Рассказ о покрышкине 5 класс

Описание презентации по отдельным слайдам:

Общая информация

Вам будут интересны эти курсы:

19 марта отметил бы свой день рождения великий летчик — Александр Иванович Покрышкин, трижды Герой Советского Союза, лётчик-ас.

Александр Покрышкин официально считается одним из самых результативных летчиков-героев Великой Отечественной войны. Больше самолетов противника среди советских асов сбил только Иван Кожедуб…

Биография великого аса начиналась очень обычно: в город Новониколаевск (ныне — Новосибирск) из Вятской губернии приехала семья рабочего Ивана Петровича Покрышкина — наниматься на один из новых заводов. Новониколаевск тогда только что получил статус города, активно строился и требовал множество рабочих рук.

Семья поселилась на окраине Новониколаевска у знакомых, сдавших Ивану Петровичу небольшую комнату в деревянном доме. Здесь 6 марта 1913 года и родился Александр Покрышкин, став вторым сыном после Василия. Через год родилась сестра Мария, затем братья-погодки: Алексей, Петр, Валентин, Виктор

В три года Саша в первый раз стал участником большого приключения: мама-прачка взяла его с собой — стирать белье на реку. Пока мать в ледяной воде полоскала простыни, мальчишка ухитрился … потеряться. Городовой обнаружил трехлетнего беспризорного пацана на городском рынке и отвел в участок — до выяснения… Пока мать безуспешно искала его в пойме реки, мальчик заснул на лавке в участке — рядом со студентами, арестованными за революционную агитацию. В семью Саша вернулся только утром, когда заплаканная мама прибежала в полицию…

Революция дала мальчику возможность учиться. Александру удалось закончить 7 классов школы и поступить учеником кровельщика на строительство. Затем Саша Покрышкин поступил в училище ФЗУ в Новосибирске — на слесарное отделение. Однако классным слесарем-лекальщиком парню было стать не суждено.

Лет в 12 Саша увлекся авиацией. Отец, правда, интересов мальчика не разделял… Позже, в 1930 году, Александру пришлось со ссорой уйти из дома для того, чтобы реализовать свою мечту. Отношения с отцом были восстановлены значительно позже.

В 1932 году Саша по комсомольской путевке был направлен в авиационное училище. Четыре года отслужил авиационным техником. Написал 39 рапортов командованию — просьб к командующему ВВС, наркому обороны, чтобы окончить летное училище и стать летчиком.

Наконец, просьбы комсомольца были услышаны. Александр был направлен в 3-ю Пермскую авиационную школу авиатехников, которую окончил в 1933 году. Затем он учился на курсах усовершенствования технического состава ВВС Красной Армии имени К. Е. Ворошилова при 1-й военной школе авиатехников в Ленинграде, которые окончил в 1934 году. В декабре 1934 года Покрышкин стал старшим авиационным техником авиазвена связи 74-й стрелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа (Краснодар) и оставался в этой должности до ноября 1938 года. В течение этого периода он предложил несколько улучшений к пулемёту ШКАС и к ряду других элементов вооружения.

В 1936–1938 годах Покрышкин обучался в Краснодарском аэроклубе мастерству лётчика. Во время отпуска зимой 1938 года он втайне от начальства прошёл всего за 17 дней годичную программу гражданского пилота. Это помогло ему добиться в ноябре 1938 года направления на учёбу в Качинскую Краснознамённую военную авиационную школу имени А. Ф. Мясникова, которую он окончил с отличием в ноябре 1939 года.

В звании лейтенанта А. И. Покрышкин был распределён на должность младшего лётчика в 55-й истребительный авиационный полк, входивший в состав ВВС Одесского военного округа. Полк базировался в Кировограде, а в 1940 году был передислоцирован в Бельцы на территории Молдавии.

Войну летчик-истребитель Покрышкин встретил в должности заместителя командира эскадрильи на Южном фронте. Из-за близости к границе его аэродром подвергся бомбардировке 22 июня, в первый день войны. Самый первый бой — 22 июня. Первый сбитый самолет — к сожалению, свой. По ошибке молодой замкомэска «завалил» Су-2 211-го бомбардировочного полка, причем, из двоих его летчиков выжил только один…

Из воспоминаний Героя Советского Союза, маршала авиации И. И. Пстыго:

— Идём на задание, к нам пристраиваются два МиГ-3… Думаем, лететь с истребителями — надёжнее. Вдруг происходит невероятное — один из МиГов точными выстрелами сбивает командира нашей эскадрильи и набрасывается на мой самолёт. Покачиваю машину с крыла на крыло, показываю наши опознавательные знаки. Помогло, да поздно…

Спустя много лет, когда я учился в Академии Генерального штаба, рассказал об этом случае своим однокурсникам. В нашей группе учился трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин. Он попросил меня повторить рассказ.

Пересказал снова.

«Это был я», — смущённо и расстроенно заявил он.

«Шутишь, Саша?»

«Да какое там «шутишь»! В начале войны я действительно сбил Су-2. Был со мной такой страшный случай, не знал самолёты Сухого, ведь они появились в частях перед самой войной, а вид у них совсем необычный — подумал, что фашист…»

В штабе дивизии признали гибель Су-2 досадной случайностью и распорядились укрупнить знаки различия бомбардировщиков, а также провести среди летчиков-истребителей инструктаж по опознанию новейших бомбардировщиков в воздухе.

Уже 26 июня 1941 года Покрышкин одерживает первую победу — во время разведывательного вылета. Сбитый «Мессершмитт Bf.109» упал на территории, еще занятой советскими войсками, и победа была официально подтверждена с земли. Заметим, что орден летчикам в первый период войны давали за пять сбитых самолетов противника…

Отбивая атаку на ведомого, на выходе из пикирования, короткими очередями Покрышкин зажег одного из «мессеров». И — допустил самую страшную ошибку, которую только может допустить молодой пилот: вместо контроля окружающей обстановки, проводил взглядом врага в «последний путь». Чтобы убедиться, что дымящийся «мессер» все-таки упал…

Предоставим слово самому Покрышкину:

— Короткий, сухой треск обрывает ход моих мыслей. Какая-то сила поворачивает машину вокруг оси, и я зависаю вниз головой. Выровняв самолет, вижу, что один «мессершмитт» стремительно проскочил вперед, а второй заходит для атаки сзади. А моя машина повреждена серьезно. В правом крыле зияет большая дыра. Она так уменьшает подъемную силу, что самолет все время норовит перевернуться вверх тормашками. Другой снаряд попал в центроплан, чудом до меня не дошел… Этак и кончиться было недолго!

Авиатехники приняли на родном аэродроме поврежденный самолет с такими словами, из которых привести в этом очерке можно только фразу:

— Повезло тебе, Покрышкин, как Богом меченому!!!

Остальное, увы, не всякая бумага стерпит.

А 3 июля Покрышкина все-таки сбили…

В этом бою он положил на землю еще один «мессер», но его МиГ тоже пострадал от зенитного огня противника, и, не дотянув до линии фронта, упал за деревней, оккупированной врагом. Несколько дней Покрышкин прятался от немцев в лесу, потом смог перейти линию фронта и найти свой аэродром, где за 4 дня отсутствия Александра уже успели объявить погибшим…

Молодой командир оказался незаурядным тактиком. Заметив, что наши летчики — вчерашние выпускники аэроклубов — сражаются на МиГах как на морально устаревших «Ишачках» и «Ястребках», Александр начал вести боевой дневник. Завел себе тетрадку, куда заносил свои тактические идеи, записывал все детали воздушных боёв, в которых участвовал сам, делал детальный анализ немецкой тактики.

Покрышкин понял, что наши пилоты не полностью используют скоростные и стрелковые возможности своих истребителей и разработал целый учебный курс, который условно можно назвать «Как пилоту и самолету понять друг друга». Выполняя разработанную замкомэска программу, ребята добивались полного слияния с машиной и раскрытия всех ее боевых возможностей.

Заметим, что курс был разработан не на учебном аэродроме Военной Академии в каком-нибудь тыловом городе, а в условиях жестокого фронтового противостояния, при тяжелом отступлении. Не случайно Покрышкин потом писал в своих воспоминаниях:

«Тот, кто не воевал в 1941–1942, не знает настоящей войны».

Удивительно, но факт: казалось, отважного пилота хранит сама судьба. Когда Покрышкин был сбит — обошлось без ран и травм при вынужденной посадке. Позже пуля прошла через пилотское кресло с правой стороны, порвала плечевой ремень, отрикошетила от внутренней обшивки самолета и царапнула пилоту лицо.

Зимой 1941 года Покрышкин взлетел на своем МиГе с мокрого, раскисшего в оттепель грунтового аэродрома. В этот день двое летчиков разбились при попытке взлета, а Александру удалось машину удержать. Полет в «нелетную погоду» был связан с чрезвычайно важным разведывательным заданием: определить местонахождение танков фон Клейста, которые были остановлены перед городом Шахты и затем были потеряны советской разведкой. После того, как он, несмотря на кончавшееся топливо и тяжёлые погодные условия, смог вернуться и доложить эту важную информацию, его наградили орденом Ленина.

К середине ноября 1941 года Покрышкин выполнил 190 боевых вылетов, в том числе подавляющее большинство — 144 вылета — на штурмовку наземных войск врага. В июне-декабре 1941 года сбил 2 немецких самолёта лично и 1 — в группе.

Летом 1942 года Александр Покрышкин вместе с пилотом связного биплана У-2 прилетел в Ставрополь. Они обнаружили на пустом аэродроме одинокий брошенный истребитель МиГ-3. Только приземлившись, пилоты поняли: город захвачен немцами, на обочине взлетной полосы торчал немецкий мотоциклист…

Покрышкин решил забрать у немцев трофей. У-2 приземлился рядом со стоящим МиГом, летчик выскочил из кабины и бросился к захваченному врагом самолету. К счастью, МиГ оказался заправлен «под завязку»… Два самолета рванулись на взлет, пока дежурный мотоциклист поднимал тревогу. На полосу высыпали немцы, задрав вверх стволы винтовок и автоматов открыли стрельбу — тщетно, и биплан, и истребитель уже набрали высоту.

Позже Александр Покрышкин рассказывал:

— Пролетая над самыми крышами домов Ставрополя, я увидел на улицах десятки танков с крестами на бортах… Вот когда мне стало по-настоящему страшно и за нашу непродуманную посадку, и за все лихие, но безрассудные действия на аэродроме. Только тогда я и понял, какой большой опасности мы себя подвергали…

Покрышкин воевал на Южном фронте в составе того же 55-го истребительного авиаполка. «За образцовое выполнение боевых задач и проявленное при этом мужество и героизм личного состава» полк 7 марта 1942 года был переименован в 16-й гвардейский истребительный.

С июля 1942 года Покрышкин — на Северо-Кавказском фронте. В августе 1942 года назначен командиром эскадрильи. В конце августа 1942 года с полком убыл в тыл для переформирования и переобучения на новые самолёты. Полк осваивал новые типы истребителей, сначала Як-1, а затем поставлявшийся по ленд-лизу американский «P-39N Аэрокобра».

— «Кобрами» нас пугали, — рассказывает Покрышкин, — дескать, если, не приведи бог, собьют, эти самолеты не дают шанса пилоту остаться целым и невредимым. При прыжке пилота с парашютом «кобра» резко задирает хвост и стабилизатором бьет пилота по ногам на моменте «вываливания» из кабины. Без перелома не обходится… Это, конечно, чистая физика, изменение центровки оттого, что летчик покинул кабину. Но выглядит так, будто коварная заморская машина мстит пилоту за то, что он ее бросает в бою…

— И что с этим делать? — спросил я инструктора.

— Воевать так, чтоб не подбили! — усмехнулся тот в усы.

В 1942 году Покрышкин поссорился с командиром полка.

Новый полковник — Н. В. Исаев — не принимал критики Покрышкиным устаревшей тактики советской истребительной авиации. Считал, что молодой офицер «не в свое дело лезет». Несколько раз у Александра дошло до словесных перепалок со старшим по званию.

А тут еще у Покрышкина случилась ссора в столовой с офицерами соседнего полка. Полковник окончательно записал Александра в «хамы, дебоширы и хулиганы» и добился, ни много ни мало, передачи вопроса об инциденте в столовой на рассмотрение трибунала.

Покрышкина скоропалительно отрешили от полетов, сняли с офицерской должности и даже успели исключить из партии… К счастью молодого летчика, политрук пока выступил в трибунале в его защиту.

— Безусловно, подымать шум в столовой по причине того, что соседи по ошибке заняли не свое место — это неправильно. Но в этом ли суть характера Покрышкина? Молодой ас сбивает немцев и не мирится с рутинным отношением к войне, осознает командирскую ответственность за жизни подчиненных и не терпит неуважения к памяти погибших. Если это — повод исключить парня из партии и отдать под трибунал… Ну, извините! А то, что горяч — стоит выговора и товарищеского порицания, не более того. Мое мнение — вернуть его как можно скорее на фронт, пусть проявляет горячность по отношению к немцам — в бою!

Военный трибунал в городе Баку полностью оправдал летчика. Дело было прекращено, а сам Покрышкин восстановлен в партии и в должности замкомэска.

В 1942 году Покрышкин участвовал в Донбасской оборонительной операции, в оборонительном этапе битвы за Кавказ. В январе 1943 года 16-й гвардейский авиаполк был послан за границу, в Иран, чтобы получить новую технику. 8 апреля лётчики-гвардейцы вернулись на фронт и сразу же включились в воздушные сражения на Кубани. 9 апреля 1943 года, во время первого же своего вылета на новом самолёте «Аэрокобра» с бортовым номером «100», (впоследствии знаменитая «белая сотка»), Покрышкин снова сбил «мессер» Bf.109, доказав эффективность ленд-лизового оружия на практике.

В честь советского аса названы особые тактические приемы, разработанные им в воздушных боях на Кубани против прославленных немецких истребительных авиасоединений. «Скоростные качели Покрышкина» и «кубанская этажерка Покрышкина» стали массовыми формами патрулирования воздушного пространства в условиях численного превосходства врага.

В большинстве вылетов Покрышкин брал на себя самую трудную задачу — сбить ведущего. Как он понял из опыта 1941–1942 годов, подбить ведущего значило деморализовать противника и часто этим заставить его вернуться на свой аэродром, не принимая боя.

За апрель 1943 года Александр сбил 10 немецких самолётов — и получил звание Героя Советского Союза.

12 апреля 1943 года в районе станицы Крымской Александр Покрышкин провел непревзойденный по результативности воздушный бой. В тот памятный день, как вспоминал впоследствии генерал-майор Юрий Устинов, капитан Покрышкин в утреннем вылете сбил четыре «Мессера-109», а вечером уничтожил еще три фашистских самолета, доведя счет сбитых за день до семи…

Напомним — за пять сбитых врагов давали орден!

— Мы обеспечивали внезапность появления над районом прикрытия, стремительность удара по воздушному противнику, если он появится. При необходимости, за счет разогнанной на снижении скорости, мы могли быстро захватить превосходство и в высоте. А кто выше — тот и хозяин в воздухе, — писал в наставлении для других летчиков Покрышкин.

Широко известен бой 29 апреля 1943 года. Тогда восьмерка ведомых Покрышкиным «аэрокобр» рассеяла и повернула назад 27 бомбардировщиков Ю-87, которых прикрывали десять Me-109. Одна пара сковала боем истребители противника, а остальные «соколиным ударом» (пикирование с высоты) расстреляли 12 «юнкерсов», четверых из них сбил Покрышкин. Уже возвращаясь на аэродром, он сжег пятый бомбардировщик…

В очерке «Хозяин неба — Александр Покрышкин» фронтовые корреспонденты Малышко и Верхолетов писали: «Разве он стреляет? — говорят о нем друзья. — Он наваливается всем огнем, сжигает, как доменная печь». Все огневые точки на машине Покрышкина были переведены на одну гашетку. Вчетвером против 50, втроем против 23, в одиночку против 8 вступал в бой Покрышкин. И никогда не знал поражений. Притом в каждой схватке он брал на себя самое опасное — атаку ведущего немецких групп«.

К вопросу о том, кто, как правило, лидировал в германских звеньях. На период 1941-43 года, когда еще не была перебита львиная доля хорошо подготовленных немецких пилотов, в командирах у врага ходили ветераны Испании, Норвегии и Франции, летчики с тремя сотнями боевых вылетов за плечами. Получается, что Александр брал на себя самое трудное в бою — сбить наиболее опытного пилота в эскадрилье врага.

Вскоре немецекие асы начали узнавать «белую сотку в воздухе»… «Ахтунг! Покрышкин!!!» — этот клич — не легенда. Биограф Покрышкина — писатель Алексей Тимофеев, собрал много доказательств подлинности этого сигнала.

«Механик по радиооборудованию в покрышкинской дивизии Гурвиц рассказывал: «У нас в звене управления стоял хороший американский радиоприемник. Когда наши уходили в бой, мы настраивали его и слушали, что происходит в воздухе. Доносилось до нас и немецкое «Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин!..» Герой Советского Союза генерал-полковник в отставке Горелов подтвердил мне это: «Наши наводчики с земли часто называли его фамилию. И что поразительно — немцы уходили с поля боя. Можно даже сказать — драпали! Раз — и вдруг никого! Так они начали пугать самих себя…».

Уйти удавалось не всем. Особого преимущества «аэрокобры» перед «мессером» по скорости нет, но Покрышкин понял, как можно нагонять уходящих с поля боя немцев. Он набирал высоту и буквально кидался на противника сверху в пике. А пикирование позволяет набрать скорость гораздо быстрее, чем в горизонтальном полете… Примерно таким способом за май 1943 года он сбил 12 самолетов врага, и еще 2 уложил на землю в июне… Кстати, потому, что поведение самолета при такой атаке напоминает способ охоты у хищной птицы, прием получил название «соколиного удара».

Вторую звезду Героя Советского Союза Покрышкин получил 24 августа 1943.

С ноября 1943 года Покрышкин — заместитель командира 16-го гвардейского истребительного авиационного полка. Кроме воздушных сражений на Кубани, в 1943 году участвовал в Миусской наступательной операции, где одержал 2 победы. Над Донбассом сбил 7 самолетов врага. В Мелитопольской наступательной операции срезал вражеский бомбардировщик, 5 немцев сбил над Крымом… Именно 1943 год стал «звёздным часом» Покрышкина — в этом году он в личном противостоянии уничтожил 38 самолётов врага.

С января по начало мая 1944 года А. И. Покрышкин с полком находился в тылу на переформировании. Полк был усилен, потери — компенсированы. В феврале 1944 года он получил повышение и предложение продолжить службу в Главном штабе ВВС РККА — управлять подготовкой новых пилотов. Но Александр отказался от фактически, генеральской должности и попросил сохранить за ним право самому подниматься в небо для новых сражений.

С марта 1944 года он — командир 16-го гвардейского истребительного авиаполка. Новая должность не позволяла ему так же часто, как раньше летать на боевые задания. Он должен был уделять больше времени командованию частью, управляя действиями своего полка с командного пункта.

С начала мая 1944 года — вновь в боях на 2-м Украинском и с июля — на 1-м Украинском фронтах. В июне 1944 года Покрышкин получил звание полковника и принял командование 9-й гвардейской авиадивизией.

19 августа 1944, после 550 боевых вылетов и 53 официальных побед, Покрышкин был награждён Золотой Звездой Героя Советского Союза в третий раз. И стал первым трижды Героем Советского Союза в стране.

В 1944 году участвовал в воздушном сражении в районе Ясс, в Львовско-Сандомирской операции. Именно здесь и был поставлен «завершающий аккорд» в череде его побед: в небе над Сандомиром Александр Покрышкин сбил еще двоих немецких командиров.

В 1945 году полковник А. И. Покрышкин командовал дивизией в ходе Висло-Одерской, Нижне-Силезской, Верхне-Силезской, Берлинской и Пражской наступательных операций. Дивизия под его командованием получила почётное наименование «Берлинская» и была награждена тремя орденами. Сам Покрышкин последний боевой вылет выполнил 30 апреля 1945 года — на сопровождение бомбардировщиков под Берлином…

На параде Победы в 1945 году Александру Покрышкину было доверено нести вымпел 1-го Украинского фронта.

В современной военно-исторической литературе нередко оспаривается роль Покрышкина как одного из выдающихся асов Великой Отечественной войны. Не будем повторять никаких лживых инсинуаций, просто обратимся к фактам.

Согласно официальным данным, опубликованным в Большой Советской Энциклопедии, за годы войны Покрышкин совершил 650 вылетов, провёл 156 воздушных боев, сбил 59 вражеских самолётов лично и 6 — в составе эскадрильи.

Исследователь М. Быков, выпустивший несколько военных справочников, утверждает, что лично Покрышкин сбил только 46 самолетов противника и еще от 3 до 6 — в составе боевой группы. Эти цифры дали Быкову право утверждать, что Покрышкин — не второй, а седьмой советский ас по числу одержанных побед. После Кожедуба, Речкалова, Гулаева, Евстигнеева, Глинки и Скоморохова.

Как получается разница в числе побед? Да очень просто. Вспомним, как сбивали самого Покрышкина. В первом случае дымящийся подбитый МиГ для противника ушел за горизонт, немецкий летчик доложил о победе, но командование его полка, не получив координат падения самолета от наземной разведки, никак «победителя» не поощрило. Во втором случае самолет, поврежденный зенитным огнем, задымил, вывалился из строя, и пошел на снижение. Сотоварищи по строю и сами стрелявшие враги видели место его падения, но никто не мог зафиксировать факт гибели летчика. Как мы знаем, Александр остался жив, но к своим с территории, оккупированной врагом, вышел только через 4 дня. Все эти 4 дня и свои, и враги его числили погибшим. Хотя в данном случае речь идет об уничтожении только самолета, а не летчика…

Исходя из собственного жизненного опыта, Александр Петрович считал «собственными» только подтвержденные с земли победы, специально справляясь о том, видела ли пехота, куда упал сбитый немец. Интересовался полковник и судьбами летчиков — запрашивал наземные войска, видели ли они немцев убитыми, брали ли в плен прыгнувших с парашютом…

Конечно, если поверженный враг дотянул до линии фронта и упал на «своей» территории, добыть подтверждение «с земли» несравненно труднее. Правда, сбитый летчик в этом раскладе выживает значительно чаще, и, бывает, что после войны сам свидетельствует об обстоятельствах боя. У Покрышкина было даже несколько встреч со сбитыми им немецкими пилотами — и список побед знаменитого аса изменялся в послевоенные годы — в сторону увеличения.

В беседе с наркомом Молотовым Александр Петрович как-то сказал:

— Вообще, если собрать все немецкие самолеты, по которым я стрелял и видел, что попал результативно, то их наберется штук 90-95. Но надо же видеть, как и куда они падали… А это в бою возможно не всегда. Поэтому, коль скоро пехота с земли не подтвердит: да, свалился тут на нашу голову такой-то на «мессере» или «фоккере», то и засчитывать этих сбитых нечего. Кроме того, в бою бывает так, что по одному и тому же самолету врага стреляют несколько наших самолетов. Это называется «победа в составе боевой группы». Чья пуля была роковой? Кому орден выписывать будем, товарищ нарком?..

Если версия Быкова строится на вопросе о «подтвержденных» и «неподтвержденных» победах, то другой любитель пересматривать историю — А. Табаченко — и вовсе напрямую обвиняет Александра Петровича Покрышкина в приписках, именуя сбитую им в апреле 1943 года пару «Юнкерсов» «фантомами»… Мол, немецкими архивами потеря двух «Лаптежников» в этот день не подтверждается.

Этому автору вполне конкретно и точно ответил кандидат исторических наук Института Российской истории РАН Андрей Марчуков. Имея доступ к архивным данным, Андрей Владиславович подробно подсчитал, сколько и каких самолетов сбило соединение Покрышкина в апреле 1943 года.

И, кроме того, «Юнкерс» «Юнкерсу» рознь…

Часто упоминаемые в художественной и публицистической литературе два «Ю-87», они же — «Лаптежники», если верить немецким архивам, действительно в тот день не погибали. Зато эскадрильей «кобр» Покрышкина были сбиты… ЧЕТЫРЕ двухмоторных «Ю-88». В гибели двух из них — подтверждено свидетельствами — виновата «белая сотка».

Уточнить данные историкам не удалось только за лето 1941 года — часть документов штаба истребительного авиаполка была сожжена при отступлении. Сам летчик полагал, что в сорок первом году результативно стрелял не менее, чем по 15 самолетам противника… Эти самолеты в общем списке побед просто не учитываются.

По тем бумагам, что сохранились в советских архивах, получается следующее: За годы войны Покрышкиным было совершено 650 боевых вылетов, он провел 156 воздушных боев, сбил 59 самолетов противника лично и 6 в группе.

Сам Александр Иванович по этому поводу говорил, что все сбитые самолеты, подсчитанные и неподсчитанные — вклад в общую победу…

Информация к размышлению для читателя: в приказе НКО СССР № 0299 «О порядке награждения лётного состава Военно-Воздушных Сил Красной Армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных лётчиков» от 19 августа 1941 года говорится следующее:

«Количество сбитых самолётов устанавливается в каждом отдельном случае показаниями лётчика-истребителя на месте, где упал сбитый самолёт противника и подтверждениями командиров наземных частей или установлением на земле места падения сбитого самолёта противника командованием полка».

За сбитого врага летчикам полагались не только ордена и медали, но и денежные гонорары. В приказе НКО № 0489 от 17 июня 1942 г. было установлено:

«Выплату за сбитые самолёты противника производить в случаях подтверждения этого наземными войсками, фотоснимками или при докладе нескольких экипажей.»

Однако даже в 1943 году, на совещании в штабе 4-й воздушной армии, которое проходило в ходе напряжённых боёв на Кубани, Покрышкин обратил внимание на то, что фактически сбитые самолёты противника засчитываются согласно правилам, введённым ещё в начале войны:

«В своём выступлении говорил о целесообразности перехвата вражеских бомбардировщиков на маршруте их полёта к цели, чтобы предотвратить удары по нашим наземным войскам. Привёл примеры перехвата моей восьмёркой больших групп бомбардировщиков противника в глубоком тылу врага. К сожалению, уничтоженную технику нам не засчитывают. В приказе, изданном ещё в начале войны, установлено, что сбитые самолёты противника должны быть подтверждены нашими наземными войсками или зафиксированы кинопулемётом. Разве могут передовые части видеть воздушный бой, если мы дерёмся в двадцати — тридцати километрах в тылу у противника? Наша же промышленность пока производит самолёты без кинопулемётов. К примеру, в районе Мысхако основные бои нам пришлось вести над морем, в пятидесяти километрах западнее Новороссийска. Сбитые машины врага хорошо видели стрелки сопровождаемых нами бомбардировщиков. Но их данные не служат подтверждением победы в воздушной схватке. Попросил от имени лётчиков-истребителей этот приказ изменить».

Выслушав моё выступление и сделав пометки в блокноте на столе, Вершинин сказал:

— Товарищ Покрышкин, ваше выступление заслуживает внимания. По этим вопросам будут даны указания. Предложения по приказу о сбитых самолётах доложим в Москву. В отношении боёв в районе Мысхако вам и штурману армии завтра же слетать в бомбардировочный полк. При получении подтверждения засчитаем сбитые самолёты.

После 30-го сбитого немца Покрышкин ввел для себя правило: если самолет врага сбит в паре с ведомым, записывать его на счет ведомого, стимулируя его таким образом. Это было достаточно распространённым явлением среди красных командиров. Подобная практика отмечена и у Речкалова, и у Скоморохова, и у Кожедуба…

Покрышкин организовал массовую подготовку в своем полку летчиков-снайперов. Его сослуживцы — дважды Герои Советского Союза А . Клубов, Г. Речкалов, Герои Советского Союза И. Бабак, В. Бондаренко, Г. Голубев, Н. Искрин, В. Карпович, С. Лукьянов, К. Селиверстов, Н. Старчиков, К. Сухов, Н. Трофимов, А. Труд, В. Фадеев, А. Фёдоров, В. Фигичев.

Победу Покрышкин встретил в небе над Берлином. В июле 1945 года направлен на учёбу в академию имени Фрунзе.

Непримиримый к косности и рутине характер боевого летчика с годами не изменился.

В 1948 году Покрышкин вызвал своим независимым мнением раздражение Василия Сталина — тогда командовавшего ВВС Московского военного округа. В итоге этого полковник Покрышкин, назначенный на генеральскую должность ещё в 1944 году, сам стал генерал-майором авиации только после смерти Сталина, в августе 1953 года, и далее служил не в ВВС, а в Войсках ПВО…

С января 1949 года — заместитель командира 33-го истребительного авиационного корпуса ПВО, с июня 1951 года — командир 88-го истребительного авиационного корпуса ПВО. С февраля 1955 года — командующий истребительной авиацией Северо-Кавказской армии ПВО. В январе 1956 года направлен на учёбу, окончил Высшую военную академию имени К. Е. Ворошилова.

С января 1958 года — командующий 52-й воздушной истребительной авиационной армией ПВО. С августа 1959 года — командующий Киевской армией ПВО — заместитель командующего Киевским военным округом по войскам ПВО. С февраля 1961 года — командующий 8-й отдельной армией ПВО, являясь одновременно заместителем командующего войсками Киевского военного округа по войскам ПВО. С июля 1968 года — заместитель Главнокомандующего войсками ПВО страны…

В отставке Покрышкин стал председателем Центрального комитета ДОСААФ. С ноября 1981 года — военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР…

До седин Александр Петрович оставался хорошим спортсменом. Держал велосипед, причем, не простой, а один из лучших из выпускавшихся в СССР шоссейно-гоночный ЗИЧ-1. Велосипед прислали летчику в подарок в 1945 году комсомольцы-аэроклубовцы завода им. Чкалова.

Велосипед очень редкий, выпускался всего около года, и в свое время считался одним из лучших и самым дорогим. Всего их было выпущено 10-15 тысяч, в коллекциях осталось всего шесть. Эти велосипеды покупали себе опытные спортсмены-профессионалы или обеспеченные люди, например ЗИЧ-1 был у олимпийских чемпионов и у известного артиста Александра Ширвиндта.

Кстати, в детстве у Покрышкина велика не было…

— Учиться заново кататься на «двухколесно-рогатом транспорте» мне пришлось уже взрослым, даже заслуженным человеком. Не видали полковника на велосипеде? А жаль… Всем коллегам советую, особенно тем, кто на штабную работу перешел. Хороший способ сохранить выправку и здоровье!

Когда снимался фильм «В Бой идут одни старики», маршал авиации Александр Покрышкин помогал режиссеру и исполнителю роли комэска Титаренко Леониду Быкову. Именно он предложил ему, за неимением на киностудии «мессеров» живьём, снимать в роли трофейного «Bf-109» учебный самолет чехословацкого производства «Тренер-мастер 2-326», внешне весьма похожий на «Мессершмитт-109». «Чеха» раскрасили под истребитель эскадрильи «Рихтгофен», и бывший фронтовик артист Смирнов, игравший авиатехника, не преминул высказаться:

— Похож, подлец!!! — и плюнул загримированной машине на хвост.

Леонид Быков тут же включил эпизод в картину, заменив только слова — «В ставке Гитлера все малохольные!»…

Покрышкин распорядился еще и пополнить авиапарк киностудии четырьмя самолетами «Як-18». Они — послевоенного выпуска, но отдаленно напоминают истребители «Ла-7». Внимательный кинозритель, пусть даже и не знаток легкой авиации, может даже на первоначальной, черно-белой версии фильма отличить хроникальную съемку «лавочкиных» от постановочных кадров на съемочном аэродроме.

Достаточно обратить внимание на шасси участников эпизода. Настоящие Ла-7 — двухосные, то есть, по земле ходят, фактически, «на двух ногах», имея третье дополнительное колесико на короткой стойке-костыле далеко под хвостом. А играющие в фильме роль военных истребителей «Яки» — трехосные. Если в кадре вы видите, как якобы «лавочкин» разбегается по полосе на трех колесах, и третья стойка шасси под носом такая же высокая, как две другие, значит, это не боевой истребитель, а загримированный под него учебный самолет Як-18. Зато «Яки» с опытными пилотами-спортсменами ДОСААФ за штурвалом обеспечили всю трюковую съемку в батальных сценах…

27 декабря 1973 года состоялась сдача ленты в Госкино Украины. На нее были приглашены не только высокие чины украинского кинематографа, но и те, о ком, собственно, и рассказывал этот фильм — летчики-фронтовики. Одним из них был трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин. Лента его буквально потрясла. Когда в зале зажгли свет, от присутствующих не укрылось, что Покрышкин вытирает слезы…

Александр Покрышкин покинул этот мир 13 ноября 1985 года в Москве в возрасте 72 лет. А память о выдающемся асе вечна.

Как вечной истиной звучат и его слова:

— Побеждают только те, кто не дрогнул, не повернул обратно.

— День окончен, но стал ли он твоим?

— Великое никогда не совершится в болтовне.

— Вся красота души человека наиболее полно проявляется в самые важные и ответственные моменты его жизни.

— Пусть слабаки стреляют на двести метров, а я буду стрелять на сто и меньше, но я — попаду!!!

— Я не останавливался перед трудностями, если они вставали на моем пути, не хитрил ни перед своей собственной совестью, ни перед товарищами.

— У кого сердце крепче, кто владеет холодной, расчётливой смелостью, рождённой верой в успех и правоту своего дела, — тот сразит противника.

— Боевая практика учила: тот, кто застыл в учёбе, отстал или не кочет замечать нового в тактике воздушного боя, тот неизбежно будет бит. И ничто не спасёт его — ни интуиция, ни личная храбрость.

— Если бы я не был хорошо тренированным спортсменом, то никогда не выдержал бы стольких воздушных боев… Мое крепкое здоровье, высокая степень тренированности организма помогли мне с утра до позднего вечера летать, драться, побеждать.

— В нашей системе воспитания пилотов мы придавали большое значение тактике группового боя. Лётчик должен понимать и чувствовать соседа.

— Что мы вкладывали в понятие «творческий потолок»? Этот потолок не имеет пределов. Каких бы вершин ни достиг советский лётчик, он не имеет права застывать в своём творческом росте.

— Своими высокими наградами я во многом был обязан боевым друзьям-однополчанам.

— Пришла настоящая любовь. Она перевернула мои взгляды на влияние семьи в становлении летчика и на его способности в боях с врагом. Не скрою, раньше я считал, что во время войны у летчика не может быть так называемой личной жизни.

— После трудных испытаний, после далеких, пройденных с боями дорог родная земля становится еще дороже.

— Всю радость победы, высокую честь быть воином Советской Армии я ощутил июньским утром тысяча девятьсот сорок пятого года. Красная площадь. Парад Победы. Мимо Кремля в торжественном марше проходят воины-победители. К подножью мавзолея они бросают немецкие знамёна. Я несу боевой штандарт войск нашего фронта. Рядом со мной боевые друзья и товарищи, с которыми пройдены все дороги войны… Лучшие минуты моей жизни я пережил на Красной Площади, на Параде Победы.