Любители застолий, профессиональные бармены и ценители горячительных напитков знают, что такое лафитники для водки. Это изящные граненые рюмки с толстой ножкой, придуманные для распития «огненной воды» – водки, а также любого другого крепкого спиртного.
Если посмотреть историю создания лафитников, то она уходит глубоко в прошлое. Но и сегодня такая посуда не менее актуальна, она широко используется для сервировки во многих ресторанах и питейных заведениях.
Чем лафитники отличаются от рюмок и стопок
Лафетник или лафитник (первое название использовали в древности) — миниатюрный бокал на ножке. Изначально его использовали для распития сладкого красного вина Шато Лафит, отчего и повелось именовать такую тару лафитной. Название за такими сосудами сохранилось на века. Отличие только в том, что из них начали пить напиток покрепче — водку.
В отличие от стандартных стопок, лафитная рюмка тюльпанообразной формы или походит на перевернутый конус. Классический вариант – это прозрачный стеклянный сосуд, но современные производители выпускают наборы разных оттенков. Еще одна отличительная особенность — наличие граней.
Ножка же может быть любой — высокая, средняя, низкая, но она более широкая в сравнении со стандартными рюмками. Толстые стенки же дарят приятный звон во время чоканий и уверенность, что лафитник не разобьется.
Читайте также
Сколько граней у граненого стакана СССР, что они означают и кто его придумал
Материал, который традиционно используют для изготовления лафитников — стекло. Но такие изделия из хрусталя до сих пор привлекают внимание и даже становятся семейными реликвиями. В них привлекательно смотрится вино (красное или белое), а холодная крепленая водка переливается всеми цветами радуги, превращая обыденное распитие в приятное действо.
Сегодня лафитники продаются вместе с подносами, селедочницами, графинами, а это настоящее праздничное застолье. Такие тандемы, выполненные в одном стиле, станут шикарным подарком к празднику.
История лафитников
Доподлинно не известно, кто придумал дизайн лафитников. Но название сосуда пошло от известного французского вина Chateau «Lafite-Rothschild». Его стали поставлять в Россию во времена Петра Великого, используя для распития маленькие граненые рюмки-лафитники.
Такой посудой владел в те времена не каждый, а только русская аристократия, члены царской семьи, зажиточные магнаты и купцы. Стоимость лафитников была высокая, так как их изготавливали вручную в стекольных мастерских.
По заказу выполняли шлифовку, резьбу, инкрустацию, роспись золотом, серебром. Иногда придавали хрусталю и стеклу красный, синий, голубоватый, зеленоватый оттенок.
Со временем из лафитников стали пить разное вино, а также водку. Последний напиток закрепился за такой посудой в советские времена. И сегодня лафитник граненый, изготовленный в СССР, отыщется в каждом доме, где ценят семейные традиции.
Разновидности
Рюмка-лафитник сегодня представлена на рынке во всевозможных вариациях и в первую очередь разного объема:
- 25-35 мл (десерт, чай, кофе, марочные коньяки, ликеры);
- 50 мл (наливки, водка, бренди, горькие спиртные настойки);
- 75 мл (мускат, портвейн, мадера, кагор);
- 100 мл (полусухие и сухие белые столовые вина);
- 125 мл (красные сухие и полусухие столовые вина);
- 150 мл (шампанское).
Современные технологии изготовления лафитников максимально упрощены, но дизайнеры стараются и создают эксклюзивные сосуды. Они украшают рюмки гравировкой, инкрустацией, шлифовкой, всевозможными барельефами, позолотой.
Тонируют и наносят рисунки, вензеля, гербы, гжельскую роспись. Некоторые модели выпускают с латунными, медными, бронзовыми декоративными ножками, то есть стекло или хрусталь хорошо сочетаются с благородным металлом.
Читайте также
Как выбрать рюмки для саке: виды и особенности сакадзуки
Хрустальные или стеклянные граненые рюмки украсят праздничный стол, в таких лафитниках на ножке каждый горячительный напиток превращается в настоящий искрящийся эликсир. Это маленькие посудные шедевры, которые не стыдно подать гостям.
Маленькая доза — гарантия соблюдения нормы, лучший способ выпить на посошок для повышения настроения или аперитив перед трапезой.
Кто производит
Лафитники… Что это такое уже понятно, но где лучше купить такие питьевые сосуды для водки и других спиртных напитков? Какого производителя выбрать?
На рынке сегодня представлено множество заводов, которые заботятся о качестве своей посуды:
- Дятьковский стекольный завод.
- Бахметьевский завод.
- Стеклозавод им. Луначарского.
- Опытный стекольный завод.
- Стекольный завод Гусь-Хрустальный.
Стоит выделить продукцию первого Дятьковского стекольного завода. Он начал работу в 1790 году. Его граненые стаканы и рюмки-лафитники с тех времен ценят любители качественной посуды.
Читайте также
Гусь-Хрустальный посуда для вина и шампанского, популярные модели рюмок, бокалов, стаканов и графинов, история бренда
Изделия из стекла и хрусталя отличаются тонкостью исполнения, неповторимым дизайном и высоким качеством. Специалисты завода до сих пор работают без применения навороченных станков, сохраняя старинные технологии изготовления стеклянных и хрустальных изделий.
Белорусский завод «Неман» популярен, благодаря своим купеческим лафитникам и фужерам, водочным рюмкам и граненым стаканам. Он предлагает низкие цены, при этом все сосуды для спиртных напитков отличаются стильным дизайном и высокой прочностью.
Оригинальные цветные лафитники заказывают у компании Bohemia (Чехия), которая специализируется на изготовлении высококачественного хрусталя.
В продаже есть эксклюзивные подарочные наборы, включающие не только лафитники, а и графины, кувшины, штофы, салфетницы, икорницы, селедочницы, конфетницы, подносы. То есть все для респектабельной подачи и сервировки стола, превращения ежедневной трапезы в настоящий праздник в кругу родных и друзей.
Прощаемся с «Сандэнсом-2021» вместе с двумя его призерами: фильмом про смерть «Еще одну на дорожку» продюсерства Вонга Карвая и черной комедией про самоубийство «На счет три» стендап-комика Джеррода Кармайкла.
«Еще одну на дорожку» («One for the Road»)
Реж. Наттавут Пунпирия
? Спецприз жюри за творческое видение
«Еще одну на дорожку» — плод сотрудничества Вонга Карвая в качестве продюсера и Наттавута «База» Пунпирии как режиссера. Это третья картина тайского постановщика, и в третий же раз он остается верен себе. Хотя каждый раз он снимает в новом жанре, его главные герои неизменно живут где‑то на грани переезда и растворения в западной культуре. В дебютном комедийном хорроре «Финальный отсчет» сюжет крутился вокруг группы тайских студентов в Нью-Йорке. Во второй работе, триллере «Плохой гений», школьники пытались обвести вокруг пальца систему международного экзамена на знание английского языка. И вот в третьем фильме, «Еще одну на дорожку», полновесной драме, главные герои уже просто тайские мигранты в США.
Однажды темной нью-йоркской ночью главному герою, которого зовут ни много ни мало Босс, звонит лучший друг. Говорит, что умирает от рака и что тот ему срочно нужен для одного дела. Босс срывается с насиженного места и прилетает в Бангкок. Друг уже без волос, готовится к смерти, отказывается от химиотерапии. Босс ему был нужен в качестве водителя для путешествия по Таиланду в поисках девушек, которым он должен отдать долги. Впрочем, главный долг причитается как раз Боссу, не вызывать же друга с другого конца мира только ради того, чтобы он просто посидел за рулем.
Звучит как несколько перекроенная версия «Достучаться до небес», но, к счастью, фильм не так прост, как может показаться на исходе первого часа. Долги розданы, состояние больного ухудшается, кажется, что все вот-вот закончится, но тут плавно и не спеша начинается вторая часть. Закончив с одним героем, Пунпирия берется за Босса и начинает копаться уже в его прошлом. Здесь-то фильм и начинает медленно, но неуклонно раскрываться в полную силу, задевая уже темы и семейных отношений, и дружеских, и любовных, и сложности жизни в эмиграции.
Подробности по теме
«Узники Страны призраков»: новый безумный фильм с Николасом Кейджем из «Сандэнса»
«Узники Страны призраков»: новый безумный фильм с Николасом Кейджем из «Сандэнса»
Время от времени лента «Еще одну на дорожку» четко и ясно проговаривает зрителю: «Смотри, я как аудиокассета». Онкобольной постоянно слушает записанные радиоэфиры своего отца, диджея местной станции. Каждый следующий кусочек повествования открывается новым треком. В конце концов, в интерлюдии между первой и второй половиной фильма аудиокассета демонстративно переворачивается, и начинается сторона «В».
Кроме того, не менее ясно доносятся сигналы «Смотри, я как фильм Карвая». Отовсюду слышится то ли блюз, то ли джаз, после (точнее сказать, до) всех переездов с места на место основной локацией становятся кафе и бары, алкоголь красиво разливается по стаканам. А уж сколько здесь говорится о мастерстве смешивания коктейлей и их влиянии на настроение выпивающих, и передать невозможно.
Двухчастная конструкция поначалу может показаться немного громоздкой и неоправданной, но, с другой стороны, когда проявляется еще одна, совсем не дружеская, а скорее даже наоборот, предательская нить, связывающая героев, сторону «А» со стороной «В», становится понятно, что это двойной альбом. История получает подлинно литературный размах, и поделить ее хотя бы и у себя в голове на два разных фильма окажется уже не только не нужно, но и невозможно.
На «Сандэнсе» фильм участвовал в секции международного драматического кино, и, хотя все главные награды ушли к одному фильму — «Улью» косоварки Блерты Башоли (картине пусть и не блистающей изобразительными средствами, но зато очень жесткой и реалистичной, с отчетливым фем-посылом), «Еще одну на дорожку» все-таки вырвал свой кусочек признания: спецприз жюри за творческое видение, отданный тайскому постановщику будто бы в пику всем актуальным веяниям за очень простую, но крайне изобретательно снятую историю.
Подробности по теме
«CODA: ребенок глухих родителей» — главный фильм фестиваля «Сандэнс» 2021 года
«CODA: ребенок глухих родителей» — главный фильм фестиваля «Сандэнс» 2021 года
Комик Джеррод Кармайкл наконец-то снял свой первый игровой полный метр. У знаменитого стендапера уже был ситком имени самого себя, несколько эпизодических ролей в комедиях разной степени очаровательности, а два года назад появлялась новость о совместной работе с Квентином Тарантино над комиксом «Джанго/Зорро», продолжением «Джанго освобожденного».
В «На счет три» Кармайкл выступил не только как режиссер, но и как исполнитель главной роли. В напарники он выбрал себе набирающего обороты актера Кристофера Эбботта («В чужой шкуре»), сценарий доверил Эри Кэтчеру, с которым ранее работал над сериалом «Рами» о жизни молодого мусульманина в Нью-Джерси.
Фильм идет меньше полутора часов и начинается бодро, без раскачки: двое мужчин целятся друг в друга и обещают выстрелить на счет «три». Конечно же, что‑то идет не так, отсюда и начинает раскручиваться сюжет. Эти молодые люди — лучшие друзья, зовут их Кевин и Вэл, они хотят покончить с собой, но им не хватает смелости на то, чтобы довести дело до конца, поэтому они собираются помочь друг другу. Кажется, что фильм с такой завязкой мог бы снять кто угодно — от Ван Сента до Коэнов c Тарантино, — но тем интереснее посмотреть, на что вырулит дебютант.
Конечно, стендап-прошлое не дает Кармайклу покоя, в любом пересказе этот фильм будет звучать как черная комедия. И тут уже только от чувства юмора зрителя зависит, готов ли он воспринимать происходящее в качестве драмы.
Когда в самом начале парням так и не удается досчитать до трех, они дают себе еще один день до исполнения давно задуманного. Здесь бы им прожить его как последний день на Земле и передумать, но нет. Там, где Кевин берет от жизни все, Вэл (в исполнении самого Кармайкла) просто тащится за ним в ожидании вечера. Там, где Кевин врубает на полную громкость «Last Resort» Papa Roach, Вэл отвечает: «Нет, мы не будем слушать песню о суициде в день суицида, так нельзя». Затем Кевин все же слушает ее, но в одиночку. Возможно, в связке это два самых показательных эпизода во всем фильме: кино как будто несется по лезвию, где с одной стороны пошлость, а с другой — комедийное высмеивание, чудом никуда не сваливаясь. Приз за лучший сценарий здесь — справедливая оценка тонкости проделанной работы, а не тот случай, когда хорошей картине в конкурсе надо дать хоть что‑нибудь.
С другой стороны, в первой работе Кармайкла не видно задела на будущее, вряд ли тут стоит ожидать нового Тарантино. Это сферический дебют в вакууме, который и похвалить-то получается лишь шагая «от обратного», в нем нет ни единого провала, но и ничего выдающегося тоже не наблюдается. Если смотреть фильм под очень специфическим углом, можно даже воспринять его как агитку за отказ от абортов, что, конечно, было бы печально. Просто еще один фильм с «Сандэнса» — не больше, но и не меньше.
Три года назад в Парк-Сити представил свой дебютный полный метр «Восьмой класс» другой комик, Бо Бернэм, тоже имевший в багаже ситком имени себя и эпизодические роли в комедиях. И так уж вышло, что слабости его фильма были гораздо интереснее сильных сторон Кармайкла. Стендап-комик говорит, что хочет умереть: вау, никогда такого не было, и вот опять. Еще и снял фильм про жажду полной жизни, ведущую к суициду, и про жажду суицида, ведущую к полной жизни. Ну надо же.
Подробности по теме
Два фильма про изоляцию из «Сандэнса»: «Джон и дыра» и «В Земле» Бена Уитли
Два фильма про изоляцию из «Сандэнса»: «Джон и дыра» и «В Земле» Бена Уитли