Присутствовать на премьере как пишется

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 27 ноября 2021; проверки требуют 96 правок.

«Только про любовь! И ни про что другое!»

Режиссер Сергей Аронин представляет в театре «Модерн» свой второй спектакль — музыкальную, лирическую премьеру «#Хочунемогу», поставленную по пьесе Елены Исаевой «Я боюсь любви». По словам режиссера, в спектакле все говорит только о любви, а уникальный актерский состав и атмосферные композиции, написанные специально для постановки, однозначно не оставят зрителей равнодушными. Тем более, что вся музыка и вокал звучат живьем!

Сцена из спектакля #ХОЧУНЕМОГУ

— Ваши спектакли «Деревянный мальчик и мясная женщина» и грядущую премьеру «#Хочунемогу» объединяет то, что они говорят со зрителем на понятном, доступном языке. Многие  режиссеры в погоне за необычными форматами забывают о зрительском восприятии. Такова ваша принципиальная позиция – «быть понятным»?

— Каждый раз, когда я ставлю тот или иной спектакль, я стараюсь сделать его доступным и понятным зрителю. Конечно, порой мы берем трудный для восприятия материал, но и его стараемся адаптировать для зрителя, донести максимально понятно. Иногда я позволяю себе что-то из области эксперимента, когда действо на сцене оставляет у зрителя много вопросов. Но сделать это я могу только в условиях, которые создаю себе сам – в своем независимом театральном проекте. Если же речь идет о постановке для конкретного театра, то я стараюсь акцентировать внимание на том, что этому театру нужно, на его эстетике. Возможно, именно поэтому мои спектакли, которые идут в московских театрах, весьма успешны.

Есть и обратная сторона: не каждый материал подходит для постановки в конкретном театре. Так, к примеру, я давно хочу поставить несколько «сложных» авторов, в том числе, «Степного волка» по роману Германа Гессе. Но я вижу, что сегодня не так просто найти театр, который находился бы на том этапе, когда наличие в репертуаре такого материала было бы возможно.

Как Вы оцениваете этот «этап», на котором находится театр? По каким параметрам?

— Немалую роль играет образ жизни театра. Если мы говорим про «Модерн» — это всегда тот материал, которого больше нет нигде! Зачастую, еще и поставленный впервые. Мне близка эта концепция, так как в своем независимом проекте ARONIN SPACE я также ставлю то, что нигде ранее не было представлено.

Бесспорно, важны и технические характеристики. В «Модерне» мы работаем на Малой сцене, и по техническим параметрам осуществить некоторые задумки просто невозможно. Но при этом, все внимание небольшого зала сконцентрировано на актерах, дистанция между зрителем и артистом очень мала, что дает возможность нам быть ближе. А в премьерном спектакле «#Хочунемогу» это особенно важно – помимо интимной атмосферы и лирической тематики, постановку сопровождает живой аккомпанемент и вокал.

Сцена из спектакля #ХОЧУНЕМОГУ

— Пьеса Елены Исаевой «Я боюсь любви», которая легла в основу Вашего нового спектакля, ставилась неоднократно. В чем Ваша фишка?

— Смею надеяться, что как и в случае с «Женитьбой», которую кто только не ставил, а Юрий Грымов изобрел свою оригинальную версию, — мы представим спектакль, не похожий ни на какой другой! Зрители увидят по-настоящему музыкальную постановку, лично я определяю этот жанр как «домашний мюзикл»: все действие звучит живая музыка, актеры исполняют оригинальные композиции на стихи Елены Исаевой, написанные специально к постановке.

Мы неспроста уделили столько внимания музыкальной части. За время вынужденной карантинной паузы, пока театры были закрыты, я серьезно задумался: а что мы, люди театра, можем по отдельности? Творчество художников, музыкантов, писателей будет иметь долгую жизнь, в любом случае. А наше творчество существует только здесь и сейчас, в рамках взаимодействия со зрителем во время спектакля. Так, во время карантина родилось большинство песен, звучащих в спектакле, и я уверен, что зрители это оценят. Однозначно, в таком варианте эту пьесу Елены Исаевой еще никто не ставил!

Сцена из спектакля #ХОЧУНЕМОГУ

Спектакль «#Хочунемогу» достаточно густонаселенный – в нем задействовано двенадцать актеров, хотя по пьесе их всего шесть. Наша история получилась более глобальной: мы говорим про любовь в самом широком аспекте, рассуждаем о тотальных проблемах: люди друг друга не любят, они разучились любить и попросту боятся любви…

— Любопытно, что в спектакле играют на музыкальных инструментах сами актеры. Вам как режиссеру интереснее работать с артистами-музыкантами, чем с профессионалами этой области?

— В Москве есть Театр музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой. Его эстетика близка моему личному восприятию, и я стараюсь включать музыкальность и поэтичность во все свои спектакли, в том числе, и в новую постановку в театре «Модерн».

Опыт работы с поющими и играющими на музыкальных инструментах артистами у меня довольно большой. В Театре Моссовета уже десятый год идет спектакль «Циники» в моей постановке по роману Анатолия Мариенгофа, который и сам был поэтом-имажинистом, его произведения очень поэтичны. В «Циниках» так же звучат и музыкальные композиции, которые исполняются вживую.

— Вы исполняете сразу несколько ролей в спектакле «Деревянный мальчик и мясная женщина», предстаете в нескольких образах в спектакле #Хочунемогу.  Для Вас принципиально важно играть в собственных спектаклях?

— Да, в последние годы происходит именно так. Для меня это «путь Станиславского». Я считаю, что спектакль – дело актеров. А режиссеру следить за ним порой очень трудно. Но, будучи внутри постановки, режиссеру делать это гораздо проще и удобнее. В спектакле #Хочунемогу – я участвую как режиссер, актер, композитор и музыкант. Получается, это абсолютно авторская и очень дорогая для меня работа.

— Это же своего рода привилегия: будучи режиссером и актером в собственном спектакле, Вы можете сами себе подобрать образ, никто Вам его не навязывает. Вы выбираете что-то близкое своему характеру или — абсолютно противоположное?

— Как артисту мне всегда интересно сыграть то, чего я еще ни разу не исполнял, открыть новый образ. Поэтому те роли, которые я могу отдать другим актерам, я всегда охотно передаю. Если же говорить про работу режиссера – я как раз нахожусь в невыгодном положении. Когда я работаю как артист у других режиссеров, стараюсь им не мешать, понимая, что режиссеру, как любому художнику, нужно время, и не всегда удается быстро собрать картинку. Следуя этому принципу, я не мешаю ставить и себе самому. Получается, что до своего актерского образа я дохожу в последнюю очередь. Моя актерская работа начинается тогда, когда заканчивается работа режиссера. И премьеры для меня всегда очень волнительны, я переживаю за своего персонажа. Благо, что чутье материала меня часто выручает.

— Худрук «Модерна» Юрий Грымов не раз отмечал, что мало кто из молодых режиссеров, желающих работать с театром, понимает его эстетику. У Вас с ним сразу сложилось взаимопонимание. Как думаете, что больше всего понравилось в Вас Юрию Вячеславовичу?

— Ответить конкретно довольно сложно. Десять лет назад я окончил ГИТИС и сразу же стал работать режиссером, а позже и актером в разных театрах. С некоторыми у меня сложились достаточно непростые отношения. Меня всегда удивляло, почему практически ни один из театров не давал мне возможности делать что-то в большем объеме, чем от меня ждали, я очень остро это ощущал. Возникал вопрос: почему театр не пользуется мной как художественной единицей? Ведь я мог бы быть и артистом, и режиссером, приносить реальную пользу. Я считаю, что как раз в случае с «Модерном», сразу сложилась абсолютно рабочая история, которая нас с Юрием Вячеславовичем и объединила.

На мой взгляд, желание быть полезным и проявлять себя в деле по-максимуму – естественная потребность любого художника. И хорошо, что в «Модерне» она нашла отклик. Я верю, что у нас впереди еще много совместных проектов!

— Что касается артистов театра, которых Вы задействуете в новой премьере: насколько неожиданными для зрителя будут их образы?

— Как режиссер я всегда стараюсь особенно концентрировать внимание на своих актерах, равномерно распределять нагрузку, чтобы у каждого артиста была роль – не обязательно главная, но равнозначная по присутствию на сцене. Для меня важна актерская идентичность, другими словами — что нового может показать конкретный артист, как раскрыть его творческий потенциал? Профессиональное развитие актера играет огромную роль.

К себе самому я отношусь так же. Например, я точно могу сказать, что  участие в спектакле «Деревянный мальчик и мясная женщина» пошло мне на пользу как артисту. Еще на стадии «режиссерской лаборатории», благодаря которой удалось поставить этот яркий спектакль в «Модерне», я считал, что роль Пиноккио, которую я исполняю в одной из миниатюр, для меня сложна, я пока «не дорос» до нее. Сегодня же, спустя время, я чувствую, что она мне «по плечу», я с ней справляюсь. Поэтому в моей работе с другими артистами я хочу, чтобы им было интересно в предложенных образах, и чтобы они были интересны зрителю. Бывает, что мы меняемся ролями прямо во время репетиции! В этом плане я абсолютно спокоен – какие-то образы премьерного спектакля отдал другим артистам, хотя изначально рассчитывал на себя. И действительно, в другой актерской природе и органике они оживились и стали еще привлекательнее!

Любопытно, что и с музыкантами сложилась похожая ситуация: тот, кто должен был играть на аккордеоне, теперь играет на басу. Актерский ансамбль новой постановки — большая удача, в таких случаях я говорю, что нам помог Бог театра. Он нам помогает, время от времени.

Сергей Аронин в спектакле «Деревянный мальчик и мясная женщина», театр «Модерн»

— В #Хочунемогу Вы рассказываете единую историю, из которой вытекает множество линий и персонажей… Какие черты объединяют Ваших героев?

— Расскажу о своем образе — я играю «социального героя». Не такого острохарактерного и фантастического, как мой Бернард в «Дивном мире». Не такого странного, как Бальзаминов в спектакле «Женитьба». Я пытаюсь сыграть «нормального человека», в моем актерском опыте таких ролей было очень мало.

Одна из тем постановки #Хочунемогу – кризис среднего возраста. Поскольку в этом году я перестаю быть «молодым режиссером», а становлюсь просто «режиссером» — мне исполняется 35 лет, возраст, после которого режиссер молодым уже не считается, — то меня начинают интересовать эти темы. Я сам себе задаю те же вопросы, что и мой герой: «Как нужно относиться к тем или иным вещам? Молод ли я? Как я должен жить – как молодой человек или уже как немолодой?»… Мне понятны эти средневозрастные персонажи, которые уже столкнулись с жизненными потерями, разочарованиями. Все мои герои несут внутри себя какую-то проблему.

— «Социальный герой», «нормальный человек»… То есть, как все?

— Именно этот типаж сыграть сложнее всего! В советском кино есть примеры «социальных героев»: Ульянов, Тихонов, даже Высоцкий. Социальный герой должен обладать такими чертами, чтобы ему верил зритель, узнавал в нем себя, мог сопоставить со своей жизнью. И наша задача в новом спектакле заключается в том, чтобы зрители могли сказать после показа – «эта история про меня».

В постановке #Хочунемогу задействовано больше актрис, нежели актеров – именно так сегодня распределяются в процентном соотношении зрители в театрах, 60% театральной аудитории — женщины среднего возраста.

На мой режиссерский взгляд, «социальный тип» – очень интересное направление, и мало какой театральный материал может похвастаться таким количеством социальных героев и героинь, как пьеса Елены Исаевой.

— Ваш Бальзаминов в спектакле «Женитьба» — не социальный герой? Этот образ Вы создали сами или доверились режиссеру Юрию Грымову?

— Безусловно, Юрий Вячеславович вносил свои корректировки. Поначалу я довольно скептически относился к своей роли, поскольку она невелика, думал, что ничего особенного мой персонаж не несет. Но после премьеры вдруг осознал, что это не так. И мне даже стало любопытно, как бы дальше сложилась судьба Миши Бальзаминова.

В моей сцене присутствует удивительная вещь: в ней мало текста, и весь эпизод строится на такой «коллективной актерской импровизации». У меня три замечательных партнерши: Лолита Милявская (Агафья Тихоновна), Анастасия Светлова (сваха Акулина Гавриловна) и Любовь Новак (Павла Петровна Бальзаминова). Все они бесконечно талантливые!

Пока шли репетиции я, в силу занятости, часто приходил уже в разгар действа, поэтому мы с моими партнершами не только не успели друг другу надоесть, но и, буквально, встречались только на сцене! (смеется). От этого постоянно присутствовало ощущение новизны. Важно, что в этой сцене есть живое пространство, где мы можем друг с другом импровизировать.

Что касается типажа моего Бальзаминова – это герой-романтик, мечтатель, очень характерный. Тут происходит настоящая «магия театра»: выходя на сцену, я вижу, что моему Бальзаминову лет двадцать, он сильно моложе меня самого… Неустроенный в жизни, не вписывающийся в нашу реальность человек. Он пытается жить нормально – вроде, надо жениться, мама сказала, а не выходит. Все герои спектакля «Женитьба» такие – это неприкаянные люди.

— В «Женитьбе» Вы работаете с прекрасными женщинами, в #Хочунемогу – на первом плане актрисы, в «Деревянном мальчике» у Вас талантливые партнерши… Творческое взаимодействие у Вас лучше складывается с женщинами?

— Безусловно. Практически везде. И только в последние годы моей режиссерской практики у меня стала складываться работа с актерами-мужчинами. Я считаю, что театр в глобальном смысле держится на актрисах. В этом заключается, в том числе, и феномен Чехова: в пьесе «Три сестры» он делает сразу четыре главных женских роли – три сестры и Наташа! И поэтому, к удивлению многих, пьеса стала великой. Обычно же, в любой пьесе 25% женских ролей и 75% — мужских. А в нашей премьере – сразу семь равнозначных женских ролей!

Театр раскрывается с помощью актрис. Даже в «Женитьбе» все держится на Лолите, хотя вокруг нее целых шесть женихов. Я считаю, что если и есть смысл артисту что-то играть в театре – только лишь отношения между мужчиной и женщиной! Тогда раскрывается магия театра. И счастлив тот артист, который в своем творчестве сталкивается с разными актрисами. Мне в этом плане везет.

— Оригинальная пьеса Елены Исаевой называется «Я боюсь любви». Тут все понятно. А название «#Хочунемогу» вызывает массу ассоциаций!  Что Вы в него вкладываете?

— Слова «я боюсь любви» понятны, это страх перед чувством. В названии #Хочунемогу кроется то же самое, но под другим углом: мы все хотим любви, а не получается, сплошные несовпадения. И ты находишься словно в постоянном поиске, беге — поэтому название спектакля пишется как хэштег #Хочунемогу.

В МТЮЗе, где я также задействован как актер в нескольких спектаклях, ключевой считается постановка Генриетты Яновской «С любимыми не расставайтесь». Эта история о том, как важно дорожить тем, что у тебя есть, чтобы сохранить самое дорогое. Постановка #Хочунемогу – это, своего рода, наш ответ этому спектаклю, с акцентом на том, как все мы стремимся к настоящей любви, проходя сквозь череду нестыковок, разочарований, но не можем ее найти.

Сцена из спектакля #ХОЧУНЕМОГУ

— Сегодня театры предлагают зрителю всевозможные форматы, на любой вкус. Чем же можно по-настоящему увлечь зрителя, на Ваш взгляд?

— Моя тема в искусстве всегда – поиск настоящего. Здесь, в «Модерне», мы стараемся достаточно внятно и броско рассказать о самых простых вещах. Кто-то работает в более сложных жанрах. Но везде должна присутствовать подлинность, живое начало. В театре «Модерн» я это остро ощутил на спектакле Юрия Грымова «Нирвана». В юности я не был фанатом этой группы, не слушал их пластинки. Но, когда я посмотрел спектакль Юрия Грымова, вдруг осознал, что он и про меня! Этим героем мог бы быть и я! Значит, дело не в тематике. Если спектакль настоящий – его можно смотреть бесконечно, он попадает в цель.

Нашим зрителям, которые совсем скоро увидят премьеру #Хочунемогу, хочу сказать: такого вы давно не видели в театре! Это наш ответ мюзиклу, его отечественный аналог. Артисты живьем играют и поют авторский материал, не ремейки, а композиции, написанные специально для этого спектакля! К тому же, мало где вы увидите, чтобы на сцене было сразу столько ярких, талантливых и таких разных актрис! И, наконец, то, чем мы очень дорожим и надеемся, что вы разделите наши ощущения: в постановке все, буквально, кричит о любви – здесь и страх отношений, и попытки полюбить, вечный поиск партнера, такая любовь в кубе. Только про любовь, и ни про что другое!

Беседовала Александра Тархова