Рассказ про ампути судьба

На следующей неделе состоится первый суд по иску о ликвидации общества «Мемориал» за несоблюдение закона об «иностранных агентах». С призывом отозвать иск обратились к Генеральной прокуратуре РФ первый президент СССР Михаил Горбачев и главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов, лауреаты Нобелевской премии мира. Многие комментаторы благодарны Горбачеву за этот жест.

Натали Радько

Это хорошо. Нобелевские лауреаты Горбачёв и Муратов поддержали «Мемориал»

Плохо то, что не нобелевские лауреаты «авторитеты» в стране, а потомки палачей в законе и стукачи.

Александр Скобов

Старенькому Горбачеву, конечно, сердечное спасибо. Все-таки он человек, что бы там ни говорили некоторые олдовые-в-законе. И понятно, что при его статусе, бэкграунде и прочих вещах, заменяющих понятие «классовая принадлежность», текст должен был быть лоялистский и легалистский по форме. Критиковать эту форму глупо и неуместно. Просто люди иной классовой принадлежности должны понимать, что на практике означает призыв к прокуратуре урегулировать свои претензии к «Мемориалу» во внесудебном порядке. Это означает, что прокуратура будет по-тихому принуждать Московский Правозащитный Центр «Мемориал» к отказу от реальной правозащитной деятельности. В частности – к отказу от своего списка политзаключенных. И мой настоятельный совет этим людям, не связанным условностями придворного этикета – не забывать, что мы имеет дело с преступной, бандитской, фашистской властью, последовательно восстанавливающей тоталитаризм. И никакого «урегулирования претензий» с ней быть не может – ни судебного, ни внесудебного. Ибо разногласия по земельному вопросу.

«Остальных» на самом деле не так уж мало. Открытое письмо в защиту «Мемориала» подписали сотни деятелей культуры как в России, так и за ее пределами, в том числе Стивен Фрай, Том Стоппард, Джон Кутзее и другие. Среди известных российских имен — Юрий Норштейн, Владимир Познер, Леонид Ярмольник, Андрей Макаревич. Сбор подписей продолжается в комментариях под постами поэта Татьяны Щербины и главного редактора «Кольты» Марии Степановой. Подписи под открытым письмом музыкантов собирает Михаил Нодельман.

Кирилл Шулика

Вообще меня очень радует та общественная кампания в защиту «Мемориала», которую я вижу. Она офигенно важная и результат она сама по себе. «Мемориал» же никуда и после решения суда не денется, чтобы вы понимали, ибо это люди, причем подвижники, а не бумаги с печатью.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков несколько дней назад заявил, что с «Мемориалом» «давно есть проблемы в плане соблюдения норм российского законодательства». Многие комментаторы уверены, что «проблемы» есть не у «Мемориала», а у российских властей.

Кирилл Лятс

Нас сегодня невозможно представить без Мемориала, потому что Мемориал — это сервер нашей совести.
Это больше, чем институт, хотя, конечно, Мемориал взял на себе в конце восьмидесятых системообразующую функцию. Он стал лакмусовой бумажкой для порядочных людей и порталом в десталинизируемое общество для всех.
Страна не смогла пойти по пути денквдизации, потому что, в отличие от фашистской Германии, почти в каждой семье могли быть и жертвы, и палачи — репрессировали не по нацпризнаку и даже не по политическим мотивам, а для поддержания общего уровня страха.
Мемориал давал и правду, и утешение, и покаяние тем, кто его искал.
Покушение на Мемориал — это куда большее надругательство над чувствами людей, чем сомнения в существовании 28 панфиловцев. Это реальное возбуждение вражды и ненависти по историческому и политическому признаку ко всем потомкам и к еще ныне живущим репрессированным (например, моя бабушка жива, а ее семья была раскулачена, а отец замучен до смерти в лагере Соликамска, разве ей не плюет в лицо прокуратура, требуя закрыть Мемориал?!)
Шаг за шагом уничтожаются элементы свободы, которой мы добились во второй половине 80-х:
— повальное приклеивание ярлыка иноагента всем честным журналистам
— преследования за госизмену
— посадки за митинги, пикеты и посты
— запрет на просветительскую деятельность
— запрет на исторические исследования, если они хоть как то сравнивают деятельность властей СССР и Третьего Рейха…
Уничтожение Мемориала, думается, это еще один шаг в бездну, сравнивать с которой запрещено.
Морок окутал нашу страну почище пандемии.
Очень хочется, чтобы мы все очнулись.

Александр Морозов

Мемориал — это линза, которая сфокусировала свет миллионов отдельных душ, у каждой из которых была своя «световая нитка», проходящая через историю семьи в ХХ веке. Это был «свет молитвы о ненасилии». Государственное насилие ХХ века — шокирующее, не вмещаемое сознанием — было главной темой всей российской культуры во второй половине столетия. Мемориал был институцией, которая символизировала коллективную волю тех, кто стремился вытащить общество из-под этой травмы. Два поколения — наши родители и мы — в 1985-1991 гг. — верили, что удастся положить конец политическому произволу и насилию, порождаемому идейной монополией государства. Из этой надежды рождалось и новое российское общество, и государство, и, как казалось тогда, гуманистичная рамка нашего человеческого сосуществования, которая сохранится на долгие года вперед. Уничтожение Мемориала — это не просто закрытие «общественной организации». Это уничтожение той линзы, которая собирала свет, дающий возможность существовать и основаниям права, морали и политической философии, которые вообще создают возможность существования общества. Беспамятство, отказ от рефлексии, тьма и рассеяние — вот что порождается сегодня теми, кто исполняя «беззаконный закон», уничтожает «Мемориал».

Алексей Миноровский

Мемориал — современная проекция средневекового монашеского ордена, только светского, мирского. Это своего рода «домострой» для современного человека в области коллективной исторической памяти, выстраиваемой вокруг гуманистических ценностей. Уничтожение «Мемориала» — наступление тьмы в ее онтологическом смысле на все то светлое и чистое, что может быть в человеке. Вот что бы я сказал, если бы спросили меня.

На Change.org опубликована петиция «Руки прочь от «Мемориала»!» – на момент написания этой заметки под ней было около 75 000 подписей. Цель создателей петиции – собрать 100 000 подписей к 23 ноября, когда по делу «Мемориала» пройдут предварительные слушания в суде. Защищать организацию в суде будут Генри Резник и Илья Новиков.

Сергей Пархоменко

Друзья, петиция в защиту Мемориала набирает подписи час за часом, но пока там ещё далеко даже до 100 000. Хотя и эта цифра совсем не отражает того громадного количества сторонников Мемориала, людей, которые ему благодарны и которые не представляют себе жизни в России без этой важнейшей гражданской институции.

Я понимаю, что многие из нас давно разочаровались в действенности петиций как инструмента прямого политического и гражданского действия.

Но в данном случае петиция в защиту Мемориала — это акт моральной поддержки, это способ выразить солидарность с людьми, которые подвергаются жестокому давлению власти за то, что отдали много лет своей жизни работе над делом исторической памяти в России.

Поддержите петицию. Поставьте ваше имя в список тех, для кого затея разрушить Мемориал — преступна и злонамеренна.

18 ноября в Москве прошла пресс-конференция, на которой обсуждались иски прокуратуры и значение «Мемориала» для российского гражданского общества. Запись пресс-конференции доступна в YouTube. Ключевые моменты выступлений участников пересказывает «РосКомСвобода».

Илья Барабанов

Не мог не сходить на пресс-конференцию в «Мемориал» по поводу его возможной скорой ликвидации, историческое все же событие. И вот после многих правильных слов встает австрийский журналист и спрашивает: «Что нам говорит происходящее о ситуации в России? Куда страна катится?»

Прием понятный. У европейского зрителя нет времени и желания вникать во все нюансы, что там в этой далекой и снежной России вновь вытворяют, так что нужен синхрон секунд на 30 с общим описанием ситуации.

А я сразу вспомнил, как почти двадцать лет назад стажером еще сидел в редакции «Новой газеты», а в соседнем «аквариуме» интервью какому-то голландскому телеканалу давала Анна Политковская. И вот я через стекло слушаю, как она полтора часа подробно рассказывает про пытки, убийства, внесудебные казни, похищения, зинданы, батальоны смерти.

Голландский журналист все это терпеливо выслушивает, а под конец разговора задает вопрос: «Анна Степановна, все что вы рассказали очень важно и интересно, но не могли бы вы в двух словах описать, что же сейчас происходит в Чечне?»

Ей богу, я тогда подумал, что она сейчас пришибет эту съемочную группу чем-то тяжелым.

Если «Мемориал» будет ликвидирован, общество может потерять доступ к созданной обществом базе данных о репрессиях, отмечает Дмитрий Шабельников:

О Международном Мемориале уже сказали много хороших слов многие хорошие люди. Меня тоже в разные моменты связывали с ним самые разные проекты, обсуждения, идеи и просто знакомства с людьми, которых «Мемориал» к себе притягивает. «Мемориал» — это, среди многого другого, и потрясающий архив с рукописными воспоминаниями и письмами, и «Возвращение имен», и частично «Последний адрес», и конкурс детских сочинений, лекции и обсуждения, книги и даже настольные игры.

Но сказать сейчас я хочу об одном: о базе данных. В условиях, когда государство, на словах осуждая советские репрессии и даже открывая памятники их жертвам, продолжает во многом скрывать архивную информацию, «Мемориал» взял на себя координацию этого огромного труда — вытаскивания всей доступной информации, ее обработки и сведения в одну базу, доступную в два клика любому желающему. Началась эта работа еще в начале 1990-х: архивы тогда «приоткрылись», но зато все нужно было делать на бумаге. Сегодня это очень важный и теперь уже удобный инструмент, не только для родственников, но и для любого исследователя или просто интересующегося историей России ХХ века. Когда мне, например, попадается какой-нибудь персонаж 1910-х, скажем, годов, о котором совсем ничего не известно, я обязательно прогоняю его по базе «Мемориала» — и если там не найдется он сам, то почти непременно найдутся какие-нибудь родственники (особенности отечественной истории, чего уж).

В других странах такими вещами занимается государство или общественные институты, финансируемые государством. Некоторое время назад были разговоры о плане создания новой базы данных с участием уважаемого мной Музея истории ГУЛАГа (который как раз финансируется государством). Это я могу только приветствовать, но, представляя себе отношение к открытости архивной информации со стороны некоторых государственных структур, я, честно говоря, не очень верю в успех этого мероприятия (совершенно не сомневаясь, опять же, в искренних намерениях ГМИГ).

Я очень надеюсь, что «Мемориал» не ликвидируют — вон даже фадеевский СПЧ «обеспокоен ситуацией» и называет предлагаемую ликвидацию «несоразмерной совокупности нарушения и несправедливой» (как будто все остальные действия властей в последнее время соразмерны и справедливы). Но все мы понимаем, что это запросто может произойти.

База сейчас продублирована и несколько расширена еще одной хорошей организацией, Открытый список. Тем не менее надеюсь, что мемориальская база сейчас многократно скопирована, потому что это настоящее сокровище и важное культурное достояние, при всех ее недостатках, вызванных не только обстоятельствами создания, но и все той же проблемой — ограничения доступа к архивам.

Андрей Десницкий

Мемориал, объявленный в России иностранным агентом — это не просто правозащитная риторика, это уникальные базы данных и профессиональная работа с ними. Любой историк, который так или иначе касается подобных тем, обойтись без них не может, и Мемориал открыт и доступен для сотрудничества.

По-видимому, в случае объявления их экстремистами (а прокуратура требует уже и этого) доступ к этим базам на территории РФ будет закрыт, их распространение будет считаться подсудным правонарушением (КоАП РФ статья 20.29), а любое другое сообщество, которое в иных условиях взялось бы за продолжение такой работы, будет бежать от нее, как от огня. История репрессий станет запретной темой на территории нашей страны.

Полагаю, что «национализация» этой информации и ее засекречивание — основная цель нынешнего наступления на Мемориал.

Зачем это нужно государству, вполне понятно. Репрессии невозможно оправдать, но их можно заболтать. «Сколько-сколько миллионов погибло? Нет, ну были, конечно, отдельные перегибы на местах, но в целом весь наш народ как тогда, так и сегодня… Так сколько погибло миллионов? А докажите!»

И уже не докажешь.

Я не смотрел новый фильм про «Ивана Денисовича», но судя по рецензиям, он сделан по той же модели: вот Иван Денисович идет парадом по Красной площади защищать Москву, ему улыбается Вождь Народов, вот он подбивает пять танков под мудрым руководством Вождя, ну, потом, конечно, не без перегибов на местах, но даже в холодном карцере молитва чудотворная его спасает от гибели неминучей и всякая такая развесистая клюква. Солженицынский рассказ о простом советском мужике превращается в расписную матрешку, где трагедия – часть узора. Рассказ об обыденности зла, о простом человеке вывернут наизнанку с этими парадами, подвигами и чудесами. С моралью: мы выстояли, мы победили, ура!

За сохранение уникальной базы «Мемориала» выступают и многие «охранители». Егор Холмогоров предложил не ликвидировать общество «Мемориал», а переформатировать его, переименовав в общество «Память», и другие правые консерваторы его поддержали.

Наталия Осипова

Переименовать «Мемориал» в «Память» — это хороший троллинг у Егора Холмогорова. Но самое важное, всерьез — это сохранить архивы и данные о репрессированных. Из госархивов добыть эти данные очень непросто. Нужна открытая база в общем доступе, это несомненно. Расприватизация темы репрессий — это очень правильно.

Правый Григоров

Конечно политическая часть «Мемориала» жёстко выступала против России, поддерживали даже террористов и радикальных исламистов, не говоря уже о заукраинцах.
Вместе с тем «Мемориал» – это реликт эпохи «Перестройки», и большой объём памяти восстановлен.
Нам не хотелось бы, чтобы пропало наследие и архивы о репрессированных, как историк-архивист я это прекрасно понимаю, а архивы должны открываться.
Потому поддерживаю инициативу Егора по реорганизации «Мемориала» с исключением политической и русофобской деятельности, направленных против государства российского.
Буквально сегодня говорил об этом с воронежским профессором истории Аркадием Минаковым.
Мы готовы выступить в качестве представителей русского гражданского общества, сохранить архивы, историческую память, реорганизовать «Мемориал», исключив из него враждебную деятельность против России.

Отдельная дискуссия развернулась после выступления Григория Явлинского, в котором бывший лидер «Яблока» связал преследование «Мемориала» с «Умным голосованием».

За этим выводом стоит длинная логическая цепочка: за законы об «иноагентах» голосовали в том числе депутаты от КПРФ, а «Умное голосование», в свою очередь, предлагало голосовать за них на последних парламентских выборах – тем самым подписывая приговор оппозиционным организациям.

Дмитрий Колезев

Григорий Алексеевич Явлинский не дает о себе забыть. Вот выпустил очередную статью об уничтожении «Мемориала» и вроде как выступил в защиту, но при этом не преминул заявить, что атака на «Мемориал» стала следствием… «Умного голосования», которое-де привело в Госдуму коммунистов и тем сделало возможным такой шаг.

В общем, коварный Алексей Навальный сидит и из тюрьмы уничтожает остатки гражданского общества в России, негодяй этакий. А Явлинский нас от него защищает.

Ну, я гиперболизирую, конечно. Но вообще, видимо, это не одного Явлинского мысль. Лев Шлосберг недавно в твиттере писал, что происходящее вокруг «Мемориала» стало следствием выборов в Госдуму — победы «Единой Росси» и усиления КПРФ. Правда, слова «Умное голосование» Шлосберг все-таки не произнес. Но его мысль творчески развел Григорий Явлинский.

Свою мысль развивает в телеграме и сам Лев Шлосберг:

Депутаты фракции КПРФ голосовали за эти законы, начиная с 2012 года. Более того – депутаты от фракции КПРФ были инициаторами внесения проектов этих законов. Это и есть реальная позиция политической партии КПРФ. Для КПРФ поддержка этого закона – сознательный политический выбор.

Признанные «иностранными агентами» «Мемориал», Ассоциацию «Голос», «Команда 29», средства массовой информации, отдельных граждан сейчас уничтожают политически, морально и физически по нормам федерального закона, полностью поддержанного КПРФ.

Политическая поддержка КПРФ для сотрудников правозащитных организаций, журналистов, политиков, деятелей культуры и науки – всех, но в особенности тех, кто признан или может быть признан бессудным и волюнтаристским путём «иностранным агентом» – это политическое самоубийство.

Взывать к праву, подписывать петиции с требованием отмены варварского закона об «иностранных агентах» и при этом голосовать за КПРФ и призывать к этому других людей – это политическая шизофрения или «стокгольмский синдром».

С этими умозаключениями спорит поддержавший КПРФ на выборах сотрудник «Мемориала» Александр Черкасов:

Некоторые люди, вроде бы сочувствуя «Мемориалу», указывают, что в наездах на нас виновата КПРФ и те, кто агитировал за неправильных кандидатов (дальше идёт много общих слов). Имеются в виду, очевидно (а в комментах это и не скрывают) Алексей Навальный и его «Умное голосование» (ну и я сам, похоже, виноват, как унтер-офицерская вдова, поскольку агитировал за Михаил Лобанов, за что и был отдельно проклят).

Эти рассуждения — не только гешефт и подмена сущностей. Тут ещё нарушены причинно — следственные связи.

1. Нам достоверно известно, что решительный «наезд» на «Мемориал» замышлялся и планировался ещё в середине лета, задолго до сентябрьских «выборов» (и их итогов, столь неутешительных для, в общем, симпатичных мне людей).

2. Бумаги, положенные в основу иска Мосгорпрокуратуры о закрытии Правозащитного центра» Мемориал», датированы декабрем 2020 года — они остались от прошлого прокурорского» наезда», который нам тогда удалось отбить без потерь (да, нас «прессовали» постоянно, — но мы на этом не пиарились).

Так что попытка увиноватить Навального и пр. тут разбивается о даты: это «разводка». Допускаю, что кто-то в это искренне верит, но увы.

Спасибо всем за слова солидарности и поддержки. Только не надо использовать наши трудности.

Многие блогеры высказываются еще резче.

Анастасия Брюханова

Я не понимаю, что должно было произойти с политиками, которые долгие десятилетия называли себя оппозицией, чтобы они внезапно стали оправдывать и даже легитимизировать репрессии. «А что вы хотели? Вы же сами проголосовали, и теперь Путин и все остальные имеют полное право на репрессии» — по сути именно это и пытаются продвигать Лев Шлосберг, Григорий Явлинский и другие представители партии «Яблоко».

Хотя и сторонники Навального, и те, кто голосовал по их рекомендациям, и кандидаты, прошедшие благодаря им, и сам Путин прекрасно понимают, что это не так. Все знают, что избраны случайные люди, «табуретки» без имени и поддержки, поддержанные вопреки, а не благодаря.

Но на сцену вышли проигравшие всё «опытные политики», которые решили обвинить народ, по сути жертву, в том, что их репрессируют. Такую подмену понятий и манипуляцию не смогли бы придумать кремлёвские политтехнологи, такую глупость могут выдавать только озлобленные люди, обнаружившие себя с рекордно низкой поддержкой граждан собственной страны. И которые больше не в состоянии критически оценивать не только себя, но и реальность.

Хочется лишь верить, что когда они обвиняют жертву в том, что она сама виновата в репрессиях, они за закрытыми дверьми не радуются, мол, так этой жертве и надо.

Так, друзья — сегодня будет интересный пост о том, как в СССР воровали идеи фильмов. Я уже писал большие и инетресные посты о том, как в СССР воровали дизайн и технологии, о том как в СССР крали сказки также пост о плагиате в советской музыке — а сегодня будет продолжение темы — о том, как в СССР заимствовали, а иногда и крали сюжеты фильмов — тема очень интересная и требующая глубокого исследования)

Откуда вообще взялся плагиат в советском искусстве и почему он процветал? Все годы своего существования СССР был закрытой страной, 95% населения которой были отрезаны от достижений мировой современной культуры и искусства — про западные страны людям рассказывали лишь то, что там живут страдающие рабочие и крестьяне, мечтающие о коммунизме. При этом советские режиссеры и композиторы вполне себе ездили в заграничные турне, где имели доступ к западной музыке и фильмам, откуда черпали новые идеи для творчества.

Видео дня

Итак, в сегодняшнем посте — большой и интересный рассказ про заимствования и плагиат в советских фильмах, пишет Максим Мирович в Facebook.

01. «Кавказская пленница«, 1966 год и «Песня мошенника«, 1930 год.

В 1966 году на экраны советских кинотеатров выходит комедия Леонида Гайдая «Кавказская пленница» — фильм получился смешной и веселый, тут я говорю без иронии, действительно нравится. И всё бы ничего, да вот колоритная троица, сыгранная Вицыным, Никулиным и Моргуновым, уж очень сильно напоминает героев из американского фильма «Песня мошенника», снятого в 1930 году.

Похожим оказался и сам сюжет фильма — в «Песне мошенника» действие происходит в российском Кавказе в 1910 году, где русский бандит Егор влюбился в принцессу Веру и решает её похитить, а его сообщниками становятся напарники Али-Бек и Мурза-Бек — вместе троица участвует во всяких смешных сценах, а также в фильме есть музыкальные номера.

Впрочем, именно этот случай я отнес бы не к плагиату, а к «мягкому заимствованию», что часто случается в искусстве — Гайдай явно смотрел «Песню мошенника» и заимствовал оттуда некоторые удачные ходы и образы, создав в итоге что-то своё. Гайдая я, кстати, очень люблю и считаю, что его фильмы через много лет будут изучать как «мягкий троллинг» совка, который пропускала цензура тех лет:)

02. «Бриллиантовая рука«, 1968 год и «Бей первым, Фредди«, 1965 год.

Ещё один пример заимствования от Леонида Гайдая — датский фильм был снят на три года раньше, чем «Бриллиантовая рука» и рассказывает о весёлых приключениях мужчины, сошедшего с корабля и схваченного шпионской группировкой, что приняли его за тайного агента. На самом деле главный герой — просто продавец развлекательных игрушек, с помощью которых он дурачит шпионов.

Некоторые сюжетные линии фильма «Бей первым, Фредди» сильно перекликаются с гайдаевскими — корабль, бандиты, простак, певичка, бандит по имени Колик (у Гайдая — Лёлик), фразы вроде «Шеф будет недоволен», забавные игрушки вроде чертика из табакерки (у Никулина), драка в гараже в конце и т.д. Тут, скорее, тоже не совсем плагиат — но заимствований у Гайдая весьма много, даже некоторые сцены похожи.

Кстати, композитор Зацепин тоже явно смотрел это кино, потому что фоновые музыкальные темы из «Бриллиантовой руки» по атмосфере и настроению сильно напоминают темы из «Бей первым, Фредди», послушайте:

03. «Собачье сердце«, 1975 и «Собачье сердце«, 1987.

Второй фильм в заголовке — конечно же всем известный фильм Бортко, ставший киноклассикой и растащенный на гифки и мемы с профессором Преображенским и Шариковым. Мало кто знает, что местами экранизация сильно напоминает более раннее кино — совместную итальяно-немецкую экранизацию «Собачьего сердца», снятую в 1975 году (премьера прошла в 1976-м).

Некоторые мизансцены в своём фильме Бортко позаимствовал у «Собачьего сердца» 1975 года, похоже и цветовое решение кино — ботковская черно-белая «сепия» сильно напоминает коричневатую гамму итальяно-немецкого фильма.

Впрочем, в старой итальяно-немецкой экранизации полно ляпов, которые делают фильм несколько нелепым — макияж в стиле 1970-х у коммунистки двадцатых годов, модельные стрижки у комиссаров, русская кухарка в немецком народном костюме — смотреть на это без смеха невозможно)

04. «Ирония судьбы«, 1975 и «Квартира«, 1960.

Вы будете смеяться — но даже фильм «Ирония судьбы, или с лёгким паром» имеет своего клона-прототипа на Западе — о чём я узнал совершенно недавно. «Ирония судьбы» был снят Рязановым в 1975 году по пьесе, написанной в 1969-м, а вот почти десятью годами ранее (в 1960-м) в США вышел фильм под названием «Квартира», сюжет в котором один-в-один похож на «Иронию».

Судите сами — скромный и незаметный труженник Бад (прототип хирурга Лукашина) живёт в небольшой холостяцкой квартире, которую иногда сдаёт на суточную аренду. Бад пытается ухаживать за лифтёршей по имени Фрэн, которая не спешит заводить с ним отношения, имея тайный роман с Джеффом Шелдрейком, директором фирмы.

Однажды,в канун рождества, Бад возвращается домой и обнаруживает Фрэн у себя в квартире на кровати в бесчувственном состоянии — оказалось, что Фрэн проводила время с Джеффом именно в квартире Бада. Вокруг квартиры вращается и весь дальнейший сюжет фильма — Бад развлекает Фрэн разговорами и игрой в карты, в конце фильма Фрэн, вспомнившая было о «хорошем и положительном» Ипполите Джеффе, в конце-концов уходит к скромному труженнику Жене Баду.

В общем, сюжет фильма очень похож на рязановскую «Иронию судьбы» — только адаптирован под советские реалии.

Такие дела.

Напишите в комментариях, что вы обо всём этом думаете, ну и может какие-то еще примерчики подкинете)

Так, друзья — сегодня будет пост на интересную тему, о которой я давно хотел написать — пост о трагических судьбах советских актёров. Не знаю, в курсе вы или нет — но многие телевизионные и киношные кумиры пятидесятых-восьмидесятых годов, которых вы много раз видели в старых фильмах — умирали в нищете и безвестности…

Поклонники СССР часто любят сравнивать совок с Западными странами – так вот там ситуация с такими вещами была кардинально иной — в молодые годы кинокарьеры известный и узнаваемый артист становился миллионером (часто — мультимиллионером), что обеспечивало ему безбедную старость. В СССР же знаменитый артист в лучшем случае успевал заработать на единственную квартиру, а все остальные деньги, зарабатываемые премьерами и показами фильмов — присваивало себе государство, и артист в старости оставался ни с чем, пишет Максим Мирович в Facebook.

Видео дня

Итак, в сегодняшнем посте — рассказ о нескольких трагических судьбах советских актёров.

Юрий Белов.

Юрий Белов — одна из звёзд советского кино 1950-х годов, сыгравший множество ролей «простых парней из народа» — такой образ был очень популярен в кинематографе тех лет. Юрий Белов сыграл одну из главных ролей в фильме «Карнавальная ночь», сыграл видные роли в фильмах «Весна на заречной улице», «Девушка без адреса» и «Неподдающиеся» — последний, кстати, и сейчас смотрится весьма годно, так как троллит скучный и унылый совок.

На Западе после таких звёздных ролей в молодые годы (Белова знала буквально вся страна) актёр стал бы мультимиллионером и безбедно бы жил до старости, но судьба Юрия сложилась трагически — в середине 1960-х годов он попал в психиатрическую лечебницу после неосторожного высказывания о Хрущёве — в одной из компаний Юрий сказал, что мол Хрущёву «недолго осталось, скоро его снимут» (и, кстати, был прав). Кто-то донёс на Белова, после чего его отправили в психушку, что сломило и его, и его кинокарьеру — Юрия с большой неохотой брали на съёмки.

В последние годы Белов снимался мало, подрабатывал частным извозом на «Москвиче», купленном в годы былой популярности, начал пить… Юрий Белов умер 31 декабря 1991 года, в возрасте всего 61 год — он так и не дождался новогоднего показа фильма «Карнавальная ночь», который он любил смотреть, вспоминая свою молодость…

Леонид Харитонов.

Леонид Харитонов — Ещё одна звезда 1950-х и кстати ровесник Белова — он родился в 1930 году. Харитонов стал мега-популярным после того, как снялся нескольких фильмах в роли Ивана Бровкина — «слегка непутёвого простого парня, из которого армия делает человека». Харитонов обладал природным обаянием и образом а-ля Есенин — «кудрявый парень из народа», и многие зрители даже считали, что в кино он просто играет самого себя — мол, на самом деле есть такой Иван Бровкин, о жизни которого и сняли кино.

Фильмы про Ивана Бровкина увидели миллионы советских зрителей, и где-нибудь в Голливуде актёр был бы мультимиллионером — но в СССР актёр ничего толком не заработал. С возрастом внешность артиста стала меняться, его уже не приглашали на роли «простых парней», а заработанных в годы былой популярности копеек не хватало — и в восьмидесятые годы артист жил очень бедно.

Летом 1980 года артист перенёс первый инсульт — в то время ему было всего 50 лет. Затем был второй инсульт и конфликт с новым руководством МХАТа — от Харитонова в ультимативной форме потребовали убраться из театра, что было для него вопросом выживания — без сцены артист просто не имел бы средств для существования. 20 июня 1987 года у Харитонова случился третий инсульт, которого он не пережил…

Сергей Филиппов.

Сергей Филиппов не сыграл ни одной знаменитой главной роли, но прославился как гениальный артист эпизодов — стоит вспомнить хотя бы лектора из «Карнавальной ночи» с его знаменитым монологом «Есть ли жизнь на Марсе?», аптекаря из «Новых приключений неуловимых», клиента фотоателье из фильма «Мы с вами где-то встречались» или посла из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Ещё Сергей Филиппов сыграл несколько запомнившихся ролей всяких неотёсанных и хамоватых советских начальников и бюрократов.

В 1950-60-е годы Сергей Филиппов стал мега-популярным — его узнавали на улицах, здоровались за руку, постоянно звали в гости или просто выпить «за компанию». Однако, как и в случае с Харитоновым и Беловым, эта популярность в СССР никак не монетизировалась — актёр до последних дней был вынужден много и тяжело работать, несмотря даже на диагностированный у него рак мозга, от которого он лечился в последние годы.

Кумир пятидесятых годов умирал в одиночестве и нищете, всеми брошенный и забытый, это случилось в 1990 году. У Сергея Филиппова не было денег даже на похороны — причём «Ленфильм», который благодаря Филиппову некогда заработал огромные капиталы, не дал на похороны ни копейки. Хоронил Филиппова Александр Демьяненко (Шурик), собирая по копейке деньги у актёров, которые лично знали Филиппова.

Алексей Смирнов.

Алексей Смирнов — ещё один гениальный актёр эпизода, прославившийся ролями Верзилы в «Операция Ы» и ролью механика Макарыча в фильме «В бой идут одни старики». Мало кто знает, но в юности Алексей Смирнов на самом деле воевал — был командиром огневого взвода в миномётном полке, награждён медалями и орденом Славы, был тяжело контужен в конце войны.

Однако несмотря на героическую юность и последующую кино-славу, Смирнов был нищим — страна никак не отблагодарила его за все заслуги. В апреле 1979 года актёр узнал о смерти Леонида Быкова, с которым дружил — после чего ушел в запой и попал в больницу с болезнью сердца, где и умер. За две недели пребывания в больнице актёра никто не навестил. Знаменитый актёр и ветеран Алексей Смирнов был настолько беден, что на его похороны пришлось собирать деньги по соседям и знакомым — а его могилу привели в порядок только в недавнее время — до этого она была почти заброшенной…

Семён Фарада.

Семён Фарада снимался очень много в период 1960-80-х годов, снявшись за 30 лет работы в кинематографе в 130 фильмах. Что интересно — Семён Фарада не имел актёрского диплома, но занимался в многочисленных профильных кружках и студиях. Я слышал версию, что Семён Фарада собирался поступить в театральный ВУЗ — но этому помешал пресловутый «пятый пункт» — Семён Фарада был евреем.

Фарада был одним из самых узнаваемых и любимых советских актёров — но тоже умирал в нищете. С возрастом здоровье Семёна пошатнулось, начались проблемы с сердцем, Фарада перенёс несколько инсультов. В последние годы жизни Семён практически не выходил из дома — после инсульта он упал и сломал шейку бедра. И государство, и друзья забыли про Фараду — от заработанных в советские годы копеек не осталось и следа, и деньги для больного Семёна собирал его друг Александр Абдулов.

Георгий Вицин.

Георгий Вицин начал активно сниматься в пятидесятые годы, причём было ему уже под 40, но благодаря юной внешности Вицин ещё много лет играл розовощёких комсомольцев. Звездный статус пришёл к артисту в шестидесятые — после съёмок в роли Труса в нескольких фильмах Леонида Гайдая. А ещё Георгий Вицин долгие годы играл в театре и озвучил множество мультфильмов — уже за одно это в развитой стране артист был бы миллионером.

Что интересно — несмотря на очень удачные и правдоподобные роли советских алкоголиков на экране, сам Георгий Вицин практически не пил, вёл здоровый образ жизни и серьезно занимался йогой.

В последние годы жизни Вицин жил хоть и не в нищете, но очень бедно. За всю жизнь Вицин заработал две квартиры — одну из них, побольше, Георгий отдал своей дочке, а сам перебрался во вторую квартиру — хрущёвку в Староконюшенном переулке, где и жил весьма бедной и скромной жизнью. В последние годы жизни Вицин, одетый в старую заношенную одежду, любил ходить кормить голубей, предпочитая не общаться с журналистами.

Елена Метёлкина.

В завершении поста расскажу вам ещё об одной если не трагической, то весьма несчастливой судьбе советской актрисы по имени Елена Метёлкина — которую вы должны знать по ролям Нийи в фильме «Через тернии к звёздам» и сотрудницы института времени Полины в фильме «Гостья из будущего» — последняя произвела на меня в детстве неизгладимое впечатление, Елена в этой была очень красивой и эффектной и, пожалуй, сформировала во мне идеал женской красоты и грациозности)

Однако несмотря на звездные роли (фильм «Через тернии к звездам» в кинотеатрах посмотрело более 20 миллионов человек), несмотря на довольно успешную параллельную карьеру манекенщицы, Елена толком ничего не заработала, а ещё ей не повезло с личной жизнью, брак Елены оказался крайне неудачным — муж был «брачным аферистом» и пытался отсудить у Елены единственную квартиру.

Позже Елена Метёлкина оставила кино и карьеру манекенщицы, увлеклась религией, и по некоторым данным — сейчас работает в иконной лавке и поёт в церковном хоре в одной из церквей Москвы.

Такие дела. Как видите — если в развитых странах актёрская слава автоматически означала богатство и независимость, то в СССР слава часто приходила одна, а когда молодость и актуальность актёра проходили — про него быстро забывали, и часто артист доживал свои последние дни в полной нищете, государство просто выбрасывало его на обочину…

Напишите в комментариях, что вы обо всём этом думаете.