История создания
Работая над литературным произведением, Бальзак тщательно формировал описание героев, поднимал волновавшие его проблемы и изобличал пороки. Жадность, тщеславие, лицемерие всегда попрекались автором. Помимо главной мысли повести, Бальзак раздумывал над тем, как придать произведению художественную изысканность. Он пытался сохранить убедительность характеристик, сделать так, чтобы герои, собранные в ансамбле произведения, олицетворяли современную автору эпоху.
Писатель Оноре де Бальзак
Точная дата написания оспаривается историками. После смерти писателя нашли три редакции произведения, в которые он вносил правки в течение 18 лет. Основой для повести послужил короткий рассказ «Ростовщик», написанный Бальзаком на заказ для журнала «Модник». Он послужил основой для первой главы произведения под названием «Опасности беспутства». В 1832 году его перевели на русский язык, а уже в 1835 публика приняла обновленный вариант повести. Название сменилось на «Папаша Гобсек», ассоциировавшееся у читателей с наименованием «Отец Горио».
Нынешнее название Бальзак дал повести в 1848 году, когда в порыве вдохновения вновь вернулся к редактуре. Он убрал мягкое обращение «папаша», решив познакомить читателя с грубым и алчным ростовщиком с необычной биографией.
Книги Оноре де Бальзака
В обоих вариантах повести Бальзак обличал жертв денег и залогов, а также тех, кто располагал властью над ними в виде векселей. В сочинении Бальзака противопоставляются аристократы и простые слои населения; те, кто привык работать без отдыха, и те, кто умеет тратить золото, прожигая жизнь.
Искусствоведы предполагают, что «Гобсек» основан на реальных событиях, свидетелем которых был автор произведения. Повесть называют автобиографичной, усматривая параллели с личной жизнью Бальзака. Писатель обсуждает в своих произведениях значение денег, осуждая их всепоглощающую власть. Драматизм, который несут в себе мужские и женские образы, непредсказуемые коллизии, высокая степень морализма подкупают любого, кто знакомится с творчеством Бальзака вообще и повестью «Гобсек» в частности.
Биография
Гобсек – арт
Все герои повести подробно описаны автором и имеют развернутые характеристики. Внешность Гобсека много говорит о персонаже. Старик с желтоватым лицом округлой формы и неприятными чертами не вызывает симпатии. Национальность героя скрывается. Его прошлое покрыто завесой тайны, но ясно, что жизнь ростовщика была насыщенной и многообразной. Гобсек утверждает, что человека делают сильным трудности и горе, они же повышают восприимчивость.
Анализ героя позволяет предположить, что в юности он был пиратом. Скупость и эгоизм помогли скопить некоторое состояние, которое он использовал, давая деньги под высокий процент. За неприступность и суровость старика звали «золотым истуканом». Гобсек был востребован в своей среде. После разделения «зон обслуживания» между городскими ростовщиками он стал работать с аристократами и представителями сливок общества. При этом в любой ситуации, сколь бы щекотливой она ни была, он оставался непреклонным в решениях.
Иллюстрация к книге «Гобсек»
Гобсек является олицетворением алчности. В образе объединена романтическая и реалистическая литературные традиции. Внешность персонажа говорит о благородной старости, умудренности опытом и житейской мудрости, а поступки делают его бездушной машиной по зарабатыванию денег. Чем больше становилось состояние ростовщика, тем меньше человечности оставалось в нем. Лучший профессионал в своей области, он демонстрирует высокую степень подготовки к работе с финансами, дальновидность и прозорливость.
Сообразительный ростовщик ловко проворачивает аферы, оставаясь дипломатом. Бизнесмен и опытный делец, герой дает советы, вкладывает деньги, принося пользу обществу, но не идет на поводу у праздности. Персонаж привлекает честностью и философским взглядом. Все аргументы, которые он озвучивает, подкреплены опытом из его прошлой жизни.
Внешность Гобсека
Гобсек был юнгой-корсаром в юности, торговал драгоценными камнями и рабами, состоял на службе у государства. Им двигал инстинкт самосохранения, позволивший герою выжить в сложных ситуациях, с которыми он сталкивался в карьере.
Финал жизни ростовщика поражает. Его жизнь прошла в накопительстве, которое не принесло ни удовольствия, ни пользы. Ближе к смерти романтическая натура взяла верх над рациональным зерном, поэтому наследство Гобсека отойдет внучке сестры.
Сжатый пересказ
Однажды виконтесса де Гранлье принимала в своём салоне гостей. Двое задержались, остальные разошлись. Засидевшимися посетителями были Дервиль и Эрнест де Ресто. Адвоката виконтесса принимала лишь потому, что однажды он помог ей вернуть конфискованное имущество. Хозяйка заметила, что её дочь увлечена Эрнестом. Когда он ушёл, женщина начала отчитывать Камиллу. Она считала, что молодой человек — неподходящая партия для юной красавицы.
Эрнест был хорош собой и отлично воспитан, однако беден. Виконтесса полагала, что из-за матери де Ресто для него закрыты двери всех «порядочных» семейств. Родители, желающие счастья своим дочерям, даже не посмотрят на Эрнеста, ведь за его матерью закрепилась дурная слава. Отец этой женщины был хлеботорговцем, и это ещё одна причина, по которой Камилле не стоит засматриваться на милого графа.
Когда мать Эрнеста была молодой, она потратила всё состояние на любовника, практически разорив свою семью.
Сейчас де Ресто беден, и никто не доверит ему приданое своей дочери. Эту беседу услышал Дервиль, который ещё не ушёл. Он симпатизировал влюблённым и решил вмешаться.
Знакомство стряпчего и ростовщика
Дервиль рассказал занимательную историю, начав с событий, которые произошли очень давно. Когда адвокат был студентом и жил в недорогом пансионе, судьба свела его с Гобсеком. Ростовщик уже в то время был стариком. Вот как описывает рассказчик его внешность:
- «желтоватая бледность», напоминающая серебро, с которого сошла позолота;
- аккуратно причёсанные пепельно-серые волосы с проседью;
- бесстрастные и неподвижные черты лица;
- длинный нос, похожий на буравчик;
- тонкие губы;
- жёлтые глаза.
Ростовщик не выносил солнечного света, поэтому носил картуз с больши́м козырьком. Гобсек говорил негромко и всегда выглядел спокойным. Сколько ему лет, никто не знал точно. В молодые годы этот человек устроился на судно юнгой. Следующие 20 лет он провёл в море, а потом решил стать ростовщиком.
О своей жизни старик поведал Дервилю в порыве откровенности. Он заявил, что золото — самое надёжное благо, ведь все силы человечества сосредоточены вокруг него.
Чтобы пояснить свою позицию, ростовщик рассказал молодому человеку историю, случившуюся недавно.
Приключения графини де Ресто
У одной графини был молодой любовник. Франт получил в долг деньги в обмен на вексель. По этому документу Гобсек отправился взыскивать то, что ему причиталось. Долг в тысячу франков графиня вернуть не смогла. Опасаясь огласки, она дала ростовщику бриллиант.
За время работы с деньгами и людьми старик научился распознавать человеческую сущность с одного взгляда. Посмотрев на женщину, он понял, что ей грозит нищета. Дама была готова потратить всё состояние на то, чтобы содержать расточительного любовника.
Гобсек рассказал, что многие вещи стали для него привычными:
- разорение;
- любовные страсти;
- неутешное горе;
- мерзкие язвы.
История впечатлила Дервиля, а потому запомнилась надолго. Вскоре он выучился на лиценциата прав и защитил диссертацию. Получив степень, молодой человек устроился в контору адвоката клерком. Дела у владельца шли не очень хорошо, и вскоре он решил продать патент. Для Дервиля это означало, что судьба даёт шанс. Молодой лиценциат решил купить патент стряпчего, а для этого нужны были деньги. Юноша отправился к Гобсеку.
Ростовщик ссужал деньги под 50%, но для Дервиля он сделал исключение, дав ему необходимую сумму под 13% годовых. Молодой человек упорно трудился и жёстко ограничивал себя во всём. За счёт этого он расплатился с ростовщиком в течение 5 лет. Женой стряпчего стала скромная девушка из простой семьи, и в целом он был доволен жизнью.
Однажды Дервиль познакомился с молодым кутилой по имени Максим де Трай. Этот человек попросил свести его с ростовщиком, но старик не дал ему ни гроша. Он заявил, что у повесы ничего нет за душой, при этом он задолжал 300 тыс. франков. Тогда граф де Трай привёл женщину, которая однажды расплатилась с Гобсеком бриллиантом.
В этот раз она заложила ещё несколько роскошных фамильных украшений. Старик понял, что любовник использует графиню.
Фиктивная сделка
Как только влюблённая пара ушла, в дом ростовщика пришёл муж графини. Он потребовал вернуть драгоценности, так как супруга не имела права распоряжаться ими.
Конфликт мог стать причиной судебного разбирательства, но Дервиль всё уладил. Ростовщик посоветовал графу заключить фиктивную сделку, в рамках которой имущество будет передано надёжному лицу, иначе графиня разорит семью, и тогда дети останутся без наследства.
Прошло несколько дней, и к стряпчему пришёл де Ресто. Он хотел узнать, какого мнения Дервиль о Гобсеке. Молодой человек заверил, что ростовщик честен и щепетилен, хотя и зарабатывает на людских пороках.
Когда дело касается серьёзных проблем, на старика можно положиться. Именно ростовщика выбрал граф в качестве того, кому можно доверить права на состояние, чтобы не допустить разорения.
Развязка истории
Виконтесса поняла, что беседа становится слишком откровенной, и выпроводила Камиллу. Девушка ушла спать, и теперь Можно было называть имена. Обманутым супругом оказался де Ресто, и неверной женой — мать Эрнеста. Вскоре после заключения фиктивного договора здоровье графа серьёзно ухудшилось. Жить ему оставалось недолго. К тому времени графиня уже убедилась, что любовник просто воспользовался её состоянием, и горько оплакивала свой грех. Она раскаялась и понимала, что семье грозит нищета.
Женщина не хотела подпускать к постели умирающего мужа никого, а особенно Дервиля, к которому относилась с недоверием. Стряпчему так и не удалось получить от графа расписку, подтверждающую фиктивный характер сделки. В декабре 1824 года де Ресто скончался. Незадолго до кончины он пытался передать конверт с распиской Эрнесту, чтобы тот бросил его в почтовый ящик, но супруга не дала этого сделать.
Когда граф скончался, женщина словно обезумела. Она учинила в комнате погром, пытаясь найти завещание. В таком состоянии и застали помещение пришедшие Гобсек и Дервиль. Когда женщина услышала их шаги, она швырнула в огонь конверт, где были бумаги, адресованные стряпчему. Теперь всё имущество переходило к Гобсеку. Старик зажил, не отказывая себе ни в чём.
Дервиль неоднократно просил его поступить с наследником по-человечески, но Гобсек отвечал, что юноша должен узнать цену деньгам, а пока пусть живёт в нищете. Обо всём этом Дервиль рассказал виконтессе. Также он добавил, что недавно снова ходил к ростовщику и просил его поторопиться с исполнением обязательств. Когда стряпчий увидел старика, тот был близок к беспамятству.
Во время последней встречи с Дервилем Гобсек начал перечислять «богатства», которые скопил. В кладовке хранилось несметное количество припасов и ценных вещей:
- кофе;
- сахар;
- паштет из печёнки;
- табак;
- бриллианты;
- золотые ложки;
- вазочки и многое другое.
Перед смертью Гобсек наказал Дервилю найти родственницу по прозвищу Огонёк. Стряпчий не хотел этого делать, ведь девушка была проституткой. К тому же он вспомнил, что Эрнест скоро станет совершеннолетним, и тогда в силу бесспорных документов к юноше перейдёт огромное состояние.
Услышав это, виконтесса сказала, что молодому графу для женитьбы на её дочери нужно быть очень богатым. А из-за испорченной репутации графини Камилле лучше не встречаться со свекровью.
Сюжет
Действие берет начало с беседы Дервиля, графа Эрнеста де Ресто и виконтессы де Гранлье в ее салоне. Дочь высокопоставленной особы выказывала явное расположение к графу, за что была укорена матерью. Эрнест, не располагающий статусом и состоянием, был невыгодной партией для ее дочери. Слыша этот диалог, Дервиль приводит в пример историю Гобсека, которую читатель воспринимает из его уст, как от рассказчика.
Гобсек собирает монеты
Знакомство Дервиля и ростовщика длится давно. За это время Гобсек проникся к адвокату Дервилю доверием и поведал историю о том, как однажды взыскал внушительный долг с графини, попавшей в сложное положение. Женщина была вынуждена заложить бриллианты, а деньги посредством векселя достались ее любовнику. Намек ростовщика на то, что он разорит семью графини, не был услышан, но вскоре оправдался.
Позднее за помощью к Дервилю обратился любимец общества Максим де Трай, нуждавшийся в помощи ростовщика. Гобсек отказал в предоставлении услуг, зная о долгах красавца. Ранее обозначенная графиня вновь начала приходить к Гобсеку, закладывая драгоценности. Она делала это ради де Трая, подло грозившего покончить с собой. О сделке узнал супруг графини, благородно скрывший связь супруги. Этим мужчиной был отец Эрнеста де Ресто, полюбившегося дочери виконтессы.
Главные герои повести «Гобсек» (кадр из фильма)
Спустя некоторое время граф смертельно заболел, а графиня после его кончины сожгла завещание, тем самым передав имущество семьи в руки Гобсека.
Дервиль был посредником в вопросе возвращения наследства Эрнесту де Ресто, но ростовщик не пошел на уступки. Ростовщик умер в ужасных условиях, став заложником собственной скупости и алчности. Состояние было возвращено законному владельцу. Брак дочери виконтессы был организован не без усилий Дервиля.
Гобсек — де Бальзак Оноре
Оноре де Бальзак
Гобсек
Барону Баршу де Пеноэн
Из всех бывших питомцев Вандомского колледжа, кажется, одни лишь мы с тобой избрали литературное поприще, — недаром же мы увлекались философией в том возрасте, когда нам полагалось увлекаться только страницами De viris [1]. Мы встретились с тобою вновь, когда я писал эту повесть, а ты трудился над прекрасными своими сочинениями о немецкой философии. Итак, мы оба не изменили своему призванию. Надеюсь, тебе столь же приятно будет увидеть здесь своё имя, как мне приятно поставить его.
Твой старый школьный товарищ
де Бальзак
Как-то раз зимою 1829–1830 года в салоне виконтессы де Гранлье до часу ночи засиделись два гостя, не принадлежавшие к её родне. Один из них, красивый молодой человек, услышав бой каминных часов, поспешил откланяться. Когда во дворе застучали колёса его экипажа, виконтесса, видя, что остались только её брат да друг семьи, заканчивавшие партию в пикет, подошла к дочери; девушка стояла у камина и как будто внимательно разглядывала сквозной узор на экране, но, несомненно, прислушивалась к шуму отъезжавшего кабриолета, что подтвердило опасения матери.
— Камилла, если ты и дальше будешь держать себя с графом де Ресто так же, как нынче вечером, мне придётся отказать ему от дома. Послушайся меня, детка, если веришь нежной моей любви к тебе, позволь мне руководить тобою в жизни. В семнадцать лет девушка не может судить ни о прошлом, ни о будущем, ни о некоторых требованиях общества. Я укажу тебе только на одно обстоятельство: у господина де Ресто есть мать, женщина, способная проглотить миллионное состояние, особа низкого происхождения — в девичестве её фамилия была Горио, и в молодости она вызвала много толков о себе. Она очень дурно относилась к своему отцу и, право, не заслуживает такого хорошего сына, как господин де Ресто. Молодой граф её обожает и поддерживает с сыновней преданностью, достойной всяческих похвал. А как он заботится о своей сестре, о брате! Словом, поведение его просто превосходно, но, — добавила виконтесса с лукавым видом, — пока жива его мать, ни в одном порядочном семействе родители не отважатся доверить этому милому юноше будущность и приданое своей дочери.
— Я уловил несколько слов из вашего разговора с мадемуазель де Гранлье, и мне очень хочется вмешаться в него! — воскликнул вышеупомянутый друг семьи. — Я выиграл, граф, — сказал он, обращаясь к партнёру. — Оставляю вас и спешу на помощь вашей племяннице.
— Вот уж поистине слух настоящего стряпчего! — воскликнула виконтесса. — Дорогой Дервиль, как вы могли расслышать, что я говорила Камилле? Я шепталась с нею совсем тихонько.
— Я всё понял по вашим глазам, — ответил Дервиль, усаживаясь у камина в глубокое кресло.
Дядя Камиллы сел рядом с племянницей, а госпожа де Гранлье устроилась в низеньком покойном кресле между дочерью и Дервилем.
— Пора мне, виконтесса, рассказать вам одну историю, которая заставит вас изменить ваш взгляд на положение в свете графа Эрнеста де Ресто.
— Историю?! — воскликнула Камилла. — Скорей рассказывайте, господин Дервиль!
Стряпчий бросил на госпожу де Гранлье взгляд, по которому она поняла, что рассказ этот будет для неё интересен. Виконтесса де Гранлье по богатству и знатности рода была одной из самых влиятельных дам в Сен-Жерменском предместье, и, конечно, может показаться удивительным, что какой-то парижский стряпчий решался говорить с нею так непринуждённо и держать себя в её салоне запросто, но объяснить это очень легко. Госпожа де Гранлье, возвратившись во Францию вместе с королевской семьёй, поселилась в Париже и вначале жила только на вспомоществование, назначенное ей Людовиком XVIII из сумм цивильного листа, — положение для неё невыносимое. Стряпчий Дервиль случайно обнаружил формальные неправильности, допущенные в своё время Республикой при продаже особняка Гранлье, и заявил, что этот дом подлежит возвращению виконтессе. По её поручению он повёл процесс в суде и выиграл его. Осмелев от этого успеха, он затеял кляузную тяжбу с убежищем для престарелых и добился возвращения ей лесных угодий в Лиснэ. Затем он утвердил её в правах собственности на несколько акций Орлеанского канала и довольно большие дома, которые император пожертвовал общественным учреждениям. Состояние госпожи де Гранлье, восстановленное благодаря ловкости молодого поверенного, стало давать ей около шестидесяти тысяч франков годового дохода, а тут подоспел закон о возмещении убытков эмигрантам, и она получила огромные деньги. Этот стряпчий, человек высокой честности, знающий, скромный и с хорошими манерами, стал другом семейства Гранлье. Своим поведением в отношении госпожи де Гранлье он достиг почёта и клиентуры в лучших домах Сен-Жерменского предместья, но не воспользовался их благоволением, как это сделал бы какой-нибудь честолюбец. Он даже отклонил предложение виконтессы, уговаривавшей его продать свою контору и перейти в судебное ведомство, где он мог бы при её покровительстве чрезвычайно быстро сделать карьеру. За исключением дома госпожи де Гранлье, где он иногда проводил вечера, он бывал в свете лишь для поддержания связей. Он почитал себя счастливым, что, ревностно защищая интересы госпожи де Гранлье, показал и своё дарование, иначе его конторе грозила бы опасность захиреть, в нём не было пронырливости истого стряпчего. С тех пор как граф Эрнест де Ресто появился в доме виконтессы, Дервиль, угадав симпатию Камиллы к этому юноше, стал завсегдатаем салона госпожи де Гранлье, словно щёголь с Шоссе-д’Антен, только что получивший доступ в аристократическое общество Сен-Жерменского предместья. За несколько дней до описываемого вечера он встретил на балу мадемуазель де Гранлье и сказал ей, указывая глазами на графа:
— Жаль, что у этого юноши нет двух-трёх миллионов. Правда?
— Почему «жаль»? Я не считаю это несчастьем, — ответила она. — Господин де Ресто человек очень одарённый, образованный, на хорошем счету у министра, к которому он прикомандирован. Я нисколько не сомневаюсь, что из него выйдет выдающийся деятель. А когда «этот юноша» окажется у власти, богатство само придёт к нему в руки.
— Да, но вот если б он уже сейчас был богат!
— Если б он был богат… — краснея, повторила Камилла, — что ж, все танцующие здесь девицы оспаривали бы его друг у друга, — добавила она, указывая на участниц кадрили.
— И тогда, — заметил стряпчий, — мадемуазель де Гранлье не была бы единственным магнитом, притягивающим его взоры. Вы, кажется, покраснели, — почему бы это? Вы к нему неравнодушны? Ну, скажите…
Камилла вспорхнула с кресла.
«Она влюблена в него», — подумал Дервиль.
С этого дня Камилла выказывала стряпчему особое внимание, поняв, что Дервиль одобряет её склонность к Эрнесту де Ресто. А до тех пор, хотя ей и было известно, что её семья многим обязана Дервилю, она питала к нему больше уважения, чем дружеской приязни, и в обращении её с ним сквозило больше любезности, чем теплоты. В её манерах и в тоне голоса было что-то, указывавшее на расстояние, установленное между ними светским этикетом. Признательность — это долг, который дети не очень охотно принимают по наследству от родителей.
Дервиль помолчал, собираясь с мыслями, а затем начал так:
— Сегодняшний вечер напомнил мне об одной романической истории, единственной в моей жизни… Ну вот, вы уж и смеётесь, вам забавно слышать, что у стряпчего могут быть какие-то романы. Но ведь и мне было когда-то двадцать пять лет, а в эти молодые годы я уже насмотрелся на многие удивительные дела. Мне придётся сначала рассказать вам об одном действующем лице моей повести, которого вы, конечно, не могли знать, — речь идёт о некоем ростовщике. Не знаю, можете ли вы представить себе с моих слов лицо этого человека, которое я, с дозволения Академии, готов назвать лунным ликом,
ибо его желтоватая бледность напоминала цвет серебра, с которого слезла позолота. Волосы у моего ростовщика были совершенно прямые, всегда аккуратно причёсанные и с сильной проседью — пепельно-серые. Черты лица, неподвижные, бесстрастные, как у Талейрана, казались отлитыми из бронзы. Глаза, маленькие и жёлтые, словно у хорька, и почти без ресниц, не выносили яркого света, поэтому он защищал их большим козырьком потрёпанного картуза. Острый кончик длинного носа, изрытый рябинами, походил на буравчик, а губы были тонкие, как у алхимиков и древних стариков на картинах Рембрандта и Метсу. Говорил этот человек тихо, мягко, никогда не горячился. Возраст его был загадкой: я никогда не мог понять, состарился ли он до времени или же хорошо сохранился и останется моложавым на веки вечные. Всё в его комнате было потёрто и опрятно, начиная от зелёного сукна на письменном столе до коврика перед кроватью, — совсем как в холодной обители одинокой старой девы, которая весь день наводит чистоту и натирает мебель воском. Зимою в камине у него чуть тлели головни, прикрытые горкой золы, никогда не разгораясь пламенем. От первой минуты пробуждения и до вечерних приступов кашля все его действия были размеренны, как движения маятника. Это был какой-то человек-автомат, которого заводили ежедневно. Если тронуть ползущую по бумаге мокрицу, она мгновенно остановится и замрёт; так же вот и этот человек во время разговора вдруг умолкал, выжидая, пока не стихнет шум проезжающего под окнами экипажа, так как не желал напрягать голос. По примеру Фонтенеля, он берёг жизненную энергию, подавляя в себе все человеческие чувства. И жизнь его протекала также бесшумно, как сыплется струйкой песок в старинных песочных часах. Иногда его жертвы возмущались, поднимали неистовый крик, потом вдруг наступала мёртвая тишина, как в кухне, когда зарежут в ней утку. К вечеру человек-вексель становился обыкновенным человеком, а слиток металла в его груди — человеческим сердцем. Если он бывал доволен истёкшим днём, то потирал себе руки, а из глубоких морщин, бороздивших его лицо, как будто поднимался дымок весёлости, — право, невозможно изобразить иными словами его немую усмешку, игру лицевых мускулов, выражавшую, вероятно, те же ощущения, что и беззвучный смех Кожаного Чулка. Всегда, даже в минуты самой большой радости, говорил он односложно и сохранял сдержанность. Вот какого соседа послал мне случай, когда я жил на улице Де-Грэ, будучи в те времена всего лишь младшим писцом в конторе стряпчего и студентом-правоведом последнего курса. В этом мрачном, сыром доме нет двора, все окна выходят на улицу, а расположение комнат напоминает устройство монашеских келий: все они одинаковой величины, в каждой единственная её дверь выходит в длинный полутёмный коридор с маленькими оконцами. Да, это здание и в самом деле когда-то было монастырской гостиницей. В таком угрюмом обиталище сразу угасала бойкая игривость какого-нибудь светского повесы, ещё раньше, чем он входил к моему соседу; дом и его жилец были под стать друг другу — совсем как скала и прилепившаяся к ней устрица. Единственным человеком, с которым старик, как говорится, поддерживал отношения, был я. Он заглядывал ко мне попросить огонька, взять книгу или газету для прочтения, разрешал мне по вечерам заходить в его келью, и мы иной раз беседовали, если он бывал к этому расположен. Такие знаки доверия были плодом четырёхлетнего соседства и моего примерного поведения, которое, по причине безденежья, во многом походило на образ жизни этого старика. Были ли у него родные, друзья? Беден он был или богат? Никто не мог бы ответить на эти вопросы. Я никогда не видел у него денег в руках. Состояние его, если оно у него было, вероятно, хранилось в подвалах банка. Он сам взыскивал по векселям и бегал для этого по всему Парижу на тонких, сухопарых, как у оленя, ногах. Кстати сказать, однажды он пострадал за свою чрезмерную осторожность. Случайно у него было при себе золото, и вдруг двойной наполеондор каким-то образом выпал у него из жилетного кармана. Жилец, который спускался вслед за стариком по лестнице, поднял монету и протянул ему.
Экранизации
Леонид Леонидов в образе Гобсека
Произведения классической литературы стали первым материалом, использованным для визуализации в кинематографе. Бальзака постановщики не обошли вниманием. Первый фильм по повести «Гобсек» вышел на экраны в 1936 году. Его снял советский режиссер Константин Эггерт. Роль главного героя исполнил актер Леонид Леонидов. В образе Дервиля предстал Александр Шатов. Любопытно, что в образе графа де Ресто в картине предстал сам постановщик.
Актер Сергей Бехтерев в образе Гобсека
В 1987 году режиссер Александр Орлов предложил вниманию публики собственную версию повести. Экранизация подготовили в СССР, на студии «Молдова-фильм». Гобсека в кинокартине сыграл Владимир Татосов. Роль Дервиля досталась Сергею Бехтереву. Лента стала одной из первых в фильмографии Аллы Будницкой, перевоплотившейся в кадре в графиню де Ресто. Юного графа де Ресто, сыграл театральный режиссер Константин Богомолов, будучи на тот момент еще мальчиком.