Рассказ о имени роман

Л.Аникина― 22.06, В Москве, это программа «Агенты», Лиза Аникина и Юрий Кобаладзе. Здравствуйте.

Ю.Кобаладзе― Здравствуйте.

Л.Аникина― И наш сегодняшний гость Александр Куланов, как и в прошлый раз, историк, писатель. Добрый вечер.

А.Куланов― Добрый вечер.

Ю.Кобаладзе― Здравствуйте.

Л.Аникина― Поговорим мы сегодня о другом загадочном разведчике, хотя, наверное, они все загадочные. Роман Ким – очень таинственная фигура, про которую мало что известно. Его называют самураем особого назначения, и поподробнее про его историю мы как раз сегодня расскажем. Но, в основном, конечно, рассказывать будет Александр. Что мы знаем о Романе Киме?

Ю.Кобаладзе― Очень много.

А.Куланов― Одновременно и много, и немного. Это такой человек-луковица, у которого очень много слоёв. Снимая каждый из них, обнаруживаешь очередной, думаешь, он последний – ничего подобного. Где сердцевина у этой луковицы, не смогли узнать даже кадровики НКВД в 30е годы, не знаю до сих пор и я. Отвечая на вопрос Лизы о том, что мы знаем о нём, могу сказать: точно известно только одно. 14 мая 1967 года этот человек умер. Всё остальное в его биографии дискуссионно.

Ю.Кобаладзе― Ну всё-таки, кто он больше? Писатель, исследователь, японовед, краевед – или он всё-таки чекист или сотрудник тогдашних органов или агент, кто он? Вы нашли ответ на этот вопрос?

А.Куланов― Знаете, это очень сложный вопрос, действительно сложный вопрос, потому что большую часть своей жизни, с 22го года, грубо говоря, ему было 25 лет, и вплоть до 45го года 20 лет, самые зрелые такие годы, активные, скажем так, он провёл на службе, сначала в качестве агента, потом в качестве штатного сотрудника ОГПУ НКВД.

Ю.Кобаладзе― Есть документ, что его привлекли к работе именно?

А.Куланов― Есть, да. Есть документы, подтверждающие, что он был завербован осенью 22го года во Владивостоке. Потом в 32 году он был принят на, скажем так, действительную военную службу в качестве оперуполномоченного особого отдела ОГПУ. В 37 году арестован, через 3 года, 39 месяцев, осуждён – но когда в 45 году его освободили, время заключения под стражей – 8.5 лет, ему зачли в срок службы в органах госбезопасности и наградили медалью, забегая вперёд немножко в его биографии. Более того. Недавно в моём распоряжении оказались совершенно уникальные документы из одного из семейных архивов (он был женат несколько раз, вот архив одной из его жён), который упоминает о том, что ещё с 39 года, ещё до суда, ей начали передавать с Лубянки его денежное довольствие, в общем-то, несмотря на то, что он был заключённым, его ещё не судили – ему опять начали выплачивать денежное довольствие, потому что он уже работал. А вот после того, как он освободился в 45 году и спустя ещё какое-то время он стал профессиональным писателем, но я застал в живых несколько человек, знавших Романа Николаевича лично по работе, даже одного из его учеников в этом самом ведомстве. И этот ученик, ныне покойный, рассказывал, что до самого своего конца, насколько он мог, его приглашали на всякие мероприятия, связанные с Японией, с посольством Японии, которые проводило посольство – он с удовольствием потом заходил по прежнему адресу и составлял отчёт.

А.Куланов: Точно известно только одно. 14 мая 1967 этот человек умер. Всё остальное в его биографии дискуссионно

Ю.Кобаладзе― На Лубянку?

А.Куланов― Да, на Лубянку. Кроме того, сохранились документы, переводы с японского языка, адресованные руководству КГБ, это уже 60е годы, они не секретны, переводы статей, посвящённых известному детству в Токио известного сотрудника разведки Растворова, подписанные псевдонимом, которым всю жизнь пользовался Роман Николаевич. У него всю жизнь был один и тот же псевдоним, его звали Мартен. Это уже 60е, когда уже…

Ю.Кобаладзе― Он сидел, но не сидел в тюрьме.

А.Куланов― Он сидел, причём весьма загадочно, одновременно работал, причём весьма продуктивно – и в оперативном смысле, занимался, участвовал в операциях и занимался переводами, и писал учебники для контрразведчиков.

Ю.Кобаладзе― Вообще, другой такой случай встречался в вашей практике?

А.Куланов― Встречался, были очень похожие. Мы сейчас вклинились сразу в биографию, но поскольку передача называется «Агенты», давайте пойдём нестандартным путём. Его взяли 2 апреля 37 года, Долго не предъявляли обвинения, но было понятно, что, поскольку он сотрудник японского отделения особого отдела, ясное дело, пойдёт за шпионаж в пользу Японии, судьба его ждала, в общем, самая незавидная. Через полгода, даже меньше, был подписан 00593й приказ о харбинцах, по которому изничтожили значительную часть нашего японоведения, которые служили и тех, которые не служили. У него потребовали признаний в том, что он является японским агентом, довели его до крайнего исступления, скажем так. По легенде одной из семей – скажем так, у него получилось несколько наследных кланов таких – по легенде одной из семей, он решил покончить с собой, для этого съел свои очки.

Ю.Кобаладзе― Стекло

А.Куланов― Стёкла от них, да. Но он выжил, и когда стало понятно, что он не умрёт – он применил необычную тактику – ну я бы не сказал, что не совсем необычную, потому что мне в архивах попадались аналогичные случаи. Что сделал Ким: он на допросах отказался признать, что является резидентом японской разведки, а заявил, что является агентом генерального штаба Японии Второго управления, на особый период – то есть, он руководит шпионской сетью, которая находится в таком спящем состоянии, и начнёт действовать со дня начала войны между СССР и Японией.

Ю.Кобаладзе― Представляю, какой восторг это вызвало у следователя.

А.Куланов― Следователь был в полном шоке, тем более, что Ким добавил, что он является сыном быстрого министра иностранных дел Японии и гейши, причём он оперировал вполне себе реалистичными деталями, потому что Роман Николаевич действительно вырос в Японии, японский язык для него был такой же родной как русский, он учился там в элитной системе образования кейо, и, в общем-то, ну, к аристократии его не причислишь, но со знанием дела он рассказывал о японском истеблишменте. И конечно, следователей тут, наверное, можно отчасти и пожалеть. Естественно, он это дело быстро свернул, написал докладную записку Ежову, Ежов обратился к Сталину, и дело застопорилось, потому что не очень понятно, что делать.

Ю.Кобаладзе― Ежову и Сталину докладывали прямо о деле Кима?

А.Куланов― Не знаю, к сожалению, резолюции Сталина – но Ежов Сталину о Киме докладывал точно. Дело, так или иначе, повисло, а Ежова вскоре расстреляли.

Л.Аникина― Дело повисло о Киме.

А.Куланов― Почему это не единственный случай – я встречался с одним из высокопоставленных сотрудников госбезопасности, который тоже в таком состоянии оказался сломлен, но не так, как ожидал этого следователь. Он сказал, что да, (это другой человек, не Ким), я иностранный шпион, но не агент, я руковожу целой сетью, но вам о ней рассказать не могу, вызовите начальника из Москвы. Дело происходило в Иваново. Приехал начальник из Москвы в Иваново, которому подследственный сказал, что в его сеть входит его следователь! И следователя расстреляли.

Ю.Кобаладзе― Как японского шпиона?

А.Куланов― Как агента вот этого резидента. А резидент сказал, что одновременно он ещё и является женихом наследной принцессы Эфиопии, чем точно поставил следствие в тупик.

Ю.Кобаладзе― Чувство юмора не покидало советских людей даже в тюрьме.

А.Куланов― Так что случай Кима уникальный, но не единственный.

Ю.Кобаладзе― Понятно

А.Куланов― Так или иначе, он выжил.

Л.Аникина― Давайте вернёмся чуть-чуть назад, потому что мне кажется, мы жестоки к нашим слушателям, рассказываем сразу много деталей, но не вводим как бы в основной курс дела. Кто такой Роман Ким, откуда он вообще родом, и как его занесло в подвалы Лубянки?

А.Куланов― Потрясающая вещь. Мы точно знаем, как я сказал, когда он умер. У меня есть ксерокопии трёх, строго говоря, даже четырёх документов о его рождении на разные даты, на разные годы.

Л.Аникина― Место хотя бы одно?

А.Куланов― Место одно и то же, и в нём Роман Николаевич Ким родился трижды в период с 1897 по 1899 год.

Л.Аникина― Может, поэтому он такой живучий оказался?

А.Куланов― Вот вы смеётесь, а я, когда писал книгу о нём, дошёл до состояния, что начал и его подозревать и себя в некоторой…

Ю.Кобаладзе― Обязательно скажите, как вы к психиатру ходили.

А.Куланов― Моя редактор сказала, что обязательно надо проверить и Кима, и тебя – как-то это всё очень странно получается. Я нашёл психиатра, к тому времени уже вышли две мои статьи о Киме, он прочитал, я с ним побеседовал, он сказал: понимаете, в чём дело, Ким точно был нормальный, потому что по его показателям, которые мы знаем, больной человек не мог так работать. С вами тоже всё в порядке, хотя я не ручаюсь. Но резюмируя, могу вам сказать, что ищите брата – потому что один человек такую жизнь прожить не мог. Ищите брата-близнеца. Брата мы пока не нашли, будем считать, что он всё-таки был один.

А.Куланов: У меня есть ксерокопии четырёх документов о его рождении на разные даты, на разные годы

Ю.Кобаладзе― Я тоже думаю, что один

А.Куланов― Вот он родился в семье беженцев из Кореи, бежавших от японской оккупации

Л.Аникина― Не простых беженцев.

А.Куланов― Похоже, что, во всяком случае, сам Роман Николаевич это всяческим образом подчёркивал всегда, что его мама, Надежда Тимофеевна Мин, принадлежала к корейской аристократии, собственно, как и его отец. Я вам скажу больше. Найдены документы, что впервые под негласное наружное наблюдение Рома Ким попал в шестилетнем возрасте в городе Санкт-Петербурге, когда он там был со своей мамой, потому что уж очень это была подозрительная корейская женщина, с её связями. Её муж, отец Ромы, был крупным купцом во Владивостоке, тесно связанным с японцами, а брат мужа в это время находился в Петербурге и был переводчиком корейского посланника.

Л.Аникина― Я читала, что его мама была связана с правящей династией корейской.

А.Куланов― Я как раз об этом и говорю. Ким напрямую называл её сестрой великой корейской королевы Мин Йонг Сон, убитой японцами в 1895 году.

Ю.Кобаладзе― Что не соответствует действительности. Или соответствует?

А.Куланов― Мы не смогли ни подтвердить, ни опровергнуть. И это абсолютно обычная история в деле Кима. Ровно сколько аргументов за – столько же и против. Такое впечатление, что он биографию свою написал сам, и это самое лучшее его литературное произведение, просто он поручил в каком-то смысле записать её мне. А автором был Ким.

Ю.Кобаладзе― А вы с ним были знакомы лично?

А.Куланов― Он умер в 67 году.

Ю.Кобаладзе― Не знакомы. Это я глупый вопрос задал, простите.

Л.Аникина― Хорошо, ну вот родился он во Владивостоке в неизвестно каком году, неизвестно какой день, но известно хотя бы примерно, от каких родителей. Как его кривая дорожка привела в агентуру?

А.Куланов― Скажем так, официальная версия, которую он сам изложил в нескольких автобиографиях, говорит о том, что его отец был тесно связан с антияпонским корейским подпольем в русском Приморье и такое существовало на самом деле. Было действительно активным и опасным для японской стороны.

Л.Аникина― Как он тогда оказался в японской школе элитной?

А.Куланов― Вот для того, чтобы наследник одного из руководителей, судя по всему, казначея этого подполья изучил наилучшим образом изучил нравы, характеры, привычки и язык основного противника, 8летнего, судя по всему, ну примерно в этом возрасте, мальчика Кима отправили в Японию, где его усыновил японец, он там поступил в японскую школу, потом в японский колледж, собирался продолжить обучение в университете и стать писателем, стал гражданином Японии, получил японское имя, под которым, кстати, признался в 37 году, что он на самом деле не Роман Ким, Судиуро Киндзи, и даже мы до сих пор не знаем, кто его усыновил, потому что у него в документах один человек, а одноклассник, который с ним вместе учился в школе и ходил к нему домой в гости, называет совершенно другого человека, и этот человек не хухры-мухры, извините за вульгаризм – а наставник наследного принца, будущего императора Хирохито

Л.Аникина― Кажется, юный Ким в таком окружении должен был проникнуться духом Японии и как-то войти что ли скорее…

Ю.Кобаладзе― Так он и проникся

А.Куланов― Он очень полюбил Японию, японскую литературу. Он полюбил дочь своего приёмного отца и собрался на ней жениться, но в этот момент получил строгий окрик из Владивостока. Как он писал: «Отец прислал мне письмо», и Роман Ким вернулся – в промежутке с 1913 по 1917 год.

Ю.Кобаладзе― Зачем надо было отрывать мальчика от такой красивой жизни?

Л.Аникина― Слишком проникся.

А.Куланов― Он почувствовал, да, что сын слишком уж проникся, и затея может пойти прахом.

Л.Аникина― Это получается, что он разведчиком был с 8 лет.

А.Куланов― Судя по документам нашей охранки, с 6. Он был рождён разведчиком.

Ю.Кобаладзе― Думал, после Григулевича и Быстролётова нос им утереть нельзя, но биография Кима – это, конечно, тысяча и одна ночь

А.Куланов― Это полная фантастика, и не случайно этот человек в 1947 году стал замзавсектора приключений и фантастики Союза советских писателей.

Ю.Кобаладзе― Точно, отдельная тема.

А.Куланов: Впервые под негласное наружное наблюдение Рома Ким попал в шестилетнем возрасте

А.Куланов― Говорю вам сразу, братья Стругацкие с большой теплотой вспоминали о Р.Н.Киме, который первый дал им рекомендации по вступлению в Союз писателей. Он знал толк в фантастике.

Л.Аникина― Как в это японо-корейское противостояние вписался шпионаж на СССР?

А.Куланов― Когда он вернулся, не позже 17го года, скажем так, и окончил гимназию, собирался поступать в университет, Восточный институт тогда ещё – уже шла гражданская война. Его мобилизовали как переводчика с японского языка в колчаковскую армию. Но Роман Николаевич предъявил подлинный документ, что он является гражданином Японии, и его из армии, естественно, демобилизовали – потому что не мог иностранный гражданин служить в нашей армии, даже колчаковской.

Л.Аникина― То есть ,советского гражданства у него не было?

А.Куланов― После чего он отправился в университет и представил такие же подлинные документы о том, что он является российским гражданином Романом Николаевичем Кимом. Поступил в университет.

Ю.Кобаладзе― Колчаковский период как-то изучен?

А.Куланов― Это одна из самых больших загадок в деле Кима – ну вроде бы учился и учился, но дело в том, что примерно в 1964-5 годах Роман Николаевич сошёлся близко с тогда ещё начинающим советским писателем Юлианом Семёновым. И рассказал Семёнову о том, как он, Ким, работал в 22м году во Владивостоке на большевистское подполье, и был связным молодого чекиста из Москвы по имени Максим Максимыч. И Юлиан Семёнов потом, уже после смерти Кима, написал, что Штирлиц своим рождением (первая книга о похождениях Максима Максимовича Исаева) произошла из первого рассказа Р.Н.Кима, которого Юлиан Семёнов знал лично и вместе работал в Меркуловском Владивостоке.

Ю.Кобаладзе― Штирлиц – не такой уж и выдуманный образ, был прототип?

А.Куланов― Скажем, у Штирлица масса прототипов, это выдуманный образ, но толчком для создания образа послужил рассказ Кима. И в этой первой книге «Пароль не нужен» у Семёнова образы ещё такие фотографичные – ему проще было описать реальных людей. Потом он уже становился всё более и более матёрым писателем и синтезировал образы. А чекист Ченов в книге «Пароль не нужен» — просто словесный портрет Кима, каким он был на самом деле. Только его в книге Семёнов убил, а Роман Николаевич прожил ещё благополучно 45 лет.

Л.Аникина― Что ещё он делал в эти годы?

А.Куланов― Выпустился в 22 году из института

Л.Аникина― А на кого он учился?

А.Куланов― Прошу прощения, в 23м. Он учился, как тогда говорили, по японскому разряду. И как только окончил университет, ему сразу же предложили стать профессором на кафедре японского языка и литературы. Он отказался, потому что к тому времени он уже был Мартеном.

Л.Аникина― Разведчиком

А.Куланов― Разведчиком. И он отправился в Москву, его отправили (не знаю, как это назвать по-русски, по-японски это называется ондин – человек, которому Ким был должен). Дело в том, что 5 апреля 20 года, во время японского мятежа в Приморье, японского переворота, Кима арестовали как корейца и должны были расстрелять японцы. Его спас знакомый журналист по фамилии Отаке, который взял к себе секретарём. Этого Отаке отправляют в 23 году в Москву, и он едет с ним личным секретарём.

Ю.Кобаладзе― В качестве кого? Отаке

А.Куланов― Отаке едет журналистом, который должен вести работу с Кремлём, тайное зондирование на предмет установления дипломатических отношений. И в 25, когда отношения были установлены, Отаке вернулся в Токио. Ким остался в Москве, и вот с 25 года работает в Москве в качестве секретного сотрудника, агента Мартен ОГПУ, контрразведывательного отдела, особого отдела. В 27м его прикомандировывают в специальный отдел знаменитый Глеба Бокия, где Ким принимает участие в вскрытии японских шифров. В этом же году он едет в Балаклаву, где принимает участие в подъёме золота с затонувшего парохода «Принц», японская экспедиция, и он там с ними. Это был человек, который был везде.

Ю.Кобаладзе― Это подтверждено, что это он?

А.Куланов― Да, причём там есть масса любопытных деталей, несмотря на то, что он был чрезвычайно жёстким, я бы даже сказал, даже жестоким человеком (есть сведения о том, как он вербовал)

Ю.Кобаладзе― Это кто? Сам Ким?

А.Куланов― Да, он занимался оперативной работой, и он даже признавался на суде, что в результате неверно рассчитанной вербовки (а вербовал он, как правило, на шантаже) один из японских разведчиков в Москве был вынужден совершить сеппуку, харакири – он вскрыл себе живот. Ким не рассчитал степень нажима, скажем так. Несмотря на это, он был человеком увлекающимся. В его деле содержится два выговора за утерю служебных удостоверений. А когда он ехал в Крым в поезде, 27 год, лето, август месяц, представляете, как на курорт, он настолько был воодушевлён поездкой, что рассказал в купе попутчику, что является секретным агентом ОГПУ. По счастью, попутчик оказался секретным агентом ОГПУ, и выдал это своему руководству, за что Ким получил очередной выговор.

Л.Аникина― Мне кажется, что за такое выговор – это как-то мало. Странно, что он так легко отделался.

А.Куланов― Ещё были вегетарианские такие, травоядные времена – 28й, вплоть до 34го это легко обходилось. Но претензии к Киму постепенно накапливались, и к 37 году накопилась эта самая критическая масса, и основные вопросы на первых допросах к нему относились даже не к его работе, не к его деятельности как предполагаемого японского шпиона, а к деятельности его отца во Владивостоке в дореволюционный период ещё – настолько это была значимая и ассоциируемая с японской диаспорой в Приморье фигура. И действительно, загадочная такая персона – ещё более загадочная, может быть, чем Роман Ким

Л.Аникина― У нас в гостях Александр Куланов, историк и писатель. Тут Лиза Аникина и Юрий Кобаладзе, можете писать нам вопросы +7 985 97045 45. Сделаем перерыв на новости и через несколько минут продолжим.

НОВОСТИ

Л.Аникина― Продолжаем программу «Агенты», Лиза Аникина и Юрий Кобаладзе, и наш гость, историк и писатель Александр Куланов, мы говорим про судьбу и биографию Романа Кима, очень загадочного человека. Я всё ещё до конца не понимаю, как он, приехав из Японии с этим журналистом японским, переметнулся и начал шпионить против Японии на советскую разведку?

А.Куланов― Кстати говоря, хороший вопрос – его задают все люди, не связанные напрямую с изучением Японии того периода, потому что в нашем представлении Япония – совершенно другая страна. Но Япония на самом деле это и есть другая страна, современная, послевоенная Япония. Япония тех лет, того периода, начала 20 века и вплоть до 46 года – совершенно другая история, и очень многие наши востоковеды, когда у них появилась возможность выбора, или она была создана искусственно в результате революции и гражданской войны – выбирали вовсе не японскую сторону, потому что они понимали: живя там, владея обстановкой, что в общем-то ничего хорошего их там точно не ждёт, а в отношении новой советской России либо испытывая какие-то иллюзии, либо стараясь просто вернуться на родину. Тут как раз, скажем, как только вы погружаетесь в ту ситуацию, приводите себя и своих героев на тот исторический фон, всё становится понятно. Плюс ко всему, Роман Николаевич чётко идентифицировал себя как корейца вплоть до 1930х годов. А для корейцев многих по сей день Япония остаётся врагом, ведь Корея была официально колонизирована Японией в 1910, то есть, японцы для очень многих – угнетатели. А для потомка семьи, которая вышла ещё до этого времени из Кореи, за 15 примерно лет до этого времени, которые ушли от японцев – это было особенно естественно. А если его мать действительно имела отношение к семье Мин, к этой погибшей королеве, которую (вдумайтесь только) зарезали японцы в её собственном дворце – а поскольку у них не было портрета королевы, её фотографии, рисунка, они убили тогда всех женщин в королевском дворце Кореи, просто чтобы добраться до неё.

Л.Аникина― Ничего себе.

Ю.Кобаладзе― Это в то время, когда Корея была оккупирована, да?

А.Куланов― Это ещё до оккупации, за 15 лет до оккупации.

Ю.Кобаладзе― Как они проникли туда, специальная была послана группа?

А.Куланов― Ну в общем, можно её назвать и так – причём это были не правительственные, скажем, диверсанты, а это были добровольцы, как же их назвать: дикие гуси своеобразные, среди которых военные, дипломаты, журналисты – их объединяло только членство в националистических обществах.

Ю.Кобаладзе― И ненависть к Корее.

А.Куланов― Не к Корее конкретно даже, а к королеве, которая склонялась совершенно явно к России. Ну раз у неё такие настроения, то её надо было убрать. И раз это так. То у Романа Николаевича не было никаких причин любить Японию. Он любил японскую литературу. Любил культуру.

Л.Аникина― Но он же и Японию полюбил и чуть не женился там.

А.Куланов― Ну по молодости всякое бывает.

Ю.Кобаладзе― Любовь зла

А.Куланов― это верно.

Л.Аникина― Мы выяснили, что этот журналист уехал, Ким остался в России, начал работать как разведчик. Что он делал?

А.Куланов― Он работал как контрразведчик, в долгое время в качестве агента, в качестве оперативного переводчика (переводил материалы, добытые каким-то путём), а потом начал участвовать сам в добыче этих материалов, сохранились про это документы, они рассекречены, приводятся в разных изданиях, в том числе он лично проникал в японское посольство в Москве, тогда посольства не охранялись так, как сейчас, и, как записано в одном из документов, «занимался выемкой секретных документов из сейфа японского военного атташата». У него были ключи, печати, по ночам он доставал эти материалы, перефотографировал их, закрывал обратно, относил на Лубянку и сам потом переводил. И в 31 году им были добыты и переведены документы такой важности, и такого политического значения, что он был принят на штатную службу уже, в качестве оперуполномоченного, и награждён именным маузером с надписью «за беспощадную борьбу с контрреволюцией от коллегии ОГПУ». Надпись была стандартная, его подвиги, естественно, не раскрывались. Должен сказать важную вещь для понимания характера Кима, когда вот эти все события случились в феврале-марте 32 года, это был настолько серьёзный для него эмоциональный подъём, настолько глубоко он переживал вовлечённость в борьбу против японской разведки, что, когда через несколько недель у него родился ребёнок, второй сын, несмотря на протесты жены, он назвал сына Виват. Полностью его имя звучало «Виват, Ким».

Л.Аникина― Нескромно.

А.Куланов: Материалы, которые в то время через него прошли, были такой важности, что ему в знак благодарности освободили жену

А.Куланов― Ну семья, да, просто Виват. Он был на взводе. Ребёнку это имя не нравилось, он сам себя называл Алёшей. Ну с папой не поспоришь, особенно корейским.

Ю.Кобаладзе― Сын по его стопам пошёл?

А.Куланов― Судьба ребёнка печальна, когда в апреле 37 арестовали Романа Николаевича, через 2 недели взяли его тогдашнюю жену, маму Вивата, Марианну Самойловну Цин, оперативного переводчика НКВД, она тоже известный японовед, дожила почти до наших дней, и вот как раз я сейчас изучаю часть её личного архива, переданного родственниками. Мальчика отправили к её сестре, потому что ну он остался один, по счастью не попал в детский дом, но он всё равно дожил только до 44 года, заболел и умер от пневмонии, пока его родители, вернее, отец ещё находился в тюрьме, маму тогда выпустили благодаря усилиям Романа Николаевича.

Ю.Кобаладзе― Тоже он провёл такую блистательную операцию – по крайней мере, жену свою вытащил.

А.Куланов― Он провёл массу блистательных операций, потому что когда 16 октября 41 года из Москвы эвакуировали разного рода важные правительственные учреждения, организации, эвакуировали и посольство, в том числе и японское в Куйбышев (Куйбышев тогда был посольской столицей), и вместе с японским посольством в вагоне для заключённых был эвакуирован и Роман Ким. И до 43 года, пока посольство не вернули в Москву, он там работал. Не знаю, участвовал ли в добыче, но в переводах – точно. И те материалы, которые в то время через него прошли, опять же, были такой важности, имели такое политическое значение (речь идёт прежде всего о невступлении Японии в войну на стороне Германии), что ему в знак благодарности освободили жену, которая сидела в Котловских лесах на лесоповале.

Ю.Кобаладзе― А он продолжал быть заключённым, сидел?

А.Куланов― Продолжал быть заключённым, и его дело подали на пересмотр только с началом советско-японской войны в августе 45 года. Отменили приговор, вынесенный в 40, госизмена в форме шпионажа, и дали 8.5 лет за превышение должностных полномочий – это ровно тот срок, который он отсидел к тому времени. Ну за что-то же он должен был сидеть.

Ю.Кобаладзе― Дело как-то было раскручено, следователя-то расстреляли. А его признания, что он резидент…

А.Куланов― Следователя не расстреляли, расстреляли Ежова, следователь куда-то делся

Ю.Кобаладзе― А, понятно. Ну это было как-то дорасследовано?

А.Куланов― Было дорасследовано, все обвинения были сняты, признаны просто нелепыми, из всех обвинений вытащили – хвостиком был один пунктик, что его агентессы, Кима, а он владел большим штатом женщин, которые занимались работой с японскими разведчиками, дипломатами – вот эти агентессы принимали от разведчиков и дипломатов подарки. Ким, в свою очередь, передавал их наверх руководству ОГПУ НКВД, но, поскольку он участвовал в этой фарцовой цепочке, за это ему и дали 8.5 лет.

Л.Аникина― Понятное дело, что тогда арестовывали приблизительно всех – но его-то за что, чем именно он не угодил?

Ю.Кобаладзе― Японский шпион.

А.Куланов― У кадровиков НКВД была масса к нему вопросов – потому что Роман Николаевич, как я сразу сказал, сочинял свою биографию. И, поскольку он это делал на протяжении нескольких десятилетий, он иногда путался в показаниях. Он забывал, что он писал когда-то. И если сложить, рядом просто положить несколько его автобиографий – окажется, что данные расходятся, в датах, событиях, местах. Он сам этого не мог сделать, потому что у него не оставалось, естественно, копий – а кадровики смотрели. И задавали вопросы: а что было на самом деле и почему он так себя ведёт? И этот ком рос. И, когда он дорос до критической массы, начался 37й год, Сталин выступает несколько раз перед коллективами органов госбезопасности и военной разведки, и говорит о том, что, товарищи, в наших рядах слишком много иностранных шпионов. И начинают брать всех подозрительных. Ким – один из самых подозрительных, это человек с непрозрачной биографией. И он попадает сразу в тюрьму, но ему ещё более года, могу сейчас ошибиться, но, по-моему, около года, не было предъявлено никакого обвинения. Он просто сидел.

Л.Аникина― Так на всякий случай.

Ю.Кобаладзе― Может быть, тогда понимали, что он слишком ценный кадр, знающий японский, что не надо его так уж гнобить, или это уже мясорубка вертелась?

А.Куланов― Там масса деталей в этой истории, потому что сначала, видимо, не понимали несколько недель, но его арестовывают 2 апреля, и в мае начинается дело Тухачевского. К делу Тухачевского пристёгивается много разных хвостов, в том числе японский хвост. Предъявляется документ для прочтения Киму, свидетельствующий о том, что Тухачевский является японским агентом. Кроме Кима документ прочесть не может никто, потому что Роман Николаевич был единственным специалистом такого уровня в стране, который мог читать японскую скоропись. Японскому разведчику можно было даже не шифровать свои письма. Если вы умели писать скорописью, просто никто не мог прочитать, вот совсем. А он мог, он расшифровал этот документ и на свою беду выразил уверенность в том, что это подстава – что Тухачевского хотят обвинить специально, причём сделано это поляками и немцами. И после этого начинаются события в Лефортовской тюрьме, где он чуть не кончает с собой. Время тянется, одного за другим расстреливают или ссылают других японоведов, и оказывается, что работать больше некому. И к Киму в камеру приходит его начальник Александр Гузновский, который предлагает, в общем-то, сделку: ты там в чём-то частично начинаешь признаваться, но мы будем долго-долго расследовать твоё дело, а ты будешь работать. И вот когда состоялся суд в 40м году, через 39 месяцев после заключения, в последнем слове Роман Ким сказал: «Три последних года я занимаюсь тем же самым, чем занимался до ареста, только с той разницей, что меня не пускают домой ночевать». И когда он вышел в 45м, он вышел 29 декабря 45 года, в мае 46 года его наградили медалью за победу над Японией.

А.Куланов: У кадровиков НКВД была масса к нему вопросов – потому что Роман Николаевич сочинял свою биографию

Л.Аникина― Потрясающе, притом в тот момент ещё, вроде, не сняв обвинений, да? Или тогда уже сняв, да.

А.Куланов― Он тогда уже отсидел за превышение должностных полномочий.

Ю.Кобаладзе― А что приписали – передачу подарков?

А.Куланов― Передачу подарков, якобы склонение женщин к интимной связи, причём женщины отказались от своих показаний при доследовании 45 года, те самые агентессы, в общем, мелочь – ну за что-то же должен был сидеть, не просто же так он 8.5 лет. Ему этот срок притом засчитали в срок службы в органах госбезопасности.

Ю.Кобаладзе― И наградили пистолетом.

А.Куланов― И вот после этого начинается карьера писателя, очень странная карьера с очень странными произведениями, которые вышли тиражом больше миллиона экземпляров

Ю.Кобаладзе― Вы читали, естественно, его книги.

А.Куланов― Да, читал, надеюсь, все его книги. Часто это очень тяжёлое чтиво, совершенно непроходимое – часто идеологически заряженное, послевоенное, иногда с массой непонятных деталей – но в этих книгах раскрывается его судьба.

Л.Аникина― Настоящая или выдуманная?

Ю.Кобаладзе― Никто не знает.

А.Куланов― Вы знаете, он описывает, например, американского разведчика, и вдруг, там идёт описание характера, каких-то там привычек, и вдруг он упоминает случайно, что этот разведчик в юности жил в Японии, мечтал стать писателем и окончил университет кейо.

Ю.Кобаладзе― Свою биографию вплетает.

А.Куланов― И вот это всё разбросано по всем книгам. И надо сказать, что у Роман Николаевича было ещё одно удивительное увлечение всю жизнь, он изучал ниндзя, поскольку он вырос в Японии. И он первый человек, который на русском языке рассказал о ниндзя, и первый среди не-японцев, кто это сделал. Произошло это в 1926 году. Многие вещи, которые зашифровал в своих книгах Роман Ким, их можно объяснить только с точки зрения парадигм ниндзю-цу. Потому что о чём бы Ким ни писал – это вызывает бурное негодование специалистов. Когда он рассказывает о контрразведывательной работе, контрразведчики говорят – ерунда какая-то, такого не бывает. Когда рассказывает о криптографии, криптологи говорят: бред какой-то. Когда он говорит о боевых искусствах – даже я могу сказать, что так не бывает, не существует таких техник, приёмов и так далее. Такое ощущение, что Роман Николаевич перехитрил сам себя. Можно было бы поверить, если бы мы не знали, что он участвовал в криптографической работе, если бы не знали, что он был выдающимся совершенно чекистом-оперативником, награждённым дважды именным оружием, орденом красной звезды, знаком «почётный чекист» — это был человек высокого профессионального уровня. Но у него в голове была концепция – без мастерства и имени выдавать себя постоянно за того, кем ты не являешься. И человека, который вырос на японском языке, для которого этот язык был родной, про которого японцы говорили, что он говорит с аристократическим выговором, наши – кто его слышал – потом рассказывали, что он вообще не знал японского, что он еле-еле на нём изъяснялся. Роман Николаевич играл всю жизнь кого-то, может быть, себя. Но луковица до конца ещё не очищена.

Ю.Кобаладзе― Есть надежда, что вы доберётесь ещё до сердцевины? Дело его вам показывали, оперативное дело – или оно засекречено?

А.Куланов― Оперативное дело, естественно, никто не показывал, но рассекречено следственное дело его, которое завели когда арестовали. Есть у меня дело на его маму Охранного ведомства, есть копия дела университетского и масса других материалов. В 2016 вышла книга о нём в серии ЖЗЛ, но сейчас материалов накоплено столько, что ту надо переписать и заново писать новую, тем более литературный аспект – там горы всего.

А.Куланов: Многие вещи, которые зашифровал в книгах Ким, можно объяснить только с точки зрения парадигм ниндзю-цу

Л.Аникина― В какой момент широкая общественность узнала о нём как о разведчике? Когда он только начинал писать свои книги, его воспринимали как – ну вышел какой-то дядька и пишет там фантастику, сочинения…

А.Куланов― Говорили, что он странный. Те же самые братья Стругацкие –они не могли, видимо, даже в письмах это писать, но они говорили, что Роман Николаевич всё понимает

Л.Аникина― То есть, они знали, что он разведчик?

А.Куланов― Я не знаю.

Ю.Кобаладзе― Думаю, они догадывались.

А.Куланов― Догадывались, как и многие другие знакомые, потому что Роман Николаевич был игрок, он умел создать впечатление. Чтобы вы понимали, его японский приятель, японский журналист Кимура Хироси, был настолько очарован его рассказами, что в своей статье «Человек с тремя лицами» написал о Киме, что тот участвовал в Гражданской войне в Испании, потом был арестован и сидел в лагере в Северной Африке.

Ю.Кобаладзе― В Испании он точно не был или был?

А.Куланов― Не был, и в Африке в лагере тоже не сидел, хотя в командировку не реабилитированный ездил в Америку, Эфиопию, в Китай…

Л.Аникина― Как это возможно?

Ю.Кобаладзе― Какое-то задание ему давали, как ещё это объяснить?

А.Куланов― Как писатель!

Л.Аникина― Будучи писателем, он продолжал работать разведчиком?

А.Куланов― Он продолжал быть связан с органами.

Ю.Кобаладзе― А как вы узнали о нём, впервые?

А.Куланов― Мне о нём рассказал историк ниндзю-цу, Алексей Михайлович Горбылёв из МГУ, у которого преподавала, если не ошибаюсь и фамилию не перевру, преподавательница японского языка Килиенко из школы КГБ, которая знала Кима, соответственно, по этой линии. И она ему рассказала, был такой человек, который в ниндзю-цу хорошо разбирался. Алексей Михайлович уговорил меня заняться этим делом, перепоручил таким образом. Вот с его благословения, включив огромное количество людей в эту историю, японцев там, замечательного переводчика с японского языка Вадима Бушмакина, моих друзей в Токио, очень много людей у нас людей занимается до сих пор делом Кима – мы продолжаем собирать, аккумулировать, разбираться, в какой-то момент мечтать о психиатре – конца этому не видно, не очень верю, что этот конец когда-нибудь будет. Там много интересного .

Л.Аникина― Что о нём говорили люди, члены его семьи, в принципе люди, хорошо его знавшие, как о человеке? Помимо того, что он был потрясающим мистификатором.

А.Куланов― Он был невероятно обаятелен. Я поддерживаю отношения, в основном, сейчас эпистолярные, с его внучками, которые, естественно, это их родной девушка, они в самых комплиментарных тонах о нём отзываются. Те люди, которые знали его как специалиста, просто были с ним знакомы (к сожалению, почти все они уже ушли) вспоминают, что он был невероятно интеллигентен, подтянут, всегда одевался истинным денди, никто не помнит его без галстука и даже в самую сильную московскую жару он выходил на улицу только в костюме, с отутюженными брюками, часто даже с палочкой, в берете, курил трубку, в общем , это был невероятно элегантный человек, каким, кстати, молодого его описал Юлиан Семёнов в 22м году. Ничего не изменилось. Есть даже тюремная фотография, сразу после ареста сделанная, он, естественно, без галстука – но у него пиджак и торчит платочек из кармана.

Л.Аникина― Ничего себе.

Ю.Кобаладзе― Это говорит о гуманизме следователей НКВД!

А.Куланов― А на фотографии, отправленной им первой жене в 45 году, ему ещё почти год сидеть, он на тюремной фотографии в белой рубашке с галстуком и в костюме.

Л.Аникина― Потрясающе.

А.Куланов― Невероятно подтянутый и в то же время творчески-романтичный и где-то даже рассеянный человек, писатель-чекист, или чекист-писатель, я не знаю.

Л.Аникина― Его приверженность советской идеологии – искренняя или вынужденная?

А.Куланов― Думаю, искренняя. Может быть, он мог создавать такой образ – но выглядит это совершенно вот так от души. Тем более, что его книги делятся, по большому счёту, на две части. Первые, ранние произведения связаны с Японией, позже они уже никак с Японией не связаны, там много фантастики, приключенческих рассказов. Есть рассказ о Шерлоке Холмсе, например.

Ю.Кобаладзе― С которым он общался в Лондоне, очевидно.

А.Куланов― Ну он же ездил в Лондон. Не удивлюсь даже, что с Холмсом его знакомил Михаил Петрович Любимов.

Ю.Кобаладзе― Нет, у Михаила Петровипча другая заслуга – он меня с вами познакомил, за что ему отдельная благодарность.

А.Куланов― Это очень сложные рассказы. Могу сказать, я проводил конференцию, посвящённую творческому наследию Кима, у нас выступал японский исследователь с докладом «Тема юмора и фрейдизма в творчестве Романа Кима».

Ю.Кобаладзе― В Японии его изучают?

А.Куланов― Кимоведы есть в разных странах, к нам приезжали докладчики из США, Южной Кореи, приезжал специалист из Японии, ваш покорный слуга. Сегодня, кстати, по телевидению Южной Кореи должна была выйти о нём программа – не знаю, вышла или нет. Так что проходит время, и он возбуждает всё больше интереса к своей персоне, и документов набирается всё больше – к сожалению, люди уходят, которые его ещё помнят. Ч недавно письмо написал человеку, который оставил о нём очень интересные воспоминания, в Facebook написал, и вижу, что сообщение прочитано – а ответа не дождался, человек в тот же день умер, не успел ответить. Вот это, конечно, обидно. Только сопоставляя показания из разных источников, мы можем каким-то образом понять, что там происходило на самом деле, что он придумывал и что было реальной историей.

Л.Аникина― В Корее как к нему относятся?

А.Куланов― Сейчас к нему появился интерес, изучают. В силу их исторического фона и международной обстановки его в первую очередь видят как представителя антияпонского течения, существовавшего с конца 19 века, как выходца из корейской – может быть, не аристократии, но точно из дворянства. Корейский исследователь и литературовед, анализируя тексты романов Кима, уверенно заключил, что да, этот человек происходит из очень образованной корейской семьи. Есть такое сословие «янбан», вот Ким из янбан – такая аристократия почти. А может быть, и аристократия на самом деле. И третий вопрос – его отношение к Корее и Японии в его литературном творчестве.

Ю.Кобаладзе― С вами общаться одно удовольствие. Вы мне ещё одну подкинули книжонку, Елена Феррари, это ещё одна загадочная личность. Я изучу эту книжку, мы обязательно про неё поговорим.

Л.Аникина― В камеру покажите для наших зрителей.

А.Куланов― Елена Константиновна – ещё одна интересная история, трогательная, трагическая, с известными именами, стихами, любовью, разлукой.

Л.Аникина― Так почему бы не посвятить ей отдельный выпуск?

Ю.Кобаладзе― Обязательно отдельно поговорим о ней.

Л.Аникина― Спасибо огромное, Александр Куланов, историк, писатель…

А.Куланов― Спасибо.

Л.Аникина― рассказал нам историю Романа Кима, разведчика, писателя. Прощаемся с вами – Юрий Георгиевич прощается, я остаюсь, потому что через несколько минут будет программа «Эпизод», мы поговорим про сериалы с аутичными героями, будет интересно, оставайтесь, конечно же, ну и после полуночи – программа «Один» с Дмитрием Быковым – никуда не уходите. Теперь Яков Широков с новостями. Всего доброго, спасибо.

Литературная премия им. Ю.Казакова учреждена журналом «Новый мир» и Благотворительным резервным фондом, присуждается с 2000 года автору, живущему и работающему в России, за рассказ на русском языке. Юрий Казаков, чье имя носит премия, замечательный прозаик, автор многих удивительно точных по словесному рисунку и неповторимых по описаниям природы рассказов. Финалистами прошедших лет становились: Игорь Клех, Виктор Астафьев (посмертно), Асар Эппель, Ирина Полянская , Борис Екимов, Александр Иличевский.

В работе литературной Премии имени Юрия Казакова сделан перерыв по техническим причинам.

21 января в Культурно-просветительском центре библиотеки им. А. П. Чехова состоялось вручение премий имени Юрия Казакова за лучший рассказ года. Лауреатом 2011 года за рассказ “Аметисты” – («Знамя», № стал Николай Кононов — петербургский поэт и прозаик, автор романа «Похороны кузнечика», завоевавшего премию Аполлона Григорьева (2002) и вошедшего в букеровский шорт-лист. Перу Кононова принадлежат и несколько стихотворных сборников, романы “Нежный театр” и “Фланер”. Окончил физический факультет Саратовского университета, а затем, в Ленинграде, аспирантуру по специальности “Философские вопросы естествознания”. Основатель (1993 г.) и главный редактор петербургского издательства “ИНАПресс”. Лауреат премий Андрея Белого (2009, за книгу стихов “Пилот”); шорт-листы премий Андрея Белого (2000, поэзия; 2004, проза), “Русский Букер” (2000), “Антибукер” (2001), имени Юрия Казакова (2001).

В шорт-лист премии также вошли рассказы “Глебов-младший” Всеволода Бенигсена, “Куртка Воннегута” Ксении Драгунской, “Обстоятельство времени” Анны Матвеевой, “Поздний звонок” Леонида Юзефовича и “Бабкин оклад” Марины Вишневецкой.

Лауреатом литературной премии имени Юрия Казакова 2010 года за лучший рассказ стал Максим Осипов.

Рассказ Осипова «Москва — Петрозаводск» был опубликован в №5 журнала «Знамя».
Максим Осипов — врач-кардиолог, автор и редактор многих медицинских книг, в последние годы работает в Тарусской больнице. С 2007 года печатает свою публицистику и прозу в «Знамени», стал лауреатом премии этого журнала.

Его проза, опубликованная в «Знамени», составила сборник «Грех жаловаться» (М.: АСТ-Corpus, 2009).

Шорт-лист премии им. Ю. Казакова за 2009 год

1. Марина Бувайло «Улики» (журнал “Знамя», 2009, №3),
2. Георгий Давыдов «Как избавиться от сверчков» (журнал «Знамя», 2009, № 9),
3. Олег Ермаков “Легкий поток” (журнал “Октябрь”, 2009, № 11),
4. Николай Климонтович “Эльдорадо” (журнал «Октябрь», 2009, № 5),
5. Артур Кудашев “Красная директория” (журнал «Бельские просторы», 2009, № 8),
6. Моше Шанин “Дом 3, или Черный день” (журнал «Октябрь», 2009, № 2).

2009 год — Олег Ермаков

Премию Юрия Казакова получил Олег Ермаков за рассказ «Легкий поток», опубликованный в журнале Октябрь (2009, №11).

Ермаков Олег Николаевич родился 20 февраля 1961 года в Смоленске. Образование среднее. Участник войны в Афганистане. Работал лесником Баргузинского заповедника (1978-1979), затем Алтайского и Байкальского заповедников, сотрудником районной газеты «Красное знамя» (1979-1981), корреспондентом в смоленской областной газете «Смена» (1983-1985), сторожем, сотрудником Гидрометеоцентра (1985-1989).

Печатал свою прозу в журналах: «Афганские рассказы» («Знамя», 1989, №№ 3, 10), рассказ «Благополучное возвращение» («Новый мир», 1989, № 8), роман «Знак зверя» («Знамя», 1992, №№ 6, 7), повесть «Фрески города Гороухши» («Знамя», 1997, № 8), «Единорог» («Знамя», 1998, № 2) и «Река» («Знамя», 1999, №9) – являются частями романа «Свирель вселенной» (вместе с частью «Транссибирская пастораль»).

Произведения Ермакова переведены на английский, венгерский, голландский, датский, итальянский, китайский, корейский, немецкий, финский, французский и японский языки.

Член СП СССР (1989), Русского ПЕН-центра (1995).

Отмечен премией журнала «Знамя» (1995). Романы «Знак зверя»(1993) и «Холст»(2005) входили в шорт-лист Букеровской премии.

Живёт в Смоленске.

Рассказ «Легкий путь» – сюжет, которого строится вокруг попытки рок-музыканта рубежа 70-80-х годов укрыться от повторного принудительного помещения в психиатрическую больницу в просторах Сибири. Последние годы советской власти. Движущийся на Восток поезд. В нем – музыкант по прозвищу Танец, в противоположенном направлении когда-то следовал со своими верными спутниками монах Сюаньдзан по прозвищу Легкий Поток – герой «Путешествия на Запад» китайского классика У Чен Эня, культовой книги для музыканта. Перед нами философский этюд о самом феномене свободы, о состоянии свободы, о составляющих свободы.

2008 — Ольга Славникова

Премию Юрия Казакова получила Ольга Славникова, букеровский лауреат 2006 года, за рассказ «Сестры Черепановы» из сборника «Любовь в седьмом вагоне» двух сестрах с говорящей фамилией «Черепановы». Как и знаменитые создатели первого российского паровоза, героини рассказа тоже изобретательницы-самоучки. И они тоже строят паровоз, правда, не обычный, а работающий на самогоне. Родная деревня Черепановых больше не пьет, а, напротив, трудится в поте лица.
По словам критика Марии Галиной, которые приводит «Коммерсантъ», из шести работ финалистов «Сестры Черепановы» оказался единственным рассказом, который «не содержит фантастического элемента».. Речь идет о

Шорт – лист премии :

• Сухбат Афлатуни “Проснуться в Ташкенте” — журнал «Октябрь» № 2, 2008
• Владимир Березин “Веребьинский разъезд (из цикла «Ностальгия»)” — журнал «Новый мир» № 3, 2008
• Лариса Бортникова «Гарнизон Алые Паруса» — журнал «Полдень XXI век» N2, 2008
• Ирина Василькова “Стрелка” — журнал «Знамя» № 4, 2008
• Мария Лосева “Репетитор” — журнал «Знамя» № 9, 2008
• Ольга Славникова “Сестры Черепановы” — журнал “Саквояж СВ” № 10, 2008 (рассказ вошел в сборник Ольги Славниковой. Любовь в седьмом вагоне. — М.: АСТ, 2008)

2007 год – Наталья Ключарева

Премия вручена Наталье Ключаревой за рассказ «Один год в Раю», опубликованный в журнале «Новый мир» № 1.

Ключарёва Наталья Львовна родилась 1981 году в Перми, окончила филфак Ярославского государственного педагогического университета. Живет и работает в Москве. Финалист премии “Дебют” за 2002 год в номинации “Поэзия”. Наталья Ключарева — молодой автор, в 2006-м году в «Новом мире» был опубликован ее дебютный роман «Россия: общий вагон». В дебютном романе Натальи Ключаревой комическое соседствует с трагическим, древнерусская тоска – со скоморошьим разгулом, христианская духовность – с панком. Все это не просто гармонично уживается рядом, но и позволяет друг другу играть новыми красками. Эпизоды любовно сшиваются в эдакое пестрое лоскутное одеяло – тут кусочек красного атласа, здесь веселенький ситец, а там – дерюжка.

Главный герой премированного рассказа «Один год в Раю», как следует «помянув» бросившую его жену, отправляется за город, в те места, где в войну пропал без вести его дед. Дело происходит аккурат 9 мая. В конце концов, расчувствовавшийся и запутавшийся холостяк покупает у какого-то спившегося мужика дом. Обычная история становится символической, когда выясняется адрес нового дома: «Смоленская область, Грязевский район, деревня Рай». Кстати, адрес вполне реальный — перу той же Натальи Ключаревой принадлежит и документальный очерк о жизни «в Раю».

2006 год – Афанасий Мамедов

За 2006 год лауреатом премии стал Афанасий Мамедов за рассказ «Бекар», опубликованный в журнале «Октябрь», №7 за 2006 год. Это рассказ о преподавателе Гнесинки по кличке Бекар, мерное течение жизни которого оказалось нарушено появлением молоденькой пианистки.

Афанасий Мамедов — уроженец Баку, выпускник московского Литинститута. Он долгое время тщательно разрабатывал тему пересечения двух культур. Действие его самого известного романа «Фрау Шрам», попавшего в букеровский финал 2003 года, разворачивается на пространстве между Азербайджаном и Россией. С того времени Мамедов постепенно отходил от бакинской тематики и уже совсем было обратился к так называемой коммерческой словесности, опубликовав в соавторстве со своим отцом Исааком Милькиным боевик «Патриций. Роман номер сто». Теперь один из его новеллистических опытов осенен именем Юрия Казакова, одного из лучших рассказчиков ХХ века.

В нашей библиотеке вы можете познакомиться со следующими произведениями Афанасия Мамедова:

• Мамедов, А. Подоспевшее счастье: Диптих / А. Мамедов // Октябрь. — 2005. — N 11. — С. 77 — 96.
• Мамедов, Афанасий Хазарский ветер: Повести и рассказы / А. Мамедов. — М.: Текст; Дружба народов, 2000. — 283,[1] с. — Горячие точки.
• Мамедов, Афанасий И. Фрау Шрам: [роман] / Афанасий И. Мамедов. — М.: Время, 2004. — 366, [1] с. — Высокое чтиво.
• Мамедов, Афанасий Патриций: роман N 100 / А. Мамедов, И. Милькин. — М.: Время, 2005. — 268, [1] с. — Высокое чтиво.

Вы считаете, как и все, что Конан Дойль написал только 56 рассказов и четыре романа?

О, тогда мне есть чем вас удивить, потому что существует необычайный 57-й рассказ, который отдельно не входил ни в одно из известных собраний его сочинений.

И, почти наверняка, никогда не переводился. Вы сейчас первыми о нем узнаете, ибо находится он в совершенно необычайной библиотеке.

Но расскажу все по порядку.

Начало 20-х в Британии было трудным и отчаянным временем. Сотни тысяч жизней бездарно сгинули в полях Фландрии и Франции. С карты Европы исчезло несколько империй. Монархическое правление виделось пережитком. После отречения и убйства императора России и падения Австро-Венгерской монархии качнулся под Георгом Пятым и британский трон: усиливались республиканские настроения, от короля требовали отречения. Экономика — в упадке. Появились явные предвестники распада самой крупной империи в мировой истории, расширявшейся более чем двести лет. Более того — многим становилось ясно, что рушится весь европейский миропорядок, сложившийся примерно со времени объединенной победы над неистовым корсиканцем.

Видео дня

И как же решают в британской монархии 1921 года противостоять нарастанию энтропии?

Удивительно: сделать кукольный дом! Запечатлеть уходящее.

Феноменально несчастливая в браке внучка королевы Виктории, принцесса Мария Луиза Шлезвиг-Голштейнская, решила порадовать подругу детства королеву Марию (жену английского короля Георга Пятого) уникальным подарком — самым большим и великолепным кукольным домом на свете.

Она связалась с другом и архитектором сэром Эдвином Лютьеном, и тот сразу увидел изумительный (философский и деловой!) потенциал этой идеи. Три года лучшие художники, краснодеревщки, ювелиры, плотники проектировали и создавали эту изумительную “кукольную” резиденцию.

Что такое кукольный дом? Есть в этой идее что-то будоражащее и умиротворяющее одновременно. Это полностью подвластный тебе маленький мир, это та иллюзия контроля и предсказуемости, которые невозможны в реальном мире. Но не только. Первая мировая война показала необычайную хрупкость того, что считалось незыблемым. С германских цеппелинов впервые сбрасывали бомбы на Лондон: в Великой войне впервые стерлась граница между “театром войны” и тылом — безопасности, когда война, не осталось ни для кого…

“Я создавал то, что переживет всех нас и понесет в будущее и в незнакомый грядущий мир то, как мы жили. Это уменьшенная копия нашего уходящего мира”, — писал сэр Эдвин в 1921 году, охваченный понятным эсхатологическим чувством.

Фасад имитировал обманчиво воздушную георгианскую неоклассику Кристофера Рена (имитация портландского камня) и на шарнирах поднимался вверх, чтобы видны были интерьеры комнат.

Все там было настоящим, в масштабе 1:12.

Проведено электричество и водопровод, работали лифты. Известных художников попросили расписать потолки и исполнить миниатюрные копии. В комнатах прислуги — чудо техники: пылесос и швейная машинка “Зингер”. На кухне — точные копии баночек с джемом, кофе, крошечные бутылочки шампанского Veuve Clicquot (да-да, самая знаменитая веселая вдова на свете!), печений McVities ( с логотипами производителей, многие благополучно процветают и сейчас!), машины для гаража изготовили на заводах Rolls Royce, ювелиры фирмы Cartier изготовили каминные и напольные часы. Знаменитый ландшафтный художник разработала дизайн сада и сам Густав Холст написал музыку для миниатюрных нот на рояле…

Дом получился таким изумительным, что стал сенсацией на Выставке Искусств и Ремесел Британской Империи 1924 года. Для производителей, поставивших копии своих товаров с хорошо различимыми логотипами, это также явилось прекрасной рекламой. Выставку посетило более двух миллионов человек. Люди выходили воодушевленные: если в стране еще умеют делать такие удивительные по мастерству и практической бесполезности вещи, не все еще пропало!

Самое необычайное в домике — библиотека! Здесь настоящее все: копии картин, и росписи, и гобелены, и мраморный камин, и персидский ковер, и глобус, и книги! Да, все это крошечные фолианты с сокращенными текстами Библии, Шекспира, Диккенса. Королева Мария могла достать их с полки и полистать под лупой. Всем известным британским авторам были заказаны миниатюрные произведения для этой библиотеки. Для них писали — Томас Харди, М. Джеймс, Эдит Уортон, Олдос Хаксли, Редьярд Киплинг и многие другие. Понятно, что отказались только Вирджиния Вульф и Бернард Шоу. Их не стали уговаривать. А вот Конан Дойль согласился. Он написал самый короткий рассказ “Как Уотсон научился трюку” (если перевести дословно). И еще замечательно, что книга эта рукописная. Рука самого Конан Дойля.

Конечно, я купила ее миниатюрную копию.

Вот мой (неотредактированный) перевод этого самого маленького рассказа о Уотсоне и Холмсе.

“Уотсон внимательно следил за своим компаньоном с тех самых пор, как тот уселся за стол завтракать. Холмс поднял глаза и увидел его взгляд.

—Так, Уотсон, о чем Вы думаете?”- спросил он.

—О Вас.

—Обо мне?

—Да, Холмс. Я думал о том, как банальны все Ваши трюки и как удивительно, что они продолжают вызывать интерес у публики.

—Совершенно с Вами согласен, — сказал Холмс. — Более того, припоминаю, что и сам говорил нечто подобное.

—Вашему методу, — сказал Уотсон резко, — Не так уж трудно научиться!

—Вне всякого сомнения, — с улыбкой ответил Холмс- Может, Вы и сами приведете пример такого метода размышлений.

—С удовольствием, — сказал Уотсон. — И могу сказать, что Вы были чем-то озабочены, когда одевались сегодня утром.

—Прекрасно! — сказал Холмс,- Как Вы об этом догадались?

—Вы обычно довольно аккуратны, а тут забыли побриться.

—Боже мой! Это действительно проницательно, — сказал Холмс, — Я и понятия не имел, что Вы такой одаренный ученик! Осталось ли нечто еще, что не смогло укрыться от Вашего орлиного глаза?

—Да, Холмс. У Вас есть клиент по фамилии Барроу, дело которого Вам не удалось распутать.

—Боже мой, как Вы об этом узнали?

—Я видел конверт с этим именем. Вы открыли его, издали стонущий звук и поглубже засунули конверт в карман, с гримасой боли на лице.

—Восхитительно! Вы очень наблюдательны.

—Опасаюсь, Холмс, что Вы также занялись финансовыми спекуляциями.

—И как Вам удалось догадаться, Уотсон?

—Вы открыли газету на биржевой странице и издали громкий, заинтересованный возглас.

—Что ж, это очень умнО, Уотсон. Что-нибудь еще?

—Да, Холмс, вместо своего халата Вы надели черный сюртук, это говорит о том, что Вы ожидаете визита кого-то довольно важного.

—Что-нибудь еще?

— Я не сомневаюсь, Холмс, что нашел бы и еще, но я привожу только несколько этих пунктов, чтобы доказать: есть и другие люди в мире, столь же проницательные, что и Вы.

—Есть и не столь же проницательные, — сказал Холмс- Признаюсь, Уотсон, их не так уж много, но я должен включить и Вас в их число.

—Что Вы имеете в виду, Холмс?

—То, мой дорогой друг, что Ваши заключения не так удачны, как мне бы хотелось.

—Вы хотите сказать, что я ошибся.

— Боюсь, что так. Давайте рассмотрим каждый пункт. Я не побрился, потому что отправил бритву точильщику. И надел сюртук, потому что у меня, к несчастью, был назначен визит к дантисту. Его зовут Барлоу, письмо было от него, оно подтверждало назначенное время. Страница о крикете в газете идет рядом с финансовой, и я проверил, как сыграла команда Саррея против Кента. Но, продолжайте, Уотсон, продолжайте! Это довольно банальный трюк и, я уверен, вскоре Вы его освоите!

The end”

“Кукольный” дом королевы Марии выставлен в Виндзорской крепости хрупким апофеозом ушедшей эпохи, в его окнах горят крошечные люстры, слышится призрачная музыка…

Домику почти сто лет.

Хрупкое пережило то, что казалось незыблемым…

Ах, как часто мы столь же проницательны о будущем, как и старый, добрый Уотсон)))

Найдено 16 книг

Сортировать по популярности

• по новизне
• по количеству лайков
• по просмотрам
• по комментариям
• набирающие популярность

за сегодня

• вчера
• неделю
• месяц

Это не орочий Рон! Роман / Фанфик, Темное фэнтези, Фантастика 740 541 зн., 18,51 а.л. Свободный доступ Цикл: Отчаянный бедолага Рон 751 18+ Крепость в Лихолесье Роман / Приключения, Фэнтези, Фанфик 1 067 583 зн., 26,69 а.л. Свободный доступ 4 Война за Средиземье Online Роман / ЛитРПГ, Боевое фэнтези, Героическое фэнтези 845 408 зн., 21,14 а.л. Свободный доступ Цикл: Война за Средиземье Online 11 Первая в мире online-игра с «полным погружением», да еще и во вселенной «Властелина Колец» — что может звучать лучше для фаната творчества Толкина и геймера по совместительству? Особенно, когда речь идет о закрытом тестировании сервера, участники которого еще и получат неслыханную сумму в качестве вознаграждения. Однако трехмесячное тестирование без права выйти из игры морально давит на людей, раскрывая в них все самые темные и извращенные стороны… Спустя две недели отсутствия интереса игроков к миру сервера администрация решает вмешаться в дело, подтолкнув тестеров к противостоянию. Однако неожиданно легко начавшаяся война за господство постепенно начинает заходить слишком далеко… История «Войны за Средиземье» — это история превращения увлекательного приключения в ожесточенную борьбу Добра и Зла. Матримониальная жертва, или Обручальное кольцо Всевластия Матримониальная жертва, или Обручальное кольцо Всевластия Рассказ / Юмор, Разное, Современная проза 7 429 зн., 0,19 а.л. Свободный доступ Выступает обладатель главного приза в номинации «Золотые грабли 2017» за выдающиеся заслуги по повторению своих собственных, самых нелепых и глупых ошибок; почетный кавалер ордена «Сомнительной Славы» и запрещенной на территории РФ медали «За заслуги перед врагами отечества»; лауреат Всероссийского блатного конкурса «Стендап под лавкой»… несравненный и величественный… Закатная звезда Мирквуда Роман / Фанфик, Эпическое фэнтези, Любовное фэнтези 238 501 зн., 5,96 а.л. Свободный доступ Дороги приключений Рассказ / Фэнтези, Героическое фэнтези 1 845 зн., 0,05 а.л. Свободный доступ 10 Об эльфах, хоббитах, гномах и прочих героях «Властелина колец». Найденыш Рассказ / Фанфик, Фэнтези 27 722 зн., 0,69 а.л. Свободный доступ Фанфик по книге Дж.Р.Р.Толкина «Властелин Колец». Описанные в нем события относятся к 2835-ому году Третьей Эпохи. Белый маг вынужден решать судьбу доверенного ему младенца-орка. Ошибочка вышла Рассказ / Фэнтези, Фанфик 14 362 зн., 0,36 а.л. Свободный доступ 2 В лаборатории Белого мага что-то пошло не так… Лидия. Таинственный мир Роман / Героическое фэнтези, Детская литература 416 830 зн., 10,42 а.л. Свободный доступ Война за Средиземье Online 2. Пропавшие Война за Средиземье Online 2. Пропавшие Роман / ЛитРПГ, Попаданцы, Фэнтези 17 644 зн., 0,44 а.л. Свободный доступ Цикл: Война за Средиземье Online 6 Тестирование сервера, полное противостояния различных группировок, внезапно продолжается. Связи и выхода в реальный мир больше нет, администрация лишилась своих привилегий, еще и угроза умереть по-настоящему стала вполне реальной. Что делать пропавшим в фэнтези-мире игрокам, еще недавно яросто враждовавшим между собой? Разумеется, взять себя в руки и выживать, поддерживая мир и гармонию до тех пор, пока их не вытащат… Однако далеко не все готовы прекратить войну и отдать первенство миру реальному. Серсейкины слоники Рассказ / Фанфик, Эпическое фэнтези, Юмористическое фэнтези 45 230 зн., 1,13 а.л. Свободный доступ Повелитель плоских чудовищ Рассказ / Юмор 5 913 зн., 0,15 а.л. Свободный доступ 7 Одна десятая приключений Роман / Фэнтези, Фанфик, Приключения 117 649 зн., 2,94 а.л. Свободный доступ 1 Пони по имени Билл сопровождал Хранителя Кольца достаточно долгое время. Пожалуй, без его помощи не добраться бы Фродо Бэггинсу до Элронда вовремя — не говоря уже о том, что без пони несчастным хоббитам пришлось бы тащить всю поклажу, а битва за Шир могла бы завершиться чуточку более печальным исходом! Но что же произошло с Биллом после того, как он расстался с отрядом? Что пережил? И почему не вернулся обратно в Ривенделл? Узнаете в этой книге! Острие лезвия, ветер и любовь Роман / Фанфик, Героическое фэнтези 876 405 зн., 21,91 а.л. Свободный доступ 2 Последний хоббит Рассказ / Юмор, Современная проза, Развитие личности 1 793 зн., 0,04 а.л. Свободный доступ В земле была нора. А в норе жил хоббит Вася. Не в какой-нибудь старой деревенской норе, нора была хоббичьей, а значит был там и интернет и душ. Восхождение бога орков Роман / РеалРПГ, Фанфик, Боевое фэнтези 10 442 зн., 0,26 а.л. Свободный доступ Цикл: Восхождение 10 18+ Эта история о орке,но не простом.Он получил шанс изменить свою судьбу,судьбу его братьев,судьбу его народа.Ведь зачем могучей расе орков приклонять колени перед каким то божком,велечающим себя тёмным лордом.НЕТ!Он освободит их от гнёта Саурона и подарит им свободу выбирать.

Хоббит, или Туда и обратно (1937)

Сюжет этой книги рассказывает о путешествии хоббита Бильбо Беггинса и 13 гномов к горе Эребор. Здесь спрятаны похищенные сокровища гномов. Путь оказывается нелегким, и главным героям помогают другие обитатели этого мира — эльфы, горные орлы, волшебники…

После обнаружения сокровищ и победы над драконом по имени Смауг у главных героев появляются новые неприятности. На их добычу стали претендовать эльфы и люди. Вместе с тем на горизонте появляется и новая беда — гору начала атаковать армия гоблинов, которая развязала страшную войну…

Братство Кольца (1954)

Представляем вашему вниманию первый роман, который входит в известную трилогию «Властелин колец».

Читатели знакомятся с хоббитом по имени Фродо, который является племянником уже знакомого Бильбо Беггинса. Фродо дается серьезное задание — ему необходимо доставить и уничтожить в горниле Роковой горы кольцо Всевластия, которое жаждет получить Повелитель Тьмы.

С его помощью злодей способен покорить все народы Средиземья. Смелый и решительный хоббит вместе с товарищами решает направиться в опасное странствие, но путь их будет долгим и полным самых разных приключений…

Две крепости (1954)

Вторая часть всемирно известной трилогии Джона Толкиена о фантастических землях Средиземья, путешествиях и сражениях добра и зла.

Судьба решает разделить странствующую группу путников на части. Не сумев одолеть злых орков погибает Боромир. Двое же друзей Фродо, Мерри и Пиппин, оказываются в плену у противника. Оставшаяся команда теперь должна спасти узников и продолжить свое путешествие. Арагорн, Гимли и Леголас начали подготовку к атаке на Орков. А между тем, Фродо и Сэмми уже почти достигли ворот в Мордор и пути назад больше нет, как и поддержки и защиты влиятельных друзей.

А есть лишь один загадочный проводник, который обещает провести их через скорбную территорию Правителя Тьмы к горе Мордора, чтобы смелые маленькие хоббиты смогли завершить свое странствие и разрушить кольцо всевластия…

ПРЕДИСЛОВИЕ АНГЛИЙСКОГО ИЗДАТЕЛЯ

Приятно узнать, что, после долгих лет ожидания, на русском языке наконец выходит полный перевод «Властелина Колец». Книгу эту часто разделяют на три части, но это, конечно, единая история. И какая история! Дж. Р. Р. Толкин, профессор древнеанглийского языка и литературы, написал ее в Оксфорде между 1938 и 1954 годами, когда внешний мир подвергся великим потрясениям. Но толкинское Средьземелье не было навеяно современными событиями, и напрасно искать в книге Толкина каких–либо аналогий с ними. Уже давно, задолго до «Властелина», Толкин задался честолюбивой, почти донкихотской идеей — в одиночку создать для Англии ее собственную мифологию. Этот замысел он осуществил, и с небывалым размахом: результатом стало одно из сложнейших и наиболее многоплановых — из всех, когда–либо предпринятых — созданий творческого воображения, вобравшее в себя историю, географию, космогонию, языки и общественное устройство вымышленного автором мира.

Поначалу «Властелин Колец» должен был послужить продолжением имевшей успех детской книжки Толкина «Хоббит», но постоянно расширявшаяся выдуманная вселенная (позже ставшая известной по «Сильмариллиону») быстро поглотила новую повесть, и она заняла в этой вселенной свое место, став длинным, подробным и триумфальным рассказом о Третьей Эпохе Средьземелья.

Гениальность этой книги стала очевидна не сразу. Дело в том, что ее нельзя было подвести ни под одну из существующих категорий. Прежде всего, книга казалась читателям чересчур длинной, и многие из них, наравне с критиками, предпочли отмахнуться от нее, кто сердито, кто снисходительно отказывая ей в праве называться серьезной литературой. Но отношение это постепенно изменилось (не в последнюю очередь благодаря энтузиазму молодых, непредубежденных читателей) — сперва в англоязычном мире, а затем и в других странах, когда книга была переведена на основные языки. Ежегодно с трилогией знакомятся многие миллионы людей, и ежегодно многие миллионы поддаются ее чарам. Эта книга рождает сильные чувства. По сию пору, однако, некоторым «Властелин» не по нраву, но большинство попадает в плен к рассказанной Толкином повести и возвращается к ней снова и снова, чтобы оживить в памяти эту книгу, ставшую для них учебником жизни.

Это книга нравственная, но в ней нет поучений. Это рассказ о подвигах и приключениях, о добре и зле, битвах и опустошениях, о домашнем уюте и простых радостях. Но, среди всего прочего, стрелка ее огромного компаса прежде всего указывает на достоинство и глубинный смысл самой жизни.

Желаю удачи!

Райнер Анвин

Главные герои

Фродо Бэггинс – хоббит, решительный, настойчивый, честный.

Гэндальф – могущественный добрый волшебник.

Сэм – неунывающий хоббит, лучший друг и помощник Фродо.

Леголас – лесной эльф, отважный воин.

Арагорн – опытный следопыт, отважный воин, прямой потомок старинного королевского рода.

Боромир – старший сын и наследник короля Гондора.

Гимли – гном, бесстрашный и решительный.

Саруман – белый маг, перешедший на сторону темных сил.

Саурон – темная сила, олицетворяющая собой все самое ужасное, что есть на свете.

Мерри и Пиппин – хоббиты, ставшие членами Братства Кольца.

Кратко о книге

Это один из мировых бестселлеров, написанных в жанре фэнтези. Автором является англичанин Джон Рональд Руэл Толкиен. Трилогия «Властелин колец» представляет собой продолжение его книги «Хоббит, или Туда и обратно». Эта история нашла своего читателя сразу же и стала популярной по всему миру. Она переведена на тридцать восемь языков. Наверное, нет такого человека, который бы ни разу не слышал названия «Властелин колец». По трем частям произведения было снято несколько кассовых фильмов, созданы игры для компьютера.

История о Кольце всевластия, которое также называется «прелесть», хоть и считается трилогией, но написана единой книгой. Для удобства печати и чтения ее поделили на три основные части:

• «Братство Кольца»;
• «Две крепости»;
• «Возвращение короля».

С тех пор чаще всего можно встретить три отдельных книги.

Сюжет книги «Властелин колец» кратко

Читайте также: 

Что же касается по книге Толкиена «Властелин колец» отзывов, то они практически однозначны. Книга заслуживает вашего внимания и будет интересна читателям практически любого возраста. Даже самые жесткие критики творчества Толкиена признают, что книга «Властелин колец» это событие в литературном мире. Не даром она постоянно занимает самые высокие места в разнообразных рейтингах книг столетия и тысячелетия. Поэтому для каждого истинного поклонника жанра фантастики или фентези обязательно надо книгу «Властелин колец» купить и прочесть.

Небольшая предыстория

Предысторией к первой главе «Властелина колец» является произведение «Хоббит…». Там речь идет о представителе одного из низкорослых народов. Главного героя зовут Бильбо Бэггинс. Он живет своей тихой жизнью в небольшом городке. Однажды туда заявляется волшебник Гэндальф. Вместе с ним приходят тринадцать гномов. Они сообщают, что пришли просить Бильбо помочь им отвоевать их земли.

Теперь на их территории живет дракон Смауг, который не позволяет им даже забрать сокровища. Бильбо они просят пойти с ними в качестве взломщика. Тот соглашается. На пути эту компанию ожидает множество приключений и опасностей.

Внимание стоит уделить одному эпизоду с Голлумом. После нападения гоблинов Бильбо в одиночестве блуждает по пещерам подземелья. Совершенно случайно он находит кольцо и забирает его себе. Там же он встречает скользкое существо по имени Голлум. Они заключают пари:

• если Бильбо отгадывает загадки, то Голлум покажет ему выход из пещер;
• если хоббит не дает правильный ответ, то становится едой гоблина.

Бильбо дает верный ответ, но существо думает, что хоббит украл его кольцо. Особенность этого сокровища в том, что при надевании оно делает хозяина невидимым. Голлум нападает на Бильбо, но тот надевает кольцо и пропадает. По пятам за Голлумом он выходит из пещер, а затем присоединяется к другим путешественникам.

После этого следует еще ряд событий, которые заканчиваются счастливым концом: гномы отвоевывают свои сокровища, эльфы и люди побеждают гоблинов и варгов. В конце Бильбо возвращается домой с тем самым кольцом, которое нашел в пещерах Голлума.

Братство Кольца

После возвращения хоббита проходит шестьдесят лет, однако многие замечают, что Бильбо совсем не стареет, несмотря на солидный возраст — сто десять лет. Волшебник Гэндальф понимает, что у Голлума низкорослик украл не просто кольцо, а символ всевластия. Его создал Саурон и много лет назад потерял, сейчас он желает получить его обратно.

Но если дракон заполучит прелесть, то весь мир погибнет. Это кольцо подчиняет себе того, кто им владеет. Именно из-за этого Голлум начал убивать и потерял нормальный вид.

Помимо главного кольца были созданы девять младших колец. Их отдал Саурон своим вассалам, которые не вынесли долгого хранения и стали бестелесными призраками. Если бы Беггинс был человеком, то его ждало бы то же самое.

Бильбо уходит в Ривенделл к волшебникам-эльфам доживать свои дни. Кольцо он передает своему племяннику Фродо.

С тех пор прошло шестнадцать лет. Голлум попадает в руки Саурона, где под пытками признается, что кольцо сейчас у хоббита Беггинса. Тут же дракон отправляет своих призраков прелести к нему. Гэндальф просит Фродо пойти в Ривенделл, где маги решат, что делать с кольцом.

К сожалению, время упущено, призраки уже вторгаются в город. Они начинают следовать за Фродо в поисках кольца. Вместе с хоббитом идут его слуга Сэм и друзья Пиппин и Мерри. Они встречают Арагорна, который сможет взойти на престол Гондора только после смерти Саурона. Он будет оберегать Фродо и друзей в пути.

В этот момент их настигают всадники. Завязывается битва, в ходе которой Фродо ранят отравленным кинжалом. Они успевают добраться до Ривенделла вовремя: еще немного — и хоббит мог погибнуть. Там Гэндальф заявляет, что кольцо всевластия нельзя уничтожить ничем, но и оставлять у себя невозможно, так как Саурон попытается снова его отнять. Единственный выход — бросить его в жерло того самого вулкана, где его выковали.

Эта гора находится в Темном царстве. Все знают, что оттуда еще никто не вернулся живым. Но, понимая это, Фродо вызывается унести кольцо к вулкану. С ним вместе идут:

Читайте также:  Сочинение на тему утро 6 класс яблонская

• сам хоббит Фродо;
• еще трое представителей хоббитов — Сэм, Мерри и Пиппин;
• два человека — Арагорн и Боромир;
• эльф Леголас;
• маг Гэндальф.

Всю дорогу путешественники слышат мокрые шаги — это Голлум следует за ними, его влечет кольцо. В какой-то момент Боромир хочет отобрать силой прелесть у Фродо. Завязывается потасовка, во время которой маленький хоббит уходит к вулкану один. По пути его догоняет Сэм.

Толкиен «Властелин Колец» — краткое содержание

Толкиен

— все произведения

Толкиен

В Шире остается наследник Бильбо, его племянник Фродо. Кольцо теперь у него, и Фродо иногда пользуется им для шуток и розыгрышей: хоббиты веселый народец. Проходит еще шестнадцать лет. За это время Гэндальф убеждается, что Голлум побывал в Темном царстве и Саурон под пытками добился от него правды: Кольцо власти у хоббита по имени Бэггинс. Гэндальф убеждает Фродо покинуть Шир и отправиться в Ривенделл следом за Бильбо. Там мудрые маги решат, как быть дальше с Кольцом власти, чтобы оно не досталось Саурону.

Две крепости

В начале второй части остальные путешественники ищут Фродо и Сэма там, где завязалась потасовка. Они случайно встречают орков. Боромир погибает в борьбе с ними, они берут в плен Пиппина и Мерри.

Ночью на орков нападают конники Рохана. Во время суеты Пиппин и Мерри сбегают, но попадают к энтам, которые представляют собой нечто среднее между деревом и человеком. Происходит бойня между конниками Рохана, Арагорном, Гэндальфом, Леголасом и войском Сарумана. Там же к ним присоединяются целые и невредимые Пиппин и Мерри. Всех их ожидает битва с Саруманом и его приспешниками.

В это время Сэм и Фродо подходят к Темному царству, но пути дальше они не знают. Друг главного героя ловит Голлума, который так и следует за кольцом. Использовав власть прелести, Фродо вынуждает его принести клятву верности хоббитам. Дальше их проводником становится Голлум.

По пути они видят воинов Гондора — небольшой страны, находящейся рядом с Темным царством и еще не захваченной Сауроном. Поднявшись на одну из крепостей, Фродо видит, что отряд орков готовится выступить на захват Гондора.

Голлум показывает лестницу, которая ведет к туннелю в Царство Тьмы. Пройдя какое-то время с ними, он исчезает. Голлум привел их в ловушку и нарушил клятву. В туннеле обитает Шелоб — огромная паучиха. Она нападает на Фродо и опутывает паутиной. Сэм пытается дать ей отпор. Он ранит паучиху, и она на время уходит из туннеля.

Герой опечален смертью друга и хозяина. Он забирает цепочку с кольцом и отправляется к вулкану, чтобы завершить миссию Фродо. Только Сэм скрывается, как в туннеле появляются орки. Они говорят, что хоббит не мертв, а просто парализован. Орки уносят его к Саурону. Сэм остается один, не зная, что теперь ему делать.