Рассказ и алтынсарина о чудесной судьбе ребенка

Суд в Карелии признал виновным 65-летнего историка Юрия Дмитриева в изготовлении порнографии, развратных действиях и хранении оружия и увеличил ему срок до 15 лет лишения свободы. Дмитриев уже был осужден на 13 лет, но в начале декабря прокурор потребовал еще больше ужесточить приговор, на два года, и судья Петрозаводского суда Хомякова так и сделала.

Дмитриев отрицает вину по всем обвинениям. Его многочисленные сторонники убеждены, что все дела против него сфабрикованы и являются местью властей. Заседание было открытым. В зал пустили около 15 человек. После оглашения приговора присутствующие скандировали «Свободу Дмитриеву» и «Невиновен».

– Ничего неожиданного не произошло, потому что подобный результат – 15 лет – прогнозировался мной, – так прокомментировал решение суда адвокат Дмитриева Виктор Ануфриев. – После того как апелляцией было определено 13 лет, было ясно, что в этом суде при новом рассмотрении будет именно два года. Я полагаю, это для того, чтобы показать силу, значение, влияние в наше время силовых структур, которые направили дело в суд и попросили изначально при втором рассмотрении 15 лет Юрию Алексеевичу Дмитриеву. Суд не внял указаниям и просьбам силовых структур и определил в то время сами знаете что. Поэтому такая арифметика была, на мой взгляд, придумана, и это неслучайно, что сегодня и произошло.

Местный журналист Валерий Поташов написал на своей странице в фейсбуке после приговора историку: «Юрий Дмитриев принял приговор достойно и попросил поблагодарить всех, кто пришёл его сегодня поддержать и поддерживал все эти годы».

– Поражает ощущение обыденности происходящего. Обыденным голосом человека приговаривают к смертной казни фактически, – говорит журналист Виктория Ивлева, которая была на суде. – Абсолютное проявление банальности зла – так же можно было читать постановление о закупке на овощебазе кабачков. Я понимаю, что вы спросите: а как бы это было не обыденно? Ну, может быть, пафосный революционный трибунал приговаривает негодяя и изменника. Нет, все тихо, это туда, это сюда – там прибавляется, тут убавляется, это за сроком давности не считается. И ты понимаешь при этом, что каждое слово – вранье. Внутри огромной лжи выстраивается какая-то странная формальная «правда».

– Поздравляю, наше отечество, вернулись в 1937-й год. Мстят за его работу. Это смертный приговор, – говорит Север.Реалии актриса Лия Ахеджакова. – Я почему-то думала, что не допустят этого зверства. Теперь только Европейский суд по правам человека. Нет надежды на справедливый суд в России. Не исключено даже, что такое громкое дело рассмотрят быстрее, чем обычно. В деле Дмитриева всё ясно, нет ни одной неясной строки в этом деле. Пять лет его мучили и ещё добавили.

«15 лет – месть за расследования сталинских преступлений в Сандармохе. То есть за расследование насильственных действий политического характера. 15 лет в несомненной надежде, что Дмитриев не доживёт до свободы», – считает псковский политик Лев Шлосберг.

– За пять лет у меня мало что менялось в общей оценке и позиции. Я лично знал Юрия Алексеевича 20 лет до того, как его схватили и арестовали, знаю как замечательного коллегу и замечательного человека, и ни в коем случае не отступал от этого, – говорит историк Анатолий Разумов. – И наша задача – защищать этого замечательного человека. А задачей тех, кто придумал это кривосудное дело, было всячески изобразить его исчадием ада. Ничего нового ни для меня, ни для Юрия Алексеевича в этом нет. Дело в том, что, работая над Книгами памяти, мы просмотрели, изучили десятки тысяч дел людей, которые обвинялись в чудовищных преступлениях. Они все реабилитированы. И мы создаем книги их памяти, и мы продолжим и не остановимся. Поэтому мне кажется, самое важное в эти дни – понимать, что не на того напали. Юрий Алексеевич – очень твердый духом человек, продолжающий свое дело и готовый ко всем поворотам, которые могли случиться. Поэтому он сегодня замечательно твердо вел себя во время оглашения приговора, и мы дальше будем работать с ним и будем его защищать, ведь стратегия защиты изначально была построена на том, что мы никогда не остановимся до его полного оправдания.

В последнем интервью корреспонденту Север.Реалии, которое удалось записать через систему ФСИН-письмо, Юрий Дмитриев рассказал, как создавали «Мемориал» в Карелии, как он относится к суду по ликвидации «Мемориала» и связано ли его дело с «травлей» организации.

– Травля – нормальное явление. Значит, «Мемориал» наступает на нужные мозоли власти. «Мемориалу» я верю. Значит, нужно менять организм с мозолями, – ответил Дмитриев.

На вопрос, связывает ли он свое уголовное дело со своей работой в «Мемориале», Дмитриев ответил, что в противном случае «этого дела вообще бы не было, кому интересен простой инженер с фабрики-прачечной?»

Юрий Дмитриев известен тем, что составлял Книги памяти жертв политических репрессий в Карелии в 30–40-е годы прошлого века. Он обнаружил места массовых захоронений людей, расстрелянных в Сандармохе и Красном Бору, занимался поисками других мест массовых внесудебных казней в Карелии, а в 2016 году готовился закончить книгу, посвященную карельским спецпоселенцам.

В конце 2016 года Дмитриева обвинили по статьям о порнографии и развратных действиях. Внимание следователей привлекли снимки его приемной дочери в обнаженном виде. Дмитриев объяснял это тем, что фотографировал девочку без одежды «для контроля ее физического развития» на случай, если органы опеки заинтересуются здоровьем ребенка.

Экспертизы, проведенные в ходе первого процесса, заключили, что снимки не являются порнографическими, а у самого Дмитриева нет склонности к педофилии. В апреле 2018 года суд оправдал его по «педофильским» статьям и приговорил к 2,5 годам ограничения свободы за незаконное хранение оружия, было в деле и такое обвинение. Дмитриев вышел на свободу. Но в июне 2018 года снова был арестован. На этот раз ему выдвинули более тяжкое обвинение – в насильственных действиях сексуального характера в отношении ребенка. Первый приговор суда был отменен, и дело стало рассматриваться вновь.

Второе дело против Дмитриева шло два с лишним года в закрытом режиме. В июле 2020 года суд признал его виновным в насильственных действиях сексуального характера, назначив ему 3,5 года колонии. По статьям об изготовлении и хранении порнографии, развратных действиях и даже о хранении оружия, по которому первый суд вынес обвинительный приговор, историк был оправдан.

С учетом отбытого под стражей времени Дмитриев должен был выйти на свободу в ноябре. Но в сентябре 2020 года Верховный суд Карелии в апелляции неожиданно ужесточил приговор Дмитриеву до 13 лет колонии строгого режима. Решение Верховного суда отменило и оправдательные приговоры по другим обвинениям, дело было направлено на новое рассмотрение. Дмитриева снова обвинили в развратных действиях сексуального характера в отношении несовершеннолетней приемной дочери, изготовлении детской порнографии и хранении оружия.

В марте юристы правозащитного центра «Мемориал» (внесен в российский реестр НКО-иноагентов, прокуратура направила в суд иск о его ликвидации) подали в Европейский суд по правам человека жалобу на приговор Дмитриеву. Юристы считают, что в его деле нарушены четыре статьи Конвенции о защите прав человека и основных свобод: статья 6 (Право на справедливое судебное разбирательство), статья 7 (Наказание исключительно на основании закона), статья 8 (Право на уважение частной и семейной жизни) и статья 18 (Пределы использования ограничений в отношении прав).

Все пять лет, что идет процесс по делу историка, его поддержали тысячи человек – от рядовых наблюдателей и активистов со всей России до известных в стране и мире деятелей культуры, искусства, науки, религии, а также общественные деятели и представители дипломатического корпуса из Европы и США. Многие из них вели и продолжают вести переписку с Дмитриевым. Правозащитный центр «Мемориал» признал Дмитриева политзаключенным.

За эти пять лет, что шли уголовные процессы, Юрий Дмитриев получил несколько премий и наград государственного и международного уровня. Последняя – премия академика Сахарова от Норвежского Хельсинкского комитета. В своей для этой премии речи Дмитриев написал:

«Все эти годы я, по мере сил и способностей, возвращал имена и добрую память многочисленным жертвам коммунистического произвола, существовавшего в моей стране в прошлом веке. Искал, находил и превращал в места памяти могилы жертв политических репрессий. Возвращал ныне живущим людям из разных стран имена и память о пропавших во мраке коммунистических времен их родных и близких, рассказывал о судьбе, об их трагической кончине, о месте их захоронения. Писал книги, чтобы сохранить эту память.

Нам казалось, что эти темные времена остались в прошлом. Но правы оказались те, кто говорит, что история развивается по спирали. Вновь в России заработал репрессивный механизм. Вновь арестовывают и бросают в тюрьмы людей, несогласных с сегодняшним политическим курсом правителей. Вновь поводом для ареста служат придуманные перепуганной властью причины. Снова в моей стране по желанию власти закрываются газеты и журналы, редакции теле- и интернет- изданий. Все больше людей вынуждены покинуть страну, опасаясь за свою жизнь, за своих детей, родных и близких».

Главная новость российского интернета последней недели – то, что близкая Путину группа «Согаз» (ее крупнейшие владельцы – друг Путина Юрий Ковальчук и его семья, племянник президента Михаил Шеломов и «Газпром») получила контроль над компанией VK (бывшая Mail.ru Group, в которую также входит соцсеть «ВКонтакте»). Согласно акционерному соглашению, контроль над VK поделят «Газпром-медиа» и «Согаз». А возглавит компанию, по всей видимости, Владимир Кириенко – сын первого заместителя главы администрации президента Сергея Кириенко. Ранее VK возглавлял сын генерального директора ВГТРК Олега Добродеева Борис.

Зачем Кремлю нужен бывший «ВКонтакте» и почему директором VK было решено сделать именно сына Кириенко, который до сих пор делал карьеру в «Ростелекоме» и дорос там до вице-президента? Эксперты, с которыми поговорили журналисты Настоящего Времени, не сомневаются в том, что таким образом Кремль и Администрация президента пытаются усилить свои позиции в интернете среди молодежной аудитории. Они предполагают, что с покупкой VK соцсеть быстро превратится в инструмент государственной пропаганды и «альтернативу» иностранным соцсетям и видеосервисам, таким как Facebook и Youtube. Но также и не исключают, что Кириенко просто передает сыну «насиженное» место с высоким доходом.

«Для меня эта сделка означает, что эта интернет-контора переходит под контроль Кремля, в прямое управление», – подчеркивает экономист, бывший замминистра финансов РФ Сергей Алексашенко.

«На самом деле, интересна даже не столь смена генерального директора, хотя это тоже очень важно, но две сделки, которые прошли за последние две недели. Это продажа фактически контрольного пакета компании VK, в которой покупателями стали структуры очень близкие или контролируемые Юрием Ковальчуком. То есть фактически речь идет о том, что управляющие права над этой интернет-империей перешли в руки Юрия Ковальчука из рук Алишера Усманова, – говорит Алексашенко. – Усманов, понятно, не оппозиционер. Он лояльный, подконтрольный и так далее. Но он был больше про бизнес, и, соответственно, ему был интересен сын Добродеева, чтобы иметь связи с государственными телеканалами и пользоваться медиавозможностями государства».

«А вот Ковальчук, по доходящим до меня слухам, – это человек, который очень сильно влияет на идеологическую позицию Путина. Он своего рода такой зам. по идеологии при политбюро Владимира Путина, который [пропагандирует] все эти нравственные ценности, скрепы, духовность и так далее, – подчеркивает Алексашенко. – И Юрий Ковальчук – это человек, который по большому счету возглавляет рядом с государственной медиаимперией свою национальную медиагруппу».

«Для меня эта сделка означает, что вся эта интернет-контора переходит под контроль Кремля в прямое управление. Соответственно, ее куратор, видимо, сменился. Можно предполагать, что до этого Усманова контролировал Алексей Громов, а сейчас контролирует Кириенко. Но если контролирует Кириенко, значит, он может назначить своего гендиректора – того, кому он доверяет. Соответственно, Сергей Владиленович назначил своего сына. Видимо, другого доверенного лица он найти не смог», – замечает эксперт.

«Нужно хорошо понимать, что, помимо того, что VK становится частью кремлевской пропаганды, пропагандистской машины, это означает, что можно ожидать усиления влияния Кремля в интернете, – уверен Алексашенко. – Я думаю, что это еще связано с усилением контроля ФСБ, спецслужб над российским сегментом интернета. Одно дело, когда у тебя бизнес-компания, которую возглавляет бизнесмен, который живет по своим правилам, и с ним надо как-то о чем-то еще договариваться, чтобы он согласился. А другое дело, когда это контролируется человеком, который сам является частью этой идеологической конструкции».

Алексашенко замечает, что сделка по покупке VK – одновременно и попытка Кремля «повлиять на умы молодежи», и попытка взять интернет-пространство в России «под колпак» и его контролировать.

— Это и то и другое. Есть два подразделения. Одно – это силовики, которые хотят все контролировать: кто кому что пишет, кто о чем с кем и когда договаривается. Это одна работа. Другая работа – это, безусловно, влияние на мозги тех людей, которые не смотрят телевизор, а значит, более молодого поколения, – говорит он. – Не надо делать из Кремля дураков. Они очень хорошо понимают значение интернета. Они в интернете очень активно присутствуют и очень эффективно работают, и это еще одна дополнительная возможность – встраивание империи VK в кремлевскую пропагандистскую машину. Ковальчук будет за это отвечать».

Политолог Мария Снеговая согласна с оценками Алексашенко о дальнейшей судьбе VK, и также подчеркивает, что «Кремль хочет взять под колпак молодежь»:

«Я бы не рассматривала эту ситуацию так, что Кремль только теперь взял «Вконтакте» под контроль, потому что и до этого, как мы знаем, «Вконтакте» был под полным контролем властей, – говорит эксперт. – ФСБ постоянно сливала информацию пользователей, и в целом VK было как бы достаточно опасной соцсетью, особенно для оппозиционно настроенных пользователей. Поэтому речь, я думаю, скорее всего, идет о переделе ресурсов. VK – это ценный ресурс, который, скорее всего, активно будет развиваться. И видно, что Кремль хочет под колпак взять молодежь: там есть представление о том, что молодежь утеряна, над ней нет контроля, что она в существенной степени оппозиционно настроена. И, возможно, это одна из причин преобразований – что нужен «свой» человек, который будет контролировать такой ценный ресурс».

«Вконтакте» – это одна из самых популярных российских соцсетей. А в соцсетях, как мы знаем, сидят в основном молодые люди, так что, возможно, есть такой политический аспект контроля над молодежью, – рассуждает Снеговая. – Но в целом я просто подчеркну, что это часть более общего тренда: когда российские элиты начинают медленно передавать свои «нагретые» позиции, места, ресурсы своим молодым отпрыскам. На самом деле, речь не идет ни о какой смене элит, ни о какой регенерации, а всего лишь о такой квазимонархии, когда в авторитарном режиме элиты не сменяются, а просто передают свои насиженные места своим потомкам. Особенно такой лакомый кусок, которым, безусловно, является «Вконтакте».

Экономист, руководитель Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев, в свою очередь, считает, что VK – в первую очередь прибыльный бизнес и именно по этой причине Кириенко делегирует туда своего сына.

«Мне кажется, что назначение Владимира Кириенко в VK – просто попытка создать позицию для сына высокопоставленного чиновника, потому что пост директора VKontakte, я думаю, совершенно ни на что не влияет. Эта контора находится «под колпаком» спецслужб уже многие годы. И я думаю, что вся информация, которую можно было оттуда получить, уже давно получена: мониторинг, переписки, передвижение людей и так далее, – замечает Иноземцев. – Поэтому, кто там является генеральным директором – в этом отношении совершенно не важно. Я думаю, что это просто хорошая позиция для официального зарабатывания большого количества денег для сына Кириенко, вот и все. Это коммерческая компания. Я думаю, там и доходы, и бонусы гораздо больше, чем у любого чиновника, по крайней мере, официально».

Так, друзья — сегодня будет пост на интересную тему, о которой я давно хотел написать — пост о трагических судьбах советских актёров. Не знаю, в курсе вы или нет — но многие телевизионные и киношные кумиры пятидесятых-восьмидесятых годов, которых вы много раз видели в старых фильмах — умирали в нищете и безвестности…

Поклонники СССР часто любят сравнивать совок с Западными странами – так вот там ситуация с такими вещами была кардинально иной — в молодые годы кинокарьеры известный и узнаваемый артист становился миллионером (часто — мультимиллионером), что обеспечивало ему безбедную старость. В СССР же знаменитый артист в лучшем случае успевал заработать на единственную квартиру, а все остальные деньги, зарабатываемые премьерами и показами фильмов — присваивало себе государство, и артист в старости оставался ни с чем, пишет Максим Мирович в Facebook.

Видео дня

Итак, в сегодняшнем посте — рассказ о нескольких трагических судьбах советских актёров.

Юрий Белов.

Юрий Белов — одна из звёзд советского кино 1950-х годов, сыгравший множество ролей «простых парней из народа» — такой образ был очень популярен в кинематографе тех лет. Юрий Белов сыграл одну из главных ролей в фильме «Карнавальная ночь», сыграл видные роли в фильмах «Весна на заречной улице», «Девушка без адреса» и «Неподдающиеся» — последний, кстати, и сейчас смотрится весьма годно, так как троллит скучный и унылый совок.

На Западе после таких звёздных ролей в молодые годы (Белова знала буквально вся страна) актёр стал бы мультимиллионером и безбедно бы жил до старости, но судьба Юрия сложилась трагически — в середине 1960-х годов он попал в психиатрическую лечебницу после неосторожного высказывания о Хрущёве — в одной из компаний Юрий сказал, что мол Хрущёву «недолго осталось, скоро его снимут» (и, кстати, был прав). Кто-то донёс на Белова, после чего его отправили в психушку, что сломило и его, и его кинокарьеру — Юрия с большой неохотой брали на съёмки.

В последние годы Белов снимался мало, подрабатывал частным извозом на «Москвиче», купленном в годы былой популярности, начал пить… Юрий Белов умер 31 декабря 1991 года, в возрасте всего 61 год — он так и не дождался новогоднего показа фильма «Карнавальная ночь», который он любил смотреть, вспоминая свою молодость…

Леонид Харитонов.

Леонид Харитонов — Ещё одна звезда 1950-х и кстати ровесник Белова — он родился в 1930 году. Харитонов стал мега-популярным после того, как снялся нескольких фильмах в роли Ивана Бровкина — «слегка непутёвого простого парня, из которого армия делает человека». Харитонов обладал природным обаянием и образом а-ля Есенин — «кудрявый парень из народа», и многие зрители даже считали, что в кино он просто играет самого себя — мол, на самом деле есть такой Иван Бровкин, о жизни которого и сняли кино.

Фильмы про Ивана Бровкина увидели миллионы советских зрителей, и где-нибудь в Голливуде актёр был бы мультимиллионером — но в СССР актёр ничего толком не заработал. С возрастом внешность артиста стала меняться, его уже не приглашали на роли «простых парней», а заработанных в годы былой популярности копеек не хватало — и в восьмидесятые годы артист жил очень бедно.

Летом 1980 года артист перенёс первый инсульт — в то время ему было всего 50 лет. Затем был второй инсульт и конфликт с новым руководством МХАТа — от Харитонова в ультимативной форме потребовали убраться из театра, что было для него вопросом выживания — без сцены артист просто не имел бы средств для существования. 20 июня 1987 года у Харитонова случился третий инсульт, которого он не пережил…

Сергей Филиппов.

Сергей Филиппов не сыграл ни одной знаменитой главной роли, но прославился как гениальный артист эпизодов — стоит вспомнить хотя бы лектора из «Карнавальной ночи» с его знаменитым монологом «Есть ли жизнь на Марсе?», аптекаря из «Новых приключений неуловимых», клиента фотоателье из фильма «Мы с вами где-то встречались» или посла из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Ещё Сергей Филиппов сыграл несколько запомнившихся ролей всяких неотёсанных и хамоватых советских начальников и бюрократов.

В 1950-60-е годы Сергей Филиппов стал мега-популярным — его узнавали на улицах, здоровались за руку, постоянно звали в гости или просто выпить «за компанию». Однако, как и в случае с Харитоновым и Беловым, эта популярность в СССР никак не монетизировалась — актёр до последних дней был вынужден много и тяжело работать, несмотря даже на диагностированный у него рак мозга, от которого он лечился в последние годы.

Кумир пятидесятых годов умирал в одиночестве и нищете, всеми брошенный и забытый, это случилось в 1990 году. У Сергея Филиппова не было денег даже на похороны — причём «Ленфильм», который благодаря Филиппову некогда заработал огромные капиталы, не дал на похороны ни копейки. Хоронил Филиппова Александр Демьяненко (Шурик), собирая по копейке деньги у актёров, которые лично знали Филиппова.

Алексей Смирнов.

Алексей Смирнов — ещё один гениальный актёр эпизода, прославившийся ролями Верзилы в «Операция Ы» и ролью механика Макарыча в фильме «В бой идут одни старики». Мало кто знает, но в юности Алексей Смирнов на самом деле воевал — был командиром огневого взвода в миномётном полке, награждён медалями и орденом Славы, был тяжело контужен в конце войны.

Однако несмотря на героическую юность и последующую кино-славу, Смирнов был нищим — страна никак не отблагодарила его за все заслуги. В апреле 1979 года актёр узнал о смерти Леонида Быкова, с которым дружил — после чего ушел в запой и попал в больницу с болезнью сердца, где и умер. За две недели пребывания в больнице актёра никто не навестил. Знаменитый актёр и ветеран Алексей Смирнов был настолько беден, что на его похороны пришлось собирать деньги по соседям и знакомым — а его могилу привели в порядок только в недавнее время — до этого она была почти заброшенной…

Семён Фарада.

Семён Фарада снимался очень много в период 1960-80-х годов, снявшись за 30 лет работы в кинематографе в 130 фильмах. Что интересно — Семён Фарада не имел актёрского диплома, но занимался в многочисленных профильных кружках и студиях. Я слышал версию, что Семён Фарада собирался поступить в театральный ВУЗ — но этому помешал пресловутый «пятый пункт» — Семён Фарада был евреем.

Фарада был одним из самых узнаваемых и любимых советских актёров — но тоже умирал в нищете. С возрастом здоровье Семёна пошатнулось, начались проблемы с сердцем, Фарада перенёс несколько инсультов. В последние годы жизни Семён практически не выходил из дома — после инсульта он упал и сломал шейку бедра. И государство, и друзья забыли про Фараду — от заработанных в советские годы копеек не осталось и следа, и деньги для больного Семёна собирал его друг Александр Абдулов.

Георгий Вицин.

Георгий Вицин начал активно сниматься в пятидесятые годы, причём было ему уже под 40, но благодаря юной внешности Вицин ещё много лет играл розовощёких комсомольцев. Звездный статус пришёл к артисту в шестидесятые — после съёмок в роли Труса в нескольких фильмах Леонида Гайдая. А ещё Георгий Вицин долгие годы играл в театре и озвучил множество мультфильмов — уже за одно это в развитой стране артист был бы миллионером.

Что интересно — несмотря на очень удачные и правдоподобные роли советских алкоголиков на экране, сам Георгий Вицин практически не пил, вёл здоровый образ жизни и серьезно занимался йогой.

В последние годы жизни Вицин жил хоть и не в нищете, но очень бедно. За всю жизнь Вицин заработал две квартиры — одну из них, побольше, Георгий отдал своей дочке, а сам перебрался во вторую квартиру — хрущёвку в Староконюшенном переулке, где и жил весьма бедной и скромной жизнью. В последние годы жизни Вицин, одетый в старую заношенную одежду, любил ходить кормить голубей, предпочитая не общаться с журналистами.

Елена Метёлкина.

В завершении поста расскажу вам ещё об одной если не трагической, то весьма несчастливой судьбе советской актрисы по имени Елена Метёлкина — которую вы должны знать по ролям Нийи в фильме «Через тернии к звёздам» и сотрудницы института времени Полины в фильме «Гостья из будущего» — последняя произвела на меня в детстве неизгладимое впечатление, Елена в этой была очень красивой и эффектной и, пожалуй, сформировала во мне идеал женской красоты и грациозности)

Однако несмотря на звездные роли (фильм «Через тернии к звездам» в кинотеатрах посмотрело более 20 миллионов человек), несмотря на довольно успешную параллельную карьеру манекенщицы, Елена толком ничего не заработала, а ещё ей не повезло с личной жизнью, брак Елены оказался крайне неудачным — муж был «брачным аферистом» и пытался отсудить у Елены единственную квартиру.

Позже Елена Метёлкина оставила кино и карьеру манекенщицы, увлеклась религией, и по некоторым данным — сейчас работает в иконной лавке и поёт в церковном хоре в одной из церквей Москвы.

Такие дела. Как видите — если в развитых странах актёрская слава автоматически означала богатство и независимость, то в СССР слава часто приходила одна, а когда молодость и актуальность актёра проходили — про него быстро забывали, и часто артист доживал свои последние дни в полной нищете, государство просто выбрасывало его на обочину…

Напишите в комментариях, что вы обо всём этом думаете.

Ленар Ахметов: «И если любая дорога в русской традиции — это прежде всего рассказ о человеке и его судьбе, то М7 — это еще и рассказ о судьбе больших и малых наций, их культуре и уникальности, их поисках, взлетах и поражениях»

«М7 — метафора евразийства»

— Ленар, на этой неделе в «БИЗОNе» открылась необычная выставка современного искусства под кодовым названием «М7 и новые кочевники», удивляющая буйством красок, форм, материалов и громких имен. Кто, как не вы, ее куратор и мотор, могли бы ответить: какова все- таки ее концепция?

— Для меня и, думаю, не только для меня М7 — это не просто дорога, это целая цепочка символов и знаков. Из Набережных Челнов в Казань, из Европы в Сибирь, из детства во взрослую жизнь. За всем этим мощнейшая история — и личная, полная эмоций и событий, и — если взглянуть пошире — история национальная, евразийская, российская. Путь, обочина, переход, стоянка, «обгон запрещен»… Помимо прямого значения все дорожные образы — точный аналог образов философских и метафизических.

Не так давно трассу М7 называли дорогой смерти: так много было здесь аварий из-за узкого дорожного полотна в ямах и рытвинах. Это тоже невозможно забыть, это навсегда в нашей памяти. Высокие скорости, великие реки, пыльные города. Узкие ручейки примыкающих дорог, ведущих к соседним деревням. Мешки кукурузных палочек, клюква и белые грибы, ведрами продающиеся на обочинах.

М7, как известно, — это основная федеральная трасса, соединяющая европейскую часть России и Сибирь, ключевой маршрут, проложенный через три области, три республики и семь рек, среди которых Волга, Ока, Кама и Белая. Развитие путей сообщения в восточном направлении идет с XII века, и эта дорога имеет вполне конкретную протяженность не только в пространстве, но и во времени: от Узбек-хана, декабристов и других ссыльных до многоуровневых развязок и заправок с кафе и стиральными машинами.

И если любая дорога в русской традиции — это прежде всего рассказ о человеке и его судьбе, то М7 — это еще и рассказ о судьбе больших и малых наций, их культуре и уникальности, их поисках, взлетах и поражениях. М7 — метафора евразийства, упорно пытающегося сохранить культурный и духовный код территории в водопаде мирового глобализма.

Поэтому в экспозиции нет пейзажей, летящих за автомобильным стеклом, нет запечатленных достопримечательностей и злобы дня. Художники исследуют культурные и исторические кейсы своих народов и их место в современном цивилизационном процессе. Обращаясь к национальным корням, мы пытаемся вспомнить ту методологию связи с природой и космосом, которой обладали наши предшественники, найти тот магический кристалл, что позволит сохранить духовные сокровища предков в жестком сугубо функциональном мире высоких скоростей и big data. И самое главное — увидеть будущее национальных культур в эпоху глобализации.

— А что это за будущее, на ваш взгляд? Вы прогнозируете расцвет национальных культур или их размытие и утрату в результате мировых интеграционных процессов, заданных извне тем и трендов?

— Прогнозы — это не моя специальность, но, безусловно, угрозу для национальных культур в мире глобализации невозможно не видеть. Вспомним хотя бы о том, что будущее, по прогнозу одного из идеологов «нового мирового порядка» Жака Аттали, принадлежит «новым кочевникам», для которых характерен полный разрыв с какой-либо территорией, нацией, семьей и культурой. Это грядущая мировая космополитичная элита, которая проводит жизнь в бесконечных путешествиях по всему миру, зарабатывая удаленной работой и нигде не задерживаясь подолгу. В этой новой социальной форме человек будет носить на себе и в себе все, что составит его социальное значение. «Магнитная карточка станет подлинным „протезом Я“ человека, открывающим ему доступ к универсальному рынку», где можно купить разного рода удовольствия точно так же, как искусственные органы и характеристики будущих детей.

Помимо новых кочевников в постмодернистском мире Аттали предвидит появление «бедных бродяг периферии», которые тщетно стремятся перейти от замедленного к ускоренному миру и ведут «жизнь живых мертвецов». Этот культурный каннибализм, по Аттали, в пределе создаст ситуацию, когда «сам человек превратится в кочевой предмет». «Со вставленными в него искусственными органами он станет и сам искусственным существом, которое можно будет купить или продать, как любой другой предмет или товар», — говорит Аттали.

Вдохновляет ли такой образ будущего? Наверное, на этот вопрос каждый должен ответить сам. Выставка «М7 и новые кочевники» — это коллективное размышление о взаимоотношениях разных наций и народов на перекрестке высокоскоростных магистралей и цивилизационных магнитных полей, о выборе своего пути в эпоху глобализма. 

«Выставка «М7 и новые кочевники» — это коллективное размышление о взаимоотношениях разных наций и народов на перекрестке высокоскоростных магистралей и цивилизационных магнитных полей»

«У каждого из 23 участников выставки свой художественный мир и своя борьба»

— Расскажите, пожалуйста, об участниках выставки. Что объединяет этих художников?

— Участниками выставки «М7 и новые кочевники» стали художники из больших и малых населенных пунктов, находящихся на этой трассе: Казани, Набережных Челнов, Уфы, Чебоксар и так далее.

У каждого из авторов выставки свой непростой творческий и исследовательский путь. Спектр художественных поисков очень разнообразен: от неопримитивизма и переосмысления религиозных и фольклорных образов до модернистских и постмодернистских течений, от минимализма до цифровых произведений. Многие из участников выставлялись за рубежом: в США, Канаде, Франции, Японии. Расих Ахметвалиев, например, несколько лет работал в Париже, сотрудничая с крупными галереями.

Татавангард представлен на выставке авторами, входящими в известные художественные объединения «Чингисхан» (Уфа) и «Тамга» (Набережные Челны). А известный чувашский художник Праски Витти раскрывает космогонию народа через детали национального костюма, где красные серебряные детали не просто украшают, но и защищают от болезней и бед, ибо злые духи, по народному поверью, боятся красного цвета и звона серебра. В свою очередь, поколение художников, рожденных в городах, в эпоху пластика и «цифры», создает искусство, свободное от традиционных материалов, но живущее на фундаменте богатого этнического опыта, познающее свои корни через городские музеи и тематические блоги. Они работают в видео-арте, с перформансами, но сохраняют тот же вектор развития.

— Насколько похожи работы участников выставки?

— Абсолютно разные. У каждого из 23 участников выставки свой художественный мир и своя борьба. Среди представленных на выставке художников татарского авангарда много тех, кто уже стал классиком. Например, Хамза Шарипов, основатель и лидер группы «Тамга». У него на выставке представлены очень стилизованные работы. Он окончил текстильный факультет академии Штиглица, и у него работы из ткани, склеенной в особой технике интарсия. Если раньше это делали на бумаге, то он — по ткани с отсылкой к раскопкам Пазырыкских курганов.

Хотелось бы рассказать о каждом участнике выставки, но, к сожалению, информации будет, наверное, слишком много для неподготовленного читателя. Однако на сайте галереи уже можно прочитать о каждом из художников.

Они очень разные, глаз не замыливается. Например, видишь орнаментальные яркие композиции Ильдара Гильманова и сразу понимаешь, что они татарские. Работы пестрые, сразу создают атмосферу праздника. А когда я смотрю на работы Рината Харисова, вспоминаю свое детство, бабушку и деревню, которая сейчас умирает. И невольно уже возвращаешься к истокам, когда все было хорошо, все были живы. В принципе, у Мадияра Хазиева тоже прослеживается эта тема.

Или Айрат Терегулов. Он копает уже больше в доисламскую сторону. В его работах чувствуется что-то первобытное. Наверное, это объединяет вообще всех людей. Инстинкты сидят просто в каждом. Работы Василя Ханнанова воспринимаются как инсталляция, потому что он к холсту пришивает старые аутентичные полотенца, и они становятся частью современного искусства.

Хотел бы особо отметить Зиннура Минахметова. У него представлены в экспозиции четыре листа, сделанные масляной пастелью. Это большие композиции 1×1,2 метра. Такие поля, в которых находятся совершенно гармоничные сочетания цветов, очень современны. Мы видим и архаичность, и сегодняшний день. Он просто невероятно сильный художник, мирового уровня, наверное, один из самых востребованных сегодня. Я считаю, что нам очень повезло, что он согласился участвовать. Из-за пандемии сейчас он забаррикадировался, и нам, к счастью, удалось его вырвать из берлоги.

Когда я стал думать о том, кто должен стать участниками выставки, и обсуждать это с художниками, начался такой дикий ажиотаж! Все говорили: «Давай вот этого возьмем, вот того подключим». И, по сути, на выставке сейчас представлены самые топовые имена, которые есть на сегодняшний день. Невозможно было отказаться, не включать этих художников.  

В итоге выставка «М7 и новые кочевники» разрослась до 83 работ, и это мы еще треть не уместили. Причем это такие самые-самые художники, известные, реализовавшиеся. Но, что интересно, они в таком составе никогда не выставлялись ни на одной площадке. Даже «Тамга» и «Чингисхан» — это две разные группы, которые не смешиваются. А тут мы увидим их на одной площадке. И рядом — цифровое искусство, ведь современные проблемы требуют современных решений. Это мы увидим в работах Нелли Акчуриной и Айдара Закирова.

Раньше художники пытались сохранить свою этническую идентичность материальными способами, а сейчас, в цифровую эпоху, художники пытаются сохранить себя в цифровом формате. Мне кажется, искусство перформанса и видео-арта сегодня как никогда актуально, потому что всю информацию мы получаем через интернет. И, думаю, вопрос сохранения своей идентичности стоит именно так: если мы сохраним себя в цифровом формате, то сохраним и в физическом. Сегодня такая ситуация.

«У меня вообще накопился колоссальный опыт в плане организаций выставок. Еще будучи студентом, знал многих выдающихся художников, изучал их»

«Мне не хотелось делать смешанный винегрет, а, наоборот, хотелось цельности»

— Ленар, вы известный художник, но здесь выступаете как куратор. Почему решили сменить амплуа? И будут ли на выставке ваши работы?

— У меня вообще накопился колоссальный опыт в плане организаций выставок. Еще будучи студентом, знал многих выдающихся художников, изучал их. Я окончил художественно-графический факультет пединститута в Набережных Челнах. И у нас было много искусствоведческой работы. Потом я делал групповые выставки молодых художников, будучи студентом, и свои персональные. Мне было интересно собирать единомышленников среди молодых. У нас проводился проект «Арт-Эволюция» в нулевых годах. Собирали авангардные работы. Это было противостояние классическому искусству, которое нам преподавали в институте, в очень жесткой форме. Случались и конфликты с преподавателями, разборки на открытиях выставок с педагогами. Это была такая яркая страница юности.

В дальнейшем я понял, что мне очень нравится делать такие проекты. Для меня равно интересны разные художники из разных городов. Сейчас жизнь предоставила мне возможность сделать такой проект — и я рад, что смог собрать вместе яркие работы авторов из разных творческих объединений, разных городов и разных поколений.

— По поводу ваших работ: будут ли они на выставке?

— Да, будут. От проекта «Дежавю» одна работа, «Мать», посвященная тюркской легенде о происхождении тюркских народов, «Карга боткасы». Первые две работы сделаны в технике татарского шамаиля. Точнее, я отталкивался от этой техники, но использовал немного другие методы рисования. В данный момент я выставляю именно эти работы. Хотя думал о другом проекте, но там акрил на холсте, а подобной техники на выставке будет много. Потому я решил не добавлять свои работы, чтобы экспозиция стала более разнообразной.

«На выставке в «БИЗОNе» мы тоже обязательно сыграем вместе со зрителями!»

— По какому принципу вы отбирали свои работы и работы художников?

— Как я уже говорил, мы провели тщательный отбор. Я в основном брал работы проектные. Мне не хотелось делать смешанный винегрет, а, наоборот, хотелось цельности, чтобы художник выставлял какой-то определенный проект. Такой был главный критерий. Ну и, конечно, особое внимание уделялось медиумам: у нас есть работы в технике батик, акрил, холст и масло, шариковая ручка, пастель. Также представлены скульптуры Аделя Халиуллина, арт-объекты Ильдара Гильманова. Я тоже отправил две. Первая — деревянная скульптура «Степная Мадонна». Я ее делал в Удмуртии на симпозиуме. Там у меня сам собой образовался проект, где я делаю деревянные объекты из собранной в заброшенных домах утвари. Я нашел корыто, добавил другие предметы, переработал, что-то поменял и сделал совершенно новый объект. Он похож на балбалы, только не каменный, а деревянный. Такая отсылка к архаичным памятникам тюркской истории. Я смешал в ней финно-угорский и тюркский дух. Оставил текстуру древесины, где-то затонировал, сохранил все трещины, дефекты.

Второй объект — «Тангыра» — создан в 2018 году. Мы тогда должны были сделать финно-угорский проект, связанный с музыкальным инструментами. И опять из бытовых доступных объектов я решил сделать предмет, из которого можно было бы извлечь звук. Мы обнаружили старые ступы. Их было много, разных размеров и форм. Нашли жерди. Почистили, обработали, собрали. Получился такой ударный инструмент. Сыграли на нем вместе с музыкантами и местными бабушками. Теперь этот объект — достопримечательность села Булай Увинского района. На ней уже много народу поиграло за эти годы, прямо видно много-много маленьких вмятин от ударов. На выставке в «БИЗОNе» мы тоже обязательно сыграем вместе со зрителями!

— Как давно появился видео-арт в Поволжье? Насколько этот жанр вообще заботит современных художников?

— Знаете, с видео-артом у нас вообще совершенно интересная ситуация. Во-первых, он у нас не шибко сильно развивался. Этот процесс наиболее развит у финно-угорских народов. У нас же даже споры были с художниками, моими друзьями. Я говорю: «Надо делать видео-арты». Они отвечают: «А зачем это надо? Это же кино». Потом я видел много вариаций, как пытаются сделать видео-арт, а он похож на рекламный ролик. Ну зачем тратить время, надо же монетизировать все, делать иррационально не стоит. В принципе, вот разница между тюрками и финно-уграми. В том, что мы рациональные, а финно-угры иррациональные. Они снимают ради того, чтобы снимать, и закладывают просто какие-то более тонкие аспекты видео, которые коммерчески никак не привлекательны. И несут совершенно другую нагрузку, больше культурной среды.

Глядя на удмуртов, наши художники стали перехватывать этот момент. Кстати, видео-арт Нелли Акчуриной был сделан в Удмуртии этим летом. Она нашла материал для него в старом доме, где раньше жили две бабушки. Они умерли, их дом закрыли. Но вещи бережно уложила и сохранила их соседка Таисия Леонидовна. Видео-арт основан на этих предметах, которые были там, в этом доме. Он очень трогательный, обращается к памяти этих двух бабушек, которых, наверное, все бы забыли, если бы Нелли просто не обратилась к ним с благодарностью за то, что они все сохранили.

«На этой выставке вы получите хороший солнечный заряд. Этого не было в концепции — это проявилось уже в процессе развески экспозиции»

— Если бы вас попросили охарактеризовать новую выставку двумя словами, вы бы сказали…

— Тепло и солнечно. Сейчас самое темное и холодное время года, когда все выглядит довольно депрессивно. А на этой выставке вы получите хороший солнечный заряд. Этого не было в концепции — это проявилось уже в процессе развески экспозиции. Наверное, это тот дар, который, несмотря ни на что, несет в себе искусство, связанное с культурным кодом нашей земли и нашей дороги.

— «Хороший солнечный заряд» — звучит удивительно позитивно на фоне ваших предыдущих пугающих размышлений вокруг идей Аттали, одного из современных конструкторов «нового дивного мира». Будем считать, что вопреки тревожным трендам современной цивилизации (которые мы особенно остро ощутили в эпоху ковида, «куаризации» и прочих новаций) именно современное искусство дает нам шанс и надежду.