Глава 1
— Пожалуйста, возьмите меня! Я все умею делать! – окликнула меня серая бесформенная масса, скорбно подпиравшая угол у входа в офис.
Этого мне еще не хватало! Если уж некого было выбрать из отобранных кандидаток, то отбракованные экземпляры – точно нет! Однако серая тень не разделяла мою точку зрения и метнулась ко мне, в последний момент удержавшись, чтоб судорожно не схватиться за мой рукав.
— Пожалуйста! Меня не взяли только потому, что нет опыта работы в семьях. Меня просто прогнали, а я все умею, — голос чучела дрогнул, и оно шмыгнуло носом.
— Прежде всего, вы не умеете слышать, что вам говорят. И этого достаточно, чтоб вас не взяли.
Холодное раздражение, как наждачкой, корябнуло душу. Терпеть не могу попрошаек и всякий приставучий сброд. Вместо того, чтоб работать и жить достойно, выклянчивают копейки и тут же их пропивают. Хотя этой еще рано. Или этому?
— А вы не умеете видеть, что человек в беде, и поэтому, кроме собаки, вас никто не любит! Вы же должны помогать ближнему?! – в отчаянии выкрикнуло оно. Кто б прислушивался к мнению замарашки, но ее слова, точно острый стилет, воткнулись в самое больное. Настолько больное, что я сам себе запрещал об этом думать. Печальный опыт сделал доброе дело – у меня иммунитет к любви, но иногда … А впрочем вот это «иногда» я всегда безжалостно давлю.
— Послушайте, барышня или юноша, я перечисляю в благотворительные фонды немалые суммы, так что тем, кто в беде, достаточно помогаю. А вам совет, бесплатный, — не считайте, что вам кто-то должен, и не придется унижаться.
Я поморщился от собственной глупости. Ну какого черта я оправдываюсь?
Такое ощущение, что мой собственный чердак переехал в подвал. Я решительно направился к выходу, открыл дверь, пропуская Герца, и завис. Обычно доберман не позволяет мне выходить первому – или так показывает, что он главный, или же считает, что поступает, как настоящий телохранитель, готовый грудью защитить хозяина.
Я оглянулся. В общую концепцию бреда сегодняшнего дня все вписывается – мой бойцовский пес, как сентиментальная моська, с воодушевлением облизывал лицо бродяжки, бессильно опустившейся на корточки возле стены.
— Герц, фу!
— Я не фу, я девушка! – всхлипывая, отозвалось существо.
— В каком месте девушка? – без задней мысли оскорбить, выронил я. Просто по внешнему виду не скажешь. Замызганные широкие джинсы, бесформенная толстовка с капюшоном на голове. Понятно, если она в таком виде заперлась в кабинет, где отбирают домработниц в приличные дома, то ее и слушать не стали.
— Во всех, — кажется, девчонка препиралась со мной из последних сил, и потому в ее голосе прозвучали нотки абсолютного несчастья.
Барсов, ау! Ты чего застрял? Подгоняю я себя.
— Герц, идем.
Однако псина, грозная на вид, с видом совершенного теленка продолжала утешать несчастную замарашку.
Я и так в последнее время чувствую себя Винни Пухом с опилками в голове, а тут еще этот предатель совсем сбил с толку. Говорит тренер – практикуй дыхательную гимнастику, здорово помогает в стрессовой ситуации. Похоже, нужно прислушаться. Сейчас бы очень пригодилось, потому что мелочи, которые сами по себе безболезненны, собравшись в кучу, способны довести до белого каления.
— Ну, пожалуйста! Ну, будьте вы человеком!
— А я кто, по-твоему, конь Ильи Муромца?! Герц, идем, — скомандовал я, но чтобы второй раз не выглядеть идиотом, которого не слушается собственный пес, не двинулся с места, ожидая, пока этот паршивец вспомнит, кто его кормит. Однако он, видать, нахватался умных мыслей и сейчас в наглую демонстрирует принцип – не хлебом единым жив …
Он сидел, как преданная дворняжка, рядом с девчонкой и совсем уж плебейским образом выказывал свое расположение – отчаянно мел обрубком хвоста ламинат.
Усталость неожиданно дала о себе знать. Прострелило виски болью, и накрыла новая волна раздражения. Могучий и непотопляемый Барсов начал терять свою привычную невозмутимость. Жизнь как-то резко стала закручивать гайки, превращая вальяжного преуспевающего бизнесмена в злобную овчарку, которой придется грызть горло врагам, чтоб защитить себя и семью.
А пока мне срочно нужно пристроить Герца, потому что предстоят переговоры с новыми людьми, частые перелеты, пока не разрулю ситуацию. Может и правда, то, что нужно, просто валяется под ногами? И стоит научиться доверять Вселенной? Взять то, что она предлагает?!
Хотя оно такое себе. Дезинфекцию придется проводить.
— Ты с собаками работала?
— Я с ними жила! – чучело фыркает, и я понимаю, что зря наехал на девчонку. И один тот факт, что Герц отверг дипломированных нянь, а эту замухрышку не просто признал, а еще и облизал, говорит о многом. Хотя черт его знает..
— Ты откуда и почему оказалась за дверью? – переступаю свой принцип – никаких непроверенных людей в своем окружении и решаю дать шанс этой замарашке. И себе.
— Я из Тамбовской области. Сирота. Бабушка умерла, и я решила уехать в Москву. Честное слово! Я хозяйственная – убирать, готовить – я все могу.
Девчонка осмелилась поднять глаза, и я почувствовал, что хваленая невосприимчивость к манипуляторам разом рассыпалась, как песочный домик. Я отношу к манипуляторам всех, кто пытается надавить на жалость, совесть и какие — еще нежные органы. В голубых, на пол-лица глазищах плескалась отчаянная мольба.
— Пожалуйста! Я вам пригожусь! – она машинально сложила ладошки в молитвенном жесте.
Подстава очередная?! Так, кроме Олега, моего безопасника, никто не знал, что я собираюсь в это агентство. В конце концов, чем я рискую? В загородном доме секретную информацию не храню, денег тоже. Картины застрахованы. Ограбить? Да ну! Сидела б она под дверью…
— Как тебя зовут?
— Варвара. Можно Варя.
Елена Арматина
Беглянка. Найти (и наказать) и полюбить
Глава 1. Трава заманиха
Сегодня я решила поставить точку в своей жизни без секса. Думаю, я его заслужила — секс. Безудержный, дикий, с хрипами и всхлипами, криками и стонами. Может, даже позволю пару раз по попе меня шлепнуть. И сама не буду монашкой претворяться. Я просто в восторге от своей решительности.
И в восторге от своего мужества. Еще бы — я долгих три года была лишена этой плотской радости. А вот сегодня — все, баста! Я хочу!
И мне плевать, будет это горячий дракон, неутомимый оборотень или пылкий эльф.
Я еще раз посмотрела на себя в большое зеркало, закрывавшее стену от потолка до самого пола.
ХорошА. Чертовски хорошА! Светлые волосы легкими волнами вьются вокруг лица. Цвета дикого шал фея глаза, подчеркнутые жирными стрелками, сверкают от предвкушения. Полная высокая грудь спрятана в легком трикотажном топике. Голый живот с бусинкой в пупке восхищает своей подтянутостью.
На округлых бедрах спортивные латексные шортики. А под ними — ни-че-го!
Ну что же, я готова. Можно отправляться на охоту. Я выхожу из своей личной раздевалки и иду по уже темному залу, уставленному супер-современными тренажерами.
Наш зал посещают самые необычные существа. Поэтому все тренажеры сделаны на заказ из специального, суперпрочного материала. А иначе и быть не может. Я еще не встретила ни одного оборотня, который впервые попав в наш фитнес-зал, не попытался бы согнуть в подкову гриф от штанги. Или расплющить тяжеленную гирю, которую я, кстати, даже поднять не могу.
Наш сторож Владлен — древний вампир, закрыл зал за последним посетителем еще полчаса назад. И в это время уже мирно спит в своем гробике в подвале. А сон у него такой крепкий, что даже пушечным выстрелом не разбудишь. Я проверяла.
Так что сейчас я только удостоверюсь, что он спит — и займусь осуществлением своего плана.
Мои белоснежные мокасины позволяют мне беззвучно спуститься в подвал. Так и есть, Владлен посапывает в своем оббитом кожей гробу.
На всякий случай закрываю в подвал дверь и, вернувшись в зал, щелкаю выключателем. Посередине черного зеркального потолка зажегся ряд светильников. Они замечательные, эти магические светильники. Вот сейчас они едва освещают узкую дорожку под ними. А стоит кому-либо приблизиться, вспыхивают ярким светом, освещая все вокруг.
Открываю замок на входной двери. Вот и все. Осталось только дождаться того, кто попадет в мои силки. Сегодня вечером, как только село солнце, я у входа в фитнес-клуб посыпала толченой заманихой, не забывая при этом нашептывать словечки: чтобы был крепок, силен, неутомим, хорош собой. Волшебная трава какого-нибудь хлюпика в мои сети не приведет.
Я все продумала заранее, так что теперь мне осталось лишь выполнить пункты придуманного мною плана. Дождусь того мачо, что пошлет мне судьба. Наслажусь им по полной — так, как я о том мечтала. Нежелательная беременность сегодня просто исключена — я все подсчитала. А после того, как все закончится, дам ему выпить коктейль с травкой забвения. Так что в памяти у него останутся лишь приятные впечатления, а лицо мое он даже вспомнить не сможет.
Усевшись на спортивную лавку, я стала ждать, готовая в любую секунду вскочить и занять сексуальную позу. Такую, знаете? Упор на согнутое колено на скамье, попа оттопырена, рука с гантелькой у груди. Сколько раз я видела, что стоит только девчонке в такую позу встать, так мужички тотчас о спорте забывают.
Но ждать пришлось мне долго. Видать травку бабка на рынке просроченную продала. То-то она ухмылялась так неприятно мне вслед.
Я даже вздремнула немного. А проснулась от своего собственного сонного сопения. Зал оставался пустым, а время неуклонно бежало вперед. Ну что же, значит, моим планам сбыться не суждено. Через несколько часов наступит рассвет. А мне еще до дому добираться.
Устало передвигая ногами, я отправилась в душ. Пора смывать боевую раскраску и принимать человеческий облик. Мерзким червячком в груди шевелилось разочарование.
В душе я свет включила на всю яркость. И на всю катушку включила горячую воду. Не в том дело, что холодно. Просто я не люблю холодную воду. В дальний угол полетели не пригодившиеся мне шорты и топик.
Какое-то время я задумчиво смотрела на заговоренный медальон, висевший на тонкой неприметной цепочке у меня на шее. А затем сняла его с шеи и повесила на крючочек на стене.
Год назад мне его подарила моя лучшая подруга Маргарита. Он должен был своей магической силой помешать моим истинным найти меня. Именно благодаря этому медальону я весь последний год провела в абсолютном спокойствии. Все дело в том, что вот уже три года я нахожусь в розыске. И разыскивают меня не кто иные, а владыки древних драконов. Я, видите ли, их истинная. Вся «прелесть» ситуации в том, что трахнув меня, они даже моего лица не запомнили. Собственно, я тоже не запомнила их лица. И теперь они разыскивают меня по каким-то там лишь им известным признакам и сигналам. Их расчет на то, что стоит только их драконам запеть и я сама на их зов прилечу, словно мотылек, не оправдался. Сначала им было просто не до меня. А когда вспомнили — было поздно. Я надежно спряталась. А медальон, подаренный подругой, помогает тот самый зов игнорировать. Слышать-то его я слышу, но память и рассудок при этом не теряю. И совсем меняется дело, стоит только этот медальон с шеи снять. Я без него, словно кошка, готова лезть на стену, лишь услышу их зов.
Налив шампунь в ладошку, я ступила под ласковые струйки воды. Взбивая пену в волосах и намыливая свое истосковавшееся по мужской ласке тело, я уже начала вспоминать ту страшную ночь, когда я встретила их. Ту ночь, перевернувшую всю мою жизнь вверх тормашками.
И вдруг по моему влажному телу повеяло прохладным ветерком. То ли Владлен вышел из своего подвала, то ли входная дверь открылась.
Я застыла неподвижно, мгновенно выбросив все грустные воспоминания из головы. Выключила воду и застыла, прислушиваясь.
Ведь казалось, ничего, что должно было бы меня так напугать, не происходит. Но все же холодок страха побежал по позвоночнику.
А чего, собственно, я боюсь?
Владлена? Ну, поворчит и отстанет. Посетительницу запоздалую? А чего ее бояться?
Ну, а если мужчина — разве не этого я желала?
С потолка упала, заставив меня вздрогнуть, капля воды. Пена медленно с волос сползала на лоб, норовя попасть мне в глаза. В оглушительной тишине раздались шаги. Это точно не Владлен. Тот, несмотря на свой древний возраст, ходит вообще бесшумно.
Шаги медленно, но верно приближались к душевой.
Я осторожно, боясь шуметь, одной рукой потянулась за полотенцем, а другой смахнула пену, уже закрывшую мне один глаз.
Юлий Цезарь из меня никакой, и сделать три дела одновременно у меня не получилось.
До полотенца я так и не дотянулась, а рукой только размазала пену по глазам. Голая и ослепленная, я вдруг почувствовала, как ноги мои скользят по мыльному полу и я теряю равновесие. В каком-то отчаянии, уже стремительно приближаясь к земле, я все же схватила полотенце.
Громкий «плюх» моей голой задницы о покрытый плиткой пол прозвучал, словно оглушительный выстрел.
Меня услышали. В этом нет сомнения. Шаги на мгновение замерли, а затем уже быстрее и решительнее направились в мою сторону.
Я все еще пыталась завернуться в полотенце, когда тихо скрипнула дверь, и повеяло сквозняком.
Я поспешно вытерла пену с глаз и посмотрела на вошедшего.
Мужчина. Нет в этом сомнения. Крепкий мужчина. Поднимаю вверх глаза и сама себе не могу поверить.
Да он просто красавчик! Все, как я траву-заманиху и просила. Высокий растрепанный шатен с удивленно блестевшими из-под насупленных бровей глазами неопределенного цвета. Красивые, словно небрежно высеченные художником губы и скулы. Нос — определенно драконий! Только у них они такие длинные, узкие и с хищно шевелящимися ноздрями. Крепкое тело и косая сажень в плечах.
Барбара Картленд
Беглянка
— Merci beaucoup, monsieur, — поблагодарила его Верена, прижимая к груди самодельную карту. — Merci, mille fois[1].
Когда девушка покидала лавку, на сердце у нее было легко. Так легко, что она не заметила темного силуэта, подкрадывающегося из-за угла ближайшего переулка…
Верена снова взглянула на карту и вздохнула.
«Если я найду памятник, до пристани должно быть уже недалеко».
Девушка не знала, что заставило ее ускорить шаг, быть может, шестое чувство, но у нее вдруг опять возникло ясное ощущение, что за ней следят.
Сердце забилось быстрее, и Верена побежала по лабиринту улиц, стараясь оторваться от преследователя.
В голове проносились тысячи мыслей. За ней следит преступник?.. Сумасшедший с ножом?..
Внезапно на нее напали со спины, проворно закрыли рот рукой и потащили в темный переулок. Девушка успела заметить, что дорога, по которой она шла, выходит к пристани.
— Очень умно, юная леди. Право же, очень умно, — прозвучал шипящий голос.
Верена пыталась сопротивляться, но мужчина крепко держал ее в руках.
«ГРЕЗЫ ЛЮБВИ» БАРБАРЫ КАРТЛЕНД
Барбара Картленд была необычайно плодовитой писательницей — автором бесчисленных бестселлеров. В общей сложности она написала 723 книги, общий тираж которых составил более миллиарда экземпляров. Ее книги переведены на 36 языков народов мира.
Кроме романов ее перу принадлежат несколько биографий исторических личностей, шесть автобиографий, ряд театральных пьес, книги, которые содержат советы, относящиеся к жизненным ситуациям, любви, витаминам и кулинарии. Она была также политическим обозревателем на радио и телевидении.
Первую книгу под названием «Ажурная пила» писательница написала в возрасте двадцати одного года. Книга сразу стала бестселлером, переведенным на шесть языков. Барбара Картленд писала семьдесят шесть лет, почти до конца своей жизни. Ее романы пользовались необычайной популярностью в Соединенных Штатах. В 1976 году они заняли первое и второе места в списке бестселлеров Б. Далтона. Такого успеха не знал никто ни до нее, ни после.
Она часто попадала в Книгу рекордов Гиннесса, создавая за год больше книг, чем кто-либо из ее современников. Когда однажды издатели попросили ее писать больше романов, она увеличила их число с десяти до двадцати, а то и более в год. Ей тогда было семьдесят семь лет.
Барбара Картленд творила в таком темпе в течение последующих двадцати лет. Последнюю книгу она написала, когда ей было девяносто семь. В конце концов издатели перестали поспевать за ее феноменальной производительностью, и после смерти писательницы осталось сто шестьдесят неизданных книг.
Барбара Картленд стала легендой еще при жизни, и миллионы поклонников во всем мире продолжают зачитываться ее чудесными романами.
Моральная чистота и высокие душевные качества героинь этих романов, доблесть и красота мужчин и прежде всего непоколебимая вера писательницы в силу любви — вот за что любят Барбару Картленд ее читатели.
Ничто не может быть современнее и актуальнее любви и верности между одним мужчиной и одной женщиной.
Барбара Картленд
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1897
Леди Верена Росслин посмотрелась в зеркало богато инкрустированного французского туалетного столика и вздохнула. Она осталась довольна отражением — привлекательное юное лицо, формой напоминающее сердце, густые темные локоны, полные губы цвета спелой земляники.
Вглядевшись в собственные голубые глаза, девушка заметила в них тень грусти.
Конечно, Верена всегда носила в сердце тень печали после того, как лишилась матери шесть лет назад, в возрасте пятнадцати лет, но нет, тут было что-то еще…
В глубине глаз крылась какая-то неясная грусть, но девушка не могла разгадать ее природу.
Пока Верена размышляла над возможными вариантами, в дверь спальни постучали.
— Войдите, — отозвалась она нежным мелодичным голосом, таким похожим на голос матери, как часто говорил ей отец, граф Бредчестер.
— Его светлость желает поговорить с вами, миледи. — Виолетта, горничная Верены, стояла в дверях с выражением беспокойства на лице. — Он желает, чтобы вы пришли прямо сейчас.
«Интересно, что папа находит настолько срочным? — пробормотала про себя Верена, поднимаясь от туалетного столика и поправляя волосы. Ей нравилось носить их распушенными, хотя отец говорил, что это не пристало женщине в двадцать один год. — Очень надеюсь, что это не дурные вести».
Она поспешила по коридору к великолепной лестнице Росслин-холла.
Род Верены на протяжении многих поколений жил в этом доме, однако на памяти девушки он почти не изменился. Ее мать, став молодой женой, взяла в свои руки отделку комнат и не пожалела средств, чтобы обустроить для семьи уютный дом.
К сожалению, Верена была единственным ребенком, и в доме ничего не меняли в память о ее матери.
У двери в кабинет отца Верена легко коснулась массивной бронзовой ручки, на секунду задержала на ней ладонь, а затем дважды постучала.
Открыв отделанную красным деревом дверь, девушка увидела графа, который сидел за письменным столом, углубившись в дела.
— Вы хотели срочно меня видеть, папа? — спросила Верена у все еще красивого мужчины лет пятидесяти, склонившегося над бумагами.
— Ах, Верена, дорогая! Я хотел сообщить тебе, что уезжаю в Лондон и некоторое время пробуду в нашем доме на Хертфорд-стрит. Есть вопросы, которые требуют моего внимания.
Верена не осмелилась спросить, что это за вопросы. Девушка знала, что деловая жизнь отца ее не касается.
— Не смотри так тревожно, — с теплотой в голосе продолжил граф. — Нужно разобраться всего лишь с одним пустяком. Кроме того, будучи в Лондоне, я, пожалуй, навещу свою сестру, леди Армстронг, в Риджентс-Парке. Ее муж уже некоторое время болеет, и ей приятно будет увидеть родное лицо.
— Папа, как долго вы будете в отъезде?
Верене невыносимо было вот так расставаться с отцом. После того как умерла ее мать, граф более двух лет находился в глубокой депрессии, и даже теперь случались дни, когда он был холоден и молчалив.
— Вам наверняка будет одиноко в Лондоне, где никого не окажется рядом, — продолжила она.
— Милая моя, у меня не будет недостатка в обществе. Дела не позволят скучать. Пожалуйста, не переживай за меня. Расскажи лучше, как ты собираешься проводить время, пока меня не будет. На конюшне тебя ждет чудесный черный жеребец, которого я недавно купил. Ручаюсь, едва познакомившись с ним, ты почти перестанешь замечать мое отсутствие.
Читать дальше
Читать книгу Ольга Пашнина — Беглянка, Жанр: Детективная фантастика. Читайте книги онлайн, полностью, бесплатно, без регистрации на ТОП-сайте Vse-Knigi.com
© Пашнина О., 2016
© ООО «Издательство «Э», 2016
* * *
Пролог
– Взамен… я хочу тебя. Здесь, сейчас.
Луна на несколько мгновений вышла из-за туч, осветив красивое лицо девушки. На нем читались недоумение и страх. Впрочем, она отлично владела собой. В следующий же миг, одновременно с тем, как камера вновь погрузилась во тьму, девушка криво усмехнулась.
– О, полагаю, это будет очень быстро, – выпалила она.
Удар достиг цели. Мужчина подался вперед, заставляя ее отодвигаться до тех пор, пока спиной она не уперлась в холодную стену. У нее не было шансов сбежать. Он поцеловал ее, с легкостью подавив сопротивление, и поцелуй этот скорее походил на месть за обидные слова. Действо, обычно призванное доставлять удовольствие, в этот раз доставляло удовольствие лишь охотнику. Его жертва была испугана так, что почти не двигалась.
Несомненно, она все помнила. Их давний короткий роман. Встречи и поцелуи. Они не могли это забыть, и встреча, произошедшая спустя столько лет, лишь всколыхнула воспоминания.
А еще она устала. От бессмысленных попыток убежать, от ответственности, к которой не была готова. От страха перед теми, кто ведет охоту на нее. Она устала настолько сильно, что сдалась, даже не начав бороться.
Грубая ткань рубашки скользнула по плечам вниз. Луна снова осветила нежную кожу. Девушка дрожала… совсем немного, но это было видно даже с такого расстояния. Руки мужчины блуждали по ее спине, освобождая от одежды, поднялись к волосам и медленно начали распускать пучок, одну за одной вынимая шпильки.
У нее вырвался короткий стон. Она не видела усмешку, но почувствовала его удовлетворение, потому что сделала робкую и какую-то несерьезную попытку вырваться. Но резким движением мужчина пресек ее попытки. Девушке ничего не оставалось, как отдаться в его власть. У нее не было ни выбора, ни сил.
Дверь камеры захлопнулась. Легкий скрип совпал со стоном, а затем все стихло. Можно было только догадываться о том, чем занимаются эти двое. Впрочем, не такая уж и тайна. Разве что времени остается не так много. Тюремная камера не располагает к романтике и долгому сексу. Скоро они оттуда выйдут, а значит, нужно действовать быстро.
В такое время в тюрьме Рейвенвуда почти нет случайных людей. Да и охраны, если быть до конца честным, мало. Остаться в тени не составило труда. И вскоре мягкий свет от заклинания осветил табличку, гласившую, что за дверью располагается кабинет начальника стражи. В кабинете было пусто за исключением единственного стражника, который сразу же шагнул вперед, преграждая путь.
Короткий взгляд, и глаза стража помутнели, а сам он отступил на шаг назад. Послушно, повинуясь чужой воле, протянул руку. Как легко управлять людьми, которые не ждут такой магии. Как легко оборвать чью-то жизнь и даже не запачкать руки.
Но не в этот раз.
В руку стражника лег небольшой конверт. «Для Кайлы Кордеро» – изящные буквы ярко выделялись на светлом пергаменте.
И подпись: «Твоя «К».
Часть первая
Беги, Кайла, беги
Пришлось остановиться, чтобы пропустить процессию с гробом. Я и не заметила, как оказалась в самой гуще плачущих людей. Воздух вокруг был наполнен печалью и невыплаканными слезами. В городе, на людях, скорбящие держались. Но напряжение чувствовалось. Я поежилась и поспешила как можно скорее отойти в сторону.
Затуманенная алкоголем голова плохо соображала. Я несколько раз пожалела о том, что не взяла экипаж. Или не позволила тому милому художнику меня проводить.
А мимо все шли и шли люди в черном. Вскоре они слились в непрерывный поток черных теней. Я помотала головой, прогоняя сонливость. Постепенно начало доходить.
Поздний вечер, какие похороны?
С содроганием я взглянула на женщину, которая шла рядом с гробом. Ее лицо ничего не выражало, темные покрасневшие глаза смотрели вперед. Тут я поняла окончательно: этот гроб проносят мимо меня не в первый раз.
Сердце остановилось и, прежде чем забиться снова, подарило несколько страшных секунд. Умелая иллюзия… проработка была впечатляющей. И пугающей до дрожи, до ледяного ужаса. Я рванула к ближайшему зданию, не оглядываясь. Лишь бы оказаться как можно дальше от этой призрачной процессии.
Небо над Даркфеллом снова потемнело. Я быстро взбежала по ступенькам к массивным дверям центральной библиотеки Даркфелла. Расписалась в журнале посещений, снискав удивленный взгляд дежурного библиотекаря, и забрала пропуск. Хоть библиотека и работала до поздней ночи, народу было очень мало. Третий зал казался самым непосещаемым. В нем хранились узкопрофессиональные книги, читать которые не задают студентам. Кроме меня, меж полками бродил только сухонький старичок.
Я с трудом собралась с мыслями. Все еще чувствовала страх. Кому и зачем нужно было создавать иллюзию? Случайно ли я на нее наткнулась? А если нет, то… нет, о повторении кошмара, случившегося год назад, думать не хотелось. Надо немного переждать и найти экипаж.
А все же как давно я не была в библиотеке! С тех пор, как закончила преподавать. Уже забылся этот ни с чем не сравнимый запах. И звуки, шелест страниц, приглушенные коврами шаги. Может, стоит остаться до закрытия. Но все же отчего-то при взгляде на полки с ровными рядами корешков накатывала легкая дрожь. Когда я уезжала из дома, я думала, что сожгла все мосты.
С тех пор как моя младшая сестра оказалась убийцей, а средняя вышла замуж, я отчаялась построить нормальную жизнь преподавательницы теории магии. Бросила колледж, должность, знакомых, родной дом и уехала сюда, в Даркфеллл, город возможностей… и разрушенных стремлений.
Я вздрогнула, увидев название стеллажа, перед которым оказалась незаметно для самой себя.
«Ментальная магия».
Воспоминания причиняли боль. Сильную. С некоторых пор ментальная магия в нашей семье неизменно напоминала о сестре, которая в лечебнице хлебнула этой магии вдоволь. Я избегала напоминаний об этом этапе своей жизни, но, похоже, судьба этому яростно противилась.
Я медленно брела вдоль ровных и почти одинаковых корешков. Ни одна из книг не привлекла мое внимание. Просмотреть все? Но я даже не знаю, что здесь делаю!
Неуверенно я протянула руку к полке, решив хоть как-то отвлечься и не думать, что привело меня в библиотеку. Лишь вытащив книгу, я заметила второй ряд. Книги стояли вдоль полки, поэтому со стороны казалось, будто она у́же. Я вытащила еще несколько штук, чтобы рассмотреть названия дальнего ряда. Первые две увиденные книги были о каких-то растениях и их свойствах в лечении ментальных отзвуков заклятий, а вот от названия третьей мое сердце вдруг забилось быстрее.
Глава 1
Последний рейсовый автобус пригородного сообщения не спеша ехал по разбитой трассе привычным маршрутом. Народа в салоне было немного, лишь те, кому посчастливилось работать в городе. Молодая женщина, крепко сжимавшая ручку детской коляски, резко выделялась на общем фоне. Она была инородным телом в слаженном коллективе жителей близлежащих поселков, которые знали друг о друге все.
Незнакомка сразу же привлекла к себе всеобщее внимание пассажиров, они долго перешептывались, обсуждая гостью, но, в конце концов, интерес угас, люди переключились на насущные проблемы, забыв о ее существовании.
Татьяна облегченно вздохнула, радуясь, что ее оставили в покое, и отвернулась к окну, с ужасом осознавая, в какую глушь завела ее судьба. Всю жизнь она прожила в мегаполисе и не привыкла к деревне, но обстоятельства сложились таким образом, что лишь здесь она могла чувствовать себя в безопасности.
Наблюдая за тем, как поздние сумерки сгущаются за окном, укутывая все вокруг темным, непроглядным покрывалом, она с трудом сдерживала внутреннюю панику. Раньше никогда не думала, что за городом наступление ночи ощущается отчетливее. В слабом свете фар природа казалась мрачной и пугающей, деревья превращались в зловещих монстров с когтистыми руками и огромными зубами. Тихие перешептывания пассажиров, больше напоминавшие заупокойные молитвы, тоже не добавляли оптимизма.
Татьяна зябко поежилась, чувствуя, как страх проникает все глубже под кожу, как его ледяные щупальца опутывают ее со всех сторон. С трудом усмирив разыгравшееся воображение, проверила мирно спавшую дочь и прислонилась щекой к прохладному стеклу. Прикрыв веки, мечтала лишь о том, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился.
Через несколько минут автобус резко дернулся и остановился. Татьяна открыла глаза и осмотрелась, силясь понять, где находится. Тусклое освещение не позволяло прочитать название на блеклой табличке. С трудом различив буквы, она поняла, что это не ее остановка и чуть слышно вздохнула — сколько осталось до конечной, даже не представляла.
Двери открылись, и ночная прохлада ворвалась в салон, заставив кожу покрыться мурашками. Несколько человек вошли в автобус, и неприятный запах перегара тут же заполнил пространство, провоцируя мерзкую тошноту. Смерив недобрым взглядом новых пассажиров, Таня инстинктивно зажала нос ладонью, стараясь глубоко не вдыхать. Запах перегара с детства вызывал у нее рвотные позывы. Пришлось приложить немало усилий, чтобы справиться с реакцией организма.
***
Нетрезвой походкой Александр прошел вглубь автобуса и огляделся в поисках свободного места. Едва заметно кивнув пассажирам, опустился на кресло в дальнем конце салона, на соседнее поставил пакет с громко звякнувшими бутылками и отвернулся к окну. В отличие от других он предпочитал сидеть один и ни с кем разговаривать. Работая в сельской поликлинике врачом общей практики, он знал всех жителей своего многочисленного участка в лицо, но ни с кем из них не сближался, ревностно оберегая личное пространство. Люди его ценили как хорошего специалиста, но побаивались, поэтому особо не докучали, обращались только по важному делу.
Сашу такое положение дел полностью устраивало. Он не горел желанием заводить новые знакомства. Будучи коренным жителем своей деревни, даже несмотря на то, что много лет прожил в Москве, имел немалый авторитет среди односельчан, и этого было достаточно.
Он знал, что о нем ходит множество разнообразных легенд. Местные сплетницы не уставали перемывать ему кости, придумывая все новые и новые факты в его биографии. Но правду не знал никто, сам он упорно хранил молчание и игнорировал все, что о нем говорили, не подтверждая и не опровергая многочисленные слухи. Ему было попросту все равно, что о нем думают — со своей работой он справлялся на отлично, за полгода ни единой жалобы на него не поступило, а остальное считал своим личным делом, его жизнь никого не касалась.
Рассматривая причудливые тени, отбрасываемые деревьями, Саша мечтал поскорее добраться до дома, привычно закончить вечер с бутылкой в руке и утопить в ней все мысли и воспоминания. Случайно его блуждающий взгляд зацепился за отражение девушки в окне. Незнакомые черты сразу же бросились в глаза, заставив нахмуриться — появление нового человека не сулило ничего хорошего, кроме дополнительной работы. С трудом сфокусировавшись на ней, Саша мысленно вынес свой вердикт: «Очередная стерва» — и поморщился.
Все в этой женщине виделось ему в негативном свете: внешность, движения, небрежный наклон головы. Ее неброская, холодная красота отталкивала, но он никак не мог отвести глаза, будто под гипнозом следил за ней сквозь тонкую прозрачную гладь стекла и ощущал, как в душе просыпается необоснованная злость. С нескрываемым отвращением скользнул по хрупкой фигурке взглядом и отвернулся, беспощадно топча ростки жалости, начавшие прорастать где-то внутри.
Его совершенно не интересовала судьба незнакомки. Не хотел он знать и зачем она приехала в их глушь ночью с маленьким ребенком на руках. Для него куда проще было навешать ярлыков, а не вникать в чужие проблемы. Одного взгляда было достаточно, чтобы он возненавидел ее. Ее лично и весь женский род в ее лице. Саша презирал таких женщин — красивых и холодных, считал их всех лживыми и расчетливыми, и ничто не могло пошатнуть его убеждения.
С трудом поборов раздражение: на весь мир, на свою неудавшуюся жизнь, на чертову незнакомку с огромными глазами — заставил себя переключиться на насущные проблемы. С сожалением подумал, что в очередной раз забыл купить еды, но это не пугало, привык довольствоваться малым, главное, «анестезию» он никогда не забывал.
Монотонный шум колес действовал успокаивающе, и Саша прикрыл веки, отключаясь от тягостных мыслей. Он не спал, лишь привычно делал вид. Слышал, как автобус остановился на конечной станции и немногочисленные пассажиры покидают салон, стремясь поскорее добраться до дома, но открывать глаза не спешил. Ему некуда было торопиться, дома никто не ждал.
Все шло как всегда, по одному и тому же сценарию. Саша знал, что, как только выйдет последний человек, Иван Федорович — водитель автобуса, разбудит его. Они вместе покурят, обсудив новости и разойдутся каждый в свою сторону.
— Простите. — Робкий, едва слышный голос ударил по перепонкам, одним махом меняя привычный уклад вещей. — Вы мне не поможете?
От неожиданности Саша вздрогнул и, распахнув веки, посмотрел на нарушителя спокойствия. Перед ним стояла та самая незнакомка, пронзительно смотрела холодными голубыми глазами и переминалась с ноги на ногу. Он никак не мог сообразить, чего она от него хочет, поэтому чувствовал себя полнейшим идиотом.
— Коляска тяжелая… — пояснила она и указала на стоявший неподалеку транспорт.
Просьба была вполне невинной, но Белов интуитивно уловил приказные нотки в голосе и невольно напрягся, желая послать незнакомку куда подальше. Но огляделся и понял, что они в автобусе одни и переложить ее просьбу попросту не на кого.