Рассказ чего на свете не бывает

Давно хотел написать этот пост, да всё руки не доходили) Анализируя причины того, почему те или иные люди так любят СССР и продолжают его любить, даже несмотря на то, что факты убеждают в обратном, я пришел к выводу, что причины этого кроются в раннем детстве.

Современные исследователи закрытых обществ часто пишут об импринтинге — таким словом называют впитанную в раннем детстве догматику, расстаться с которой очень сложно даже под влиянием рациональных аргументов. Подобное встречается и в радикально-религиозных обществах, и просто в закрытых диктатурах вроде советской или северокорейской — несмотря на декларируемый «светский» характер, изнутри там всё очень похоже на религию.

Видео дня

У меня дома большая библиотека, немало томов в которой занимают издания времён СССР. Для сегодняшнего поста я проанализировал две книги, школьный учебник и собрание стихотворений известного детского поэта, чтобы показать вам, как уже с самого раннего детства в СССР детям «промывали мозги» коммунистической пропагандой, пишет Максим Мирович в Facebook.

В общем, в сегодняшнем посте — рассказ о том, как промывали мозги советским детям.

01. Начнём, пожалуй, с учебника. Советские учебники русского языка для школьников в позднем СССР (где-то начиная с 1960-х годов) были похожи как две капли воды и имели абсолютно одинаковые разделы, реплицируемые из более ранних изданий в более поздние. Разделы были следующими — нейтральные рассказы про природу «(ой ты наша зимушка-зима!»), рассказы про жизнь октябрят и пионеров, рассказы про советскую армию, рассказы о разделе Второй мировой войны под названием «Великая Отечественная» и рассказы про Октябрьский переворот, именуемый Революцией. Ещё (опционально) мог быть отдельный раздел про жизнь Ильича, его жизнь в шалаше и хитромудрые уходы от царской охранки.

Отдельное обязательное место занимал раздел, рассказывающий про «бедную и несчастную» жизнь крестьян до революции. Там всегда присутствовали образы маленьких мальчиков, которые вместо школы пашут на конях, и рабочих с красным флагом, на которых нападают жандармы и казаки. Абсолютно везде лепили стихи Сергея Михалкова (о нём еще поговорим ниже) с такими строками:

«А если станет невтерпежь,

Когда их путь далёк.»

О том, что коммунистчиеские власти за подобные демонстрации вас не бросят в острог, а просто расстреляют, как в Новочеркасске в 1962 году или в Гданьске в 1970-м, в учебниках предпочитали как-то не упоминать.

02. Вообще, теме протестов против «угнетения прав рабочих» во времена дореволюционной России форсилась в этих книженциях достаточно активно, помню десятки рассказов вроде «Фонарик» или «Флаг забастовки», которые рассказывали о протестах бедных рабочих. Вот только о том, что на самом деле «бедные рабочие» в дореволюционные времена жили значительно богаче и свободнее советских, могли себе позволить квартиры и неплохую мебель, тоже как-то предпочитали молчать.

03. Примерно в брежневские годы зацементировалась «официальная картинка» Октябрьского переворота, одинаковые визуальные образы тех событий кочевали из книги в книгу — одетый в черную тройку Ленин на броневике, крейсер «Аврора», одетые в гражданское «красногвардейцы», матросы и солдаты, вооруженные винтовками-трехлинейками, пулемётами Максима и маузерами. Отступать от канона считалось чем-то сродни святотатству, как если бы в средние века на иконе вдруг нарисовали «неканоничный» посторонний предмет.

В общем, картинка «Октября» должна была выглядеть примерно вот так:

04. Картинка «царской России» тоже была весьма каноничной — никто не рисовал в книгах шикарные доходные дома начала XX века, красивые парки, вежливых и учтивых горожан. Нет, если речь шла о временах до октября 1917 года — то показать должны были обязательно какое-то низкое, маленькое и темное помещение, освещенное лучиной либо керосиновой лампой, в котором люди тяжело и много работают, а за окном обязательно должна была быть зимняя или осенняя дождливая ночь.

Ещё обязательно нужно было нарисовать «угнетателей трудового народа» — как правило, рисовали какого-нибудь помещика или домовладельца, или пожилую «хозяйку», на которых художники отрывались по полной — все были сплошь носатыми, пузатыми, страшными и толстыми. Ну, чтобы советскому школьнику было понятно, кого в 1917-м свергли. Упыри какие-то короче!

05. А ещё очень смешно показывали образы «буржуинов, западных рабовладельцев и всяких интервентов». На иллюстрации к гайдаровскому «Мальчишу-Кибальчишу» (рассказу из повести «Военная тайна») солдат «империалистических армий» рисовали во фраках, цилиндрах и лаковых туфлях — словом, во всём том, что было так ненавистно «трудовому народу») Вот вам смешно, а школьник в каком-нибудь Сургуте или Иркутске действительно верил, что всё так и было.

06. Помимо чисто школьной «обработки», на советского ребёнка наваливалась ещё и пропаганда из «обычных» книжек. Особенно в этом усердствовал Сергей Михалков, детский поэт и по совместительству ярый сталинист. Драматург Анатолий Мареингоф рассказывал, что на одном из обедов в Кремле Сергей Михалков, заикаясь (зная, что это нравится Сталину) выклянчил у последнего недоеденный чебурек — «Иосиф Виссарионович, это мне на память!»

О чём писал любитель сталинских объедков? У меня в библиотеке есть собрание его стихов, изданное в 1953 году. Там очень много всего интересного, что повыбрасывали из более поздних изданий, особенно после 1956 года.

Вот, например, стихотворение про использование детского труда на заводах во времена СССР. Следите за руками — то, что дети работали в царской России — это очень плохо и вообще против этого боролись большевики. А то, что те же дети вместо учебы работают и во времена СССР — это очень хорошо и вообще прогресс.

07. Вот тоже замечательное стихотворение, отражающее шпиономанию 1930-х годов — школьники отловили неизвестного прохожего и тут же сдали его «в органы». Разумеется, всем известно, что если ты гуляешь и не имеешь документов — то ты агент империалистической разведки. Стучи на всех, сдавай прохожих.

08. Ещё по таким книгам очень интересно наблюдать, как формировался и к 1940-50-м годам уже сформировался полностью культ личностей Ленина и Сталина. Бертран Рассел, Карл Поппер, а также более поздние исследователи тоталитарных идеологий XX века, воде Сэма Харриса, отмечали, что коммунистическая идеология была построена по образцу классичиеской авраамической религии — с догматикой, чудесами, пророками и даже «тем светом» — коммунизмом, в который мы все обязательно попадём.

Даже сам поход в музей Ленина напоминает поход в храм — музей представляет собой большой красивый красный дом, похожий на дворец, в который мальчика ведет в воскресенье старшая сестра.

09. В музее рассказывается про житие гражданина Ульянова, выслушивать про которое нужно с благоговейным трепетом, причём сакрально-духовное значение приобретает даже чайник Вождя, на который хочется смотреть и смотреть, не отрываясь.

10. В конце стихотворения про музей описана присяга «юных ленинцев», что очень напоминает религиозное причастие, тоже практикующееся во многих религиях. А на страничке справа размещен тоже очень интересный стишок под названием «Счастье», в котором автор признаётся в своей любви к Сталину, который «обнимал всех детей на свете», вы только вчитайтесь в эти строки:

«В день парада,

И племён…»

11. Или вот, например, стихотворение «Смена». Речь в нём идет про то, что в районе Красной площади остановились автомобили и пропускают через переход группу детей из детского сада.

12. Мысленно рассуждая о том, кем станут эти дети, пассажиры приходят к мнению, что дети обязательно станут «ленинцами, сталинцами и коммунистами». Это как если бы сейчас кто-то, глядя на пятилетних детей, всерьез рассуждал о том, что мол «вон идут будущие члены партии «Единая Россия»))

13. Не обошлось в пропагандистских стишках Михалкова и без «очернения запада», вот например стихотворение о советских детях, оставшихся после Второй мировой войны вне территории СССР. Флаг, который «полощется над ними», конечно же «чужой и надменный» (а каким еще может быть флаг Британии, в самом деле), а английским военным дети говорят «гутен таг». Зачем с англичанами здороваться по-немецки — автор не уточняет, и так сойдёт, иностранное слово же.

14. А наиболее смешно выглядят рассуждения Михалкова о том, кем вне СССР станет условный «малыш из-под Пскова», здесь автор перечисляет ровно то, что как раз ждало бы малыша в СССР — солдат, шпион, раб, безмолвный рабочий скот в колхозе за трудодни.

15. Помимо этого, в стихах Михалкова постоянно присутствует военная тематика, одного мальчика он обзывает «мимозой» за то, что тот не готов к тому, «чтоб стать пилотом, быть отважным моряком, чтоб лежать за пулемётом, управлять броневиком». Короче, не готов сгореть в танке за советскую бюрократию — ты не человек, а растение.

16. Или вот. Даже простой урок подаётся как какая-то «военная игра». И после этого вы ещё удивляетесь, почему все поклонники СССР такие воинственные. Да у них что ни день — то баталия:)

Такие дела. Как видите, промывать мозги и готовить к лояльности к советской власти в СССР начинали уже с самого детства. Расскажите об этом посте друзьям, пусть тоже почитают.

А вы помните какие-нибудь образцы советской пропаганды из детства?

Расскажите, интересно)

На первой очной встрече с мая этого года главы МИД России Сергей Лавров и госсекретарь США Энтони Блинкен обменялись жесткими заявлениями о ситуации вокруг Украины. На Западе считают, что Москва собирает войска около украинских границ и может готовить вторжение, российские же власти обвиняют Киев в намерении решить конфликт на Донбассе силой и говорят, что не допустят нового расширения НАТО на восток. По словам источника Reuters, на этой же встрече Блинкен сказал, что в случае обострения Россию ждут серьезные санкции.

Российский политолог Андрей Колесников и американист Александра Филиппенко рассказали в эфире Настоящего Времени, к каким шагам готовы Россия и США и как этот обмен мнениями подведет к готовящимся переговорам Джо Байдена и Владимира Путина.

— Вчера в нашем эфире был украинский политолог Игорь Тышкевич. Он уверен, что все это стягивание российских войск к границам с Украиной нужно было Путину ровно для того, чтобы на этой неделе озвучить это требование о юридических гарантиях нерасширения НАТО. Вы согласны с этим?

Андрей Колесников: Я думаю, что это слишком сложное объяснение простых импульсивных шагов. Я не уверен в том, что наверху так четко выстраивается логика, так четко выстраиваются некоторые такие конструкции. Многие говорили, что все это готовилось к саммиту министров иностранных дел НАТО. Я думаю, что российская политика гораздо более интенсивна.

Это скопление войск на границе, естественно, абсолютно не имеет отношения к реальной горячей войне, к которой Россия, безусловно, не готова. Это всего лишь провокация, даже, может быть, без серьезного плана и какой-то конечной цели. Но зато пощекотали нервы, вот Блинкен приехал и поговорил. Кстати, хорошо, что приехал, хорошо, что поговорил, потому что избежать горячей фазы войны – это важно.

Так что я бы сказал, что на эти действия России нужно, конечно, обращать внимание, но это не столь серьезно. Все равно из этого абсолютно ничего не выйдет – ни сотрудничества, ни долгосрочной взаимной стратегии. Главное – избежать серьезного противостояния, возобновления войны в том же самом Донбассе.

— Кремль хочет его избежать?

Андрей Колесников: Я думаю, что да, потому что сейчас в этом нет никакого серьезного смысла. Если Кремль считает, что можно мобилизовать на этой основе население, то это не так. Социология показывает, что с 2018 года военные и внешнеполитические победы население не мобилизовывают. Население можно убедить в необходимости боевых действий, необходимости расширения дипломатических провокаций и спекуляций, но мобилизовать уже нельзя на ралли вокруг флага.

— Александра, как вы думаете, может ли американская сторона предоставить Путину гарантии, которые он требует? Он просит о неких юридических гарантиях. Но вообще верит ли кто-то тому, что сам Путин сможет эти договоренности, написанные на бумаге, соблюдать? Например, Будапештский меморандум ему не помешал аннексировать Крым.

Александра Филиппенко: Да, безусловно, я предполагаю, что здесь была не только подготовка к саммиту министров иностранных дел НАТО, но также и к возможной будущей встрече двух президентов. Это такая довольно-таки типичная ситуация, когда Россия идет на какие-то такие шаги для того, чтобы в дальнейшем показать, как она отступает и как идет на какие-то компромиссы.

Да, я предполагаю, что, конечно же, никаких юридических гарантий быть не может, но об этом уже было сказано, что, поскольку Россия не является страной – членом НАТО, никаких юридических гарантий требовать она не может для себя. И в целом все, что происходило на министерском совете ОБСЕ, – это очередная попытка и в том числе обратить внимание, и это такое – это не моя формулировка – бесконечное «принуждение к любви» Кремля всего, что касается Европы: отношения с Европой, отношения с США, необходимость каких-то очень тесных и близких отношений.

Хотя мы понимаем, что для США и Европы сейчас Россия уже не является такой важной стороной, как это было в период холодной войны, а Кремль все еще пытается находиться в рамках этой холодной войны. И поэтому все эти беспокойства и эта надоевшая фраза о расширении НАТО на восток, которая уже сейчас довольно-таки смешно звучит, учитывая, что расширение НАТО на восток – это опасения, что могут быть размещены ракеты в непосредственной близости от границ с Россией. Сейчас возможно размещение ракет в странах Балтии, например. И разница там – в 100 километров. Разница очень незначительная. И если мы говорим о ракетах средней и меньшей дальности, подлетное время там 120 секунд или 107 секунд. Поэтому, конечно, все эти аргументы хороши для пропаганды, однако для специалистов, которые занимаются стратегической стабильностью, они вполне ничтожны. И все эти опасения относительно расширения НАТО на восток, конечно, ушли в далекое прошлое и, безусловно, я вторю своему коллеге, Россия абсолютно не готова к горячей войне, безусловно. Это такие попытки просто напугать и привлечь внимание.

— Андрей, если Путин не получает этих гарантий, Йенс Столтенберг говорит, что НАТО само решит, когда взять Украину и Грузию в альянс, как вы думаете, как он на это отреагирует и что он будет делать?

Андрей Колесников: Гарантий он, конечно, не получит. Это невозможно, это противоречит уставу НАТО. НАТО все-таки организация нормативно регулируемая. При чем здесь какие-то ультиматумы со стороны России? Это абсолютно их внутреннее дело. К тому же, чтобы быть принятой в НАТО, страна должна соответствовать каким-то критериям, как в любых ситуациях с разным международным альянсом и международными организациями. Здесь идет своя внутренняя жизнь, и несколько удивительно, что страна, которая отказалась от сотрудничества, диктует свою волю.

Здесь интересно еще и другое – то, что это абсолютно, я бы сказал, сталинская позиция: «Мы с вами, большие боссы, договариваемся по поводу малозначащих государств, которые являются сферами нашего влияния». Это подход совсем не современный. Сферы влияния, подлетное время – этими категориями мыслит, к сожалению, Владимир Путин. И это само по себе несколько взрывоопасно, хотя по-прежнему за границы риторики не выходит. Очень трудно сказать, как он будет действовать в этой ситуации, если Украина вдруг вступит в НАТО. Я думаю, что никто об этом ничего не знает, даже сам Путин, может быть, еще не определился.

— По-вашему, нынешняя точка напряжения – это самая высокая точка напряжения за последние несколько лет или нет?

Андрей Колесников: Я думаю, что да, достигли высочайших степеней в этой, не знаю, можно ли назвать «холодной войной» – в холодной войне были правила, а здесь правил нет. Но, безусловно, эта ситуация чрезвычайно тяжела, и очень трудно двигаться куда-то вперед – нет какой-то политической воли, прежде всего со стороны России. И эти встречи того же Блинкена с Лавровым очень важны – они способны немножечко разрядить обстановку, но совершенно не способны построить какой-то позитивный план, вот в чем проблема. В этом смысле ситуация очень плоха.

— Александра, сейчас Америка говорит о санкциях, которые будут введены в отношении России в случае вторжения в Украину. Вы понимаете, о каких новых санкциях может идти речь?

Александра Филиппенко: Если мы говорим о санкциях, то, конечно, это может быть то, о чем уже давно говорили, – секторальные санкции, от которых бесконечно отказывались.

— Аналогичные тем, которые сейчас вводятся в отношении Беларуси?

Александра Филиппенко: Да, совершенно верно. Как было сказано, что Беларусь уже собрала флеш-рояль санкций, а России еще до этого пока далеко. Но тем не менее, конечно, могут к этому прийти. Но все-таки предполагаю, что все эти передвижения, вся риторика, такая уже действительно надоевшая, из учебника 70-х годов, все же это подготовка к саммиту, к общению Владимира Путина и президента Байдена. Поэтому я предполагаю, что все-таки не дойдет до санкций, поскольку уже сейчас действительно отношения на таком низком уровне, когда мы уже говорим о том, какое количество дипломатов находятся на территории США и России, – это уже мы переходим к самым базовым каким-то вещам в установлении дипломатических отношений.

А в нынешней ситуации, когда вчера Энтони Блинкен на выступлении после встречи с министром Лавровым сказал, что сейчас в целом демократии находятся в кризисе, и мы действительно видим, что во многих частях света развиваются различные кризисы, и сейчас необходимо сплочение, необходим диалог и так далее. Конечно, сейчас отношения между США и Россией на низком уровне, но диктуются в том числе отношениями США с Китаем. И, к сожалению, приходится бесконечно об этой стратегической стабильности говорить, об этих ракетах и размещении в АТР (Азиатско-Тихоокеанском регионе), как раз в чем нужно сотрудничество России, если мы говорим об отношениях США, Китая и России. Поэтому я не думаю, что здесь будут введены какие-то секторальные санкции подобные тем, что были введены в Беларуси.

— То есть они не будут введены, по-вашему, даже несмотря на возможный военный конфликт?

Александра Филиппенко: Нет, если действительно будет пересечена какая-то черта Кремлем, то, честно говоря, предполагаю, что это все-таки подготовка к встрече двух президентов. Опять же, это такие шаги Кремля, которые мы уже видели неоднократно: увеличение напряженности для того, чтобы потом ее снять и показать, как Россия умеет договариваться. Это немного напоминает, конечно, президента Трампа и его переговорные стратегии. Но сейчас, наверное, это подготовка к встрече. Если во время встречи или после будет продолжаться такое стягивание войск, это напряжение не будет снято, то мы уже будем говорить о секторальных санкциях и о санкциях подобных тем, что были приняты в отношении Беларуси.

— Если эта встреча произойдет – встреча по видеосвязи Путина и Байдена, – ее намечают на 7 декабря, можно ли, по-вашему, говорить о том, что это напряжение все-таки спадет?

Александра Филиппенко: Я все-таки за осторожный оптимизм. Конечно, мне хочется в это верить. Поскольку действительно отношения уже сейчас настолько плохие, что кажется, что любой диалог, даже встреча Блинкена и Лаврова, – это уже большая победа. И встреча также будет большой победой.

— Андрей, как думаете вы?

Андрей Колесников: Я совершенно согласен. Думаю, что это будет способствовать снижению напряжения, как и любая встреча лидеров. «Лучше встреча, чем невстреча», – если перефразировать одного нашего бывшего президента.

— Даже если не договорятся?

Андрей Колесников: Даже если не договорятся. В нынешних обстоятельствах это уже большой плюс.

С приходом пандемии коронавируса и развитием технологий перетекли в интернет не только покупки, игры и общение с друзьями, но и удовлетворение сексуальных потребностей. В России все популярнее становится вебкам — общение по видеочату за определенную плату или за донаты. Потенциальных моделей вебкама привлекают высокие зарплаты и возможность быстро заработать деньги на «красивую жизнь». Особенно преуспевают в этой сфере девушки, которые зачастую не просто флиртуют и ведут душевные разговоры с клиентами, но и занимаются виртуальным сексом. За счет последнего работа вебкам-моделей стигматизирована и часто сравнивается с проституцией. 

В российских городах в последние годы открываются вебкам-студии, в которых моделям выделяют рабочее место (комнату с кроватью), продвигают их на различных специализированных сайтах, но берут большой процент с «продаж». Znak.com поговорил с владелицей одной из вебкам-студий в Екатеринбурге Vegas и узнал, как устроен этот бизнес изнутри: в каких условиях работают модели, сколько зарабатывают и действительно ли девушки обязаны раздеваться перед камерой. 

Объемы вебкама на Урале

Алиса (имя изменено по просьбе героини) окунулась в этот бизнес, когда началась пандемия коронавируса. На сегодня, по ее словам, в Екатеринбурге работает до 15 вебкам-студий. Есть студии и в Нижнем Тагиле. В интернете можно найти одну из них: на сайте говорится, что в ней работают более 400 моделей, но Znak.com на просьбу об интервью оттуда не ответили. 

Кадр из российского сериала «Happy End» 2021 года о вебкамескриншот видео

По словам Алисы, область вебкама становится конкурентнее, так как все больше людей начинают узнавать о ней и прощупывать почву. Многих привлекает большая доходность вебкама — мужчины готовы платить за общение с молодой и красивой девочкой большие деньги. 

Чаще всего новые студии открывают бывшие модели, но у большинства из них нет опыта ведения бизнеса. Отсюда возникают ошибки в работе и даже ущемление прав сотрудниц. 

«К нам приходят из других студий, девочки рассказывают всякие ужасы, как их вынуждают что-то делать. Я, если честно, в шоке. Мы работаем более легально, в категории, где необязательно раздеваться. Но девочки приходят с плохим опытом и всего боятся. В некоторых студиях нет обучения: просто оставляют девочек в комнатах, а там они уже сами разбираются, что и как делать. Понятно, не всегда они сразу понимают, как нужно общаться правильно», — говорит Алиса. 

Отбор моделей и критерии

У Алисы одна студия с шестью комнатами для моделей. Сейчас у нее работают шесть девочек, но максимальная вместимость студии — 12 человек, так как модели работают посменно. 

«Мы сами ищем моделей. Их поиск — это довольно большая проблема, потому что в интернете рассказывают, что вебкам — это чуть ли не порно. Девочки этого начитаются и не хотят идти работать. Они думают, что им придется раздеваться, работать с секс-игрушками, работать вдвоем. В общем, постоянно транслируется только негативный опыт», — говорит Алиса про проблему найма моделей.

Два главных критерия для модели — молодость и красота. Девочки с кукольными, почти детскими лицами, по словам Алисы, наиболее востребованы у посетителей сайта. В студию берут девушек от 18 до 24 лет. Но владелица студии говорит, что девушки также должны быть достаточно интеллектуально развиты, чтобы поддержать беседу с человеком. 

Есть разные способы поиска вебкам-моделей: соцсети, «Авито», hh.ru. На многих платформах с вакансиями подобные предложения блокируются, поэтому сейчас на сайте по поиску работы Алиса практически не размещается. 

«Если появляется даже малейшее упоминание о вебкаме, то сразу идет блокировка», — добавила владелица студии. 

Так выглядит типичная вебкам-студияпредоставлено Алисой

Обычно в названии вакансии указано «Модель», а в описании — участие в фотосъемках. Уже на личном собеседовании Алиса рассказывает претендентке, о какой работе на самом деле идет речь. По словам девушки, большая часть из откликнувшихся на вакансию изначально понимает это и целенаправленно ищет работу в вебкаме. Тем не менее, по словам хозяйки вебкам-студии, из всех заявившихся соглашается на дальнейшее сотрудничество около 30% девушек. 

Модели в основном приезжают из маленьких городов. Как рассказывает Алиса, многие — из неблагополучных или неполных семей, где от матери ушел отец или кто-то из родителей выпивает. Такие девушки хотят быстрее «выбиться в люди» и начать жить роскошной жизнью — с отдыхом за границей, машинами и квартирами. 

В большинстве вебкам-студий есть обучение новеньких. В первую очередь им дают буклеты или распечатки, где рассказывается об удачных темах для разговора, о том, как поддержать человека, как удержать внимание мужчины, ведь он платит за каждую минуту общения. После этого проходит тестовый день, когда девушке показывают, как пользоваться сайтом, отвечать на сообщения и другие технические аспекты. На первом видеозвонке с мужчиной тоже присутствует наставник, который может подсказывать, о чем говорить, а также иногда сам печатает реплики. На таких тестовых сеансах девушки никогда не раздеваются, утверждает Алиса.

В сфере вебкама работают не только девушки, но и парни. Они тоже должны быть внешне привлекательными и обаятельными, уметь флиртовать. Но потребность в них гораздо ниже, чем в девушках, к тому же им приходится заниматься не только «теплым общением».

«Парни работают чаще в категории „геи“. Это достаточно тяжело, так как в их случае большинство сайтов, где есть мужчины-модели, направлено именно на интим. На других сайтах они зарабатывают меньше», — говорит Алиса. Ее студия парней не нанимает, так как на собеседования приходят «не совсем адекватные претенденты». 

Сколько работают и сколько зарабатывают

Модель-сотрудница в студии должна отработать 30 часов неделю, в идеале — 40 часов. Как рассказывает Алиса, девушки работают в основном по ночам — подавляющая часть клиентов живет в США, где в это время утро или день. Ночные смены оплачиваются лучше, чем дневные. 

Мужчина, который захотел пообщаться с моделью на премиум-сайте, платит за каждую минуту разговора. Чем дольше он находится с девушкой в «привате» (в приватном видеочате), тем больше получает модель. 

Кадр из российского сериала «Happy End» о вебкамескриншот с видео

По словам хозяйки студии Vegas, модель получает от 50 тыс. рублей в месяц при условии, если она нравится клиентам. Если девушка особенно популярна и у нее много встреч в «привате», она может зарабатывать более 100 тыс. рублей. Средняя сумма заработка — около 80 тыс. рублей, если девушка работает 40 часов в неделю. 

Большинство востребованных девушек рано или поздно обзаводятся постоянными «мемберами» — мужчинами, которые всегда общаются только с ней на протяжении долгого времени. 

Но, поясняет Алиса, проблемы с заработком могут возникнуть, когда девушка старше 24 лет или у нее внешность «на любителя». Например, у нее в студии пыталась работать уже опытная модель, которой было 36 лет. На бесплатных сайтах на нее был спрос, но в студии она «не зашла» и за месяц смогла заработать только 15 тыс. рублей.

Обязательно ли раздеваться перед камерой? 

Vegas Studio сотрудничает с крупным сайтом Jasmine, который является международным агрегатором моделей. У него есть жесткие критерии отбора студий, требования к интерьеру и внешности девушек. Благодаря сотрудничеству с закрытыми и платными сайтами, студии могут выбирать, в каких категориях им работать — с интимом или без. В студии Алисы большинство девушек делают выбор в пользу обычного общения с мужчинами. Раздеваются девушки только по своему желанию. 

«Они сами решают, как себя вести: если захотят, они могут раздеться. Но мы работаем именно на теплое общение, поэтому мы и не скрываемся, в отличие от многих других студий, так как не нарушаем российское законодательство», — говорит Алиса.

Несмотря на то что моделям приходится общаться в основном с иностранцами, им необязательно знать английский. «У нас в городе крайне мало молодых девушек, говорящих по-английски», — пожимает плечами Алиса. Именно поэтому во время переписки в чате они пользуются онлайн-переводчиком.

Кто платит? 

«Чаще всего это американцы за 40, они одиноки, им не хватает душевной поддержки. В этом случае девочкам даже не нужно раздеваться и делать какие-то неприличные вещи, им нужно слушать мужчину, поддерживать, разговаривать. Они выполняют роль психолога. Чаще достаточно просто поговорить с мужчиной, чтобы он поделился своей проблемой. К сожалению, большинство сейчас этого не понимает и думает, что там только раздеваются», — говорит Алиса. 

Вебкамом интересуются «серьезные бизнесмены, у которых нет времени на личную жизнь». Встречаются также и «милые дедушки», которым приятно внимание молодой и привлекательной девушки. Обычно таким «Мемберам не нужен интим, они показывают моделям фотографии внуков»

«У многих посетителей сайта есть свои особенные предпочтения, фетиши, которые их возбуждают. Попадается очень много мужчин, которые просят девушек показывать ступни — пальчики, пяточки. Девушке не сложно такое показать, поэтому все соглашаются. Я слышала и о более странных фетишах, например, чтобы девушка сидела перед камерой вся в латексе и c плеткой, но нам такие не попадались», — сказала Алиса. 

Самые частые клиенты студии — мужчины 40-50 летSebastian Gollnow / dpa / Global Look Press

Правила работы в студии

За помощь в продвижении и высокую зарплату модель должна соблюдать строгие правила студии:

1. Главное правило для студийной вебкамщицы — не обмениваться контактами со своим гостем. Это не только не выгодно студии (ведь тогда модель может получать от мужчины деньги «мимо кассы»), но и небезопасно для самой девушки: ее могут выследить, слить данные, начнется травля. За нарушение этого правила девушку могут несколько раз оштрафовать, а за неоднократное нарушение — уволить. 
2. Второе строгое правило — модель должна отработать две недели, даже если ей в первый же день не понравилось место или обязанности. 
3. Третье правило — работать не меньше 30-40 часов в неделю в зависимости от требований сайта-партнера. 

Девушки, которые пытаются без помощи студии продвигаться на различных вебкам-сайтах, обычно сталкиваются с огромными трудностями. Особенно сложно устроиться тем, у кого нет опыта работы в этой сфере. Как рассказывает Алиса, большинство из них начинает с бесплатных сайтов, где на прямой эфир могут заходить тысячи человек. В таком формате нужно только раздеваться и заниматься интимом, так как только за это зрители бесплатных сайтов присылают донаты. 

Страх деанона

Большая вероятность того, что друзьям и родственникам модели расскажут о ее работе, есть на бесплатных вебкам-сайтах, утверждает Алиса. Там на девушку смотрит неограниченное число зрителей, среди них могут быть шантажисты и недоброжелатели. На премиум-сайтах зачастую большой процент с заработка забирает студия: за это администрация сайта следит, чтобы в интернете не появлялись фотографии девушек. Если вдруг какой-то человек опубликовал ее фотографию или видео, то они сразу удаляются. 

«Мы всем нашим моделям говорим закрывать свои личные страницы в соцсетях, чтобы пользователь добавлялся только по согласию модели. Это ради безопасности», — отметила Алиса.

Для этого же введено правило не давать мемберам свой номер телефона или другие контакты, так как в таком случае вероятность деанона вырастет в разы. 

«Девочки молодые, иногда еще не очень умные, могут дать телефон и надеяться, что у них начнутся отношения с мембером. Несколько лет назад одна наша девочка дала телефон мужчине, а потом он требовал с нее тысячу долларов за то, чтобы он не рассказал о ее работе ее родным», — сказала владелица студии вебкама. 

Правда ли, что вебкам переехал в провинцию? 

Как утверждает владелица студии Алиса, уровень развития сферы вебкама в регионах значительно отстает от Москвы и Санкт-Петербурга. Если там количество студий можно измерять сотнями, то в крупных региональных центрах, например, Екатеринбурге, Новосибирске, Казани, — лишь десятками. В маленьких городах, например, Нижнем Тагиле тоже маловероятен бум вебкама, потому что там мало потенциальных моделей. 

«Чем больше людей живет в городе, тем больше вероятность найти среди них моделей», — утверждает Алиса. 

У организатора такого бизнеса есть вариант нанимать девочек дистанционно, и тогда не важно, где они живут — в Москве, Нижнем Тагиле или Новом Уренгое. Но тогда, говорит Алиса, модели будут работать только в домашних условиях, то есть в не всегда подходящих интерьерах, могут быть проблемы с интернетом или качеством видео. 

Кадр из российского сериала «Happy End» о вебкамескриншот видео

Иногда владельцы студий идут навстречу работницам, у которых нет возможности постоянно приезжать в «офис». Например, у Алисы работает девушка, у которой есть ребенок, и ей просто не с кем его оставить, пока она будет находиться в студии. Так как эта модель — «настоящий профессионал», они решили найти компромисс: девушка обустроит комнату в своей квартире, как этого требует сайт, и будет работать из дома, говорит Алиса. 

Насколько это легально?

В России сейчас вебкам-студии либо регистрируют под видом другой организации (например, фотостудия, салон красоты, видеопродакшн), либо вообще работают в тени. По словам Алисы, в Екатеринбурге никаких облав силовиков на студии, как это происходило в Санкт-Петербурге, ни разу не было, поэтому все модели и владельцы бизнеса живут довольно спокойно. 

Проблем с правоохранительными органами, как утверждает девушка, у нее или ее сотрудниц тоже нет, так как они «работают в легальном поле и не нарушают российских законов».

Дорога

Я оказываюсь в Касабланке в середине дня. Большинство из группы прилетит в город прямым рейсом сегодня около полуночи, но я добирался в Марокко транзитом через Абу-Даби, так что у меня есть немного свободного времени. Город живет ожиданием Рамадана и ковидными ограничениями — днем почти все работает, но после 8 вечера Касабланка вымирает. Единственное исключение — Медина, где с заходом солнца жизнь только начинается: открываются сотни лавочек и на улицы вываливаются тысячи местных жителей. Полиция просто не может заехать в эти узкие лабиринты улочек и проходов.

Чтобы добраться до точки старта нашей экспедиции — городок Смара в Западной Сахаре, — мы сначала едем на поезде до Марракеша (около четырех часов), оттуда автобусом до Тан-Тана (еще около десяти часов) и далее на такси до Западной Сахары.

Западная Сахара — спорная территория в Северной Африке. После ухода отсюда испанцев в 1976 году часть территории стала называться Сахарской Арабской Демократической Республикой — ее признает ООН. Но большая часть перешла под контроль Марокко. Марокканцы прошли через Сахару маршем из 350 тыс. человек и заняли все города. С тех пор Марокко считает Западную Сахару своей провинцией, не признает САДР и вкладывает деньги в инфраструктуру, буквально выстраивая оазис посреди пустыни. Марокко окопалось от САДР многометровым забором, рвом и минными полями. Попасть в соседнюю республику можно только через Мавританию.

Наша экспедиция проходит по марокканской части Западной Сахары. На въезде сюда небольшой полицейский пост, офицер просто переписывает данные наших паспортов, и мы, наконец, добираемся до точки старта.

Песок

Давайте представим себе Сахару: километры песка, дюны и оазисы из пальм (возможно, мираж). На самом деле все совсем не так. Пальму за десять дней пути я видел один раз, по пескам мы шли от силы два дня. Все остальное время пейзаж стремительно менялся.

Худшая поверхность, которую вы можете встретить в этой части Сахары, — бесконечная каменная равнина. Поверхность из мелкой гальки, песка и булыжников, будто бы укатанная асфальтоукладчиком. Она тянется на километры во все стороны, ей не видно края, и нет ни одного деревца, чтобы спрятаться от палящего солнца. Идти тут сложно и физически, и морально — глазу просто не за что зацепиться.

Дюны — поверхность тоже не самая приятная. Ноги постоянно тонут в песке, он набивается в ботинки, а сил на шаги тратится в пару раз больше. Когда поднимается ветер, песок забивается в такие места, о существовании которых ты даже не задумывался. В итоге к концу дня ты проходишь в пару раз меньше, чем собирался, а устаешь в пару раз больше.

Приятней всего идти по такыру — растрескавшейся глине с трещинами метровой глубины. В них, конечно, можно застрять ботинком (или уронить туда телефон), но такая почва приятно пружинит и на ходьбу тратится намного меньше сил. В такыре растут акации.

Еще один пейзаж пустыни, который вы себе не представляли, — реки. Точнее, их высохшие русла. Раз в несколько лет в Сахаре случаются дожди, а в остальное время русла похожи на огромные лабиринты с запутанными проходами, постоянными подъемами и спусками, окопами, траншеями и лазами. Тут растут кусты, есть деревья. Здесь можно сделать красивое фото, но идти сложно — из-за неровности рельефа постоянно приходится смотреть под ноги, взбираться на пригорки и перепрыгивать ямы.

Кроме того, в Сахаре есть небольшие горы и много праздношатающихся верблюдов. Раз в пару дней встречаются жилые дома — и это самое удивительное, что можно встретить в пустыне. Они стоят буквально посередине ничего — сушится белье, блеет коза, висит солнечная батарея. До ближайшего города на машине отсюда часа три, но машин у местных жителей нет, а дорога пешком занимает несколько дней.

Хайма

Как ночевать в пустыне? Обычно — в спальнике на туристическом коврике. Можно еще обложиться веревкой из верблюжьей шерсти, чтобы отпугнуть всяких животных. Но от страха быть кем-то укушенным или ужаленным в ночи вас это вряд ли спасет. Мы ночуем в хайме — большом шатре, в который помещается вся наша группа (15 человек). Хайма вырастает на месте привала каждый вечер, а каждое утро ее вновь нужно убирать. Внутри ковры, тут же небольшая кухня — железные коробы с продуктами, непременное оливковое масло, которое добавляется во все блюда, гейзерная кофеварка и тажин.

Хайма защищает от ветра с песком и создает иллюзию безопасности — сюда не зайдет верблюд и вряд ли заползет какая-нибудь тварь (так нам казалось).

Команда

Сахара не то место, куда идут самостоятельно. Турпакета сюда тоже не купить. По сути, большие экспедиции по пустыне организует только одна компания в мире. Российский турклуб «Волчица» водит группы по Сахаре уже десять лет. Его руководитель Дмитрий Алешкин вместе со своим другом и партнером Хишамом во время первого похода прошли по пустыне 240 км.

Для Хишама, наполовину араба, наполовину бербера, пустыня — дом родной. Он ориентируется по солнцу и звездам, знает расположение колодцев, местные обычаи и порядки, умеет ставить хайму за полчаса, снаряжать верблюдов, вести караван, вкусно готовить и готов поддержать любую беседу.

Дмитрий — путешественник (побывал больше чем в 160 странах), инструктор по выживанию и историк-археолог. Он владеет шестью языками, в том числе и арабским, который в этих местах незаменим. «Сахара — место, куда постоянно хочется возвращаться», — говорит он.

Еще в команде есть Георгий Палыч, который прошел с Дмитрием кучу сложнейших походов и всегда готов прийти на помощь и дать правильный совет, Омар — помощник Хишама, которого еще называют Око Сахары, его обязанность — быть глазами Хишама, например «сбегать на вот ту гору и посмотреть, как лучше проложить маршрут». Кроме того, SMM-специалист и фотограф «Волчицы» Виктория, а также водитель машины сопровождения и погонщик верблюдов, который каждое утро собирает разбредающееся по близлежащим дюнам стадо.

Ночь

Ночь всегда наступает неожиданно, но по расписанию. Закат примерно в семь вечера, солнце прячется за бархан буквально за пару минут и в пустыне резко холодает — с +30 до +15. Безжизненная до того местность оживает, а из укрытий выползают сотни живых существ. Вот скарабей раскапывает себя из бархана, вот какие-то мотыльки прилетают всей семьей на свет в хайме, а вот скорпион — он приполз погреться под коврик сегодня ночью, но обнаружим его мы только с утра.

Ночная пустыня совершенно не похожа на дневную — тут холодно, ничего не видно и страшно. Дует ветер, из темноты доносятся непонятные звуки, а фонарик выхватывает в темноте чьи-то яркие глаза — это верблюды, на ночь погонщик отпускает их погулять и поесть колючки.

Рза

Рза, или тюрбан — неотъемлемый элемент костюма сахарского путника. Вы можете забыть рубашку с длинным рукавом, перепутать обувь и выйти в поход в тапках, но без рзы вы далеко не уйдете. К поездке я купил панамку с широкими полями и дырочками для проветривания. На второй день меня научили наматывать на голову рзу. Сначала она накидывается на голову как обычный платок, оставляя с одной стороны совсем немного ткани (чтобы впоследствии ей можно было закрыть рот и нос), длинная часть один раз обматывается вокруг шеи, после — несколько мотков вокруг головы. В итоге получается очень удобный в пустыне головной убор: слой полупрозрачной ткани на макушке защищает от солнца и отлично продувается, а в случае ветра с песком лицо всегда легко закрыть и спрятаться — через рзу легко дышится. Глаза спрятаны под солнцезащитными очками, без которых здесь никак.

Люди

Самое страшное для меня было попасть в компанию суперлюдей — перекаченных завсегдатаев тренажерок и бывалых походников с засаленными бородами и вросшими в гитару пальцами. Воображение рисовало картины, как эта компания неодобрительно цокает новичку, порицает его за то, что он тормозит процесс. Все не так.

Дизайнер Женя из Петербурга. Он когда-то служил в Цахале (израильской армии), но в свои сорок больше похож на влюбленного школьника. Он вечно что-то теряет, сгорает под палящим солнцем, потому что решает пройтись в шортах, и в какой-то момент ужасно набивает ноготь — заливает его йодом и страдает еще несколько дней. Хишам называет его Жан-Пьером — Женя действительно чем-то похож на француза, сходства добавляют мелкие кудряшки, очки и огромный фотоаппарат.

Психотерапевт Аня из Москвы. Хрупкая девушка, которая постоянно идет впереди каравана, по вечерам расхаживает в кроксах веселой расцветки и всегда готова поддержать беседу. Когда Аня сильно натирает ногу, Хишам заставляет ее ехать на верблюде, но Аня до последнего сопротивляется и при первой же возможности снова идет пешком.

Саша ни секунды не стоит на месте. Даже на привалах он постоянно в движении. В команде он отвечает за дух — искрометно шутит, подкалывает и веселит всех остальных. Но делает это максимально по-доброму и всегда готов помочь. Его мы называем Генерал Аль Декатлон — из-за смахивающего на военную форму прикида, приобретенного в одноименном магазине.

Андрей, Дима, Марина и Сергей. Про каждого из них можно написать еще по несколько абзацев. Главное, что их всех объединяет — они не суперлюди, не перекаченные качки, не засаленные походники. Они простые ребята, с которыми круто проводить время, идти по крупнейшей пустыне в мире и знать, что в случае чего они обязательно помогут.

Тажин

Это слово стоит запомнить, если вы едете в пустыню. Тажин — одновременно и блюдо, и посуда, в которой его готовят. Посуда — подобие сковороды с высокой цилиндрической крышкой. Блюдо — все, что в этом тажине готовится. Обычно получаются тушеные овощи, бывает с мясом или курдюком. По утрам из тажина появляется омлет, здесь же при желании можно пожарить лепешки. Вы наверняка встречали тажин в поездках в Египет или Тунис, но такого культа этой посуды и этого блюда, как в Марокко, точно не встречали нигде.

Темп

В день мы проходим 25–35 км. Кажется, я в жизни не ходил больше 20. И это в городе, где в любой момент можно купить банку газировки или спрятаться от солнца в уютной кофейне. В Сахаре кофеен нет. Зато есть палящая жара, ветер с песком, который в момент буквально обдирает руки и вообще не сулит ничего хорошего. Но без ветра идти нельзя: как только он стихает, шагать становится в десять раз сложнее — солнце буквально выжигает, дышать становится тяжелее, а ноги в ботинках практически отказываются шагать.

Главное правило — мы идем не к цели, а ради того, чтобы идти. Вчера, сегодня, завтра мы идем отсюда и до обеда, а не какие-то условные десятки километров.

Сложнее всего идти в первые дни. Ты не понимаешь, на что способен, в каком темпе тебе проще всего идти и когда уже будет привал. А еще погода — организму нужно адаптироваться к африканскому климату. Дня через три забываешь, что температура воздуха +30, а ты второй час идешь по выжженной пустоши под солнцем и кутаешься во флиску, а когда температура падает до +20 — адски мерзнешь.

Проще всего идти рядом с караваном. Все равно, пока верблюды не придут на точку, никакого привала не будет. Если идти позади, то в голову все время лезут мысли: «я самый слабый и торможу всю экспедицию». Если идти впереди каравана, рискуешь отклониться от маршрута и постоянно возвращаться. За день из-за этого легко намотать пару лишних километров.

Впереди идет Дмитрий Алешкин. Он сверяет маршрут с картами и солнцем. Изредка мы его обгоняем, но тут же осекаемся — постоянно уходим куда-то не туда.

Ходовой день поделен на две части. Мы выходим около 9–10 часов утра (в зависимости от того, как быстро сложили и погрузили на верблюдов вещи) и идем до часу дня. В Сахаре УФ-индекс постоянно на максимальной отметке, а в полдень идти просто невозможно. На пару часов мы делаем привал, успеваем пообедать и даже вздремнуть. После идем еще два-три часа, заканчиваем где-то в 6 вечера. До заката остается час, за который нужно успеть поставить палатку и разложиться — делать это в темноте очень неудобно.

Дождь

Главная «ачивка» экспедиции — удалось попасть под дождь. Ну как дождь: на третий день экспедиции с неба упало пять капель, одна попала мне на руку. Но даже такой дождь в Сахаре дело удивительное.

Джамаль

Еще немного уроков занимательного арабского. Верблюд на арабском — джа́маль, верблюды — джемаль. А Джама́ль — это уже мужское имя.

В Марокко не водят караванов. Наши верблюды тут в этой роли единственные. Остальных разводят на мясо, система очень интересная. Молодого верблюда на два года оставляют в пустыне, где он предоставлен сам себе (благо естественных врагов здесь просто нет), через два года пастухи возвращаются и собирают своих верблюдов, ну или то, что от них осталось — до встречи с владельцем, увы, доживают не все. Отличить своих животных от чужих можно по пластиковой метке на ухе — что-то вроде автомобильного номера с указанием региона и номера верблюда, и клейму на одной из ног.

«Верблюд — самое тупое животное на свете, — говорит Хишам. — Если его не поить и не кормить, он будет идти до тех пор, пока не упадет замертво. Но я все равно люблю их больше людей».

Когда мы подходим к верблюжьей поилке — одному из небольших продолговатых резервуаров, раскиданных по пустыне, — верблюды не сразу понимают, что делать. Хишаму приходится настойчиво привлекать их внимание к воде. Пьют они совсем немного и быстро напиваются, но через три дня без воды у них резко портится характер, они отказываются везти груз и вообще ведут себя отвратительно. Мы их до такого не доводили.

Верблюды несут рюкзаки, хайму и прочий скарб, так что мы идем налегке. Чтобы верблюд не ушел, его «ставят на ручник» — складывают переднюю лапу в колене и перевязывают веревкой или просто связывают две передние лапы. В таком состоянии верблюд не может сбежать далеко и отирается где-то поблизости.

Верблюд плохо выполняет команды. По сути, ему известны только два приказа — лечь и встать. Чтобы верблюд шел, ему в нос вдевают металлическое кольцо, за которое и тащат. Наши погонщики используют более гуманную систему — обвязывают веревку вокруг нижней челюсти животного. Правда, с таким креплением ходят далеко не все верблюды — зависит от дрессировки. Если с рождения верблюда били и он ходит только из-под палки, то никакие уговоры и команды без насилия он выполнять не будет. К счастью, наши верблюды, которых Хишам привез через полстраны из Мерзуги, выращены в атмосфере добра (а не кнута и пряника).

Подготовка

Саша живет в московском районе Медведково, подготовку к экспедиции он начал с ежедневных походов по близлежащим паркам. Я начал подготовку с изучения списка вещей на лист А4, которые надо взять с собой. Среди понятных мне трех пар футболок, нижнего белья и набора косметики появлялись совершенно неясные трекинговые носки, гермомешки и, главное, ботинки для пустыни.

Вообще, обувь — чуть ли не важнейшее, о чем стоит задуматься при подготовке к такой экспедиции. Мне посоветовали взять специальные ботинки для пустыни. Их делают всего несколько компаний, и в Москве достаточно сложно подобрать нужный размер. Моя модель была специально разработана для американских военных в Афганистане, в сетевых магазинах нужного размера нет. В ближайшую до экспедиции неделю я ношу ботинки практически не снимая. Не разносить обувь перед поездкой — большая ошибка.

Суммарно на экипировку уходит около 35 тыс. руб. Это с тем, что туристический коврик у меня уже есть, а спальник с рюкзаком я занимаю у друзей. Бывалые товарищи подсказывают, что мои траты ничтожно малы, но меня они удивляют.

И еще одна рекомендация: запаситесь пластырем. Только нужна классика — обычный фиксирующий пластырь (тот, что в мотках), т.к. бактерицидный чаще всего бесполезен.

Океан

На десятый день пути, примерно к 2 часам дня, мы наконец выходим к океану. Его охраняют военные — до Канарских островов отсюда меньше 130 км. Я сажусь на берегу и с удовольствием съедаю апельсин. До поездки в пустыню я никогда не ел цитрусовые. Сахара что-то во мне поменяла, и это не только отношение к апельсинам.