Прокопьевск по английски как пишется

«Пленных нет – есть предатели»

Согласно приказу Народного комиссариата обороны № 270, изданному 16 августа 1941 года, семьи политработников и командиров, если те сдались в плен, подвергались аресту. Семьи таких бойцов автоматически лишались любой государственной поддержки. В статье И. Плугарева «Пленные сраму не имут?», опубликованной в «Белорусской военной газете» в 2011 году, пишется, что сдача в плен была равносильна измене Родине и по ст. 193 Уголовного Кодекса СССР каралась расстрелом.

За годы войны через плен прошло более 5 млн. военнослужащих, причем значительный процент «сдач» приходится на первый военный год. До победы сумело дожить лишь 1,8 млн. из них. После войны смертную казнь за сдачу в плен заменили 25-летним сроком пребывания в лагерях. И все же выжившие возвращались на родину, попадая в фильтрационные лагеря, а затем многих из них перераспредели по советским исправительным лагерям. Всеобщая амнистия 1955 года завершила мучительный процесс «двойной отсидки».

Судьбы военнопленных складывались по-разному. Кто-то яростно сопротивлялся, кто-то ломался, а кто-то просто пытался выжить. Особняком среди пленных стоят члены РОА – «власовцы». Их числили записными предателями Родины, в отличие от просто военнопленных.

Воспоминания и свидетельства историков

Рассказы ветеранов войны свидетельствуют о том, что к власовцам было крайне негативное отношение. Их ненавидели, не разбирая причин, приведших их на сторону врага. Всегда были полярными генералы Власов и Лукин, не одобрявшие советский строй. Но только один стал марионеткой в руках гитлеровцев, а другой предпочел смерть.

По воспоминанию М.Э. Кроюнберга, разведчика партизанского отряда, сопротивление власовцев было ожесточенным. Для них вторичный плен, уже советский, означал либо 25 лет лагерей, либо расстрел.

Историк Т.В. Царевская-Дякина, составитель сборника «Генерал Власов: история предательства», приводит документы, где однозначно указывается на ненависть советских солдат к власовцам. Последние часто кричали «Мы свои!», а потом открывали огонь на поражение, если их подпускали. У всех, кто столкнулся с подобным, вырабатывалась жесткая позиция: «Власовцам – смерть».

В книге историка Кирилла Александрова «Генералитет и офицерские кадры вооруженных формирований КОНР 1943-1945 г.» сказано, что по решению Ялтинской конференции более двух третей состава РОА, оказавшихся в зоне союзнической оккупации, были выданы СССР. Лишь небольшой части власовцев удалось «раствориться» в западных странах. Офицерская верхушка была передана в руки советского правосудия, понесла суровое наказание, а наиболее активные ее деятели были казнены.

Что ждало изменников Родины в СССР

Американские власти крайне осторожно относились к русским коллаборационистам. Их не прочь были использовать, однако американцы сомневались, что среди них не окажутся скрытые агенты НКВД. Не желая портить отношения с союзниками по антигитлеровской коалиции, власовцев выдавали Советскому Союзу.

Высшие чины РОА в СССР были расстреляны после закрытого процесса, так как правительство опасалось, что их идеи могут быть созвучны ряду настроений в стране. Однако к рядовым членам организации применялись куда менее драконовские меры. Вместо положенных репатриантам суровых наказаний вплоть до смертной казни, перешедшие на сторону противника в военное время отделывались высылкой на шестилетний срок в спецпоселение без привлечения к уголовной ответственности.

Перед отправкой в спецпоселения все бывшие военнопленные-власовцы находились в фильтрационных лагерях в Западной Сибири. Наиболее известными были лагеря в Прокопьевске, Кемерово и Кизеле. Офицеров содержали отдельно от рядовых в лагере 525, расположенном в лагерных отделениях, разбросанных между городами Сталинск, Прокопьевск и Киселевск.

В ПФЛ все подозрительные лица проверялись на связь с разведорганами и контрреволюционными структурами. В статье историка Павла Поляна «Советские военнопленные: сколько их было и сколько вернулось?», опубликованной в сборнике «Демографическое обозрение» (2016. Т.3. № 2) подтверждается, что власовцы получали шестилетний срок с отбытием на Колыме. Все военнопленные, так или иначе связанные с коллаборационистским движением, находились долгое время под пристальным вниманием МВД и КГБ.

К августу 1945 г. в Сибири находилось на территории фильтрационных лагерей 17 857 власовцев и 331 белоэмигрант, а также 775 их жен и 289 детей. Из них агентурная разработка коснулась лишь 612 человек, хотя, по оценке СМЕРШа, примерно половину от общего контингента составляли активные немецкие пособники.

Рядовые члены РОА вместе с семьями, если таковые имелись, после фильтрации, закончившейся в мае 1946 г., переводились в спецпоселения на шесть лет. Они пополняли кадры угольной промышленности Кемеровской области, деревообрабатывающего производства и железнодорожного строительства Тюменской области.

Как только следствие решало, что за бывшими власовцами не числилось преступлений либо они своим честным трудом «отрабатывали» содеянное, им на руки выдавался «чистый» паспорт, в котором не было отметок об участии человека в войне на стороне противника.