Принимая решение о том, в каком возрасте лучше отдавать ребенка в школу, советуем Вам учитывать следующие факторы:
1. Здоровье ребенка. Если ребенок часто болеет, физически ослаблен, то лучше еще год подождать.
2. Личностная готовность ребенка к школе. Большую роль здесь играет желание ребенка учиться, то, как он понимает нравственные категории, насколько сформированы у него волевые усилия.
Кроме вышеперечисленного, часто выделяются такие параметры, как принятие ребенком социального статуса школьника, сформированность навыков совместной
деятельности; умение ориентироваться в структуре межличностных отношений: навыки общения с детьми и взрослыми, наличие психологической дистанции по отношению к взрослым; интерес к школе, степень его обоснованности и глубина, отношение к процессу обучения; ориентация на социальные нормы и ценности, уровень самооценки.
Огромное значение для успешного обучения в школе имеет волевое развитие ребенка, которое включает в себя умение слушать взрослого, сосредоточивать внимание на чем-либо, кроме игры, целенаправленность, регуляцию отношений «хорошо — плохо», «нельзя — можно — надо», соотношение
между целью деятельности и результатами деятельности.
Для выявления личностной готовности очень важно побеседовать с ребенком относительно его ожиданий, связанных с предстоящим обучением в школе, понаблюдать, как он общается с другими детьми.
Обратите внимание на то, часто ли заявляет Ваш ребенок о своем желании идти в школу; что его больше привлекает: внешние атрибуты , статус школьника или возможность больше узнать и многому научиться. Некоторые Дети, особенно те, кто ходил в детский сад, хотят в школу потому, что туда идут другие дети. Срабатывает «комплекс Филипка».
Другие идут туда потому, что так надо, так хотят родители.
Важным моментом личностной готовности к школе является самооценка ребенка. К началу школьного обучения у дошкольника уже сформировано это личностное образование. Как правило, дети дошкольного возраста обладают завышенной самооценкой, они привыкли, что взрослые их хвалят, восхищаются ими.
Особенно это касается домашних детей. В школе ребенок будет поставлен в ситуацию, когда его оценивают адекватно. В связи с этим постарайтесь в своих оценочных суждениях относительно Вашего ребенка быть как можно более объективной.
Важным в личностной готовности ребенка к школе является умение ориентироваться в межличностных отношениях. Дети, которые посещали детский сад, имеют более богатый и разнообразный опыт в этом плане. Однако и они должны осознать, что учитель — это не воспитатель детского сада и отношения с ним должны строиться на другой основе.
Самым важным моментом, который должен освоить ребенок, является формирование умения слушать другого. Многие дошкольники испытывают трудности в первом классе оттого, что не могут слушать ответы других детей, вопросы учителя.
На самом деле, психофизиологическая готовность к школе — это отнюдь не умение читать и считать. Дорос ребенок или нет до серьезных систематических занятий, мы можем судить по многим факторам.
1. Есть ли желание учиться?
Психолог Михаил Гинзбург предложил такой способ узнать это. Сочините небольшую сказку, в которой каждый персонаж по-своему объясняет свое желание учиться.
Один говорит: «Я хожу в школу, потому что меня Мама заставляет. А если бы не мама, я бы в школу и не ходил».
Второй: «Я хожу в школу потому, что мне нравится учиться, узнавать новое, нравится делать уроки. Даже если бы школы не было, я все равно бы учился».
Третий: «Я хожу в школу потому, что там весело и много ребят, с которыми можно играть».
Четвертый: «Я хожу в школу потому, что хочу быть большим. Когда я в школе, чувствую себя взрослым, а до школы был маленьким».
Пятый: «Я хожу в школу потому, что нужно учиться. Без учения никакого дела не сделаешь, а выучишься — можешь стать кем захочешь».
Шестой: «Я хожу в школу, потому что получаю там пятерки».
Спросите своего малыша: как он считает — почему надо учиться? Если среди его соображений нет учебно-познавательного мотива, задумайтесь, не рано ли загружать его такой хоть и интересной, но тяжелой работой, как учеба.
2. Может подчиняться требованиям учителя, работать по правилам и контролировать свои действия?
Есть такая игра: «Да» и «нет» не говорить, «черное» и «белое» не называть». Поиграйте в нее с ребенком. Задавайте простые вопросы: «Ты любишь шоколад?», «Какого цвета мороженое?». Он должен отвечать, не говоря слов «да» и «нет», не называя черного и белого цветов.
Вопросов не должно быть больше 10. Если отвечает почти без ошибок, значит уровень самоконтроля достаточно высок.
3. Развита ли речь? Это один из самых важных критериев готовности к школьному обучению.
Попросите малыша пересказать короткий рассказ либо содержание небольшого комикса. По тому, как ребенок рассказывает, можно оценить умение согласовывать слова, правильно строить предложения, а также логику рассказа — наличие сюжетной линии .
4. Достаточно ли хорошо развит фонематический слух?
Поиграйте в игру «Назови лишнее слово». Вы выбираете какое-то слово, например, «гора», и повторяете его несколько раз, а потом вместо него говорите другое, похожее. Задача ребенка — услышать и назвать это другое слово. Например, взрослый говорит :
Гора, гора, гора, гора, нора, гора, гора.
Голос, голос, голос, голос, колос, голос, голос.
Коса, коса, коса, коса, роса, коса, коса, коза.
Если ребенок слышит и называет «лишние» слова, значит с фонематическим слухом у него все в порядке. Если же ошибается, ему нужно этот слух потренировать. Произносите ряды слов медленнее, обращайте внимание ребенка на звуковые различия.
Вторая игра — «Назови звуки». Взрослый просит малыша назвать первый и последний звуки в словах «свет» , «корма» , «индюк» , «езда» . Если ребенок часто ошибается и не замечает своих ошибок, его фонематический слух пока не развит.
Чтобы узнать, умеет ли он делить слова на слоги, можно воспользоваться игрой «Раздели слово». Взрослый говорит слово, а ребенок делит его на части, хлопая в ладоши. Слова лучше взять трехсложные: «корова», «кадушка», «лепешка», «караван»…
5. Умеет ли выполнять логические операции; устанавливать причинно-следственные связи, выделять главное?
Попросите ребенка закончить предложения: «Если выйдешь на улицу зимой без одежды, то…», «Прошел дождь, поэтому…».
В игре «Четвертый лишний» предлагают ряды из 4 картинок. В каждом случае малыш должен убрать одну, на его взгляд, лишнюю. Например: стол, стул, диван, окно.
Или: брюки, рубашка, жилет, мальчик.
Игра «Аналогии» поможет определить, насколько у ребенка сформированы основы словесно-логического мышления. Ему называют три слова. Два первых — пара. Требуется подобрать аналогичную пару к третьему слову. Например: «день — ночь, лето -… «; «часы — время, градусник — … «, «глаз — зрение, ухо -… «.
Если ребенок допустил не больше 1-2 ошибок, значит, словесно-логическое мышление у него уже сформировалось.
6. Достаточно ли развиты тонкая моторика и зрительно-моторная координация? Без этих навыков ребенка не обучить письму. Обратите внимание, как малыш владеет карандашом, ручкой, ножницами, насколько успешно перерисовывает узоры, вырезает геометрические фигуры.
Если у ребенка в 6-6,5 года есть все перечисленные навыки, он сможет справиться с требованиями школьной программы. Если навыков нет, не спешите отдавать его в школу — он к ней пока не готов. Учиться ему сейчас будет трудно, да и вам требовать от него хороших результатов — тоже.
Shopping is an opportunity to buy everything what we need, from food to clothes. When we do the shopping we get to know a lot of information about different goods, their prices, quality. We learn to choose products, to spend money rationally. Someone will say that shopping is an original way of spending free time. Someone will say that it’s a forced waste of money. Today, shopping is a means of our existence and living.
It’s a so called exchange of money for any kinds of goods (from pins to vehicles). Thus, if you want to live in this world shopping is a real necessity for you. Everyone does the shopping: from the poor to a millionaire.
By the way, shopping is a great entertainment too. If you want to relax, shopping is for you. Many girls enjoy shopping and spend the whole day visiting shops and buying things. For them the process of shopping is more important than purchasing. While shopping we talk, with, other people, get experience, get to know many interesting things. But, of course, shopping depends not only on our mood but on our money, too. If you have a lot of money -you can choose what you want if you don’t have — you are to be very economical and buy only the things which are essential.
Nowadays there are different ways of shopping. Years ago people went to the shops and bought everything they needed. With the development of progress shopping began to change and now you can purchase things on the Internet. To attract customers shops provide various services: free home delivery and installation of some gadgets, money-back guarantee, buy and win coupons, repair services. They sell their goods on credit and what not. How inventive people may be in their thirst to get to somebody else’s money!
While speaking about shopping I can’t but mention a very specific phenomenon of our life -advertising. We have to listen to ads and watch commercials at least hundred times a day. It penetrates to our minds and makes us wear some kind of clothes and shoes, it insists on our chewing all the time, cleaning our teeth with Colgate after we drink Coffee Nescafe.
As there are many different goods, so there are many shops which sell this or that kind of products. Here’s a short guide of different kinds of shops. Department stores have many different departments: haberdashery, headwear, perfumery, stationеry, leather goods, sports goods, china and glass, fabrics, linen, readymade men’s and ladies’ departments. In the ladies’ clothing department you can choose dresses, skirts, blouses, coats, underwear. In the men’s clothing department one can buy suits, sweaters, cardigans, pullovers, trousers and woolen jackets. We go to the dairy shop to buy milk, cream, cheese. Tinned fish, caviar, crabs, lobsters, and different sorts of fish — carp, cod, salmon, trout, mackerel — can be found at the fishmonger’s. Sugar, semolina, buckwheat, rice, coffee, spaghetti, noodles are sold at the grocer’s. At the greengrocer’s we can find all sorts of vegetables and fruit. Well, all this stuff you may buy at a market place and very often it is cheaper and of better quality. There are also big supermarkets where you can buy everything. Such shops are very universal and well-stocked. Moreover, we can order goods by telephone and with the help of different catalogues and fashion magazines.
Going shopping in my city is a wonderful and instant way of participating in everyday life here. Most shops in my place open at 9 a. m. and close at 8 p.m., they are opened from Monday to Sunday. Most grocery shops are opened also on Sunday. Actually, there are many big and small shops in my district. The largest department store is situated near my house and it houses everything from bags to household gadgets and bed-linen. On the ground floor of it there is a spectacular food hall decorated with tiles, which has splendid displays of fish, cheese , meat and other products; other departments include china and glass, electronics and kitchenware. This department store is well-stocked and has a gorgeous selection of different goods.
In my city there are some markets with an amazing range of goods. If you want to visit the biggest market you need a strong pair of legs, comfy shoes and lots of time to wander around. The market sells everything imaginable from tiny tin openers to massive TV sets, providing a diverse and extraordinary range of shopping services. So, in the city there are many places where you can buy food, presents, clothes and other things.
If you want to do the shopping you should know some rules. First of all, you should pay for everything you buy. It is important to spend money rationally. If you are queuing up at the cash-desk you need to wait for your turn. You should check your money before and after paying. It is important to think over your choice and to buy only good things. These are the main rules of shopping. Knowing the rules helps to get real bargains.
I like shopping. I like to buy different things, especially presents. If I want to buy something special I visit the market with someone who will advise me and help me to buy it. I often do the shopping with my Mum because she has a good taste and knows what will fit me. Shopping can change my mood, especially if it is a bargain. I usually buy foodstuffs, it is my household duty. I usually buy bread, milk, eggs, cheese. Once a week my Mum buys meat and fish for a week. When it comes to buying some serious things such as clothing, home appliances, footwear we usually go shopping together. Shopping is a very interesting way to spend your time. It helps to get everything you want. It can make our dreams come true.
Тема Шопинг / поход по магазинам – перевод на русский.
Поход по магазинам – это возможность купить все, что нам нужно, от продуктов питания до одежды. Когда мы делаем покупки, мы узнаем много информации о разных товарах, их ценах и качестве. Мы учимся выбирать продукты и тратить деньги рационально. Кто-то скажет, что шопинг – это оригинальный способ провождения свободного времени. Кто-то скажет, что это – вынужденная трата денег. Сегодня шопинг – это средство нашего существования.
Это так называемый обмен денег на любые виды товаров (от булавок до автомобилей). Таким образом, если вы хотите жить в этом мире, покупки в магазинах – это реальная необходимость. Каждый делает покупки: от бедных до миллионеров.
Кстати, шоппинг – это также и отличное развлечение. Если вы хотите отдохнуть, пройдитесь по магазинам. Многие девочки наслаждаются шоппингом и могут провести целый день, посещая магазины и покупая вещи. Для них процесс покупки является более важным, чем приобретенная вещь. Во время шопинга мы общаемся с людьми, получаем опыт, узнать много интересного. Но, конечно, наши покупки зависят не только от нашего настроения, но и от наших финансовых возможностей. Если у вас много денег – вы можете выбирать все, что вы хотите, если вы небогаты – вы должны быть очень экономны и покупать только те вещи, которые необходимы.
В настоящее время существуют различные способы совершения покупок. Раньше люди ходили в магазины и покупали всё необходимое. С развитием прогресса торговля начала меняться – и теперь вы можете приобрести вещи в Интернете. Для привлечения клиентов магазины предоставляют различные услуги: бесплатная доставка на дом и установка некоторых гаджетов, гарантия возврата денег, купоны «купи и выиграй» и ремонтные услуги. Они продают свои товары в кредит и предоставляют многие другие услуги. Насколько изобретательными могут быть люди в своей жажде добраться до чьих-либо денег!
Говоря о покупках, не могу не отметить очень специфический феномен в нашей жизни – рекламу. Нам приходится слушать объявления и смотреть рекламу по крайней мере сто раз в день. Она проникает в наше сознание и заставляет нас носить определенную одежду и обувь, она принуждает нас постоянно жевать жвачку, чистить зубы только Colgate и пить кофе Nescafe.
Так как существует большое количество разных товаров, то есть и много магазинов, которые продают тот или иной вид продукции. Вот краткий список различных видов магазинов. В универмагах есть много разных отделов: галантерея, головные уборы, парфюмерия, канцтовары, кожгалантерея, спортивные товары, фарфор и стекло, ткани, белье, отделы мужской и женской одежды. В отделе женской одежды можно выбрать платья, юбки, блузки, пальто, нижнее белье. В отделе мужской одежды можно купить костюмы, свитеры, кардиганы, пуловеры, брюки и шерстяные куртки. Мы идем в молочный магазин, чтобы купить молоко, сливки, сыр. Рыбные консервы, икра, крабы, лобстеры, и различные виды рыб — карп, треска, лосось, форель, скумбрия – можно приобрести в рыбном отделе. Сахар, манная крупа, гречка, рис, кофе, спагетти, лапша продаются у бакалейщика. В овощном магазине можно найти всевозможные овощи и фрукты. Все эти продукты вы можете купить и на рынке – часто дешевле и лучшего качества. Есть также большие супермаркеты, где можно купить все и сразу. Такие магазины универсальны и хорошо укомплектованы. Более того, мы можем заказывать товары по телефону и с помощью различных каталогов и модных журналов.
В моем городе поход по магазинам – способ поучаствовать в повседневной жизни города. Большинство магазинов здесь открывается в 9 утра и закрываются в 8 часов вечера. Работают они с понедельника по воскресенье. Большинство продуктовых магазинов открыты и в воскресенье. В моем районе есть много больших и малых магазинов. Крупнейший универмаг расположен рядом с моим домом и в нем есть все: от пакетов до бытовой техники и постельного белья. На первом этаже находится впечатляющий торговый зал, выложенный плиткой. В зале множество полок с рыбой, сырами, мясом и другими продуктами. Есть и другие отделы – стекло, электроника и посуда. Наш универмаг имеет хороший ассортимент и шикарный выбор различных товаров.
В моем городе есть несколько рынков с удивительным ассортиментом товаров. Если вы хотите посетить самый большой рынок, вам нужны крепкие ноги, удобная обувь и много времени. На рынке продается все, что только можно вообразить, от крошечных открывашек до телевизоров, здесь также предоставлен разнообразный спектр торговых услуг. Так, в городе есть много мест, где можно купить еду, подарки, одежду и другие вещи.
Если вы хотите сделать покупки, вы должны знать некоторые правила. Прежде всего, вы должны заплатить за все, что вы покупаете. Важно тратить деньги рационально. Если вы находитесь в очереди в кассу, вы должны ждать своей очереди. Вам нужно пересчитать деньги до и после оплаты. Важно продумать свой выбор и покупать только качественные вещи. Таковы основные правила покупок. Знание правил помогает сделать удачные покупки.
Мне нравится ходить по магазинам. Мне нравится покупать разные вещи, особенно подарки. Если я хочу купить что-то особенное, я хожу на рынок с кем-то, кто может консультировать меня и помочь мне с выбором. Я часто хожу за покупками с моей мамой, потому что она обладает хорошим вкусом и знает, что мне идет. Шопинг может изменить мое настроение, особенно если можно поторговаться. Я обычно покупаю продукты – это моя обязанность. Я обычно покупаю хлеб, молоко, яйца, сыр. Раз в неделю мама покупает мясо и рыбу на всю неделю. Когда речь заходит о покупке каких-то серьезных вещей, таких как одежда, бытовая техника, обувь, мы обычно ходим по магазинам вместе. Шоппинг – это очень интересный способ провести время. Покупки помогают получить то, что вы хотите. Походы по магазинам помогают мечтам сбываться.
Надеюсь, тема шопинг была Вам полезной.
Понравилось? Сохраните на будущее и поделитесь с друзьями!
Крутяк! 2
Каждый год я с нетерпением жду 1 сентября. Все думают, что я скучаю по учебе. На самом деле я скучаю по одноклассникам и переменам.
Перемена! Какое классное слово. Как много оно в себя включает. Вот чем отличается перемена от урока? Например, на математике только решаешь, на русском языке пишешь по правилам, на физкультуре бегаешь. А на перемене можно сделать домашнюю работу, выучить правила, побегать по коридорам, постоять в углу, сбегать в столовую и еще много чего интересного.
У меня есть любимые занятия на переменах. На самой большой перемене, которая 20 минут, я люблю бывать в школьной библиотеке. Наш библиотекарь Татьяна Ивановна нас всех приветливо встречает и усаживает за столы. В библиотеке много книг для всех возрастов. Малыши читают тонкие книжки, мне они уже не интересны. Я люблю детские энциклопедии. В энциклопедии можно прочитать обо всем. Мне нравятся энциклопедии о динозаврах, спорте и животных. Когда нам задают дополнительные задания, я всегда хожу в библиотеку. Я беру книги читать домой. Мне кажется, чтение помогает улучшить оценки.
На следующей перемене я обязательно хожу в нашу столовую. Как там вкусно пахнет! Повара все в белых халатах и колпаках. Они быстро всех обслуживают. Дежурные ходят между столами и убирают грязную посуду. Я даже в очереди в столовой люблю стоять. В это время я выбираю, что я буду кушать. Я люблю пирожки с картошкой или яблоками. Пирожки очень вкусные и получаются как у мамы. После того, как я поем, всегда говорю поварам спасибо.
А на маленьких переменах я люблю бегать по коридорам. У нас в школе 3 этажа, но я успеваю везде. Правда, за это наказывают. Меня даже выставляли на линейке. Но я все равно бегаю. Когда на улице тепло мы с мальчишками на перемене выходим на улицу. Осенью собираем желтые листья и шуршим ими. В парке за школой большая аллея. Осенью там столько листьев! Листья разные: круглые, овальные и даже фигурные листья. Получаются красивые букеты. Мы их потом девчонкам дарим. Они очень довольны.
Весной на перемене мы берем в руки почки деревьев. Пальцы потом склеиваются между собой и тетрадные листы прилипают. Зато как пахнет! Будущим летом. Иногда мы даже успеваем нарвать подснежников. Тогда на столе у учителя стоит маленький букетик.
Я очень люблю перемены. В школе без них никак не обойтись. Мне бы хотелось, чтобы перемены были больше, чем уроки. Но я знаю, что так нельзя. В школе нужно учиться. Уроки я тоже люблю, просто с нетерпением жду каждую перемену. Свои перемены я никогда не забуду.
Ещё больше сочинений на тему: «На перемене»
Перемена – это небольшой перерыв между уроками. Она создана для того, чтобы ученики и учителя могли отдохнуть, пообедать восстановить силы и могли переключиться на другой предмет.
Все ученики очень любят перемены и иногда на особо скучных уроках считают минуты до начала перемены, чтоб отдохнуть и немного повеселиться. На перемене можно что-то обсудить со своими друзьями, проветрится.
В нашей школе обычно перемены длятся десять минут, но есть две длинные, одна длится пятнадцать минут, а другая двадцать минут. На переменах мы переходим из одного кабинета в другой, на другой урок, а потом идем отдыхать. Ранней осенью, когда еще тепло, или весной, когда уже тепло, можно проводить перемены на улице, наслаждаясь последними теплыми лучами солнца. Мы выходим на улицу, болтаем о том, о сем, дурачимся, в общем, делаем то, что на уроках нельзя. Зимой мы редко выходим в школьный двор, только когда выпадает много снега, мы играем в снежки и играем с одноклассниками в салки по снегу – это очень весело.
На больших переменах мы идем в столовую обедать или в библиотеку за книгами. Некоторые делают домашнее задание, которые задали на следующий день, чтоб не терять время зря, а некоторые списывают домашнее задание на следующий урок, потому что дома не выполнили, бывает и такое. Во время перемены школа наполняется большим количеством звуков: грохотом, хохотом, криком, пением. Малыши куда-то мчатся, врезаясь в высоких старшеклассников, которые объясняют им, что нельзя бегать по школе. Хотя и сами иногда нарушают это правило, поэтому в нашей школе организованно дежурство учителей и учеников старших классов. Они стоят в коридорах на переменах и делают замечания нарушителям. Таким образом, учеников приучают к ответственности и дисциплине. Особо «отличившихся» учеников объявляют на линейке в конце рабочей недели, чтоб им было стыдно.
Мне больше нравится длинные перемены, потому что можно дольше отдыхать и общаться с друзьями из других классов.
Источник: sdamna5.ru
Перемена ‒ это всего несколько минут, но каких сладких и долгожданных для любого ученика. Это неотъемлемая часть школьной жизни. И за эти короткие мгновения между уроками успевает произойти столько, сколько никогда не произойдет за сорок минут самого насыщенного и интересного урока. Перемена ‒ это маленькая жизнь, которая может многому научить.
Все, что случается на переменках бывает радостным, светлым, добрым, а может быть грустным, обидным, болезненным и даже горьким. Есть случаи смешные, глупые, забавные, а есть очень поучительные и эмоциональные. Даже, если ты предпочел совсем не выходить из класса на перемене, это не значит, что с тобой ничего не произойдет в эти минуты отдыха от занятий. У каждого школьника есть огромная коллекция историй, произошедших с ним и его товарищами на переменах.Я хочу рассказать одну из них.
Прозвенел звонок, домашнее задание мы уже получили, поэтому историк нас задерживать не стал. Толпа моих одноклассников хлынула к выходу, меня этим напором тоже вынесло в школьный холл. Постепенно все это пространство заполнили ученики разных классов, снующие как муравьи. И вот мы с товарищами видим такую картину: один второклассник ударил другого, и тот заплакал. Можно было пройти мимо, знаем как это бывает, сами такими были. Но Ванька не удержался, ему было обидно за маленького мальчика, у него ведь брат такого возраста. И мы подошли к ребятам поговорить. Оказалось, что драчун был обижен не меньше, так как пострадавший отнял у него диск с любимой компьютерной игрой, который он принес в школу, чтобы похвастаться.
Поговорили мы с малышами по душам. Пришлось им объяснять и то, что кулаками спор не решается, и то что хвастаться нехорошо, и то, что чужое без спросу не берут хорошие люди, да и, что вообще ссора ‒ это последнее дело. В общем, помирили. Диск был возращен на родину, точнее к законному владельцу, а среди друзей снова воцарилась гармония. А мы остались очень довольны собой, ведь мы помогли младшим товарищам, пусть даже совсем немного. Быть полезным и чувствовать себя взрослым ‒ это вдвойне приятно.
В качестве заключения я хочу сказать, что на перемене можно не только отдыхать, играть и развлекаться. Нужно быть внимательным друг к другу и младшим ученикам. Ведь кому-то из них может потребоваться твоя помощь, пусть даже самая маленькая.
Источник: ensoch.ru
Какой должна быть школьная перемена и почему? Я думаю, школьная перемена должна быть для всех разной. Один хочет тихо посидеть в кресле и расслабиться, послушать нежную музыку, сопровождаемую шелестом волн и криком чаек. Другому нужно плотно поесть. Третьему — побегать с мячом или поиграть в настольный теннис. Мы все разные и не можем желать одного и того же. Значит, в школе обязательно должна быть комната психологической разгрузки. В ней — тишина, звуки из шумного коридора не будут проникать благодаря хорошей изоляции. Цветы, аквариум, мягкие диваны и кресла, музыкальные центры с наушниками — всё это поможет за несколько минут снять стресс, отдохнуть. Буфет — необходимость для учеников. Причём он должен работать так, чтобы не было очередей. Иначе всю перемену простоишь за булкой и стаканом чая, а потом будешь всё это не прожёвывать, а стремительно проглатывать. Наконец, специальный малый спортзал для желающих активно отдыхать на перемене. Здесь — стол для тенниса, мячи, скакалки, гантельки, простейшие тренажёры типа велосипеда или беговой дорожки. Надеюсь, всё это появится в нашей школе в ближайшее время. Так хочется на переменах не бродить уныло по коридорам и не сидеть в шумном классе!
НА ПЕРЕМЕНЕ
Яков Шехтер
Рассказ взят из цикла о реховотской синагоге «Ноам алихот».
Действующие в нем лица уже знакомы читателю по предыдущим рассказам. Для тех,
кто еще не успел познакомиться с героями, реб Вульф – глава совета синагоги, а
Нисим и Акива – члены этого совета.
Кто мне скажет, что такое реальность? – воскликнул реб Вульф,
хлопая рукой по столу. – Вот этот стол, – он еще раз стукнул по лакированной
коричневой столешнице, словно отбрасывая возможность разночтения. – Он
действительно квадратный на четырех ногах или таким представляется? А может, на
самом деле он круглый, зеленый и железный?
– И вообще, не стол, а пень, – заметил Нисим. – А ты не реб
Вульф, а просто Вульф, волк из леса. И мы не молиться тут собрались, а выть на
луну.
– Не нужно утрировать, – поморщился реб Вульф. – У Рамбама
написано: «во всем держаться середины». А тебя, Нисим, вечно бросает с одной
обочины на другую.
Уже темнело за окнами, отходил еще один, шумный,
пронизанный беспощадным средиземноморским зноем день. Несмотря на середину
хешвана, жара не выпускала из объятий Землю Израиля. Верхушки старых тополей во
дворе синагоги «Ноам алихот» багровели в лучах заходящего солнца, но в самой
синагоге царили бархатные сумерки. Только что закончилась дневная молитва –
«Минха», и до начала вечерней «Маарив» оставалось каких-нибудь полчаса. Уходить
не имело смысла, прихожане разбрелись по большому залу, разбившись на привычные
группки, и вполголоса, словно боясь неосторожным возгласом нарушить очарование
подступающей темноты, толковали о делах уходящего дня.
Правление синагоги, как обычно, перебралось в малый зал. В нем
холодно мерцал белый свет неоновых ламп, и можно было разговаривать в полный
голос. На большой перемене между «Минхой» и «Мааривом» всегда тянуло на
рассказы об удивительных событиях и странных, будоражащих воображения
происшествиях.
– Действительность напоминает мне шуршание сахарного
тростника, – неспешно произнес третий член совета Акива, экзотический еврей с
острова Свободы. – Его режут, а он только шуршит. Кричать надо, а он шуршит.
Даже в последнюю секунду боится показаться вульгарным.
– Это он о Вульфе, – ответил развеселившийся Нисим, указывая
подбородком в сторону председателя.
– Что есть молитва, как не крик о помощи? – возразил реб
Вульф. – Для крика не обязательно широко раскрывать рот. Безмолвный плач может
изменить реальность быстрее, чем рычание. Там, – он оторвал от стола тяжелую
ладонь и многозначительно поднял вверх указательный палец, – всегда распахнуты
ворота для слез, но не для скандалов.
– Я расскажу вам историю, – продолжил он после короткой паузы,
– которая не уходит из моей головы. Собственно, из-за нее я и задал свой первый
вопрос.
Несколько лет назад я оказался на цфатском кладбище
кабалистов. Но молиться в тот раз мне хотелось на могиле Йосефа Каро,
составителя главного свода наших законов. Я, видите ли, – тут реб Вульф скромно
потупился, – много лет вместе с покойным раввином Штарком изучал «Шулхан Орух».
Пока раввин сидел рядом, все было понятно, но когда после его смерти я
попробовал сам разбираться в тонкостях закона, то дело пошло куда хуже. Скажем
прямо, не пошло вовсе. И вот я решил помолиться на могиле у автора «Шулхан
Оруха» и попросить Небеса о помощи.
Нисим и Акива переглянулись. У обоих мелькнула одна и та же
мысль: так вот почему реб Вульф столь упорно отказывается искать преемника
покойному раввину! Мы-то думали, будто в нем еще не утихла привязанность любви,
а оказывается, он попросту готовит место для себя самого!
– Забегая вперед, замечу, что помощь я не получил, – произнес
председатель, словно отвечая на немой вопрос. – Видимо, есть такие области, где
помимо небесной поддержки надо еще иметь голову на плечах.
Реб Вульф сокрушенно покачал тем, что, по его мнению, якобы
отсутствовало.
– Могила рабби Йосефа Каро расположена почти у подножия горы, а
выход с кладбища – у самой вершины. Закончив молиться, я двинулся к выходу и,
проходя возле могилы Аризаля, заметил стоявшую отдельно от других женщин
немолодую девушку. Стиль ее одежды свидетельствовал о глубокой религиозности, а
непокрытая голова – о застарелом девичестве. Была она некрасива: не уродлива, а
просто некрасива – какая-то нескладная фигура бочонком, короткие руки,
красноватое лицо. Молилась она самозабвенно, и не составляло никакого труда
догадаться, о чем были ее просьбы. Я прошел мимо и вдруг пожалел ее, бедняжку,
за что-то обреченную на слезы, угасание надежд, холодную, одинокую старость.
Вряд ли она сама виновата, видимо, тут наложились грехи предков, прошлые жизни,
а впрочем, возможно и ее собственные прегрешения. Кто знает, кто может оценить?!
Я пожалел ее, непонятно почему, пожалел внезапно и остро, да
так, словно ее боль и горечь стали на несколько секунд моими собственными. Не
останавливаясь, я прошептал несколько слов, короткую молитву, просьбу к
Вершителю судеб и Владыке предназначений.
«Властелин мира, – прошептал я, – если есть у меня хоть
какая-то заслуга молитвы на святом месте упокоения праведника, пусть она
поможет этой девушке найти суженого».
На цфатском кладбище кабалисто
в подъем, как вы знаете, довольно крутой, к тому же на моем
правом ботинке развязался шнурок, и я остановился привести его в порядок и
попутно перевести дух. Девушка закончила молиться и обогнала меня. Поднималась
она быстро, нерастраченная энергия легко вела ее казавшееся неуклюжим тело. Я
привел в порядок шнурок и тихонько тащился вслед, опасаясь поскользнуться на
гладких камнях, отполированных тысячами подошв. Рассматривать поднимающуюся
перед вами женщину неприлично, поэтому все мое внимание сосредоточилось на том,
куда поставить ногу.
Вдруг где-то наверху послышались возбужденные голоса. Я поднял
голову. Девушка, сияя, обменивалась поцелуями с несколькими женщинами. Их
возбужденные голоса отчетливо разносились над охряной сухостью старых могил.
Первые же долетевшие слова заставили меня насторожиться. Болтливость наших
женщин не нуждается в дополнительном описании и, пока я поднимался, проходил
мимо и неспешно отдалялся от девушки, непринужденно болтавшей со знакомыми, я
узнал о ее жизни даже больше, чем хотел бы. Впрочем, среди чепухи и конфетной
пыли я разобрал главное, то, ради чего она пришла сегодня на кладбище.
Оказывается, этим вечером должны состояться ее «эрусин»,
долгожданная помолвка, и она пришла поблагодарить Всевышнего за то, что Он
услышал ее просьбы и послал ей суженого: самого умного, самого доброго, самого
благочестивого человека на свете.
Реб Вульф обвел глазами притихших собеседников.
– И я не могу понять, что же случилось в те минуты на древнем
кладбище? Я ошибся, самонадеянно придумав незнакомому человеку несуществующую
судьбу, или, – реб Вульф на секунду остановился, – или моя молитва была
услышана и Всевышний в мгновение ока изменил реальность, переделав задним
числом судьбы многих людей!
– Теперь понятно, почему ты не преуспел в «Шулхан Орухе»! –
воскликнул Нисим. – Помощь тебе выделили, а ты ее подарил девушке! Поступок,
конечно, благородный – так себя вели галантные кавалеры времен Ренессанса, но
что отдал, то отдал.
– Охо-хо, – вздохнул реб Вульф. – Я после того случая не раз и
не два к рабби Йосефу возвращался. А толку никакого.
– Ничего себе, никакого! – удивился Нисим. – Девушку замуж
выдал – и мало! Может, это самый лучший поступок за всю твою жизнь
– Надеюсь, – тихонько проговорил реб Вульф, – очень надеюсь,
что не самый.
– А реальность изменять, – продолжал Нисим, – дело самое
обыкновенное. Каждый мой шаг меняет реальность. Вот возьму сейчас и поломаю
этот стол, и тут же наступит иная действительность.
– Поломаешь – будешь чинить, – произнес реб Вульф. – А речь
идет не об изменении материальной структуры мира, тут мы все большие мастаки
ломать и портить, а о куда более тонких трансформациях. Ретроактивное
вмешательство в причинно-следственный механизм – не простая штука.
– Простая не простая, а вот какая история со мной произошла, –
Нисим, явно подражая реб Вульфу, несколько раз шлепнул ладонями по столешнице.
– Дружок есть у меня, Ури. Мы с ним на Суэцком канале, в войну Судного дня, у
«Китайской фермы» оборону держали. Там, под огнем египетским, казалось, будто
лучше друга нет и не будет, а как война кончилась – разбежались. Разные люди,
разные жизни.
Н-да…. И понесла его нелегкая в Майами, красивого хлеба
искать. А жизнь во Флориде действительно распрекрасная. Богатая, сытая жизнь, и
приятель свой кусочек от нее урвал, хоть и работал всего диспетчером в каком-то
супере, заказы между поставщиками распределял. Но работал, как видно, честно, а
честность в наше время товар редкий и оплачивается хорошо.
А с год назад встречаю нашего командира взвода.
– Помнишь, – спрашивает, – Ури?
– Как не помнить, – говорю, – друзья ж все-таки.
– Рак, – говорит, поймал. – Облучают на всю катушку. Борода
уже выпала.
Н-да… Бороду Ури носил роскошную: рыжую и закрученную
колечками, тугими, будто из проволоки, и блестевшими, точно надраенная медь. На
канале ее сразу заставили сбрить, внимание, сказали, снайперов привлекает. Ну
да ничего, потом снова отросла.
– Так вот, – говорит командир, – ни волоска не осталось. И
сколько ему вообще осталось, никто не знает. А может, и не осталось уже.
– Вот что, – говорю, – пошли, лечить Ури будем. Есть средство
древнее, дедами завещанное. «Лехаим» надо сделать за больного товарища. Не
напиться бездумно, а поработать, словно коэн у жертвенника. Со смыслом и
значением.
– Я ж не пью, – давай командир отнекиваться. – Ты ведь знаешь,
пиво еще туда-сюда, а больше ничего.
– Отставить пиво, – приказываю. – Только арак. Представь, что
жизнь товарища в твоей руке. И ты этой самой рукой не поднимешь рюмку?
Н-да…. Поднял, и еще как поднял. Арак нужно пить из
морозильника, холод превращает его в тягучий, искрящийся кристалликами бальзам.
И употребили мы за скорейшее выздоровление Ури литровую бутылку этого бальзама.
Командир держался молодцом. Только под конец бутылки пил уже не за Ури, а за
его бороду. Чтоб увидеть ее в былом великолепии и блеске.
Когда он рухнул на диван и отключился, я позвонил его жене.
Объяснил, мол, неожиданная встреча боевых друзей, так что ночевать ее муж
останется у меня.
Н-да… А через пару дней встречаю другого дружка из взвода.
– Слышал, – спрашиваю, – про Ури?
– Слышал, – говорит. – Рак у него был, облучали бедолагу. Но,
слава Всевышнему, – выкарабкался. И борода отросла. Такая же, колечками.
Нисим победоносно посмотрел на реб Вульфа.
– Если это не ретроактивное вмешательство в
причинно-следственный механизм, то что, что это тогда?
– Почему ты всегда ищешь объяснений? – вдруг спросил Акива, до
сих пор не вымолвивший ни единого слова. – Что за неуемная страсть к препарированию?
Весь мир должен быть разрезан, взвешен, обмерен и растолкован. Причем
немедленно, в рамках одной беседы. Так не бывает, реальность сложнее нашего
представления о ней.
– А как иначе? – недоумевающе спросил Нисим. – Зачем тогда все
истории? Приводим примеры, чтоб через них понять правило.
– Я не об этом, – поморщился Акива. – Понимать тоже можно
по-разному. Ты пытаешься из любой капли вытянуть всемирный закон. Я же
предпочитаю разложить примеры на столе, словно детский пазл, и пристально
рассматривать их. Не спеша, не торопясь с объяснениями. И тогда вдруг картинка
сама собой сложится в мозгу. Но ярче и красочней, чем поспешная зарисовка.
– Есть и такой способ, – согласился Нисим. – Но иногда он ни к
чему. Смотри, сейчас я расскажу историю, которая не требует долгого
разглядывания. Закон сам выпрыгивает из нее, как Ренессанс из Средневековья.
Н-да… Это произошло на ашдодском пляже, отдельном пляже для
мужчин, во время каникул в ешивах. Два «авреха» из Бней-Брака решили немного
развеяться, отдохнуть от непрерывного учения. Погрелись на песочке, зашли в
воду. А разговор ведут все о том же, обсуждают незаконченную тему из Талмуда.
Проходил мимо третий «аврех», прислушался к разговору.
– Во, – говорит, – неплохо устроились! Вы бы еще стендер
сюда притащили. Плавать надо, двигаться. На то он и отпуск, чтобы тело напрячь,
а голову отпустить.
Ну, пустились они плавать. Как уж там вышло, не знаю, но один
из «аврехим» начал тонуть. Друг его за волосы тянет, не дает на дно уйти, а сам
на помощь зовет. Подоспели спасатели, вытащили, давай откачивать. И хоть
бедняга под водой пробыл всего ничего, а захлебнуться успел.
Примчалась «скорая», тело к аппарату подключили, начали
работать. Врач хлопочет, хлопочет, а санитар, тоже с кипой на голове, подходит
ко второму «авреху» и советует тихонечко:
– Вы свидетельство о смерти сразу потребуйте, на месте. Меньше
волокиты, и на вскрытие не повезут.
– Какое вскрытие? – бледнеет друг. – Какое свидетельство, он
же и утонуть толком не успел!
– Успел, не успел, – говорит санитар, – а сердце остановилось.
Тут и врач подходит с видом сокрушенным и беспомощным.
– Все, – говорит, – в Его руках. А что в моих, я уже
перепробовал. Не помогает. Сообщите семье.
Отвернулся «аврех» и, как был в плавках и без шляпы, обратился
к Всевышнему.
– Год своей учебы отдаю, – просит, – заслугу целого года
учения, только оживи друга.
Проходит несколько секунд, и вдруг – о чудо – утопленник
начинает кашлять.
Врач с изменившимся лицом бежит к телу. Санитар вдогонку. Всю
аппаратуру прицепляют заново, и через десять минут, «покойник» открывает глаза.
Н-да… И это не россказни, не сказки досужие, это я сам, сам
видел. Была тебе одна объективная действительность, как вдруг – р-раз, и совсем
другая. И объективная, заметь, ничуть не меньше предыдущей. Так-то вот оно так,
– торжествующе заключил Нисим. – А пазлы… Пазлы пусть дети собирают.
Реб Вульф взглянул на часы.
– До вечерней молитвы осталось пятнадцать минут. Одну историю
еще рассказать можно.
– Пожалуй, – не спеша, произнес Акива, – я попробую это
сделать. Попробую разложить перед вами пазл. – Он иронично посмотрел на Нисима.
– А вы уж собирайте, как сумеете.
В стародавние времена жил на Кубе знаменитый раввин. В его
роду причудливым образом переплелись мудрецы и книгочеи с удачливыми купцами и
любителями дальних странствий. Глава рода за несколько лет до изгнания сумел
покинуть Испанию, и не просто покинуть, но и вывезти из нее все богатство. Его
потомки, осевшие в Брабанте, вовремя поддержали Вильгельма Оранского, а спустя
полвека, получив особые льготы, перебрались на Кубу. Формально раввин считался
главой торгового дома этой огромной, богатой и удачливой семьи, но на самом
деле предпочитал ни во что не вмешиваться, а провести отведенные ему годы в
синагоге над книгами. Именно годы, – повторил Акива,– я не оговорился. Старшие
дети в семье, наследники рода, умирали очень рано, самому везучему удалось
перевалить за тридцать два года. Раввина, о котором я веду рассказ, звали
Овадия, он женился, по обычаю своего рода очень рано и к тридцати годам уже
готовил к замужеству старшую дочь. Дальнейшее, – тут Акива остановился и достал
из сумочки небольшую тетрадь, в толстом переплете из потрескавшейся коричневой
кожи, – пусть расскажет сам раввин. В молодые годы мне довелось работать в
гаванском архиве и, перебирая бесконечные папки с документами, я наткнулся на
подшивку «Еврейских древностей». Так было написано на коробке, в которой
хранились всякого рода бумаги, относящиеся к еврейскому населению Кубы. Среди
них я обнаружил письмо раввина Овадии. Я переписал его и снабдил объяснениями.
Тогда мне казалось очень важным опубликовать этот документ, но в те времена
такой шаг был довольно опасным, а когда времена изменились, мой интерес угас, и
письмо так и осталось в старой записной книжке. Вы, – Акива обвел глазами
столпившихся вокруг стола прихожан, – его первые слушатели.
Он сосредоточенно полистал тетрадь, разыскивая нужную
страницу, поправил очки и принялся читать негромким, чуть скрипучим голосом.
– «Слуге Всевышнего, другу моей души, наставнику и гаону рабби
Шабтаю ибн-Атару, раввину Галапагосских островов.
Прежде всего я хотел бы узнать о здоровье достопочтимого
раввина, и лишь после этого просить разрешения вручить ему вселяющий трепет
рассказ, о котором я прошу не сообщать никому на свете. Спрячьте это письмо
подальше от людских глаз, но лучше всего, закончив, искромсайте его так, чтобы
ни одна человеческая душа не смогла его увидеть.
Волосы мои побелели, лицо обращено к востоку , а душу
наполняет южный ветер . Коридор подходит к концу, уже видна
гостеприимно распахнутая дверь во дворец . Смерть появилась в
моем окне, и пришло время поведать об истории, случившейся в те далекие дни,
когда жизнь, казалось, была завершена.
Все мои предки на протяжении нескольких столетий умирали, едва
достигнув порога тридцатилетия. Откуда пришло к нам это проклятие сынов Эли ,
никто не знает. Я родился в первый день месяца нисан, когда луна в полном
ущербе и, видимо, поэтому постоянно ощущал смутное томление, неутоленную жажду.
Именно эта жажда заставила просидеть, не разгибаясь, над книгами более двадцати
лет и сделала меня тем, кем сделала.
Ко дню своего тридцатилетия я прибыл, словно Мошиах, на белом
осле , завершив, насколько это возможно,
все свои земные дела. Осталось лишь одно: выбрать из двух кандидатов наиболее
достойного жениха для моей старшей дочери. Ей исполнилось пятнадцать, и спустя
год она должна была стоять под хупой. Помолвку я хотел сделать лично, успев до
того срока, когда угомонится звук мельницы .
Оба жениха учились у меня в ешиве, оба были достойными
молодыми людьми, выделяясь из всех прочих утонченностью души и способностями к
постижению Закона. Первый принадлежал к известной на Кубе семье земельных арендаторов,
второй, превосходивший его памятью и способностью к быстрому схватыванию
материала, происходил из португальских геров, бежавших на Кубу, чтобы принять
на себя ярмо заповедей.
Впрочем, про обоих я мог засвидетельствовать, что они подобны
выбеленной известью яме : каждый мог составить счастье моей
дочери, и оба одинаково были близки ее сердцу.
Однако мое предпочтение склон
ялось к первому из кандидатов. Не потому, что во мне существует
предубеждение против собирателей колосков , хотя
в нашей семье очень тщательно относились к чистоте родословной, а потому лишь,
что потомок португальцев казался мне чуть грубее.
Размышляя об этом, я отправился спать в ночь моего
тридцатилетия и вдруг провалился в необычайно глубокий сон. Во сне ко мне
явился величественный человек с утонченными чертами лица и длинной бородой.
– Что с тобой будет, Овадия? – вопрошал он, укоризненно
покачивая головой. – Чем все это кончится?
Я проснулся, обеспокоенный, но, полежав немного, снова заснул.
И вновь передо мной явился незнакомец. На сей раз он действовал более
решительно. Схватив меня за руку, он почти кричал:
– Почему ты спишь? Почему не взываешь к помощи Небес?
Я вскочил с постели весь в поту и долго не мог успокоиться.
Только через час, разобрав страницу Талмуда и отвлекшись от сновидения, мне
удалось прийти в себя. Осторожно улегшись в постель, я прикрыл глаза.
Незнакомец возник сразу после того, как опустились веки. Рядом
с ним стояли два спутника, и хоть выглядели они весьма сурово, но говорили
спокойно и вразумительно.
– Это не сон, – сказал один из них. – Это истинное видение.
– Посмотри на меня, Овадия, – произнес незнакомец. – Посмотри
внимательно.
Я посмотрел и вдруг понял, что передо мной основатель нашего
рода. Как и откуда пришло ко мне это понимание – не знаю, ведь его портрет не
сохранился. Видимо, когда человек падает в яму , с
Небес протягивают ему помощь, открывая закрытое.
– Ты пришел, чтобы возвестить о моей смерти? – спросил я,
содрогаясь от ужаса.
– Нет, – покачал головой предок, – хоть она и близка. Но ты можешь
ее избежать.
– Как, скажи как!
– Я не могу открыть тебе всего, Будущий мир и ваш разделены
преградой, и не в моих силах разрушить стену. Я могу только намекнуть – «Бава
Кама» .
– «Бава Кама»?
– Да, «Бава Кама». Постара
йся понять, о чем идет речь. Уже много лет я прихожу во сне к
моим потомкам, но ни один из них не смог догадаться. В этом истинная причина их
ранней смерти. Подумай, подумай хорошенько!
Тут я набрался смелости и попросил его, чтобы он мне все
разъяснил. По-видимому, я сказал это громче, чем собирался, и, внезапно
проснувшись, обнаружил, что и эта встреча происходила во сне.
Спать я уже не мог. Всю следующую неделю я провел, словно в
Судный день , не выходя из синагоги. Мне уже не
раз приходилось учить «Бава Кама», но тут я окунулся в трактат до верхушек
волос. Рамбам, Рашбам, рабейну Там, Риф, Рош, Райвед
крутились перед моими глазами даже в коротких промежутках сна. К следующей
субботе я выучил трактат почти наизусть, но ни на йоту не продвинулся в понимании
того, о чем намекал мой предок.
Субботнюю молитву я проплакал, накрывшись с головой таллисом,
так, чтобы окружающие не видели моих слез. Когда все разошлись по домам на
кидуш, я снова открыл «Бава Кама», но через несколько минут заснул, сморенный
недельным постом и бессонницей.
И тут мне снова открылся мой предок, на этот раз облаченный в
белые одеяния. Я был очень взволнован и пристально вглядывался в его
величественное и суровое лицо. Он приблизился и сказал, что слезы, столь щедро
пролитые мной во время молитвы, смягчили Высшее Милосердие, и он послан, чтобы
объяснить мне, как можно отменить вынесенный приговор.
– Ищи в старых книгах, – сказал он, пристально смотря на меня.
– Ищи в старых книгах.
Открыв глаза, я долго размышлял, о каких старых книгах могла
идти речь. У нас в семье сохранились манускрипты, вывезенные из Испании, но я
еще в детстве прочитал их несколько раз. Трактата «Бава Кама» среди них не
было.
После окончания субботы я тщательно перебрал всю библиотеку,
но кроме уже знакомых мне книг ничего не обнаружил. О чем же хотел сказать мой
предок, какую загадку мне предстоит разрешить?
Я не мог ни есть, ни спать, ни заниматься учебой. «Старые
книги, старые книги», – вертелось в моей голове. Пятикнижие, Талмуд, раввинские
респонсы вполне соответствовали этому определению. Сбитый с толку и
раздосадованный, я пошел спать.
Предок поджидал меня сразу за порогом сна. Его лицо излучало
свет, и он снова был одет во все белое.
– Сколько времени ты будешь обременять меня своей судьбой?! –
сердито спросил он.
Я хотел объяснить ему, что не представляю, в чем дело, но не
смог, и заплакал. Слезы текли из моих глаз обильно и долго, и все это время
предок молчал, сурово глядя на меня. Наконец мне удалось выдавить несколько
жалких слов объяснения, и от них я зарыдал так сильно, что проснулся.
Не знаю почему, но мне показалось, будто решение загадки
совсем близко. Я вскочил с постели, вымыл руки и
поспешил в библиотеку. Подойдя к громадному книжному шкафу, я остановился,
словно Моше перед кустом . Догадка осенила меня внезапно,
точно вложенная кем-то извне.
Дела нашего торгового дома велись очень тщательно. Это была
традиция, подкрепленная Законом. Все доходы и расходы скрупулезно вносились в
гроссбухи, в конце каждой страницы вписывался отчет, а сами страницы были
пронумерованы и сшиты так, чтобы нельзя было ни вытащить, ни переменить. Иногда
я перелистывал эти гроссбухи, дивясь на разные почерки разных людей, ведших
записи на протяжении многих десятков лет. В мои обязанности главы торгового
дома входила тщательная еженедельная инспекция этих записей, но я полностью полагался
на управляющего и переложил на него и эту заботу.
Стоя перед шкафом, я вдруг сообразил, что гроссбухи тоже
называются книгами и имеют непосредственное отношение к «Бава Кама». Едва
дождавшись утра, я поспешил в контору. Управляющий был весьма удивлен моим
ранним приходом. Еще больше удивила его просьба показать гроссбухи.
Распахнув двери старинного шкафа, в котором хранились отчеты
за многие десятилетия, я дрожащими руками вытащил самую первую книгу. На каждой
странице красовалась подпись основателя нашего рода, и начиналась книга еще в
Испании. Как видно, предыдущие книги он не смог или не сумел вывезти.
Я уселся за стол, раскрыл гроссбух и принялся за тщательное
изучение, исследуя каждую запись с таким тщанием, словно передо мной лежал
«Хошен Мишпат» . Страницы были мелко испещрены
записями о разного рода финансовых операциях. Разобраться, кто, кому, сколько и
на каких условиях продал, купил или ссудил, было невозможно, я совершенно не
представлял, о каких товарах и сделках идет речь. Но меня это не смущало,
где-то в глубине царила абсолютная уверенность, что я сразу узнаю искомое.
Спустя полчаса я обнаружил отметку о ссуде, полученной моим
предком от португальского богача. В отличие от всех других записей сумма была
обведена красными чернилами. Я принялся перелистывать книгу, но нигде не
обнаружил ничего похожего. Красные чернила больше не появлялись. Следовательно,
подумал я, они должны что-то означать.
В каком случае, продолжал я размышлять, выделяют запись о
ссуде? Только в одном – если ее забыли или не смогли вернуть.
Обнаружить это было легче легкого. Я пролистал все гроссбухи
на пятьдесят лет вперед и нигде не обнаружил записи о возврате долга
португальцу. Значит, мы остались должны. Но сколько сегодня придется заплатить
мне, прямому наследнику должника, если удастся отыскать потомков богача?
Перечитав условия, я ужаснулся. За минувшие столетия
сравнительно небольшая сумма превратилась в целое состояние. Ее возврат не
разорит наш торговый дом, но сильно пошатнет его устойчивость. Да и кому
возвращать, где отыскать наследников португальского богатея? Сколько лет
прошло, сколько войн пронеслось над Португалией!
Эти мысли не оставляли меня до вечера. Укладываясь в постель,
я точно знал, что предок уже поджидает меня за смутной границей сна. И не
ошибся!
Вид его был суров: брови насуплены, кожа над переносицей
собралась в морщины.
– И ты еще медлишь! – вскричал, завидев меня. – Ты
раздумываешь? Немедленно просыпайся и рассылай посланцев во все концы
Португалии.
– Может быть, – робко попросил я, – стоит подождать до
рассвета? Нехорошо будить людей в столь неурочное время.
– Корабль на Лиссабон отплывет из Гаваны в шесть часов утра.
Следующий придет только через месяц. И кроме того, – он слегка смягчил голос и
посмотрел на меня с нескрываемой гордостью, – ты должен был умереть этой ночью.
Твоя проницательность отсрочила приговор: тебе подарили полгода. Если долг не
будет возвращен, приговор вступит в силу, и все пойдет по заведенному кругу.
Другой мой праправнук, способный разгадать тайну, родится только через тридцать
шесть лет.
Так я и поступил. Все дела, в том числе и свадьбу дочери, я
отложил до завершения вопроса. Спустя три месяца посланцы вернулись. Трое с
пустыми руками, двое с обрывками сведений, а один с радостной вестью: потомки
давно разорившихся португальских богачей двадцать лет назад переселились на
Кубу.
Дальнейшие поиски не составили трудов и, к своему величайшему
изумлению, я узнал, что один из женихов моей дочери, сын португальских геров, и
есть тот, кому необходимо вручить долг.
В первый же день после свадьбы я отвел зятя в свой кабинет и
без лишних слов вручил ему сумму, в точности соответствующую величине долга.
Молодой муж, удивленный и обрадованный столь щедрым приданым, не знал, как благодарить,
а я помалкивал, не желая до поры до времени придавать гласности эту
удивительную историю.
Предка своего я больше не видел, очевидно, мои действия
оказались правильными, и порукой тому тот преклонный возраст, до которого я
дожил благодаря помощи Всевышнего.
Воздух Кубы напоен суевериями, возможно, виной тому сама
почва, пропитанная тысячелетним идолопоклонством туземных племен. Даже в
еврейской среде постоянно крутятся нелепые россказни о духах, нечистой силе,
бесах, демонах и прочей ерунде. Поэтому я так и не решился обнародовать
событие, о котором рассказываю вам, спустя столько лет.
Жернова моей мельницы затихают, Всевышний благословил меня,
словно Авраама , отца нашего, доброй старостью, и
близок день, когда я предстану перед Судом праведным. Будущее меня страшит,
беспрестанные сомнения терзают мою душу: был ли
я достаточно усерден в изучении Закона
и выполнении заповедей? Прошу вас, молитесь о моей доле в Будущем мире,
потому, что Б-г благосклонен к вашим молитвам.
Ваш друг, преданный вам душой и сердцем, в слезах пишущий эти
строки».
Акива захлопнул тетрадь. Несколько секунд в комнате висело
молчание, затем реб Вульф прокашлялся и негромко объявил:
– Чувство реальности подсказывает мне, что наступило время
молитвы.
Все шумно поднялись, затопали и столпились у дверей, учтиво
пропуская друг друга.
В главном зале уже включили верхний свет. Огромная люстра
сверкала и переливалась тысячами острых, перламутровых лучиков. И так хорошо,
так радостно было открывать книгу, привычно отыскивая нужную страницу, громко
отвечать «Омейн», низко кланяться, ощущая всем телом свое живое, крепкое
присутствие на благословенной и доброй земле, что молитву того вечера тотчас
подхватили ангелы и немедленно вплели в сияющую корону Всевышнего.
Ежемесячный
литературно-публицистический журнал и издательство.
Дети
пророка Эли, служившего во временном Храме в Шило, вели себя недостой-ным
образом, и поэтому их потомки на протяжении многих поколений умирали в ран-нем
возрасте.
Осел –
«хамор» – созвучно со словом «хомер» – «материя». Обычно под этим
подразумевается материальная основа человека, его тело. Восседание на осле
означает властвование над страстями, а масть осла, напоминающая выбеленную
временем ткань, означает, что Овадии удалось не только подчинить их своей воле,
но лишить силы, подобно тому, как лишаются яркости выгоревшие под солнцем
краски.
Намек на
фразу из книги царя Соломона «Коэлес»: «И закроются ворота на рынке, когда
угомонится звук мельницы, и пробудится от щебета птиц, и станут презренны все
поющие».
Один из
разделов кодекса законов «Шулхан Орух», разбирающий имущественные отношения.
Намек на фразу из Пятикнижия: «И скончался Авраам, умерев
в доброй старости, – мудрец, удовлетворенный жизнью».
Виктор Голявкин
Как я под партой сидел
Только к доске отвернулся учитель, а я раз — и под парту. Как заметит учитель, что я исчез, ужасно, наверное, удивится.
Интересно, что он подумает? Станет спрашивать всех, куда я делся, — вот
смеху-то будет! Уже пол-урока прошло, а я всё сижу. «Когда же, — думаю,
— он увидит, что меня в классе нет?» А под партой трудно сидеть. Спина
у меня заболела даже. Попробуй-ка так просиди! Кашлянул я — никакого
внимания. Не могу больше сидеть. Да ещё Серёжка мне в спину ногой всё
время тычет. Не выдержал я. Не досидел до конца урока. Вылезаю и говорю:
Извините, Пётр Петрович.
Учитель спрашивает:
В чём дело? К доске хочешь?
Нет, извините меня, я под партой сидел…
Ну и как, там удобно сидеть, под партой? Ты сегодня сидел очень тихо. Вот так бы всегда на уроках.
В шкафу
Перед уроком я в шкаф залез. Хотел мяукнуть из шкафа. Подумают, кошка, а это я.
Сидел в шкафу, ждал начала урока и не заметил сам, как уснул.
Просыпаюсь — в классе тихо. Смотрю в щелочку — никого нет. Толкнул
дверь, а она закрыта. Значит, я весь урок проспал. Все домой ушли, и
меня в шкафу заперли.
Душно в шкафу и темно, как ночью. Мне стало страшно, я стал кричать:
Э-э-э! Я в шкафу! Помогите! Прислушался — тишина кругом.
О! Товарищи! Я в шкафу сижу! Слышу чьи-то шаги.
Идёт кто-то.
Кто здесь горланит?
Я сразу узнал тётю Нюшу, уборщицу. Я обрадовался, кричу:
Тётя Нюша, я здесь!
Где ты, родименький?
В шкафу я! В шкафу!
Как же ты. милый, туда забрался?
Я в шкафу, бабуся!
Так уж слышу, что ты в шкафу. Так чего ты хочешь? Меня заперли в шкаф.
Ой, бабуся! Ушла тётя Нюша. Опять тишина. Наверное, за ключом ушла.
Пал Палыч постучал в шкаф пальцем.
Там нет никого, — сказал Пал Палыч. Как же нет? Есть, — сказала тётя Нюша.
Ну, где же он? — сказал Пал Палыч и постучал ещё раз по шкафу.
Я испугался, что все уйдут, я останусь в шкафу, и изо всех сил крикнул:
Я здесь!
Кто ты? — спросил Пал Палыч.
Я… Цыпкин…
Зачем ты туда забрался, Цыпкин?
Меня заперли… Я не забрался…
Гм… Его заперли! А он не забрался! Видали? Какие волшебники в
нашей школе! Они не забираются в шкаф, в то время как их запирают в
шкафу! Чудес не бывает, слышишь, Цыпкин?
Слышу…
Ты давно там сидишь? — спросил Пал Палыч.
Не знаю…
Найдите ключ, сказал Пал Палыч. — Быстро.
Тётя Нюша пошла за ключом, а Пал Палыч остался. Он сел рядом на стул и
стал ждать. Я видел сквозь щёлку его лицо. Он был очень сердитый. Он
закурил и сказал:
Ну! Вот до чего доводит шалость! Ты мне честно скажи, почему ты в шкафу?
Мне очень хотелось исчезнуть из шкафа. Откроют шкаф, а меня там нет.
Как будто бы я там и не был. Меня спросят: «Ты был в шкафу?» Я скажу:
«Не был». Мне скажут: «А кто там был?» Я скажу: «Не знаю».
Но ведь так только в сказках бывает! Наверняка завтра маму
вызовут… Ваш сын, скажут, в шкаф залез, все уроки там спал, и
всё такое… Как будто мне тут удобно спать! Ноги ломит, спина
болит. Одно мученье! Что было мне отвечать?
Я молчал.
Ты живой там? — спросил Пал Палыч.
Живой…
Ну сиди, скоро откроют…
Я сижу…
Так… — сказал Пал Палыч. — Так ты ответишь мне, почему ты залез в этот шкаф?
Кто? Цыпкин? В шкафу? Почему?
Мне опять захотелось исчезнуть.
Директор спросил:
Цыпкин, ты?
Я тяжело вздохнул. Я просто уже не мог отвечать.
Тётя Нюша сказала:
Ключ унёс староста класса.
Взломайте дверь, — сказал директор.
Я почувствовал, как ломают дверь, — шкаф затрясся, я стукнулся больно
лбом. Я боялся, что шкаф упадёт, и заплакал. Руками упёрся в стенки
шкафа, и, когда дверь поддалась и открылась, я продолжал точно так же
стоять.
Ну, выходи, — сказал директор. — И объясни нам, что это значит.
Я не двинулся с места. Мне было страшно.
Почему он стоит? — спросил директор.
Меня вытащили из шкафа.
Я всё время молчал.
Я не знал, что сказать.
Я хотел ведь только мяукнуть. Но как я сказал бы об этом?..
Секрет
У нас от девчонок секреты. Мы ни за что на свете не доверяем им свои
секреты. Они по всему свету могут разболтать любую тайну. Даже самую
государственную тайну они могут разболтать. Хорошо, что им этого не
доверяют!
У нас, правда, нет таких важных секретов, откуда нам взять их! Так мы
их сами придумали. У нас был такой секрет: мы зарыли в песок пару пулек
и никому не сказали об этом. Был ещё секрет: мы собирали гвозди.
Например, я собрал двадцать пять самых разных гвоздей, но кто знал об
этом? Никто! Я никому не проболтался. Сами понимаете, как нам трудно
приходилось! Через наши руки прошло столько секретов, что я даже не
помню, сколько их было. И ни одна девчонка не узнала ничего. Они ходили
и косились на нас, разные кривляки, и только о том и думали, чтобы
выудить у нас наши тайны. Хотя они у нас ни разу ни о чём не
спрашивали, но это ведь ничего не значит! До чего хитрые всё-таки!
А вчера я хожу по двору с нашей тайной, с нашим новым замечательным
секретом и вдруг вижу Ирку. Я прошёл мимо несколько раз, и она на меня
покосилась.
Я ещё походил по двору, а потом подошёл к ней и тихо вздохнул. Я
нарочно несильно вздохнул, чтобы она не подумала, что я специально
вздохнул.
Я ещё раза два вздохнул, она опять только покосилась, и всё. Тогда я
перестал вздыхать, раз никакого от этого толку нету, и говорю:
Если бы ты знала, что я знаю, ты бы прямо здесь, на месте, провалилась.
Она опять покосилась на меня и говорит:
Не беспокойся, — отвечает, — не провалюсь, как бы ты сам не провалился.
А мне-то чего, — говорю, — проваливаться, мне-то нечего проваливаться, раз я тайну знаю.
Тайну? — говорит. — Какую тайну?
Смотрит на меня и ждёт, когда я ей начну рассказывать про тайну.
А я говорю:
Тайна есть тайна, и не для того она существует, чтобы каждому эту тайну разбалтывать.
Она почему-то разозлилась и говорит:
Тогда уходи отсюда со своими тайнами!
Ха, — говорю, — вот ещё не хватало! Твой двор это, что ли?
Мне прямо смешно даже стало. Вот ведь до чего докатились!
Мы постояли, постояли, потом вижу — она снова косится.
Я сделал вид, что уйти собрался. И говорю:
Ладно. Тайна при мне останется. — И усмехнулся так, чтобы она поняла, что это значит.
Она голову даже ко мне не повернула и говорит:
Нету у тебя никакой тайны. Если у тебя какая-нибудь тайна была бы, ты
бы давно уже рассказал, а раз ты не рассказываешь, значит, ничего
такого нету.
Что, думаю, она такое говорит? Ерунду какую-то? Но, честно говоря, я
немножко растерялся. И правда, ведь могут мне не поверить, что у меня
есть какая-то тайна, раз, кроме меня, никто не знает о ней. У меня в
голове здорово всё перемешалось. Но я сделал вид, что у меня там ничего
не перемешалось, и говорю:
Очень жалко, что тебе доверять нельзя. А то я бы тебе всё рассказал. Но ты можешь оказаться предательницей…
И тут я вижу, она опять на меня одним глазом косится.
Я говорю:
Дело тут не простое, ты это, надеюсь, прекрасно понимаешь, и
обижаться по всякому поводу, я думаю, не стоит, тем более если бы это
был не секрет, а какой-нибудь пустяк, и если бы я тебя знал
получше…
Говорил я долго и много. Почему-то у меня такое желание появилось — долго и много говорить. Когда я кончил, её рядом не было.
Она плакала, прислонившись к стене. Её плечи дрожали. Я слышал всхлипыванья.
Я сразу понял, что она ни за что на свете не может оказаться
предательницей. Она как раз тот человек, которому спокойно можно всё
доверить. Я это сразу понял.
Видишь ли… — сказал я, — если ты… дашь слово… и поклянёшься…
И я ей рассказал весь секрет.
На другой день меня били.
Она разболтала всем…
Но самое главное было не то, что Ирка оказалась предательницей, не то,
что секрет был раскрыт, а то, что потом мы не могли придумать ни одного
нового секрета, сколько мы ни старались.
Никакой горчицы я не ел
Сумку я спрятал под лестницу. А сам за угол завернул, на проспект вышел.
Весна. Солнышко. Птички поют. Неохота как-то в школу. Любому ведь надоест. Вот и мне надоело.
Смотрю — машина стоит, шофёр что-то в моторе смотрит. Я его спрашиваю:
Поломалась?
Молчит шофёр.
Поломалась? — спрашиваю.
Он молчит.
Я постоял, постоял, говорю:
Что, поломалась машина?
На этот раз он услышал.
Угадал, — говорит, — поломалась. Помочь хочешь? Ну, давай чинить вместе.
Да я… я не умею…
Раз не умеешь, не надо. Я уж как-нибудь сам.
Вон двое стоят. Разговаривают. Подхожу ближе. Прислушиваюсь. Один говорит:
Как с патентом?
Другой говорит:
Хорошо с патентом.
«Кто это, — думаю, — патент? Никогда я про него не слышал». Я думал,
они про патент ещё скажут. А они про патент ничего не сказали больше.
Про завод стали что-то рассказывать. Один заметил меня, говорит другому:
Гляди-ка, парень как рот раскрыл.
И ко мне обращается:
Что тебе?
Мне ничего, — отвечаю, — я просто так…
Тебе нечего делать?
Вот хорошо! Видишь, вон дом кривой?
Пойди подтолкни его с того боку, чтоб он ровней был.
Как это?
А так. Тебе ведь нечего делать. Ты и подтолкни его. И смеются оба.
Я что-то ответить хотел, но не мог придумать. По дороге придумал, вернулся к ним.
Не смешно, — говорю, — а вы смеётесь.
Они как будто не слышат. Я опять:
Не смешно совсем. Что вы смеётесь?
Тогда один говорит:
Мы совсем не смеёмся. Где ты видишь, что мы смеёмся?
Они и правда уже не смеялись. Это раньше они смеялись. Значит, я опоздал немножко…
О! Метла у стены стоит. И никого рядом нету. Замечательная метла, большая!
Дворник вдруг из ворот выходит:
Не тронь метлу!
Да зачем мне метла? Мне метлы не нужно…
А не нужно, так не подходи к метле. Метла для работы, а не для того, чтобы к ней подходили.
Какой-то злой дворник попался! Метлы даже жалко. Эх, чем бы заняться?
Домой идти ещё рано. Уроки ещё не кончились. Ходить по улицам скучно.
Ребят никого не видно.
На леса строительные залезть?! Как раз рядом дом ремонтируют. Погляжу сверху на город. Вдруг слышу голос:
Куда лезешь? Эй!
Смотрю — нет никого. Вот это да! Никого нет, а кто-то кричит! Выше стал подниматься — опять:
А ну слезь!
Головой верчу во все стороны. Откуда кричат? Что такое?
Слезай! Эй! Слезай, слезай!
Я чуть с лестницы не скатился.
Перешёл на ту сторону улицы. Наверх, на леса смотрю. Интересно, кто это
кричал. Вблизи я никого не видел. А издали всё увидел — рабочие на
лесах штукатурят, красят…
Сел на трамвай, до кольца доехал. Всё равно идти некуда. Лучше буду кататься. Устал ходить.
Второй круг на трамвае сделал. На то же самое место приехал. Ещё круг
проехать, что ли? Не время пока домой идти. Рановато. В окно вагона
смотрю. Все спешат куда-то, торопятся. Куда это все спешат? Непонятно.
Вдруг кондукторша говорит:
Плати, мальчик, снова.
У меня больше денег нету. У меня только тридцать копеек было.
Тогда сходи, мальчик. Иди пешком.
Ой, мне далеко пешком идти!
А ты попусту не катайся. В школу, наверное, не пошёл?
Откуда вы знаете?
Я всё знаю. По тебе видно.
А чего видно?
Видно, что в школу ты не пошёл. Вот что видно. Из школы ребята весёлые едут. А ты как будто горчицей объелся.
Никакой я горчицы не ел…
Всё равно сходи. Прогульщиков я не вожу бесплатно.
А потом говорит:
Ну уж ладно, катайся. В другой раз не разрешу. Так и знай.
Но я всё равно сошёл. Неудобно как-то. Место совсем незнакомое. Никогда
я в этом районе не был. С одной стороны дома стоят. С другой стороны
нет домов; пять экскаваторов землю роют. Как слоны по земле шагают.
Зачерпывают ковшами землю и в сторону сыплют. Вот это техника! Хорошо
сидеть в будке. Куда лучше, чем в школу ходить. Сидишь себе, а он сам
ходит да ещё землю копает.
Один экскаватор остановился. Экскаваторщик слез на землю и говорит мне:
В ковш хочешь попасть?
Я обиделся:
Зачем мне в ковш? Я в кабину хочу.
И тут вспомнил я про горчицу, что кондукторша мне сказала, и стал
улыбаться. Чтоб экскаваторщик думал, что я весёлый. И совсем мне не
скучно. Чтобы оп не догадался, что я не был в школе.
Он посмотрел на меня удивлённо:
Вид у тебя, брат, какой-то дурацкий.
Я ещё больше стал улыбаться. Рот чуть не до ушей растянул.
Что с тобой?
Что ты мне рожи строишь?
На экскаваторе покатайте меня.
Это тебе не троллейбус. Это машина рабочая. На ней люди работают. Ясно?
Я говорю:
Я тоже хочу на нём работать.
Он говорит:
Эге, брат! Учиться надо!
Я думал, что это он про школу. И опять улыбаться стал.
А он рукой на меня махнул и залез в кабину. Не захотел со мной разговаривать больше.
Весна. Солнышко. Воробьи в лужах купаются. Иду и думаю про себя. В чём дело? Почему это мне так скучно?
Путешественник
Я твёрдо решил в Антарктиду поехать. Чтоб закалить свой характер. Все
говорят, бесхарактерный я, — мама, учительница, даже Вовка. В
Антарктиде всегда зима. И совсем нет лета. Туда только самые смелые
едут. Так Вовкин папа сказал. Вовкин папа там был два раза. Он с Вовкой
по радио говорил. Спрашивал, как живёт Вовка, как учится. Я тоже по
радио выступлю. Чтобы мама не волновалась.
Утром я вынул все книжки из сумки, положил туда бутерброды, лимон,
будильник, стакан и футбольный мяч. Наверняка морских львов там
встречу, — они любят мяч на носу вертеть. Мяч не влезал в сумку.
Пришлось выпустить из него воздух.
Наша кошка прогуливалась по столу. Я её тоже сунул в сумку. Еле-еле всё поместилось.
Вот я уже на перроне. Свистит паровоз. Как много народу едет! Можно
сесть на какой угодно поезд. В конце концов, можно всегда пересесть.
Я влез в вагон, сел, где посвободней.
Напротив меня спала старушка. Потом со мной сел военный. Он сказал: «Привет соседям!» — и разбудил старушку.
Старушка проснулась, спросила:
Мы едем? — и снова уснула.
Поезд тронулся. Я подошёл к окну. Вот наш дом, наши белые занавески,
наше бельё висит на дворе… Уже не видно нашего дома. Мне стало
сначала немножко страшно. Но это только сначала. А когда поезд пошёл
совсем быстро, мне как-то даже весело стало! Ведь еду я закалять
характер!
Мне надоело смотреть в окно. Я снова сел.
Тебя как зовут? — спросил военный.
Саша, — сказал я чуть слышно.
А что же бабушка спит?
А кто её знает!
Куда путь держишь? —
Далеко…
В гости?
Надолго?
Он со мной разговаривал как со взрослым, и за это очень понравился мне.
На пару недель, — сказал я серьёзно.
Ну что же, неплохо, — сказал военный, — очень даже неплохо.
Я спросил:
Вы в Антарктиду?
Пока нет; ты в Антарктиду хочешь?
Откуда вы знаете?
Все хотят в Антарктиду.
И я хочу.
Ну вот видишь!
Видите ли… я решил закаляться…
Понимаю, — сказал военный, — спорт, коньки…
Да нет…
Теперь понимаю — кругом пятёрки!
Да нет… — сказал я, — Антарктида…
Антарктида? — переспросил военный.
Военного кто-то позвал сыграть в шашки. И он ушёл в другое купе.
Проснулась старушка.
Не болтай ногами, — сказала старушка.
Я пошёл посмотреть, как играют в шашки.
Вдруг… я даже глаза раскрыл — навстречу шла Мурка. А я и забыл про неё! Как она смогла вылезти из сумки?
Она побежала назад — я за ней. Она забралась под чью-то полку — я тоже сейчас же полез под полку.
Мурка! — кричал я. — Мурка!
Что за шум? — закричал проводник. — Почему здесь кошка?
Эта кошка моя.
С кем этот мальчик?
Я с кошкой…
С какой кошкой?
Он с бабушкой едет, — сказал военный, — она здесь рядом, в купе.
Проводник повёл меня прямо к старушке..
Этот мальчик с вами?
Он с командиром, — сказала старушка.
Антарктида… — вспомнил военный, — всё ясно… Понимаете
ли, в чём тут дело? Этот мальчик решил махнуть в Антарктиду. И вот он
взял с собой кошку… И ещё что ты взял с собой, мальчик?
Лимон, — сказал я, — и ещё бутерброды…
И поехал воспитывать свой характер?
Какой плохой мальчик! — сказала старушка.
Безобразие! — подтвердил проводник.
Потом почему-то все стали смеяться. Даже бабушка стала смеяться. У неё
из глаз даже слёзы пошли. Я не знал, что все надо мной смеются, и
потихоньку тоже смеялся.
Бери кошку, — сказал проводник. — Ты приехал. Вот она, твоя Антарктида!
Поезд остановился.
«Неужели, — думаю, — Антарктида? Так скоро?»
Мы сошли с поезда на перрон. Меня посадили па встречный поезд и повезли домой.
Михаил Зощенко, Лев Кассиль и др. — Заколдованная буква
Когда-то была у Алёши двойка. По пению. А так больше не было двоек.
Тройки были. Почти что все тройки были. Одна четвёрка была когда-то
очень давно.
А пятёрок и вовсе не было. Ни одной пятёрки в жизни не было у человека!
Ну, не было так не было, ну что поделаешь! Бывает. Жил Алёша без
пятёрок. Рос. Из класса в класс переходил. Получал свои положительные
тройки. Показывал всем четвёрку и говорил:
Вот, давно было.
И вдруг — пятёрка. И главное, за что? За пение. Он получил эту пятёрку
совершенно случайно. Что-то такое удачно спел, и ему поставили пятёрку.
И даже ещё устно похвалили. Сказали: «Молодец, Алёша!» Короче говоря,
это было очень приятным событием, которое омрачилось одним
обстоятельством: он не мог никому показывать эту пятёрку, поскольку её
вписали в журнал, а журнал, понятно, на руки ученикам, как правило, не
выдаётся. А дневник свой он забыл дома. Раз так, значит, Алёша не имеет
возможности показывать всем свою пятёрку. И поэтому вся радость
омрачилась. А ему, понятно, хотелось всем показывать, тем более что
явление это в его жизни, как вы поняли, редкое. Ему могут попросту не
поверить без фактических данных. Если пятёрка была бы в тетрадке, к
примеру за решённую дома задачу или же за диктант, тогда проще
простого. То есть ходи с этой тетрадкой и всем показывай. Пока листы не
начнут выскакивать.
На уроке арифметики у него созрел план: украсть журнал! Он украдёт
журнал, а утром его принесёт обратно. За это время он может с этим
журналом обойти всех знакомых и незнакомых. Короче говоря, он улучил
момент и украл журнал на переменке. Он сунул журнал себе в сумку и
сидит как ни в чём не бывало. Только сердце у него отчаянно стучит, что
совершенно естественно, поскольку он совершил кражу. Когда учитель
вернулся, он так удивился, что журнала нет на месте, что даже ничего не
сказал, а стал вдруг какой-то задумчивый. Похоже было, что он
сомневался, был журнал на столе или не был, с журналом он приходил или
без. Он так и не спросил про журнал: мысль о том, что кто-то из
учеников украл его, не пришла ему даже в голову. В его педагогической
практике такого случая не было. II он, не дожидаясь звонка, тихо вышел,
и видно было, что он здорово расстроен своей забывчивостью.
А Алёша схватил свою сумку и помчался домой. В трамвае он вынул журнал
из сумки, нашёл там свою пятёрку и долго глядел на неё. А когда уже шёл
по улице, он вспомнил вдруг, что забыл журнал в трамвае. Когда он это
вспомнил, то он прямо чуть не свалился от страха. Он даже сказал «ой!»
или что-то в этом роде. Первая мысль, какая пришла ему в голову, — это
бежать за трамваем. Но он быстро понял (он был всё-таки
сообразительный!), что бежать за трамваем нет смысла, раз он уже уехал.
Потом много других мыслей пришло ему в голову. Но это были всё такие
незначительные мысли, что о них и говорить не стоит.
У него даже такая мысль появилась: сесть на поезд и уехать на Север. И
поступить там где-нибудь на работу. Почему именно на Север, он не знал,
но собирался именно туда. То есть он даже и не собирался. Он на миг об
этом подумал, а потом вспомнил о маме, бабушке, своём отце и бросил эту
затею. Потом он подумал, не пойти ли ему в бюро потерянных вещей,
вполне возможно, что журнал там. Но тут возникнет подозрение. Его
наверняка задержат и привлекут к ответственности. А он не хотел
привлекаться к ответственности, несмотря на то что этого заслуживал.
Он пришёл домой и даже похудел за один вечер. А всю ночь он не мог уснуть и к утру, наверное, ещё больше похудел.
Во-первых, его мучила совесть. Весь класс остался без журнала. Пропали отметки всех друзей. Понятно его волнение.
А во-вторых, пятёрка. Одна за всю жизнь — и та пропала. Нет, я понимаю
его. Правда, мне не совсем понятен его отчаянный поступок, но
переживания его мне совершенно понятны.
Итак, он пришёл утром в школу. Волнуется. Нервничает. В горле комок. В глаза не смотрит.
Приходит учитель. Говорит:
Ребята! Пропал журнал. Какая-то оказия. И куда он мог деться?
Алёша молчит.
Учитель говорит:
Я вроде бы помню, что приходил в класс с журналом. Даже видел его на
столе. Но в то же время я в этом сомневаюсь. Не мог же я его потерять
по дороге, хотя я очень хорошо помню, как я его взял в учительской и
нёс по коридору.
Некоторые ребята говорят:
Нет, мы помним, что журнал лежал на столе. Мы видели.
Учитель говорит:
В таком случае куда он делся?
Тут Алёша не выдержал. Он не мог больше сидеть и молчать. Он встал и говорит:
Журнал, наверное, в камере потерянных вещей…
Учитель удивился и говорит:
Где? Где?
А в классе засмеялись.
Тогда Алёша, очень волнуясь, говорит:
Нет, я вам правду говорю, он, наверное, в камере потерянных вещей… он не мог пропасть…
В какой камере? — говорит учитель.
Потерянных вещей, — говорит Алёша.
Нечего не понимаю, — говорит учитель.
Тут Алёша вдруг почему-то испугался, что ему здорово влетит за это дело, если он сознается, и он говорит:
Я просто хотел посоветовать…
Учитель посмотрел на него и печально так говорит:
Не надо глупости говорить, слышишь?
В это время открывается дверь, и в класс входит какая-то женщина и в руке держит что-то завёрнутое в газету.
Я кондуктор, — говорит она, — прошу прощения. У меня сегодня
свободный день, и вот я нашла вашу школу и класс, и в таком случае
возьмите ваш журнал.
В классе сразу поднялся шум, а учитель говорит:
Как так? Вот это номер! Каким образом наш классный журнал оказался у
кондуктора? Нет, этого не может быть! Может быть, это не наш журнал?
Кондукторша лукаво улыбается и говорит:
Нет, это ваш журнал.
Тогда учитель хватает у кондукторши журнал и быстро листает.
Да! Да! Да! — кричит он, — Это наш журнал! Я же помню, что нёс его по коридору…
Кондукторша говорит:
А потом забыли в трамвае?
Учитель смотрит на неё широко раскрытыми глазами. А она, широко улыбаясь, говорит:
Ну конечно. Вы забыли его в трамвае.
Тогда учитель хватается за голову:
Господи! Что-то со мной происходит. Как я мог забыть журнал в
трамвае? Это ведь просто немыслимо! Хотя я помню, что нёс его по
коридору… Может, мне уходить из школы? Я чувствую, мне всё
труднее становится преподавать…
Кондукторша прощается с классом, и весь класс ей кричит «спасибо», и она с улыбкой уходит.
На прощание она говорит учителю:
В другой раз будьте внимательней.
Учитель сидит за столом, обхватив свою голову руками, в очень мрачном
настроении. Потом он, подперев руками щёки, сидит и смотрит в одну
точку.
Я украл журнал.
Но учитель молчит.
Тогда Алёша опять говорит:
Это я украл журнал. Поймите.
Учитель вяло говорит:
Да… да… я понимаю тебя… твой благородный
поступок… но это делать ни к чему… Ты мне хочешь
помочь… я знаю… взять вину на себя… но зачем это
делать, мой милый…
Алёша чуть не плача говорит:
Нет, я вам правду говорю…
Учитель говорит:
Вы смотрите, он ещё настаивает… какой упорный
мальчишка… нет, это удивительно благородный мальчишка… Я
это ценю, милый, но… раз… такие вещи со мной
случаются… нужно подумать об уходе… оставить на время
преподавание…
Алёша говорит сквозь слёзы:
Я… вам… правду… говорю…
Учитель резко встаёт со своего места, хлопает по столу кулаком и кричит хрипло:
Не надо!
После этого он вытирает слёзы платком и быстро уходит.
А как быть Алёше?
Он остаётся весь в слезах. Пробует объяснить классу, но ему никто не верит.
Он чувствует себя в сто раз хуже, как если бы был жестоко наказан. Он не может ни есть, ни спать.
Он едет к учителю на дом. И всё ему объясняет. И он убеждает учителя. Учитель гладит его по голове и говорит:
Это значит, что ты ещё не совсем потерянный человек и в тебе есть совесть.
И учитель провожает Алёшу до угла и читает ему нотацию.
……………………………………………
Copyright: Виктор Голявкин
Интересные рассказы Виктора Голявкина для младших школьников. Рассказы для чтения в начальной школе. Внеклассное чтение в 1-4 классах.
Виктор Голявкин. ТЕТРАДКИ ПОД ДОЖДЁМ
На перемене Марик мне говорит:
— Давай убежим с урока. Смотри, как на улице хорошо!
— А вдруг тётя Даша задержит с портфелями?
— Нужно портфели в окно побросать.
Глянули мы в окно: возле самой стены сухо, а чуть подальше — огромная лужа. Не кидать же портфели в лужу! Мы сняли ремни с брюк, связали их вместе и осторожно спустили на них портфели. В это время звонок зазвенел. Учитель вошёл. Пришлось сесть на место. Урок начался. Дождь за окном полил. Марик записку мне пишет:
Пропали наши тетрадки
Я ему отвечаю:
Пропали наши тетрадки
Он мне пишет:
Что делать будем?
Я ему отвечаю:
Что делать будем?
Вдруг вызывают меня к доске.
— Не могу, — говорю, — я к доске идти.
«Как же, — думаю, — без ремня идти?»
— Иди, иди, я тебе помогу, — говорит учитель.
— Не надо мне помогать.
— Ты не заболел ли случайно?
— Заболел, — говорю.
— Ас домашним заданием как?
— Хорошо с домашним заданием.
Учитель подходит ко мне.
— А ну, покажи тетрадку.
— Что с тобой происходит?
— Придётся тебе поставить двойку.
Он открывает журнал и ставит мне двойку, а я думаю о своей тетрадке, которая мокнет сейчас под дождём.
Поставил учитель мне двойку и спокойно так говорит:
— Какой-то сегодня ты странный…
Виктор Голявкин. НЕ ВЕЗЁТ
Однажды прихожу я домой из школы. В этот день я как раз двойку получил. Хожу по комнате и пою. Пою и пою, чтоб никто не подумал, что я двойку получил. А то будут спрашивать ещё: «Почему ты мрачный, почему ты задумчивый? »
Отец говорит:
— Что это он так поёт?
А мама говорит:
— У него, наверное, весёлое настроение, вот он и поёт.
Отец говорит:
— Наверное, пятёрку получил, вот и весело человеку. Всегда весело, когда какое-нибудь хорошее дело сделаешь.
Я как это услышал, ещё громче запел.
Тогда отец говорит:
— Ну ладно, Вовка, порадуй отца, покажи дневник.
Тут я сразу петь перестал.
— Зачем? — спрашиваю.
— Я вижу, — говорит отец, — тебе очень хочется дневник показать.
Берёт у меня дневник, видит там двойку и говорит:
— Удивительно, получил двойку и поёт! Что он, с ума сошёл? Ну-ка, Вова, иди сюда! У тебя, случайно, нет температуры?
— Нет у меня, — говорю, — никакой температуры…
Отец развёл руками и говорит:
— Тогда нужно тебя наказать за это пение…
Вот как мне не везёт!
Виктор Голявкин. ВОТ ЧТО ИНТЕРЕСНО
Когда Гога начал ходить в первый класс, он знал только две буквы: О — кружочек и Т — молоточек. И всё. Других букв не знал. И читать не умел.
Бабушка пыталась его учить, но он сейчас же придумывал уловку:
— Сейчас, сейчас, бабуся, я тебе вымою посуду.
И он тут же бежал на кухню мыть посуду. И старенькая бабушка забывала про учёбу и даже покупала ему подарки за помощь в хозяйстве. А Гогины родители были в длительной командировке и надеялись на бабушку. И конечно, не знали, что их сын до сих пор читать не научился. Зато Гога часто мыл пол и посуду, ходил за хлебом, и бабушка всячески хвалила его в письмах родителям. И читала ему вслух. А Гога, устроившись поудобней на диване, слушал с закрытыми глазами. «А зачем мне учиться читать, — рассуждал он, — если бабушка мне вслух читает». Он и не старался.
И в классе он увиливал как мог.
Учительница ему говорит:
— Прочти-ка вот здесь.
Он делал вид, что читает, а сам рассказывал по памяти, что ему бабушка читала. Учительница его останавливала. Под смех класса он говорил:
— Хотите, я лучше закрою форточку, чтобы не дуло.
— У меня так кружится голова, что я сейчас, наверное, упаду…
Он так искусно притворялся, что однажды учительница его к врачу послала. Врач спросил:
— Как здоровье?
— Плохо, — сказал Гога.
— Что болит?
— Ну, тогда иди в класс.
— Почему?
— Потому что у тебя ничего не болит.
— А вы откуда знаете?
— А ты откуда знаешь? — засмеялся врач. И он слегка подтолкнул Гогу к выходу. Больным Гога больше никогда не притворялся, но увиливать продолжал.
И старания одноклассников ни к чему не привели. Сначала к нему Машу-отличницу прикрепили.
— Давай будем серьёзно учиться, — сказала ему Маша.
— Когда? — спросил Гога.
— Да хоть сейчас.
— Сейчас я приду, — сказал Гога.
И он ушёл и не вернулся.
Потом к нему Гришу-отличника прикрепили. Они остались в классе. Но как только Гриша открыл букварь, Гога полез под парту.
— Ты куда? — спросил Гриша.
— Иди сюда, — позвал Гога.
— А здесь нам никто мешать не будет.
— Да ну тебя! — Гриша, конечно, обиделся и сейчас же ушёл.
Больше к нему никого не прикрепляли.
Время шло. Он увиливал.
Приехали Гогины родители и обнаружили, что их сын не может прочесть ни строчки. Отец схватился за голову, а мать за книжку, которую она привезла своему ребёнку.
— Теперь я каждый вечер, — сказала она, — буду читать вслух эту замечательную книжку своему сыночку.
Бабушка сказала:
— Да, да, я тоже каждый вечер читала вслух Гогочке интересные книжки.
Но отец сказал:
— Очень даже напрасно вы это делали. Наш Гогочка разленился до такой степени, что не может прочесть ни строчки. Прошу всех удалиться на совещание.
И папа вместе с бабушкой и мамой удалились на совещание. А Гога сначала заволновался по поводу совещания, а потом успокоился, когда мама стала ему читать из новой книжки. И даже заболтал ногами от удовольствия и чуть не сплюнул на ковёр.
Но он не знал, что это было за совещание! Что там постановили!
Итак, мама прочла ему полторы страницы после совещания. А он, болтая ногами, наивно воображал, что так и будет дальше продолжаться. Но когда мама остановилась на самом интересном месте, он опять заволновался.
А когда она протянула ему книгу, он ещё больше заволновался.
Он сразу предложил:
— Давай я тебе, мамочка, вымою посуду.
И он побежал мыть посуду.
Он побежал к отцу.
Отец строго сказал, чтобы он никогда больше не обращался к нему с такими просьбами.
Он сунул книгу бабушке, но она зевнула и выронила её из рук. Он поднял с пола книгу и опять отдал бабушке. Но она опять выронила её из рук. Нет, раньше она никогда так быстро не засыпала в своём кресле! «Действительно ли, — думал Гога, — она спит или ей на совещании поручили притворяться? » Гога дёргал её, тормошил, но бабушка и не думала просыпаться.
В отчаянии он сел на пол и стал рассматривать картинки. Но по картинкам трудно было понять, что там дальше происходит.
Он принёс книгу в класс. Но одноклассники отказывались ему читать. Даже мало того: Маша тут же ушла, а Гриша вызывающе полез под парту.
Гога пристал к старшекласснику, но тот щёлкнул его по носу и засмеялся.
Вот что значит домашнее совещание!
Вот что значит общественность!
Он вскорости прочёл всю книгу и много других книг, но по привычке никогда не забывал сходить за хлебом, вымыть пол или посуду.
Вот что интересно!
Виктор Голявкин. В ШКАФУ
Перед уроком я в шкаф залез. Я хотел мяукнуть из шкафа. Подумают, кошка, а это я.
Сидел в шкафу, ждал начала урока и не заметил сам, как уснул.
Просыпаюсь — в классе тихо. Смотрю в щёлочку — никого нет. Толкнул дверь, а она закрыта. Значит, я весь урок проспал. Все домой ушли, и меня в шкафу заперли.
Душно в шкафу и темно, как ночью. Мне стало страшно, я стал кричать:
— Э-э-э! Я в шкафу! Помогите!
Прислушался — тишина кругом.
— О! Товарищи! Я в шкафу сижу!
Слышу чьи-то шаги. Идёт кто-то.
— Кто здесь горланит?
Я сразу узнал тётю Нюшу, уборщицу.
Я обрадовался, кричу:
— Тётя Нюша, я здесь!
— Где ты, родименький?
— В шкафу я! В шкафу!
— Как же ты, милый, туда забрался?
— Я в шкафу, бабуся!
— Так уж слышу, что ты в шкафу. Так чего ты хочешь?
— Меня заперли в шкаф. Ой, бабуся!
Ушла тётя Нюша. Опять тишина. Наверное, за ключом ушла.
Пал Палыч постучал в шкаф пальцем.
— Там нет никого, — сказал Пал Палыч.
— Как же нет. Есть, — сказала тётя Нюша.
— Ну где же он? — сказал Пал Палыч и постучал ещё раз по шкафу.
Я испугался, что все уйдут, я останусь в шкафу, и изо всех сил крикнул:
— Я здесь!
— Кто ты? — спросил Пал Палыч.
— Я… Цыпкин…
— Зачем ты туда забрался, Цыпкин?
— Меня заперли… Я не забрался…
— Гм… Его заперли! А он не забрался! Видали? Какие волшебники в нашей школе! Они не забираются в шкаф, в то время как их запирают в шкафу. Чудес не бывает, слышишь, Цыпкин?
— Слышу…
— Ты давно там сидишь? — спросил Пал Палыч.
— Не знаю…
— Найдите ключ, — сказал Пал Палыч. — Быстро.
Тётя Нюша пошла за ключом, а Пал Палыч остался. Он сел рядом на стул и стал ждать. Я видел сквозь
щёлку его лицо. Он был очень сердитый. Он закурил и сказал:
— Ну! Вот до чего доводит шалость. Ты мне честно скажи: почему ты в шкафу?
Мне очень хотелось исчезнуть из шкафа. Откроют шкаф, а меня там нет. Как будто бы я там и не был. Меня спросят: «Ты был в шкафу?» Я скажу: «Не был». Мне скажут: «А кто там был?» Я скажу: «Не знаю».
Но ведь так только в сказках бывает! Наверняка завтра маму вызовут… Ваш сын, скажут, в шкаф залез, все уроки там спал, и всё такое… как будто мне тут удобно спать! Ноги ломит, спина болит. Одно мученье! Что было мне отвечать?
Я молчал.
— Ты живой там? — спросил Пал Палыч.
— Живой…
— Ну сиди, скоро откроют…
— Я сижу…
— Так… — сказал Пал Палыч. — Так ты ответишь мне, почему ты залез в этот шкаф?
— Кто? Цыпкин? В шкафу? Почему?
Мне опять захотелось исчезнуть.
Директор спросил:
— Цыпкин, ты?
Я тяжело вздохнул. Я просто уже не мог отвечать.
Тётя Нюша сказала:
— Ключ унёс староста класса.
— Взломайте дверь, — сказал директор.
Я почувствовал, как ломают дверь, — шкаф затрясся, я стукнулся больно лбом. Я боялся, что шкаф упадёт, и заплакал. Руками упёрся в стенки шкафа, и, когда дверь поддалась и открылась, я продолжал точно так же стоять.
— Ну, выходи, — сказал директор. — И объясни нам, что это значит.
Я не двинулся с места. Мне было страшно.
— Почему он стоит? — спросил директор.
Меня вытащили из шкафа.
Я всё время молчал.
Я не знал, что сказать.
Я хотел ведь только мяукнуть. Но как я сказал бы об этом…
Перемена – это небольшой перерыв между уроками. Она создана для того, чтобы ученики и учителя могли отдохнуть, пообедать восстановить силы и могли переключиться на другой предмет.
Все ученики очень любят перемены и иногда на особо скучных уроках считают минуты до начала перемены, чтоб отдохнуть и немного повеселиться. На перемене можно что-то обсудить со своими друзьями, проветрится.
В нашей школе обычно перемены длятся десять минут, но есть две длинные, одна длится пятнадцать минут, а другая двадцать минут. На переменах мы переходим из одного кабинета в другой, на другой урок, а потом идем отдыхать. Ранней осенью, когда еще тепло, или весной, когда уже тепло, можно проводить перемены на улице, наслаждаясь последними теплыми лучами солнца. Мы выходим на улицу, болтаем о том, о сем, дурачимся, в общем, делаем то, что на уроках нельзя. Зимой мы редко выходим в школьный двор, только когда выпадает много снега, мы играем в снежки и играем с одноклассниками в салки по снегу – это очень весело. На больших переменах мы идем в столовую обедать или в библиотеку за книгами. Некоторые делают домашнее задание, которые задали на следующий день, чтоб не терять время зря, а некоторые списывают домашнее задание на следующий урок, потому что дома не выполнили, бывает и такое. Во время перемены школа наполняется большим количеством звуков: грохотом, хохотом, криком, пением. Малыши куда-то мчатся, врезаясь в высоких старшеклассников, которые объясняют им, что нельзя бегать по школе. Хотя и сами иногда нарушают это правило, поэтому в нашей школе организованно дежурство учителей и учеников старших классов. Они стоят в коридорах на переменах и делают замечания нарушителям. Таким образом, учеников приучают к ответственности и дисциплине. Особо «отличившихся» учеников объявляют на линейке в конце рабочей недели, чтоб им было стыдно.
Зачем же мы ходим в школу? Глупый вопрос. Думаю, каждый ответит, затем, чтобы учится. А зачем нам вообще учиться? Ведь это скучно и сложно. Кажется, мы только зря время тратим. Рано встаем, сидим часов по пять в классах. За это время можно было бы погулять, поиграть и еще как-нибудь повеселиться, но мы все равно ходим в школу. Потому что мы обязаны это делать. Некоторые не понимают и не задумываются о том, что нам, детям, нужно получить знания и образование. Для чего? Для того чтобы после окончания школы поступить в институт или устроить свою карьеру. Ведь ясно, что в наше время без образования никуда не пробиться, именно поэтому мы учимся в школе, в месте, где нам дают достаточное количество знаний.
Всем когда-нибудь придется выбирать, кем быть. Выбор профессии- одно из самых важных дел в жизни человека. Каждый хочет попасть на ту работу, на которой ему было бы интересно. Ведь там, скорее всего, нужно будет провести всю жизнь. Каждой профессии важен тот или иной школьный предмет. Например, если какой-нибудь мальчик в будущем хочет быть переводчиком, то ему нужно знать иностранные языки, если экономистом, то математику и обществознание. А это значит, что, учась в школе, этот мальчик должен преуспевать в этих предметах.
По школьной программе ученики изучают множество наук. Каждый предмет учит своему, каждый хорош собой и по-своему тяжел. Без упорного и долгого труда никогда не будешь знать предмет хорошо. Поэтому лениться нельзя, лучше еще раз прочитать параграф или выполнить упражнение, потому что те знания, которые дает нам школа, проводят нам дорогу в будущее.
Как правило, школьные предметы делятся на несколько наук: общественно-гуманитарные, физико-математические. Общественно-гуманитарные науки дают знания о правильной речи, языках, обществе, окружающем мире. Физико-математические науки содержат точную и правильную информацию.
К гуманитарным наукам, например, относится русский язык. Этот предмет дает нам возможность научиться правильно писать. В нашей стране мы общаемся именно с помощью русского языка. Но самое главное, мы на нем мыслим. Ведь на свете огромное количество языков. Считается, что сейчас более пяти тысяч языков и диалектов. А мы все равно думаем, выражаем мысли и чувства, общаемся друг с другом именно на русском, поэтому мы должны знать этот великий, прекрасный язык. Русский язык- один из самых сложных языков мира. Он красив и разнообразен. Он имеет много сложных орфограмм и правил, которые нужно запомнить, чтобы писать, не допуская ошибок, и даже чтобы говорить, не используя некрасивых и ненужных слов.
Еще один урок, который помогает детям развить речь – это литература. Читая, человек начинает мыслить более красочно, ярко, в речи появляются новые слова, которые помогают лучше выразить эмоции. Литература – это неотъемлемая часть жизни людей. Ведь с самого детства нам читали интересные сказки и рассказы, веселые стишки. Чем старше возраст человека, тем серьезней становятся произведения, которые он читает. Мы получаем бесчисленное количество знаний, когда читаем книги. Можно приобрести жизненный опыт, учась на ошибках героев. Любовь к книге не- мало значит для человека. Это и пытается донести до нас литература.
Великолепный предмет, в котором мы узнаем все о нашем прошлом – это, конечно же, история. Это один из самых замечательных уроков, которые проводятся в школе. Ведь узнать о том, что было до нас, невероятно интересно. Каждый хочет знать, и каждый должен знать прошлое места, где он родился, своей родины. Именно поэтому школьники и изучают историю всего мира и отдельно историю России, страны, в которой они живут.
К физико-математическим наукам, конечно же, относится математика. Математика – это вовсе не скучный предмет, на котором только и нужно, что считать да решать задачи. Математика — она из самых древнейших наук, которая появилась еще до нашей эры и является основой точных наук. Любовь к точным наукам развивает умение логически мыслить, анализировать, смотреть на вещи другими глазами и давать точное определение. Этот предмет нужен в жизни любому. Ведь могут попасться примеры и задачи и их понадобиться решить.
Математика- очень занимательный урок. Наверное, жизнь была бы очень скучной и однообразной, если бы люди не умели считать. Не каждому дано понимать математику, поэтому в ее изучении нужно быть внимательным: на уроках надо всегда слушать учителя и дома еще посидеть за учебниками. Тогда можно будет решить любую задачу, которая попадется в жизни.
Учителя, со всей ответственностью, помогают нам изучить школьную программу в совершенстве. Профессия учителя во все времена оставалась наиболее почетной, но в то же время наиболее тяжелой. Умение передавать свой опыт молодым, только вступающим в самостоятельную жизнь, – это талант. Каждому учителю хочется, чтобы его ученик добился успеха и, конечно, каждому учителю приятно, если так и получается. Но учителю еще более приятно, если ученики не забывают их уроков и остаются благодарными. Поэтому мы не должны забывать своих учителей, которые дали нам эти уроки, уроки жизни.