Почитать сказку о царе салтане

Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.

«Кабы я была царица,-
Говорит одна девица,-
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
— «Кабы я была царица,-
Говорит ее сестрица,-
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
— «Кабы я была царица,-
Третья молвила сестрица,-
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».

Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрипела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во все время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Здравствуй, красная девица,-
Говорит он,- будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы.
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».

В сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался.
Царь Салтан за пир честной
Сел с царицей молодой;
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Положили молодых
И оставили одних.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха —
И завидуют оне
Государевой жене.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.

В те поры война была.
Царь Салтан, с женой простяся,
На добра коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.

Между тем, как он далеко
Бьется долго и жестоко,
Наступает срок родин;
Сына бог им дал в аршин,
И царица над ребенком,
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Извести ее хотят,
Перенять гонца велят;
Сами шлют гонца другого
Вот с чем от слова до слова:
«Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку».

Как услышал царь-отец,
Что донес ему гонец,
В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить;
Но, смягчившись на сей раз,
Дал гонцу такой приказ:
«Ждать царева возвращенья
Для законного решенья».

Едет с грамотой гонец
И приехал наконец.
А ткачиха с поварихой
С сватьей бабой Бабарихой
Обобрать его велят;
Допьяна гонца поят
И в суму его пустую
Суют грамоту другую —
И привез гонец хмельной
В тот же день приказ такой:
«Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
И царицу и приплод
Тайно бросить в бездну вод».
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царице молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску волю —
Ей и сыну злую долю,
Прочитали вслух указ
И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.

В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День.прошел — царица вопит…
А дитя волну торопит:
«Ты, волна моя, волна?
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли —
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!»
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог неужто их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон.

Мать и сын теперь на воле;
Видят холм в широком поле;
Море синее кругом,
Дуб зеленый над холмом.
Сын подумал: добрый ужин
Был бы нам, однако, нужен.
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
И пошел на край долины
У моря искать дичины.

К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон…
Видно, на море не тихо:
Смотрит — видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет…
Тот уж когти распустил,
Клев кровавый навострил…
Но как раз стрела запела —
В шею коршуна задела —
Коршун в море кровь пролил.
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,

Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит —
И царевичу потом
Молвит русским языком:
«Ты царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе — все не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
Ты не коршуна убил,
Чародея подстрелил.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду,
А теперь ты воротись,
Не горюй и спать ложись».

Улетела лебедь-птица,
А царевич и царица,
Целый день проведши так,
Лечь решились натощак.
Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорей царицу будит;
Та как ахнет!.. «То ли будет? —
Говорит он,- вижу я:
Лебедь тешится моя».
Мать и сын идут ко граду.
Лишь ступили за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:

К ним народ навстречу валит,
Хор церковный бога хвалит;
В колымагах золотых
Пышный двор встречает их;
Все их громко величают,
И царевича венчают
Княжей шапкой, и главой
Возглашают над собой;
И среди своей столицы,
С разрешения царицы,
В тот же день стал княжить он
И нарекся: князь Гвидон.

Ветер на море гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах.
Корабельщики дивятся,
На кораблике толпятся,
На знакомом острову
Чудо видят наяву:
Город новый златоглавый,
Пристань с крепкою заставой —
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их он кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали соболями,
Чорнобурьши лисами;
А теперь нам вышел срок,
Едем прямо на восток,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана…»
Князь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
От меня ему поклон».
Гости в путь, а князь Гвидон
С берега душой печальной
Провожает бег их дальный;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.

Князь печально отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает,
Одолела молодца:
Видеть я б хотел отца».
Лебедь князю: «Вот в чем горе!
Ну послушай: хочешь в море
Полететь за кораблем?
Будь же, князь, ты комаром».
И крылами замахала,
Воду с шумом расплескала
И обрызгала его
С головы до ног всего.
Тут он в точку уменьшился,
Комаром оборотился,
Полетел и запищал,
Судно на море догнал,
Потихоньку опустился
На корабль — и в щель забился.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
К царству славного Салтана,
И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит: весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце
С грустной думой на лице;

А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Около царя сидят
И в глаза ему глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье на худо,
В свете ж вот какое чудо:
В море остров был крутой,
Не привальный, не жилой;
Он лежал пустой равниной;
Рос на нем дубок единый;
А теперь стоит на нем
Новый город со дворцом,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами,
А сидит в нем князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду;
Молвит он: «Коль жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу».
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Не хотят его пустить
Чудный остров навестить.
«Уж диковинка, ну право,-
Подмигнув другим лукаво,
Повариха говорит,-
Город у моря стоит!
Знайте, вот что не безделка:
Ель в лесу, под елью белка,
Белка песенки поет
И орешки все грызет,
А орешки не простые,
Все скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Вот что чудом-то зовут».
Чуду царь Салтан дивится,
А комар-то злится, злится —
И впился комар как раз
Тетке прямо в правый глаз.
Повариха побледнела,
Обмерла и окривела.
Слуги, сватья и сестра
С криком ловят комара.
«Распроклятая ты мошка!
Мы тебя!..» А Он в окошко
Да спокойно в свой удел
Через море полетел.

Снова князь у моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает;
Чудо чудное завесть
Мне б хотелось. Где-то есть
Ель в лесу, под елью белка;
Диво, право, не безделка —
Белка песенки поет
Да орешки все грызет,
А орешки не простые,
Все скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Но, быть может, люди врут».
Князю лебедь отвечает:
«Свет о белке правду бает;
Это чудо знаю я;
Полно, князь, душа моя,
Не печалься; рада службу
Оказать тебе я в дружбу».
С ободренною душой
Князь пошел себе домой;
Лишь ступил на двор широкий —
Что ж? под елкою высокой,
Видит, белочка при всех
Золотой грызет орех,
Изумрудец вынимает,
А скорлупку собирает,
Кучки равные кладет,
И с присвисточкой поет
При честном при всем народе:
Во саду ли, в огороде.
Изумился князь Гвидон.
«Ну, спасибо,- молвил он,-
Ай да лебедь — дай ей боже,
Что и мне, веселье то же».
Князь для белочки потом
Выстроил хрустальный дом.
Караул к нему приставил
И притом дьяка заставил
Строгий счет орехам весть.
Князю прибыль, белке честь.

Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого:
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их и кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы конями,
Все донскими жеребцами,
А теперь нам вышел срок —
И лежит нам путь далек:
Мимо острова Буяна
В царство славного Салтана…»
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
Да скажите: князь Гвидон
Шлет царю-де свой поклон».

Гости князю поклонились,
Вышли вон и в путь пустились.
К морю князь — а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Молит князь: душа-де просит,
Так и тянет и уносит…
Вот опять она его
Вмиг обрызгала всего:
В муху князь оборотился,
Полетел и опустился
Между моря и небес
На корабль — и в щель залез.

Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана —
И желанная страна
Вот уж издали видна;
Вот на берег вышли гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит: весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице.
А ткачиха с Бабарихой
Да с кривою поварихой
Около царя сидят.
Злыми жабами глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит
С златоглавыми церквами,
С теремами да садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ней хрустальный дом;
Белка там живет ручная,
Да затейница какая!
Белка песенки поет
Да орешки все грызет,
А орешки не простые,
Все скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Слуги белку стерегут,
Служат ей прислугой разной —
И приставлен дьяк приказный
Строгий счет орехам весть;
Отдает ей войско честь;
Из скорлупок льют монету
Да пускают в ход по свету;
Девки сыплют изумруд
В кладовые, да под спуд;
Все в том острове богаты,
Изоб нет, везде палаты;
А сидит в нем князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду.
«Если только жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу».
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Не хотят его пустить
Чудный остров навестить.
Усмехнувшись исподтиха,
Говорит царю ткачиха:
«Что тут дивного? ну,’вот!
Белка камушки грызет,
Мечет золото и в груды
Загребает изумруды;
Этим нас не удивишь,
Правду ль, нет ли говоришь.
В свете есть иное диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Это диво, так уж диво,
Можно молвить справедливо!»
Гости умные молчат,
Спорить с нею не хотят.
Диву царь Салтан дивится,
А Гвидон-то злится, злится…
Зажужжал он и как раз
Тетке сел на левый глаз,
И ткачиха побледнела:
«Ай!» — и тут же окривела;
Все кричат: «Лови, лови,
Да дави ее, дави…
Вот ужо! постой немножко,
Погоди…» А князь в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море прилетел.

Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает —
Диво б дивное хотел
Перенесть я в мой удел».
— «А какое ж это диво?»
— «Где-то вздуется бурливо
Окиян, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор».
Князю лебедь отвечает:
«Вот что, князь, тебя смущает?
Не тужи, душа моя,
Это чудо знаю я.
Эти витязи морские
Мне ведь братья все родные.
Не печалься же, ступай,
В гости братцев поджидай».

Князь пошел, забывши горе,
Сел на башню, и на море
Стал глядеть он; море вдруг
Всколыхалося вокруг,
Расплескалось в шумном беге
И оставило на бреге
Тридцать три богатыря;

В чешуе, как жар горя,
Идут витязи четами,
И, блистая сединами,
Дядька впереди идет
И ко граду их ведет.
С башни князь Гвидон сбегает,
Дорогих гостей встречает;
Второпях народ бежит;
Дядька князю говорит:
«Лебедь нас к тебе послала
И наказом наказала
Славный город твой хранить
И дозором обходить.
Мы отныне ежеденно
Вместе будем непременно
У высоких стен твоих
Выходить из вод морских,
Так увидимся мы вскоре,
А теперь пора нам в море;
Тяжек воздух нам земли».
Все потом домой ушли.

Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их и кормит, и поит,
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете?
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
Торговали мы булатом,
Чистым серебром и златом,
И теперь нам вышел срок;
А лежит нам путь далек,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана».
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану.
Да скажите ж: князь Гвидон
Шлет-де свой царю поклон».

Гости князю поклонились,
Вышли вон и в путь пустились.
К морю князь, а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Князь опять: душа-де просит…
Так и тянет и уносит…
И опять она его
Вмиг обрызгала всего.
Тут он очень уменьшился,
Шмелем князь оборотился,
Полетел и зажужжал;
Судно на море догнал,
Потихоньку опустился
На корму — и в щель забился.

Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана,
И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости.
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит, весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Около царя сидят —
Четырьмя все три глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
Каждый день идет там диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге —
И останутся на бреге
Тридцать три богатыря,
В чешуе златой горя,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор;
Старый дядька Черномор
С ними из моря выходит
И попарно их выводит,
Чтобы остров тот хранить
И дозором обходить —
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
А сидит там князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду.
«Коли жив я только буду,
Чудный остров навещу
И у князя погощу».
Повариха и ткачиха
Ни гугу — но Бабариха,
Усмехнувшись, говорит:
«Кто нас этим удивит?
Люди из моря выходят
И себе дозором бродят!
Правду ль бают или лгут,
Дива я не вижу тут.
В свете есть такие ль дива?
Вот идет молва правдива:
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Молвить можно справедливо.
Это диво, так уж диво».
Гости умные молчат:
Спорить с бабой не хотят.
Чуду царь Салтан дивится —
А царевич хоть и злится,
Но жалеет он очей
Старой бабушки своей:
Он над ней жужжит, кружится —
Прямо на нос к ней садится,
Нос ужалил богатырь:
На носу вскочил волдырь.
И опять пошла тревога:
«Помогите, ради бога!
Караул! лови, лови,
Да дави его, дави…
Вот ужо! пожди немножко,
Погоди!..» А шмель в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море полетел.

Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает:
Люди женятся; гляжу,
Не женат лишь я хожу».
— «А кого же на примете
Ты имеешь?» — «Да на свете,
Говорят, царевна есть,
Что не можно глаз отвесть.
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает —
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
Сладку речь-то говорит,
Будто реченька журчит.
Только, полно, правда ль это?»
Князь со страхом ждет ответа.
Лебедь белая молчит
И, подумав, говорит:
«Да! такая есть девица.
Но жена не рукавица:
С белой ручки не стряхнешь
Да за пояс не заткнешь.
Услужу тебе советом —
Слушай: обо всем об этом
Пораздумай ты путем,
Не раскаяться б потом».
Князь пред нею стал божиться,
Что пора ему жениться,
Что об этом обо всем
Передумал он путем;
Что готов душою страстной
За царевною прекрасной
Он пешком идти отсель
Хоть за тридевять земель.
Лебедь тут, вздохнув глубоко,
Молвила: «Зачем далеко?
Знай, близка судьба твоя,
Ведь царевна эта — я».
Тут она, взмахнув крылами,
Полетела над волнами
И на берег с высоты
Опустилася в кусты,
Встрепенулась, отряхнулась
И царевной обернулась:

Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Князь царевну обнимает,
К белой груди прижимает
И ведет ее скорей
К милой матушке своей.
Князь ей в ноги, умоляя:
» Государыня-родная!
Выбрал я жену себе,
Дочь послушную тебе.
Просим оба разрешенья,
Твоего благословенья:
Ты детей благослови
Жить в совете и любви».

Над главою их покорной
Мать с иконой чудотворной
Слезы льет и говорит:
«Бог вас, дети, наградит».
Князь не долго собирался,
На царевне обвенчался;
Стали жить да поживать,
Да приплода поджидать.

Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости.
Князь Гвидон зовет их в гости.
Он их кормит, и поит,
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы недаром
Неуказанным товаром;
А лежит нам путь далек:
Восвояси на восток,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана».
Князь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
Да напомните ему,
Государю своему:
К нам он в гости обещался,
А доселе не собрался —
Шлю ему я свой поклон».
Гости в путь, а князь Гвидон
Дома на сей раз остался
И с женою не расстался.

Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
К царству славного Салтана,
И знакомая страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости.
Царь Салтан зовет их в гости,
Гости видят: во дворце
Царь сидит в своем венце.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Около царя сидят,
Четырьмя все три глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо,
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ней хрустальный дом:
Белка в нем живет ручная,
Да чудесница какая!
Белка песенки поет
Да орешки все грызет;
А орешки не простые,
Скорлупы-то золотые.
Ядра — чистый изумруд;
Белку холят, берегут.
Там еще другое диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор —
С ними дядька Черномор.
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
А у князя женка есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает;
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
Князь Гвидон тот город правит,
Всяк его усердно славит;
Он прислал тебе поклон,
Да тебе пеняет он:
К нам-де в гости обещался,
А доселе не собрался».

Тут уж царь не утерпел,
Снарядить он флот велел.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Не хотят царя пустить
Чудный остров навестить.
Но Салтан им не внимает
И как раз их унимает:
«Что я? царь или дитя? —
Говорит он не шутя.-
Нынче ж еду!» — Тут он топнул,
Вышел вон и дверью хлопнул.

Под окном Гвидон сидит,
Молча на море глядит:
Не шумит оно, не хлещет,
Лишь едва-едва трепещет.
И в лазоревой дали
Показались корабли:
По равнинам Окияна
Едет флот царя Салтана.
Князь Гвидон тогда вскочил,
Громогласно возопил:
«Матушка моя родная!
Ты, княгиня молодая!
Посмотрите вы туда:
Едет батюшка сюда».

Флот уж к острову подходит.
Князь Гвидон трубу наводит:
Царь на палубе стоит
И в трубу на них глядит;
С ним ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой;
Удивляются оне
Незнакомой стороне.
Разом пушки запалили;
В колокольнях зазвонили;
К морю сам идет Гвидон;
Там царя встречает он
С поварихой и ткачихой,
С сватьей бабой Бабарихой;
В город он повел царя,
Ничего не говоря.

Все теперь идут в палаты:
У ворот блистают латы,
И стоят в глазах царя
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Царь ступил на двор широкий:
Там под елкою высокой
Белка песенку поет,
Золотой орех грызет,
Изумрудец вынимает
И в мешочек опускает;
И засеян двор большой
Золотою скорлупой.
Гости дале — торопливо
Смотрят — что ж? княгиня — диво:
Под косой луна блестит,
А во лбу звезда горит:
А сама-то величава,
Выступает, будто пава,
И свекровь свою ведет.
Царь глядит — и узнает…
В нем взыграло ретивое!
«Что я вижу? что такое?
Как!» — и дух в нем занялся…
Царь слезами залился,
Обнимает он царицу,
И сынка, и молодицу,

И садятся все за стол;
И веселый пир пошел.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Разбежались по углам;
Их нашли насилу там.
Тут во всем они признались,
Повинились, разрыдались;
Царь для радости такой
Отпустил всех трех домой.
День прошел — царя Салтана
Уложили спать вполпьяна.
Я там был; мед, пиво пил —
И усы лишь обмочил.

«Алтапресс»: «Это был гражданский романтизм» – ведущая барнаульская актриса о мудрости, «голой» Смерти и феномене Золотухина

Полвека на сцене – такой грандиозный юбилей в этом году отметила заслуженная артистка России, педагог Нина Таякина. В честь этого в ее родном Молодежном театре Алтая устроили творческий вечер. Altapress.ru артистка рассказала, как в студенчестве «сбегала» в Москву на спектакли с Высоцким, пряталась от билетеров, а также о работе с режиссерами и о феномене Золотухина.

Все должно быть на изломе

– Как прошел ваш творческий вечер?

– Мне трудно судить. Очень волновалась, много думала, нужен ли творческий вечер вообще? Но я влюблена в то, что делаю, и решила, что найдутся еще люди, которые смогут разделить это чувство со мной. Наверное, только так бывает у творческих людей.

Конечно, сложнее всего выступать, когда на тебя смотрят коллеги и ученики. Но мне потом сказали много хороших слов. Так что думаю, вечер прошел достойно.

– Бенефис можно назвать моноспектаклем?

– В какой-то мере так и получилось. Я читала отрывки из Тэффи, воспоминания о «Вишневом саде», стихи Беллы Ахмадулиной из цикла «Времена года», Мандельштама – кстати, по его произведениям раньше шла музыкально-поэтическая постановка.

Долго сомневалась, читать ли Мандельштама – это трагический поэт, к его стихам надо правильно подготовить зрителя. Но его темы гражданина и поэта созвучны с темой любого творчества. Когда на последних строчках все исчезает, остается только пространство, звезды и певец – метафора художника, который через века будет доносить до нас строки Гомера и красоту Микеланджело.

– Сегодня очень редко можно услышать стихи со сцены.

– Время такое. Я стараюсь смотреть по каналу «Культура» передачи, где молодые поэты собираются и читают свои стихи.

Когда мы были молодые, то устраивали в театре поэтические вечера. Читали алтайских поэтов, писателей. И, конечно, классиков – Гумилева, Ахматову, Цветаеву, всех подряд.

– А вы помните, какое стихотворение читали при поступлении в театральный вуз?

– Я читала своего любимого Лермонтова – «Уж зачем ты, алая заря, просыпалася? На какой ты радости разыгралася?». Это из «Песни про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова».

Из современного – «Учительница Элькина» Евтушенко (из «Азбуки революции» – Прим.ред). Я трагическая актриса – мне нравится, чтобы все было на изломе.

– Как вы готовились к поступлению (Нина Таякина закончила Горьковского театральное училище – Прим.ред.)? Слушали, как читают стихи другие артисты? Или брали у кого-то «консультации»?

– Обычно у всех поступающих есть какая-то творческая база. Дети занимаются в театральных кружках при школах. В мое время ходили во Дворец пионеров, Дома культуры.

Но я готовилась сама. Просто читала так, как мне нравится. Не всегда и не у всех это получается хорошо. Поэтому иногда на вступительных экзаменах бывает очень весело. Одна знаменитая актриса рассказывала, как на вступительных она, «гэкая», плакала и падала на колени, а вся комиссия смеялась под столом.

Но все равно – когда готовишься сам, то и проявляешься ты сам, какой ты есть на самом деле. А опытный педагог обязательно рассмотрит игровую природу.

Я готовила то, что знала со школы. На уроках мы читали «Мцыри» Лермонтова – я уливалась слезами на моменте боя с барсом. Потом нашла другое стихотворение, которое мне тоже очень понравилось, я его ярко представляла. Но после Лермонтова на вступительных у меня все равно спросили: «А у вас что-нибудь девичье есть?».

Вообще мне больше нравилась мужская поэзия. И больше Ахматова, чем Цветаева. Хотя у Цветаевой – весь излом женской души. Может быть, я думала, что во мне меньше женственности, чем в ее стихах… Зрительный образ все-таки должен совпадать с поэтическим.

– А вы в юности были бойкой девушкой?

– Я была борцом. Выступала в школе против всякой несправедливости. Мне обязательно нужно было выхлестываться, проявляться каким-то образом.

– Но при этом вы любили книги.

– Я даже вела тетрадку, в которой писала, что прочитала, что понравилось, что запомнилось.

Иногда могла что-то от души сочинить, какой-нибудь «белый стих». Но не все записывала, к сожалению. Помню, на 70-летие мамы (а она всегда красилась в рыжий цвет) написала: «Цвет осени тебе идет».

Гражданский романтизм

– Вы уехали учиться в город Горький (сейчас Нижний Новгород – Прим.ред.), за тысячи километров от дома- не было страшно?

– Нет. А все потому, что было стремление быть похожими на своих героев. Иногда смотришь, как играет какая-то артистка и думаешь: «А я сделаю лучше» или: «Ну почему играет она, а не я?».

Я сначала поехала поступать в Ленинград, но не прошла. С этим опытом пришло понимание, что мои герои – недосягаемые небожители. Но я все равно хочу играть – и неважно, где.

В Горьковском училище я училась у Ривы Яковлевны Левите-Дворжецкой, ученицы Юрия Завадского, сокурсницы Эфроса. Она прожила 95 лет, выпустила много учеников. Недавно посмотрела ее биографию, там написано: «Среди воспитанников Левите – Александр Панкратов-Чёрный, Андрей Ильин и др». Так вот я – «и др.».

Из ее биографии узнала, что она после школы сначала поступила на юридический факультет, как и я. Не выдержала и ушла с третьего курса. А я – со второго. Она пошла в студию Завадского – я в училище. Дома у меня был скандал: как же так, из университета – и в училище!

Рива Яковлевна учила нас даже своим обликом – как она заходила в аудиторию, как выглядела, как говорила, как вела себя. Все это оставляло в нас след. Как говорила Аркадина в «Чайке» у Чехова: «Я никогда не выглядела фефелой, не распускала себя. Хоть пятнадцатилетнюю девочку играть». Вот Левите была такая. И судьба у нее, как у чеховской героини, трагическая – она похоронила своего сына, актера Евгения Дворжецкого.

Мне везло на педагогов – глубоких, мудрых. Я же сама не всегда себя так вела. Когда у Ривы Яковлевны случилось несчастье с сыном, я два года ей не звонила. Хотя до этого мы постоянно были в переписке, созванивались. Просто не знала, что сказать. А когда, наконец, позвонила, услышала ее голос в трубке: «Ой, Ниночка!». И мы очень долго разговаривали. И думаю – дура ты, дура, Ниночка, чего ждала, надо было раньше позвонить…

– А как сложилась судьба ваших однокурсников?

– Из девочек в артистки ушла только я. Другие стали преподавать, одна работала ведущей в филармонии. Мальчишки почти все ушли в режиссуру.

До сих пор переписываюсь с Александром Мюрисепом – он заслуженный артист, служит в Нижегородском театре драмы. Уникальный человек – играет роли, ставит спектакли, пишет книги.

– Есть ли у вас какие-нибудь теплые воспоминания об учебе?

– Как с подружкой на выходных ездили в Москву. От Горького до столицы – ночь на поезде. В субботу и воскресенье мы ходили на спектакли, а утром в понедельник возвращались на учебу. За два дня взахлеб могли посмотреть четыре-пять спектаклей.

– Куда ходили, что смотрели?

– Конечно, на Таганку. Прорывались туда с боем. Стояли на одной ноге на балконе.

Обычно в театр всегда пропускали студентов. Но однажды мы приходим на «Отелло» в театр на Малой Бронной, а нам говорят: «Мест нет!». А мы понимаем, что в другой раз на спектакль можем и не попасть.

И тут я вижу, что у входа стоит сам Эфрос и разговаривает с какими-то женщинами. Я снова подхожу к билетеру и говорю: «Я к Анатолию Васильевичу, мне к нему на минуточку надо!». Подхожу к ним, стою минуту-две. Эфрос раз на меня покосился, два, потом говорит: «Здравствуйте!», а я: «Ой, наверное, я вам мешаю, я отойду!» – и бегом в гардероб. А потом, дрожа, пряталась от контролеров по углам на втором этаже, ждала, пока поскорее выключат свет, чтобы занять какое-нибудь свободное местечко.

– В чем был феномен Таганки?

– Юрий Любимов (тогда он занимал должность главного режиссера – Прим.ред.) очень чутко чувствовал время. И подбирал актеров, в которых соединялись гражданственность, талант и веяния времени.

Тогда поэты собирали стадионы – Евтушенко, Вознесенский, Высоцкий. Молодежь страстно упивалась их стихами. Они были одержимы не желанием купить новую кровать, диван, квартиру, а бурлящей жизнью, творчеством. Я бы назвала это гражданским романтизмом.

Высоцкого я видела в роли Лопахина и Гамлета – конечно, этого забыть нельзя. Мне кажется, что сейчас так сложно найти хорошего исполнителя на роль Гамлета, потому что это должно быть соединение личности и того самого гражданского романтизма. Гамлет должен быть поэтом. Иначе все превратится в бытовую историю о том, как сын мстит за отца, без всякого философского звучания.

– А Золотухина видели на Таганке?

– Да, видела его в «Вишневом саду», он играл Петю Трофимова.

– Вы знали, что он ваш земляк?

– Не помню, не буду врать. Возможно, знала, но не принимала близко к сердцу. Но когда узнала его поближе – а я была педагогом его курса в Алтайском институте культуры – для меня он стал иконой русскости.

Его уникальный голос – это потрясение. Особенно хорошо Золотухин раскрывается в песнях. Когда он поет – такое ощущение, что можно кинуться к нему, обнять, поцеловать, просто и по-свойски, рассказать ему что-то свое – и он обязательно поймет.

– Есть такое устойчивое убеждение, что раньше артисты играли лучше. Вы с ним согласны?

– От поколения к поколению мир меняется, меняется и манера игры.

Даже театры в одно время предлагали разные манеры игры. Например, в «Современнике» говорили очень естественно, как в кино, ничего не наигрывая. В Таганке говорили громко, пафосно – звучание совсем другое.

Но что обидно – это 90-е годы, когда произошел разлом, потеря почвы под ногами, своей социально-гражданской идентичности. Я наблюдаю поколение мальчишек и девчонок, которые не следят за современностью. Мы знали всех своих современников, которые играли и в театре, и в кино – Высоцкого, Демидову, Румянцеву и других, восторгались ими. А они не знают своих артистов, но зато прекрасно знают голливудских. И уже воспитаны на западной манере игры.

Пошел другой тип актеров – сейчас мало таких «глыб», чтобы выдавались и ростом, и статью, и громким голосом. Сейчас артисты «помельче». Это не лучше и не хуже – они другие.

«Слепые» пионеры и «голая» Смерть

– Помните свой первый рабочий день в ТЮЗе (прежнее название Молодежного театра Алтая – Прим.ред.)?

– Это была осень 1971 года. Я зашла к главному режиссеру Владимиру Чернину, сказала, что закончила Горьковское театральное училище, вот мой красный диплом. Тут живут мои родители, жилья мне не надо. Нужна ли я вам тут? Он сказал: «Идите, оформляйте документы».

Меня сразу же стали вводить в спектакль «Вечно живые» на главную роль Вероники. Это стало моей «проверкой». Артисты удивились моей ретивости, тому, что я даже на репетициях все делала по-настоящему – и рыдала, и целовала. Я говорю: «Ну как учили, так и играю, иначе это будет вранье». И дальше пошло-поехало, много разные интересных ролей удалось сыграть.

Режиссер Михаил Бычков, который сейчас руководит театром в Воронеже, ставил «Бумажный патефон» по пьесе Червинского. Главной героине в произведении – 17 лет, а мне уже было 30. Прочитала пьесу дома, заплакала – потому что поняла, что это должна быть моя роль, но мне ее не дадут, по возрасту не подхожу. Но когда увидела распределение, была поражена – Бычков дал эту роль мне. Это было такое счастье! Я все думала – как он угадал, что я хотела именно ее?

– А как складывалась работа с другими режиссерами?

– Моим «крестным отцом» был Захар Китай. Он задал мне планку, дал актерский трамплин. Например, я сильно выросла в спектакле «Поэма о любви» – это история казахских Ромео и Джульетты. Помню, специально из Алма-Аты нам привезли красивые шапки, костюмы, украшения.

Для постановки пластики он пригласил Андрея Дрознина, с которым я потом училась в Щукинском училище на режиссерском факультете. Дрознин ходил с чемоданчиком, в котором были разные чаи, он себе заваривал для здоровья. Всегда был очень худым. Потом он стал настоящей звездой, ставил спектакли в Студии Табакова, Московском ТЮЗе, новосибирском «Глобусе», работал по пластике с актерами и студентами во многих театрах.

Потом Бычков поставил одиозный спектакль «Прости меня» по Астафьеву. Мы сыграли его всего два раза, и постановку закрыли.

История в постановке следующая – мальчик уходит на фронт, и за ним по пятам ходит Смерть. Когда его раненого положили в госпиталь, она снимает с себя бушлат, и зрители видят, как голая Смерть ложится рядом с ним. То есть, она, как женщина, хочет его соблазнить, забрать с собой. А я – медсестра Лида – ее прогоняю.

Обнаженная Смерть не понравилась крайкому партии. Хотя она не была совсем голой – актриса Елена Зотова (сейчас она работает в театре драмы) надевала телесные тонкие колготки и натягивала их выше груди, все было закрыто. Еще не понравилось, что в госпитале пионеры пели в черных очках. Задавали вопрос: «У нас что, пионерская организация слепа?». Режиссер не захотел ничего менять. Спектакль закрыли, а Бычков тут же подал заявление об уходе.

Мой муж, Виктор Захаров, подходил к театру как к дому. Все знали, что я не получу главную роль только потому, что я его жена. У него я исполнила только две главные роли, но одна из них – Раневская – роль всей жизни.

Так сложилось, что у меня сейчас осталась только одна роль в театре – бабушки в спектакле «Валентин и Валентина» Алексея Бурдыко. Свой столик в гримерке я делю вместе со своей ученицей Дашей Чиж, которая только пришла в МТА.

– Какими качествами обладает хороший режиссер?

– Талант, ощущение сегодняшнего времени. А про работу с актерами сложно сказать. Тактичность? Ерунда. Бычков иногда доводил меня до слез. Он не вмешивался в то, что я делаю. Но когда наступал момент, когда я не знала, как играть и спрашивала у него, он отвечал: «Ты играешь эту роль. Почему ты спрашиваешь? Делай». Я начинала рыдать, он смягчался: «Ну, давай думать».

Многие говорят, что режиссер должен быть еще и педагогом, но я считаю, что не всегда это уместно. Все-таки он должен знать, чего он хочет и попытаться разными способами это сделать. Тогда получится хорошо, даже если в работе есть неприятие, слезы и прочее.

– Самая главная пьеса всех времен и народов, по вашему мнению?

– Банально, но «Вишневый сад». Удивительно, что Чехов в свои 40 с небольшим смог написать Фирсу такие слова – «Прошла жизнь, словно и не жил». И до сих пор пьесу ставят, и ищут в ней что-то новое. А все потому, что написан «Вишневый сад» про человека – это самое важное.

Что известно о собеседнице

Нина Таякина родилась 2 апреля 1949 года в Барнауле.

В 1971 году окончила актёрский факультет Горьковского театрального училища, позже режиссёрский факультет Театрального училища имени Бориса Щукина.

Сразу после учебы стала работать в Алтайском ТЮЗе. К бесспорным актёрским удачам относятся роли Раневской в спектакле по пьесе Антона Чехова «Вишнёвый сад», Состраты в «Мандрагоре» Никколо Макиавелли, Счастливой в «Дамах с комедиями» Надежды Тэффи, Алёны Ивановны в «Преступлении и наказании» по роману Фёдора Достоевского.

В 1998 году Нине Васильевне Таякиной присвоено звание заслуженной артистки Российской Федерации.

Больше 15 лет работает педагогом по актерскому мастерству в Алтайском институте культуры. В 2021 году выпустила свой актерский курс.

Надежда Чехович

Источник: «Алтапресс»

Викторина по сказкам Пушкина

(учитель: Ивандеева Елена Викторовна)

Цель:

— познакомить учащихся с некоторыми страницами биографии поэта;
— пробудить интерес  к  творчеству поэта;
— воспитывать умение видеть красоту родной природы слушая и читая стихи поэта;

Предварительная работа:
конкурс рисунков по сказкам А.С.Пушкина, чтение сказок поэта.

Используемая литература: 
сказки А.С.Пушкина, книга с загадками.Ход конкурсной программы:

          — Добрый день, уважаемые дети и наши гости. Я приглашаю вас в удивительный мир сказок А. С. Пушкина. Александр Сергеевич родился 6 июня 1799 года, в Москве. Отец его, Сергей Львович, происходил из старинного, но обедневшего дворянского рода. Мать, Надежда Осиповна, -внучка «арапа Петра великого», Абрама Ганнибала. Детство будущего поэта прошло в Москве. У него были старшая сестра и два младших брата. Отец Пушкина любил читать, сам немного сочинял стихи. Писатели, поэты любили бывать в доме Пушкиных. Смышленого мальчика нередко оставляли в гостиной, когда гости читали там свои произведения. Саша начал сочинять стихи, когда ему было три года.

        Русскому языку мальчика учили бабушка Мария Алексеевна и няня Арина Родионовна. Няня знала много песен, сказок, замечательно их рассказывала. Маленький Саша очень любил слушать. Сидя рядом с Ариной Родионовной, мальчик часто просил её ещё и ещё повторить их. Сегодня мы проведем викторину по этим сказкам. Но для начала, вам необходимо разделиться на 2 команды. Каждая из команд должна придумать себе название и выбрать капитана (капитаны говорят названия своих команд). Условия нашей викторины такие: я задаю вопрос для одной из команд. Если команда ошибается, то на него могут ответить другая команды. За каждый правильный ответ вы получаете жетон. В конце викторины мы посчитаем жетоны, и выясним, какая команда лучше всех знает сказки Пушкина и достойна приза.

Задание 1:  Шифровка (каждая команда получает по две шифровки, в них названия животных из сказок Пушкина).

GJRРWFЫNZJБDSКLQАU – ( рыбка).

JRПWQRЕLJGТSZУFШGYОКUW – (петушок).

WQЛGFSJЕLJNБSЕRZДЬJ – (лебедь).

JHGFБHGЕSZLЛVYWКQАR – (белка).

Задание 2: «Назови сказку правильно»
Ведущий: Давайте вспомним названия сказок А.С.Пушкина.
— «Сказка о рыбаке и ….» (рыбке)

— «Сказка о царе Салтане и …» (сыне его могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче)
— «Сказка о Золотом …» (петушке)
— «Сказка о попе и …» (о работнике его Балде)
— «Сказка о спящей царевне и…» (семи богатырях)

Задание 3:  «Найдите ошибку в данном отрывке»
(Отрывок из сказки напечатан на листе и зачитывается ведущим, потом передаётся в команды. Каждой команде – один отрывок. На обсуждение даётся 1-2 минуты. За правильный ответ жюри присуждает 3 жетона, за ответ с подсказкой – 2 жетона. Первым правом подсказки обладают команды-соперницы.)

А) Свет мой, солнышко, скажи,
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее, 
Всех румяней и белее. (правильно: зеркальце)
Б) Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно двадцать лет и три года. (правильно: тридцать)
В) За морем принцесса есть, 
Что не можно глаз отвесть:
Днём свет божий затмевает,
Ночью землю освещает, 
Месяц на косе блестит,
А во лбу звезда горит. (правильно: царевна)

Задание 4: «Вспомни название сказки»  (по опорным словам участники викторины называют название сказки)

1) Окошко, царь, сестры, бочка, остров.  («Сказка о царе Салтане»).
2) Простофиля, дурачина, изба, корыто.  («Сказка о рыбаке и рыбке»)
3) Базар, жадность, оброк, веревка. («Сказка о попе и работнике его Балде»)
4) Мудрец, шамаханская царица, шатер, звездочет.    («Сказка о золотом петушке»)
5) Солнышко, месяц, зеркальце, ветер.   («Сказка о мертвой царевне»)

Задание 5:  «Из какой сказки отрывок»

  Сейчас я буду читать вам отрывки из сказок, а вы отгадывайте, из какой сказки этот отрывок.
1. Три девицы под окном, Пряли поздно вечерком. («Сказка о царе Салтане…»)
2. «Свет мой, зеркальце! Скажи и всю правду доложи…» («Сказка о спящей царевне и семи богатырях».)
3. «Год, другой проходит мирно. Петушок сидит все смирно». ( «Сказка о золотом петушке».)
4. «Воротился старик домой. На пороге сидит его старуха, А пред нею разбитое корыто». ( « Сказка о рыбаке и рыбке»)
5. «Жил-был поп, толоконный лоб». («Сказка о попе и его работнике Балде»)
6. «В тридевятом царстве, В тридесятом государстве, Жил-был славный царь Дадон» («Сказка о золотом петушке».)
7. Снова князь у моря ходит, С синя моря глаз не сводит; Глядь – поверх текучих вод Лебедь белая плывет. («Сказка о царе Салтане».)
8. «Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе. Не видал ли где царевны?» («Сказка о спящей царевне и семи богатырях»)

Задание 6:  «Знатоки сказок».
(1. Что кричал петушок, сидя на спице? (Кири-куку,
Царствуй, лежа на боку.

2. Из какой сказки эти строки?

Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет,
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах.

(“Сказка о царе Салтане, о сыне его, славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебедь”.)

3. К кому обращался за помощью королевич Елисей? (К солнцу, месяцу, ветру.)

4. На какую работу нанял поп Балду? (Повар, конюх, плотник.)

5. Из какой сказки эти строки?

… Дева вдруг 
ожила. Глядит вокруг
Изумленными глазами,
И, качаясь над цепями,
Привздохнув, произнесла:
“Как же долго я спала!”

(“Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях”.)

6. Из какой сказки эти строки?

Буду служить тебе славно,
Усердно и очень исправно,
В год за три щелчка тебе по лбу,
Есть же мне давай вареную полбу.

(“Сказка о попе и работнике его Балде”.)

7. Что пообещал царь Додон мудрецу за золотого петушка?

(“.. Волю первую твою
Я исполню, как мою”.)

8. Как звали пса, который сторожил терем семи богатырей? (Соколка)

9. Сколько лет прожил старик со старухой “у самого синего моря”? (Тридцать лет и три года.)

10. Кого назвал Балда меньшим братом? (Зайца.)

Задание 7:  «Самый внимательный» 
1.Сколько раз менялось море в «Сказке о рыбаке и рыбке»? (4 раза) 
2.Как море менялось? («Море слегка разыгралось», «Помутилося синее море», «Не спокойно синее море», «Почернело синее море») 
3.Продолжи строфы: 
«Приплыла к нему рыбка, спросила …» («-Чего тебе надобно, старче?») 
«Белка песенки поёт, да …» (« … орешки всё грызёт.) 
«Я ль, скажи мне, всех …» ( « … милее, всех румяней и белее?») 
«Сказка – ложь, да в ней …» (« … намёк! Добрым молодцам урок.») 
4.Чем старик ловил рыбу в «Сказке о рыбаке и рыбке»? 
5.В кого превращался князь Гвидон в «Сказке о царе Салтане…»? (В муху, комара, шмеля) 
6.Что пела белочка, грызя орешки в «Сказке о царе Салтане…»? («Во саду ли, в огороде») 
7.Где жил старик со всоею старухой? («У самого синего моря») 
8.Почему пушки с пристани палят в «Сказке о царе Салтане…»? («Кораблю пристать велят») 
9.Что приговаривал Балда с укоризной в «Сказке о попе и о работнике его Балде»? 
(«Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной») 
10. Какой был у попа лоб? (Толоконный) 
11.Отчего умерла царевна из «Сказки о мёртвой царевне и семи богатырях»? 
(Съела отравленное яблоко) 
12.На ком хотел жениться царь Дадон из «Сказки о золотом петушке»? (На Шамаханской царице)

 
Задание 8: «Собери картинку»
Ведущий: У вас на столах лежат разрезанные картинки, вам необходимо их собрать и отгадать из какой сказки, изображенный на них герой. Та команда, которая быстрее справиться с заданием получит 3 жетона. Вторая команда – 2 жетона.

Задание 9: «Сказочные прилагательные» 
Назовите существительные из сказок А. С. Пушкина, которые согласуются со следующими прилагательными: 
хрустальный (гроб, дом белки), разбитое (корыто), золотой (петушок), синее (море), распроклятая (мошка), бедненький (бес), золотые (скорлупки), красная (девица), чудный (остров), славный (царь), столбовая (дворянка), парчовая (кичка), печальная (тьма, мгла). 

Подведение итогов викторины. 
Подсчитываются очки. Команда, получившая наибольшее количество баллов, награждается книгами с произведениями А. С. Пушкин

Предлагаем вашему вниманию краткое содержание сказки в стихах А.С. Пушкина «Сказка о царе Салтане». В сказке рассказывается о женитьбе царе Салтана и судьбе его сына князя Гвидона, который из-за козней своих тёток попал на необитаемый остров, но благодаря волшебству царевны Лебедь стал могущественным владыкой.

Главные герои

Царь Салтан – добрый и справедливый правитель государства, в котором происходят описываемые в сказке события.

Царица – законная супруга царя Салтана, в прошлом – простая девица.

Князь Гвидон – главный герой сказки. Сын царя Салтана, единственный наследник.

Царевна-лебедь – прекрасная волшебница, исполняющая желания Гвидона в благодарность за свое спасение.

Краткое содержание

Как-то вечером три девицы пряли пряжу возле окна и беседовали. Одна говорила, что приготовила бы пир на весь мир, если бы стала царицей. Другая говорила, что наткала бы полотна на весь мир, если бы была царицей. А третья пообещала родить богатыря для царя, если станет царицей.

 После этих слов в их светлицу вошёл царь. Оказывается, он стоял за забором во время их разговора и все слышал. Ему понравились слова третьей девицей, поэтому он решил жениться на ней, а ее сестер забрать с собой и сделать одну дворцовой поварихой, а второй ткачихой.

В этот же день царь обвенчался с молодой девицей. Пока все гости веселились, сестры новоиспеченной царицы  плакали от злости и зависти. В эту же ночь царица забеременела. И вскоре после этого царь отправился на войну.

Время незаметно пролетело, и у царя родился сын богатырь. Царица сразу же отправила к мужу гонца, но ее сестры вместе с сватьей бабой Бабарихой решили помешать этому. Они заменили гонца на своего, и отправили царю известие о том, что у него родилась «неведома зверушка». Царь разгневался, но приказал ждать своего возвращения. Однако завистливые сёстры царицы подменили письмо. Они написали, будто царь приказывает бросить царицу с ребенком в морскую бездну. Бояре были огорчены известием, но не рискнули ослушаться своего царя, поэтому посадили царицу с сыном в бочку и кинули ее в море.

Сын царя рос не по дням, а по часам. Вскоре бочку, в которой он находился с матерью, выбросило  на сушу. Он выбил дно у бочки, и выбрался наружу. Они оказались на острове. Сын сразу же сделал себе лук и пошел охотиться. Подойдя к морю, он увидел, как на лебедя нападает коршун. Юноша пронзил коршуна стрелой, и тем самым спас лебедя. Лебедь заговорила человеческим голосом и пообещала отблагодарить своего спасителя. Она рассказала, что на самом деле не птица, а девушка, а коршун – это злой чародей.

Спать легли сын и мать голодными, а проснувшись утром, увидели перед собой большой город. Они ещё больше удивились, когда вошли в ворота и народ сразу же принялся их величать. Чуть позже царевича объявили правителем здешних краев. Он назвался князем Гвидоном.

В это время мимо острова проплывал корабль, и все присутствующие на его борту очень удивились, увидев новый город там, где недавно ещё ничего не было. Заметив корабль, князь Гвидон позвал в гости купцов, плывущих на нем. Он расспросил их, чем они занимаются и куда плывут. Выяснилось, что купцы объехали весь свет, а теперь направляются во владения царя Салтана. После того как князь Гвидон провел их, ему стало очень тоскливо. Он очень хотел увидеть своего отца. Об этом узнала белая лебедь и исполнила желание. Она превратила Гвидона в комара, который без труда пробрался на отплывающий корабль.

Вскоре Гвидон увидел своего отца. Купцы рассказали царю Салтану о чудном городе, который появился из ниоткуда. Царь захотел посмотреть на это чудо, но повариха, ткачиха и сватья баба Бабариха не захотели его пускать. Они хитростью стали отговаривать царя, а повариха рассказала о белке, которая грызет орешки с золотой скорлупой. Гвидон разозлился, и укусил повариху в правый глаз.

Вернувшись домой, князь Гвидон снова загрустил. На этот раз он попросил у лебеди волшебную белку. Князь построил для нее хрустальный дом и стал пополнять казну изумрудными ядрами и золотой скорлупой.

Через некоторое время купцы снова пожаловали в гости к Гвидону. Немного погостив, они отправились домой. Там купцы рассказали царю Салтану о белке, которую увидели во дворце князя Гвидона. Царь снова захотел поехать, но ткачиха, повариха и сватья баба Бабариха снова отговорили его. Ткачиха рассказала о том, что в мире существует другое чудо. Это чудо – тридцать три богатыря, выходящие из морских недр. Гвидон опять рассердился и ужалил ткачиху в левый глаз.

Вернувшись домой, князь Гвидон рассказал лебеди о богатырях. Оказалось, что это ее родные братья. Лебедь попросила их охранять город князя, поэтому каждый день они стали выходить из морских недр и дозором обходить остров.

Вскоре к Гвидону снова заехали купцы, и он с ними вернулся к царю Салтану, но в этот раз в образе шмеля. Купцы рассказали о новом чуде, которое увидели на острове князя Гвидона. Но повариха, ткачиха и сватья баба Бабариха снова решили убедить царя никуда не ехать, поэтому стали говорить, что это вовсе не чудо. Настоящее чудо – заморская принцесса невиданной красоты с месяцем под косой и звездой во лбу. Об этом рассказала Бабариха. Князь Гвидон  ее глаза, поэтому укусил за нос.

Вернувшись домой, князь Гвидон рассказал лебеди о новом чуде, и сказал, что хочет жениться на прекрасной царевне. Оказалось, что лебедь и есть эта царевна. Она согласилась выйти замуж за князя, и вскоре они обвенчались.

Когда купцы опять приехали к князю Гвидону, он попросил их передать царю Салтану, что он обещал приехать в гости. Но в этот раз с ними не поехал во дворец к своему отцу, а остался дома со своей женой.

Услыхав про все чудеса на острове, царь Салтан тут же приказал снарядить флот. На этот раз уловки поварихи, ткачихи и сватьи бабы Бабарихи не подействовали.

Князь Гвидон встретил царя Салтана у берега и повел его во дворец. Царь Салтан своими глазами увидел богатырей, волшебную белку, а затем увидел прекрасную царевну, которая вышла к нему навстречу вместе со своей свекровью. Царь сразу же узнал свою любимую царицу. Он очень обрадовался встрече и даже расплакался от счастья. Поварихе, ткачиха и сватье бабе Бабариха пришлось признаться во всем, но от радости такой их не наказали, а отпустили домой.