Мопассана часто сравнивают с Чеховым: раскрывает суть через деталь, предпочитает краткие формы, пишет лаконично, в так называемом стиле сквозь зубы. Несмотря на то, что его произведения относят к натурализму, Мопассан не утратил изящества прозы, хотя и добросовестно описывал всю подноготную быта и человека.
Что такое натурализм? Особенности и принципы натурализма. Примеры
Натурализм – агония реализма, последнее явление классической литературы. Теоретиком и основателем натурализма многие называют Эмиля Золя, известного французского романиста, автора двадцатитомной эпопеи «Ругон- Маккары».
Сам термин придумал Фридрих Шиллер, обозначая мимесис (интерес к мелочам, подробное изображение жизни). «Натуралис» — природный, естественный. В нем нет никаких обобщений, типизации, именно этим он отличается от реализма. Художественная ценность заключается в детальном описании быта и частных проявлениях.
Писатели – натуралисты стремятся к объективному и бесстрастному отражению реальности, поэтому они не гнушаются изображать физиологические процессы и отвратительные детали. Муза спускается в трущобы, бордели, клоаку общества, которые раньше творцы обходили стороной.
Протокольное письмо, превращающее роман в «человеческий» документ, легло в основу метода. Принцип мимесиса (копирования реальности) был безоговорочно принят за эталон художественной правды.
В конце 19 – начале 20 веков Франция живет «быстрее» всех остальных стран, перегоняет их в развитии, по крайней мере, всего того, что касается искусства. Париж – столица богемы, культурная Мекка, как Флоренция в 14 веке. Поэтому новое веяние зародилось во Франции.
Эмиль Золя, братья Гонкур, Ги Де Мопассан – все признанные мастера натурализма родом из Франции.
Новый метод повлиял и на живопись: Густав Клинт, Эдгар Дэга, Густав Курбе, Жуль-Бастьен Лепаж и многие другие художники срисовывали окружающую действительность до тех пор, пока не распространилась фотография.
Философской платформой натурализма стали сенсационные открытия Дарвина, позитивизм Огюста Конта и рассуждения Ипполита Тэна. Таким образом, наблюдения и анализ, как основные методы постижения естественных наук, перенеслись в сферу искусства.
По авторитету Бога среди просвещенных людей был нанесен удар, религия не могла дать таких исчерпывающих и правдоподобных объяснений бытия, как наука.
Новое веяние, разумеется, и критиковали. Достаточно прочитать разгромную статью Тургенева о творчестве Золя и замечания Флобера, чтобы понять, насколько неоднозначно общественность встретила натурализм.
Как Мопассан написал «Пышку»?
В 1880 году на вечере у Эмиля Золя собрались деятели искусства. Они затеяли конкурс: кто придумает самый впечатляющий рассказ о войне, не скидывается на вино. Мопассан рассказал «Пышку» и победил.
Его друг и наставник знаменитый писатель Флобер (автор «Госпожи Бовари») настоял на том, чтобы новелла была опубликован и даже написал вступительное слово в книге.
Гибкость и легкость языка обеспечили Мопассану признание, как среди простого народа, так и у элиты.
Анализ новеллы «Пышка»
Сюжет «Пышки» живописует обратную сторону войны, где нет властной красоты батальных сцен и героических сражений, нет места подвигам и самоотверженности, нет ничего того, что человек выдумал, лишь бы оправдать напрасное кровопролитие. Страх, уродство и нищета оккупированной Франции внушает омерзение.
Писатель едко описывает солдат с обеих сторон: это опустившиеся, озлобленные люди, которых можно только пожалеть. Уставшие, грязные и незримо искалеченные плетутся они по дорогам разоренной страны. Траур обрамляет ее: выпал снег, пришел холод, в тусклом свете видно только белое и черное.
Наконец комендант города дал разрешение, и деловые люди, усевшись в карету, поехали заключать торговые сделки. На самом деле, они намеревались сбежать из завоеванных мест. Поэтому в одном замкнутом пространстве собрались разные горожане – французское общество в миниатюре.
- Все они описаны безжалостно реалистично, как будто Мопассан сам там ехал.
- «Он был невысокого роста и, казалось, состоял из одного шарообразного живота, над которым возвышалась красная физиономия, обрамленная седеющими бачками»
- «Возле них, с явным сознанием своего достоинства и высокого положения, восседал г-н Карре-Ламадон, фабрикант, особа значительная в хлопчатобумажной промышленности, владелец трех бумаго-прядилен, офицер Почетного Легиона и член Генерального совета.
Во все время Империи он возглавлял благонамеренную оппозицию с единственной целью получить впоследствии побольше за присоединение к тому строю, с которым он боролся, по его выражению, благородным оружием.
Г-жа Карре-Ламадон, будучи гораздо моложе своего мужа, служила утешением для назначенных в руанский гарнизон офицеров из хороших семей»
«Одна из них была пожилая, с изрытым оспой лицом, словно в нее некогда в упор выстрелили картечью. У другой, очень тщедушной, было красивое болезненное лицо и чахоточная грудь, которую терзала та всепоглощающая вера, что создает мучениц и фанатичек»
Среди них оказалась проститутка, которую за полноту прозвали Пышкой. Она в негодовании дочери своего отечества набросилась на прусского солдата и едва избежала наказания. Пышка единственная, кто вынужден скрываться. Впрочем, к ней автор относится едва ли более снисходительно.
«Маленькая, вся кругленькая, заплывшая жиром, с пухлыми пальцами, перетянутыми в суставах наподобие связки коротеньких сосисок, с лоснящейся и натянутой кожей, с необъятной грудью, выдававшейся под платьем, она была еще аппетитна, и за нею немало увивались, до такой степени радовала взор ее свежесть»
В дороге случился занос, карета задержалась в пути, а еды никто не припас. Только Пышка предусмотрительно взяла полную корзину. Презрительные ухмылки почтенных людей сменились дружелюбными улыбками, и они приняли угощение. Доехав до города, путники отужинали и отправились отдыхать.
В течение нескольких дней отношение общества к доброй попутчице резко изменилось: они угрозами, ухищрениями и уговорами пытались заставить ее уступить. Однако девушка не сдавалась.
В итоге, ушлые горожане сговорились, и даже монахини приняли участие в этом фарсе: за обедом они во всю расхваливали мучеников, которые отреклись от себя во имя интересов других. Ночью Пышка пошла к коменданту.
В дороге у нее не было провизии, так как она ничего не успела собрать. Ледяное пренебрежение спутников заставило ее молча плакать от обиды и мучиться от голода, ведь никто так и не предложил ей помощи после того, что случилось.
Новелла повествует о реакции человека на войну: о его протесте, его боли, его осознании бойни, которая разрушает страну. Мопассан, не жалея патриотических чувств сограждан, сказал напрямую, как самые авторитетные из них беззастенчиво приспосабливаются к положению, не пытаясь влиять на него. Просто сбегают, как крысы с корабля.
Он обрушился и на показную нравственность, намекая на похотливость знатной молодой особы. Людское уважение близоруко и лишь в таких ситуациях проявляется истинная порода тех, кого мы привыкли возвышать.
Глупая деревенская толстушка, к тому же еще и женщина легкого поведения, демонстрирует настоящее, страстное переживание за судьбу отечества, но ее не понимают те, кому чуждо все, кроме собственного благополучия.
Так называемый борец в новелле высмеян саркастически: он ничтожен, как и все его поступки (приставания к Пышке, неспособность предотвратить обман, флегматичное поедание яйца в дилижансе). Вот такие убогие демагоги защищали Францию или делали вид, что защищали. Может, в этом и кроется причина ее поражения.
Натурализм в новелле, прежде всего, проявляется в подробных описаниях героев и деталей их быта. Еда, которую предложила Пышка, описана как аппетитный натюрморт: красочно, детально, ярко. Автор не идеализирует никого из персонажей, высмеивая даже положительную героиню.
Ничто не выпадает из повествования, даже омерзительные черты, какие читатель предпочел бы не видеть (например, оспины на лице монахини). Перемены в настроениях компании произошли не сразу, а постепенно, под давлением обстоятельств. То есть, их не оболгали и не очернили: люди самокритичные поймут, что поступили бы также.
Люди – не венец творения и не исчадья ада, они – те, кто они есть и ничего больше. Наконец, история не выдумана автором. По его словам, знакомый военный рассказал ему то, что видел собственными глазами.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!
Источник: https://LiteraGuru.ru/naturalizm-na-primere-pyshki-gi-de-mopassana/
Пышки рецепт
Мука пшеничная в/с – 1 кг, дрожжи прессованные – 15 г, сахар – 60 г, соль мелкая – 10 г, масло растительное – 70 г, вода – 750-850 г (в зависимости от вида муки).
В воде 25-30°С растворить дрожжи + сахар + соль + мука (муку можно просеять) + растительное масло, для улучшения вкуса и запаха в рецептуру можно включить чистый ванилин (при этом он вносится в тесто из расчета 1 г на 1 кг муки).
Тесто можно выбраживать при комнатной температуре или в тепловой витрине при 35°С. Тесто может бродить в течение 1ч или 1,5 часов, основной показатель готовности теста – увеличение его в объеме в 2-2,5 раза. Однако, необходимо следить за тем, чтобы тесто не перестаивало, т.к. при этом значительно ухудшается внешний вид и качество пышек:
- образуются крупные поры, за счет чего пышка вбирает в себя больше жира;
- ухудшается внешний вид, т.е. поверхность изделия и его форма;
- цвет корочки бледный, за счет того, что при продолжительном брожении дрожжи «съедают» весь сахар, который входит по рецептуре.
Тесто для пышек (приготовленное также и по классической рецептуре) можно готовить с одной и двумя обминками:
- приготовленное тесто бродит до увеличения в объеме в 2-2,5 раза, после чего обминается и закладывается в дозатор.
- приготовленное тесто бродит до увеличения в объеме в 2 раза, обминается и ставится в теплое место для брожения. Итого, общее время брожения составляет, примерно, 1,45-2 часа.
Во время приготовления теста не допускать:
- применения очень теплой или горячей воды;
- высокой температуры при брожении;
- применения большого количества дрожжей (30г и более, если тесто не сдобное);
- плохой обминки теста.
1.Температура воды, теста, брожения
Начальная температура безопарного теста должна быть 28…30°С, при этом вода берется 25-30°С. Оптимальная температура для брожения должна быть 35-40°С.
При такой температуре дрожжи лучше развиваются и тесто поднимается равномерно. Таким образом, структура теста улучшается, оно становится более эластичным и растяжимым во время расстойки и выпечки.
Высокая температура воды и воздуха отрицательно сказывается на развитии дрожжей и на качестве готовых изделий.
2.Приготовление теста
Дрожжевое тесто готовят опарным или безопарным способом. Для пышек дрожжевое тесто (не сдобное) в основном готовят безопарным способом. В воде растворяют дрожжи, соль, сахар, добавляют муку и масло. Все хорошо перемешивают до получения теста однородной массы. Замес производят в течение 5 минут.
Скорость замеса теста. При приготовлении дрожжевого теста вначале все компоненты размешивают на минимальной скорости, для равномерного распределения, а затем скорость увеличивают – взбивают.
При таком замесе белковые зерна клейковины набухают, каркас укрепляется, а тесто соответственно становится эластичным и упругим.
3.Использование большого количества дрожжей
(если вы используете большое количество дрожжей) При использовании большого количества дрожжей все процессы в тесте происходят быстрее: дрожжи быстрее расщепляют сахара и активнее развиваются, тесто быстрее наполняется пузырьками и увеличивается в объеме. Т.о., процессы в тесте происходят значительно быстрее. Однако температура для брожения такого теста должна быть невысокой (25-30°С).
4.Обминка
Непродолжительная и медленная обминка: поры более крупные, углекислого газа в тесте остается больше, в результате чего при выпечке на поверхности изделия образуются вздутия (неравномерное распределение газов в тесте) и трещины. Интенсивная обминка: поры более мелкие, газа в тесте остается меньше, т.о., при выпечке тестовая заготовка-изделие увеличивается в объеме более равномерно.
5.Продолжительность брожения теста
Длительность брожения зависит от количества дрожжей и входящих по рецептуре компонентов. В процессе брожения делают 1-2 обминки, в зависимости от рецептуры и сдобности теста. Тесто считается готовым, когда оно увеличится в объеме в 2-3 раза и начнет оседать. Вкус у дрожжевого теста должен быть слегка кисловатый, но без постороннего привкуса.
Контроль качества фритюрного жира
При производстве изделий жареных во фритюре необходимо уделить большое внимание выбору фритюра. Так как температура, до которой должен быть нагрет жир, зависит от способа обжаривания и природы жира.
Применение высоких температур во время жарки значительно ухудшает качество жира, вызывая его разложение, обнаруживаемое по появлению дыма. Таким образом, температура дымообразования жира зависит от природы жира и его кислотности. Присутствие в составе жира свободных жирных кислот снижает температуру дымообразования.
Понижение температуры дымообразования наблюдается и в тех случаях, когда жир предварительно нагревался более или менее продолжительное время. В связи с этим при обжаривании продукта жир не рекомендуется нагревать выше 195°С.
В процессе жарки во фритюрницу (примерно через каждые 1-2ч непрерывной работы) добавляют жир до максимальной отметки уровня в целях предохранения ТЭНов от перегорания и лучшего обжаривания продукта.
Температуры дымообразования жиров
| оливковое масло | 170°С |
| подсолнечное масло | 195°С |
| пальмовый олеин | 230°С |
Качество жиров, применяемых для жарки продуктов должно соответствовать требованиям, указанным в стандартах.
Все жиры, поступающие на базы и предназначенные для фритюрной жарки продуктов, подвергают входному контролю на содержание вторичных продуктов окисления. Жиры, используемые для фритюрной жарки пищевых продуктов, должны содержать не более 0,5% вторичных продуктов окисления.
При изготовлении пышек особое внимание уделяют качеству фритюрного жира. При длительном нагревании и хранении жир окисляется. Первичными продуктами окисления являются перекиси, которые накапливаются в жирах при хранении, в результате чего качество жира ухудшается, он приобретает тёмную окраску и горький привкус.
- Нельзя использовать для фритюра долго хранившиеся и окислившиеся жиры.
- После 6…7 часов жарки жир сливают из фритюрницы, фритюрницу тщательно очищают от крошек, пригаров жира.
Остаток жира отстаивают не менее 4 часов, затем отделяют от осадка (отстоя), и после органолептической оценки используют с новой порцией жира для дальнейшей жарки. Осадок утилизируют.
Повторное использование фритюра для жарки допускается только при условии его доброкачественности по органолептическим показателям и степени термического окисления.
Фритюр допускается использовать не более 40 ч и температура его нагрева не должна превышать 185°…195°С, так как температура дымообразования масла 200°С.
Фритюр, имеющий резко выраженные признаки порчи (значительное потемнение, резкий неприятный запах, горечь), не допускается использовать для жарки. Для предупреждения порчи жира при жаренье пышек необходимо соблюдать следующие правила:
- Использовать специальные фритюрные жиры (пальмовое масло с олеиновой фракцией).
- Не применять нерафинированные растительные жиры для жарки во фритюре (во время нагревания жира, примеси находящиеся в масле – белковые и слизистые вещества, разлагаются и горят).
- Не допускается попадания в жир мелких частей продукта: крошек и кусочков теста, муки и т.п.
- Необходима периодическая фильтрация жира.
- Не допускать перегрева жира выше 190…195°С, так как происходит его окисление и дымообразование.
- Прекращать нагрев жира сразу же после окончания жаренья пышек.
- При обжаривании пышек особое внимание должно быть обращено на качество фритюрного жира. Жир, имеющий прогорклость, значительное потемнение, независимо от времени его использования, не может быть применён в качестве фритюра.
Процесс жаренья пышек и контроль за качеством фритюра должен осуществляться в соответствии с инструкцией, разработанной НИИО-Пом и утвержденной приказом Министерства торговли СССР от 07.12.76 №223.
Расход фритюра во время жарки пышек
За счет того, что изделие во время жарки вбирает в себя масло, расход его увеличивается. Средний расход фритюра составляет 80-120 г на 20 пышек. Таким образом, при производительности 450 шт/ч, в течение 6 часов масло полностью сменится во фритюрнице (ПРФ-11/900).
Источник: https://ooopht.ru/1314.html
Ги де Мопассан, Пышка – читать онлайн полностью – ЛитРес
- Краткие содержания
- Мопассан
- Пышка
Французская армия разбита. Выжившие солдаты проходят через город. Вместе с ними идут мирные граждане. Когда солдаты покидают город Руан, его жители закрывают окна и двери, улицы пустеют, и затихает шум.
На следующий день появляется прусская армия, которая вызывает страх у жителей города. Они стараются во всем угодить солдатам-победителям.
Через некоторое время горожане привыкают к соседству пруссаков. Они мило общаются с постояльцами.
Постепенно Руан оживает. Торговцам дают разрешение на выезд из города. Они оформляют документы и уезжают из Руана с семьями.
В одном из дилижансов разместились торговцы вином – муж и жена Луазо, фабрикант с супругой, супруги Юбер де Бревиль, монахини, демократ Корнюде и легкомысленная особа по прозвищу «Пышка».
Женщина имеет очаровательное пышное тело. Карета то и дело вязнет в сугробах. Пассажиры часто неодобрительно смотрят в сторону Пышки.
Путешественники начинают испытывать нестерпимый голод. В этот момент Пышка достает корзину с большим количеством еды. Женщина с аппетитом ест цыпленка на тарелочке. Дамы неодобрительно поглядывают на нее. Виноторговец хвалит Пышку за такую предусмотрительность. Она угощает его, Корнюде и монахинь кусочком курицы. Трапезу запивают из одного стакана – стакана Пышки.
Молодая жена фабриканта падает в голодный обморок. Монашки отпаивают ее вином. Пышка делится едой с благочестивыми дамами. Завязывается беседа. Мужчины говорят о политике. Пышка рассказывает, что ей пришлось уехать из города, потому что она в гневе чуть не задушила прусского солдата.
Начинает холодать, и дамы предлагают Пышке грелку. Приехав ночью в город Тот, пассажиры останавливаются в гостинице. Ее хозяин передает Пышке, что прусский офицер ожидает ее у себя в номере.
Элизабет Руссе – так зовут Пышку, отказывается идти, но постояльцы уговаривают ее. Через несколько минут Элизабет возвращается в гневном настроении. Все садятся за стол.
Жена хозяина гостиницы ругает войну и считает, что в ней виноваты короли.
Луазо видит в замочную скважину, как Элизабет отказывает в ухаживаниях Корнюде. Пышка не желает предаваться любви в доме, где проживает враг.
Утром французские пассажиры видят, как прусские солдаты помогают местным женщинам готовить еду и смотреть за детьми. Священнослужитель объясняет им, что это не солдаты, а такие же бедняки.
Немецкий офицер не разрешает французам ехать дальше. Путешественники пытаются добиться объяснений, но у них это не получается. Офицер опять требует к себе Пышку. Она отказывается идти и рассказывает всем, что немец принуждает ее к любви. Сначала все поддерживают Элизабет, но позже начинают осуждать.
Пышка уходит в церковь, чтобы посмотреть на крестины младенца. В это время путешественники затевают заговор. Когда Элизабет возвращается, ее спутники уговаривают ее пожертвовать собой ради многих жизней. Монахини говорят, что едут помогать раненным солдатам, и им очень нужна их помощь.
Пышка соглашается. Пока она проводит время с прусским офицером дамы и их спутники фривольно шутят по этому поводу. Только Корнюде обвиняет их в подлости.
На следующий день дилижанс двигается в путь. Пассажиры не смотрят в сторону Пышки. Зная, что она забыла взять провизию, не предлагают ей еду. Элизабет плачет, испытывая злость и жалость к себе.
Новелла учит тому, что часто люди делают какие-то вещи только, чтобы получить для себя выгоду.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
ПышкаТекст
Несколько дней подряд через город проходили остатки разбитой армии. Это было не войско, а беспорядочные орды. У солдат отросли длинные неопрятные бороды, мундиры их были изорваны; двигались они вялым шагом, без знамен, вразброд.
Все они были явно подавлены, измучены, не способны ни мыслить, ни действовать и шагали только по инерции, падая от усталости при первой же остановке.
Особенно много было ополченцев – мирных людей, безобидных рантье, изнемогавших под тяжестью винтовки, и мобилей, в равной мере доступных страху и воодушевлению, готовых и к атаке и к бегству; кое-где среди них мелькали красные шаровары – остатки дивизии, искрошенной в большом сражении; в ряду с пехотинцами различных полков попадались и мрачные артиллеристы, а изредка мелькала блестящая каска драгуна, который с трудом поспевал тяжелой поступью за более легким шагом пехоты.
- Проходили и дружины вольных стрелков, носившие героические наименования: «Мстители за поражение», «Причастники смерти», «Граждане могилы», – но вид у них был самый разбойничий.
- Их начальники, еще недавно торговавшие сукнами или зерном, бывшие продавцы сала или мыла, случайные воины, произведенные в офицеры за деньги или за длинные усы, облаченные в мундиры с галунами и увешанные оружием, шумно разглагольствовали, обсуждали планы кампании, самодовольно утверждая, что их плечи – единственная опора гибнущей Франции, а между тем они нередко опасались своих же собственных солдат, подчас не в меру храбрых, – висельников, грабителей и распутников.
- Поговаривали, что пруссаки вот-вот вступят в Руан.
Национальная гвардия, которая последние два месяца производила весьма робкую разведку в соседних лесах, – причем иногда подстреливала своих собственных часовых и начинала готовиться к бою, стоило только какому-нибудь зайчонку завозиться в кустах, – теперь вернулась к домашним очагам. Ее оружие, мундиры, все смертоносное снаряжение, которым она еще недавно пугала верстовые столбы больших дорог на три лье в окружности, внезапно куда-то исчезло.
5 класс Литература ОСКАР УАЙЛЬД (материалы по биографии)
Последние французские солдаты переправились наконец через Сену, следуя в Пон-Одемер через Сен-Север и Бур-Ашар; а позади всех, пешком, плелся генерал с двумя адъютантами; он совершенно пал духом, не знал, что предпринять с такими разрозненными кучками людей, и сам был ошеломлен великим поражением народа, привыкшего побеждать и безнадежно разбитого, несмотря на свою легендарную храбрость.
Затем над городом нависла глубокая тишина, безмолвное, жуткое ожидание. Многие буржуа, разжиревшие и утратившие всякую мужественность у себя за прилавком, с тревогой ждали победителей, боясь, как бы не сочли за оружие их вертела для жаркого и большие кухонные ножи.
Жизнь, казалось, замерла; лавочки закрылись, улицы стали безмолвны. Изредка вдоль стен торопливо пробирался прохожий, напуганный этой зловещей тишиной.
Ожидание было томительно, хотелось, чтобы уж неприятель появился поскорее.
На другой день после ухода французских войск, к вечеру, по городу промчалось несколько уланов, прискакавших неведомо откуда.
А немного позже по склону Сент-Катрин скатилась черная лавина; два других потока хлынули со стороны дарнетальской и буагийомской дорог.
Авангарды трех корпусов одновременно появились на площади у ратуши, и по всем соседним улицам целыми батальонами стала прибывать немецкая армия; мостовая гудела от размеренной солдатской поступи.
Слова команды, выкрикиваемые непривычными гортанными голосами, разносились вдоль домов, которые казались вымершими и покинутыми, а между тем из-за прикрытых ставней чьи-то глаза украдкой разглядывали победителей, людей, ставших «по праву войны» хозяевами города, имущества и жизней.
Обыватели, сидевшие в полутемных комнатах, были охвачены тем ужасом, какой вызывают стихийные бедствия, великие и разрушительные геологические перевороты, перед лицом которых бессильны вся мудрость и мощь человека.
Это чувство одинаково возникает всякий раз, когда ниспровергается установленный порядок, когда утрачивается сознание безопасности, когда все, что охранялось человеческими законами или законами природы, оказывается во власти бессмысленной, яростной силы.
Землетрясение, погребающее горожан под развалинами зданий, разлив реки, влекущей утонувших крестьян вместе с трупами волов и сорванными стропилами крыш, или победоносная армия, которая истребляет всех, кто защищается, уводит остальных в плен, грабит во имя Меча и под грохот пушек возносит благодарение какому-то божеству, – все это страшные бичи, подрывающие веру в извечную справедливость и во внушаемое нам с детства упование на благость небес и разум человека.
Но у каждой двери уже стучались, а потом входили в дома небольшие отряды. За нашествием следовала оккупация. У побежденных оказывалась новая обязанность: проявлять любезность к победителям.
Прошло некоторое время, утих первый порыв страха, и снова воцарилось спокойствие. Во многих семьях прусский офицер ел за общим столом. Иной раз это был благовоспитанный человек; он из вежливости жалел Францию, говорил, что ему тяжело участвовать в этой войне.
Немцу были признательны за такие чувства; к тому же в любой день могло понадобиться его покровительство. Угождая ему, пожалуй, можно избавиться от постоя нескольких лишних солдат. Да и к чему задевать человека, от которого всецело зависишь? Ведь это было бы скорее безрассудство, чем храбрость.
А руанские буржуа уже давно не страдают безрассудством, как в былые времена героических оборон[1], прославивших этот город. И наконец, каждый приводил неоспоримый довод, подсказанный французской учтивостью: у себя дома вполне допустимо быть вежливым с иноземным солдатом, лишь бы на людях не выказывать близости с ним.
На улице его не узнавали, зато дома охотно беседовали с ним, и немец день ото дня все дольше засиживался по вечерам, греясь у семейного камелька.
Город мало-помалу принимал обычный вид. Французы еще избегали выходить из дому, зато улицы кишели прусскими солдатами. Впрочем, офицеры голубых гусар, заносчиво волочившие по тротуарам свои длинные орудия смерти, по-видимому, презирали простых горожан не многим больше, чем офицеры французских егерей, кутившие в тех же кофейнях год тому назад.
Пышка :: Мопассан Ги де
——————————————— Ги де Мопассан
Пышка
Несколько дней подряд через город проходили остатки разбитой армии. Это было не войско, а беспорядочная орда. У солдат отросли длинные неопрятные бороды, мундиры их были изорваны; двигались они вялым шагом, без знамен, вразброд.
Все они были явно подавлены, измучены, не способны ни мыслить, ни действовать и шли лишь по привычке, падая от усталости при первой же остановке.
Особенно много было запасных — мирных людей, безобидных рантье, изнемогавших под тяжестью винтовки, и проворных мобилей, одинаково доступных страху и воодушевлению, готовых и к атаке и к бегству; кое-где среди них мелькали красные шаровары — остатки дивизии, искрошенной в большом сражении, в ряду с пехотинцами различных полков попадались и мрачные артиллеристы, а изредка — блестящая каска драгуна, который с трудом поспевал тяжелой поступью за более легким шагом пехоты.
- Проходили и дружины вольных стрелков с героическими наименованиями: «Мстители за поражение», «Граждане могилы», «Причастники смерти», но вид у них был самый разбойничий.
- Их начальники, бывшие торговцы сукнами или зерном, недавние продавцы сала или мыла, случайные воины, произведенные в офицеры за деньги или за длинные усы, облеченные в мундиры и увешанные оружием, разглагольствовали оглушительными голосами, обсуждали планы кампании, самодовольно утверждая, что их плечи — единственная опора погибающей Франции, а между тем они нередко опасались своих же собственных солдат, подчас не в меру храбрых, — висельников, грабителей и распутников.
- Говорили, что пруссаки вот-вот вступят в Руан.
Национальная гвардия, которая последние два месяца производила весьма осторожную разведку в соседних лесах — причем иногда подстреливала своих собственных часовых и готовилась к бою, стоило какому-нибудь зайчонку завозиться в кустах, — теперь вернулась к домашним очагам. Ее оружие, мундиры, все смертоносное снаряжение, которым она еще недавно пугала верстовые столбы больших дорог на три лье в окружности, внезапно куда-то исчезло.
Последние французские солдаты переправились, наконец, через Сену, следуя в Понт-Одемер через Сен-Севэр и Бур-Ашар; а позади всех пешком шел генерал с двумя адъютантами; он совершенно пал духом, не знал, что предпринять с такими разрозненными кучками людей, он и сам был растерян великим разгромом народа, привыкшего побеждать и безнадежно разбитого, несмотря на свою легендарную храбрость.
Затем над городом простерлась глубокая тишина, безмолвное и жуткое ожидание. Многие буржуа, разжиревшие и утратившие всякую мужественность у себя за прилавком, с тревогой ждали победителей, боясь, как бы не сочли за оружие их вертелы для жаркого и большие кухонные ножи.
Жизнь, казалось, остановилась; лавочки закрылись, безлюдные улицы были безмолвны. Изредка вдоль стен торопливо пробирался прохожий, напуганный этой тишиной.
Ожидание было мучительно, хотелось, чтобы уж неприятель появился поскорее.
На другой день после ухода французских войск, к вечеру, по городу промчалось несколько улан, появившихся неведомо откуда.
Затем, немного позже, по склону Сент-Катрин спустилась черная лавина; два других потока хлынули со стороны дарнетальской и буагийомской дорог.
Авангарды трех корпусов одновременно появились на площади у ратуши, и по всем соседним улицам развернутыми батальонами стала прибывать немецкая армия; мостовая гудела от солдатского размеренного шага.
Ольга Ивановна ПОЛОВИНКИНА (1964) — историк зарубежной литературы; кандидат филологических наук, доцент Владимирского государственного педагогического университета.
Ко второй половине XIX века увлечение наукой и научными методами познания захватило все сферы духовной жизни.
В предисловии к роману «Тереза Ракен» (1867) молодой писатель Эмиль Золя (1840–1902) говорил о своих героях: “Я просто-напросто исследовал два живых тела, как хирург исследует два трупа”.
Вдохновение он черпал в романе братьев Эдмона и Жюля де Гонкур «Жермини Ласерте» (1865), представив на суд читателей вслед за их “клиническим анализом любви” “клинический анализ совести”.
Гонкуры, а затем Золя усматривают в физиологии источник всех психических реакций. Судьбу служанки Жермини определяет невроз. Природный темперамент креолки Терезы, унаследованный ею от африканских предков, — движущая сила сюжета в романе Золя. В литературе натурализма человек возвращается в природу, вновь воспринимается как её органичная часть.
Термин натурализм был предложен Эмилем Золя. Он образован от латинского слова natura — природа. Золя так определяет сущность новой эстетики: “Произведение искусства — это кусок природы, преломлённый через темперамент художника”.
В натурализме меняет свой смысл понятие “среда”. В романах Бальзака герои были порождением социальной среды, того круга общества, к которому они принадлежали. В произведениях натуралистов социальная среда приобретает черты биологической среды обитания.
Она воздействует на героев не только через воспитание, общественные условности, финансовое положение, но и определяет их “видовые”, физиологические черты. В романе Золя «Жерминаль» (цикл «Ругон-Маккары», 1885) среда накладывает отпечаток на внешний облик героев.
Работа в шахтах делает их бледными, низкорослыми, малокровными, с белёсыми волосами и въевшейся в кожу угольной пылью.
Натуралистическое понятие среды сформулировал французский критик Ипполит Тэн (1828–1893). Он был последователем философии О.Конта, верившего в истинность “позитивных”, то есть безусловно установленных, фактов. Они позволяют объяснить все стороны человеческой жизни. По словам И.
Тэна, “пороки и добродетели — такие же продукты социальных процессов, как медный купорос и сахар — продукты процессов химических”.
Во введении к своей книге «История английской литературы» (1863–1865) Тэн выделил три ключевых фактора, определяющих человеческую жизнь: расу, среду и момент.
Раса — “наследственное предрасположение, которое человек вносит за собой в мир”. Среда — внешние обстоятельства, “физические или социальные условия”, которые “изменяют или пополняют природный характер”. Среда накладывается на наследственность, взаимодействует с ней. Момент указывает на историческую эпоху, на определённый этап в истории жизни человека и общества.
Тэн заложил основы натурализма. Новую литературную школу создал Эмиль Золя. В 1868 году он задумал цикл романов, который получил название «Ругон-Маккары». Двадцать романов, написанных с 1871 по 1893 год, рассказывают историю потомков Аделаиды Фук, дочери зажиточного огородника.
Она выходит замуж за батрака Пьера Ругона, а после его смерти живёт с контрабандистом, бродягой и пьяницей Маккаром. Существование Аделаиды бессознательно: она как “ласковое, смирное животное, покорное своим инстинктам”. Дети её растут под влиянием своих наследственных склонностей.
Они не знают никаких общественных ограничений и “свободно следуют своим инстинктам” (роман «Карьера Ругонов»; перевод Е.Александровой).
Наследственность обусловливает судьбу детей Аделаиды. Пьер Ругон, наследующий расчётливость, крестьянскую хватку отца в сочетании с нервической утончённостью матери, прибирает к рукам состояние Фуков.
Его потомки поднимаются вверх по социальной лестнице, становятся коммерсантами, финансистами, политическими деятелями. Детей Маккара называют “волчатами”: по этой линии наследуются алкоголизм, лень, страсть к бродяжничеству, вспышки гнева.
Потомки Маккара становятся рабочими, крестьянами, наёмными служащими. Из поколения в поколение они опускаются всё ниже по социальной лестнице, на самое дно общества.
Золя приводит во взаимодействие среду и наследственность, анализирует “одновременно и волю каждого и общий напор целого”.
В предисловии к роману «Карьера Ругонов» (1871) он представляет Ругон-Маккаров как “группу людей”, “на первый взгляд глубоко различных, но, как свидетельствует анализ, близко связанных между собой” законами наследственности. Наследственность Золя сравнивает с силой тяготения, самым очевидным из всех законов природы.
Важную роль в этом эксперименте играет момент. Изображая, как его герои “рассеиваются по всему современному обществу”, писатель исследует историческую эпоху в её целостности.
История семьи Ругон-Маккаров — это ещё и история Второй империи (1851–1870), времени царствования Наполеона III. Он был известен как “Наполеон маленький” в сравнении с его великим предком.
Вторая империя вошла в историю Франции как эпоха политической продажности, торжества пошлости, “необычайная эпоха безумия и позора” (Золя). Она началась погубившим республику государственным переворотом и завершилась поражением страны в войне с Пруссией и оккупацией Франции.
Интриги, которые привели к становлению Второй империи, описываются в первом романе — «Карьера Ругонов», крах правления Наполеона III — в одном из последних романов, «Разгром» (1892).
Золя даёт всему циклу подзаголовок «Естественная и социальная история одной семьи во времена Второй империи». Сочинениями по естественной истории назывались в то время книги по биологии. Называя свой цикл “естественной историей”, писатель занимает позицию естествоиспытателя, учёного. Он перестаёт быть только наблюдателем и становится экспериментатором.
Идея экспериментального романа была подсказана Золя книгой французского физиолога Клода Бернара «Введение к изучению экспериментальной медицины».
Автор экспериментального романа продолжает работу физиолога, который опирается на химию и физику. Он “изображает факты такими, какими он наблюдал их”, и “приводит в движение действующие лица”. Его цель — “научное познание человека как отдельного индивидуума и как члена общества” (статья «Экспериментальный роман», 1880).
Золя писал: “…Экспериментальный роман заменяет изучение абстрактного человека изучением человека подлинного, созданного природой, подчиняющегося действию физико-химических законов и определяющему влиянию среды”.
Литература рассматривается как способ познания внешнего мира. Особую ценность приобретают факты, точность и достоверность изображаемого. Писатель-натуралист изучает свой предмет по документам, сам наблюдает то, что намеревается описать.
Известно, что, работая над романами, Золя спускался в шахты, изучал, как гримировались актрисы, собирал материалы о различных ремёслах и профессиях.
Он должен был знать из первых рук всё о быте описываемой эпохи, вплоть до мельчайших подробностей.
В качестве учёного писатель должен был изображать и анализировать факты как существующие объективно, вне зависимости от его сознания, “чтобы невозможно было увидеть и указать, в чём заключается замысел и намерения автора” — так писал ещё один представитель новой французской прозы — Ги де Мопассан. Повествователь представляет “кусок жизни”, не вмешиваясь в изображаемое. Неслучайно в новеллах Мопассана в качестве рассказчика выступает врач. Он лишь передаёт слушателям известный ему “случай из практики”.
Научный подход также предполагает, что не существует таких сфер жизни, которые не могли бы описываться в романе.
Скандал сопровождал появление в свет романа Золя «Западня» (1877), персонажи которого, дети улиц, говорили простонародным языком.
Ещё больше возмущения в благопристойном обществе вызвал роман «Жерминаль», где описывается полуживотное существование шахтёров, их физическое и нравственное вырождение.
Представляя человека как органичную часть природы, натуралисты уделяли много внимания физиологическим проявлениям человеческой жизни. Наследственные болезни, сцены агонии и родов, гниение и разложение присутствуют почти во всех их произведениях.
Детальные описания, изобилующие клиническими подробностями, получили название натуралистических описаний.
Такова соединяющая образы рождения и смерти сцена из романа «Жермини Ласерте»: “Ежечасно, особенно по ночам, Жермини видела такие ужасные кончины, какими завершается только родильная горячка На койках, освещённых лампами, медленно и жутко шевелились простыни над животами, раздутыми перитонитом” (перевод Э.Линецкой).
С другой стороны, внимание к телесному качеству мира насыщает романы натуралистов красками, звуками и запахами, ощущениями. Мопассан назвал роман Золя «Чрево Парижа» “симфонией сыров”: “Эта книга пахнет рыбой, как возвращающееся в порт рыбацкое судно: от неё веет свежестью огородной зелени и тяжёлым дыханием прелой земли”.
Литературный стиль, предполагающий описание данного мгновения жизни со всеми его звуками, красками, запахами, ощущениями называется импрессионистическим, по названию стиля в живописи.
Импрессионизм в живописи заявил о себе в 1874 году.
Полотна импрессионистов совмещали впечатление от пейзажа в определённое время суток и при определённом освещении с научностью подхода, представлением о расщеплении светового луча, растворяющего контуры предметов.
Золя восхищали художественные идеи импрессионистов, столь близкие его собственным творческим устремлениям. В романе «Чрево Парижа» Центральный рынок описывается в импрессионистическом духе. Он увиден глазами художника, правнука Аделаиды Клода Лантье.
Флоран, главный герой романа, въезжает в Париж на повозке, гружённой овощами. Их свежий запах с самых первых страниц сопровождает его. На рынке море овощей простирается между двумя рядами павильонов.
Клод и Флоран видят их рано утром, когда “над овощами” встаёт солнце: “…Утренний свет принимал необычайно мягкий серый оттенок, придавая окружающему светлую окраску акварели.
Эти горы овощей походили на пенящиеся торопливые волны; река зелени переливалась нежными жемчужными красками: тут были и ласкающие лиловые полутона, молочно-розовые, зелёные, переходившие в жёлтый цвет И по мере того, как в конце улицы Рамбюто разгоралась потоками пламени заря, овощи постепенно пробуждались и выступали из стлавшейся по земле синевы. Простой салат, латук, цикорий, распустившиеся и ещё жирные от чернозёма, обнажали свои яркие сердцевины груды римского салата играли всеми оттенками зелёного цвета Но самыми резкими, кричащими тонами были всё же яркие пятна моркови и чистые пятна репы…” (перевод А.Линдегрен и М.Эйхенгольца).
Детальные описания сочетаются в романах Золя с масштабными символическими обобщениями. Перед голодным Флораном Центральный рынок предстаёт и как гигантское чрево Парижа, переваривающее бесчисленные запасы снеди, источник жизни сытого, самодовольного, как буржуа, города.
Золя считал своим долгом пропагандировать новую эстетику. Он писал статьи о натурализме, собирал вокруг себя молодых писателей.
В загородном доме в Медане и по четвергам в Париже у него бывали Йорис Карл Гюисманс, Поль Алексис, Анри Сеар, Леон Энник, Октав Мирбо, Ги де Мопассан. Натурализм стал настоящей литературной школой.
Влияние нового направления было очень широким и простиралось далеко за рамки этой эпохи.