Рассказ майка гелприна свеча горела

: , ?

Тематическое направление: Цивилизация и технологии – спасение, вызов или трагедия?

В современном мире технологические новшества не стоят на месте и развиваются изо дня в день. Но они не могут заменить в человеке его духовные ценности. Духовные ценности – это самое важное и значимое для человека. Человек нуждается в доброте, любви, вере, справедливости… Поэтому духовные ценности были, есть и будут с нами.
В правильности такой точки зрения меня убеждает рассказ Майка Гелприна «Свеча горела». Сюжет рассказа повествует о жизни людей во время технологического прогресса, о том как люди забыли о духовных ценностях. Учитель литературы Андрей Петрович был уволен с любимой работы, так как уроки преподавания стали ненужными. Но ведь именно литература определяет внутренний мир человека, его духовность. Один лишь робот Максим захотел изучать литературу. Впоследствии чего был утилизирован из-за неисправности. И вот человечество уже не спасти, никого не интересует познание литературы. Но появляются два ребёнка, которые благодаря роботу Максиму горят желанием учиться. Тем самым доказывая, что в человеке остались духовные ценности и человечество еще можно спасти. Само название рассказа говорит о том, что духовные ценности — это свеча, которая никогда не погаснет. У каждого человека есть душа и чувства. И с самого детства родители должны читать детям книжки, чтобы разжечь в них огонёк души и только тогда технологические новшества не смогут погладить нас.
Приведу ещё один литературный аргумент, который показывает, как новые технологии отрицательно влияют на жизнь людей. В произведении Михаила Булгакова «Собачье сердце» показан именно такой исход. Профессор Преображенский открыл способ омоложения человеческого организма. Подобрав больного пса на улице, он пересадил его органы, заменив их на человеческие. Пёс стал человеком поведение которого было невыносимо. Псу были присущи человеческие качества, которыми обладал Клим Чугункин. Он многократно судимый, человек у которого нет правильных духовных ценностей. Поэтому Пёс Шарик ругался матом, плевал на пол, употреблял алкоголь. Жизнь Преображенского превратилась в кошмар. Шарик стал человеком, лишённым каких-либо моральных устоев. Именно такое будущее грозит людям, перестающим заботиться о своём духовном развитии. Автор показывает что, не все технологические новшества приводит к улучшению жизни людей, а наоборот превращают ее в кошмар и хаус.
Подводя итоги сказанному, можно сделать вывод. Пока есть поколение, в котором люди стремятся к изучению нового, умеют любить, ценить, делать добрые поступки и помогать, технологические новшества не смогут вытеснить духовные ценности.

Добрый день, Анастасия. В соответствии с критериями проверки итогового сочинения  Ð²Ð°ÑˆÐ° работа оценивается следующим  Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð·Ð¾Ð¼.

К1-соответствие теме+1 балл

К2-наличие литературного аргумента+1 балл
Аргументы приведены, хотя  Ð²Ð¾ втором допущены фактические ошибки

К3-логика и композиция+1 балл
Композиция сочинения соответствует требованиям, но есть  Ð½Ð°Ñ€ÑƒÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ логики в вашей работе., Например:

Приведу ещё один литературный аргумент, который показывает, как новые технологии отрицательно влияют на жизнь людей.

Так вы пишете  Ð² основной части-новые технологии ОТРИЦАТЕЛЬНО ВЛИЯЮТ

Поэтому духовные ценности были, есть и будут с нами.

А так заявлено во вступлении- были, есть и будут. В основной части следовало написать-МОГУТ ОТРИЦАТЕЛЬНО ПОВЛИЯТЬ ( нельзя же вообще отказываться от новшеств).

НО самое, на мой взгляд,  ÑÑ€ÐºÐ¾ выраженное нарушение логики в заключении:

Подводя итоги сказанному, можно сделать вывод. Пока есть поколение, в котором люди стремятся к изучению нового, умеют любить, ценить, делать добрые поступки и помогать, технологические новшества не смогут вытеснить духовные ценности.

На реальном экзамене за такие противоречивые утверждения вам могут по К3 поставить 0 баллов. Изучение нового предполагает  Ð¸ÑÐ¿Ð¾Ð»ÑŒÐ·Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ðµ технологических новшеств. Вы то отказываетесь от них, то считаете изучение нового важным. Надо было в самом начале сочинения чётко выразить позицию, что без технологических новшеств мир не может обойтись, но  Ð´ÑƒÑ…Ð¾Ð²Ð½Ñ‹Ðµ ценности  Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ должны быть при человеке.


К4-речь

В современном мире технологические новшества не стоят на месте и развиваются изо дня в день.

Неудачное выражение( новшества не только в современном мире НЕ СТОЯТ НА МЕСТЕ, но и никогда  ÐÐ• МОГЛИ СТОЯТЬ); не стоят и развиваются-  Ð¿Ð»ÐµÐ¾Ð½Ð°Ð·Ð¼(лишнее слово). Вам следовало написать: В современном мире новые технологии развиваются особенно стремительно.

Но они не могут заменить в человеке его(лишнее слово) духовные ценности.

Но они не могут заменить в человеке его духовные ценности. Духовные ценности – это самое важное и значимое для человека. Человек нуждается в доброте, любви, вере, справедливости… Поэтому духовные ценности были, есть и будут с нами.

Повторы.Поэтому духовные ценности были, есть и будут с нами.(нежелательно предложение начинать со слова ПОЭТОМУ, так как оно указывает на вывод из предыдущего предложения; надо объединить оба предл-я, причём заменить БЫЛИ, ЕСТЬ И БУДУТ С НАМИ на ТАК ВАЖНЫ).

Сюжет рассказа повествует о жизни людей во время технологического прогресса, о том как люди(здесь нужна замена на ОНИ, чтобы не было повтора слов) забыли о духовных ценностях.

Повтор.

Сюжет рассказа повествует о жизни людей во время технологического прогресса, о том как люди забыли о духовных ценностях.

во время-надо заменить на В ПЕРИОД.

Учитель литературы Андрей Петрович был уволен с любимой работы, так как уроки преподавания стали ненужными. Но ведь( можно убрать) именно литература определяет внутренний мир человека, его духовность. Один лишь(ТОЛЬКО) робот Максим захотел изучать литературу.(ЕЁ) Впоследствии чего( нет такого союза, надо ВСЛЕДСТВИЕ ЧЕГО либо ИЗ-ЗА ЧЕГО был утилизирован из-за неисправности( это лишнее). И вот человечество уже не спасти, никого не интересует познание литературы.

Повторы у вас очень частые(учитесь избегать их путёт подбора синонимов, можно изменить конструкцию предложения, чтобы слова не повторялись). уроки преподавания??? вариант: так как ЕГО УРОКИ СТАЛИ НЕНУЖНЫМИ.  …литература определяет внутренний мир человека- ВЛИЯЕТ НА ВНУТРЕННИЙ МИР человека.  
. И вот человечество уже не спасти, никого не интересует познание литературы(нарушение лексической сочетаемости- есть познание мира, но познание литературы-так не говорим).(исправляем предложение: И вот результат: человечество уже не спасти, потому что никого не интересуют духовные ценности).

Но появляются два ребёнка, которые благодаря роботу Максиму горят желанием учиться. Тем самым доказывая, что в человеке остались духовные ценности( лучше сказать: человеку нужны духовные ценности) и человечество еще можно спасти. Само название рассказа( надо добавить -СИМВОЛИЧНО, потому что прямой связи  Ð½ÐµÑ‚ между горящей свечой и духовными ценностями) говорит о том, что духовные ценности — это свеча, которая никогда не погаснет. У каждого человека есть душа и чувства. И с самого детства родители должны читать детям книжки, чтобы разжечь в них огонёк души и только тогда технологические новшества не смогут погладить нас.(вы имели в виду ПОГЛОТИТЬ НАС?)

Откуда они появляются? Смысл предложения должен быть понятен не только вам, но и тем, кто читает вашу работу. ТЕМ САМЫМ-предложение не начинайте с этого выражения(оно может стоять только внутри сложного). Выделенное зелёным цветом-перечитайте. Вы видите какую-либо логическую связь между этими предложениями?Переделаем так: У каждого человека есть душа и чувства, и чтение книг помогает их развитию настолько, что никакие новые технологии не испортят  ÐµÐ³Ð¾.

В произведении Михаила Булгакова «Собачье сердце» показан именно такой исход.(случай)

Профессор Преображенский открыл способ омоложения человеческого организма. Подобрав больного пса на улице, он пересадил его органы, заменив их на человеческие. Пёс стал человеком поведение которого было невыносимо. Псу были присущи человеческие качества, которыми обладал Клим Чугункин.(Предлож.получилось двусмысленным-именно псу были присущи человеческие качества, такие же, как у Клима Чугункина-комический эффект )

Повтор слов+тавтология; разве профессор искал способ омоложения? Он проводил эксперименты по пересадке органов человека собаке, чтобы узнать, что произойдёт в таком случае.  

Он многократно судимый, человек у которого нет правильных(никаких) духовных ценностей.

Он многократно судимый, человек у которого нет правильных духовных ценностей. Поэтому Пёс Шарик ругался матом, плевал на пол, употреблял алкоголь.

У вас опять получился комический эффект: пёс ругался матом,…употреблял алкоголь. Пёс этого делать  Ð½Ðµ может  Ð¿Ð¾ определению, то есть в принципе,- это делал Шариков.

Шарик стал человеком, лишённым каких-либо моральных устоев.

Здесь надо было обязательно добавить придаточную часть: потому что ему пересадили мозг  Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð³Ð¾ индивида, который не имел  Ð´ÑƒÑ…Ð¾Ð²Ð½Ñ‹Ñ… ценностей.

Автор показывает что, не все технологические новшества приводит к улучшению жизни людей, а наоборот превращают ее в кошмар и хаус.(хаос)

Тем самым доказывая, что в человеке остались духовные ценности и человечество еще можно спасти.

что человек ещё нуждается в духовных ценностях…

Подводя итоги сказанному, можно сделать вывод.( далее надо поставить двоеточие и показать, к какому выводу вы пришли, а так получается , что вы неверно построили
предложение) Пока есть поколение, в котором люди стремятся к изучению нового, умеют любить, ценить, делать добрые поступки и помогать, технологические новшества не смогут вытеснить духовные ценности.

делать добрые поступки-нарушение лексической сочетаемости( можно делать добрые дела либо СОВЕРШАТЬ ДОБРЫЕ ПОСТУПКИ).

К5-грамотность-0 баллов

Орфография

технологические новшества не смогут погладить нас.

поглотить( непонятно, почему вы так написали, это даже не орфография, а то ли опечатка, то ли невнимательность).

Пунктуация

Человек нуждается в доброте, любви, вере, справедливости… Поэтому духовные ценности были, есть и будут с нами.

Знак многоточия не нужен, надо поставить ЗПТ.

о жизни людей во время технологического прогресса, о том(ЗПТ) как люди забыли о духовных ценностях.

Один лишь робот Максим захотел изучать литературу.(вместо точки нужна ЗПТ, при этом изменив слово ВПОСЛЕДСТВИИ ЧЕГО на ВСЛЕДСТВИЕ ЧЕГО) Впоследствии чего был утилизирован из-за неисправности.

Но появляются два ребёнка, которые благодаря роботу Максиму горят желанием учиться. Тем самым доказывая, что в человеке остались духовные ценности и человечество еще можно спасти.

Выделенный оборот надо обособить, так как он стоит между подлежащим  ÐšÐžÐ¢ÐžÐ Ð«Ð• и сказуемым ГОРЯТ ЖЕЛАНИЕМ( в такой позиции оборот с БЛАГОДАРЯ обособляется).Выделенное синим цветом надо присоединить к предыдущему предложению.

И с самого детства родители должны читать детям книжки, чтобы разжечь в них огонёк души (ЗПТ, закончилась придаточная часть)и только тогда технологические новшества не смогут погладить нас.

Пёс стал человеком(ЗПТ , НАЧИНАЕТСЯ ПРИДАТОЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ) поведение которого было невыносимо.

Псу были присущи человеческие качества, которыми обладал Клим Чугункин. Он многократно судимый, человек у которого нет правильных духовных ценностей. Поэтому Пёс Шарик ругался матом, плевал на пол, употреблял алкоголь.

Нужно так:…обладал Клим Чугункин, многократно судимый человек  Ð±ÐµÐ· духовных ценностей. Либо: Он многократно судимый человек, у которого нет никаких духовных ценностей( в этом случае у вас будет повтор слова КОТОРЫЙ(речевая ошибка).  Ð˜ ВНИМАНИЕ: Поэтому Шариков ругался матом…( а не пёс Шарик).

. Автор показывает(ЗПТ ПЕРЕД ЧТО) что,( ЭТА ЗПТ НЕ НУЖНА) не все технологические новшества приводит к улучшению жизни людей, а наоборот(нужна ЗПТ после вводного слова, перед ним ЗПТ не ставится в данном случае, так как союз А входит в состав вводного оборота) превращают ее в кошмар и хаус.

Грамматика

. Пока есть поколение, в котором люди стремятся к изучению нового, умеют любить, ценить, делать добрые поступки и помогать, технологические новшества не смогут вытеснить духовные ценности.

Пока есть поколение, которое  ÑÑ‚Ñ€ÐµÐ¼Ð¸Ñ‚ÑÑ к изучению нового, умеет любить, …

Духовные ценности – это самое важное и значимое для человека.

Пропуск слова(непонятно, что именно важное и значимое).

о жизни людей во время технологического прогресса, о том как люди забыли о духовных ценностях.

Правильнее  Ð±ÑƒÐ´ÐµÑ‚ использовать союз ЧТО вместо КАК.

Именно такое будущее грозит людям, перестающим (переставшим) заботиться о своём духовном развитии. Автор показывает что, не все технологические новшества приводит( нарушение связи между подлежащим и сказуемым- надо сказуемое во множ.числе ПРИВОДЯТ) к улучшению жизни людей, а наоборот превращают ее в кошмар и хаус.

Автор показывает что, не все технологические новшества приводит к улучшению жизни людей, а наоборот( пропуск  Ð² данном месте слова-НЕКОТОРЫЕ) превращают ее в кошмар и хаус.

Общее число ошибок- 18, что превышает допустимые нормы, поэтому за К5-0 баллов. Речевых ошибок у вас тоже ОЧЕНЬ МНОГО, хотя здесь я поставила вам балл( на реальном экзамене могут не проявить такую снисходительность). Работайте, пишите, исправляйте написанное, у вас ещё есть время. Успехов!

Свеча горела    
Майк Гелприн

Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял
уже всякую надежду.

– Здравствуйте, я по объявлению.
Вы даете уроки литературы?

Андрей Петрович вгляделся в экран
видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет – костюм, галстук.
Улыбается, но глаза серьезные. У Андрея Петровича екнуло
под сердцем, объявление он вывешивал в Сеть лишь по привычке.
За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, еще двое
оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал
литературу с лигатурой.

– Д-даю уроки, – запинаясь
от волнения, сказал Андрей Петрович. – Н-на дому. Вас интересует
литература?

– Интересует, – кивнул
собеседник. – Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.

«Задаром!» – едва не вырвалось
у Андрея Петровича.

– Оплата почасовая, – заставил себя
выговорить он. – По договоренности. Когда бы вы хотели
начать?

– Я, собственно… – Собеседник
замялся.

– Первое занятие бесплатно, –
поспешно добавил Андрей Петрович. – Если вам не понравится, то…

– Давайте завтра, – решительно
сказал Максим. – В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу
детей в школу, а потом свободен до двух.

– Устроит, – обрадовался Андрей
Петрович. – Записывайте адрес.

– Говорите, я запомню.

* * *

В эту ночь Андрей Петрович не спал,
ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать
трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил
на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.

– Вы слишком узкий
специалист, – сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей
с гуманитарными наклонностями. – Мы ценим вас как опытного
преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите
переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить.
Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники – вы
вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф все еще достаточно
популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы
полагаете?

Андрей Петрович отказался, о чем немало
потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась
в считаных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи
один за другим переквалифицировались кто во что горазд.

Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев
и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах
переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.

Сбережения быстро закончились, и Андрею
Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый,
но надежный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним
вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал
об этом, – затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных,
тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так
что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский – две недели.
Бунин – полторы.

В результате у Андрея Петровича
осталось полсотни книг – самых любимых, перечитанных по десятку раз,
тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес,
Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре
полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.

«Если этот парень, Максим, – беспорядочно
думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, –
если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками.
Или Амаду».

Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно.
Неважно, удастся ли откупить. Он может передать – вот оно, вот
что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что
у него есть.

* * *

Максим позвонил в дверь ровно
в десять, минута в минуту.

– Проходите, – засуетился Андрей
Петрович. – Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели
начать?

Максим помялся, осторожно уселся на край
стула.

– С чего вы посчитаете нужным.
Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.

– Да-да, естественно, – закивал
Андрей Петрович. – Как и всех прочих. В общеобразовательных
школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже
не преподают и в специальных.

– Нигде? – спросил Максим тихо.

– Боюсь, что уже нигде. Понимаете,
в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям,
затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Еще более
некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия – в основном,
виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… – Андрей Петрович махнул
рукой. – Ну и, конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять
гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика
высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний
план. Особенно литература. Вы следите, Максим?

– Да, продолжайте, пожалуйста.

– В двадцать первом веке перестали
печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном
варианте спрос на литературу падал – стремительно, в несколько
раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие,
уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем – люди
перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше –
за счет написанного за двадцать предыдущих веков.

Андрей Петрович замолчал, утер рукой
вспотевший вдруг лоб.

– Мне нелегко об этом
говорить, – сказал он наконец. – Я осознаю, что процесс
закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом.
Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы.
Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность.
Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!

– Я сам пришел к такому выводу,
Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.

– У вас есть дети?

– Да, – Максим замялся. – Двое.
Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду
литературу в Сети, буду читать. Мне лишь надо знать что.
И на что делать упор. Вы научите меня?

– Да, – сказал Андрей Петрович
твердо. – Научу.

Он поднялся, скрестил на груди руки,
сосредоточился.

– Пастернак, – сказал он
торжественно. – «Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча
горела на столе, свеча горела…»

* * *

– Вы придете завтра, Максим? –
стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.

– Непременно. Только вот… Знаете, я
работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела,
подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, – Максим обвел
глазами помещение, – могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно,
бытовую технику. В счет оплаты. Вас устроит?

Андрей Петрович невольно покраснел.
Его бы устроило и задаром.

– Конечно, Максим, –
сказал он. – Спасибо. Жду вас завтра.

* * *

– Литература – это не только
о чем написано, – говорил Андрей Петрович, расхаживая
по комнате. – Это еще и как написано. Язык, Максим,
тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот
послушайте.

Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он
старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.

– Пушкин, – говорил Андрей Петрович
и начинал декламировать.

«Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин».

Лермонтов «Мцыри».

Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок,
Бальмонт, Ахматова, Гумилев, Мандельштам, Высоцкий…

Максим слушал.

– Не устали? – спрашивал Андрей
Петрович.

– Нет-нет, что вы. Продолжайте,
пожалуйста.

* * *

День сменялся новым. Андрей Петрович
воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл.
Поэзию сменила проза, на нее времени уходило гораздо больше,
но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей
Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой
к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык
гармонию, с каждым днем постигал ее и познавал лучше, глубже, чем
в предыдущий.

Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский,
Тургенев, Бунин, Куприн.

Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес,
Набоков.

Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.

Классика, беллетристика, фантастика, детектив.

Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли,
Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

* * *

Однажды, в среду, Максим не пришел.
Андрей Петрович все утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот
мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный.
Скрупулезный, педантичный Максим не мог. Он ни разу
за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже
не позвонил.

К вечеру Андрей Петрович уже
не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз.
К десяти утра он окончательно извелся и, когда стало ясно, что Максим
не придет опять, побрел к видеофону.

– Номер отключен
от обслуживания, – поведал механический голос.

Следующие несколько дней прошли как один
скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски
и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором
Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги,
навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком?
Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию
не знаю?

Андрей Петрович выбрался из дома наружу,
когда находиться в четырех стенах стало больше невмоготу.

– А, Петрович! – приветствовал
старик Нефедов, сосед снизу. – Давно не виделись. А чего
не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде
ни при чем.

– В каком смысле стыжусь? –
оторопел Андрей Петрович.

– Ну, что этого, твоего. – Нефедов
провел ребром ладони по горлу. – Который к тебе ходил.
Я все думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой
связался.

– Вы о чем? –
У Андрея Петровича похолодело внутри. – С какой публикой?

– Известно, с какой. Я этих
голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.

– С кем с ними-то? –
взмолился Андрей Петрович. – О чем вы вообще говорите?

– Ты что ж, в самом деле
не знаешь? – всполошился Нефедов. – Новости посмотри,
об этом повсюду трубят.

Андрей Петрович не помнил,
как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися
руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил
к компьютеру, подключился к Сети, пролистал ленту новостей.

Сердце внезапно зашлось от боли.
С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались
перед глазами.

«Уличен хозяевами, – с трудом
сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, –
в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники.
Домашний робот-гувернер, серия ДРГ?439К. Дефект управляющей программы. Заявил,
что самостоятельно пришел к выводу о детской бездуховности,
с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам
вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят
из обращения… По факту утилизирован… Общественность обеспокоена
проявлением… Выпускающая фирма готова понести… Специально созданный комитет
постановил…»

Андрей Петрович поднялся. На негнущихся
ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла
принесенная Максимом в счет оплаты за обучение початая бутылка
коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашел
и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся
к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.

Коту под хвост – пришла итоговая
мысль. Все коту под хвост. Все это время он обучал робота. Бездушную,
дефективную железяку. Вложил в нее все, что есть. Все, ради чего
только стоит жить. Все, ради чего он жил.

Андрей Петрович, превозмогая ухватившую
за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул
фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать.
И все.

Звонок в дверь застал его на полпути
к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге
стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой
младше.

– Вы даете уроки литературы? –
глядя из-под падающей на глаза челки, спросила девочка.

– Что? – Андрей Петрович
опешил. – Вы кто?

– Я Павлик, – сделал шаг вперед
мальчик. – Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.

– От… От кого?!

– От Макса, – упрямо повторил
мальчик. – Он велел передать. Перед тем как он… как его…

– «Мело, мело по всей земле
во все пределы!» – звонко выкрикнула вдруг девочка.

Андрей Петрович схватился за сердце,
судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.

– Ты шутишь? – тихо, едва
слышно выговорил он.

– «Свеча горела на столе, свеча
горела», – твердо произнес мальчик. – Это он велел передать,
Макс. Вы будете нас учить?

Андрей Петрович, цепляясь за дверной
косяк, шагнул назад.

– Боже мой, – сказал он. –
Входите. Входите, дети.

Несколько страниц назад обсуждали вред компьютеров и влияние его на детей.
Я прочитала короткий рассказ Майка Гелприна. Нахожусь под убийственным впечатлением от него. Хотела бы поделиться с вами.
Неужели нас всех ждет примерно это?

Свеча горела. Майк Гелприн
Опубликовал HUNTER | 18.02.2014
Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду.

— Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы?

Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет — костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло сердце, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.

— Д-даю уроки, — запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. — Н-на дому. Вас интересует литература?

— Интересует, — кивнул собеседник. — Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.

«Задаром!» — едва не вырвалось у Андрея Петровича.

— Оплата почасовая, — заставил себя выговорить он. — По договорённости. Когда бы вы хотели начать?

— Я, собственно… — собеседник замялся.

— Первое занятие бесплатно, — поспешно добавил Андрей Петрович. — Если вам не понравится, то…

— Давайте завтра, — решительно сказал Максим. — В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух.

— Устроит, — обрадовался Андрей Петрович. — Записывайте адрес.

— Говорите, я запомню.

В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.

— Вы слишком узкий специалист, — сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. — Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники — вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете?

Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.

Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом — затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский — две недели. Бунин — полторы.

В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг — самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.

«Если этот парень, Максим, — беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, — если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду».

Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.

Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту.

— Проходите, — засуетился Андрей Петрович. — Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать?

Максим помялся, осторожно уселся на край стула.

— С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.

— Да-да, естественно, — закивал Андрей Петрович. — Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных.

— Нигде? — спросил Максим тихо.

— Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия — в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… — Андрей Петрович махнул рукой. — Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим?

— Да, продолжайте, пожалуйста.

— В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем — люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше — за счёт написанного за двадцать предыдущих веков.

Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб.

— Мне нелегко об этом говорить, — сказал он наконец. — Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!

— Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.

— У вас есть дети?

— Да, — Максим замялся. — Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня?

— Да, — сказал Андрей Петрович твёрдо. — Научу.

Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился.

— Пастернак, — сказал он торжественно. — Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела…

— Вы придёте завтра, Максим? — стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.

— Непременно. Только вот… Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, — Максим обвёл глазами помещение, — могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит?

Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром.

— Конечно, Максим, — сказал он. — Спасибо. Жду вас завтра.

— Литература — это не только о чём написано, — говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. — Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте.

Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.

— Пушкин, — говорил Андрей Петрович и начинал декламировать.

«Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин».

Лермонтов «Мцыри».

Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий…

Максим слушал.

— Не устали? — спрашивал Андрей Петрович.

— Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.

День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий.

Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн.

Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков.

Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.

Классика, беллетристика, фантастика, детектив.

Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил. К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону.

— Номер отключён от обслуживания, — поведал механический голос.

Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю?

Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу.

— А, Петрович! — приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. — Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём.

— В каком смысле стыжусь? — оторопел Андрей Петрович.

— Ну, что этого, твоего, — Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. — Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался.

— Вы о чём? — у Андрея Петровича похолодело внутри. — С какой публикой?

— Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.

— С кем с ними-то? — взмолился Андрей Петрович. — О чём вы вообще говорите?

— Ты что ж, в самом деле не знаешь? — всполошился Нефёдов. — Новости посмотри, об этом повсюду трубят.

Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей. Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами.

«Уличён хозяевами, — с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, — в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения… По факту утилизирован…. Общественность обеспокоена проявлением… Выпускающая фирма готова понести… Специально созданный комитет постановил…».

Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.

Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота.

Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил.

Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё.

Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.

— Вы даёте уроки литературы? — глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка.

— Что? — Андрей Петрович опешил. — Вы кто?

— Я Павлик, — сделал шаг вперёд мальчик. — Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.

— От… От кого?!

— От Макса, — упрямо повторил мальчик. — Он велел передать. Перед тем, как он… как его…

— Мело, мело по всей земле во все пределы! — звонко выкрикнула вдруг девочка.

Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.

— Ты шутишь? — тихо, едва слышно выговорил он.

— Свеча горела на столе, свеча горела, — твёрдо произнёс мальчик. — Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить?

Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад.

— Боже мой, — сказал он. — Входите. Входите, дети.

Мы подготовили для Вас несколько аргументов по произведению — Свеча горела. Используйте материал статьи для написания школьный сочинений на урок литературы.

Влияние научно-технического прогресса — аргументы

1. Мир не стоит на месте. Все меняется, научно-технический прогресс устанавливает новые законы. В рассказе «Свеча горела» М. Гелприна показан мир, в котором прогресс вытеснил литературу. Все происходило постепенно: в конце двадцатого века люди остро ощутили нехватку времени, появились новые удовольствия, такие как виртуальные игры, тесты, квесты. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные, «перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Итогом стала бездуховность подрастающего поколения, потому что литературу ничем не заменили. Единственный инструмент формирования личности был забыт всеми. Научно-технический прогресс способен повлиять на гуманитарные науки, но все зависит от людей, а именно от их готовности действовать так, чтобы не допустить исчезновения литературы.

2. Тревожную картину показывает нам Майк Гелприн в рассказе «Свеча горела». Учитель литературы Андрей Петрович уволен с работы за ненадобностью предмета. В мире, где он живёт, изобилие техники, электроники, а нравственность и духовность не востребованы. Технический прогресс вытеснил нравственные ценности, навязав иные смыслы существования. Тщетны оказались попытки Андрея Петровича найти индивидуальную работу через объявления. Для героя литература — это искусство, формирующее душу: умение чувствовать, переживать, сострадать, любить… Без этого человек просто машина. Учитель страдает, ему некому передать опыт своего поколения. Неожиданно появившийся ученик вернул Андрея Петровича к жизни, но случайно он узнаёт, что полтора года учил робота. Парадоксальная ситуация: робот тянется к нравственности, а люди считают это лишним. Доведённый до отчаяния, герой задумывается о самоубийстве. Но в этот момент появляются дети, для которых духовные ценности также дороги, как и для Андрея Петровича. Символика строк из стихотворения Б. Пастернака «Свеча горела на столе, свеча горела…» даёт надежду, что бездушие не поглотит мир людей. Конечно, это антиутопия, но удобства, выгода, прибыль стали во многом определять наше поведение. И это уже не благо…

Роль литературы в жизни человека — аргумент

Литература делает человека духовно развитым. В антиутопическом рассказе М. Гелприн рисует читателю страшную картину действительности, в которой литература не смогла ужиться с прогрессом и совсем угасла. Литература была тем, что формировало умы, она определяла внутренний мир человека, его духовность. «Дети растут бездуховными, вот что страшно» — восклицал один из немногих оставшихся учителей литературы Андрей Петрович. Большинство людей не осознавало проблемы. Исключением оказался робот-гувернер, который осознал, что дети растут бездуховными, и втайне от своих хозяев пришел к одному из немногих преподавателей литературы, чтобы научиться основам. Его целью было обучение детей. Робот по имени Максим, соприкоснувшийся с миром литературы, «поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий». В итоге его утилизировали хозяева, но его жертва не стала напрасной, он научил Аню и Павлика, детей хозяев, любить литературу. А это означает, что еще не все потеряно.

Смелость робота Максима поражает, он героически пожертвовал своей жизнью, чтобы изменить мир. Борьба с бездуховностью – цель, которая заслуживает уважения. К счастью, его великая цель была достигнута.

Роль учителя в жизни человека (верность профессии) — аргумент

Роль учителя в жизни человека сложно переоценить. Учитель – это тот, кто способен открыть удивительный мир, раскрыть потенциал человека, помочь определиться с выбором жизненного пути. Учитель — это не только тот, кто передает знания, это, прежде всего, нравственный ориентир. Так, главный герой рассказа М. Гелприна «Свеча горела» Андрей Петрович является учителем с большой буквы. Это человек, который остался верным своей профессии даже в самые тяжелые времена. В мире, где духовность отошла на второй план, Андрей Петрович продолжил отстаивать вечные ценности. Он не согласился предать свои идеалы несмотря на плохое материальное положение. Причина такого поведения кроется в том, что для него смысл жизни — передавать знания и делиться ими. Андрей Петрович готов был учить любого, кто постучится в его дверь. Неравнодушное отношение к профессии – залог счастья. Только такие люди могут сделать мир лучше.

( 1 оценка, среднее 5 из 5 )

Краткое содержание Свеча горела Гелприна для читательского дневника

В книге рассказывается про бывшего преподавателя литературы Андрея Петровича. Преподаватель давно уволился с работы и волочил жалкое существование. Он обошел пороги всех гимназии, лицеев и спецшкол, в надежде найти работу. После того как закончились деньги, Андрей Петрович продал свой аэромобиль, с которым не хотел расставаться. После он продал вещи и антиквариат. Когда закончились деньги, ему пришлось расстаться с дорогим сервизом, полученным от матери в качестве наследства. Он не мог себе этого простить. Далее он продал старые и толстые книги, оставшиеся от матери. У него остались только те книги, которые он прочитывал несколько раз. Оставшиеся книги занимали 4 полки в шкафу. Коллекции Толстого кормили его месяц. Книги Достоевского 2 недели, а Бунина полтора месяца.

Когда Андрей Петрович сидел в отчаянии и не знал что делать, раздался звонок. Андрею Петровичу позвонил молодой человек 30 лет и представился Максимом. Максим хотел записаться к бедному литератору на частный урок. Андрей Петрович был очень счастлив и не знал, что сказать. Максим сообщил, что ничего не знает о литературе и попросил всему научить. Таким образом, Андрей Петрович попросил его прийти завтра в 10 утра. После звонка Андрей Петрович не находил себе места, ходил по комнате и сильно нервничал.

Настало утро. Максим пришел точно в 10 без опоздания. При разговоре своим новоиспеченным учеником, Андрей Петрович объяснил важность литературы в современном мире. По его словам, про литературу все полностью забыли. Предмет вытеснили новые технологии, нейрофизика, математика, биология, астрономия, робототехника и т.д. После рассказа, преподаватель предложил Максиму частично заплатить за обучение. В ответ парень сказал, что работает домоуправляющим и получает небольшую зарплату. Взамен за обучение он предложил приносить продукты, бытовую технику и предметы первой необходимости.

На такое предложение Андрей Петрович с радостью согласился. Максим стал приходить каждый день. Андрей Петрович забыл о своей печали. Так прошло 1,5 года. В один день Максим не пришел на уроки. Преподаватель сильно беспокоился, вдруг что – то случилось. Он не спал ночами. Так прошло 3 дня. Герой решил прогуляться и вышел из квартиры. Сосед Нефедов сообщил ему плохую новость и порекомендовал прочитать новостную ленту. Андрей Петрович прибежал домой, включил компьютер и прочитал, что Максим обвиняется в воровстве и хищении. Кроме того Максим был роботом, а не человеком. Бедному учителю стало плохо. Он намеревался отравиться газом, как в дверь кто – то постучал. За дверью стояли мальчик Павлик и девочка Аня. Мальчик сказал, что их прислал Максим. Они попросились на обучение к Андрею Петровичу.

Читать краткое содержание Гелприн – Свеча горела. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Картинка или рисунок Гелприн – Свеча горела

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Балет этот основан на шотландской легенде, по которой было в свое время написано много произведений, поставлено ещё больше представлений. Однако дело в том, что произвел фурор, сделал легенду всемирно известной именно этот романтический балет

В своем труде, под названием «Цифры» Бунин делает основными героями маленького мальчишку и его дядю. Они показаны в теплых взаимоотношениях и давно дружат. Дядя любит племянника, но держит его на расстоянии. 7 класс

На землю летит странного вида звездолет, на котором, как после оказалось, находятся пришельцы. Эти пришельцы очень опасны, потому что они хотят завоевать территорию на Земле. Но они никак не могли подозревать, что на самом деле оказалось

Краткое содержание сборника Донские рассказы

Главный герой сказки – гномик, который жил в лесу под елками. Гномики появляются в сумерках, там, где туман, тепло и грустно. Но специально вызвать гномика невозможно, они должны получиться сами по себе тогда

Смысл рассказа «Свеча горела» Майка Гелприна

«Свеча горела» — удивительный, трогающий за душу рассказ российского писателя Майка Гелприна, где он поднял такую актуальную в нашем современном мире тему духовности и нравственности, изобразив в своём произведении недалёкое будущее – антиутопию.

Мир, изображённый писателем, практически полностью поглощён техникой, роботами и электроникой. За этими машинами, которые проникли во все сферы жизни, не осталось самого главного, действительно важного для каждого человека – души и чувств. Даже в школах детей учат исключительно техническим предметам: кибернетике, физике, робототехнике… Забывая, что личность формируется прежде всего из моральных принципов, из качеств, заложенных в детстве, привитых с помощью лучших духовных учителей – книг.

Главный герой рассказа Андрей Петрович понимает это как никто другой, он сам по профессии – преподаватель литературы. Его давно уволили из школы только за то, что он преподаёт предмет, в котором общество уже не нуждается и ему об этом прямо говорят. И мы видим то положение, в котором он оказался: не имея средств к существованию, он начал продавать свои вещи, в том числе и дорогие ему книги. Этим показывается то отчаяние, в котором оказывается человек, по факту отвергнутый обществом как нечто ненужное и бесполезное, и та бесконечная преданность своему делу, ради которой главный герой отказывается от предложения переучиться и преподавать другой, более современный предмет. Для него подобное стало бы предательством самого себя.

Поэтому, несмотря на стремительный прогресс, который на своём пути уничтожает всё духовное, Андрей Петрович всё равно выставляет объявления о своих частных уроках по литературе. И когда за очень долгое время ему впервые звонят по поводу уроков, он, не веря своему счастью, готов бесплатно обучать. Потому что у главного героя нет цели обогатиться за этот счёт, его главная миссия – это сохранить и передать другим людям свои знания.

И это не просто школьные уроки литературы, здесь всё гораздо шире и глубже – это искусство, способное одухотворить человека, наделить его личность такими качествами, как умение сопереживать, уважать друг друга, вдохновляться и вдохновлять, и искренне любить жизнь и ценить каждый её момент. Андрей Петрович считал, что именно литература формирует ум. И в этом «успешном и прогрессивном» мире, где всё вышеперечисленное почти уже не играет никакой роли, только преподаватель литературы остаётся верен моральным и духовным ценностям.

Название рассказа тоже выбрано неслучайно. Строчка из знаменитого стихотворения Бориса Пастернака имеет свой особый смысл. Вспомним главную мысль этого стихотворения, заключающуюся в том, чтобы каждый, словно горящая несмотря ни на что свеча, умел выстоять против жизненных трудностей, которые в стихотворении выражены снежной метелью. Эти контрастные образы рождают в нашем воображении картину несгибаемости сила духа, вере в жизнь, в людей, вере в то, что всё обязательно будет хорошо. Образ свечи проходит через всё стихотворение, тем самым утверждая силу жизни, веры и надежды. Такой свечой в рассказе является главный герой, а метель – это то общество, в котором он живёт. В момент, когда Андрей Петрович узнаёт, что всё это время он обучал робота, это противостояние едва не рушится, герой готов совершить самоубийство, ведь в эту минуту у него отняли то последнее, за что он держался.

Однако уже в самом конце его останавливает звонок в дверь, это оказались дети, которые пришли от того самого робота. И данный эпизод очень важен: дети олицетворяют начало, новое поколение, которое ещё может привнести в этот мир много хорошего. Для главного героя это событие в прямом смысле спасло ему жизнь и вновь наполнило её смыслом. Рассказ заканчивается на этой сцене, и хоть мы не знаем, что было дальше, эта жизнеутверждающая нота даёт нам надежду на лучшее.

Таким образом, этот рассказ поднимает две основные проблемы: духовность в мире прогресса и смысл жизни человека, отвергнутого обществом. И обе они разрешаются в конце наилучшим образом, соединившись в одно целое: дети, желающие учиться, и главный герой, желающий их учить. Поэтому основной смысл произведения заключается в том, чтобы у каждого человека была своя жизненная миссия, потерять которую будет равносильно смерти.

Насколько публикация полезна?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 4.2 / 5. Количество оценок: 22

Аргументы к сочинению. М. Гелприн «Свеча горела». Роль литературы/языка, роль учителя, НТР

Основным персонажем произведения, повествующего о будущем времени, является преподаватель гуманитарных наук Андрей Петрович.

Мир, в котором существует бывший учитель литературы, охвачен техническим прогрессом, и услуги преподавателя остаются без надобности, он оказывается не у дел, уволенный с любимой работы. Чтобы как-то выживать на мизерное пособие, учитель вынужден осуществлять продажу собственных книг для покупки неотложных продуктов и вещей.

В один из монотонных беспросветных дней Андрею Петровичу везет и, разместив газетное объявление, он находит себе ученика Максима, стремящегося к собственному духовному обогащению и которому не чужды высокие нравственные аспекты, несмотря на наличие у него двоих маленьких детей. Андрей Петрович занимается с учеником несколько лет, получая от него в качестве оплаты продукты питания, хозяйственные предметы и небольшую бытовую технику.

Неожиданно Максим перестает посещать уроки преподавателя, не объяснив причин длительного отсутствия. Спустя время, в период просмотра новостной программы Андрей Петрович узнает, что его ученик трудился в качестве домашнего робота-гувернера и был пойман на воровстве продуктов, за что в качестве наказания Максима утилизировали. Андрей Петрович, полностью разочаровавшись в действительности, раздавленный реальностью, решает покончить жизнь самоубийством, поскольку уже не верит в свою счастливую дальнейшую жизнь.

Финалом рассказа становится приход к Андрею Петровичу детей бывшего ученика, Павлика и Анечки, которые просят преподавателя давать им частные уроки по литературе.

Писатель, повествуя о фантастической реальности, старается рассмотреть через призму своих героев жуткую картину человеческого будущего, в котором исчезает все духовное в виде книг, литературы, искусства, души. Человечество стремительно падает в пропасть небытия, покоряясь техническому неодушевленному прогрессу и инновациям. Вместе с тем автор рассуждает о том, бумажные версии книг являются неотъемлемой частью жизни предыдущих поколений, связывающей истинных любителей литературы с душевными воспоминаниями. Название произведения символично и указывает на то, что жизненный свет продолжает освещать веру в существование искренней духовности людей, способных выбраться из темноты бездуховности, ненужности, страха перед будущим.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Майк Гелприн «Свеча горела»

«Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!» — вот она, главная мысль и идея рассказа. Идея очень неоднозначная, поэтому и отношение мое к рассказу тоже неоднозначное.

С одной стороны, я, как человек, выросший в «книжную» эпоху, разделяю горечь автора и героя по поводу исчезновения из нашего мира книг. Вместе с ними действительно уходит что-то хорошее, от людей уходит. Но связано ли это с утратой духовности? Связана ли духовность именно с чтением? Литература есть продукт духовной жизни людей на определенной стадии развития. Ей предшествует устное народное творчество, за ней следует… не знаю, что, но уверена, что что-то следует. Может быть, расширение литературной составляющей виртуальных игр, или углубление каких-то основ кибернетики, квантовой механики, электродинамики, физика высоких энергий. Ведь это не просто научные дисциплины. Они основы мироздания изучают. Как же на таком уровне без духовности обойтись?

Что такое литература в разрезе духовности? Это способ выражения внутренней жизни человека в вымышленных историях, зафиксированных с помощью букв. Устное народное творчество выполняло ту же функцию, только опиралось на память человеческую. На следующем этапе место письменных историй займет что-то другое, быть может, функционал тех же виртуальных игр, который будет требовать соучастия игрока в создании миров, характеров, сюжетов. Важна ведь не форма, важно наполнение. Внутренний мир человека можно передать не только через книгу.

Не разделяя взгляды Андрея Петровича на утрату духовности, я в то же время понимаю его и сочувствую этому персонажу. Мир изменился, а он не смог вписаться в перемены. Так было в России в пресловутые девяностые, когда привыкшие к советскому образу жизни люди оказались насильно вброшенными в то, что назвали «рыночной экономикой». Готовы были не все, многие оказались за бортом, в нищете, в социальной изоляции. Именно это случилось с Андреем Петровичем. Не удержался он на колесе жизни, сошел на обочину, закрылся в своей квартире и ностальгирует по временам, когда деревья были большие, а дети книжки читали. Будучи человеком ученым, он подводит под это социальную базу — прогресс вытеснил духовность. Самое страшное, что процесс он подметил верно, но неправильно диагностировал причину.

Не исчезновение книг создает угрозу духовности. Внутренний мир человека отражается в каких-то иных формах, которые Андрей Петрович просто не видит из своей раковины. А вместе с ним не видим и мы, читатели. Угроза таится в разрыве связей между людьми. Робот-гувернер — вот это настоящая угроза. Когда детей воспитывают роботы, а не мама с папой, бабушки, дедушки, дяди и тети, малыши вырастают в психологической изоляции. Они не могут почувствовать себя частью семьи, самой любимой частью. Они не слышат голоса мамы перед сном, в виртуальные игры с ними играет не папа, на прогулку ходит не дедушка. Все это делает робот. Механический мир. В таком мире духовность замещается функционалом. И исчезновение книг здесь совершенно ни при чем. Если книги читает робот, которому родители перепоручили своих малышей, духовность будет вытесняться функциональностью даже при сохранении библиотек.

Андрей Петрович унаследовал бумажные книги от мамы. Это одна из причин, почему они так дороги ему. Книги стали связующей ниточкой умершей матери и стареющего сына. Когда мы, читатели сегодняшнего дня, перебираем свои домашние библиотеки, многие книги заставляют вспомнить ушедших уже из жизни дедушек, бабушек, затерявшихся на перепутье лет друзей: они дарили нам книги, читали их с нами, обсуждали, каких-то авторов предпочитали другим, каких-то сурово осуждали и пытались изгнать с домашних книжных полок. Книги — часть нашей жизни, связывающая нас с нашими близкими невидимыми нитями. Анечку и Павлика книги могли связать только с роботом, ну и с чудаковатым профессором, испугавшимся жизни. Последняя связка действительно ценная. Не только для детей, но и для Андрея Петровича. Вдруг ребята вытащат его из раковины. Образование — процесс двусторонний.

В этом ключе финал рассказа замечательный. Вконец раздавленный жизнью человек, решивший покончить с собой, на пути к орудию самоуничтожения внезапно видит двух детишек, явившихся именно к нему. Это ценнее любых книг. И этому учат не книги, а только люди, в рассказах Майка Гелприна еще роботы, очень похожие на людей.

Так что свеча не горела. Она горит. Только вместо фитиля у нее вольфрамовые усики. А свет все такой же яркий. Если выбраться из своей берлоги, поговорить с людьми, забить козла или сыграть в шахматы с соседом, перекинуться парой электронных сообщений с таким же выброшенным за периметр коллегой-гуманитарием и выбраться вместе в парк, о жизни и литературе поговорить, горящие свечи сразу проступят из темноты незнания, ненужности и страха. Так что Максим знал, что делал, когда Анечку и Павлика к Андрею Петровичу направлял. Учителю эти дети нужны так же сильно, как и он им, а, может быть, и гораздо больше, чтобы в темноте не сидел.

Вот как-то так воспринимается этот небольшой, провокационный, однобокий рассказ, однобокий, в том смысле, что мир будущего показан в нем только с одной стороны — с позиции не вписавшегося в этот мир стареющего человека. Но мир есть, и в нем есть любопытные дети, и они пришли в дом потерявшегося учителя, чтобы спасти его от одиночества.

159. Свеча горела — краткое содержание рассказа Гелприна. Русский язык, литература

Краткое содержание — Свеча горела. Русский язык и литература

Однажды в квартире Андрея Петровича, преподавателя литературы, раздался звонок. На пороге стоял человек, пришедший по объявлению, узнать дает ли Андрей Петрович уроки литературы. На экране видеодомофона показался мужчина тридцати лет, в строгом костюме. На лице его была улыбка, но глаза оставались серьезными.

Андрей Петрович заволновался, поскольку в течении десяти лет, было всего лишь шесть звонков и все они не относились к литературе. Он ответил человеку, что все верно, он дает уроки литературы на дому, если именно это его интересует. Собеседник представился Максимом и спросил, какие условия репетиторства. Педагог ответил, что работает по договоренности с почасовой оплатой и первый урок бесплатный, а также поинтересовался, когда бы они могли приступить к работе. Договорились первое занятие провести завтра в десять утра, так как Максим в девять часов отводил детей в школу.

Андрей Петрович ночью не смог заснуть, ходил кругами по комнате. Уже двенадцать лет он жил в нищете, с тех пор, как был уволен. Директор объяснил ему тогда, что профессия его узкой специализации, не смотря на то что, он великолепный педагог. Ему, было предложено переучится на другой предмет, но Андрей Петрович отказался. Новую работу найти он так и не смог, накопления давно закончились, даже пришлось продать автомобиль и многие ценные вещи. Остались у него только любимые книги, который тронуть он не посмел. Андрей Петрович начал мечтать, что если Максим будет брать у него уроки, то он сможет купить еще больше книг, его любимых авторов. Но главная цель его была — передать все свои знания и любовь к литературе.

На следующий день пришел Максим. Он абсолютно не разбирался в предмете и даже не знал с чего начать его изучать. Андрей Петрович возбужденно стал рассказывать, что теперь литературу в школах преподают совсем не так как раньше. У людей не осталось времени на чтение, появились виртуальные интересы. Книги стали в электронном виде, и на бумажном носите они уже никого не привлекают ни взрослых, ни детей. Из-за этого филологов и литераторов стало меньше, вот поэтому литература «вымирает». Внутренний мир человека стал скудным, бездуховным. И это было ужасно, по мнению. Андрея Петровича. Максим в свою очередь был полностью согласен с педагогом.

Из дальнейшего их разговора выяснилось, что у Максима двое детей, Аня и Павлик. Максиму необходимы были азы в литературе, чтобы знать с чего начать детей обучать тоже. Педагог пообещал всему научить, а для начала надо прочесть Пастернака «Свеча горела на столе…». Максим пообещал прийти завтра, но дело было в том, что как оказалось, он работал управляющим у одной богатой семейной пары, заработная плата была его невелика, и платить он мог Андрею Петровичу лишь продуктами и кое-какими вещами. Учитель был готов на любые условия.

Так Максим стал посещать уроки Андрея Петровича. Учитель рассказывал ему увлеченно о поэтах, писателях, их произведениях. Максим потихоньку стал воспринимать и чувствовать все, что передавал ему Андрей Петрович по литературе. Поэзия, классика, детективы, фантастика — все стало ему близко и интересно.

Случилось так, что в среду Максим не пришел. Андрей Петрович переживал, извел себя, думал что-то нехорошее произошло с его учеником,потому что на звонки телефон тоже не отвечал. Несколько дней от Максима не было никаких известий. Андрей Петрович не мог находиться уже дома и вышел на улицу, где встретился с своим соседом. От него- то он и узнал, что все показали в новостях. Вернувшись домой, Андрей Петрович включил телевизор и теперь уже узнал, что случилось. Оказалось, что Максим был роботом-гувернером. Он сам решил, что детям не хватает духовности и необходимо срочно заниматься литературой. Робот сам стал обучать детей школьной программе, но скрыл это от своих хозяев. Когда же все выяснилось, то его утилизировали, так как пришли к выводу что это был производственный дефект.

Андрей Петрович был в растерянности, он и подумать не мог, что обучает робота, ведь Максим так был похож на обычного человека. Он стал переживать, что все его усилия были бесполезны, и все ради чего он жил рухнуло в один миг. Андрей Петрович решил, что жизнь не имеет теперь для него никакого значения. Он уже хотел было открыть все конфорки на газовой плите, закрыл окно, и вдруг раздался звонок в дверь.

Открыв дверь, он увидел двоих детей, мальчик и девочка. Они спросили, не преподает ли он литературу. Представившись Аней и Павликом, сообщили, что пришли от Максима. Он просил передать, перед тем как его утилизировали, что «мело, мело по всей земле …. свеча горела на столе, свеча горела…». После это мальчик спросил, сможет ли педагог обучать их литературе. Андрей Петрович еле-еле придя в себя, произнес: «Конечно же, входите дети».

Рассказ «Свеча горела» Майка Гелприна учит тому, что люди стали забывать про литературу, ее значимость для человечества. Виртуальный мир «захватил» человека. Но даже роботы понимают, что без знаний и азов литературы, человек становится черствым, необразованным, бездуховным.

Майк Гелприн, Нью-Йорк. Свеча горела. Фантастический рассказ

Основным персонажем произведения, повествующего о будущем времени, является преподаватель гуманитарных наук Андрей Петрович.

Мир, в котором существует бывший учитель литературы, охвачен техническим прогрессом, и услуги преподавателя остаются без надобности, он оказывается не у дел, уволенный с любимой работы. Чтобы как-то выживать на мизерное пособие, учитель вынужден осуществлять продажу собственных книг для покупки неотложных продуктов и вещей.

В один из монотонных беспросветных дней Андрею Петровичу везет и, разместив газетное объявление, он находит себе ученика Максима, стремящегося к собственному духовному обогащению и которому не чужды высокие нравственные аспекты, несмотря на наличие у него двоих маленьких детей. Андрей Петрович занимается с учеником несколько лет, получая от него в качестве оплаты продукты питания, хозяйственные предметы и небольшую бытовую технику.

Неожиданно Максим перестает посещать уроки преподавателя, не объяснив причин длительного отсутствия. Спустя время, в период просмотра новостной программы Андрей Петрович узнает, что его ученик трудился в качестве домашнего робота-гувернера и был пойман на воровстве продуктов, за что в качестве наказания Максима утилизировали. Андрей Петрович, полностью разочаровавшись в действительности, раздавленный реальностью, решает покончить жизнь самоубийством, поскольку уже не верит в свою счастливую дальнейшую жизнь.

Финалом рассказа становится приход к Андрею Петровичу детей бывшего ученика, Павлика и Анечки, которые просят преподавателя давать им частные уроки по литературе.

Писатель, повествуя о фантастической реальности, старается рассмотреть через призму своих героев жуткую картину человеческого будущего, в котором исчезает все духовное в виде книг, литературы, искусства, души. Человечество стремительно падает в пропасть небытия, покоряясь техническому неодушевленному прогрессу и инновациям. Вместе с тем автор рассуждает о том, бумажные версии книг являются неотъемлемой частью жизни предыдущих поколений, связывающей истинных любителей литературы с душевными воспоминаниями. Название произведения символично и указывает на то, что жизненный свет продолжает освещать веру в существование искренней духовности людей, способных выбраться из темноты бездуховности, ненужности, страха перед будущим.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Майк Гелприн и его рассказ «Свеча горела»

Конспект урока литературы в 10 классе

Горичная Наталья Федоровна, учитель русского языка и литературы МБОУ СОШ станицы Луковской, Моздокский район, Алания (Северная Осетия)

lazy placeholder

Аннотация Предлагаю материал к уроку литературы в 10 классе в рамках подготовки к итоговому сочинению. Главная цель урока — на материале рассказа М.Гелприна «Свеча горела» пробудить у старшеклассников интерес к литературе и чтению. В ходе анализа рассказа используются интересные методические приёмы. Урок построен в соответствии с основными требованиями ФГОС. В конспекте есть навигация по слайдам презентации. Ссылки на источники информации указаны. В начале урока на стадии вызова используется видеоролик «Пушкин написал Есенина», который необходимо скачать по ссылке и самостоятельно вставить в презентацию.

Цели: Личностные: формирование ценностного отношения к книге, литературе, чтению. Метапредметные: формирование умений воспринимать, перерабатывать и предъявлять информацию в словесной, образной, символической формах, анализировать и перерабатывать полученную информацию в соответствии с поставленными задачами, выделять основное содержание прочитанного текста, находить в нем ответы на поставленные вопросы и излагать его. Регулятивные УУД: определяют последовательность промежуточных целей с учетом конечного результата; принимают познавательную цель, сохраняют ее при выполнении учебных действий, регулируют весь процесс их выполнения и четко выполняют требования познавательной задачи. Коммуникативные УУД: общаются и взаимодействуют с партнерами по совместной деятельности или обмену информацией; учатся действовать с учетом позиции другого и согласовывать свои действия, работают в группе; придерживаются морально-этических и психологических принципов общения и сотрудничества. Познавательные УУД: осуществляют поиск и выделение необходимой информации; осознанно и произвольно строят речевые высказывания в устной и письменной форме; извлекают необходимую информацию из прослушанных текстов различных жанров, анализируют текст по образцу.

Тип урока: урок комплексного применения ЗУН учащихся.

Организационная структура урока: 1 этап. Вхождение в тему урока (рассказ учителя) 2 этап. Организация учащихся (аналитическая работа) 3 этап. Практикум (диалог на уроке) 4 этап. Организация и самоорганизация учащихся (творческая работа) 5 этап. Подведение итогов, д/з

Ход урока:

Организационный момент

1 этап «Стадия вызова»

Слайд 2. Смотрим видеоролик «Пушкин написал Есенина»

— Итак, ребята, я неслучайно начала урок с этого видео. Каковы ваши предположения: о чём пойдёт речь сегодня? (В широком смысле). Чтобы проверить правильность предположений, предлагаю вам задание: «Восстанови пропущенное слово» (Слайд 3).

Задание выполняется по вариантам: ( I – книга, II – литература)

2 этап «Целеполагание» (Слайд 4) Ваши предположения верны: разговор на уроке пойдёт о книге и литературе, об их роли в жизни людей. — Какое произведение будет в центре нашего диалога? (Рассказ «Свеча горела») — Какие же цели и задачи стоят перед нами? (Формулируем вместе, потом показываем слайд) Как видите, главная цель пока не видна, попробуем сформулировать её в конце урока, а пока обратимся к эпиграфу. (Слайд 5) Объясните, какие мысли, высказанные автором рассказа «Свеча горела», подтверждает этот эпиграф? (Проблематика рассказа)

lazy placeholder

3 этап «Практикум»

Диалог на уроке. Проверка домашнего задания (Слайд 6). Заслушиваем письменные ответы нескольких учащихся.

— А теперь проверим, насколько хорошо вы знаете содержание рассказа. На Оценочных листах найдите и выполните задание: «Восстановите последовательность событий». (Слайд 7) Для глубокого анализа литературного произведения необходимо знать не только цепочку событий в нём, но и специальные термины, которые понадобятся нам в работе. Предлагаю проверить, насколько хорошо вы ориентируетесь в литературоведческих понятиях. (Слайды 8 — 9)

— На слайдах — рассыпавшиеся определения, постарайтесь быстро собрать их и записать название терминов, «спрятанных» на каждом слайде. Цифра вверху слайда показывает количество зашифрованных на нём понятий. (№ 8 — СЮЖЕТ – ИДЕЯ – РАЗВЯЗКА; № 9 — РАССКАЗ – КУЛЬМИНАЦИЯ)

Ваши предположения (Слайд 10)

Слово об авторе рассказа Подготовленный ученик, опираясь на кластер (Слайд 11), делает сообщение

— Разберёмся в прочитанном.

Приём «Ромашка вопросов» (Слайд 12) Технология. Желающий ответить ученик выбирает тип вопроса, учитель зачитывает вопрос, ждёт ответа. В случае необходимости ответ корректируют одноклассники.

— Обратимся к тесту. (Слайд 13) Требуемый фрагмент зачитывается вслух. Уч-ся отвечают на вопрос; высказывают свои предположения. Для проверки – Слайд 14

— Проблемный вопрос (Слайд 15)

Приём «Градусник» Через несколько секунд обдумывания каждому ученику необходимо написать на карточке «+», «-» или половинку «+», в зависимости от того, согласен он с утверждением, не согласен или затрудняется в выборе. Карточки со значком поднимается вверх; учитель предоставляет возможность обосновать свою позицию представителю каждой точки зрения.

lazy placeholder

4 этап «Организация и самоорганизация учащихся» (творческая работа)

Свеча горела – Гелприн Майкл

61933

Свеча горела – Гелприн Майкл краткое содержание

Свеча горела читать онлайн бесплатно

Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду.

– Здравствуйте, я по объявлению. Вы даете уроки литературы?

Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет – костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьезные. У Андрея Петровича екнуло под сердцем, объявление он вывешивал в Сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, еще двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.

– Д-даю уроки, – запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. – Н-на дому. Вас интересует литература?

– Интересует, – кивнул собеседник. – Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.

«Задаром!» – едва не вырвалось у Андрея Петровича.

– Оплата почасовая, – заставил себя выговорить он. – По договоренности. Когда бы вы хотели начать?

– Я, собственно… – Собеседник замялся.

– Первое занятие бесплатно, – поспешно добавил Андрей Петрович. – Если вам не понравится, то…

– Давайте завтра, – решительно сказал Максим. – В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух.

– Устроит, – обрадовался Андрей Петрович. – Записывайте адрес.

– Говорите, я запомню.

В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.

– Вы слишком узкий специалист, – сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. – Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники – вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф все еще достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете?

Андрей Петрович отказался, о чем немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считаных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд.

Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.

Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надежный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом, – затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский – две недели. Бунин – полторы.

В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг – самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.

«Если этот парень, Максим, – беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, – если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду».

Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать – вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.

Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту.

– Проходите, – засуетился Андрей Петрович. – Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать?

Максим помялся, осторожно уселся на край стула.

– С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.

– Да-да, естественно, – закивал Андрей Петрович. – Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных.

– Нигде? – спросил Максим тихо.

– Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Еще более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия – в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… – Андрей Петрович махнул рукой. – Ну и, конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим?

– Да, продолжайте, пожалуйста.

– В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал – стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем – люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше – за счет написанного за двадцать предыдущих веков.

Андрей Петрович замолчал, утер рукой вспотевший вдруг лоб.

– Мне нелегко об этом говорить, – сказал он наконец. – Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!

– Я сам пришел к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.

– У вас есть дети?

– Да, – Максим замялся. – Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в Сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня?

– Да, – сказал Андрей Петрович твердо. – Научу.

Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился.

– Пастернак, – сказал он торжественно. – «Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела…»

– Вы придете завтра, Максим? – стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.

– Непременно. Только вот… Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, – Максим обвел глазами помещение, – могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счет оплаты. Вас устроит?

Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром.

– Конечно, Максим, – сказал он. – Спасибо. Жду вас завтра.

– Литература – это не только о чем написано, – говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. – Это еще и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте.

Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.

– Пушкин, – говорил Андрей Петрович и начинал декламировать.

«Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин».

Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилев, Мандельштам, Высоцкий…

– Не устали? – спрашивал Андрей Петрович.

– Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.

День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на нее времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днем постигал ее и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий.

Майк Гелприн: Свеча горела

Здесь есть возможность читать онлайн «Майк Гелприн: Свеча горела» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: Фантастика и фэнтези / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

nocover

  • 100
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • Описание
  • Другие книги автора
  • Правообладателям
  • Похожие книги
  • Отзывы

Свеча горела: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Свеча горела»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Майк Гелприн: другие книги автора

Кто написал Свеча горела? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

nocover

nocover

majk gelprin samaya strashnaya kniga 2017 sbornik

majk gelprin samaya strashnaya kniga 2017 sbornik

nocover

nocover

majk gelprin bogatyri ne my ustarelly

majk gelprin bogatyri ne my ustarelly

majk gelprin fantastika i detektivy 2014 6 18

majk gelprin fantastika i detektivy 2014 6 18

majk gelprin sssr 2061 antologiya

majk gelprin sssr 2061 antologiya

Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

nocover

nocover

nocover

nocover

aleksandr ptashkin milyj mister bidli

aleksandr ptashkin milyj mister bidli

nocover

nocover

nocover

nocover

nocover

nocover

Свеча горела — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Свеча горела», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков.

Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.

Классика, беллетристика, фантастика, детектив.

Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил.

К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону.

– Номер отключён от обслуживания, – поведал механический голос.

Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю?

Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу.

– А, Петрович! – приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. – Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём.

– В каком смысле стыжусь? – оторопел Андрей Петрович.

– Ну, что этого, твоего, – Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. – Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался.

– Вы о чём? – у Андрея Петровича похолодело внутри. – С какой публикой?

– Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.

– С кем с ними-то? – взмолился Андрей Петрович. – О чём вы вообще говорите?

– Ты что ж, в самом деле не знаешь? – всполошился Нефёдов. – Новости посмотри, об этом повсюду трубят.

Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей.

Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами.

“Уличён хозяевами, – с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, – в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения. По факту утилизирован. Общественность обеспокоена проявлением. Выпускающая фирма готова понести. Специально созданный комитет постановил. “.

Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.

Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил.

Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё.

Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.

– Вы даёте уроки литературы? – глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка.

– Что? – Андрей Петрович опешил. – Вы кто?

– Я Павлик, – сделал шаг вперёд мальчик. – Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.

– От Макса, – упрямо повторил мальчик. – Он велел передать. Перед тем, как он. как его.

– Мело, мело по всей земле во все пределы! – звонко выкрикнула вдруг девочка.

Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.

  • Рассказ мажордома краткое содержание
  • Рассказ мальчик в колготках
  • Рассказ любовь зощенко читать
  • Рассказ кусака 4 класс
  • Рассказ крестьянин в беде читать