Рассказ о горных реках

В 1971 году группа туристов из Пензы совершила сплав по Енисею на байдарках. Отчет о туристском походе 3 категории сложности по маршруту город Кызыл — поселок Майна. Руководитель группы Стрит Вячеславович Голубцов.

ОТЧЕТ о туристском походе на байдарках по реке Енисей (г. Кызыл — пос. Майна). Июль-август 1971 года.

Организация похода

Поход 3 категории сложности по р. Енисей был организован Пензенским клубом туристов и МК профсоюза ПНИЭИ. В число 10 участников похода вошли работники предприятий, учреждений и учебных заведений города‚ имевшие необходимый опыт водных путешествий. Поход был рассмотрен и разрешен МКК при Пензенском облсовете по туризму.

Разрешенный маршрут похода протяженностью около 600 км предусматривал прохождение на байдарках участка р. Енисей от г. Кызыла до г. Абакана с радиальным выходом в горы в районе Саянской трубы. Фактически выполненный маршрут завершили в пос. Майна, проделав остальную часть пути на катере, т.к. участок реки ниже пос. Майна оказался малоинтересным для плавания на байдарках.

Одной из особенностей похода было участие в нем в качестве члена экипажа одной из байдарок девятилетнего мальчика. Мальчик имел опыт участия в водных походах 1 и 2 категорий сложности /р. Сура, оз. Байкал/. При подготовке похода была поставлена цель выбрать маршрут, интересный для опытных участников путешествия, и включающий в себя только такие опасные и трудные /с точки зрения физической нагрузки/ участки, которые при необходимости можно обойти и не преодолевать их.

Выбранный маршрут полностью отвечает этому требованию. Кроме того, маршрут привлекает своей, в некотором роде, уникальностью. Через несколько лет, после окончания строительства Саяно-Шушенской ГЭС, наиболее интересный участок маршрута — Саянская труба — будет полностью затоплен водохранилищем этой гидростанции.

При подготовке к походу была использована следующая литература:

1. Отчет Е. Юшманова «На байдарках по Саянам, Туве и Енисею», 1959 г., Московский клуб туристов, инв. № 1010.
2. Отчет И. Скачко «О походе 5 категории сложности по Тувинской АССР», 1969 г., Московский клуб туристов, инв. № 1763.
3. Е. Юшманов. «По Верхнему Енисею». «Турист», №9, 1968 г.
4. С. Елаховский. По Енисею. Альманах «Туристские тропы», кн. 6, 1962 г.
5. А. Н. Колесов. По Енисею. Путеводитель. Красноярск, 1971 г.

Краткая характеристика маршрута

Район путешествия расположен на 51°-53° С. Ш. /соответствует широте г.г. Киева, Воронежа/ проходя по Северной Туве и югу Красноярского края. Маршрут пересекает две, резко различающиеся своими природными условиями зоны.

Первая зона соответствует Тувинской котловине /т.н. Центрально-Тувинская провинция/. Она отличается резко-континентальным климатом, жарким сухим летом /осадков летом выпадает не более 250 мм/. Лес здесь встречается только вдоль русел больших рек /тополь, черемуха, ива, рябина, берёза/. Остальное пространство занимает сухая степь, всхолмленная отрогами окружающих гор. Населенность района /тувинцы/ довольно плотная, причем все города и поселки сосредоточены вдоль рек.

Вторая часть маршрута проходит по Западному Саяну, горной системе, протянувшейся с запада на восток с высотами до 2500-2900 м. Климат здесь более мягкий, количество осадков на северных склонах гор летом доходит до 500-900 мм. Лето сравнительно прохладное /средняя температура июля +6 — +10 °С, максимальная — до +36 °С/.

Горы и долины покрыты густой лиственнично-сосновой тайгой, в которой много также кедра, пихты и ели. Граница леса проходит на высоте 1700-1900 м, где начинаются альпийские луга и горные тундры. В горах возможны заморозки и снегопады в любое время года.

Населённость низкая, лишь в долинах больших рек встречаются немногочисленные поселки в несколько домиков и зимовья. Богат животный мир, много маралов, медведей, коз, белок, бурундуков, змей. В реках водится елец, хариус, ленок, налим, таймень /в небольшом количестве/.

Маршрут проходит по основной реке района — Енисею. Недалеко от г. Кызыла, где начинается маршрут, сливаются реки Бий-Хем и Каа-Хем, образуя р. Улуг-Хем — Верхний Енисей. Перед входом в Западный Саян в Улуг-Хем впадает крупный приток — р. Хемчик, и река принимает название Енисей.

В горах Западного Саяна Енисей образовал узкую извилистую долину, т.н. Саянскую трубу протяженностью около 200 км. В Трубе сосредоточены все основные пороги и шиверы маршрута.

Урез воды реки в начале маршрута /г. Кызыл/ равен 610 м, а в конце маршрута — 300 м. Средний уклон реки на маршруте составляет 0,7 м/км, уклон на отдельных участках маршрута приведен в нижеследующей таблице:

В пределах Саянской трубы уклон распределен неравномерно‚ встречаются как участки с уклоном более 1,5 м/км /район устья р. Ушмун и др./, так и «ямы» с почти неподвижной водой.

Основные опасности на маршруте: пороги Большой, Дедушкин, шиверы и водовороты в начале Саянской трубы и ниже порога Дедушкин, мели и лесные завалы в протоках Тувинского участка маршрута, и др.

Доставка на маршрут

Основная часть группы выехала из Пензы 24 июля поездом Киев-Владивосток. 27 июля сделали пересадку в Ачинске на поезд Красноярск-Абакан и 28 июля утром прибыли в г. Абакан.

От вокзала отходят междугородные автобусы на Кызыл /5 рейсов ежедневно, начиная с 7 утра/, но, к сожалению, цивилизация достигла и этих мест и взамен старых, добрых автобусов «ЛИАЗ» теперь линию обслуживают машины «Икарус-люкс» /в которые с вещами не пускают, а багажник у них, с точки зрения туриста-водника, до смешного мал: разрешается брать с собой один небольшой рюкзак.

Большинство наших вещей осталось лежать на асфальте сиротливой горой. Для ее отправки была ассигнована некоторая сумма и командирован в окрестности Володя Беляков на поиски шофера с машиной. Недалеко от вокзала /справа/ есть большая автобаза, но, чтобы через нее отправить законным порядком груз, надо потратить около недели, чему мы были свидетелями. Поэтому все ищут «леваков»- таковы нынче порядки в Абакане.

К середине дня вещи удалось отправить и уехать остальным участникам похода: Таня и Виталик летели из Пензы самолетом через Москву, затратив на перелет от Москвы каких-то 6 часов /вместо 4 суток у остальных!/. В связи с задержкой в Абакане им пришлось ехать ночным рейсом автобуса. Автобус идет до Кызыла 12 часов, и ночью все страшно замерзли, т.к. на перевалах и в горах выпал снег и был мороз, автобус почему-то не отапливался, а все теплые вещи уехали «левым» рейсом.

Перед отъездом из Абакана встретили группу московских водников, возвращавшихся с маршрута по Каа-Хему. Они рассказали, что последние две недели по всей Туве шли проливные дожди. Вода в Енисее поднялась на несколько метров /такого подъема воды не наблюдалось с 1906 г/. Бешеное течение несет коряги и всякий мусор, смыло переправы, затопило поселки. Населению помогают пограничные войска.

В Кызыле, наконец, собралась вся группа. Это произошло рано утром 29 июля. Погода стоит отличная. Для нас, как по заказу, кончились дожди и ярко светило солнце. В небе стоит непрерывный гул: это кызылский аэропорт доставляет на маршруты скопившихся за время непогоды туристов /сотни две/.

В Кызыле на берегу Енисея есть парк Культуры и отдыха. Когда-то здесь был остров, но в протоку насыпали дамбу, образовался залив, проходящий недалеко от автовокзала. На берегу этого залива мы и расположились собирать байдарки.

Сплав по Енисею начинается. Улуг-Хем.

Сборы, как всегда, заняли почти весь день. Закончив их, прошлись по городу, побывали у нового обелиска «Центр Азии», закупили хлеба на несколько дней. Выбор продуктов в Кызыле небогатый, поэтому все, особенно мясо, лучше везти для похода из дома. Отправились в 17 часов местного времени /относительно Москвы оно сдвинуто на 4 часа/.

Из нашего залива выбраться оказалось не очень просто: он отгорожен не одной, как мы вначале думали, а двумя дамбами. Пришлось перетаскиваться. Уровень воды в реке выше нормы на 2-2,5 метра, течение очень быстрое. Вода спадает, а ее максимальный уровень был выше обычного на 3-3,5 метра. Для такой могучей реки это очень много: ширина Улуг-Хема в среднем здесь метров 500-700.

Первое время всех радует и удивляет скорость и мощь течения: оно несет нас со скоростью велосипедиста. Проплывая над затопленными галечными отмелями, слышим характерный высокий звон и шипение, возникающие от трения многочисленных песчинок и камней, подхваченных течением. Причаливание к берегу становится сложным маневром — того и гляди занесет под затопленные кусты и перевернет, а промедлишь мгновение — и уже оказываешься в полукилометре от того места, где думал остановиться.

Пройдя меньше двух часов, мы далеко позади оставили Кызыл и оказались среди многочисленных проток и островов, заросших лиственничным лесом. Со многих из них только что сошла вода. Учитывая хорошую погоду, мы решили рискнуть и остановиться на одном из островков, выбрав незатоплявшееся место.

В отличие от Юшманова, нам понравились эти места – уютные островки, много дров /плавник и сухостой/ и стерильная чистота. Правда, из-за половодья вода в реке мутновата, но на этих островках чувствуешь себя хозяином и первооткрывателем.

В первую же ночевку заболел ангиной Виталик: сказалась холодная ночь, проведенная в автобусе. Поэтому на следующий день отправление пришлось задержать до 14 часов.

Через час после отправления /от Кызыла в 2-45/ проплыли поселок Усть-Элегест. По левому берегу тянется живописная скальная стена, а под ней у самой воды проходит автомобильная трасса на Шагонар.

Ниже Усть-Элегеста справа начинается высокий берег с каменистыми осыпями, а затем у левого берега встает высокая скала, под которой шумит течение — небольшой прижим. Вообще же течение стало более спокойным — по-видимому уклон стал немного меньше, да и уровень воды заметно упал.

Во время остановки на обед поймали первых шесть ельцов /хорошо ловить на хлеб, на кузнечиков/.

На следующий день характер реки остался прежним: она то собирается в одно русло, то растекается множеством проток, в которых иногда шумят шиверы и есть возможность попасть под завал. Берега то низкие, то нависают огромными живописными скалами, которые своими размерами напоминают горы. На одну из таких скал мы поднялись, потратив на это мероприятие полтора часа.

Сорок Енисеев

Скала расположена на правом берегу километров на 5 ниже поселка Ийн-Тал. Она очень внушительно выглядит издалека, напоминая черные зубцы, врезающиеся в небо. Со скалы вид тоже очень живописный — открывается панорама дальних гор, бесчисленных проток и излучин Улуг-Хема. Не зря его здесь называют «Сорок Енисеев».

На скале обнаружили цветущий багульник и заросли колючего вкусного крыжовника.

Через 5-6 часов плавания достигли еще более величественной и живописной скалы на левом берегу; подняться на самый верх скалы у нас не было времени, полазили по её отрогам.

Проплыв поселок Шагонар, встретили справа невысокую скалу, после которой у правого берега сильное обратное течение.

Здесь мы впервые увидели знаменитые водовороты «круги», правда пока небольшие.

Самих поселков, как правило с воды видно не бывает, они расположены или не на самом берегу, или в протоке, куда не догадаешься пойти. При необходимости поселки надо специально искать, ориентируясь по карте и створным знакам.

Створные знаки — белые квадраты на деревянных столбах, устанавливаемые на берегу. Если плывешь на знак, значит, идешь фарватером, доплыв до одного из знаков, надо искать следующий. Это обычно просто — знаки на тувинском участке реки поддерживаются в хорошем состоянии.

Если же хочется «уйти от людей» — по знакам ходят моторки и даже буксиры, — то надо свернуть в любую боковую протоку и можно по ней крутиться целый день. Ширина проток иногда довольно большая, метров 100-200, в них держатся утки, цапли и другая живность. Люди в них бывают по-видимому, не очень часто.

Одна из ночевок у нас была в 7-10 км выше поселка Чаа-Холь на левом берегу большой протоки. Как оказалось, мы остановились на обширном острове, в середине которого находится довольно большое озеро с утками и относительно теплой водой /около 18-20°/. В Улуг-Хеме температура воды обычно не превышала 13-15°. Сам остров очень чистый и приятный: вода нанесла на него песчаные косы, которые уже начали зарастать травой. На песке много следов диких коз. В реке хорошо клюют ельцы.

Плавание по Тувинской котловине у нас оставило очень приятное воспоминание — отличная погода, разнообразный пейзаж, быстрая река. Поэтому отношение к этому участку, как к неизбежному злу на маршруте, которое надо поскорее проскочить, неверно. Там можно очень приятно и интересно провести время.

Через час плавания после поселка Чаа-Холь все «сорок Енисеев» сливаются в один, и его серая лента врезается в горы — начинается Саянская труба. Первые километры река течет, обрамленная скалами, берега высокие. Их то и дело пересекают долины, напротив которых в реку вдаются конусы выноса текущих по долинам ручьев. Почти у каждого ручья, в каждом распадке расположены летники – юрты тувинцев, а на скалах видны пасущиеся стада овец. Течение быстрое, ровное, спокойное. Во время высадки на берег обратили внимание, что в недавнее половодье подъем воды здесь был заметно выше, чем на равнине — более 4 м — русло сжато горами.

Примерно через час после входа в трубу встретили галечный остров, после которого слева горы расходятся, пропуская крупный приток Енисея – р. Хемчик. В его устье мы остановились на обед, во время которого к нам подплыла группа студентов МАИ на 5-ти байдарках. Они спускались по рекам Алаш и Хемчик. От порогов Алаша осталась много впечатлений. Удивительно только, почему у них там оказалась бедная рыбалка.

Так закончился для нас Улуг-Хем — Великая река.

В Саянской трубе

После входа в трубу Енисей выглядит очень мрачно. Непривычно сокращен горизонт, голые высокие горы, стального цвета река. После Хемчика мрачный вид пейзажа еще усилился, а течение заметно ускорило свой бег.

Через 15-20 минут после отплытия от Хемчика Енисей резко заворачивает влево, а потом почти сразу вправо. Перед вторым поворотом справа стоит невысокая и‚ на первый взгляд, безобидная скала.

Однако за ней обращают на себя внимание какие-то фонтанчики и брызги, вылетающие из, казалось бы, ровной поверхности воды. Когда первая байдарка подплыла ближе, то оказалось, что этот феномен обязан большим водоворотам, крутящимся после скалы по всей поверхности реки.

Течение там довольно быстрое, и по сигналу опасности только последняя байдарка успела повернуть и пройти к левому берегу. Остальным волей-неволей пришлось знакомиться с водоворотом.

После скалы возникают два мощных обратных течения, закручивающихся в противоположные стороны вдоль правого и левого берегов. В результате в реке образуется замысловатой формы средняя линия — «хребет» — вода в которой на 20-30 см выше остального уровня реки, а по обе стороны от нее закручиваются водовороты.

Водовороты

Интересно, что совершенно нельзя предвидеть, в какой момент и в каком месте возникнет водоворот, и поэтому уйти от него часто бывает невозможно. Диаметр водоворота обычно 2-3 метра, глубина воронки 0,5-0,8 м.

Байдарка, проходя такой водоворот, обычно разрушает его, но сама при этом угрожающе ныряет в водяную яму так, что вода заливает деку. Если водовороту ничего не мешает, он живет 2-3 минуты, а затем превращается в могучий вертикальный выброс воды, которая растекается во все стороны по поверхности реки с образованием водяного бугра.

Попав по центру струи на «хребет», байдарка уже не сворачивает с него, а следует за всеми его извивами, иногда срезая крутые повороты и попадая в край водоворота. Издали кажется, что лодки привязаны друг и другу и идут по синусоиде.

Последняя байдарка, угребшаяся к левому берегу, попала в обратное течение. Команда была вынуждена долго /около одного км/ выгребать против сильного течения, при этом порядочно отстав от остальных, прошедших по водоворотам.

По мере приближения к реке Урбун Енисей все ускоряет свой бег, и, наконец, появляются шиверы с участками стоячих волн. Наиболее высокая стоячая волна /порядка 0,5 м/ встречается вскоре после устья Урбуна.

Урбун — быстрая горная речка, правый приток Енисея. Мы предполагали устроить на нем дневку, но, увлеченные выбором пути среди стоячих волн‚ прозевали устье. Урбун впадает за невысокой скалой, которая не позволяет заранее увидеть устье, а, увидев его, нельзя сразу повернуть к берегу из-за стоячих волн и сложной обстановки /извилистый фарватер, вызванный каменистым островом сразу после устья Урбуна/. Об обратном подъеме к Урбуну не приходится и думать — очень сильное течение.

Дневка

На дневку остановились в устье небольшого ручейка, впадающего в Енисей слева. Горы здесь по-прежнему голые, но на северных склонах и, особенно, в долинах речек и ручьев вроде нашего, начинает появляться тайга. Во время дневки полазали по окрестным склонам, обследовали долину ручейка, половили рыбу – елец, хариус. Долина ручья оказалась довольно интересной. Местами ручей течет в скалах, образуя водопады и «ванны» прозрачной холодной воды, где в жару хорошо искупаться. Видели остатки наледей.

На склонах обнаружили несколько небольших пещер, служащих, судя по следам, убежищем для горных коз. Видели несколько больших /около метра длиной/ змей, по всей видимости гадюк /по другим данным — ядовитый полоз/. Будучи растревожены, они громко шипят и активно защищаются. Но в обычных условиях стараются уйти с дороги.

В лесу много белок, черных с белым брюшком. Одна из таких белок у нас на глазах переплыла Енисей, долго не могла отдышаться сидя на прибрежных камнях. Потом влезла на тополь сушиться и приводить себя в порядок.

Мы в Енисее тоже довольно регулярно купаемся. Главное, чтобы не унесло течением и не ударило об камень. Вода прохладная, и процедура купания обычно не затягивается. Очень приятно для купания и остановок использовать небольшие песчаные пляжики‚ часто встречающиеся между береговых скал.

Через час после отплытия /встречаются небольшие шиверки/ слева в Енисей впадает р. Б. Уры — живописная горная река с прозрачной холодной водой. Все усилия наших рыбаков потерпели неудачу. Рыба тут ни на удочку, ни на спиннинг идти не хочет.

После Б. Уры идет несложная шивера, вскоре появляется р. М. Уры, а за ней над Енисеем с обеих сторон встают высокие живописные стены. Течение небыстрое, изобилует не очень сильными водоворотами. По реке проходит ярко выраженный «хребет», и все байдарки, как привязанные, следуют точно по нему.

Через некоторое время горы вдруг расступаются и поднимаются. Это значит, что мы преодолели Хемчикский хребет, первый из хребтов на нашем пути, прорезанный Енисеем.

На берегах часто видны летники, пасутся стада, сравнительно много людей на берегу. Ночевали на правом берегу в 3-ех км выше устья большого правого притока Енисея — р. Ус.

После Уса вскоре горы опять обступили Енисей — начался главный Саянский хребет.

В реку впадает много ручьев, на карте отмечены из них только те, что можно назвать речками. В этом заметное отличие от начального участка трубы. Там было много сухих долин, «лишних» по сравнению с картой ручьев не было.

Мы намечали устроить очередную дневку на р. Б. Тепсель, и‚ если возможно, подняться по ней до устья р. Погорелки. Но эти планы у нас опять провалились — сразу после впадения р. Б. Тепселя на Енисее довольно бодрая шивера со стоячей волной и воронками в конце. Нас затянуло туда, пристать не успели. Проходить шиверу надо ближе к левому берегу, а р. Б. Тепсель – справа.

После этой шиверы русло Енисея расширено в виде круга диаметром, наверное, с километр. По-видимому, здесь сильно крутит обратное течение.

Сама речка Б. Тепсель очень бурная, с крутым падением, так что если бы даже мы вовремя к ней пристали, то подняться по ней на байдарках нечего и думать.

Днёвку решили не делать, а заночевали на ручье справа выше р. Таловки. На берегу обнаружили свежие следы медведя.

Таловка — порядочная речка, порожистая, образует при впадении довольно большую галечную косу /что в этих местах бывает далеко не всегда/, долина у нее сравнительно широкая. От Таловки немного более 2 часов хода до Большого Порога.

Большой Порог

К Большому Порогу мы приехали утром 7 августа. На разведку и прохождение порога ушел весь день, и даже немного не успели, т.к. под вечер собралась гроза. Надежная примета Порога — впадение реки Казырсук справа. Для разведки и обноса удобно приставать в бухте сразу после впадения этой реки /следует опасаться в ней подводных камней, которые совсем не видны из-за отсутствия течения/.

От устья Казырсука Енисей поворачивает влево и сразу же – вправо. При правом повороте вся струя ударяется в скальную стенку левого берега /см. схему/. На 2/3 ширины реки /здесь её ширина не более 300 метров/ от левого берега идут косые отбойные валы высотой местами более 3 метров. Разогнавшись на пороге, вода образует затем стоячие волны по всей реке.

Правый берег представляет собой каменную осыпь, сложенную из огромных /7-10 м/, беспорядочно наваленных камней. В воде у правого берега — две отчетливо видных гряды камней, одна — у входа в порог, другая — в его первой трети. Эти гряды дополнительно оттесняют струю к левому берегу и дают свою систему стоячих волн, сильно затрудняющих маневр в пороге.

После каменной осыпи в правый берег вдается бухта, отделенная от основной струи островом. Бухта образована обратным течением после порога. В основной струе после порога стоячие волны сохраняются напротив острова и ниже на протяжении 1-1,5 км. Ниже порога струя подходит к правому берегу, который здесь на значительном протяжении /так же, как и левый берег/ представляет из себя скальную стенку, отделенную от воды грядой осыпавшихся с неё камней, на которые при большой необходимости можно высадиться. Высадку затрудняет сильная прибойная волна от порога. Идти пешком вдоль стенки можно, но с трудом /особенно после дождя плохо идти/. Важно, что всё, что проплывает Большой Порог, в конце концов приносит течением к правому берегу.

От бухты в устье Казырсука к бухте ниже порога идет отличная автотракторная дорога, протяженность которой /и обноса, соответственно/ около полукилометра.

Достопримечательности Большого Порога

Интересны достопримечательности Большого Порога. Над порогом, на большом камне осыпи правого берега стоит старая деревянная часовня, в которой в старые времена служили службу перед прохождением порога: «во здравие», и «за упокой» в случае несчастья. Кроме того, из этой же часовни хозяин наблюдал прохождение своего каравана через порог.

К часовне ведет с дороги настил из истлевших досок. Ниже часовни стоит старый деревянный крест.

В районе бухты ниже порога есть две могилы с обелисками — моториста буксира и практикантки геологической партии.

В бухте лежит груда металлолома. Это остатки баржи, погибшей при прохождении Б. Порога из-за того, что лопнул буксирный трос.

Ниже бухты в скале выбита дорога длиной метров 200. По ней в свое время ходили 5 тракторов, тянувших стальной трос, перекинутый через блок в вершине порога и зачаленный другим концом за проводимую баржу. В скалах порога до сих пор сохранились массивные металлические кольца, служившие для крепления расчалок.

Скала над тракторной дорогой сплошь исписана названиями теплоходов и фамилиями экипажей‚ успешно преодолевших Б. Порог.

Сейчас все это ушло в историю, т.к. все грузы доставлять выгоднее и безопаснее по Усинскому тракту. Б. Порог проходят теперь только моторки местных жителей‚ да байдарки туристов.

Проведя разведку порога, решили стараться проходить его, прижимаясь к правому берегу, где течение тише и нет стоячих волн.

Береговую страховку для первой байдарки организовали на мысе у начала бухты после порога. Страховку с воды после прохождения первой байдарки решили проводить у выхода обратного течения из бухты.

Первой проходила байдарка, укомплектованная наиболее опытным экипажем /Стрит и Таня/. Порог они преодолели более или менее благополучно, но поняли, что полностью выполнить намеченный маневр /вход посередине веки и переход после второй гряды камней к правому берегу/ не удается. Этому препятствует огромная сила и скорость основной струи и стоячие волны, не дающие возможности поставить лодку в направлении правого берега. В результате байдарка прошла по краю отбойных волн, идущих от левого берега и дающих сильный бортовой удар. Одна волна накрыла экипаж с головой и только своевременный гребок правым веслом спас от оверкиля. В конце порога лодка прошла по стоячим волнам и после острова благополучно завернула в бухту

Первое прохождение показало, что порог все экипажи пройти не смогут. Поэтому дальше проходили усиленные экипажи.  Вторая байдарка прошла порог благополучно, а две следующие перевернулись. Оверкиль произошел в одном и том же месте — на стоячей волне при слишком резком повороте вправо.

При ликвидации аварии помощь страховки оказалась излишней: струя сама быстро принесла потерпевших к правому берегу. Благодаря тщательной подготовке к прохождению порога, потерь практически не было. Последнюю байдарку пришлось обнести из-за нагрянувшей грозы, ночевать остановились на площадке над бухтой после порога.

Пройти порог по трассе, намеченной заранее, не удалось ни одной байдарке. Возможно, эта трасса осуществима, если не огибать первую гряду камней, а «прыгнуть» с имеющегося там слива. Тогда удастся избежать стоячих волн, порождаемых этой грядой и подойти вплотную ко второй гряде. Там, сделав резкий поворот вправо, перерезать её отбойную волну и войти в спокойную воду.

Отметим попутно, что благодаря высокой точке наблюдения размер волны в пороге «на глаз» оценить очень трудно /она кажется значительно меньше, чем на самом деле/.

Дедушкин порог

Через 25 минут хода после Большого Порога байдарки приплывают к порогу Дедушкин /за 10 минут до порога справа впадает бурная речка/. В начале порога почти посреди реки стоит камень /см. схему/. Затем — гряда камней у правого берега, где начинается невысокая скальная стенка, на которой установлен створный знак.

У левого берега в начале порога имеется также гряда камней, после которой на реке появляются стоячие волны, сохраняющиеся на протяжении всего порога. Затем река поворачивает влево; на повороте на левом берегу — скала со створным знаком наверху, а за ней небольшая бухта с обратным течением. После поворота у левого берега есть еще одна гряда камней, которой и заканчивается порог. В конце порога справа в Енисей впадает речка.

При прохождении порога следует ориентироваться на створные знаки. Разведку удобнее проводить левым берегом /мы проводили по правому, но там скала/. Входить в порог надо серединой реки, оставив входной камень справа. Идя на первый створный знак, удается благополучно миновать первые две гряды камней. После этого надо плавно пересекать реку в направлении створного знака левого берега, остерегаясь стоячих волн /во время разведки надо наметить для себя участок реки, где эти волны поменьше/.

Подойдя к скале левого берега, следует обогнуть ее, и, при необходимости, сделать остановку в бухточке. Или сразу идти в направлении второго створного знака правого берега, огибая выходную гряду камней справа. Мы проходили порог в обычном составе, без страховки, после предварительной разведки, в дождь. Наиболее внимательным надо быть при пересечении реки после первого створного знака.

Через 20 минут хода, ниже Дедушкина порога, посередине реки стоит небольшой каменистый островок, называемый Кабачком. Он, как нос корабля, разрезает струю, образуя стоячие волны. Говорят, за островом крутятся огромные воронки, которые втягивают под воду целые деревья и выбрасывают их метров на 50 ниже. Мы прошли вдоль левого берега, обходя стоячие волны, и воронок, да и самих волн, не видали.

Еще через 20 минут с левого берега в Енисей впадает р. Голая. Около устья на правом берегу Голой стоит изба. Когда мы проезжали, там располагалась партия Московской лесоустроительной экспедиции.

Мы разбили лагерь на 500 метров ниже устья Голой на опушке леса. Вечером недалеко от лагеря слышали выстрелы. Потом мы узнали, что это с катера, принадлежавшего строительству Саянской ГЭС, убили переплывавшего Енисей медведя.

Радиальный выход в горы

Выход в горы был намечен еще при планировании маршрута и имел целью более близкое ознакомление участников с природой Саян. Выбор места радиального выхода был обусловлен, во-первых, тем, что сравнительно узкая долина Голой лежит между двумя величественными хребтами Зап. Саяна — Саянским и Кантегирским — и мы сможем увидеть их оба; во-вторых, судя по карте, в этом районе гольцы расположены не очень далеко от Енисея и к ним легче добраться. Кроме того, в районе гольцов /высота 2261 м/ имеется несколько высокогорных озер. Наконец, немаловажно и то, что к моменту прибытия на Голую мы устали сидеть в байдарках, приятно будет размяться.

В пеший маршрут вышли на следующий день после прибытия, взяв с собой 5-ти дневный запас продуктов и спрятав байдарки и остающиеся вещи в ближайшем лесу. К нашей экспедиции присоединился Павел Панов‚ рабочий лесоустроительной партии Московской экспедиции, по совместительству — московский архитектор.

Мы решили пройти вдоль Голой до устья первого левого притока, обозначенного на карте, а затем вдоль него подняться к выбранному нами гольцу. Шли левым берегом Голой. После непогоды река еще не совсем вошла в берега. Во многих местах прибрежные отмели и «облазы» были подтоплены, что затрудняло движение.

Поход в походе

Первые полкилометра была хорошая тропа, но она быстро кончилась, пришлось пробираться по кустам, каменным осыпям, а иногда, где встречались небольшие террасы, по тайге. Скорость движения не более 1-1,5 км в час, некоторые из нашей группы впервые пробираются по таким чащобам. Трудно.

Голая – бурная, порожистая река. Смотрим на нее глазами байдарочников. Сплавиться можно, но с большим трудом и риском.

За день прошли километров 8, дошли до устья первого правого ручья. Сильно задержал большой «облаз» в конце дня. Чтобы обойти небольшую, на первый взгляд, скалу, нам пришлось подняться вверх и спуститься на 300 метров по вертикали.

На следующий день менее выносливые участники похода сочли благоразумным остаться в лагере, а остальные 7 человек решили, что налегке они успеют «сбегать» на голец за один день.

Пройдя еще километра 4 вдоль Голой, мы добрались до левого притока и начали подъем, траверсируя правый склон его долины. Следует заметить, что до этого притока нам встречалось уже много всяких ручьев. Но этот оказался наиболее мощным, хотя в устье это и не заметно, т.к. он впадает несколькими руслами.

Подъем не очень крутой, но мешает бадан – круглые, скользкие листья которого не позволяют закрепиться ноге. Выше бадан сменился брусничником. На Голой нас радовало обилие очень крупной черной смородины и малины, а теперь спелая брусника!

Поднявшись по склону, мы оказались на одном из хребтов, радиально расходящихся от горного узла, к которому мы пробираемся. Подъем стал спокойнее, появилась звериная тропа /маралы, козы/, тайга стала реже. Но мы не сумели выполнить свои планы: к закату солнца мы дошли только по границы леса, спугнув по пути трех маралов. Продолжать восхождение было бессмысленно. Решили заночевать, пока есть дрова.

Без палаток и теплой одежды было холодно, у нас почти не осталось еды и совсем не было воды. Ближайший ручей грохотал в ущелье метров на 700 ниже нас.

Смирившись с этими лишениями, мы развели могучий костер и сделали вид, что спим, накрывшись клеенкой из пластика от холода.

Подъем был непривычно ранним, никто не проспал восхода солнца. Сразу же полезли в гору. В полукилометре от места ночлега обнаружили небольшой ручеек, протекавший под каменной осыпью. Раскидав камни и добравшись до воды, мы с огромным удовольствием напились, заедая ледяную воду шоколадом из НЗ.

Поднялись на вершину и сразу поняли, что до намеченного гольца ещё 1,5-2 км, а мы находимся на второй, более низкой, его вершине /отметка 2183 м/. Чтобы добраться до основной вершины, надо преодолеть острый гребень, потеряв метров 200 высоты.

Мы решили удовлетвориться уже достигнутой вершиной. С нее открывается прекрасный вид на Саянский и Кантегирский хребты, долины Голой и Енисея‚ заполненные утренним туманом.

Хорошо видны высокогорные озера. Из них вытекает ручей, вдоль которого мы шли. Озера лежат в котловине ниже нас метров на 500-600. Вода в них совершенно черная. Ручей вытекает из большего озера, причем первую половину пути он летит водопадами. У большого озера растут деревья, по-видимому, там хорошее место для ночевки. От нас попасть туда нельзя — склоны котловины здесь отвесны.

Как мы выяснили позже, изучая пятисотметровку лесоустроителей, было бы проще и, возможно, интереснее спланировать наш радиальный выход по другому пути. По Енисею доплыть до первого левого притока после Голой, по склону его долины подняться к гольцам, зайти на озеро, а оттуда подняться на голец 2261. Этот маршрут короче /10 км вместо 18 в один конец/. Зато не увидеть красавицы Голой.

Тур на вершине

На высоте 2186 мы сложили тур с надписью «1971» и запиской внутри и после салюта отправились вниз. Спускаемся по хребту, расположенному западнее того, по которому мы поднимались, т.к. идти по нему легче. Там нет тайги, это старая гарь. Спустились мы довольно быстро. Дойдя до Голой, с удовольствием искупались в ее холодной чистой воде, доели остатки сухарей с чаем и в темпе двинулись в сторону лагеря. По сравнению с планом мы опоздали на сутки. Пришли в 9 часов вечера, потратив на 20 км 16 часов.

На следующий день решили возвращаться по правому берегу Голой. Там есть тропа, и не надо обходить скалу. Но зато надо переправиться через Голую.

Глубина реки — по грудь, течение сбивает с ног, как только вода поднимается выше пояса. Мы натянули наискосок к течению реки репшнур, и переправлялись, одев на себя ременную петлю, через которую продет репшнур. Виталик переехал реку на плечах отца. При этом для страховки оба они были привязаны к репшнуру независимо.

Рюкзаки сначала решили переправить также по репшнуру, привязав его к высокому дереву с уклоном около 45°, но из этой затеи ничего не вышло. Шнур растягивался, и рюкзак останавливался над серединой реки. Пришлось переправлять рюкзаки на себе, хотя при этом они и подмокали. Переправа заняла у нас около 4-х часов.

Обратный путь занял у нас 5 ходовых часов. В связи с задержкой на переправе пришлось заночевать в 2,5 км от устья Голой.

По Енисею от Голой до Майны

Течение в Енисее по-прежнему быстрое; ниже устья р. Карынсук есть небольшая шивера, справа стоячие волны,

Более серьезная волна на Березовском пороге /см. схему/. Он расположен в 5-7 км ниже устья р. Березовой. Справа в Енисее каменные гряды, от них идет сильная и длинная отбойная волна, которая в конце порога достигает левого берега. У левого берега в начале порога несколько надводных камней, но течение там еще не набрало силу, и они не опасны. Наиболее неприятное место напротив невысокой скальной стенки левого берега, где стоит сплошная толчея от «своих» и дошедших с правого берега стоячих волн. Идти надо все время вдоль левого берега.

В этот день мы «переплыли» Кантегирский хребет и миновали два небольших поселка — Пашкино и Таловку, напротив которой заночевали. Ниже Таловки два острова, на которых ночевку устроить было бы удобнее.

На нашем пути остался последний порог — Джойский и последний хребет — Борус, который из-за надвигавшегося дождя выглядел очень мрачно.

Джойского порога, если идти левым берегом, обнаружить не удается: он взорван. Так же, как и у Большого порога здесь есть старый деревянный крест и скала, исписанная названиями теплоходов, прошедших порог. И все. На пороге ниже речки Джой у левого берега есть каменистый островок. Это место интересно проплыть по быстрой левой протоке.

Немного выше Джоя в Енисей впадает чудесная река Кантегир, полноводная, быстрая, с чистой водой. В Енисее же вода по-прежнему мутновата.

Саяно-Шушенская ГЭС

Через 2,5 часа плавания мы были уже у строительства Саяно-Шушенской ГЭС. На строительстве самой ГЭС затишье. У реки отгорожен котлован, там бездействуют два экскаватора да работает насос, откачивающий воду. Зато оживленно на строительстве жилого поселка, который называется Черемушки, и бетонного завода. После окончания строительства здесь поднимется плотина высотой 270 метров, выше которой разольется водохранилище. Оно затопит всю Саянскую трубу.

Обидно, что здесь, как нам сказали лесоустроители, не планируется вырубка леса. Он весь уйдет под воду.

В летние месяцы до ГЭС из Абакана ежедневно ходит быстроходный водометный катер «Заря». Мы приплыли в последний день действия летнего расписания. Было неясно, придет ли в этот день катер. Поэтому мы решили плыть своим ходом до пос. Майна.

Енисей продолжает течь среди гор, течение быстрое, по берегу проложены шоссе и железная дорога. По берегам то и дело встречаются деревни. От былой «дикости» остались лишь воспоминания.

Перед Майной горы кончаются, Енисей вырывается на равнину.

Возвращение домой

Катер ходит до пос. Сизая — на правом берегу, почти напротив Майны. Мы решили плыть до Майны и там закрыть маршрут, т. к. пейзаж стал унылым и дальше плыть неинтересно. А тут есть возможность прокатиться на современном быстроходном катере.

Отправившись из Майны в 17 часов, в 21 час мы были уже в Абакане. Катер «Заря» имеет среднюю скорость 45 км/час, подходит к самому берегу без пристаней, уткнувшись носом в берег. Он легко преодолевает быстрое течение и мели Енисея. ОН находка для этих мест.

Енисей выглядит на этом отрезке очень безрадостно. Мелкие кусты на плоских глинистых берегах, леса и дров нет, много поселков, но течение довольно быстрое.

В Абакане взяли билеты на поезд Абакан-Новосибирск; утром в Новокузнецке трое наших отстали, т.к. поезд без объявления ушел на 10 минут раньше времени. В Новосибирске ожидание отставших и пересадка заняли сутки. Ночь проспали в комнатах отдыха вокзала, а днем съездили в Академгородок, побывали на Обском море.

Заключение

Пройденный маршрут интересен разнообразием природных ландшафтов. Условия плавания также меняются на различных участках маршрута. Опасные места, в первую очередь Большой порог, туристы средней квалификации могут преодолеть с предварительной разведкой. Большой порог легко обнести. Водникам, имеющим достаточный опыт, несомненно доставит большое удовольствие его прохождение, к этому надо отнестись с максимальной серьезностью и вниманием.

Основные меры безопасности на маршруте сводятся к следующему:

— прохождение Саянской трубы в спасжилетах;

— оборудование всех байдарок фартуками с дополнительным креплением, не позволяющим сорвать его волной и дающим возможность команде легко выйти из-под него даже в перевернутом состоянии с надутым спасжилетом;

— обеспечение дополнительной плавучести байдарок за счет надувных камер, матрацев и др, а также рациональной загрузки;

— организация разведки и страховки при прохождении входных шивер Саянской трубы, порогов Большого, Дедушкина, Березовского и др. опасных участков.

Необходима предварительная тренировка

Положительную роль сыграла также предварительная тренировка, в которой принимали участие все участники команды. Была проведена имитация оверкиля: байдарку с командой, сидящей под фартуком, с веслами и в надутых жилетах, переворачивали на спокойной воде /на реке Суре под Пензой/.

График похода очень свободный; планировать движение нужно так, чтобы больше времени провести на первой половине Саянской трубы. Там наиболее интересные места.

Не следует пренебрегать и первым, равнинным участком реки. Там тоже хорошо. Радиальный выход в горы в районе р. Голая хорошо знакомит с природой Западного Саяна и оставляет прекрасное впечатление. Для сокращения пешей части этого маршрута можно использовать вариант с подъемом по ручью, впадающему в Енисей слева после р. Голой.

Заканчивать сплав по Енисею целесообразно в Черемушках или в Майне. Дальнейшее плавание интереса не представляет.

В тайге много дичи, но на охоту надо предусматривать дополнительное время. Рыбы в реке сравнительно немного. Вода мутноватая, и спиннинги оказались бесполезными. За время плавания мы выловили всего около 15 кг рыбы. Рыбалкой увлекались 5 человек.

Из других даров природы встречаются грибы, очень много ягод. Комара и гнуса на всем маршруте практически не было.

Фактические затраты на поход: 122 руб. на взрослого и 92 руб. на ребенка.

Фото участников похода:

Послесловие. Фотографии из отчета  ранее были размещены на сайте 

Отчёт читал Божаткин Михаил

Ленар Ахметов: «И если любая дорога в русской традиции — это прежде всего рассказ о человеке и его судьбе, то М7 — это еще и рассказ о судьбе больших и малых наций, их культуре и уникальности, их поисках, взлетах и поражениях»

«М7 — метафора евразийства»

— Ленар, на этой неделе в «БИЗОNе» открылась необычная выставка современного искусства под кодовым названием «М7 и новые кочевники», удивляющая буйством красок, форм, материалов и громких имен. Кто, как не вы, ее куратор и мотор, могли бы ответить: какова все- таки ее концепция?

— Для меня и, думаю, не только для меня М7 — это не просто дорога, это целая цепочка символов и знаков. Из Набережных Челнов в Казань, из Европы в Сибирь, из детства во взрослую жизнь. За всем этим мощнейшая история — и личная, полная эмоций и событий, и — если взглянуть пошире — история национальная, евразийская, российская. Путь, обочина, переход, стоянка, «обгон запрещен»… Помимо прямого значения все дорожные образы — точный аналог образов философских и метафизических.

Не так давно трассу М7 называли дорогой смерти: так много было здесь аварий из-за узкого дорожного полотна в ямах и рытвинах. Это тоже невозможно забыть, это навсегда в нашей памяти. Высокие скорости, великие реки, пыльные города. Узкие ручейки примыкающих дорог, ведущих к соседним деревням. Мешки кукурузных палочек, клюква и белые грибы, ведрами продающиеся на обочинах.

М7, как известно, — это основная федеральная трасса, соединяющая европейскую часть России и Сибирь, ключевой маршрут, проложенный через три области, три республики и семь рек, среди которых Волга, Ока, Кама и Белая. Развитие путей сообщения в восточном направлении идет с XII века, и эта дорога имеет вполне конкретную протяженность не только в пространстве, но и во времени: от Узбек-хана, декабристов и других ссыльных до многоуровневых развязок и заправок с кафе и стиральными машинами.

И если любая дорога в русской традиции — это прежде всего рассказ о человеке и его судьбе, то М7 — это еще и рассказ о судьбе больших и малых наций, их культуре и уникальности, их поисках, взлетах и поражениях. М7 — метафора евразийства, упорно пытающегося сохранить культурный и духовный код территории в водопаде мирового глобализма.

Поэтому в экспозиции нет пейзажей, летящих за автомобильным стеклом, нет запечатленных достопримечательностей и злобы дня. Художники исследуют культурные и исторические кейсы своих народов и их место в современном цивилизационном процессе. Обращаясь к национальным корням, мы пытаемся вспомнить ту методологию связи с природой и космосом, которой обладали наши предшественники, найти тот магический кристалл, что позволит сохранить духовные сокровища предков в жестком сугубо функциональном мире высоких скоростей и big data. И самое главное — увидеть будущее национальных культур в эпоху глобализации.

— А что это за будущее, на ваш взгляд? Вы прогнозируете расцвет национальных культур или их размытие и утрату в результате мировых интеграционных процессов, заданных извне тем и трендов?

— Прогнозы — это не моя специальность, но, безусловно, угрозу для национальных культур в мире глобализации невозможно не видеть. Вспомним хотя бы о том, что будущее, по прогнозу одного из идеологов «нового мирового порядка» Жака Аттали, принадлежит «новым кочевникам», для которых характерен полный разрыв с какой-либо территорией, нацией, семьей и культурой. Это грядущая мировая космополитичная элита, которая проводит жизнь в бесконечных путешествиях по всему миру, зарабатывая удаленной работой и нигде не задерживаясь подолгу. В этой новой социальной форме человек будет носить на себе и в себе все, что составит его социальное значение. «Магнитная карточка станет подлинным „протезом Я“ человека, открывающим ему доступ к универсальному рынку», где можно купить разного рода удовольствия точно так же, как искусственные органы и характеристики будущих детей.

Помимо новых кочевников в постмодернистском мире Аттали предвидит появление «бедных бродяг периферии», которые тщетно стремятся перейти от замедленного к ускоренному миру и ведут «жизнь живых мертвецов». Этот культурный каннибализм, по Аттали, в пределе создаст ситуацию, когда «сам человек превратится в кочевой предмет». «Со вставленными в него искусственными органами он станет и сам искусственным существом, которое можно будет купить или продать, как любой другой предмет или товар», — говорит Аттали.

Вдохновляет ли такой образ будущего? Наверное, на этот вопрос каждый должен ответить сам. Выставка «М7 и новые кочевники» — это коллективное размышление о взаимоотношениях разных наций и народов на перекрестке высокоскоростных магистралей и цивилизационных магнитных полей, о выборе своего пути в эпоху глобализма. 

«Выставка «М7 и новые кочевники» — это коллективное размышление о взаимоотношениях разных наций и народов на перекрестке высокоскоростных магистралей и цивилизационных магнитных полей»

«У каждого из 23 участников выставки свой художественный мир и своя борьба»

— Расскажите, пожалуйста, об участниках выставки. Что объединяет этих художников?

— Участниками выставки «М7 и новые кочевники» стали художники из больших и малых населенных пунктов, находящихся на этой трассе: Казани, Набережных Челнов, Уфы, Чебоксар и так далее.

У каждого из авторов выставки свой непростой творческий и исследовательский путь. Спектр художественных поисков очень разнообразен: от неопримитивизма и переосмысления религиозных и фольклорных образов до модернистских и постмодернистских течений, от минимализма до цифровых произведений. Многие из участников выставлялись за рубежом: в США, Канаде, Франции, Японии. Расих Ахметвалиев, например, несколько лет работал в Париже, сотрудничая с крупными галереями.

Татавангард представлен на выставке авторами, входящими в известные художественные объединения «Чингисхан» (Уфа) и «Тамга» (Набережные Челны). А известный чувашский художник Праски Витти раскрывает космогонию народа через детали национального костюма, где красные серебряные детали не просто украшают, но и защищают от болезней и бед, ибо злые духи, по народному поверью, боятся красного цвета и звона серебра. В свою очередь, поколение художников, рожденных в городах, в эпоху пластика и «цифры», создает искусство, свободное от традиционных материалов, но живущее на фундаменте богатого этнического опыта, познающее свои корни через городские музеи и тематические блоги. Они работают в видео-арте, с перформансами, но сохраняют тот же вектор развития.

— Насколько похожи работы участников выставки?

— Абсолютно разные. У каждого из 23 участников выставки свой художественный мир и своя борьба. Среди представленных на выставке художников татарского авангарда много тех, кто уже стал классиком. Например, Хамза Шарипов, основатель и лидер группы «Тамга». У него на выставке представлены очень стилизованные работы. Он окончил текстильный факультет академии Штиглица, и у него работы из ткани, склеенной в особой технике интарсия. Если раньше это делали на бумаге, то он — по ткани с отсылкой к раскопкам Пазырыкских курганов.

Хотелось бы рассказать о каждом участнике выставки, но, к сожалению, информации будет, наверное, слишком много для неподготовленного читателя. Однако на сайте галереи уже можно прочитать о каждом из художников.

Они очень разные, глаз не замыливается. Например, видишь орнаментальные яркие композиции Ильдара Гильманова и сразу понимаешь, что они татарские. Работы пестрые, сразу создают атмосферу праздника. А когда я смотрю на работы Рината Харисова, вспоминаю свое детство, бабушку и деревню, которая сейчас умирает. И невольно уже возвращаешься к истокам, когда все было хорошо, все были живы. В принципе, у Мадияра Хазиева тоже прослеживается эта тема.

Или Айрат Терегулов. Он копает уже больше в доисламскую сторону. В его работах чувствуется что-то первобытное. Наверное, это объединяет вообще всех людей. Инстинкты сидят просто в каждом. Работы Василя Ханнанова воспринимаются как инсталляция, потому что он к холсту пришивает старые аутентичные полотенца, и они становятся частью современного искусства.

Хотел бы особо отметить Зиннура Минахметова. У него представлены в экспозиции четыре листа, сделанные масляной пастелью. Это большие композиции 1×1,2 метра. Такие поля, в которых находятся совершенно гармоничные сочетания цветов, очень современны. Мы видим и архаичность, и сегодняшний день. Он просто невероятно сильный художник, мирового уровня, наверное, один из самых востребованных сегодня. Я считаю, что нам очень повезло, что он согласился участвовать. Из-за пандемии сейчас он забаррикадировался, и нам, к счастью, удалось его вырвать из берлоги.

Когда я стал думать о том, кто должен стать участниками выставки, и обсуждать это с художниками, начался такой дикий ажиотаж! Все говорили: «Давай вот этого возьмем, вот того подключим». И, по сути, на выставке сейчас представлены самые топовые имена, которые есть на сегодняшний день. Невозможно было отказаться, не включать этих художников.  

В итоге выставка «М7 и новые кочевники» разрослась до 83 работ, и это мы еще треть не уместили. Причем это такие самые-самые художники, известные, реализовавшиеся. Но, что интересно, они в таком составе никогда не выставлялись ни на одной площадке. Даже «Тамга» и «Чингисхан» — это две разные группы, которые не смешиваются. А тут мы увидим их на одной площадке. И рядом — цифровое искусство, ведь современные проблемы требуют современных решений. Это мы увидим в работах Нелли Акчуриной и Айдара Закирова.

Раньше художники пытались сохранить свою этническую идентичность материальными способами, а сейчас, в цифровую эпоху, художники пытаются сохранить себя в цифровом формате. Мне кажется, искусство перформанса и видео-арта сегодня как никогда актуально, потому что всю информацию мы получаем через интернет. И, думаю, вопрос сохранения своей идентичности стоит именно так: если мы сохраним себя в цифровом формате, то сохраним и в физическом. Сегодня такая ситуация.

«У меня вообще накопился колоссальный опыт в плане организаций выставок. Еще будучи студентом, знал многих выдающихся художников, изучал их»

«Мне не хотелось делать смешанный винегрет, а, наоборот, хотелось цельности»

— Ленар, вы известный художник, но здесь выступаете как куратор. Почему решили сменить амплуа? И будут ли на выставке ваши работы?

— У меня вообще накопился колоссальный опыт в плане организаций выставок. Еще будучи студентом, знал многих выдающихся художников, изучал их. Я окончил художественно-графический факультет пединститута в Набережных Челнах. И у нас было много искусствоведческой работы. Потом я делал групповые выставки молодых художников, будучи студентом, и свои персональные. Мне было интересно собирать единомышленников среди молодых. У нас проводился проект «Арт-Эволюция» в нулевых годах. Собирали авангардные работы. Это было противостояние классическому искусству, которое нам преподавали в институте, в очень жесткой форме. Случались и конфликты с преподавателями, разборки на открытиях выставок с педагогами. Это была такая яркая страница юности.

В дальнейшем я понял, что мне очень нравится делать такие проекты. Для меня равно интересны разные художники из разных городов. Сейчас жизнь предоставила мне возможность сделать такой проект — и я рад, что смог собрать вместе яркие работы авторов из разных творческих объединений, разных городов и разных поколений.

— По поводу ваших работ: будут ли они на выставке?

— Да, будут. От проекта «Дежавю» одна работа, «Мать», посвященная тюркской легенде о происхождении тюркских народов, «Карга боткасы». Первые две работы сделаны в технике татарского шамаиля. Точнее, я отталкивался от этой техники, но использовал немного другие методы рисования. В данный момент я выставляю именно эти работы. Хотя думал о другом проекте, но там акрил на холсте, а подобной техники на выставке будет много. Потому я решил не добавлять свои работы, чтобы экспозиция стала более разнообразной.

«На выставке в «БИЗОNе» мы тоже обязательно сыграем вместе со зрителями!»

— По какому принципу вы отбирали свои работы и работы художников?

— Как я уже говорил, мы провели тщательный отбор. Я в основном брал работы проектные. Мне не хотелось делать смешанный винегрет, а, наоборот, хотелось цельности, чтобы художник выставлял какой-то определенный проект. Такой был главный критерий. Ну и, конечно, особое внимание уделялось медиумам: у нас есть работы в технике батик, акрил, холст и масло, шариковая ручка, пастель. Также представлены скульптуры Аделя Халиуллина, арт-объекты Ильдара Гильманова. Я тоже отправил две. Первая — деревянная скульптура «Степная Мадонна». Я ее делал в Удмуртии на симпозиуме. Там у меня сам собой образовался проект, где я делаю деревянные объекты из собранной в заброшенных домах утвари. Я нашел корыто, добавил другие предметы, переработал, что-то поменял и сделал совершенно новый объект. Он похож на балбалы, только не каменный, а деревянный. Такая отсылка к архаичным памятникам тюркской истории. Я смешал в ней финно-угорский и тюркский дух. Оставил текстуру древесины, где-то затонировал, сохранил все трещины, дефекты.

Второй объект — «Тангыра» — создан в 2018 году. Мы тогда должны были сделать финно-угорский проект, связанный с музыкальным инструментами. И опять из бытовых доступных объектов я решил сделать предмет, из которого можно было бы извлечь звук. Мы обнаружили старые ступы. Их было много, разных размеров и форм. Нашли жерди. Почистили, обработали, собрали. Получился такой ударный инструмент. Сыграли на нем вместе с музыкантами и местными бабушками. Теперь этот объект — достопримечательность села Булай Увинского района. На ней уже много народу поиграло за эти годы, прямо видно много-много маленьких вмятин от ударов. На выставке в «БИЗОNе» мы тоже обязательно сыграем вместе со зрителями!

— Как давно появился видео-арт в Поволжье? Насколько этот жанр вообще заботит современных художников?

— Знаете, с видео-артом у нас вообще совершенно интересная ситуация. Во-первых, он у нас не шибко сильно развивался. Этот процесс наиболее развит у финно-угорских народов. У нас же даже споры были с художниками, моими друзьями. Я говорю: «Надо делать видео-арты». Они отвечают: «А зачем это надо? Это же кино». Потом я видел много вариаций, как пытаются сделать видео-арт, а он похож на рекламный ролик. Ну зачем тратить время, надо же монетизировать все, делать иррационально не стоит. В принципе, вот разница между тюрками и финно-уграми. В том, что мы рациональные, а финно-угры иррациональные. Они снимают ради того, чтобы снимать, и закладывают просто какие-то более тонкие аспекты видео, которые коммерчески никак не привлекательны. И несут совершенно другую нагрузку, больше культурной среды.

Глядя на удмуртов, наши художники стали перехватывать этот момент. Кстати, видео-арт Нелли Акчуриной был сделан в Удмуртии этим летом. Она нашла материал для него в старом доме, где раньше жили две бабушки. Они умерли, их дом закрыли. Но вещи бережно уложила и сохранила их соседка Таисия Леонидовна. Видео-арт основан на этих предметах, которые были там, в этом доме. Он очень трогательный, обращается к памяти этих двух бабушек, которых, наверное, все бы забыли, если бы Нелли просто не обратилась к ним с благодарностью за то, что они все сохранили.

«На этой выставке вы получите хороший солнечный заряд. Этого не было в концепции — это проявилось уже в процессе развески экспозиции»

— Если бы вас попросили охарактеризовать новую выставку двумя словами, вы бы сказали…

— Тепло и солнечно. Сейчас самое темное и холодное время года, когда все выглядит довольно депрессивно. А на этой выставке вы получите хороший солнечный заряд. Этого не было в концепции — это проявилось уже в процессе развески экспозиции. Наверное, это тот дар, который, несмотря ни на что, несет в себе искусство, связанное с культурным кодом нашей земли и нашей дороги.

— «Хороший солнечный заряд» — звучит удивительно позитивно на фоне ваших предыдущих пугающих размышлений вокруг идей Аттали, одного из современных конструкторов «нового дивного мира». Будем считать, что вопреки тревожным трендам современной цивилизации (которые мы особенно остро ощутили в эпоху ковида, «куаризации» и прочих новаций) именно современное искусство дает нам шанс и надежду.