: Жестокая, капризная и властная барыня разлучила глухонемого слугу с любимой женщиной и заставила утопить собачку — его единственного друга. Выполнив приказ барыни, слуга вернулся в родную деревню.
Деление на главы — условное.
Знакомство с барыней и Герасимом
На одной из глухих московских улиц, в доме с колоннами, полном дворни, лакеев и приживалок, жила старая барыня.
Дочери её давно вышли замуж, и барыня уединённо доживала последние годы «своей скучающей и скупой старости».
День её, нерадостный и ненастный, давно прошёл; но и вечер её был чернее ночи.
Самым «замечательным лицом» в её доме был Герасим.
Барыня привезла его из своей деревни, где Герасим жил в своей избушке отдельно от братьев и считался лучшим работником. Выросший на земле, Герасим долго тосковал и с трудом привыкал к городской жизни. После тяжёлого деревенского труда работа у барыни казалась ему слишком лёгкой. Сделав всё за полчаса, он в тоске «бросался на землю лицом и целые часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь».
Вскоре Герасим привык к новому дому. Обязанности свои он исполнял исправно, двор содержал в чистоте, а окрестные воришки обходили дом барыни стороной. Дворня тоже побаивалась глухонемого, но Герасим их не трогал, считал за своих и научился общаться с ними жестами.
Жил он в отдельной каморке над кухней. Герасим сам смастерил прочную мебель, способную выдержать даже такого, как он, богатыря. Каморку свою он запирал и не любил, чтобы к нему заходили.
Барыня разлучает Герасима с любимой женщиной
Прошёл год. Барыня, имевшая неограниченную власть над дворней, решила женить Капитона Климова.
Барыня считала, что после свадьбы Капитон бросит пить и остепенится. В жёны ему она выбрала Татьяну и поручила Гавриле довести дело до свадьбы.
Из родни у Татьяны было несколько старых дядек, оставшихся в деревне, и защитить её было некому. С раннего детства она работала за двоих и одевалась в отрепья. Когда-то Татьяна была красива, но от непосильной работы «красота с неё очень скоро соскочила». Женщиной она была пугливой, к себе относилась безразлично и мечтала только об одном: закончить работу вовремя.
Татьяна нравилась Герасиму. Дворник неуклюже ухаживал за ней, защищал от издёвок, она же очень боялась огромного немого мужика. Рассказ об ухаживаниях Герасима дошёл до барыни, но «причудливая старуха» только рассмеялась и наградила дворника. Герасим побаивался барыню, но всё равно собирался просить у неё разрешения жениться на Татьяне.
Гаврила долго раздумывал над проблемой: барыня жаловала Герасима, но какой муж из глухонемого? Капитон был не прочь жениться, но боялся могучего дворника и называл его «зверем» и «идолом». Татьяна послушалась приказа барыни со смиренным безразличием, лишь на миг почувствовала слабость и оперлась рукой о верхний косяк двери.
Дворецкий втайне надеялся, что барыня забудет о своей прихоти, как уже бывало не раз, однако барыня спрашивала о свадьбе каждый день. Наконец Гаврила вспомнил, что Герасим терпеть не мог пьяных, и придумал хитрость: подговорил Татьяну притвориться хмельной и пройтись перед дворником. Хитрость удалась — Герасим отказался от Татьяны, и та вышла замуж за башмачника.
Прошёл ещё один год. Капитон окончательно спился, и барыня отправила его с Татьяной в дальнюю деревню. Перед отъездом Герасим подарил Татьяне красный платок, купленный для неё же год назад. Татьяна прослезилась и «по-христиански три раза поцеловалась с Герасимом». Немой собрался её проводить, но на полпути повернул назад.
Герасим спасает собачку и привязывается к ней
Немного проводив Татьяну, Герасим возвращался домой вдоль реки, увидел в воде тонущего щенка, выловил его, отнёс в свою каморку и выходил.
Ни одна мать так не ухаживает за своим ребёнком, как ухаживал Герасим за своей питомицей.
Щенок вырос в «очень ладную собачку». Герасим назвал её Муму: это было единственное слово, которое он мог произнести.
Муму была очень умной и ласковой. Герасим любил её без памяти, и дворня тоже любила Муму. Собачка всюду сопровождала глухонемого, сторожила двор по ночам и никогда не лаяла понапрасну. В господский дом Муму никогда не заходила.
Встреча барыни с Муму
Год спустя барыня выглянула в окно и заметила Муму. В тот день на барыню нашёл «весёлый час»: она смеялась, шутила и требовала того же от своих приживалок. Те боялись такого настроения хозяйки: «эти вспышки у ней продолжались недолго и обыкновенно заменялись мрачным и кислым расположением духа».
Муму понравилась барыне, и она велела привести её в покои, но собачка, испуганная незнакомой обстановкой и людьми, забилась в угол, начала рычать на старуху и скалить зубы. Настроение у барыни быстро испортилось, и она велела увести Муму.
Барыня плохо спала, проснулась в мрачном расположении духа, заявила, что ей мешал заснуть собачий лай, и велела Гавриле избавиться от Муму. Гаврила велел лакею продать собачку на рынке.
Герасим сразу обнаружил, что его любимица исчезла, и начал спрашивать о ней у слуг. Многие знали, что стало с Муму, но немому не сказали и только посмеивались над ним. Герасим забросил свои дела и долго искал Муму, но так и не нашёл. Вечером он вернулся домой усталый и несчастный, и на этот раз над ним никто не смеялся.
Барыня велит утопить любимицу Герасима
Герасим затосковал. Через сутки собачка вернулась к нему сама с обрывком верёвки на шее.
Герасим успел сообразить, что Муму пропала по приказу барыни: жестами ему рассказали о происшествии в барских покоях. Он решил на день запирать собачку в своей каморке и выпускать только по ночам. Вскоре все поняли, что Муму вернулась, но не стали выдавать Герасима.
Ночью Муму учуяла в переулке чужого и залаяла. Барыня в этот момент засыпала после слишком обильного ужина. От громкого лая у неё случился нервный припадок, барыня стонала и жаловалась, «что её, бедную старую женщину, все бросили, что никто о ней не сожалеет, что все хотят её смерти». Испуганный Гаврила поклялся, что скоро собаки «в живых не будет», после чего барыня напилась успокаивающих капель и крепко уснула.
Утром барыня велела избавиться от собачки. Гаврила отправился к Герасиму и жестами объяснил ему, что Муму надо убить, иначе быть беде. За исполнение приказа дворник взялся сам.
Гибель Муму
Надев свой лучший кафтан, он сытно накормил Муму в трактире, затем взял лодку и выплыл на середину реки. Попрощавшись с единственным другом, Герасим обвязал шею Муму верёвкой с привязанными к ней кирпичами и бросил в воду.
Герасим ничего не слыхал, ни быстрого визга падающей Муму, ни тяжкого всплеска воды; для него самый шумный день был безмолвен и беззвучен, как ни одна самая тихая ночь не беззвучна для нас.
Дворовые решили, что Герасим «чудной»: разве можно так убиваться из-за какой-то собачонки?
Герасим возвращается в родную деревню
Вернувшись домой, Герасим быстро собрал вещи и ушёл пешком в родную деревню. Там его никто не ждал, но он торопился «с какой-то несокрушимой отвагой, с отчаянной и вместе радостной решимостью».
Через три дня Герасим был уже на месте, и староста с радостью его принял. В Москве же Герасима долго искали. Обнаружив бывшего дворника в деревне, барыня хотела выписать его назад, но передумала: «такой неблагодарный человек ей вовек не нужен». Вскоре после этого барыня умерла, а её наследникам было не до Герасима.
Герасим поселился бобылём в своей ветхой избушке, на женщин даже не глядел и собак у себя не держал.
Текст: Ольга Лапенкова
Кажется, ни одно произведение, которое проходят в средней в школе, не вызывает столько ежегодного ажиотажа, сколько рассказ Тургенева «Муму».
Учителя зачастую не понимают, как выстроить разговор о положительном вроде бы персонаже, который в конце произведения совершает невероятно жестокий и не имеющий никакого оправдания поступок, — а родители, боясь за душевное спокойствие десяти- и одиннадцатилетних читателей, настаивают, что чтение «Муму» в школе нужно запретить. Вот, например, отрывок из статьи, которую выложила на портал «Мампапбук» Наталия Соляник, библиограф и специалист в области детской литературы:
Моя дочка учится в 5 классе и <…> неотвратимо приближается к чтению «Муму». Такое вот предновогоднее чтение положено программой. <…>
Я хотела прочитать дочке «Муму» ещё летом, понимая, что от школьной программы и учебника Коровиной В. Я. никуда не спрятаться. <…> Но вот и лето прошло, и осень, и уж Новый год на носу, а я всё ищу удобный момент для чтения. Но правда в том, что я и сама не могу прочитать этот совсем короткий рассказ или повесть. <…>
Рассказ был написан в 1852 году, без малого 170 лет назад. В революционную эпоху эта история, конечно, нужна была новому государству для возбуждения и поддержания в юных и не очень душах ненависти к крепостничеству, как порождению царского режима. Рассказ Тургенева «Муму» издавался отдельным изданием и в 1917-м, и в 1918-м, и в последующие годы, а затем прочно, на сто лет, поселился в школьной программе. <…>
Радует, что в профессиональной среде предположения о том, что же «хотел сказать автор», уже не так однозначны <…>. И версии предлагаются одна интереснее другой. А главное, в том, что рассказ не детский и смыслы его младшим детям непонятны, все практически единодушны.
Но вот парадокс — составители школьных программ и учебников почему-то не в курсе этих мнений… <…> Массовой школе нет дела до переживаний реальных детей. И даже до того, что так и начинается неприязнь к классике. Встречаются ещё и пафосные рассуждения, что грубым детским сердцам полезно очищение слезами. Но что если эти слёзы чаще не смягчают сердце ребенка, а наоборот, ожесточают, закрывают?..
Отрывок из статьи «Муму, великая и ужасная»
В противоборство с беспокойными родителями вступают те, кто считает, что в школьной программе и так не хватает многих важных текстов, — а уж убирать что-то из неё сродни преступлению. Конечно, добавляют они, некоторые сцены из «Муму» явно не для слабонервных, — но это жизнь, а не диснеевский мультик! И одиннадцать лет — вполне подходящий возраст, чтобы осознать, как много в мире существует жестоких, грустных, несправедливых — и попросту отвратительных вещей. И кстати, люди не рождаются плохими или хорошими: даже добрый и смелый богатырь, каким предстаёт Герасим в начале рассказа, может, потеряв самое дорогое, разочароваться в жизни — и, попросту говоря, перейти на тёмную сторону… Это, конечно, не значит, что мы должны спрятаться в панцирь, ни с кем не дружить и никому не доверять: про таких «черепах» тоже есть замечательные классические рассказы, — например, «Премудрый пескарь» и «Человек в футляре». Но, как говорят психологи, первый шаг к решению проблемы — признать проблему; вот и ребёнок должен жить в реальном мире, со всеми его плюсами и минусами, а как сделать этот мир лучше — пусть каждый решает самостоятельно…
Думается, представители обоих лагерей в чём-то правы. Но перейдём непосредственно к рассказу — и попробуем «достроить» прошлое Герасима, восстановить травмирующие события, которые автор вынес за скобки — и, думается, не случайно.
Бедный богатырь
В начале рассказа «Муму» мы видим главного героя — глухонемого силача Герасима — взрослым и по-своему состоявшимся человеком: его, выросшего в деревне, привезли в город, и хотя он работает дворником, метёт дорожки он не абы где, а в помпезном «сером доме с белыми колоннами». Там живёт-поживает богатая барыня, «окружённая многочисленной дворней», то есть крепостными крестьянами, готовыми потакать всем её капризам:
Старая барыня, у которой он жил в дворниках, во всём следовала древним обычаям и прислугу держала многочисленную: в доме у ней находились не только прачки, швеи, столяры, портные и портнихи, — был даже один шорник, он же считался ветеринарным врачом и лекарем для людей, был домашний лекарь для госпожи, был, наконец, один башмачник, по имени Капитон Климов…
Помимо какого-никакого статуса, у должности, которую занимает Герасим, есть другое неоспоримое преимущество. Справиться с работой можно легко и быстро, а потом — занимайся чем хочешь:
Дела у него было немного; вся обязанность его состояла в том, чтобы двор содержать в чистоте, два раза в день привезти бочку с водой, натаскать и наколоть дров для кухни и дома да чужих не пускать и по ночам караулить. И надо сказать, усердно исполнял он свою обязанность: на дворе у него никогда ни щепок не валялось, ни сору; застрянет ли в грязную пору где-нибудь с бочкой отданная под его начальство разбитая кляча-водовозка, он только двинет плечом — и не только телегу, самое лошадь спихнёт с места; дрова ли примется он колоть, топор так и звенит у него, как стекло, и летят во все стороны осколки и поленья; а что насчёт чужих, так после того, как он однажды ночью, поймав двух воров, стукнул их друг о дружку лбами, да так стукнул, что хоть в полицию их потом не води, все в околотке очень стали уважать его…
В одном из прошлых выпусков мы уже разбирались, как жили крепостные в XIX веке: они вынуждены были работать на барина по 8—12 часов шесть дней в неделю, а освободившись, до изнеможения заниматься домашними делами (и речь не только про готовку-стирку-уборку, но и про уход за домашним скотом, посев и сбор урожая — процедуры крайне трудоёмкие). Более того, у бедняков не было права не то что на отпуск — даже на больничный: дни, пропущенные из-за недомогания, нужно было отработать… Так что, по меркам среднестатистического деревенского жителя, Герасим вытянул счастливый билет и должен был всю жизнь «молиться» на свою барыню. Но почему же этот великан несчастлив?
Начнём с того, что первые травмирующие события, скорее всего, произошли с ним уже в раннем детстве. В начале рассказа мы узнаём, что Герасим практически не поддерживал отношений с родственниками, — а для XIX века, и тем более для провинции, это нонсенс. Собственной же семьёй «богатырь» не обзавёлся:
…из деревни, где он жил один, в небольшой избушке, отдельно от братьев, и считался едва ли не самым исправным тягловым мужиком. Одарённый необычайной силой, он работал за четверых — дело спорилось в его руках, и весело было смотреть на него, когда он либо пахал и, налегая огромными ладонями на соху, казалось, один, без помощи лошадёнки, взрезывал упругую грудь земли, либо о Петров день так сокрушительно действовал косой, что хоть бы молодой березовый лесок смахивать с корней долой <…>. Постоянное безмолвие придавало торжественную важность его неистомной работе. Славный он был мужик, и не будь его несчастье, всякая девка охотно пошла бы за него замуж…
Почему же Герасим держался ото всех особняком? Скорее всего, потому, что никто и не дал ему шанса построить близкие отношения. К большому сожалению, даже в наши дни многие готовы посмеяться над человеком с инвалидностью — или даже устроить настоящую травлю: помните недавний скандал в многоквартирном доме в Коньково, откуда местные жители хотели выселить семью с онкобольным ребёнком, чтобы он не «заразил» соседей? Если такое происходит в XXI веке, то попробуйте представить, в какой атмосфере рос бедный Герасим! И хотя автор не говорит этого прямо, но вероятность того, что и родители, и братья издевались над мальчиком, более чем велика.
И всё-таки Герасим любил родную деревню — и больше всего ему нравилось работать: труд, который ложился на плечи других крестьян невыносимой ношей, богатырю был только в удовольствие. Возможно, работа была его единственной отдушиной, позволяла не думать о чём-то несбывшемся. Но вот очередное потрясение — Герасима буквально «вырывают» из дома и перевозят в город:
Крепко не полюбилось ему сначала его новое житье. С детства привык он к полевым работам, к деревенскому быту. Отчуждённый несчастьем своим от сообщества людей, он вырос немой и могучий, как дерево растет на плодородной земле… Переселённый в город, он не понимал, что с ним такое деется, — скучал и недоумевал… Он <…> то останавливался посреди двора и глядел, разинув рот, на всех проходящих, как бы желая добиться от них решения загадочного своего положения, то вдруг уходил куда-нибудь в уголок и, далеко швырнув метлу и лопату, бросался на землю лицом и целые часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь…
И кто бы знал, что на этом несчастья Герасима не закончится: сначала он — по глупой прихоти пожилой барыни — потеряет девушку Татьяну, которую хотел уже было взять в жёны, а потом расстанется и с последней своей отдушиной — бесконечно преданной собакой по кличке Муму…
Прощание с душой
На вопрос, почему Герасим так поступил с единственным любимым существом, однозначного ответа нет — да, пожалуй, и быть не может. Самые популярные версии гласят, что главный герой либо был настолько внутренне сломлен после «ухода» Татьяны, что у него не осталось ничего святого, либо — слишком уж привык, как любой крепостной, подчиняться авторитетам. И здесь заслуживает внимание версия современного литературоведа Д. Л. Быкова, который считает, что Муму символизирует душу и совесть Герасима, а заодно — и всего русского народа.
«Удивительно, как Тургенев это почувствовал, сделав Муму единственным посредником между Герасимом и остальным миром. Тут всё: и сентиментальность, и нежность, и самопожертвование — всё, чем славен русский народ, известный ко всему прочему и неукротимостью в разрушении. Вот она, загадочная русская душа, гениально воплощенная в Муму, — бессловесная, повизгивающая, дрожащая, ютящаяся в каморке, загнанная в заветный уголок, крошечная, неопределимая: что это у тебя, мужичок? — Муму!
Вот это «Муму» — лучший ответ художника на невозможность определить русскую душу. Он её определил двумя невнятными слогами, рвущимися из глухонемой, темной души. Вся нежность, вся боль, всё русское отчаяние, — совесть нации: Муму! Судорожное движение горла, всё, что можно выговорить оттуда, из темницы могучей плоти: кличка привязчивой собаки…»
Литературовед полагает, что, лишь распрощавшись с совестью, человек может стать поистине свободным — но свобода такая недорогого стоит. И правда: в начале рассказа Герасим ещё мог обрести какое-никакое простое счастье, найти родственную душу… Но в финале на это не остаётся никакой надежды, и здесь можно процитировать слова другого русского классика — Д. И. Фонвизина: «А разве тот счастлив, кто счастлив один?»
Бонус: эксперимент Милгрэма
Есть ещё один вариант ответа на вопрос «Почему Герасим не ослушался барыню». Дело в том, что человеку в принципе свойственно подчиняться авторитетам — и даже когда приказы выходят за рамки разумного.
В 1963 г. американский психолог Стэнли Милгрэм решил выяснить, готовы ли подчинённые подвергать опасности здоровье и даже жизнь других людей, если это предполагают их служебные обязанности. Исследователь отобрал так называемую фокус-группу (простых людей, никак не подготовленных к эксперименту) и нанял актёра, который сидел на устройстве, напоминающем электрический стул, и изображал подопытного, или «ученика». Затем психолог объяснил участникам, что они должны зачитывать «ученику» список слов — и, если тот не сможет повторить их наизусть, нажимать на кнопку, чтобы актёр в качестве «наказания» получил удар током. Если ошибка повторялась, участники должны были повышать мощность разряда — и так до тех пор, пока не будет нажата последняя кнопка с надписью «Опасно: труднопереносимый удар».
Эксперимент показал шокирующие результаты: в присутствии непосредственного «начальника» 65% участников, уверенных, что человек на электрическом стуле и правда испытывает ужасные мучения, продолжали следовать инструкциям, пока не была нажата последняя кнопка. Остальные 35% принесли актёру меньшие «страдания», но всё же увеличили напряжение в достаточной мере, чтобы человек — если бы эксперимент не был постановкой — получил серьёзные травмы.
Однако, когда тот же самый эксперимент провели немного по-другому («начальник» не находился рядом с участником, а отдавал приказы по телефону), причинять вред «ученику» согласилось только 20% испытуемых…
И это — результаты, полученные в середине ХХ века среди свободных, казалось бы, людей, которые были уверены, что прекращение «эксперимента» не грозит им ни выговором, ни штрафом, ни тем более тюрьмой. Так что же говорить о крепостных крестьянах, которых могли в любой момент — по какой-нибудь прихоти помещика — сослать в Сибирь?..