Хотите отправиться в трехдневное путешествие в Петербург Достоевского? У вас есть шанс! ГодЛитературы.РФ запустил конкурс короткого остросюжетного рассказа «Детектив Достоевский» с фантастическими призами. Отправить свой рассказ вы можете до 10 октября. Подробности – по ссылке.
Текст: Игорь Шумейко
Конкуренция, как когда-то «классовая борьба», обострилась. Семнадцать вузов схлопнулись только в Москве, только за последний год. Волна взметнувшаяся в 1990-е: «Отсрочка от армии, диплом государственного образца»… дойдя до какой-то «невидимой миру» точки, пошла в обратную сторону.
Но это так, фон, а сегодня, 10 сентября в университете свой собственный пожар. Час назад — вихрь по новостям: «Задержаны эко-фашисты (на половине новостных лент: эко-анархисты)». Фамилий пока не назвали, но звонок из ГУВД, уведомил: «трое задержанных — студенты вашего университета, предполагаемый главарь — ваш же четверокурсник Егор Карпов».
Вообще-то в мировом «зеленом движении» есть и эко-либертарианцы, и экологические леваки, экофашисты, «яблочники», и…, и… Проректор, доктор биологических наук Ломов равноудаленно ненавидел всех их: болтунов, засидевших жирными зелеными мухами его научную сферу…
Возражением, ну хотя бы примечанием ректора Ремизова к выслушанному выговору стала бы справка: Да, Европейская Партия Зеленых меняет веселую отвязность – на угрюмую борьбу с Северным Раз-Два и прочими «Потоками»… Задорный когда-то Даниэль Кон-Бендит вождь парижских студентов 1968 года («Запрещается запрещать», «Будьте реалистами – требуйте невозможного!») стал угрюмым боссом евро-зелёных. Эмблема — на сказать – жупел…
Сменили амбивалентность на ангажированность, но ведь всему миру известно: мотор этой перемены – подсолнухи (герб германских зеленых)! А его друг Гийом Панш, сопредседатель завтрашней конференции: бельгиец, валлонец, вообще француз. Да, всей 67-депутатной фракцией в Европарламенте командуют германцы, но Гийом-то к этому… Он даже, раза три, в известном, конечно, состоянии довольно громко произносил: «Чёртовы боши!»
Второе так и невысказанное примечание, точнее образ, придумавшийся Ремизову: «Зеленые, хоть и взяли цвет листьев, спасительного хлорофилла, но ведь оказались — в самом центре спектра! Прочитай заклинание Каждый Охотник Желает Знать Где Сидят Фазаны и убедись!»
Надо не забыть, вставить в завтрашнюю речь на открытии Конференции. Репортеры процитируют, подхватят. Этот журналистский приемчик (печать первой профессии не смываема) хоть немного отвлек Ремизова от выслушиваемого приговора.
Темы Экология, Терроризм, по которой проходили его оболтусы, заслонили две другие новостные вспышки.
Россия. Шальной буксир врезался в речной танкер, пробоина два метра, радужное пятно тянется по реке Лене, представитель сказал: на борту было 900 тонн зимней солярки. «Северный завоз» оборачивается эко-катастрофой.
Европа. Франция, Лион. Очередной «херой дня» разогнал грузовик на бульваре. Толпа услыхала лишь вопль «Аллах акбар!» поверх опущенного стекла. Отчасти французам повезло: наученные предыдущими атаками пешеходы уже воспринимали сей религиозный постулат как предупредительный сигнал, и рефлекторно, резвее, чем на любое бибиканье, бросились врассыпную, так что жертв оказалось не так много, трое…
Ремизов пояснил компании: Гийом Панш читает Достоевского с 14 лет, с 17-ти – в подлиннике, русский для того и выучил. Потом оказалось: не только для того. Стал экспертом по России, главным её адвокатом среди однопартийцев: бельгийских и французских зеленых. Интерпретатором её «трудной литературоцентричной истории». В диссертации Панша Революция 1917года комментировалась так: «Герои Достоевского перестреляли героев Льва Толстого». В подкрепление он приводил и знаменитую оценку Ромена на, когда тот в 1930-х посетил СССР, и в (долгую) очередь с Гербертом Уэлсом, Фейхтвангером пробился на разговор к Сталину, а вернулся совершенно потрясенный. Опубликовал в унисон с Максимом Горьким много лестного про СССР. Его теребили: Вы кого хвалите? Тиран! Репрессии! На что Ромен Роллан, потрясенный той командировкой, отвечал: — Да как ещё можно править страной, где население — сплошь герои романов Достоевского!
Сей в общем известный парадокс-возглас Ромен Роллана подкреплял своды диссертации Гийома Панша, в десятках статей, эссе, интервью он смаковал его на разные лады, оппоненты лишь разводили руками: «Ну да, Достоевский, да!» Но последние пять-шесть лет, обострение геополитической борьбы подточили и самое незыблемое. В «Фигаро» весной вышла желчная статья Сен-Леви про «полезного идиота Гийома Панша», коррупцию, Путина, Сталина, репрессии… В разоблачениях статья доходила до самых «гийомовых скреп»: Сталин просто подыскал ключики к слабостям Ромен Роллана, Максима Горького. Осыпал милостями, используя – изощренный подкуп! – даже московские театры. Детище великого Станиславского он приказал переименовать в «МХАТ Горького», а другой театр, в честь «полезного идиота Роллана» – «Ромэн».
«И, весьма симптоматично, — заключал Сен-Леви, — что и в путинской Москве эти театры по-прежнему хранят в названиях следы сталинского подкупа»… Гийом из московской командировки кроме очерков о новых российских природоохранных проектах, надеялся привезти эссе, а лучше: громовой памфлет, опровержение Сен-Левиных инсинуаций…
Когда-то давно, в ключевой для взлёта Ремизова год, именно Гийом настоял на включении в экспедицию по лесам Бразилии непременно — русского, советского журналиста и за тридцать с лишним лет убедился: красота спасет мир, Зеленый мир в том числе. Русский язык Гийома… Об этом стоит сказать. Вроде почти совершенен: весь Достоевский в подлиннике — не шутка. Но с такими жуткими ляпами: тут Гийом проигрывал даже корреспондентам с трехлетним московским стажем. У тех наборы готовых оборотов, затверженные клише, аккуратные шажки строго по середине языкового фарватера. Мимо идиоматики, игры слов. А Гийом, с отчаянной смелостью влюбленного бросался во все русские словесные омуты.
Периодически они брали пульт, включали звук, вылавливали в новостях упоминания про «эко-террористов, панк-анархистов из Международного Экологического Университета». И когда в международной сводке мелькнул сюжет о теракте в Лионе, с комментарием экс-президента Франции Николя Саркози — Гийом ткнув пластмассовой вилкой в сторону экрана, громогласно объявил: «О, с ним-то я хорошо знаком. Знаю этого Николя, как… залупленного!»
Так, через взрывы хохота, Гийом не смущаясь гнул восторженную линию. Октябрят с октябристами не путал, но его претензии на словесную брутальность просто умиляли. Вспоминал, как в позапрошлом году, увернувшись от лощеных интуристовских гостиниц, три дня в Костроме прожил «На квартире у бабы Вали. Настоящий барак, все бревна, доски как из замши сделаны, красиво, голубятня во дворе, только местные алкаши коврик у двери, весь… мочой обоссали!»
В представлениях Гийома Рай был — берег Байкала, где в окружении все- понимающих русских девушек и байкальских нерп он зачитывает со слезами любимые страницы «Братьев Карамазовых». Чуть вдали: Плато Путорана, из арки Музея Вечной мерзлоты выбегают красавицы-сахалярки… Всё? Нет, ещё его старинный друг Ремизофф — стал министр охраны природы, а линию скоростного поезда Евростар протянули до Иркутска. Лучше до Владивостока. Нет мазута, бензина, из радужного в реках — только форель. И никаких труб: ни вертикально дымящих, ни горизонтально лежащих «Северных Потоков – ни Раз, ни Два». Нет атомных станций, угольных карьеров. Гуляющих цветастых людей с высоты благословляют неспешные лопасти ветряков… Счастье? Но и практическая цель, политическая задача.
А задача Элика с Коляном была проще, поставлена утром проректором Ломовым, оплачена и практически уже выполнена. Ремизов «под контролем», никаких само- и университето-убийственных интервью никаким телеканалам не дал и сегодня уже точно не даст, завтра будет «как штык», с другом Гийомом — два штыка. Конференция спасена.
Оставалось только подождать, когда все под завязку наговорятся, насладятся экспромтным пикником на бензоколонке, и не перебивая, аккуратно пригласить продолжить разговоры по дороге. Впрочем и присланная стража любовалась абсурдной красотой момента…
Егор восхищенные взгляды француза «отзеркаливал», и потянувшись пластиковой вилкой к банке крабов процедил Элику, доценту Маркину: «Как же они достали со своим Достоевским!». Но может, громче, чем собирался, сказал, так что и Гийом услышал заветную фамилию в обрамлении невероятной интонации.
— Ега, не заводись. – не поспела Лиза.
«Под сводами» — пластиковым фальшпотолком кафешки повисло требование объясниться. Помедлив, Егор не воспользовался обычным закатыванием глаз (молодежный иероглиф обозначающий «как я устал от всего этого»), а ткнул вилкой в сторону подвешенного телеэкрана. Звук там давно выключили – в новостях двадцатый раз крутили теракт в Лионе: машина, прыгающие кадры и справа внизу врезка, фотография: блики глаз над полумесяцем черной щетины.
Прожевав, Егор объяснил-таки ждущему Гийому:
— Это, м-м… значит, если Бога нет, то всё позволено? Я в этом средневековье не разбираюсь, но знаю точно: знак там, если и был – поменялся напрочь. Теперь именно, если Бог есть – то всё и позволено. Кто вот ему (кивнул на телепанель с лионским репортажем) всё это позволил? Мари Лепэн, Пангимун? Дидье Дешам, проигравший Англии?
Спросите его: ну кто оторвал тебя от посудомойки или таксмотора? Да и не трудитесь, Гийом, всё уже спрошено-отвечено, запротоколировано. Не коммунисты же толкнули их подорвать небоскреб, замесить грузовиком толпу — это Бог-с. Только он, изволите видеть-с, все позводил, Бог-с.
Провисли несколько секунд. Доцент Элик скорее, чем Ремизов вспомнил свой педагогический статус:
— Фу, Карпов, как ты не по-русски! Человек со всей душой, с Карамазовыми, а ты… Ведь проходили же в курсе по литературе: «Россия – подсознание Европы. Русские писатели – с содранной кожей». Отправить тебя на пересдачу, да, Геннадий Артемович? – чтоб не подрывал имидж! Ведь русских и ценят за острую откровенность, выход на самые глубинные вопросы.
— Ага. В джунгли едем поглазеть на голых туземок, девочек пофоткать, а в Россию – за экзистенциальными разговорами, нервы пощекотать. А тут такой облом – одетые попадаются.
Кадр из мультфильма «Ночь перед Рождеством» (1951): Wikipedia
Произведение «Ночь перед Рождеством», краткое содержание которого известно каждому, не перестает завораживать своей красочностью новые поколения. Во многом этому способствовали успешные экранизации повести и мюзиклы. Легендарные красные черевички, Вакула и строптивая Оксана — эти образы близки и знакомы каждому читателю.
«Ночь перед Рождеством»: краткое содержание
Критики называли Николая Васильевича Гоголя маэстро слова. Он умел красочно передать атмосферу жизни простых крестьян, создавал романтический поэтический образ украинского села, колоритных героев.
Творение гения «Ночь перед Рождеством», краткое содержание которого знакомо каждому из детства, лишь часть цикла «Вечера на хуторе близ Диканьки», но именно оно принесло славу писателю. Итак:
Экспозиция
Экспозиция произведения «Ночь перед Рождеством» состоит из краткого описания местности — небольшого, но уютного хутора. Автор вскользь знакомит нас с главными героями:
- ведьма Солоха вылетает, чтобы украсть звезды;
- ее друг, хитрый черт в это время ворует с неба ясный месяц;
- казак Чуб и Панас отправляются к местному дьяку на попойку;
- кузнец Вакула бежит в хату Чуба, где живет его возлюбленная Оксана.
Все события нацелены на то, чтобы возбудить у читателя интерес, как и задумывал Гоголь. «Ночь перед Рождеством» реализовала главную задачу писателя — передала колорит небольшого полтавского поселения.
Завязка
Диалог-спор кузнеца и дочери сотника — завязка, которая организовывает главную интригу повести «Ночь перед Рождеством». Оксана, а именно так звали дочь Чуба, — претенциозная красотка, которая потребовала от кузнеца небывалых доказательств любви — туфелек царицы. Вакула хотел завоевать любовь девушки, поэтому согласился на авантюру.
Сцена мюзикла «Ночь перед Рождеством»: YouTube / Артем Ковальчук
Развитие событий
Раздосадованный Вакула уходит восвояси. В это время на сцене появляется его мать — Солоха. Гоголь колоритно описал этот персонаж вдовы-ведьмы, которая буквально приманивала к себе мужчин. Так, за одну лишь ночь к ней в гости наведались:
- черт, спрятавшийся в мешок по приходу дюжего головы;
- голова, который также скрылся в другом мешке от дьяка;
- дьяк, испугавшийся прихода казака Чуба;
- сам Чуб, успевший спрятаться перед возвращением Вакулы.
Печальный Вакула забирает все три мешка с сидевшими в них мужчинами с собой на улицу, а по дороге встречает компанию колядников, в которой видит Оксану. Девушка подтрунивает над кузнецом, и тот, не выдержав насмешек, бросает все и сбегает с одним мешком, в котором сидел черт.
Отважный Вакула решил найти черта, который, по его мнению, мог помочь раздобыть черевички императрицы. Кузнец направляется к казаку-характернику пузатому Пацюку. Этого героя Вакула застает за трапезой.
Пацюк говорит загадками, намекая, что у кузнеца за плечами нечистая сила, которая и поможет в его предприятии. На улице озадаченный Вакула развязывает мешок.
В это мгновение черт выпрыгивает из убежища и предлагает кузнецу заключить контракт, подписанный кровью.
Чем заканчивается развитие событий «Ночь перед Рождеством»? Черт был схвачен ловким и сильным парнем и вынужден выполнять все желания кузнеца.
Кульминация
Характеристика кузнеца Вакулы как доброго, отважного и сильного мужчины, готового на все ради любви, определяет его желание заполучить заветные черевички с ног самой императрицы. Кузнец заставляет нечистую силу доставить его ко дворцу:
Хутор близ Диканьки: Pxhere
- Вакула летит верхом на черте на Сечь к запорожским казакам;
- он втирается к ним в доверие и отправляется с казаками на аудиенцию к императрице;
- во дворце кузнец встречает сначала Потемкина, а после и императрицу Екатерину II;
- упав ей в ноги, Вакула просит о заветных черевичках для возлюбленной, а Катерина, умиляясь таким поступком, приказывает пожаловать кузнецу самую дорогую пару из своего обувного гардероба.
В тот же час черт телепортирует Вакулу с ценным грузом обратно на хутор. Как верный христианин Вакула не может не наказать черта — порет его розгами.
Развязка
В это время по Диканьке уже ходит слух о пропавшем кузнеце. Это очень печалит красавицу Оксану. Внезапно Вакула появляется на пороге дома возлюбленной да не с пустыми руками, а с черевичками. Более того, смешливому молодцу удается помириться с казаком Чубом и получить его благословение. После этого пара устроила пышную свадьбу и жила долго и счастливо.
«Ночь перед Рождеством»: анализ произведения
Доброта, сила любви, доблесть и честь, сохранять которые важно при любых условиях, — вот чему учит повесть «Ночь перед Рождеством». Гоголь смог создать культовое для многих поколений произведение, которое умиляет и смешит, тревожит и зачаровывает, вызывает полный спектр эмоций, оставляя неизгладимое впечатление.
Поможет раскрыть все смыслы повести «Ночь перед Рождеством» анализ:
История написания
Создание цикла повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки», частью которого стало произведение «Ночь перед Рождеством», заняло у Гоголя всего несколько месяцев. Автор писал, вдохновленный фольклорными произведениями, бытовавшими на его родной Полтавщине (Украина).
Местный колорит, сказания и легенды вдохновили прозаика на написание повестей-сказок, в которых создан поэтический образ быта украинцев. Предполагается, что «Ночь перед Рождеством» была написана между 1830–1832 гг., первое ее издание датируется 1832-м.
Тема и конфликт
Чтобы понять проблематику произведения, нужно учитывать влияние эпохи — романтизма.
Ани Лорак в образе красавицы Оксаны: YouTube / Meladze Video
Поэтому автор, недовольный серостью и однообразием бытия, отсталостью крепостнической России, в которой народ воспринимался только как трудовой ресурс, создает поэтический образ жизни обычных людей. В его произведении реальное переплетено с фантастическим.
Основная тема произведения — всепоглощающая чистая сила любви, которая способна преодолеть любые преграды. Отдельно можно выделить такие конфликты повести:
- извечное противостояние добра и зла;
- проблема верности и искренности;
- противоборство света и тьмы;
- единение народа перед трудностями, взаимовыручка.
Николай Васильевич Гоголь романтизирует события былых лет, но это не отменяет факта его восхищения славным казацким прошлым.
Особенности композиции и жанр
Произведение «Ночь перед Рождеством» по праву считается одним из лучших в жанре повести. Но назвать творение Гоголя классическим сложно из-за ряда жанровых нововведений:
- События поэтизированные, в изложении автора сохраняется особая ритмика.
- Сюжет динамичный и захватывающий, увлекающий читателя уже с первого абзаца.
- Живая, интересная речь, приправленная народными афоризмами. Это еще больше погружает в атмосферу и придает колоритности изложению.
- Живительный смех, отрезвляющий и бодрый, — это еще одна черта произведения.
Повесть «Ночь перед Рождеством» имеет гармоничную композицию и линейный сюжет, который развивается плавно. Традиционно счастливый финал подтверждает торжество добра над злом.
Характеристика главных героев
Важно внимательно проанализировать детали повествования, чтобы составить впечатление о ключевых персонажах повести «Ночь перед Рождеством». Главные герои произведения — типичные романтические герои:
- Вакула — простой кузнец, но очень красив и статен, имеет вспыльчивый нрав, но отличается честностью и порядочностью. Герой готов на все ради любви к Оксане, отважный, с несгибаемой силой духа.
- Оксана — первая красавица в селе, дочь самого богатого казака Чуба. Она избалованная и своенравная, дерзкая с поклонниками, знает себе цену, ветренная.
- Солоха — вдова, мать Вакулы и практикующая местная ведьма, волевая женщина с характером. Она пользуется популярностью у мужчин, хитра и коварна, способна на мелкие пакости, но в то же время ее образ колоритный и привлекательный для читателя.
- Черт — представитель нечистой силы, обожает проделки и жаждет хитростью заполучить душу верного христианина и богомаза Вакулы.
«Ночь перед Рождеством» — культовое произведение русской литературы. Оно приводит в восхищение каждое новое поколение читателей. Способствуют тому яркие образы главных героев, захватывающий сюжет и непередаваемый колорит полтавской Диканьки.
Оригинал статьи: https://www.nur.kz/family/school/1880748-noc-pered-rozdestvom-kratkoe-soderzanie-i-analiz/
Гоголь «Ночь перед Рождеством» – что писать в читательский дневник?
- “Ночь перед Рождеством” – мистическая, наполненная волшебством история любви молодого кузнеца Вакулы и капризной, гордой красавицы Оксаны.
- Написал повесть Николай Васильевич Гоголь.
- Главные герои повести:
- Вакула – кузнец, влюблённый на всё готовый ради невесты парень, смелый и отважный.
- Оксана – очень красивая девушка, капризная, любит смеяться.
- Чёрт – мистическое существо в повести.
- Солоха – мама кузнеца Вакулы.
- Чуб – отец Оксаны, вдовец.
- Екатерина Вторая – императрица, подарившая Вакуле за его смелость черевички.
- Краткое содержание повести:
Ночь перед Рождеством ясная и морозная, улицы пустые. Из трубы одного дома вылетает ведьма, которую встречает чёрт, желающий украсть месяц. Чёрт сердит на Вакулу за то, что он рисует православные иконы. Он ворует месяц и наступает кромешная тьма.
Оксана считалась самой красивой девушкой на всём хуторе. Вакула был безумно влюблён в Оксану, а она смеялась над ним. При очередной встрече Оксана заявила при подружках что выйдет замуж за Вакулу в том случае, если он принесёт ей черевички с ног самой императрицы. Вакула очень расстроился, но встретив чёрта и оседлав его отправился к самой императрице.
Во дворце Екатерины он рассказал ей свою историю любви и та сжалилась над влюблённым парнем и подарила ему черевички. Оксана очень переживала за Вакулу, ведь все твердили то, что от несчастной любви Вакула утопился, но он принёс ей черевички и она с радостью согласилась стать его женой.
- Главная мысль повести:
- Любовь – сильное чувство и порой никакие преграды не стоят на пути у влюблённых.
- Чему учит:
- Повесть учит тому, что прежде чем что-то сделать или сказать нужно хорошо подумать, ведь Оксана сама того не ведая могла своими издевками и смехом убить кузнеца Вакулу, который чуть не утопился от горя.
- Пословица, которая подходит к повести:
- Слово не воробей, вылетит уже не догонишь.
Мне очень понравилась повесть Николая Гоголя, написанная в волшебном и мистическом жанре, читала не один раз и всегда рекомендую к прочтению своим знакомым и друзьям. История любви в повести хоть и мистическая, но зачастую повторяет истории из жизни, особенно смысл достижения цели который передал нам автор.
Краткое содержание «Ночь перед рождеством»
На нашем сайте вы можете прочитать краткое содержание «Ночи перед Рождеством» Гоголя. Николай Васильевич работал над повестью с 1830 по 1832 года. Первое издание второй части, входящей в цикл «Вечера на хуторе близ Диканьки», впервые опубликовано в 1832 г.
Читать краткое содержание повести «Ночь перед рождеством»
Чудные события происходят пред рождественсой ночь в селе Диканька Полтавской губернии. Вдруг из трубы одного дома вылетает ведьма на метле. Она с бойкостью собирает звезды на небе, а колдунью сопровождает черт, надумавший ни много ни мало — украсть месяц с небосклона.
Черт решил таким образом проучить местного кузнеца Вакулу за то, что наглец в церковной росписи выставил черта в неприглядном свете.
Бес знает о любви кузнеца к прелестной Оксане, дочери сельского головы. И чтобы помешать их встрече, решает устроить непроглядную темноту, тогда Чуб останется дома, и это сорвет встречу молодых людей.
План черта не срабатывает. Отец Оксаны отправляется в гости к Дьяку. Девушка, оставшись одна, красуется перед зеркалом, лишний раз убеждаясь, что нет никого красивее неё во всей Диканьке.
Вакула приходит в дом к возлюбленной и с жаром рассказывает о своих чувствах, кокетливая девушка посмеивается над кузнецом, и тут они слышат стук в дверь.
Разыгравшаяся метель (подстроенная чертом, не оставляющим мысли досадить молодому кузнецу) заставила Чуба вернуться домой, но из-за сильной пурги он не уверен, что пришёл к своей хате. Молодой кузнец, не узнавший пана Чуба, даёт ему пару тумаков.
Раздосадованный Чуб решает идти к Солохе, матери Вакулы, Как сообщает читателям рассказчик, Солоха и есть та самая ведьма, укравшая звезды с небосклона.
Ведьма между тем беседует с чертом, который не прочь предаться с ней любовным утехам, но все нарушает пан голова, так не вовремя постучавшийся в хату. Женщина, не растерявшись, приказывает черту полезать в мешок, и тот в спешке теряет месяц.
Взошедший на небе месяц мигом успокаивает метель, и со всех концов Диканьки слышатся голоса колядующих молодых парубков да дивчин. К общему гулянью присоединяются Вакула с Оксаной. Заметив на одной из подруг новые черевички, сетует девушка, что ей никто не сделает столь дорогого подарка.
Вакула с жаром соглашается подарить ветреной красавице все, что она пожелает. Девушка с насмешкой говорит ему, что если кузнец добудет царские черевички, она выйдет за него замуж.
Тем временем, Солоха пригласила пана голову к столу, и, выпив чарку, он успел только посетовать, что из-за разыгравшейся метели не смог попасть к дьяку, как вдруг они снова слышат стук в дверь. В гости к ведьме пришел дьяк. Дюжий голова был крепкого телосложения пришлось его упрятать во второй мешок.
Читать также: Краткое содержание «Пропавшая грамота»
Дьяк пытается добиться расположения женщины, однако тут они слышат настойчивый стук в дверь, и перепуганного Осипа Никифоровича ведьма прячет в третьем мешке. В гости к Солохе наведался Чуб, отец Оксаны, и не успел он раздеться, как снова кто-то постучал в дверь. Ничего не оставалось Чубу, кроме как залезть в мешок, в котором уже притаился дьяк.
В хату входит раздосадованный Вакула, и, погруженный в грустные мысли, он ложится на скамью. Через некоторое время снова стук в дверь, но на этот раз хозяйка не стала приглашать незваного гостя в дом, решив переговорить с казаком Свербыгузом в огороде.
Вакула замечает посреди комнаты несколько кулей и решает отнести их в кузницу. По пути он встречает толпу колядующих, а среди них Оксану. Надменная красавица снова повторяет свое условие.
В гневе бросив мешки, кроме самого легкого, в котором сидит черт, Вакула направляется к Пацюку, имеющего репутацию знахаря, связанного с самим Дьяволом. Застав последнего за поеданием вареников которые то и дело сами залетали ему в рот, удивлённый кузнец спрашивает совета, как ему исполнить просьбу красавицы.
Знахарь намекает, что поможет Вакуле черт, сидящий у него за плечами. Выйдя на улицу кузнец находит в мешке черта и, угрожая перекрестить беса, берет верх над ним, приказав лететь до самой столицы на царскую аудиенцию.
Меж тем оставшиеся Вакулины мешки находят односельчане и освобождают из душных кулей неудачливых любовников ведьмы. В самом же селе разносится слух, что Вакула повредился в уме и погиб. До дочери Чуба доходят эти невеселые слухи.
Она уже и не рада что так жестоко пошутила над бедным Вакулой, ночью терзаемая муками совести не могла уснуть молодая девушка… Тем временем кузнец, оседлавший черта, прилетает в столицу и там встречает знакомых казаков, по счастливой случайности едущих на царский прием.
Посреди аудиенции Вакула бьет челом царице, испрашивая разрешения взять черевички с царственной ноги. Тронутая простодушием молодого казака Екатерина Вторая дарит кузнецу свои башмачки.
Читать также: Краткое содержание «Вечер накануне Ивана Купала»
Спустя несколько часов он оказывается в родном селе и, прогнав черта, от усталости отправляется спать. К удивлению односельчан, кои его уже похоронили, кузнец поутру с богатыми царскими подарками идет сватать Оксану. После некоторого раздумья Чуб соглашается выдать дочь за кузнеца.
Аудиокнига «Ночь перед рождеством», слушать онлайн
«Ночь перед Рождеством»
- Сочинения
- По литературе
- Гоголь
- Главная и основная мысль книги Ночь перед Рождеством
«Ночь перед Рождеством» — сказочное, романтичное произведение Гоголя.
С теплотой и любовью описана деревенька с ее обитателями, где присутствуют народный юмор и ирония. В основе повести лежит поверье, что в ночь перед Рождеством черт делает последнюю пакость. У Гоголя — он ворует месяц. Наступившая темнота и является причиной всех казусов, происшедших с героями.
И в то же время только в рождественскую ночь возможно чудо и свершение несбыточных надежд.
Отрицательные герои представлены автором с симпатией, даже черт вызывает умиление. Солоха, мать Вакулы — ведьма, хитрая и расчетливая, но при этом не вызывает негатива у читателя.
Показав местных жителей с их недостатками и скверным характером, писатель, скорее, желал привлечь внимание к их трудной жизни, проблемам, с которыми они сталкиваются и при этом не теряют чувства юмора и желания радоваться мелочам.
Кузнец Вакула без памяти влюблен в первую красавицу гордячку Оксану. Она же холодна и неприступна, к тому же не упускает случая поиздеваться над влюбленным парнем.
Насмехаясь, девушка ставит перед Вакулой невыполнимую задачу – подарить ей черевички императрицы В отчаянии кузнец готов связаться с нечистой силой, лишь бы выполнить наказ Оксаны.
Отправляется он к колдуну за советом и на черте переносится в Петербург к самой царице, бесстрашно обращаясь к ней с просьбой.
Девушка же, считая, что Вакула погиб, искренне раскаивается в своем жестокосердии. Ее начинает мучить совесть, она понимает, что тоже испытывает к нему чувства, о которых раньше не догадывалась. И когда Вакула появляется с заветными черевичками, Оксане уже они не нужны, а нужен только ее возлюбленный.
Писатель верит, что настоящее чувство любви способно преодолеть любые препятствия. Молодой кузнец проявляет настойчивость и целеустремленность и как вознаграждение получает любовь Оксаны. Искренние чувства иконописца Вакулы и чистота молоденькой девушки противостоят темным силам. Побеждает любовь.
Аннотация к сказке
Книга была написана в 1830—1832 годах. В 1832 году впервые издана, позже переиздавалась. Литературный жанр — сказочная повесть. Автор — Николай Васильевич Гоголь. История создания книги: Н. В. Гоголь трепетно относился к жизни своего народа, что и отразил в ряде повестей.
Сказка похожа на фольклорное произведение. События, описанные в ней, связаны с фантастическими эпизодами, легендами, преданиями. Реализм переплетается с романтизмом.
А сам сюжет похож на множество других историй. Он повествует о любви и препятствиях между двумя молодыми людьми, о добре и зле.
События развиваются вокруг трех главных героев:
- Оксана — первая красавица на деревне (хуторе);
- Вакула — удалой работяга-кузнец;
- Черт.
Вакула влюблен в Оксану, а она обещает выйти за него замуж только в том случае, если поклонник добудет черевички, о которых мечтает избранница. Красавица хочет такие сапожки, которые носит сама императрица Екатерина Великая.
Но ситуация усугубляется еще и тем, что Вакула конфликтует с отцом Оксаны. Что же делать несчастному влюбленному юноше?
Связываться с нечистыми силами и верхом на черте лететь в Петербург, чтобы достать обувь и жениться на Оксане.
Объяснение сюжета
На первый взгляд, в произведении Гоголя Ночь перед рождеством смысл повествования кроется в показе любовных перипетий главного героя. Но при внимательном прочтении произведения видно, что любовная линия тесно переплетается с темой борьбы темных и светлых сил, добра и зла. И только настоящая любовь способна превозмочь любые невзгоды и справиться со злом.
Вакула, несмотря на отказ возлюбленной, не отрекся от своей любви, решив бороться за нее. И делает кузнец это с помощью нечистой силы, подчинив ее себе. А ночь перед рождеством – идеальное время для этого. Ведь в сочельник активизируются всякие представители потусторонних сил. С этим народным поверьем связан и смысл названия Ночи перед рождеством.
Несмотря на сказочный, фантастический сюжет повести, в ней заложен и политический подтекст. Но, чтобы понять идейный смысл рассказа «Ночь перед рождеством», нужно знать взгляды Гоголя на российскую действительность того времени.
Писателя все больше волновали прогрессивные веяния, идущие на смену патриархальному укладу. Автор высмеивал жадных, раболепствующих, стремящихся к наживе людей. Гоголь считал, что стремление к наживе несовместимо с духовным развитием.
На заметку! Противопоставляя Вакулу глупому Чубу, ленивому Пацюку, пьянице дьяку, Гоголь показывает, что только благодаря хорошим делам и праведному образу жизни можно добиться счастья. Именно в таких людях, как отважный, благородный кузнец, писатель видит будущее России.
Краткое содержание
Существует народное поверье, что в ночь перед Рождеством черт совершает последнюю пакость в году. Это и делает бес из повести: крадет луну. Что, в свою очередь, запускает череду забавных событий.
Вакула представил черта как настоящего демона, из-за чего разозлил вора. Черт пообещал отомстить Вакуле. По хитрому сплетению обстоятельств мама кузнеца (Солоха) была ведьмой и подругой беса.
Параллельно рассказывается история жизни Солохи. Она запуталась в своих поклонниках, ей даже приходится прятать их в мешки из-под угля. Вакула вытаскивает эти мешки на улицу, а себе оставляет только один. Потом выясняется, что в мешке сидит черт.
Черт выпрыгивает из мешка и забирается верхом на Вакулу. Но тот ловко изворачивается, хватает беса за хвост и сам седлает его. Как же Вакуле удалось усмирить черта и достать черевички:
- пригрозив крестом, кузнец оседлал беса;
- на нем добрался до императрицы;
- откровенно рассказал ей свою историю любви;
- получил желанную обувь;
- тем же способом добрался обратно.
История заканчивается благополучно: сапожки получены и доставлены, отношения налажены, свадьба сыграна. Правда, сама свадьба не описывается. Зато рассказывается, что у пары родился ребенок. Да и подарок Оксана приняла не сразу, так как расстроилась из-за пропажи кузнеца (в селе ходили слухи, что он убил себя).
Героиня была рада, что Вакула оказался жив. В этот момент она поняла, что любит его, а никакие подарки ей не нужны.
Ночь перед рождеством: смысл концовки
История, описанная Гоголем, оканчивается счастливо. Кузнецу удалось добиться любви капризной красавицы.
В конце рассказа из разговора архиерея с Оксаной становится известно о прохождении Вакулы через таинство церковного покаяния. Это сообщение, сделанное как бы мимоходом, раскрывает смысл финала рассказа «Ночь перед рождеством». Вера кузнеца была настолько сильна, что даже сотрудничество с нечистой силой не отвернуло его от Бога и он остался верен своим убеждениям.
Именно вера в Бога, по мнению Гоголя, дает силы всему славянскому народу. Счастливый финал, являющийся подтверждением торжества добра над злом, заставляет читателя поверить в чудеса.
Повесть Гоголя «Ночь перед рождеством», наполненная глубочайшим смыслом, стала одним из культовых произведений русской литературы. Яркие образы главных героев, переплетение реальности и сказки не оставляет равнодушным ни одно поколение читателей.
Пересказ произведения
События берут начало в предпраздничную ночь. Молодежь готовится к колядкам, а бесовщина взобралась на небо (ведьма и черт). Они решили украсть луну, чтобы из-за темноты Чуб и кум не смогли дойти до Дьяка, а Вакула не смог добраться до Оксаны. Кузнец занимался росписью утвари, изображал лики святых, а вот беса всегда рисовал в неприглядном виде. Чем и рассердил нечисть.
Однако Чуб смог прийти в гости, а кузнец пришел к Оксане. Вакула признается девушке в любви, а та с надменным выражением лица отвергает молодого человека. Но в шутку и ради издевки говорит, что выйдет за него замуж, если тот добудет черевички Екатерины Великой и принесет их.
В дом возвращается Чуб (страшная метель сбила с дороги), но голос кузнеца пугает его. Герой решает, что ошибся домом. Чуб меняет голос, а Вакула выгоняет его. Тогда гость отправляется к матери кузнеца (Солохе). Женщина пользовалась спросом среди мужчин.
Позже в доме Солохи произошла настоящая путаница. В дом пришел Голова и Дьяк, а до этого в помещении находился еще и черт, а также Чуб, который передумал идти в гости. В итоге бес, Чуб и Голова были вынуждены спрятаться в мешки из-под угля. Потом домой пришел Вакула, и Дьяк тоже спрятался в мешок.
Кузнец принимает мешки за мусор и выносит на улицу. Там он встречается возлюбленную, которая напоминает про уговор. И без того задумчивый Вакула сердится еще больше, выкидывает все мешки, кроме одного, и убегает куда глаза глядят. Окружающие подумали, что кузнец сошел с ума.
В том мешке, что остался на плечах Вакулы, сидел черт. Но кузнец этого не знал, он направился к Пацюку, чтобы спросить дорогу к черту. Пацюк — родня беса. Вакула решил, что только нечисть поможет ему.
Пацюк намекнул, что черт находится ближе, чем думает кузнец. Бес же жаждал мести и решил воспользоваться моментом. Но не тут-то было, кузнец оказался проворнее.
Черт хотел оседлать Вакулу, но в итоге сам оказался в подчинении.
На спине беса кузнец примчался во дворец. Обманным путем со стражей проник внутрь. Там он оробел от доброты и тактичности Екатерины. После чего решил честно все рассказать и напрямую попросить ее сапоги. Императрица согласилась.
В деревне в это время все думали, что кузнец покончил с собой. Все скучали, особенно тосковала Оксана. Девушка поняла, что давно любит Вакулу. А что стало с мешками? Люди решили посмотреть, что наколядовал кузнец.
Какого же было удивление народа, когда из мешков вылез Дьяк, Голова и Чуб.
После возвращения в деревню Вакула отоспался, а потом нарядился и пошел к Чубу. При встрече протянул ему плеть, предложил три раза ударить себя. Затем Вакула протянул дары и попросил у Чуба руки его дочери.
Он согласился. Оксана в это время уже сама бежала с распростертыми объятиями к кузнецу. В конце произведения описывается семейная жизнь и дом молодоженов.
Оксана
Продолжаем описывать краткое содержание. «Ночь перед Рождеством» составляют следующие дальнейшие события. Оксана, дочь Чуба, считалась первой красавицей. Она была избалована, капризна. Парубки толпами гонялись за ней, но уходили потом к другим, не столь избалованным. Лишь кузнец не покидал девушку, хотя ее обращение с ним было ничуть не лучше, чем с другими.
Когда отец Оксаны ушел к дьяку, в его доме появился Вакула. Он признался в любви Оксане, но та лишь издевается над ним, играет с кузнецом. Вдруг в дверь постучали с требованием открыть. Девушка хотела это сделать, но Вакула-кузнец решил, что дверь откроет он сам.
Основная мысль и анализ
Произведение учит тому, что за свое счастье нужно бороться, не бояться даже черта. А также повесть учит верить в сказку, в рождественское чудо, в исполнение желаний.
В то, что добро неизменно побеждает зло.
Несмотря на всю чертовщину (пропажа жителей в мешках, полеты ведьмы из печной трубы, похищение бесом месяца с целью испортить праздник), в селе царит теплая атмосфера любви и праздника.
Кратко проанализировать произведение можно следующим образом:
- Проблема произведения. Сказка учит верить в свои силы, идти на все ради своего счастья и любви.
- Тема произведения. Народ, его культура и жизнь.
- Основная идея. Добро всегда побеждает зло.
Гоголь настолько точно и красочно описывает атмосферу, что читатель, будто сам переносится туда. Ощущает мороз, хруст снега, ожидание чуда и праздника. А точное описание внешности героев, их пороков и слабостей позволяет еще лучше прочувствовать историю. Каждый персонаж интересен и уникален. Даже черт не вызывает отвращения, его образ завораживает.
Прототип и характеристики каждого героя можно найти в реальной жизни. Это и объясняет популярность произведения. Главная история, афоризмы и слова героев, мысли и поступки действующих лиц — все это обязательно напомнит читателю что-то из его жизни.
Гармоничное сочетание сказки и реальности добавляет в повесть нотку юмора. Жители деревни представлены как люди с примитивными потребностями, которых интересуют низменные удовольствия (еда, отдых, веселье).
Они наивны, глупы, трусливы, лицемерны. Думают одно, а говорят и делают другое. Но Гоголь выставляет это не в форме критики, а в виде легкой иронии.
Автор дает понять, что подобные недостатки свойственны всем людям.
В произведении Гоголь с теплом и иронией описал один день из жизни сельского народа. Но не обычный день, а праздничный. Читатель видит привычных жителей деревни: сильного Вакулу, богатого и глупого Чуба, самовлюбленную Оксану, хитрую Солоху. Такие персонажи есть в каждом селе. Это и увлекает читателя.
Возвращение Чуба
Следующие дальнейшие события составляют краткое содержание. «Ночь перед Рождеством» продолжается. Когда за Солохой летел черт, он заметил, что отец девушки все-таки решил уйти из дома. Тогда он стал разрывать снег для того, чтобы началась метель. Она и заставила Чуба вернуться.
Но поскольку метель была очень сильная, кумовья не могли долго отыскать свою хату. В конце концов Чубу показалось, что он ее нашел. Герой постучал в окно, но решил, услышав голос Вакулы, что пришел не туда.
Захотев узнать, чей это дом и к кому кузнец ходит, Чуб притворился колядующим, но Вакула его прогнал, сильно ударив по спине. Чуб, побитый, отправился к Солохе.
Договор с чертом
Сидевший в мешке прямо за спиной Вакулы черт не мог, естественно, упустить эту добычу. Он предложил сделку кузнецу. Вакула согласился, но при этом потребовал закрепления договора и, перекрестив черта, обманом сделал того смирным. Черт теперь был вынужден отвезти Вакулу в Петербург.
Брошенные кузнецом мешки нашли гуляющие девушки. Решив узнать, что наколядовал Вакула, они отправились за санками, чтобы отвести к Оксане в хату находку. Из-за мешка, в котором находился Чуб, между ними разгорелся спор. Думая, что там сидит кабан, кумова жена отбила его у ткача и супруга. К удивлению всех, в этом мешке оказался, кроме Чуба, еще и дьяк, а в другом — голова.
Ночь перед Рождеством – краткое содержание
03afdbd66e7929b125f8597834fa83a4
03afdbd66e7929b125f8597834fa83a4
03afdbd66e7929b125f8597834fa83a4
03afdbd66e7929b125f8597834fa83a4
В ночь перед Рождеством месяц восходит на небо, чтобы осветить хутор. Ведьма, собирая звезды, встречает черта, который крадет с неба луну, чтобы отомстить кузнецу Вакуле, за искусно расписанную церковную стену. В безлунную ночь казак Чуб, отец красавицы Оксаны, не пойдет к дьяку на кутью, и Вакула не встретится перед праздником со своей любимой.
Пока черт ухаживал за ведьмой, нашептывал ей то, что «обыкновенно нашептывают всему женскому роду», Чуб с кумом, выйдя из дома и удивившись непроглядной тьме, все-таки пошли на застолье.
В это время, в хату Чуба тихо вошел кузнец. Избалованная Оксана вертелась перед зеркалом, нахваливая свою красоту. Любуясь собой, она не сразу заметила вошедшего Вакулу. Сердце кузнеца было полно нежности, а Оксана лишь насмехалась над ним. Стук в дверь прервал их беседу. Кузнец пошел открывать.
За дверью оказался сбившийся из-за метели с дороги Чуб, который потерял попутчика. Казак решил вернуться домой. Увидев свою хату, он постучался. Однако, услышав голос кузнеца, подумал, что забрел не в свой дом. Вакула, не разобрав из-за вьюги, кто пришел, выгнал казака, чуть его не побив.
Чуб смекнул, что хата чужая, а в ней кузнец, значит, мать Вакулы дома одна и направился в гости к Солохе.
Черт, вившийся вокруг ведьмы, обронил месяц, который поднялся в небо и осветил все вокруг. Метель стихла. Шумная толпа вломилась в хату Чуба и закружила в веселом хороводе Оксану и кузнеца.
На одной из своих подруг гордая красавица увидела красивые черевики, расшитые золотом.
Влюбленный Вакула пообещал достать для желанной Оксаны черевики еще красивее, но капризная девушка заявила, что ей нужны только те, что носит сама царица, и, если кузнец достанет ей такие, то она выйдет за него замуж.
В дом приветливой Солохи один за другим начали приходить гости – уважаемые казаки. Черт спрятался в мешок из-под угля. Затем голове и дьяку пришлось залезать в мешки.
Самый желанный гость – вдовый Чуб, чье богатство планировала прибрать к рукам Солоха, влез в мешок на дьяка. Самый последний гость, казак Свербыгуз, был «грузен телом» и в мешок бы не поместился.
Поэтому его Солоха вывела в огород, чтобы выслушать, зачем он пришел.
Вакула, вернувшись домой, увидел посреди хаты мешки и решил убрать их. Взяв тяжелую ношу, он вышел из дома. На улице, в веселой толпе, ему послышался голос Оксаны. Вакула бросил мешки, пробрался к любимой, но Оксана, напомнив ему про черевички, засмеялась и убежала.
Разгневанный кузнец решил свести счеты с жизнью, но, опомнившись, пошел за советом к запорожцу Пацюку. По слухам, Пузатый Пацюк водил дружбу с нечистой силой. Отчаявшийся Вакула спросил, как найти дорогу к черту, чтобы получить от него помощь, но Пацюк дал невнятный ответ.
Очнувшись, благочестивый кузнец выбежал их хаты.
Черт, сидевший в мешке за спиной Вакулы, не мог упустить такую добычу. Он предложил кузнецу сделку. Вакула согласился, но потребовал закрепить договор и, обманом перекрестив черта, сделал его смирным. Теперь черт вынужден был везти кузнеца в Петербург.
Гуляющие девушки нашли мешки, брошенные Вакулой. Решив посмотреть, что наколядовал кузнец, они поспешили за санками, чтобы отвести находку к Оксане в хату. Из-за мешка, в котором сидел Чуб, разгорается спор. Кумова жена, думая, что внутри мешка кабан, отбила его у супруга и ткача. К всеобщему удивлению в мешке оказался не только Чуб, но и дьяк, а еще в одном – голова.
Прилетев в Петербург на черте, Вакула встретил запорожцев, проезжавших ранее через Диканьку, и поехал с ними на прием к царице. Во время приема запорожцы ведут речь о своих заботах. Царица спросила, чего же хотят казаки. Вакула упал на колени и попросил черевички, такие же, как у государыни. Сраженная искренностью кузнеца, царица велела принести ему башмачки.
Весь хутор гомонил про смерть кузнеца. А Вакула, одурачив черта, пришел с подарками к Чубу сватать Оксану. Казак дал согласие кузнецу, а Оксана с радостью встретила Вакулу, готовая выйти за него и без черевиков. Позже в Диканьке хвалили чудно расписанный дом, в котором жила семья кузнеца, и церковь, где искусно был изображен черт в аду, в которого все плевали, когда проходили мимо.
Ночь перед Рождеством. Краткое содержание – Русская историческая библиотека
Наше краткое содержание «Ночи перед Рождеством» может быть использовано для читательского дневника. Ещё более краткий пересказ этой повести есть в статье Гоголь «Вечера на хуторе близ Диканьки». На нашем сайте вы можете прочитать и полный её текст. См. также: Гоголь – хронология жизни.
См. Гоголь – краткая биография.
«Ночь перед Рождеством» – первая повесть второй книги «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя.
В украинской Диканьке наступает ночь перед Рождеством. Из трубы одного дома на метле вылетает ведьма и начинает собирать в рукав звёзды с неба.
Рядом с ней в небе показывается чёрт, который хватает горячий месяц и прячет его себе в карман.
Таким путём чёрт хочет отомстить сельскому кузнецу и живописцу Вакуле, который нарисовал в церкви неприятную для него картину об изгнании нечистого из ада.
Гоголь. Ночь перед Рождеством. Краткий пересказ для читательского дневника. Слушать аудиокнигу
Вакула страстно влюблён в Оксану, дочь казака Чуба. Ночь перед Рождеством Чуб собирается провести за попойкой у дьяка, Вакула же дожидается, когда Оксана останется дома одна без отца, чтобы прийти и объясниться ей в любви. Но чёрт, похитив с неба месяц, погружает Диканьку во тьму с расчётом, что эта темнота заставит Чуба остаться дома и расстроит план кузнеца.
Однако Чуб всё же отправляется на угощение к дьяку. Юная Оксана, проводив отца, смотрится в зеркало, лишний раз убеждаясь в свой дивной красоте. В её хату входит Вакула.
Он говорит Оксане о своей любви, однако капризная кокетка только смеётся над ним. Горячее объяснение прерывает неожиданный стук в дверь.
Недовольный этой помехой Вакула выходит из двери с намерением намять незваному гостю бока.
В хату стучит не кто иной, как её хозяин, Чуб. Чёрт, коварный враг Вакулы, устроил на его пути метель, которая всё же заставила отца Оксаны оставить мысль о попойке у дьяка и вернуться домой.
Но из-за сильного снега Чуб не вполне уверен, что стучит в собственную хату, а не в чью-то чужую. И вышедший на стук Вакула посреди метели не узнаёт Чуба. Он велит ему убираться, награждая и двумя сильными тумаками.
Ошибочно посчитав, что хата действительно не его, Чуб решает провести остаток ночи перед Рождеством у матери Вакулы, Солохи.
Гоголь сообщает читателю, что мать Вакулы, Солоха, и есть та ведьма, которая воровала звёзды с неба. Теперь она вновь спускается на метле в трубу своей хаты. За ней следует чёрт, который не прочь предаться с ведьмой забавам.
По этой части незамужняя Солоха среди диканьских женщин не имеет себе равных. Её благосклонностью пользуются многие казаки. Солоха при этом так ловка, что каждый из её близких знакомых и не подозревает, что у него есть соперники.
Разнежившись с чёртом, Солоха вдруг слышит стук в дверь. Она спешно прячет чёрта в стоящий на полу мешок, а в хату входит ещё один её поклонник – сельский голова. Но свидание с головой вскоре прерывает новый стук.
Солоха прячет голову в другой мешок – от заглянувшего к ней с той же целью дьяка Осипа Никифоровича. Однако и дьяка почти сразу приходится прятать – попользоваться щедротами Солохи приходит побитый Вакулой Чуб. Вслед за этим домой возвращается сам Вакула.
Солоха в спешке прячет Чуба в тот мешок, где уже сидит дьяк.
Вакула оглядывает хату и решает, что стоящие посреди неё мешки полны мусора, который надо выбросить. Силач-кузнец взваливает мешки себе на спину и выходит на улицу, где в ночь перед Рождеством парни и девушки занимаются колядками: поют под окнами односельчан весёлые песни, получая в награду еду или немного денег.
Насмешливая Оксана, чтобы подшутить над Вакулой, обещает выйти за него замуж, если он достанет ей черевички (сапожки), которые носит сама царица.
Почти помутившийся умом от неразделённой страсти Вакула громко обещает, что Оксана уже не увидит его на этом свете, и, бросив два мешка, убегает с третьим – тем, в котором сидит чёрт.
Вакула решает пойти к запорожцу Пацюку, который имеет в селе репутацию знахаря, связанного с нечистой силой. Пацюка он застаёт за поеданием вареников и галушек, которые сами прыгают к нему в рот.
В ответ на просьбу Вакулы о содействии дьявола для привораживания Оксаны Пацюк намекает, что чёрт сидит у него самого за плечами.
Выйдя на улицу, Вакула обнаруживает чёрта в мешке и угрозой перекрестить заставляет нести на себе по воздуху в Петербург к царице.
В Диканьке односельчане развязывают брошенные кузнецом мешки, освобождая из них гостей Солохи (в описании Гоголя это сопровождается комическими сценами). Вакула же с чёртом прилетают в блестящую от иллюминации столицу. Кузнец находит там земляков-запорожцев, которые собираются на приём к царице. Он увязывается идти вместе с ними.
Гоголь описывает блестящую аудиенцию казаков у Екатерины II в присутствии Потёмкина и Фонвизина. Посреди приёма Вакула валится царице в ноги и просит «для своей жинки» черевички с царской ноги. Рассмеявшись от его наивности, Екатерина приказывает принести черевички. Схватив их, Вакула верхом на чёрте спешит обратно в Диканьку.
Там уже дивятся его внезапному исчезновению. Идёт слух, что кузнец утопился. Узнав об этом, Оксана весь остаток рождественской ночи жалеет Вакулу – и от этой жалости в её сердце разгорается любовь к нему. Прилетев в Диканьку и прогнав чёрта, Вакула с черевичками и другими подарками идёт свататься к Оксане, которая уже готова выйти за него и без них.
Они поселяются в новой хате, собственноручно размалёванной художником-кузнецом.
© Авторское право на эту статью принадлежит владельцу сайта «Русская историческая библиотека». Любые виды её копирования и воспроизведения без согласия правообладателя запрещены!
Бальмонт вдали от земли
Белый лебедь, лебедь чистый,
Сны твои всегда безмолвны,
Безмятежно-серебристый,
Ты скользишь, рождая волны.
Под тобою – глубь немая,
Без привета, без ответа,
Но скользишь ты, утопая
В бездне воздуха и света.
Над тобой – Эфир бездонный
С яркой Утренней Звездою.
Ты скользишь, преображенный
Отраженной красотою.
Символ нежности бесстрастной,
Недосказанной, несмелой,
Призрак женственно-прекрасный
Лебедь чистый, лебедь белый!
Вдали от земли
Вдали от Земли, беспокойной и мглистой,
В пределах бездонной, немой чистоты,
Я выстроил замок воздушно-лучистый,
Воздушно-лучистый Дворец Красоты.
Как остров плавучий над бурным волненьем,
Над вечной тревогой и зыбью воды,
Я полон в том замке немым упоеньем,
Немым упоеньем бесстрастной звезды.
Со мною беседуют Гении Света,
Прозрачные тучки со мной говорят,
И звезды родные огнями привета,
Огнями привета горят и горят.
И вижу я горы и вижу пустыни,
Но что мне до вечной людской суеты, —
Мне ласково светят иные святыни,
Иные святыни в Дворце Красоты.
Ветер с моря
Я моряк любви, и в ее глубоком океане плыву без надежды достичь, до какой-нибудь гавани.
Морская песня
Все, что любим, все мы кинем,
Каждый миг для нас другой: —
Мы сжились душой морской
С вечным ветром, с Морем синим.
Наш полет
Все вперед,
К целям сказочным ведет.
Рдяный вечер, догорая,
Тонет в зеркале Небес.
Вот он, новый мир чудес,
Вот она, волна морская.
Чудный вид!
Все молчит,
Только вал морской звучит.
Если мы вернемся вскоре
Переменчивым путем,
Мы с добычею придем —
Нам дары приносит Море
В час ночной,
Под Луной,
Мы спешим к стране иной.
Если ж даль не переспорим
И пробьет конец мечте, —
Мы потонем в Красоте,
Мы сольемся с синим Морем,
И на дне,
В полусне,
Будем грезить о волне.
В непознанный час
И новые волны,
В непознанный час,
Все новые волны
Вставали для нас.
Шумели, сверкали,
И к дали влекли,
И гнали печали,
И пели вдали:
«Гляди, погляди же,
Как бездна светла!
Все ближе и ближе
Лазурная мгла!»
Как синие горы,
Упавшие вниз,
Морские узоры
В громаду слились.
Закрыли громадой
Меня и тебя.
Я гибну с отрадой,
Я гасну любя.
В загадочном взоре,
Волнуясь, тону,
И слушаю в Море
Морскую волну.
Она, как русалка
Она, как русалка, воздушна и странно-бледна,
В глазах у нее, ускользая, играет волна,
В зеленых глазах у нее глубина – холодна.
Приди, – и она обоймет, заласкает тебя,
Себя не жалея, терзая, быть может, губя,
Но все же она поцелует тебя не любя.
И вмиг отвернется, и будет душою вдали,
И будет молчать под Луной в золотистой пыли,
Смотря равнодушно, как тонут вдали – корабли.
Как волны морские
Как волны морские,
Я не знаю покоя и вечно спешу
Как волны морские,
Я слезами и холодом горьким дышу
И как волны морские,
Над равниной хочу высоко вознестись.
И как волны морские,
Восходя, я спешу опрокинуться вниз.
Побледневшая ночь
Зашумела волна,
Покачнулся челнок
И восстал ото сна
Пробужденный Восток.
Покачнулся челнок.
И уносится прочь.
И не видит Восток
Побледневшую ночь.
И уносится прочь
Все, чем счастлив я был,
Что в короткую ночь
Беззаветно любил.
Полоса света
Море чуть мерцает под Луной
Зеркалом глубоким и холодным
Веет сном и грустью неземной,
Чем-то дальним, сладостным, свободным.
Точно дух навек ушедших дней
Встал в тени немых воспоминаний,
Стал шептать слышней и все слышней
Сказку счастья с музыкой рыданий.
Светочем болезненным сверкнул,
Ярко вспыхнул дрогнувшей слезою,
Прожил миг – и в бездне утонул,
Бросив свет широкой полосою.
Бездомные
Небосклон опрокинутый,
Уходящая даль.
Об отчизне покинутой
Замирает печаль.
Над пустынями водными
Виден пенный узор.
И слезами холодными
Затуманился взор.
И над мачтой мелькающей
Все темней небеса.
И корабль убегающий
Уронил паруса.
Над свинцовыми тучами
Альбатросы летят,
За волнами кипучими
С поднебесья следят.
Так и ждут, что раздвинутся
Очертанья волны,
Чтоб стремительно кинуться
С неземной вышины.
И почуяв, раскатами
Набегающий, гром,
Вновь рядами крылатыми
Выкликают кругом.
И бездомные, темные,
Посылают – в Лазурь
Эти крики заемные,
Эти отклики бурь.
В дымке нежно-золотой
Есть ли большее счастье, большая paдость как обожать красоту, медленно встающую в далях невозможного?
Я знал
Я знал, что, однажды тебя увидав,
Я буду любить тебя вечно.
Из женственных женщин богиню избрав,
Я жду – я люблю – бесконечно.
И если обманна, как всюду, любовь,
Любовью и мы усладимся,
И если с тобою мы встретимся вновь,
Мы снова чужими простимся.
А в час преступленья, улыбок, и сна
Я буду – ты будешь – далеко,
В стране, что для нас навсегда создана,
Где нет ни любви, ни порока.
Немая тень
Немая тень среди чужих теней,
Я знал тебя, но ты не улыбалась, —
И, стройная, едва-едва склонялась
Под бременем навек ушедших дней, —
Как лилия, смущенная волною,
Склоненная над зеркалом реки, —
Как лебедь, ослепленный белизною
И полный удивленья и тоски.
Однодневка
Я живу своей мечтой
В дымке нежно-золотой,
Близ уступов мертвых скал,
Там, где ветер задремал.
Весь я соткан из огня,
Я лучистый факел дня,
В дымке утренней рожден,
К светлой смерти присужден.
Однодневкой золотой
Вьюсь и рею над водой,
Вижу Солнце, вижу свет,
Всюду чувствую привет.
Только умер, вновь я жив,
Чуть шепчу в колосьях нив,
Чуть звеню волной ручья,
Слышу отклик соловья.
Вижу взоры красоты,
Слышу голос: «Милый! Ты?»
Вновь спешу в любви сгореть,
Смертью сладкой умереть.
Из-за дальних морей
Из-за дальних морей, из-за синих громад,
Из-за гор, где шумит и гремит водопад,
В твой альков я цветов принесу для тебя,
Зацелую, любя, заласкаю тебя.
А когда, отгорев, побледнеет луна,
И от жгучего сна заалеет Весна,
Задрожишь ты, как тень, пробужденье гоня,
И, краснея весь день, не забудешь меня.
Нет и не будет
Как нам отрадно задуматься в сумерках светлых
вдвоем!
Тень пролетевшего ангела вижу во взоре твоем.
Сердце трепещет восторженно вольною радостью птиц.
Вижу блаженство, сокрытое бархатной тенью ресниц.
Руки невольно касаются милых сочувственных рук.
Призраки мирного счастия кротко столпились вокруг.
Белыми светлыми крыльями веют и реют во мгле.
Как нам отрадно проникнуться правдой Небес
на Земле!
Нет, и не будет, и не было сердца нежней твоего,
Нет, и не будет и не было, кроме тебя, ничего.
Вот, мы блаженны, как ангелы, вот мы с тобою вдвоем.
Друг мой, какое признание вижу во взоре твоем!
До последнего дня
Быть может, когда ты уйдешь от меня,
Ты будешь ко мне холодней.
Но целую жизнь, до последнего дня,
О, друг мой, ты будешь моей.
Я знаю, что новые страсти придут,
С другим ты забудешься вновь.
Но в памяти прежние образы ждут,
И старая тлеет любовь.
И будет мучительно-сладостный миг: —
В лучах отлетевшего дня,
С другим заглянувши в бессмертный родник,
Ты вздрогнешь – и вспомнишь меня.
Алая и белая
Мы встретились молча. Закат умирал запоздалый.
Весь мир был исполнен возникшей для нас тишиной.
Две розы раскрылись и вспыхнули грезой усталой, —
Одна – озаренная жизнью, с окраскою алой,
Другая – горящая снежной немой белизной.
И ветер промчался. Он сблизил их пышные чаши.
Мы сладко любили на склоне предсмертного дня.
Как сладко дышали сердца и созвучия наши!
Что в мире рождалось воздушнее, сказочней, краше!
Зачем, о, зачем же закрылась ты – прежде меня?
Я свернула светлые одежды,
Я погасла вместе с краской дня.
Для меня поблекли все надежды,
Мне так сладко спать, закрывши вежды, —
Для чего ты дышишь на меня!
Дышишь сладким ядом аромата,
Будишь в сердце прежние огни.
Я, как ты, была жива когда-то,
К радости для сердца нет возврата.
Будь как я! Забудь! Умри! Усни!
Есть правдивые мгновенья,
Сны, дающие забвенье,
Луч над бездной вечно-зыбкой,
Взоры с кроткою улыбкой.
В темной ночи этой жизни
Дышит зов к иной отчизне,
Звон заоблачных соборов,
Ткань светлей земных узоров.
Есть намек на Мир Святыни,
Есть оазисы в пустыне,
Счастлив тот, кто ждет участья,
Счастлив тот, кто верит в счастье.
Все, на чем печать мгновенья,
Брызжет светом откровенья,
Веет жизнью вечно цельной,
Дышит правдой запредельной.
Позабытое
Мечтой уношусь я к местам позабытым,
К холмам одиноким, дождями размытым,
К далеким, стооким, родимым планетам,
Что светят сквозь ветви таинственным светом.
Я вновь удаляюсь к первичным святыням,
Где дремлют купавы на озере синем,
Где ландыши в роще и дышат, и светят,
И если их спросишь, – слезами ответят.
Мне чудятся всплески, и запах фиалок,
И эхо от звонкого смеха русалок,
Мне слышится голос умершей печали, —
И стоном за склоном ответствуют дали.
Резигнация
Звучная волна забытых сочетаний,
Шепчущий родник давно-умолкших дней,
Стон утихнувших страданий,
Свет угаснувших огней,
С вами говорю в тени воспоминаний,
С вами я дышу и глубже, и полней!
Вижу я цветы заброшенного сада,
Липы вековые, сосны, тополя.
Здесь навек остаться надо,
Здесь приветливы поля.
С сердцем говорит церковная ограда,
Кладбища родного мирная земля.
О, не отдавайся мыслям недовольным!
Спи, волненье лживо, и туманна даль, —
Все любил ты сердцем вольным,
Полюби свою печаль, —
Отзвучат надежды звоном колокольным,
И тебе не будет отжитого жаль.
Паутинки
Если вечер настанет и длинные, длинные
Паутинки, летая, блистают по воздуху,
Вдруг запросятся слезы из глаз беспричинные,
И стремишься из комнаты к воле и к отдыху.
И, мгновенью отдавшись, как тень, преклоняешься,
Удивляешься Солнцу, за лесом уснувшему,
И с безмолвием странного мира сливаешься,
Уходя к незабвенному, к счастью минувшему.
И проходишь мечтою аллеи старинные,
Где в вечернем сиянии ждал неизвестного
И ребенком следил, как проносятся длинные
Паутинки воздушные, тени Чудесного.
Тишина
Чуть бледнеют янтари
Нежно-палевой зари.
Всюду ласковая тишь,
Спят купавы, спит камыш.
Задремавшая река
Отражает облака,
Тихий, бледный свет небес,
Тихий, темный, сонный лес.
В этом царстве тишины
Веют сладостные сны,
Дышит ночь, сменяя день,
Медлит гаснущая тень.
В эти воды с вышины
Смотрит бледный серп Луны,
Звезды тихий свет струят,
Очи ангелов глядят.
Лунная ночь
Сонет
Когда я посмотрел на бледную Луну,
Она шепнула мне: «Сегодня спать не надо».
И я ушел вкушать ночную тишину,
Меня лелеяла воздушная прохлада.
Деревья старые заброшенного сада,
Казалось, видели во сне свою весну,
Была полна мечты их смутная громада,
Застыл недвижный дуб, ласкающий сосну.
И точно таинство безмолвное свершалось:
В высотах облачных печалилась Луна,
Улыбкой грустною на что-то улыбалась.
И вдруг открылось мне, что жизнь моя темна,
Что юность быстрая, как легкий сон, умчалась, —
И плакала со мной ночная тишина.
Зимний дым
Дым встает, и к белой крыше
Под упорством ветра льнет.
Встало Солнце. Ветер тише.
Дым воздушный отдохнет.
Будет ровной полосою
Восходить, как фимиам.
Вечнотающей красою
К вечно синим Небесам!
В чаще леса
Дальнее, синее,
Небо светлеется,
В сетке из инея
Ясно виднеется,
Синее, синее.
Тихое счастие
В синей Безбрежности,
Проблеск участия,
Чаянье нежности,
Кроткое счастие.
Счастье забвения —
Там в беспредельности,
Свет откровения,
В бездне бесцельности —
Цельность забвения.
Гавань спокойная
Гавань спокойная. Гул умирающий.
Звон колокольный, с небес долетающий.
Ангелов мирных невнятное пение.
Радость прозрачная. Сладость забвения.
Гор отдаленных вершины узорные,
Алые, белые, темные, черные.
Созданный духами ярко певучими,
Радуги свод над огромными тучами.
Сладко-печальная, мгла полусонная,
Тихой вечерней звездой озаренная.
Богом открытая правда мгновения.
Буря умершая. Свет и забвение.
В пространствах эфира
В прозрачных пространствах Эфира,
Над сумраком дольнего мира,
Над шумом забытой метели,
Два светлые духа летели.
Они от земли удалялись,
И звездам чуть слышно смеялись,
И с Неба они увидали
За далями новые дали.
И стихли они понемногу,
Стремясь к неизменному Богу,
И слышали новое эхо
Иного чуть слышного смеха.
С Земли их никто не приметил,
Но сумрак вечерний был светел,
В тот час как они над Землею
Летели, покрытые мглою.
С Земли их никто не увидел,
Но доброго злой не обидел,
В тот час как они увидали
За далями новые дали.
Правда
Кривда с Правдою сходилась,
Кривда в споре верх взяла.
Правда в Солнце превратилась,
В мире чистый свет зажгла.
Удалилась к поднебесью,
Бросив Кривду на земле,
Светит лугу, перелесью,
Жизнь рождает в мертвой мгле.
С той поры до дней текущих
Только Правдой и жива
Меж цветов и трав цветущих
Жизни грусть, плакун-трава.
С той поры на синем Море,
Там, где вал непобедим,
Правды ждет с огнем во взоре
Птица мощная Стратим.
И когда она протянет
Два могучие крыла, —
Солнце встанет, Море грянет:
«Правда, Правда в мир пришла!»
Внемлите, смертные Земли,
Я Тот, Кто был, Кто есть, Кто будет,
Чьи мысли бездну звезд зажгли,
Кто бледной травки не забудет.
Любите, смертные, Меня,
Свою мечту боготворите,
Молитесь Митре в блеске дня,
И ночью пойте гимн Таните.
Зовите тысячью имен
Того, Кто сердце вам пробудит,
Боготворите светлый Сон,
Который был, и есть, и будет.
Неясная радуга
Неясная радуга Звезда отдаленная.
Долина и облако. И грусть неизбежная.
Легенда о счастии, борьбой возмущенная.
Лазурь непонятная, немая, безбрежная.
Зарница неверная Печаль многострунная.
Цветы нерасцветшие. Волненье бесцельное.
Мечта заповедная, туманная, лунная.
И Море бессонное, как сон беспредельное.
Виденья прозрачные и призрачно-нежные.
Стыдливого ангела признанья несмелые.
Стремление к дальнему Поля многоснежные,
Застывшие, мертвые, и белые, белые.
«Прости!»
Кто услышал тайный ропот Вечности,
Для того беззвучен мир земной,
Чья душа коснулась бесконечности,
Тот навек проникся тишиной.
Перед ним виденья сокровенные,
Вкруг него безбрежность светлых снов,
Легче тучек, тихие, мгновенные,
Легче грезы, музыка без слов.
Он не будет жаждать избавления,
Он его нашел на дне души,
Это в Море час успокоения,
Это парус, дремлющий в тиши.
Белый парус, в синих далях тающий,
Как «Прости» всего, что Рок унес,
Как привет, в последний раз блистающий,
Чтоб угаснуть, там – вдали – без слез.
Аккорды
Аккорды
Мне снился мучительный Гойя, художник чудовищных
грез, —
Больная насмешка над жизнью, – над царством могилы
вопрос.
Мне снился бессмертный Веласкес, Коэльо, Мурильо
святой,
Создавший воздушность и холод и пламень мечты
золотой.
И Винчи, спокойный, как Гете, и светлый, как сон,
Рафаэль,
И нежный как вздох, Боттичелли, нежней, чем весною
свирель.
Мне снились волхвы откровений, любимцы грядущих
времен,
Воззванья влекущих на битву, властительно-ярких
знамен.
Намеки на сверхчеловека, обломки нездешних миров,
Аккорды бездонных значеньем, еще не разгаданных
снов.
Три символа
Явились в мир уже давно, – в начале
Наивных и мечтательных времен,
Венчанный змей, собака, скорпион,
Три символа в Персидском ритуале.
Венчанный змей – коварство и обман,
И скорпион источник разрушенья,
Их создал грозный царь уничтоженья,
Властитель зла и ночи, Ариман,
Но против духов тьмы стоит собака.
Ее Ормузд послал к своим сынам, —
Когда весь мир уснет, уступит снам,
Она не спит среди ночного мрака.
Ничтожен скорпион, бессилен змей,
Всевластен свет лучистого владыки,
Во тьме ночной звучат над миром клики:
«Я жду! Будь тверд! Я жду! Благоговей!»
Музыка
Мы слышим воздушное пенье чудесной игры,
Не видя поющего нам серафима.
Вздыхаем под тенью гигантской горы,
Вершина которой для нашего духа незрима.
И чувствуем смутно, что, если б душой мы могли
Достичь до вершины, далекой и снежной,
Тогда бы загадки печальной Земли
Мы поняли лучше, упившись мечтою безбрежной.
Но нет, мы бессильны, закрыта звенящая даль,
И звуки живые скорбят, умирая,
И в сердце обманутом плачет печаль,
И, гаснут, чуть вспыхнув, лучи недоступного Рая.
Спящая Мадонна
Сассоферрато, в музее Брера, в Милане
Сонмом духов окруженная,
В ярком свете чистоты,
Тихим вихрем вознесенная
За пределы высоты,
Над уснувшим полусонная,
Матерь Бога, это Ты!
В безгреховности зачавшая,
Вечно-девственная Мать,
Сына светлого пославшая
Смертью новый свет создать,
Всей душою пострадавшая,
Как могла лишь мать страдать!
Нерассказанная гением,
Неисчерпанность мечты,
Сон, зовущий к сновидениям,
Просветленные черты,
Вечный луч над вечным тлением,
Матерь Бога, это Ты!
Пред картиной Греко
В музее Прадо, в Мадриде
На картине Греко вытянулись тени.
Длинные, восходят. Неба не достать.
«Где же нам найти воздушные ступени?
Как же нам пути небесные создать?»
Сумрачный художник, ангел возмущенный.
Неба захотел ты, в Небо ты вступил, —
И, с высот низвергнут. Богом побежденный,
Ужасом безумья дерзость искупил.
Да, но безумье твое было безумье священное,
Мир для тебя превратился в тюрьму,
Ты разлюбил все земное, неверное, пленное,
Взор устремлял ты лишь к высшему Сну своему.
Да, все монахи твои – это не тени согбенные,
Это не темные сонмы рабов,
Лица их странные, между других – удлиненные,
С жадностью тянутся к высшей разгадке миров.
Отверженный
Отчаянье исстерзанной души,
В свидетели тебя я призываю,
Что я не спал в изнеженной тиши,
Что я не шел к заманчивому Раю.
Я светлого покоя не хотел,
Боясь забыть о тех, на ком проклятье,
Меня манил мучительный удел,
Меня влекли отверженные братья.
Не ангелы, а демоны со мной
Печальную дорогу совершили,
И дни мои в обители земной
Развеялись, как груда темной пыли.
Камея
Клеопатра, полновластная царица,
Сон Египетских ночей,
Чаровница и блудница,
Озаренная сияньем ускользающих лучей.
Ты окутана немеркнущей славой,
И доныне сохранил,
Отблеск славы величавой
На волнах своих ленивых плодоносный сонный Нил.
Дочь надменного владыки Птоломея,
Я дарю тебе свой стих,
Потому что ты, камея,
И в любви и в самой смерти непохожа на других.
Пламя
Нет. Уходи скорей. К восторгам не зови.
Любить? – Любя, убить, – вот красота любви.
Я только миг люблю, и удаляюсь прочь.
Со мной был яркий день, за мной клубится ночь.
Я не люблю тебя Мне жаль тебя губить
Беги, пока еще ты можешь не любить.
Как жернов буду я для полу детских плеч.
Светить и греть. – Уйди! Могу я только жечь.
Полуразорванные тучи
Полуразорванные тучи
Плывут над жадною землей,
Они, спокойны и могучи,
Поят весь мир холодной мглой.
Своими взмахами живыми
Они дают и дождь, и тень,
Они стрелами огневыми
Сжигают избы деревень.
Есть души в мире – те же тучи,
Для них земля – как сон, как твердь,
Они, спокойны и могучи,
Даруют жизнь, даруют смерть.
Рабы мечты и сладострастья,
В себе лелеют дар певца,
Они навек приносят счастье,
И губят, губят без конца.
Когда же?
О, жизни волненье! О, свет и любовь!
Когда же мы встретимся вновь?
Когда я узнаю не сны наяву,
А радостный возглас: «Живу!»
Мы детство не любим, от Солнца ушли,
Забыли веленья Земли,
И, сердце утратив, отдавшись мечте,
Слепые, мы ждем в пустоте.
Отступники между уставших врагов,
Мы видим лишь гроб и альков,
Холодное пламя yгacших светил
Над царством цветов и могил.
Английский пейзаж
В отдаленной дымке утопая
Привиденьями деревья стали в ряд
Чуть заметна дымка голубая,
Чуть заметные огни за ней горят
Воздух полон тающей печалью,
Все предчувствием неясным смущено
Что там тонет? Что за этой далью?
Там как в сердце отуманенном темно!
Точно шепот ночи раздается,
Точно небо наклонилось над землей
И над ней, беззвучное, смеется,
Все как саваном окутанное мглой.
В Оксфорде
Словно усыпаны хлопьями снега,
Искрятся яблони, млея в цветах
Ветер, о ветви ударив с разбега,
Шепчет и прячется в дальних кустах
В парке мечтательном лунная нега,
Лунные ласки дрожат на листах.
С башен доносится бой колокольный,
Дремлют колледжи в объятьях теней
Сладостный час для души недовольной,
Стройные мысли сплетаются в ней,
К небу уходят от горести дольной,
Беглость минут выступает ясней.
Дышат деревья, их пышность нетленна,
Грезят колледжи о Средних Веках
Зимние думы промчатся мгновенно,
Воды проснутся в родных берегах
Время проходит, мечта неизменна,
Наше грядущее в наших руках.
Вечер
Удвоены влагой сквозною,
Живя неземной белизною,
Купавы на небо глядят
И дремлют прибрежные травы,
И внемлют их вздохам купавы,
Но с ними вздохнуть не хотят.
На озере, тихом и сонном,
Наскучив путем раскаленным,
Качается огненный лик, —
То Солнце, зардевшись закатом,
На озере, негой объятом,
Лелеет лучистый двойник.
И тучка, – воздушная нега, —
Воздушней нагорного снега,
На воды глядит с вышины;
Охвачена жизнью двойною,
Сквозя неземной белизною,
Чуть дышит в улыбке волны.
Ручей
«Кто печаль развеял дымкой?
Кто меж тучек невидимкой
Тусклый месяц засветил?
Кто, шурша травой густою,
Источник