Идея: Борис Акунин, «Русский в Англии»
Начало здесь
Из современного Лондона мы перенесемся в Англию и Россию XVI века, в эпоху доброй королевы Бесс — Елизаветы I и ко двору Иоанна Грозного. Согласно свидетельствам некоторых исторических документов, Иоанн Васильевич сватался к Елизавете и, получив отказ, согласился взять в жены ее племянницу. Этим планам (если они вообще когда-нибудь имели место) не суждено было сбыться, но какой простор для писательской фантазии представляет собой эта история!
Глава III
Энни осталась жить у бабушки, хотя работники соцслужбы, периодически навещавшие их, считали, что бабушка не сможет вырастить Энни и ее следует передать в приют, чтобы девочку удочерила «нормальная семья».
Больше всего на свете Энни боялась этих визитов и того, что ее заберут у бабушки и отдадут чужим людям, и тогда она потеряет последнего родного человека на свете.
Лежа по ночам без сна, она прислушивалась к шагам на улице, вспоминала маму и те редкие дни, когда мама была доброй и ласковой, водила их с Джонни на детскую площадку, покупала ей красивые заколки для волос и вкусные пончики в сахарной глазури и неизменно обещала, что так теперь будет всегда.
Думая о маме, Энни плакала навзрыд. Горькие соленые слезы заливали ее лицо и затекали в уши. А утром снова школа, пинки и подножки от мальчишек и презрительное хихиканье девчонок за спиной… Несмотря на то, что теперь Энни стараниями бабушки Дорис всегда была одета опрятно, отношение одноклассников к ней не изменилось. И только доброта и участие мисс Маршалл удерживали Энни в школе.
Благодаря мисс Маршалл Энни полюбила чтение. Учительница хвалила ее сочинения и зачитывала их вслух перед всем классом. Это помогло Энни поверить в себя и свои силы.
Так у нее появилась цель в жизни — она решила стать журналистом. Или, чем черт не шутит, может быть, впоследствии ей удастся стать писателем. Как Джейн Остин, Уилки Коллинз, Марк Твен или Джордж Оруэлл.
В старших классах неожиданно для самой себя Энни из парии-замарашки стала довольно популярной персоной: она помогала своим менее одаренным одноклассникам писать сочинения и осваивать сложную французскую грамматику, а в 14 лет заработала первые деньги – соседка предложила ей пару часов в день присматривать за ее малышами-двойняшками.
Где только не довелось поработать Энн с тех пор. Парикмахерская, где она подметала волосы и готовила напитки для клиентов, продуктовый магазин, разные кафе в родном Сент-Хеленс. Чуть позже — МакДональдс и супермаркет в соседнем городке Ньютон-Ле-Уиллоус.
Жила она, где придется — на что хватало ее скромных заработков, в основном это были темные тесные квартиры вскладчину с другими ребятами.
После Ньютона были Манчестер, Ливерпуль, и, наконец, Лондон. Энни поступила в университет — не в последнюю очередь благодаря блестящим рекомендациям школьных учителей, и даже получала стипендию, как отличная студентка. Чтобы свести концы с концами, Энн работала в большом универсальном магазине Marks&Spenser.
«Когда-нибудь мир обо мне услышит и меня будут публиковать в Таймс», думала Энн, раскладывая упаковки с салатами и нарезанными фруктами на полках магазина и обдумывая тему очередной статьи для сайта, где она подрабатывала копирайтером.
Глава IV
Этой весной бабушка Дорис перенесла инсульт и совсем сдала. Энн, скрепя сердце, пришлось согласиться на то, чтобы бабушка переселилась в senior house (дом престарелых) — там у нее был присмотр и медицинский уход. На оплату уходила вся бабушкина пенсия, и еще 200 фунтов Энн доплачивала из своих скромных доходов.
Поездки в Сент-Хеленс были долгожданными и радостными для Энн, но как же сжималось ее сердце, когда ее взгляд подмечал, как быстро дряхлеет бабушка, как затуманиваются ее глаза и трясутся морщинистые руки…
От бабушки мысли Энн переметнулись к Тому. Том – ее шикарный лондонский бойфренд. Высокий широкоплечий брюнет с римским профилем и великолепным телом (он итальянец по матери),
Том был красив, как древнегреческий бог – на этом, пожалуй, его достоинства заканчивались. Он все еще мечтал о карьере модели, но пока его достижения сводились к фотосессиям в пижамах и банных халатах для рекламных буклетов супермаркетов.
Том перебивался случайными заработками – он неплохо играл на гитаре и обладал приятным баритоном, его приглашали петь в барах. Он поддерживал лейбористов, с одинаковым пылом ненавидел как Тори, так и эмигрантов, не продержался ни на одной работе больше пары месяцев и больше всего любил проводить выходные в Камден-тауне на безумных тусовках с выпивкой, травой и клубными наркотиками.
Энн иногда ходила с ним на эти тусовки и знала многих из его странных друзей, коих было немыслимое количество – кажется, у Том был своим человеком в каждом пабе Англии.
Они вместе снимали квартиру в лондонском Ислингтоне. Раньше Том жил там один, но когда они начали встречаться и он узнал, сколько Энн платит за свою комнату в квартире с четырьмя соседками, то предложил ей съехаться и платить за квартиру вместе. Это выходило дороже, чем плата за комнату — но, главное, она была с Томом, которого практически боготворила несмотря на его несносный характер, периодические запои, подловатые шутки в ее адрес и постоянное безденежье.
Однажды Том с грустью сообщил, что с июня хозяйка квартиры повышает плату, причем сразу на 500 фунтов. Прикинув, что потерю еще 250 фунтов в месяц ее скромный бюджет не переживет, Энн сказала Тому, что это слишком дорого, и начала искать для них другое жилье поблизости.
Каково же было ее изумление, когда она обнаружила на сайте аренды недвижимости их квартиру и – та-дамм! — телефон Тома в качестве контактных данных хозяина.
Терзаемая подозрениями, она попросила коллегу позвонить по указанному телефону и всплыла ужасная правда: все это время Том, который и являлся хозяином квартиры, брал с нее деньги за то, что она там жила.
Энн примчалась домой, собрала свои нехитрые пожитки и вылетела на улицу в надежде, что не столкнется с Томом и ей не придется с ним объясняться. Так гадко она не чувствовала себя еще никогда, больше всего в тот момент ей хотелось, чтобы на нее из-за поворота выехала несущаяся на полной скорости машина. Удар, звон стекла, и все будет кончено.
Однако, машина не выехала. Видно, легкий конец — удел счастливчиков. к коим Энн не относилась, и у судьбы для нее было уготовано что-то более изощренное.
Делать нечего, под холодным дождем Энн побрела к метро, села в первый подошедший поезд и поехала, куда глаза глядят. Почувствовав голод, она вышла на какой-то станции, зашла в кафе, взяла кофе и булочку с корицей, погуглила, нашла приличный хостел поблизости и отправилась туда ночевать.
Через несколько дней она сняла комнату в квартире с соседками. Незаметно пробежал целый год: работа, учеба, посиделки с друзьями, вылазки к морю в Брайтон, выходные в Девоне или Дорсете, а по будням снова — душное лондонское метро и вечерний путь от станции к дому с зажатым в кулаке ключом — на всякий случай в качестве защиты от хулиганов.
Глава V
Около полугода назад майским утром ей позвонили с незнакомого номера.
— Мисс Гамильтон? Энн Летиция Гамильтон? — спросил бодрый мужской голос с сильным австралийским акцентом.
— Да, это я. С кем я разговариваю?
— Меня зовут Гарри. Гарри Корбин, — энергично представился мужчина. Бонд. Джеймс Бонд, — неожиданно подумала Энн и чуть не рассмеялась в трубку.
— Я — старший партнер брисбенской юридической фирмы Martins&Corbin. У меня к вам важное дело личного характера. Где и когда мы можем с вами встретиться? – продолжил австралиец.
— У вас ко мне дело? Какое? — с подозрением спросила Энн.
— Наследство. Ваша австралийская родственница Дженнифер Престон, в девичестве Гамильтон, умерла, не оставив завещания. Наследников у нее не было. Вы единственная, кого удалось найти.
— Ах, вот оно что! — теперь в голосе Энн звучала неприкрытая ирония.
Она была наслышана о всевозможных схемах по обиранию наивных чудаков, которых заманивали рассказами о несметных богатствах одиноких почивших родственников, не оставивших наследников. Для получения наследства необходимо сообщить мошенникам банковский счет, оплатить налог или что-то еще в таком духе.
— И что же вам от меня нужно? – резко спросила Энн, уже готовая отключиться и заблокировать нахала.
— Мисс Гамильтон, это не телефонный разговор. Удобно ли будет вам встретиться со мной в лондонском представительстве нашей фирмы в Найтсбридж в самое ближайшее время? Я сейчас пришлю вам адрес. Назначьте день и время.
— Хмм… — лондонское представительство в Найтсбридж прозвучало убедительно, но Энн все равно не верила в реальность происходящего.
— Хорошо, я подумаю.
— Мисс Гамильтон, я прилетел в Лондон только для того, чтобы встретиться с вами. Пожалуйста, уделите мне полчаса вашего времени на этой неделе, — незнакомец сделал ударение на словах «эта неделя».
— Я подумаю, — упрямо повторила Энн.
— Можно ваш мейл, пожалуйста? Я хочу вам кое-что отправить , — незнакомый австралиец понял, что Энн — крепкий орешек, и решил сменить стратегию.
Энн продиктовала свой мейл.
— Проверьте свою почту через пять минут, пожалуйста.
Через несколько минут Энн пришло письмо по электронной почте — в нем Гарри Корбин представлял себя и свою фирму.
Энн скрупулезно проверила каждую строчку его подписи, мейл, корпоративный сайт, LinkedIn, посмотрела статьи и фотографии в гугле. Да, похоже, ей действительно с корпоративного мейла писал человек, работающий в Martins&Corbin.
Телефон совпадал с указанным на сайте. Она перезвонила. Ответила секретарша, соединившая ее с мистером Корбином.
— Мисс Гамильтон, да, сюрприз-сюрприз, это-таки я, опять я, — со смехом сказал уже знакомый ей голос. — Ну что, теперь вы верите, что говорите с представителем юридической фирмы?
— Все равно не понимаю, чем вызван ваш интерес к моей скромной персоне.
— Это не телефонный разговор. Именно поэтому я и прошу вас о встрече. Вы нашли наш лондонский адрес?
— Да.
— Когда мы сможем с вами встретиться?
— Ну, скажем, в пятницу в 12, — после небольшой паузы произнесла Энн.
— Отлично! Буду вас ждать, — с облегчением выдохнул Гарри Корбин или человек, выдававший себя за него. — И, мисс Гамильтон, если вы пожелаете пригласить на встречу вашего адвоката, будет просто превосходно.
— Кто я, по его мнению, черт возьми? — с досадой подумала Энн. — Пэрис Хилтон? Какие адвокаты у продавщицы из M&S?
— У меня нет адвоката, — сухо ответила она.
— Тогда я советую найти кого-то, кому вы сможете доверять — вероятно, скоро он вам понадобится.
Энн от этой фразы похолодела.
— Что вы имеете ввиду? — резко спросила она.
— Ох, простите великодушно, мисс Гамильтон! Я не имел в виду ничего плохого, это было сказано с самыми лучшими намерениями. У меня для вас прекрасные новости!
Заинтригованная этим разговором и еще больше — его недосказанностью, Энн едва дождалась пятницы.
Было 11.45, когда она входила в фойе юридической фирмы. Ее проводили в кабинет, от пола до потолка уставленный книжными шкафами с толстыми фолиантами с золотым тиснением, резными стульями, столом мореного дуба и тяжелыми бархатными шторами.
Почему-то она засмотрелась на высокий столик у стены, на котором стояли хрустальные графины с виски и рядом на серебряном подносе – низкие стаканы для благородного напитка.
— Они тут пьют виски между делом?- пронеслось в голове у Энн.
В кабинете ее уже ждали двое мужчин. Гарри Корбина она узнала до того, как он заговорил – это был высокий плечистый мужчина, покрытый бронзовым загаром, с выгоревшими на солнце серферскими прядями в темно-русых волосах.
Его лондонский коллега Стивен Норман был бледен и сумрачен, а вялое влажные рукопожатие вызвало у Энн нестерпимое желание вытереть руку о ткань юбки под столом.
Все эти детали Энн потом сотни раз прокручивала в голове, вспоминая о дне, разделившем её жизнь на «до» и «после».
Юристы сообщили ей невероятные новости.
Оказывается, у ее отца, который, как она только что узнала, умер много лет назад при невыясненных обстоятельствах, была дальняя родственница, Дженнифер. Еще ребенком родители увезли ее в Австралию. Все связи с английскими родственниками оборвались во время Второй мировой.
Почившей тетушке было около ста лет, она дважды была замужем, пережила своих мужей. и у нее не было никаких родственников, кроме беспутного внучатого племянника Джеймса Гамильтона в Англии.
Поскольку Джеймс Гамильтон мертв, Энн, несмотря на то, что она его внебрачная дочь, является единственной наследницей всего тетушкиного состояния.
Ферма в Австралии, недвижимость в Италии и на юге Франции, и, главное, — старинный трехэтажный особняк в центре Лондона. Стоимость недвижимости и прочих активов покойной Дженнифер Престон исчисляется миллионами фунтов.
У Энн закружилась голова и пересохло во рту. Она терла виски, пытаясь отогнать дурноту.
«Так не бывает. Просто не бывает. Это какой-то розыгрыш и скоро все прояснится», — проносились мысли в голове Энн.
Бедняжка-замарашка, внебрачный ребенок матери-наркоманки, сиротка из бедного шахтерского городка Энни-пенни, как дразнили ее соседские мальчишки, оказалась наследницей огромного состояния. Это просто не укладывается в голове.
— Мисс, с вами все в порядке? — Гарри обеспокоенно вглядывался в ее лицо, придвигая к ней стакан воды. — Может, вам нужно на воздух?
— Тут душно, пожалуйста, откройте окно, — попросил он Стивена.
— Налить вам виски? – несмело спросил Стивен. Видно, это было единственное известное ему средство приводить людей в чувство.
Продолжение следует…
Мой ТГ-канал
FB