Пол лабиринта как пишется

Орфограмма — это напи­са­ние сло­ва с помо­щью пра­ви­ла орфо­гра­фии или в соот­вет­ствии с тра­ди­ци­ей рус­ско­го языка.

Узнаем, что такое орфо­грам­ма в рус­ском язы­ке, если преж­де обра­тим­ся к рас­шиф­ров­ке инте­ре­су­ю­ще­го нас поня­тия. Этот линг­ви­сти­че­ский тер­мин про­ис­хо­дит от гре­че­ских слов orthos, что зна­чит «пра­виль­ный» и gramma — «знак, бук­ва».

Понятие об орфограмме

Исходя из зна­че­ния это­го заим­ство­ван­но­го сло­ва, дослов­но «орфо­грам­ма» — это «пра­виль­ная бук­ва или знак». Имеем в виду, что в рус­ском язы­ке про­из­но­ше­ние мно­гих слов не сов­па­да­ет с их напи­са­ни­ем. В такой ситу­а­ции, когда неяс­но слы­шит­ся глас­ная или соглас­ная бук­ва, это ошиб­ко­опас­ное место назы­ва­ют орфо­грам­мой. В напи­са­нии необ­хо­ди­мой бук­вы в сло­ве воз­ни­ка­ет сра­зу несколь­ко вари­ан­тов, например:

• весна́ или висна́;
• ненастный или ненасный;
• ве́ют или ве́ят

Для пра­виль­но­го напи­са­ния сло­ва в труд­ном месте необ­хо­ди­мо выбрать толь­ко одну бук­ву. А для это­го сле­ду­ет обра­тить­ся к соот­вет­ству­ю­ще­му пра­ви­лу орфо­гра­фии. Орфография систе­ма­ти­зи­ру­ет орфо­грам­мы рус­ско­го язы­ка и с их помо­щью регу­ли­ру­ет вер­ные напи­са­ния слов, сло­во­со­че­та­ний и предложений.

Вот какое опре­де­ле­ние, что такое орфо­грам­ма при­во­дит­ся в Википедии:

В пись­мен­ной речи орфо­грам­ма отра­жа­ет выбор необ­хо­ди­мой бук­вы в сло­ве в соот­вет­ствии с пра­ви­лом орфо­гра­фии. Понятие орфо­грам­мы охва­ты­ва­ет не толь­ко бук­вы, но и эле­мен­тар­ные гра­фи­че­ские зна­ки (про­бел, дефис, про­пис­ная и строч­ная бук­ва и пр.) С этой точ­ки зре­ния выде­лим сле­ду­ю­щие виды орфо­грамм в напи­са­нии слов:

• про­бел меж­ду пред­ло­гом и сло­вом (в озе­ре, над лесом);
• бук­ва (глас­ная, соглас­ная, про­пис­ная или строчная);
• дефис (плащ-палатка, плодово-ягодный, по-моему и пр.);
• слит­ное или раз­дель­ное напи­са­ние (вглубь и в глубь леса, не уви­деть и нездо­ро­вить­ся и пр.).

Орфограмма может нахо­дить­ся в любом месте сло­ва, в раз­ных морфемах:

• в при­став­ке (привок­заль­ный, бездом­ный);
• в корне (окно́, кри­сталлик, книжка, властный);
• в суф­фик­се (дворняжка, си́тцевый, огненный);
• в окон­ча­нии (в след­ствии, на крыше, све­тящимся окном).

Как определить орфограмму в слове?

Чтобы пра­виль­но напи­сать сло­во, сле­ду­ет опре­де­лить, есть ли в нём орфо­грам­ма. Для это­го необ­хо­ди­мо про­из­не­сти сло­во вслух (мож­но по сло­гам), ино­гда в нем нуж­но поста­вить уда­ре­ние. Попробуем понять, что вызы­ва­ет затруд­не­ние в напи­са­нии сло­ва. В выяв­ле­нии орфо­грам­мы помо­гут сори­ен­ти­ро­вать­ся неко­то­рые при­зна­ки. Орфограмма нахо­дит­ся в том месте сло­ва, в котором

• воз­ни­ка­ет труд­ность в написании;
• пишет­ся не так, как слышится;
• звук слы­шит­ся неясно;
• нуж­но при­ме­нить орфо­гра­фи­че­ское правило;
• из несколь­ких вари­ан­тов сле­ду­ет выбрать одну букву.

Рассмотрим это более деталь­но с помо­щью неко­то­рых орфо­грамм рус­ско­го языка.

Примеры орфограмм русского языка

В рус­ском язы­ке при про­из­но­ше­нии слов фоне­ти­че­ская пози­ция глас­но­го или соглас­но­го зву­ка может быть силь­ной или сла­бой. Сильная пози­ция глас­ных зву­ков — это пози­ция под уда­ре­ни­ем. Такие глас­ные слы­шат­ся ясно и чёт­ко и пишут­ся в соот­вет­ствии с их произношением:

• кры́ша
• я́ма
• ра́ма

Без уда­ре­ния глас­ные нахо­дят­ся в сла­бой фоне­ти­че­ской пози­ции. Они слы­шат­ся неяс­но, иска­жа­ют­ся при про­из­но­ше­нии. Но тем не менее в рус­ском язы­ке осу­ществ­ля­ет­ся мор­фо­ло­ги­че­ский прин­цип напи­са­ния слов. Независимо от уда­ре­ния в мор­фе­ме пишет­ся одна и та же бук­ва, кро­ме слу­ча­ев чере­до­ва­ния глас­ных и соглас­ных. «Безударные про­ве­ря­е­мые глас­ные в корне« — это орфо­грам­ма, кото­рая регла­мен­ти­ру­ет выбор необ­хо­ди­мой бук­вы с помо­щью орфо­гра­фи­че­ско­го правила.

Итак, что­бы про­ве­рить без­удар­ную глас­ную в корне, мож­но изме­нить грам­ма­ти­че­скую фор­му сло­ва или подо­брать род­ствен­ное сло­во, в кото­ром уда­ре­ние про­яс­нит сомни­тель­ную гласную.

Понаблюдаем, как реа­ли­зу­ет­ся эта орфо­грам­ма в напи­са­нии слов:

• кольцо́ — ко́льца;
• узнава́ть — зна́ние;
• спеши́ть — спе́шка;
• удиви́тельный — ди́вный.

В рус­ском язы­ке суще­ству­ет нема­ло слов с орфо­грам­мой «Непроверяемые глас­ные и соглас­ные в корне», напи­са­ние кото­рых сле­ду­ет запом­нить или све­рить со сло­ва­рем. Перечислим неко­то­рые бес­про­ве­роч­ные напи­са­ния слов:

Орфограмма «Проверяемые соглас­ные в корне сло­ва» каса­ет­ся напи­са­ния лек­сем, в глав­ной мор­фе­ме кото­рых при про­из­но­ше­нии про­ис­хо­дит оглу­ше­ние соглас­но­го кор­ня, нахо­дя­ще­го­ся перед после­ду­ю­щим глу­хим соглас­ным, или соглас­но­го в кон­це сло­ва и заме­на его пар­ным глу­хим согласным:

• ложка [ш];
• нарезка [с];
• лодка [т];
• зябкий [п];
• мор­ковь [ф’].

Чтобы уста­но­вить истин­ную бук­ву в корне, соглас­но пра­ви­лу орфо­гра­фии необ­хо­ди­мо изме­нить грам­ма­ти­че­скую фор­му сло­ва или подо­брать к нему род­ствен­ную лек­се­му, в кото­рой после про­ве­ря­е­мо­го соглас­но­го ока­жет­ся глас­ная или соглас­ные «л», «м», «н», «р», «в». Несмотря на про­из­но­ше­ние, в корне пишет­ся та соглас­ная, кото­рая высту­па­ет в про­ве­роч­ном слове:

• лож­ка — ложеч­ка, нет ложек;
• нарез­ка — наре­зать, часть нарезок;
• лод­ка — лодоч­ка, мно­го лодок;
• зяб­кий — зябнуть;
• мор­ковь — мор­ков­ный, морковок.

В напи­са­нии ряда слов суще­ству­ет орфо­грам­ма «Буквы и и ы после ц». Сомнение в выбо­ре глас­ных букв «и» или «ы» объ­яс­ня­ет­ся тем, что глу­хой соглас­ный звук [ц] явля­ет­ся все­гда твер­дым. При про­из­но­ше­нии сло­ва после него явно зву­чит [ы], а пишет­ся то бук­ва «и», то «ы»:

• панцирь [п а н ц ы р’]
• огурцы

Выбор напи­са­ния зави­сит от мор­фе­мы, в кото­рой нахо­дит­ся орфо­грам­ма. Согласно пра­ви­лу орфо­гра­фии в корне слов пишет­ся бук­ва «и»:

• цигей­ка
• цир­кач
• цинов­ка
• циф­ра

В суф­фик­се -ын- при­тя­жа­тель­ных при­ла­га­тель­ных и окон­ча­ни­ях суще­стви­тель­ных мно­же­ствен­но­го чис­ла после «ц» пишет­ся бук­ва «ы»:

• яще­рицын хвост
• импе­ра­трицын указ
• молодцы
• зайцы
• пальцы

Немало затруд­не­ний в напи­са­нии достав­ля­ет орфо­грам­ма «Употребление мяг­ко­го зна­ка на кон­це суще­стви­тель­ных после шипя­щих». Написание таких слов сопря­же­но с родо­вой при­над­леж­но­стью име­ни существительного.

Если имя суще­стви­тель­ное име­ет кате­го­рию муж­ско­го рода, то соглас­но пра­ви­лу орфо­гра­фии после шипя­щих соглас­ных «ж», «ч», «ш», «щ» мяг­кий знак не пишется:

• ноч­ной сторож;
• весё­лый циркач;
• малень­кий оборвыш;
• хоро­ший товарищ.

Если имя суще­стви­тель­ное име­ет грам­ма­ти­че­скую кате­го­рию жен­ско­го рода, то после шипя­щих соглас­ных в кон­це сло­ва пишет­ся мяг­кий знак:

• бога­тая залежь руды;
• ощу­ти­мая горечь;
• замет­ная фальшь;
• дру­же­ская помощь.

Все слу­чаи пра­виль­но­го напи­са­ния слов закреп­ле­ны в орфо­грам­мах рус­ско­го язы­ка, зна­ние кото­рых помо­жет овла­деть гра­мот­ны­ми навы­ка­ми пись­мен­ной речи.

Видеоурок

Почему папе эта книжка не нравилась, понятно. И, думаю, он не единственный, у кого она вызывает раздражение: в ней, на первый взгляд, ничего не происходит, кроме того, что большой и маленький заяц выясняют, как они друг друга любят. С точки зрения мужчины, в этом есть нечто «женское», причем такое, что можно терпеть исключительно в период ухаживания (когда допускаются различные отклонения от нормальной жизни), но не дольше. Потому что вообще-то выражение чувств в словах обременительно и «неестественно». А вообще-то мужчине не подобает размениваться на сантименты – в нашей культурной традиции. Или, точнее сказать, в любой культурной традиции, склонной превозносить архаические идеалы «мужского» и «женского». И где настоящим призванием мужчины считается действие, а не речь. Речь – это что-то из женского «репертуара».

Но вообще-то речь – это то, что формирует понимание. В том числе, понимание самого себя. И анекдотическая фраза «Ты хочешь об этом поговорить?» связана с представлением о том, что любая выраженная в словах эмоция – нечто такое, чем можно как-то управлять. Облечение в слова – это некоторая операция, которая придает аффекту «материальную» форму, наделяет его «телесностью». Или, как говорят психологи, «опредмечивает» его. А с предметами нам гораздо проще обращаться. Предметы находится снаружи, вне нас. И поэтому мы можем на них воздействовать разными способами.

Из этой же области – известный психотерапевтический прием борьбы с детскими страхами: ребенку предлагают нарисовать свой страх на листочке бумаги, а потом разорвать его на мелкие кусочки.

Собственно, текст Сэма Макбратни и есть такое «опредмечивание» детского чувства – чувства по отношению к родителю. Ощущение присутствия родителя, тесно связанное с потребностью в безопасности; чувство, что тебя принимают, то есть что ты «имеешь право быть», – это основы доверия к миру, без которого маленький человек не может нормально развиваться. Сначала – доверие, потом – все остальное. Если у ребенка нет базового доверия к миру, он вырастает психически нездоровым. Степень патологии связана со степенью неудовлетворенности этой базовой потребности.

Очеловечивание маленького ребенка во многом связано с тем, как он осваивает речевые возможности. И точно так же, как он учится называть словами предметы, он учится – должен учиться – определять словами свои желания, чувства и мысли.

Естественно, среди прочего он будет «проверять» возможности речи выразить, зафиксировать то, что является его базовой потребностью – доверие к миру. А в основе этого доверия лежат родительские чувства к малышу. И эти чувства выражаются фразой «Я тебя люблю». Фразой, которой некоторые взрослые стесняются или которую считают излишней. Особенно папы.

Важная деталь: в истории Сэма Макбратни действуют маленький зайчонок и большой заяц. Не «мама-зайчиха» и не «папа-заяц», а именно большой заяц – то есть некоторый «обобщенный» взрослый, в котором малыш, в зависимости от собственного желания, может увидеть и маму, и папу, и другого близкого человека.

И что происходит? Зайцы рассказывают о своих чувствах друг к другу не просто словами, а с помощью движений. То прыгают, то кувыркаются, то лапы вытягивают, что для ребенка крайне важно: ведь он познает мир в движении. Знаменитый психолог начала прошлого века Жан Пиаже даже интеллект маленького ребенка охарактеризовал как «психомоторный». Среди прочего, с помощью движений малыши осваивают пространство. И в книжке пространственные «показатели» служат для выражения силы чувств: «я люблю тебя широко-широко», «я люблю тебя далеко-далеко», «я люблю тебя до самой луны». Для взрослого это метафора: чувство вообще-то нельзя измерить. Но в детском мире, где сосуществуют реальность бытовая и реальность игровая, можно. И ребенок использует для «измерения» те мерки, которые он уже освоил и которые ему понятны.

То есть поведение зайцев в книжке, их обмен «информационными сообщениями» по поводу своих чувств абсолютно точно соответствует детскому способу восприятия и мышления. Поэтому детям эта книжка должна нравиться – как любое точное описание их самих. Причем описание не внешнего, а именно глубинного, внутреннего.

И автор так это сделал, что разговор о любви выглядит энергичным и интересным. А картинки показывают, что любовь «по-детски», прежде всего, выражается в возможности вместе играть, общаться. Спросите малыша до чтения: о чем, ты думаешь, тут рассказывается? Он ответит: зайцы играют.

Очень понятно, почему ребенок в ситуации семейных неурядиц постоянно требовал читать ему эту книжку: напряжение между родителями рождает сомнение в прочности и дружелюбности мира. Оно тут же создает зазор между базовой потребностью ребенка и ее удовлетворением. Поэтому он ищет способы компенсации этой нехватки. Один из них – чтение книги.

Но вовсе не обязательно рассматривать «Знаешь, как я тебя люблю?» исключительно как средство, показанное в экстремальной ситуации.

Любому ребенку всегда нужны такие слова, и много их не бывает – особенно, когда слова облечены в художественную форму.

Марина Аромштам