Проект реализован «Заповедниками Оренбуржья» и агентством «Лес» благодаря гранту Института развития Интернета. Фильм уже собрал 1,3 млн просмотров в соцсетях и на YouTube.
Фильм состоит из четырёх серий. Каждая – это рассказ сотрудников заповедника о своей работе. «Через личные истории заповедных людей зрители узнают о жизни центра, восстановлении популяции дикой лошади, роли этого вида в экосистеме», – говорится в описании.
– Мне часто задают вопрос, зачем вообще нужны дикие лошади, если их нельзя погладить, а их мясо не едят, так как это редкий вид. Мы сняли этот сериал в том числе для того, чтобы у обычных людей такого вопроса не возникало, – отметил директор Центра реинтродукции лошади Пржевальского Евгений Булгаков.
Фильм не только позволяет узнать, как его герои пришли в природоохранное дело, что их вдохновляет и помогает оставаться верными своей работе, но и даёт возможность зрителю заглянуть в закулисье: узнать, почему кобылы сбегают из гаремов, бывает ли у жеребцов депрессия, кто проигрывает в стычке барсука и лошади, как сотрудники различают всех своих подопечных, кто усыновляет пржеваликов и как попасть на экскурсию в заповедник.
– Важно рассказывать о работе сотрудников, чтобы привлечь внимание общества к охране природы, вовлечь обычных людей в экоповестку и воспитать любовь к природе у молодёжи. С этой целью и создан документальный сериал «Друзья Пржеваликов» о Центре реинтродукции дикой лошади, – подчеркнула директор ФГБУ «Заповедники Оренбуржья» Рафиля Бакирова.
Корреспондент «ВО» пообщалась с непосредственным участником процесса съёмок, соавтором проекта, специалистом по связям с общественностью «Заповедники Оренбуржья» Мирой Жилкайдаровой, чтобы узнать, как проходили съёмки этого сериала.
– Мира, расскажите, кому принадлежит идея снять такой документальный фильм?
– Идея участия в гранте Института развития Интернета принадлежит моему коллеге, специалисту отдела экологического просвещения и туризма ФГБУ «Заповедники Оренбуржья» Антону Тыщенко. Он привлёк меня к проекту как соавтора. Мы начали писать заявку на грант и также пригласили к проекту агентство «Лес». Так вместе мы разработали концепцию.
– Какие были сложности в съёмочном процессе?
– Сложностей было много, потому что съёмочный период попал на осень. Мы планировали снимать летом, так как заявку подали ещё в апреле. Но результаты гранта появились только в августе. Погода осенью была переменчива, и мы постоянно по-
падали то в дождь, то в холод, то в грязь. Погодные условия сильно портили наши планы. Но так как время было ограничено, мы не могли сидеть и ждать, когда наступят солнечные дни.
Снимая первую серию, мы попали под сильный ливень, пережидали его в машине. И как только он заканчивался, быстро бежали снимать. Не хватало солнца. Помню, случился очень красивый закат. За 10 минут я собрала всех операторов снимать красивую картинку.
Последнюю серию мы снимали в очень холодную и ветреную погоду. Операторы героически работали в этих условиях. Сотрудникам заповедника, которых мы снимали, тоже было непросто. Но все молодцы, терпели и стоически переносили пронизывающий степной ветер.
Ещё сложности были при съёмке третьей серии. Она у нас самая интересная – «Копытная Санта-Барбара», посвящена взаимоотношениям лошадей, их интригам, любви. Мы убили четыре часа только на то, чтобы найти необходимых нам лошадей.
Если гаремы мы можем найти достаточно быстро, так как они находятся на определённой территории, то, например, особенную пару Авена с Басей мы искали три часа на машине. Потом долго искали холостяковую группу.
Но самое смешное, что когда после этих поисков и съёмок мы вернулись к нашему кордону, то увидели, что и гарем, и холостяки тоже пришли к нему.
– Сколько занял по времени съёмочный процесс?
– Разработкой сценария каждой серии я начала заниматься в августе, в середине сентября они были готовы и согласованы.
Первую серию мы начали снимать уже 6 сентября, ушло на неё четыре дня, потом монтировали и опубликовали 1 октября. Вторую серию снимали два дня, опубликовали 15 октября. Третью серию опубликовали 1 ноября, четвёртую серию – 15 ноября.
– Задача, которая стояла перед вами, реализована?
– Главной задачей было показать людей, которые работают в заповеднике, в Центре реинтродукции лошади Пржевальского, благодаря которым реализуется программа по восстановлению её популяции. И мы с этой задачей справились. Первая серия посвящена руководителю центра Евгению Булгакову. Вторая серия посвящена инспекторам. Третья серия – самим лошадям. И четвёртая – директору ФГБУ «Заповедники Оренбуржья» Рафиле Бакировой.
– Какие отзывы получаете от зрителей?
– Огромное количество приятных отзывов. На Ютубе оказалось очень много зрителей, которые вообще не знали о центре и заповеднике.
Лошадь Пржевальского исчезла из дикой природы в 1969-м – именно в этом году её видели в последний раз в естественной среде обитания в Монголии. С тех пор в мире разрабатываются программы восстановления этого вида.
Благодаря им сегодня мировая численность дикой лошади насчитывает более 3000 особей, которые обитают в национальных парках, зоопарках, заповедниках и полурезерватах мира. В России Центр реинтродукции лошади Пржевальского появился в 2015 году на базе Оренбургского заповедника.
Для его осуществления 13 июля 2015 года к кластеру из четырёх особо охраняемых природных участков Оренбургского заповедника присоединили территорию бывшего военного полигона, располагавшегося на границе Беляевского и Акбулакского районов. На новом участке, получившем название «Предуральская степь», в 16,5 тыс. га был построен Центр реинтродукции лошади Пржевальского и начата работа по воссозданию популяции диких лошадей в природных условиях Оренбуржья.
За пять лет завезли 36 лошадей из разных стран мира, а ещё 38 жеребят уже появились на свет в самом центре – и это один из показателей успешной работы.
Основная цель программы по восстановлению исчезнувшего из дикой природы вида заключается в создании устойчивой самовоспроизводящейся популяции лошадей от чистокровных животных, занесённых в Племенную книгу. Центр реинтродукции лошади Пржевальского, открывшийся в заповеднике «Оренбургский», позволит создать через 20 – 30 лет в российских степях табун диких лошадей в 150 – 200 голов.
Фото Н.Судец, из архива «Заповедники Оренбуржья», С.Горбатых, О.Чегодаева
Какая задача театра кукол является главной? Чем детский театр отличается от взрослого? Зачем кукольный спектакль взрослым? Какие премьеры нас ожидают? Ответы на эти и другие вопросы узнаем 22 декабря у гостя редакции «БИЗНЕС Online» — художественного руководителя «Экият» Ильгиза Зайниева.
Ильгиз Зайниев, художественный руководитель театра кукол «Экият»
В ноябре 2021 года были объявлены номинанты на национальную театральную премию «Золотая маска». Пять номинаций в разделе «Кукольный театр» получила работа театра кукол «Экият» «Адәмнәр» («Люди») худрука Ильгиза Зайниева, которая рассказывает о голоде в Поволжье в начале 1920-х. В основу спектакля положена повесть Галимджана Ибрагимова «Люди». «Адәмнәр» может выиграть «Золотую маску» как лучший кукольный спектакль, за работу режиссера в кукольном театре (Зайниев), работу художника в кукольном театре (Сергей Рябинин), работу актера в кукольном театре (Дилюс Хузяхметов и Альбина Шагалиева).
Театр кукол «Экият» был создан в 1934 году как Первый государственный интернациональный театр кукол. С 1959-го театр кукол размещался в здании церкви Сошествия Святого Духа, с 2012 года начал показывать спектакли в новом здании на улице Петербургской. Это здание стало возводиться по инициативе первого президента РТ Минтимера Шаймиева, строилось 3,5 года и обошлось бюджету в 1,3 млрд рублей. Новое здание театра является одним из крупнейших среди кукольных театров России.
Репертуар театра включает в себя более 40 спектаклей различного жанра и стиля на русском и татарском языках, среди которых «Гуси-лебеди», «Красная шапочка», «Волшебные сны Апуша», «Буратино», «Муха-цокотуха», «Цветик-семицветик», «Приключения Чебурашки», «Су анасы» («Водяная»), «И, кызык Шурале!» («О, забавный Шурале»), «Камыр батыр», «Мактанчык Этэч» («Хвастливый Петух»). В театре ставились произведения Нины Гернет, Самуила Маршака, Льва Кожевникова, Шарля Перро, Елизаветы Тараховской, Нурихана Фаттаха, Нэби Даули, Туфана Миннуллина, Равиля Бухараева, Бориса Вайнера, Рената Хариса, Гульшат Зайнашевой и др.
Театр ведет активную деятельность в России и за рубежом. С 1974 года является коллективным членом международного союза кукольных театров — УНИМА, принимал участие в международных фестивалях в Германии, Франции, Турции, Болгарии, Румынии, Финляндии, на Украине, в Беларуси, Азербайджане, Казахстане, Таджикистане. На международном фестивале театров кукол «Ортеке» в Алма-Ате (2011) спектакль «Камыр батыр» получил диплом за лучшее музыкальное оформление. Спектакль «Су анасы» («Водяная») был удостоен сразу трех дипломов: за лучший актерский ансамбль, лучшую работу художника и лучшее музыкальное оформление на международном фестивале театров кукол «Рабочая лошадка» (Набережные Челны, 2012).
Каждые три года на сцене театра проводятся спектакли кукольных театров – участников международного театрального фестиваля тюркских народов «Науруз». В сентябре 2013-го в Казани прошел первый международный фестиваль театров кукол «Шомбай-fest», и театр «Экият» был удостоен диплома в специальной номинации министерства культуры РТ «За высокий уровень организации и проведения фестиваля», а также двух дипломов в номинациях «За лучшее пластическое решение» и «За лучшее музыкальное оформление спектакля» за постановку «Три дочери».
В апреле 2014 года был открыт музей театра. В 2016-м состоялся II международный фестиваль театров кукол «Шомбай-fest», в котором приняло участие 14 театров России и ближнего зарубежья. Татарский государственный театр кукол «Экият» был удостоен дипломов «За лучшую режиссерскую работу» (И. Зиннуров, спектакль «Ханума» А. Цагарели), «За лучшую актерскую работу» (Н. Егорова, роль Ханумы).
А вы бывали в кукольном театре? Чему научили вас куклы?
Задавайте свои вопросы Ильгизу Зайниеву здесь и сейчас!
Зайниев Ильгиз Газинурович родился 23 мая 1987 года в деревне Карасу Аксубаевского района РТ. Окончил Казанский государственный университет культуры и искусств (курс Ф. Бикчантаева) (2008), режиссерский курс Казанского государственного университета культуры и искусств (курс Ф. Бикчантаева) (2013).
Еще в студенческие годы начал активно писать для театра. Один из наиболее востребованных татарских драматургов.
Несколько раз становился лауреатом и призером конкурса «Новая татарская пьеса». Дебютировал как драматург в театре им. Камала с пьесой «Поговорим о любви» (2006). Всего по его пьесам в республиканских, российских и зарубежных театрах идет около 30 спектаклей на казахском, уйгурском, марийском и башкирском языках.
Режиссер Камаловского и Кариевского театров. Поставил несколько спектаклей в Набережночелнинском театре кукол. Один из них, спектакль «Сак-Сок», стал номинантом национальной театральной премии «Золотая маска».
2019–2020 — главный режиссер татарского государственного театра кукол «Экият».
С января 2020 года по настоящее время — художественный руководитель татарского государственного театра кукол «Экият».
На руссском впервые вышел комикс израильской комиксистки Руту Модан — «Имущество». Мы поговорили с Руту о ее работе, о любви к русской литературе, о сибирской тайге, о юморе как способе смотреть на мир — и о комиксах, разумеется.
Книги израильской художницы и комиксистки Руту Модан переведены на множество языков и отмечены международными премиями. В 2021 году в издательстве «Бумкнига» вышел на русском языке ее второй роман «Имущество» — о том, как пожилая еврейка Регина Сегал после смерти сына вместе с внучкой Микой из Тель-Авива летит в Варшаву, надеясь вернуть недвижимость, которая до Второй мировой войны принадлежала ее родителям. «Имущество» было впервые опубликовано в 2013 году, отмечено премией имени Уилла Айснера, номинировалось на премию Игнаца и премию Международного фестиваля комиксов в Ангулеме, а также вошло в топ-10 книг года The Guardian, Publishers Weekly, Salon и The Washington Post.
В ноябре 2021 года Руту впервые приехала в Россию на XV Красноярскую ярмарку книжной культуры, чтобы представить «Имущество» российским читателям.
— Если бы вас попросили рассказать о себе русскому читателю, который вас не знает, только три вещи, что бы вы назвали?
— Я израильтянка. Я женщина, у которой есть семья и дети. Я художница. Пожалуй, вот эти три — необязательно в таком порядке. В разных ситуациях на первый план выходят разные ипостаси — но без любой из них я была бы не собой, а кем‑то другим.
— А ваша преподавательская работа — это четвертая?
— Не совсем. Скорее так: мне сложно разделить в себе «художницу» и «преподавательницу». Я преподаю много лет и начала очень рано, буквально через год или два после того, как сама окончила АкадемиюРуту Модан училась, а после стала преподавать в Академии искусства и дизайна «Бецалель» в Иерусалиме.
. Зарабатывать рисованием я начала еще раньше — уже на третьем курсе мои комиксы печатали в израильской газете. Но мне хотелось стабильности.
— Более стабильного дохода?
— Не только, хотя и это важно. Иллюстрация и комиксы — очень уединенная работа, а мне хотелось знать, что в определенные дни недели я всегда нарядно одеваюсь, выхожу из дома и разговариваю об искусстве с коллегами и студентами. И сейчас, спустя годы, я уже не могу разделить преподавание и работу в студии. На все вопросы студентов мне сперва нужно ответить самой себе: что значит «быть оригинальной», «иметь свой стиль», что вообще такое стиль в иллюстрации, а что такое цвет.
То, что я делаю в студии, влияет на то, как я преподаю. И наоборот — происходящее в учебной аудитории влияет на то, что и как я пишу и рисую.
Я делюсь со студентами своим опытом, знаниями, открытиями — но и они со мной делятся. Когда я начинала преподавать, я была почти ровесницей своих студентов. Сейчас я — ровесница их родителей. И я многому у них учусь.
— Чем старше становишься, тем большему могут научить студенты?
— У другого человека всегда можно чему-то научиться. А мои студенты живут в уже изменившемся мире, они рассказывают о неизвестных мне художниках, технологиях, событиях. Поэтому со студентами у нас происходит обмен знаниями и опытом. Преподавать — очень интересная работа.
Про книги, тайгу и самого завидного жениха в русской классике
— Вы впервые в России — какие ваши первые впечатления? Тем более что вы начали с Сибири, отдаленного региона, о котором много и легенд, и стереотипов.
— Меня взволновала предстоящая поездка в Россию, потому что из всех, условно, национальных литератур русская — моя любимая. И я говорю это не только для интервью. Я много читала — и не только самых больших, очевидных авторов, Толстого, Тургенева, Достоевского, Чехова, за которого я бы вышла замуж завтра же, если бы он позвал. Он был исключительно талантливый, очень хороший человек, еще и врач.
— О да, я читала его биографии, дневники и письма, это был потрясающий человек и очень красивый мужчина, не влюбиться в него, по-моему, невозможно.
— Видите, как хорошо, что он уже умер, а то мы бы с вами не смогли подружиться. Я читала Горького, Платонова, Бабеля, Булгакова, некоторых современных писателей.
— Но как вам удалось так полюбить нашу литературу — вы ведь не читаете по-русски?
— Русская литература в Израиле очень популярна.
У нас много иммигрантов из вашей страны, многие из тех, кто начинал обустраивать нашу страну, родом из России. Поэтому русскую литературу у нас знают и любят.
— У вас много амбассадоров русской литературы!
— Да. И многое переведено на иврит — в том числе и Корней Чуковский, и Маршак, то есть и детские книги тоже. Русская литература сильно повлияла на израильскую. Ведь литературно одаренные выходцы из России не только переводили, они начали сами писать на иврите. И в каком‑то смысле переизобрели иврит — как язык искусства, прозы и поэзии. И потом, еврейская и российская история глубоко взаимосвязаны, это тоже отражается в искусстве. Недавно я прочитала книгу Василия Гроссмана, она во многом о политике, но это и литература. Еще на меня огромное впечатление произвел Платонов.
— Платонов сделал с русским языком нечто удивительное, изобрел собственный очень узнаваемый способ писать. Многие авторы пытались ему подражать, но никто не был достаточно талантлив. Чувствуется ли это в переводе?
— У него отличная переводчица на иврит, но сама она говорила, что это сложная задача и читать Платонова в переводе — совсем не то же самое, что в оригинале, потому что его русский язык исключительный. Я обожаю говорить о литературе, мы еще Горького не обсудили, а он тоже очень сильный, но вы спросили о моих впечатлениях от России. Так вот, для меня поехать в Россию означало поехать туда, где разворачивается действие прочитанных книг. Место, которое ты знаешь очень хорошо, но одновременно совсем не знаешь. Это было очень интересно. И я ничего не гуглила перед поездкой, не стала искать даже фото Красноярска. Мне хотелось приехать, ничего не зная заранее.
— И как, совпали ваши ожидания с реальностью?
— У меня не было ожиданий, но было любопытство — а как же это все на самом деле. И что я могу сказать — здесь очень вкусная еда. Заведения прекрасные, но даже суп в аэропорту мне напомнил тот, который варила моя бабушка. И еще я влюбилась в природу. Великолепные пейзажи, есть что‑то библейское в этих гигантских пространствах. Город большой, здания высокие, но в сравнении с окружающей природой все кажется крошечным. И это совсем не похоже ни на Израиль, ни на Европу, где всегда и везде много людей и следов их присутствия. В Сибири постоянно ощущаешь, что и город, и ты сам — очень маленькие. Не так уж много мест, где это можно так остро почувствовать, — может, где‑то в Центральной Америке, не знаю, на Аляске — что мы точки в огромной Вселенной.
Про сходство комикс-культур в России и Израиле
— Вы знали каких‑нибудь российских комиксистов до приезда в Россию?
— Нет, не знала. Здесь я встретила Ольгу Лаврентьеву, Александра Уткина, полистала их книги и пообщалась. Интересно, что российский комикс, как мне показалось, находится примерно на том же этапе, что и израильский. Комиксы занимают совсем небольшое место в искусстве.
— Странно, ведь Россия и Израиль — совершенно разные страны.
— Мне кажется, дело в том, что у наших стран нет устоявшейся комикс-традиции. Во Франции и Бельгии, в Америке, в Японии у комиксов большая история, а для нас это относительно новый вид искусства.
Израильский комикс начинался сразу с того, что принято называть «альтернативой», но это смешно, ведь у нас никогда не было мейнстрима. Сейчас в Израиле есть парень, который рисует мейнстримные комиксы. И он говорит: «Ощущение, что я мчусь один по совершенно пустой трассе».
Поэтому странно называть наши комиксы «альтернативными», «независимыми», «андеграундными». У нас нет того, чему мы альтернативны и от чего не зависим. Рынок все еще очень маленький.
— Как вы считаете, не иметь сложившейся традиции — это плохо?
— Есть и плюсы. Например, на ярмарке была дискуссия о женщинах в комиксах — но в Израиле комиксы никогда не были исключительно мужской территорией. Женщины пришли в комиксы одновременно с мужчинами. У нас нет и не было индустрии и барьеров, все началось с людей, которые просто хотели делать комиксы, — и до сих пор только на них и держится. Это во-первых. А во-вторых, когда у тебя нет традиции, ты словно бы никому ничем не обязан.
Сложившаяся традиция — как родители; даже если ты с ними в ссоре, между вами все равно неразрывная связь.
Например, если ты снимаешь кино в России, то не можешь игнорировать российский и советский кинематограф — в том числе и если пытаешься себя ему противопоставить. Сложно абстрагироваться от традиции, она так или иначе становится твоей точкой отсчета. Но если традиции нет, ты сам выбираешь, что на тебя повлияет. Вернее так: ты что‑то видишь и влюбляешься, будь то европейский, американский, японский комикс, мейнстримный или независимый. На тебя влияет все то, что ты видишь и любишь, откуда бы оно к тебе ни пришло. И никто тебя в этом не упрекнет — ведь что тебе еще оставалось.
— А как вы сами полюбили комиксы и что на вас повлияло?
— В детстве мне попадались какие‑то комиксы — про морячка Попая и так далее. Но их было так мало, что я даже не понимала, что это какой‑то отдельный вид искусства.
Я сама рисовала комиксы с детства, для меня это самый естественный способ придумывать и рассказывать историю. Но по-настоящему все началось на третий год учебы в Академии. У нас был курс по комиксам, его вел преподаватель, который приехал в Израиль из Бельгии. В 1990 году он пришел в аудиторию и принес нам книги из личной библиотеки, не знаю, сколько их там было, но там было все — «Хранители», «Маус», журнал «Роу», Мебиус, американские, французские и японские классики, разные истории, разные стили. Он принес их и сказал «почитайте». Через час я влюбилась в этот вид искусства и поняла, чем хочу заниматься всю жизнь. И первым делом начала подражать — в моем портфолио тех лет видно, кого я тогда любила. Я рисовала в одном стиле, потом оставляла его и пробовала другой, потом третий, а свой собственный нашла только спустя годы. Поэтому мне сложно сказать, что конкретно на меня повлияло. Единственное, я всегда была равнодушна к мейнстримным комиксам — я их уважаю, но они никогда меня по-настоящему не интересовали, поэтому вряд ли они на меня повлияли.
Про холокост и юмор в комиксе
— «Имущество» — это книга о том, как большие исторические процессы преломляются в личной истории, истории одной семьи. Вы оставили холокост на заднем плане, он никогда не выходит в центр повествования. Почему вы решили написать книгу именно так?
— Я бы не сказала, что это вопрос выбора. Я не столько выбираю, сколько жду, когда ко мне придет хорошая идея, из которой может получиться история, интересная читателю, но прежде всего — мне самой. Такая, над которой я смогу работать два года, четыре или шесть. Сначала исследовать тему, потом писать, потом рисовать — я подолгу работаю над книгой, поэтому важно, чтобы тема меня захватила. И я решила делать книгу о том, как бабушка и внучка едут в Польшу искать имущество, не потому, что сидела и думала: «а не написать ли мне что‑нибудь про холокост?». Я отчаянно искала идею. И когда мне в голову пришла эта, я подумала, что из нее может получиться хорошая история.
— Как вы поняли, что история будет хорошей?
— Глядите, там есть семейные отношения, а это часто забавно и всегда сочно. Есть имущество — а деньги тоже любопытная тема. Есть путешествие, а значит, и приключения. Так что я взялась писать эту книгу, потому что идея показалась мне многообещающей. Но, поскольку я писала большую книгу, роман, а не рассказ, темы цеплялись друг за друга, как застежки-липучки: семья, история, взаимоотношения евреев и поляков, холокост, память и то, как на нас влияют воспоминания о прошлом.
Вообще, оглядываясь на свои книги, и большие, и маленькие, я вижу, что во всех так или иначе поднимаю тему связи человека с местом и временем, в которых ему выпало родиться.
История влияет на нашу повседневную жизнь — даже если мы об этом не задумываемся.
Мику в «Имуществе» не слишком-то интересует история, Польша и даже холокост. Она выросла в Израиле, так что в школе узнала про холокост более чем достаточно, я вас уверяю. Она едет в Польшу просто потому, что хочет помочь своей бабушке найти имущество. И все-таки, когда она видит на улице актеров в нацистской форме, разыгрывающих историческую сцену — в Польше правда так делают, я сама это видела на польском телевидении, — когда Мика встречает вооруженного «нациста», она мгновенно понимает, что ей полагается делать. Поднимает руки и лезет в грузовик: а, нацисты вернулись, ну что ж, мы знаем, как нам вести себя в такой ситуации.
То же самое в «Сквозных ранениях»«Exit Wounds», первый роман Руту Модан, который впервые вышел в 2007 году в Канаде, а в 2008-м получил премию Уилла Айснера и был отмечен на комикс-фестивале в Ангулеме. В России не публиковался.
, моей первой книге. Она об атаке террористов в израильском ресторане. Герои книги — люди, которые не были на месте происшествия, но оно все равно их затронуло, не напрямую, а иначе. Не буду рассказывать как — вдруг ее переведут на русский, а у меня тут спойлеры. И уже совсем скоро, надеюсь, выйдет следующая моя книга — об археологии, о нелегальных раскопках. В ней я пытаюсь показать, как на нас сегодняшних влияет далекое прошлое — или то, что мы о нем знаем и думаем.
События трехтысячелетней давности влияют, например, на сегодняшнюю политическую ситуацию. Звучит безумно, но ведь так и есть, и это повсюду.
Может быть, в Израиле мы ощущаем это острее, потому что наша повседневность пропитана древней историей, мы чувствуем и видим ее так же отчетливо, как вы — огромную тайгу, которая окружает сибирские города.
— В России тоже есть авторы, которые занимаются исследованием сложных тем через личные истории — война, репрессии, голод, блокада Ленинграда, — и это часто вызывает неоднозначную реакцию читателей. Много боли, гнева, споров. Как было с «Имуществом»? Например, упрекал ли вас кто‑то за то, что в книге много юмора?
— Юмор там довольно черный. Но меня ни разу не упрекали и даже не задавали вопросов на эту тему. Юмор — это просто один из способов смотреть на серьезные темы, да и вообще на жизнь. Если вы способны видеть смешное, вам не так‑то просто перестать его замечать. И весь мой жизненный опыт говорит, что даже в самой печальной ситуации есть что‑то забавное — и наоборот. Скажем, вы стоите на берегу с любимым, великолепный закат, вы целуетесь, все как в кино — но это жизнь, а не кино, поэтому всегда есть что‑то еще. Комар жужжит или песок раздражает, холодно, жарко, или вдруг приходит дурацкая мысль, что забыла что‑то купить. Наша жизнь такая — и не можем же мы перестать быть людьми.
— Тем более что у нас не так много времени, чтобы побыть людьми.
— И это, кстати, главная проблема. У нас очень мало времени, до нелепого мало. Мне кажется, надо бы лет триста. Десять тысяч лет — это, пожалуй, перебор, а триста было бы в самый раз. Восемьдесят — это всего ничего. Только научишься чему-то как следует, и уже все.
Подробности по теме
Выходит российский комикс о блокаде Ленинграда и репрессиях. Почитайте его прямо сейчас
Выходит российский комикс о блокаде Ленинграда и репрессиях. Почитайте его прямо сейчас
Про читателей, любовь и критику
— Вы представляете своих читателей, когда работаете над книгой?
— По-моему, это невозможно. Откуда мне знать, кто будет читать мою книгу. Еще это и страшно, и опасно — ведь если представлять читателя, когда делаешь книгу, то есть риск, что ты будешь стараться ему понравиться. А это плохо, тем более для художника, у которого есть какая-никакая известность и аудитория.
— Это может помешать быть художником?
— Это мешает пробовать новое, рисковать. Но в то же время делать книгу только для самой себя тоже невозможно. Это слишком трудоемкое занятие, и всегда есть соблазн сказать: «Да кому это нужно! Пойду-ка я лучше на пляж». Я нашла выход — пишу книгу для хорошего друга, который любит мое творчество и относится к нему очень критически. Но любит достаточно сильно, чтобы я могла воспринимать его критику. Так что я совершенно спокойно все ему рассказываю — даже самые дурацкие идеи. Он пишет романы, но был и комиксистом. Поэтому когда я работаю над книгой, то всегда думаю, что он ее прочтет. Другие люди, может, тоже, я буду счастлива, если все люди в мире прочтут мою книгу и полюбят ее, — но прежде всего мне важно, чтобы книга понравилась ему. Мы договорились, что будем друг у друга первыми читателями. Я могу позвонить ему в любое время, в два часа ночи, и сказать: «Так, у меня тут проблема». Не надо даже говорить «Привет!», у нас диалог не прерывается. «У меня проблема, тут одна сцена…» — и он сразу включается: «Так, что там». Повезло, что у меня есть этот непрерывный диалог. Когда мой друг о чем‑то говорит «хорошо», значит, это и правда хорошо. А когда говорит «плохо», то может быть — не исключено — это и правда плохо.
— К разговору об ответственности перед читателем — сложно ли делать новую книгу после того, как предыдущие получили признание профессионального сообщества? У вас есть несколько премий, в том числе главная комикс-награда, премия имени Уилла Айснера, — это добавляет какой‑то дополнительный груз ответственности?
— Нет. Награды — это весело, но не так уж важно. Классно, когда к тебе приходят и говорят «Эй, а ты лучшая!» Но это ведь не значит, что я правда лучшая, — у меня такой иллюзии нет. Награды приятно получать, но странно относиться к ним слишком серьезно. Видите ли, я и сама сидела во многих комитетах и жюри, я знаю, как работают эти комитеты. Хорошо, если награда вас радует и вдохновляет работать дальше, но воспринимать ее всерьез — это лишнее. Может, конечно, еще дело в том, что я не получала денежных наград, всегда только честь и славу. Где все денежные награды? Кажется, в каких‑то других сферах, потому что в комиксах их нет.
Про то, как перестать беспокоиться и полюбить комиксы
— В своих интервью 2013 года вы рассказывали, что в Израиле комиксы непопулярны. В России то же самое — здесь к комиксам до сих пор многие относятся с предубеждением. Даже министр культуры однажды высказался в том духе, что это книги для маленьких детей и дураков, которые не в состоянии осилить серьезную литературу. Это раздражает тех из нас, кто точно знает: комиксы — это и серьезная литература тоже. В последние десять лет благодаря усилиям издателей, организаторов фестивалей, художников, обозревателей и читателей-энтузиастов ситуация медленно, но верно меняется. О комиксах стали писать хорошие СМИ, комикс постепенно выходит из тени. Изменяется ли отношение к комиксам в Израиле?
— Да, за последние двадцать лет ситуация сильно поменялась. Все меньше людей говорят о том, что комиксы — это глупые книжки для детей. И мне наконец-то перестали задавать вопрос «А почему у нас нет израильских комиксов?», который я много лет слышала в каждом интервью. Издатели берут в работу израильские и кое-какие переводные комиксы. Но у нас до сих пор нет своего Димы ЯковлеваДмитрий Яковлев — руководитель и главный редактор российского комикс-издательства «Бумкнига», один из организаторов фестиваля комиксов «Бумфест».
. Я очень жду, когда у нас наконец-то появится свой Дима — если это вообще случится. Вот в России пока тоже не очень много читателей комиксов — но у вас есть надежда, есть перспективы. Книжный бизнес не такой уж и прибыльный, а в Израиле к тому же очень маленький рынок, и наши издатели не хотят брать на себя высокие риски. Комиксы — это сложные в производстве и дорогие книги. У нас нет ни одного издательства, которое специализируется на таких высококлассных комиксах, какие у вас издает «Бумкнига». Кое‑что выходит, но дело движется медленно. Многие наши художники начинают публиковаться не на родине, а за рубежом, и моя первая книга тоже вышла не в Израиле. Но, может быть, со временем это изменится — я надеюсь.
— А если бы вас попросили порекомендовать одну, три или пять книг человеку, который никогда не читал комиксов, чтобы показать, что это за искусство, какие бы вы посоветовали?
— Я бы посоветовала прочесть «Мауса». Это большая, чудесная и очень важная для искусства комикса книга. Можно прочитать «Хранителей»: они дают представление о том, что такое мейнстримный комикс, не будучи мейнстримным комиксом, — эта книга глубже, и она очень хорошая. Дэниел Клоуз — один из моих любимых комиксистов. Так, я назвала только мужчин, надо вспомнить женщин — Туве Янссон, конечно. Американка Линда Барри, очень смешная, человечная, чудесная, вам она точно понравится. И много-много других. Вообще, я бы сперва спросила этого человека, какие книги он любит и какие фильмы, и уже потом посоветовала что‑то, ориентируясь на его вкус. Думаю, так ему проще всего будет начать.
Подробности по теме
Комиксист Крейг Томпсон — о религии, родителях и о том, почему комиксы — не убожество
Комиксист Крейг Томпсон — о религии, родителях и о том, почему комиксы — не убожество
Автор Андрей Измаилов На чтение 10 мин. Опубликовано
Почему лошадь спит стоя?
С одной стороны это типичное положение тела во время сна для лошадей, однако так они скорее дремлют, но не крепко спят. Почему так происходит? Все очень просто. Когда лошадь находится в вертикальном положении, благодаря своему уникальному строению коленных суставов, она распределяет всю свою массу на четыре ноги и практически не чувствует того, что стоит.
Читайте также: Характеристика и история происхождения соловой масти лошадей
Как отдыхают лошади
Кони могут поспать стоя или лежа благодаря анатомическим особенностям. Суставы блокируются так, что животное стоя пребывает в полудреме, не ощущая усталости в конечностях, сколь угодно долгое время. Большую часть суток лошади проводят в полудреме.
В зависимости от активности процессов функционирования организма животных, можно выделить следующие состояния:
- полудрема;
- дремота;
- глубокий сон.
По мнению ученых, кони видят сны. На это указывает движение зрачков и конечностей во сне.
В полудреме
Большую часть суток — от 5 до 15 часов — скакуны пребывают в полудремоте.
Состояние легкой полудремы можно описать так:
- Лошадь спит стоя, чутко реагируя на любой шум и сгоняя мошек.
- Распределение веса животного происходит с опорой на передние конечности, круп опущен.
- Шею жеребец вытягивает горизонтально.
- Ушки расслабленны, а глаза прикрыты.
- Нижняя губа отвисает.
На пастбище
При выпасе лошади могут войти также в следующую фазу отдыха — дремоту. Эту стадию можно считать сном, хоть и поверхностным. Кони спят, опускаясь на землю и подогнув ноги под себя.
В состоянии дремоты животные продолжают остро откликаться на внешние раздражители. При возникновении угрозы скакуны быстро просыпаются, вытягивают передние конечности и сразу вскакивают с места.
Описать дремлющего коня можно следующим образом:
- голова находится на земле или приподнята;
- все четыре конечности согнуты и покоятся под туловищем;
- уши подергиваются.
На боку
Если говорить о полноценном сне, то войти в глубокую фазу сна кони могут, когда спят на боку. Им хватает трех-четырех часов такого отдыха, когда нервная и мышечная системы находятся в состоянии полной расслабленности, и организм набирается сил.
Спит лошадь следующим образом:
- заваливается на бок;
- задние конечности вытягивает, а передние — подгибает;
- дыхание размеренное и громкое, возможно храпение;
- глаза под веками могут двигаться, также как и ноги.
Как спят домашние лошади?
Теперь перед нами типичное – давно одомашненное животное, которое живет в обустроенной конюшне, а его хозяева любят, холят и нежат своего коня/кобылу. В этом случае домашняя лошадь позволяет себе лечь на бок, чтобы поспать в таком положении.
Но! Даже в этом случае должны быть соблюдены определенные условия. Например, в конюшне должно быть полутемно, тихо, сухо. При этом животное должно ощущать своих сородичей – других коней. Это связано с высоким уровнем социализации лошадей, которые воспринимают «одиночное содержание» как потенциальную опасность.
Однажды моя дочь насмотрелась западных мультфильмов и телепередач, посвященных лошадям, и спросила у меня: “Мама, а как спит лошадь?” Если честно, сначала я растерялась. Дело в том, что мы – городские жители, у нас нет своего сельского хозяйства и скотного двора. Именно поэтому я не смогла однозначно ответить своей дочери. Позор мне, друзья! Итак, давайте же разберемся в этом интересном вопросе вместе.
Как спит лошадь?
Для ответа на этот вопрос достаточно было открыть любую книгу о жизни лошадей! Вот что я узнала. В основном, лошади и кони спят стоя, но не всегда! Не зря мое чутье меня предупреждало, что не все тут “чисто”! Дело в том, что для полноценного отдыха этим просто необходимо вздремнуть хотя бы пару часов лежа. Это позволит им набраться сил для нового дня. Но все же основной их сон приходится, так сказать, на ноги.
Почему лошадь спит стоя?
“Механизм” действия
И правда! Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сначала разобраться, каким же образом у них это получается. Покопавшись в соответствующей литературе поглубже, я выяснила, что спать стоя им помогает уникальное строение костей! Дело в том, что кости и связки в ногах у лошадей устроены таким образом, что очень легко блокируются. Именно благодаря этому наступает полная релаксация, пока лошадь дремлет. Ее мышцы расслабляются, а общий вес тела довольно надежно “подвешивается” на заблокированных конечностях.
Почему стоя, а не лежа?
Я сообщила выше, что лошадь спит стоя все основное время своего отдыха. Но почему? Все просто! Дело в том, что долго отдыхать в лежачем положении нашим парнокопытным просто неудобно. Ведь это довольно тяжелые и массивные животные с огромными мускулами, чего не скажешь об их хрупких костях… Если кони и лошади будут подолгу лежать в одном и том же положении, это приведет к тому, что животное травмируется.
Самозащита
Покопавшись в трудах некоторых ученых и натуралистов, среди которых был всем известный путешественник Пржевальский, я узнала не только, как спит лошадь, но и как она, грубо говоря, “докатилась до такой жизни”! Ученые считают, что это – обыкновенная привычка, которая со временем развилась до защитного механизма. Дело в том, что лошадиная скорость – это их основной “прием самообороны” в дикой природе, а стоячее положение во время сна способно поддерживать животное в “боевой” готовности. Другими словами, если им грозит опасность, они тут же могут пуститься наутёк! Наверное, не нужно объяснять, что любому животному с длинными и тонкими ногами (антилопам, верблюдам, газелям, коровам), для того чтобы суметь подняться из своего лежачего положения, необходимо затратить значительно больше времени, чем другим!
Взаимная помощь
Итак, мы знаем, что непродолжительное время лошади дремлют лежа. Но ведь даже на этот незначительный промежуток времени им нужна какая-то гарантия, что рядом не бродит хищник, готовый ими пообедать… В роли такой “страховки” выступают их собратья! Когда лошади держатся табунами, то они охраняют друг друга по очереди: пока спит одна, другая стоит рядом, и наоборот.
И напоследок
Вот и весь ответ на вопрос, как спит лошадь, друзья! Теперь-то я смогу своему ребенку совершенно точно и уверенно об этом рассказать! Осталось только дождаться, когда дочка проснется… Удачи вам!
Но это не значит, что сон на боку не нужен. Напротив, только он является для этого создания полноценным, тогда как стоя скакун скорее просто отдыхает, восстанавливает свои силы. Лучший вариант – убедиться в безопасности и лечь. Считается, что иначе фазы глубокого сна не достичь – а это значит, если животное не ляжет, то оно попросту рискует не выспаться. Сложно убежать от хищника, будучи сонной. Потому лошади спят лежа лишь будучи уверенными в безопасности – а в этом убедиться достаточно сложно, особенно если вокруг нет табуна сородичей, которые могут предупредить об опасности в случае её возникновения.
Рассмотрим, сколько времени спят лошади. Продолжительность их сна сильно отличается от человеческой. От четырех до пятнадцати часов сон протекает в положении стоя. Лежа же кони могут отдыхать от нескольких минут до пары часов – причем реальное восстановление сил происходит преимущественно в лежачем положении, потому именно оно является приоритетным. Интересно, что дрема у этих животных чуткая – даже если скакун дремлет стоя пятнадцать часов подряд, этот промежуток все равно дробится на маленькие фрагменты дремы по несколько минут. Потому, когда кони дремлют стоя, проснуться для них крайне просто, они оперативно могут отреагировать на любую изменившуюся обстановку.Почему на боку скакуны проводят мало времени, хотя лишь в такой позиции они впадают в глубокую фазу сна? Масса тела у них большая, а кости достаточно тонкие, потому долго лежать они не могут. Более того, если конь пролежит горизонтально более 6 часов, то у него может наступить отек легких. Так что обычно всё ограничивается максимум 3-4 часами подобного сна, а остальное время лошади спят стоя.Сны кони видят, равно как и люди. Если посмотреть на лежащее и спящее животное, то у него могут достаточно сильно двигаться вверх и вниз глаза. Иногда кони даже двигают ногами, точно бегут. Это незаметно, конечно же, когда мы видим, как лошади спят не вживую, а на фото, но когда вы контактируете с этими созданиями лично, такие детали сразу привлекают внимание. Какие сны снятся скакунам – остаётся только догадываться.Многие люди применяют устойчивое выражение «дрыхнет как жеребец», но так и не понимают, как спят лошади. Теперь мы разобрались с этим вопросом. Если у вас есть эти прекрасные животные и вы не видите, чтобы они много лежали на боку, если лошади спят стоя и не иначе, то, возможно, они просто чувствуют дискомфорт, возможную опасность и никак не могут расслабиться. В таком случае необходимо создать все необходимые условия для них. Обеспечение контакта с другими «собратьями» – это идеальный вариант, разделять их не требуется. Кроме того, пространство не должно быть слишком закрытым. Это для человека такой вариант кажется безопасным, а для животного является ограничением, а потому – источником стресса. Если вы измените эти условия, поведение животных нормализуется и они станут лучше себя чувствовать.
источник -fermagid.ru
У многих возникает вопрос и его может задать не только ребёнок, но и взрослый, как спят лошади. Встречается много предположений о том, как проходит сон у этих животных. Поэтому необходимо точно выяснить, какое из этих утверждений является правдой, а какое выдумкой.
Как спит пони?
Пони спит так же, как и обычные скаковые кони. Положение сна не зависит от их породы. Однако у данной породы есть она необычная особенность — пони очень забавно сидят, словно собаки. Такое нечасто встретишь среди скаковых пород лошадей. Что же касается продолжительности сна пони, то здесь практически нет никаких отличий от продолжительности сна других пород. Основную часть своего времени пони проводят в вертикальной дреме. Продолжительность полноценного сна у пони составляет 2-4 часа, как и у обычной лошади.
Амуниция
Стоимость всей амуниции примерно от 55-60 тысяч рублей. Она покупается один раз на достаточно долгий срок, поэтому если ее стоимость разделить на срок службы, то получается не так дорого. Итак, для лошади необходимо приобрести:
- Седло — 20 тысяч рублей.
- Стремена – 1 – 10 тысяч рублей
- Путлища – 1 тысяча рублей
- Подпруга – 2 тысячи рублей
- Вальтрап – 2 тысячи рублей (нужно 4-5 штук)
- Меховушка – 2 тысячи рублей
- Уздечка 2-6 тысячи рублей
- Недоуздок – 1 тысяча рублей
- Чембур – 500 рублей
- Хакамора – 2-10 тысяч рублей (необязательна)
- Корда – 1 тысяча рублей
- Бинты – 1 тысяча рублей
- Ногавки или колокольчики – 1 тысяча рублей
- Попона на зиму – 5 тысяч рублей
- Хлыст – 600 рублей
- Шамберьер – 1 тысяча рублей