Рассказ про мой любимый праздник на английском

Вы считаете, как и все, что Конан Дойль написал только 56 рассказов и четыре романа?

О, тогда мне есть чем вас удивить, потому что существует необычайный 57-й рассказ, который отдельно не входил ни в одно из известных собраний его сочинений.

И, почти наверняка, никогда не переводился. Вы сейчас первыми о нем узнаете, ибо находится он в совершенно необычайной библиотеке.

Но расскажу все по порядку.

Начало 20-х в Британии было трудным и отчаянным временем. Сотни тысяч жизней бездарно сгинули в полях Фландрии и Франции. С карты Европы исчезло несколько империй. Монархическое правление виделось пережитком. После отречения и убйства императора России и падения Австро-Венгерской монархии качнулся под Георгом Пятым и британский трон: усиливались республиканские настроения, от короля требовали отречения. Экономика — в упадке. Появились явные предвестники распада самой крупной империи в мировой истории, расширявшейся более чем двести лет. Более того — многим становилось ясно, что рушится весь европейский миропорядок, сложившийся примерно со времени объединенной победы над неистовым корсиканцем.

Видео дня

И как же решают в британской монархии 1921 года противостоять нарастанию энтропии?

Удивительно: сделать кукольный дом! Запечатлеть уходящее.

Феноменально несчастливая в браке внучка королевы Виктории, принцесса Мария Луиза Шлезвиг-Голштейнская, решила порадовать подругу детства королеву Марию (жену английского короля Георга Пятого) уникальным подарком — самым большим и великолепным кукольным домом на свете.

Она связалась с другом и архитектором сэром Эдвином Лютьеном, и тот сразу увидел изумительный (философский и деловой!) потенциал этой идеи. Три года лучшие художники, краснодеревщки, ювелиры, плотники проектировали и создавали эту изумительную “кукольную” резиденцию.

Что такое кукольный дом? Есть в этой идее что-то будоражащее и умиротворяющее одновременно. Это полностью подвластный тебе маленький мир, это та иллюзия контроля и предсказуемости, которые невозможны в реальном мире. Но не только. Первая мировая война показала необычайную хрупкость того, что считалось незыблемым. С германских цеппелинов впервые сбрасывали бомбы на Лондон: в Великой войне впервые стерлась граница между “театром войны” и тылом — безопасности, когда война, не осталось ни для кого…

“Я создавал то, что переживет всех нас и понесет в будущее и в незнакомый грядущий мир то, как мы жили. Это уменьшенная копия нашего уходящего мира”, — писал сэр Эдвин в 1921 году, охваченный понятным эсхатологическим чувством.

Фасад имитировал обманчиво воздушную георгианскую неоклассику Кристофера Рена (имитация портландского камня) и на шарнирах поднимался вверх, чтобы видны были интерьеры комнат.

Все там было настоящим, в масштабе 1:12.

Проведено электричество и водопровод, работали лифты. Известных художников попросили расписать потолки и исполнить миниатюрные копии. В комнатах прислуги — чудо техники: пылесос и швейная машинка “Зингер”. На кухне — точные копии баночек с джемом, кофе, крошечные бутылочки шампанского Veuve Clicquot (да-да, самая знаменитая веселая вдова на свете!), печений McVities ( с логотипами производителей, многие благополучно процветают и сейчас!), машины для гаража изготовили на заводах Rolls Royce, ювелиры фирмы Cartier изготовили каминные и напольные часы. Знаменитый ландшафтный художник разработала дизайн сада и сам Густав Холст написал музыку для миниатюрных нот на рояле…

Дом получился таким изумительным, что стал сенсацией на Выставке Искусств и Ремесел Британской Империи 1924 года. Для производителей, поставивших копии своих товаров с хорошо различимыми логотипами, это также явилось прекрасной рекламой. Выставку посетило более двух миллионов человек. Люди выходили воодушевленные: если в стране еще умеют делать такие удивительные по мастерству и практической бесполезности вещи, не все еще пропало!

Самое необычайное в домике — библиотека! Здесь настоящее все: копии картин, и росписи, и гобелены, и мраморный камин, и персидский ковер, и глобус, и книги! Да, все это крошечные фолианты с сокращенными текстами Библии, Шекспира, Диккенса. Королева Мария могла достать их с полки и полистать под лупой. Всем известным британским авторам были заказаны миниатюрные произведения для этой библиотеки. Для них писали — Томас Харди, М. Джеймс, Эдит Уортон, Олдос Хаксли, Редьярд Киплинг и многие другие. Понятно, что отказались только Вирджиния Вульф и Бернард Шоу. Их не стали уговаривать. А вот Конан Дойль согласился. Он написал самый короткий рассказ “Как Уотсон научился трюку” (если перевести дословно). И еще замечательно, что книга эта рукописная. Рука самого Конан Дойля.

Конечно, я купила ее миниатюрную копию.

Вот мой (неотредактированный) перевод этого самого маленького рассказа о Уотсоне и Холмсе.

“Уотсон внимательно следил за своим компаньоном с тех самых пор, как тот уселся за стол завтракать. Холмс поднял глаза и увидел его взгляд.

—Так, Уотсон, о чем Вы думаете?”- спросил он.

—О Вас.

—Обо мне?

—Да, Холмс. Я думал о том, как банальны все Ваши трюки и как удивительно, что они продолжают вызывать интерес у публики.

—Совершенно с Вами согласен, — сказал Холмс. — Более того, припоминаю, что и сам говорил нечто подобное.

—Вашему методу, — сказал Уотсон резко, — Не так уж трудно научиться!

—Вне всякого сомнения, — с улыбкой ответил Холмс- Может, Вы и сами приведете пример такого метода размышлений.

—С удовольствием, — сказал Уотсон. — И могу сказать, что Вы были чем-то озабочены, когда одевались сегодня утром.

—Прекрасно! — сказал Холмс,- Как Вы об этом догадались?

—Вы обычно довольно аккуратны, а тут забыли побриться.

—Боже мой! Это действительно проницательно, — сказал Холмс, — Я и понятия не имел, что Вы такой одаренный ученик! Осталось ли нечто еще, что не смогло укрыться от Вашего орлиного глаза?

—Да, Холмс. У Вас есть клиент по фамилии Барроу, дело которого Вам не удалось распутать.

—Боже мой, как Вы об этом узнали?

—Я видел конверт с этим именем. Вы открыли его, издали стонущий звук и поглубже засунули конверт в карман, с гримасой боли на лице.

—Восхитительно! Вы очень наблюдательны.

—Опасаюсь, Холмс, что Вы также занялись финансовыми спекуляциями.

—И как Вам удалось догадаться, Уотсон?

—Вы открыли газету на биржевой странице и издали громкий, заинтересованный возглас.

—Что ж, это очень умнО, Уотсон. Что-нибудь еще?

—Да, Холмс, вместо своего халата Вы надели черный сюртук, это говорит о том, что Вы ожидаете визита кого-то довольно важного.

—Что-нибудь еще?

— Я не сомневаюсь, Холмс, что нашел бы и еще, но я привожу только несколько этих пунктов, чтобы доказать: есть и другие люди в мире, столь же проницательные, что и Вы.

—Есть и не столь же проницательные, — сказал Холмс- Признаюсь, Уотсон, их не так уж много, но я должен включить и Вас в их число.

—Что Вы имеете в виду, Холмс?

—То, мой дорогой друг, что Ваши заключения не так удачны, как мне бы хотелось.

—Вы хотите сказать, что я ошибся.

— Боюсь, что так. Давайте рассмотрим каждый пункт. Я не побрился, потому что отправил бритву точильщику. И надел сюртук, потому что у меня, к несчастью, был назначен визит к дантисту. Его зовут Барлоу, письмо было от него, оно подтверждало назначенное время. Страница о крикете в газете идет рядом с финансовой, и я проверил, как сыграла команда Саррея против Кента. Но, продолжайте, Уотсон, продолжайте! Это довольно банальный трюк и, я уверен, вскоре Вы его освоите!

The end”

“Кукольный” дом королевы Марии выставлен в Виндзорской крепости хрупким апофеозом ушедшей эпохи, в его окнах горят крошечные люстры, слышится призрачная музыка…

Домику почти сто лет.

Хрупкое пережило то, что казалось незыблемым…

Ах, как часто мы столь же проницательны о будущем, как и старый, добрый Уотсон)))

Издательство Corpus представляет книгу историка Натальи Конрадовой «Археология русского интернета. Телепатия, телемосты и другие технологии холодной войны».

Эта книга — увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ — географических, политических, телесных — привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации.

Предлагаем прочитать фрагмент книги.

В 1989 году, когда инициированная Дрейпером дискуссия об СССР утихла, первый советский человек подключился к одной из ньюсгрупп. Это был московский сотрудник компании Джоэла Шатца San Francisco — Moscow Teleport (см. главу 3), позже — инициатор создания зоны .ru и директор Координационного центра национального домена сети Интернет Андрей Колесников. 26 декабря 1989 года он отправил свое первое сообщение в модерируемую группу comp.dcom.telecom, посвященную вопросам телекоммуникации. Это была новость о том, что в Таллине открылась станция BBS и состоялся первый сеанс связи с Москвой. Основатель и модератор группы Пэт Таусон отметил, что это первое сообщение из СССР, поэтому он специально публикует его вместе с метаданными о маршруте электронной почты — для «любопытных читателей и студентов», которые могут не поверить.

В 2012 году в интервью журналу «Итоги» Андрей Колесников рассказал, как он оказался в SFMT и как подключение к Юзнету выглядело с его стороны. Незадолго до этого он устроился помощником Джоэла Шатца, который искал специалиста по компьютерной технике. В 1988 году организация SFMT провела уже сотни сеансов видеосвязи между группами американских и советских граждан и к ее каналу были присоединены все основные советские медиа, а также некоторые министерства и научные институты. Пользователи сети запускали совместные проекты, обсуждали проблемы лечения рака и делились опытом избавления от алкогольной зависимости. «Для новых инициатив достаточно пространства, — говорил Шатц в интервью газете Los Angeles Times в 1987 году. — Правительства и бюрократии — это тупиковый путь. Создание нового — не их работа… Настоящая креативность приходит вместе со свободой». Чтобы поддерживать эту креативность технически, Шатц нанимал на работу людей и в Сан-Франциско, и в Москве. Одним из них оказался Андрей Колесников, задачей которого было разобраться с техникой, которую Шатц привозил из США. «Джоэл показал мне, как работает электронная почта, — говорит Колесников. — Тут мой мозг начал закипать: я никак не мог понять, как московскую квартиру в доме в Малом Афанасьевском переулке — офис американца — модем связывает с Америкой. Пищит, хрипит, потом на экране компьютера появляется галочка, ты пишешь письмо, даешь команду «Отправить», и — бац! — оно мгновенно уходит. В Америку! Раз — и там! Это был настоящий шок. У нас тогда еще и факсы‑то не были сильно распространены». Начав с электронной почты, Колесников стал исследовать возможности интернета и обнаружил Юзнет: «Вот тут у меня наступил просто паралич мозга. Потому что, помимо приема/отправки почты и адресной книги, там были конференции, так называемые новостные группы. Сейчас все носятся с соцсетями, но эта идея уже была реализована в конце 1980‑х…»

В Юзнете Колесников подписался на несколько ньюсгрупп, посвященных рок-музыке, и начал отправлять туда сообщения: «До перестройки у нас был андеграунд. Наши газеты, телевидение и журналы писали, что «рок — это капиталистическое дерьмо», но мы их игнорировали — новое поколение предпочитает «капиталистическое дерьмо» официальной балалайке». Разумеется, подписчики в этих группах были тоже потрясены. Прежде всего самим фактом, что Колесников пишет из Москвы, но также его музыкальными вкусами, которые мало чем отличались от предпочтений других пользователей: «Я клянусь, звучит так, как будто ты вырос в Южной Калифорнии», — отвечали ему американские меломаны.

Мир «хакеров» оказался очень маленьким: вскоре выяснилось, что Дрейпер и Колесников знакомы. Когда спустя несколько дней после первого сообщения из СССР модератор группы Пэт Таусон устроил рождественский марафон историй, один из подписчиков прислал рассказ о хакере, который умел различать тоновые сигналы телефонных сетей.

Андрей Колесников ответил: «Могу ошибаться, но я знаю одного из Штатов, который сидел в тюрьме, потому что открыл систему использования специального звукового генератора». Американские подписчики предположили, что речь идет о Джоне Дрейпере, и вскоре Дрейпер откликнулся — со времен дискуссии об СССР он был подписан на уведомления об упоминании его имени в Юзнете. Дрейпер передал привет Андрею, после чего переключился на более актуальную для него тему: «Я только что вернулся из Берлина… Я стоял на стене во время новогодней вечеринки вместе с 500 000 восточными и западными немцами. Берлин — то самое место, где нужно было находиться на Новый год!»

Следующим сообщение Колесникова увидел Фил Карн, один из разработчиков интернет-протокола TCP/IP, а также пакетного радио: «Я знаю, что мой протокол TCP/IP для PC попал в СССР, так что, возможно, нам недолго осталось ждать первого советского сайта в интернете. Может быть, я смогу уговорить их назвать одну из своих машин «kremvax»:-)». Однако Карну не пришлось ничего делать для того, чтобы в Юзнете появился настоящий kremvax.

В августе 1990 года программисты из кооператива «Демос» вошли в интернет через Финляндию, с которой у СССР была прямая телефонная линия, и подписались на новостные группы, посвященные операционной системе Unix, а также юмору и советской политике. Программист «Демоса» Вадим Антонов запостил классический позднесоветский анекдот о том, как социализм опоздал на встречу с капитализмом и коммунизмом, потому что стоял в очереди за мясом, и капитализм спросил, что такое «очередь», а коммунизм — что такое «мясо». Именно в этот момент Антонова заметили другие пользователи. Реплики недоверия перемежались с восторгами от того факта, что американские пользователи наконец‑то встретили настоящих людей из СССР: «Вы что, правда из Союза? Чем докажете?», «У этих ребят из Москвы странный адрес», «Жаль, что их первый пост посвящен юмору. Теперь неясно, шутка это или нет», «Не могу поверить, что дожил до такого!» Автоматическая подпись Антонова гласила: «Vadim Antonov / DEMOS, Moscow, USSR / (It is NOT a joke!)», а в 1991 году кооператив «Демос» переименовал свой сервер в kremvax, и легенда Юзнета стала реальностью.

Хотя интенсивная дискуссия Дрейпера подготовила информационное поле для приема советских пользователей, новость об их появлении в Юзнете распространялась постепенно. Анекдотический случай произошел в ноябре 1990 года в группе soc.women. В треде «Мастурбация как самопознание» (Masturbation as Self Experience) внезапно появился пользователь по имени Татьяна Заславская, чтобы поделиться своим опытом мастурбации: «Мой любимый трюк — аутокуннилингус. Может быть, я извращенка?» Первой отреагировала сотрудница одной из IT-корпораций Барбара Хлавин: «Может быть, ты акробатка?» Однако Хлавин быстро потеряла интерес к сексуальным практикам Заславской, потому что главная новость была гораздо более волнующей: «Боже, всю жизнь я ждала разрушения железного занавеса, чтобы США и СССР могли свободно общаться. Наконец, это случается! И какого рода сообщение я получаю?» Другие пользователи тоже заинтересовались личностью Татьяны Заславской. Сначала они попытались проверить, действительно ли сервер находится в СССР, затем анализировали ее ошибки в английском, чтобы понять, насколько они типичны для носителей русского языка. Всё говорило о том, что Заславская — не фейк, и подписчики новостной группы даже начали с ней переписываться по имейлу. Тогда они и выяснили, что под этим именем скрывался подросток мужского пола, выходивший в Юзнет из Ленинграда. После разоблачения «Татьяна Заславская» немедленно покинула группу и больше никогда не возвращалась в сеть, по крайней мере под этим именем.

И всё же главными героями Юзнета в 1990 году стали сотрудники кооператива «Демос» и акционерного общества «Релком». После того как пользователи сети привыкли к мысли о присутствии советских коллег, они засыпали их сотнями вопросов. Западных людей интересовало, как связаться с разными городами СССР, они передавали приветы своим знакомым и интересовались политической обстановкой. «Демос» отвечал на вопросы, выкачивал софт, постил анекдоты и организовывал национальную доменную зону .su. Программисты «Демоса» не подозревали, что буквально через несколько месяцев, во время попытки государственного переворота в августе 1991 года, их небольшой офис в центре Москвы станет мировым информационным центром.