Ранние рассказы леонида андреева

Àíäðååâ Ëåîíèä Íèêîëàåâè÷ [9(21).08.1871 — 12.09.1919],
ïðîçàèê, äðàìàòóðã. Ðîäèëñÿ â Îðëå. Îêîí÷èë Îðëîâñêóþ  ìóæñêóþ ãèìíàçèþ. Ó÷èëñÿ â Ïåòåðáóðãñêîì è Ìîñêîâñêîì óíèâåðñèòåòàõ. Íåêîòîðûå ðàííèå ïðîèçâåäåíèÿ Àíäðååâà  ïîëó÷èëè âûñîêóþ îöåíêó Ë. Òîëñòîãî è Ì. Ãîðüêîãî. Ïðîèçâåäåíèÿ À. ìíîãîêðàòíî èçäàâàëèñü íà áîëãàðñêîì, ôðàíöóçñêîì, àíãëèéñêîì, èòàëüÿíñêîì, íåìåöêîì, êèòàéñêîì, íîðâåæñêîì è äðóãèõ ÿçûêàõ. Óìåð â ä. Íåéâîëà â Ôèíëÿíäèè. Ïîõîðîíåí íà Âîëêîâîì êëàäáèùå â Ëåíèíãðàäå. (Ïèñàòåëè Îðëîâñêîãî êðàÿ. — Ñ. 13 — 17). Ðèììà Íèêîëàåâíà, ñåñòðà Àíäðååâà â î÷åðêå «Ìàòü Ëåîíèäà Íèêîëàåâè÷à» ïèøåò:
 «Äëÿ ìàòåðè âåñü ñìûñë å¸ æèçíè ñîñðåäîòî÷åí ê äåòÿì, âíóêàì, è ãëàâíûì îáðàçîì ê Ëåîíèäó…». Óäèâèòåëüíûå îòíîøåíèÿ áûëè ìåæäó Ëåîíèäîì è åãî ìàòåðüþ. Ñûí íàçûâàë å¸ Ìàòî÷êîé, îíà åãî — Êîòî÷êîé, äàæå êîãäà îí áûë âçðîñëûì. Îäíàæäû â äåòñòâå Ëåîíèä åäâà íå óòîíóë â ðåêå Îðëèê â ìåñòå, íàçûâàåìûì Âàâèëîíîì. Ïîñëå ýòîãî ìàìà, Àíàñòàñèÿ Íèêîëàåâíà, ñòàëà õîäèòü íà Îðëèê ñ íèì ñàìà. Ïðèâÿçûâàëà âåð¸âêîé ñûíà çà íîãó èëè çà òàëèþ è ïóñêàëà â âîäó. Íî òîò÷àñ æå òÿíóëà åãî îáðàòíî çà âåð¸âêó, êîãäà Ëåîíèä, êàê åé êàçàëîñü, çàõîäèë î÷åíü äàëåêî. À ðåêà â òîì ìåñòå áûëà, ÷òî ðó÷å¸ê, è âñå ìàëü÷èêè âáðîä, ïî ùèêîëîòêó ïåðåõîäèëè ÷åðåç íå¸. (Èç âîñïîìèíàíèé Ï.Í. Àíäðååâà). Àíäðååâ ñ ëþáîâüþ âñïîìèíàåò ãîðîä ñâîåãî äåòñòâà Îð¸ë, ãèìíàçèþ, âåñåííèå îðëîâñêèå óëèöû, ãäå îí ëþáèë ãóëÿòü, ñòàðûé äîì è ñàä, êàçàâøèåñÿ åìó â äåòñòâå îãðîìíûìè è òàèíñòâåííûìè.
(«Ñòðàíèöû èç äíåâíèêà» Ë.Í. Àíäðååâà (1918 — 1919) â êíèãå «Îðëîâñêèé êðàé â õóäîæåñòâåííîé ëèòåðàòóðå…» — Ñ.92).
Ë.Í.Àíäðååâ ïèøåò:
«Â ðóññêîì íàðîäå. åñòü è óì, è òàëàíò, è ñîâåñòü. Ðóññêèé íàðîä ïðèíåñ¸ò èñ-òèííóþ ñâîáîäó íå òîëüêî ñåáå, íî è âñåìó ìèðó».
Èñòîðèê òåàòðà è ëèòåðàòóðû Ñ.À. Âåíãåðîâ òàê îïðåäåëÿåò ñóùíîñòü òâîð÷åñòâà Àíäðååâà: «Áóíòàðü, ñòó÷àùèéñÿ â æåëåçíóþ äâåðü òåìíèöû æèçíè».
(Ýíöèêëîïåäèÿ ëèòåðàòóðíûõ ãåðîåâ. — Ì.: Àãðàô, 1999. — 496 ñ. — Ñ. 456).
Ë.Í. Àíäðååâ: «Ëîæü ïåðåä ñàìèì ñîáîþ — ýòî íàèáîëåå ðàñïðîñòðàí¸ííàÿ è ñàìàÿ íèçêàÿ ôîðìà ïîðàáîùåíèÿ ÷åëîâåêà æèçíüþ».

(Áåëüñêèé Àëåêñàíäð. Îðëîâñêèé ýíöèêëîïåäè÷åñêèé ñëîâàðü, 2009. — Ñ.21).

Ëåîíèä Íèêîëàåâè÷ Àíäðååâ
Ïñåâäîíèìû James Lynch, Ë.— åâ
Äàòà ðîæäåíèÿ 9 (21) àâãóñòà 1871
Ìåñòî ðîæäåíèÿ Îð¸ë, Ðîññèéñêàÿ èìïåðèÿ
Äàòà ñìåðòè 12 ñåíòÿáðÿ 1919 (48 ëåò)
Ìåñòî ñìåðòè Íåéâîëà, âîëîñòü Óóñèêèðêêî, Âûáîðãñêàÿ ãóáåðíèÿ, Ôèíëÿíäèÿ
Ãðàæäàíñòâî Ðîññèéñêàÿ èìïåðèÿ
Ðîä äåÿòåëüíîñòè ïðîçàèê
Ãîäû òâîð÷åñòâà 1889—1919
Íàïðàâëåíèå ýêñïðåññèîíèçì, ðåàëèçì, ñèìâîëèçì, íàòóðàëèçì
ßçûê ïðîèçâåäåíèé ðóññêèé

Ëåîíèä Íèêîëàåâè÷ Àíäðååâ (9 [21] àâãóñòà 1871, Îð¸ë, Ðîññèéñêàÿ èìïåðèÿ — 12 ñåíòÿáðÿ 1919, Íåéâîëà, Ôèíëÿíäèÿ) — ðóññêèé ïèñàòåëü. Ïðåäñòàâèòåëü Ñåðåáðÿíîãî âåêà ðóññêîé ëèòåðàòóðû. Îäèí èç ïèîíåðîâ öâåòíîé ôîòîãðàôèè â Ðîññèè.
Àíäðååâ ñ÷èòàåòñÿ ðîäîíà÷àëüíèêîì ðóññêîãî ýêñïðåññèîíèçìà. Åãî òâîð÷åñêèé ñòèëü ñâîåîáðàçåí è ïðåäñòàâëÿåò ñîáîé ñî÷åòàíèå ðàçëè÷íûõ ëèòåðàòóðíûõ íàïðàâëåíèé.
Ðîäèëñÿ â Îðëå â ñåìüå çåìëåìåðà-òàêñàòîðà Íèêîëàÿ Èâàíîâè÷à Àíäðååâà (1847—1889) è Àíàñòàñèè Íèêîëàåâíû Àíäðååâîé (óðîæä. Ïàöêîâñêîé) (?—1920), äî÷åðè ïîëüñêîãî ïîìåùèêà. Óæå â äåòñòâå ïðîÿâëÿë èíòåðåñ ê ÷òåíèþ. Ó÷èëñÿ â Îðëîâñêîé êëàññè÷åñêîé ãèìíàçèè (1882—1891). Óâëåêàëñÿ òâîð÷åñòâîì Øîïåíãàóýðà è Ãàðòìàíà.
Þíîøåñêàÿ âïå÷àòëèòåëüíîñòü è ðàçâèòîå âîîáðàæåíèå íåñêîëüêî ðàç ïîáóæäàëè åãî íà áåçðàññóäíûå ïîñòóïêè: â âîçðàñòå 17 ëåò ðåøèë èñïûòàòü ñèëó âîëè è ë¸ã ìåæäó ðåëüñîâ ïåðåä ïðèáëèæàþùèìñÿ ïàðîâîçîì, íî îñòàëñÿ íåâðåäèì.
Îêîí÷èâ ãèìíàçèþ, Àíäðååâ ïîñòóïèë íà þðèäè÷åñêèé ôàêóëüòåò Ïåòåðáóðãñêîãî óíèâåðñèòåòà; ïîñëå ñìåðòè îòöà ìàòåðèàëüíîå ïîëîæåíèå åãî ñåìüè óõóäøèëîñü, à ñàì Àíäðååâ íà÷àë çëîóïîòðåáëÿòü àëêîãîëåì. Îäíî âðåìÿ Àíäðååâó ïðèõîäèëîñü äàæå ãîëîäàòü.  Ïåòåðáóðãå ïðîáîâàë ïèñàòü ñâîè ïåðâûå ðàññêàçû, îäíàêî èç ðåäàêöèè, êàê Àíäðååâ âñïîìèíàåò â ñâîèõ ìåìóàðàõ, èõ âåðíóëè ñî ñìåõîì. Îò÷èñëåííûé çà íåóïëàòó, îí ïîñòóïèë íà þðèäè÷åñêèé ôàêóëüòåò Ìîñêîâñêîãî óíèâåðñèòåòà.  Ìîñêâå, ïî ñëîâàì ñàìîãî Àíäðååâà: «ìàòåðèàëüíî æèëîñü ëó÷øå: ïîìîãàëè òîâàðèùè è êîìèòåò».
 1894 ãîäó, ïîñëå ëþáîâíîé íåóäà÷è, Àíäðååâ ïûòàëñÿ ïîêîí÷èòü æèçíü ñàìîóáèéñòâîì. Ïîñëåäñòâèåì íåóäà÷íîãî âûñòðåëà áûëî öåðêîâíîå ïîêàÿíèå è ïîðîê ñåðäöà, êîòîðûé è âûçâàë âïîñëåäñòâèè ñìåðòü ïèñàòåëÿ. Ïîñëå ýòîãî ñëó÷àÿ Ëåîíèä Àíäðååâ îïÿòü áûë âûíóæäåí áåäñòâîâàòü: òåïåðü åìó íåîáõîäèìî áûëî êîðìèòü ìàòü, ñâîèõ ñåñò¸ð è áðàòüåâ, ïåðåáðàâøèõñÿ â Ìîñêâó. Ïåðåáèâàëñÿ ñëó÷àéíûìè çàðàáîòêàìè, ïðåïîäàâàíèåì è ðèñîâàíèåì ïîðòðåòîâ íà çàêàç.  ïîëèòè÷åñêîé äåÿòåëüíîñòè íå ó÷àñòâîâàë.
 1897 ãîäó óñïåøíî ñäàë âûïóñêíûå ýêçàìåíû â óíèâåðñèòåòå, ÷òî îòêðûëî åìó äîðîãó â àäâîêàòóðó, êîòîðîé îí çàíèìàëñÿ âïëîòü äî 1902 ãîäà. Ðàáîòàë ïîìîùíèêîì ïðèñÿæíîãî ïîâåðåííîãî Ìîñêîâñêîãî ñóäåáíîãî îêðóãà.  1897 ãîäó íà÷èíàåò ñâîþ æóðíàëèñòñêóþ äåÿòåëüíîñòü â ãàçåòàõ «Ìîñêîâñêèé âåñòíèê» è «Êóðüåð». Ñâîè ôåëüåòîíû ïîäïèñûâàë ïñåâäîíèìîì James Lynch.  1898 ãîäó â «Êóðüåðå» áûë íàïå÷àòàí åãî ïåðâûé ðàññêàç «Áàðãàìîò è Ãàðàñüêà». Ïî ñëîâàì Àíäðååâà, ðàññêàç áûë ïîäðàæàíèåì Äèêêåíñó, îäíàêî ìîëîäîãî àâòîðà çàìåòèë Ìàêñèì Ãîðüêèé, êîòîðûé è ïðèãëàñèë Àíäðååâà â êíèãîèçäàòåëüíîå òîâàðèùåñòâî «Çíàíèå», îáúåäèíÿþùåå ìíîãèõ ìîëîäûõ ïèñàòåëåé.
Íàñòîÿùàÿ ñëàâà ïðèøëà ê Àíäðååâó ïîñëå èçäàíèÿ â 1901 ãîäó åãî ðàññêàçà «Æèëè-áûëè» â æóðíàëå «Æèçíü».
 1902 ãîäó Àíäðååâ æåíèòñÿ íà Àëåêñàíäðå Âåëèãîðñêîé — âíó÷àòîé ïëåìÿííèöå Òàðàñà Øåâ÷åíêî. Çà íåñêîëüêî äíåé äî ñâàäüáû Àíäðååâ ïîäàðèë íåâåñòå ïåðâûé ñáîðíèê ñâîèõ ðàññêàçîâ, íàïèñàâ â í¸ì:
«Ïóñòûíåþ è êàáàêîì áûëà ìîÿ æèçíü, è áûë ÿ îäèíîê, è â ñàìîì ñåáå íå èìåë ÿ äðóãà. Áûëè äíè, ñâåòëûå è ïóñòûå, êàê ÷óæîé ïðàçäíèê, è áûëè íî÷è, òåìíûå, æóòêèå, è ïî íî÷àì ÿ äóìàë î æèçíè è ñìåðòè, è áîÿëñÿ æèçíè è ñìåðòè, è íå çíàë, ÷åãî áîëüøå õîòåë — æèçíè èëè ñìåðòè. Áåçãðàíè÷íî âåëèê áûë ìèð, è ÿ áûë îäèí — áîëüíîå òîñêóþùåå ñåðäöå, ìóòÿùèéñÿ óì è çëàÿ, áåññèëüíàÿ âîëÿ. <…> È ÿ ñæèìàëñÿ îò óæàñà æèçíè, îäèíîêèé ñðåäè íî÷è è ëþäåé, è â ñàìîì ñåáå íå èìåÿ äðóãà. Ïå÷àëüíà áûëà ìîÿ æèçíü, è ñòðàøíî ìíå áûëî æèòü. ß âñåãäà ëþáèë ñîëíöå, íî ñâåò åãî ñòðàøåí äëÿ îäèíîêèõ, êàê ñâåò ôîíàðÿ íàä áåçäíîþ. ×åì ÿð÷å ôîíàðü, òåì ãëóáæå ïðîïàñòü, è óæàñíî áûëî ìîå îäèíî÷åñòâî ïåðåä ÿðêèì ñîëíöåì. <…> Óæå áëèçêà áûëà ìîÿ ñìåðòü. È ÿ çíàþ, çíàþ âñåì äðîæàùèì îò âîñïîìèíàíèé òåëîì, ÷òî òà ðóêà, êîòîðàÿ âîäèò ñåé÷àñ ïåðîì, áûëà áû â ìîãèëå — åñëè áû íå ïðèøëà òâîÿ ëþáîâü, êîòîðîé ÿ òàê äîëãî æäàë, î êîòîðîé òàê ìíîãî, ìíîãî ìå÷òàë è òàê ãîðüêî ïëàêàë â ñâî¸ì áåçûñõîäíîì îäèíî÷åñòâ养. — Àíäðååâ Âàäèì. Äåòñòâî, ñ. 156—159.

 òîì æå ãîäó ñòàíîâèòñÿ ðåäàêòîðîì «Êóðüåðà», âûíóæäåí áûë äàòü ïîëèöèè ïîäïèñêó î íåâûåçäå èç-çà ñâîåé ñâÿçè ñ ðåâîëþöèîííî íàñòðîåííûì ñòóäåí÷åñòâîì. Áëàãîäàðÿ ïîìîùè Ìàêñèìà Ãîðüêîãî áîëüøèì òèðàæîì áûë âûïóùåí ïåðâûé òîì ñî÷èíåíèé Àíäðååâà.  ýòè ãîäû îáîçíà÷èëàñü íàïðàâëåííîñòü òâîð÷åñòâà è åãî ëèòåðàòóðíàÿ ìàíåðà.
 1905 ãîäó ïðèâåòñòâîâàë Ïåðâóþ ðóññêóþ ðåâîëþöèþ; óêðûâàë ó ñåáÿ äîìà ñêðûâàâøèõñÿ ÷ëåíîâ ÐÑÄÐÏ. 9 ôåâðàëÿ ê íåìó íà êâàðòèðó ïðèáûë äëÿ ïðèíÿòèÿ ó÷àñòèÿ íà ñîñòîÿâøåìñÿ ñúåçäå ðàéîííûõ ïðåäñòàâèòåëåé ÷ëåí Öåíòðàëüíîãî Êîìèòåòà ÐÑÄÐÏ Ùåêîëäèí Ô. È., ãäå áûë àðåñòîâàí ñ Àíäðååâûì. 10 ôåâðàëÿ Àíäðååâ áûë ïîñàæåí â Òàãàíñêóþ òþðüìó çà òî, ÷òî íàêàíóíå íà åãî êâàðòèðå ïðîøëî òàéíîå ñîáðàíèå ÖÊ (25 ôåâðàëÿ âûïóùåí ïîä çàëîã, âíåñ¸ííûé Ñàââîé Ìîðîçîâûì).  ýòîì æå ãîäó íàïèñàë ðàññêàç «Ãóáåðíàòîð», ñòàâøèé îòêëèêîì íà óáèéñòâî 17 ôåâðàëÿ ýñåðîì È. Êàëÿåâûì ìîñêîâñêîãî ãåíåðàë-ãóáåðíàòîðà âåëèêîãî êíÿçÿ Ñåðãåÿ Àëåêñàíäðîâè÷à.
 1906 ãîäó ïèñàòåëü âûíóæäåí óåõàòü â Ãåðìàíèþ, ãäå ó íåãî ðîæäàåòñÿ âòîðîé ñûí, Äàíèèë, êîòîðûé âïîñëåäñòâèè ñòàíåò ïèñàòåëåì (åãî ïåðó ïðèíàäëåæèò òðàêòàò «Ðîçà Ìèðà»).  äåêàáðå òîãî æå ãîäà îò ïîñëåðîäîâîé ãîðÿ÷êè óìèðàåò åãî æåíà (ïîõîðîíåíà â Ìîñêâå íà êëàäáèùå Íîâîäåâè÷üåãî ìîíàñòûðÿ).
Àíäðååâ óåçæàåò íà Êàïðè (Èòàëèÿ), ãäå æèâ¸ò ó Ãîðüêîãî (ñ äåêàáðÿ 1906 äî âåñíû 1907 ãîäà). Ïîñëå íà÷àëà ðåàêöèè â 1907 ãîäó Àíäðååâ ðàçî÷àðîâûâàåòñÿ â ñàìîé ðåâîëþöèè. Îí îòõîäèò îò ðåâîëþöèîííî íàñòðîåííîãî ïèñàòåëüñêîãî îêðóæåíèÿ Ãîðüêîãî.
 1908 ãîäó Àíäðååâ æåíèòñÿ íà Àííå Èëüèíè÷íå Äåíèñåâè÷ (Êàðíèöêîé) è ïåðååçæàåò â ñîáñòâåííûé äîì â Âàììåëüñó, êîòîðûé ìåñòíûå æèòåëè, ôèííû, ïðîçâàëè «Çàìêîì äüÿâîëà» (ïî-ôèíñêè — «Ïèðóëèííà»). Íà âèëëå «Àâàíñ» (íàçâàíèå áûëî âûáðàíî èç-çà òîãî, ÷òî äîì áûë ïîñòðîåí íà àâàíñ îò èçäàòåëÿ) Ëåîíèä Àíäðååâ ïèøåò ñâîè ïåðâûå äðàìàòè÷åñêèå ïðîèçâåäåíèÿ.
Ñ 1909 ãîäà àêòèâíî ñîòðóäíè÷àåò ñ ìîäåðíèñòñêèìè àëüìàíàõàìè èçäàòåëüñòâà «Øèïîâíèê».
Èç çàìåòêè â «Ìîñêîâñêîé ãàçåòå», 1912 ãîä: «Ëåîíèä Àíäðååâ îòïðàâëÿåòñÿ íà äíÿõ â ïóòåøåñòâèå ïî Àôðèêå. Ïóòåøåñòâèå ïðîäîëæèòñÿ îêîëî äâóõ ìåñÿöåâ. Òàëàíòëèâûé ïèñàòåëü ÷óâñòâóåò ñåáÿ çäîðîâûì è áîäðûì è çàíÿò òåïåðü èçó÷åíèåì ðàçíûõ ïóòåâîäèòåëåé è êíèã îá Àôðèêå».
 ãîäû Ïåðâîé ìèðîâîé âîéíû ñòàë âåäóùèì ñîòðóäíèêîì æóðíàëà «Îòå÷åñòâî» èçäàòåëÿ Çèíîâèÿ Ãðæåáèíà.
Íà÷àëî Ïåðâîé ìèðîâîé âîéíû Ëåîíèä Àíäðååâ âñòðåòèë ñ âîîäóøåâëåíèåì:
«Ïîáåäèòü Ãåðìàíèþ íåîáõîäèìî — ýòî âîïðîñ æèçíè è ñìåðòè íå òîëüêî äëÿ Ðîññèè — âåëè÷àéøåãî ñëàâÿíñêîãî ãîñóäàðñòâà, âñå âîçìîæíîñòè êîòîðîãî âïåðåäè, íî è äëÿ åâðîïåéñêèõ ãîñóäàðñòâ. <…> Ðàçãðîì Ãåðìàíèè áóäåò ðàçãðîìîì Âñååâðîïåéñêîé ðåàêöèè è íà÷àëîì íîâîãî öèêëà åâðîïåéñêèõ ðåâîëþöèé». — Èíòåðâüþ ãàçåòå «Íüþ-Éîðê Òàéìñ», ñåíòÿáðü 1914 ãîäà.

Âî âðåìÿ âîéíû Àíäðååâ ïóáëèêóåò äðàìó î âîåííûõ ñîáûòèÿõ â Áåëüãèè («Êîðîëü, çàêîí è ñâîáîäà»).  1914 ãîäó äðàìà áûëà ýêðàíèçèðîâàíà Àêöèîíåðíûì îáùåñòâîì À. Õàíæîíêîâà. Âïðî÷åì, ïðîèçâåäåíèÿ ïèñàòåëÿ â òî âðåìÿ ïîñâÿùåíû, â îñíîâíîì, íå âîéíå, à ìåùàíñêîìó áûòó, òåìå «ìàëåíüêîãî ÷åëîâåêà».
Ïîñëå Ôåâðàëüñêîé ðåâîëþöèè 1917 ãîäà âõîäèë â ðåäàêöèîííûé Ñîâåò ðåàêöèîííîé ãàçåòû «Ðóññêàÿ âîëÿ».
Îêòÿáðüñêóþ ðåâîëþöèþ íå ïðèíÿë. Ïîñëå îòäåëåíèÿ Ôèíëÿíäèè îò Ðîññèè îêàçàëñÿ â ýìèãðàöèè. Ïîñëåäíèå ñî÷èíåíèÿ ïèñàòåëÿ ïðîíèêíóòû ïåññèìèçìîì è íåíàâèñòüþ ê áîëüøåâèñòñêîé âëàñòè («Äíåâíèê ñàòàíû», «SOS»).

«Âñå ìîè íåñ÷àñòüÿ ñâîäÿòñÿ ê îäíîìó: íåò äîìà. Áûë ïðåæäå ìàëåíüêèé äîì, äà÷à â Ôèíëÿíäèè, è áîëüøîé äîì: Ðîññèÿ ñ å¸ ìîãó÷åé îïîðîé, ñèëàìè è ïðîñòîðîì. Áûë è ñàìûé ïðîñòîðíûé äîì — èñêóññòâî-òâîð÷åñòâî, êóäà óõîäèëà äóøà. È âñå ïðîïàëî. Âìåñòî ìàëåíüêîãî äîìà — õîëîäíàÿ, ïðîìåðçëàÿ, îáîðâàííàÿ äà÷à ñ âûáèòûìè ñòåêëàìè, à êðóãîì — ÷óæàÿ è âðàæäåáíàÿ Ôèíëÿíäèÿ. Íåò Ðîññè腻. — Êåí Ë., Ðîãîâ Ë. «Æèçíü Ëåîíèäà Àíäðååâà, ðàññêàçàííàÿ èì ñàìèì è åãî ñîâðåìåííèêàìè».
12 ñåíòÿáðÿ 1919 ãîäà â 18 ÷àñîâ Ëåîíèä Àíäðååâ ñêîðîïîñòèæíî ñêîí÷àëñÿ îò ïàðàëè÷à ñåðäöà â ìåñòå÷êå Ìóñòàìÿêè, íà äà÷å ó ñâîåãî äðóãà — âðà÷à è ëèòåðàòîðà Ô. Í. Ôàëüêîâñêîãî.
«Ñèëüíîå, ÷óòêîå ñåðäöå, óñòàâ, ðàçîðâàëîñü â êóñêè», — íàïèñàë Ñàøà ׸ðíûé. Àíäðååâ áûë ïîõîðîíåí â Ìàðèîêàõ, ðÿäîì ñ ìîãèëîé Ìàðèè Êðåñòîâñêîé, äî÷åðüþ Â. Êðåñòîâñêîãî.  1956 ãîäó åãî ïðàõ áûë ïåðåçàõîðîíåí â Ëåíèíãðàäå íà Ëèòåðàòîðñêèõ ìîñòêàõ íà Âîëêîâîì êëàäáèùå.
Ñ 1956 ãîäà åãî èçáðàííûå ïðîèçâåäåíèÿ ÷àñòî ïåðåèçäàâàëèñü â ÑÑÑÐ.  1991 ãîäó â Îðëå, íà ðîäèíå ïèñàòåëÿ, îòêðûëñÿ Äîì-ìóçåé Ëåîíèäà Àíäðååâà. Ñ 2015 ãîäà ôóíêöèîíèðóåò âåá-ñàéò äîìà-ìóçåÿ.
Áûë àêòèâíûì ÷ëåíîì Òåðèéîêñêîãî ÿõò-êëóáà, âëàäåë íåñêîëüêèìè êàòåðàìè.
Ïåðâûå ïðîèçâåäåíèÿ Ëåîíèäà Àíäðååâà, âî ìíîãîì ïîä âîçäåéñòâèåì áåäñòâåííûõ óñëîâèé, â êîòîðûõ òîãäà íàõîäèëñÿ ïèñàòåëü, ïðîíèêíóòû êðèòè÷åñêèì àíàëèçîì ñîâðåìåííîãî ìèðà («Áàðãàìîò è Ãàðàñüêà», «Ãîðîä»). Îäíàêî åù¸ â ðàííåì ïåðèîäå òâîð÷åñòâà ïèñàòåëÿ ïðîÿâèëèñü åãî îñíîâíûå ìîòèâû: êðàéíèé ñêåïòèöèçì, íåâåðèå â ÷åëîâå÷åñêèé ðàçóì («Ñòåíà», «Æèçíü Âàñèëèÿ Ôèâåéñêîãî»), âîçíèêàåò óâëå÷åíèå ñïèðèòóàëèçìîì è ðåëèãèåé («Èóäà Èñêàðèîò»). Ðàññêàçû «Ãóáåðíàòîð», «Èâàí Èâàíîâè÷» è ïüåñà «Ê çâ¸çäàì» îòðàæàþò ñèìïàòèþ ïèñàòåëÿ ê ðåâîëþöèè. Îäíàêî ïîñëå íà÷àëà ðåàêöèè 1907 ã. Ëåîíèä Àíäðååâ îòêàçàëñÿ îò âñÿêèõ ðåâîëþöèîííûõ âçãëÿäîâ, ñ÷èòàÿ, ÷òî áóíò ìàññ ìîæåò ïðèâåñòè ëèøü ê áîëüøèì æåðòâàì è áîëüøèì ñòðàäàíèÿì (ñì. «Ðàññêàç î ñåìè ïîâåøåííûõ»).

«„Ðàññêàç î ñåìè ïîâåøåííûõ“, íàïèñàííûé íàêàíóíå îêîí÷àòåëüíîãî ïåðååçäà â Âàììåëüñóó è ïåðâûé ðàç ïðî÷èòàííûé íà ïóáëèêå â àïðåëå 1908 ãîäà, ÿâëÿåòñÿ èëëþñòðàöèåé äàííîãî òåçèñà. Ìíîãîàêöåíòíîå âîñïðèÿòèå ïîñëåäíèõ äíåé æèçíè ñåìè çàêëþ÷åííûõ, ïðèãîâîðåííûõ ê ñìåðòíîé êàçíè è ñâÿçàííûõ òåìîé ïðåñòóïëåíèÿ ñîâåðøåííîãî èëè çàäóìàííîãî (ìîæíî âñïîìíèòü çàêëþ÷åíèå àâòîðà â Òàãàíñêîé òþðüìå è ñêðûòîå ó÷àñòèå â âîññòàíèè ðóññêîãî ãàðíèçîíà â Ãåëüñèíãôîðñå); àáñîëþòíî ðàâíîöåííûå êðóãîçîðû ãåðîåâ, ýâîëþöèÿ âíåøíÿÿ è âíóòðåííÿÿ êàæäîãî èç íèõ — âñå ýòî â èòîãå ñêëàäûâàåòñÿ â åäèíñòâî ïîëèôîíè÷åñêîãî ðàññêàçà… Â ðàññêàçå åñòü íåñêîëüêî äåòàëåé, òåñíî ñâÿçàííûõ ñ Ôèíëÿíäèåé. Ýòî æåëåçíàÿ äîðîãà, êîòîðàÿ ðàíüøå âåëà Ñåðãåÿ Ãîëîâèíà íà äà÷ó, à òåïåðü — íà âèñåëèöó. È, ãëàâíîå, çàïàõ ìîðÿ, òî÷íî óêàçûâàþùèé íà ìåñòîïîëîæåíèå ãåðîåâ. Ñâîáîäà è Ôèíëÿíäèÿ â ïîíèìàíèè ïîêîëåíèÿ Ë. Àíäðååâà âî ìíîãîì ñèíîíèìè÷íû (äî ñîáûòèé 1917 ãîäà), è ñìåðòü íåóäàâøèõñÿ ðåâîëþöèîíåðîâ èìåííî íà ãðàíèöå ñ Âåëèêèì êíÿæåñòâîì ïðåäñòàâëÿåòñÿ íåñëó÷àéíîé». — Âîñòðîâ À. Ãðàíè÷íûé ýôôåêò èëè æèçíü çà ãðàíèöåé? Äèàëîã «ñâîåãî» è «÷óæîãî» â ôèíñêèé ïåðèîä æèçíè Ëåîíèäà Àíäðååâà // Âîïðîñû ëèòåðàòóðû, 2018-2, ñ. 167—168

 ñâî¸ì ðàññêàçå «Êðàñíûé ñìåõ» Àíäðååâ íàðèñîâàë êàðòèíó óæàñîâ ñîâðåìåííîé âîéíû (ðåàêöèÿ íà Ðóññêî-ÿïîíñêóþ âîéíó). Íåäîâîëüñòâî åãî ãåðîåâ îêðóæàþùèì ìèðîì è ïîðÿäêàìè íåèçìåííî âûëèâàåòñÿ â ïàññèâíîñòü èëè àíàðõè÷åñêèé áóíò. Ïðåäñìåðòíûå ñî÷èíåíèÿ ïèñàòåëÿ ïðîíèêíóòû äåïðåññèåé, èäååé î òîðæåñòâå èððàöèîíàëüíûõ ñèë.  ÷àñòíîñòè, â íåîêîí÷åííîì ðîìàíå «Äíåâíèê Ñàòàíû» Àíäðååâ ïðîâîäèò èäåþ, ÷òî ñîâðåìåííûé ÷åëîâåê ñòàë çëåå è õèòðåå ñàìîãî äüÿâîëà. Ïðèøåñòâèå Ñàòàíû ñîñòîÿëîñü, íî îí ïîñòåïåííî «âî÷åëîâå÷èâàåòñÿ» — äåÿíèÿ åãî ïîä÷èíÿþòñÿ ñòðàñòíîé è îáìàíóòîé ëþáâè ê Ìàðèè. Íàïðîòèâ, ïîñòóïêè å¸ îòöà Ìàãíóñà àâòîð ïîêàçûâàåò ñâåðõñàòàíèíñêèìè — ïðîäóìàííûìè è áåñ÷åëîâå÷íûìè, ÿâëÿÿ ïðîïàñòü ìåæäó ÷åëîâåêîì è åãî ïîñòóïêàìè.

Íåñìîòðÿ íà ïàòåòè÷åñêèé íàñòðîé ïðîèçâåäåíèé, ëèòåðàòóðíûé ÿçûê Àíäðååâà, íàïîðèñòûé è ýêñïðåññèâíûé, ñ ïîä÷¸ðêíóòûì ñèìâîëèçìîì, âñòðå÷àë øèðîêèé îòêëèê â õóäîæåñòâåííîé è èíòåëëèãåíòñêîé ñðåäå äîðåâîëþöèîííîé Ðîññèè. Ïîëîæèòåëüíûå îòçûâû îá Àíäðååâå îñòàâèëè Ìàêñèì Ãîðüêèé, Ðåðèõ, Ðåïèí, Áëîê, ×åõîâ è ìíîãèå äðóãèå. Ïðîèçâåäåíèÿ Àíäðååâà îòëè÷àåò ðåçêîñòü êîíòðàñòîâ, íåîæèäàííûå ïîâîðîòû ñþæåòà, â ñî÷åòàíèè ñî ñõåìàòè÷åñêîé ïðîñòîòîé ñëîãà. Ëåîíèä Àíäðååâ ïðèçíàí ÿðêèì ïèñàòåëåì Ñåðåáðÿíîãî âåêà ðóññêîé ëèòåðàòóðû.

Ïðîèçâåäåíèÿ
Ðàññêàçû
1892 —  õîëîäå è çîëîòå
1898 — Áàðãàìîò è Ãàðàñüêà
1898 — Èç æèçíè øòàáñ-êàïèòàíà Êàáëóêîâà
1898 — Çàùèòà
1898 — ×òî âèäåëà ãàëêà
1898 — Àë¸øà-äóðà÷îê
1899 — Àíãåëî÷åê
1899 — Äðóã
1899 — Áîëüøîé øëåì
1899 — Ó îêíà
1899 — Ïåòüêà íà äà÷å
1899 —  Ñàáóðîâå
1899 — Ìîëîä¸æü
1899 — Ïàìÿòíèê
1900 — Ìîë÷àíèå
1900 — Ðàññêàç î Ñåðãåå Ïåòðîâè÷å
1900 —  ò¸ìíóþ äàëü
1900 — Ìåëüêîì
1900 — Âàëÿ
1900 — Íà ðåêå
1900 — Ïåðâûé ãîíîðàð
1900 — Ïðàçäíèê
1900 — Ïðåêðàñíà æèçíü äëÿ âîñêðåñøèõ
1901 — Ëîæü
1901 — Æèëè-áûëè
1901 — Áåçäíà
1901 — Áóÿíèõà
1901 — Êóñàêà
1901 — Ñëó÷àé
1901 — Ñòåíà
1901 — Èíîñòðàíåö
1901 —  ïîäâàëå
1901 —  ïîåçäå
1901 — Ãîñòèíåö
1901 — Êíèãà
1901 — Íàáàò
1901 — Ñìåõ
1902 —  òóìàíå
1902 — Ãîðîä
1902 — Ïðåäñòîÿëà êðàæà
1902 — Ìûñëü
1902 — Âåñíîé
1902 — Îðèãèíàëüíûé ÷åëîâåê
1903 — Âåñåííèå îáåùàíèÿ
1903 — Íà ñòàíöèè
1904 — Âîð
1904 — Íåò ïðîùåíèÿ
1904 — Ïðèçðàêè
1905 — Ãóáåðíàòîð
1905 — Õðèñòèàíå
1905 — Ìàðñåëüåçà
1905 — Áåí-Òîâèò
1905 — Òàê áûëî
1906 — Åëåàçàð
1907 — Èç ðàññêàçà, êîòîðûé íèêîãäà íå áóäåò îêîí÷åí
1907 — Òüìà
1908 — Èâàí Èâàíîâè÷
1908 — Âåëèêàí
1908 — Ïðîêëÿòèå çâåðÿ
1908 — Ìîè çàïèñêè
1909 — Ñûí ÷åëîâå÷åñêèé
1910 — Ðàññêàç çìåè î òîì, êàê ó íå¸ ïîÿâèëèñü ÿäîâèòûå çóáû
1910 — Äåíü ãíåâà
1910 — Íåîñòîðîæíîñòü
1911 — Ïðàâèëà äîáðà
1911 — Èïàòîâ
1911 — Ïîêîé
1911 — Ñìåðòü Ãóëëèâåðà
1911 — Öâåòîê ïîä íîãîþ
1913 — Çåìëÿ
1913 — Îí (Ðàññêàç íåèçâåñòíîãî)
1913 — Ïîë¸ò
1913 — Âîçâðàò
1913 — Íåãîäÿé
1913 — Îðåøåê
1913 — Ôàëüøèâûé ðóáëü è äîáðûé äÿäÿ
1913 — Õðàáðûé âîëê
1914 — Ãåðìàí è Ìàðòà
1914 — Âîñêðåñåíèå âñåõ ì¸ðòâûõ
1914 — Êîíåö Äæîíà-Ïðîïîâåäíèêà
1914 — Òðè íî÷è (Ñîí)
1914 — ׸ðò íà ñâàäüáå
1915 — Îñëû
1915 — Ìîè àíåêäîòû
1915 — Ðîãîíîñöû
1916 — Äâà ïèñüìà
1916 — Æåðòâà
1916 — ×åìîäàíîâ
1916 — Òàðàêàøêà

Ïüåñû
1906 — «Ê çâ¸çäàì», äðàìà â ÷åòûð¸õ äåéñòâèÿõ
1907 — «Æèçíü ÷åëîâåêà», ïðåäñòàâëåíèå â ïÿòè êàðòèíàõ, ñ ïðîëîãîì
1907 — Ñàââà
1908 — «Öàðü-Ãîëîä», ïðåäñòàâëåíèå â ïÿòè êàðòèíàõ, ñ ïðîëîãîì
1908 — «×¸ðíûå ìàñêè», ïðåäñòàâëåíèå â äâóõ äåéñòâèÿõ è ïÿòè êàðòèíàõ
1909 — «Àíàòýìà», òðàãåäèÿ â ïÿòè äåéñòâèÿõ, ñ ïðîëîãîì è ýïèëîãîì
1909 — «Äíè íàøåé æèçíè», ïüåñà â ÷åòûð¸õ äåéñòâèÿõ
1910 — Àíôèñà
1910 — «Gaudeamus», êîìåäèÿ â ÷åòûð¸õ äåéñòâèÿõ
1911 — «Îêåàí», òðàãåäèÿ â ñåìè êàðòèíàõ
1912 — «Åêàòåðèíà Èâàíîâíà», äðàìà â ÷åòûð¸õ äåéñòâèÿõ
1912 — Ïðîôåññîð Ñòîðèöûí
1913 — «Ïðåêðàñíûå ñàáèíÿíêè», èñòîðè÷åñêîå ïðîèñøåñòâèå â ÷åòûð¸õ ÷àñòÿõ
1913 — «Íå óáèé», äðàìà â ïÿòè äåéñòâèÿõ
1914 — Êîðîëü, çàêîí è ñâîáîäà
1914 — «Ìûñëü», ñîâðåìåííàÿ òðàãåäèÿ â òð¸õ äåéñòâèÿõ è øåñòè êàðòèíàõ
1914 — «Ñàìñîí â îêîâàõ», äðàìà â ïÿòè äåéñòâèÿõ
1915 — Òîò, êòî ïîëó÷àåò ïîù¸÷èíû
1915 — Ðåêâèåì
1917 — «Ìèëûå ïðèçðàêè», äðàìà â ÷åòûð¸õ äåéñòâèÿõ
1922 — Ñîáà÷èé âàëüñ
1924 — «Êîíü â ñåíàòå», âîäåâèëü â îäíîì äåéñòâèè èç ðèìñêîé èñòîðèè

Ðîìàíû è ïîâåñòè
1903 — Æèçíü Âàñèëèÿ Ôèâåéñêîãî
1904 — Êðàñíûé ñìåõ
1907 — Èóäà Èñêàðèîò
1908 — Ìîè çàïèñêè
1908 — Ðàññêàç î ñåìè ïîâåøåííûõ
1911 — Ñàøêà Æåãóë¸â
1916 — Èãî âîéíû
1919 — Äíåâíèê Ñàòàíû

Äåòè
Âàäèì Ëåîíèäîâè÷ (1902—1976) — ïîýò, îáùåñòâåííûé äåÿòåëü.
Äàíèèë Ëåîíèäîâè÷ (1906—1959) — ïîýò, ïðîçàèê, ôèëîñîô-ìèñòèê.
Ñàââà Ëåîíèäîâè÷ (1909—1970) — õóäîæíèê, àðòèñò áàëåòà.
Âåðà Ëåîíèäîâíà (1910—1986) — ïðîçàèê, ìåìóàðèñò.
Âàëåíòèí Ëåîíèäîâè÷ (1912—1988) — õóäîæíèê, õîðåîãðàô, ëèòåðàòîð, ïåðåâîä÷èê.
Àäðåñ â Îðëå
1871—1891 — ðîäîâîé äîì ñåìüè Àíäðååâûõ — 2-ÿ Ïóøêàðíàÿ óë., 41
Àäðåñà â Ñàíêò-Ïåòåðáóðãå — Ïåòðîãðàäå
1907—1908 — äîõîäíûé äîì Ê. Õ. Ãåëüäàëÿ, Êàìåííîîñòðîâñêèé ïðîñïåêò, 13.
ïîñëå 1907 — çàãîðîäíàÿ äà÷à «Áåëàÿ íî÷ü» (âèëëà «Àâàíñ») â äåðåâíå Âàììåëñó, íà áåðåãó Âàììåëüéîêè (׸ðíîé ðå÷êè). Ïîñòðîåíà ïî ïðîåêòó àðõèòåêòîðà Àíäðåÿ Îëÿ ïî ñîáñòâåííûì ýñêèçàì ïèñàòåëÿ, â 1924 ãîäó áûëà ïðîäàíà íà ñíîñ âìåñòå ñ ó÷àñòêîì çåìëè.
1914—1917 — äîõîäíûé äîì Ê. È. Ðîçåíøòåéíà, Áîëüøîé ïðîñïåêò Ïåòðîãðàäñêîé ñòîðîíû, 75.
1917 — Äîì Àäàìèíè, íàá. ðåêè Ìîéêè, 1.
äî 1918 — äîì â ïîñ¸ëêå Âîõíàëà.
Ýêðàíèçàöèè è èíñöåíèðîâêè ïðîèçâåäåíèé
1912 — «Àíôèñà» (Àíäðååâ áûë òàêæå àâòîðîì ñöåíàðèÿ ôèëüìà)
1914 — «Äíè íàøåé æèçíè», ðåæèññ¸ð — Â. Ãàðäèí)
1915 — «Åêàòåðèíà Èâàíîâíà»
1916 — «Ìûñëü»
1916 — «Òîò, êòî ïîëó÷àåò ïîù¸÷èíû» (Ðîññèéñêàÿ Èìïåðèÿ), ðåæèññåðû: À. Èâàíîâ-Ãàé, È. Øìèäò
1919 — «Ñàââà», ðåæèññ¸ð — ×åñëàâ Ñàáèíñêèé (ôèëüì íå ñîõðàíèëñÿ)
1920 — «Ðàññêàç î ñåìè ïîâåøåííûõ» (ôèëüì íå ñîõðàíèëñÿ)
1921 — «Öàðü-Ãîëîä», ñöåíàðèñò è ðåæèññåð — À. Èâàíîâ-Ãàé
1924 — «Òîò, êòî ïîëó÷àåò ïîù¸÷èíû» (He Who Gets Slapped) (ÑØÀ), ðåæèññ¸ð — Âèêòîð ظñòðîì
1928 — «Áåëûé îð¸ë» (ïî ïîâåñòè «Ãóáåðíàòîð»)
1968 — «Áàëëàäà î ñåìè ïîâåøåííûõ»
1987 — «Õðèñòèàíå»
1988 — «Êàê ñòàòü ÷åëîâåêîì?» (ïî ðàññêàçó «Ïðàâèëà äîáðà», 1911), àíèìàöèîííûé, ðåæèññ¸ð — Â. Ïåòêåâè÷[20]
1988 — «Ëþáîâü ê áëèæíåìó» (ïî ðàññêàçàì «Ìîíóìåíò» è «Ëþáîâü ê áëèæíåìó»)
1988 — «Â îäíîé çíàêîìîé óëèö养 (ïî ðàññêàçó «Èâàí Èâàíîâè÷»)
1989 — «Çâåðü ëèêóþùèé» (êîðîòêîìåòðàæíûé, ïî ìîòèâàì ðàññêàçà «Áåçäíà»)
1990 — «Î÷èùåíèå»
1991 — «Ïóñòûíÿ» (ïî ðàññêàçàì «Èóäà Èñêàðèîò» è «Åëåàçàð») (ÑÑÑÐ)
1991 — «Ãóáåðíàòîðú», ðåæèññ¸ð — Âëàäèìèð Ìàêåðàíåö
1992 — «Òüìà»
1992 — «Íî÷ü ãðåøíèêîâ» (ïî ðàññêàçó «Òüìà») (òæ. ïîä íàçâàíèåì «Âûñøàÿ èñòèíà áîìáèñòà Àëåêñåÿ»)
1995 — «Áåçäíà»
1997 — «Àõ, çà÷åì ýòà íî÷ü…» (Ðîññèÿ, ÑØÀ), ðåæèññ¸ð — Áîðèñ Áëàíê. Ïî ìîòèâàì ïðîèçâåäåíèé Ëåîíèäà Àíäðååâà
2008 — «Àíãåëî÷åê», àíèìàöèîííûé (ïî îäíîèìåííîìó ðàññêàçó, 1899); Ðîññèÿ, ðåæèññ¸ð — Ç. Áèäååâà
2009 — «Áåçäíà» (Ðîññèÿ, êîðîòêîìåòðàæíûé)
2013 — «Èóäà» (Ðîññèÿ, ïîëíîìåòðàæíûé, ïî ïîâåñòè «Èóäà Èñêàðèîò»)
2016 — «Ãóáåðíàòîð» (ïî îäíîèì¸ííîìó ðàññêàçó, Ðîññèÿ, ñïåêòàêëü Àíäðåÿ Ìîãó÷åãî â ÁÄÒ)

 Îðëå: èìÿ Ëåîíèäà Àíäðååâà íîñèò óëèöà; 21 àâãóñòà 1991 ãîäà, â äåíü 120-ëåòíåãî þáèëåÿ ïèñàòåëÿ, â äîìå ¹ 41 ïî 2-é Ïóøêàðíîé óëèöå îòêðûëñÿ [Äîì-ìóçåé Ë. Í. Àíäðååâà|ìóçåé ïèñàòåëÿ]; ôèëèàë ¹ 5 öåíòðàëèçîâàííîé áèáëèîòå÷íîé ñèñòåìû ãîðîäà Îðëà íîñèò èìÿ Ëåîíèäà Àíäðååâà; óñòàíîâëåí ïàìÿòíèê Ëåîíèäó Àíäðååâó.
Èìÿ Ëåîíèäà Àíäðååâà íîñèò óëèöà â Êàëèíèíãðàäå.
 2014 ãîäó â Ìîñêâå áûë ó÷ðåæä¸í Ìîñêîâñêèé Òåàòð èìåíè Ëåîíèäà Àíäðååâà.
Ìåìîðèàëüíàÿ äîñêà íà äîìå â Ïåòåðáóðãå, ãäå æèë Ëåîíèä Àíäðååâ â 1907—1908 ãîäàõ, óñòàíîâëåíà â 2003 ãîäó (Êàìåííîîñòðîâñêèé ïð., 13 / Äèâåíñêàÿ óë., 2)
Èçäàíèÿ

Íàäãðîáèå Ë. Í. Àíäðååâà íà Ëèòåðàòîðñêèõ ìîñòêàõ
Ïîä âïå÷àòëåíèåì Õóäîæåñòâåííîãî òåàòðà / Äæåìñ Ëèí÷ [ïñåâä.] è Ñåðãåé Ãëàãîëü (Ñ. Ñåðãååâè÷) [ïñåâä.]. — Ìîñêâà: òèïî-ëèò. ò-âà È. Í. Êóøíåðåâ è Ê°, öåíç. 1902. — [8], 110 ñ.
Àíäðååâ Ë. Ðàññêàçû.  2 ò. — ÑÏá.: Çíàíèå, 1906.
Ëåîíèä Àíäðååâ. Ïîëíîå ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé. òò. I—VIII. ÑÏá, èçä. À. Ô. Ìàðêñà, 1913.
Àíäðååâ Ë. Í. Ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé â 17 ò. — ÑÏá.: Ïðîñâåùåíèå, 1911—1917.
Àíäðååâ Ë. Í. Ïîâåñòè è ðàññêàçû. — Ì.: ÃÈÕË, 1956 (äðóãèå èçäàíèÿ 1957, 1959).
Ëåîíèä Àíäðååâ. Ïîâåñòè è ðàññêàçû â äâóõ òîìàõ. — Ì.: ÈÕË, 1971. (Ò. 1: 1898—1906; Ò. 2: 1907—1919).
Ïåðåä çàäà÷àìè âðåìåíè: Ïîëèò. ñòàòüè 1917—1919 ã. / Ëåîíèä Àíäðååâ; Ñîñò. è ïîäãîò. òåêñòà Ðè÷àðäà Äýâèñà. — Benson (Vt.): Chalidze publ., 1985. — 204 ñ.
Àíäðååâ Ë. Í. Äðàìàòè÷åñêèå ïðîèçâåäåíèÿ â 2 ò. — Ë.: Èñêóññòâî, 1989. (Ò. 1.: Ê çâåçäàì, Ñàââà, Æèçíü ÷åëîâåêà, Öàðü Ãîëîä, Àíàòýìà, Îêåàí; Ò. 2.: Äíè íàøåé æèçíè, Åêàòåðèíà Èâàíîâíà, Êàèíîâà ïå÷àòü, Ìûñëü, Ñàìñîí â îêîâàõ, Ñîáà÷èé âàëüñ, Òîò, êòî ïîëó÷àåò ïîùå÷èíû, Ðåêâèåì).
Àíäðååâ Ë. Í. Ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé â 6 ò. — Ì.: Õóäîæåñòâåííàÿ ëèòåðàòóðà, 1990—1996.
Àíäðååâ Ë. Í. S. O. S.: Äíåâíèê (1914—1919). Ïèñüìà (1917—1919). Ñò. è èíòåðâüþ (1919). Âîñïîìèíàíèÿ ñîâðåìåííèêîâ (1918—1919). — Ì.; ÑÏá.: Ôåíèêñ, 1994. — 598 ñ. — ISBN 5-85042-042-8.
Àíäðååâ Ë. Í. Ñòàòüè î ëèòåðàòóðå è èñêóññòâå // Ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé:  6 ò. Ì.: Õóäîæåñòâåííàÿ ëèòåðàòóðà, 1996. Ò. 6 / Ñîñò. è ïîäãîò. òåêñòà Â. À. Àëåêñàíäðîâîé è Â. Í. ×óâàêîâà, êîììåíò. Þ. Í. ×èðâû è Â. Í. ×óâàêîâà. — Ñ. 389—714.
Àíäðååâ Ë. Í. Ïîëíîå ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé è ïèñåì: â äâàäöàòè òðåõ òîìàõ / [òåêñòû ïîäãîò., êîììåíò. ñîñò.: Â. Í. Áûñòðîâ è äð.]; Ðîññèéñêàÿ àêàä. íàóê, Èí-ò ìèðîâîé ëèò. èì. À. Ì. Ãîðüêîãî, Ëèäññêèé óí-ò (Âåëèêîáðèòàíèÿ) [è äð.]. — Ìîñêâà Íàóêà, 2007. — ISBN 978-5-02-036248-2.
Àíäðååâ Ë. Í. Ìîñêâà. Ìåëî÷è æèçíè: ñáîðíèê ôåëüåòîíîâ / Ëåîíèä Àíäðååâ (Ä. Ëèí÷). — Èâàíîâî: ÏðåñÑòî, 2011. — 112 ñ. — ISBN 978-5-903595-82-2.
Àíäðååâ Ë. Í. Èóäà Èñêàðèîò è äðóãèå / Èë. À. Çûêèíîé. — ÑÏá.: Âèòà Íîâà, 2009. — 592 ñ. — ISBN 978-5-93898-216-1.
Àíäðååâ Ë. Í. Ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé: â 6 ò. — Ì.: Êíèæíûé êëóá «Êíèãîâåê», 2012. — ISBN 978-5-4224-0416-2.
Àíäðååâ Ë. Í. Ïîëíîå ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé â 23 ò. — Ì.: Íàóêà, 2007 — íàñò. âð.
Àíäðååâ Ë. Í. Ïîëíîå ñîáðàíèå ðîìàíîâ, ïîâåñòåé è ðàññêàçîâ â îäíîì òîìå. — Ìîñêâà: Àëüôà-êíèãà, 2017. — 1243 ñ. — (Ïîëíîå ñîáðàíèå â îäíîì òîìå). — ISBN 978-5-9922-2560-0.
Àíäðååâ Ë.Í. Ìàëîå ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé. — Ñàíêò-Ïåòåðáóðã: Àçáóêà: Àçáóêà-Àòòèêóñ, 2020. — 603, [2] ñ.— ISBN 978-5-389-14559-7.

Ïðèìå÷àíèÿ

 Íûíå — ïîñ. Ãîðüêîâñêîå, Âûáîðãñêèé ðàéîí, Ëåíèíãðàäñêàÿ îáëàñòü, Ðîññèÿ.
 Ñåðãåé Åìåëüÿíîâ. Öâåòíûå ñòåêëûøêè Ëåîíèäà Àíäðååâà. Ðîññèéñêàÿ ãàçåòà (1 ìàðòà 2017).
 ×óêîâñêèé Ê. Ñîáðàíèå ñî÷èíåíèé. Ò. 6. Äíåâíèê (1901—1921). Ñ. 184
 Áèîãðàôèÿ ïèñàòåëÿ. Ãàçåòà «Íåäåëÿ»
 Èìïåðàòîðñêèé Ìîñêîâñêèé óíèâåðñèòåò, 2010, ñ. 25.
 Êåí, Ðîãîâ, 2010, ñ. 198.
 Äèíåðøòåéí Å. Ê âîïðîñó î ðåïóòàöèè èçäàòåëÿ Ç. Ãðæåáèíà. Íîâîå ëèòåðàòóðíîå îáîçðåíèå (2010). Äàòà îáðàùåíèÿ: 3 ÿíâàðÿ 2020.
 Ñì. Ïðåäèñëîâèå ê ñáîðíèêó: Ëåîíèä Àíäðååâ. Ðàññêàçû. — Ìîñêâà: Ñîâåòñêàÿ Ðîññèÿ, 1977 ã.
 Àíäðååâ, Ë. Í. Êîðîëü, çàêîí è ñâîáîäà: äðàìà: â 5 ÷. — 1300 ì. — Àêö. î-âî À. Õàíæîíêîâ. — Âûï. 25 îêòÿáðÿ 1914.
 Áèîãðàôèÿ. Ëåîíèä Àíäðååâ
 Êåí, Ðîãîâ, 2010, ñ. 345.
 Àìèðõàíîâ Ë. Áåãñòâî â Íåâîëþ // Ñàíêò-Ïåòåðáóðãñêèå âåäîìîñòè. — 2019. — 25 îêò.
 Ñàøà ׸ðíûé. Ïàìÿòè Ë. Í. Àíäðååâà // Ñâîáîäíûå ìûñëè (Ïàðèæ). 1920, 11 îêòÿáðÿ.
 Êåí Ë. Í. Ïåòåðáóð㠗 Ïåòðîãðàä â æèçíè Ëåîíèäà Àíäðååâà // Èñòîðèÿ Ïåòåðáóðãà. — ¹ 2 (6), 2002. — Ñ. 47.
 Èíòåðâüþ Èðèíû Ðûæêîâîé-Àíäðååâîé, âíó÷êè ïèñàòåëÿ. Ãàçåòà «Íåäåëÿ» Àðõèâèðîâàíî 18 èþíÿ 2010 ãîäà.
 Ëèòåðàòîðñêèå ìîñòêè .. Ëåîíèä Íèêîëàåâè÷ Àíäðååâ. Ïèñàòåëü. litmostki.ru. Äàòà îáðàùåíèÿ: 19 ìàðòà 2021.
 Ìóçåé Ë. Àíäðååâà â ã. Îð¸ë
 À. ÂÎÑÒÐÎÂ. Ãðàíè÷íûé ýôôåêò èëè æèçíü çà ãðàíèöåé? Äèàëîã «ñâîåãî» è «÷óæîãî» â ôèíñêèé ïåðèîä æèçíè Ëåîíèäà Àíäðååâà (àíãë.) (íåäîñòóïíàÿ ññûëêà). voplit.ru. Äàòà îáðàùåíèÿ: 19 íîÿáðÿ 2019. Àðõèâèðîâàíî 21 íîÿáðÿ 2019 ãîäà.
 Äà÷à Ë. Àíäðååâà â Âàììåëüñóó (âîñïîìèíàíèÿ äåòåé, ôîòîãðàôèè)
 Âûñî÷àíñêàÿ À. Ì. Ðàññêàçû Ëåîíèäà Àíäðååâà íà ÿçûêå àíèìàöèè êàê óíèêàëüíûé èíòåðìåäèàëüíûé îïûò // Âåñòíèê ÁÃÓ, 2016. — ¹ 5 (äàòà îáðàùåíèÿ: 19.03.2021).
 Ãóáåðíàòîð — Áîëüøîé äðàìàòè÷åñêèé òåàòð èì. Ã. À. Òîâñòîíîãîâà. bdt.spb.ru. Äàòà îáðàùåíèÿ: 22 ÿíâàðÿ 2017.
 Áèáëèîòåêà èìåíè Ëåîíèäà Àíäðååâà. ßíäåêñ.êàðòû. Äàòà îáðàùåíèÿ: 10 îêòÿáðÿ 2015.
Ëèòåðàòóðà
Àíäðååâ Â. Ë. Äåòñòâî. — Ì.: Ñîâåòñêèé ïèñàòåëü, 1966. — 276 ñ.
Àíäðååâ, Ëåîíèä Íèêîëàåâè÷ // Ýíöèêëîïåäè÷åñêèé ñëîâàðü Áðîêãàóçà è Åôðîíà : â 86 ò. (82 ò. è 4 äîï.). — ÑÏá., 1890—1907.
Âûãîâñêàÿ Í. Ñ. ÀÍÄÐÅÅ Ëåîíèä Íèêîëàåâè÷ // À. Þ. Àíäðååâ, Ä. À. Öûãàíêîâ Èìïåðàòîðñêèé Ìîñêîâñêèé óíèâåðñèòåò: 1755—1917 : ýíöèêëîïåäè÷åñêèé ñëîâàðü. — Ì.: Ðîññèéñêàÿ ïîëèòè÷åñêàÿ ýíöèêëîïåäèÿ (ÐÎÑÑÏÝÍ), 2010. — Ñ. 25—26. — ISBN 978-5-8243-1429-8.
Âîñòðîâ À. Â. Ãðàíè÷íûé ýôôåêò èëè æèçíü çà ãðàíèöåé? Äèàëîã «ñâîåãî» è «÷óæîãî» â ôèíñêèé ïåðèîä æèçíè Ëåîíèäà Àíäðååâà // Âîïðîñû ëèòåðàòóðû. 2018. ¹ 2. Ñ. 157—179.
Æèçíü Ëåîíèäà Àíäðååâà, ðàññêàçàííàÿ èì ñàìèì è åãî ñîâðåìåííèêàìè / Ëþäìèëà Êåí, Ëåîíèä Ðîãîâ. — Ñàíêò-Ïåòåðáóðã: Èçä.-ïîëèãðàôè÷åñêàÿ êîìïàíèÿ «ÊÎÑÒÀ», 2010. — 432 ñ.
Êàçàê Â. Ëåêñèêîí ðóññêîé ëèòåðàòóðû XX âåêà = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [ïåð. ñ íåì.]. — Ì. : ÐÈÊ «Êóëüòóðà», 1996. — XVIII, 491, [1] ñ. — 5000 ýêç. — ISBN 5-8334-0019-8.
Êåí Ë. Í., Ðîãîâ Ë. Ý. Æèçíü Ëåîíèäà Àíäðååâà, ðàññêàçàííàÿ èì ñàìèì è åãî ñîâðåìåííèêàìè. — ÊÎÑÒÀ, 2010. — Ñ. 198. — 432 ñ. — ISBN 978-5-91258-128-1.
Ëåîíèä Àíäðååâ. Äàë¸êèå. Áëèçêèå. Ñáîðíèê: [ê 140-ëåòèþ ñî äíÿ ðîæäåíèÿ Ë. Í. Àíäðååâà / ñîñòàâèòåëü, àâò. âñòóï. ñò. è êîììåíò. È. Ã. Àíäðååâà] Ìîñêâà: Ìèíóâøåå, 2011. — 476 ñ. — ISBN 978-5-902073-86-4
Ëåîíèä Àíäðååâ è òðàäèöèè ðóññêîãî ðåàëèçìà / Â. Áåççóáîâ. — Òàëëèí: Ýýñòè ðààìàò, 1984. — 335 ñ.
Ëåîíèä Àíäðååâ: ìàòåðèàëû è èññëåäîâàíèÿ: [Ñáîðíèê] / Ðîñ. àêàä. íàóê. Èí-ò ìèðîâîé ëèò. èì. À. Ì. Ãîðüêîãî; [Ðåä. Â. À. Êåëäûø, Ì. Â. Êîçüìåíêî] — Ì.: Íàñëåäèå, 2000. — 415 ñ. — ISBN 5-9208-0006-2
Ìîëîäûå ãîäû Ëåîíèäà Àíäðååâà / Íèêîëàé Íèêîëàåâè÷ Ôàòîâ; [ïðåäèñë. è ïîäãîò. òåêñòà Î. Â. Âîëîãèíîé]. — Îð¸ë: Èçä. Àëåêñàíäð Âîðîáü¸â: Äîì-Ìóçåé Ëåîíèäà Àíäðååâà, 2010. — 271 c. (ïåðåèçäàíèå êíèãè 1924 ã.). ISBN 978-5-91468-059-3
Íå÷àåíêî Ä. À. Ðå÷åâîé ñàìîïèñåö èíòåëëèãåíòñêîé ñìóòû» («÷¸ðíûé ÿùèê» ñíîâ Ëåîíèäà Àíäðååâà) // Èñòîðèÿ ëèòåðàòóðíûõ ñíîâèäåíèé XIX—XX âåêîâ: Ôîëüêëîðíûå, ìèôîëîãè÷åñêèå è áèáëåéñêèå àðõåòèïû â ëèòåðàòóðíûõ ñíîâèäåíèÿõ XIX-íà÷àëà XX ââ. — Ì. : Óíèâåðñèòåòñêàÿ êíèãà, 2011. — Ñ. 732—743. — ISBN 978-5-91304-151-7.
Î ñìûñëå æèçíè: Ô¸äîð Ñîëîãóá, Ëåîíèä Àíäðååâ, Ëåâ Øåñòîâ / Èâàíîâ-Ðàçóìíèê. — Ñàíêò-Ïåòåðáóðã: òèï. Ì. Ì. Ñòàñþëåâè÷à, 1908. — 312 ñ.
Ïàòîëîãè÷åñêîå òâîð÷åñòâî: (Ëåîíèä Àíäðååâ) / Ä-ð Òêà÷¸â Ò. ß. — Õàðüêîâ: òèï. «Ìèðíûé òðóä», 1913. — 32 ñ.
Ðåðèõ Í. Ê. Ëåîíèä Àíäðååâ // Õóäîæíèêè æèçíè. — Ì. : Ìåæäóíàðîäíûé Öåíòð Ðåðèõîâ, 1993. — 88 ñ.
Ñóìåðêè ðóññêîé ëèòåðàòóðû: Ìàêñèì Ãîðüêèé. Ëåîíèä Àíäðååâ. ×èðèêîâ. Þøêåâè÷ : Î÷åðêè / Áýí (Á. Íàçàðåâñêèé). — Ìîñêâà: ò-âî ñêîðîïå÷àòíè À. À. Ëåâåíñîí, 1912. — 103 ñ.
Òðîöêèé Ë. Î Ëåîíèäå Àíäðååâå / Ïðîáëåìû êóëüòóðû. Êóëüòóðà ñòàðîãî ìèðà // Ñî÷èíåíèÿ. Ò. 20. — Ì.-Ë., 1926.

(Ìàòåðèàë èç Âèêèïåäèè).

Илья Репин Портрет писателя Андреева 1904 г.

Я уверен, что есть два разных понятия: Л. Андреев – прозаик и он же – драматург. Почему это так? Суть вопроса в том, что как прозаик он хотел да и мог, хотя бы отчасти (под воздействием М. Горького) воспроизвести окружающую его реальность, то есть  был отчасти «реалистом». В самом деле ничего особенного и сверхъестественного в его прозе конца 1890-х – начала 2000-х годов нет. «Баргамот и Гараська», «Петька на даче», «Большой шлем» и другие рассказы, которые дали известность Л. Андрееву как бытописателю.  Это, по-видимому, сблизило его с Максимом Горьким, что, на мой взгляд, не довело его до добра. Важнейшие прозаические произведения Л. Андреева так же, как и ранние Горького, относятся к тематике богоборчества и так называемого богостроительства и даже провозглашённой в то время псевдорелигии  человека. Но по-другому Леонид Андреев проявил себя в драматургии. Видимо, по его складу личности именно сценическое действие было ему близко.

 Всю жизнь Леонид Андреев был богоборцем и искателем новых религиозных истин. Отчасти об этом упоминалось выше, но, на мой взгляд, наиболее ярко образ мышления Л. Андреева проявился в его драматургии. В своё время, то есть в эпоху Серебряного века – между двух революций  – его пьесы были чрезвычайно популярными.  Постановка  первой его пьесы «К звёздам» (1905 год), принятая в МХТе  К.С. Станиславским, была запрещена цензурой, В.Э. Мейерхольд в 1907 году поставил в театре Веры Комиссаржевской «Жизнь человека», а В.И. Немирович-Данченко в 1910 г. поставил в МХТе  «Анатэму».  

Мне кажется, что самой главной и основной пьесой Л. Андреева стала пьеса «Самсон в оковах» (1914 г., опубликована после смерти автора в журнале «Современные записки» в Париже), которая никогда не ставилась при жизни драматурга. Поэтому её следует отнести к известному немецкому жанру Lesedrama, т.е пьеса для чтения. Многие известные писатели и драматурги, в том числе Гёте, Шиллер, не были уверены, что их пьесы будут поставлены в современных им театрах, поэтому писали для широкого круга читателей.

Драматургия и театр (если его можно так назвать)  Л. Андреева – это целая эпоха российской реальности. Тут были и взлёты, и провалы. Нельзя сказать, что Л. Андреев был апологетом какой-то чёткой или однозначной идеи. Сама его натура, движущаяся, колеблющаяся не позволяла ему на чём-то остановиться, примкнуть к какому-то движению или партии.

Мне кажется, что пьеса «Самсон в оковах» – это почти завещание драматурга. Пьеса якобы основана на библейском предании об ослеплении Самсона, о чём подробно говорится в Библии, но для Л. Андреева вся ветхозаветная история со страданиями и гибелью Самсона превращается как бы в своеобразную автобиографию, а одновременно и судьбу русской интеллигенции. Что такое слепота Самсона? Это знак того, что он не видит и не может видеть всё, он ограничен в своём видении, поэтому ошибается, идёт порой поперёк воли божьей, –  это для него некий порог восприятия. Это и есть извечная ограниченность человека (вспомним пьесу Л. Андреева «Жизнь человека». Судьба ослеплённого Самсона для Л. Андреева это, по сути, судьба интеллигенции, которая в полуослеплении начала бороться за власть и с ужасом поняла, к чему это привело.

Пьеса явно автобиографическая, чувствуется в образе Самсона намёк на самого себя, он как бы ослеплён, впотьмах, бессознательно пытается разорвать какие-то оковы, но не может этого сделать.

Драматургия Андреева отличается кардинально от горьковской. Горький по складу своего дарования не мог создавать ярких характеров и драматических – именно драматических ситуаций, поэтому все его пьесы (после «На дне», основанной на жизненном опыте) являются скучнейшими произведениями, которые практически никогда не  вызывали интереса. За исключением постановок Георгия Товстоногова в БДТ им. Горького в советское время и основных московских театров. В наши дни пьеса «Мещане» с успехом («Золотая маска») идёт в СПб в театре «На Васильевском». Проблематика пьес Горького в наше время, на мой взгляд, устарела, – это не случайно. Так называемая борьба за права человека, которую Горький то поддерживал, то отрицал, обернулась в наши дни борьбой за права гомосексуалистов и ЛГБТ.

Леонид Андреев попал в другую театральную ловушку: он был новатором. Не совсем, конечно, – шёл за Ибсеном и Метерлинком, – но шёл своим путём. Он старался важные для его времени сюжеты воплотить в аллегорические и символические образы.   Леонид Андреев в 1906 году снова сближается со своим учителем Максимом Горьким, как он называет его в своей биографии, и даже приезжает к нему на Капри, где тот жил в это время. Между ними возникли разногласия  по поводу  роли науки в грядущей социалистической революции. Горький считал, что «передовые представители народа» увлекут за собой «отсталых учёных» (пьеса «Дети солнца» 1903 г.). М. Горький уже тогда стремился к эпатажу и скандалам. Художественные образы героев, столкновения характеров ему были чужды. Это и стало причиной расхождения и последующей вражды литераторов, которое продолжалось до самой смерти Л. Андреева.

Но есть  удивительные места в творчестве Л. Андреева, которые до такой степени поражают меня и наших современников, что иногда Л. Андреев кажется почти что провидцем. Я думаю, что оба его сына Вадим и Даниил, особенно последний, глубоко погружённые в оккультные науки каким-то образом предчувствовали  нашу современную действительность. В 2021 году, и перед этим около года шло следствие по делу петербургского доцента Соколова, осуждённого за убийство и расчленение своей любовницы на 12,5 лет. Кажется удивительным, как учёный, научный работник  мог совершить такое преступление, допустим даже из ревности. У Даниила Андреева есть повесть «Мысль» и  пьеса –  инсценировка на аналогичную тему. Я обращаю внимание на эти сочинения, поскольку они необычайно близки (как ни странно – прошло сто лет) нашей эпохе. Герой пьесы «Мысль» убивает любовника своей жены и при этом рассуждает так: «Во мне скрывался недюжинный актёр, способный сочетать естественность игры, доходившую временами до полного слияния с олицетворяемым лицом». Оба персонажа – и в пьесе и в повести – рассуждают так: то ли он убил его (своего соперника), потому что сошёл с ума, то ли убил и притворяюсь, что сошёл с ума. Где грань, –  спрашивает он самого себя, –   между целенаправленным убийством и сумасшествием? Думаю, что также мог рассуждать и доцент Соколов: где грань между сознанием и подсознанием, –   и кому можно задать этот вопрос. Вот основные темы последних сочинений Леонида Андреева, смысл которых в полной мене не разгадан до настоящего времени.

После убийства герой пьесы попадает в сумасшедший дом, где рассуждает так: «Боюсь думать, но, кажется, я никогда не переставал быть романтиком. И чуть ли я не был идеалистом. Я верил в человеческую мысль и в её безграничную мощь. Вся история человечества представлялась мне шествием одной торжествующей мысли».

А что же это была за мысль? Нашему современнику она может представляться по-разному: это либо идеал всемирного коммунизма и мировой революции или идеал капитализма с обезьяньим  лицом. Леонид Андреев, скончавшийся в 1919 году не мог полностью осознать ни того, ни другого, зато оба его сына всё это отчетливо поняли.

Конечно, одной из самых важных и определяющих тем в творчестве Л. Андреева является тема, важная, как для его духовного покровителя М. Горького, так и для некоторых символистов и футуристов – это тема «человекобожия». Одно из самых значительных произведений Л. Андреева «Жизнь Василия Фивейского » имеет такой подтекст: священнику бунтарю и сектанту Василию Фивейскому пришла в голову мысль, что он может совершить чудо и поспорить с  господом богом. Разумеется, об этом.  эта надежда оказалась бессмысленной, и герой этой повести печально окончил свою жизнь.

В жизнь Даниила Андреева, родившегося 2 ноября 1906 года, вторглась революция 17 года и затем Первая мировая война, когда ему только исполнилось 11. Красный террор разрушил привычный быт православной семьи, оборвав его ласковое детство.

Даниил Андреев — и поэт, и писатель, и пророк, и философ, и мистик, и учитель. Он глубоко осознавал своё предназначение в мире — быть вестником перед Богом, перед людьми, перед самим собой.

Детство

Родился Даниил в семье писателя Леонида Андреева и его жены Александры, когда они короткое время проживали в Берлине. Через несколько дней Александра умерла от послеродовой горячки. Леонид Андреев убит горем и считает младенца виновным в смерти любимой жены. Ребёнка забирает к себе в Москву родная сестра Александры.

Даниил рос в семье Добровых, он был болезненным ребёнком. В шесть лет подхватил дифтерит, еле-еле выкарабкался из тяжёлого заболевания. Но любимая бабушка заразилась от него и умерла. Мальчик не может себе простить смерти двух родных ему людей — мамы и бабушки. Он решает утопиться, чтобы наказать себя за смерть самых близких, и надеется встретиться с ними на Небесах. В последний момент ребёнка спасли от прыжка в реку с моста.

Будучи скрытным и замкнутым, мальчик чутко реагирует на происходящее вокруг. Тётя окутывает его заботой и теплом, стараясь сделать всё, чтобы ребёнок позабыл о случившемся. Дом Добровых в те времена был открытым литературно-музыкальным салоном. Там часто бывали Бунин, Горький, который был крёстным отцом Даниила, Скрябин, Шаляпин, актёры художественного театра.

Отрочество

Старания Добровых дали свои плоды. Даниил увлёкся искусством и поэзией. В 1915 году написал свой первый стих «Сад». Сочиняет фантастические рассказы о насекомых и животных. Работает над романом-эпопеей о полётах на другие планеты. Писательский талант явно проявился у подростка. Позднее Даниил поступит в Литературно-художественный институт им. Брюсова. Там он начнёт работу над романом «Грешники», который не сохранился. Все ранние юношеские произведения Даниила не сохранились.

Молодость и война

После окончания Литературно-художественного института Андреев работает художником-шрифтовиком, правщиком в одном из московских изданий. Дорога в университет ему была закрыта, не то происхождение. Но основные силы и время Андреев тратит на создание стихов, поэм, философских трактатов. Многие произведения молодого поэта были уничтожены. Даниил ясно осознавал, что его писания не понравятся новой советской власти. Главная тема его творчества — борьба Света с Тьмой. Даниил — религиозно мыслящий человек. Его мировоззрение абсолютно противоположно атеистической направленности строителей коммунизма.

В 1937 году Даниил Андреев знакомится с художницей Аллой Бружес, которая станет его женой только в 1945 году. Алла Александровна была поэту музой и опорой. Она прошла через арест мужа, собственную ссылку, до последних дней поддерживала любимого человека, сохранила основные рукописи, которые опубликовала гораздо позже, пережив мужа почти на полвека.

В том же 1937 году в атмосфере всеобщего страха Даниил приступает к большому роману «Странники ночи». В нём — духовные искания человека, идущего через страшную ночь над Россией.

В 1942 году Андреев попал на фронт. Он служил в «похоронном» отряде и санитаром в медсанбате Ленинградского фронта. После войны продолжил работу над романом «Странники ночи», читая отрывки из него узкому кругу друзей.

Арест

Писателя арестовали после анонимного доноса. Обвинение приклеено: антисоветская агитация, организатор террористической группы. Приговор — 25 лет тюрьмы.
Андреев-узник ни в одной строке своих стихов не жалуется на судьбу. Не клянёт тюремщиков и судей. Главное для него — исполнить роль вестника перед Богом, людьми и собой.

В заключении Андреев неустанно пишет. «Русские октавы», «Железная мистерия», поэмы «Немереча», «Гибель Грозного», «Рух», стихотворение «Василий Блаженный» написаны им в заключении, и долгое время оставались неизданными.

В камере также написаны «Ленинградский Апокалипсис», книга новелл «Новейший Плутарх». И начата работа над самым главным произведением мыслителя — «Роза мира».

Последние годы жизни

Андреева освободили только в 1957 году, реабилитировали после пережитого им обширного инфаркта. До конца жизни, а ему осталось меньше двух лет, Даниил Леонидович дописывает части книги «Роза мира». Закончил рукопись в полной нищете, по его словам, дописывал её «в золотом осеннем саду», пряча последние страницы, как и первые, не посвящая в её содержание ни единого человека.

Андреев тяжело болен, дни его жизни сочтены. Если рукопись будет уничтожена, он не успеет её восстановить. Но он надеется, что рукопись встретит нескольких духовно жаждущих, в сердцах которых будут посеяны её идеи, как семена, и обязательно прорастут.
«Роза мира» представляет собой сборник трактатов и философских рассуждений об огромном культурном пласте исторических событий. Андреев пишет о Ленине, Сталине, о русских гениях — Пушкине, Лермонтове, Гоголе, о других писателях и поэтах, которых считал пророками и вестниками для человечества.

Даниил Леонидович выстроил целостную теорию «русской метакультуры», которая и стоит у истоков «Розы Мира». «Душа России», по мнению Андреева, начинается с Демиурга Яросвета, которому противопоставлены жрурги — демоны, мешающие светлому замыслу Демиурга. Взаимоотношения Света и Тьмы перманентны, и, в конце концов, обязательно победит Свет.

«Над застывшим пеплом России,
Лишь беснуются черти вскачь,
Упади на камни святые,
Если ты — Человек,
И плач».

Умер Даниил Леонидович Андреев 30 марта 1959 года в Москве, оставив поразительное и не имеющее аналогов в русской или мировой культуре наследие.

Рассказ «Петька на даче» написан Леонидом Андреевым в 1899 году. Сюжет рассказа заключается в повествовании небольшого отрезка жизни простого мальчика и рабочей семьи. Ребенок 10 лет от роду уже долгое время работает подсобным рабочим у парикмахера.

Описание книги

• ФИО автора: Андреев Леонид Николаевич
• Название: Петька на даче
• Число страниц: 11.
• Издательство «Детская литература».
• Год издания 1974 год
• Жанр: Рассказ
• Год написания: 1899 год

Главные герои рассказа и их характеристика

• Петька. Мальчик 10 лет. Забитый и запуганный. Апатичный, равнодушный. На природе веселый и жизнерадостный, бойкий и смелый.
• Николка. Мальчик 13 лет. Грубый и злой. Разочарованный в жизни, несчастный.
• Надежда. Мать Петьки. Кухарка. Любит своего сына и надеется, что тот выйдет в люди.
• Митя. Гимназист. Веселый, общительный, заводила всех игр.
• Осип Абрамович. Парикмахер. Черствый и равнодушный.

Время и место сюжета

Действие рассказа происходит в конце XIX века в России. В произведении показаны два мира: грязные улицы бедного московского квартала и живописная природа пригорода. В основе сюжета лежит реальная история знаменитого в то время парикмахера Ивана Андреева, однофамильца автора

План пересказа рассказа

• Мальчик, воды!
• Николка знает жизнь
• Апатия мальчика
• Редкие визиты матери
• Мать берет Петьку на дачу
• Чудеса в поезде
• Страшный мир природы
• Гимназист Митя
• Детские забавы
• Роковое письмо
• Истерика
• Обратно в Москву
• Наказ матери
• Ночные рассказы

Главная мысль

Подневольный труд убивает в ребенке радость к жизни, лишает его детства.

Чему учит

Рассказ учит тому, что каждый ребенок имеет право на счастливое детство, на забавы и игры. Учит тому, что дети не должны работать наравне со взрослыми. Учит ценить те права и свободы, которыми мы обладаем. Учит тому, что эксплуатация одного человека другим отвратительна.

Отзыв

Меня очень тронул этот рассказ про бедного мальчика, который вынужден был с малых лет работать, чтобы не умереть с голода. Только на даче Петька ожил и стал нормальным, веселым ребенком. Но его счастье было так кратковременно и потом снова начались тяжелые будни. Мне жаль Петьку и жаль Николку, дети не должны так жить никогда.

Пословицы

• Где веселое детство, там радость.
• Два раза молодым не бывать.
• Дерево стало кривым, когда было молодым.
• Труд кормит и одевает.
• Всякий труд ценен, да не всякий полезен.

Краткое содержание

Кухарка Надежда сама воспитывала сына Петьку, и ей приходилось несладко. Когда мальчику исполнилось десять лет, она отдала его на обучение в дешевую парикмахерскую.

Владелец, парикмахер Осип Абрамович, пообещал женщине сделать из ее сына человека, однако на новом месте Петька только тем и занимался, что подметал полы, да по первому слову хозяина приносил воду.
Единственным приятелем Петьки был тринадцатилетний Николка, который уже ходил в подмастерьях у хозяина.

Мальчик считал себя гораздо старше Петьки, и все время задирал нос. Кроме того, он много курил, сквернословил и не стеснялся рассказывать неприличные истории о женщинах.
Жизнь Петьки стала просто невыносимой. С утра и до позднего вечера он слышал одни лишь крики и ругань хозяина и подмастерьев, выполняя всю черную работу.

Окна парикмахерской выходили на улицу, открывая вид на убогую действительность: пьяниц, бездомных, низкого пошиба женщин. У Петьки никогда не было праздников и даже выходных, все дни были похожи друга на друга, и жизнь казалась мальчику каким-то затянувшимся неприятным сном.
Петька заметно похудел, побледнел, на его лице появились мелкие морщинки.

Он очень хотел покинуть ненавистную парикмахерскую, и каждый раз просил об этом мать, но Надежда не могла себе этого позволить, и только жалела сына. Однажды она уговорила Осипа Абрамовича ненадолго отпустить мальчика на господскую дачу, где она работала кухаркой. Так Петька впервые оказался в поезде, и эта поездка поразила его воображение.

На даче Петька, привыкший к грязным городским улицам, очень быстро освоился. Он бегал босиком, валялся в траве, изучал окрестности. С лица мальчика исчезли морщинки, взгляд перестал быть сонным. Петька завел дружбу с гимназистом Митей – большим выдумщиком и фантазером. Он показал Петьке самые красивые места и научил удить рыбу.

Но вскоре сказка закончилась – Надежда получила письмо от Осипа Абрамовича, который срочно требовал возвращение маленького помощника. Узнав об этом, Петька долго горько плакал, но затем смирился со своей участью и вернулся в город. Жизнь его стала по-прежнему унылой и безрадостной.

1. Верста – русская единица измерения расстояния, равная 1066,8 м.
2. Браниться – ругаться.
3. Пролетка – легкий открытый четырехколесный двухместный экипаж, преимущественно одноконный.
4. Извозчик – кучер наёмного экипажа, повозки, либо сам наемный экипаж с кучером.
5. Физиономия – лицо.
6. Подмастерье – в средневековых цехах ремесленник, не имевший собственной мастерской и работавший по найму у полноправного члена цеха — мастера; проработав несколько лет у мастера, подмастерье мог сам стать мастером.
7. Стричь под польку, бобриком – разновидности мужских стрижек.
8. «…Петька не знал, скучно ему или весело, но ему хотелось в другое место, о котором он не мог ничего сказать, где оно и какое оно…»
9. «…Были лица равнодушные, злые или распущенные, но на всех на них лежала печать крайнего утомления и пренебрежения к окружающему…»
10. «…В этой парикмахерской, пропитанной скучным запахом дешевых духов, полной надоедливых мух и грязи, посетитель был нетребовательный…»
11. «…ему хотелось бы куда-нибудь в другое место… Очень хотелось бы…»

В рассказе описаны душевные переживания, томления маленького мальчика, оказавшегося в настоящей ловушке взрослой жизни. Будучи ребенком, Петька не мог сопротивляться окружающим его реалиям, и душа его погрузилась в некое оцепенение. Лишь на короткое время окунувшись в счастливое детство, в дальнейшем Петьке оставалось только мечтать и с грустью вспоминать свой отдых на даче.

( 2 оценки, среднее 5 из 5 )

Анализ рассказа Леонида Андреева «Петька на даче»

Анализ рассказа Л. Андреева «Петька на даче»

Считается, что впечатления детства, наиболее сильные и значимые, могут определить жизнь человека. Таким событием, очевидно, стала поездка десятилетнего ребёнка на природу. Не случайно Л. Андреев назвал свой рассказ «Петька на даче», хотя не меньшую часть повествования занимает рассказ о тяжёлой работе мальчика в парикмахерской.

В построенном на приёме контраста повествовании резко противопоставлены мир взрослых и мир детей, картины грязного, скучного города и загородного приволья. В описании парикмахерской и всего города ключевыми словами является повторяющееся выражение «одно и то же».

Это помогает читателю почувствовать обыденность и скуку жизни горожан: дни, похожие один на другой, одни и те же зеркала в парикмахерской, один и тот же крик: «Мальчик, воды!». Кажется, жизнь идёт по одному и тому же кругу, и все обречены на такое существование. Не случайно сюжет рассказа композиционно кольцевой.

Повествование начинается с парикмахерской и заканчивается там же. Автор подчёркивает, что дети пойдут по проторённой взрослыми дороге, в их жизни не будет чудес и озарений, сказки и волшебства, о которых так трепетно мечтают дети. Сонная одурь словно околдовала и Петьку, заставила преждевременно состариться десятилетнего мальчика.

Вялый, вечно сонный мальчик лишён детства, на лице даже появились морщины. Но в глубине его души теплится какая-то неясная мечта о другой, незнакомой, красивой жизни.

А вокруг равнодушные, тоже сонные люди, которые оживляются только тогда, когда происходят события, такие же пошлые и жестокие, как и они сами: Николка бегал «посмотреть на крупную драку», «возвращался оттуда счастливый и смеющийся». С таким же наслаждением обыватели наблюдают за пьяной дракой, и тогда «зубы весело скалились, лица становились осмысленнее и живее».

Автор с болью понимает, что и его герой тоже скоро станет таким же, ведь он хочет во всём быть похожим на смелого и дерзкого Николку, но пока чистая душа ребёнка сопротивляется мерзостям жизни. Чистая душа – и грязь, физическая и нравственная, окружающих его взрослых – тоже контраст, который помогает понять позицию автора: взрослые не имеют права отнимать у ребёнка детство, калечить его душу.

Л. Андреев скупо рисует портрет своего героя, отмечая его худобу и сонливость.

Но выразительным, пронзительно трогательным является описание рук ребёнка, эта деталь очень важна: «грязная худая ручонка», «с доверчивостью кладя плохо отмытую ручонку на плечи и колени пассажиров», «худая ручонка его сжималась в кулак и била по руке матери, по земле, чувствуя боль от острых камешков и песчинок». А когда Петька понял, что ему придётся возвращаться в ненавистную парикмахерскую, и смирился, «ручонки его были благонравно сложены на коленях». Мальчик словно окончательно принял правила игры взрослых, его стихийный протест, выразившийся в том, что «он закричал громче самого горластого мужика и начал кататься по земле, как те пьяные женщины на бульваре», – никого не разжалобил и не нашёл отклика. Всё осталось на своих местах.

Писателя возмущает невероятное равнодушие к Петьке не только со стороны хозяина парикмахерской Осипа Абрамовича и подмастерьев, но и барина, человека образованного и, вероятно, считающего себя гуманным. Даже мать ребёнка Надежда не понимает сына.

Она по-своему любит и жалеет его, но бедность заставляет отдать в «мальчики на побегушках»: «Петька уже три года живет у парикмахера и тот обещал поставить его на ноги, и это будет очень хорошо, потому что женщина она одинокая и слабая и другой поддержки, на случай болезни или старости, у нее нет».

Надежда, ещё молодая женщина, в большей степени заботится о себе, а не о своём ребёнке, который слабее и беспомощнее её и живёт не с матерью, а «в людях». Её любовь животная, бессмысленная.

Для неё показателем благополучия является то, что сын поправился на даче: « Смотри-ка, растолстел как! Чистый купец! – радовалась Надежда, сама толстая и красная от кухонного жара, как медный самовар. Она приписывала это тому, что много его кормит».

Выросшего в тесноте, грязи и сутолоке Петьку сначала пугает природа, но он учится понимать её, испытывая к ней какое-то родственное чувство: «Все здесь было для него живым, чувствующим и имеющим волю.

…полянки, светлые, зеленые, веселые, точно поющие всеми своими яркими цветами, он любил и хотел бы приласкать их, как сестер, а темно-синее небо звало его к себе и смеялось, как мать». Сравнения «как сестёр», «как мать» подчёркивают одиночество Петьки, его жажду любви и понимания. Л.

Андреев показывает и других мальчиков – подмастерья Николку и гимназиста Митю. Они оказываются милосерднее взрослых, ещё не очерствели душой. Именно они в системе персонажей являются главными.

Дерзкий сирота Николка, несмотря на внешнюю грубость, опекает Петьку, с интересом выслушивает его, обучает азам профессии. Он « всегда становился добрее, оставаясь вдвоем, и объяснял «мальчику», что значит стричь под польку, бобриком или с пробором».

Весёлый и живой Митя, живущий на даче, даёт возможность своему новому другу испытать все радости детства: порыбачить, искупаться в речке, полазить по крышам.

Именно благодаря этим мальчикам робкий и тихий Петька познаёт вкус дружбы. А на даче и вовсе расцветает.

И не умудрённые опытом люди, а ожесточившийся Николка произносит приговор бесчеловечным эксплуататорам детей и вообще всем взрослым, отнимающих у них детство: «Вот черти. Чтоб им повылазило».

Весь рассказ проникнут сочувствием к бедным и обездоленным детям, живущим в мире капитала. Известно (за рамками рассказа), что прототипом образа Петьки послужил модный парикмахер Москвы, восхитивший своим мастерством Париж.

Он не спился, обучился профессии, стал обеспеченным и уважаемым человеком.

Наверное, впечатления о поездке на дачу, мечта о другой, прекрасной и гармоничной жизни сформировали личность, преодолевшую трудности и грязь жизни, стремящуюся сделать людей красивыми и хоть так немного улучшить мир.

Идея рассказа проста и понятна – взрослые не имеют права отнимать у ребёнка детство, они должны окружать его любовью и нежностью, заботой и пониманием.

Анализ рассказа Петька на даче Андреева

Главный герой рассказа – десятилетний мальчик Петька. Он младший помощник в парикмахерской. Ему не особо нравится однообразная, «грязная» жизнь в городе, где он рано начинает видеть всю неприглядную сторону мира, постепенно превращаясь в усталого морщинистого старика. Видя его состояние, мать летом уговаривает хозяина парикмахерской отпустить сына с ней на барскую дачу.

Именно там мальчик находит своё истинное место, куда ему всегда хотелось попасть. Он проводит свои счастливые дни на лоне природы, его самочувствие и внешний вид становятся лучше. Однако вскоре хозяин парикмахерской требует его обратно к себе, и мальчику приходится уехать.

Он надеется, что ещё вернётся на дачу, рассказывает о ей истории своего городскому приятелю и продолжает свою однообразную «грязную» жизнь.

Этот рассказ поднимал острую социальную проблему того времени, но не теряет своей актуальности и сейчас. Мы видим, что главный герой – совсем ещё ребёнок, однако его мир уже полон разврата, сквернословия, брани, побоищ, пьянства.

Мальчик видит эту нескончаемую вереницу людских пороков день за днём, впитывая её в себя.

От этого ухудшается его внешний вид (он становится похож на сморщенного старика), его здоровье (мальчик не высыпается, даже когда много спит, становится рассеянным).

Когда Петька оказывается на даче, он словно бы получает то самое детство, которого у него никогда не было, ведь он вынужден постоянно работать, даже по праздничным и выходным дням. Здесь же он открывает для себя свободу и радость. Он начинает выглядеть, как здоровый ребёнок, пребывание на природе идёт ему на пользу.

Город, тем не менее, вскоре забирает мальчика обратно в свои сети. Едва только познав настоящее детство, Петька тут же лишается его. Однако ему не остаётся ничего, как только принять положение дел и смириться с этим.

Показателен эпизод, в котором барин жалеет мальчика, но тут же замечает, что другие живут и того хуже, так что не следует и жаловаться.

Рассказ демонстрирует нам, как важно влияние внешней среды на ребёнка.

Это касается как чисто экологического аспекта с его влиянием на здоровье молодого организма, так и психологического, морального, ведь ребёнок впитывает в себя то, что он видит вокруг, а герой рассказа видит одну лишь «грязь».

Город уже высасывает из него все жизненные силы, грустно думать, что станет с Петькой, когда он вырастет. А ведь мы понимает, что герой рассказа – правило, а не исключение, и таких детей – было и есть – очень много.

2 вариант

Несмотря на то, что создано очень много детских рассказов, я хочу выделить лишь один – это рассказ Андреева ” Петька на даче”, потому, что у данного произведения отдельная атмосфера и если хорошо читать, то можно её даже и прочувствовать. Основная часть содержания состоит из реальных событий, популярного в то время парикмахера.

Первый раз этот рассказ вышел в свет тысяча восемьсот девяносто девятом году . Главный персонаж – это мальчуган Петя из бедной семьи. Представьте себе то, что ему всего-лишь десять лет, а у него уже на лице морщины .Ощущение, что он постарел раньше времени. Главное – это понять насколько нашему герою было тяжело, ведь он в свои десять лет узнал, что такое утомительный труд.

Надежда – это мать нашего героя, отдала к парикмахеру Осипу Абрамовичу своего мальчишку на обучение. К великому сожалению – это был обиженный жизнью мужчина, который только и делал, что упрекал и расшатывал психику нашего юноши, своей строгостью. Парикмахер не щадил никого, и в случае оплошности , каждого ученика наказывал.

Петька только и делал, что сидел в душной парикмахерской, где не было ничего нового. Трудно представить, что могло твориться в душе ребёнка, которого попросту лишили детства. Понимая всю тяжесть своего существования, мальчик смирился с таким положением вещей и терпел невзгоды.

Но в душе, Петька мечтал ,что в один замечательный день, всё изменится! В итоге у него появилась мечта, уехать в другое место, где ему будет комфортно и интересно.

Дружище Петьки был на три года больше по возрасту и опытнее. К сожалению, главный герой потерял в себе качество романтичного оптимиста. Как же можно таким не стать, когда детям встречаются на пути их развития только злые люди.

Однажды случилось так, что мама, невольно и намерено не планируя, действительно исполнила мечту сына. Они с Петькой должны были поехать на дачу, к богатым владельцам очень красивого участка.

Не сложно догадаться о том, в какой восторг пришёл мальчишка от этой новости! Но несмотря на всю позитивную картину, можно заметить и пессимистичный фрагмент: Надежде придется прислуживать на кухне у богатых хозяев.

Если посмотреть правде в глаза, то даже несмотря на это, сыночек очень сильно обрадовался и понял, что его ждут приключения. Необходимо подчеркнуть то, что, в общем-то, он не знал, что такое дача, но уже хотел по-быстрее там оказаться.

← Анализ рассказа Валя Андреева
← Анализ рассказа Жизнь человека Андреева↑ ДругиеАнализ рассказа Безумная Евдокия Алексина →
Анализ рассказа Первый учитель Айтматова →

Андреев Л. “Петька на даче” Читательский дневник, краткое содержание

• Как заполнить читательский дневник Образец оформления для 1,2,3,4 класса
• Андреев Л.
• Название: “Петька на даче”
• Жанр: рассказ
• Тема произведения: о детях
• Число страниц: 8

Главные герои и их характеристика

Петька, мальчик 10 лет. Апатичный, забитый, малоподвижный, равнодушный. Ученик парикмахера. Попав на дачу, становится веселым, подвижным, озорным и счастливым.

Николка, мальчик 13 лет, тоже ученик парикмахера. Веселый, хулиганистый, ругается матом. Несчастный и одинокий.

Митя, гимназист. Обычный ребенок, добрый, веселый.

Надежда, мать Петьки. Кухарка. Простая и необразованная, любит своего сына и желает ему счастья.

Осип Абрамович. Парикмахер. Равнодушный, жестокий человек.

О чем произведение (1-2 предложение – кратчайшее содержание)

Рассказ о жизни мальчика Петьки, который был
лишен детства в городе, но который на короткое время познал счастье свободы на
даче.

Сюжет — краткое содержание

1. Служа в парикмахерской, Петька казался всем ленивым, равнодушным ко всему и даже дурачком.
2. Над ним издевались подмастерья, а единственный друг Николка пил водку и ругался плохими словами.
3. Однажды мать повезла Петьку на дачу, и в дороге мальчик был поражен новыми впечатлениями, а на даче испугался природы.
4. На даче Петька познакомился с гимназистом Митей, который стал брать мальчика с собой на рыбалку, купаться и в крепость.
5. Петька ожил, развеселился, научился мечтать, но пришло время возвращаться в город, и Петька устроил громкий скандал.
6. В городе Петька вновь превратился в апатичное существо, но помнил о даче и рассказывал о ней Николке, который страшно ему завидовал.
7. Краткое содержание произведения можно прочитать здесь, там же вы найдете еще один вариант краткого содержания для читательского дневника

Понравившийся эпизод

Мне понравилось, как Петька вел себя на даче.
Сперва его пугала природа, он уходил к лесу, на берег и лежал в траве. Потом
Петька привык, подружился с Митей и стал самым обычным мальчиком. У него
появилось детство, он научился играть и веселиться.

План произведения для пересказа

• Забитый Петька.
• Опытный Николка.
• Отношение матери к Петьке.
• Поездка на дачу.
• Петька в поезде.
• Петька боится природы.
• Дружба с Митей.
• Громкий крик.
• Снова в поезде.
• Петька возвращается в прежнее состояние.

Главная мысль

Ребенок не должен быть лишен детства, не должен с
малых лет зарабатывать себе на жизнь каторжным трудом. Ребенок всегда должен
оставаться ребенком.

Чему учит эта книга

Рассказ учит любить детей и заботиться о каждом
из них, как о своем собственном ребенке. Учит доброте и отзывчивости. Учит
любить природу. Учит не быть равнодушными перед лицом чужих страданий.

Отзыв, отношение к произведению, чем понравилось произведение, мое отношение к прочитанному

Это очень сильное и печальное произведение. Его
главного героя Петьку очень жаль, ему невозможно не посочувствовать. Взрослые
люди лишили мальчика счастливого детства, превратили его почти в животное, а
так не должно быть никогда.

Новые слова и выражения

• Физиономия — лицо.
• Аляповатый — грубо сделанный, неуклюжий.
• Струпья — корочки над поверхностью раны.
• Сутолока — толкотня, толчея.
• Конфуз — смущение, неловкость.

Пословицы к произведению

1. Дети — цветы жизни.
2. Где веселое детство — там радость.
3. Всякий труд ценен, да не всякий полезен.
4. Два раза молодым не бывать.
5. Дерево стало кривым, когда было молодым.
6. Другие читательские дневники

Здравствуйте! Меня зовут Мария, я автор сайта Пушкин сделал.

Надеюсь, что мой сайт вам помогает, в свою очередь прошу помощи у вас. Моему сыну поставили диагноз аутизм. Ему необходимы ежедневные коррекционные занятия, если вы можете помочь, буду вам благодарна. Каждые ваши 10 рублей – еще один шанс для моего ребенка жить полноценной жизнью.

Страница для сбора здесь

Похожее

«Петька на даче», анализ рассказа Андреева

Рассказ Леонида Андреева «Петька на даче» впервые напечатан в сентябрьской книжке «Журнала для всех» за 1899 год.

Жанр и литературное направление

В ранних рассказах Леонида Андреева (как не раз отмечали критики и как заявлял и он сам) очевидны традиции Диккенса и Достоевского. Именно в этих реалистических традициях в целом выдержано повествование о маленьком обитателе городского дна (тема для реализма ХІХ века отнюдь не новая).

Однако уже и в этом незатейливом рассказе Леонид Андреев обнаруживает то свойство своего таланта – современность поворачивать к читателю гранями и гримасами обречённого мира, – за которое при жизни писателя его причисляли то к «декадентам», то к «символистам», а посмертно даже пытались объявить отцом русского экспрессионизма.

Тема, идея, персонажи, сюжет, композиция

Чудовищный разрыв современной городской жизни с природой и необходимость вернуться к ней – тема и идея скорее для просветителя XVIII, чем для реалиста конца ХІХ века.

Но поскольку Андреев начинал свой писательский путь в эпоху расцвета русского символизма и, как было сказано, многими воспринимался в его контексте, постольку абстрактные темы и глобальные идеи отнюдь не чужды природе его дарования.

Указанные тема и идея обозначены уже в самом названии рассказа. Главный его герой Петька – десятилетний мальчик, который до описываемого события ни разу не был за пределами Москвы и небо, «ясное и широкое», за все годы своей жизни видел только с крыши, куда изредка забирался тайком от взрослых.

А дача, о которой до описываемого события Петька тоже ничего не слышал, – предмет его смутной и никак не называемой тоски в течение всех его десяти лет. В экспозиции рассказа «Петька не знал, скучно ему или весело, но ему хотелось в другое место, о котором он ничего не мог сказать, где оно и какое оно».

А ближе к развязке, после недели, проведённой на даче, «про город он забыл, а другое место, куда ему всегда хотелось уйти, – уже найдено».

Для любителей символизма можно добавить, что Петька – тёзка того самого императора, который в своё время загнал россиян в каменные стены «мегаполисов»: не только сотворил на болотах искусственный, «выморочный» (с точки зрения большинства символистов) Санкт-Петербург, но также инициировал превращение Москвы (в его время вполне деревенской) в «европейский город» в худшем смысле этого слова.

Кроме Петьки, в рассказе есть ещё Надежда – его мать, кухарка у богатых нанимателей. Её имя также вполне символично. В конце рассказа у Петьки всё же ещё остаётся надежда, что мать приедет за ним и снова отвезёт его на дачу.

Но, так сказать, в большом времени эта Надежда тяжким бременем должна лечь на душу и жизнь самого Петьки, который, как рассуждает и надеется его мать, «уже три года живёт у парикмахера и тот обещал поставить его на ноги, и это будет очень хорошо, потому что женщина она одинокая и слабая и другой поддержки, на случай болезни или старости, у неё нет».

Остальные персонажи чётко делятся на две группы: те, с кем Петька живёт в городе, и те, кого он встречает на даче.

Городские – парикмахер Осип Абрамович, его больная жена, его подмастерья Прокопий и Михайла и мальчик на побегушках, тринадцатилетний Николка.

Сам Петька – младший мальчик на побегушках, которого Николка, по его собственной инициативе, не только наставляет в парикмахерском деле, но и воспитывает личным примером, причём Николкино воспитание тесно связано с жизнью нынешних и будущих парикмахеров, трудящихся близ «квартала, заполненного домами дешёвого разврата»: «Николка знал по именам многих женщин и мужчин, рассказывал о них Петьке грязные истории и смеялся, скаля острые зубы. А Петька изумлялся тому, какой он умный и бесстрашный, и думал, что когда-нибудь и он будет такой же. Но пока ему хотелось бы куда-нибудь в другое место… Очень хотелось бы». И пока Петька не попал «в другое место», у него около глаз и под носом «прорезались тоненькие морщинки, точно проведённые острой иглой, и делали его похожим на состарившегося карлика».

На даче Петька сразу подружился с гимназистом Митей. Митя был опытный дачник, он показал Петьке дачные достопримечательности и научил его всем премудростям рыбалки. И Петька «изумительно помолодел». Но «в исходе недели барин привёз из города письмо», в котором парикмахер извещал Надежду, что один из его подмастерьев заболел, и срочно требовал Петьку назад.

«И тогда Петька удивил мать, расстроил барыню и барина и удивился бы сам, если бы был способен к самоанализу: он не просто заплакал, как плачут городские дети, худые и истощённые, — он закричал громче самого горластого мужика и начал кататься по земле, как те пьяные женщины на бульваре. Худая ручонка его сжималась в кулак и била по руке матери, по земле, по чем попало, чувствуя боль от острых камешков и песчинок, но как будто стараясь ещё усилить её.Своевременно Петька успокоился, и барин говорил барыне, которая стояла перед зеркалом и вкалывала в волосы белую розу:— Вот видишь, перестал, — детское горе непродолжительно.— Но мне всё-таки очень жаль этого бедного мальчика.

— Правда, они живут в ужасных условиях, но есть люди, которым живётся и хуже. Ты готова?»

И они отправились в сад Дипмана, где в этот вечер были назначены танцы под военный оркестр. Да и каждый вечер в этом саду, как мы знаем из его истории, бурлила светская и театральная жизнь.

Пользуясь близостью к Москве (дело происходит в Царицыне, где в то время живёт и сам Леонид Андреев), сюда летом приезжали с концертами певец Шаляпин, дрессировщик Дуров и даже давались спектакли актёрами Малого и Художественного театров… Но эта, «культурная» Москва, саркастически, хоть и мельком, изображённая в рассказе, не чувствует себя ничем обязанной Надежде, Петьке и тем, которым ещё хуже. Мол, скажите нам спасибо, что мы даже позволили нашей кухарке взять сына с собою на дачу…

В финале рассказа вновь постаревший Петька («Глаза были сонливы и апатичны, тонкие морщинки, как у старого человека, ютились около глаз и под носом») рассказывал Николке «о даче и говорил о том, чего не бывает, чего никто не видел никогда и не слышал». Николка реагировал так:

— Вот черти! Чтоб им повылазило!— Кто черти?

— Да так… Все.

Комментируя этот рассказ, даваемый детям в сокращении (под сокращение попадало всё относящееся к «дешёвому разврату»), учителя советской школы обычно говорили: «Прошло лет семнадцать – и им повылазило». И разве так уж были они неправы?

По писателю: Андреев Леонид Николаевич

2297. Анализ рассказа Андреева Петька на даче 5 класс Русский язык

• Произведение по жанровой направленности относится к остросоциальной прозе.
• Главным героем рассказа является десятилетний мальчик Петька, представленный в образе исхудавшего и изможденного мальчишки, происходящим из бедной семьи, вынужденный в своем юном возрасте работать.
• Композиционная структура рассказа представляется кольцевой, поскольку действие в произведении начинается и заканчивается ориентировочно одним и тем же событием, происходящем в парикмахерской, где учеником трудится главный герой.

Сюжетная линия произведения повествует о тяжелой жизни мальчика, вынужденного ежедневно прислуживать жестокому и злому цирюльнику Осипу Абрамовичу в квартале, заполненном дешевыми домами, где повсюду происходят драки, пьянство, сквернословие.

Единственной отдушиной для мальчика, попавшего в такие условия, становится посещение с матерью дачи богатых помещиков, на которую Надежда отправляется по работе. На природе Петька оживает и чувствует настоящий вкус жизни, который однако быстро заканчивается, поскольку мать с сыном вынуждены возвращаться в город, а мальчику снова предстоит изнурительная работа в парикмахерской.

Отличительной особенностью рассказа является изображение двух миров в виде города и дачи, при этом город характеризуется для героя душащими его чертами, а дача представляется подарком из детства.

Также яркой художественной деталью в рассказе являются ранние морщинки главного героя, который трудится как взрослый человек, не зная праздников и выходных, становясь похожим на состарившегося карлика. Только по прибытии на дачу морщины исчезают с лица Петьки и он становится нормальным ребенком.

В рассказе поднимаются социальные проблемы того периода времени, включая наличие детей, лишенных детства., которые, видя на природе, ясное и широкое небо, белесые радостные облака, похожие на ангелов, считают это символом счастья, свободы, покоя.

Второстепенными героями рассказа является друг Петьки Николка, являющийся помощником цирюльника, тринадцатилетний мальчик, отличающийся отсутствием воспитания, поскольку умеет курить, сквернословить.

Также второстепенным героем являются мать Петьки, работающая кухаркой у богатого барина, и гимназист Митя, встреченный мальчиком во время пребывания на даче, показавший Петьке много необычных мест и обучивший его рыбной ловли.

1. Смысл произведения заключается в социальной несправедливости существующего общества, в котором ребенок вынужден с малого возраста зарабатывать себе на пропитание тяжелым трудом, который не подразумевает счастливого детства.
2. 5 класс
3. Все сочинения

«Петька на даче» краткое содержание для читательского дневника по рассказу Андреева (5 класс) – главная мысль, отзыв, сюжет

• Петька – десятилетний мальчик, по своей природе жизнерадостный и бойкий, но ставший забитым и запуганным, работая в парикмахерской.
• Надежда – мать Петьки, кухарка, добрая, любящая женщина.
• Осип Абрамович – парикмахер, равнодушный, черствый мужчина.
• Николка – тринадцатилетний подмастерье, злой, грубый, разочарованный в жизни мальчик.
• Митя – гимназист, друг Петьки, веселый и общительный мальчик, большой фантазер.

  Краткое содержание А.

Беляев «Голова профессора Доуэля»

Обратите внимание, ещё у нас есть:

• для самых рациональных — Краткое содержание «Петька на даче»

Характеристика текста

Чтобы понять основную мысль и главный замысел автора, необходимо сделать подробный анализ. «Петька на даче» — произведение, которое относится к жанру остросоциальной прозы.

Главным героем является десятилетний мальчик по имени Петя.

Автор представил на суд читателям его, как исхудавшего мальчишку, который родился в бедной семье и теперь вынужден работать, чтобы хоть как-то прокормиться.

Композиционное построение текста имеет кольцевую структуру, так как начинается и заканчивается рассказ одним и тем же эпизодом, когда мальчик трудится в парикмахерской.

Главной отличительной чертой произведения является сопоставление двух миров, а именно:

1. Мрачного квартала города.
2. Описание дачи.

Нахождение за городом мальчик воспринимает как подарок из детства. Ярким художественным аспектом в рассказе является ранее появление морщин на лице ребенка. Работая без праздников и выходных, мальчишка превращается в состарившегося карлика, и только приезд на дачу меняет его жизнь в другую сторону. Там он чувствует себя полноценным ребенком, который радуется каждому моменту.

В рассказе автор поднял остросоциальный вопрос детей, которые лишены детства. Они радуются каждой мелочи и сравнивают обычные облака со свободой, счастьем и спокойствием.

После публикации произведения критики были в восторге, давали только положительные оценки и писали отзывы. «Петька на даче» — это рассказ о социальной несправедливости существующего общества, когда ребенок лишен всякой возможности наслаждаться своим положением, и вынужден работать.

Сюжет

Кухарка Надежда сама воспитывала сына Петьку, и ей приходилось несладко. Когда мальчику исполнилось десять лет, она отдала его на обучение в дешевую парикмахерскую. Владелец, парикмахер Осип Абрамович, пообещал женщине сделать из ее сына человека, однако на новом месте Петька только тем и занимался, что подметал полы, да по первому слову хозяина приносил воду.

Единственным приятелем Петьки был тринадцатилетний Николка, который уже ходил в подмастерьях у хозяина. Мальчик считал себя гораздо старше Петьки, и все время задирал нос. Кроме того, он много курил, сквернословил и не стеснялся рассказывать неприличные истории о женщинах.

Жизнь Петьки стала просто невыносимой. С утра и до позднего вечера он слышал одни лишь крики и ругань хозяина и подмастерьев, выполняя всю черную работу.

Окна парикмахерской выходили на улицу, открывая вид на убогую действительность: пьяниц, бездомных, низкого пошиба женщин.

У Петьки никогда не было праздников и даже выходных, все дни были похожи друга на друга, и жизнь казалась мальчику каким-то затянувшимся неприятным сном.

Петька заметно похудел, побледнел, на его лице появились мелкие морщинки.

Он очень хотел покинуть ненавистную парикмахерскую, и каждый раз просил об этом мать, но Надежда не могла себе этого позволить, и только жалела сына.

Однажды она уговорила Осипа Абрамовича ненадолго отпустить мальчика на господскую дачу, где она работала кухаркой. Так Петька впервые оказался в поезде, и эта поездка поразила его воображение.

На даче Петька, привыкший к грязным городским улицам, очень быстро освоился. Он бегал босиком, валялся в траве, изучал окрестности. С лица мальчика исчезли морщинки, взгляд перестал быть сонным. Петька завел дружбу с гимназистом Митей – большим выдумщиком и фантазером. Он показал Петьке самые красивые места и научил удить рыбу.

Но вскоре сказка закончилась – Надежда получила письмо от Осипа Абрамовича, который срочно требовал возвращение маленького помощника. Узнав об этом, Петька долго горько плакал, но затем смирился со своей участью и вернулся в город. Жизнь его стала по-прежнему унылой и безрадостной.

Андреев «Петька на даче» очень краткое содержание

«Петька на даче» краткое содержание для читательского дневника:

Парикмахерская Осипа Абрамовича, в которой жил и работал Петька, располагалась возле квартала, заполненного «домами дешёвого разврата». В грязном, полном мух и запаха дешёвых духов помещении стригся нетребовательный народ — швейцары, дворники, приказчики, рабочие и «аляповато-красивые, но подозрительные молодцы».

Петька был самым младшим работником, он убирал помещение и подавал горячую воду. Ещё один мальчик, Николка, был тремя годами старше. Он считался учеником, ругался, курил папиросы и очень важничал. Десятилетний Петька не курил, не ругался и завидовал товарищу. Оставаясь с Петькой наедине, Николка становился добрее и объяснял приятелю, «что значит стричь под польку, бобриком или с пробором».

Иногда приятели садились у окна, «рядом с восковым бюстом женщины» и смотрели на жаркий, пыльный бульвар, все скамейки которого были заняты полуодетыми мужчинами и женщинами с утомлёнными, злыми и распущенными лицами. По бульвару расхаживал «ярко-синий сторож» с палкой и следил, чтобы никто не вздумал улечься на скамью или прохладную травку.

Женщины ‹…› говорили хриплыми, резкими голосами, бранились, обнимали мужчин так просто, как будто были на бульваре совсем одни, иногда тут же пили водку и закусывали.

Порой пьяный мужчина бил пьяную женщину. За неё никто не заступался, напротив, толпа собиралась посмотреть на драку. Потом являлся сторож, разнимал дерущихся, и избитую женщину куда-то увозили.

Николка знал многих женщин и рассказывал о них грязные истории. Петька изумлялся его уму и бесстрашию и думал, что он станет таким же. Но пока Петьке очень «хотелось куда-нибудь в другое место».

Так грязно и однообразно тянулись Петькины дни. Мальчик много спал, но не высыпался. Иногда он не слышал приказов Осипа Абрамовича или путал их. Отдыха не было — парикмахерская работала и по выходным, и по праздникам. Петька стал худеньким и сгорбленным, на его сонном лице «прорезались тоненькие морщинки», превращавшие его в состарившегося карлика.

Когда Петьку навещала мать, толстая кухарка Надежда, он просил забрать его из парикмахерской, но потом забывал о своей просьбе и равнодушно прощался с ней. Надежда с огорчением думала, что её единственный сын — дурачок.

Однажды тусклая Петькина жизнь изменилась — мать уговорила Осипа Абрамовича отпустить сына на дачу в Царицыно, куда на лето переезжали её господа. Даже Николка позавидовал Петьке, ведь у него не было матери, и он никогда не был на даче.

Суматошный, наполненный людьми и звуками вокзал ошеломил Петьку. Они с матерью сели в вагон дачного поезда, и мальчик прилип к окну. Вся Петькина сонливость куда-то делась. Он никогда не был за городом, «всё здесь для него было поразительно, ново и странно» — и удивительно огромный мир, и высокое ясное небо.

Петька бегал от окна к окну, что не нравилось зевающему господину с газетой. Надежда хотела сказать ему, что парикмахер, у которого уже три года живёт её сын, обещал сделать из Петьки человека, и тогда он станет её опорой в старости. Но посмотрев на недовольное лицо господина, кухарка промолчала.

Первые дачные впечатления хлынули на Петьку со всех сторон и «смяли его маленькую и робкую душонку».

Этот современный дикарь, выхваченный из каменных объятий городских громад, чувствовал себя слабым и беспомощным перед лицом природы. Всё здесь было для него живым, чувствующим и имеющим волю.

Петька боялся тёмного, задумчивого и страшного леса, но ему нравились яркие зелёные полянки и бездонное небо. Несколько дней он «степенно, как старик» гулял по лесной опушке и валялся в густой траве, после чего «вступил в полное соглашение с природой».

Освоиться Петьке помог гимназист Митя, который «бесцеремонно вступил с ним в беседу и удивительно скоро сошёлся». Неистощимый на выдумки Митя научил Петьку рыбачить и купаться, водил его исследовать развалины дворца. Постепенно Петька забыл о парикмахерской, начал ходить босиком, посвежел, и с его лица пропали старческие морщинки.

  Образ Меркуцио в трагедии Ромео и Джульетта Шекспира

На исходе недели барин привёз из города письмо для Надежды — Осип Абрамович требовал, чтобы Петька вернулся.

Сначала мальчик не понял, зачем и куда ему надо ехать, ведь «другое место, куда ему всегда хотелось уйти, уже найдено» и у него здесь было столько замечательных дел.

Но вскоре он понял, что новая удочка — это мираж, а Осип Абрамович — непреложный факт, и «не просто заплакал, как плачут городские дети, худые и истощённые, — он закричал громче самого горластого мужика и начал кататься по земле, как те пьяные женщины на бульваре».

1. Постепенно Петька успокоился, и барин, собираясь на вечер танцев, сказал жене, что «детское горе непродолжительно», и «есть люди, которым живётся хуже».
2. Утром Петька снова ехал в поезде, но уже не смотрел в окна, а сидел тихо, благонравно сложив ручонки на коленях.
3. Толкаясь среди торопившихся пассажиров, они вышли на грохочущую улицу, и большой жадный город равнодушно поглотил свою маленькую жертву.
4. На прощание Петька попросил у матери спрятать его новую удочку — он ещё надеялся вернуться.

Петька остался в грязной, душной парикмахерской и ему снова приказывали: «Мальчик, воды!». По вечерам он шёпотом рассказывал Николке «о даче, и говорил о том, чего не бывает, чего никто не видел никогда и не слышал», и приятель не по-детски грубо, энергично и непонятно ругался: «Вот черти! Чтоб им повылазило!».

А на бульваре пьяный мужчина бил пьяную женщину.

Авторские афоризмы

• «…Петька не знал, скучно ему или весело, но ему хотелось в другое место, о котором он не мог ничего сказать, где оно и какое оно…»
• «…Были лица равнодушные, злые или распущенные, но на всех на них лежала печать крайнего утомления и пренебрежения к окружающему…»
• «…В этой парикмахерской, пропитанной скучным запахом дешевых духов, полной надоедливых мух и грязи, посетитель был нетребовательный…»
• «…ему хотелось бы куда-нибудь в другое место… Очень хотелось бы…»

Действующие лица

Автор своим произведением учит тому, что каждый ребенок должен радоваться и веселиться, а ни в коем случае работать. Кроме этого, писатель учит ценить каждый счастливый момент в жизни. Для передачи своих мыслей Андреев использует такие образы:

1. Петька — маленький мальчик, неустанно трудившийся в парикмахерской наравне со взрослыми. Это бойкий и жизнерадостный ребенок, который со временем превращается в жалкого и запуганного мальчишку.
2. Надежда — мама главного героя, работающая кухаркой. Добрая, милая и отзывчивая женщина. Она сильно любила своего сына, и каждый раз жалела его после тяжелого рабочего дня.
3. Осип Абрамович — жестокий мужчина, черствый работодатель Петьки.
4. Николка — тринадцатилетний паренек. Злой, грубый мальчик, лишенный детства. Он работал подмастерье и иногда забывал, что такое детская радость.
5. Митя — веселый, озорной мальчик. Друг Петьки, который постоянно фантазировал.

Все действия происходят на территории России в конце XIX века. Идеей создания послужила настоящая история парикмахера Ивана Андреевича Андреева. Главные герои «Петька на даче» помогают раскрыть сюжет, посредством этих персонажей автор наполнил рассказ смыслом.

Дневник читателя Клюхина по повести «Петька-микроб» Григория Бенционовича Остера

К каждому жанру литературы относится это произведение? Отметь правильный ответ в читательском дневнике:

Правильный ответ: повесть.

Перечисли героев произведения «Петька — микроб»

Герои: Петька-микроб, родственники Петьки — микроба, муравей, ученые, директор, друг Ангинка.

Выпиши из текста первое предложение второго абзаца

Жили они в капле воды и поэтому вечно ходили мокрые.

Где жил главный герой произведения? Отметь правильный ответ в читательском дневнике

Правильный ответ: в капле воды.

Выпиши из текста слова, обозначающие предмет и отвечающие на вопросы:

Кто? – микроб, муравей, ученые, друг, сотрудник, директор, школьник.

Что? – голос, микроскоп, бинокль, язык, игрушки, молоко, бидон, кефир, реактор.

Выпиши из текста 5 слов, в которых букву, обозначающую безударный гласный звук в корне, нельзя проверить

Сотрудник, кефир, директор, бинокль, реактор.

От кого Петька спас свою семью? Запиши свой ответ, опираясь на содержание текста

Петька спас семью от муравья: «И побежал своей дорогой. А микробы всё хвалили маленького Петьку и радовались, что он спас родную каплю от гибели».

С помощью какого прибора учёные изучали микробов? Отметь правильный ответ в читательском дневнике

Правильный ответ: микроскоп.

Где работал старший брат Петьки? Запиши свой ответ в читательский дневник

Брат Петьки-микроба работал на молокозаводе.

Выпиши из текста 5 слов, разделив их на слоги. Поставь ударения

1. 2 слога – би-но́кль;
2. 3 слога – ми-кро́-бы;
3. 4 слога – пра-де́-ду-шка;
4. 5 слогов – ди-ссер-та́-ци-ю;
5. 6 слогов – ла-бо-ра-то́-ри-я.

Как ты понимаешь значение словосочетания «устроить панику»? Замени это словосочетание словами, близкими по смыслу

Устроить панику – заволноваться, сильно беспокоиться, нервничать, тревожиться.

Разбор по плану

Чтобы лучше понять суть и тему рассказа, подготовиться к пересказу, нужно разделить текст на смысловые подзаголовки. Каждый содержит важную информацию о происходящем в сюжете, например:

1. Знакомство с Петькой.
2. Изнурительная работа в парикмахерской.
3. Описание Николки.
4. Петька едет на поезде.
5. Приятные впечатления о новом месте.
6. Знакомство с новым другом.
7. Письмо начальника.
8. Возвращение к жестокой реальности.

Все части раскрывают определенные события из жизни героя. Автор правдиво и точно описал проблемы существования людей из бедного слоя общества.

Отзывы читателей

Андреев — талантливый писатель, он точно описал проблемы бедных людей. Многие дети вынуждены трудиться, чтобы хоть как-то помочь своим родителям.

Галина

Я бы назвала это произведение «Петькин труд». Бедный мальчик, который в жизни не видел практически ничего. Он не читал вместе с мамой добрых книжек, не рассматривал картинки и не рисовал рисунки. Главного героя очень жалко.

Виктория

Меня впечатлил этот рассказ реальностью происходящего. Сегодня ничего не изменилось. Многие эксплуатируют детский труд ради своих интересов и не задумываются, каково этим несчастным маленьким трудягам. Регина