Рассказ марии глинской хлеб

Урок чтения «Хлеб – всему голова!» , 3 класс

Луценко О.А.,

учитель начальных классов

Перовский УВК «школа-гимназия»

Республика Крым

Тема: Хлеб – всему голова! А. Митяев «В старину для солдат…», В. Толмачева «Хлеб, хлебец, хлебушко…», М. Глинская «Хлеб».

Цель: познакомить учащихся со статьями А. Митяева, В. Толмачевой, рассказом М. Глинской «Хлеб»; расширить знания учащихся о процессе создания хлеба; продолжить знакомство с народными традициями; совершенствовать навыки выразительного чтения; расширить кругозор учащихся знаниями о профессиях; развивать речь, мышление, память; обогащать словарный запас учащихся; воспитывать бережное отношение к хлебу и уважение к людям труда.

Ход урока

I. Организационный момент

Только что звонок раздался,

Впереди нас ждут дела.

Тихо сели, спинки ровно,

И работа началась.

II. Актуализация опорных знаний

— Я нашла для вас интересную загадку:

Отгадать легко и быстро:

Знает батюшку любой –

Мягкий, пышный и пушистый

Черный, белый и ржаной.

С хрусткой корочкой душистой

На столе он – главный гость.

Без него обед невкусный

У людей так повелось. (Хлеб)

— Что это, ребята? Правильно — это хлеб.

— За что вы любите хлеб?

— Как люди относятся к хлебу?

— Как вы думаете, почему люди так почитают и уважают хлеб? (Ответы детей.) Хорошо, я вас выслушала и предлагаю вернуться к этому вопросу в конце урока.

III. Сообщение темы и цели урока

— Сегодня на уроке мы с вами поговорим о хлебе; прочитаем статьи и рассказ о хлебе; познакомимся с традициями, связанными с хлебом; узнаем, как надо относиться к хлебу, и как трудна работа хлебороба.

IV. Мотивация учебной деятельности

Речевая разминка

— В качестве разминки мы возьмем скороговорку:

Батон, буханку, баранку

Пекарь испек спозаранку

Словарная работа: спозаранку – очень рано, рано утром.

V. Изучение нового материала

1. – Я хочу обратиться к истории, к традициям русского народа, и рассказать вам об одной из них. Когда в дом приходили гости, то хозяева встречали их хлебом-солью, выказывая тем самым свое уважение, желая им благополучия и процветания.

Сегодня к нам на урок пришли гости. Давайте встретим их по русскому обычаю – хлебом-солью.

1 уч.Если мы хотим кого-то

Встретить с честью и почетом,

Встретить щедро, от души,

С уважением большим,

То гостей таких встречаем

Круглым, пышным караваем.

Он на блюде расписном,

С белоснежным рушником.

2 уч.С караваем соль подносим,

Поклонясь, отведать просим:

«Дорогой наш гость и друг,

Принимай хлеб-соль из рук».

(Дети преподносят каравай гостям).

2. Я предлагаю вам познакомиться со статьей Анатолия Митяева «В старину для солдат…», из которой мы узнаем интересные факты о хлебе (стр. 91 уч.);

В старину для солдат пекли очень большие хлебы. Каждый везли за войском на телеге.

Космонавты берут с собой на орбиту хлебцы величиной со спичечный коробок.

Самые большие хлебы, и самые маленькие, и те, что между ними,— караваи, ковриги, буханки, колобки — пахнут одинаково сытно и весело. Ни один другой продукт не имеет такого роскошного запаха. Хлебом пахнет только хлеб.

Анатолий Митяев

а) чтение статьи хорошо читающим учеником;

б) словарная работа;

В старину – очень давно, в давние времена.

Коврига — большой круглый хлеб, каравай; коврижка- пряники, обычно медовые.

в) чтение статьи детьми молча.

г) беседа:

— Какой хлеб пекли в старину?

— Какие хлебные изделия упоминаются в статье?

— Какие хлебные изделия любите вы?

— Зачем космонавты берут на орбиту хлебцы?

— Так чем же пахнет хлеб?

3. О хлебе сложено очень много пословиц и поговорок. Давайте познакомимся с некоторыми из них. Для этого мы обратимся к статье Валентины Толмачевой «Хлеб, хлебец, хлебушко…».

ХЛЕБ, ХЛЕБЕЦ, ХЛЕБУШКО…

Из глубины веков, из старинных легенд, из сказок народных дошли до нас эти слова:

Клянусь хлебом своим.

Не каждый человек осмеливался выбирать именно эти слова, чтобы убедить другого поверить ему. Потому что поклясться хлебом — означало поклясться жизнью.

Хлеб-батюшка, хлеб-кормилец, хлеб — всему голова.

Случалось, настигала человека большая беда: загорался от молнии дом. Собирал человек свои последние силы: «Был бы хлеб, хлебом спасёмся…» И ставил новую избу.

Хлеба ни куска — так и в тереме тоска, а хлеба каравай — так и под елью рай.

В старину пекли хлеб в каждом доме. Пока хозяйка хлеб не выпечет, никто об обеде не думал: хлеб ждали. На печь садиться, пока там хлеб, грешно1 было: хлеб испортится.

Худ обед, коли хлеба нет.

Когда на пороге появлялись гости, они кланялись приветливо хозяевам и говорили так: «Хлеб-соль!» Значит, добра желали и достатка.

Где хлебно да тепло, там и жить добро.

Но того, кто сам хлеб не растил, а любил за чужой счёт поживиться, народ не любил. Такому человеку за столом места не было.

На чужой каравай рот не разевай.

Хорошей хозяйке, которая вкусный хлеб испекла, улыбкой гостей одарила и вкусным обедом всех накормила, люди платили доброй прибауткой:

За хлеб, за соль,

За щи с квасом,

За лапшу, за кашу,

За милость вашу —

Благодарим!

Валентина Толмачёва

а) чтение текста Валентины Толмачевой «Хлеб, хлебец, хлебушко…» хорошо читающими учениками (стр. 91-92 уч.);

б) словарная работа:

Изба – деревянный крестьянский дом,

Терем — в Древней Руси: высокий богатый дом с высокой крышей.

Грешно — здесь: заслуживает осуждения, порицания.

в) чтение статьи учащимися «цепочкой»;

г) беседа:

— Какое отношение к хлебу выразил народ в пословицах и поговорках?

д) работа в парах:

— Сейчас каждая пара выберет себе любую понравившуюся пословицу и попытается ее объяснить (как вы понимаете смысл той или иной пословицы?).

4. Стихотворения детей «Что такое хлеб»

Только снег сошел в апреле

Как поля зазеленели.

Мы говорим: «Хлеб».

Золотой простор бескрайний,

Там работают комбайны.

Мы говорим: «Хлеб».

Вот зерно течет рекой,

Чтобы сделаться мукой.

Мы говорим: «Хлеб».

Тесто тужится в квашне,

Запекается в огне.

Мы говорим: «Хлеб».

Ешь его, расти и помни:

В мире нет труда огромней,

Чтоб на стол к тебе явился

Свежий хлеб.

Вот он — хлебушко душистый,

Вот он — теплый, золотистый.

В каждый дом, на каждый стол

Он пожаловал, пришел.

В нем – здоровье наше, силы.

В нем – чудесное тепло

Сколько рук его растило

Охраняло, берегло

Ведь не сразу стали зерна

Хлебом тем, что на столе,-

Люди долго и упорно

Потрудились на земле.

— Действительно, чтобы вкусный свежий хлеб попал на наш стол, трудится много людей разных профессий. О некоторых из них мы сейчас вспомним.

5. Физкультминутка «Хоровод».

(Дети)К гимназистам на машине

Каравай приехал ныне

В круг вставай, каравай,

Кого хочешь – выбирай

(Каравай)Пекаря!

Он не грел на печке бок –

Каравай ребятам пек.

(Дети)Пекарь, с нами поиграй,

Кого хочешь, выбирай.

(Пекарь)Мельника!

Не молол он чепуху,

А смолол зерно в муку

(Дети)Мельник, с нами поиграй,

Кого хочешь, выбирай

(Мельник)Хлебопашца!

Он в тенечке не лежал,

А хлеба растил и жал.

(Дети)Хлебопашец, в круг вставай,

Кого хочешь, выбирай.

(Хлебопашец)Рабочего!

Он приехал к нам с дарами:

Тягачами, тракторами

(Рабочий)А награда – урожай.

Всех на праздник приглашай

Слава урожаю в закромах!

Слава караваю на столах!

Слава натруженным рукам!

Слава труженикам!

VI. Закрепление и осмысление знаний

— Как нужно относиться к хлебу? (ответы детей).

Но, к сожалению, не все об этом помнят и не всегда уважительно и бережно относятся к хлебу. Давайте с вами обратимся к рассказу Марии Глинской «Хлеб», который вы читали дома.

Хлеб

Мама дала Грише большой кусок хлеба и отправила его на улицу. Гриша ел хлеб. Хлеб был вкусный и душистый, с блестящей корочкой. Скоро мальчик наелся, а хлеба еще оставалось много. Тут ребята позвали Гришу в мячик играть. Что делать с хлебом? Гриша подумал и бросил хлеб на землю.

Проходил мимо дядя Матвей, остановился и спросил: «Кто хлеб бросил?»

-Он, он! — закричали ребята и показали на Гришу. Гриша сказал: «Я уже сыт, а хлеб оставался. У нас хлеба много, не жалко».

Дядя Матвей строго посмотрел на мальчика и сказал:

«Десятки людей трудились, выращивали хлеб, а ты хлеб в грязи топчешь».

Гриша заплакал: «Я не знал, что с хлебом делать. Досыта наелся, а он оставался…»

Ладно, — согласился дядя Матвей. — Если не знал — это другой разговор.— Поднял хлеб, положил на ладонь. — В этом кусочке моя работа, работа твоей матери, всей деревни работа. Хлеб любить и беречь надо. — Отдал его Грише и ушел.Гриша утер слезы и сказал ребятам: «Я тот хлеб сейчас съем».

— Нельзя, — возразил Саня, — хлеб запачкан, заболеть можно.

И куда же теперь хлеб девать?В это время проезжала по дороге телега, а за телегой бежал жеребенок Лы…

Июнь 1941 г. был богат на аномалии. Куры каждый день несли в два-три раза больше яиц, чем обычно. Грибы, что называется, косой косили! Старики говорили: «Не к добру это! Война будет!» Молодежь отмахивалась: «Какая война? С кем? У нас мирный договор с Германией!»

Скептики призадумались за три дня до начала войны: на деревню обрушились полчища крыс! В подполах, скотных дворах, даже на улицах метались злобные серые создания! От них отбивались кочергами, поленьями, котелками! А 22 июня началось германское вторжение.

О страшных предзнаменованиях, со слов очевидцев, поведала автору заведующая Васильевской сельской библиотекой Л.А. Русакова. Так ли было, на самом деле ? Людмила Аркадьевна уверяет, что именно так! Или народная фантазия, столкнувшись с невиданной по ожесточению и количеству жертв войной, задним числом измыслила эти леденящие душу приметы? Сейчас, наверное, никто уже точно не ответит на данный вопрос. Но то, что возможно и необходимо – это навеки сохранить свидетельства людей, переживших военное лихолетье. Ибо наша национальная память о Великой Отечественной войне, пожалуй, главной войне за всю русскую историю, должна быть максимально полной. Ведь именно эта память служит всем нам духовной поддержкой в минуту уныния и отчаяния. Основой патриотического воспитания новых поколений. Надеждой на Великое будущее России. Ниже я привожу записи бесед с рядом очевидцев событий 1941 г., либо их ближайших потомков (дочь, сын). Все, о чем рассказывается, происходило на территории (либо с жителями) Васильевского сельского совета Высоковского (ныне Старицкого) района Калининской (Тверской) области. Главным образом, в октябре – декабре 1941 г.: в период немецкой оккупации. Маленькое предварительное пояснение. Внимательный читатель обнаружит во всех трех фрагментах устной истории общность ряда черт.

1) Удивление их авторов от контраста между образом врага, сложившимся под воздействием советской пропаганды: «немцы – нелюди», и реальностью: «немцы – люди, причем часто – добрые». 2) Стремление объяснить эксцессы со стороны оккупантов вмешательством злобных рыжих финнов, которые, дескать, мстили за советско-финскую войну. О «жестоких финнах» и «хороших немцах» я слышал не только в наших краях, причем, в разных деревнях, но и, скажем, в Рузском районе Московской области от своей деревенской хозяйки Лидии Александровны Разуваевой, пережившей оккупацию (с. Ново-Волково). Действительно ли виноваты в зверствах исключительно «плохие» финны? – Вопрос к военным историкам. Или так, в этническом преломлении («плохие финны» – «хорошие немцы»), трансформировалась в народном сознании двойственность поведения оккупантов («плохое – хорошее») по отношению к местным жителям? 3) Достаточно спокойное (без надрыва) фиксирование негативных аспектов оккупации. Грабежей: несанкционированных – со стороны голодных солдат и организованных – километровый обоз с награбленным добром в д. Чернево. Угонов односельчан в Германию. Выселений, а порой, поджогов домов – среди лютой зимы! Использования мирных жителей, как живого щита, при атаках на позиции Красной армии. У всех рассказчиков чувствуется скрытое недоумение: вроде бы «хорошие» немцы, а такое сотворили?! Думается, это недоумение объясняется тем, что оккупанты у нас были недолго и не успели по настоящему «развернуться». Моим нынешним землякам просто повезло. Но и это «везение», как увидит читатель, было весьма относительным. Еще одно наблюдение. Как я мог убедиться, беседуя с очевидцами тех грозных событий, их детьми, внуками и правнуками, народная память на протяжении нескольких поколений необычайно точно сохраняет свидетельства о Великой Отечественной войне. Так потрясла она национальное сознание! Да, очевидцы помнят больше. Причем старшие более подробно, чем тогдашние малыши. Но суть событий, скажем, пребывания немцев в д. Чернево, нынешняя двенадцатилетняя девочка Полина, внучка одной из рассказчиц Т.М. Петуниной, воспроизводит предельно точно. Потому призываю. Записывайте воспоминания о Великой войне! Непосредственных свидетелей событий. Их потомков. В них – правда о нашей Победе, которую надо сохранить! И последнее. Автор благодарен работнику местной администрации Валентине Михайловне Дмитриевой и заведующей Васильевской сельской библиотекой Людмиле Аркадьевне Русаковой за помощь в поисках и сканировании фотоиллюстраций.

«Вот такой запомнилась мне война…» Рассказ Нины Смирновой. Нина Дмитриевна Смирнова (за шустрость прозванная Самолетовой) родилась в 1928 г. в д. Щитниково Высоковского (ныне Старицкого) уезда Тверской губернии. Осенью 1941 г. ей было 13 лет. Вот что она рассказала о своей жизни в оккупации и в эвакуации.

В конце октября 41 г. гляжу я как-то в окно. Смотрю из леса со стороны Волги (там, как мы потом узнали, у немцев была понтонная переправа возле д. Терпилово) идут трое немцев. «Русский солдат есть?» – спрашивают. «Нет» – отвечаю. Ушли. На следующий день уже 6 немцев снова ненадолго зашли в деревню, опять про наших солдат спрашивали. Тогда такая неразбериха была. Только немцы ушли, ночью наши на нескольких грузовиках приехали. Сказали, что в Калинин (теперь Тверь) за горючим их отправили. На следующий день опять наши – двое верхом на лошадях, но тут же ускакали. Следом немцы на телегах, со стороны Терпилова; видно, по понтонному мосту переправились. Эти уже прочно обосновались. У нас в избе поселилось 6 человек. Спали на полу на соломе. А мы с мамой на печке ночевали. Помню двоих: Зигфрида и Юсупа. (М.б., Иозефа? – М.Г.). Один из Югославии, а другой из Чехословакии. Зигфрид фотографию показывал, на ней двое детей. «Цвай киндер,» – говорит. Ох, как они за своими конями ухаживали! Чистили каждый день, ноги им мыли. Мы за собой так не следили, как они за лошадьми. Немцы поначалу днем куда-то все уезжали, наверное, на передовую, потом возвращались. Как-то, когда их не было в деревне, из леса выходят двое наших солдат. Говорят, отстали от своей части. Зашли в избу, погрелись, помылись, переобулись. Собрались уходить. Глянь, а тут немцы возвращаются! У одного из солдатиков пилотка на голове зашевелилась – волосы аж дыбом встали! Они сразу в подпол, а шинель за сундук запихнули. Немцы как вошли в избу, шинель-то и увидели. Избу обыскали и в подпол. Вывели наших ребят на улицу. Один шинель надел, а другой, как и пришел, в одной гимнастерке – дрожит. То ли от холода, то ли от страха. У нас во дворе камень большой лежал. Немцы об него винтовки, которые у солдат отобрали, разбили, а самих солдатиков увели по лесной дороге в сторону д. Кознаково. Может, убили, а может, к своему начальству увели. Больше мы их не видели. Прошло сколько-то времени. Немцы уже все из деревни не уходили. Часовые обязательно оставались. Собрали они как-то жителей, как сейчас помню, 137 человек нас было, и согнали всех в один дом. (Вот память! Что тогда было, все помню. А сейчас! Очки куда-нибудь положу, а потом целый день найти не могу). Немцы, наверное, боялись партизан, и чтобы народ им не помогал, загнали всех в такой «концлагерь». Ночью мужики сделали подкоп под фундамент. Думали, что если немцы подожгут дом, то кто-то сможет убежать. Правда, днем из дома выпускали. Разрешали сходить домой, скотину покормить. емецкая комендатура была в Терпилове. Там же и госпиталь, на краю деревни. В нашем доме тоже потом что-то вроде госпиталя сделали для раненых. А в Терпилове стояли немцы и финны. Финны очень злые были. Приехали как-то к нам в деревню. На телеге кадка. Стали молоко отбирать. А потом один на маму пистолет наставил: «Давай корову!» Так и увели кормилицу. А мама, не побоялась же, пошла в Терпилово в комендатуру на финнов жаловаться. Там ей дали другую корову, бывшую колхозную. Дело в том, что когда фронт приблизился, велели колхозную скотину от немцев на восток угонять, в Горьковскую область. Лошадей успели угнать, а коров нет. Вот колхозных коров по дворам и раздали. Так у многих по две коровы оказалось. Но недолго и эта корова у нас прожила. Мы ее прятали, в лесу пасли. А она как-то из лесу к озерку вышла попить, тут немцы ее и поймали. Мама к офицеру, а тот смеется, на клеймо, которым метили колхозных коров, показывает и говорит: «Матка, корова – коллектив». Дескать, не твоя корова, а колхозная. «Мне, – говорит, – солдат кормить надо». (У немцев переводчик был; а больше знаками объяснялись). А нам с мамой отдали голову коровью, мы из нее холодец варили.

Как-то 15 человек, в основном взрослых мужиков, собрали и погнали в сторону Старицы, сказали, в Германию повезут. Откуда мужики взялись? Многие с трудового фронта. В 41-м сорока-сорокапятилетних мужиков в Красную армию еще не призывали, а направляли рыть окопы против немцев. Но фашисты так быстро наступали, что наши и отойти не успели, так и остались в деревне. У нас и много дачников в оккупацию попали, в основном, ленинградцев – женщин с детьми. Приехали отдохнуть на лето, а тут война. В Ленинград не пускают. А скоро город вообще в блокаде оказался. Только в 45-м году и смогли домой вернуться. Им, можно сказать, повезло. А то в Ленинграде с голоду бы умерли. Моя соседки, Валентина с сестрой, там чудом выжили, а мать, отца, брата и сестру похоронили.

Из наших, в Германию угнанных, половина ночью в Старице сбежали: в заломках (пещерах, где добывали белый камень) старицких прятались. Немцы туда боялись соваться. Потом они домой вернулись: Василий Тихонов, Ленька Лебедев, еще кто-то. А крестный Иван Евполов, председатель колхоза Иван Виноградов и дядя Сережа через д. Холохольню домой пошли. Ночью в Холохольне в церкви спрятались. А уже декабрь на дворе. Холодно. А они одеты легко. Замерзли. Утром бой начался. Стреляют:, и наши и немцы. Дядя Сережа все-таки решил в храме отсидеться, а другие двое не выдержали холода, выбежали наружу. Их и убило. А дядя Сережа дождался ночи – и домой. Убитых потом в деревню привезли, похоронили на кладбище. Это уже когда немцы ушли. А с теми, которых в Германию, угнали, никто не знает, что стало… Наши в конце декабря вернулись. Наступали со стороны Трехдубья, Васильевского. В общем, от Калинина шли с боями. Нас всех, как я говорила, немцы согнали в один дом. Напротив него ихние минометы как раз стояли. А тут наши подходят. Мы боялись: начнут бить по минометам и в наш дом ненароком попадут. Но обошлось. Только один снаряд рядом с домом разорвался и только одного человека, Кольку Панова, ранило. Разведка, наверное, наша хорошо сработала: доложила начальству, в каком доме нас заперли. За деревню 4 дня бои шли. Потом уже наших убитых бойцов собрали и похоронили в братской могиле – около 500 человек оказалось.

А пока шло сраженье, немцы каждый день после боя заставляли нас собирать своих убитых и сносить в подвал сгоревшего дома. Но наши, наконец, одолели. Немцы отступили в сторону Терпилова. Часть своих мертвецов увезли на телегах. А других, которых мы в подвал снесли, сожгли. Перед уходом они один дом подожгли, чтобы дымовую завесу сделать. Потом мы еще 6 убитых фрицев нашли и в силосной яме похоронили. Освободили нас 29 декабря 1941 г. Пока еще живы были бывшие в оккупации, мы каждый год этот день как большой праздник справляли. А сейчас, кроме меня, никого уж и не осталось. Только нас освободили, как в 1942 г. всю молодежь из района отправили в г. Молотов (теперь Пермь). Наверное, наши власти боялись: вдруг немцы вернутся и угонят всех в Германию. Ведь их только в 1943 г. из Ржева выбили. Да и народу на заводах не хватало: мужики, почитай, все в армии были. Отправляли нас в товарных вагонах из Высокого. Стали мы работать в Молотове на заводе им. Дзержинского. Наших было всего 31 человек: 30 из соседнего села Васильевского, до я одна из Щитникова. Через две недели решили мы, самые рисковые, домой бежать. Надела я на себя три платья, чемодан с вещами с третьего этажа общежития сбросила, чтобы вахтерша не догадалась, что убегаю. Всего нас 6 человек утекало. Через р. Каму на лодке нас перевезли. Сказали перевозчику: «Домой едем». На полустанке, где уголь грузили, попросились мы в вагон с углем. Поехали. Потом спрашиваем: «Куда поезд идет?» Оказалось, не в ту сторону. Слезли, черные все, как негры. Пошли пешком в сторону дома. На огородах сорвем что-нибудь, тем и питались. Помню, проходили Ярославль, Рыбинск, Тутаев. На какой-то станции четверых из нас задержали, и меня тоже. Сказали: «Будете работать, картошки дадим». А работа такая: песок из реки вымывали, а мы его лопатами подальше от берега отбрасывали, чтобы назад не пополз. Проработали мы немного. Подкопили хлеба, который нам выдавали, и опять удрали. Смешались с толпой беженцев, возвращавшихся домой в освобожденные от немцев районы. У тех подводы были. Так потихоньку мы и до своих деревень добрались. Хотели нас сначала назад отправить. Тогда мы в лес убежали. Спрятались там и все в бинокль смотрим, нет ли облавы? Наконец, сжалились над нами, разрешили остаться дома. Спасибо председателю сельсовета. Круглов его звали. А как потом в колхозе жили, о том Вам Валентина Платонова, соседка моя, уже рассказала. Да, еще одно. Не так давно приезжал из Германии один немец. В войну он в наших краях воевал. А в нашей избе, где маленький госпиталь был, раны залечивал. Вот такой запомнилась мне война.

22 апреля 2018 г.

Рассказ Валентины Горшковой. Валентине Афанасьевне Горшковой (в девичестве Соколовой, 1935 г.р.) в 1941 г. было шесть лет. Жила она с мамой, Екатериной Александровной Соколовой (1907-1991). Отца, Афанасия Арсентьевича Соколова (1902-?), взяли сначала на тыловые работы, а потом призвали в армию. С фронта он не вернулся. Пришло извещение: пропал без вести.

Жили в с. Васильевском. Рядом, через речушку Улюсть (Улюська, как ее обычно называют местные жители), расположена деревня Рамейково. Васильевское и Рамейково практически сливаются друг с другом. Дом Соколовых, двухэтажный, кирпичный (он и сейчас цел) располагался около речушки, в низине, на окраине Васильевского рядом с Рамейковым. Его построили незадолго до революции два брата Соколовых. Жили наверху, а в нижних помещениях пекли баранки, которые с удовольствием покупали односельчане. В начале 30-х гг. братьев раскулачили, а дом отобрали в колхоз. Родителей Валентины выслали куда-то в Медвежьегорск. Там отец работал помощником машиниста. Через какое-то время дом вернули. Братья сумели доказать, что они не были кулаками, так как не использовали наемной рабочей силы. Родители Валентины вернулись в родное село. Здесь в 1935 г. она и родилась.

Осенью 1941 г. пришли немцы. Сначала появились разведчики верхом на лошадях. У ключа, неподалеку от Валиного дома, завязался бой. Подошли основные силы немцев. Наши отступили. Немцы заняли село.

Когда они въезжали в деревню, многие на мотоциклах, один парнишка бросил веревку под колеса невиданного ранее на селе вида транспорта. Та намоталась на ось. Мотоциклист упал. Мальчик бежать. Заскочил в ближайший дом и за матрас, прислоненный к стене в сенях. Немец за ним.

Вбегает в зал. А там бабушка старенькая жила. Немец к ней: «Где «киндер»? Та понять ничего не может. Мальчишку-то она и не видела: тот в сенях спрятался. В общем, так и не нашли «киндера», смазавшего торжественный въезд в русское село частей «непобедимого вермахта». Этот эпизод вспомнил, со слов отца, Александра Яковлевича Горшкова, сын Валентины Афанасьевны Вячеслав Александрович Горшков (1956 г.р.).

Валин дом, как уже отмечалось, хотя и самый комфортабельный в деревне, располагался на окраине села, у речки. Видимо, поэтому немцы в нем вначале не поселились: боялись партизан. Потом несколько человек все же въехали. Девочка с мамой жили в маленькой комнатке. Немцы – в большом зале. Старший немец был добрый. Показывал фотографии семьи. Плакал. Объяснял, что они не хотели, но их заставили воевать. Девочке то мыло даст, то шоколадку. А в Рамейкове, через речушку, финны стояли. Те злые были. Как то здоровенный рыжий финн зашел к ним в дом и на чердак. А Валина мама там зингеровскую швейную машинку прятала. Она финна за плащ, стащила с лестницы. Тот за ней. Она на улицу. Кричит. Тут немецкий комендант неподалеку оказался. Заорал на финна и как даст ему под зад ногой! Немецкая власть грабежи запрещала. Хотя солдаты и рыскали по селу: то сало стащат, то яиц потребуют.

Валентина помнит только то, что происходило в доме или рядом. Днем по деревне ходить ребятам не разрешали родители, боялись немцев. А с вечера действовал комендантский час, согласно которому запрещалось выходить из домов до утра. Запомнилось, как у ключа немец подорвался на мине. Насмерть. Ногу ему оторвало. Наши ли бойцы перед уходом мину поставили или партизаны?

Кто знает? Как-то днем детишки катались с горки. Рядом по дороге шли немцы. Один из солдат поскользнулся и упал. Дети засмеялись. Другие немцы тоже захохотали.

И вот среди этой, в целом спокойной, жизни однажды ночью Валю с мамой немцы вдруг стаскивают с печки, приказывают одеваться и вместе с другими местными жителями отправляют под конвоем на северо-восток. Туда же погнали и скотину. А сами сзади идут. Дошли до деревни Игутьево. Внезапно завязался бой. Снаряды рвутся. Загорелся игутьевский скотный двор. Дети заплакали. Тут стрельба прекратилась. Откуда ни возьмись, наши бойцы в белах маскировочных халатах. Ругаются: «Вы почему раньше не закричали?! Могли бы всех перестрелять!» Деревенские отвечают: «А мы откуда знали, что вы тут?!» Слава Богу, обошлось: никого не убили и даже не ранили.

Тут-то стало ясно, зачем их посреди ночи погнали в Игутьево. Немцы надеялись за спинами русских женщин и детей незаметно подкрасться к деревне и выбить оттуда красноармейцев! Не удалось. Немцы разбежались. Наши перешли в наступление. Многих из них положил немецкий пулеметчик, засевший на колокольне с. Васильевском; пока его оттуда не сняли. Вернулась Валя с мамой домой вместе со своей коровой. Утром просыпаются: нет буренки. Но шила в мешке не утаишь. Особенно зимой в деревне. По следам нашла мама свою корову: за речушкой, в Рамейкове. Оказалось, наши бойцы увели. Она их пристыдила: «Эх, вы! Немцы не взяли, а вы, русские, украли. Куда мне с дитем без коровы!?» Отдали, правда, взамен попросили мешок картошки. Мама отнеслась с пониманием: кормили бойцов не ахти как!

12 июня 2019 г.

Мама и Юра: война и мир. Тамара Михайловна Петунина (1950 г.р.) в наших тверских краях человек известный. Всю жизнь «сеет разумное, доброе, вечное». Работала режиссером народного театра, методистом отдела культуры Фировского района; директором Дома культуры в с. Васильевском Старицкого района. Вела различные детские творческие кружки. Возглавляла совет ветеранов Васильевского сельского округа. Пишет стихи…

Встретились с ней как-то на прогоне нашего села Васильевского. Я был полон впечатлений от рассказов блокадницы Валентины Акимовны Платоновой, которые только что записал. (См. «Столетие», 1 мая 2019 г.). Тамара Михайловна, конечно, с ней знакома. В деревне все друг друга и все друг про друга знают. Порой даже то, что ты сам про себя не знаешь! Я и спроси, а что ей известно «про войну» в наших местах? Она как начала рассказывать, со слов своей мамы, о военном лихолетье!.. Зацепило. Договорились специально встретиться, чтобы я без спешки записал ее воспоминания. А была весна – посевная… Потом трава полезла, сорняки… От триммера руки отсохли. Да поливать надо. А тут черника, малина поспели. И покупаться на Волгу съездить хочется. Благо, еще в тот год грибов было мало! Глядь, уже и картошку пора копать, банки закручивать. А зимой, наконец, до книг дорвался. Так прошел год. И вот 23 апреля этого года, наконец, встретились. Начали беседу с войны. А потом, слово за слово… Впрочем, предоставляю слово Тамаре Михайловне Петуниной.

Моя мама, Лидия Андреевна Горлова (в девичестве Чижикова), родилась в д. Чернево Высоковского (ныне Старицкого) района Калининской (Тверской) области 18 марта 1921 г. Сейчас от деревни ни дома не осталось – лес один. В 1939 г. вышла замуж за односельчанина, Александра Петровича Горлова. В том же году его призвали в армию. Попал как раз на финскую войну. 13 августа 1940 г. родился сын Юра. А 22 июня 1941 г. началась другая война – Великая Отечественная. Так две войны она его и прождала! Мамина свекровь, Мария Андреевна Горлова (1901-1985 гг.; свекр – Петр Васильевич Горлов, 1900-1984 гг.), была председателем колхоза. Когда стремительно наступавшие немцы вторглись в Калининскую область, она с табунщиками погнала от врага скотину на восток – в Горьковскую область. Маму же попросила остаться с годовалым сыном, чтобы за домом присматривать. А дом самый справный во всей деревне был! При нем сад большой, огород, скотина. Жалко бросать без присмотра. Мама и осталась. Да еще свою маму, Аллу Матвеевну Чижикову, из райцентра Высокое вызвала. Вдвоем не так страшно!

Немцы пришли в октябре 1941 г. Дом у Горловых, как я говорила, самый большой на селе. Немцы там штаб и разместили. А маму с сыном и бабушкой выселили в пристройку-кухню с отдельным входом. Приказали печь для себя хлеб. Поначалу все было спокойно. Что называется, «без эксцессов». Мама рассказывала, что в деревне разместилась какая-то тыловая часть. Начальник штаба был хороший. Любил детей. У него трое их было. Фотографии показывал. Маленькому Юрке частенько сахар под дверь подсовывал. Однажды тот проснулся, заплакал, а немец подошел, успокоил. Но недолго эта идиллия продолжалась. Прошел слух, что идут какие-то другие немцы – «зондеркоманда», как мама вспоминала. Злые, молодых женщин угоняют в Германию, а детей живьем сжигают. Маме старики говорят: «Лидка, прячь ребенка, и сама прячься!» А к тому времени деревню уже часто бомбили. Наверное, наши – знали, что там немцы. Чтобы прятаться от бомб, жители выкопали ямы и там во время бомбежек хоронились. И у мамы в сарае была такая яма. Она схватила Юрку и туда. А сверху соседи хворосту накидали. Затаилась. Страшно. Вдруг слышит: дверь заскрипела, кто-то зашел в сарай. Юрка зареветь пытается. Она ему рот рукой зажимает. И тут очереди из автомата: по стенам, по груде хвороста. Хорошо, немец не догадался, что под хворостом яма – вглубь не стрелял. Мама молится: «Господи, сохрани!» Сохранил Господь. Немец ушел.

Через какое-то время к маме бабушка пришла. Говорит: «Вылезай, немцы хоть и злее, чем те, что раньше у нас стояли, но все-таки не такие изверги, как рассказывали». Вылезли они с Юркой из ямы, и пошли все втроем в свою пристройку. А их оттуда гонят: «Шнелль, шнелль!» («Быстро, быстро!») Выгнали в сарай. А там холодно. Зима на носу. Немцы уже совсем не благодушные. Всего боятся. Деревья, кусты по деревне и вокруг нее вырубили, чтобы партизаны незаметно не подобрались. Хотя про партизан мама ничего не рассказывала. Особенно злобным был один рыжий, говорили, что финн. Не знаю, финн ли, но по-русски понимал. (Финляндия до революции входила в состав Российской империи, поэтому многие финны знали русский язык. – М.Г.). Он стоял на часах возле пристройки, где немцам пекли хлеб. Как-то бабушка вынесла оттуда таз с помоями, хотела вылить их подальше от дома. Пошла на задворки. А был уже комендантский час, когда запрещено из домов выходить. Но бабушка думала: «Для немцев ведь хлеб-то печем, наверное, можно запрет нарушить!» Не тут-то было. «Рыжий» заорал на нее и прикладом по голове. У бабушки потом всю жизнь голова болела и мерзла. Она даже в жару в зимней шапке ходила. Но недолго немцы хозяйничали. В декабре наши их погнали. Напоследок, фашисты устроили «фотосессию». Согнали на пригорок всех жителей и заставили изображать, как те, дескать, любят немцев – плакать, кричать: «Возвращайтесь!» А сами все на фотоаппарат снимают. Да, было за что «любить»! Перед уходом «освободители» целый обоз награбленного нагрузили, длиной больше километра. Все, что можно было по окрестным деревням более-менее ценного найти, выгребли. Смотрит мама на эти «трогательные» проводы (она без ребенка была, бабушке отдала), да и скажи соседям: «Эх, сюда бы, «Максимку» (пулемет системы «максим»), ни один бы гад не ушел!» А недалеко рыжий финн стоял. Услышал он эти слова и бегом к командиру. (Он, как я говорила, по-русски понимал.) Хорошо, рядом дедушка Сергей был: сразу сообразил, в чем дело. «Лидка, – говорит, – беги, прячься!» Мама с пригорка в деревню, спряталась в одной избе под крыльцо. Немцы переполошились, загомонили, автоматы наперевес и по селу – искать. Искали, искали – без толку. И тогда они стали поджигать дома. И хочешь верь, хочешь нет, огонь сжег полдеревни и остановился перед той избой, где под крыльцом пряталась мама… Так ее и не нашли.

Тронулся обоз. Потом, в дыму и огне пожарища, ушли и стоявшие в деревне оккупанты. А половина жителей – женщин, детей, стариков – среди суровой зимы остались без еды и крыши над головой. И из-за чего? Из-за одного неласкового слова деревенской молодухи! Да еще и радовались: хорошо, что самих вместе с домами не сожгли! Через какое-то время вернулась со скотом свекровь-председатель. Мужиков, почитай, нету. Работали в колхозе бабы, старики и ребятишки. А тут призыв партии и правительства: «Девушки, на трактор!» Поехала мама в г. Лихославль (Калининской обл.), на тракториста учиться. Выучилась. Работала, как и всю жизнь, честно. На МТС (машинно-тракторной станции) в райцентре Высоком бригадиром тракторной бригады ее назначили. Трактор на железном ходу. Без кабины. Дождь, град – на это внимания не обращали. Случалось кое-что и похуже!

Как-то маме надо было вспахать одно поле. Оно находилось между соседними с Черневым деревнями Чадово и Толмачево. (Деревни эти и поле, в отличие от многих других, до сих пор существуют). Земля там легкая. Она и отпусти прицепщицу (которая на плугах стояла, регулировала): дескать, одна справлюсь. Справилась! Пашет, а сама время от времени назад, на плуги поглядывает. В очередной раз оглянулась: «Мама дорогая!» Плугом мину зацепила! Заглушила трактор. Стала вылезать. А трактор высокий: сначала по лесенке надо спуститься, потом с подножки спрыгнуть. А у самой ноги ватные. Затаив дыхание сползла с трактора. 10-15 метров прошла на ватных ногах. Потом – в слезы и бежать! Домой прибежала. Ревет. Рассказала, какая беда с ней приключилось. Вызвали саперов. Разминировали ту мину окаянную. А утром – на работу. Подруги увидали: «Лидка, что с тобой?!» А у нее все виски седые! А было ей всего двадцать с небольшим… Восемь лет проработала мама на тракторе. Потом 27 лет – дояркой. В группе – 16 коров. Доили руками. Три раза в день. Поили из ведер. Ведра на коромысле из колодца носили. Тоже три раза в день. Навоз из коровника опять же сами на санках вывозили. Жила мама сначала в деревне Богатьково, что в 7-ми км от Высокого. Потом в Попове (деревня недалеко от Чернева; на месте и той и другой – сейчас лес). На ферме работала в Черневе. Почему уехала из Чернева? Это – отдельная и грустная история.

Ждала-ждала мама две войны своего суженого. Наконец, Александр вернулся. Но… с женой. Причем ни маме, ни родителям даже ничего не написал, не предупредил. А его родители, которые столько с мамой вместе пережили, говорят (сыну): «Выгнать мы тебя не можем, сын все-таки, но Лида с Юрой пусть у нас живут». Благо, неверный муж скоро уехал к новой жене. Через какое-то время опять навестил. Снова с женой. Правда, с другой… Такой бл-ун оказался! Надоела маме такая жизнь! А тут и с моим отцом, Михаилом Михайловичем Туркиным, познакомилась. Он в той же высоковской МТС работал. Поселились в д. Богатьково под Высоким. Второй муж тоже оказался еще тот «ходок». На глазах у детей водил женщин на сеновал. Мама терпела, сколько могла. Наконец, не выдержала. Написала своей первой свекрови, Марии Андреевне Горловой, которая души в ней не чаяла: «Так мол и так, нельзя ли где-нибудь рядом с Вами домик купить?» Оказалось, в соседней с Чернево деревне Попово маленький плохонький домишко продается. Купила. Взяла детей. А нас уже трое было: Юра, я и Таня (родилась в 1954 г.). Переехала в Попово. Ушла из МТС. Ведь, работая там, приходилось по всему району мотаться: где колхозы закажут поля обработать, туда и поезжай. А у нее дети. Пошла на ферму. Проработала несколько лет. Трудилась, как всегда, по-стахановски. Она ведь и партийная была. Искренне верила в “дело Ленина”. И вот за доблестный труд разрешили ей переселиться из ее развалюхи в новый добротный дом в деревне Матюково, в том же колхозе на р. Волге расположенной; а деньги в рассрочку выплачивать. На матюковскую ферму она и работать перешла.

Шли годы. За дом мама все, что положено, выплатила. Собралась оформлять документы на приобретение его в собственность. А председатель (уже другой, не тот, с кем договаривались) оформлять отказался. Что делать? Обратилась в Старицу, к прокурору. Тот по телефону крепко поговорил с обнаглевшим колхозным начальством. После чего ей вернули деньги (за вычетом того, что насчитали, как квартплату за годы, что она там прожила). А дом так и не оформили на нее. Говорят: «Живи, как квартирантка». А мама уже пожилая была, думала: «Помру, детям ничего не останется». И купила на выплаченные ей колхозом рубли домишко в с. Васильевском, на центральной усадьбе колхоза «Путь к коммунизму». Переехала в очередной, уже последний, раз. Все, что осталось от колхозного «откупного», отдала нам, детям. Когда мама умерла (10 июня 1999 г.), мы с сестрой на эти деньги ей памятник на могилке поставили.

С Юрой же вот как судьба распорядилась. Жил он в д. Маслово, в нашем Высоковском (Старицком) районе. Работал в колхозе «Октябрь», в д. Красное (недалеко от Маслова), водителем у председателя Иванова (не помню имя-отчество), Героя Социалистического Труда. Хороший человек был, к Юре, как к другу относился. Женился Юра на местной женщине, из д. Толмачево. Девочку ее удочерил. Родили еще двоих детей: Сережу и Галю. Но жена оказалась гулящая. Любительница выпить. Работала она в с. Луковниково (недалеко от Красного) на местном льнозаводе. Предприятие это был специфическое. Работа тяжелая. Мало кто туда из местных шел. Вакансии заполняли при помощи отсидевших свое заключенных Ржевской тюрьмы. Тут-то Юрина жена и познакомилась с бывшим зэком, осужденным за убийство. Ушла от Юры, забрала детей. Сняли жилье с новым мужем. Юрин председатель к тому времени умер. Юра ушел из водителей. Стал работать в кочегарке в Красном. Много ли нужно одному? А детей любил очень. Как-то соскучился. Купил подарков, взял бутылочку красного и к детям. Постучал в дом. Выходит мужик в трусах. Юра ему: «Хочу детей повидать». Тот в ответ: «А Валька их в детдом отдала». У Юры в глазах все помутилось. Я уже говорила: очень он детей любил. Очевидцы рассказывали, что после этих слов Юра побежал на автобусную остановку. Домой поехал. Сошел с остановки и в кочегарку, потом в дом. Взял ружье (он охотник был), пистолет (после войны этого добра кругом хватало) и к остановке… Нашли его на дороге, в 200 метрах от автобусной остановки, убитого. Ни ружья, ни пистолета рядом. Случилось это 5 марта 1982 года. Потом кто-то рассказывал, что когда Юра, возвращавшийся домой, сошел с автобуса, за ним метнулась тень (вечером дело уже было). Другой очевидец показал, что ночью видел того бывшего зэка в Луковниково: как он заходил домой. Потом зэк исчез вместе со своей подругой. Так их и не нашли. Дело осталось нераскрытым. А Юриных детей, Сережу и Галю, потом забрала из детдома их сводная сестра, которую Юра удочерил. Она все и сейчас живы. Вот такая судьба выпала на долю моей мамы и моего брата Юры. 

Да, добавлю от себя, повидали они лиха: и от немцев, и от своих. Но не очерствели сердцем. К людям относились с любовью. Верили в лучшую жизнь. Память о себе на земле оставили хорошую. После рассказа Тамары Михайловны зашел на наше васильевское кладбище. Хотел уточнить по надгробным надписям кое-какие имена-отчества и даты. Смотрю на дорогие уже и мне могилки. С одной стороны – мама, Лидия Андреевна Горлова, и сын, Юрий Александрович Горлов. А напротив, через тропинку – всю жизнь их жалевшие и всю жизнь ими любимые свекор, Петр Васильевич Горлов, и свекровь, Мария Андреевна Горлова. Они и после смерти – рядом.

23 апреля 2019 г.

Рассказы записал кандидат исторических наук М.М. Горинов

Цель:

— продолжать формировать у детей представления о процессе выращивания урожая;

— закрепить количественный и порядковый счет в пределах 10;

— закрепить умение детей сравнивать числа и пользоваться знаками =, <, >;

— продолжать учить грамотно строить фразы, говоря о поступках героев.

— активизировать в речи слова «сеялка», «комбайн», «хлебороб», «хлебопек», «хлеборезка».

— закреплять названия разных хлебобулочных изделий.

Интеграция образовательных областей:

— «Коммуникация»:

Формировать умение вести простой диалог с взрослым и сверстниками.

Воспитывать культуру речевого общения.

Закрепить умение употреблять в речи имена существительные в уменьшительно-ласкательной форме.

Пополнять и активизировать словарь детей, уточняя их ответы, подсказывая слова, более точно отражающие особенность предметов.

Обогащать словарь детей: тракторист, комбайнер, сеяльщик, пекарь.

Совершенствовать умение отвечать на поставленные вопросы.

— «Познание»:

Продолжать знакомить детей с деятельностью человека в сельском хозяйстве о процессе выращивания хлеба.

Формировать представления о технике, облегчающей труд людей.

Воспитывать уважение к труду взрослых

Развивать воображение, память, мышление.

— «Чтение художественной литературы»:

Активизировать чувство восприятия художественного слова, способствовать образному восприятию.

Пополнять литературный багаж загадками.

Воспитывать интерес к художественному слову.

— « Физическая культура»:

Развивать и совершенствовать двигательные умения и навыки, координацию речи с движениями, мелкую моторику пальцев рук.

— «Социализация»:

Развивать сообразительность, творческое воображение, умение самостоятельно решать поставленные задачи.

— «Труд»:

Расширять представления детей о труде взрослых, о значении их труда для общества.

Развивать интерес к различным профессиям.

— «Художественное творчество»:

Развивать творчество детей, упражняться лепить предметы из солёного теста.

Задачи:

1) Образовательные

— обобщить и систематизировать знания детей о хлебе, процессе выращивания и изготовления хлеба, о разнообразии хлебобулочных изделий;

— обогащать словарь детей прилагательными.

2) Развивающие

— развивать коммуникативные способности;

— развивать логическое мышление, память, творческое воображение;

— развивать умение слушать и слышать вопрос.

3) Воспитательные

— воспитывать у детей уважение к труду людей выращивающих хлеб;

— воспитывать бережное отношение к хлебу;

— вызвать интерес к коллективному труду.

Предварительная работа:

— чтение рассказа М. Глинской «Хлеб»;

— сравнение колосков ржи и пшеницы;

— сравнение пшеничного и ржаного хлеба по цвету, форме, вкусу.

Индивидуальная работа: с Пашей и Рамазаном лепить, используя прием прищипывания и вытягивания.

Методы и приемы:

1) Практические: игровое упражнение, динамическая пауза, творческое задание (лепка), просмотр слайдов.

2) Наглядные: иллюстрации для показа, карточки для сравнения групп предметов.

3) Словесные: беседа, чтение стихотворений, загадывание загадки.

Материалы и оборудование:

— мольберт,

— презентация «Откуда хлеб пришел»,

— картинки хлебобулочных изделий,

— дощечки для лепки печенья, стеки,

— соленое тесто,

— мяч,

— плоскостная фигура бабушки,

— карточки для сравнения групп предметов (с пирожками и колосками),

— цифры от 1 до 10 и знаки =, <, >.

Ход занятия:

1) Дети заходят под музыку в группу. Садятся на скамейки полукругом.

Воспитатель: ребята, отгадайте загадку:

«Отгадать легко и быстро:

Мягкий, пышный и душистый.

Он и черный он и белый,

А бывает подгорелый.

Без него плохой обед,

Вкусней его на свете нет».

Дети: хлеб!

Воспитатель: вы правильно отгадали. А какие слова в загадке помогли вам догадаться, что это хлеб? (Мягкий, пышный, душистый, черный, белый, бывает подгорелый.)

Сегодня мы с вами будем говорить о хлебе и вспомним, как работать с тестом.

2) Воспитатель: Сегодня к нам на занятие пришла бабушка (плоскостная фигура). А пришла она не просто так, она хочет вместе с нами поговорить о хлебе. И пришла она не с пустыми руками. (Открываю доску. На ней по группам разложены 6 пирожков и 5 колосьев).

— Давайте сосчитаем, сколько всего пирожков она принесла…и колосьев.

— А теперь Паша выйдет и поставит нужную цифру под пирожками, а Виолетта – под колосками. Правильно они выбрали цифры? (ответы детей).

— Ангелина, а ты выбери, пожалуйста, нужный знак и поставь его между группами предметов. Правильно она выбрала знак? (ответы детей).

— Получилось, что 6 больше 5…а 5 меньше шести. Бабушка очень довольна вами!!!

3) Ребята, недавно мы с вами прочитали рассказ М. Глинской «Хлеб». Я вам предлагаю вспомнить, о чем этот рассказ:

— Почему М. Глинская назвала свой рассказ «Хлеб»? (Потому что речь в нем идет о хлебе)

— Какой хлеб дала мама Грише? (Вкусный, душистый с блестящей корочкой)

— Как поступил Гриша, когда его позвали играть? (Бросил хлеб на землю)

— Почему он так поступил? (Он наелся и не знал, что делать с хлебом)

— Правильно поступил Гриша? (Нет)

— Почему неправильно? (Хлеб надо беречь, в нем работа многих людей: дяди Матвея, Гришиной мамы, все деревни)

— Как Гриша исправил свою ошибку? (Он отдал хлеб жеребенку)

— А как вы поступили бы на месте Гриши? (Ответы детей: я бы быстро хлеб доел; я бы поделился с ребятами; я бы положила его на стол и т. д.)

— Ребята, как нужно обращаться с хлебом? (Бережно! Не крошить хлеб за столом; никогда не выбрасывать; брать столько хлеба, сколько можно съесть.)

Воспитатель: молодцы!

4) Воспитатель: сейчас я предлагаю вам со мной поиграть. Для этого мы пройдем на ковер и встанем в круг. Я буду вам кидать мяч и задавать вопрос, а вы должны, ответив на мой вопрос, вернуть мне мяч. И так:

— Назови хлеб ласково (Хлебушек)

— Как называются крошки хлеба? (Хлебные)

— Квас из хлеба как называется? (Хлебный)

— Название прибора для резки хлеба (Хлеборезка)

— Посуда для хлеба (Хлебница)

— Кто выращивает хлеб? (Хлебороб)

— Кто печет хлеб? (Хлебопек)

— Как называется завод, где пекут хлеб? (Хлебозавод)

— Как называются изделия из теста? (Хлебобулочные изделия)

— Молодцы! Садимся на скамейки.

5)Воспитатель: Бабушка кроме пирожков и колосков нам принесла еще и видео. Сейчас мы его посмотрим и вспомним, как хлеб попадает к нам на стол. (Просмотр слайдов «Откуда хлеб пришел» на проекторе)

1 слайд «Сначала зернышко хлеба сажают в землю»

2 слайд «Сажают специальными машинами – сеялками»

Воспитатель: скажите, как называется эта машина? И что она делает? (Эта машина называется «сеялка», она сеет зерно в землю)

3 слайд «Потом вырастают вот такие колоски»

Воспитатель:

— Что нужно для того что бы зерна проросли? (Солнце, вода, тепло)

— Солнышко согрело зерна, дождик полил, люди удобрили поле, и наши зерна превратились во что? (В колосья)

4 слайд «Колоски собирают машины- комбайны»

Воспитатель:

— А как называют машины, которыми собирают колосья? (Комбайны)

— А кто управляет комбайном? (Комбайнер)

5 слайд «Отвозят зерно на мельницу»

Воспитатель:

— А это что за домик, куда отвозят собранное зерно? (Мельница)

— А для чего она нужна? (На мельнице зерно перемалывают в муку)

6 слайд «Там зерна перемелют в муку»

Воспитатель:А потом что происходит? (Муку везут на хлебозавод. Там из нее делают хлебобулочные изделия. И отвозят их в магазин)

7 слайд «Из муки на хлебозаводе пекут хлеб, булки»

Воспитатель: молодцы! Все правильно вы рассказали.

6) Воспитатель:А давайте мы с вами сами покажем как же из зернышка получается каравай!

Физминутка:

Подрастает зёрнышко –

Потянулось к солнышку. Потянулись

С ветерком оно играет, Руки вверх

Ветерок его качает, Прогнулись

К земле низко прижимает –

Вот как весело играет! Наклоны туловища, присели

Сколько в поле колосков –

Столько сделаем шагов. Ходьба до пят

Какой вырос каравай?

Выше руки поднимай! Руки вверх и потянуться

Теперь ниже наклониться,

Как колышется пшеница. Наклоны в сторону

Сколько в поле тракторов,

Столько сделаем прыжков! Прыжки до пяти.

7) Воспитатель: а сейчас мы с вами увидим, какие разные хлебобулочные изделия бабушка умеет печь.

Воспитатель с детьми подходит к мольберту, где расположены хлебобулочные изделия.

Воспитатель: а какие изделия здесь есть? (Картинки: баранки, вафли, пряники, печенье, кекс, булочка, хлеб пшеничный, хлеб ржаной, пирожное…).

Воспитатель: вы много знаете о хлебе.

Воспитатель: А что нужно для того чтобы замесить тесто мы посмотрим на экране (просмотр слайдов).

9) Воспитатель: а сейчас я предлагаю вам самим сделать хлебобулочные изделия и пополнить ими наш магазин. Тесто я уже замесила. А бабушка приготовила несколько булочек (Показ заранее подготовленной «выпечки» из соленого теста) А теперь пройдем за столы, сядем, возьмем дощечки, стеки, кусочки теста…и начнем лепить разнообразные хлебобулочные изделия.

Дети делают хлебобулочные изделия. Готовые изделия выкладывают на поднос.

Воспитатель: посмотрите, ребята, какое красивое у нас получилось угощение. Вы все сегодня славно потрудились, теперь можно и гостей дорогих хлебом-солью встречать, молодцы. Я надеюсь, что теперь вы будете помогать мамам, бабушкам дома выпекать хлеб, ведь вы так много знаете об этом и обязательно поделитесь своими знаниями с родителями.

10) Воспитатель: ребята, Арсен вам расскажет, как можно освежить хлеб, если он вдруг стал черствым:

«Освежить черствый хлеб, можно завернув его во влажную тряпку на 5 минут, потом развернуть и положить на 20 — 25 минут в не очень горячую духовку».

Воспитатель: а Виолетта с Азалией прочитают стихи о хлебе.

1) Из чего печётся хлеб,

Что едим мы на обед?

Хлеб печётся из муки,

Что дают нам колоски.

2) До чего же вкусен хлеб,

Хлеб водой запил — обед,

А на ужин две горбушки

С молоком по полной кружке,

Что осталось, всё в ладошку,

Птицам кинуть на дорожку.

Воспитатель: ребята, вы сегодня придете из детского сада домой. И что вы расскажите своим родителям о нашем занятии. Что особенного в нем было? (ответы детей).

Вы — молодцы! Все очень старались! И бабушка для вас принесла угощенье – баранки. Мы попьем с ними чай после занятия.

Скачать презентацию 

Автор:
Ломакина Ирина Ивановна
воспитатель,
МА ДОУ «Детский сад №35 «Соловушка»
г. Набережные Челны, РТ

Статья размещена в авторской редакции

Рассказ 1

Картофельный клубень был большим и скользким — так и норовил выскользнуть из рук.

— Вот неумеха! — донеслось до Насти грубое. — Руки-крюки! Не из того места они у тебя растут! — произнесли с раздражением.

Грустными глазами Настя посмотрела на седовласого мужчину, что сидел в кресле — он всё утро читал газету. Мужчина взглянул на девочку со злостью. На сердце Насти лёг камень. Чужой ведь человек, но ведет он себя в этом доме как хозяин!

Родителей у Настёны не было — погибли они, и всё её детство с рождения протекало рядом с бабушкой, а с недавних пор рядом с Тумановым Тимофеем Ильичом.

Более двух лет прошло с того дня, как бабушка и Тимофей Ильич поженились, но Настя так и не смогла привязаться и полюбить этого сурового мужчину и в глубине своей души Настя хранила надежду, что когда-нибудь этот злой человек исчезнет из бабушкиной жизни раз и навсегда. И тогда Настя, и её красавица-бабушка — добрая и улыбчивая — останутся вдвоём.

И в то же время, Настя понимала, что этот мужчина — опора для бабушки, то самое надежное плечо.

Он больше не смотрел на неё, — углубился в чтение газеты, а девочка, глотая солёные слёзы, продолжила чистить картошку на обед.

Промыв картофель, Настя порезала его на кубики и оставила в дуршлаге, чтобы лишняя вода стекла в раковину. Настя взялась за луковицу.

— Прибери за собой! — произнесли за спиной девочки. — Развела грязь…

Этот чужой человек словно испытывал Настю на прочность. Однажды она не выдержит и выплеснет ему в лицо всё, что думает о нём.

Тем временем мужчина поднялся из кресла, открыл холодильник.

— А где молоко?! Почему молоко не купила?

Этот человек даже не задумывался, что своими придирками обижает сироту, когда должен был взять её под свою опеку, вместе с бабушкой стать ей настоящей семьёй, раз уж женился на Настенкиной бабушке Марии.

Зачем ему опекать Настю, когда у него имеются собственные внуки? И один из них — Матвей — придирается к Насте наравне с дедом. Тоже испытывает девочку на прочность.

Вот и сейчас мужчина и не думал останавливаться:

— Ступай в магазин, — велел он Насте. — Купи яиц, молоко и хлеб, — и дальше огласил весь список покупок. — Сумку возьми хозяйственную. Нечего тратиться на пакеты.

Девочке только и оставалось повиноваться. Почему? Тут всё просто: она побаивалась этого мужчину, а сказать бабушке о придирках Тимофея Ильича не решалась.

Настя отложила нож, которым счищала шелуху с луковицы, сжала пальцы рук в кулаки и выдавила из себя:

— Хорошо…

Не глядя на него, ушла к себе в комнату, где переоделась из домашнего в уличную одежду.

В прихожей Тимофей Ильич открыл портмоне и протянул Насте купюры.

— На сдачу купи себе мороженое, — разрешил он благосклонно. Настя кивнула и быстро выскользнула за дверь, сжимая в одной руке деньги, в другой — хозяйственную сумку. На плече девочки висел рюкзак.

Через пару минут девочка вышла из подъезда. Небо было затянуто тучами, в воздухе стояла морось, было холодно, несмотря на первый летний месяц.

Настя порадовалась, что надела ветровку на флисе. Конечно, сама бы она предпочла провести этот день дома — в тепле и в комфорте, в собственной комнате, которую бабушка устроила в виде опочивальни принцессы. Кованое изголовье у кровати. Вуаль балдахина. Мягкие игрушки. Бархатные подушки. Пушистое покрывало…

Все дело было в Тимофее Ильиче. Настя просто побоялась ему отказать.

Тимофей Ильич не только мог хлестать Настю грубыми и жестокими словами, он мог ударить — по лицу, по губам, по затылку, по пятой точке. Но при бабушке он был само обаяние.

«Однажды мне придется все рассказать бабуле. И мои слова разобьют ей сердце», — подумала девочка.

За покупками Настя отправилась в ближайший продуктовый магазинчик. Однако этот день нёс в себе череду несчастий. Свежего хлеба в небольшом павильоне не оказалось, яиц еще не завезли. Из всего списка Настя купила только молоко и творог.

— А ты немного подожди, — посоветовала женщина за кассой. — Скоро всё подвезут. И яйца и хлеб. — И ободряюще улыбнулась. В её глазах отразилось понимание. Настя кивнула — она верила женщине, поэтому осталась ждать — уселась на скамейку перед магазином.

Так прошли полчаса… Полчаса напрасно потраченного Настей времени.

Насте нездоровилось. Всю ночь у неё не спадал жар. Вот и сейчас пламя вновь разливалось по телу. Настя держалась изо всех сил, дожидаясь машину со свежим хлебом. Ей вдруг вспомнился тот день, когда Матвей приезжал к ним в гости — совсем недавно. Он, как и всегда, не сводил с Насти глаз, не давал ей проходу.

Не парень, а синеглазый дьявол…

Матвей либо не понимает, что причиняет ей боль, либо делает это намерено.

Настя даже хотела пожаловаться бабушке, но как-то не в характере Насти было ябедничать. И так же Настя понимала, что однажды может случиться неотвратимое — семнадцатилетний Матвей перешагнет черту.

Во всем виноваты: ее природная скромность, ее застенчивость. Настя не умеет защищаться. Ее не научили давать отпор. До десяти лет бабушка оберегала ее, словно хрустальную статуэтку, пока в жизни бабушки не появился Тимофей Ильич. И Настенкина бабушка почти все свое внимание, тепло, любовь и заботу переключила на совершенно постороннего Насте человека и его внуков.

Но и о Насте бабушка не забывала — радовала внучку то обновкой, то сладостями. А Настя стремилась ей во всем помогать, всеми силами стараясь на Тимофея Ильича внимания не обращать.

Но как было не обращать на Тимофея Ильича внимание, когда он все время был рядом? Он пришел в их дом — на правах хозяина устроился с комфортом. Десятилетняя Настя к такому была не готова. Они друг друга сразу невзлюбили. Все, чтобы не сказала девочка, воспринималось Тимофеем Ильичом с иронией, с нехорошим сарказмом. Все, чтобы не сделала она — все было не по нему, всем-то он был недоволен. Неумеха, грязнуля… — он с легкость одаривал Настю ярлыками, тычками и подзатыльниками. Кареглазая девочка своим присутствием в доме Марии раздражала его. У этого человека просто не было души. Почему бабушка его не разглядела, Насте было непонятно.

Gagauznews, 17 июня, Ната Чеботарь. Национальная гагаузская одежда в последнее время привлекает к себе внимание многих исследователей, дизайнеров, модельеров. Все это стало актуальным в свете того, что использовать этно-стиль в одежде становится не только модно, но и престижно.

Фото: из коллекции Лидии Тодиевой/Фото Марии Братан

Говоря о женской одежде гагаузов, невозможно не обратить внимание на тот факт, как по-разному одевались женщины южного региона в 60-70 годах прошлого века. Этот факт запечатлен на полотне одесской художницы Ирины Вишневской, долгое время прожившей в Чадыр-Лунге. Одна из ее картин под названием «Женщины Чадыр-Лунги вышли на первомайскую демонстрацию» демонстрирует явную разницу в облике жительниц Чадыр-Лунги прошлого.

Прочитайте интересный материал: «Лидия Тодиева выводит национальный костюм на улицы»

«Во времена моего детства коренные чадыр-лунгские женщины очень отличались от приезжих по манере одеваться, даже городские, не говоря уже о сельских», — поясняет Вишневская.

Существует множество фотографий, сделанных в середине-конце прошлого века, которые наглядно демонстрируют разницу во внешнем виде гагаузок, в том, как были одеты женщины: одни – строго традиционно, другие – современно и модно.

На самом деле, несмотря на то, что мы живем уже в XXI-м веке, в селах Гагаузии и даже в городах все еще можно встретить женщин, которые одеваются в традиционном гагаузском стиле: длинное платье, обязательный фартук и непременный платок на голову.

Поскольку нас уже не раз спрашивали именно о традиционной гагаузской одежде, мы все-таки решили не ограничиваться только данными, взятыми из личных наблюдений, а обратились к исследованиям Марии Васильевны Маруневич «Особенности одежды гагаузов».

Одним из характерных архаичных комплексов женской одежды, не сохранившихся у бессарабских гагаузов, является обычная туникообразная рубаха («гёлмек»), в сочетании с широкими шароварами («дон», «читал дон») из пестрого материала.

Обязательными элементами этого комплекта были также распашная безрукавка («антери») и курточка («контош»), богато декорированная золоченой тесьмой. Дополняли ансамбль платок («мамука») и фес, обвиваемый платком в виде чалмы.

У бессарабских гагаузов конца XIX века память об этом костюме сохранилась только в преданиях и старинных песнях. Он коренным образом отличался от того традиционного, что сложился у переселенцев к данному периоду.

В конце XIX века будничный костюм гагаузских женщин в Бессрабаии состоял из полотняной рубахи («гöлмек»), игравшей роль женского белья, безрукавного платья («чукман», «есиз чукман», «колсуз фистан», «енсиз фистан»), на которое надевали фартук, преимущественно темных цветов из домотканой шерсти или покупного плотного полотна (сатина, репса и др.).

Обязательным дополнением в рассматриваемый период, как и позже, являлся большой черный платок («чембер») из тонкого фабричного полотна.

Валентин Мошков в своей фундаментальной работе «Гагаузы Бендерского уезда» пишет, что платок чаще всего был из покупной тонкой шерсти и носился сложенным вдвое по диагонали. Под него повязывали платок поменьше («батик»), чаще всего белый. Этот же автор упоминает и о шелковом платке, называемом «бариз» – светлом у девушек и темном у женщин.

Прочитайте интересный материал: «Роль платка и басмы в самобытной культуре гагаузов»

В холодную погоду надевали платье (или несколько платьев) с рукавами («фистан», «енни фистан», «коллу фистан»), подбитую шерстью суконную кофту и меховую безрукавку («кептар», «бондица», «курк», «пошкина»).

На ногах носили вязаные шерстяные чулки («чорап»), самодельные суконные сандалии («терлик»), или самодельные кожаные туфли («емени»), или покупные галоши. В теплую погоду ходили босиком либо в «терликах» (вид тапок).

Другим типичным элементом костюма гагаузок в прошлом было платье без рукавов, которое надевали под рубаху.

Его шили из домотканого шерстяного полотна, однотонного (бордовый, синий, зеленый, морковный) или в полоску, клеточку.

Отрезной лиф платья кроили из двух цельных полотнищ или с кокеткой («платка», «чупак») с глухим воротом. В обоих случаях лиф украшался застроченными («пасту») или присборенными («топлу», «бурушук») складками, впереди по центру предусматривалась вертикальная застежка на пуговицах, продолжением которой являлся разрез в верхней части юбки («öртмеч», «öртмеч пазва»).

В наиболее старинных вариантах платья лиф был на подкладке («хастарлы»). Подол «чукмана» кроили широким (до девяти прямых полотнищ) и пришивали в поясе к лифу, собирая в мелкую складку. В перед подола часто вшивали кусок из материала попроще, так как эта часть платья прикрывалась фартуком.

Иногда низ подола украшал широкая оборка («аборка»). По подолу застрачивались широкие складки («паста»). Декоративным элементом служили также отделочные ленты («ширит», «кыйнаш парча», «парчажык»), преимущественно черного или коричневого цвета, сочетавшегося со складками.

Количество и вид такого декора не были произвольными, они указывали на возрастные различия.

Так, платья девушек или молодых женщин украшали две или три полоски из лент либо оборка. У женщин старшего возраста одна полоса сочеталась с поперечными складками, число которых доходило до девяти.

Отделочные ленты, а также неяркие, сдержанные тона платьев у женщин пожилого возраста отражают традицию, свойственную населению Восточной Болгарии. Х.Вакарельский связывает ее с сильным влиянием в этих краях восточного, тюркского элемента, прежде всего турецкого.

Подол гагаузского платья получался очень пышным. При каждом шаге назад откидывалась масса тяжелого шерстяного материала («как хвост», — говорят пожилые женщины). Длинный, тяжелый подол из грубой домотканины, по словам некоторых старожилок, при ходьбе натирал ноги до крови.

Пожилые женщины некоторых сел Чадыр-Лунгского района шили безрукавное платье с несколько завышенной талией и сравнительно укороченным подолом – по аналогии с соседним болгарским населением, у которого этот силуэт обычен. По видимому, традиции кроя «енсиз фистаны» привезены гагаузами из Северо-Восточной Болгарии и восходят к аналогиям с болгарской роклой.

Одним из обязательных элементов костюма гагаузок является передник («фута», «фарта»). Его шили из цельного, специально для этого вытканного куска полотна в еле заметную полоску по всему изделию или по краям. Но иногда фартук сшивали из двух продольных кусков. У «аряса» делали ряд складочек, а вдоль подола – одну-две поперечные складки.

Как пишет Маруневич, в селах средней и южной зоны расселения гагаузов словом «фыта» называют старинный домотканый передник из темной шерсти с завязками из шерстяных крученых нитей, предназначенный для выходных и праздничных дней. Передники же из фабричного материала и сшитые соответственно новым формам одежды называют «фарта». Логику такого различия трудно объяснить. Если в старинном комплексе одежды фарту всегда, невзирая на возрасты, шили из темных тканей, то, начиная с 30-х годов XX в. у молодых женщин и девушек распространился в качестве праздничного белый фартук. Его украшают оборками, кружевной строчкой, вшивными декоративными тесемками. Фарту из темного сатина оторачивали круговой широкой бейкой из этого же материала. В отличие от «фыты», на «фарту» пришивали карманы.

Специальным элементом старинной женской одежды гагаузок являлись украшения.

Глухой ворот и несложный крой переда лифа старинных платьев предполагали множество нагрудных украшений в виде монист и бус (седеф, бонжук). Обязательными в женском наряде были золотые серьги («купа», «халка купа»), медные, а у богатых – серебряные браслеты («блезик»). Последние обычно дарили на свадьбе.

Это украшение было в основном покупное, дорогое и, как правило, передавалось по наследству от матери к дочерям. Браслеты носили каждый день, не снимая (за исключение периодов грязной работы).

Золотые браслеты были редкостью даже у самых богатых гагаузов.

Валентин Мошков упоминает в своей работе, что наблюдал также стеклянные браслеты, покупаемые на ярмарках и в лавках. Бусы покупные (перламутровые и стеклянные) надевали в несколько рядов. Их носили и в праздники, и в будни, но в торжественных случаях надевали большее количество низок.

Заканчивая рассказ о женской одежде, нельзя не сказать о том, что только в середине прошлого века у гагаузок появилась некоторая свобода и возможность отступить от традиционной и общепринятой одежды.

С конца 50-х — начала 60-х годов прошлого века наиболее смелые гагаузки начали носить более современные платья, которые шили либо сами, либо на заказ. В тот период часто можно было увидеть женщин, одетых так по-разному, несмотря на то, что они могли быть и сверстницами. Просто кто-то из них все еще придерживался патриархальной традиции в платье, а другие не боялись экспериментировать. И, как отметила Ирина Вишневская, с высказывания которой и начался этот рассказ, таким образом, действительно можно было отличить местных женщин от приезжих или от женщин, живших в сельской местности.

О мужской гагаузской одежде – в следующей публикации Gagauznews.