Рассказ где все слова начинаются на букву о про осень

Давно хотел написать этот пост, да всё руки не доходили) Анализируя причины того, почему те или иные люди так любят СССР и продолжают его любить, даже несмотря на то, что факты убеждают в обратном, я пришел к выводу, что причины этого кроются в раннем детстве.

Современные исследователи закрытых обществ часто пишут об импринтинге — таким словом называют впитанную в раннем детстве догматику, расстаться с которой очень сложно даже под влиянием рациональных аргументов. Подобное встречается и в радикально-религиозных обществах, и просто в закрытых диктатурах вроде советской или северокорейской — несмотря на декларируемый «светский» характер, изнутри там всё очень похоже на религию.

Видео дня

У меня дома большая библиотека, немало томов в которой занимают издания времён СССР. Для сегодняшнего поста я проанализировал две книги, школьный учебник и собрание стихотворений известного детского поэта, чтобы показать вам, как уже с самого раннего детства в СССР детям «промывали мозги» коммунистической пропагандой, пишет Максим Мирович в Facebook.

В общем, в сегодняшнем посте — рассказ о том, как промывали мозги советским детям.

01. Начнём, пожалуй, с учебника. Советские учебники русского языка для школьников в позднем СССР (где-то начиная с 1960-х годов) были похожи как две капли воды и имели абсолютно одинаковые разделы, реплицируемые из более ранних изданий в более поздние. Разделы были следующими — нейтральные рассказы про природу «(ой ты наша зимушка-зима!»), рассказы про жизнь октябрят и пионеров, рассказы про советскую армию, рассказы о разделе Второй мировой войны под названием «Великая Отечественная» и рассказы про Октябрьский переворот, именуемый Революцией. Ещё (опционально) мог быть отдельный раздел про жизнь Ильича, его жизнь в шалаше и хитромудрые уходы от царской охранки.

Отдельное обязательное место занимал раздел, рассказывающий про «бедную и несчастную» жизнь крестьян до революции. Там всегда присутствовали образы маленьких мальчиков, которые вместо школы пашут на конях, и рабочих с красным флагом, на которых нападают жандармы и казаки. Абсолютно везде лепили стихи Сергея Михалкова (о нём еще поговорим ниже) с такими строками:

«А если станет невтерпежь,

Когда их путь далёк.»

О том, что коммунистчиеские власти за подобные демонстрации вас не бросят в острог, а просто расстреляют, как в Новочеркасске в 1962 году или в Гданьске в 1970-м, в учебниках предпочитали как-то не упоминать.

02. Вообще, теме протестов против «угнетения прав рабочих» во времена дореволюционной России форсилась в этих книженциях достаточно активно, помню десятки рассказов вроде «Фонарик» или «Флаг забастовки», которые рассказывали о протестах бедных рабочих. Вот только о том, что на самом деле «бедные рабочие» в дореволюционные времена жили значительно богаче и свободнее советских, могли себе позволить квартиры и неплохую мебель, тоже как-то предпочитали молчать.

03. Примерно в брежневские годы зацементировалась «официальная картинка» Октябрьского переворота, одинаковые визуальные образы тех событий кочевали из книги в книгу — одетый в черную тройку Ленин на броневике, крейсер «Аврора», одетые в гражданское «красногвардейцы», матросы и солдаты, вооруженные винтовками-трехлинейками, пулемётами Максима и маузерами. Отступать от канона считалось чем-то сродни святотатству, как если бы в средние века на иконе вдруг нарисовали «неканоничный» посторонний предмет.

В общем, картинка «Октября» должна была выглядеть примерно вот так:

04. Картинка «царской России» тоже была весьма каноничной — никто не рисовал в книгах шикарные доходные дома начала XX века, красивые парки, вежливых и учтивых горожан. Нет, если речь шла о временах до октября 1917 года — то показать должны были обязательно какое-то низкое, маленькое и темное помещение, освещенное лучиной либо керосиновой лампой, в котором люди тяжело и много работают, а за окном обязательно должна была быть зимняя или осенняя дождливая ночь.

Ещё обязательно нужно было нарисовать «угнетателей трудового народа» — как правило, рисовали какого-нибудь помещика или домовладельца, или пожилую «хозяйку», на которых художники отрывались по полной — все были сплошь носатыми, пузатыми, страшными и толстыми. Ну, чтобы советскому школьнику было понятно, кого в 1917-м свергли. Упыри какие-то короче!

05. А ещё очень смешно показывали образы «буржуинов, западных рабовладельцев и всяких интервентов». На иллюстрации к гайдаровскому «Мальчишу-Кибальчишу» (рассказу из повести «Военная тайна») солдат «империалистических армий» рисовали во фраках, цилиндрах и лаковых туфлях — словом, во всём том, что было так ненавистно «трудовому народу») Вот вам смешно, а школьник в каком-нибудь Сургуте или Иркутске действительно верил, что всё так и было.

06. Помимо чисто школьной «обработки», на советского ребёнка наваливалась ещё и пропаганда из «обычных» книжек. Особенно в этом усердствовал Сергей Михалков, детский поэт и по совместительству ярый сталинист. Драматург Анатолий Мареингоф рассказывал, что на одном из обедов в Кремле Сергей Михалков, заикаясь (зная, что это нравится Сталину) выклянчил у последнего недоеденный чебурек — «Иосиф Виссарионович, это мне на память!»

О чём писал любитель сталинских объедков? У меня в библиотеке есть собрание его стихов, изданное в 1953 году. Там очень много всего интересного, что повыбрасывали из более поздних изданий, особенно после 1956 года.

Вот, например, стихотворение про использование детского труда на заводах во времена СССР. Следите за руками — то, что дети работали в царской России — это очень плохо и вообще против этого боролись большевики. А то, что те же дети вместо учебы работают и во времена СССР — это очень хорошо и вообще прогресс.

07. Вот тоже замечательное стихотворение, отражающее шпиономанию 1930-х годов — школьники отловили неизвестного прохожего и тут же сдали его «в органы». Разумеется, всем известно, что если ты гуляешь и не имеешь документов — то ты агент империалистической разведки. Стучи на всех, сдавай прохожих.

08. Ещё по таким книгам очень интересно наблюдать, как формировался и к 1940-50-м годам уже сформировался полностью культ личностей Ленина и Сталина. Бертран Рассел, Карл Поппер, а также более поздние исследователи тоталитарных идеологий XX века, воде Сэма Харриса, отмечали, что коммунистическая идеология была построена по образцу классичиеской авраамической религии — с догматикой, чудесами, пророками и даже «тем светом» — коммунизмом, в который мы все обязательно попадём.

Даже сам поход в музей Ленина напоминает поход в храм — музей представляет собой большой красивый красный дом, похожий на дворец, в который мальчика ведет в воскресенье старшая сестра.

09. В музее рассказывается про житие гражданина Ульянова, выслушивать про которое нужно с благоговейным трепетом, причём сакрально-духовное значение приобретает даже чайник Вождя, на который хочется смотреть и смотреть, не отрываясь.

10. В конце стихотворения про музей описана присяга «юных ленинцев», что очень напоминает религиозное причастие, тоже практикующееся во многих религиях. А на страничке справа размещен тоже очень интересный стишок под названием «Счастье», в котором автор признаётся в своей любви к Сталину, который «обнимал всех детей на свете», вы только вчитайтесь в эти строки:

«В день парада,

И племён…»

11. Или вот, например, стихотворение «Смена». Речь в нём идет про то, что в районе Красной площади остановились автомобили и пропускают через переход группу детей из детского сада.

12. Мысленно рассуждая о том, кем станут эти дети, пассажиры приходят к мнению, что дети обязательно станут «ленинцами, сталинцами и коммунистами». Это как если бы сейчас кто-то, глядя на пятилетних детей, всерьез рассуждал о том, что мол «вон идут будущие члены партии «Единая Россия»))

13. Не обошлось в пропагандистских стишках Михалкова и без «очернения запада», вот например стихотворение о советских детях, оставшихся после Второй мировой войны вне территории СССР. Флаг, который «полощется над ними», конечно же «чужой и надменный» (а каким еще может быть флаг Британии, в самом деле), а английским военным дети говорят «гутен таг». Зачем с англичанами здороваться по-немецки — автор не уточняет, и так сойдёт, иностранное слово же.

14. А наиболее смешно выглядят рассуждения Михалкова о том, кем вне СССР станет условный «малыш из-под Пскова», здесь автор перечисляет ровно то, что как раз ждало бы малыша в СССР — солдат, шпион, раб, безмолвный рабочий скот в колхозе за трудодни.

15. Помимо этого, в стихах Михалкова постоянно присутствует военная тематика, одного мальчика он обзывает «мимозой» за то, что тот не готов к тому, «чтоб стать пилотом, быть отважным моряком, чтоб лежать за пулемётом, управлять броневиком». Короче, не готов сгореть в танке за советскую бюрократию — ты не человек, а растение.

16. Или вот. Даже простой урок подаётся как какая-то «военная игра». И после этого вы ещё удивляетесь, почему все поклонники СССР такие воинственные. Да у них что ни день — то баталия:)

Такие дела. Как видите, промывать мозги и готовить к лояльности к советской власти в СССР начинали уже с самого детства. Расскажите об этом посте друзьям, пусть тоже почитают.

А вы помните какие-нибудь образцы советской пропаганды из детства?

Расскажите, интересно)

Поздней порой по Петербургу плелся почтенный
пешеход. Пурга почти прошла. Печальный полумесяц
поливал посеребренными потоками пустынные
проспекты. Пешеход плелся преспокойно,
потихоньку посвистывая по пути. Привычный путь
пролегал по проспекту, потом по паре переулков,
по поросшему полынью пустырю. Пройдя последней
поворот, прохожий приостановился, прикуривая
папиросу. Пустырь прорезал приглушенный писк.
«Проклятье,» — прошептал пешеход, пускаясь
проворнее. Поздно! Перед почтенным прохожим
поскакало пятеро попрыгунчиков, преступников,
переодетых привидениями. «Портфель!» —
просвистел первый попрыгунчик. Перепуганный
прохожий протянул портфель. Подтянув простыни,
преступники подхватили портфель, потом поскакали
прочь, противно поскрипывая по пути. Пробило
пять. Прохожий пал посреди пустыря. Приступ
повалил пожилого путника. Псы, проживающие по
пустырю, подрались, подъедая потроха прежде
почтенного прохожего. Портфель пропал.

Пульхерия Петровна плюхнула перед
постояльцем полную поварешку подгоревшей
перловки. «Пусть подавится, проклятый!» —
прочувственно подумала Пульхерия, по-прежнему
премило подмигивая. «Пошла прочь, пр0ститутка!»
— прохаркал постоялец. Пульхерия помчалась
прочь. «Почему пр0ститутка?» — позже плакала
пышная прелестница. Пусть Пульхерия прежде
подрабатывала проституцией, порядочные
постояльцы предпочитали помалкивать, побаиваясь
побоев Пульхериных приятелей. Последний
приятель, пожилой повар Порфирий Петрович
пожимал плечами, подыскивая предлог преспокойно
переспать. «Пусть платит, подлец,» — прерывая
порывистого повара, поднялась Пульхерия,
поправляя платье. Повар пожал плечами. Подождав,
пока Пульхерия постучит по постояльцевой
притолоке, повар прокрался по полу, потихоньку
прихватив портфель, позабытый позавчера
предпоследним Пульхериным поклонником, пижоном,
переодевающимся привидением.
Предатель, притворявшийся поваром,
прошмыгнул промеж привратников, прощально
плюнув. Плевок потек по прокопченной плите,
преступный приятель пристрелил павшую Пульхерию,
предпочитавший проституток постоялец повесился.
Повар по пути попал под пресс-папье партийного
погрома. Портфель пропал.

— Папа, помоги приоткрыть, пожалуйста, —
пионер Петя протянул папе, почетному прорабу
Прохору Палычу пыльный проржавленный портфель.
— Пойди, поиграй, — подхватив портфель,
проговорил Прохор Палыч.
— Пожалуйста, — продолжал подлизываться
пионер.
Прохор пнул пионера по почкам, помахал платком,
пока Петя пролетал под потолком. Почуя
превосходный промысел, предусмотрительный Прохор
пытался приоткрыть портфель.
— Папа, папа, — повторно позвал противный
пионер. Прохор поправил противогаз, потом
повернул переключатель. По пространству поползла
паралитическая потрава. Пионера повалило,
прокатило по полу, потрясло. «Пусть псехта пупет
папа!» — последним припевом помянул папу пионер,
поднимая парабеллум, полный пороха.
После печального происшествия Пете
поставили памятник. Подписали почему- то
«Павлику». Перепутали, пожалуй. Прочие пионеры
периодически подходили, подкладывали пионы.
Порой появлялись партизаны. Прослезившись, пели
печальные песни, поминали Петю. Портфель пропал.

Прошло порядком пятилеток. Поиски
портфеля продолжались. Поседевшие преступники
перерыли помойки, предпринимая последние
попытки. После пресного пропитания
приосанивались, пускались привирать про
портфель. По понедельникам пили протухший
портвейн, писали пулю. Проигравший пел петухом,
пока позовут. Последним проиграл преступник по
прозвищу Пупс. Пупс приготовился прокукарекать,
прокатился по перилам, поневоле попав по
почтальону. «Письмо,» — прохрипел
поваленный почтальон.
«Про портфель?» — пропели преступники.
«Подождите, писано по-португальски,» —
проговорил Пупс, послав подальше почтальона.
«Почему по-португальски, посмотри,
прорисован парк Пантин, пригород Парижа», —
промолвил подошедший Птырюга, преступный
подросток — переросток.
«Положение прояснилось. Портфель почти
прорезался. Прорывайтесь под плотиной. Пейте
противочумную прививку. Протодьякон.» — прочел
Пупс.
«Париж! — привстали преступники, —
Поехали!»
«Протодиакон приказал прорываться, пойдем
пешком,» — предостерег Пупс. Порешив Пупса,
преступники пошли пешком.

По парижскому перрону прохаживалась
почтенная публика. Пофыркивая, подходил поезд.
Поджидали почетного председателя парижской
полиции, польского помещика Питера Портвейнда.
Политрук по призванию, писатель по профессии,
Питер приехал прощаться. После предоперационной
подготовки Питеру пообежали полгода прозябания.
Портвейнд предпочел понемногу повеселиться.
Париж процветал. Пантеон пустовал. Презервативы
приобретали популярность. П0шлые предместья
пьянствовали по пятницам. Подметая полой
платформу, прошествовал православный поп. Питер,
проходя, поклонился. «Покайся, презренный,» —
прошипел поп. Протрезвевшего Питера прошиб пот.
«Прости, покаюсь,» — поразился простодушный
Портвейнд, падая перед преступным протодиаконом.
После покаяния перетрусившего Питера поп
подстроил покушение, потом послал письмо
подельникам. Пока преступники пробирались,
подлый протодиакон, проходя под потолочным
перекрытием, погиб, подавившись просроченной
простоквашей.
Подельники пренебрегли пожеланием попа
пить противочумную прививку, пали по прошествию
профилактического периода. Портфель пропал.

Промчалась перестройка. Прогремел путч.
Передовая печать писала про портфель. Прочитав,
прежние пролетарии преображались. Покинув
партию, переставали пить, почитывали
политэкономию, подписывали петиции. Потом про
портфель потихоньку позабыли. Приторговывали.
Прирастив прибыль, приобретали «Порше». По
предъявлении паспорта переизбирали президента.
Поговаривали, портфель прибрал помощник
президента, посоветовав прочим придерживаться
покоя. Правда, после переизбрания президент
приболел, пообещел передать портфель премьеру.
Пока портфель перешел пресс — секретарю, потом
прислужнику. Потом пропал. Присутствовавшие
предъявили претензии преторианцам, получилось
побоище, потом пепелище. Практически праистоия,
поперхнувшись пресловутым портфелем, пошла
попятным путем. Погас последний прожектор.
Путивль пал. Почтамт порушен. Полигон перейден.

По плацу прошествовал полк подпоручиков.
Последний подпоручик почерневшей перчаткой
придерживал по-прежнему пыльный, проржавленный
портфель. Портфель потрескивал.
«П-ц!» — привычно подумал полковник.

И это действительно был конец.

«Малая родина» на Шишкина

Жилой комплекс «Малая родина» строится в районе улиц Шишкина и Кулешова, на территории, которая раньше относилась к воинской части. Квартиры здесь предназначены в основном для очередников, среди которых много военнослужащих и многодетных. Небольшая часть жилья выставляется на продажу для всех.

Внутри ЖК — три небольших квартала. В двух из них — дворы без машин. Они как бы прячутся за «спинами» домов по Шишкина, 1 и 3. В третьем квартале такая концепция не реализована, дальше узнаем почему.

Там, где дворы закрыты, подъезды в домах сквозные: можно выйти к зоне отдыха и к парковкам.

Минчанка Валентина живет на Шишкина, 1. Здесь и в соседнем доме уже немало заселенных квартир.

— Конечно, закрытый двор — это удобно. Детки могут погулять, побегать спокойно, — оценивает она.

Бывает, машины заезжают в закрытую часть, на тротуары.

— Это связано с заселением: людям удобнее разгружаться со стороны двора, — причин Валентина не поясняет. — Но о таких заездах всегда предупреждают в чате жильцов. 

Что касается парковочных мест с другой стороны, то по вечерам бывает проблемно поставить машину, рассказывают нам жители «Малой родины». И это несмотря на то, что в квартиры въехали далеко не все новоселы. Похоже, ситуацию должны исправить два пятиэтажных паркинга, каждый на 250 мест, но они пока не заработали.

Во дворе без машин замечаем молодую маму с коляской. Она торопится, говорить некогда, идет к подъезду — и начинает затаскивать коляску вверх по ступенькам.

— А где пандус? — спрашиваем, заодно помогая.

— А нет пандусов у подъездов с этой стороны. Да, это неудобно. А обходить весь дом — долго, холодно и некогда, — констатирует жительница.

Подъемники со двора есть не у каждого подъезда. С «автомобильного» фасада ситуация другая: там есть и пандусы, и подъемники.

Двор за домом по Шишкина, 3 — закрытый частично, не вдоль всего здания. Напротив двух подъездов из шести есть и проезд, и парковка. Этот дом еще не заселен, люди получили ключи, но делают ремонты.

В «безмашинной» части на тротуаре стоит грузовой микроавтобус.

Мужчина, который носит грузы из буса, поясняет:

— С другой стороны разгружаться неудобно: так близко не подъедешь и очень много дверей.

Посчитали — и правда: по пути «с улицы» до лифта надо пройти три двери, кроме первой входной.

Что говорит застройщик

Жилой комплекс строил УКС Заводского района, для него это первая застройка такого типа. Директор предприятия Игнат Носко рассказывает: квартал примечателен тем, что на территорию делали новый ПДП, осваивали с нуля.

В третьем квартале, ближе к Кабушкина, реализовать концепцию двора без машин не вышло из-за стесненной обстановки:

— Там другие дома, высотки-столбики серии М111-90. Более узкая полоса земли, плюс есть перспектива соединения улицы Шишкина с Кабушкина.

В свободных от автомобилей дворах — усиленные тротуары, чтобы в экстренных случаях по ним могла проехать скорая помощь.

По информации застройщика, пятиэтажные паркинги в квартале уже введены в эксплуатацию:

— Как нам известно, сейчас товарищества собственников определяют порядок их использования, решают, кто сколько будет платить, определяют размеры членских взносов. 

Добавим, что в самом товариществе собственников говорят, что один паркинг сдан, но еще не работает, второй — не сдан.

Тем, что получилось на Шишкина, застройщик доволен. Следующий двор без машин УКС Заводского района планирует сделать в квартале в границах улиц Клумова — Щербакова — Чеботарева:

— Помимо закрытых дворов мы пытаемся увеличивать пространство для отдыха, тренажеров, на детских площадках уже разделяем зоны для детей помладше и постарше. Это новая тенденция, которую и госзаказчики уже реализуют. 

Вообще, по мнению Игната Носко, минчанам нужно отвыкать от мысли, что автомобили должны стоять прямо у подъезда.

Лошица-8

Микрорайоны Лошица-8.1 и Лошица-8.2 расположены в таких границах: Игуменский тракт — улицы Владимира Оловникова — Станислава Монюшко — Аркадия Смолича — Алеся Дудара. Это четыре группы домов, внутри каждой из которых — дворы, свободные от машин. А вот возле двух высоток-столбиков дворовые пространства обычные.

Часть домов уже построена, некоторые только сдают, а кое-где еще стоят краны и снует строительная техника.

Заказчик проекта — УКС Мингорисполкома, проектировщик — институт «Военпроект». Жилье здесь строят для очередников, среди них — немало многодетных.

Уже можно оценить, каким будет благоустройство Лошицы-8.2. Здесь готов один двор без машин.

Помимо детских комплексов привлекают внимание насыпанные озелененные горки. Дорожки и лестницы на подступах к двору — с интересным рельефом, есть спуски и подъемы.

Прямо при нас семья заселяется в многоэтажку на Алеся Дудара, 7. Сегодня знаковый день, ведь в квартиру несут кошку Графиню.

— Мы брали здесь квартиру без отделки, делали ремонт, — поясняет мать семейства и хозяйка кошки. — Плюсов много: район чистый, спокойно за детей на площадке, потому что никакая машина не выскочит. 

Другие жители лошицких новостроек, которых мы встретили, сказали, что пока еще ни разу не видели, чтобы автомобили нарушали «режим тишины» и заезжали в закрытые дворы.

В Лошице-8.1 многие работы на более раннем этапе. Во дворе из четырех домов на углу Оловникова и Монюшко будущее пространство без машин еще огорожено забором: идет стройка.

— Двора как такового еще нету, так что в эту сторону редко кто-то вообще выходит, — рассказывает жительница Оксана.

По ее наблюдениям, мест для машин с другой стороны дома не хватает:

— Заехало очень мало людей в дома, а некоторые уже ставят автомобили вдоль дорог в микрорайоне. 

Впрочем, неподалеку, на пустыре, обещают построить паркинг.

Что говорит проектировщик

Начальник архитектурно-планировочной мастерской института «Военпроект» Валерий Герус рассказывает, что в этом районе последовательно осваивают территорию застройки: дома возводятся после прокладки инженерных коммуникаций и строительства улиц.

Перед проектировщиками стояло несколько задач. Например, нужно было добиться максимально высокой плотности на узком пространстве между улицами Алеся Дудара и Станислава Монюшко. Еще одним требованием заказчика было максимальное использование типовых мапидовских секций М464М и М111-90.

— Для создания дворов без машин нам было очень важно, чтобы секции на первом этаже были проходными, — говорит Валерий Герус. — Иначе двором очень неудобно пользоваться: чтобы попасть внутрь жилой группы, припарковавшись на проезде снаружи, нужно обойти все здание. Нам повезло, что удалось применить такие проходные секции. 

Во дворах, говорит собеседник, получилось реализовать интересные объемно-пространственные решения:

— Конечно, жителям всего хотелось бы побольше: зелени, малых архитектурных форм. Но во дворах может находиться так много инженерных сетей, что там особо и зелень не посадишь. То, что под землей, — подводная часть айсберга, которая сильно влияет на архитектурно-планировочные решения.

Во время разговора выяснилось, что Валерий Герус разрабатывал дворы без машин, когда это еще не было мейнстримом. За проект квартала в Сухарево, в границах улиц Янковского — Горецкого — Ширмы, где было предусмотрено такое решение, авторский коллектив получил диплом на конкурсе в начале двухтысячных. В проекте интересно использовался сложный рельеф, под семиэтажными секциями были задуманы гаражи, которые полностью закрывали потребность в парковках и стоянках. Но, к сожалению, этот квартал реализован с большими отступлениями от задуманного, говорит проектировщик.

Валерий Герус отмечает, что 15 лет назад был запроектирован квартал между Старовиленским трактом и улицей Червякова. Там получился закрытый двор без машин, а проект реализован достаточно близко к замыслам авторов.

— Идею свободных от транспорта дворов нужно и дальше продвигать. Жители в разговорах приветствуют такие решения, — добавляет собеседник.

Двор на Люцинской и «Английский квартал»

Дом от МАПИДа на Люцинской, 1 — уже не то чтобы новостройка: сдали его три года назад. Именно здесь предприятие смонтировало 25-миллионный квадратный метр жилья, о чем сообщает памятная табличка на фасаде. Стройка была необычной: внутри — улучшенная отделка квартир, весело разукрашенные подъезды, снаружи — закрытый двор.

Здание сверху напоминает букву П на коротких ножках. Главным фасадом выходит к улице Люцинской, дворовым — к пустырю, выходы из подъездов — на обе стороны.

Парковки — со стороны главного фасада и торцов, а внутренняя территория полностью закрыта от автомобилей. Это был единственный двор, где даже в промозглый осенний день нам встретилась целая компания детей, но фотографировать их мы не стали — рядом не было родителей. Тут есть качели нескольких видов, игровой комплекс с горками, несколько тренажеров.

У каждого подъезда со стороны улицы установлены электроподъемники для людей с инвалидностью и пандусы, со двора есть только пандусы.

Квартиры в доме обрели и многодетные, и те, кто не стоял на очереди. Семья Ирины живет на Люцинской с 2018 года. Про двор без машин мама четырех детей отзывается позитивно:

— Это сильно облегчает жизнь. Не боишься, что дети выскочат на дорогу.

Ирина не помнит, чтобы кто-то из автомобилистов пытался заехать в этот закрытый двор по тротуарам. Парковочных мест «в целом хватает».

— У нас в доме около 160 квартир. На каждую приходится по одному месту, — поясняет собеседница. — Это хорошо, даже с запасом, потому что не у всех есть транспорт. Правда, здесь паркуются и жители соседних домов — похоже, от нас удобнее выезжать на кольцевую.

Еще один проект от МАПИДа, в котором можно рассмотреть двор без машин, — когда-то нашумевший «Английский квартал». Это два трехэтажных дома вдоль улицы Космонавтов. Квартиры здесь продавали всем желающим — через аукцион после сдачи в эксплуатацию.

Что здесь от закрытых дворов? Подъехать к подъездам, выходящим на улицу Космонавтов, могут не все: стоят шлагбаумы. Машино-мест тут по числу квартир, плюс несколько гостевых.

Второй выход из каждого подъезда — к детской площадке. Двор отделен забором от частного сектора, который позади. Еще тут есть зеленая зона.

Правда, житель, с которым нам удалось поговорить, недоволен. В первую очередь тем, что детской площадкой пользуются люди со всей округи:

— Дома стоят совсем близко, а летом тут детей столько, что очень шумно. Очень часто детскую площадку используют подростки, иногда асоциальные личности — это ведь место достаточно укромное. Нельзя сказать, что это хорошо.

По словам мужчины, собственники квартир хотят сделать двор совсем закрытым.

А вот с парковочными местами, соглашается житель, все в порядке.

— Бывает, правда, что люди из других домов заезжают прямо по газонам мимо шлагбаума, но пытаемся это контролировать, — добавляет собеседник.

Что говорит застройщик? (Плюс бонусный двор!)

Застройщик и многоэтажки на Люцинской, и невысоких домов на Космонавтов — МАПИД. Замгендиректора по собственному строительству предприятия Геннадий Болтик говорит:

— Там, где МАПИД и сам вырабатывает проектные решения, и строит, — уже лет пять придерживаемся таких концепций: закрытые дворы, проходные подъезды. 

Уточняем, сильно ли удорожают строительство проходные подъезды.

— Я бы не сказал, что это сильно влияет. Дороже, конечно, из-за конструктива первого этажа, особенностей фундамента, но не слишком, — пояснил специалист.

Собеседник также напомнил, что несколько лет назад МАПИД построил дома с особенными дворами в Домбровке. Причем такая концепция реализована в трех одноподъездных высотках. Из домов там сразу выходишь на тротуар и детскую площадку, а не на проезжую часть. Проезды для авто идут по периметру квартала.

В ближайших планах госзастройщика — закрытые дворы в поселке Солнечный.

Для дворовых пространств без машин нужны участки достаточной площади, добавляют в МАПИДе.

— Это нормальный формат, к которому нужно стремиться. В первую очередь там, где это позволяет выделенный участок. Ведь чтобы соблюсти с закрытым двором все нормативы, территории необходимо намного больше, чем раньше. А таких сегодня ограниченное число. Условно, на дом на 20 тысяч квадратных метров нужно уже не 1,5 гектара, а 3, — отметил Геннадий Болтик.

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by