверо пионеров-героев были удостоены звания Героя Советского Союза: Лёня Голиков, Марат Казей, Валя Котик, Зина Портнова.

САША БОРОДУЛИН

Шла война. Над поселком, где жил Саша, надрывно гудели вражеские бомбардировщики. Родную землю топтал вражеский сапог. Не мог с этим мириться Саша Бородулин, пионер с горячим сердцем юного ленинца. Он решил бороться с фашистами. Раздобыл винтовку. Убив фашистского мотоциклиста, взял первый боевой трофей — настоящий немецкий автомат. День за днем вел он разведку. Не раз отправлялся на самые опасные задания. Немало уничтоженных машин и солдат было на его счету. За выполнение опасных заданий, за проявленное мужество, находчивость и смелость Саша Бородулин зимой 1941 года был награжден орденом Красного Знамени.

Каратели выследили партизан. Трое суток уходил от них отряд, дважды вырывался из окружения, но снова смыкалось вражеское кольцо. Тогда командир вызвал добровольцев — прикрыть отход отряда. Саша первым шагнул вперед. Пятеро приняли бой. Один за другим они погибали. Саша остался один. Еще можно было отойти — лес рядом, но отряду так дорога каждая минута, которая задержит врага, и Саша вел бой до конца. Он, позволив фашистам сомкнуть вокруг себя кольцо, выхватил гранату и взорвал их и себя. Саша Бородулин погиб, но память о нем жива. Память о героях вечна!

МАРАТ КАЗЕЙ

После смерти матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд им. 25-летия Октября (ноябрь 1942 года).

Когда партизанский отряд выходил из окружения, Ариадна отморозила ноги, в связи с чем её самолётом доставили на Большую землю, где ей пришлось ампутировать обе ноги. Марату, как несовершеннолетнему, тоже предложили эвакуироваться вместе с сестрой, но он отказался и остался в отряде.

Впоследствии Марат был разведчиком штаба партизанской бригады им. К.К.Рокоссовского. Кроме разведок, участвовал в рейдах и диверсиях. За смелость и отвагу в боях награждён орденом Отечественной войны 1-й степени, медалями «За Отвагу» (раненый, поднял партизан в атаку) и «За боевые заслуги». Возвращаясь из разведки и окружённый немцами, Марат Казей подорвал себя гранатой.

ГАЛЯ КОМЛЕВА

Когда началась война, и фашисты приближались к Ленинграду, для подпольной работы в поселке Тарновичи — на юге Ленинградской области — была оставлена вожатая средней школы Анна Петровна Семенова. Для связи с партизанами она подобрала самых надежных своих пионеров, и первой среди них была Галина Комлева. Веселая, смелая, любознательная девочка за шесть своих школьных лет была шесть раз награждена книжками с подписью: «За отличную учебу».

Юная связная приносила от партизан задания своей вожатой, а ее донесения переправляла в отряд вместе с хлебом, картошкой, продуктами, которые доставали с большим трудом. Однажды, когда посыльный из партизанского отряда не пришел в срок на место встречи, Галя, полузамерзшая, сама пробралась в отряд, передала донесение и, чуть погревшись, поспешила назад, неся новое задание подпольщикам.

Вместе с комсомолкой Тасей Яковлевой Галя писала листовки и ночью разбрасывала их по поселку. Фашисты выследили, схватили юных подпольщиков. Два месяца держали в гестапо. Жестоко избив, бросали в камеру, а утром снова выводили на допрос. Ничего не сказала врагу Галя, никого не выдала. Юная патриотка была расстреляна.

Подвиг Гали Комлевой Родина отметила орденом Отечественной войны 1 степени.

ВАСЯ КОРОБКО

Черниговщина. Фронт подошел вплотную к селу Погорельцы. На окраине, прикрывая отход наших частей, оборону держала рота. Патроны бойцам подносил мальчик. Звали его Вася Коробко.

Ночь. К зданию школы, занятому фашистами, подкрадывается Вася.

Он пробирается в пионерскую комнату, выносит пионерское знамя и надежно прячет его.

Окраина села. Под мостом — Вася. Он вытаскивает железные скобы, подпиливает сваи, а на рассвете из укрытия наблюдает, как рушится мост под тяжестью фашистского БТРа. Партизаны убедились, что Васе можно доверять, и поручили ему серьезное дело: стать разведчиком в логове врага. В штабе фашистов он топит печи, колет дрова, а сам присматривается, запоминает, передает партизанам сведения. Каратели, задумавшие истребить партизан, заставили мальчика вести их в лес. Но Вася вывел гитлеровцев к засаде полицаев. Гитлеровцы, в темноте приняв их за партизан, открыли бешеный огонь, перебили всех полицаев и сами понесли большие потери.

Вместе с партизанами Вася уничтожил девять эшелонов, сотни гитлеровцев. В одном из боев он был сражен вражеской пулей. Своего маленького героя, прожившего короткую, но такую яркую жизнь, Родина наградила орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны 1 степени, медалью «Партизану Отечественной войны» 1 степени.

НАДЯ БОГДАНОВА

В это трудно поверить, но, когда она стала разведчицей в партизанском отряде «дяди Вани» Дьячкова, ей не было ещё и десяти лет. Маленькая, худенькая, она, прикидываясь нищенкой, бродила среди фашистов, всё подмечая, всё запоминая, и приносила в отряд ценнейшие сведения. А потом вместе с бойцами-партизанами взрывала фашистский штаб, пускала под откос эшелон с военным снаряжением, минировала объекты.

Первый раз её схватили, когда вместе с Ваней Звонцовым вывесила она 7 ноября 1941 года красный флаг в оккупированном врагом Витебске. Били шомполами, пытали, а когда привели ко рву — расстреливать, сил у неё уже не оставалось — упала в ров, на мгновение, опередив пулю. Ваня погиб, а Надю партизаны нашли во рву живой…

Второй раз её схватили в конце 43-го. И снова пытки: её обливали на морозе ледяной водой, выжигали на спине пятиконечную звезду. Считая разведчицу мёртвой, гитлеровцы, когда партизаны атаковали Карасево, бросили её. Выходили её, парализованную и почти слепую, местные жители. Спустя 15 лет услышала она по радио, как начальник разведки 6-го отряда Слесаренко — её командир — говорил, что никогда не забудут бойцы своих погибших товарищей, и назвал среди них Надю Богданову, которая ему, раненому, спасла жизнь…

Только тогда и объявилась она, только тогда и узнали люди, работавшие с нею вместе, о том, какой удивительной судьбы человек она, Надя Богданова, награждённая орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1 степени, медалями.

ЛАРА МИХЕЕНКО

За операцию по разведке и взрыву жд. моста через реку Дрисса к правительственной награде была представлена ленинградская школьница Лариса Михеенко. Но вручить своей отважной дочери награду Родина не успела…

Война отрезала девочку от родного города: летом уехала она на каникулы в Пустошкинский район, а вернуться не сумела — деревню заняли фашисты. Мечтала пионерка вырваться из гитлеровского рабства, пробраться к своим. И однажды ночью с двумя старшими подругами ушла из деревни.

В штабе 6-й Калининской бригады командир майор П.В.Рындин вначале отказался принять «таких маленьких»: ну какие из них партизаны! Но как же много могут сделать для Родины даже совсем юные ее граждане! Девочкам оказалось под силу то, что не удавалось сильным мужчинам. Переодевшись в лохмотья, ходила Лара по деревням, выведывая, где и как расположены орудия, расставлены часовые, какие немецкие машины движутся по большаку, что за поезда и с каким грузом приходят на станцию Пустошка.

Участвовала она и в боевых операциях…

Юную партизанку, выданную предателем в деревне Игнатово, фашисты расстреляли. В Указе о награждении Ларисы Михеенко орденом Отечественной войны 1 степени стоит горькое слово: «Посмертно».

КОСТЯ КРАВЧУК

11 июня 1944 года на центральной площади Киева были выстроены части, уходившие на фронт. И перед этим боевым строем зачитали Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении пионера Кости Кравчука орденом красного знамени за то, что спас и сохранил два боевых знамени стрелковых полков в период оккупации города Киева…

Отступая из Киева, два раненых бойца доверили Косте знамена. И Костя обещал сохранить их.

Сначала закопал в саду под грушей: думалось, скоро вернутся наши. Но война затягивалась, и, откопав знамена, Костя хранил их в сарае, пока не вспомнил про старый, заброшенный колодец за городом, у самого Днепра. Завернув свой бесценный клад в мешковину, обваляв соломой, он на рассвете выбрался из дому и с холщовой сумкой через плечо повел к далекому лесу корову. А там, оглядевшись, спрятал сверток в колодец, засыпал ветками, сухой травой, дерном…

И всю долгую оккупацию нес пионер свой нелегкий караул у знамени, хотя и попадал в облаву, и даже бежал из эшелона, в котором угоняли киевлян в Германию.

Когда Киев освободили, Костя, в белой рубахе с красным галстуком, пришел к военному коменданту города и развернул знамена перед повидавшими виды и все же изумленными бойцами.

11 июня 1944 вновь сформированным частям, уходившим на фронт, вручили спасенные Костей замена.

ЛЁНЯ ГОЛИКОВ

Бригадный разведчик 67 отряда четвёртой ленинградской партизанской бригады, действовавшей на территории Новгородской и Псковской областей. Участвовал в 27 боевых операциях. Особенно отличился при разгроме немецких гарнизонов в деревнях Апросово, Сосницы, Север.

Всего им уничтожено: 78 немцев, 2 железнодорожных и 12 шоссейных мостов, 2 продовольственно-фуражных склада и 10 автомашин с боеприпасами. Сопровождал обоз с продовольствием (250 подвод) в блокадный Ленинград. За доблесть и отвагу награждён орденом Ленина, орденом Отечественной войны I степени, медалью «За отвагу» и медалью Партизану Отечественной войны II степени.

13 августа 1942 года, возвращаясь из разведки от шоссе «Луга–Псков», неподалёку от деревни Варницы Стругокрасненского района гранатой подорвал легковую машину, в которой находился немецкий генерал-майор инженерных войск Рихард фон Виртц. В донесении командира отряда указывалось, что Голиков в перестрелке застрелил из автомата генерала, сопровождавшего его офицера и шофёра, однако после этого, в 1943—1944 годax, генерал Виртц командовал 96-й пехотной дивизией, а в 1945 году был взят в плен американскими войсками. Представлен к званию Героя Советского Союза.

24 января 1943 года в неравном бою в селе Острая Лука Псковской области Леонид Голиков погиб.

ВАЛЯ КОТИК

Родился 11 февраля 1930 года в селе Хмелёвка Шепетовского района. Когда в Шепетовку ворвались фашисты, Валя вместе с друзьями решил бороться с врагом. Ребята собирали на месте боев оружие, которое потом на возу с сеном переправляли в отряд.

Присмотревшись к мальчику, коммунисты доверили Вале быть связным и разведчиком в своей подпольной организации. Он узнавал расположение вражеских постов, порядок смены караула.

Фашисты наметили карательную операцию против партизан, а Валя выследил гитлеровского офицера, возглавлявшего карателей, убил его…

Когда в городе начались аресты, Валя вместе с мамой и братом Виктором ушел у партизанам. Пионер, которому только исполнилось 14 лет, сражался плечом к плечу со взрослыми, освобождая родную землю. На его счету 6 вражеских эшелонов, взорванных нат пути к фронту. Валя Котик был награжден орденом Отечественной войны 1 степени, медалью «Партизану Отечественной войны» 2 степени.

В бою за город Изяслав в Хмельницкой области 16 февраля 1944 года был смертельно ранен. В 1958 году Вале посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Перед школой, в которой учился этот отважный пионер, поставлен памятник.

ЮТА БОНДАРОВСКАЯ

Куда бы ни шла синеглазая девочка Юта, ее красный галстук неизменно был с нею…

Летом 1941 года приехала она из Ленинграда на каникулы в деревню под Псковом. Здесь настигла Юту грозная весть: война! Здесь увидела она врага. Юта стала помогать партизанам. Сначала была связной, потом разведчицей. Переодевшись мальчишкой-нищим, собирала по деревням сведения: где штаб фашистов, как охраняется, сколько пулеметов.

Возвращаясь с задания, сразу повязывала красный галстук. И словно силы прибавлялись! Юта поддерживала усталых бойцов звонкой пионерской песней, рассказом о родном своем Ленинграде…

И как же радовались все, как поздравляли партизаны Юту, когда пришло в отряд сообщение: блокада прорвана! Ленинград выстоял, Ленинград победил! В тот день и синие глаза Юты, и красный ее галстук сияли, как кажется, никогда.

Но еще стонала под вражеским игом земля, и отряд вместе с частями Красной Армии ушел помогать партизанам Эстонии. В одном из боев — у эстонского хутора Ростов — Юта Бондаровская, маленькая героиня большой войны, пионерка, не расставшаяся со своим красным галстуком, пала смертью храбрых. Родина наградила свою героическую дочь посмертно медалью «Партизану Отечественной войны» 1 степени, орденом Отечественной войны 1 степени.

ЛИДА ВАШКЕВИЧ

Обыкновенная чёрная сумка не привлекла бы внимания посетителей краеведческого музея, если бы не лежал рядом с нею красный галстук. Юная хозяйка этих реликвий пионерка Лида Вашкевич, рискуя жизнью, помогла вести борьбу с фашистами. Есть и ещё одна причина того, чтобы остановиться возле этих экспонатов: Лида награждена медалью «Партизану Отечественной войны» 1 степени.

…В городе Гродно, оккупированном фашистами, действовало коммунистическое подполье. Одной из групп руководил отец Лиды. К нему приходили связные подпольщиков, партизан, и каждый раз у дома дежурила дочь командира. Со стороны поглядеть — играла. А она зорко всматривалась, вслушивалась, не приближаются ли полицаи, патруль, и, если нужно, подавала знак отцу. Опасно? Очень. Но по сравнению с другими заданиями это и было почти игрой. Лида добывала бумагу для листовок, скупая по паре листочков в разных магазинах, часто с помощью своих друзей. Наберётся пачка, упрячет её девочка на дно чёрной сумки и доставит в условленное место. А на другой день весь город читает слова правды о победах Красной Армии под Москвой, Сталинградом.

Об облавах, обходя явочные квартиры, предупреждала народных мстителей девочка. Поездом со станции на станцию ездила, чтобы передать важное сообщение партизанам, подпольщикам. Взрывчатку мимо фашистских постов проносила всё в той же чёрной сумке, засыпав доверху углём и стараясь не сгибаться, чтобы не вызвать подозрений, — уголь-то взрывчатки полегче…

Вот что за сумка оказалась в Гродненском музее. И галстук, который Лида тогда носила за пазухой: не могла, не хотела с ним расставаться.

НИНА КУКОВЕРОВА

Каждое лето Нину и её младших братишку и сестрёнку мама вывозила из Ленинграда в деревню Нечеперть, где чистый воздух, мягкая трава, где мёд и парное молоко… Грохот, взрывы, пламя и дым обрушились на этот тихий край в четырнадцатое лето пионерки Нины Куковеровой. Война! С первых дней прихода фашистов Нина стала партизанской разведчицей. Всё, что видела вокруг, запоминала, сообщала в отряд.

В деревне горы расположился карательный отряд, все подступы перекрыты, даже самым опытным разведчикам не пробраться. Вызвалась пойти Нина. Полтора десятка километров шла она заснеженной равниной, полем. Не обращали внимания фашисты на продрогшую, усталую девочку с торбой, а от её внимания ничто не укрылось — ни штаб, ни склад горючего, ни расположение часовых. И когда ночью партизанский отряд выступил в поход, Нина шла рядом с командиром как разведчица, как проводник. Взлетели в ту ночь на воздух фашистские склады, вспыхнул штаб, пали каратели, сражённые яростным огнём.

Не раз ещё ходила на боевые задания Нина — пионерка, награждённая медалью «Партизану Отечественной войны» 1 степени.

Юная героиня погибла. Но память о дочери России жива. Посмертно она награждена орденом Отечественной войны 1 степени. Нина Куковерова навечно зачислена в состав своей пионерской дружины.

АРКАДИЙ КАМАНИН

Он мечтал о небе, когда был ещё совсем мальчишкой. Отец Аркадия, Николай Петрович Каманин, лётчик, участвовал в спасении челюскинцев, за что получил звание Героя Советского Союза. А ещё всегда рядом друг отца, Михаил Васильевич Водопьянов. Было отчего загореться сердцу мальчугана. Но в воздух его не пускали, говорили: подрасти.

Когда началась война, он пошёл работать на авиационный завод, потом на аэродром использовался любым случаем, чтобы подняться в небо. Опытные пилоты, пусть всего на несколько минут, случалось, доверяли ему вести самолёт. Однажды вражеской пулей было разбито стекло кабины. Лётчика ослепило. Теряя сознание, он успел передать Аркадию управление, и мальчик посадил самолёт на свой аэродром.

После этого Аркадию разрешили всерьёз учиться лётному делу, и вскоре он начал летать самостоятельно.

Однажды с высоты юный пилот увидел наш самолёт, подбитый фашистами. Под сильнейшим миномётным огнём Аркадий приземлился, перенёс лётчика в свой самолёт, поднялся в воздух и вернулся к своим. На его груди засиял орден Красной Звезды. За участие в боях с врагом Аркадий был награждён вторым орденом Красной Звезды. К тому времени он стал уже опытным пилотом, хотя было ему пятнадцать лет.

До самой победы сражался Аркадий Каманин с фашистами. Юный герой о небе мечтал и небо покорил!

ВОЛОДЯ КАЗНАЧЕЕВ

1941 год… Весной Володя Казначеев закончил пятый класс. Осенью вступил в партизанский отряд.

Когда вместе с сестрой Аней он пришел к партизанам в Клетнянские леса, что на Брянщине, в отряде говорили: «Ну и пополнение!..» Правда, узнав, что они из Соловьяновки, дети Елены Кондратьевны Казначеевой, той, что пекла хлеб для партизан, шутить перестали (Елена Кондратьевна была убита фашистами).

В отряде была «партизанская школа». Там обучались будущие минеры, подрывники. Володя на «отлично» усвоил эту науку и вместе со старшими товарищами пустил под откос восемь эшелонов. Приходилось ему, и прикрывать отход группы, гранатами останавливая преследователей…

Он был связным; ходил нередко в Клетню, доставляя ценнейшие сведения; дождавшись темноты, расклеивал листовки. От операции к операции становился опытнее, искуснее.

За голову партизана Кзаначеева фашисты назначили награду, даже не подозревая, что отважный их противник — совсем еще мальчик. Он сражался рядом со взрослыми до того самого дня, пока родной край не был освобожден от фашистской нечисти, и по праву разделил со взрослыми славу героя — освободителя родной земли. Володя Казначеев награжден орденом Ленина, медалью «Партизану Отечественной войны» 1 степени.

ВАЛЯ ЗЕНКИНА

Брестская крепость первой приняла на себя удар врага. Рвались бомбы, снаряды, рушились стены, гибли люди и в крепости, и в городе Бресте. С первых минут ушёл в бой Валин отец. Ушёл и не вернулся, погиб героем, как многие защитники Брестской крепости.

А Валю фашисты заставили под огнём пробираться в крепость, чтобы передать её защитникам требование сдаться в плен. Валя в крепость пробралась, рассказала о зверствах фашистов, объяснила, какие у них орудия, указала место их расположения и осталась помогать нашим бойцам. Она перевязывала раненых, собирала патроны и подносила их бойцам.

В крепости не хватало воды, её делили по глотку. Пить хотелось мучительно, но Валя снова и снова отказывалась от своего глотка: вода нужна раненым. Когда командование Брестской крепости приняло решение вывести детей и женщин из-под огня, переправить на другой берег реки Мухавец — иной возможности спасти их жизнь не было, — маленькая санитарка Валя Зенкина просила оставить её с бойцами. Но приказ есть приказ, и тогда она поклялась продолжить борьбу с врагом до полной победы.

И Валя клятву сдержала. Разные испытания выпали на её долю. Но она выдержала. Выстояла. И свою борьбу продолжила уже в партизанском отряде. Воевала смело, наравне со взрослыми. За отвагу и мужество орденом Красной Звезды наградила Родина свою юную дочь.

ВИТЯ ХОМЕНКО

…В школе по немецкому у Вити было «отлично», и подпольщики поручили пионеру устроится в офицерскую столовую. Он мыл посуду, случалось, обслуживал офицеров в зале и прислушивался к их разговорам. В пьяных спорах фашисты выбалтывали сведения, которые очень интересовали «Николаевский центр».

Быстрого, смышленого мальчишку офицеры стали посылать с поручениями, а вскоре и вовсе сделали посыльным при штабе. Им и в голову не могло прийти, что самые секретные пакеты первыми читали подпольщики на явке…

Вместе с Шурой Кобером Витя получил задание перейти линию фронта, чтобы установить связь с Москвой. В Москве, в штабе партизанского движения, они доложили обстановку и рассказали о том, что наблюдали в пути.

Вернувшись в Николаев, ребята доставили подпольщикам радиопередатчик, взрывчатку, оружие. И снова борьба без страха и колебания. 5 декабря 1942 года были схвачены фашистами и казнены десять подпольщиков. Среди них два мальчика — Шура Кобер и Витя Хоменко. Они жили героями и погибли как герои.

Орденом Отечественной войны 1 степени — посмертно — наградила Родина своего бесстрашного сына. Имя Вити Хоменко носит школа, в которой он учился.

ЗИНА ПОРТНОВА

Родилась Зина Портнова 20 февраля 1926 года в городе Ленинграде в семье рабочего. По национальности белоруска. Окончила 7 классов.

В начале июня 1941 года приехала на школьные каникулы в деревню Зуи, близ станции Оболь Шумилинского района Витебской области. После вторжения гитлеровцев на территорию СССР Зина Портнова оказалась на оккупированной территории. С 1942 года член Обольской подпольной организации «Юные мстители», руководителем которой была будущий Герой Советского Союза Е.С.Зенькова, член комитета организации. В подполье была принята в ВЛКСМ.

Участвовала в распространении листовок среди населения и диверсиях против захватчиков. Работая в столовой курсов переподготовки немецких офицеров, по указанию подполья отравила пищу (погибло более ста офицеров). Во время разбирательств, желая доказать немцам свою непричастность, попробовала отравленный суп. Чудом осталась жива.

С августа 1943 года разведчик партизанского отряда им. К.Е.Ворошилова. В декабре 1943 года, возвращаясь с задания по выяснению причин провала организации «Юные мстители», схвачена в деревне Мостище и опознана некой Анной Храповицкой. На одном из допросов в гестапо деревни Горяны (Белоруссия), схватив со стола пистолет следователя, застрелила его и ещё двух гитлеровцев, пыталась бежать, была схвачена. После пыток расстреляна в тюрьме г. Полоцка (по другой версии — в деревне Горяны ныне Полоцкого района Витебской области Белоруссии). Зине Портновой присвоено звание Герой Советского Союза.