Пора привлечь внимание и сказку рассказать текст на русском песни

Посольство России на Украине уличило американское дипломатическое представительство в Киеве в искажении слов президента РФ Владимира Путина о ситуации в Донбассе.

«В который раз приходится констатировать, что посольство США в Киеве перевирает слова российских руководителей. Точная цитата российского президента: «Русофобия — это первый шаг к геноциду». Разве не так?» — говорится в посте, размещённом дипломатами в Twitter.

Ранее, 9 декабря, Путин на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека заявил, что происходящее в Донбассе напоминает геноцид, а первый шаг к нему — проявления русофобии.

«Должен сказать о русофобии как о первом шаге к геноциду. То, что сейчас происходит в Донбассе, мы с вами хорошо видим, знаем. И это, конечно, очень напоминает геноцид», — сказал российский лидер.

При этом он подчеркнул, что в этом вопросе «нужно действовать очень аккуратно, с тем чтобы не девальвировать эти понятия».

«Но они должны отражать реалии происходящих событий», — добавил Путин.

В США в ответ заявили, что «выдвигать ложные обвинения в геноциде — опасно и безответственно» и в России поднимают эту тему, чтобы якобы переложить на других свою ответственность за страдания людей в Донбассе.

«Подконтрольные России власти в оккупированном Донбассе нарушают права человека, незаконно содержат украинских граждан в тюрьме, подавляют свободу слова и принуждают украинцев получать российские паспорта. Это знает весь мир, и ложь России по поводу Донбасса — ещё одна очевидная попытка переложить вину за страдания, причинённые самой же Россией», — говорится в Twitter американского посольства.

Донбасс и Запад

Между тем ранее в ЕС призвали Киев соблюдать права жителей Донбасса — в частности, не ограничивать их передвижение на контрольных пунктах въезда — выезда (КПВВ), которые в своё время были закрыты под предлогом распространения коронавируса.

«COVID — это не оправдание для их закрытия. Это может быть поводом для ограничения количества пересекающих КПВВ, но это открытая местность… Потому я не воспринимаю такой аргумент», — сказал в октябрьском интервью «РБК-Украина» спецпредставитель ЕС по правам человека Имон Гилмор.

Он также отметил отсутствие прогресса в расследовании февральских событий 2014 года на Майдане и майских в Одессе, когда радикалы-националисты подожгли Дом профсоюзов, где пытались спастись противники «евромайдана».

В связи с этими и другими преступлениями Россия подала межгосударственную жалобу против Украины в Европейский суд по правам человека, основываясь на ст. 33 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В Генпрокуратуре РФ этот шаг аргументировали необходимостью привлечь внимание мирового сообщества «к грубым и систематическим нарушениям прав человека украинскими властями, зафиксировать в международно-правовом поле многочисленные факты преступных деяний, заставить власти Украины прекратить их совершение и провести надлежащее расследование».

В свою очередь, официальный представитель МИД РФ Мария Захарова выразила мнение, что все средства, которые Киев получает от своих западных партнёров, а также налоги тратятся властями на убийство собственных граждан.

«Вместо реализации мирного плана применяется план отнюдь не мирный — поставка вооружений, накидывание кредитного ярма, заключение как бы легальных финансовых контрактов на закупку вооружений. За эти огромные суммы платит украинский налогоплательщик. Только платит-то он не за свою безопасность, а оплачивает он убийство гражданских лиц на своей территории, своих братьев, которых убивают из этого оружия», — заявила Захарова 10 декабря в эфире Первого канала.

В свою очередь, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков отметил, что в Москве хотели бы видеть от Запада призыв к Киеву прекратить провокации на юго-востоке страны.

«Если уж мы говорим о необходимости деэскалации на Украине, мы хотим видеть призывы какие-то в адрес Киева, чтобы Киев прекратил провокационные действия на линии разграничения, но, к сожалению, не видим никаких обращений в адрес Киева», — сказал Песков журналистам, комментируя обращение представителей G7 к Москве с требованием деэскалировать ситуацию вокруг Украины.

Он также подчеркнул, что в России бы также поприветствовали призыв выполнить минские договорённости и наладить диалог с самопровозглашёнными республиками.

Однако, как свидетельствует дипломатическая переписка между главами МИД России, Франции и Германии, Париж и Берлин считают, что налаживание прямого диалога между Киевом, Донецком и Луганском «не найдёт поддержки среди стран нормандского формата». Более того, глава МИД Украины Дмитрий Кулеба в июле прошлого года заявлял, что закрепление особого статуса ДНР и ЛНР в Конституции для Киева неприемлемо. Однако это идёт вразрез с Минскими соглашениями, где это требование прописано в 11-й статье документа. Согласно ей, в стране должна быть проведена конституционная реформа, предполагающая «в качестве ключевого элемента децентрализацию… а также принятие постоянного законодательства об особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей».

Американская кампания

Вместе с тем на Западе, в частности в США, предпочитают возлагать ответственность за эскалацию ситуации в Донбассе на Россию.

«Россия является тем камнем, который препятствует мирному урегулированию», — заявлял в октябре глава Пентагона Ллойд Остин на брифинге по итогам переговоров с экс-министром обороны Украины Андреем Тараном.

Помимо этого, с подачи Вашингтона вокруг России в последние месяцы развернулась целая информационная кампания по приписыванию Москве намерений «вторгнуться» на Украину. Эта тема активно обсуждается в американских СМИ, а также становится предметом разговоров на международных мероприятиях, включая встречу глав МИД G7. США также пригрозили России санкциями и другими ограничениями.

«Я абсолютно ясно дал понять президенту Путину, что если он вторгнется на Украину, то последствия для его экономики будут разрушительными», — заявил президент США Джо Байден.

При этом он исключил отправку американских войск на Украину для военного противостояния России.

«Рассказывают сказки»

Эксперты отмечают, что нынешняя позиция США демонстрирует их нежелание объективно оценивать ситуацию на Украине, так как это не отвечает их нынешним интересам. Поэтому Вашингтон пытается менять реалии, стараясь все грехи Киева приписать России.

«Но жителям Донбасса рассказывать эти бредни бесполезно, поскольку они хорошо знают, кто и откуда стреляет и почему всё это произошло. Этот конфликт — последствие государственного переворота на Украине 2014 года, поддержанного и легитимированного США. Поэтому Вашингтон сейчас создаёт параллельную реальность, чтобы оправдать происходящее в стране», — пояснил в комментарии RT политолог, экономист Александр Дудчак.

По его мнению, в США закрывают глаза на преступления Киева, так как им удобна нынешняя ситуация для оказания давления на Россию. И это уже не первый раз, когда американские власти отказываются признавать очевидное — что их подопечные переходят все границы.

«Такая же ситуация в своё время была в Югославии. И подобной политикой США сейчас фактически благословляют киевские власти на продолжение войны и геноцида в Донбассе», — отметил эксперт.

Он также указал на абсурдность ситуации, когда Западные страны требуют от России выполнять Минские соглашения, хотя они являются руководством к действию для сторон конфликта.

«Подобные призывы от некоторых западных представителей вызывают удивление, так как России там нечего выполнять. Она не является стороной конфликта. Выполнять обязательства должна Украина, однако в её адрес никто на Западе в критическом ключе не высказывается», — добавил аналитик.

В свою очередь, старший научный сотрудник Центра европейских исследований ИМЭМО РАН Владимир Оленченко заметил, что нынешней позицией по ситуации в Донбассе США дискредитируют сами себя.

«Такие заявления американской стороны говорят о том, что в Вашингтоне в курсе, что творится на территории Украины. Получается, что таким образом они становятся соучастниками преступлений, совершающихся при попустительстве киевских властей», — выразил своё мнение Оленченко в разговоре с RT.

К тому же, как напомнил заместитель директора Института истории и политики МПГУ Владимир Шаповалов, США сами занимают не последнюю строчку среди тех, кто нарушает права человека и совершает военные преступления. В связи с этим нынешнее заявление американского посольства аналитик оценил как прямой сигнал Киеву, что все их правонарушения будут оправданы.

«США фактически говорят: продолжайте в том же духе и даже наращивайте свои усилия. В этой связи все их заверения в безальтернативности Минских соглашений не более чем формальная декларация», — сказал RT Шаповалов.

Однако, отметил Владимир Оленченко, ни при каких обстоятельствах в США не будут признавать, что на самом деле они покрывают военные преступления Киева, и предпочтут отвлекать внимание европейских союзников мнимым вторжением России.

«Это вписывается в нынешнюю американскую повестку. И цель этой повестки — сделать Россию ответственной за конфликт, который создали украинские власти своей радикальной политикой. А если Россия станет ответственной за этот кризис, то против неё можно будет по поводу и без вводить тяжёлые санкции и наращивать вокруг её границ военные силы», — подытожил эксперт.

Алексей Навальный начал осваивать в колонии профессию швеи и написал об этом пост, в котором признал, что теперь понимает тех, кто требует ввести для ряда профессий названия в женском роде.

Читатели указывают, что в перечне не хватает еще одного «синонима».

Елена Кузьменок

Ну то есть «Зону» Довлатова Навальный не читал и бессмертного «требуется швей» не знает))

Многие комментаторы тут же вспомнили, что в русском языке существует и слово «швец» – правда, в официальном перечне профессий его нет все равно.

Владимир Абаринов

Обращаясь к читателям, Навальный спросил, как можно обозначить слово «швея» в мужском роде, и предложил четыре своих варианта: «швейк», «швендр», «швелендр» и «швелуэпсер». Пользователи в ответ предложили вариант «портной».

Ну это он напрасно. Пословица даже есть: «и швец, и жнец, и на дуде игрец».

Предлагают и слово «портной», хотя оно подразумевает несколько иную квалификацию.

Татьяна Бородина

Да, для несведущих очень похоже, но швея никогда не сможет быть портной, а портной может быть швеем)))) У швеи функции выполнять операцию, возможно, одну [и ту же] всю жизнь. Например, боковые швы.

Ольга Панасюк

Портной в ателье, швея – на потоке, на фабрике.

Общее направление мысли Алексея Навального прогрессивные комментаторы так или иначе одобряют.

@CoffeeLemonSoda

Помнится, Навальный усердно иронизировал в Инстаче на тему феминитивов под фото с Юлией, и было это в духе «как сейчас правильно? Партнёрка?», но став «швеёй», понял, что [ничего] смешного.

Максим Бурмицкий

Навальный конечно отжёг, всегда стебался и троллил феминисток из-за феминитивов, а вот как самого замисгендерили, не придумав маскулятива к швее, так сразу понял, зачем и феминитивы нужны )))

Фарид Бектемиров

Трогательный пост на самом деле

(а от идеи «горячо поддерживаю право каждого называться так, как он хочет», если подумать, ещё и буквально пара шагов до признания прав транс-персон и поддержки свободного выбора личных местоимений)

Николай Кавказский

Алексей Навальный выступил в поддержку феминитивов. Молодец!

Сергей Кузнецов

Действительно, гениальная история

(Я сдержанно отношусь к феминитивам из-за non binary persons, но полностью согласен с тем, что люди имеют право называть себя любыми словами, какими хотят)

Владимир Плотников

Все говорят о том, что Навальный поддержал феминитивы, но мне гораздо больше нравится как он пишет:

«Не буду вас утомлять обсуждением тонкостей тюремных профессий. Не знаете и отлично — ни к чему оно вам. Скажу только, что мне нравится картинка, где я пекарь, — стою, такой румяный детина в белом колпаке, уперев руки в бока, смотрю, как в печи поспевают ХЛЕБА, и чему-то задумчиво улыбаюсь».

Может, он в поэтизированного левого интеллектуала в тюрьме эволюционирует, а? Вот было бы забавно. Кроме шуток — без серьезных последствий для психики такой опыт пройти не может. Это уже абсолютно точно.

Андрей Шашков

Помнится, до посадки многие критиковали его именно за это: нетерпимость, грубость, резкость, авторитарные замашки. Не случится ли так, что из тюрьмы выйдет Навальный, который проработал этот свой главный минус для роли президента?

Если так, то Путину задолжали уже две нобелевских премии мира. Одну за конструирование современной политической украинской нации, вторую — за подготовку преемника под ключ.

Однако часть аудитории не уверена, что Алексей Навальный действительно стал понимать феминисток лучше.

НЕБОЖЕНА

Навальный доказал , что феминитивы важны только на мужской зоне. Вряд ли кто-то на женской зоне обижается на обращение «повар».

Многие вспомнили, что до Алексея Навального швейное дело осваивал другой известный политзаключенный.

Мария Яковлева

Оказывается, Навальный в тюрьме решил стать швеёй.
История повторяется! До него уже Ходорковский был швеёй-мотористкой.
И даже песня есть на эту тему, Юлий Ким написал.

Вероника Любарская

Ну как не вспомнить по этому поводу замечательного нашего Юлия Черсановича:
«Говорю с прямотой большевистской,
У меня тут желанье одно:
Я хочу быть швеей-мотористкой,
Я хочу тебе ткать полотно.
Я хочу быть швеей-мотористкой,
Дерипаской мне быть западло».

Прокремлевские комментаторы тоже об этом вспоминают, но только для того, чтобы сравнить Навального с Ходорковским не в пользу нынешнего политзаключенного №1.

Мышь в овощном

Перед нами как будто спор ведущих российских оппозиционеров.

Алексей Анатольевич пытается превзойти Михаила Борисовича, и для того должен доказать и миру, и самому себе, что способен шить рукавички лучше своего именитого заочного оппонента.

Мейстер

Навальный устроился на работу в швейный цех колонии. Это главная новость о нем за последние несколько месяцев. Если сравнивать Навального с Ходорковским, то последний никогда не выпадал из повестки. Вечно какие-то иностранные главы требовали его освобождения (и само помилование во многом было жестом доброй воли накануне Олимпиады в Сочи). Накануне переговоров в видеоформате Путина и Байдена даже не поднимается вопрос о «главном политическом узнике России», как Навального совсем недавно называли западные СМИ.

Ходорковский стремился присутствовать в медиа-повестке и самостоятельно, постоянно слал через адвокатов какие-то письма на актуальные темы, которые худо-бедно обсуждались в обществе. Навальный же просто растворился — кроме как про то, что работает швецом, и сказать-то нечего. Только тянет пошутить: надеемся, что изготовленная им продукция будет шита не теми же белыми нитками, что и его «расследования».

Тем временем Google сообщил, что имя Алексея Навального в сети в прошедшем году искали чаще любых других, а фильм о «дворце Путина» в Геленджике занял первое место в трендах YouТube, набрав почти 120 млн просмотров.

Кроме части о феминитивах, в посте Навального привлекли внимание и другие описанные им особенности тюремной жизни.

Натали Радько

Навальный пишет: «Вызывает меня начальство нашего лагеря. И говорит:
— Ваше, осужденный Навальный, исправление невозможно без привлечения к трудовой деятельности. Вы у нас девять месяцев сидите, пора уже и поработать.»
Дальше положенная демагогия, после чего называют конкретные профессии: повар, пекарь, что -то там еще и швея.
Навальный размечтался, увидел себя, пекущего и выкладывающего на стол душистый хлеб… Выпалил:
-Пекарь!!!
-Понятно, -ответило начальство, — значит, швея.
И это прекрасный диалог, отражающий не тюремную систему, а систему государственную. в которой идеал — тюрьма.
Я уверена, что этот осУжденный, и шить научится. Все же Йельский университет закончил. Практика по разложению коррупции на частицы и атомы в любом деле основа.
А история почти милая. В смысле человеколюбия.

А кто-то уже готов покупать одежду made by Navalny.

Антон Орех

Лежат у меня дома подарочные варежки от Ходорковского из колонии. Теперь хотел бы иметь и варежки от Навального.

Елена Махрова

Стартап…
Шьём строительные рукавицы. В бок вшиваем бирку.
Hand made Navalny.
По 100$ с руками оторвут.

ЧТД

Кстати, шить Навальный будет на новеньком оборудовании: владимирская ИК-2, где он сидит, в начале ноября объявила конкурс на поставку 22 одно- и двухигольных прямострочных машинок, трёх оверлоков, одной петельной машинки, одного полуавтомата для пришивания пуговиц, раскройный нож и отрезную линейку. Общая сумма двух (1, 2) контрактов 703 649 рублей. Оборудование придёт до конца этой недели.

Предновогодние месяцы — традиционно тяжелый и полный излишних переживаний период, но музыка позволяет справляться и не с такими состояниями. К счастью, серый конец осени принес самые разношерстные и неизменно яркие релизы: энергичный и ироничный соул от супердуэта Silk Sonic, не менее духоподъемный альбом от австралийцев Parcels, пробирающие фортепианные мелодии Нильса Фрама и даже новые Placebo. Эти и другие музыкальные новинки — в плейлисте «Ленты.ру» на Сберзвуке.

Riki — Florence & Selena

В прошлом году у лос-анджелесской исполнительницы Riki вышел начиненный синтезаторами и в чем-то даже мистичный дебютник, названный в честь ее псевдонима, за которым с разницей в год последовал второй лонгплей, опубликованный на Dais Records — лейбле, выпускавшем музыку легендарного Дженезиса Пи-Орриджа, сторонников тяжелого синти-попа Cold Cave и дарквейв-проекта Дэба Дэмура Drab Majesty. Все эти имена дают понять, с чего начинала Riki, но не сильно пересекаются с настоящим: за год артистка явно поработала над концептуальной составляющей своего проекта, смягчив остроты как в музыке, так и в визуале. Первое, вероятно, можно объяснить сотрудничеством с одним из участников Telefon Tel Aviv Джошуа Юстисом, который добавил к хрупкому вокалу Riki пылкие звуки саксофона и не перебивающие остальные элементы клавишные, а второе — талантом режиссера Трэвиса Уодделла, создавшего туманное видео, запечатлевшее Riki в новом, предельно подходящем под ее последние песни образе.

Placebo — Surrounded by Spies

В последнее время Placebo настолько редко напоминали о своем существовании, что об участниках группы, кажется, начали говорить как о мертвых — с почтением и нулевой надеждой на повторную встречу. Тем не менее некогда культовый коллектив во главе с Брайаном Молко предпринимает аккуратные попытки вернуться: в сентябре музыканты представили первый за пять лет сингл Beautiful James, а пару месяцев спустя опубликовали клип на Surrounded by Spies, который в общем-то оказался не столько цельной историей, сколько обычной записью со скрытых видеокамер, выкрашенной в синие тона. Из цепляющего в видео — разве что усы Молко, из-за которых артиста теперь сравнивают то с Михаилом Боярским, то с Томми Кэшем, но стоит признать, что это не имеет никакого значения, пока его голос звучит все так же магнетически и наслаивает мрачные переживания о преследованиях. Тут можно подумать, что музыканта настигла странная паранойя, но сингл Surrounded by Spies основан на реальных событиях — как утверждает Молко, он написал его, когда обнаружил, что за ним шпионят соседи.

Ibeyi — Made of Gold (feat. Pa Salieu)

Несколько лет назад дуэт двух сестер-близнецов Ibeyi довольно часто мелькал как в зарубежных, так и в российских медиа, но в последние годы, по всей видимости, слегка затух среди целого ряда других артистов, не менее искусно работающих с африканскими мотивами. 17 ноября Наоми и Лиза-Каинде Диас объявили в Twitter, что их проект ждет «новое начало» и продолжение альбома 2017 года Ash. Перезапуститься артистки решили с коллаборации с британским рэпером Pa Salieu — максимально таинственно, шаманской и дополненной завораживающим клипом песней. В видео музыканты предстают в образе божеств йоруба: Наоми становится повелительницей грома, Лиза-Каинде — повелительницей воды, а Pa Salieu достается роль африканского короля. Смотрится и слушается эта коллаборация эффектно, но на последних секундах не покидает ощущение, что если Ibeyi хотят продолжать кого-то удивлять, им стоит не так прямолинейно использовать жанр бесконечных бесед с предками.

Nils Frahm — Late

В то время как одни в период пандемии начинают наводить порядок дома и разгребать старые вещи, немецкий композитор Нильс Фрам решил разобраться в своих музыкальных архивах: музыкант собрал 23 фортепианные композиции, которые он создал в период с 2009 по 2021 год, и сложил их в сборник с говорящим названием Old Friends New Friends. В него вошли 23 довольно разрозненные мелодии, записанные на разных инструментах и по-прежнему отражающие умение Фрама заполнять своей музыкой все части тела и скользящие в голове мысли. Композитор считает, что, несмотря на такой долгий временной отрезок, заложенный в релизе, ему удалось создать своеобразный совершенный хаос: «Во многих моих записях есть место, где вы чувствуете «это центральный элемент», но здесь меня это не очень беспокоило. Тем не менее это все еще похоже на мою вселенную, и я горжусь тем, что все эти вещи, которые я никогда раньше не мог объединить, теперь работают вместе. Это как если бы я швырнул цветы в вазу, а потом понял, что все выглядит абсолютно гармонично».

Silk Sonic — Smoking Out the Window

В феврале Бруно Марс и Андерсон Пак объявили о создании дуэта Silk Sonic, месяц спустя представили первый сингл Leave the Door Open, разлетелись с ним по TikTok и наконец выложили первый лонгплей An Evening with Silk Sonic — и звучит он именно так, как и должен звучать совместный альбом двух больших звезд, умеющих и по отдельности записывать мелодичный и душевный соул. Слушать дуэт Марса и Пака легко, радостно и приятно — пускай, где-то предсказуемо и слишком гладко, но эти пробелы не мешают музыкантам собирать довольно позитивный фидбэк по проекту Super Silk и залетать в номинации на «Грэмми». Ну, а тем, кто все же яростно ругает Silk Sonic за слишком коммерческий саунд и оторванность от канонов вроде Марвина Гэя или Барри Уайта, стоит снизить уровень серьезности. В конце концов сами Silk Sonic явно относятся к себе с нехилой долей иронии, которая считывается уже в первых строках Smoking Out the Window: «Эта любовь начиналась так мило и нежно, но теперь она заставляет меня курить в окно».

Parcels — Famous

В сингле Famous австралийский квинтет Parcels, похоже, заряжается от тех же музыкальных стилей, что и Silk Sonic, а перекладывает диско и фанк на современность так же упрощенно, как Марс и Пак работают с соулом. Но тут надо сказать, что в начале долгой и серой зимы такие энергичные, танцевальные и, что самое характерное, теплые по своей атмосфере гимны приходятся как нельзя кстати, помогая вылезать из самых безрадостных размышлений. Для тех, кто остро нуждается в подобной таблетке, кажется, и придумана добрая половина последнего и очень объемного альбома группы Day / Night: в нем Parcels то и дело упиваются всеми оттенками фанка, моментами выдавая совсем уж ожидаемые приемы, но сбалансировать это удается благодаря драматичным инструментальным моментам вроде Shadow или Inthecity.

Huerco S. — Plonk IV

У 30-летнего американского электронщика Брайана Лидса целых четыре музыкальных альтер эго, но проект Huerco S., пожалуй, самый интересный в его биографии. Именно в этом амплуа продюсер выпустил один из самых весомых эмбиент-альбомов десятилетия, а то и всех времен — For Those Of You Who Have Never (And Also Those Who Have). С тех пор его музыка стала территорией эскапизма, свободной от каких бы то ни было потрясений современности, — и делал такую музыку Лидс в первую очередь для себя. Все дело в том, что в какой-то момент он понял, что ему нужны были успокаивающие мелодии для напряженных перелетов меду городами, и просто создал их сам. Речь здесь, правда, не о стройных меланхоличных простынях, а о чем-то более обрывочном, деструктурированном и не всегда приятном слуху. По крайней мере, судя по беспорядочному синглу Plonk IV, именно такой вектор Лидс сохраняет и несколько лет лет спустя, умудряясь собрать в пяти с половиной минутах сразу несколько, казалось бы, не особо бьющихся между собой фрагментов.

Taylor Swift — I Bet You Think About Me (feat. Chris Stapleton)

После конфликта с лейблом Big Machine Тейлор Свифт занялась перевыпуском своих пластинок, включая альбом 2012 года Red, а вдогонку к обновленному релизу опубликовала и клип на совместную песню с Крисом Стэплтоном I Bet You Think About Me. В нем американская любимица вновь обратилась к кантри-мотивам и опять выступила в роли коварной бывшей. И не успели фанаты закэнселлить Джейка Джиленхолла после трека All Too Well, в котором артистка рассказала об абьюзивных отношениях с актером, как в свежем клипе Свифт спела о том, что ее невозможно забыть, и устроила в кадре настоящий свадебный переполох с пакостями в виде незапланированного поедания торта и эксцентричными речами на глазах у невесты.

Earl Sweatshirt — «2010»

Название нового сингла Эрла Свитшота отсылает к временам, когда юный хип-хоп-гений выпустил свой дебютник и стал самым молодым участником объединения Odd Future — на тот момент ему было 16. Сейчас музыкант явно растерял былую агрессию, которой он плевался сквозь зубы и которую вкладывал в рифмы, но по-прежнему остался тем, за кем интересно наблюдать. Хотя поводов для привлечения внимания он дает не так много: последний сольный релиз Свитшота выходил в 2019-м, после чего рэпер, очевидно, сосредоточился на совместной работе с другими рэп-тяжеловесами вроде The Alchemist и участников Armand Hammer. Учитывая эту «теневую» роль, становится еще интереснее слушать трек «2010», который оказывается чем-то вроде истории личной эволюции. Свои достаточно жирные штрихи здесь добавляет и продюсировавший сингл Black Noi$e — его мерцающие и скачущие звуки как раз хорошо накладываются на траекторию всех взлетов и падений последнего десятилетия жизни Эрла.

Noize MC — «Выход в город»

Пока Оксимирон дразнил публику микстейпами, альбомами и горячо обсуждаемыми разборками внутри индустрии, другой хип-хоп-ветеран в лице Noize MC тоже работал над масштабным десятым релизом — в ноябре в сети появилось десять треков из его нового лонгплея «Выход в город», которые 17 декабря дополнятся второй частью и еще десятью композициями. И хотя решение дробить альбом на части кажется странным, уже сейчас можно сделать вывод, что за все эти годы тексты Ивана Алексеева не потеряли ни в остроте, ни в актуальности, ни в злости — чего, правда, не скажешь о самой музыке, местами мало отличающейся от песен, которые исполнитель записывал 10, а то и почти 15 лет назад. Музыкант продолжает прибегать к одинаковым методам, включать в свои треки меланхоличные гитары и не особо мелодично миксовать свою читку с панк-роком, но, несмотря на это, Нойза по-прежнему помнят, любят и смотрят — за пару недель у видео на песню «Выход в город» набралось более 750 тысяч просмотров и почти три тысячи преимущественно восторженных комментариев (что редкость для русского YouTube). И все это с учетом того, что творчество Noize MC и клип «Выход в город», в частности, вряд ли назовешь универсальными — уж слишком много тоски в этом видеополотне с серой подземкой и спешащими куда-то антропоморфными голубями.

Плейлист «Ленты.ру» на СберЗвуке

Лучше всего читать этот текст под наши плейлисты «Всякая годная попса». Слушайте нас, где вам удобнее всего. В Spotify, Apple Music или «ВКонтакте» — неважно где, годная попса всегда с вами!

Синглы

Оля Полякова «Взрослая девочка»

Юлия Пошник «Egoistka»

L Devine «Near Life Experience Part One»

Joon «Dream Again»

Луна Моргенштерн «Taking the Blow»

Петр Шерешевский: «Конечно, я бы мечтал о большом своем театре в Москве или Петербурге, но пока я счастлив и тем, что есть»
Фото: пресс-служба Казанского ТЮЗа

«Я не должен был приезжать на премьеру, но почему-то у меня сердце было не на месте»

— Петр, не опасались ли браться за Шварца, тем более за «Тень» — пьесу, которая вместе с «Драконом» и «Голым королем» есть не что иное, как острый политический памфлет? По нынешним временам это смело само по себе.

— Я думаю, мы живем в таком обществе, в котором необходимо говорить о каких-то острых вещах. Слава богу, театр — ниша, где это пока возможно и, надеюсь, будет продолжать быть возможным. Это первое. Во-вторых, то острое политическое звучание, вы не поверите, возникло буквально за час до премьеры.

— Каким образом?

— То есть спектакль был… Мы уже выступили на лаборатории, потом сыграли на сдаче спектакля за неделю до премьерного показа. Сейчас я даже не должен был приезжать на премьеру, но почему-то у меня сердце было не на месте, думаю: «Как это — первая премьера в моей жизни более чем из 50, на которой меня не будет?» Как-то это странно. Поэтому я написал Радиону (Букаеву — главному режиссеру Казанского ТЮЗа — прим. ред.), тот договорился с директором, они с радостью меня пригласили, спасибо им. Я выкроил этот день, прилетел, и мы днем делали прогон.

Спектакль был практически таким же, мы дописали буквально 2–3 фразы и чуть-чуть сменили акценты. Все было точно так же, но ни пришей ни пристегни оказалась вся эта история с министром из Шварца. Непонятно, при чем это все здесь. Потому что история только о любви и поиске человека.

— Вы добавили актерам в текст слова «диссидент» и «либерал»?

— Да, мы их добавили, сделали главного героя уволенным с работы. Буквально за час до спектакля мы это сделали — и как бы возникло другое звучание, хотя, конечно, для меня это прежде всего спектакль о любви, взаимоотношениях человека со своим взрослением, фобиях, страхах любви.

Все-таки это главное. Просто мы живем в социальном мире и как бы рассказывать в безвоздушном пространстве данную историю невозможно, точно так же как и у Шварца это сказка о любви. Притом, что она вроде бы погружена в какие-то сказочные такие социальные реалии, все равно это сказка о любви, чем и цепляет…

Из сказки это пришлось вытаскивать, потому что в сказке-то просто добро и зло, но все-таки это части одной личности и то, что главный враг себя — это ты сам. Да, и разговор с самим собой разных частей одного и того же человека — мне кажется, это тоже очень живая и сегодняшняя тема.

— Знаю, вы изначально говорили, что этот спектакль для вас — очень личная история. И всю премьеру я пытался понять, что могло быть источником этого вдохновения. Сначала показалось, что это история большой юношеской любви, закончившейся печально. Потом вспомнил, что вам на следующий год должно исполниться 50 лет и вы грустите и рефлексируете по этому поводу. Наконец, в финале уже думалось о судьбах либерально мыслящих людей, которым в современной России остаются только пьяные разговоры на кухне. Что-нибудь из этого верно?

— Все. Из этого верно все. Конечно, мы опираемся на свой жизненный опыт, но искусство — это все-таки не исповедь, а перерабатывание каких-то жизненных впечатлений в живые истории, но все-таки это конструкции. То есть я не могу сказать, что у меня в юности была страшно триггерящая история и я поэтому отказался от любви, хотя, может быть, где-то это и близко. Но вы совершенно правильно формулируете: это история того, как человек, пережив очень болезненную любовь, сказал себе, что больше в эту сторону не пойдет никогда, потому что не хочет испытывать боль, а хочет быть защищенным. С одной стороны, это как бы попытка сохранения трезвого ума и душевного комфорта, с другой — его самого это приводит к ощущению полной душевной выхолощенности и пустоты. В основном история об этом. Конечно, все остальные темы, которые вы называете, тоже присутствуют, но уже как обертон.

— Но разве это не обычная история взросления человека, желающего действительно уйти от какой-то излишней боли в отношениях и становящегося менее чувствительным? Мы все через это проходим…

— В общем, да, это история взросления, но не совсем естественного, потому что человек создал себе некую мозговую схему, он придумал себе некий символ веры, который будет защищать его от болей в жизни. Именно об этом разговор. То есть понятно, что человек с возрастом становится спокойнее… Хотя черт его знает, по-разному бывает. Но это разговор именно о фрустрирующих моментах, заставляющих человека делать себе самому лоботомию, и о том, как с этой лоботомией потом этот человек живет.

«Конечно, мы опираемся на свой жизненный опыт, но искусство — это все-таки не исповедь, а перерабатывание каких-то впечатлений жизненных в живые истории, но все-таки это конструкции»
Фото: пресс-служба Казанского ТЮЗа

«Шварц — прекрасный драматург, с ним интересно»

— Что для вас Евгений Шварц в этом спектакле?

— Известно, что Шварц очень тяготился своей ролью сказочника, все хотел писать что-то всерьез. И понятно, что роль сказочника — это им сознательно выбранная такая внутренняя эмиграция от тоталитарного государства, попытка найти себе нишу, в которой он может быть искренним, в которой он может не врать, но как бы спрятавшись за эту сказочную форму. Самое интересное и самое прекрасное в пьесах Шварца — это именно то, что ты чувствуешь под ними какую-то глубину личностного, прожитого материала, болезненного  человеческого отношения к миру, к стране, к, собственно, очень личным темам. Потому что личные темы для него, мне кажется, все-таки главные. И интересно именно декодировать его, то бишь из этих сказок вынимать то, собственно, что являлось вдохновляющим. И вот этот опыт декодирования превращает сказку уже во что-то иное.

— То, что знаменитый писатель родился в Казани, как-то влияло на процесс вашей работы?

— На процесс никак, но это влияло на то, что лаборатория «125» в принципе возникла. Ну понятно, что Радион сочинил ее именно потому, что исполнилось 125 лет со дня рождения, именно потому, что Шварц родился в Казани. Он прекрасный драматург, с ним интересно. Это уже второй Шварц в моей режиссерской жизни. До этого я делал «Обыкновенное чудо». И там тоже занимался, собственно, тем же самым опытом какого-то декодирования. Это очень любопытно — с ним взаимодействовать.

— Весь спектакль у вас звучат Борис Гребенщиков и «Аквариум». Что это, некая непреходящая ценность? Или соображение о том, что вчера было лучше, чем сегодня, поэтому и звучат именно старые вещи?

— Это скорее такая попытка задания маркера времени, потому что «Аквариум» существует в очень разных качествах в спектакле. А когда мы делали эскиз, там была только одна песня, финальная, «Поезд в огне»… Ну как раз о том, что вы говорите,— мы всё продолжаем петь одну и ту же песню, которую написали 20 лет назад, о том, что мы прорвемся, будем свободными, а свободы никакой и не наступает, мы на кухне всё орем эту песню, которая уже бородатая.

А потом я стал искать какие-то маркеры времени и понял, что «Аквариум» очень хорошо его маркирует, потому что, когда ты включаешь песни 90-х для ощущения именно той эпохи, они задают очень точно время. И действительно, у меня, как человека, прожившего 90-е, при виде этого всего срабатывает какая-то щемящая ностальгия.

— Вы режиссер с большим опытом. После премьеры уже понятно, какая судьба ждет казанскую «Тень»?

— Это зависит от энергии театра. Это не зависит… То есть, конечно, зависит от спектакля. Он мне нравится. Мне кажется, очень живые артисты. Думаю, возникла очень живая история. Полагаю, есть просто большие артисты в этом спектакле, а хороши все.

— Назовете имена больших артистов?

— Ну тогда остальные будут думать, что они не большие… Я всеми очень доволен. А дальше судьба зависит уже от энергии театра: поехали на какой-то фестиваль или не поехали, договорились на какие-то гастроли или не договорились и так далее. Как бы это непредсказуемые вещи.

Бывают театры, которые в этом активны, — и тогда у спектакля получается какая-то более шумная судьба. Бывают менее активные — тогда судьба потише. Но, в общем, на самом деле, надеюсь, что спектакль будет здесь идти достаточно регулярно, и это меня уже очень радует. Потому что Казань — это не Серов: да, здесь есть зритель, есть с кем разговаривать.

— Не возникало ли мыслей перенести спектакль после лаборатории из зеркального репетиционного зала ТЮЗа на основную сцену?

— Нет. Просто когда что-то рождается в конкретной какой-то ситуации, не хочется это ломать, потому что, я думаю, тогда надо было сочинять совсем другой, новый спектакль, и на подобное у меня просто не было времени.

— Фотографии со спектакля возбудили отдельных наших читателей, которые писали гневные комментарии. Как по мне, так красота женского тела передана очень нежно и трепетно, и строго говоря, ничего не видно сверх дозволенного. Как актрисы ТЮЗа, с которыми вы работали, отреагировали на вашу режиссерскую идею?

— Во-первых, это издание сознательно спровоцировало шум, сделав обложкой публикации фотографию, на которой спит полуобнаженная девушка. И центр композиции — ее попа. Это фотография со спектакля, но фотография случайная. Так легла, иначе говоря, повернулась, сползла простыня… Этот момент даже не попадает в зону внимания зрителей. Я, по большому счету, ничего против такой провокации не имею. Понятно, что задача медиа — вызывать сильные эмоции своих читателей. Но люди, пишущие возмущенные комментарии, — это не театральные зрители. Они, может быть, в театре-то были последний раз в прошлом тысячелетии. Это такие специальные ханжи-тролли, блюстители скреп, сидящие у своих компьютеров и ищущие, по какому поводу бы крикнуть: «Ату!» И издание сознательно подкинуло им повод, угля в топку. Ответственность за этот шум лежит на издании, а не на спектакле.

Если же отвечать по сути, то я считаю очень важным в сегодняшнем театре работать с телесностью. Мы люди, мы тела и души, мы любим, и это связано с нашей сексуальностью. Невозможно рассказывать о душе, минуя тело. И актеры — живые сегодняшние люди — прекрасно это понимают и чувствуют.

Они понимают, что их тело — такой же актерский инструмент, как голос. Что суть исследования — это исследование души человеческой. И ничего стыдного нет в человеческом теле. Оно прекрасно.

«Я понимаю, что это какой-то очень ценный спектакль, «Иваново детство», который в ТЮЗе возник»
Фото: пресс-служба Казанского ТЮЗа

«Если ты это делаешь в городе, где практически не живут люди…»

— В целом какое у вас впечатление от Казанского ТЮЗа? В Казани он считается театром с непростой судьбой, зданием, требующим реконструкции, репертуаром, тоже вызывавшим в прошлые годы вопросы.

— Я-то видел театр на лаборатории, по сути дела. И лаборатория была очень удачной. Те артисты, с которыми я встретился, прекрасны. Две другие работы на «125» — режиссеров Мити Егорова и Артема Устинова — мне очень понравились. Мне показалось, что они сильные и осмысленные. А артисты в них, соответственно, выглядели сильными и осмысленными. Поэтому у меня было очень приятное ощущение. Кроме того, у вас спектакль опять же в этом году выдвинут на «Золотую маску» — это тоже дорогого стоит. Я понимаю, что это какой-то очень ценный спектакль, «Иваново детство», который в ТЮЗе возник. Радион у вас появился — человек с большой энергией двигать и развивать театр. Так что у меня ощущение какого-то очень живого и интересного процесса, который здесь может происходить.

— По городам, в которых вы ставили, можно изучать российскую географию. Есть ли в нашей провинции этот самый живой и интересный театральный процесс?

— Ну как?.. Ты всюду приезжаешь и всюду, в общем, практически встречаешь живых изголодавшихся по интересной работе артистов, поэтому, когда я что-то делаю, мне интересно всюду. Другой вопрос, если ты это делаешь в городе, где практически не живут люди, то возникает сильная фрустрация на тему того, что ты сделал и для чего это теперь… Ты понимаешь, что на премьере сидят 50 процентов его потенциальных зрителей, а дальше спектакль станет играться раз в два месяца и будет сидеть 10 процентов зрителей… И для кого вообще в этом городе? Я как раз не о Серове говорю. Когда я ставил, хоть это малюсенький город (по-моему, 70 тысяч жителей), там они как раз в тот момент очень активно этим занимались и как-то сумели даже из этого странного города к себе привлечь внимание. Но очень часто бывает, что ты, получив удовольствие, с растерянностью и печалью смотришь на то, как дальше спектакль будет жить. Но живое происходит всюду, интересное — тоже.

— Вы были главным режиссером в драмтеатрах в Новокузнецке и Ижевске, но не очень долго. Мешали личные причины?

— Это каждый раз были какие-то дурацкие стечения обстоятельств. Я и там и тут готов был оставаться… Не могу сказать, что всю жизнь, но лет пять как минимум.

— Директор хотел, чтобы вы были при театре постоянно?

— Ну да, из серии того, что ты должен постоянно быть здесь, а если… Сначала все говорили: «О, ура! Полгода ты здесь, полгода ты не здесь — нормально». А через полгода начинали говорить: «О-о-о, а кто же будет присматривать за труппой?» А потом какие-нибудь люди начинали говорить: «А вот в нашей деревне такие серьезные репертуары, зачем нам это нужно?!» Я начинал ломать репертуарную политику театра в сторону более серьезного, более сложного театра. И на этом… возникали не то что конфликты, но такая ситуация, когда проще разойтись и продолжить дружбу, чем устраивать войну. Потому что свет клином не сошелся ни на Новокузнецке, ни на Ижевске. Но и в том и другом театре после того, как я уже уходил из главных режиссеров, в Новокузнецке затем я спектаклей 10, наверное, поставил, в Ижевске — тоже штуки четыре. С Новокузнецком у меня до сих пор любовь и дружба, с Ижевском — к сожалению, поменьше. Жизнь меняется, что-то течет. Это такие были, как сказать, конфликты или не конфликты, но на уровне «главный режиссер — директор».

— От вас Рэя Куни и Нила Саймона ждали?

— Ну практически.

— И у вас они есть в режиссерской биографии, пусть и давно.

— К сожалению… Да, это происходило давно, и это было таким, как сказать… Нет работы, тебе говорят: «Приедешь ставить Нила Саймона». Работать хочется — ты едешь ставить Нила Саймона. Понятно, что зарекаться ни от чего нельзя вообще в этой жизни.

У меня случилась очень смешная история: меня, по-моему, в 2000-м звал Александр Прокопьевич Кулябин (директор новосибирского театра «Красный факел» — прим. ред.) к себе главным режиссером. Я говорил: «С удовольствием, с удовольствием». Мы поехали к нему на дачу, я ему рассказал, что у нас не будет никакого Рэя Куни, у нас не будет никаких вот этих дурацких комедий, он покивал-покивал-покивал, потом приехал в Питер, сказал: «Тут вот мне надо комедию поставить, вот здесь какой-то режиссер». Не буду сейчас фамилию называть. Мы сидели и смотрели его петербургский спектакль. Кулябин говорил: «Как это может быть?! Почему у нас, в Питере, такие спектакли идут?! Ужас какой! Ну ладно, мне комедию поставить». В общем, этот режиссер стал его главным режиссером на несколько лет вместо меня, а я буквально через два месяца поехал ставить Рэя Куни в Одессу, потому что никакой другой работы не было. Так что зарекаться ни от чего невозможно, то есть лучше не произносить этого, но, конечно, в эту сторону ходить не очень интересно.

«Вообще в чем смысл жизни нашей? Чтобы от точки А (рождения) до точки Б (смерти) каким-то образом растить свою душу. Что будет дальше, неведомо»
Фото: пресс-служба Казанского ТЮЗа

«Я не работаю для публики, а просто занимаюсь познанием через театр»

— Вы в своих интервью говорите, что работаете для, условно, интеллектуальной театральной публики, составляющей, допустим, 5–10 процентов от всех зрителей. Это принципиально важно?

— Да. Только я не работаю для публики, а просто занимаюсь познанием через театр. Это такой разговор уже о смысле жизни, но давайте коротенько расскажу, что я об этом думаю.

Вообще в чем смысл жизни нашей? Чтобы от точки А (рождения) до точки Б (смерти) каким-то образом растить свою душу. Что будет дальше, неведомо. У меня есть какие-то там предположения, у других людей они другие. Я верю в реинкарнацию, кто-то в нее не верит, кто-то верит в то, что мы белковые тела, кто-то верит, что мы попадаем в рай и ад и так далее. Но в любом случае для меня очевидно, если ты растишь свою душу, то на следующем этапе, каким бы он ни был, начинаешь с чуть более высокой ступеньки. И в этом, собственно, и есть смысл нашего делания. И искусство — один из тех тренажеров, которые позволяют тебе это с собой делать. Спектакль — это вовсе побочный продукт. Но этот побочный продукт вырастает как гриб из грибницы. Другое дело, что данный побочный продукт нужно сделать идеальным для того, чтобы этот тренажер работал, иначе это бессмысленно, с одной стороны. С другой — этот побочный продукт является пусковым механизмом для кого-то другого, для того чтобы пустить какую-то цепочку размышлений и работы над своей душой. То есть в этом всем есть смысл, но, по сути дела, спектакль — это не цель, а процесс.

— Вы главный режиссер негосударственного театра, камерного театра Малыщицкого в Петербурге. Как живется негосударственным театрам, особенно в период пандемии? Приходится ли выживать?

— А никак это не связано с последними годами. Я люблю наш театр, пытаюсь выстраивать какую-то там репертуарную политику живого осмысленного театрального места в Питере. Думаю, что зал на 90 мест в центре Петербурга может заполняться до отказа и на самые сложные названия, и на самую сложную драматургию, режиссуру и так далее. И как бы есть возможность заниматься искусством. Но сложность заключается в том, что нам удается получать всякие гранты на то, чтобы мы могли делать спектакли, сам я зарабатываю деньги, работая в больших государственных театрах…

— То есть ваша работа в камерном театре Малыщицкого — это своего рода волонтерство?

— Ну да, да. Но проблема в том, что артисты наши находятся в нищенском состоянии, и изменить это никак не получается. И вот это моя главная головная боль… Люди приходят туда, потому что понимают: здесь интересно, здесь искусство, живой театр, проводят там 3–4–5 лет. Но затем понимают, что перспектив нет никаких, то есть я стану заниматься живым театром, а деньги должен буду зарабатывать по-прежнему неизвестно где и неизвестно как. И, пока у меня нет семьи, я еще могу себе это позволить. Как только появляются семья и дети, все это становится в разы сложнее. И происходит, в общем, такое выгорание. То есть я там 7 лет, по-моему, или 8 главный режиссер — и, по сути дела, сменилось уже три поколения. Ну как бы хорошие артисты, которые пенсионеры, остаются, а вот все, что молодое, работает по 3–4 года, а потом кто-то остается в спектаклях старых, но уже не принимает участия в новых, кто-то просто уходит, и приходится делать вводы… То есть вот это ощущение бесперспективности с точки зрения социальной очень давит… Даже бесперспективности не с точки зрения меня, а с точки зрения команды, которую мы там пытаемся собрать, это тяжелая ситуация в данном смысле.

— Вы несколько лет назад в интервью говорили, что не нужны родному Петербургу как режиссер. Получается, с тех пор что-то поменялось?

— У меня есть свой театр, слава богу, но приглашений за последние 10 лет просто не было. Но вот сейчас у меня будет, тьфу-тьфу-тьфу: мы договорились с двумя государственными театрами, я буду ставить там весной и осенью два спектакля.

У нас в этом смысле консервативно закрытый город. К сожалению, в очень многих театрах проще позвать своего артиста, чтобы он поставил что-нибудь, а потом этот артист как-то постепенно дорастает до режиссера, чем развернуться, покрутить головой и посмотреть, какие режиссеры ходят по Санкт-Петербургу.

— Хорошие петербургские режиссеры постоянно жалуются на театральные порядки в городе. Одновременно в Северной столице полно таких полубесхозных государственных театров, которые делают непонятно какие спектакли и непонятно для кого.

— Нет, они все «хозные». В том-то и дело, что всюду сидит какой-нибудь человек. И такие люди достаточно симпатичны, но они абсолютно сидят… Почему-то в провинции у театров есть амбиции куда-то прорваться и чего-то там достичь, а в Петербурге практически у каждого театра вроде есть амбиции, но не на уровне «мы позовем режиссера, создадим что-то», а на уровне «у нас все хорошо». Нам бы дали «Маску», вот нам, которые здесь сидят. Было бы очень хорошо. Но для этого что-то делать, куда-то двигаться и как-то меняться мы вообще не готовы от слова «совсем» — ну по моим ощущениям. И действительно, это такой путь стагнации.

«Я счастлив тем, что есть, потому что у меня работа интересная, и она есть»
Фото: пресс-служба Казанского ТЮЗа

«Челны — это не Казань»

— Я уже напомнил о вашем возрасте. Не устали ли в без малого 50 лет колесить по городам и весям?

— Конечно, я бы мечтал о большом своем театре в Москве или Петербурге, но пока я счастлив и тем, что есть. Понятно, что мечты всегда есть. Наверное, если ты получаешь большой театр в Москве или Петербурге, то начинаешь мечтать о том, чтобы снимать кино в Голливуде. Я условно говорю. То есть пути для роста всегда есть… социального. Я счастлив тем, что есть, потому что у меня работа интересная и она есть. Я не могу выкроить свободное время под ничто, потому что все время занят. Ну конечно, хотелось бы большего, да, и есть ощущение, что лучшие годы идут, идут, идут. Но надеюсь, что еще лет 15 у меня есть сильных, активных.

— Театр в регионе больше нет желания возглавить?

— Театр в регионе… Если Новосибирск или Екатеринбург, даже Казань, наверное, я бы всерьез это рассматривал. Совсем в регионе уже не очень хочется, потому что я понимаю, когда ты берешь театр, туда нужно очень всерьез вкладываться. То есть это понятно, что ты перестаешь ездить, а свой театр в Петербурге я бросать не хочу. По сути дела, у тебя остается одна постановка в год где-то еще, кроме своего театра одного и своего другого. И тогда ты хотя бы должен понимать, что этот театр имеет зрителя и обратную связь. Это важно.

— Можете назвать три своих спектакля, которые сейчас идут в российских театрах, на которые вы бы позвали зрителей?

— Мне сложно с этим, потому что я все люблю, честно говоря, но просто могу последние назвать. Вот последние две работы: выпустил в Южно-Сахалинске «Атиллу» Замятина, в новосибирском «Красном факеле» — «Тайм-аут» Марины Крапивиной. «Тайм-аут» на «Маску» попал тоже — мы радуемся. «Атилла», мне кажется, тоже очень для меня важная, энергичная и сложная работа получилась.

Еще похвастаюсь, раз уж даю интервью: мы на «Маску» попали и с камерным театром Малыщицкого впервые, что тоже нас очень радует. Может, как-то это немножко изменит нашу судьбу — уж не знаю, каким образом… И для театра это тоже способ роста, попали с пьесой Аси Волошиной «Дания тюрьма».

Я в Пскове люблю спектакли свои: и «Село Степанчиково», и «Ревизор». Что там еще за последнее время было?.. Я просто могу перечислять последние работы.

— Может, если получить наконец «Маску», а вы номинировались уже много раз, режиссерская судьба несколько изменится?

— Не знаю. Но, если получить «Маску», наверное, предложений станет больше.

— Нет ли в ближайших планах постановок в Татарстане? В Казани или, например, в Челнах, где вы делали два спектакля с «Мастеровыми».

— В ближайших планах нет. Меня Армандо Диамантэ (директор театра «Мастеровые» — прим. ред.) сейчас звал главным режиссером в «Мастеровые», но я как раз отказался. Все-таки Челны — это не Казань, не Новосибирск и не Екатеринбург.