Примерно 3,66 миллиона лет назад на севере Танзании после извержения вулкана шел дождь, смачивая свежий вулканический пепел. Не успел он высохнуть, как по нему прошли три древних предка людей. Со временем пепел высох и окаменел, благодаря чему следы древних людей, живших за долго до появления первого человека рода Homo, отлично сохранились до наших дней. Когда в 1970-х годах их обнаружили ученые, находка потрясла мир палеонтологии, так как эти отпечатки стали одним из первых свидетельств того, что древние предки человека в этот период уже ходили на двух ногах. Однако позже научный интерес к ним угас, так как спустя год были обнаружены отлично сохранившиеся следы гоминида Australopithacus afarensis, к роду которых относится знаменитая Люси. В 80-х годах ученые вообще пришли к выводу, что слепки были оставлены древним медведем. Но, как выясняется, все это время ученые ошибались. Недавнее исследование показало, что следу не мог оставить медведь. Скорее всего они действительно принадлежат древним предками людей, которые жили в одно время с гоминидами Australopithacus afarensis.
В Танзании нашли следы, которые могут принадлежать неизвестному виду древних людей
Кому принадлежат древние следы в вулканическом пепле
Элли МакНатт , палеоантрополог из Университета Огайо, ведущий автор нового исследования, которое было опубликовано в журнале Nature вместе со своими коллегами не собиралась открывать новый вид предков человека, и даже не планировала изучать гоминид. Исследователей интересовало как передвигаются дикие черные медведи.
Изучая находку, сделанную в 70-х годах, они пришли к выводу, что медведь не мог оставить эти следы. Медведи очень редко ходят на задних лапах. Вероятность того, что это животное сделало четыре последовательных вертикальных шага, составляет всего 0,003 процента.
Следы предположительно древнего человека возрастом 3,6 млн лет
Чтобы узнать больше о том, кто оставил эти следы, команда отправилась на участок Лаэтоли, где они были обнаружены 45 лет назад. В результате им удалось обнаружить новые отпечатки стоп, принадлежащие тому же самому загадочному виду. Как отмечают исследователи, в некотором смысле они пошли по стопам Мэри Лики, которая возглавляла команду, обнаружившую первые пять следов загадочного гоминида. Более того, один из авторов исследования, Чарльз Мусиба, сотрудник Университета Колорадо, был учеником Мэри Лики.
В отличие от первой экспедиции, команда была вооружена технологиями 21 века. Авторы использовали лазерное сканирование и трехмерную фотограмметрию для документирования каждого следа. Анализ показал, что отпечатки не были оставлены медведями или шимпанзе. Больше всего они были похожи на следы гоминидов. Однако размеры стопы сильно отличались от размеров следов A. afarensis, что намекало на существование другого вида гоминидов, проживавших в этом регионе.
Визуализация гоминида Australopithacus afarensis по имени Люси
Древние неизвестные предки человека ходили необычной шаткой походкой
Как рассказывает сама антрополог Мэри Лики, обнаруженные ее командой отпечатки были оставлены двуногим существом со странной походкой. Оно скрещивало одну ногу перед другой. В результате походка была довольно шаткой. Более подробная информация об этом содержится в журнале Nature
Британский антрополог Мэри Лики
Была ли эта походка стандартной для древнего предка человека или он сделал лишь несколько таких шагов случайно, остается загадкой. Чтобы раскрыть ее, необходимо найти следов. Как утверждают исследователи, к неуверенным шагам и шаткой походке могла привести неровная или скользкая местность. Но также вполне возможно, что это может быть особенностью ходьбы этого гоминида или даже целого вида гоминидов.
Подписывайтесь на наш Яндекс.Дзен-канал, на котором мы подготовили для вас еще больше интересной информации
Некоторые ученые вообще не уверены, что эти следы принадлежат неизвестному гоминиду, который ходил рядом с A. afarensis. В недавнем исследовании Мэтью Беннетта, геолога из Борнмутского университета, говорится, что для выявления всех вариаций походки одного и того же человека необходимо изучить как минимум 10-20 следов. А чтобы сделать выводы о походке и особенностях широкой группы людей, нужно проанализировать гораздо больше следов.
“Мое сердце хотело бы верить (в открытие нового вида гоминида), но мой мозг говорит “нет” — говорит геолог Мэтью Беннетт.
Но команда не собирается останавливаться на достигнутом. У исследователей в планах поиск других отпечатков с помощью георадара, который позволит обнаруживать следы в пепле, не разрушая их. Ученые уверены, что им удастся найти больше отпечатков, что позволит сделать окончательные верные выводы. Напоследок отмечу, что первые древние люди сильно отличались от Хомо Сапиенс, и походили больше на обезьян. В том числе сильно отличался от современных людей и их мозг. Подробно об этом мы рассказывали ранее.
Поездка автостопом в Крым для москвича Петра Пелеханова и его подруги Ольги обернулась месяцем рабства на ферме в Дагестане. По словам пострадавшего, такая продажа людей поставлена в кавказской республике на поток. Несколько дней назад паре удалось сбежать и добраться до Москвы. «360» публикует рассказ Петра Пелеханова от первого лица.
Опасный автобус
«Я путешествую автостопом последние шесть лет. На платном участке трассы «Дон» мы ловили попутку. Стоявшие там дальнобойщики согласились довезти нас утром. Но мы решили попробовать поймать попутку. Так, остановился автобус. Водитель увидел, что мы туристы с рюкзаками, и спросил, в какую нам сторону. Мы ответили, что едем в Крым.
Это был рейсовый автобус. Внутри сидели пассажиры. Водитель посадил за руль своего сменщика и разговорился с нами. Он рассказал, что сейчас везет людей на ферму в Ставропольский край, и предложил проехаться с ними. Водитель пояснил, что все пассажиры откликнулись на объявление на «Авито».
Сначала мы отказывались, объясняли, что едем отдыхать, а не работать. Водитель начал нам показывать фотографии, говорил, что ферма классная, зарплата 40 тысяч рублей. Ну я и решил, раз никогда не был на Ставрополье, а тем более на ферме, то почему бы и нет.
Решили, что сделаем там остановку, а чуть позже поедем в Крым. Ночью я проснулся и увидел, что мы находимся в совершенно другой стороне. Так мы оказались в Дагестане. На Ставрополье мы даже не заезжали, а как-то вокруг проехали.
Обычно в такие путешествия я не беру с собой смартфон, потому что они постоянно ломаются. У меня есть только кнопочная трубка резервная на случай, если в горах что-то случится. То есть ни карты, ни навигатора у меня с собой не было.
Я начал спрашивать водителя, почему мы сюда заехали. Он ответил, что двое рабочих должны высадиться в Дагестане. Сказал, чтобы я не переживал, что сделаем остановку и вернемся на Ставрополье. Так мы доехали до Дербента, где автобус должен был развернуться.
Но водитель заявил, что ему надо отдохнуть, и пригласил нас к себе, чтобы утром набрать людей и отправиться обратно. С утра произошла сделка. То есть подошли люди — и он нас продал за 50 тысяч рублей.
Водитель нам рассказал, что постоянно возит людей на такие работы. Остальных пассажиров он продал на кирпичный завод, а нас якобы спас тем, что отправил на ферму. Стоял и улыбался мне в лицо. Я ему еще сказал: «Зачем ты это сделал?» А он ответил, чтобы я не беспокоился. Взял 50 тысяч, нас затолкали в машину и увезли «на помидоры».
Жизнь в рабстве
Когда нас привезли в теплицы, то я уже понял, что мы просто рабы. Нам рассказали, что покупателями стали следователь с 20-летним стажем и бывший депутат. После предупредили, что если мы попытаемся сбежать или сообщить о чем-то, то нас остановят. Были угрозы, что если мы попытаемся убежать через забор, то нас прирежут. Ну то есть нас с автоматами не держали, на цепь не сажали. Один раз мы пытались сделать вид, что уходим, но нас поймали.
Прямо при нас продавали других людей. То есть для них это норма. После такого пропадает желание совершать какие-то шаги. Я начал показывать, что я смирился, но при этом искал возможности выбраться из этой ситуации. С утра нас вывозили в теплицы, а вечером привозили обратно и закрывали. Примерно через две недели я понял, что нужно делать, и разработал план побега.
Через телефон, который у меня был, я мог связаться только с экстренными службами, а они меня переводили на местные райотделы, где все куплено. То есть я понимал, что меня вернут, а еще надают по шапке. В результате я связался с «Альтернативой» (некоммерческая организация, которая помогает людям, попавшим в рабство — прим. ред.).
Бегство с плантации
Вокруг забора находились камеры, но я нашел слепую зону, где была запаянная форточка. Ее я потихоньку выломал. Сбежали мы около полуночи. Моя цель была добраться до Махачкалы и рассказать полицейским, что со мной случилось. К 08:00 я был уже в Дербенте.
Хозяин уже начал нас искать, но мы пытались замести следы. Я ему написал записку, что пошел пить на соседнюю плантацию, там он меня и искал. Это дало нам больше времени, чтобы спрятаться.
В Дербенте я встретил пожилую пару около Южной автостанции. Я объяснил ситуацию и попросил купить у меня губную гармошку, чтобы оплатить маршрутку до Махачкалы. Люди согласились, мы доехали и там уже обратились в полицию. Написали заявление, и нас двое суток возили по отделам. Когда мы общались с дагестанской полицией, начальник местного отдела сказал, что наш покупатель — уважаемый человек и не надо его порочить.
Я передал номер автобуса, который записал в блокнот. Следователь пробил по базе, там высветилось лицо водителя, которого я опознал. Также я рассказал про остальных, кто участвует в этом транше продажи людей. Покупателей было несколько: выбирали по принципу, кто и что умеет делать.
Позавчера мы вернулись в Москву. Сейчас материалы дела изучает центральный аппарат. Туда передали все документы из Махачкалы, но как все проходит, мне не рассказывают.
Единственное доказательство того, как это устроено, — это только то, что я это видел. Я могу подробно рассказать про людей, которые участвуют в работорговле, про их машины, про 7,5 тысячи саженцев, которые я лично подвязывал и ухаживал. Я хочу, чтобы все это прекратилось. Я и раньше слышал такое про Дагестан, но когда такое случается с тобой, то не сразу понимаешь, что вообще делать».
Проверка СК
Пресс-служба республиканского главка СК сообщила, что проводит проверку по заявлению жителя Москвы и его супруги. По данным ведомства, во время путешествия автостопом в Крым водитель рейсового автобуса предложил им поехать в Ставрополь на заработки, но привез в Дагестан. Там с 1 сентября по 1 октября пара работала в тепличном хозяйстве жителя села Ново-Мака за оклад в 10 тысяч рублей.
«Житель Москвы с супругой во время опроса пояснили, что их к работам никто не принуждал, насилия не применял, оплату работодатель произвел полностью, претензий к нему не имеют, а поводом для обращения в правоохранительные органы явились действия водителя автобуса, который обещал отвезти их в Ставропольский край, но, как полагают заявители, имел договоренность с жителями Республики Дагестан и получил денежные средства за их дальнейшее трудоустройство на подсобном хозяйстве», — говорится в сообщении.
Мужчина и его супруга приехали в Махачкалу 2 октября и обратились в отдел полиции, где рассказали о противоправных действиях. В данный момент следователи проводят проверку, по итогам которой примут решение о заведении уголовного дела.
Загадочная, непонятная обывателю и даже страшная профессия — судебно-медицинский эксперт. Это те люди, которые обследуют тела умерших и выясняют, что же с ними случилось в последние минуты жизни. О сложностях и тонкостях профессии врача судебно-медицинской экспертизы с корреспондентом агентства «Башинформ» поделилась руководитель ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Республики Башкортостан» Александра Орловская. История от первого лица.
В профессии оказалась случайно, но из-за интереса
— Мне 46 лет. В 1998 году я окончила Башкирский государственный медицинский университет. В 99-м пришла в бюро, которым сегодня руковожу. Находится оно в Уфе на улице Цветочной. В этом же здании находится Центральное патологоанатомическое отделение, которое подчиняется 13-й больнице.
Патологоанатом и судмедэксперт — это две большие разницы. У нас разные цели и задачи. Патологоанатом 90% своего рабочего времени занимается прижизненной диагностикой патологических состояний. К примеру, без них не будет определено онкологическое заболевание. То есть они проводят диагностику состояния тканей. Ну и остальные 10% работы врача-патологоанатома — это определение причины смерти, правильно ли лечили человека при жизни и т. д. На самом деле, покойных через них проходит не так много.
Врачи судебно-медицинской экспертизы работают только по постановлениям органов следствия и суда. Наша работа состоит в выяснении обстоятельств смерти, которые подлежат доказыванию.
Пришла я в профессию случайно. Проходила интернатуру по специальности инфекционные болезни. Но мне предложили очень интересное исследование, которое было связано с работой Бюро судебной медицинской экспертизы. Мне предстояло изучить тему изменений в органах иммунной системы при длительном употреблении наркотиков и острых отравлениях запрещёнными веществами. Тема была в конце 90-х очень актуальной, так как молодые люди массово гибли от этой зависимости. Даже с точки зрения инфекциониста мне было интересно заняться этим исследованием, так как наркоманы часто страдали инфекционными заболеваниями, особенно те, кто употреблял их внутривенно. В итоге я ушла в бюро для сбора научной информации и работать, потому что кушать хочется тоже. Это было сложно, в каких-то моментах неприятно, но безумно интересно.
«Мы последние, кто говорит за покойных людей»
Даже сейчас, когда в бюро приходят студенты и говорят: «Мне так нравится трупы вскрывать!» — я этому не верю. Это не может нравиться. Есть понятия, которые навсегда останутся с нами, мы же в первую очередь люди. Но это всё уходит на второй план, потому что каждое вскрытие — это научное исследование. Мы последние, кто говорит за этих людей.
Кто попадает на судебно-медицинскую экспертизу: смерти от внешних причин (все, что не связано с заболеваниями, насильственная смерть, куда относятся пожары, переохлаждения, ДТП, отравления, падения с высоты и т. п.). Часто к нам попадают люди, тела которых нашли в лесу, на улицах города, на дороге, в подъезде. И что было с этим человеком — никто не знает. Иногда даже внешних повреждений никаких нет. И вот работа судебно-медицинского эксперта как раз и состоит в том, чтобы рассказать, почему и как человек умер.
Есть случаи, когда человек поступает к нам с ножом в груди. Казалось бы, очевидно, от чего он погиб. Но органам следствия необходимо выяснить, в какой временной промежуток произошло преступление, какой рукой нанесён удар и т. д. Есть масса вопросов, которые могут быть нам заданы судом, следствием.
Судебно-медицинский эксперт не только трупы вскрывает. У нас в бюро работает целая лаборатория, куда поступают различные объекты с места преступления. Это могут быть орудие или оружие, любые личные вещи, предметы обстановки — все, что может иметь отношение к совершенному преступлению. В этом случае нашим работникам необходимо установить, чьи биологические следы (кровь, слюна, потожировые следы и т.д.), чья кровь на этом предмете и есть ли они вообще.
«Ночные кошмары меня не мучают»
В моей жизни было много исследований погибших людей. Первый свой вскрытый труп я не помню, даже не помню половую принадлежность. Никакие кошмары меня ночами не мучают! Совесть меня не терзает. Я ничего плохого не сделала. Самым трудным для меня была не работа в секционном зале, а выезд на место происшествия. Особенно когда трагедия в семье и рядом находятся близкие люди. И мне надо профессионально осматривать тело, проделывать какие-то манипуляции. Когда родные и близкие все это смотрят — тяжело. Особенно это касается детей.
Самый запоминающийся случай из практики
С эмоциональной точки зрения самым запоминающимся случаем в моей профессиональной деятельности врача судебно-медицинской экспертизы стал случай с маленькими детьми. Сейчас такого, слава Богу, нет. Наверное, мы стали жить лучше. Это было два раза в начале «нулевых», когда я выезжала на найденного в мусорном контейнере новорожденного. Тогда бомжи копались на помойке в микрорайоне Черниковка около общежития и нашли полиэтиленовый пакет с ребёнком. Мальчик был доношенным, здоровым. Его я действительно запомнила. Мне хотелось плакать. Что уж там, была 23-летней девчонкой. Да и следователь со мной выехал молодой. Это было трудно.
И ещё один случай, который, наверное, никогда не забудется — сразу три трупа подростков. Мальчиков нашли на чердаке с пакетами на голове. Наверное, помните, как дети клей нюхали. Родителей погибших мальчиков вывели из помещения, иначе работать было бы совсем невозможно. Впечатления остались, это было страшно.
Когда судмедэксперт работает в секционном зале — это оболочка, оставшаяся от человека. Безусловно, отношение уважительное. Никто ни над кем не смеётся, не глумится. Такие у нас не задерживаются. Мы все понимаем, что каждый может оказаться на этом столе.
«Мы должны максимально исследовать все органы»
Для исследования трупа существуют различные методики вскрытия. Но судмедэксперт обязан по возможности просмотреть все человеческие органы. Обязательно вскрывается череп, исследуется мозг, брюшная полость. Вынимаются все органы, взвешиваются, измеряются, определяются все повреждения, выясняются болезни. Изучаются под микроскопом части органов, окрашиваются, чтобы определить патологии.
Все органы складываются обратно. Все разрезы зашиваются, максимально аккуратно.
Никто из посторонних при работе судмедэксперта не присутствует. Объект у нас режимный, закрытый. Но родственники впоследствии могут ознакомиться с документами экспертизы и прочитать заключение, где все подробно описано, как и что проводилось врачом. Это можно сделать через следователя, который назначил экспертизу.
Безболезненной смерти не бывает?
Очень философский вопрос. Я не умирала. Я не знаю. Наверное, можно согласиться, если человек сначала полностью потерял сознание и потом ушёл в мир иной. Никто не знает, что чувствует умирающий, ведь никто оттуда не возвращался.
Александра (справа) вместе с сыном, дочерью и коллегамиФото:Личный архив героя публикации
От автора. Александра Валерьевна — врач в третьем поколении. Она воспитывает сына и дочь. Первый, кстати, интересуется научными статьями матери и готов пойти учиться в медицинский.
P.S. В Бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава РБ на данный момент трудятся 108 врачей. Большая часть работает в Уфе.