Год назад я поехала к своей старой подруге. Она жила за городом, в деревне. На автобусной остановке вместе со мной вышли двое парней. Оказалось, что они направляются в ту же деревню. От остановки нужно было пройти ещё километра два. Ребята помогли нести вещи. По пути разговорились. Парни учились в институте, а сейчас приехали отдохнуть. Один из них, Слава, жил в этой деревне.
Подруга днём работала:утром уезжала, а вечером возвращалась. Первый день я провела дома, а потом по совету подруги стала днём ходить на речку. На противоположном берегу было хорошее место для отдыха:песчаный берег, а за ним сразу начинался лес.В этот день на берегу никого не было. Искупавшись, я пошла, как обычно, побродить по лесу.Неожиданно из кустов послышались голоса. Любопытство взяло своё.
Стараясь быть незаметной, я прошла ещё несколько метров,пока не заметила тех, кто разговаривал.Это оказались мои знакомые парни:Слава и Сергей, а с ними ещё незнакомая мне девушка.Пикантность ситуации заключалась в том, что они занимались втроём сексом.Я, конечно, смотрела несколько раз порнофильмы, но здесь всё происходило прямо перед моими глазами, буквально в нескольких метрах (благо, что заросли были густые, и я подкралась как можно ближе). Женщина охала, стонала, кричала, извиваясь в объятиях парней.
Позы несколько раз менялись.В завершении этого праздника любви парни вошли в неё одновременно, используя влагалище и анус.И вот кончили все трое.От увиденного у меня перехватывало дыхание, возбуждение было так велико, что едва я коснулась клитора, как тут же кончила.Больших усилий мне стоило не закричать в этот момент.Я видела наяву все свои сексуальные фантазии.Сколько раз я представляла себе, как занимаюсь любовью с двумя мужчинами одновременно, удовлетворяя их самые похотливые желания и получая в ответ огромное удовольствие.
На берегу я переоделась (трусики были очень мокрые).Весь день увиденное не выходило у меня из головы.Мысли путались, хотелось оказаться на месте той женщины, так же не скрывать своих эмоций, получая удовольствие, а с другой стороны не хотелось изменять мужу.
На следующий день я как обычно была на речке.Любопытство всё же взяло своё, и я пошла посмотреть на вчерашнее место, но там никого не было.Когда я походила по лесу и вернулась к реке, то увидела на берегу своих знакомых парней.Внутренне очень обрадовалась, но внешне старалась казаться безразличной.Парни плескались в воде, загорали.Общение было приятным и я всё больше и больше задерживала взгляд на их лицах, телах, и том, что было в плавках.Парни также не очень скрывали своё любопытство, шутили, рассказывали пикантные анекдоты.Я уже почти не скрывала свой интерес в разговоре про это. Возбуждение постепенно возрастало.Во мне отчаянно боролись две мои сущности:с одной стороны верная, любящая жена, а с другой, страстная, неудовлетворённая самка.Я вдруг обнаружила, что вторая явно побеждает, но всё же не решилась первой сделать шаг навстречу.Я молча встала и пошла на то место, где вчера они занимались любовью.
Для себя решила, если парни придут, то скрывать своё желание не буду.Я сняла купальник и легла на живот.Лицо прикрыла ладонью, оставив щелочку, чтобы можно было наблюдать за тропинкой, по которой я сюда пришла.Потянулось томительное время ожидания.Внизу живота всё пылало.И вот наконец я услышала шаги.Ребята направлялись в мою сторону.Я повернулась к ним задом, встала на колени, пригнула голову к траве, и просунув руку между ног, стала ласкать себя.Когда парни увидели меня, то сначала остановились, разглядывая происходящее, а потом подошли ко мне очень близко и молча смотрели . Я заводилась всё сильнее и сильнее от сознания того, что занимаюсь мастурбацией на глазах у парней.Мне доставляло огромное удовольствие извивать тело, сладострастно охать и стонать.
Вдруг я почувствовала, как один из них обхватил руками мои ягодицы.Я обернулась — это был Слава.В моих глазах и во взгляде легко можно было прочитать огромное желание.Я, ни слова не говоря,уткнулась головой в траву, явно намекая на более решительные действия ребят.Слава продолжал ласкать моё тело, пока, наконец, резко не вошёл в меня.Не успел он сделать нескольких толчков, как сильный оргазм потряс моё тело.Я очень громко застонала, вцепившись руками в траву.Слава продолжал ,а я своими судорожными телодвижениями старалась ему помогать.Сильно раззадоривало то, что за нами наблюдал Сергей.Слава не на секунду не оставлял моё тело в покое.В порыве страсти он сильно укусил меня за сосок, и к своему большому удивлению, я обнаружила, что это доставило мне огромное удовольствие, отдавшееся сильным импульсом у меня между ног.
Я и раньше замечала, что неравнодушна к болевым ощущениям при занятии сексом, но такого эффекта не ожидала. Было очень сладко, и прежде чем Слава кончил, я получила ещё два оргазма.У меня это было впервые.До этого я достигала оргазма очень редко, а тут сразу несколько.Затем мы занимались любовью втроём.Я вытворяла всё, что хотела, наяву выполняя все свои долгожданные фантазии.Тело не слушалось моего разума и вытворяло всё, что хотело.Партнёры умело выполняли мои желания.Я наконец-то получила удовлетворение от минета,и даже получила оргазм, когда Сергей кончил мне в рот (муж никогда не позволял делать ему минет).Я как похотливая сучка, сорвавшаяся с цепи, не давала парням покоя.И состояние молящей о сексе женщины ещё сильнее возбуждало меня.Я без всякого стеснения набрасывалась на них, старясь быстрее восстановить их стойких солдатиков.
Распутство так и хлестало из меня.Я действительно, как сучка, ходила на четвереньках, делая непристойные телодвижения своим задом, тёрлась грудью об их тела, целовала и лизала их.А когда Слава, чтобы я отстала, в шутку отшлёпал меня по попе, я получила большое удовольствие. Когда мы наконец, уставшие и удовлетворённые, распластались на траве, был уже вечер.Договорились встретиться на следующий день.Ночью я почти не спала, вспоминая о происшедшем и фантазируя о будущем.Не успокаивала мысль, что завтра будет возможность опять излить из себя все желания.
. . . и брали они меня в разных позах,я была и наездницей, и покорной подстилкой, и наконец я познала обладание мною двух мужчин одновременно …
Жаль, что встретились мы еще только один раз (за мной приехал муж, нужно было уезжать домой).С тех пор один раз приезжала к подруге, но мальчиков моих в деревне не было.Остались лишь незабываемые воспоминания о тех счастливых днях в рутине скучной и однообразной семейной сексуальной жизни.
Все оказалось очень просто – во – первых, наступили сумерки, а во – вторых, мама, выходя из воды, просто велела мне отвернуться. Когда я получил разрешение взглянуть на нее мама была уже одета. Даже карманы сарафана слегка топырились от лежащих в них трусиков и лифчика. Хоть я и ожидал чего – то подобного, но все равно было обидно. Я даже трусы выжимать не пошел в кусты, а сделал это прямо на берегу, просто повернувшись к маме задом.
Только приехав домой я понял насколько устал за этот день. Едва переступив порог я завалился спать, промычав что – то невнятное на мамин вопрос про ужин.
Следующий день я посвятил сборам. Мама предупредила, что ближе к выходным мы переселимся в наше «загородное поместье» надолго. В смысле на несколько недель. Заодно и доделаем там все что не успели. Радости это мне не доставляло, но и деваться было некуда. Оставалось только, как говорится, расслабиться и получать удовольствие. Всего вещей вышло два нехилых баула – и это только мое!
В деревеньку мы приехали под вечер пятницы. Выгрузившись, я сразу обратил внимание что в окрестностях появилась жизнь. Где – то играло радио, в воздухе тянуло шашлыком, а в соседнем доме горел свет. Нам, однако, было не до этого. Для начала надо было обеспечить себе цивилизованный ночлег, поэтому мама допоздна мыла комнату, а я пытался укрепить две оставшиеся от предыдущих хозяев расшатанные кровати.
Суббота так же началась с хлопот. Я отмывал свой чердак а мама что – то делала внизу. Выяснилось, что на чердаке кто – то уже пытался обосноваться, но видно что – то пошло не так. Во всяком случае мне остался столик, стул, здоровенный сундук и прибитые к стропилам полки. Кровать я соорудил сам, широченную, из найденных в сарае досок.
– Вовка, как ты тут? – появилась в люке голова мамы. – А то тебя полдня уже не видно.
Она выбралась наверх, огляделась вокруг, провела пальцем по ближайшей поверхности, убедившись что все чисто.
– А это что? Кровать? – удивилась она, узрев мое двуспальное ложе.
– Ага.
– Ну – ну… – она села на нее, затем откинулась на спину. – Жестковато как – то…
– Я еще не доделал.
– А. . ну ладно.
В этот момент снизу донесся стук в дверь:
– Э – э – эй, хозяева! Есть кто дома!? – громко вопрошал мужской голос.
Я скатился по лестнице и выскочил на крыльцо. У дверей стоял здоровый мужик средних лет, в майке и шортах и улыбался во всю харю.
– Здорово, пацан! Ты один?
Обращение меня покоробило. Я, конечно, молод, но не настолько.
– Нет.
– Ну зови остальных. Скажи, сосед знакомиться пришел.
Я оставил его за порогом и вернулся в сени, намереваясь позвать маму, но опоздал. Она уже сама спускалась по лестнице. Безо всякой задней мысли я подошел ближе и тут мне открылся вид снизу под ее платье. Я чуть не споткнулся. Трусики сегодня были другие, поменьше, с кружевной каймой, закрывающие незначительную часть ягодиц. Видимая часть упругих полушарий соблазнительно перекатывалась когда мама переставляла ноги. Кроме того, ступеньки лестницы были довольно далеко друг от друга и ноги ей приходилось высоко поднимать. Планка трусиков в промежности от этого натягивалась и норовила съехать в сторону, обнажив то одну, то другую губку. К моему глубокому сожалению этого так и не произошло, зато до того как мама меня заметила я успел сообразить и отойти в сторону, словно ничего и не видел.
– Кто там? – спросила она.
– Сосед. Знакомится пришел.
Мужик топтался у двери. Мы впустили его внутрь и усадили за стол на веранде. На столе тут же материализовалась бутылка коньяка. Мне осталось совершенно непонятно где он ее до этого прятал. Мама собрала чего перекусить, относясь к незваному гостю достаточно дружелюбно. Хрен его знает, может, настоящие мужики именно так и должны ходить к незнакомым соседям? Мне вот он все равно чем – то не нравился.
За разговором выяснилось, что у них с братом точно такой же дом – дача сразу за нашим забором, причем уже третий год. Заодно он просветил нас относительно остальных соседей. Рядом с ними живет молодая пара, лет по двадцать пять. Чуть дальше пенсионеры – огородники. С другой стороны тетка в возрасте с маленькими детьми… Ну и так далее. Чем меньше оставалось в бутылке, тем словоохотливее становился мужик. Мы узнавали все новые и новые тайны про местных обитателей, уже не понимая, стоит ли верить всему что слышим. Излияния прервало появление второго брата:
– Пашка! Вот ты где! Вы извините, он такой… общительный.
Мне, однако, показалось что оба они одинаковые. Просто один уже выпивши, а другой еще не очень. Впрочем, от обоих мы с мамой получили приглашение на вечер на шашлыки. Вот там и посмотрим, кто есть кто. – подумал я – Если, конечно, пойдем.
Выпроводив гостей, мы после недолгого совещания решили что надо сходить. Ибо с соседями следует под
держивать хорошие отношения, да и скучать дома, когда рядом такое веселье как – то глупо.
Часам к девяти во дворе у братьев собрались все приглашенные: мы двое, та молодая пара и еще какой – то усатый мужик, поминутно отбегавший в сторону поговорить по телефону. Молодые, Юра и Женя, произвели на меня неплохое впечатление, хотя Юрик подозрительно быстро набрался и стал клевать носом. Женя, мелкая и смешливая, с короткой, почти как у мужа, стрижкой и длинным острым носиком, старалась его расшевелить. Усатый куда – то вскоре исчез с концами и нас осталось шестеро.
Коньяка у братьев оказалось много. Юрик в конце концов сдался и заснул прямо за столом. Мишка, Пашкин брат, предложил отнести его к ним в дом и оставить до утра. С ним мы и поволокли Юрку внутрь. Женька бегала вокруг, открывала двери, предупреждала про ступеньки и больше мешалась чем помогала. Когда мы пристроили тело и вышли из дома мама уже куда – то делась. Пашка тоже пропал, но на это никто не обратил внимания.
Выпитая жидкость дала о себе знать и я огляделся в поисках туалета. Где он находится на участке братьев я выяснить не удосужился. Устроится под ближайшим деревом помешало присутствие где – то рядом хозяев, которым это может не понравится. Так что самым простым выходом мне показалось быстренько сбегать на свой участок, благо в нашем общем заборе не хватает пары досок и можно проскочить не выходя на улицу.
Добредя по высокой траве до дыры, я протиснул в нее верхнюю половину туловища и собрался перешагнуть нижнюю перекладину, когда почти рядом раздался шепот. Я замер и прислушался, оглядываясь. Несмотря на сумерки, слева, в трех метрах от меня, под яблоней стояли мама и Пашка. Да еще и целовались.
Ну ни фига ж себе! – подумал я.
Мне, мягко говоря, уже давно было известно что люди трахаются и им это нравится. Поэтому мысль что у мамы наверняка иногда что – то бывает с разными мужиками меня нисколько не обижала. Если ей хочется – пусть хоть каждый день трахается. Поэтому хоть Пашка мне лично и не был особо симпатичен, к тому что он сейчас делает с мамой я отнесся спокойно. Зато захотелось узнать, насколько далеко в этом деле мама может зайти с человеком, которого знает всего полдня.
Пашка явно нацелился использовать маму по полной программе. Ощупав все ее тело через одежду и уделив при этом особое внимание ягодицам, он вознамерился расстегнуть ей платье. С верхней пуговицей он справился быстро, но потом она перехватила его руки, не допуская до следующей. Пашка сделал вид что сдался, но стоило маме расслабится, как он записал на свой счет еще одну пуговку. В разошедшемся на груди платье показался белый лифчик, но теперь мама бдительности не теряла. Я тихонько подрачивал, пытаясь определиться на чьей я стороне. Как порядочный сын, должен бы быть на маминой. Но поскольку сама она не собиралась убегать, а посмотреть что они будут делать после того, как Пашке удастся ее раздеть очень хотелось, я склонялся на его сторону. В том, что все у него получится я не сомневался.
Тем временем после нескольких безуспешных попыток добраться до пуговиц Пашка схватил маму за руки и с некоторым усилием опустил их вниз, прижимая к своему животу и совершенно естественным образом засовывая себе в шорты. Наверное, мама не стала возражать против этого, потому что он отпустил ее и принялся задирать подол платья. Я затаил дыхание, глядя как постепенно открываются ее ноги, все выше и выше. Вот показались трусики и Пашка немедленно залез одной рукой в них спереди, а другой поддел сбоку и потащил вниз. Я почувствовал, что сейчас кончу, но…
– Пашка! – совсем рядом раздался Мишкин голос. – Пашка! Ты где!?
Мама выдернула руки из Пашкиных штанов и оттолкнула его, отступив на шаг. Я замер. Еще не хватало чтобы Мишка застал нас всех здесь в таком виде! Я, правда, не сомневался что между братьями секретов нет и Пашка все равно потом поделится впечатлениями с ним, но все же…
– Пашка! – не унимался Мишка. – Вовку не видел?! Он не с тобой!?
Вот падла! – подумал я – Предупреждает братца, что я бесконтрольно здесь брожу. Значит знает, зачем братец отлучился.
– Паша, пошли отсюда. – мама поправила платье и застегнула все пуговицы.
– Может, по быстрому успеем? – на Пашку с торчащими вперед штанами было жалко смотреть. Я подумал, что выгляжу наверное так же. И в смысле штанов, и в смысле разочарования.
– Нет. – была непреклонна мама.
– Ну хоть минет…
– Нет я сказала! – мама сделала шаг по направлению к нашему дому.
– А завтра? – не терял надежды Пашка.
– Посмотрим…
– Приходи после обеда.
– Ну не знаю… – протянула мама и тут же спросила – А Мишка?
– Придумаю что – нибудь…
– Вот если он уедет, тогда подумаю.
– Хорошо. Точно придешь?
– Все, Паш, все… – мама развернулась и быстрым шагом ушла.
Моя жена Валентина родилась и выросла в глухой деревне. После свадьбы мы решили съездить к ее родителям, тем более что на свадьбе, которая была более чем скромной, ее родственников вообще не было. Ехать нужно было ночь на поезде и потом еще тридцать километров от станции не известно на чем, потому что до этой глухой деревни общественный транспорт не ходил. Рано утром мы сошли с поезда. У сарая, изображавшего из себя вокзал, стоял УАЗ.
— Ты постой тут, я попробую договориться, — распорядилась Валентина.
Она пошла к зданию, у которого стояла машина, и быстро вернулась.
— Отвезет. Двести рублей за бензин и натура.
— Какая натура?
— Он два раза меня поебет.
— Он сейчас по морде схлопочет два раза.
— Тогда мы пойдем пешком тридцать километров по очень плохой дороге. А у него вездеход.
Я попереживал, но пришлось смириться с обстоятельствами. Мы пошли к машине.
— Мы согласны, когда поедем? – Спросила Валентина.
— Минут через пять, я только накладную подпишу, — ответил довольно молодой водитель.
Вскоре мы тронулись. Погода была ненастная, накрапывал мелкий дождь. Дорога была ужасной. Когда мы проехали километров пять, машина остановилась.
— Давайте первый раз рассчитаемся, а то до второго у меня хуй не встанет, — предложил он.
— Так дождик же на улице, — заметила Валентина.
— Ежу понятно. Мы не будем выходить из машины. Я опущу вот эту спинку переднего сидения, и получится удобное спальное место. Мадам, Вас ожидает секс в положении лежа на спине.
— Давай, сооружай свой ебальный станок.
Водитель опустил спинку переднего сидения, Валентина перебралась туда, сняла трусы, заголила промежность и взяла меня за руку. Водитель оголился снизу и со стоячим членом, от которого исходил резкий неприятный запах, полез на мою супругу. Валентина помогла ему войти во влагалище, и он задвигал задом. Несмотря на походные условия, Валентина испытала оргазм. Она громко застонала, стала энергично двигать задом навстречу движениям партнера, потом смолкла. Водитель со стонами спустил и слез с нее. Мы поехали. Примерно через час все повторилось. Валентина опять кончила, о чем свидетельствовало ее поведение. Водитель привез нас прямо к дому.
Поскольку была суббота, все были дома. Нас встречали Валин отец Николай Иванович и ее мама Евдокия Тимофеевна, старший брат Вали Вадим с женой Галей, и их младший брат Димка, который недавно вернулся из армии. Пообнимались, перецеловались и пошли в дом.
— У нас вчера баня была, так она еще не остыла. Может вы с дороги помоетесь? – предложила Евдокия Тимофеевна и попала в самую точку.
Мы с Валентиной выразили желание до завтрака помыться. Валентина быстро подмылась и убежала, а я стал с удовольствием намываться. Вспомнив нашу дорогу, я возбудился и непроизвольно водил рукой вдоль члена. В дверь заглянула Евдокия Тихоновна.
— У тебя тут все в порядке? А то, смотрю, Валентина убежала. А чего у тебя член-то стоит? Сейчас мы его успокоим.
Она метнулась в предбанник и голой появилась в моечной.
— Воткни-ка мне его, мы его в момент успокоим.
Она встала раком, я сзади вошел в нее и стал накачивать. Для своих пятидесяти семи лет она была еще ничего.
— Муж на меня уже не смотрит, он Галю иногда пользует. Она молодец, не отказывает ему, и Димка ее ебет. У нас тут податься-то некуда. Ты не торопись, может и я сподоблюсь, испытаю удовольствие.
Мы с ней кончили к обоюдному удовольствию. Так я породнился со своей тещей. Забегая вперед скажу, что ничего плохого, что обычно говорят о тещах, между нами не было. От нее исходили только забота, нежность и мудрость. Мы с ней еще несколько раз занимались сексом, и это осталось в памяти, как что-то очень доброе и родное.
Когда я вернулся в дом, в нашей комнате Вадим ебал Валентину, а Димка ебал Галю в их комнате. Через час все собрались за столом. Выпили, обменялись новостями.
— Тут кто-нибудь остался из моих однокашников? – Спросила Валентина.
— Мало, но есть у нас и в соседних деревнях, — ответил Вадим, — наш кузнец, по-моему, с тобой учился. Володя Михеев, здоровый такой. У него уже трое отпрысков.
— А кузница там же? Обязательно его навещу.
Погода стала налаживаться, мы немного погуляли по деревне, но знакомых Валентина не встретила. Пообедали и часа через два пошли с Валентиной к кузнице. Там орудовал огромный мужик, с черной бородой.
— Володька! – Воскликнула Валентина.
— Валечка, здравствуй, я уж думал, не увижу больше тебя.
— Саша, это моя первая любовь. Володя сломал мне целку и долго ебал меня. Я и сейчас неравнодушна к нему. Говорят, у тебя трое домочадцев.
— Нужно же оставить память о себе. Кто-то это делает умом или руками, а у меня только хуем получается.
— Заходи в гости, буду рада тебя видеть.
Володя стал каждый день приходил к нам и в открытую ебал Валентину. Первая любовь не ржавеет.
Когда мы ложились спать, я исполнял свой супружеский долг и отключался. Просыпался я от толчков. Димка ебал Валентину, а она, раскинув согнутые в коленях ноги, одну из них клала на меня, поэтому Димка толкал не только ее, но и меня. Я не стал возникать, родной брат, родная кровь.
Перед отъездом мы с помощью родни разыскали нашего водителя УАЗа и договорились с ним о времени отъезда. Опять он дважды ебал Валентину в машине, потому что с погодой нам опять не повезло, но к поезду мы успели. В купе с нами ехали два здоровенных шабашника, которые всю ночь ебали Валентину. Но у нее от этой поездки остались самые лучшие воспоминания.
120 344
Маша — женщина тридцати восьми лет, брюнетка, отнюдь не полная, но довольно таки пышная. По всякого рода фитнес-клубам она не ходила, но это никак не мешало ей оставаться настоящей красавицей (естественно для тех мужчин, которые ценят женщин, немного в теле). Она была ухожена, имела хороший вкус к одежде, всегда была в меру намакияжена и напарфюмерена. Сейчас она была одета по летнему. В яркий салатовый сарафан из тонкой ткани. Если хорошо приглядеться, можно было даже увидеть как через эту тонкую ткань просвечиваются белые кружевные трусики и бюстгальтер. На ногах у неё были босоножки. Даже перед тем как поехать в деревню, она сделала себе педикюр.
Маша приехала в отпуск на месяц, с дочерью, но без мужа, так как в этом году график отпусков у них не совпал. Она не была в «Старенки» уже лет семь, с тех пор как умерла её мать, но в этом году решила съездить, посмотреть что стало с её домом, и просто отдохнуть от суеты большого города.
Приблизительно в одиннадцать вечера, когда на улице уже была полная темень, Маша вышла из своего дома, который находился на самом краю деревни, возле пруда, и пошла на центральную улицу, просто так… прогуляться под звёздным небом. Тишина… Раньше, в былые времена здесь было много молодёжи. Жизнь кипела… выпивали, пели, смеялись, жгли костры до самого неба. А сейчас, в этой деревенской ночи, тишину нарушал только лай собак, доносившийся из чахлых дворов.
Маша, не спеша, направилась к скамейки, на которой в былые времена они все и собирались большой компанией. Шла она уже без надежды кого либо встретить, но дойдя до места она увидела молодого парня лет двадцати пяти. В темноте было сложно разглядеть его лицо, но по внешнему виду совсем не алкаш. Одет по простому, в джинсы, белую футболку. Парень курил на лавке, задумчиво смотря на звёздное небо. Маша подошла, тоже закурила сигарету, и поздоровалась.
— Привет.
— О, привет, Маш, что-то давно тебя видно не было.
— А мы знакомы? Извини, что-то я тебя в темноте не узнаю.
— Дима Южин! Что? Не помнишь что-ли.
— А… Димка. Как тебя узнать то. Я тебя помню ещё мальчишкой, которого мама гулять только до одиннадцати вечера отпускала. А сейчас вон ты какой уже мужик.
— Это да… Время, как говорится, летит. А тебя какими судьбами сюда занесло?
— В отпуск приехала. Думаю надо этот месяц на свежем воздухе провести. — Маша улыбнулась, а затем добавила, — Вышла вот… хотела, может, любовника себе на это время хоть найти. А где теперь здесь… днём с огнём не сыскать.
Дима ничего не ответил и в воздухе повисла пауза. Эта пауза затянулась чуть-ли не на целую минуту. Молчание нарушила Маша.
— Вот видишь… Тебя встретила, да и то, ты на меня ноль внимания.
— От чего же ноль внимания? Ты вон какая красавица. Просто ты со мной не сможешь…
— Это ещё почему? — удивлённо спросила Маша.
— Я садо-мазо люблю, — ответил Дима и улыбнулся. Маша тоже улыбнулась в ответ.
— Ну и что? Я давно хотела попробовать, что-нибудь этакое.
— Ты, наверное, меня не очень понимаешь. Тебе же будет больно. Именно тебе… не мне.
— С чего ты взял что не понимаю? Всё я понимаю. Наверное плётку в секс-шопе купил, когда в город ездил, и сейчас меня по попе отхлестать хочешь.
— Зачем мне плётку в секс-шопе покупать? Что думаешь, у меня ремней что ли мало? Весь гардероб дома завешен.
— Ты, наверное, не серьёзно. Просто со мной флиртуешь. Смотри… Я ведь и вправду могу тебе позволить.
— Да, флиртую. Но флиртую с серьёзными намерениями.
— Ну тогда давай с тобой договоримся и встретимся. Ты когда сможешь?
— Да «когда» вообще не вопрос. Вопрос только «где». Я в центре живу, здесь людно. А ремнём… Ты же, наверное, стонать, кричать будешь от боли. Всех бабок напугаем. Ещё, гляди, и милицию вызовут.
— Слушай, давай тогда у меня, — снова улыбнувшись сказала Маша. Дочь моя завтра к тётке, в соседний посёлок на три дня уедет. А мы уже будем с тобой, по своему усмотрению время проводить.
— А… Ну тогда хорошо. Точно… Ты же на самом краю живёшь.
— Там с утра я алкаша одного попросила вокруг дома бурьян обкосить. А то заросло уже всё. А к обеду ты тогда подтягивайся. Договорились?
— Договорились.
— Ну вот и славненько. Давай тогда, до завтра. У нас будет ещё время поболтать, а то мы так до утра не разойдёмся. Мне ещё дела по дому подделать надо.
Маша села на лавку рядом с Димой, обняла его, и их губы слились в страстном поцелуе. Затем Маша отпрянула, — Ну всё, хватит лизаться. Ремень, смотри, завтра не забудь.
— Точнее два ремня. Этого я уж не забуду.
— А два то зачем?
— Ну один для того что-бы тебя привязать, а вторым уже тебя пороть буду.
— А… Понятненько. Ну всё, дорогой, до завтра. Чмоки-чмоки тебе.
Маша отошла на пять метров от скамейки, затем обернулась, помахала Диме ручкой, и модельной походкой направилась в сторону своего дома.
Маша расплатилась сторублёвой купюрой и бутылкой водки с мужиком, который косил траву возле дома, и выпроводив его за дверь, поставила чайник и стала ждать Диму. На ней был лёгкий халатик, домашний, но весьма изящный. Накрасилась она ещё с утра и сейчас подошла к тумбочки дабы подушится. Она взяла маленький флакончик и побрызгала себе на шею и грудь. Буквально через пять минут в дверь постучали. Маша открыла. На пороге стоял Дима, и держал в руке большой букет белых лилий, от которых сразу же повеяло необычайно прекрасным ароматом. Маша была буквально ошарашена таким сюрпризом. И где только он смог достать, в этой глуши, такой шикарный букет?
— Димочка, это мне?
— Тебе конечно. Кому же ещё?
— Дима, ты прелесть. Ну давай уже проходи… Не стой на пороге. Ты пока чай завари, а я вазу найду.
— Окей. Ты потом, когда цветы поставишь, сразу халат сними. Я тоже разденусь, и потом уже поболтаем, чай попьём.
Маша ушла из террасы в комнату. Где-то минут через десять она вернулась уже без халата. На ней был комплект чёрного нижнего белья (кружевные трусы и бюстгальтер). К этому времени Дима, тоже уже разделся и даже налил чай. Где-то с полчаса они пили этот чай, болтали о всякой всячине, вспоминали общих знакомых и даже успели обсудить какое-то кино. Весьма странно, но за всё это время, в своём разговоре они не коснулись той темы, ради которой собственно они и встретились, хотя по ним было видно что они оба достаточно возбужденны, даже ни сколько от того что они раздетые, а скорее потому что знали что вот-вот, то о чём они договаривались вчера на скамейки должно произойти. И этот момент настал. Дима посмотрел в глаза Маше и спросил:
— А у тебя кровать с перегородкой?
— Нет… Это для того что-бы было к чему меня привязать? С этим проблем никаких не будет. Кровать стоит одной стороной к трубе от котла. За руки меня к ней привяжешь и затянешь потуже, и я уже никуда от тебя не денусь, — На Машином лице снова появилась улыбка.
— Ну тогда, давай, Маш, начнём. Иди ложись на кровать.
— Наконец-то. Дорогой, мне как лечь. На живот же?
— Конечно на живот. А как же ещё?
— Ну мало-ли… Ты что забыл, что со мной первый раз такое происходит. Ладно… Я пойду лягу. Приходи ко мне поскорее.
Выкурив сигарету, Дима вошёл в комнату, и приблизился вплотную к постели, в которой нервно и возбуждённо дыша, в ожидании порки, лежала Маша.
— А трусы? Трусы то чего не сняла? Стесняешься что-ли или боишься?
— Я стесняюсь? — приподняв голову возмутилась Маша. Она встала на колени, и изящными движениями рук, спустила трусы на ляжки, — Мне уже давно как четвёртый десяток пошёл… Я уже давно ничего не стесняюсь и не боюсь. По моему это ты стесняешься. Не можешь сам с меня трусы стянуть. Наверное, нервничаешь и не знаешь с какой стороны ко мне подойти.
Дима словно принял её вызов. Он провёл рукой у неё между ног, и приобняв женщину сзади, начал массировать ей клитор, одновременно целуя в шею. Затем он поцеловал её мочку уха и прошептал, — Всё, моё солнышко. Давай ложись на животик. Маша прошептала ему в ответ «Хорошо, мой дорогой» и без промедления выполнила его просьбу. Она вытянула руки и положила их на трубу. Дима привязал их, затянув ремень как можно туже.
Вот он, тот момент который по силе возбуждения, для них обоих, был сравним едва ли не с самой поркой. Она была возбуждена до предела, от того что лежала со спущенными трусами, в страхе, что вот-вот последует первый удар. Она лукавила, когда говорила что совсем не боится. Её страх выдавало нервное прерывистое дыхание, а на попе (не маленькой, очень аппетитной попе) стали появляться мурашки. От холода? Вряд ли. В доме было достаточно тепло. Он был возбуждён до предела, от того что перед ним лежала женщина. Он видит её немаленькую, очень аппетитную попу и находится в предвкушении что вот-вот он размахнётся и нанесёт этот самый первый удар. Дима сложил ремень вдвое, размахнулся от всего плеча, и будто-бы ударил, но специально, дабы потянуть этот очень страстный момент промазал мимо Машиной попы. Ремень только издал дикий свист, рассекая воздух, а Маша уже вскрикнула, но затем поняв что ничего ещё не произошло, замолчала. Хотя её дыхание после этого стало ещё громче.
— Машенька, зайка, ты же говорила что не боишься. Что же ты кричишь? Я же тебе пока ещё ничего не сделал. Расслабься, миленькая моя, — с этими словами, Дима провёл ладонью, вдоль спины женщины. Затем поудобнее зажав ремень в руке, снова размахнулся и прицелившись так что бы площадь ремня охватила обе ягодицы, ударил что есть силы. Маша закричала от боли так, что если не дай Бог, кто-нибудь бы проходил мимо дома, то он точно бы подумал, что в этом доме кого-то убивают. Всё её тело забилось в судороге, а пышные ягодицы сразу же стали красными. Они очень возбуждающе дрожали, когда всё тело трясло от боли. Не дожидаясь пока крик женщины перейдёт в стон, Дима сразу же размахнулся и нанёс второй удар, а затем так же третий приложив ещё больше усилий. После третьего удара он опустил ремень, и стал наблюдать за поведением Маши. Её крик, после этих трёх ударов перешёл не сколько в стон, сколько в рыдания. Она заплакала, и Дима наклонился, обнял её и стал жалеть.
— Тише, Машенька, тише… Терпи, моя дорогая. Сейчас я ещё раз, так же ударю тебя три раза. Потерпишь? Хорошо?
Женщине едва хватило воздуха, что бы сквозь стон и плачь выдавить из себя прерывистое «Хо-ро… хоро-шо». Дима снова размахнулся и стал с периодичностью где-то в пять секунд наносить сильные удары. И снова истошный крик. И снова «задыхающийся плачь» Дима снова наклонился, — Давай, солнышко, я с тебя трусы полностью стащу, что — бы тебе по ляжкам тоже досталось.
Он стащил с женщины трусы, закинул их в угол комнаты, и снова стал наносить удары. Как он и обещал ляжкам тоже досталось. Маша стала плакать ещё сильнее, и начала выдавливать из себя слова «Всё… Яяя… Боль-боль-не могу, х-хватит». Дима снова стал её жалеть:
— Солнышко, родненькая моя, потерпи. Я понимаю что тебе больно. Я тебя люблю… очень люблю. Сейчас я тебе, по нижней части попы ударю, ближе к вагине. Очень больно будет… Терпи, солнышко.
Маша задыхаясь простонала «Н-не-е-т». Дима размахнулся, и нанося этот удар, переменил свой тон с лакового на агрессивный, громко выкрикнул «Получи тварь! Сука» Это был самый болезненный удар из всех. От него Маша, закричала так, что сорвала связки, и стон превратился в хрип, а затем снова в плач. Дима снова стал ласковым.
— Почти всё, солнце. Отдохни немножко, потом ещё я тебя несколько раз ударю и всё… Всё закончится.
Дима покурил пять минут в коридоре. После, он вернулся и снова взял в руки ремень. К этому времени, Маша, хоть и сквозь слёзы, всхлипывая, но всё же более менее отчётливо могла произносить слова. «Уходи, прош-рошу те… уходи. Я в по-лицию пойду, тебя посадят» Дима нежно провёл ладонью по её влажному от слёз лицу, прошептал «Тише-тише», и снова стал наносить удары. Она уже не кричала, а только стонала, потому-что на крик уже не оставалось сил. Через какое-то время он наконец-то к ней прильнул.
— Всё солнышко… Последний удар и всё…
Но Диму словно обуяла страсть. Ударив один раз, он не успокоился и с быстротой молнии стал хлестать Машу с криками «На шлюха, получи, блядь! Тварь». Так он нанёс последние пять-шесть ударов, упал к Маше в постель, развязал ремень и обнял её.
— Всё, родная. Прости… Всё… Всё закончилось.
Маша всхлипывая встала на колени, оставив после себя на простыне, в том месте где находилось её лицо, солёную влагу и размазанную тушь. Она уронила свою голову на грудь Диме и продолжила всхлипывать. Он обнял её и стал жалеть, нежно гладя по волосам «Всё, солнце моё, всё закончилось». Через несколько минут таких ласк, она раздвинула ноги и обняла своими ляжками, тело Димы, словно приглашая, что-бы тот вошёл в неё. Тот снял с неё последний элемент одежды, то бишь бюстгальтер и стал трахать. От происходящего она практически сразу кончила. Вообще секс, после порки у них был бурный. Машу накатывал оргазм за оргазмом. Когда она последний раз кончила, они вместе с Димой, обессиленные упали с кровати на пол, и так провалялись около двух часов, лаская друг друга.
— Ну как, дорогая, у тебя попа сильно болит?
— Ты знаешь, нет. Сейчас даже приятно как-то, тепло.
— Это просто ремень. Так бы если прутьями… Там же вообще до крови. В сто раз больней.
— Слушай, Дим, а сколько по времени после прутьев попа заживает.
— Ну я думаю, что бы так… не болело, и недели хватит. А так… шрамы всё равно остаются.
— Я вот думаю… Может нам стоит когда-нибудь попробовать. Только день выбрать, что бы до отъезда у меня всё затянулось.
— Конечно, дорогая. Если хочешь, попробуем. Для тебя всё… всё что только ты попросишь.
Их губы снова слились в страстном поцелуе.
Советы библиотекаря: шесть книг, от которых невозможно оторваться, — от классики до современных произведений.
По выходным сотрудники московских библиотек продолжают рассказывать о детских книгах, которые могут сделать теплее любой зимний вечер. Надежда Королева, главный библиотекарь детской библиотеки № 133, советует произведения, которые отлично подойдут для уютного домашнего чтения.
Малышам
«Сова» Виталия Бианки
Эта проверенная временем книжка (впервые «Сова» была опубликована в 1921 году) отлично подойдет для знакомства маленького ребенка с миром качественной литературы. Добрая сказка написана очень простым и легким языком, она обязательно понравится малышам.
Отец Виталия Бианки был известным орнитологом, поэтому тему природы Виталий Валентинович очень любил с детства. В этой книге он говорит о том, что каждая птица для чего-то нужна, каждая выполняет свое важное дело.
Забронировать книгу в библиотеке
«Рождество в домике Петсона» Свена Нурдквиста
Дружелюбный старичок Петсон живет вместе со своим котенком Финдусом где-то в маленькой шведской деревушке. Им никогда не бывает скучно: с ними постоянно происходит что-то интересное. Благодаря серии из восьми книг о Петсоне и Финдусе шведский писатель Свен Нурдквист прославился на весь мир. Кстати, изначально он хотел создать сказку о двух стариках, но в процессе один из них «превратился» в забавного котенка.
Сюжет этой книжки разворачивается вокруг одного из главных праздников года — Рождества. Герои собираются пойти в лес, чтобы срубить там елку, но внезапно Петсон подворачивает ногу. Что же делать? Прочтите — и узнаете, как герои вышли из затруднительного положения.
Забронировать книгу в библиотеке
.jpg "Порка в деревне рассказ")
Ребятам постарше
«Теплый хлеб» Константина Паустовского
Рассказ «Теплый хлеб» советского писателя Константина Паустовского — отличный материал для размышлений и обсуждений. Однажды мальчик Филька обидел раненого коня, о котором заботилась вся деревня, — ударил его, когда тот потянулся к куску хлеба. А потом в деревне началась череда неудач: остановилась мельница, промерзла река. Как все исправить?
Подойдя к этому моменту, можно закрыть книжку и предложить ребенку самому придумать концовку. А потом снова вернуться к книге и дочитать, чтобы сравнить два финала.
Забронировать книгу в библиотеке
Как увлечь ребенка чтением: лайфхаки библиотекарей
«Черный красавчик» Анны Сьюэлл
Это еще одна история про лошадей. Черный красавчик — конь, от лица которого ведется повествование. Он родился и вырос на ферме, наслаждаясь спокойной умиротворенной жизнью. Но потом в результате несчастного случая он повредил себе ноги и оказался не нужен хозяевам, которые продали его в Лондон — возить тяжелый кеб (наемный экипаж). Черный красавчик наблюдает за людьми, размышляет о жизни.
Книга увидела свет в 1877 году. Писательница Анна Сьюэлл с детства обожала лошадей, но о верховой езде не было и речи — из-за травмы, полученной в 14 лет, она была всю жизнь прикована к постели. Женщина могла подолгу наблюдать за лошадьми, любоваться ими и не выносила, когда с ними плохо обращались. Именно это подтолкнуло ее к написанию книги. Читатели и критики приняли «Черного красавчика» очень тепло. Этот роман стал первой и последней книгой Анны Сьюэлл — писательница умерла через несколько месяцев после ее выхода.
Книга совершенно точно понравится всей семье. Вы проникнетесь всеми трудностями и испытаниями, которые выпадут на долю главного героя, некоторые моменты растрогают до слез. Но все закончится хорошо — ведь доброта и любовь всегда побеждают.
Забронировать книгу в библиотеке
.jpg "Порка в деревне рассказ")
Подросткам
«Я не тормоз» Нины Дашевской
Тринадцатилетний Игнат — самый обычный подросток, который ходит в школу, делает уроки, помогает дома по хозяйству. Но больше всего на свете он любит скорость, свои самокат и скейтборд. У мальчика синдром дефицита внимания и гиперактивности, ему нужно постоянно быть в движении, он не любит стоять на месте. Книга такая же, как и Игнат, — стремительная, динамичная. Все 160 страниц легко можно прочесть залпом.
«Я не тормоз» — победитель конкурса детской книги «Книгуру» 2015 года. Отличное произведение о том, что нужно принимать себя таким, какой ты есть, и что в мире есть люди, которые любят тебя именно за твои особенности.
Забронировать книгу в библиотеке
«Оскар и Розовая Дама» Эрика-Эмманюэля Шмитта
Французский писатель и драматург Эрик-Эмманюэль Шмитт затрагивает очень серьезную и непростую тему. Главный герой, десятилетний Оскар, болен раком. Он лежит в больнице, и о нем заботятся сиделки, облаченные в розовую униформу. За это маленькие пациенты зовут их Розовыми Дамами.
Однажды врач сообщает Оскару, что ему осталось жить всего 12 дней. И тогда одна из Розовых Дам предлагает ему представить, что за один день он проживает 10 лет. Мальчик рассказывает о тех воображаемых событиях, которые могли бы с ним произойти.
Может показаться, что эта книга слишком печальна. Но это не так. Она наполнена светлой грустью, и, читая ее, совсем не чувствуешь тяжести и горечи.
Забронировать книгу в библиотеке
Больше отличных книг, проверенных читателями детских библиотек и их сотрудниками, — в рубрике «Советы библиотекаря».