Утром 21 июля 2020 года в Воронеже Людмила Козиева, судья Воронежского областного суда, ехала на своем Volkswagen Touareg на скорости не больше 60 км/ч в левом ряду двухполосной дороги. А затем, не включая поворотники, она перестроилась — и въехала в припаркованную на тротуаре «Ладу», в которой сидел бывший сотрудник ГИБДД Александр Попов. Он получил тяжелые травмы и был госпитализирован.
Спустя некоторое время в соцсетях появилась видеозапись аварии, снятая на регистратор проезжавшей мимо машины.
Следователи тем временем провели несколько экспертиз, чтобы установить степень ущерба здоровью Попова из-за ДТП. Эксперты разошлись в оценке: кто-то решил, что вред был средней тяжести, кто-то — что тяжелый. По итогам проверки председатель СКР Александр Бастрыкин обратился в ВККС с просьбой дать согласие на уголовное дело в отношении судьи по ч. 1 ст. 264 УК («Нарушение правил ПДД, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека»).
Эта ситуация вынудила Козиеву подать в отставку, которую региональная ККС приняла 15 сентября этого года. А через несколько дней после этого ВККС удовлетворила представление Бастрыкина. Экс-судья оспорила это решение в Верховном суде.
Потерянное сознание и попытка возместить вред
На заседание административной коллегии 2 декабря Козиева пришла лично. Увидев в зале журналистов, она попросила председательствующего судью Вячеслава Кириллова закрыть заседание. «Я буду говорить о данных, связанных с моей профессиональной деятельностью и не подлежащих разглашению», — так бывшая судья объяснила свое ходатайство.
— Профессиональная деятельность судьи является публичной?
— Публичной.
— Какие есть законные основания для проведения заседания в закрытом режиме?
— Ну, у меня такое ходатайство. Я на этом настаиваю.
Кириллова подобный ответ не устроил, и он отказался закрывать заседание.
После этого Козиева начала длинный рассказ о том, что на самом деле произошло 21 июля.
По ее словам, судья хотела перестроиться в другой ряд и затем повернуть направо. Чтобы проверить, есть ли машины сзади, она повернула голову, посмотрела в зеркало заднего вида и вдруг почувствовала себя плохо. «В этот момент я потеряла сознание», — заявила Козиева.
Далее машина двигалась неуправляемо, пока не наехала на бордюр. От встряски Козиева пришла в сознание, попыталась затормозить, но избежать столкновения ей не удалось. По словам экс-судьи, эксперты, к которым обратились следователи, допустили, что Козиева и правда могла потерять сознание за рулем.
«Я не нарушала ПДД. Авария произошла по независящим от меня обстоятельствам», — подчеркнула Козиева.
По мнению экс-судьи, очевидно, что она не виновата. «То есть я не могу быть субъектом ни административной, ни уголовной ответственности», — подчеркнула она.
Козиева рассказала, что сразу после аварии подошла к пострадавшему Попову, спросила, как связаться с его близкими, и вызвала скорую помощь: «Я все время была рядом с ним, запрещала ему вставать до приезда медиков».
Козиева попыталась загладить вред, оплатив лечение Попова. При этом семья пострадавшего, по словам экс-судьи, требовала у нее «не то 10, не то 20 млн руб.». Таких денег у Козиевой не было, но она все равно решила оказать посильную помощь. Для этого экс-судья продала свою единственную квартиру и внесла на депозит нотариуса 600 000 руб. Но Попов, по ее словам, эти деньги отказался брать, потому что «ему было мало».
Связь с работой и процедурные нарушения ВККС
После того как экс-судья отказалась платить сумму, которую требовали родственники пострадавшего, в СМИ, по ее словам, начали появляться различные порочащие ее материалы. «Меня каждый день около подъезда встречали какие-то люди от Попова. Мне было страшно, я обращалась в ФСБ и МВД, но никто не принял никаких мер для моей защиты», — пожаловалась Козиева.
Еще она обратила внимание квалифколлегии на расхождения в оценке степени причиненного Попову вреда. По ее словам, все экспертизы проводились на основании одного КТ-снимка. Некоторые эксперты увидели на нем кровоизлияние, другие — нет. «Как такие расхождения могут быть по одному КТ-снимку?» — задала вопрос Козиева. По словам экс-судьи, она просила провести еще одну экспертизу в «Российском центре судебно-медицинской экспертизы» при Минздраве, но никто этого делать не стал.
После этого Козиева перешла к нарушениям, которые, по ее мнению, допустила ВККС при рассмотрении ее дела.
«Квалификационная коллегия должна была проверить, не связано ли уголовное преследование с моей профессиональной деятельностью, но она этого не сделала», — обратила внимание экс-судья.
Она рассказала, что после ДТП Попов встретился с ее знакомым — неким Фоминым. В разговоре с ним Попов якобы заявил, что экс-судья не угодила каким-то «влиятельным людям», которые не оставят ее в покое и добьются обвинительного приговора.
«ВККС отклонила довод о связи моего преследования с профессиональной деятельностью, потому что я не представила соответствующих доказательств. Но как я могу их представить? Я столько раз просила допросить Попова с Фоминым и ничего. Я же не могу сама их допрашивать», — возмутилась экс-судья.
— В каком порядке эти лица допрашиваются? Каким кодексом этот порядок предусмотрен? — поинтересовался Кириллов.
— Уголовно-процессуальным.
В завершении своей речи Козиева указала на еще одно, по ее мнению, процедурное нарушение. Оказалось, что некоторые члены ВККС участвовали в заседании по видеосвязи. Но об этом экс-судья узнала только из протокола заседания. При этом «участвовали», по мнению Козиевой, не равно «присутствовали», ведь эти члены ВККС не могли знакомиться с материалами. «А там есть и схемы, и видеозаписи», — возмутилась экс-судья.
Но все эти многочисленные доводы Козиевой не убедили Кириллова. Он отклонил ее жалобу (дело № АКПИ21-906).
Глава 2.3 Агния
Я примеряю еще одно платье Лисянской, но из-за того, что пару месяцев назад мой вес уменьшился на пять килограмм, все ее наряды смотрятся на мне всего лишь как красивый мешок. Я тяжело вздыхаю, забирая из рук Кати еще один вариант одежды на сегодняшний вечер с Глебом.
– Уверена, что это платье сядет идеально, – говорит девушка, присаживаясь на край кровати. – Агния, ты очень похудела. Так нельзя.
– Да, это мне говорит женщина, которая набрала лишь шесть килограмм, находясь при этом на девятом месяце беременности, – усмехаюсь я.
– Одиннадцать, – Катя пожимает плечами. – В первом триместре у меня был жутчайший токсикоз, при котором я потеряла почти пять килограмм.
– Ну ладно, но все равно ты выглядишь очень маленькой и хрупкой. Кажется, это действительно неплохо сидит, – я натягиваю на себя платье цвета марсала, которое, в самом деле, идеально садится.
– Ну вот, я же говорила. А теперь держи помаду такого же цвета, волосы собираем в конский хвост, – Катя, не торопясь, подходит ко мне и приподнимает мои длинные волосы. – Идеально, красотка.
С восхищением смотрю на себя в зеркало, а я ведь и, правда, могу быть такой. Не пацанкой в огромных кроссовках и рваных джинсах, а женственной и нежной девушкой. На глазах непроизвольно выступают слезы, и я быстро смахиваю их рукой.
– Агги, ты чего? – жена брата проводит рукой по голове, притупляя мой внезапный порыв.
– Знаешь, Кать, порой просто устаешь быть сильной, – я делаю глубокий вдох, – и хочется побыть обычной женщиной со своими слабостями и недостатками. Не демонстрируя никому свои достоинства и не доказывая, что ты всегда можешь быть лучше, чем есть.
– Конечно, знаю, дорогая, – девушка ласково улыбается мне. – Ты выглядишь отпадно.
– Спасибо, – отвечаю я, после чего беру в руки мобильный, в котором висит непрочитанное сообщение от Глеба. – Я пойду тогда.
– Иди. И выгуляй, наконец, свою красоту и женственность, – смеется девушка.
– Мамочка, ты такая красивая, – в комнату залетает Кира и ее младший двоюродный братик Макс. – Идешь на свидание?
– От тебя ничего не скроешь, моя девочка, – я беру на руки свою доченьку и крепко обнимаю. – Поиграешь с Максом и Катей сегодня?
– Да-а, – тянет Кира. – Мне так здесь нравится. Я бы очень хотела остаться.
– Сегодня ночевать мы будем здесь, – говорю я, улыбаясь.
– Ураааа! – радостный крик дочери пронзает мои уши, отчего я невольно морщусь, а она заливисто смеется.
Еще раз целую Киру и всех остальных членов нашей семьи, после чего выхожу из квартиры Лисянских. Чувствую легкий мандраж перед предстоящей встречей, но не показываю вида. В конце концов, я всегда смогу найти, о чем поговорить с мужчиной. А с Глебом у нас и вовсе имеется общая тема для обсуждения. И почему только меня это так волнует?
Ланской стоит возле белого новенького внедорожника, сунув руки в карманы джинсов. Мужчина выглядит весьма привлекательно. Его белоснежная рубашка в молодежном стиле обтягивает ярко очерченные бицепсы, что свидетельствует о хорошей физической подготовке, а дорогие наручные часы – об отличном вкусе.
– Привет! – мужчина при виде меня открывает дверь и достает шикарный букет роз такого же цвета как и мое платье. – Идеальное попадание, правда?!
– Привет, Глеб! Спасибо, но не стоило, – ощущаю, как краснеют мои щеки.
– Как же? Для такой роскошной женщины как ты даже такого букета недостаточно, Агния, – широко улыбается мужчина, обнажая белоснежные зубы. – Голодна?
– Я не прочь перекусить, – пожимаю плечами и кладу на заднее сиденье букет.
Мужчина закрывает дверь, после чего берет меня за руку и помогает усесться на переднее сиденье своего железного коня. Дорога занимает не так много времени, и за эту поездку я узнаю чуть ли не всю подноготную Ланского. А его рассказ о жизни звучит в такой простой и забавной форме, что я едва ли могу удержаться от смеха.
– Глеб, мне кажется, я так много и долго не смеялась никогда, – переводя дыхание, произношу я.
– Я рад, – в глазах Глеба я вижу заинтересованность и симпатию ко мне. Он кажется таким искренним, что становится даже немного не по себе. Но я продолжаю принимать его флирт, отвечая тем же. И, надо сказать, мне это начинает нравиться.
Мы входим в шикарный ресторан, интерьер которого создавал один из тех дизайнеров, которыми я беспрекословно восхищаюсь. Здесь роскошно, совершенно и современно. Мои глаза очаровывает абсолютно каждая деталь, каждый штрих. Я подмечаю и чистоту исполнения самого дизайна. Судя по всему, работа выполнялась профессионалами своего дела, что нисколько не удивляет. Взгляд цепляется за небольшую оранжерею, в которой собраны необычные растения, вероятно, привезенные из других стран. И несмотря на их разнообразие, смотрятся они в живописном уголке очень органично.
– Просто потрясающе, – шепчу я, завороженная изысканностью этого места.
– Да, господин Воскресенский хорошо постарался сделать этот ресторан шикарнейшим в городе. Его самый масштабный проект, пожалуй. А вот, кстати, и сам хозяин, – Глеб приветствует Даниила, поднимая руку и получая в ответ тот же жест.
Мой бывший супруг сидит в окружении трёх джентльменов в невозможно дорогих костюмах, сосредоточенно слушая одного из них. Он собирается уже отвернуться, но внезапно его темные глаза задевают и меня. Мужчина кажется не просто удивлённым. Даже издалека я вижу, как тёмные зрачки расширяются, будто спрашивая «ты так и будешь меня преследовать».
Я забываю, как дышать. Потому что сердце екает. Снова. Сильно. Больно. Я улыбаюсь только губами, бормоча односложное “привет”, после чего возвращаю взгляд к мужчине, который впервые за несколько лет действительно интересует меня.
Глава 3
– Елецкая, ты на ту блонди глянь, – опять Лена заставляет отбросить мысли и сфокусировать взгляд на высокой статной журналистке. Яркая женщина профессионально улыбается на камеру и выговаривает текст.
– Красивая.
– Та ладно, небось вся деланая-переделанная.
Пожимаю плечами. Все равно красивая, если даже и скальпель хирурга откорректировал изъяны. Журналистка выглядит очень органично на своих высоченных шпильках с алой подошвой.
Взгляд на ней не задерживаю, рассматриваю организаторов, снующих по залу туда-сюда. Напряжение буквально пропитывает воздух, и оно даже чувствуется в застывших позах наших управленцев, сидящих на первых рядах.
Я затылки вижу, но уже представляю, какое важное выражение сейчас на этих упитанных лицах.
Там рядом с шишками и Авдеев расселся, только, в отличие от остальных, Андрей, наоборот, развалился на своем месте и, повернув голову вбок, сверкая странной ухмылкой, переговаривается о чем-то с одним из гендиректоров.
Быстро отвожу свой взгляд, не хватало, чтобы он еще засек, как я глазею на него.
Когда что-то меняется в энергетике пространства, я чувствую сразу. Внезапно зал, наполненный шушукающимися и обсуждающими событие людьми, резко замирает. Замолкает. Погружается в вязкий вакуум.
Как по щелчку все вытягиваются в струнку, когда на сцене в сопровождении мельтешащей делегации из знакомых и незнакомых лиц появляется мужчина…
Сразу притягивает к себе взгляды. Заставляет выделить его среди всех.
Не ожидала, что даже с такого расстояния меня сшибет его харизмой, некой властностью, волнами исходящей от него.
Четкие движения. Резкие шаги к микрофону. Ледяной взгляд направлен в зал. Он его адресует всем и никому в целом.
Как и рассказывали девчонки, биг босс возвышается над всеми, как огромная скала. Широкие плечи обтянуты безукоризненным пиджаком, белизна рубашки буквально слепит, а черный галстук повязан виндзорским узлом.
В свое время я пыталась научиться завязывать такой по роликам в Интернете, чтобы помочь брату. Тогда у Феди ни на что времени не было, он день и ночь штудировал материал и готовился ехать в Москву на Олимпиаду по информатике. Многое он связывал с этой поездкой, надеялся…
Но его очень сильно подкосили, попросту срезали. В Москву он не поехал и все с того дня пошло наперекосяк…
– Вы видите то же, что и я, да? – шепчет ошарашенная Зина.
– Не знаю, что ты там видишь, но я вижу офигенного мужика.
Новый владелец нашего завода приковывает взгляд и совсем не красотой черт. В нем чувствуются славянские корни. Но они резкие, нордические. Этот мужчина смахивает на викинга, вместо кольчуги закованного в дизайнерский костюм.
У меня он вызывает ассоциацию с варваром, пришедшим осматривать завоеванные территории.
Димитрий останавливается в центре сцены у микрофона, рядом с ним стоит наш директор, который остается на своем посту, становясь вторым после нового начальства.
Олег Петрович рядом с Кацем совсем теряется, и его приземистая пузатая фигура едва достает этому великану до плеча.
Мои подруги что-то активно обсуждают, а я не слышу, просто не могу оторвать взгляда от нового хозяина завода. Меня словно под ледяной душ ставят, а потом резко выкручивают кран, ошпарив кипятком всю кожу, заставляя оголиться все нервные окончания.
Я рассматриваю мужественную, мощную, немного сухощавую фигуру мужчины как завороженная. А внутри рождается странный трепет, словно мурашки заползают и летят, летят, летят, заворачиваясь в маленькое торнадо в животе, и сердце вновь бьется в неровном ритме странного предчувствия…
Пауза не длится долго. Наш директор выходит вперед и, улыбнувшись сквозь пушистые усы, с важным видом приступает к своей речи.
– Сегодня для “Север-Сталь”, да и для всего края, произошло важнейшее событие, выводящее наш металлургический завод на новый уровень. И все это благодаря господину Кацу.
– Петровича сегодня не узнать. Никогда прежде не слышала, чтобы директор так соловьем заливался…
Киваю на замечание Лены. Я сейчас почему-то перестаю владеть голосом и речь Олега Петровича, расписывающего небывалые возможности перспективного будущего всего и вся, проходит как-то мимо меня.
Все мое внимание концентрируется на рассматривании блондина, который, чуть склонив голову, слушает мужчину, что стоит рядом с ним.
По тому, как собеседник того, кто стал самым главным человеком города, бросает взгляд на директора, делает паузы, словно цепляя фразы, я, как будущий выпускник иняза, понимаю, что работу ведет переводчик.
Отмечаю про себя, что заморский гость не знает русского, и почему-то улыбаюсь, уже представляя, какую свободу получат наши мужики для формулировок своего недовольства, если такое будет, конечно, или если этот напыщенный олигарх останется в нашем городишке подольше, чем отведенный для торжественного подписания договоров срок.
– Открываются перспективы…
Не особо прислушиваюсь к речи главного. Со мной происходит нечто непонятное. Я погибаю от странного вихря, от энергетики, которая летит на меня торпедой и мне до безумия хочется приблизиться к человеку, стоящему на сцене, к человеку, который смотрит на толпу собравшихся, на самом деле не выделяя и не замечая никого вокруг.
Он заставляет подчиняться. Просто вот так. Стоя обособленно от всех и прислушиваясь к речи лощеного худосочного мужчины, который на фоне нового босса просто незаметен.
У меня в горле все пересыхает, и я облизываю губы, руки начинают подрагивать. На лицо все симптомы сильного стресса.
Никогда еще ни один мужчина, ни один парень не заставил меня ощутить ничего подобного. Все свои отношения я заканчивала не начиная. Поначалу строгая мама не пускала, а потом и мне не особо нравились подобные ухаживания.
Я старалась тактично уйти от назойливости. Единственный, кто стал близок – это одноклассник Паша, которого я воспринимала больше другом, и свидания наши были легкими, правда перед отъездом в Москву, когда я пришла его проводить, он меня резко схватил.