Рассказ михаила юрьевича лермонтова ашик кериб

К 180-летию со дня гибели Михаила Юрьевича Лермонтова

Место дуэли Лермонтова

Фото: Артём Белевич

1

…в сущности, Лермонтов первый, кто продемонстрировал возможности сгущения прозаической фразы, предельно ёмкого её наполнения: не потому ли Чехов, доведший искусство лаконизма до высшей, максимально выразительной точки, так высоко ставил «Тамань»?

 Гроздья слов организуют сок смысла.

…Максим Максимыч, фактически не замеченный бывшим другом, вызывает жалость; а какие чувства вызывает более глобальный Печорин?

Скорее негативные: да и мотивы его тотальной разочарованности отдают скорее пресыщенностью, чем глубиной натуры…

Однако, сгущение фразы до высокой ёмкости, впервые продемонстрированное Лермонтовым, получило вектор дальнейшего развития: и Толстой, и Чехов, даже, думается, в определённом смысле и Платонов – этот беспрецедентный стилист 20 века – черпали отсюда: из лермонтовских бездн…

…поэзия необыкновенного звука, мелодии столь же возвышенной, сколь и питающей душу, творилась Лермонтовым, не способным довольствоваться только видимой реальностью.

 Духовные очи позволяли ему видеть голубое сиянье, в котором спит земля – задолго до возможностей космического полёта, предоставившего возможность получить фотографии.

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом…
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? Жалею ли о чем?

Необыкновенный звук множится на ощущение неба, как дома – неба, сообщающего человеку ту близость, которая должна отменять всякую безнадёжность.

Колорит поэзии Лермонтова мрачен: но это не игры в раннюю усталость, или следствие избыточного житейского опыта – тут создаётся ощущение всеприсутствия поэта: во многих эпохах, в разных временах…

…точно был свидетелем цивилизации титанов, опалённых божественным огнём, громоздящих гигантские скалы; точно такая прапамять окрашивала множество его произведений…

 Но вдруг звучало – «В минуту жизни трудную» — так задушевно, пронзительно, что становилась очевидна надмирная природа поэзии.

 Молитвы Лермонтова не уступают – когда не превосходят -церковное: словесное совершенство множится на ощущение великой субстанции жизни, разлитой повсеместно.

 Вчитываясь в Лермонтова, непроизвольно ощущаешь мистические струи, омывающие реальность, начинаешь верить, что наш, видимый мир – только следствие неизвестных миров, равно не постижимых причин.

 Космос не может стареть: даже если учесть все изменения, произошедшие в языке; и космос Лермонтова раскрывается вновь и вновь – всякий раз по-новому, любому поколению иначе, и невозможно представить, как будет прочитан поэт ещё через 100 лет… 200…

2

Ах, какой пир!

Тут не горой даже, а глыбами гор, суммами их – как суммами витых и простых, точно никогда не звучавших, переливающихся самоцветами словес поёт лермонтовская поэма.

 Торжественный стих, плавный и музыкальный, и словесная живопись, достигающая зримости, отражается в зеркалах вечности, чья великолепная полировка отражает только лучшее.

Печаль любимого опричника заботит великого и страшного царя, словно в палатах становится более тускло, и райские их росписи теряют в своём цвете.

 Царю забота о лихом опричнике привычна, как – в силу смены настроений – и кара: кого угодно, за что угодно.

Но Кирибеевич получает дорогие предметы, чтобы смог посвататься к своей зазнобушке.

Посвататься, однако нельзя, что не останавливает опричника от назойливых ухаживаний; и обвинения, получаемый Алёной Дмитриевной от мужа, несправедливы, как гнев его – не обоснован.

 Рассказ жены всё расставляет по местам, и кулачный бой, воспоследующий дальше, словно вынут из времени того…

 Сила поэмы вовлекает в иное время, так, будто огромного промежутка не было, будто мы – в сущности, не представляющие психологию тогдашних людей – становимся участниками, свидетелями, персонажами времён, сделавшихся историей.

 Слово ярко, слово таково, что будто им расписаны палаты царские, им же организовано всё действо истории, которой не противостоять.

Жалко победителя?

Он с гордостью уходит в смерть, на казнь, показав пример слабым.

Жалко убитого опричника, не совладавшего со страстью?

Ничуть…

Деспотизм царя естественен, хотя свободолюбцу Лермонтову он, очевидно претит.

 И гудит поэма – теми колоколами, что гудели над Москвой, и переливается яхонтами и жемчугами словесного величия, не тускнеющими, вечными.

3

Скалы и ущелья «Мцыри», словесные впадины, вдруг возносящие вверх, и парение, раскрытое над бездной…

 «Мцыри» выкроен из материала бунта, как «Демон», но демон опаснее – каверзы его безвестны, как и психология, а «Мцыри» работает с психологией молодого человека, рвущегося к масштабам новой неведомости и светозарному полюсу высоты.

 Сам Лермонтов, очевидно обладая развитым внутренним зрением, прозревал области, которые не могли не поражать чистотой сияний, и опускался в такие, от которых цепенела душа.

Всё построено на полюсах: контрасты, определяющие данность, слишком велики, чтобы можно было ими пренебречь.

 Формальная церковь, как и официальная церковная догматика, коснеющая всё больше и больше, едва ли могла устроить Лермонтова, в творчестве и жизни которого звучат ноты духовного титана: он ощущал иное устройство мира, слишком отличное от того, что предлагалось церковью.

 Соответственно и молодого, истового бунтаря, ставшего героем поэмы, не мог устроить монашеский постриг: слишком формальная сторона дела.

К тому же память о родном Кавказе жжёт его душу: там иной воздух, там понятие свобода не пустой звук.

Попытка побега, как известно, не удаётся, и герой умирает от тоски.

Исповедь, вылитая в стихи, пульсирующие космосом, рвущиеся жаждой высоты и свободы, и составляют поэму.

Исповедь, звучащая и звучащая, бередящая сердца и души читателей разных поколений; исповедь, исполненная лучащимся стихом, близким к понятию совершенство.

4

Лира Лермонтова, поражающая глубиной звучания; лира, дававшая песни мистической мелодики…

Внутреннее зрение поэта, разрывающее пласты пространства:

В небесах торжественно и чудно

Спит земля в сиянье голубом…

Увидено задолго до исследований, ставших возможными в иное время, увидено так точно, будто ангелы, услышав подобные мелодии, поднимали поэта к вершинам, открывая ему реальность подлинного знания…

В сущности, Демон ли Демон?

Ничего сатанинского, лютого нет в построенном образе, и через мелодию дивных песен предстаёт он скорее несчастным, действительно – ангелом, утратившим роль…

Или поменявшим её на новую…

Какая удаль звенит в купце Калашникове!

Как бьётся и чеканится стих, точно клинком булатным высеченный на поверхности вечности! О! Она приоткрывается при чтении Лермонтова, она даёт многообразие своих форм и оттенков, перестаёт быть непонятной, серой, равнодушной…

Откуда ещё могут идти «В минуту жизни трудную…», «Выхожу один я на дорогу», «Парус», «Бородино»?

Отточенность каждой строки такая, что будто входят в пазы друг другу: не разъять никак и никогда.

Молитвы Лермонтова звучат, не уступая церковным, а может быть, превосходя их – нежностью, точностью послания.

Бунтарский элемент всегда был сильной составляющей души поэта; но и уравновешивался он таким ощущением гармонии, что всякий бунт казался бессмысленным, пустым…

Можно ли стихами врачевать души?

Изменять время?

Казалось бы, читавший Лермонтова должен в корне меняться своим душевным составом, осветляясь, стремясь только к гармонии – во всём, всегда…

К сожаленью, иллюзия остаётся иллюзией: поэзия никого не меняет и никому ничего не доказывает.

Что не отменяет её саму – в величайших своих проявлениях, по крайней мере.

5

Прекрасная звукопись прозы Лермонтова!

Льющиеся, но и чеканные фразы, не уступающие поэтическим строкам; медленное погружение в чудо сказки, разворачивающейся в пространстве, имеющем чёткие приметы и, вместе, уже лишённым их – ибо лёгкое бремя вечности и всеобщности открывает новые перспективы…

«Ашик-Кериб». Старинная турецкая легенда, услышанная поэтом на Кавказе, где она известна всем; Кавказ, раскрывающий свои природные и фольклорные богатства ссыльному Лермонтову: решительное и роковое «На смерть поэта» не могло пройти даром.

…Богатый, живущий в Тифлисе турецкий купец, обладающий массой золота – но подлинное богатство его: прекрасная дочь Магуль-Мегери.

Бедный странник, влюбляющийся в неё, – слишком бедный, чтобы рассчитывать на что-то взаимное…

Игра на сазе и прославление знаменитых воинов Туркестана – вот занятие бедняка.

…Он говорит с возлюбленной, которая уверена, что отец даст им столько золота, что хватит на двоих; но странник горд – он не хочет попрёков в былой бедности; он обещает семь лет ходить по свету, собирая своё богатство…

Хитрый всадник нагоняет его, желая странствовать вместе с ним: однако планы его вовсе не такие – когда Ашик-Кериб бросается в реку, чтобы переплыть её, Куршуд-бек забирает его одежды, чтобы показать их матери девушки и убедить её в смерти Ашик-Кериба.

…Нечто от легенды об Иосифе Прекрасном звучит в этом фрагменте: не так ли убеждали братья отца в смерти Иосифа, показывая одежды, измазанные кровью животного?

Нечто грозное и провидческое спрятано во многих негативных действиях людских.

Будет счастливым финал повествования, ибо пряно-цветущая восточная сказка не должна завершаться чернотой неудачи; будет счастливым – но придётся подождать, пока поющий паше певец, получающий бесконечное золото, вспомнит свою Магуль-Мегери, вспомнит, чтобы соединиться с ней наконец.

…Не сам ли Георгий Победоносец на белом коне переправляет певца в родные места?

Солнце золотится, и в крутых очерках гор есть нечто непримиримое.

Золото застит солнце любви.

Золото топит печи всего негативного в душах.

Много символов в сказке – яркой, как жар-птица.

Лермонтов берёт основу – и наполняет её своим содержанием, чётко разграничивая положительных и отрицательных героев; дарители и помощники, чудеса и приключения мешаются в пёстром калейдоскопе; волшебные звуки музыкальной речи – и цветовое пиршество текста…

Сказка, опубликованная после смерти поэта, начала широкое шествие по миру, играя оттенками, вызывая печаль и радость, слёзы и умиление; сказка, воспевающая то, что должно быть, а то, что есть обратное – так это дело сиюминутности, а вовсе не вечности.

6

Демон печален – а воспоминания его счастливо мерцают и блистают…

Ошибся первенец творенья в бунте своём?

Сожалеет об оном?

Не есть ли подобный персонаж, избранный в качестве главного, ошибка поэта?

Стихи, чья плавная музыкальность давно стала чуть ли не эталоном поэзии, опровергают предположение об ошибке классика…

…Демона вообще склонны романтизировать люди, разве что Данте один показал правду: слишком страшную, чтобы была привлекательной.

Но Демон Лермонтова – как будто и не Демон: одинокий поэт, или космический вариант Печорина…

Демон, сам попавший в таинственные сети Кавказа; ковры, роскошно расстеленные, пир, удары в бубен, пение…

Вино, туго льющееся в чаши.

И вновь одиночество изгнанника – одиночество поэта, только Демон обладает большими возможностями.

Суровый колорит поэмы, точно прорезаемый сильными красными вспышками: в том числе страсти.

И взор его с такой любовью,

Так грустно на нее смотрел…

Ведь Демон не может любить никого, кроме себя: на том и держится гордыня!

А тут…

И вот последний портрет персонажа, словно опровергающий его демоническую суть:

То не был ангел-небожитель,

Ее божественный хранитель:

Венец из радужных лучей

Не украшал его кудрей.

То не был ада дух ужасный,

Порочный мученик – о нет!

Он был похож на вечер ясный:

Ни день, ни ночь – ни мрак, ни свет!..

Нет у человека достоверных сведений о небесных и адских насельниках; нет, несмотря на целый ряд книг, и никаких достоверных, проверяемых свидетельств о существование подобных метафизических областей; но кажется, духовные очи Лермонтова разрывали пределы материальной видимости, и то, что представало запредельному взору поэта, смущало его самого…

Впрочем, отлившиеся в поэму видения настолько обогатили поэзию, что иные соображения представляются праздными…

7

Арбенин, сходящий с ума, бросает Богу: «Я говорил Тебе, что ты жесток!» – что, ни в коей мере не воспринимая Арбенина как алтер эго поэта, – заставляет всё же задуматься о системе взаимоотношения Лермонтова с высшими инстанциями…

Произведениям его – лучшим из них – присущи мрачный колорит, сгущение сил, и дерзновенная попытка вырваться за пределы реальности: казалось, в памяти Лермонтова бликовали, когда не бушевали воспоминания, которые не могут быть связаны с земной жизнью.

Недоказуемо? – Разумеется…

Но и Демон, нарисованный им, привлекателен, и Арбенин не удосуживается задуматься о напластовании собственных поступков, приводящих к трагедии…

Дальше непроизвольно вытягивается цепочка размышлений, требующая окончательных ответов, которые невозможно получить: грех, сиречь нравственное нарушение, есть не материальный закон, которого человек не может создать, но полностью подчинён ему; чтобы стало возможным убийство, должна проявиться идея убийства, и эта идея должна быть введена чуть ли на генетическом уровне в человеческое устройство – в противном случае люди не возмогут убивать.

Чьё же это творчество?

И почему человек – столь маленький, мало живущий, мало знающий человек – вынужден расплачиваться за чьё-то неведомое творчество?

Отсюда – богоборчество: ибо как же всеведающая любовь могла творить первоангела, прекрасно зная о грядущем его отпадении и последствиях оного…

Лютование страстей «Маскарада» – пьесы столь же совершенной поэтически, сколь и психологически изощрённой – заставляет ещё и задуматься о свободе воли…

Арбенин поступает только так, как он может поступать, являясь и продуктом определённой среды и заложником собственных пристрастий.

Воля, напруженная внутренними мускулами, не смогла бы утишить страсть к игре, пока не подошёл некоторый рубеж… но и за ним оказалось, что человек не может не играть…

(Попутно возникает вопрос о свободе выбора, якобы существующей в мире, но… человек не может выбрать языковой среды, где он появится, своих родителей, собственный характер – он заложен; из массы занятий человеку придётся выбирать между двумя-тремя, к которым проявится склонность, и так далее…)

Не есть ли «Маскарад», почти завершающийся столь богоборческим восклицанием, мучительная, развёрнутая сценами и картинами попытка докопаться до окончательных ответов на головоломные вопросы?

И не есть ли богоборчество (прерываемое порой эзотерически-световыми перлами, такими как «В минуту жизни трудную…», или «Я, матерь божия, ныне с молитвою…») нечто стержневое в гениальности классика?

8

Живопись Лермонтова профессиональна, и предлагает ту высоту, в бесконечность которой устремляется его поэзия…

 Точно прозрачный янтарь тонкой плёнкой покрывает картины, горы на которых излучают величественное спокойствие, одинокую задумчивость, умную силу.

 Горы, горы…

  Сила камня: таинственного в могучем своём нагромождение: кто возьмётся утверждать, что у столь значительных природных образований нет душ?

 Кто сможет доказать, что души эти проще человеческих?

 Лермонтов словно стремился изобразить души гор: поразительные, замкнувшиеся в своём величие, волшебные.

Разные ракурсы, но схожие оттенки: точный оттиск авторского почерка, неповторимой манеры.

 Горцы едут, аулы возникают.

Кавказ Лермонтова своеобычен: показанный через фильтры его гениальности в слове, он дополнительно раскрылся и в живописи поэта: так ярко и колоритно добавляющей ноты гармонии к величественному образу великого человека.

«Ашик-Кериб» – популярная в странах востока сказка, записанная М. Ю. Лермонтовым. Это история о любви бедного юноши и прекрасной девушки, история о верности, преданности и умении держать свое слово.

Краткое содержание «Ашик-Кериб» для читательского дневника

ФИО автора: Лермонтов Михаил Юрьевич

Название: «Ашик-Кериб»

Число страниц: 32. Михаил Лермонтов. Издательский Дом Мещерякова. 2010 год

Жанр: Сказка (авторская обработка народной сказки)

Год написания: 1837 год

Главные герои

Ашик-Кериб – молодой, бедный юноша, пылкий, доверчивый и добрый, прекрасный певец и музыкант.

Магуль-Мегери – красавица, невеста Ашик-Кериба, любящая, верная.

Аян-ага – богатый турок, отец Магуль-Мегери.

Куршуд-бек – коварный, но разумный мужчина, который сватался к Магуль-Мегери.

Сюжет

У знатного и богатого торговца Аян-аги была дочь по имени Магуль-Мегери, которая славилась своей необычайной красотой и кротким нравом. В нее влюбился бедняк Ашик-Кериб, который зарабатывал на жизнь пением и искусной игрой на сазе. Прекрасная Магуль ответила на его чувство взаимностью, однако их свадьба не могла состояться из-за того, что влюбленных разделяла большая пропасть – Ашик был очень беден, а Магуль была любимой дочерью богатого купца.

Однако Ашик-Кериб не сдался. Он отправился в дальние края, пообещав возлюбленной, что непременно разбогатеет через семь лет. Магуль пообещала его ждать, но с условием – если Ашик не вернется в условленное время, она выйдет замуж за другого.

Ашику пришлось пережить немало приключений. Благодаря своему таланту он стал придворным музыкантом, и смог осуществить свою мечту и разбогатеть. Вскоре он позабыл свою семью, прекрасную Магуль и данное ей обещание.

Годы шли, и девушка становилась все печальнее. Она решила передать блюдо знакомому купцу, чтобы тот во время странствий отыскал ее жениха. Случайно Ашик увидел это блюдо и понял, что пора возвращаться. По пути домой он загнал коня, но успел вовремя – Магуль уже собрались выдать замуж за другого человека. Влюбленные, не медля, сыграли пышную свадьбу, и жили долго и счастливо.

План пересказа

1. Любовь бедного певца и красавицы.
2. Обещание Ашик-Кериба.
3. Странствия музыканта.
4. Служба во дворце.
5. Ашик забывает невесту.
6. Золотое блюдо.
7. Путь домой.
8. Пышная свадьба.

Главная мысль

Человек не избежит того, что ему предначертано судьбой.

Чему учит

Сказка учит верности, порядочности, умению держать свое слово. Также она учит, что истинное счастье заключается не в золоте, настоящее богатство – любимые, близкие люди.

Отзыв

Это красивая история о настоящей любви, для которой не стали преградой ни время, ни золото. И Магуль, и Ашик оказались верными своему слову, и в итоге обрели большое счастье.

Рисунок-иллюстрация к сказке Ашик-Кериб.

Пословицы

• От сумы и от тюрьмы не зарекайся.
• Верная любовь в огне не горит и в воде не тонет.
• Наперед не узнаешь, где найдешь, где потеряешь.

Что понравилось

Понравилось, что история закончилась хорошо. Однако все могло пойти иначе, если бы верная Магуль не напомнила Ашику о данном обещании.

Воробьёв Аркадий

  «Ашик-Кериб» — сказка, написанная по сюжету древней легенды Востока о любви. Существует несколько вариантов сказки. Нам наиболее известен вариант Михаила Юрьевича Лермонтова. Поэт написал эту сказку, будучи вдохновленным природой Кавказа и той самой мудрой восточной легендой, о которой поэт узнал во время своего изгнания на Кавказ в 1837 году.

Тема сказки М.Ю.Лермонтова «Ашик-Кериб»

  Основные персонажи сказки:

• юноша Ашик-Кериб;
• девушка Магуль-Мегери;
• Куршуд-бек, поклонник Магуль-Мегери.

  В сказке Лермонтова рассказывается о бедном турецком юноше Ашик-Керибе, играющем на саазе (турецкой балалайке), который влюбляется в прекрасную красавицу Магуль-Мегери, дочь местного богатого купца. Действие происходит в Тифлизе. Ашик-Кериб хочет взять девушку в жены, но не хочет жить за счет богатств ее отца, поэтому отправляется в странствование на срок в семь лет, чтобы заработать денег и разбогатеть. Магуль-Мегери обещает ждать юношу все семь лет, но ставит условие, что если тот не вернется в указанное время, она свяжет свою судьбу с Куршуд-беком.

  Кериб отправляется в странствие. Пройдя через трудности и испытания, Керибу удается разбогатеть, в этом ему помогает его дивный голос. В богатстве юноша забывает о своей Магуль-Мегери. За три дня до истечения срока герой вспоминает о своем обещании, но понимает, что ко сроку ему уже не успеть. Ему помогает Хадерилиаз (у Лермонтова – святой Георгий), с помощью которого Ашик-Кериб моментально попадает вовремя прямо в Тифлиз и берет свою возлюбленную в жены.

Основные идеи и мысли сказки, ее смысл

  Основная идея сказки – это нарушение обещаний вечной любви вследствие складывающихся жизненных обстоятельств. Только лишь чудо помогает все изменить.

  Важная мысль сказки: необходимо всегда исполнять свои обещания, держать свое слово и ни при каких обстоятельствах, какие бы ни были при этом трудности, не нарушать его.

  Очень интересен характер Кериба. Этот юноша гордый человек; подвергнув сам себя испытаниям, таким образом показывает, чего он стоит и может ли считаться истинно достойным человеком.

  «Ашик-Кериб» — мудрое произведение. С одной стороны, сказка говорит нам о том, что настоящая любовь способна выдержать все преграды, препятствия и расстояния (пример: верность и терпение Магуль-Мегери). С другой стороны, рассказывает о том, что иногда богатство и деньги могут испортить человека, и тогда только искреннее раскаяние и, как следствие, чудо могут помочь ему искупить свою вину.

  В произведении действительно происходят чудеса. Появление Хадерилиаза, мгновенное перемещение Ашик-Кериба в свой город, исцеление ослепшей матери героя землей из-под копыт лошади Хадерилиаза. Все это определяет «Ашик-Кериб» именно как сказку.

ПожаловатьсяЛермонтов Михаил сказка «Ашик-Кериб» Жанр: авторская обработка народной сказкиГлавные герои сказки «Ашик-Кериб» и их характеристика

1. Ашик-Кериб, молодой и бедный певец с прекрасным голосом. Романтичный, добрый, доверчивый. Став богатым забыл невесту, но с помощью Святого Георгия поспел на свадьбу.
2. Магуль-Мегери, красавица, верная и беззаветная. Умеет крепко любить, готова была умереть, лишь бы не выходит за нелюбимого.
3. Куршуд-бек, коварный, но разумный, не стал чинить препятствия свадьбе
4. Хадерилиаз, святой Георгий, справедливый, суровый, честный.

План пересказа сказки «Ашик-Кериб»

1. Бедный певец и красавица
2. Обет Ашик-Кериба
3. Предательство Куршуд-бека
4. Во дворце Паши
5. Золотое блюдо
6. Обратный путь
7. Хадерилиаз и глина
8. Слепая мать
9. На свадьбе
10. Счастливый конец

Кратчайшее содержание сказки «Ашик-Кериб» для читательского дневника в 6 предложений

1. Ашик-Кериб и Магуль-Мегери любят друг друга, но бедность мешает Ашик-Керибу просить руки красавицы
2. Ашик-Кериб отправляется странствовать, Куршуд-бек ворует его одежду и говорит, что Ашик-Кериб утонул
3. Ашик-Кериб становится богатым и забывает про невесту
4. Магуль-Мегери посылает блюдо и Ашик-Кериб спешит в Тифлиз
5. Хадерилиаз помогает Ашик-Керибу и он берет у матери сааз
6. Магуль-Мегери узнает жениха, мать прозревает, Куршуд-бек женится на сестре Ашик-Кериба

Главная мысль сказки «Ашик-Кериб» Что человеку на роду написано, от того не убежишь.Чему учит сказка «Ашик-Кериб» Сказка эта учит верности, умению держать свое слово. Учит не поддаваться гордыне, учит не забывать своих обещаний, учит не врать, учит не прельщаться видом золота. Сказка учит нас быть справедливыми и мешать чужому счастью.Отзыв на сказку «Ашик-Кериб» Это очень красивая история о любви, которая могла закончится трагически, но благодаря вмешательству высших сил окончилась благополучно. Мне больше всего в этой сказке понравилась Магуль-Мегери, потому что она честно ждала жениха, а тот проводил время в роскоши и развлечениях.Краткое содержание, краткий пересказ сказки «Ашик-Кериб» Давным-давно жила в Тифлизе красавица Магуль-Мегери и жил там же бедный певец Ашик-Кериб. На одной свадьбе увидел Ашик-Кериб Магуль-Мегери и полюбил ее, а красавица полюбила его. Однажды в саду увидела Магуль-Мегери Ашик-Кериба и признался тот ей в своей любви. Предложила красавица попросить ее руки у отца своего, обещая, что тот не ответит отказом. Но не захотел такого Ашик-Кериб, дал он обет, что будет странствовать 7 лет, но вернется богатым. А Магуль-Мегери обещала ждать его и только потом выйти замуж за Куршуд-бека. Взял свой посох Ашик-Кериб и пошел странствовать. Догоняет его Куршуд-бек и в попутчики просится. Идут они дальше вместе, а впереди река быстрая. Разделся Ашик-Кериб, поплыл через реку, а Куршуд-бек его одежду украл, и в Тифлиз возвратился. Показал Куршуд-бек одежды матери Ашик-Кериба, и сказал, что утонул ее сын. Мать с горя ослепла. А Ашик-Кериб дошел до города Халафа, где его пение услышал паша, большой любитель песен. Осыпал паша Ашик-Кериба золотом, зажил тот богато и забыл про Магуль-Мегери. А семь лет заканчиваются. Дает Магуль-Мегери золотое блюдо купцу и просит в каждом городе показывать его и только настоящему хозяину отдать. Приехал купец в Халаф, показывает блюдо. Прибежал Ашик-Кериб, узнал блюдо, а купец узнал Ашик-Кериба и отдал ему блюдо. До срока осталось только три дня, но сел Ашик-Кериб на коня, взял сумку золота и пустился в обратный путь. В горах пал его конь и решил Ашик-Кериб с жизнью покончить. Но тут появился всадник на белом коне и велел Ашик-Керибу бежать за ним. Не смог Ашик-Кериб бежать, посадил всадник его на седло и спрашивает, где тот хочет оказаться. Сказал Ашик-Кериб, что в Арзеруме и в тот же миг оказался в этом городе. Извинился Ашик-Кериб за обман, сказал, что в Карсе быть ему надобно и в тот же миг в Карсе оказался. Взмолился тут Ашик-Кериб, говорит что в Тифлизе ему быть надо. Пожурил его всадник, но все-таки в Тифлиз доставил. А Ашик-Кериб просит доказательство, ведь никто не поверит ему, что он за один день от Халафа до Тифлиза доехал. Дал ему всадник глины из-под копыт коня и сказал, что глина эта поможет слепой прозреть. Пришел Ашик-Кериб домой, стучится, а мать отпирать не хочет, не верит, что сын вернулся. Сестра открыла дверь, зашел Ашик-Кериб, сааз увидел, поиграть попросил. Сыграл, он, спел, но мать все равно не хочет ему верить. Тогда стал просить Ашик-Кериб сааз на свадьбе сыграть, а мать не дает. Но когда узнала, что у Ашик-Кериба полная сумка золота, дала ему сааз. В это время Магуль-Мегери умирать собирается, чашу с ядом держит, да кинжал острый. Пришел Ашик-Кериб, просит разрешения спеть. Куршуд-бек разрешает ему. А Ашик-Кериб говорит, что утром еще в Халафе был. Хотел его брат Куршуд-бека убить за ложь, но остановил его Куршуд-бек. А Магуль-Мегери узнала голос любимого и выбежала, да на шею ему бросилась. Опять хотел убить их брат Курпшуд-бека, а Куршуд-бек узнал Ашик-Кериба и говорит, что если что кому по судьбе написано, от того не убежишь. И доказательств просит того, что Ашик-Кериб за день до Тифлиза добрался. А сестра уже мать слепую ведет. Смазал ей глаза Ашик-Кериб глиной и прозрела мать. Предложил тогда Ашик-Кериб Куршуд-беку свою сестру в жены, а сам на Магуль-Мегери женился.Пословицы к сказке «Ашик-Кериб» От сумы и от тюрьмы не зарекайся. Верная любовь в огне не горит и в воде не тонет. Наперед не узнаешь, где найдешь, где потеряешь.Рисунки и иллюстрации к сказке «Ашик-Кериб»

Используемые источники:

• https://obrazovaka.ru/chitatelskiy-dnevnik/ashik-kerib.html
• https://vashurok.ru/questions/kakaya-vazhnaya-misl-soderzhitsya-v-skazke-ob-ashik-keribe
• http://santyaguarundito.blogspot.com/2018/04/blog-post_23.html



В настоящей статье на основе анализа многогранного художественного творчества видного русского писателя М. Ю. Лермонтова дается объективная оценка его деятельности в аспекте изучения и освещения фольклора тюркоязычных народов и отдельным суждениям, касающимся истории, фольклора и этнографии народов Кавказа и Средней Азии. Особое внимание уделяется материалу, непосредственно связанному с переводом на русский язык азербайджанской сказки «Ашик Кериб», который, помимо чисто читательского, представляет большой исследовательский интерес.

Ключевые слова



: М. Ю. Лермонтов, «Ашик Кериб», фольклор, дастан, бахши, цикл «Ашик», «бродячие сюжеты».

Михаил Юрьевич Лермонтов прожил недолгую, но яркую жизнь и весьма заслуженно занял достойное место среди крупнейших представителей русской и мировой литературы. Главным в творчестве поэта была любовь к Родине, к своему народу. Видные деятели русской литературы И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, А. П. Чехов видели для себя в творчестве Лермонтова образец высокого поэтического мастерства. Произведения великого поэта-патриота пользуются большой любовью народа.

Оказавшись по воле царя Николая I на Кавказе, Лермонтов, также как и в свое время А. С. Пушкин, с глубоким интересом изучал жизнь местных народов. Он полюбил их сказки и песни. Азербайджанскую сказку про странствующего певца Ашика Кериба Лермонтов перевел на русский язык. Многие песни и легенды Кавказа поэт использовал в своих произведениях.

Следует отметить, что Кавказ воспринимался русскими поэтами-романтиками не просто как географическое пространство, а как перекресток между Россией и Востоком, Европой и Азией. Кавказ был связан с важнейшими для романтического сознания проблемами — свободы и необходимости, смерти и бессмертия, места человека в истории и обществе. Поэтому не ради экзотики Лермонтов перенес в своих лучших поэмах «Мцыри» и «Демоне» действие на Кавказ. В ранних поэмах, предшествовавших «Мцыри», судьба юноши-пленника изображалась в исторических условиях западноевропейского и русского средневековья, а в первых редакциях «Демона» героиня была не грузинкой, дочерью старого Гудала, а испанской монахиней. Кавказский материал давал возможность поэту-романтику показать резкие контрасты между человеком и окружающим миром, противопоставить порывам свободного духа злую волю и несокрушимость судьбы. Романтическая проблематика выявлялась как бы в чистом виде.

Произведение Лермонтова «Ашик Кериб» [1] вызывает, помимо читательского, и большой исследовательский интерес. Данное обстоятельство объясняется тем, что дастан «Ашик Гариб», наряду с дастанами цикла «Гороглы», является одним из самых популярных образцов устного поэтического творчества тюркоязычных народов. В частности, вышеупомянутый дастан и в настоящее время представляет собой одно из важнейших составляющих репертуара современных исполнителей-бахши.

Фольклорные произведения, являясь своеобразным продуктом художественного мышления человечества, постоянным образом призывали своих творцов и слушателей к мужеству, всему прекрасному, нравственному и умственному совершенству. Одной из таких жемчужин художественного творчества являются народные дастаны, создатели которых всегда с особой ответственностью относились к своему детищу, в постоянной форме стремились совершенствовать их, исходя из все возрастающих эстетических идеалов.

Дастаны, несмотря на то обстоятельство, что в своей структуре они вобрали древнейшие архаические мотивы и сюжеты, постепенно формируясь, приобрели свой современный облик лишь в недавнее время. Ибо исполнение данного жанра профессиональными бахши в полной мере свидетельствует о том, что они сформировались в период развития мышления человечества.

Дастаны цикла «Ашик», получившего распространение в Хорезме, распространены, в основном, среди народов, говорящих на огузском диалекте, и весьма редко встречаются у тюркских народов, говорящих на других диалектах. Дастан «Ашик Гариб», будучи очень популярным среди тюркских, азербайджанских, туркменских народов, известен, в основном, в Хорезме, а в других регионах Узбекистана встречается только в репертуаре самаркандского бахши Фазыла Юлдашева.

Русский офицер Н.Муравьев, посетивший со специальной миссией Хиву в 1820 году, запечатлел все увиденное в своей книге «Путешествие в Туркмению и Хиву 1819 и 1820 гг». [2]. В данной книге большой интерес представляют сведения Н.Муравьева о дастане «Ашик Гариб». По его словам, содержание дастана того времени было следующее: у одного зажиточного человека была дочь по имени Шахсанем, которую полюбил знаменитый в народе своим замечательным пением и игрой на дутаре Гариб (у Муравьева — Кариб, данное имя трактуется у него как «бесприютный странник»). С целью проверки волевых качеств Гариба, ему сообщается о том, что Шахсанем выдали замуж за одного богача. Гариб, узнав об этом, играет на дутаре, выражая свое горе. Верность Гариба любовному чувству приводит всех в восхищение и ему возвращают Шахсанем [2, 152–153].

У Лермонтова действие происходит в Грузии, где в Магуль-Мегери, которая была дочерью богатого турка, горячо влюбился бедный юноша Ашик Кериб. Он также был известен своей великолепной игрой на сазе (в переводе Лермонтова — балалайка). Но в данном произведении уже сам Ашик Кериб отправляется в странствие, чтобы нажить себе богатства и не быть обязанным всем Магуль-Мегери. За ним снарядился в путь Куршуд-бек, который также претендовал на руку прекрасной девушки. Ему обманным путем удается добыть одежду Ашика Кериба, и он уверяет всех в его гибели. Узнав об этом, ослепла от слез мать главного героя. Оказавшись после долгих странствий в Халафе, Ашик Кериб привел в восторг своим пением местного правителя и был богато за это вознагражден. Тем временем ему дают знать, что пора возвращаться назад. Он прибывает в свой родной город в день свадьбы своей возлюбленной, которую насильно хотят выдать за Куршуд-бека. Явившись на свадьбу в облике нищего и будучи неузнанным, он начинает петь и таким образом добивается руки Магуль-Мегери.

Вышеприведенные сюжеты были записаны примерно в одно и то же время, с небольшим интервалом, и имеют важное научно-практическое значение в определении изменений, происходящих в эпических произведениях в процессе перехода от поколения к поколению, выяснения вопроса эволюции дастанных мотивов. Если сравнить данные сюжеты с вариантом дастана, существующим в репертуаре современных бахши, то здесь наблюдаются довольно значительные расхождения. В современном варианте уход Гариба в странствия связан с гневом падишаха, который не желает отдавать за него свою дочь. А в финале дастана падишах, испугавшись народного гнева, вынужден выдать Шахсанем за Гариба. К тому же в современном варианте Гариб при своем возвращении попадает на свадьбу своей возлюбленной.

Произведение Лермонтова еще раз свидетельствует в пользу суждения о том, что целый ряд дастанов, зародившись на Кавказе, получил широкое распространение в Хорезме и в других регионах Узбекистана при переселении с Кавказа в Среднюю Азию туркменских племен, подвергшись впоследствии определенным изменениям.

Если обратиться к истории, то существует целый ряд свидетельств, подтверждающих данную мысль. Туркмены племен Белого и Черного барана (Ак гоюнли, Гара гоюнли) постоянным образом кочевали по территории Ирана, Азербайджана, Хорасана и Хорезма. Весьма усилился данный процесс в начале 18 века. В частности, в 1729 году многочисленная группа племени йомут, спасаясь от войск иранского правителя Надиршаха, переселилась с побережий Каспия в Хиву [3]. В 1735 году еще одна их большая группа перекочевала с Гургана, Атрака и Балкана в Хорезм. В 1830 году хивинский правитель Аллакулихан переселяет из Хорасана туркменское племя алили, а в 1836 году — племя гоклан. В 1871 году Рахимкулихан переселяет племя джемшид, состоявшее из 7000 семей.

Такого рода сведений достаточно много. Процесс данной миграции иногда имел добровольный характер, а в некоторых случаях осуществлялся насильно. Переселение населения не могло не оказать своего определенного воздействия на культурно-экономический уклад. Ибо среди переселившихся туркмен было немало талантливых личностей, бахши, хорошо знавших народное творчество. Несомненным представляется то обстоятельство, что многие дастаны получили свое распространение в Хорезме посредством их творческой связи с местными исполнителями-бахши. Данные произведения, проникая с Кавказа в Среднюю Азию, закономерным образом подвергались определенной сюжетно-композиционной трансформации, обогащаясь новыми мотивами и событиями.

В заключение следует отметить также наличие в сюжете произведения Лермонтова целого ряда эпизодов, получивших общее определение в науке как «бродячие сюжеты». Это уход главного героя в долгие странствия, его возвращение домой будучи неузнанным (чаще всего в облике нищего старца), приход на свадьбу своей невесты или жены. Данные аспекты свидетельствуют о том, что записанное Лермонтовым произведение имеет весьма древнюю основу и представляет большой познавательный интерес.

Литература:

1. Лермонтов М. Ю. Ашик-Кериб. — М., 1952.
2. Муравьев Н. Н. Путешествие в Туркмению и Хиву 1819–1820 гг. Гвардейского Генерального штаба капитана Николая Муравьева, посланного в сии страны для переговоров. — М., 1822.
3. Материалы по истории туркмен и Туркмении, т. 2. — М., 1938.

Невозможно до конца понять роль Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова, не зная, какую роль Восток играл в его жизни. Поэтому хотелось бы сначала обратиться к биографии поэта.
Кавказский край занимает исключительное место в жизни Лермонтова. «Юный поэт заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими, благороднейшими впечатлениями его поэтическую душу. Кавказ был колыбелью его поэзии так же, как он был колыбелью поэзии Пушкина, и после Пушкина никто так поэтически не отблагодарил Кавказ за дивные впечатления его девственно-величавой природы, как Лермонтов» — писал критик Белинский.
За свою короткую жизнь М. Лермонтов неоднократно приезжал на Кавказ. Когда великий поэт был еще маленьким Мишелем, Елизавета Арсеньевна (его бабушка) несколько раз из Тархан (теперь город Лермонтово) Пензенской губернии приезжала в гости в имение к сестре – Екатерине Арсеньевне Столыпиной. И каждый раз для укрепления здоровья (а эти места тогда славились минеральными источниками) она брала с собой и маленького Мишу, которого воспитывала сама после смерти матери. Первый раз будущий поэт побывал в этих местах, когда ему исполнилось 4 года в 1818г. второй раз — в 1820 г., третий — в 1825г.
Неудивительно, что именно экзотической, броской природой Кавказа были порождены самые яркие впечатления детства поэта. С пребыванием на Кавказе летом 1825 года связано первое сильное детское увлечение Лермонтова. Когда мальчику было 10 лет, он здесь встретил девочку лет 9-ти и в первый раз узнал чувство любви, оставившее память на всю его жизнь.
Пробуждение первого чувства («О! Сия минута первого беспокойства страстей до могилы будет терзать мой ум!») соединялось с острым восприятием тонкой душой поэта красот южной природы. Как пишет Лермонтов: «Синие горы Кавказа… вы взлелеяли детство мое, вы к небу меня приучили, и я с той поры все мечтаю об вас, да о небе…». В посвящении к поэме «Аул Бастунжи» поэт называет себя «сыном Кавказа»:
Твой жар и бурь твоих порыв мятежный;
На севере, в стране тебе чужой я сердцем твой, —
Знакомство с Кавказом не ограничилось детством Лермонтова. За стихотворение на смерть Пушкина 25 февраля 1837 года, по Высочайшему повелению, Лермонтов был отправлен прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. Любимый поэтом край возродил Лермонтова, дав ему успокоиться, на время обрести равновесие в душе.
Именно в этот период в сознании поэта Кавказ ассоциируется с «жилищем вольности простой», которое противопоставляется «стране рабов, стране господ», «голубых мундиров» и «неволе душных городов».
Заболев по дороге в полк, Лермонтов отправляется в Пятигорск, и до осени лечится на водах. В Пятигорске и Ставрополе он встречается со многими выдающимися, или просто интересными людьми: доктором Н. В. Майером (прототип доктора Вернера в «Княжне Мери»); знакомится со ссыльными декабристами (С. И. Кривцовым, В. М. Голицыным, В. Н. Лихаревым, М. А. Назимовым) и близко сходится с А. И. Одоевским.
После лечения, командированный, Лермонтов едет в Тамань и в октябре отправляется по Военно-Грузинской дороге в Грузию, где в Караагаче стоит его полк.
Во время своей первой кавказской ссылки Лермонтов сдружился с двоюродным братом — Акимом Акимовичем Хастатовым поручиком лейб-гвардии Семеновского полка. Аким Акимович часто брал поэта с собой на веселые кумыкские пирушки, свадьбы. Лермонтов мог наблюдать искрометные пляски, слышать чарующие душу песни, легенды, рассказы об абреках и казаках. Юноша упивался живописной природой Предкавказья. Девственные пейзажи и дружеские встречи, рассказы об удали джигитов запечатлевались в его памяти. Впоследствии все это отпечаталось в твореньях поэта: Приветствую тебя, Кавказ седой! Твоим горам я путник не чужой. Они меня в младенчестве носили И к небесам пустыни
В конце 1837г. Лермонтова хлопотами бабушки переводят в Гродненский гусарский полк, в Новгород. Он возвращается в Россию, исполненный удивительных творческих замыслов: «Герой нашего времени», кавказская редакция «Демона», «Мцыри», «Беглец», «Ашик-Кериб», «Дары Терека», «Казачья колыбельная песня», «Тамара», «Свиданье», «Кинжал», «Прощание», «Хаджи Абрек», — все это стало результатом его скитаний по Северному Кавказу и Закавказью в 1837 году. Известный грузинский поэт Илья Чавчавадзе пишет, что «В своих мощных стихах, преисполненных поэзии, Лермонтов изобразил весь Кавказ и, в частности, Грузию». Во время второй ссылки (1840 г.) Лермонтов попадает в Малую Чечню после дуэли с сыном французского посла Эрнестом де Барантом. Наказанием был перевод тем же чином (поручик) в Тенгинский пехотный полк, воевавший на Кавказе. Это соответствовало желанию и самого поэта. “Если, говорит, переведут в армию, будет проситься на Кавказ”, — так передавал тогдашнее настроение Михаила Юрьевича Белинский. Именно тогда поэт участвовал в боевых действиях и не раз рисковал жизнью в боях с чеченцами.
Находясь на военной службе на Кавказе, М.Ю. Лермонтов не расставался с записными книжками, заносил в них услышанные из уст повидавших на своем веку кавказцев отдельные сюжеты будущих своих произведений.
Его интересует духовная жизнь Востока, с которой он соприкоснулся на Кавказе; в нескольких своих произведениях он касается проблем «восточного миросозерцания» («Тамара», «Спор»). 14 апреля 1841, не получив отсрочки после двухмесячного отпуска в Петербурге, Лермонтов возвращается на Кавказ. В мае того же года он прибывает в Пятигорск и получает разрешение задержаться для лечения на минеральных водах. Здесь он пишет целый ряд стихотворений: «Сон», «Утес», «Они любили друг друга…», «Тамара», «Свиданье», «Листок», «Выхожу один я на дорогу…», «Морская царевна», «Пророк». Кавказскому городу Пятигорску было суждено сыграть роковую роль в жизни поэта: здесь, кроме прочих старых знакомых, Лермонтов находит своего товарища по Школе юнкеров Мартынова. На одном из вечеров в пятигорском семействе Верзилиных шутки Лермонтова задели Мартынова. Ссора повлекла за собой вызов; не придавая значения размолвке, Лермонтов принял его, не намереваясь стрелять в товарища, и был убит наповал.
Кавказ в художественных произведениях и живописи

1.Тема кавказской природы в стиха и поэмах М.Ю. Лермонтова.

Иннокентий Анненский в своей статье «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе» пишет о том, что много причин способствовало развитию в Лермонтове чувства природы. Природа Кавказа подействовала на него в годы самого раннего детства, когда духовный мир его еще складывался; над ней выучился он мечтать и думать, так что позже, в следующие свои поездки на Кавказ, он останавливался не на новом, а как бы углублял свои ранние впечатления.
Изображения же Кавказской природы в произведениях Лермонтова необыкновенно точны. Иннокентий Анненский пишет об этом: «Один живописец Кавказа мне говорил, что нередко поэзия Лермонтова служила ему ключом в кавказской природе».
По словам Анненского, в природе Лермонтов особенно любит движение: вспомним чудных его лошадей у Измаил-Бея, у Казбича или Печорина, вспомним его горные реки:
облака, змеи, пляску, локон, отделившийся от братьев в вихре вальса. Лермонтов в своих описаниях не был ни ботаником, как Гете (у него нет этой детальности описаний), ни охотником, как Тургенев и Сергей Аксаков (у него нет в описаниях ни выжидания, ни выслеживания, — скорее что-то открытое, беззаветное).
Из поэтических изображений Кавказской природы видно, что Лермонтов любил день больше ночи, любил синее небо, золотое солнце, солнечный воздух. «Если из 43 описаний в его поэмах дневных меньше, чем ночных и вечерних — 18 и 25, то это лишь дань романтическому содержанию» – пишет Анненский. Голубой цвет неба заставляет того самого Печорина, который понимал чувство вампира, забывать все на свете. Если же говорить о Лермонтовских описаниях утра – достаточно вспомнить утро перед дуэлью, голубое и свежее («Княжна Мэри»):
Я не помню утра более голубого и свежего! Солнце едва выказалось из-за зеленых вершин, и слияние первой теплоты его луче с умирающей прохладой ночи наводило на все чувства какое-то сладкое томление; в ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов, висящих с обеих сторон над нами; густолиственные кусты, растущие в их глубоких трещинах, при малейшем дыхании ветра осыпали нас серебристым дождем. Я помню – в этот раз, больше, чем когда-нибудь прежде, я любил природу.
Но тут было и не только непосредственное наслаждение: синий цвет неба уносил мысль Лермонтова и его героя в мир высший. К чему тут страсти, желания, сомнения… Небо рождало в поэте и райские видения (Мцыри видит ангела в глубоком синем небе), и мучительные вопросы: в «Валерике» поэт говорит:
Чудные сады в «Мцыри» и «Демоне», будто все пропитанные райским сиянием, рисуются поэту под солнцем и синим небом. Во всех волшебных снах (а Лермонтов любит этот мотив) над поэтом непременно день:
Надо мной чтоб вечно зеленея [зелень дуба видна только днем]
Таков и волшебный сон при плеске фонтана в поэтичнейшем «Мцыри» на речном дне, где:
Как певец гор, Лермонтов любил краски. Поэт любит розовый закат, белое облако, синее небо, лиловые степи, голубые глаза и золотистые волосы. «Цветов» в его поэзии почти нет. Розы и лилии у него — это поэтические прикрасы, а не художественные ощущения: «бела, как лилия, прекрасна, как роза» — все это только мелкая монета поэзии. Конь поэта топчет цветы, пока сам поэт смотрит на облака и звезды. Цветы являются у него разве в виде серебряного дождя. Но главная прелесть лермонтовских красок в их сочетаниях. Кроме того, поэту доставляло особенное эстетическое наслаждение соединение блеска с движением — в тучах, в молнии, в глазах; поэзия его «полна змей»; чтоб полюбоваться грациозной и блестящей змейкой, как часто прерывает он рассказ. У него змейка то клинок, донизу покрытый золотой надписью:
…то «сталь кольчуги иль копья, в кустах найденная луною». Он видит змей в молнии, в дыме, на горных вершинах, в реках и в черных косах, в тонкой талии, в тоске, в измене, в воспоминании, в раскаянии.
Как пишет М.Логиновская, из-за изобилия картин экзотической природы Кавказа в наиболее знаменитых лермонтовских поэмах, поэта часто обвиняли в чрезмерном подражании романтическим течениям того времени. Между тем, кавказский материал в «Мцыри» и «Демоне» – не экзотическое обрамление в стиле традиционных «восточных повестей» романтиков (хотя у Лермонтова «Демон» и назван «восточной повестью»), а органическое претворение непосредственных переживаний и наблюдений, благодаря которым прежние сюжеты приобрели новое качество. Кавказские пейзажи как сами по себе, так и в качестве «декораций» к поэмам Лермонтова занимают немалую часть его творчества.
Рассмотрим чуть ближе то, как необыкновенно выразительно Михаил Юрьевич рисует нам кавказскую природу в поэме «Демон». Известно, что изначально действие поэмы должно было происходить в Испании, но, вернувшись из первой кавказской ссылки, поэт переделывает свое творение, перенося действие на Кавказ. В этой «кавказской» редакции, созданной в 1838 году, «Демон» становится одним из самых замечательных произведений русской поэзии. Лермонтов не мог бы создать новую, окончательную редакцию «Демона», столь разительно отличающуюся от первоначальной редакции поэмы, если бы не нашел нового, еще не открытого поэзией материала, который помог ему воплотить отвлеченную философскую мысль в конкретных поэтических образах.
Как пишет Ираклий Андроников «горы Кавказа, Казбек, который кажется пролетающим над ним демоном «гранью алмаза», «излучистый Дарьял, Кайшаурская долина, зеленые берега светлой Арагвы, угрюмая Гуд-гора оказываются самой подходящей обстановкой для лермонтовской поэмы».
Мир же, увиденный Демоном и есть те самые вершины Кавказа, увиденный издали Казбек, чернеющий «глубоко внизу» Дарьял и Терек, это скалы, облака и башни замков – как бы неотделимые от мира фантастической дикой природы, одушевленной лишь присутствием горного зверя или кружащей в «лазурной вышине» птицы. Использованные здесь сравнения взяты исключительно из царства животных и минералов:
Далее рисуются иные – еще более земные, еще более «живые» красы – «роскошной» Грузии. Поэт показывает нам уже не отдельные фрагменты и детали, увиденные Демоном с высоты полета, а целый «край земной» — во всем богатстве бесконечных картин природы – эта строфа рассыпает перед изумленным взором читателя яркие краски, насыщает рисуемые картины богатством звуков и голосов, одушевляет их новой жизнью – жизнью человека. Все это прорывается в эпитетах «счастливый край земли», «сладострастный зной полдня, и в образах, воспроизводящих экзотический мир Востока со «столпообразными» руинами, «звонко-бегущими ручьями», с красавицами, внимающими пенью соловьев, и в заключительном сравнении, необычно, парадоксально сопоставляющем не глаза со звездами, а звезды – с очами земной красавицы, и, наконец, в прорывающейся авторской эмоции:
После завершения экспозиции автор переносит нас из мира поднебесных сфер, в которых летает Демон, и видит земные красы с высоты своего полета, в мир людей:
Посредством такого простого движения взгляда автор как бы приближает нам Кавказ все ближе и ближе – сначала с высоты полета Демона, затем уже в более мелких деталях, а после кавказский пейзаж изображает нам уже жизнь обитателей этой горной страны.
Во второй части «Демона», третьей и четвертой строфе мы также видим картины природы, но уже в сопоставлении с внутренним миром героини.
Земная природа изображается теперь «изнутри», увиденная глазами заключенной в монастырь Тамары:
Этот контраст двух частей подчеркивает, что природа Кавказа (и, в частности, изображаемая Лермонотовым) может быть не только буйной, но и спокойной, безмятежной.
Такой же спокойной, по мнению Ираклия Андроникова, изображается природа в знаменитом стихотворении «Из Гете»:
Содержание Лермонтовского стихотворения и его основные мотивы не совсем совпадают с переводимым оригиналом. Некоторые исследователи считают, что обращение к Гете послужило поводом для создания собственного произведения.
Но возможно, оно навеяно Лермонтову службой на Кавказе. Представьте такую картину: вечер в горах. Устало тянется по дороге колонна войск. Застыли в молчании окрестные вершины, зажигаются первые звезды. И угасают дневные заботы, мелочными кажутся земные страсти, тревоги и желания. Остается ощущение бренности нашей жизни на земле. «Подожди немного, отдохнешь и ты…»
2. Легенды Кавказа в творчестве Лермонтова.

В книги Ираклия Андроникова рассказано о том, что мотивы фольклора народов Кавказа можно легко найти в творчестве поэта. Возьмем, к примеру, поэму «Демон», рассказывающую о духе, полюбившем земную девушку.
В верховьях Арагвы в 19м веке живет еще легенда о горном духе Гуда, полюбившем красавицу грузинку. Впервые эта легенда была записана в 50-х годах прошлого века со слов проводника-осетина.
«Давным-давно — так начинается эта легенда — на берегу Арагвы, на дне глубокого ущелья, образуемого отвесными горами при спуске с Гуд-горы в Чертову долину, в бедной сакле убогого аула росла, как молодая чинара, красавица Нино. Когда она поднималась на дорогу, купцы останавливали кара­ваны, чтобы полюбоваться красотой девушки.
От самого дня рождения Нино ее полюбил Гуда — древний дух окрестных гор. Хотела ли девушка подняться на гору— тропинка незаметно выравнивалась под ее ножкой, и камни покорно складывались в пологую лестницу. Искала ли цветы — Гуда приберегал для нее самые лучшие. Ни один из пяти баранов, принадлежавших отцу Нино, не упал с кручи и не стал добычей злых волков. Нино была царицей гор, над кото­рыми властвовал древний Гуда.
Но вот, когда Арагва в пятнадцатый раз со дня рождения девушки превратилась в бешеный мутный поток, Нино стала такой необыкновенной красавицей, что влюбленный Гуда захо­тел сделаться ради нее смертным.
Но девушка полюбила не его, а юного своего соседа Сосико, сына старого Дохтуро. Этот юноша во всем ауле славился силой и ловкостью, неутомимо плясал горский танец и метко стрелял из ружья.
Когда Сосико гонялся с ружьем за быстроногою арчви серной,— ревнивый Гуда, гневаясь на молодого охотника, заводил его на крутые скалы, неожиданно осыпал его метелью и застилал пропасти густым туманом. Наконец, не в силах терпеть долее муки ревности, Гуда накануне свадьбы засыпал саклю влюбленных огромной снежной лавиной и, подвергнув их любовь жестокому испытанию, навсегда разлучил их».
По другой версии, злой дух завалил хижину влюбленных грудой камней. Спускаясь с Крестового перевала в Чертову долину, проезжающие часто обращают внимание на груду огромных обломков гранита, неизвестно откуда упавших на травянистые склоны Гуд-горы. По преданию, их накидал сюда разгневанный горный дух
Наименование свое грозный Гуда получил от Гуд-горы, а Гуд-гора, в свою очередь, от ущелья Гуда, откуда берет начало Арагва. «Подле висящего завала Большого Гуда, именно в Чертовой долине,— как сообщала в 40-х годах газета «Кав­каз»,— чаще всего и подстерегали путешествовавших по старой Военно-Грузинской дороге снежные заносы и метели».
А в «Герое нашего времени», в тексте «Бэлы», Лермонтов пишет: «Итак, мы спускались с Гуд-горы в Чертову долину… Вот романтическое название! Вы уже видите гнездо злого духа между неприступными утесами…»
Значит, Лермонтов знал легенду о любви Гуда и, по-види­мому, не случайно перенес действие «Демона» на берега Арагвы. Есть основание полагать, что легенда о любви злого духа к девушке-грузинке оплодотворила первоначальный сюжет. Безликая монахиня из первой редакции «Демона» превратилась в красавицу Тамару, дочь старого князя Гудала. В новой редакции изменился и жених Тамары — «властитель Синодала», удалой князь. Его, а не ангела противопоставляет Лермонтов любви демона в поэме. Это изменение сюжета могло быть подсказано Лермонтову преданием о ревности горного духа к Возлюбленному красавицы Грузинки.
Другие следы кавказских легенд и преданий можно найти в стихотворении «Тамара».
На одном из рисунков Лермонтова, перекликающегося со стихотворением, мы видим изображения Дарьялского ущелья и так называемого «Замка Тамары», в стихотворении же сказано:
С этой башней связано множество легенд. В одном из вариантов легенды о Дарьяльской башне историк грузинской литературы А. С. Хаханашвили обнаружил имя «беспутной сестры» Тамары. Ее звали… Тамарой. Предание это повествует о двух сестрах, носивших одно и то же имя. Благочестивая Тамара жила в башне близ Ананури, другая — волшебница Тамара — в замке на Тереке. Эта волшебница, зазывая к себе на ночь путников, утром обезглавливала их и трупы сбрасывала в Терек. Ее убил заговоренной пулей русский солдат. Труп ее был выброшен в Терек, замок развалился, имя чародейки Тамары проклято.
Отмечая раздвоение образа Тамары в этой легенде, профессор Хаханашвили первый обратил внимание на сходство ее с той легендой, которая послужила сюжетом лермонтовского стихотворения.
Кроме «Демона» и «Тамары» мотивы кавказского фольклора можно найти в поэме «Мцыри».
На создание центрального эпизода поэмы «Мцыри» – битвы с барсом – Лермонтова вдохновила распространенная в горной Грузии старинная песня о тигре и юноше, одно из самых любимых в Грузии произведений народной поэзии.
3. Отличительные черты кавказского характера в произведениях Лермонтова

Мироощущение поэтом темперамента и менталитета южных народов отразилось во многих его произведениях: «Бэла», «Дары Терека», «Беглец», и другие.
Черкесский строгий взгляд на доблесть, бесспорная для черкеса истина – идея защиты родины ценою жизни вдохновили Лермонтова, и он создал поэму «Беглец», вложив в неё особенно его самого в то время волновавшую идею патриотического подвига. Поэма написана после пребывания на Кавказе в 1837 году.
На Кавказе, где умели сражаться за родину и свободу, и знали трудную цену подвигу, и презирали измену, Лермонтов услышал песню о том, как молодой горец вернулся из боя, не отомстив за смерть павших в сражении. По содержанию и духу песня очень близка созданному поэтом произведению. Таким образом, «Беглец» тесно связан с народной поэзией черкесов, произведение как нельзя более близко кавказскому пониманию о подвиге и кровном родстве.
Беглеца отвергли все, отвергла и мать. Узнав, что он, не отомстив за смерть отца и братьев, бежал с поля битвы, мать не позволяет ему войти в родной дом.
Когда фашистские войска подступили к Кабардино-Балкарии, редакция нальчинской газеты «Социалистическая Кабардино-Балкария» печатала «Беглеца» и распространяла его широко по горским селениям.
В поэме «Мцыри» автор касается той же темы, что и в «Беглеце» . Темы родины, темы предков. Если беглец преступился почитанием семьи и понятиями о чести поколений, живших столетиями до него, то Мцыри, напротив, стремится к своим корням. Стремится настолько, что совершает безумный поступок – бегство из монастыря. Юноша много говорит о желании иметь судьбу предков:
В какой-то мере, эти два представителя одного этноса беглец и Мцыри противопоставлены друг другу.
Сам же Лермонтов не от имени лирических героев, а от своего имени пишет так о людях Кавказа:
«Как вольные птицы, живут беззаботно; война их стихия; и в смуглых чертах их душа говорит»
Восточные женщины Лермонтова не лишены изящества, они, наоборот, прекрасны: Тамара из «Демона» и Бэла – яркие тому примеры.
Белинский пишет так про одну из сцен в «Бэле» :
«Он взял её руку и стал её уговаривать, чтобы она его поцеловала, она слабо защищалась, только повторяла «поджалуста, поджалуста, не нада, не нада!».
Какая грациозная, и, в то же время какая верная натуре черта характера! Природа нигде не противоречит себе, и глубокость чувства, достоинства и грациозность непосредственности так же иногда поражает и в дикой черкешенке, как и в образованной женщине высшего тона. Слыша «поджалуста, поджалуста» вы видите перед собой эту очаровательную, черноокую Бэлу, полудикую дочь вольных ущелий, и вас так же поражает в ней эта особенность женственности, которая составляет все очарование женщин».
Изображения Кавказа в живописи Лермонтова

Лермонтову – писателю всегда помогал Лермонтов-художник.
Наиболее интересны пейзажи, выполненные маслом, — «Вид Пятигорска», «Кавказский вид с саклей» («Военно-Грузинская дорога близ Мцхеты»), «Вид горы Крестовой», «Вид Тифлиса», «Окрестности селения Карагач» («Кавказский вид с верблюдами») и другие (все 1837— 1838). Любая кавказская панорама Лермонтова — это как бы малый фрагмент вселенной, тем не менее выразивший всю бесконечность мироздания. Руины, монастыри, храмы, лепящиеся на склонах гор, представляются зрителю естественными вкраплениями в природный ландшафт. Вписанные в каждый пейзаж фигурки людей — всадники, погонщики и верблюды, грузинки набирающие в Куре воду, — подчинены изначально заданному ритму; их малый масштаб подчеркивает космическую безмерность целого. Но несмотря на романтическую интонацию, лермонтовские панорамы, как показал исследователь его творчества Ираклий Андроников, во многом совпадают с реальной топографией изображаемых мест, а кроме того, с описанием этих мест в произведениях.
В этом убеждаешься, знакомясь с обнаруженной в наше время лермонтовской картиной «Вид Крестовой горы». На небольшом картоне масляными красками поэт нарисовал один из чудесных горных пейзажей, так живо напоминающий нам зарисовки из «Бэлы». Перед нами в обрамлении суровых скал высится покрытая снегом гора, вершину которой венчает каменный крест. Огибая её, по склону проходит дорога, внизу, вырываясь из глубоких расселин, сливаются вместе два бурных горных потока. А выше на фоне голубого неба белеет гряда далеких гор, как бы растворяясь в прозрачном воздухе, которым напоена вся картина.
Невольно на память вместе с текстом романа приходят строки из письма поэта к Святославу Раевскому, где он делится впечатлениями от Военно-Грузинской дороги: «Лазил на снеговую (Крестовую) гору, на самый верх, что не совсем легко – оттуда видна половина Грузии как на блюдечке, и, право, я не берусь объединить или описать этого удивительного чувства: для меня горный воздух – бальзам, хандра к черту, сердце бьется , грудь высоко дышит – ничего не надо в эту минуту; так сидел бы да смотрел целую жизнь»
Но при всем правдоподобии картины мы, к сожалению, не сможем отыскать на натуре её подлинный прообраз, да и в описании Крестового перевала по роману имеются расхождения с рисунком. Некоторые лермонтоведы пытались объяснить это собирательным характером картины и элементами художественной фантазии автора. Но это не соответствует истине. Дело в том, что лермонтовский пейзаж, как это подметил один из исследователей А. Симченко, представлен в перевернутом виде, в так называемом зеркальном отображении, и предельно сжат по горизонтали. Эти особенности картины легко объяснимы. По возвращении с Кавказа, Лермонтов некоторые свои рисунки автолитографировал, чтобы иметь возможность подарить их друзьям.
До нашего времени дошли четыре оттиска одного из таких рисунков, причем два из них раскрашены акварелью. Очевидно, и свою картину «Вид Крестовой Горы» Лермонтов писал с литографированного рисунка. Искажение же подлинных масштабов было связано с желанием вместить в ограниченный формат живописную панораму гор, которой поэт всегда восхищался.
Перевернем пейзаж на картине в подлинном его развороте, и все станет на свои места. Перед нами изображение реального вида со склона Гуд-горы на Чертову долину и гору Крестовую. И если обратимся тексту «Бэлы», то увидим, что изображение картины полностью совпадает с описанием этого места в романе. Даже время суток на картине, о котором можно судить по характеру освещения и направленности теней, точно соответствует описанию переезда через перевал в «Бэле».
Тема моего экзаменационного реферата: «Изображение Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова». Хотелось бы рассказать о Кавказе, изображенном как в поэзии, так в прозе и живописи великого поэта. Мне стал интересен край, побудивший написать шедевры русской литературы двух величайших российских поэтов. Особенно полно, на мой взгляд, Кавказ предстает перед нами именно через произведения Лермонтова.
Сложно понять южную линию в творчестве поэта, не зная о роли Кавказа в его жизни. Именно поэтому я уделила немного внимания этой теме. Довольно большая глава по сравнению с остальными посвящена природе южного края в изображении Лермонтова. В следующей же приводятся несколько Грузинских легенд и проводятся параллели с поэмами Лермонтова. Кроме того, я постаралась рассказать об особенностях изображения кавказского темперамента. И, наконец, последняя глава реферата посвящена лермонтовской живописи, преобладающую часть которой занимают как раз кавказские мотивы.
В качестве источников я использовала несколько исследований. Большая часть реферата написана по книге доктора филологических наук Ираклия Андроникова «Лермонтов в Грузии». В книге представлены исследования, относящиеся к кавказской теме в творчестве Лермонтова, а также непосредственно фактов лермонтовской биографии, связанных с Кавказом, третья и четвертая главы.
Автор следующей книги «Поэма М.Ю. Лермонтова «Демон» – Елина Логиновская. В своей книге Елена Логиновская открывает основные её смыслы: мифологический и философский. Немалое внимание уделяется и лермонтовским описаниям природы. Именно такие отрывки я взяла для реферата. Из этого источника я использовала главу, посвященную экспозиции поэмы и отрывок главы, посвященной второй части. Кроме того, я использовала статью Иннокентия Анненского «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе». В статье рассматриваются отличительные черты лермонтовской природы, в частности, природы Кавказа.
И, наконец, для главы об особенностях кавказского темперамента мною был взят отрывок из книги исследователя С.А. Андреева-Кривича «Всеведенье поэта», рассказывающей о связи черкесского фольклора с творчеством М.Ю. Лермонтова.
Еще один автор, Сергей Чекалин. Как пишет Ираклий Андроников, он не филолог, изучение жизни и творчества Лермонтова не представляет собою его специальности, он просто читатель. Интерес Чекалина привлекли новые материалы, до недавнего времени хранившиеся в частных руках заграницей. Его книга относится к жанру «Приключения ученого», где научная достоверность нисколько не страдает от описания «живой жизни». Из этой книги я использовала отрывок, посвященный живописи поэта.
Во время работы над рефератом мне было очень приятно сделать для себя несколько открытий об образе Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова.
Лермонтовский Кавказ – это ощущение свободы, душевного спокойствия. Когда мы читаем лирику Лермонтова, рассказывающую русском обществе («Как часто, пестрою толпою окружен…» , «Смерть поэта…», «Прощай, немытая Россия»), то нас не покидает ощущение метаний души человеческой, возмущения, которое читатель переживает вместе с поэтом. Кавказ же дает ощущение свободы, незыблемости мироздания… Как будто отдельно взятый человек вдохнул полной грудью воздух свободы…Особенно хорошо понимаешь это, глядя на картины лермонтова.
Юг у поэта – это воплощение движения. Даже природа у него живет своей жизнью, зачастую очень похожей на людскую жизнь…
Больше всего удивило то, что в основе многих “южных” лермонтовских поэм лежат легенды Кавказа, а не только фантазия автора. Поражает воображение легенда о горном духе Гуда, полюбившем земную девушку.
Женщины гор – это, по моему мнению, особая ниша сюжетов Лермонтова. В какой-то мере они противопоставляются лицемерным красавицам высшего света. Они не испорчены жеманством и неискренностью. Они естественны, всегда необыкновенно красивы, преданны, это заботливые матери («Казачья колыбельная», «Не плачь, не плачь мое дитя…»), преданные невесты («Демон»), но могут быть и гордыми, и своенравными («Тамара»).
Поэт старается показать лучшие стороны южного края – преданных женщин, отважных мужчин, дикую, необузданную, но в то же время прекрасную природу – под стать людям. Продолжая рисовать перед нашим взором романтические картины поэт не изменяет достоверности – многие местности, описанные в “Герое нашего времени” существуют на самом деле, а кавказские легенды почти не претерпевают изменений от пера творца.
в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова

в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова

Название: Образ Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова
Раздел: Сочинения по литературе и русскому языку
Тип: сочинение
Добавлен 13:43:00 11 августа 2005 Похожие работы
Просмотров: 20376
Комментариев: 28
Оценило: 28 человек
Средний балл: 4.2
Оценка: 4   Скачать

Срочная помощь учащимся в написании различных работ. Бесплатные корректировки! Круглосуточная поддержка! Узнай стоимость твоей работы на сайте 64362.ru
Если Вам нужна помощь с учебными работами, ну или будет нужна в будущем (курсовая, дипломная, отчет по практике, контрольная, РГР, решение задач, онлайн-помощь на экзамене или «любая другая» учебная работа…) — обращайтесь: https://clck.ru/P8YFs — (просто скопируйте этот адрес и вставьте в браузер) Сделаем все качественно и в самые короткие сроки + бесплатные доработки до самой сдачи/защиты! Предоставим все необходимые гарантии.
Привет студентам) если возникают трудности с любой работой (от реферата и контрольных до диплома), можете обратиться на FAST-REFERAT.RU , я там обычно заказываю, все качественно и в срок) в любом случае попробуйте, за спрос денег не берут)
Да, но только в случае крайней необходимости.

Сочинение: Образ Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова
Курсовая работа по теме Характеристика туристского потенциала Калининградской области
Курсовая работа: Миграция молодёжи на Запад: демографические, социальные и экономические аспекты
Дипломная работа: Расчет квантово-химических параметров ФАВ и определение зависимости «структура-активность» на примере сульфаниламидов
Курсовая работа по теме Технология послеуборочной обработки и хранения зерна
Контрольная работа: Рекреаційні ресурси, їхня характеристика та оцінка
Возрастные изменения в мужском организме
Сколько Страниц Введение В Курсовой Работе
Реферат: Экстренное увеличение капитала
Я И Другие Сочинение Аргументы Из Литературы
Курсовая работа: Решение задач с нормальными законами в системе «Статистика»
Отчет по практике по теме Деятельность Республиканского унитарного предприятия ‘Минский тракторный завод’
Сальгари Собрание Сочинений В 5 Томах
Реферат: Обеспечение безопасности персонала кредитно-финансовых организаций
Доклад: Талызина Валентина Илларионовна
Контрольная работа по теме Стилевое своеобразие ‘Моления Даниила Заточника’
Итоговая Контрольная Работа 8 Класс Алгебра Дорофеев
Контрольная работа по теме Методы прогнозирования, их классификация, характеристика, область применения
Эссе По Фильму Судьба Человека 1959
Сжатое Сочинение Дубровский
Вариант Эссе
Реферат: Россия с 1917 по 1990-й год
Реферат: Экономико-географическая характеристика водного транспорта Италии
Доклад: Разработка ионометрической методики определения четвертичных аммониевых солей