Рассказ лев и лиса распечатать

На следующей неделе состоится первый суд по иску о ликвидации общества «Мемориал» за несоблюдение закона об «иностранных агентах». С призывом отозвать иск обратились к Генеральной прокуратуре РФ первый президент СССР Михаил Горбачев и главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов, лауреаты Нобелевской премии мира. Многие комментаторы благодарны Горбачеву за этот жест.

Натали Радько

Это хорошо. Нобелевские лауреаты Горбачёв и Муратов поддержали «Мемориал»

Плохо то, что не нобелевские лауреаты «авторитеты» в стране, а потомки палачей в законе и стукачи.

Александр Скобов

Старенькому Горбачеву, конечно, сердечное спасибо. Все-таки он человек, что бы там ни говорили некоторые олдовые-в-законе. И понятно, что при его статусе, бэкграунде и прочих вещах, заменяющих понятие «классовая принадлежность», текст должен был быть лоялистский и легалистский по форме. Критиковать эту форму глупо и неуместно. Просто люди иной классовой принадлежности должны понимать, что на практике означает призыв к прокуратуре урегулировать свои претензии к «Мемориалу» во внесудебном порядке. Это означает, что прокуратура будет по-тихому принуждать Московский Правозащитный Центр «Мемориал» к отказу от реальной правозащитной деятельности. В частности – к отказу от своего списка политзаключенных. И мой настоятельный совет этим людям, не связанным условностями придворного этикета – не забывать, что мы имеет дело с преступной, бандитской, фашистской властью, последовательно восстанавливающей тоталитаризм. И никакого «урегулирования претензий» с ней быть не может – ни судебного, ни внесудебного. Ибо разногласия по земельному вопросу.

«Остальных» на самом деле не так уж мало. Открытое письмо в защиту «Мемориала» подписали сотни деятелей культуры как в России, так и за ее пределами, в том числе Стивен Фрай, Том Стоппард, Джон Кутзее и другие. Среди известных российских имен — Юрий Норштейн, Владимир Познер, Леонид Ярмольник, Андрей Макаревич. Сбор подписей продолжается в комментариях под постами поэта Татьяны Щербины и главного редактора «Кольты» Марии Степановой. Подписи под открытым письмом музыкантов собирает Михаил Нодельман.

Кирилл Шулика

Вообще меня очень радует та общественная кампания в защиту «Мемориала», которую я вижу. Она офигенно важная и результат она сама по себе. «Мемориал» же никуда и после решения суда не денется, чтобы вы понимали, ибо это люди, причем подвижники, а не бумаги с печатью.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков несколько дней назад заявил, что с «Мемориалом» «давно есть проблемы в плане соблюдения норм российского законодательства». Многие комментаторы уверены, что «проблемы» есть не у «Мемориала», а у российских властей.

Кирилл Лятс

Нас сегодня невозможно представить без Мемориала, потому что Мемориал — это сервер нашей совести.
Это больше, чем институт, хотя, конечно, Мемориал взял на себе в конце восьмидесятых системообразующую функцию. Он стал лакмусовой бумажкой для порядочных людей и порталом в десталинизируемое общество для всех.
Страна не смогла пойти по пути денквдизации, потому что, в отличие от фашистской Германии, почти в каждой семье могли быть и жертвы, и палачи — репрессировали не по нацпризнаку и даже не по политическим мотивам, а для поддержания общего уровня страха.
Мемориал давал и правду, и утешение, и покаяние тем, кто его искал.
Покушение на Мемориал — это куда большее надругательство над чувствами людей, чем сомнения в существовании 28 панфиловцев. Это реальное возбуждение вражды и ненависти по историческому и политическому признаку ко всем потомкам и к еще ныне живущим репрессированным (например, моя бабушка жива, а ее семья была раскулачена, а отец замучен до смерти в лагере Соликамска, разве ей не плюет в лицо прокуратура, требуя закрыть Мемориал?!)
Шаг за шагом уничтожаются элементы свободы, которой мы добились во второй половине 80-х:
— повальное приклеивание ярлыка иноагента всем честным журналистам
— преследования за госизмену
— посадки за митинги, пикеты и посты
— запрет на просветительскую деятельность
— запрет на исторические исследования, если они хоть как то сравнивают деятельность властей СССР и Третьего Рейха…
Уничтожение Мемориала, думается, это еще один шаг в бездну, сравнивать с которой запрещено.
Морок окутал нашу страну почище пандемии.
Очень хочется, чтобы мы все очнулись.

Александр Морозов

Мемориал — это линза, которая сфокусировала свет миллионов отдельных душ, у каждой из которых была своя «световая нитка», проходящая через историю семьи в ХХ веке. Это был «свет молитвы о ненасилии». Государственное насилие ХХ века — шокирующее, не вмещаемое сознанием — было главной темой всей российской культуры во второй половине столетия. Мемориал был институцией, которая символизировала коллективную волю тех, кто стремился вытащить общество из-под этой травмы. Два поколения — наши родители и мы — в 1985-1991 гг. — верили, что удастся положить конец политическому произволу и насилию, порождаемому идейной монополией государства. Из этой надежды рождалось и новое российское общество, и государство, и, как казалось тогда, гуманистичная рамка нашего человеческого сосуществования, которая сохранится на долгие года вперед. Уничтожение Мемориала — это не просто закрытие «общественной организации». Это уничтожение той линзы, которая собирала свет, дающий возможность существовать и основаниям права, морали и политической философии, которые вообще создают возможность существования общества. Беспамятство, отказ от рефлексии, тьма и рассеяние — вот что порождается сегодня теми, кто исполняя «беззаконный закон», уничтожает «Мемориал».

Алексей Миноровский

Мемориал — современная проекция средневекового монашеского ордена, только светского, мирского. Это своего рода «домострой» для современного человека в области коллективной исторической памяти, выстраиваемой вокруг гуманистических ценностей. Уничтожение «Мемориала» — наступление тьмы в ее онтологическом смысле на все то светлое и чистое, что может быть в человеке. Вот что бы я сказал, если бы спросили меня.

На Change.org опубликована петиция «Руки прочь от «Мемориала»!» – на момент написания этой заметки под ней было около 75 000 подписей. Цель создателей петиции – собрать 100 000 подписей к 23 ноября, когда по делу «Мемориала» пройдут предварительные слушания в суде. Защищать организацию в суде будут Генри Резник и Илья Новиков.

Сергей Пархоменко

Друзья, петиция в защиту Мемориала набирает подписи час за часом, но пока там ещё далеко даже до 100 000. Хотя и эта цифра совсем не отражает того громадного количества сторонников Мемориала, людей, которые ему благодарны и которые не представляют себе жизни в России без этой важнейшей гражданской институции.

Я понимаю, что многие из нас давно разочаровались в действенности петиций как инструмента прямого политического и гражданского действия.

Но в данном случае петиция в защиту Мемориала — это акт моральной поддержки, это способ выразить солидарность с людьми, которые подвергаются жестокому давлению власти за то, что отдали много лет своей жизни работе над делом исторической памяти в России.

Поддержите петицию. Поставьте ваше имя в список тех, для кого затея разрушить Мемориал — преступна и злонамеренна.

18 ноября в Москве прошла пресс-конференция, на которой обсуждались иски прокуратуры и значение «Мемориала» для российского гражданского общества. Запись пресс-конференции доступна в YouTube. Ключевые моменты выступлений участников пересказывает «РосКомСвобода».

Илья Барабанов

Не мог не сходить на пресс-конференцию в «Мемориал» по поводу его возможной скорой ликвидации, историческое все же событие. И вот после многих правильных слов встает австрийский журналист и спрашивает: «Что нам говорит происходящее о ситуации в России? Куда страна катится?»

Прием понятный. У европейского зрителя нет времени и желания вникать во все нюансы, что там в этой далекой и снежной России вновь вытворяют, так что нужен синхрон секунд на 30 с общим описанием ситуации.

А я сразу вспомнил, как почти двадцать лет назад стажером еще сидел в редакции «Новой газеты», а в соседнем «аквариуме» интервью какому-то голландскому телеканалу давала Анна Политковская. И вот я через стекло слушаю, как она полтора часа подробно рассказывает про пытки, убийства, внесудебные казни, похищения, зинданы, батальоны смерти.

Голландский журналист все это терпеливо выслушивает, а под конец разговора задает вопрос: «Анна Степановна, все что вы рассказали очень важно и интересно, но не могли бы вы в двух словах описать, что же сейчас происходит в Чечне?»

Ей богу, я тогда подумал, что она сейчас пришибет эту съемочную группу чем-то тяжелым.

Если «Мемориал» будет ликвидирован, общество может потерять доступ к созданной обществом базе данных о репрессиях, отмечает Дмитрий Шабельников:

О Международном Мемориале уже сказали много хороших слов многие хорошие люди. Меня тоже в разные моменты связывали с ним самые разные проекты, обсуждения, идеи и просто знакомства с людьми, которых «Мемориал» к себе притягивает. «Мемориал» — это, среди многого другого, и потрясающий архив с рукописными воспоминаниями и письмами, и «Возвращение имен», и частично «Последний адрес», и конкурс детских сочинений, лекции и обсуждения, книги и даже настольные игры.

Но сказать сейчас я хочу об одном: о базе данных. В условиях, когда государство, на словах осуждая советские репрессии и даже открывая памятники их жертвам, продолжает во многом скрывать архивную информацию, «Мемориал» взял на себя координацию этого огромного труда — вытаскивания всей доступной информации, ее обработки и сведения в одну базу, доступную в два клика любому желающему. Началась эта работа еще в начале 1990-х: архивы тогда «приоткрылись», но зато все нужно было делать на бумаге. Сегодня это очень важный и теперь уже удобный инструмент, не только для родственников, но и для любого исследователя или просто интересующегося историей России ХХ века. Когда мне, например, попадается какой-нибудь персонаж 1910-х, скажем, годов, о котором совсем ничего не известно, я обязательно прогоняю его по базе «Мемориала» — и если там не найдется он сам, то почти непременно найдутся какие-нибудь родственники (особенности отечественной истории, чего уж).

В других странах такими вещами занимается государство или общественные институты, финансируемые государством. Некоторое время назад были разговоры о плане создания новой базы данных с участием уважаемого мной Музея истории ГУЛАГа (который как раз финансируется государством). Это я могу только приветствовать, но, представляя себе отношение к открытости архивной информации со стороны некоторых государственных структур, я, честно говоря, не очень верю в успех этого мероприятия (совершенно не сомневаясь, опять же, в искренних намерениях ГМИГ).

Я очень надеюсь, что «Мемориал» не ликвидируют — вон даже фадеевский СПЧ «обеспокоен ситуацией» и называет предлагаемую ликвидацию «несоразмерной совокупности нарушения и несправедливой» (как будто все остальные действия властей в последнее время соразмерны и справедливы). Но все мы понимаем, что это запросто может произойти.

База сейчас продублирована и несколько расширена еще одной хорошей организацией, Открытый список. Тем не менее надеюсь, что мемориальская база сейчас многократно скопирована, потому что это настоящее сокровище и важное культурное достояние, при всех ее недостатках, вызванных не только обстоятельствами создания, но и все той же проблемой — ограничения доступа к архивам.

Андрей Десницкий

Мемориал, объявленный в России иностранным агентом — это не просто правозащитная риторика, это уникальные базы данных и профессиональная работа с ними. Любой историк, который так или иначе касается подобных тем, обойтись без них не может, и Мемориал открыт и доступен для сотрудничества.

По-видимому, в случае объявления их экстремистами (а прокуратура требует уже и этого) доступ к этим базам на территории РФ будет закрыт, их распространение будет считаться подсудным правонарушением (КоАП РФ статья 20.29), а любое другое сообщество, которое в иных условиях взялось бы за продолжение такой работы, будет бежать от нее, как от огня. История репрессий станет запретной темой на территории нашей страны.

Полагаю, что «национализация» этой информации и ее засекречивание — основная цель нынешнего наступления на Мемориал.

Зачем это нужно государству, вполне понятно. Репрессии невозможно оправдать, но их можно заболтать. «Сколько-сколько миллионов погибло? Нет, ну были, конечно, отдельные перегибы на местах, но в целом весь наш народ как тогда, так и сегодня… Так сколько погибло миллионов? А докажите!»

И уже не докажешь.

Я не смотрел новый фильм про «Ивана Денисовича», но судя по рецензиям, он сделан по той же модели: вот Иван Денисович идет парадом по Красной площади защищать Москву, ему улыбается Вождь Народов, вот он подбивает пять танков под мудрым руководством Вождя, ну, потом, конечно, не без перегибов на местах, но даже в холодном карцере молитва чудотворная его спасает от гибели неминучей и всякая такая развесистая клюква. Солженицынский рассказ о простом советском мужике превращается в расписную матрешку, где трагедия – часть узора. Рассказ об обыденности зла, о простом человеке вывернут наизнанку с этими парадами, подвигами и чудесами. С моралью: мы выстояли, мы победили, ура!

За сохранение уникальной базы «Мемориала» выступают и многие «охранители». Егор Холмогоров предложил не ликвидировать общество «Мемориал», а переформатировать его, переименовав в общество «Память», и другие правые консерваторы его поддержали.

Наталия Осипова

Переименовать «Мемориал» в «Память» — это хороший троллинг у Егора Холмогорова. Но самое важное, всерьез — это сохранить архивы и данные о репрессированных. Из госархивов добыть эти данные очень непросто. Нужна открытая база в общем доступе, это несомненно. Расприватизация темы репрессий — это очень правильно.

Правый Григоров

Конечно политическая часть «Мемориала» жёстко выступала против России, поддерживали даже террористов и радикальных исламистов, не говоря уже о заукраинцах.
Вместе с тем «Мемориал» – это реликт эпохи «Перестройки», и большой объём памяти восстановлен.
Нам не хотелось бы, чтобы пропало наследие и архивы о репрессированных, как историк-архивист я это прекрасно понимаю, а архивы должны открываться.
Потому поддерживаю инициативу Егора по реорганизации «Мемориала» с исключением политической и русофобской деятельности, направленных против государства российского.
Буквально сегодня говорил об этом с воронежским профессором истории Аркадием Минаковым.
Мы готовы выступить в качестве представителей русского гражданского общества, сохранить архивы, историческую память, реорганизовать «Мемориал», исключив из него враждебную деятельность против России.

Отдельная дискуссия развернулась после выступления Григория Явлинского, в котором бывший лидер «Яблока» связал преследование «Мемориала» с «Умным голосованием».

За этим выводом стоит длинная логическая цепочка: за законы об «иноагентах» голосовали в том числе депутаты от КПРФ, а «Умное голосование», в свою очередь, предлагало голосовать за них на последних парламентских выборах – тем самым подписывая приговор оппозиционным организациям.

Дмитрий Колезев

Григорий Алексеевич Явлинский не дает о себе забыть. Вот выпустил очередную статью об уничтожении «Мемориала» и вроде как выступил в защиту, но при этом не преминул заявить, что атака на «Мемориал» стала следствием… «Умного голосования», которое-де привело в Госдуму коммунистов и тем сделало возможным такой шаг.

В общем, коварный Алексей Навальный сидит и из тюрьмы уничтожает остатки гражданского общества в России, негодяй этакий. А Явлинский нас от него защищает.

Ну, я гиперболизирую, конечно. Но вообще, видимо, это не одного Явлинского мысль. Лев Шлосберг недавно в твиттере писал, что происходящее вокруг «Мемориала» стало следствием выборов в Госдуму — победы «Единой Росси» и усиления КПРФ. Правда, слова «Умное голосование» Шлосберг все-таки не произнес. Но его мысль творчески развел Григорий Явлинский.

Свою мысль развивает в телеграме и сам Лев Шлосберг:

Депутаты фракции КПРФ голосовали за эти законы, начиная с 2012 года. Более того – депутаты от фракции КПРФ были инициаторами внесения проектов этих законов. Это и есть реальная позиция политической партии КПРФ. Для КПРФ поддержка этого закона – сознательный политический выбор.

Признанные «иностранными агентами» «Мемориал», Ассоциацию «Голос», «Команда 29», средства массовой информации, отдельных граждан сейчас уничтожают политически, морально и физически по нормам федерального закона, полностью поддержанного КПРФ.

Политическая поддержка КПРФ для сотрудников правозащитных организаций, журналистов, политиков, деятелей культуры и науки – всех, но в особенности тех, кто признан или может быть признан бессудным и волюнтаристским путём «иностранным агентом» – это политическое самоубийство.

Взывать к праву, подписывать петиции с требованием отмены варварского закона об «иностранных агентах» и при этом голосовать за КПРФ и призывать к этому других людей – это политическая шизофрения или «стокгольмский синдром».

С этими умозаключениями спорит поддержавший КПРФ на выборах сотрудник «Мемориала» Александр Черкасов:

Некоторые люди, вроде бы сочувствуя «Мемориалу», указывают, что в наездах на нас виновата КПРФ и те, кто агитировал за неправильных кандидатов (дальше идёт много общих слов). Имеются в виду, очевидно (а в комментах это и не скрывают) Алексей Навальный и его «Умное голосование» (ну и я сам, похоже, виноват, как унтер-офицерская вдова, поскольку агитировал за Михаил Лобанов, за что и был отдельно проклят).

Эти рассуждения — не только гешефт и подмена сущностей. Тут ещё нарушены причинно — следственные связи.

1. Нам достоверно известно, что решительный «наезд» на «Мемориал» замышлялся и планировался ещё в середине лета, задолго до сентябрьских «выборов» (и их итогов, столь неутешительных для, в общем, симпатичных мне людей).

2. Бумаги, положенные в основу иска Мосгорпрокуратуры о закрытии Правозащитного центра» Мемориал», датированы декабрем 2020 года — они остались от прошлого прокурорского» наезда», который нам тогда удалось отбить без потерь (да, нас «прессовали» постоянно, — но мы на этом не пиарились).

Так что попытка увиноватить Навального и пр. тут разбивается о даты: это «разводка». Допускаю, что кто-то в это искренне верит, но увы.

Спасибо всем за слова солидарности и поддержки. Только не надо использовать наши трудности.

Многие блогеры высказываются еще резче.

Анастасия Брюханова

Я не понимаю, что должно было произойти с политиками, которые долгие десятилетия называли себя оппозицией, чтобы они внезапно стали оправдывать и даже легитимизировать репрессии. «А что вы хотели? Вы же сами проголосовали, и теперь Путин и все остальные имеют полное право на репрессии» — по сути именно это и пытаются продвигать Лев Шлосберг, Григорий Явлинский и другие представители партии «Яблоко».

Хотя и сторонники Навального, и те, кто голосовал по их рекомендациям, и кандидаты, прошедшие благодаря им, и сам Путин прекрасно понимают, что это не так. Все знают, что избраны случайные люди, «табуретки» без имени и поддержки, поддержанные вопреки, а не благодаря.

Но на сцену вышли проигравшие всё «опытные политики», которые решили обвинить народ, по сути жертву, в том, что их репрессируют. Такую подмену понятий и манипуляцию не смогли бы придумать кремлёвские политтехнологи, такую глупость могут выдавать только озлобленные люди, обнаружившие себя с рекордно низкой поддержкой граждан собственной страны. И которые больше не в состоянии критически оценивать не только себя, но и реальность.

Хочется лишь верить, что когда они обвиняют жертву в том, что она сама виновата в репрессиях, они за закрытыми дверьми не радуются, мол, так этой жертве и надо.

Ответы на вопросы учебника «Литературное чтение» 3 класс, 1 часть, Климанова, Виноградская, страница 127. 

УКМ «Перспектива»

1. Поделитесь с друзьями своими впечатлениями о прочитанном произведении.

Мне очень понравилась эта сказка. Мне было жаль Серую шейку, когда ей пришлось остаться одной. Но она встретила зайца и подружилась.

Я боялась за Серую шейку, когда к ней подкрадывалась лиса. Но Серой шейке удалось спастись и меня это порадовало.

2. Расскажите о Серой Шейке. Когда вам было её особенно жалко? Найдите в тексте этот эпизод. Выделите в нём опорные слова и перескажите.

Серая шейка была совсем молодой маленькой уточкой. У неё было сломано крыло и она не смогла улететь с другим утками. Ей пришлось остаться и бороться за свою жизнь с морозами и лисой.

Особенно жалко мне её было, когда полынья почти замёрзла, и она оказалась в отчаянном положении.

Опорные слова этого эпизода: зеркальным стеклом, в отчаянии, полынья, пятнадцать сажень, лиса.

Пересказ эпизода про отчаяние Серой Шейки.

Морозы крепчали. Пока ещё то, что застывало за ночь бурная река ломала днём. Но в ясные морозные ночи было особенно опасно. В одну из таких ночей холод покрыл реку словно зеркальным стеклом. Серая шейка была в отчаянии. Свободным оставалось небольшая пространство посредине реки. Там была небольшая полынья, не больше пятнадцати сажень. Там плавала Серая шайка. Однажды к ней пришла лиса, та самая, что сломала ей крыло.

3. Выберите в тексте описание осенней и зимней природы. Перечитайте их. Зачем автор их вводит? Какое настроение они создают? Можно ли соотнести эти описания природы с описанием Серой шейки?

Автор вводит описания природы, чтобы показать, в каких условиях приходилось жить Серой шейке.

Осенью ей было грустно и тоскливо, она осталась одна, а всё вокруг опустело. Это показывает пустоту, которая была на душе уточки.

Зимой пришли морозы, все боролись за жизнь, и Серая шейка была в отчаянии. Она боялась, что погибнет.

Описания природы можно соотнести с описанием Серой шейки. Они передают её настроение.

4. Почему, по-вашему мнению, реальный случай автор изложил в форме сказки? Чего он этим достиг?

Сказка позволяет передать чувства героев, что было бы невозможно, если бы автор написал рассказ о реальном случае. Мы понимаем, чего боялась Серая шейка, на что надеялась лиса, что чувствовал заяц. Герои в сказке оживают.

5. Вспомните, как называют литературный приём, когда в произведении животные разговаривают как люди.

Этот приём называется олицетворение.

6. Как лиса разговаривала с Серой Шейкой? Выберите ответ.

Выбираем ответ: самоуверенно.

7. Прочитайте диалоги лисы и Серой шейки в лицах.

Лиса говорит самоуверенно, притворно ласково. Серая шейка отвечает со страхом, возмущённо, иногда устало с покорностью к своей судьбе.

8. Озаглавьте каждую часть произведения. Составьте план. Перескажите близко к тексту.

Автор разделил сказку на пять частей. Дадим им названия, которые образуют план.

План пересказа сказки «Серая шейка» по частям

1. Расставание с утками.
2. Знакомство с зайцем.
3. Начало зимы.
4. Проделки лисы.
5. Неожиданное спасение.

Пересказ сказки «Серая шейка» для 3 класса по частям

1.

Пришла осень. Утки начали готовиться к отлёту. Одна Серая шейка издалека наблюдала за их приготовлениями. Ей приходилось мириться со своей судьбой, ведь у неё было сломано одно крыло.

Наступило роковое утро. Старая утка давала Серой шейке последние наставления. Она советовала ей держаться у берега, где бил ключ.

Но вот вожак дал команду и стая взлетела. Серая шейка долго провожала её взглядом. Она осталась одна.

2.

По утрам вода у берегов начинала замерзать. Серая шейка с ужасом думала, что река может замёрзнуть вся.

Однажды она выбралась из реки и встретилась в лесу с Зайцем. 

Серая шейка рассказала про крыло, которое сломала лиса. Заяц сказал, что хуже лисы зверя нет, и что он постоянно дрожит со страху.

3. 

Но вот река замёрзла почти вся. Осталась небольшая полынья посредине.

Однажды к полынье пришла лиса. 

Она поздравила Серую шейку с зимой и сказала, что ещё вернётся. Заяц сказал, что лиса так и сделает.

4.

Наступила настоящая зима. Было очень красиво, но Серая шейка трепетала от мысли, что полынья совсем замёрзнет.

Вскоре опять пришла лиса. Она попробовала доползти до Серой шейки, но лёд был тонок и обламывался. Тогда лиса ушла, вновь пообещав вернуться.

Она стала приходить к полынье каждый день. От полыньи осталось только маленькое окошечко и лиса смеялась. Заяц волновался, глядя из леса за проделками лисы.

5.

Так бы лиса и съела серую Шейку, но случилось иначе.

Как-то утром зайцы играли на снегу, как вдруг увидели старичка-охотника. Тот мечтал о шубе для старухи и выцеливал зайца. Но зайцы бросились врассыпную и старик отправился по их следам. У реки он увидел, как лиса ползёт к полынье. Сослепу он не заметил уточки.

Старик прицелился, выстрелил, и со всех ног бросился к полынье. Но вместо лисы увидел утку. Он удивился, решив, что лиса превратилась в уточку, но Серая шейка объяснила старику, что произошло.

Лиса убежала. А старик взял Серую шейку домой, чтобы обрадовать внучек. Он решил ничего не рассказывать старухе про неудачную охоту. Заяц видел всё это и весело смеялся. Он знал, что старуха на печке не замёрзнет и без шубы.

Суд в Карелии признал виновным 65-летнего историка Юрия Дмитриева в изготовлении порнографии, развратных действиях и хранении оружия и увеличил ему срок до 15 лет лишения свободы. Дмитриев уже был осужден на 13 лет, но в начале декабря прокурор потребовал еще больше ужесточить приговор, на два года, и судья Петрозаводского суда Хомякова так и сделала.

Дмитриев отрицает вину по всем обвинениям. Его многочисленные сторонники убеждены, что все дела против него сфабрикованы и являются местью властей. Заседание было открытым. В зал пустили около 15 человек. После оглашения приговора присутствующие скандировали «Свободу Дмитриеву» и «Невиновен».

– Ничего неожиданного не произошло, потому что подобный результат – 15 лет – прогнозировался мной, – так прокомментировал решение суда адвокат Дмитриева Виктор Ануфриев. – После того как апелляцией было определено 13 лет, было ясно, что в этом суде при новом рассмотрении будет именно два года. Я полагаю, это для того, чтобы показать силу, значение, влияние в наше время силовых структур, которые направили дело в суд и попросили изначально при втором рассмотрении 15 лет Юрию Алексеевичу Дмитриеву. Суд не внял указаниям и просьбам силовых структур и определил в то время сами знаете что. Поэтому такая арифметика была, на мой взгляд, придумана, и это неслучайно, что сегодня и произошло.

Местный журналист Валерий Поташов написал на своей странице в фейсбуке после приговора историку: «Юрий Дмитриев принял приговор достойно и попросил поблагодарить всех, кто пришёл его сегодня поддержать и поддерживал все эти годы».

– Поражает ощущение обыденности происходящего. Обыденным голосом человека приговаривают к смертной казни фактически, – говорит журналист Виктория Ивлева, которая была на суде. – Абсолютное проявление банальности зла – так же можно было читать постановление о закупке на овощебазе кабачков. Я понимаю, что вы спросите: а как бы это было не обыденно? Ну, может быть, пафосный революционный трибунал приговаривает негодяя и изменника. Нет, все тихо, это туда, это сюда – там прибавляется, тут убавляется, это за сроком давности не считается. И ты понимаешь при этом, что каждое слово – вранье. Внутри огромной лжи выстраивается какая-то странная формальная «правда».

– Поздравляю, наше отечество, вернулись в 1937-й год. Мстят за его работу. Это смертный приговор, – говорит Север.Реалии актриса Лия Ахеджакова. – Я почему-то думала, что не допустят этого зверства. Теперь только Европейский суд по правам человека. Нет надежды на справедливый суд в России. Не исключено даже, что такое громкое дело рассмотрят быстрее, чем обычно. В деле Дмитриева всё ясно, нет ни одной неясной строки в этом деле. Пять лет его мучили и ещё добавили.

«15 лет – месть за расследования сталинских преступлений в Сандармохе. То есть за расследование насильственных действий политического характера. 15 лет в несомненной надежде, что Дмитриев не доживёт до свободы», – считает псковский политик Лев Шлосберг.

– За пять лет у меня мало что менялось в общей оценке и позиции. Я лично знал Юрия Алексеевича 20 лет до того, как его схватили и арестовали, знаю как замечательного коллегу и замечательного человека, и ни в коем случае не отступал от этого, – говорит историк Анатолий Разумов. – И наша задача – защищать этого замечательного человека. А задачей тех, кто придумал это кривосудное дело, было всячески изобразить его исчадием ада. Ничего нового ни для меня, ни для Юрия Алексеевича в этом нет. Дело в том, что, работая над Книгами памяти, мы просмотрели, изучили десятки тысяч дел людей, которые обвинялись в чудовищных преступлениях. Они все реабилитированы. И мы создаем книги их памяти, и мы продолжим и не остановимся. Поэтому мне кажется, самое важное в эти дни – понимать, что не на того напали. Юрий Алексеевич – очень твердый духом человек, продолжающий свое дело и готовый ко всем поворотам, которые могли случиться. Поэтому он сегодня замечательно твердо вел себя во время оглашения приговора, и мы дальше будем работать с ним и будем его защищать, ведь стратегия защиты изначально была построена на том, что мы никогда не остановимся до его полного оправдания.

В последнем интервью корреспонденту Север.Реалии, которое удалось записать через систему ФСИН-письмо, Юрий Дмитриев рассказал, как создавали «Мемориал» в Карелии, как он относится к суду по ликвидации «Мемориала» и связано ли его дело с «травлей» организации.

– Травля – нормальное явление. Значит, «Мемориал» наступает на нужные мозоли власти. «Мемориалу» я верю. Значит, нужно менять организм с мозолями, – ответил Дмитриев.

На вопрос, связывает ли он свое уголовное дело со своей работой в «Мемориале», Дмитриев ответил, что в противном случае «этого дела вообще бы не было, кому интересен простой инженер с фабрики-прачечной?»

Юрий Дмитриев известен тем, что составлял Книги памяти жертв политических репрессий в Карелии в 30–40-е годы прошлого века. Он обнаружил места массовых захоронений людей, расстрелянных в Сандармохе и Красном Бору, занимался поисками других мест массовых внесудебных казней в Карелии, а в 2016 году готовился закончить книгу, посвященную карельским спецпоселенцам.

В конце 2016 года Дмитриева обвинили по статьям о порнографии и развратных действиях. Внимание следователей привлекли снимки его приемной дочери в обнаженном виде. Дмитриев объяснял это тем, что фотографировал девочку без одежды «для контроля ее физического развития» на случай, если органы опеки заинтересуются здоровьем ребенка.

Экспертизы, проведенные в ходе первого процесса, заключили, что снимки не являются порнографическими, а у самого Дмитриева нет склонности к педофилии. В апреле 2018 года суд оправдал его по «педофильским» статьям и приговорил к 2,5 годам ограничения свободы за незаконное хранение оружия, было в деле и такое обвинение. Дмитриев вышел на свободу. Но в июне 2018 года снова был арестован. На этот раз ему выдвинули более тяжкое обвинение – в насильственных действиях сексуального характера в отношении ребенка. Первый приговор суда был отменен, и дело стало рассматриваться вновь.

Второе дело против Дмитриева шло два с лишним года в закрытом режиме. В июле 2020 года суд признал его виновным в насильственных действиях сексуального характера, назначив ему 3,5 года колонии. По статьям об изготовлении и хранении порнографии, развратных действиях и даже о хранении оружия, по которому первый суд вынес обвинительный приговор, историк был оправдан.

С учетом отбытого под стражей времени Дмитриев должен был выйти на свободу в ноябре. Но в сентябре 2020 года Верховный суд Карелии в апелляции неожиданно ужесточил приговор Дмитриеву до 13 лет колонии строгого режима. Решение Верховного суда отменило и оправдательные приговоры по другим обвинениям, дело было направлено на новое рассмотрение. Дмитриева снова обвинили в развратных действиях сексуального характера в отношении несовершеннолетней приемной дочери, изготовлении детской порнографии и хранении оружия.

В марте юристы правозащитного центра «Мемориал» (внесен в российский реестр НКО-иноагентов, прокуратура направила в суд иск о его ликвидации) подали в Европейский суд по правам человека жалобу на приговор Дмитриеву. Юристы считают, что в его деле нарушены четыре статьи Конвенции о защите прав человека и основных свобод: статья 6 (Право на справедливое судебное разбирательство), статья 7 (Наказание исключительно на основании закона), статья 8 (Право на уважение частной и семейной жизни) и статья 18 (Пределы использования ограничений в отношении прав).

Все пять лет, что идет процесс по делу историка, его поддержали тысячи человек – от рядовых наблюдателей и активистов со всей России до известных в стране и мире деятелей культуры, искусства, науки, религии, а также общественные деятели и представители дипломатического корпуса из Европы и США. Многие из них вели и продолжают вести переписку с Дмитриевым. Правозащитный центр «Мемориал» признал Дмитриева политзаключенным.

За эти пять лет, что шли уголовные процессы, Юрий Дмитриев получил несколько премий и наград государственного и международного уровня. Последняя – премия академика Сахарова от Норвежского Хельсинкского комитета. В своей для этой премии речи Дмитриев написал:

«Все эти годы я, по мере сил и способностей, возвращал имена и добрую память многочисленным жертвам коммунистического произвола, существовавшего в моей стране в прошлом веке. Искал, находил и превращал в места памяти могилы жертв политических репрессий. Возвращал ныне живущим людям из разных стран имена и память о пропавших во мраке коммунистических времен их родных и близких, рассказывал о судьбе, об их трагической кончине, о месте их захоронения. Писал книги, чтобы сохранить эту память.

Нам казалось, что эти темные времена остались в прошлом. Но правы оказались те, кто говорит, что история развивается по спирали. Вновь в России заработал репрессивный механизм. Вновь арестовывают и бросают в тюрьмы людей, несогласных с сегодняшним политическим курсом правителей. Вновь поводом для ареста служат придуманные перепуганной властью причины. Снова в моей стране по желанию власти закрываются газеты и журналы, редакции теле- и интернет- изданий. Все больше людей вынуждены покинуть страну, опасаясь за свою жизнь, за своих детей, родных и близких».

Доброе утро!

В уходящем году Россия попала в пятерку стран с самым низким индексом счастья – вместе с Ганой, Афганистаном, Ираком и Гонконгом. И есть от чего:

• Верховный суд России ликвидировал «Международный Мемориал».
• В пяти городах России задержали бывших сотрудников штабов Навального.
• Россия выдает Минску еще одного белоруса.
• Новый раунд российско-американских переговоров назначен на 10 января.

Потомки победителей

Верховный суд России ликвидировал «Международный Мемориал» по иску Генпрокуратуры. Прокурор Алексей Жафяров заявил в суде: «Мемориал», спекулируя на теме политических репрессий XX века, создает лживый образ СССР как террористического государства, обеляет и реабилитирует нацистских преступников, на чьих руках кровь советских граждан. Почему сейчас мы, потомки победителей, вынуждены наблюдать за попытками реабилитации изменников родины и нацистских пособников… Наверное, потому, что за это кто-то платит».

Решение Верховного суда будет обжаловано в апелляционной инстанции. «Мемориал» пообещал, что найдет «законные способы» продолжить свою работу – вот короткое интервью с председателем правления «Международного Мемориала» Яном Рачинским.

У здания Верховного суда в Москве полиция задержала не менее семи человек, пришедших поддержать «Мемориал». Вечером в Петербурге прошли одиночные пикеты против ликвидации этой старейшей в России правозащитной организации. Здесь о решении Верховного суда говорят историк Тамара Эйдельман и адвокат Иван Павлов (оба подчеркивают необходимость сохранения исторической памяти в каких бы то ни было форматах).

Здесь рассказывается о нескольких людях, создававших «Мемориал» на закате советской эпохи, и о тех, кто продолжает в нем работать.

Сегодня Мосгорсуд будет рассматривать вопрос о ликвидации второй структуры «Мемориала», одноименного правозащитного центра, – и, вероятнее всего, тоже ее ликвидирует. Еще в понедельник многие не верили, что это возможно: вот, например, интервью с Людмилой Улицкой, в котором она говорит, что до ликвидации дело не дойдет.

Штабисты-«экстремисты»

Юристы правозащитного проекта «Первый отдел», созданного адвокатом Иваном Павловым после его вынужденного отъезда из России, обжаловали решение по делу о признании структур Навального «экстремистской организацией». В кассационной жалобе 65 страниц. Дата ее рассмотрения пока не назначена, но «экстремистское» уголовное дело в отношении соратников Навального стремительно набирает обороты: в пяти городах России прошли обыски у бывших сотрудников штабов Навального.

Бывшие координаторы штабов в Иркутске и Томске Захар Сарапулов и Ксения Фадеева (она депутат томской гордумы) стали подозреваемыми в причастности к «экстремистскому сообществу» и «организации, посягающей на личность и права граждан». В качестве меры пресечения суд назначил им запрет определенных действий (нельзя пользоваться интернетом, общаться с кем-либо без разрешения следователя и посещать массовые мероприятия). На допрос возили также бывших координаторов штабов в Архангельске и Барнауле и бывшего СММ-редактора саратовского штаба. Со всех взяли подписку о неразглашении, поэтому подробностей нет.

Ранее по делу об участии в «экстремистской организации» была арестована экс-глава уфимского штаба Навального Лилия Чанышева. После этого бывший координатор сети региональных штабов Леонид Волков предложил всем остающимся в России соратникам уехать, но Фадеева и Сарапулов решили остаться. Теперь им грозят 12-летние сроки.

Невеселые, нечетные годовщины

Исполнился ровно год с тех пор, как в России появились первые физлица – «иностранные агенты». За это время в Госдуму были внесены несколько законопроектов, модифицирующих «иноагентский» закон, весь год высказывались требования вообще его отменить, но российские власти упорно кивают на американский закон об «иностранных агентах», с которым у российского нет почти ничего общего. Как ситуация будет развиваться дальше, здесь предсказывают физлицо – «иностранный агент» Лев Пономарев и бывший депутат Госдумы Дмитрий Гудков (спойлер: будет только хуже).

Подробный рассказ о том, как живут люди со статусом «иностранного агента», читайте здесь: кроме бессмысленной мороки этот статус приносит своему носителю еще и дополнительные расходы – в размере 3,5 тысяч долларов в год. Работу «иностранным агентам» найти тоже затруднительно. Зато легко лишиться того, что уже имеешь: московские власти потребовали от комитета «Гражданское содействие», объявленного «иностранным агентом» в 2015 году, покинуть помещение, выделенное ему в 2011 году с подачи тогдашнего президента Медведева.

«Закону Димы Яковлева», запрещающему американцам усыновлять российских сирот, исполнилось девять лет. Здесь рассказывается о судьбе детей, которых собирались усыновить, но не успели, и том, как изменилось положение сирот в России за это время.

Российские будни

• В Госдуме создают межфракционную рабочую группу по защите христианских ценностей. Возглавит ее Петр Толстой – потомок отлученного от церкви Льва.
• Глава Совета по правам человека при Путине Валерий Фадеев выступил в защиту 19-летнего студента, приговоренного к четырем годам колонии за то, что он справил нужду на стенд с портретом ветерана и выложил соответствующее видео в инстаграм. По словам Фадеева, студенту нужно было «дать месяц обязательных работ» и отправить его «выносить горшки».
• Житель Северодвинска написал заявление на ФСБ по статье об оскорблении ветеранов в связи с тем, что в 2014 году у него при обыске изъяли медали, кортик и десантный нож его отца. Медали потом вернули, а кортик и нож так и не отдают.
• 22-летняя дочь главы Чечни Рамзана Кадырова стала заслуженным работником культуры Чечни. На прошлой неделе она получила медаль «За защиту прав человека».
• В Ставропольском крае прошел обыск у юриста северокавказского филиала «Комитета против пыток» Абубакара Янгулбаева. У него изъяли технику, после чего увезли в полицию в Пятигорск, где допрашивали как свидетеля по делу об «оправдании терроризма», задавали вопросы о телеграм-канале 1ADAT. Кто проходит обвиняемым по этому делу, Янгулбаеву не сказали. 25 декабря Янгулбаев сообщил о похищении почти сорока своих родственников в Чечне.
• Путин без объяснения причин уволил замглавы ФСИН Анатолия Якунина. Ранее с должности был снят директор этой структуры. Неофициально эти перестановки считают реакцией властей на утечку видео пыток в российских тюремных структурах.
• В Краснодарском крае возбуждено уголовное дело в связи с видеообращением 25-летнего Евгения Ипатова, в котором он рассказал о пытках в полиции. Через день после того, как он отослал это видео знакомой, его обезглавленное тело нашли на железнодорожных путях недалеко от Адлера.
• Губернатор Пензенской области выписал премию своему заместителю – за то, что тот отказался от взятки. 47 тысяч 200 законных рублей вместо незаконных трех миллионов.
• «Коммерсант» удалил по требованию Роскомнадзора новость о недвижимости бывшего министра строительства Татарстана Марата Хуснуллина, написанную по материалам расследования «Открытых медиа». Там говорилось, что семья Хуснуллина управляет портфелем участков в Татарстане площадью 86 квадратных километров. Сейчас Хуснуллин – вице-премьер российского правительства.
• Петербургский филолог Александр Кобринский написал заявление о клевете на журналистку Римму Поляк в связи с текстом в издании Republic, в котором она анализировала реакцию партии «Яблоко», членом которой он является, на обвинения Кобринского в домогательствах. Ранее суд в Петербурге взыскал 300 тысяч рублей с журналистки «Холода» Софьи Вольяновой за статью, в которой несколько студенток анонимно рассказали о домогательствах со стороны Кобринского.

Вокруг света

• Белый дом назвал даты переговоров России с США, НАТО и ОБСЕ: 10, 12 и 13 января. Чего ждать от этих переговоров, здесь рассказывает украинский политолог Анна Шелест (спойлер: ничего).
• Россия выдаст Беларуси еще одного участника протестов против Лукашенко – Дмитрия Подлобникова, обвиняемого на родине в причинении морального вреда (!) сотруднику милиции. С мая Подлобников сидит в СИЗО в Подмосковье.
• Белорусские власти предъявили обвинения активисту со стажем Павлу Виноградову: клевета на президента, разжигание розни, организация массовых беспорядков – все это за пост в фейсбуке. Обвинения в организации массовых беспорядков предъявлены и журналисту Радио Свобода Олегу Груздиловичу, ему грозит до четырех лет лишения свободы.
• Трое участников белорусской фолк-группы Irdorath приговорены к полутора годам лишения свободы каждый. Они играли на митингах после президентских выборов, что тоже расценивается как организация массовых беспорядков.
• По данным пограничной службы Польши, с 18 августа 2020 года в страну въехали 23 тысячи граждан Беларуси.
• Во всем мире растет заболеваемость COVID-19 – по всей видимости, это вызвано распространением штамма омикрон. Европейские страны по-разному ужесточают ограничения: после Нового года во Франции вводится удаленный режим работы для всех, кто может работать удаленно, в Финляндии бары обязали закрываться в 18:00. В США сократили срок карантина для тех, кто болеет без симптомов, – иначе просто некому будет работать. Российский оперативный штаб, напротив, рассказывает о плавном, но неуклонном снижении заболеваемости (21 922 новых случая за сутки) и суточной смертности (935).

Шесть ссылок

• Философское. Интервью с философом-античником Романом Светловым – о том, зачем сегодня читать древнегреческих и римских мыслителей. Или гид по разным направлениям феминизма – от марксистского и либерального до лесбосепаратизма и анархо-феминизма.
• Религиозное. Отрывок из книги Андрея Бермана «Хлысты. Ранняя история самой известной русской религиозной секты» (изд-во Common Place) – о религиозном самозванстве и его связях с сектантскими практиками. Или фрагмент из исследования социолога Марка Юргенсмейера «Ужас Мой пошлю пред тобою: религиозное насилие в глобальном масштабе» (изд-во НЛО), рассказывающий о манифесте норвежского террориста Андерса Брейвика.
• Киношное. Беседа Дмитрия Волчека с историком кино Николаем Изволовым, которому удалось реконструировать дебют Дзиги Вертова «Годовщина революции». Или два ответа на вопрос, что такое авангард в кино, – киноведа Евгения Майзеля и культуролога Инны Кушнаревой (со ссылками на фильмы).

Искренне Ваши,
Семь Сорок