Serge Lemoine/Getty Images
Начало Елизаветинской эпохи
«Я заявляю перед вами всеми, что вся моя жизнь, будет ли она долгой или короткой, будет посвящена служению вам и той великой империи, к которой мы все принадлежим». Такие слова прозвучали в
Спустя пять лет отец принцессы Елизаветы скончался от рака — и у совсем молодой девушки началась совершенно новая жизнь.
Fox Photos/Getty Images
Принц Филипп делает поклон Елизавете II во время ее коронации в 1953 году
Правление Елизаветы II оказалось самым длительным за всю историю британской монархии — она остается символом монархии вот уже 68 лет и занимает весьма необычную позицию — она правит, но не управляет, имеет свою политическую позицию, но не может высказывать, а если и оказывает политическое влияние, то прежде всего неформальное.
Но при этом Елизавета II — символ государственной власти, ее портрет на всех банкнотах, а биография становится предметом для изображения в литературе и кинематографе, сериалах и пьесах. Какой оказалась «вторая Елизаветинская эпоха» в истории Британии и что останется в памяти будущих поколений о самом длительном правлении в истории страны?
Империя: быть или не быть?
Британская империя вступила во Вторую мировую войну в 1939 году — хотя Гитлер надеялся, что ему каким-то чудесным образом удастся отвести от себя эту угрозу. В мае 1940 года, после разгрома Франции, Британия осталась практически один на один с Германией: в Париже маршировали немецкие солдаты, Польша фактически прекратила свое существование, а США совсем не торопились влезать в очередной европейский конфликт. Последующие пять лет были временем «крови, тяжелого труда, слез и пота», как окрестил их Черчилль. Британия стала одной из стран-победительниц, но эта победа далась ей крайне тяжело.
Keystone/Getty Images
Принцесса Елизавета и Уинстон Черчилль, март 1950 года
Империя сотрясалась в конфликтах. Огромные долги, накопившиеся за время войны, связывали правительство по рукам и ногам. Страна жила в условиях карточной системы распределения продуктов, которая действовала почти до середины 1950-х годов. Империя больше не могла поддерживать огромный флот и армию, а также военные базы по всему миру — поэтому корабли шли под нож или вовсе затапливались. А США ясно давали понять, что ни в коей мере не заинтересованы в сохранении британского влияния в мировых масштабах и даже, напротив, будут стараться всеми силами его сократить. Даже ядерная бомба, созданная при активном участии британских исследовательских центров и ученых, рассматривалась американцами как исключительно американское достижение — и Британии пришлось самостоятельно заниматься своей ядерной программой после войны.
Британская империя начала трансформироваться уже в конце 1940-х, во времена, когда страной еще правил отец Елизаветы. В 1948 году из состава империи вышла Индия, став независимой страной (британцы, правда, перед уходом разделили Британскую Индию на две части: мусульманский Пакистан и индуистскую Индию). Но основной вал перемен выпал именно на время правление Елизаветы.
В начале ее правления, впрочем, многим казалось, что молодой королеве каким-то образом удастся повернуть ход истории в другое русло — собственно, именно тогда впервые появилось упоминание «нового елизаветинского века». Депутат от Консервативной партии Бернард Брэйн
Но эти мечты о новом переиздании старой империи потерпели крах. Поток, который веками уносил людей на кораблях из Британии по всему свету, повернул обратно — в 1950-е и 1960-е годы, когда независимость объявили практически все колонии, составлявшие империю. В бывшую метрополию ехали теперь не только бывшие колонисты, но и местные — теперь получившие право на британское подданство. Вест-Индия и Нигерия, Цейлон и Кения — отовсюду отправлялись теперь в Британию за лучшей жизнью.
ullstein bild/Getty Images
Официальные визиты в страны Содружества были одной из важнейших функций Елизаветы II. На фото королева и ее супруг принц Филипп запечатлены с главой Лагоса (Нигерия) Адениджи Аделем, 1956 год
Королева же, правящая, но не управляющая, должна была оставаться символом, который скрепляет распадающуюся империю, превращающуюся в Содружество. Последние всплески старого имперского мышления происходили без прямого участия королевы: как, например, в 1956 году во время Суэцкого кризиса, когда правительства Британии и Франции решили ответить на национализацию Суэцкого канала тайным сговором с Израилем и прямым военным конфликтом. Провал этой операции обозначил собой практическую смерть «старой имперской политики».
Эра Елизаветы II стала эпохой самой масштабной в истории деколонизации. Но государственная власть, правительство, политический истеблишмент не желали признавать происходящего, и потому Елизавете приходилось регулярно уезжать в долгие изнурительные путешествия и официальные визиты по странам Содружества. Некоторые из них длились несколько недель, иные — по несколько месяцев. Символическое присутствие короны должно было поддерживать веру в то, что все идет своим чередом, по плану.
И хотя чем дальше, тем больше под этой символической королевской мантией проступали реальные очертания происходившего (в Канаде в 1965 году отказались от британского флага, а в 1980 году — от гимна, в Австралии — в 1984 году), Елизавета II стала удобным символом новых времен — королевой, которая нашла свою роль в меняющейся, расползающейся империи. Достаточно строгая, чтобы уважать ее, но не претендующая (за редкими исключениями) на реальную роль в местной политической жизни.
Да, она по‑прежнему назначает генерал-губернаторов в Канаду и Австралию и однажды даже
Если практическая смерть старой империи наступила в 1956 году, то символически империя закончилась в 1965-м, вместе со смертью Уинстона Черчилля, первого премьер-министра Елизаветы II и последнего имперского лидера старой формации.
Hulton-Deutsch Collection/Corbis/Getty Images
Заголовки лондонских газет о вступлении Великобритании в Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) в 1973 году
Британия и Европа: сближение или конфронтация
Расставшись с одной ролью — имперской, — Британия оказалась не совсем в состоянии найти для себя подходящее новое место. А сама королева не стала помогать стране в этом выборе, приняв для себя за правило, что она не должна выражать свои мнения о любом политическом предмете публично. Она окружила себя экраном молчания, выступая с политическими речами лишь во время церемоний открытия парламента — объявляя о начале работы нового правительства.
А сами правительства, сменявшиеся во время ее правления, мучительно пытались найти правильный ответ на вопрос об отношении Великобритании с Европой. Столетиями британцы смотрели в сторону Европы с тревогой и подозрением. Традиционно британская политика в отношении Европейского континента заключалась в том, чтобы поддерживать одну из двух крупнейших сил контента — выступать в поддержку той, что немного слабее, чтобы не дать слишком усилиться той, что сильнее. Таким образом поддерживался баланс сил, а Британия использовала эту ситуацию для того, чтобы усиливать свою колониальную империю по всему свету.
Старое время ушло. А политики, пришедшие к власти, были еще людьми старыми — их политическое становление пришлось на годы безусловного британского могущества. Для тех из них, кто был помоложе, важным был образ времен Второй мировой войны: рухнувшая Европа, завоеванная нацистами, и единственная противостоящая им сила (до июня 1941 года) — Британия. Сложное отношение к Европе так или иначе влияло на политическую культуру основных игроков.
Действовать же им приходилось в ситуации, когда все вокруг рушилось, горело и менялось; когда старые порядки отменялись де-факто; когда страна постоянно балансировала на грани абсолютного финансового коллапса, от которого спасали лишь заимствования у США и МВФ. Политики же спорили между собой о том, куда двигаться дальше, пытаясь всеми силами не обращать внимание на то, что по‑старому больше не будет.
Хотя курс на участие в Европейском сообществе появился довольно рано, путь Британии в ЕС был непростым и прерывистым. Сначала, еще в 1951 году, Британия гордо отвергла предложение стать страной — основательницей Европейской организации угля и стали, первой панъевропейской организации, объединившей шесть стран Западной Европы в торгово-промышленный союз. Европейцы так и не поняли причины отказа, тем более что спустя десять лет страна подала первую заявку на вступление в Европейское экономическое сообщество. Теперь она была отвергнута из-за позиции президента Франции де Голля — тот считал, что по огромному множеству причин Британия несовместима с Европой и будет всегда той враждебна.
Hulton Archive/Getty Images
Елизавета II и британский премьер-министр Эдвард Хит (с 1970 по 1974 год) на гала-вечере, посвященном вступлению Великобритании в ЕЭС
Лишь после ухода де Голля в 1969 году ситуация сдвинулась с мертвой точки. Консерваторы провели долгие переговоры и добились вступления страны в ЕЭС в 1973 году. Но вопрос отношений с Европой оставался токсичным для внутренней британской политики, особенно обострившись во времена премьерства Маргарет Тэтчер, которая не только выбила для страны больше европейских субсидий, но и публично критиковала Брюссель за желание построить «европейское супергосударство».
Британская королева взирала на происходящие перемены с молчаливым спокойствием, не будучи, впрочем, безразличной внутри. Свою личную позицию она озвучивает лишь в конфиденциальных беседах с политиками и некоторыми дипломатами. Благодаря одному из них, послу ФРГ Рюдигеру Фрайхеру фон Вехмару, нам известны
Как мы знаем сегодня, наличие такой позиции у монарха не помогло Британии определиться со своим отношением к Европе. Когда-то страну подталкивало к участию в ЕЭС отчаянное экономическое и финансовое положение — тогда, в 1970-х годах, отключения электричества из-за забастовок шахтеров были обычным делом, Сити в Лондоне был не кипящим и бурлящим центром мировой финансовой жизни, а ветхой биржей, на которой маклеры носили котелки и писали котировки мелом, а на улицах Лондона гремели взрывы, устроенные Ирландской освободительной армией.
С тех пор, кажется, изменилось все: Британия, Европа, мир вокруг. Но кризисы и споры по «европейскому вопросу» продолжали разгораться в Великобритании с удивительным постоянством, пока в 2016 году очередной виток дискуссий о роли и месте Британии в ЕС не привел к Брекзиту. Теперь страна уже четвертый год готовится к выходу из Европейского союза и смотрит в будущее с опаской — оно слишком туманно. Hic sunt leones («Здесь обитают львы»), как написали бы на средневековой карте. И вступать в эту эру приходится все той же королеве Елизавете.
Политическая жизнь и светский мир: Cool Britannia
Королева Елизавета — конституционный монарх. Каждое ее политическое решение принимается в результате работы демократически избранного правительства, после обсуждения с советниками, министрами и главой правительства. С одной стороны, будучи главой государства, на ней замыкается много важных политических функций: ей присягает армия, ей вручают верительные грамоты иностранные послы, она принимает глав государств и сама наносит официальные визиты.
В ее карьере были примеры и прямого участия в британской политической жизни. В 1963 году у премьер-министра Гарольда Макмиллана обнаружили рак простаты. Стало понятно, что ему придется подать в отставку.
Daily Express/Hulton Archive/Getty Images
Политик-консерватор Алек Дуглас-Хьюм покидает офис премьер-министра на Даунинг-стрит после поражения на выборах в октябре 1964 года. Хьюм занял пост в связи с болезнью Гарольда Макмиллана, но его премьерство оказалось коротким — с 1963-го по 1964-й (год без дня). В дальнейшем был министром иностранных дел в кабинете Эдварда Хита
Но проблема заключалась в том, что доверие к правительству Макмиллана даже внутри самой Консервативной партии было подорвано недавним секс-скандалом: выяснилось, что министр обороны Джон Профьюмо состоял в отношениях с 19-летней массажисткой Кристин Килер. А другим частым гостем дома любовницы Профьюмо был советский разведчик Евгений Иванов, атташе по военно-морским делам в советском посольстве в Лондоне. Консервативная партия вошла в клинч по вопросу о том, кто теперь должен возглавить правительство.
Назначение премьер-министра — королевская прерогатива; как правило, монарх назначает главой правительства лидера победившей на выборах партии. Но в этом случае ей пришлось вмешаться и самостоятельно совершить выбор в пользу члена палаты лордов Алекса Дугласа-Хьюма. Оппоненты называли его «анахронизмом» и «артефактом», первое время он работал даже не будучи избранным членом палаты общин (довыборы прошли позднее), а группа левых радикалов даже готовила планы по похищению навязанного монархом премьера. Но в 1964 году консерваторы благополучно проиграли выборы, к власти пришли лейбористы — и сложная ситуация разрешилась сама собой.
Королевская семья и после этого не раз оказывалась в центре реальной политической жизни. В 1960-х и 1970-х годах против премьер-министра Великобритании Гарольда Уилсона готовилось как минимум два заговора — в них участвовали представители спецслужб (многие из которых не доверяли Уилсону, считая его советским агентом). Своим возможным лидером заговорщики видели лорда Маунтбеттена — дядю принца Филиппа и последнего вице-короля Индии. Сам он, впрочем, от такой чести отказывался. В те же годы готовилось и покушение на саму королеву — австралийские заговорщики в 1970 году хотели убить ее во время очередного визита, но потерпели крах. А вот лорду Маунтбеттену не повезло: в 1979 году ирландские террористы взорвали его во время отдыха на яхте.
Примеры прямого участия Елизаветы в политике можно найти и в самом недавнем времени. Летом 2019 года, вскоре после того, как премьер-министром стал Борис Джонсон, началось давление на королеву с целью поддержать идею досрочных выборов — Джонсону достался парламент с практически исчезающим большинством, кроме того, он сам возглавил правительство лишь в результате партийного голосования, а не общенационального. Для того чтобы претворить в жизнь все обещанное, ему была необходима большая легитимность и уверенное большинство в палате общин. Переговоры с королевой увенчались успехом: она поддержала план Джонсона, а досрочные выборы, прошедшие в декабре, завершились невероятно убедительной победой консерваторов.
Victoria Jones/WPA Pool/Getty Images
Королева Елизавета II и Борис Джонсон в Букингемском дворце, июль 2019 года
Но все же каждая из подобных ситуаций, когда корона вмешивалась в политику, становилась возможной лишь в результате грандиозного эксцесса, чрезвычайной ситуации, в которой требовалось действие от надпартийного актора, пользующегося большим доверием населения, — которым и является королева. В остальном же Елизавете, как монарху, удалось найти свою новую роль в меняющихся обстоятельствах — то, что с таким трудом далось всей стране в целом.
Елизавета начинала как крайне молодой монарх — и привнесла с собой много нового и прогрессивного. Первая «елизаветинская эпоха» вошла в учебники истории как время творцов и решительных людей: это было время, когда яркие таланты — от Шекспира до Френсиса Дрейка — находили поддержку при дворе. Елизавета II в вопросе поддержки всего современного, наверное, даже превзошла свою предшественницу.
И дело не только в том, что при ней монархия старалась идти в ногу со временем: коронация Елизаветы в 1953 году транслировалась по телевидению, королева всегда обращалась с телевизионным и радиообращением к подданным Содружества, с рождественским обращением, а Букингемский дворец стал энергично использовать соцсети. При Елизавете монархия, утрачивая влияние на жизнь политическую, стала активнее взаимодействовать с представителями жизни светской. The Beatles и Боно, Боб Гелдоф и Том Джонс, Род Стюарт и Мик Джаггер, Элтон Джон и Энни Леннокс, Дэвид Бекхэм и Ральф Лорен, Бенедикт Камбербэтч и Адель, Джоан Роулинг и Кира Найтли — это далеко не полный список тех знаменитостей, которые получили из рук королевы орден Британской империи или были посвящены в рыцари.
Fox Photos/Getty Images
Слева направо: Ринго Старр, Джон Леннон, Пол Маккартни и Джордж Харрисон фотографируются возле Букингемского дворца после получения орденов Британской империи из рук Елизаветы II, 26 октября 1965 года
Либеральные перемены происходили при Елизавете и в общественной жизни. На протяжении десятилетий она выступала в поддержку прав женщин. И эти заявления не были пустыми словами — при Елизавете II женщины получали все больше возможностей и прав: аборты и разводы, большая защищенность трудовых прав и политическое представительство. То же самое верно и в отношении прав меньшинств: в Британии при Елизавете представители ЛГБТ-сообщества превратились из парий (какими они были еще в 1950-е и 1960-е) в равных членов общества, имеющих право на браки и открытую публичную жизнь. А постоянный приток мигрантов заставил Британию стать более многокультурной, толерантной и инклюзивной.
Массовая культура переживала в стране расцвет всю вторую половину XX века. Елизаветинская эпоха стала временем расцвета в Британии рок-н-ролла и панка, кинематографа и классической музыки, корпоративной архитектуры и науки, предпринимательства. Множество очень талантливых людей создали совершенно новую культуру, невиданную в Британии до того. Можно ли напрямую ассоциировать этот процесс с именем Елизаветы II, как делалось и делается, например, по отношению к Викторианской эпохе? На этот вопрос каждый может ответить сам. Но, наверное, если времена, когда огромный исторический период называется по имени одного человека, ушли в прошлое, то, по крайней мере, Елизавета II и не мешала этому расцвету — и даже старалась поддерживать его. Получалось у нее успешно.
AP/East News
Елизавета II и ее сестра принцесса Маргарет на скачках в Глостершире, Англия, апрель 1957 года
Королевская семья: больше открытости, но закрытые двери остались на месте
Елизавете II не посчастливилось стать монархом во времена перемен и трансформации. Страна превращалась из глобальной сверхдержавы в страну с более локальным влиянием. Социальные институты и привычный уклад жизни проходили через постоянные перемены. Менялись правила политической жизни, старые дипломатические альянсы рушились, а им на смену приходило нечто вовсе невиданное.
И если о других заслугах Елизаветы можно говорить с определенной степенью сомнения, то с уверенностью можно сказать, что сохранение монархии как института — во многом именно ее заслуга. Ее ежедневная работа — быть монархом, блюсти традиции (и изобретать новые — над этим работают королевские пиарщики и имиджмейкеры) и, меняясь в малом, сохранять основное.
Ее «правильность», приверженность традициям и строгость на протяжении десятилетий помогали ей завоевывать популярность населения. Она невероятно популярна как политическая фигура — ее персональный рейтинг поддержки почти не изменился с тех пор, как она приступила к своему служению в 1952 году. Около 90% британцев
Елизавете удалось добиться такого одобрения, несмотря на все проблемы, которые сотрясали королевскую семью все эти годы. В первое время немало проблем образу монархии создавала сестра Елизаветы принцесса Маргарет — она обожала светскую жизнь и была завсегдатаем ночных клубов, ресторанов и шикарных вечеринок. Затем семье пришлось пережить проблемы, связанные с личной жизнью принца Чарльза: он годами мечтал о том, чтобы жениться на Камилле Шэнд, но семья не дала ему такой возможности. Брак с Дианой Спенсер же стал самой болезненной личной историей для Елизаветы за все время правления. А кризис, разразившийся после смерти принцессы Дианы, стал чуть ли не самым серьезным вызовом для британской монархии при Елизавете — публика крайне негативно восприняла медленную и сухую реакцию королевы на смерть народной любимицы.
Terry Fincher/Princess Diana Archive/Getty Images
Принцесса Уэльская Диана и королева Елизавета II на церемонии открытия сессии парламента в Лондоне, ноябрь 1982 года
Самый финал второго десятилетия XXI века тоже оказался неспокойным для королевской семьи. Сначала в скандал попал сын Елизаветы, принц Эндрю — он признался в близком знакомстве с миллиардером и педофилом Эпштейном, а также в том, что посещал его вечеринки для влиятельных и властных людей. Королеве пришлось отстранить Эндрю от всех полномочий, связанных с представительством королевской семьи. А затем, в самом начале 2020 года, взорвалась новая бомба: давно зревший конфликт между женой принца Гарри Меган Маркл и британским обществом (а также, по слухам, королевской семьей) закончился тем, что Гарри и Меган объявили о своем уходе из королевской семьи и решении начать новую жизнь, в которой они будут обеспечивать себя сами. История Гарри и Меган многим аналитикам напомнила об отречении дяди Елизаветы, короля Эдуарда, из-за которого во многом Елизавета и стала наследницей престола, а затем и королевой.
И все же, несмотря на все эти пертурбации, Елизавете удалось провести семью через все проблемы и войти в третье десятилетие XXI века в качестве главы огромной и уважаемой семьи. Авторитет монархии высок как никогда, республиканские взгляды остаются в Британии все столь же маргинальными. Основа легитимности любой монархической власти — это тайна, секрет и следование традициям. Елизавете удалось сделать королевскую семью более открытой, не разрушив завесу таинственности; ей удалось сохранить древние традиции, не отказавшись от нововведений. Видимо, именно эта способность приспосабливаться к переменам, не разрушая то, что было до тебя, и станет главным наследием для Британии в будущем. Какое бы будущее она ни выбрала.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Свобода слова или право на частную жизнь: королевская семья против британской прессы
«Гражданская война в королевской семье»: принц Гарри и Меган Маркл отходят от королевских дел. Что это означает?