Пять важных вещей обо мне сочинение

Сочинение – рассказ о себе, о своей жизни.

Вариант №1.

Введение
Я простая девушка, которая просто любит жить. Я мечтаю жить самостоятельно, когда вырасту. Я хочу создать крепкую семью и быть финансово,эмоционально независимой и сильной.
Моя цель в жизни
Я очень амбициозный человек. Я всегда была лидером в своем классе и хочу продолжать тенденцию, даже когда я беру на себя более сложные задачи в жизни. Я хочу заняться наукой, когда я перейду в 11 класс, поскольку я хочу изучать медицину. Работа доктором всегда очаровывала меня. Я хочу изучать древнюю науку и хочу исцелять людей от различных психических и физических болезней с помощью трав и лечения.
Карьера в медицине не только уважительная, но и весьма прибыльная. Я хочу попасть в медицинское направление не только из-за этих двух аспектов, но и потому, что хочу помочь нуждающимся. Я хочу открыть свою собственную клинику или найти хорошую возможность в уже созданном центре. В дополнение к этому, я также хочу организовать медицинские лагеря в отдаленных районах, по крайней мере, раз в 2-3 месяца, чтобы предоставить бесплатную медицинскую помощь людям, живущим в этих районах.
Мой характер
Моя модель для подражания – моя мать. Она была источником вдохновения для меня и моей сестры с детства. Она работящая женщина и достигла больших высот в своей карьере. Все в ее офисе хвалят ее за то, что она очень трудолюбива и искренна в своей работе. Это качество ее также отражает то, как она заботится о нашем доме. Она уверена, что все на месте. Она готовит вкусную еду. Хотя она работает и должна заботиться о доме, который не мешает ей заботиться о нас. Она помогает нам в наших исследованиях, а также поощряет и готовит нас к внеклассной деятельности. Она поистине универсальна. Я стремлюсь быть такой же, как моя мать. Я хочу добиться баланса между моей личной и профессиональной жизнью, как и она.
Вывод
Многие люди стремятся к высокому и хотят добиться многого в своей жизни. В этой попытке они теряют свое здоровье. Я не хочу попадать в эту категорию. Я – человек, который очень амбициозен, но моя цель также состоит в том, чтобы быть здоровой и счастливой, а не просто быть успешной и состоятельной.
(335 слов)

Сочинение – рассказ о себе, о своей жизни.

Вариант №2.

Введение
Я очень добрый человек. Этот мой атрибут помог мне найти несколько друзей. Из-за этого меня любят члены моей семьи и родственники. Тем не менее,из-за этой черты моего характера я много раз попадал в беду. Со временем я узнал, что хорошо иметь доброе сердце и помогать другим, но в меру.
Как моя доброта заставляет меня беспокоиться?
Говорят, что те, кто помогает другим, всегда довольны и счастливы. Доброта приходит ко мне естественным образом, и я люблю помогать другим. Это дает мне чувство удовлетворения. Будь то в школе или дома или в любом месте, я люблю помогать всем. Я хочу, чтобы все были счастливы. Поэтому я стараюсь распространять доброту.
Однако эта моя привычка часто создавала проблемы для меня. Например, поскольку я хорошо разбираюсь в учебе, ученики часто берут мои тетради для выполнения своей работы. Даже когда на следующий день экзамен, я не могу отказать в помощи своим одноклассникам, если они попросят об этом. Совсем недавно мои одноклассники не вернули мою тетрадь вовремя, и в таких случаях мне очень сложно подготовиться к экзамену. Время от времени мне возвращают разорванные или нацарапанные тетради. Хотя я хочу делать добро другим, для меня это плохо. Много раз, я отдаю свой обед бедным детям, которые приходят просить о еде и деньгах по дороге в школу. Однако из-за этого у меня не остается ничего, чтобы поесть до обеда. Это плохо влияет на мое здоровье. В такие дни я страдаю от головной боли, боли в животе.
Как я изменил себя в лучшую сторону?
Моя мама не может видеть, как я страдаю из-за этого. Поэтому она продолжает говорить мне, чтобы я не совершал поступки, которые плохо влияют на меня. Раньше я использовал ее советы, так как мне нравилось помогать людям, однако,я понял, что мы должны помогать другим, но важно сначала заботиться о себе. Есть знаменитая цитата: «Вы не можете выливать из пустой чашки. Сначала позаботьтесь о себе ». Это означает, что мы можем помогать другим только тогда, когда мы сами здоровы и имеем достаточно сил. Мы не можем голодать и кормить других.
Поэтому, хотя я чувствую желание помочь людям, я останавливаюсь и спрашиваю себя, может ли это оказать на меня негативное влияние. Если да, то я воздержусь от этого. Глядя на это небольшое изменение в моем поведении, некоторые люди начали называть меня грубым. Однако это не влияет на меня, поскольку я знаю, что я делаю правильно. Моя семья чувствует, что я стал мудрее, и этого достаточно для меня.
Вывод
Мне нравится учиться и испытывать новые вещи в жизни. Я благодарен за то, что у меня есть, и хочу сделать все возможное, чтобы сделать других счастливыми. Тем не менее, теперь я помню, что для того, чтобы заботиться о других и делать их счастливыми, мне нужно сначала позаботиться о себе.
(439 слов)

Во время собеседования чрезвычайно важно не только то, что вы говорите, а также, как выражаете свое мнение. Именно это помогает работодателю определить, являетесь ли вы именно тем кандидатом, который ему нужен.

Какие высказывания и формулировки своих мнений следует избегать во время деловых встреч, рассказало издание Indeed.

Почему то, что вы говорите на собеседовании, важно

Все, что вы скажете в ходе собеседования, анализируется менеджером компании. Это поможет понять несколько важных вещей о вас, например, мотивацию и квалифицированность. К тому же, не менее важно будет понимание того, сможете ли вы вписаться в коллектив и культурную среду компании-работодателя. Поэтому следует запомнить 10 вещей, которые не стоит говорить во время собеседования.

Видео дня

Негативное отношение к предыдущему работодателю или работе

Достаточно вероятно, что вам зададут вопрос типа «Почему вы ищете новую работу?» или «Что вам не понравилось на ваших предыдущих должностях?» Очень важно избегать негатива, когда будете говорить о своем бывшем работодателе. Это поможет вам произвести впечатление профессионала, который может объективно оценивать ситуацию отделяя собственные эмоции.

К тому же, такая позиция продемонстрирует, что вы можете остаться положительным независимо от ситуации. Возможно, это даже станет сигналом менеджеру компании, что вы идеально сможете влиться в коллектив и приспособиться к культуре компании.

Отвечая на вопрос о предыдущем работодателе, постарайтесь сосредоточиться на вещах, которые может предложить вакансия на которую вы претендуете, чего ваш предыдущий работодатель не мог предложить.

Пример: «Несмотря на то, что мне действительно нравилось на своей предыдущей должности, но я хочу использовать полученный опыт на руководящий должности. Где я смогу помочь другим раскрыть свой потенциал и добиться успеха. Но мой предыдущий работодатель не имеет вакантных руководящих должностей, а также не ожидает, что они появятся в ближайшее время».

«Я не знаю»

Вполне возможно, что интервьюер может задать вам вопрос к которому вы не готовились или на который у вас ответа нет. Однако эту ситуацию можно использовать в свою пользу. Вы можете показать свое критическое мышление и способности к решению неотложных проблем.

Вполне целесообразно будет поблагодарить за вопрос и попросить минутку на размышления, чтобы дать более расширенный и информативный ответ.

Пример: «Действительно отличный вопрос! Однако, если позволите, мне нужна минутка, чтобы обдумать ваши слова».

Обсуждение льгот, отпусков и оплаты труда

Главная ваша задача во время собеседования – убедить работодателя, что именно вы являетесь тем кандидатом, которого он ищет. Поэтому очень важно избегать вопросов об отпусках, больничных и льготах, которые может предложить компания. Исключение конечно же ситуация, когда интервьюер по собственной инициативе поднимает эту тему.

Также подобные вопросы будет целесообразным задавать разве что в конце собеседования. Однако спрашивать прямо не стоит, а сделать это в форме намека или предложения обсудить эту тему позже.

Пример: «Надеюсь, что во время нашего следующего разговора вы расскажете мне обо всех преимуществах работы в вашей компании».

«Это в моем резюме»

Возможна ситуация, когда ответы на вопросы менеджера расписаны в вашем резюме. Тем не менее, все же следует отвечать на каждое из них своими словами, предоставив дополнительную информацию.

Возможно, интервьюер уже даже прочитал ваше резюме, но он хочет узнать больше о вас. Поэтому очень важно дать расширенный ответ, используя конкретные примеры и ситуации. Это также поможет вам произвести впечатление профессионала своего дела.

Пример: «За 5 лет руководства мне удалось не только выйти на рекордные показатели эффективности, но и построить слаженную команду. Я считаю, что успехи нашего коллектива позволили компании пробиться в лидеры отрасли».

Непрофессиональный язык

Чрезвычайно важно также то, как вы выражаете свое мнение. Во время собеседования следует использовать профессиональный язык. Это вовсе не означает, что следует полностью перейти на специфический жаргон, но следует избегать сленга, нецензурных изречений и слов-паразитов («ну», «как», «хм»).

Стоит отметить, что замедляя темп разговора, вы будете менее склонны к использованию непрофессиональной лексики. Поэтому следует не спешить, а сосредоточенно обдумывать свои ответы. А дополняющие слова вполне можно заменить короткими паузами, которые дадут время для обдумывания ответа.

Пример: «Опыт мне подсказывает, что можно оптимизировать использование техники на этом месторождении».

«У меня нет вопросов»

Ближе к завершению у вас могут спросить, возникли ли у вас какие-либо вопросы. Поэтому очень важно заранее приготовить вопросы на этот случай. Это продемонстрирует работодателю ваш интерес в должности и компании.

Пример: «Я понял, что вы планируете стать лидером в области машиностроения. Мне интересно, какие планы по расширению и как вы хотите достичь поставленной цели?»

Спрашивать, чем занимается компания

Ответ на подобные вопросы достаточно просто найти еще до собеседования. Понятно, что нужно избегать непосредственных вопросов, чем занимается компания. Важна именно формулировка, ведь можно показать работодателю, что вы потратили время и исследовали деятельность фирмы.

Поэтому можно поинтересоваться, какие цели ставит перед собой компания, видение будущего, а также более подробные вопросы о своем будущем работодателе.

Пример: «Когда я исследовал деятельность вашей компании, меня заинтересовало, что вы поддерживаете волонтерское движение. Я тоже хотел бы использовать свои профессиональные навыки и приобщиться к вашим программам, могли бы вы рассказать о них подробнее?».

Чрезмерно подготовленные ответы или клише

Понятно, что подготовка к собеседованию – это очень важно, но заученные ответы на ожидаемые вопросы могут сыграть против вас. Интервьюер, конечно, хочет услышать настоящий ответ и ваше мнение, а не слушать клише. Многие люди во время собеседования используют заранее подготовленные ответы, так что честность и откровенность поможет вам выделиться среди других.

Пример: «Должен признаться, что на прошлой работе я пытался взять на себя много обязанностей, что приводило к перегрузке. Поэтому я попросил помощи у коллег, что и помогло нам добиться успеха».

Обсуждение вашего недостатка опыта

Если вы решили сменить специальность или окончили обучение, сосредоточьтесь на презентации своих сильных сторон. Акцентируйте внимание на своих навыках и опыте, который поможет вам в должности и принесет пользу компании. Нелишне будет упомянуть об организованности, свободной коммуникации и умении упорядочить свое время.

Пример: «На своей прежней должности я имел довольно широкий спектр задач, поэтому, несмотря на мою специальность, у меня есть необходимые навыки, чтобы организовать процесс работы в качестве руководителя».

Личная информация, не касающаяся работы или вашей квалификации

Конечно же, во время собеседования можно использовать конкретные примеры жизненных ситуаций и профессиональные шутки – это поможет запомниться и выделиться среди других кандидатов. Однако следует не перегибать палку, ведь стоит отметиться в памяти работодателя по профессиональным, а не другим причинам.

Поэтому целесообразно избегать излишней информации из личной жизни, например, о вашей семье и хобби. Исключением могут быть ситуации, когда эта информация прямо касается вопроса и позволит вам предстать в хорошем свете.

Как сообщал OBOZREVATEL, стиль общения является одним из факторов, который влияет на уверенность в своих силах. Использование некоторых фраз может не только взорвать вашу решимость, но и негативно повлиять на самооценку, поэтому их лучше избегать.

Российский композитор Кирилл Рихтер по приглашению Фонда развития культуры и искусства Узбекистана 15 декабря сыграл второй за год концерт в Ташкенте. Выступление Richter Trio, которое собирает залы в лондонском Royal Albert Hall и немецкой Elbphilharmonie, сопроводил Государственный симфонический оркестр Узбекистана под управлением Камолиддина Уринбаева.

На сцене Дворца международных форумов коллективы исполнили сочинения из альбома «Chronos», пьесы для камерных составов и симфонических оркестров, музыку для балета Сергея Полунина «Распутин», а также вальсы, которые открыли миру сочинительский талант и экспрессию Кирилла Рихтера.

Корреспондент «Газеты.uz» Виктория Абдурахимова поговорила с композитором об академическом образовании, музыкальном воспитании детей и популяризации классической музыки.

— Вы входите в состав жюри Всероссийского конкурса юных талантов «Синяя птица». Узнавали себя в ком-то из участников?

— Наверное, нет, потому что большинство детей, которые участвуют в этом конкурсе, абсолютно лишены сценического волнения, а я и сейчас продолжаю волноваться, переживать. Для меня это какое-то важное чувство, ориентир.

Я никогда не участвовал ни в каких конкурсах. Не признаю этот вид. Что вообще значит соревнование в творчестве? С кем соревноваться? Это же не спорт. Всё абсолютно субъективно.

Но не могу сказать, что меня не восхитили эти дети. Они прекрасные, талантливые. Могут гораздо больше, чем мы могли в их возрасте. Кроме исполнительского мастерства, они без какого-то стеснения общаются, воспринимают камеры. Такая уверенность уже многого стоит.

— Что такое талант?

— Это совокупность [факторов]. Труда, в первую очередь. Жизненного пути, потому что даже человек с удачными генами может пройти путь, на котором у него не взыграют какие-то творческие качества. И удачи, конечно. Мне кажется, что удача — это тоже часть таланта.

— Когда вы впервые услышали, что талантливы, и когда вы поняли, что это действительно так?

— Сложный вопрос. Я просто не люблю говорить о себе. Как может человек себя оценивать? Я прекрасно знаю свои способности, лимиты. Знаю, где могу доработать и что у меня получается легче, чем у других.

Не могу сказать, что зафиксировал какой-то момент, когда мне сказали: «Вот ты — талантливый». Я всегда занимался творчеством, всегда знал, что у меня это неплохо получается. Я с собой, наверное, соревновался, не с кем-то. Мне хотелось быть лучше себя.

— Мне запомнилась фраза из поста, который написал человек, посетивший один из ваших московских концертов: «Буду копить на рояль. Может, и у меня что-нибудь получится». Вы бы посоветовали этому человеку отложить немного денег и на образование?

— Я не люблю советовать. Поучительное поведение не про меня. Никогда бы в жизни не сказал: «Вам лучше поучиться, а не рояль покупать».

Мне кажется, уже прекрасно, что у человека возник этот импульс, стремление к инструменту. Для меня, например, любовь к музыке пошла именно от вещи, от инструмента. Когда я увидел его в детстве, понял, что он магический: пахнет как ничто другое, выглядит, звучит.

Может быть, этот человек рояль купит, а потом на него будет цветы ставить или книжки складывать. Но мне кажется, что если такой порыв есть, что-то и выйдет.

— В вашей музыкальной семье Richter Trio двое — скрипачка Алёна Зиновьева и виолончелист Август Крепак — с дипломами о высшем музыкальном образовании. Случалось, что эти дипломы становились между вами?

— Никогда. Более того, мне кажется, что и Алёна, и Август очень много в итоге получили и выиграли как раз благодаря своей доброте и отсутствию скепсиса, снобизма по отношению ко мне — человеку, которому до какого-то момента в академическом сообществе кто-то и руку не жал.

Люди продолжают повторять фразу про то, что я человек без образования, несмотря на то, что у меня два высших (Кирилл Рихтер учился на графическом факультете филиала Института ядерной физики МИФИ и на факультете моделирования одежды в Британской высшей школе дизайна — ред.). Никого это не интересует.

Мне кажется, я как раз-таки выступаю за отсутствие этого скепсиса, снобизма. И мне очень повезло с Алёной и Августом, потому что они делятся всем, чему их учили, и мы обогащаем друг друга.

Их мнение критическое, честное даёт мне много пищи для размышлений. С его помощью и в процессе самостоятельной работы я расту.

— Шведский лейбл 1631 Recordings, который записал ваши фортепианные вальсы, тоже не смутило отсутствие у вас академического музыкального образования?

— Нет. Поверьте, в Европе совершенно не важно, сколько у вас дипломов, если вы создаёте искусство, которое людей очаровывает, которое имеет смыслы, нарратив. Если к этому прилагается хорошее исполнительское мастерство, то вы будете замечены.

— Считается, что любовь к искусству, музыке должна прививаться в семье. Как быть, если в семье нет музыкантов, а классиков слушают, только когда звонят в техподдержку?

— У меня не было ни одного музыканта в семье. Отец — танкист, мама — педагог. О существовании прадеда-кларнетиста я узнал два года назад. Возможно, это транслировалось каким-то образом, потому что мама всегда хотела играть. У неё не было денег на инструмент — только на аккордеон, и она на нём в детстве играла. Меня никто специально не отправлял [учиться]. Это было чисто по моему желанию.

Я всегда любил музыку. Не знаю, почему, и не помню момент, когда полюбил её. Я как такой балласт, который нельзя было оставить, ездил с классами мамы на балетные постановки в Кремлёвский дворец. Мне очень нравилась музыка Чайковского.

Ещё всё это смешалось с тем, что моему брату купили синтезатор. Брат отказался от него, и я как бы инструмент донашивал. Сидеть с синтезатором мне нравилось гораздо больше, чем всем в семье. Там были записаны упрощённые аранжировки «Щелкунчика», произведений Моцарта, Баха. Так как нот не было, я решил, что подберу их на слух. И подобрал. В принципе, у меня это лучше получается, чем читать с листа, например.

Потом я занимался с педагогом на дому. Моя учительница Светлана Владиславовна Фомина давала из своей коллекции виниловые пластинки «Музыкальный телетайп». Там были мои самые любимые пьесы: «Полёт валькирий» Вагнера, «Болеро» Равеля, Токката и фуга ре минор Баха, фортепианный концерт Грига. Все эти вещи сформировали, наверное, мой вкус, и я до сих пор люблю в музыке то, что услышал в тех произведениях.

Для меня, ребёнка ненаслушенного, у которого не было никакой интродукции в этот мир, она была новой. Потом уже узнал, что это музыкальная попса, что эти произведения заслушаны до дыр, и некоторые люди даже не восхищаются ими. Может быть, и хорошо, что у меня не было никакого классического бэкграунда в семье. Я всё это открывал и удивлялся. И это чувство осталось, наверное, во мне.

— По моим наблюдениям, из музыкальных школ выходят дети, которые ненавидят инструменты и сольфеджио. Почему так происходит и что необходимо сделать, чтобы это исправить?

— Это очень просто. Большинство детей не готовы к материалу и репертуару, который подходит им технически, но с точки зрения исторического контекста такой материал не вызывает никакого интереса. Например, в третьем-четвёртом классе ребёнку дают какие-нибудь простые сонаты или сонатины Бетховена.

Они подходят, потому что нужно развивать левую руку, голосоведение, многоголосье, мастерство аккомпанемента. А для ребёнка это просто набор автентических каденций, скучная музыка вне контекста. Он не знает, кто такой Бетховен. Эта музыка для него безликая.

Мне кажется, на первом этапе нужно предлагать ученику материал, который ему самому интересен. Это может быть даже технически несложная музыка. Из кинофильмов, например, или современная: от Ланы Дель Рей, Билли Айлиш до каких-нибудь джазово-блюзовых вещей. Они сложные, но главное условие — вещь должна нравиться.

Дети ненавидят инструменты, потому что [в школах] любовь у них изначально отнимают. Мне повезло: я занимался на дому, и моя учительница Светлана Владиславовна давала только тот репертуар, который я хотел. Это был мой любимый Григ, Равель, старинная клавирная музыка XIV—XV веков и музыка из кинофильмов.

Помню, как играл музыку из «Титаника». С каким трудом мы доставали ноты, потому что не было интернета, ничего не было. Исполнял «Танец феи Драже» Чайковского. Сейчас не понимаю, как делал все эти арпеджио. Мы выступали в маленьком коллективе — фортепианном трио. Я играл на синтезаторе, а девчонки — Наталья Томашевская и Ира Сладкова — на рояле в четыре руки.

— Ваше участие в этом коллективе повлияло на то, что вы и сегодня выступаете не сольно, а в трио?

— Нет. Мне просто не интересно создавать чисто фортепианную музыку. Я всегда любил струнные, их возможности, звучание. Один из самых приятных моментов для меня — когда понял, что могу сочинять для струнных. Могу, не умея играть, транслировать этот звук и все свои идеи через Алёну и Августа. Они справляются блестяще.

— Среди негативных комментариев обратила внимание на две самые частые формулировки: «стыдно играть такие произведения», «написать такое может каждый». За музыку, творчество вообще может быть стыдно и должно ли, особенно если ты — начинающий композитор, музыкант?

— Такое хейтерство, наверное, первые годы меня огорчало. Стыдно мне не было. Скорее, это была внушённая неловкость. Сейчас я стараюсь такую критику не замечать — она неконструктивная.

Если какой-то человек заявляет, что ты вообще не имеешь права создавать что-то, то он всегда из тех людей, которые могут меньше, чем ты. Зачем мне их слушать? Люди, которые могут больше, чем ты, никогда не будут комментировать твоё творчество. Им это не интересно, они идут своей дорогой.

Забавляет, что таким образом люди хейтят мою музыку. Кинокомпозиторы, часть которых пишет очень лёгкую и наивную музыку, такого хейта не получают. Электронные композиторы, которые используют инструментальные техники, тоже. А я, видимо, каким-то образом раздражаю людей тем, что смею выходить на сцену московского концертного зала «Зарядья» и The Elgar Room Королевского Альберт-Холла (концертный зал в Лондоне — ред.). Что я могу с этим поделать? Остановиться и ничего не делать? Это было бы глупо.

— Какое чувство, на ваш взгляд, опасно для композитора?

— Ощущение себя гением, полубогом, который пишет великую музыку. Это самое ужасное, что может быть. Я встречал таких людей, которые считают, что их музыка — это сокровище, и что они имеют право не позволять определённым музыкантам её исполнять.

Мне кажется, если в человеке присутствует некоторая скромность, она даёт ему адекватное, конструктивное мышление. Мы не можем встать на уровень гениев сразу. Не можем сравнивать себя с Моцартом, Бахом — у нас другое время, другой контекст. Никто не знает, что будет дальше. Может быть, мы вообще будем стёрты с лица земли. Может быть, наша музыка ничего не значит, а наши труды бессмысленны. Но это же не повод останавливаться и не делать.

Потеря критического мышления запускает опасный механизм. Появляется ощущение того, что чтобы ты ни сделал — это интересно, это классная музыка. Это неправда. Впереди будет ещё очень много провалов, взлётов, и ты должен это принимать как некий естественный процесс.

— Кто такие коммерческие композиторы и почему о них говорят чаще всего в негативном ключе? Где проходит черта, перешагнув которую композитор из обычного успешного становится коммерческим?

— Меня вообще удивляет: что плохого в коммерции? Как будто это какое-то мерило. Мерило чего? Думаете, Моцарт не был коммерческим композитором? Он со своим отцом прекрасно знал, на каком царском ужине, собрании появиться, где с кем познакомиться. У Прокофьева были свои менеджеры в Америке. Стравинский вначале был абсолютно неудачен с точки зрения позиционирования своей музыки. Когда и Дебюсси, и Равель получали громадные гонорары за свою музыку, он написал «Жар-птицу», «Петрушку» и не получал почти ничего — его музыка исполнялась бесплатно.

Как можно вообще выводить на первый план коммерческий успех, когда это всего лишь обычная сторона процесса и профессии?

Есть, конечно, коллективы, которые финансируют крупные банки, государства. У меня нет такого коллектива. Нет ни одного спонсора, я не являюсь амбассадором. Я всегда зарабатываю деньги своим трудом. Обеспечиваю свой коллектив и горжусь этим. Меня никто не продвигал. Я ни с кем не дружил для того, чтобы у меня случилось то, что случилось. То, что у нас сейчас всё неплохо с точки зрения сборов и продаж концертов — это мой труд и общая заслуга команды.

— Как вы относитесь к идее популяризации классической, инструментальной музыки? Удалось ли, на ваш взгляд её реализовать? У меня сложилось впечатление, что классика до сих пор остаётся стеной между условно образованными людьми и всеми остальными.

— Разделение искусственное, созданное самим академическим сообществом.

К популяризации я никак специально не отношусь. То, что людей вдохновляет моя музыка, и у них появляется желание заниматься на инструментах, никогда не было срежиссировано или придумано.

Вообще когда люди говорят, что моя цель и миссия — «быть мостиком между музыкой сложной и музыкой понятной», мне хочется их ударить. Я считаю, что и моя музыка сложная, в ней есть смыслы. Но какой-то скепсис и страх простоты загоняет этих высоколобых людей в некую ловушку своей высоколобости.

Написать чистую, стройную, запоминающуюся мелодию в XXI веке стоит огромных трудов. Это всегда счастливый случай, когда ты её открываешь. Писать в стиле додекафонии, полифонию может каждый студент, накидывать сколько угодно сценаристических эффектов. Попробуйте написать мелодии, которые есть в моей сюите, например. Я считаю, что это простая, но красивая музыка. Это сложнее всего.

— В некоторых городах пытаются сделать инструментальную музыку популярной с помощью уличных музыкантов. В Москве придумали проект «Музыка в метро», в котором вы принимали участие в качестве члена жюри. Как вы относитесь к уличным музыкантам? Нужны ли они?

— Любое творчество — это абсолютно естественное занятие для человеческого существа. Когда мы видим музыканта на улице — это всего лишь отражение нашей здоровой среды.

В Европе очень много уличных музыкантов. Люди не проводят границу между сценой и улицей. Самовыражаться там они могут легко, открыто, и это, кстати, огромный показатель свободы.

То, что у нас [в Москве] всё это организовано на ограниченных пятачках в метро, подчинено какой-то экономической структуре (они платят какой-то процент), не совсем, мне кажется, здоровая схема. Хотелось бы какой-то открытой конкуренции. Хотя, возможно, в нашей стране некоторый отбор вкусовой — это и хорошо.

— Ваша композиция «Chronos» — размышление о времени как о живом существе, мифологическом божестве, с которым можно вести диалог. Если бы вы оказались перед ним и попросили время взаймы, на что бы его потратили? Какие воспоминания пережили бы снова, а какие стёрли?

— А вот на самом деле? Я же всегда гипотетически рассуждаю. Мне было бы просто интересно увидеть каким-то безопасным, наверное, способом другие эпохи. Очень хотелось бы посмотреть на динозавров. На Древнюю Персию и Месопотамию, Древнюю Русь. Вообще на какие-то исторические события, которые сейчас мы можем увидеть только в фильмах или прочесть о них в книгах.

Мне кажется, это дало бы мне какое-то понимание о себе самом как о человеке, и о нас обо всех как о человечестве. Такой исследовательский интерес.

Не уверен, что я хотел бы заскочить в будущее. Боюсь, что есть сценарии, которые нам не понравятся.

Что касается отрезка моей жизни, то я бы ничего в нём не стирал и не менял.

Фонд развития культуры и искусства инициирует и реализует проекты, направленные на развитие культуры, искусства и архитектуры в республике. Фонд поддерживает молодые таланты, а также продвигает культурный потенциал Узбекистана на мировой арене.

24 Дек 2021, 10:45

Кемеровский суд выносит приговор фигурантам дела замов экс-губернатора Амана Тулеева о вымогательстве акций АО «Разрез «Инской». Ранее они выступили с последним словом. Публикуем выступление бывшего вице-губернатора Алексея Иванова, где он говорит, что Аман Тулеев «правильно» действовал в форс-мажорных обстоятельствах, сложившихся тогда на шахте, напомнил, что у подсудимых не нашли ни конфетки от бизнесмена Щукина, в очередной раз удивился, как можно «вымогать то, что не вымогается» и возмутился, что планом с разделением ролей следователи из Новосибирска, по сути, назвали совещания у Тулеева.

В середине ноября 2016 года по обвинению в вымогательстве у Антона Цыганкова 51% акций (513 штук) АО «Разрез Инской» стоимостью, по версии потерпевшего, более миллиарда рублей, были задержаны восемь человек: заместители губернатора Кузбасса Амана Тулеева Алексей Иванов и Александр Данильченко, начальник департамента административных органов региона Елена Троицкая, миллиардер из списка Forbes Александр Щукин и его доверенное лицо Геннадий Вернигор, руководитель СК РФ по Кемеровской области Сергей Калинкин, замглавы второго отдела по расследованию особо важных дел СК РФ по Кемеровской области Сергей Крюков и старший следователь Артемий Шевелёв. Процесс под председательством судьи Александра Вялова начался 31 октября 2018 года в Центральном районном суде Кемерова. Обвинение предъявлено по ч. 3 ст. 163 УК РФ за вымогательство организованной группой в особо крупном размере. За три года судебного разбирательства были допрошены более сотни свидетелей, все обвиняемые, оглашены «прослушки» телефонных разговоров фигурантов дела.

Тайга.инфо с публикует последнее слово бывшего заместителя губернатора генерал-майора МВД Алексея Иванова с небольшими купюрами.

Уважаемый суд, уважаемые участники процесса! Учитывая, что процесс подходит к своему завершению, я хочу поблагодарить всех наших адвокатов за профессионализм и терпение, которые они проявили в течение этих пяти лет. Я могу сказать даже, скорее всего, что некоторое сообщество адвокатское организовалось. Хочу поблагодарить своих коллег за чувство собственного достоинства и взаимное уважение в течение этих пяти не простых лет воспитательного процесса. <…> 

Отдельные слова благодарности и уважения, Сергей Николаевич, вам (экс-руководитель СК РФ по Кемеровской области Сергей Калинкин находится под стражей — прим. Тайги.инфо). Понимаю, в каком положении трудном, невероятно трудном вы находитесь, но ваше поведение достойное всегда будет для нас примером.

Органы обвинения не слышат

И ваша честь хочу повторить главное, что мы пытаемся донести. Что показания мои и моих коллег и по администрации области, и следственного комитета — это объективное изложение фактов, событий без искажений и замалчивания. Нам нет смысла что-то скрывать. Нам надо только одно — чтобы нас услышали. Как показывает практика этих 5 лет у обвинения эти органы чувств отсутствуют вообще абсолютно. Ничего не слышат. Ничего. Очень кратко повторюсь, на чем именно хотелось бы заострить ваше внимание. У представителей администрации и моих коллег из следственного комитета совершенно четкий, обоснованный мотив действий. Цели и задачи — это предотвращение техногенной катастрофы на шахте «Инской», выплата заработной платы людям, которые не получали ее на протяжении нескольких месяцев. И недопущение дестабилизации ситуации на той территории, где всё это происходило. И прям словами из своего выступления в прениях: сейчас в свете трагических событий на той же территории, как говорил [вице-губернатор Александр] Данильченко, эксперт в области добычи угля, что насколько деструктивна позиция обвинения с вопросом «а зачем вы вообще туда приезжали».

«Правильно Тулеев действовал»

Следующий фактор: абсолютно доказанные, мотивированные события управленческие, которые произошли в администрации области. Их 5 совещаний. Я говорил о них во время своего выступления. Самое главное событие — это 12 июля, мы говорим об этом с моим адвокатом с первого дня возбуждения, первого самого допроса. Там определялись цели и задачи. Там определялось, кто поедет. Прям пальцем показывалось, кто поедет. И какие задачи перед нами стояли. И как показывает практика и того дня, и сегодняшних дней — правильно Тулеев действовал. Ну не было другого алгоритма. Его нет в принципе. Как действовать в таких форс-мажорных ситуациях. Что сейчас, сегодняшние дни трагичны, что в те дни. Только тогда удалось предотвратить, потому что именно так действовали.

Кандидатура Щукина отсутствовала

Следующий фактор: кандидатура [Александра] Щукина как инвестора возникла только 12 июля. Ну мы об этом кричим тоже с первого дня. Щукин вообще как инвестор не рассматривался. Только нам сейчас помогли переговоры телефонные и заключения экспертов. Ну не было кандидатуры Щукина. Как инвестора. Его риторика такая — он по каждому предприятию так говорил: заберу… Да что хочешь забирай, дай денег на заработную плату и зайди туда управленцем. Вот и всё. И кандидатура эта возникла от человека, который вообще Щукина не знал — от Данильченко, ваша честь. Такое впечатление, что не слышат нас и всё. Ну это же объективно. Почему правда-то никому не нужна? Ну вы нас услышьте, пожалуйста. Щукин возник 12 июля как инвестор в 13:19 дня. Это такая объективная реальность, что нельзя ее не видеть. Ну это же настолько понятно.

«Ну хоть бы конфету подарочную от Щукина — нет, не нашли»

<…> Следующий фактор: отсутствие корысти, и личной, и иной. Ну ничего же не нашли. <…> Очень искали фотографии наши с Щукиным, ну очень искали. Я-то понимаю, зачем они искали. Не нашли ведь ничего. Причем, не только у меня, ни у кого не нашли. Ну хоть бы конфету подарочную от Щукина — нет, не нашли. Умалчивают об этом. 8 раз в обвинительном заключении написали — из корыстной и иной личной заинтересованности. Прошло 5 лет, а я не знаю. Вот прошло 5 лет, а я не знаю, в чем моя корысть! Ну не знаю. Это я, профессионал. Вроде как в пользу третьих лиц. Не вроде как, а так имеют в виду. Ну, слушайте, минус 4,2 млрд чистые активы стоят — ну какая корысть? Щукин, бедный, он аж зеленый уже. Вы же по этим по разговорам всем слышали, он меня ненавидел, наверное, больше всех. Я ему так и говорю — ты успокойся, зайди, не будем мы у тебя больше ничего клянчить. Нет, корыстный мотив.

План с разделением ролей и предотвращение забастовки

Отсутствие сговора. Знаете, здесь, ваша честь, и профессионально, и по-человечески — преступный план с разделением ролей. И вчерашнее меня тоже прям потрясло и уважаемого Сергея Николаевича — [руководитель СК РФ по Кемеровской области] Калинкин обязался перед Ивановым, Данильченко и [начальником департамента административных органов региона Еленой] Троицкой — это вообще не только в правовом поле что-то запредельное, а в общечеловеческом. Вот когда человек это писал, он вообще о чем думал? Взять, сочинить. 5 лет эта формулировка существует и хоть бы что. Ну мы же с вами в очень правовом государстве и в очень демократичном — так говорит наш президент. Выдумать безосновательно все основные положения обвинительного заключения — и они существуют 5 лет. Калинкин обязался. План с разделением полей. Это шедевр. Это прям в учебники надо записать. План с разделением ролей — вы просто представьте ужас людей, которые ни о чем другом, кроме как о предотвращении забастовки, не думали. Что оказывается, это план с разделением ролей. Заседание у Тулеева — это план с разделением ролей. Преступный план. Я прошу прощения за тон, но можно хоть высказаться в последнем слове. Там дальше уже ничего не страшно. Ну беспредел какой-то, слушайте. Ну мы же разумные люди. Ну как такое можно выдумать в Новосибирске. А еще самое страшное, это я думаю меня поддержат Калинкин, Шевелев и Крюков, вот то, что я перечислил — корысть, план с разделением ролей и прочее, а нас ведь никто не спрашивал об этом. Они просто это пишут. Ну если есть план, так вы спросите, где вы его составляли. Ну где этот уголок, где этот стол или что это такое — план с разделением ролей. Где Калинкин обязался. Или еще что-то такое. Где Щукин предложил. Ну взять написать, сочинить и не спрашивать. Но самое страшное, что для меня, — не спрашивать.

«Я не высказывал требование передачи акций»

Теперь показания конвойных. Я опять к своей профессиональной деятельности и наших взаимоотношениях с Крюковым, знаю его давным-давно. Он бы дело бы такое не возбудил даже. Три человека, которые стоят в метре от событий в свете дня, подготовленные, экипированные, адекватные, прекрасно понимающие основные принципы уголовного права, говорят о том, что не было требования. Они просто об этом умалчивают. Они просто об этом молчат и всё. Конвойные ну и что. Здесь я хочу сказать чуть пошире. Самое главное в вымогательстве — высказывание требования под угрозой насилия. Ну всем троим четко задается вопрос. Было высказано требование? Все трое говорят нет. Можно пытаться, учитывая позицию, так, так, как-то ее пытаться обкатать. Но это ведь четкий вопрос. Однозначный ответ — не было требования. Я не высказывал требование передачи акций. Ни требований на право имущества. Я не высказывал угрозу заключения под стражу. О том, что он адвокат, я прекрасно знал. И перед ним пытаться его запугивать — это вообще просто не обсуждается. Это не логично, это неправильно, это по-человечески неправильно. Я сам вел эти совещания по финмониторингу. Там люди с огромной задолженностью, я никогда не позволял себе даже не то, что голос повысить, вообще выражений каких-то. Заранее понимая, что у нас такая экономика, такая действительность, ко всему надо подходить объективно. Тут высказать угрозу: мы тебя под стражу заключим. Это вообще просто… Я не вводил его ни в какое заблуждение и не пытался ввести. У меня цели такой не было, ваша честь. У меня цели были другие — у меня горели… всё горело. Я видел панику Данильченко. У нас сутки на решение проблемы.

О мере пресечения вообще разговора не было, об изменении, либо еще о чем-то. На его вопрос… Цыганков, мы же слышали с вами это в суде, о том, что он находится под стражей и как ему быть с этим, что искать инвестора. Я же четко ему ответил, он эти слова четко повторил — это не наша компетенция. А то, что он акционер, к тебе и вопросы, тебе и решать. И обсуждали общие варианты. Все говорят — в нормальной человеческой обстановке. Не обстановке, я неправильно говорю. Нормальный наладился диалог. Он нас попросил в конце разговора — найдите мне инвестора. Он попросил. Ну, наверное, правильно сделал. Мы для этого-то и приехали, чтобы решать.

Почему он на меня указывал — я тоже объяснял в своих показаниях в суде, ваша честь. Ну, а на кого? На Троицкую ему указать? На Данильченко, который технический интеллигент с 4 месяцами стажа за спиной? Конечно, я. Он знал моё звание, мое правоохранительное прошлое. Конечно, кто мог высказать угрозу? Только я. Тут всё совершенно понятно.

Цыганков говорил: дайте 20 млн, и я вступлю в переговоры с инвестором

Возвращаясь к возмездности сделки. Опять Шевелев сказал вам спасибо, я вам тоже спасибо говорю. Вы задали вопрос про 20 млн. Высказывал Цыганков? Высказывал. Говорил о 20 млн: дайте 20 млн, и я вступлю в переговоры с инвестором. Всё. Почему мы говорим о безвозмездности-то? Условия совершенно очевидные — дайте 20, я буду разговаривать. Ну о миллионе я уже не говорю, там миллион, полученный по расписочке.

Теперь я по поводу самого требования, вымогали, говорит, акции. Зачем? Никто не задается вопросом. Зачем нам акции, заложенные в латвийском банке, на предприятии, которое стоит минус 4,2 млрд рублей. Никто нас не слышит. Мы говорим — да у нас задача другая, зачем нам акции. Нам надо выдать завтра деньги из фонда «Милосердие» в размере 25 млн. Завтра. Сегодня события в следственном комитете. Завтра выдаем деньги. Зачем нам акции? Вообще вопрос собственности — зачем он нам? Я-то прекрасно понимал. У меня опыта хватит на финмониторинге, что решить вот эту задачу, снять напряженность, а вопрос собственности отодвинется сам по себе. Выдать рабочим эти деньги, чтобы он принес их домой — всё. Они уже не сядут на рельсы, они уже не будут ничего требовать 15-го числа. Нет, вымогали акции.

Я же еще сидя, как Сергей Николаевич [Калинкин], в клетке, еще вот только нас задержали в Новосибирске, вопрос — зачем вы вымогали акции, у меня сразу инстинктивно — как можно вымогать то, что не вымогается? А первоочередное право акционеров? А залог? Зачем их вымогать? Обвинение всё игнорирует. Акции предприятия — минус 4,2 млрд, заложены в латвийском банке. Причем, ладно, что залог у нас расписан в письмах, еще 8 числа по информации ГУВД, я об этом прямо говорю [первому заместителю губернатора Максиму] Макину в разговоре, докладываю ему ситуацию в 5 часов вечера уже оттуда со следственного комитета. Акции в залоге в латвийском банке. И зная это, говорить о чем-то. 

«В суд мы веру еще не потеряли»

Я в своих прениях, когда выступал, я так же материалами показал, что мы совершенно искренне,  на начальной стадии Троицкая, а потом уже только я, я представлял для себя, что нам нужна доверенность на широкий спектр действий, чтобы завтра туда зашли технари, технический ИТР для налаживания техногенной обстановки, урегулирования ее и недопущения аварий, и выдача денег. Всё. Нам не нужны. Зачем всё это. То, что я докладывал, вернее, говорю Щукину о том, что вопрос акций, я же говорю — мне его просто заинтересовать надо было. Откажись Щукин, сказал бы идите вы еще со своим проблемным активом, я вам деньги дам и туда больше не поеду. И всё. И мы бы встали опять. То есть мы на нуле. 

Я просто не могу употребить те слова, которые Троицкая с Данильченко от меня услышали, когда мы вышли. Всё, что угодно, только бы зашли. Мы оттуда ехали, выезжали со следственного комитета, ну с полным пониманием, что мы выполнили свою задачу. Что завтра будут деньги выданы, ИТР зайдут, отодвинется вот эта острая напряженность, всё. Я вас заверяю, ваша честь, что ни утром 12, ни утром 13, ни вечером никто не думал вообще о какой собственности. Да и не надо это вообще было. Просто эта шахта — ну да, острая ситуация, но таких предприятий по 2−3 в месяц возникало. И алгоритм действий был тот же. И мои разговоры по телефону были точно такие же. И щукинские слова были точно такие же, если это касалось только его. 

И вот это всё рассказал. Причем так откровенно сотрудничали со следствием, всё рассказали — бесполезно. У меня впечатление моё личное — мы перестали интересовать следствие, [когда] прошли очные ставки с Цыганковым в декабре. Всё дальше приобрело формальный характер. Вот дали какие показания 14 ноября — всё остальное уж не интересно. Там потом уже нюансы. Всё, потом получаем обвинительное заключение. Еще больше насочиняли, чем в постановлении, которое первое предъявили 14.11. Ну и как можно, я сам себя спрашиваю, задаю себе вопрос и своим адвокатам — ну как можно игнорировать эти очевидные вещи? Совещания, задачи, мотивы, отсутствие корысти — ну как их можно игнорировать? Можно. Мое глубочайшее убеждение, я прекрасно знаю и свои впечатления и вообще оценку этих событий — ну абсолютная невиновность. Ну она настолько очевидна. Если мы уж говорим — мотива нет. Вернее, наш мотив есть, он совершенно понятен — предотвратить. А корыстного — ни корыстного, ни преступного — да никакого нету. Его надо просто выдумать и 5 лет с этим ходить. Все доказательства по делу 66640 в совокупности, мое мнение, говорят о нашей абсолютной невиновности. Очень надеюсь, ваша честь, что вы наши доводы услышите, дадите им объективную оценку. В суд мы веру еще не потеряли. И ждем вашего справедливого решения. Всё, ваша честь.

Иро́ния [греч. eironeia ‘притворство, насмешка’]. 1 В узком смысле слова — один из тропов см., выражение в словах противоположного их значению смысла.

Степанов А. Д.

ЛитературоведениеТропы

Ирония