Рассказ о деятельности жрецов

Доброе утро!

В Петербурге умерла актриса Нина Ургант, ей было 92 года. В остальном так:

• Минюст России объявил «иностранными агентами» четырех журналистов Idel.Реалии и организацию по защите прав призывников.
• Прокуратура требует увеличить срок главе карельского “Мемориала” Юрию Дмитриеву – с 13 лет до 15.
• В Беларуси признаны «экстремистскими» соцсети Радио Свобода.
• Путин и Байден проведут переговоры по видеосвязи в связи с концентрированием российских войск у границ Украины.

«Иностранные агенты» и другие неугодные

• Как всегда по пятницам, Минюст России дополнил реестр «иностранных агентов» – на этот раз в него добавили четырех журналистов Idel.Реалии (это татаро-башкирская служба Радио Свобода) и ассоциацию «Гражданин.Армия.Право», которая занимается защитой прав призывников и военнослужащих. Уже объявленное «иностранным агентом» издание «Первое антикоррупционное СМИ» (ПАСМИ) оштрафовали на 500 тысяч рублей за отсутствие маркировки, а его главреда – на 50 тысяч за то же самое.
• В Петрозаводском горсуде, где рассматривается апелляция на приговор главе карельского «Мемориала» Юрию Дмитриеву, прокурор попросил на два года увеличить срок, к которому приговорен краевед, с 13 до 15 лет. Защита и коллеги Юрия Дмитриева называют дело сфабрикованным. Ликвидированное сейчас издание “Проект” называло заказчика уголовного преследования Дмитриева – это фээсбэшник Анатолий Серышев, сейчас он работает помощником Путина, а ранее был главой ФСБ Карелии.
• ФСБ возбудила уголовное дело в отношении Дарьи Полюдовой и еще пяти активистов «Левого сопротивления». Их обвиняют в создании экстремистского сообщества и участии в нем. Сейчас Полюдова отбывает шестилетний срок по обвинению в «оправдании терроризма». До этого ее сажали за “призывы к нарушению территориальной целостности России”.
• Суд в Кирове взыскал с активиста Михаила Семенова 340 тысяч рублей за работу силовиков на акции в поддержку Навального 31 января (Семенов был признан организатором этой акции).
• В Ростове-на-Дону прошли обыски у родственников главреда издания “Голос” Игоря Хорошилова. Они связаны с уголовным делом в отношении журналиста-расследователя Сергея Резника, который с 2019 года не живет в России, но продолжает публиковать расследования в своем блоге. Силовики пытаются выяснить, откуда он получает информацию.
• Журналистка Радио Свобода и ведущая телеграм‑канала “ФемВремя” Карина Меркурьева рассказала об угрозах и публикации своих личных данных в соцсетях. Ранее такие же угрозы поступали другой фем-активистке, Дарье Серенко.
• Суд в Москве оштрафовал рэпера Элджея на сто тысяч рублей за “пропаганду наркотиков” в интернете.
• Суд в Москве продлил до 7 марта арест ректору «Шанинки» Сергею Зуеву. Заседание несколько раз прерывали, потому что Зуеву вызывали «скорую», когда у него подскакивало давление. Незадолго до помещения в СИЗО Зуев перенес третью за год операцию на сердце.
• Неонацисту Тесаку (Максиму Марцинкевичу) посмертно предъявлены обвинения в трех убийствах.
• Интерпол отказал России в объявлении в розыск чеченского оппозиционного блогера Тумсо Абдурахманова – того самого, которого пытались убить в Швеции по заказу властей Чечни. В России против Абдурахманова возбуждено уголовное дело по статье о публичном призыве к экстремистской деятельности. Вот разговор с ним.

Новости рунета

Пользователи МТС, “Ростелекома” и других российских провайдеров сообщили о блокировке сети Tor. Проект GlobalCheck, который занимается мониторингом российской системы интернет-блокировок, пишет, что Tor блокируют с помощью оборудования, предназначенного для изоляции рунета.

Соцсеть «ВКонтакте» перешла под контроль близкого друга Путина Юрия Ковальчука, а пост гендиректора VK перешел от сына гендиректора ВГТРК Добродеева к сыну первого замглавы администрации президента Кириенко. Зачем Кремлю «ВКонтакте», здесь объясняют экономисты Сергей Алексашенко и Владислав Иноземцев и политолог Мария Снеговая (спойлер: чтобы встроить соцсеть в кремлевскую пропагандистскую машину).

По данным агентства Bloomberg, дело основателя Group-IB Ильи Сачкова, которого обвиняют в госизмене, связано с передачей США информации о российских хакерах, причастных к взломам перед американскими президентскими выборами 2016 года (речь идет о группировке Fancy Bear, которую связывают с российской военной разведкой). Тем временем в Москве по делу о госизмене арестован некий Кирилл Суслов 1987 года рождения – в чем его обвиняют, неизвестно, потому что материалы дела засекречены.

Вокруг Украины

В пятницу выяснилось, что Лавров и Блинкен договорились в Стокгольме о переговорах между Путиным и Байденом: они пройдут по видеосвязи, предположительно, 7 декабря. Политолог Федор Крашенинников говорит, что сам факт проведения такой встречи для Путина уже успех (ему почему-то крайне важно быть «успешным переговорщиком», без которого ни одна проблема в мире не решается – пусть даже он сам эти проблемы и создает). По мнению политологов Андрея Колесникова и Александры Филиппенко, ни к каким реальным результатам эта встреча не приведет, но ее следует приветствовать просто потому, что дальше ухудшать отношения между Россией и США уже некуда. Реальной целью военных маневров Путина у границ Украины все трое считают дестабилизацию обстановки в этой стране. (Например: в пятницу бывший глава офиса Зеленского Андрей Богдан обвинил украинские спецслужбы и «Вовчика» в попытке взлома его телеграма – чем больше будет подобных новостей из Киева, тем лучше для Путина.)

Джо Байден, со своей стороны, анонсировал инициативы, направленные на поддержку Киева.

«Медуза» выяснила, кого ФСБ обвиняет в диверсионно-подрывной деятельности в интересах Украины: это 23-летний специалист по кофе из Киева и семья из села Перепельники Тернопольской области – отец, сын и мать, работавшая школьной учительницей.

В Беларуси

Минский городской суд приговорил мать пятерых детей Ольгу Золотарь к четырем годам колонии общего режима по обвинению в создании «экстремистских формирований» (имеются в виду дворовые чаты). Золотарь находится в неволе с 18 марта. Кроме того, соцсети белорусской службы Радио Свобода признаны «экстремистскими материалами», а концерты к Международному дню памяти жертв Холокоста, которые должны были пройти в Минске, отменены по жалобе гражданина Ивана Никифорова, в которой тот утверждает, что средства от этих концертов «идут на поддержку оппозиционных организаций (например, гродненский хоспис)».

Русская служба «Би-би-си» проследила за судьбой белорусов, которых задерживают в России по делам, связанным с протестами: с августа 2020 года было арестовано по меньшей мере 20 человек. Официально Россия экстрадировала только чемпиона мира по кикбоксингу Алексея Кудина (в Минске его заставили извиниться под запись и посадили на 2,5 года), но многих доставляют домой бандитскими способами, а остальных по полгода держат в российских СИЗО.

Вокруг света

ОЗХО приняла документ, открывающий дорогу к запрету использования в правоохранительных целях «химикатов в аэрозольной форме, воздействующих на центральную нервную систему». Россия активно этому сопротивлялась: шаги по запрещению таких веществ ОЗХО стала предпринимать после штурма театрального центра на Дубровке, когда газ на основе фентанила стал причиной гибели более ста заложников. Вот подробности.

Афганские талибы выпустили указ о правах женщин: их нельзя принуждать к замужеству, а также расплачиваться ими за мирную сделку или отдавать в качестве компенсации за прекращение кровной вражды. Это все. О праве на работу и образование там ни слова.

Хроники пандемии

По данным оперативного штаба на утро пятницы, суточный прирост новых случаев COVID-19 в России составил 32 930. Официальное число инфицированных в стране с начала пандемии – 9 миллионов 736 тысяч; официальное число жертв достигло к утру пятницы 278 857 человек (+1217 за сутки). Эти данные сильно расходятся с цифрами Росстата: по подсчетам ведомства, в октябре в России умерли 74 893 пациента с COVID-19, общая смертность в октябре 2021 года выросла на 20,3% по сравнению с октябрем 2020-го, за весь период пандемии от ковида умерли более 460 тысяч россиян.

Депутатам от «Единой России» раздали методички о том, как спорить с противниками вакцинации. Там много аргументов, в том числе такой: при Сталине вас бы расстреляли, при Хрущеве посадили, а при Брежневе отправили бы в психушку.

Появились первые свидетельства того, что штамм «омикрон» обходит естественный иммунитет, возникший у переболевших. Сколько еще будет этих мутаций коронавируса, здесь рассказывает генетик Дмитрий Прусс.

Financial Times утверждает, что главным бенефициаром пандемии стала фармацевтическая компания Pfizer. ВОЗ и бедные страны обвиняют фармгиганта в бесчеловечности и аморальной жажде наживы.

Ссылки для чтения

• (Не)польские писатели. К дню рождения Джозефа Конрада – эссе Виктора Лапшина о его жизни и книгах. Или рассказ о виленском кружке филоматов, из которого в начале XIX века родилась – ни много, ни мало – новая польская культура.
• (Не)советские литературные легенды. Монолог Виктора Голышева о романе Оруэлла «1984», работе над его переводом и переводе вообще. Или история нью-йоркского ресторана “Русский самовар”, основанного бывшим ленинградцем Романом Капланом и ставшего на некоторое время центром эмигрантской культуры.
• Мировоззренческое. Беседа с американским биологом Ли Аланом Дугаткиным, который, будучи последователем Петра Кропоткина, пытается показать биологическую обоснованность альтруизма и взаимопомощи. Или фрагмент из книги Марка Юргенсмейера ««Ужас Мой пошлю пред тобою»: религиозное насилие в глобальном масштабе» (изд-во «НЛО»), в котором рассказывается о теракте, совершенном Барухом Гольдштейном в Пещере Патриархов, и о его последствиях для евреев и арабов.
• Архитектура и дизайн. Отрывок из книги Дмитрия Козлова «Клином красным бей белых» (изд-во ЕУ СПб), посвященной исследованию композиции из круга и клина, которая лежит в основе одноименного плаката Лазаря Лисицкого – о том, как круг и клин задавали тон авангардной архитектуре. Или фрагмент из книги Марии Савостьяновой «Дизайн сегодня» (изд-во «Гаража») – о взаимопроникновении локального и глобального контекстов.
• Музыка. Беседа с композитором Алексеем Сысоевым, автором музыки к спектаклям Кирилла Серебренникова и лауреатом «Золотой маски». Или отрывок из книги американского композитора-экспериментатора Элвина Люсье «Музыка 109» (Jaromir Hladik press) – Люсье умер 1 декабря.
• Кровь и почва. Рассказ о том, как археологи искали предков таримских мумий между Алтаем и Скандинавией и, похоже, нашли – с помощью генетиков. Или путеводитель по разным типам почв.

Искренне ваши,
Семь Сорок

На следующей неделе состоится первый суд по иску о ликвидации общества «Мемориал» за несоблюдение закона об «иностранных агентах». С призывом отозвать иск обратились к Генеральной прокуратуре РФ первый президент СССР Михаил Горбачев и главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов, лауреаты Нобелевской премии мира. Многие комментаторы благодарны Горбачеву за этот жест.

Натали Радько

Это хорошо. Нобелевские лауреаты Горбачёв и Муратов поддержали «Мемориал»

Плохо то, что не нобелевские лауреаты «авторитеты» в стране, а потомки палачей в законе и стукачи.

Александр Скобов

Старенькому Горбачеву, конечно, сердечное спасибо. Все-таки он человек, что бы там ни говорили некоторые олдовые-в-законе. И понятно, что при его статусе, бэкграунде и прочих вещах, заменяющих понятие «классовая принадлежность», текст должен был быть лоялистский и легалистский по форме. Критиковать эту форму глупо и неуместно. Просто люди иной классовой принадлежности должны понимать, что на практике означает призыв к прокуратуре урегулировать свои претензии к «Мемориалу» во внесудебном порядке. Это означает, что прокуратура будет по-тихому принуждать Московский Правозащитный Центр «Мемориал» к отказу от реальной правозащитной деятельности. В частности – к отказу от своего списка политзаключенных. И мой настоятельный совет этим людям, не связанным условностями придворного этикета – не забывать, что мы имеет дело с преступной, бандитской, фашистской властью, последовательно восстанавливающей тоталитаризм. И никакого «урегулирования претензий» с ней быть не может – ни судебного, ни внесудебного. Ибо разногласия по земельному вопросу.

«Остальных» на самом деле не так уж мало. Открытое письмо в защиту «Мемориала» подписали сотни деятелей культуры как в России, так и за ее пределами, в том числе Стивен Фрай, Том Стоппард, Джон Кутзее и другие. Среди известных российских имен — Юрий Норштейн, Владимир Познер, Леонид Ярмольник, Андрей Макаревич. Сбор подписей продолжается в комментариях под постами поэта Татьяны Щербины и главного редактора «Кольты» Марии Степановой. Подписи под открытым письмом музыкантов собирает Михаил Нодельман.

Кирилл Шулика

Вообще меня очень радует та общественная кампания в защиту «Мемориала», которую я вижу. Она офигенно важная и результат она сама по себе. «Мемориал» же никуда и после решения суда не денется, чтобы вы понимали, ибо это люди, причем подвижники, а не бумаги с печатью.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков несколько дней назад заявил, что с «Мемориалом» «давно есть проблемы в плане соблюдения норм российского законодательства». Многие комментаторы уверены, что «проблемы» есть не у «Мемориала», а у российских властей.

Кирилл Лятс

Нас сегодня невозможно представить без Мемориала, потому что Мемориал — это сервер нашей совести.
Это больше, чем институт, хотя, конечно, Мемориал взял на себе в конце восьмидесятых системообразующую функцию. Он стал лакмусовой бумажкой для порядочных людей и порталом в десталинизируемое общество для всех.
Страна не смогла пойти по пути денквдизации, потому что, в отличие от фашистской Германии, почти в каждой семье могли быть и жертвы, и палачи — репрессировали не по нацпризнаку и даже не по политическим мотивам, а для поддержания общего уровня страха.
Мемориал давал и правду, и утешение, и покаяние тем, кто его искал.
Покушение на Мемориал — это куда большее надругательство над чувствами людей, чем сомнения в существовании 28 панфиловцев. Это реальное возбуждение вражды и ненависти по историческому и политическому признаку ко всем потомкам и к еще ныне живущим репрессированным (например, моя бабушка жива, а ее семья была раскулачена, а отец замучен до смерти в лагере Соликамска, разве ей не плюет в лицо прокуратура, требуя закрыть Мемориал?!)
Шаг за шагом уничтожаются элементы свободы, которой мы добились во второй половине 80-х:
— повальное приклеивание ярлыка иноагента всем честным журналистам
— преследования за госизмену
— посадки за митинги, пикеты и посты
— запрет на просветительскую деятельность
— запрет на исторические исследования, если они хоть как то сравнивают деятельность властей СССР и Третьего Рейха…
Уничтожение Мемориала, думается, это еще один шаг в бездну, сравнивать с которой запрещено.
Морок окутал нашу страну почище пандемии.
Очень хочется, чтобы мы все очнулись.

Александр Морозов

Мемориал — это линза, которая сфокусировала свет миллионов отдельных душ, у каждой из которых была своя «световая нитка», проходящая через историю семьи в ХХ веке. Это был «свет молитвы о ненасилии». Государственное насилие ХХ века — шокирующее, не вмещаемое сознанием — было главной темой всей российской культуры во второй половине столетия. Мемориал был институцией, которая символизировала коллективную волю тех, кто стремился вытащить общество из-под этой травмы. Два поколения — наши родители и мы — в 1985-1991 гг. — верили, что удастся положить конец политическому произволу и насилию, порождаемому идейной монополией государства. Из этой надежды рождалось и новое российское общество, и государство, и, как казалось тогда, гуманистичная рамка нашего человеческого сосуществования, которая сохранится на долгие года вперед. Уничтожение Мемориала — это не просто закрытие «общественной организации». Это уничтожение той линзы, которая собирала свет, дающий возможность существовать и основаниям права, морали и политической философии, которые вообще создают возможность существования общества. Беспамятство, отказ от рефлексии, тьма и рассеяние — вот что порождается сегодня теми, кто исполняя «беззаконный закон», уничтожает «Мемориал».

Алексей Миноровский

Мемориал — современная проекция средневекового монашеского ордена, только светского, мирского. Это своего рода «домострой» для современного человека в области коллективной исторической памяти, выстраиваемой вокруг гуманистических ценностей. Уничтожение «Мемориала» — наступление тьмы в ее онтологическом смысле на все то светлое и чистое, что может быть в человеке. Вот что бы я сказал, если бы спросили меня.

На Change.org опубликована петиция «Руки прочь от «Мемориала»!» – на момент написания этой заметки под ней было около 75 000 подписей. Цель создателей петиции – собрать 100 000 подписей к 23 ноября, когда по делу «Мемориала» пройдут предварительные слушания в суде. Защищать организацию в суде будут Генри Резник и Илья Новиков.

Сергей Пархоменко

Друзья, петиция в защиту Мемориала набирает подписи час за часом, но пока там ещё далеко даже до 100 000. Хотя и эта цифра совсем не отражает того громадного количества сторонников Мемориала, людей, которые ему благодарны и которые не представляют себе жизни в России без этой важнейшей гражданской институции.

Я понимаю, что многие из нас давно разочаровались в действенности петиций как инструмента прямого политического и гражданского действия.

Но в данном случае петиция в защиту Мемориала — это акт моральной поддержки, это способ выразить солидарность с людьми, которые подвергаются жестокому давлению власти за то, что отдали много лет своей жизни работе над делом исторической памяти в России.

Поддержите петицию. Поставьте ваше имя в список тех, для кого затея разрушить Мемориал — преступна и злонамеренна.

18 ноября в Москве прошла пресс-конференция, на которой обсуждались иски прокуратуры и значение «Мемориала» для российского гражданского общества. Запись пресс-конференции доступна в YouTube. Ключевые моменты выступлений участников пересказывает «РосКомСвобода».

Илья Барабанов

Не мог не сходить на пресс-конференцию в «Мемориал» по поводу его возможной скорой ликвидации, историческое все же событие. И вот после многих правильных слов встает австрийский журналист и спрашивает: «Что нам говорит происходящее о ситуации в России? Куда страна катится?»

Прием понятный. У европейского зрителя нет времени и желания вникать во все нюансы, что там в этой далекой и снежной России вновь вытворяют, так что нужен синхрон секунд на 30 с общим описанием ситуации.

А я сразу вспомнил, как почти двадцать лет назад стажером еще сидел в редакции «Новой газеты», а в соседнем «аквариуме» интервью какому-то голландскому телеканалу давала Анна Политковская. И вот я через стекло слушаю, как она полтора часа подробно рассказывает про пытки, убийства, внесудебные казни, похищения, зинданы, батальоны смерти.

Голландский журналист все это терпеливо выслушивает, а под конец разговора задает вопрос: «Анна Степановна, все что вы рассказали очень важно и интересно, но не могли бы вы в двух словах описать, что же сейчас происходит в Чечне?»

Ей богу, я тогда подумал, что она сейчас пришибет эту съемочную группу чем-то тяжелым.

Если «Мемориал» будет ликвидирован, общество может потерять доступ к созданной обществом базе данных о репрессиях, отмечает Дмитрий Шабельников:

О Международном Мемориале уже сказали много хороших слов многие хорошие люди. Меня тоже в разные моменты связывали с ним самые разные проекты, обсуждения, идеи и просто знакомства с людьми, которых «Мемориал» к себе притягивает. «Мемориал» — это, среди многого другого, и потрясающий архив с рукописными воспоминаниями и письмами, и «Возвращение имен», и частично «Последний адрес», и конкурс детских сочинений, лекции и обсуждения, книги и даже настольные игры.

Но сказать сейчас я хочу об одном: о базе данных. В условиях, когда государство, на словах осуждая советские репрессии и даже открывая памятники их жертвам, продолжает во многом скрывать архивную информацию, «Мемориал» взял на себя координацию этого огромного труда — вытаскивания всей доступной информации, ее обработки и сведения в одну базу, доступную в два клика любому желающему. Началась эта работа еще в начале 1990-х: архивы тогда «приоткрылись», но зато все нужно было делать на бумаге. Сегодня это очень важный и теперь уже удобный инструмент, не только для родственников, но и для любого исследователя или просто интересующегося историей России ХХ века. Когда мне, например, попадается какой-нибудь персонаж 1910-х, скажем, годов, о котором совсем ничего не известно, я обязательно прогоняю его по базе «Мемориала» — и если там не найдется он сам, то почти непременно найдутся какие-нибудь родственники (особенности отечественной истории, чего уж).

В других странах такими вещами занимается государство или общественные институты, финансируемые государством. Некоторое время назад были разговоры о плане создания новой базы данных с участием уважаемого мной Музея истории ГУЛАГа (который как раз финансируется государством). Это я могу только приветствовать, но, представляя себе отношение к открытости архивной информации со стороны некоторых государственных структур, я, честно говоря, не очень верю в успех этого мероприятия (совершенно не сомневаясь, опять же, в искренних намерениях ГМИГ).

Я очень надеюсь, что «Мемориал» не ликвидируют — вон даже фадеевский СПЧ «обеспокоен ситуацией» и называет предлагаемую ликвидацию «несоразмерной совокупности нарушения и несправедливой» (как будто все остальные действия властей в последнее время соразмерны и справедливы). Но все мы понимаем, что это запросто может произойти.

База сейчас продублирована и несколько расширена еще одной хорошей организацией, Открытый список. Тем не менее надеюсь, что мемориальская база сейчас многократно скопирована, потому что это настоящее сокровище и важное культурное достояние, при всех ее недостатках, вызванных не только обстоятельствами создания, но и все той же проблемой — ограничения доступа к архивам.

Андрей Десницкий

Мемориал, объявленный в России иностранным агентом — это не просто правозащитная риторика, это уникальные базы данных и профессиональная работа с ними. Любой историк, который так или иначе касается подобных тем, обойтись без них не может, и Мемориал открыт и доступен для сотрудничества.

По-видимому, в случае объявления их экстремистами (а прокуратура требует уже и этого) доступ к этим базам на территории РФ будет закрыт, их распространение будет считаться подсудным правонарушением (КоАП РФ статья 20.29), а любое другое сообщество, которое в иных условиях взялось бы за продолжение такой работы, будет бежать от нее, как от огня. История репрессий станет запретной темой на территории нашей страны.

Полагаю, что «национализация» этой информации и ее засекречивание — основная цель нынешнего наступления на Мемориал.

Зачем это нужно государству, вполне понятно. Репрессии невозможно оправдать, но их можно заболтать. «Сколько-сколько миллионов погибло? Нет, ну были, конечно, отдельные перегибы на местах, но в целом весь наш народ как тогда, так и сегодня… Так сколько погибло миллионов? А докажите!»

И уже не докажешь.

Я не смотрел новый фильм про «Ивана Денисовича», но судя по рецензиям, он сделан по той же модели: вот Иван Денисович идет парадом по Красной площади защищать Москву, ему улыбается Вождь Народов, вот он подбивает пять танков под мудрым руководством Вождя, ну, потом, конечно, не без перегибов на местах, но даже в холодном карцере молитва чудотворная его спасает от гибели неминучей и всякая такая развесистая клюква. Солженицынский рассказ о простом советском мужике превращается в расписную матрешку, где трагедия – часть узора. Рассказ об обыденности зла, о простом человеке вывернут наизнанку с этими парадами, подвигами и чудесами. С моралью: мы выстояли, мы победили, ура!

За сохранение уникальной базы «Мемориала» выступают и многие «охранители». Егор Холмогоров предложил не ликвидировать общество «Мемориал», а переформатировать его, переименовав в общество «Память», и другие правые консерваторы его поддержали.

Наталия Осипова

Переименовать «Мемориал» в «Память» — это хороший троллинг у Егора Холмогорова. Но самое важное, всерьез — это сохранить архивы и данные о репрессированных. Из госархивов добыть эти данные очень непросто. Нужна открытая база в общем доступе, это несомненно. Расприватизация темы репрессий — это очень правильно.

Правый Григоров

Конечно политическая часть «Мемориала» жёстко выступала против России, поддерживали даже террористов и радикальных исламистов, не говоря уже о заукраинцах.
Вместе с тем «Мемориал» – это реликт эпохи «Перестройки», и большой объём памяти восстановлен.
Нам не хотелось бы, чтобы пропало наследие и архивы о репрессированных, как историк-архивист я это прекрасно понимаю, а архивы должны открываться.
Потому поддерживаю инициативу Егора по реорганизации «Мемориала» с исключением политической и русофобской деятельности, направленных против государства российского.
Буквально сегодня говорил об этом с воронежским профессором истории Аркадием Минаковым.
Мы готовы выступить в качестве представителей русского гражданского общества, сохранить архивы, историческую память, реорганизовать «Мемориал», исключив из него враждебную деятельность против России.

Отдельная дискуссия развернулась после выступления Григория Явлинского, в котором бывший лидер «Яблока» связал преследование «Мемориала» с «Умным голосованием».

За этим выводом стоит длинная логическая цепочка: за законы об «иноагентах» голосовали в том числе депутаты от КПРФ, а «Умное голосование», в свою очередь, предлагало голосовать за них на последних парламентских выборах – тем самым подписывая приговор оппозиционным организациям.

Дмитрий Колезев

Григорий Алексеевич Явлинский не дает о себе забыть. Вот выпустил очередную статью об уничтожении «Мемориала» и вроде как выступил в защиту, но при этом не преминул заявить, что атака на «Мемориал» стала следствием… «Умного голосования», которое-де привело в Госдуму коммунистов и тем сделало возможным такой шаг.

В общем, коварный Алексей Навальный сидит и из тюрьмы уничтожает остатки гражданского общества в России, негодяй этакий. А Явлинский нас от него защищает.

Ну, я гиперболизирую, конечно. Но вообще, видимо, это не одного Явлинского мысль. Лев Шлосберг недавно в твиттере писал, что происходящее вокруг «Мемориала» стало следствием выборов в Госдуму — победы «Единой Росси» и усиления КПРФ. Правда, слова «Умное голосование» Шлосберг все-таки не произнес. Но его мысль творчески развел Григорий Явлинский.

Свою мысль развивает в телеграме и сам Лев Шлосберг:

Депутаты фракции КПРФ голосовали за эти законы, начиная с 2012 года. Более того – депутаты от фракции КПРФ были инициаторами внесения проектов этих законов. Это и есть реальная позиция политической партии КПРФ. Для КПРФ поддержка этого закона – сознательный политический выбор.

Признанные «иностранными агентами» «Мемориал», Ассоциацию «Голос», «Команда 29», средства массовой информации, отдельных граждан сейчас уничтожают политически, морально и физически по нормам федерального закона, полностью поддержанного КПРФ.

Политическая поддержка КПРФ для сотрудников правозащитных организаций, журналистов, политиков, деятелей культуры и науки – всех, но в особенности тех, кто признан или может быть признан бессудным и волюнтаристским путём «иностранным агентом» – это политическое самоубийство.

Взывать к праву, подписывать петиции с требованием отмены варварского закона об «иностранных агентах» и при этом голосовать за КПРФ и призывать к этому других людей – это политическая шизофрения или «стокгольмский синдром».

С этими умозаключениями спорит поддержавший КПРФ на выборах сотрудник «Мемориала» Александр Черкасов:

Некоторые люди, вроде бы сочувствуя «Мемориалу», указывают, что в наездах на нас виновата КПРФ и те, кто агитировал за неправильных кандидатов (дальше идёт много общих слов). Имеются в виду, очевидно (а в комментах это и не скрывают) Алексей Навальный и его «Умное голосование» (ну и я сам, похоже, виноват, как унтер-офицерская вдова, поскольку агитировал за Михаил Лобанов, за что и был отдельно проклят).

Эти рассуждения — не только гешефт и подмена сущностей. Тут ещё нарушены причинно — следственные связи.

1. Нам достоверно известно, что решительный «наезд» на «Мемориал» замышлялся и планировался ещё в середине лета, задолго до сентябрьских «выборов» (и их итогов, столь неутешительных для, в общем, симпатичных мне людей).

2. Бумаги, положенные в основу иска Мосгорпрокуратуры о закрытии Правозащитного центра» Мемориал», датированы декабрем 2020 года — они остались от прошлого прокурорского» наезда», который нам тогда удалось отбить без потерь (да, нас «прессовали» постоянно, — но мы на этом не пиарились).

Так что попытка увиноватить Навального и пр. тут разбивается о даты: это «разводка». Допускаю, что кто-то в это искренне верит, но увы.

Спасибо всем за слова солидарности и поддержки. Только не надо использовать наши трудности.

Многие блогеры высказываются еще резче.

Анастасия Брюханова

Я не понимаю, что должно было произойти с политиками, которые долгие десятилетия называли себя оппозицией, чтобы они внезапно стали оправдывать и даже легитимизировать репрессии. «А что вы хотели? Вы же сами проголосовали, и теперь Путин и все остальные имеют полное право на репрессии» — по сути именно это и пытаются продвигать Лев Шлосберг, Григорий Явлинский и другие представители партии «Яблоко».

Хотя и сторонники Навального, и те, кто голосовал по их рекомендациям, и кандидаты, прошедшие благодаря им, и сам Путин прекрасно понимают, что это не так. Все знают, что избраны случайные люди, «табуретки» без имени и поддержки, поддержанные вопреки, а не благодаря.

Но на сцену вышли проигравшие всё «опытные политики», которые решили обвинить народ, по сути жертву, в том, что их репрессируют. Такую подмену понятий и манипуляцию не смогли бы придумать кремлёвские политтехнологи, такую глупость могут выдавать только озлобленные люди, обнаружившие себя с рекордно низкой поддержкой граждан собственной страны. И которые больше не в состоянии критически оценивать не только себя, но и реальность.

Хочется лишь верить, что когда они обвиняют жертву в том, что она сама виновата в репрессиях, они за закрытыми дверьми не радуются, мол, так этой жертве и надо.

Доброе утро!

Ангела Меркель, проработавшая канцлером Германии 16 лет, на следующей неделе уходит на покой, но торжественное прощание Grosser Zapfenstreich – старинная военная церемония вечернего отбоя (нечто вроде парада-концерта военного оркестра) – уже состоялось. Исполнялся, среди прочего, и ранний шлягер Нины Хаген – его заказала сама Меркель. В новостях так:

• В Подмосковье задержали 200 участников пасторской конференции протестантских церквей «Нового поколения».
• Лавров и Блинкен провели переговоры в Стокгольме на полях конференции ОБСЕ.
• США, Евросоюз, Великобритания и Канада ввели новые санкции в отношении Беларуси.
• Журналисты-расследователи рассказали о пытках в ливийских тюрьмах для мигрантов, содержащихся на средства ЕС.

Русская жизнь

Путин провел совещание о ситуации в угольной отрасли Кузбасса с участием членов правительства, Генпрокуратуры, Ростехнадзора и руководства холдинга «СДС-уголь», в состав которого входит шахта «Листвяжная», при аварии на которой 25 ноября погиб 51 человек. Путин журил угольных магнатов за пренебрежение вопросами безопасности, а те, склонив головы, сожалели о случившемся и говорили, что готовы понести ответственность. На том и разошлись. На поверхность подняли тела еще трех погибших, в шахте остаются тела еще 15 человек. Вот фоторепортаж из поселка Грамотеино, где находится шахта, с репликами шахтеров и членов их семей.

Компания USM Алишера Усманова продала акции VK группе «Согаз», которую контролирует друг Путина Юрий Ковальчук.

Команда Навального изучила процесс сокрытия сведений из Росреестра – кадастра, в котором учитывается вся российская недвижимость, земельные участки и операции с ними. Скрывать данные начали в 2016 году, когда сыновья тогдашнего генпрокурора Юрия Чайки получили там смешные прозвища ЛСДУ3 и ЙФЯУ9. С тех пор из Росреестра исчезли упоминания бывших высокопоставленных чиновников и их родственников, многочисленных членов семей высокопоставленных сотрудников ФСБ, а также всех отравителей Навального. Кроме того, в базе нет почему-то данных о московской недвижимости, которой владеют родственники президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева. Сведения эти, естественно, неполные: соратники Навального просто сверяли нынешнее состояние Росреестра с выписками, накопившимися у них за десять лет расследовательской деятельности.

Российская юстиция

• Роскомнадзор работает над блокировкой еще шести VPN-сервисов.
• Суд в Москве заменил бывшему юристу ФБК Любови Соболь условные исправительные работы на реальные – по делу о «проникновении в жилище» одного из отравителей Навального, сотрудника ФСБ Константина Кудрявцева. Соболь сейчас за границей.
• Навальный выплатил 850 тысяч рублей штрафа по делу о «клевете на ветерана».
• Антона Астахова, сына бывшего детского омбудсмена Павла Астахова, обвинили в мошенничестве на сумму 1,2 миллиарда рублей. Следствие просило отправить его под домашний арест, но суд не стал этого делать.
• В подмосковном Раменском полицейские пришли на пасторскую конференцию протестантских церквей «Нового поколения» и задержали около 200 человек. В августе четыре зарубежные организации, связанные с «Новым поколением», были признаны «нежелательными». А может, просто перепутали протестантов с протестующими.
• Томскому активисту Игорю Кузнецову, арестованному в сентябре по делу о склонении к массовым беспорядкам через телеграм-канал «Что делать», предъявлено новое обвинение – в создании экстремистского сообщества. Сейчас он сидит в московском СИЗО.
• В Сыктывкаре после обыска и изъятия техники задержали правозащитника Андрея Ивашева – ему вменяют неуважение к суду (за слова «эта судья не имеет права быть судьей») и возбуждение ненависти. Ивашев борется с полицейским произволом и помогает местным активистам с защитой в судах.

Вокруг Украины

В Стокгольме состоялась встреча госсекретаря США Энтони Блинкена и главы МИД России Сергея Лаврова. Переговоры на полях министерского заседания ОБСЕ продлились 40 минут. Стороны снова предъявили друг другу свои несовместимые позиции: США настаивают на необходимости отвода российских войск от украинской границы и деэскалации всех связанных с Украиной конфликтов, а Россия, считающая Украину своей вотчиной, настаивает, что убраться из региона должны как раз США и их союзники. С тем, что считают в Украине, Россия не считается – в каком смысле, здесь объясняет украинский дипломат и военный эксперт Александр Хара.

На этом фоне ФСБ поймала трех украинских граждан, которые якобы вели разведывательно-диверсионную деятельность.

Деятели российской оппозиции, которая проводит сейчас в Вильнюсе форум “Свободная Россия”, считают российские маневры у украинских границ блефом.

В Беларуси

США, Канада и Великобритания ввели новые санкции против Беларуси в связи с подвозом мигрантов к границам Евросоюза. Ранее о похожих санкциях официально объявил Брюссель.

Суд в Минске признал «экстремистским» телеграм-канал Shraibman, принадлежащий политическому аналитику Артему Шрайбману (он уехал из страны и продолжает комментировать белорусские события в медиа и соцсетях). Суд в Могилеве отправил на принудительное лечение в психиатрическом стационаре с усиленным наблюдением 27-летнего Даниила Жарина за то, что он 10 июня бросил «коктейль Молотова» в дверь Могилевского института МВД. Белорусские спортивные власти препятствуют лыжнику Сергею Долидовичу и его воспитанникам участвовать в международных соревнованиях. Сейчас он находится в России и в Беларусь, вероятно, уже не вернется.

Как долго еще белорусский режим будет закручивать гайки? Здесь на этот вопрос отвечает уехавший из страны политолог Валерий Карбалевич, а здесь – сидящая в колонии Мария Колесникова, один из лидеров августовских протестов 2020 года.

И вот, пожалуй, самый поучительный материал: рассказ о главном белорусском пропагандисте – 26-летнем Григории Азаренке, который восхваляет в эфире Александра Лукашенко и называет участников протестов «извращенцами, убийцами, педофилами, грязными лжецами, психопатами, содомитами, террористами, проститутками, плесенью человечества, канализацией, дном жизни, бесами». В истории бывали случаи, когда подобный риторический накал приводил к кровопролитию.

Вокруг света

• Суд в Киеве вынес приговор по делу об убийстве бывшего депутата российской Госдумы Дениса Вороненкова: к 12 годам лишения свободы приговорен Ярослав Тарасенко, бывший водителем Павла Паршова, который стрелял в Вороненкова и был убит на месте его телохранителем. Второго обвиняемого, предположительно, следившего за бывшим российским депутатом, суд оправдал. Кто заказчик преступления, по-прежнему неясно: здесь детали объясняет вдова Вороненкова Мария Максакова.
• В Тбилиси продолжаются судебные заседания с участием бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили: в четверг он отвечал на обвинения в растрате госсредств.
• В Таджикистане объявили конкурс на лучшего осведомителя: жители Душанбе могут сообщать в Управление МВД о замеченных ими правонарушениях, а по итогам там объявят, кто доносил лучше всех.
• Бывший канцлер Австрии Себастьян Курц, возглавляющий Австрийскую народную партию, объявил об уходе из политики. К отставке готов и нынешний канцлер Александр Шалленберг. Курц намерен передать полномочия председателя партии Карлу Нехаммеру (сейчас он министр внутренних дел) – вероятно, он в итоге и станет канцлером.
• Опубликовано расследование независимого американского центра The Outlaw Ocean Project о ливийской береговой охране, которая на деньги ЕС сдерживает поток мигрантов из Африки в Италию. Отловленные этой береговой охраной люди содержатся в ужасающих условиях в тюрьмах, которые тоже финансируются Евросоюзом. Над ними издеваются, у них вымогают выкуп, их продают в рабство, а иной раз – просто убивают. Полный текст на русском, крайне печальный.

Хроники пандемии

По данным оперативного штаба на утро четверга, суточный прирост новых случаев COVID-19 в России вырос до 33 389. Официальное число инфицированных в стране с начала пандемии – 9 миллионов 703 тысячи; официальное число жертв достигло к утру четверга 277 640 человек (+1221 за сутки). Для возвращающихся из ЮАР и прилегающих стран введен двухнедельный карантин.

В Германии объявили об ужесточении ограничений для непривитых: им запрещено посещать культурные мероприятия и ходить в магазины (кроме продовольственных). Уходящий и будущий канцлеры поддержали введение обязательной вакцинации.

Шесть ссылок

• Поэты. Эссе Аллена Гинзберга об Анри Мишо из сборника «Сознательная проза» (изд-во «Подписные издания»). Или очерк Андрея Россомахина о легенде советского андеграунда Леониде Губанове (1946-1983) – к переизданию его юношеской поэмы «Полина» в изд-ве «Пушкинский дом».
• Кино. Анализ фильма Дени Вильнева «Дюна» с точки зрения ассириологии. Или рассказ Константина Львова о нынешнем архивном кинофестивале в Москве (куда он переместился из Белых Столбов).
• История болезни. Рассказ о самой страшной болезни Средневековья – лепре. Или отрывок из репортажа американской журналистки Нелли Блай «Десять дней в сумасшедшем доме» – он был опубликован в 1887 году и спровоцировал реформу психиатрических учреждений (из сборника «Профессия: репортерка. «Десять дней в сумасшедшем доме» и другие статьи основоположницы расследовательской журналистики», который вышел в изд-ве Individuum).

Искренне Ваши,
Семь Сорок

Недавно норвежцы попросили выступить на конференции и рассказать им об иноагентах. Через zoom. Смотрю фотографии с конференции: Мария Захарова приехала: ладно, – думаю, – сейчас все выскажу, сейчас объясню ей, что такого закона быть не должно в природе, что это ненормально, античеловечно и что-то там ещё, – заставлять человека писать капслоком ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

В кои-то веки подготовился, написал речь:

«Я, по идее, должен иллюстрировать весь ужас иноагентского положения. Иначе Мария Владимировна скажет: нормально все у этих иноагентов, видите. Положа руку на сердце, так и есть: все нормально, – вопрос только в том, что считать нормой? Сейчас объясню. Вот, например, на митинги, на акции протеста, на прогулку я всегда беру с собой книгу и наивно думаю, что если меня арестуют, мне будет чем заняться. То есть я как минимум лет 6-7 своей деятельности журналистской готовлюсь к задержанию, оглядываюсь по сторонам, когда захожу в подъезд, меняю и без того сложные пароли в телефоне, сношу на всякий случай все приложения, когда меня задерживают, например, 31 декабря за съемку рядом с колонией под Петрозаводском, ну и так далее.

Или другой пример: приехал я недавно из Армении, только с ретрита (духовные практики – СР), где научили нас вдыхать и выдыхать, вдыхать и выдыхать, вдыхать и выдыхать – в тот же день, то есть в день приезда, звонят коллеги, спрашивают: что там у тебя с административным протоколом? А я знать не знаю ни о каком административном протоколе, а они: ну административный протокол на тебя завели за то, что ты сменил аватарку в фесбуке, вот даже бумага есть, смотри. Я смотрю, бегу на почту за письмом, к счастью, письмо из налоговой, но дыхание уже сбилось, сердце стучит, коллеги снова пишут под ночь: так и что там у тебя с административным протоколом. Я говорю: не было административного протокола. Они говорят: понятно. и на утро пишут: на Маркелова завели административный протокол за то, что он сменил аватарку в фейсбуке. Обычный день.

Да, есть плюсы, несомненно – стали звать в эфир как местные, так и федеральные телеканалы. Прямыми эфирами я тоже не брезгую. Говорю там журналистам: представьте себе, вот объясняю я, объясняю про иноагентство, люди слушают меня, слушают, и вворачивают в конце: а ты деньги-то брал из заграницы. Представляете, – говорю им. Журналисты слушают меня, слушают, и такие: да, кошмар… так а ты деньги-то брал из заграницы? и тень сомнения вырисовывается на лице, мол: лох, че – dura lex, sed lex. Ведь В.В. Путин, отвечая на вопрос Дмитрия Андреевича Муратова, объяснил, что иноагент если занимается политической деятельностью, то его деньги должны быть окрашены, но…

Вот я сейчас сижу в машине (а когда я сочинял этот текст, то действительно сидел в машине), у меня за окном столб (у меня тогда, действительно, был за окном столб), на столбе наклейка с надписью: УБЕРЕМ ДЕРЬМО 19 СЕНТЯБРЯ. Денис Базанков. Денис Базанков – журналист. Это – политическая деятельность (я думал, что во время эфира эффектно поверну камеру в окно и скажу: вот это – политическая деятельность). Где моя политическая деятельность? Где огромные гонорары за нее?

Если бы каждый понедельник на планерке я получал задание от заграничных медиа: Сергей, понедельник уже, хватить лениться, давай, доедай Доширак и ступай раскачивать лодку, и ступал бы я, и раскачивал бы лодку, а в конце года вселялся, например, в самую дорогую квартиру самого дорогого дома в самом дорогом жилом комплексе Петрозаводска «Аквамарин», в котором одна из квартир, например, числится за супругой бывшего главы Карелии, или достраивал бы коттедж в коттеджном городке, один из коттеджей в котором записан на родственника… да был бы я хоть Корейко или даже Зицпредседатель Фунт, можно было бы как-то ещё оправдать эту дикость, но я слишком ленивый для этого (я даже сочинил шутку о том, что я настолько ленив, что недавно выступал на конференции и даже тезисы к выступлению поленился дописать, не говоря о самом выступлении).

Спросите одного редактора, спросите другого редактора, спросите любого редактора, с которыми я работал: как это, работать со мной. И любой редактор ответит: он то от темы откажется, потому что конфликт интересов или неохота, то в ответ на просьбу редактора что-то исправить скажет: нет, я художник, я так вижу, и ничего не исправит, а ещё он дедлайны пропускает годами. Можно ли такому человеку доверить столь ответственную деятельность по дестабилизации политической обстановки в стране? И как сказал мне недавно один лауреат одной престижной премии: ладно бы были гонорары.

Написал я все это и многое другое, норвежцы, наконец, подключили меня к зуму. Вижу, на том конце сидят сонные скандинавы, готовятся слушать историю об иноагентах в маленькой аудитории, извиняются за ограниченное время, просят рассказывать побыстрее. В конце спрашивают: чем мы можем помочь. Ни Марии Захаровой, ни Лаврова. Чем тут поможешь.

Сергей Маркелов – журналист (по версии Минюста – иноагент)

Высказанные в рубрике «Мнения» точки зрения могут не совпадать с позицией редакции