Рассказ отверженный а в круглов читать

«РАЗВИВАТЬ
ГУМАННЫЕ ЧУВСТВА…»

ИЗУЧЕНИЕ
СВЯТОЧНЫХ РАССКАЗОВ П.В.ЗАСОДИМСКОГО, А.В.КРУГЛОВА, В.И.БЕЛОВА

V—VI
КЛАССЫ

Аннотация.
Статья посвящена особенностям изучения святочной прозы в школе. Автор
предлагает пути и приёмы анализа рассказов П.В.Засодим- ского, А.В.Круглова,
В.И.Белова. Особое внимание уделяется проблемам изучения жанровой специфики
святочной прозы, вопросам воспитатель- ного воздействия литературы на
читателей-школьников.

Ключевые
слова: святочный рассказ, жанровый канон, сопоставительный анализ,
проблематика, мотивы, гуманистический пафос, традиция.

Abstract.
The article is devoted to studying of the Christmastide stories. The au- thor
suggests ways and methods for analyzing the stories of P.V.Zasodimsky,
A.V.Kruglov, V.I.Belov. Particular attention is paid to the issues of the
educational impact of literature on students.

Keywords:
Christmastide story, comparative analysis, humanistic pathos, tra- dition.

В
творчестве вологодских писателей XIX века есть несколько произведений святоч- ной
прозы, которые могут также стать предме- том исследования на школьных уроках
литера- туры. Среди них — «В канун сочельника» А.В.Круглова, «В метель и вьюгу»
П.В.Засо- димского. Близок к ним по проблематике и но- вогодний рассказ
В.И.Белова «Даня».

Изучение
произведения Павла Владими- ровича Засодимского (1843—1912) «В метель и вьюгу»
целесообразно в 5—6 классах, когда школьники знакомятся с особенностями святоч-
ного рассказа — литературного жанра, относя- щегося к категории календарной
литературы и характеризующегося определённой спецификой в сравнении с
традиционным жанром рассказа. Понятие «святочный» трактуется учёными (на-
пример, А.А.Кретовой) как обобщающее, родо- вое по отношению к рождественскому,
новогод- нему, крещенскому рассказам. В школе эти тер- мины чаще всего
используются как синонимы.

Произведение
«В метель и вьюгу» было опубликовано в 1888 году в сборнике П.В.За- содимского
(Вологдина) «Бывальщины и сказ- ки» и имело подзаголовок «Святочный рас- сказ».
Автор точно следует канону этого жанра, что и определяет путь анализа
произведения на уроке — вслед за логикой развития сюжета и реализации основных
мотивов, свойственных святочной прозе.

Требования
к жанровому канону святочно- го рассказа иронично, но очень точно опреде- лил
Н.С.Лесков в произведении «Жемчужное ожерелье»: «Это такой род литературы, в
кото- ром писатель чувствует себя невольником слишком тесной и предельно
ограниченной формы. От святочного рассказа непременно

требуется,
чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера — от Рождества до Креще-
ния, чтобы он был сколько-нибудь фантасти- чен, имел какую-нибудь мораль, хоть
вроде опровержения вредного предрассудка, и на- конец — чтобы он оканчивался
непременно ве- село» [7: С. 3].

Действительно,
требование приуроченности святочного рассказа к Рождеству / Святкам со-
блюдается во всех святочных рассказах XIX века. В произведении «В метель и
вьюгу» дей- ствие происходит именно в ночь на 25 декабря, в Рождество, когда
маленькая, худая, бедно одетая девочка в снежную вьюгу «бредёт, по- шатываясь и
спотыкаясь» [здесь и далее цит. по: 4], боясь вернуться в хозяйский дом, так
как потеряла деньги. В произведении «Перед потухшим комельком» рассказчик в
один из святочных вечеров, сидя у камина, вспоминает

прошедшую
жизнь.

Сюжет
произведения «В метель и вьюгу», как и свойственно святочным рассказам, раз-
ворачивается от начальной ситуации хаоса, разлада к финальной ситуации
гармонии. Для экспозиции святочного рассказа характерен мотив метели. В
произведении подробно опи- сывается состояние природы: вокруг снежное
безмолвие, рождающее ощущение одиноче- ства, потерянности: «Вечером разыгралась
ме- тель. Снег крупными хлопьями повалил с затя- нутого тучами неба. Холодный
северо-восточ- ный ветер бушевал… Как бешеный, как лютый зверь, с цепи
спущенный, носился он по город- ским улицам и площадям, рвал и метал, дико
завывая в трубах, и с рёвом и стоном уносился за город — в поля, в леса,
вздымая облака снежной пыли».

На
фоне снежной бури П.В.Засодимский описывает одинокую девочку, внешность и со-
стояние которой должны вызывают у читате- лей сочувствие: «на голове платок,
какая-то рвань, вроде грязной тряпки», «кончик носа, покрасневший от холода»,
«большие чёрные валенки, которые, видимо, ей приходились не по ноге», «глаза её
были полны слёз и смотре- ли жалобно…».

Мотив
потери реализует внутренний план изображения разлада — девочка от порыва вихря
роняет деньги, данные ей на свечку, долго ищет их в сугробах, печально смотрит
на брезжущие сквозь вьюгу огоньки в окнах домов — там тепло, весело, все
готовятся к Рождеству. Девочка кри- чит, прося помощи, но никто её не слышит. В
са- мом начале произведения мы видим и другие характерные приметы святочного
рассказа: в центре — история обездоленного ребёнка, ко- торый оказался в
безвыходной ситуации.

Обязательным
элементом является введе- ние чуда / чудесного в ткань повествования. В
произведении Засодимского чудо связано с неожиданным появлением на улице
рабочего Ивана Пичугина, который спасает девочку от холода. В ткань
повествования вводится исто- рия молодого рабочего, у которого год назад умер
от болезни младший брат Митя. По улицам в сочельник он бродит от одиночества и
тоски, надеясь первого встречного бедняка в память о брате привести к себе на
ёлку. Полузамёрзшую девочку он воспринимает как подарок судьбы, так как в душе
мечтает найти именно «какое-ни- будь маленькое дитя». Таким образом, встреча с
девочкой становится и для Ивана Пичугина чу- дом, рождественским подарком.

Наряду
с мотивами воспоминания и оди- ночества в рассказе присутствует свойствен- ный
святочной прозе мотив разрушенного дома, который в финале должен быть восста-
новлен, обретён. В рассказе «В метель и вьюгу» этот мотив реализуется несколько
раз: теряет дом девочка (сначала после смерти матери, затем она вынуждена жить
в качестве прислуги в богатом доме, где её постоянно бьют и куда она боится
возвращаться), после смерти брата нет семьи у Ивана Пичугина. В финале рассказа
благодаря милосердному рабочему оба пер- сонажа обретают общий тёплый дом и
семью. С появлением в рассказе героя-спасителя реализуется и характерный для
святочного рас- сказа мотив тепла и холода как внешнего, так и внутреннего.
Иван приводит девочку Машу в бедный, но тёплый дом. Особую содержатель- ную
нагрузку несут такие интерьерные детали, как керосиновая лампа, большая русская
печь, скромная рождественская ёлочка с конфетами, орехами и свечками,
показавшаяся Маше вос- хитительной. Все печали девочки сразу оста- лись в
прошлом: она «забыла и хозяйку, и же- стокого хозяйкина брата, и метель, и
вьюгу, бу- шевавшие за окном, забыла своё горе и слёзы

и
бегала вокруг ёлки, хлопая в ладоши…».

В
ходе развития действия святочного рас- сказа образ ребёнка соотносится с
образом взрослого человека, являясь своеобразным мерилом его нравственной
состоятельности. Иван Пичугин дарит девочке заботу, внимание, тепло своей души,
и сам становится счастли-

вее.
Ёлка, недавно напоминающая ему о брате, становится символом праздника и надежд
на будущее. Мотив преображения становится ве- дущим в финале рассказа, когда
после со- вместного чтения евангельской истории о рож- дении Христа
умиротворённая Маша засыпает.

В
святочных текстах появление мотива сна не случайно: в народном представлении
свя- точные сны считались пророческими. У Засо- димского счастливой Маше снится
сон о Мла- денце и волхвах, об Иване-великане, побеж- дающем царя Ирода, — «и
вдруг так радостно, так светло и весело стало у неё на душе…».

Традиционный
святочный рассказ пред- полагает счастливый финал. Таковой является и концовка
произведения «В метель и вьюгу». Покой, гармония восторжествовали как в при-
роде («ветер стих; вьюга умчалась. Снег осле- пительно блистал в
золотисто-розовых лучах восходящего солнца»), так и в душе девочки («в душе
Маши так же, как и за окном, было спокойно, ясно и светло…»).

Благополучный
финал рождественской ис- тории пробуждает веру читателей в то, что красота,
добро, забота о ближнем должны быть смыслом жизни человека.

Наряду
с комментированным чтением рас- сказа П.В.Засодимского, определением про-
блематики и обозначением основных жанровых признаков произведения, на уроке
можно пред- ложить детям следующие задания:

—            составить
план произведения или оза- главить его части (автор разделил текст на 5
частей);

—            по
репликам Маши восстановить историю её прошлой жизни и подумать о её будущем;

—            определить,
какую роль в повествовании играют образ ёлки, светящихся окон, вьюги;

—            найти
способы выражения авторской позиции в рассказе и др.

Рассказ
«В метель и вьюгу» Засодимского является ярким образцом святочного расска- за.
Он интересен читателям благодаря специ- фической композиции, счастливому
финалу, но главное — общечеловеческой проблемати- ке, утверждению
гуманистических ценностей, актуальных во все времена.

Произведение
Александра Васильевича Круглова (1852—1915) «В канун сочельника» можно
определить как рассказ-случай. В основе его сюжета лежит история мальчиков Саши
и Пети, которые накануне Рождественского со- чельника неожиданно оказались
перед слож- ным выбором. В отличие от многих святочных рассказов, в
произведении Круглова показан мир благополучных, счастливых детей, а в труд-
ную, безысходную ситуацию попадает взрослый человек. Случившееся в детстве
событие в ито- ге определяется как важный момент формиро- вания ценностных
ориентиров всей жизни. Ду- мается, современным школьникам будет инте- ресно
познакомиться с примером святочной прозы, в котором центральными положитель-
ными персонажами являются их сверстники.

Повествование
ведётся от имени Саши, по- этому его точка зрения на изображённые собы- тия
является доминантной. Такой способ пове- ствования позволяет
читателям-подросткам бо- лее глубоко понять переживания мальчика,

представить
себя на его месте. В рассказе по- казан момент взросления Саши, которое про-
изошло благодаря случайной встрече на вокза- ле и великодушию Пети, сумевшего
убедить друга в правильности принятого ими решения. Произведение А.В.Круглова
условно мож-

но
разделить на 4 части.

В
первой, экспозиционной, описывается предвкушение праздника, которое чувствуется
и в радостном настроении мальчиков, и в ожив- лённом гуле города, и даже в
природе, которая будто «напряжённо и нетерпеливо ждёт Рож- дества» [здесь и
далее цит. по: 6]. Мальчики, весело болтая, идут покупать ёлку и игрушки для
неё, которые выбрали ещё накануне.

Во
второй части представлена завязка ис- тории. «Вдруг в воздухе пронёсся резкий
сви- сток локомотива», и мальчики вспоминают о товарище, уезжающем домой на
праздники. После недолгого совещания они решают пойти на вокзал, для того чтобы
проводить друга.

Эпизод
на вокзале является центральным в композиции рассказа. Ребята не находят това-
рища, но становятся свидетелями пронзитель- ной сцены: «старуха в нагольном
полушубке, в поношенном платке на голове сидела на холод- ных плитах платформы
и рыдала», оттого что потеряла билет, а денег на новый у неё нет (и эти-то «у
чужих людей заняла»). А ехать нужно обязательно, так как она получила грамотку,
что сын «без надеждушки болен». Вокруг старухи собирается толпа прохожих, и
каждый считает нужным выразить сочувствие или дать совет:

«—
Экая беда! — пожалел кто-то из толпы.

—            Внимательней
надо быть… не так, — по- советовал солидный господин в енотовой шубе.

—            Жалко
бедную, жалко! — покачал голо- вою купец и отошёл в сторону».

Эпизод
на вокзале напоминает сцену в пье- се. Действительно, в основе его диалог, со-
стоящий из коротких реплик, причём речь пер- сонажей ярко отражает их
характеры; замеча- ния повествователя минимальны и напоминают театральные
ремарки; драматическое действие разворачивается на глазах читателей (зрите-
лей). В этой сцене взрослые оказываются в роли зевак, а настоящими героями
становятся дети, и в первую очередь — Петя.

Именно
побледневший от волнения Петя спрашивает у рыдающей женщины, до какой станции
ей ехать, принимает решение помочь ей и убеждает сомневающегося Сашу в не- обходимости
этого решения. Кульминацией истории является момент, когда мальчики, истратив
все свои деньги, покупают билет (при этом говорят, что нашли) и отдают его
старухе, которая падает перед ними на колени. А ребята поспешно убегают.

В
четвёртой части передаются очень важ- ные размышления Саши о совершённом по-
ступке. С одной стороны, он сожалеет о том, что праздник будет встречать без
нарядной ёлки (а какое Рождество без ёлки?). А с дру- гой — делает для себя
важное открытие:

«…поступи
иначе, может быть, воспоминание о рыдающей старухе отравило бы всё наше
веселье… Мы остались без ёлки — и всё-таки нам было весело…»

Рассказ
заканчивается рассуждениями по- вествователя о том, что такое счастье. В них
от- крыто выражена авторская позиция: «Наше счастье — в счастии других.
Счастлив тот, кто разливает вокруг себя радость, свет: облегчает горе, осушает
слёзы!» Финал произведения Круглова закономерен для святочной прозы: в нём
торжествуют добро и человечность, вера в справедливость и милосердие.

Предложим
возможные приёмы анализа рассказа «В канун сочельника».

1)            Сопоставительный
анализ

—            Сравните
два описания: предпразднич- ного города и вокзала. Как создаётся настрое- ние в
том и другом описании? Какую роль в них играют звуки?

—            Сопоставьте
реакцию на рыдающую ста- руху взрослых и детей. Кто из них поступает
по-взрослому?

—            Сравните
первую и последнюю части рассказа. Оправдались ли надежды Саши на счастливое
празднование Рождества?

2)            Инсценировка

Инсценировка
предполагает перевод, пе- реработку прозаического текста на язык дра- матургии.
В рассказе Круглова много диало- гов, с их помощью ярко проявляются характеры
персонажей, что свойственно драматическим произведениям. Предложим школьникам
для инсценировки (и, возможно, в дальнейшем — для инсценирования) сцену на
вокзале. Цель подобной работы — разобраться в субъектной организации текста,
определить точки зрения персонажей на основное событие произведе- ния, сравнить
их и понять нравственную моти- вацию поступка мальчиков. Предложим фраг- мент
созданного учениками текста.

Вокзал.
На перроне собралась небольшая кучка людей. В центре её сидит старуха в на-
гольном полушубке, в поношенном платке на голове и рыдает. К толпе подходят
Саша и Петя. Старуха (рыдая). Ох, батюшки! Тошнё- хонько мне… помрёт он
теперь… не видючись

со
мной, помрёт…

Жандарм
(протискиваясь сквозь толпу). Да что у тебя?.. Эй, бабка, слышь: что случи-
лось?

Старуха
(всхлипывая). Билет, родненький, билет…

Жандарм.
Что — билет? Утеряла?

Старуха.
То-то и есть, милые мои… утеря- ла…

Жандарм.
Да ты поищи хорошенько!

Старуха.
Искала уж, касатик, сбилась ис- камши… да нету-ти!.. Что мне теперь делать-
то?

Жандарм
(строго). Без билета нельзя!

Оставаться
придётся!..

Голос
из толпы. Ну ничего, в городе ве- селее.

Обладатель
голоса понимает неумест- ность шутки и скрывается в толпе.

Старуха
(громко рыдая). Ох, горе моё лю- тое!.. Умрёт он теперь… умрёт! Сыночек мой,
сыночек, болезные! Дюжо болен… Грамотку получила… Без надеждушки болен… И
деньги- то я у чужих людей заняла, хоть последние-то минуточки захвачу,
думала… увижу его… А што теперь мне?

В
отчаянии падает лицом на холодные камни.

Господин
в енотовой шубе. Вниматель- ней надо быть… не так.

Купец
(качает головой). Жалко бедную, жалко!

Отходит
в сторону.

Петя
(взволнованно, не совсем твёрдым голосом). А ты далеко едешь, бабушка?

Старуха
не слышит вопрос Пети.

Петя
(осторожно толкая старуху). Далеко ли едешь?

Старуха
(не подымая головы). До Н-й станции, кормилец! До Н-й станции…

Петя.
Далеко это?

Старуха.
Далеко, далеко…

3)            Прогнозирование
на основе читатель- ского или жизненного опыта

Подобный
читательский эксперимент мож- но провести с целью определения актуально- сти
проблематики рассказа Круглова, типич- ности описанной ситуации. Вместе с тем
он позволяет школьникам задуматься о поступке мальчиков и о собственном
поведении в по- добной ситуации.

При
использовании приёма прогнозиро- ванного чтения предполагается, что рассказ
детям незнаком. Учитель сам читает текст, интонацией передавая счастливую
атмосфе- ру предпраздничной суеты, до того момента, когда ребята на вокзале
увидели рыдающую старуху и собравшихся вокруг неё людей:

«—
Что — билет? Утеряла?

—            То-то
и есть, милые мои… утеряла…»

После
этих слов учитель предлагает школьникам спрогнозировать, как будут раз-
виваться дальнейшие события в произведе- нии, как будут реагировать на беду
женщины люди, находящиеся рядом.

Опыт
показывает, что школьники дают раз- нообразные ответы: сочувствуют, равнодушно
проходят мимо, выступают в роли наблюдате- лей, дают денег, покупают билет.
Описанный в рассказе вариант, как правило, не называют, поэтому после
прогнозирования читаем текст и концентрируем внимание школьников на по- ступке
мальчиков:

—            Почему
Петя и Саша говорят, что нашли билет, а не купили?

—            Почему
они сразу убежали, «будто спа- сались от погони»?

—            Подберите
прилагательные, опреде- ляющие поступок ребят (великодушный, доб- рый,
рождественский и др.).

—            Почему
мальчики всю дорогу с вокзала домой молчат? Предположите, о чём они в этот
момент думают.

Мы
представили некоторые из возможных форм работы с рассказом «В канун сочельни-
ка», но, безусловно, обсуждение произведения А.В.Круглова может вестись в ходе
традицион- ной беседы или в форме дискуссии по основ- ной проблематике; учитель
выберет методику в зависимости от особенностей класса и собст- венного
представления о подобном уроке. Но, думается, в конце изучения необходимо обра-
титься к смыслу заглавия и особенностям свя- точной прозы, выделить мотивы и
ситуации, характерные для неё, определить своеобразие

данного
рассказа и его основную цель — от- крыть сердца читателей «к принятию истины».
А.В.Круглов в молодости преподавал, со- трудничал с педагогическими журналами,
был достаточно популярным детским автором, по- этому хорошо понимал
воспитательное воздей- ствие урока литературы. Возможно, об изучении именно
святочного рассказа он написал в сти- хотворении с говорящим названием
«Сеятели»:

…Учитель
вёл урок с любовью и уменьем. Он детям объяснял прочитанный рассказ, И я по
лицам их, по блеску детских глаз Увидел, что сердца их чистые открыты

К
принятию истины…

Произведение
Василия Ивановича Бе- лова «Даня» (1965) типологически восходит к святочной
прозе XIX века. По замечанию Н.С.Лескова, «святочный рассказ, находясь во всех
его рамках, может видоизменяться и представлять любопытное разнообразие, от-
ражая в себе и своё время, и нравы» [7: С. 3]. В основе сюжета произведения
Белова лежит событие новогодней ночи — праздника, кото- рый в советскую эпоху сохранил
радостное мироощущение Рождества.

В
рассказе повествуется о маленьком маль- чике, которого папа перед праздником
везёт на санках домой из круглосуточного совхозного детского сада. Даня остро
ощущает радость встречи с родным домом, с семьёй, так как видит родителей
только в выходные. Точка зре- ния ребёнка в повествовании является ведущей:

«Хорошо
дома. Половики настланы по белому полу, кот Жмурик спит. Лапы свои вытянул и
знай себе спит. Новые занавески мама повеси- ла, печка топится и трещит, а Даня
сидит у печки и ест пряник. Жмурика он сразу разбудил, и тот трётся о Даню и
мурлычет. Мама гладит платье, отец газету читает, и мама слушает, что папа
рассказывает» [здесь и далее цитирую по: 2].

Автор
неторопливо описывает счастливое ожидание Даней праздника: от протопленной
печки в доме тепло, разукрашенная ёлочка

«мерцает
своими шарами», а главное — мама рядом: и песню о Волге Дане споёт, и сказку
про тетерева и лису перед сном расскажет, и обнимет, и поцелует. Что ещё для
счастья ре- бёнку нужно?

Даня
сладко засыпает: всё ладно сложи- лось в этот день. Через взгляд и чувства
ребёнка автор передаёт своё видение отношений в се- мье, ощущение лада в доме.
«Хорошую жизнь пронизывает лад, настрой, ритм, последова- тельность в
разнообразии, — пишет В.И.Белов в своём произведении “Лад”. — Такой жизни
присущи органичная взаимосвязь всех явлений, естественное вытекание одного из
другого. И наоборот, плохая жизнь — это разлад, хаос, ка- вардак, сбой,
несуразица, неосновательность, “пошехонство”» [3: С. 281].

Как
и в рассказе Круглова, в начале про- изведения мы видим мир счастливого
ребёнка. Правда, приметы разлада уже намечены в на- чале произведения
В.И.Белова: пять дней в неделю ребёнок не видит родителей, так они много
работают; по дороге папа встречает ди- ректора совхоза и после нервного
разговора с

ним
отправляет Даню домой одного, «вынув» мальчик из санок, из тёплого одеяла. В
пути мальчик «чуть-чуть не чебурахнулся», переша- гивая жердь, а потом не смог
самостоятельно открыть дверь. Но что это за проблемы для ре- бёнка в сравнении
с ласковым смехом отца, крепкими объятиями мамы и тёплой атмосфе- рой родного
дома!

В
рассказе Белова настоящий разлад на- ступает, когда в новогоднюю ночь, которая
станет для Дани «страшной ночью», внезапно проснувшийся мальчик обнаружил, что
он один в большой тёмной комнате: «…ни мамы, ни папы там не было, лишь белела
под луной не- разобранная кровать». Чувство тревоги и стра- ха мальчика в
рассказе передано через звуки: на фоне пронзительной ночной тишины, кото- рую
нарушает лишь мерное тиканье будильни- ка, оглушительно звучит усиливающийся
плач одинокого ребёнка (закричал, «вздрагивая всем тельцем и плача навзрыд»,
«зашёлся в плаче, захлебнулся и задрожал, как от холода») и его тревожный крик:
«Мама, мамочка!»

Состояние
внутреннего холода и потерян- ности подчёркивается светописью (темнота комнаты,
свет луны, мерцание инея на стёклах) и немногочисленными пространственными де-
талями (комната, кровать, окошко, за которым

«сочился
призрачный снежный свет»). Про- странство родного дома воспринимается мальчиком
в эту новогоднюю ночь как чужое, открытое, незащищённое, а себя он в итоге
ощущает одиноким не только в доме, но и во всём мире. Единственный спасительный
ост- ровок — неразобранная родительская кровать, на которой он, «измученный
тревогой, совсем обессиленный одиночеством», и засыпает.

Произведение
заканчивается хорошо, как и свойственно святочному рассказу: когда ро- дители
пришли домой и встревоженная мама обняла сына, все ночные страхи исчезли, и
Даня почувствовал себя «уже счастливее всех на свете». Вместе с родителями
вернулся в дом лад, стало тепло и уютно, и «ёлочные шары тихо звенели на
колючих ветках».

Точка
зрения взрослых на случившееся только намечена в рассказе. Оценка поступков
взрослых преподносится опосредованно, че- рез состояние ребёнка. Финал остаётся
от- крытым. Изменятся ли приоритеты отца после того, как в эту праздничную ночь
он увидел сына свернувшимся «крохотным калачиком, ногами в изголовье»? Будет ли
он вместо бес- конечных разговоров о ферме и концентратах больше времени
посвящать сыну? О чём в эту новогоднюю ночь будут говорить отец с мате- рью,
когда мальчик сладко заснёт в своей кро- вати? На все эти вопросы должен
ответить чи- татель. Думается, автор верит в своих героев, которым эта ночь дала
шанс на изменение. Не случайно рассказ заканчивается обращением повествователя
к Дане, в котором чувствуется вера в счастливое будущее ребёнка. А может, это
слова взволнованной матери, которая, склонившись над кроваткой сына, даёт себе
обещание сделать его счастливым?

Наметим
основные линии анализа рассказа. В центре размышлений о произведении — образ
Дани как центрального персонажа.

—            «Даня,
Данилка, Даниил. Как только его не называют, и все по-разному», — пишет ав-
тор. Попробуйте догадаться, кто как называет мальчика. Для этого определите
круг общения Дани (семья, детсад, приятель Борис).

—            Почему
Даня так рад встрече с домом? Проследите за взглядом мальчика: что он за-
мечает в первую очередь?

—            Как
в рассказе передана тёплая атмо- сфера дома, семьи?

—            Как
создаётся в произведении пред- праздничное настроение? Обратите внимание на
описание дома Дани, новогодней ёлки, по- сёлка.

—            Каковы
увлечения и мечты Дани? Как они его характеризуют?

—            Как
относятся к Дане родители? Какие детали говорят о том, что они очень любят
сына?

—            Как
относится Даня к родителям? Поду- майте, почему мальчик хочет быть похожим на
папу, хочет учиться «на папу».

—            В
этом небольшом рассказе слово

«мама»
встречается 36 раз (для сравнения: папа / отец — 15, бабушка — 5, Борис — 9,
дет- садик — 2). Какую роль мама играет в жизни Дани? в жизни любого ребёнка?

—            Предположите,
почему родители остав- ляют сына в новогоднюю ночь дома одного.

—            Прочитайте,
что снится Дане. Отчего он проснулся?

—            Как
передаётся настроение одиночества

Илл.
к рассказу В.И.Белова «Даня»

и
страха Дани в пустом доме? Какую роль иг- рают приёмы звукописи и светописи?

—            Сравните
вечерний и ночной пейзажи. Как описание природы передаёт состояние мальчика?

—            Найдите
эпизоды, в которых встречает- ся образ луны. Каково смысловое значение этого
образа?

—            Как
передано состояние родителей, ко- гда они вернулись домой? Случайно ли в рас-
сказе впервые и единственный раз использу- ется слово «мать» (не «мама»)?
Найдите ключе- вые слова, передающее смену настроения мамы (вошла весёлая,
краснощёкая — сняла пальто — подошла к дивану — ахнула — кинулась в комнату —
осторожно взяла Даню на руки — сидит в изголовье спящего сына).

—            Случайно
ли, что события рассказа про- исходят в новогоднюю ночь? Какие традиции
святочного рассказа XIX века продолжает В.И.Белов?

—            Каково
отношение писателя к своему ге- рою? Какую роль, с точки зрения автора, играют
в становлении человека детство, семья, родной дом? Согласны ли вы с позицией
автора?

Рассказ
«Даня» проникнут особым светом детства. Как отмечает исследователь С.Ю.Ба-
ранов, в рассказах В.И.Белова «фиксируется внутреннее состояние ребёнка,
которое впо- следствии станет для взрослого человека цен- ностным ориентиром»
[1: С. 11]. Наверное, мальчик быстро забудет свои ночные страхи, но
воспоминание о песнях матери, ощущение тёплого дома, восприятие красоты
северной природы останется с ним навсегда.

Рассказу
«Даня» созвучно стихотворение В.И.Белова «Ночью», поэтому сопоставление

этих
произведений может стать финальным

аккордом
урока.

Ночью

Спят
касатки под крышей, Дремлет злая крапива.

—            Спи,
Ванюшенька, тише, Спи, не будь шаловливым.

—            Мама,
кто это светит?

—            Это
месяц, Ванюша, Ночью маленьким детям В речке ловит ракушек.

—            Кто
там шепчется, мама, Допоздна у сарая?

—            Там
горошек усами Шевелит, засыпая. Зреет рожь за оградой, Ей, наверно, не спится
Потому, что ведь надо Поскорей колоситься.

—            Мама,
что зазвенело?

—            Там
комарик летает, В камыши полетел он, А дороги не знает.

—            Он
у нас заночует?

—            Ну,
конечно, сыночек.

…Где-то
песня кочует

В
тёплом сумраке ночи. А над морем зарницы Блещут без передышки,

Словно
крылья Жар-птицы, Что приснилась мальчишке.

«Задушевные
рассказы» — так назвал П.В.Засодимский один из своих сборников.

«Задушевные»
— то есть, согласно толковым

словарям,
«глубоко искренние, сердечные, со- кровенные». Таковыми и являются представ-
ленные в статье рассказы П.В.Засодимского, А.В.Круглова, В.И.Белова. Думается,
главная цель святочной прозы заключается в этом за- душевном разговоре с
читателями, которые будут «задумываться над людской несправед- ливостью, жалеть
несчастных, восхищаться по- двигами самоотвержения», то есть «развивать
гуманные чувства» [5: С. 196].

ЛИТЕРАТУРА

1.            БАРАНОВ
С.Ю. О рассказах Василия Белова // Душа бессмертна: книга расска- зов. — М.:
Центр книги ВГИБЛ им. М.И.Рукдомино, 2010. — С. 5—18.

2.            БЕЛОВ
В.И. Даня // Белов В.И. Собр. соч.: В 7 т. — М.: Классика, 2011. — Т. 5. Очер-
ки. Произведения для детей. — С. 520—524.

3.            БЕЛОВ
В.И. Лад // Белов В.И. Собр. соч.: В 7 т. — М.: Классика, 2011. — Т. 5. Очерки.
Произведения для детей. — С. 7—286.

4.            ЗАСОДИМСКИЙ
П.В. В метель и вьюгу // Бывальщины и сказки. — СПб.: Изд-во А.Ф.Девриена,
1888. — С. 79—104.

5.            ЗАСОДИМСКИЙ
П.В. Из воспомина- ний // Засодимский П.В. Задушевные рас- сказы / Сост.
С.Ю.Баранов. — Вологда: Учебная литература, 2009. — С. 169—314.

6.            КРУГЛОВ
А.В. В канун сочельника // Круглов А.В. Чистая отрада / Сост. С.Ю.Баранов. —
Вологда: Учебная литера- тура, 2010. — С. 191—198.

7.            ЛЕСКОВ
Н.С. Жемчужное ожерелье // Лесков Н.С. Собр. соч.: В 12 т. — М.: Прав- да,
1989. — Т. 7. — С. 3—17.