Почему кулигин не вступает в открытый конфликт с темным царством города калинова сочинение

В настоящий момент едва ли можно говорить об исследованности произведения Роберта Бёртона «Анатомия Меланхолии» (далее также «АМ». —
Д.З.) в отечественном литературоведении уже по причине отсутствия
полного перевода текста: изданный А.Г. Ингером в 2005 г. объемный том
составляет немногим более одной трети совокупного объема английского
текста. Несмотря на всю зачаточность исследовательского интереса к данному произведению, для целей данной статьи мы взяли на себя труд по прочтению второго и третьего томов в оригинале, к которым будем обращаться
только по необходимости.
В соответствии с масштабом исследуемого произведения, бёртоноведение на сегодняшний день изучило самый широкий спектр теоретико-литературных, исторических и медицинских проблем, поднимаемых в «Анатомии»: это и проблемы дефиниции жанра [10; 26; 27; 25], структуры [8; 5;
17; 11], риторических техник и авторских интенций [9; 20; 22; 26; 25], анализа фигуры автора и Демокрита Младшего [8; 22; 18; 20; 4], этики, психологии и медицины [4; 18; 23], теологии [25; 10; 18], социологии и политики [24;
10; 22], источниковедения и эрудированности [9; 10; 22; 25; 27; 23], а также
астрологии [14; 25] и бёртоновского языка, стиля и его собственных переводов [23]. Во всем изобилии научной литературы и в рамках этого несводимого к тому или иному жанру1
текста, «содержащего примеры многочис1 Работа Сары Уэллс [26] пытается решить жанровую проблему в духе противопоставления риторических и литературных жанров, попутно давая полезный критический обзор
атрибуции жанра, который мы позволим себе привести далее в переводе: «Нортроп Фрай
считает его Менипповой сатирой, Элеанор Викари характеризует его как проповедь, Даглас
Тревор утверждал, что лучше рассматривать его как печатную книгу общих мест, а теоретик
жанра Розали Коули заявила, что определение жанра совершенно изнурило ее. Ангус Гаулэнд
Мировая литература / Д.А. Зеленин
107
ленных художественных жанров, однако при этом остающегося sui generis»
[8, с. 1] эмблематика еще никогда не становилась предметом специального
исследовательского внимания2
, хотя ее имплицитное присутствие и актуализация являются важными риторическими, рецептивными и жанровыми проблемами данного текста. Именно эту лакуну и призвана восполнить
данная статья.
Текст «АМ» настолько семантически плотный, сложный и репрезентативный в столь многих аспектах, в первую очередь в историко-культурном, что мы, нисколько не претендуя на полноту освещения целостной
поэтологической проблематики текста, ограничимся демонстрацией комплексной структуры текста, анализом фронтисписа книги, эмблематического модуса текста, а также механизмов того, как эмблематический дискурс
выстраивает риторическое и нарративное наполнение и сочленение текста.
Теоретико-методологическое обоснование эмблематического дискурса. Поверхностное впечатление, что «АМ» вобрала в себя множество
различных жанров своего времени, кроме эмблематического, представляется несправедливым. Несмотря на отсутствие реальных эмблематических
гравюр в книге, за исключением фронтисписа, «Анатомия» тем не менее
видится организованной как комплексное произведение, предлагающее
двухуровневый модус эксплицирования идеи, именуемый нами эмблематическим дискурсом: он предполагает, с одной стороны, визуализацию слова
и возникновение ментального образа за счет авторитетных или уместных
exempla или яркой sententia, а с другой стороны, к этому прилагается создав работе “Риторическая структура и функция в «Анатомии Меланхолии»” (2001) утверждает, что “Анатомия” является эпидейктическим текстом, но в книге “Миры Ренессансной
Меланхолии” (2006) он определяет жанр книги как центон (cento) — текст, составленный
из лоскутов, из цитат иных работ. В недавней книге об “Анатомии” (Меланхолия, Медицина
и Религия в Англии Раннего Нового Времени, 2010) Мэри Энн Ланд утверждает, что невозможно и бесполезно атрибуировать произведению тот или иной жанр» [26, с. 122–123]. Сама
же Уэллс выражает несогласие с тезисом, что у текста нет жанра, говоря, что он «принимает
участие во многих жанрах» [26, с. 130], что это «текст множества перехлестывающихся жанров, текст о жанрах» и называет сам жанр «кочующим» (migratory) из-за переменчивости
текстовых характеристик [26, с. 126].
2 Все внимание к эмблематике преимущественно ограничивается характеристикой
фронтисписа «Анатомии» как «эмблематического» [22, с. 7]. Единственными исключениями
являются глава Хольтгена в монографии «Аспекты эмблемы» [15], разбирающая фронтиспис
этой книги в числе иных похожих; и монография Викари [25] о границах знаний в «АМ», где
эксплицитно эмблематическим мотивам и референциям текста уделяется 4 страницы.
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
108
ние совершенно новой семантической рамки, оригинального или неожиданного смысла привычных контекстов (консептизм). Простое присутствие
эмблематики и эмблематических образов в художественных произведениях — это достаточно общее место в науке об эмблемах [6, с. 3], однако данная проблематика гораздо менее очевидна в отношении нехудожественных,
философских, публицистических, научных и т. п. произведений эпохи барокко, где фикциональность сведена к минимуму. В связи с этим мы видим
необходимость говорить уже не об эмблематической «образности» в силу
работы с нехудожественным материалом и тем более не об «эмблеме» (как
это делает Халтрин-Халтурина [3]) в силу работы не с книгами эмблем, где
эмблема дана как чёткое структурное единство, но именно о «дискурсе»,
предполагающем единство расширенного смыслового поля и выполнение
коммуникативной задачи создания для читателя отчетливого визуального
образа или, если угодно, «ментальной эмблемы». Так, например, это нередко происходит в «Опытах» Монтеня, где при отсутствии иллюстраций автором используется нарочито экфрастический язык, к которому он добавляет
сентенции типа Amor ordinem nescit (III.V) или Unusquisque sua noverit ire
via (I.XXXIX) и т. д. Такая структурность дает основание анализировать эмблематику в ее имплицитной реализации в нехудожественных текстах эпохи барокко, и в частности в «Анатомии Меланхолии».
Однако свой анализ мы начнем с более эксплицитно эмблематического по семантике и прагматике фронтисписа: мы покажем, как он выстраивает диалектику «двойственности» и «единства» в тексте, проецируемую
как на фигуру автора, так и читателя; ее разрешение в конечном итоге и
будет являться для Бёртона исцелением от Меланхолии.
Структурная проблематика «Анатомии» как основание диалектической основы фронтисписа. У книги Бёртона всего два главных фокуса, они же
и вынесены в заглавие, — это «Анатомия» и «Меланхолия». Анатомия как
жанр приобрела большую популярность в раннее Новое время, и Бёртон
очевидно опирался на самые известные образцы, главным образом на «De
humani corporis fabrica» (О строении человеческого тела, 1543) А. Везалия,
а также на многие другие образчики жанра3
; важнее всего то, что Анато3 Коули указывает, что возрожденческие анатомии изобиловали остроумием, оскорблениями, насмешками над католичеством, антимониями, разговорами о бессмертии и о
Мировая литература / Д.А. Зеленин
109
мия — это прежде всего особая текстовая структурность, это осуществление
дробления и дис-секции (т. е. буквально раздробления на «sections», как в
тексте «АМ») при сохранении целостности организации всего корпуса, т. е.
буквально «тела» текста, это постоянное нахождение баланса между нарастающей фрагментаризацией бесконечно и лабиринтообразно разветвляющихся частностей меланхолии, так назывемых «казусов»4
, и генерализацией, универсализацией или проекцией на целое единичных ее проявлений,
это антагонизм универсальности и партикулярности, рассечения и сведения
воедино, сцепляющий всю книжную структуру и выдающий в ней эмблематическую интенцию. Бёртон очевидно тщательно структурирует свою
книгу, полагая, что ее детализированность должна помочь читателю лучше
понять содержание «АМ» или, иначе говоря, что весь смысл книги выражен
посредством структуры и для постижения частей необходимо познание целого [8, c. 2, c. 23] и наоборот: диалектика «чем больше знание частей, тем
больше и знание целого» [11, c. 596]. Впрочем, структура «АМ» настолько
комплексна, что даже намеренное авторское упрощение — синоптические
таблицы, членение на части (partitions), разделы (sections), главы (members)
и подразделы (subsections) — ничуть не облегчает её громоздкости, но скорее затемняет читательский тотализирующий «взгляд сверху».
Разрешению многочисленных структурных парадоксов и наведению
порядка из кажущегося хаотическим смешения посвящена (не будет преувеличением сказать) «хрестоматийная» работа в бёртоноведении: «The
Tangled Chain. The Structure of Disorder in the Anatomy of Melancholy», намире в целом [5, c. 431] — стиль Бёртона в этом смысле находится в абсолютной преемственности им.
4 Р. Коули проницательно отмечает принадлежность «АМ» казуистической традиции
(a tremendous display of casuistry), указывая на двойственность или даже тройственность
семантики латинского «casus»: 1) «случай» — это встроенность в традицию «exempla», приводимых как из жизни автора, так и из истории (яркий, показательный или нравоучительный случай); 2) казус в таксономическом смысле (частный случай), например, медицинский:
человек, вообразивший себя стеклом или маслом; 3) кроме того, casus как «падение» — это
грехопадение первого человека, в котором, по Бёртону, начало Меланхолии, неотъемлемой черты жизни падшего человека: «и первоначальной причиной всех этих человеческих
бед, этой утраты или разрушения Божественного облика, причиной смерти и недугов, всех
временных и вечных мук было прегрешение нашего прародителя Адама», «меланхолия
присуща любому смертному» [28, с. 251, 268]. В итоге Коули приходит к важному выводу,
что главный предмет Бёртона — не просто единичное заболевание, а «наиглавнейшее из всех
заболеваний» («this most general of all diseases») и причина вообще всех бед этого мира [5,
с. 433–434]. Подробнее о теме грехопадения в «АМ» также см.: [25, с. 94–108].
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
110
писанная Рут Фокс в 1976 г. Объявляя структуру «наиболее важной вещью,
предстающей читателю в книге Бёртона» [8, с. 2], она весьма содержательно
анализирует формальную структуру «АМ» и, используя метафору Э. Панофски, уподобляет книгу структуре «готического собора» [8, с. 27], логически строгого, дробящегося на бесконечные подразделения; собора, подлежащего нескончаемой реновации, когда в него привносятся доработки и
модификации, не меняющие при этом смысла всего строения. Обосновывая, что «книга не просто лабиринт, но постоянно творимая вещь» и что
«Бёртон создал объект, который даже в состоянии завершенности никогда
не будет завершен, это форма, работа над которой всегда будет возможна»
[8, с. 256], Р. Фокс утверждает, что глобальная структура книги раскрыта в
бесконечность, так как анатомирование меланхолии есть диссекция одновременно и всего человечества, главным гумором которого и является данный недуг [8, с. 235].
Ограничивая рамки произведения границами познаваемой вселенной, «Анатомия» ставит перед читателем и эпистемологическую проблему5
:
рассечение тела есть в то же время «расфигуривание тела / корпуса знаний»
(disfiguring body of knowledge [11]), когда в результате диссекции обретается
самопознание, и человеческое тело уподобляется универсуму или книге, которая в поэтике барокко и парадигме раннего Нового времени необходимо
воспринимается как метафора целой вселенной: Дж. Мори даже утверждает, что «универсальность <…> представляется на самом деле главной целью
риторической стратегии Бёртона» [20, с. 396]. Поэтому, подражая устройству вселенной, «АМ» не перестает имитировать и устройство нашего ор5 Об этом см., к примеру, полезную отсылку к книге «Microcosmographia» (1615) Хелькии
Крука (Helkiah Crooke) в статье [11, с. 608]: «…для Крука рассечение тела раскрывает вселенную, являя сходства со звездами и ангелами и всё ниже по целой цепи бытия до растений и
камней. Рассечение тела раскрывает и политическую плоскость (body politic), обучая взаимоотношениям между главными и низменными частями, дабы государи научились правлению, а крестьяне учились повиновению. Рассечение тела обнаруживает теологию, позволяя
нам читать границу человеческого тела, “Книгу Бога”, где мы видим великую власть творца.
Рассечение тела открывает естественную и нравственную философию, обучая студента уникальной природной отделке в каждой части и раскрывая взаимные обязанности и функции
каждой части, бесценные для понимания того, как править и управлять государством, городом, частным домом или семьей. И, наконец, рассечение тела открывает физику и хирургию,
передавая историю и структуру частей, знание которых дает диагноз, прогноз и излечение
заболевания». Как видно, процесс вскрытия тела для анатомиста подобен постижению всех
наук мира, а в итоге и самого себя.
Мировая литература / Д.А. Зеленин
111
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
112
ганизма с такими же лабиринтообразными частями, главами, разделами
и подразделами, только уже человеческих внутренностей, — в этой связи
нередко отмечается бёртоновский каламбур слова «member», обозначающего как часть тела, так и часть книги (например: [27, с. 15]), — которыми
посредством аналогии единый корпус текста членится ad infinitum точно
так же, как медицинскими инструментами — тело. Что же даёт это проникновение в структуру бёртоновского текста? Главным образом оно обнаруживает диалектический и эпистемологический векторы текста, а также
ориентированность на сложение единичного и универсального в общности
заданной, заранее очерченной структуры, как это похожим образом происходит и в эмблематике6
: опираясь на единичное, частное, конкретное,
выраженное визуальным образом, барочная эмблема создает обобщённый
или универсально приложимый вывод: стихотворную подпись нравоучительного характера.
Если вся структура «АМ» в наиболее общем виде — это пространное
введение «Демокрит Младший читателю» и три огромных раздела книги,
то структура книжной эмблемы потрясающе вариативна, впрочем, наиболее общепринятая и устойчивая модель — это inscriptio-imago-subscriptio, к
которой часто добавляется пространный текстовый комментарий [2, с. 25].
Исследовательница С. Ширилан проницательно отметила, что вставленное в предисловие «Письмо к Дамагету» псевдо-Гиппократа «предупреждает читателя, что, подобно неверно истолкованному философу7
,
и сама “Анатомия” является вовсе не тем, чем представляется на первый
взгляд» [22, с. 23], из чего соблазнительно заключить, что в жанровой природе «АМ», помимо множества иных напластований, заложены и конкретные эмблематические структуры. Наиболее эксплицитно эмблематичным
6 Это хорошо отмечено у Коули [5, с. 456]: «…парадоксален и сам материал книги:
очевидно будучи трактатом в рамках традиционной психологии и медицины, он прорывается через границы этой традиции, чтобы универсализировать для общего понимания и
разумения (insight) то, что некогда было технической и строго медицинской проблемой».
Утверждение Коули подчеркивает, что и для эмблематики, и для «АМ» важно оперировать
универсализирующими смыслами, что одновременно восходит и к корневым принципам
барочной эстетики.
7 «Гиппократ попрощался с философом, и, как только он пустился в обратный путь,
его тотчас окружила толпа горожан, желавших узнать, какое впечатление произвел на него
Демокрит. Он ответил им кратко, что, несмотря на присущее философу некоторое небрежение к своей одежде, телу и еде, мир не знал еще другого такого мудрого, ученого и честного
человека, а посему они очень заблуждаются, объявляя его безумным» [28, с. 124–125].
Мировая литература / Д.А. Зеленин
113
элементом «АМ» является ее фронтиспис (imago в эмблематической терминологии), который, во-первых, имеет очень четкую десятичастную структуру, во-вторых, указывает читателю, что и сам текст «АМ» составлен как
эмблема меланхолии: тело=книга ergo чтение=анатомирование. Наконец,
и сам этот фронтиспис, хотя и «не содержит ни одной эмблемы в строгом
смысле слова» [15, с. 112], тем не менее целиком считывается как эмблема,
поскольку он имеет экфрастическую стихотворную подпись (subscriptio в
эмблематической терминологии) (см. изображ. 1).
Как было замечено Р. Фокс, «его (фронтисписа. — Д.З.) пропорции
отражают логические пропорции трактата: три горизонтальные разделения
соответствуют четырем логическим уровням каждого главного деления —
часть, глава, раздел, подраздел» [8, с. 34]; впрочем, ее анализ указывает на недостаточность логики соответствий в эмблемах (not quite logical associations
of the emblem), как если бы на том же готическом соборе иконография десяти
мудрых дев соответствовала бы не десяти неразумным девам, а пророкам и
королям [8, с. 34]. Однако, на наш взгляд, эмблематическая логика организует фронтиспис по принципу метронома, что отчетливо видно из нумерации каждой клетки, которые, как путеводители, направляют читательский
взор, — это распространенный типографский прием многих иезуитских книг
духовных эмблем: 1) Демокрит из Абдер, 2) ревность / зависть (zelotypia),
3) одиночество, 4) влюбленный, 5) иппохондрик, 6) суевер, 7) безумец,
огуречник, 9) чемерица, 10) Демокрит Младший или сам Р. Бёртон. Фронтиспис задуман прочитываться как «шагающий» то влево, то вправо метроном, начинающийся с верхней центральной фигуры и заканчивающийся
нижней центральной фигурой. Левая и правая колонны образуют визуальную симметрию, в которой изображенные фигуры в целом расположены
лицом друг к другу, и даже Демокрит Старший и Младший смотрят в противоположные стороны: еще более красноречивы растения в самом низу: два
стебля, вырастающих из одного корня в две разные стороны, своим видом
тоже подсказывают зрителю структуру книги, листа из двух страниц, что показывает раскрытая белая книга рядом с самим Бёртоном. Он единственный
персонаж всего фронтисписа, находящийся в рамке8
: держа свою гигантскую
8 По сути, его рамка двойная: рамка фронтисписа и рамка книги самого Бёртона, что
показывает его двойную роль как автора и персонажа, субъекта и объекта своего труда:
«…как и Демокрит, заточенный в своем саду, трудится, чтобы обнаружить место меланхолии
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
114
книгу закрытой, он тем самым указывает на столь важный для него двойной
статус одновременного присутствия и отсутствия в «АМ», что он неоднократно подчеркивает: «omne meum, nihil meum» (это всё мое и не мое) [28, с. 87]
или «так что возражай и выискивай недостатки сколько тебе вздумается, а
мне щитом от всех нападок послужит Демокрит; он послужит врачующим лекарством; наноси удары когда и куда тебе угодно — Democritus dixit, сказано
Демокритом, а посему в ответе Демокрит» [28, с. 232] (здесь и далее курсив
мой. — Д.З.) — в своей книге Бёртон не упускает случая спрятаться под личиной своего фиктивного персонажа Демокрита Младшего, а также часто называет себя «nemo» (никто), и сказанное собой — «neminis nihil (ничто, сказанное никем) [28, с. 233]9
. Ассоциируя себя с Демокритом, Бёртон постоянно
находится в состоянии раздвоенности: «“ipse mihi theatrum” (сам себе театр)
вдали мирских треволнений и забот…» — а чуть ниже он пишет, что и сам он
пребывает в театре этого мира: «Простой зритель судеб и приключений других людей, я наблюдаю, как они играют свои роли и предстают передо мной
в самом разнообразном облике, словно на подмостках обычного театра» [28,
с. 77–78]: т. е. сам себе театр и зритель, эмблема и эмблематист. Бёртон точно
так же пребывает в состоянии постоянной раздвоенности в своем тексте.
Образ книг. Как видно из фронтисписа, подлинного «лица»10 «Анатомии Меланхолии», образ книги является для него не менее ключевым и
посредством своего анатомирования, так и Демокрит Младший, запертый в своей библиотеке, относится к книгам так, точно они тоже оболочки (carcasses), содержащие топос (место)
меланхолии» [11, р. 597].
9 Лежащий в основе фронтисписа принцип метронома раскрывается и в следующем
фрагменте из Предисловия: «Так вот, если кто-либо вздумает счесть себя оскорбленным,
пусть себе ярится, меня это нимало не заботит. Ведь я, читатель, ничем тебе не обязан и не
жду от тебя никаких милостей; я независим и никого не боюсь.
Впрочем, нет, беру свои слова обратно; я больше не буду, я встревожен, я страшусь,
сознаю свою вину и признаю, что совершил тягчайший проступок» [28, с. 233]. В первую
очередь этот метроном является квалификацией меланхолии и по сути шизофрении или
раздвоения автора на две личности, реальную и фикциональную.
10 Насколько нам известно, структура этого фронтисписа еще никогда не отождествлялась
со структурой лица, хотя можно было бы пронаблюдать ряд по меньшей мере любопытных
сходств в композиции человеческих персонажей: Демокрит «Старший» занимает место лба или
головного мозга, мыслительного центра; фигуры Влюбленного и Иппохондрика проецируются
на глаза (левый как бы нарочно закрыт, а правый смотрит устало), тогда как фигуры суеверного
и безумного можно было отступая, впрочем, от геометрии лица, сопоставить с ушами (левое
принимающее услышанное на веру, правое — подвергающее услышанное сомнению), а фигуру
Демокрита Младшего отождествить с устами, речевым аппаратом, т. е. по сути самим «голосом»
автора, именно поэтому и заключенным в рамку, напоминающую раскрытые губы.
Мировая литература / Д.А. Зеленин
115
центральным, чем сама иконология меланхолии: об этом же свидетельствует и фигура Демокрита с пером в руке, устремленным, казалось бы, в пустоту, однако чисто геометрически его перо проецируется прямо на пустые
листы книги в клетке 10, т. е. книга на его коленях прямо отражает разворот
книги рядом с Бёртоном. Образ этой белой или пустой книги показывает
ряд вещей: 1) это та же самая книга, которая лежит на коленях Демокрита
в 1 клетке; 2) она противопоставлена черной книге в руках у Бёртона11 как
«пустота» — «завершенности», так как это всего лишь потенциальная, еще
не написанная книга о меланхолии, которую теоретически мог бы составить исторический Демокрит, в свою очередь геометрически тоже спроецированный на эту книгу, однако вместо него это сделал Бёртон; 3) книга — это форма вечного становления «Анатомии Меланхолии», о которой
мы упоминали выше, — это «вечно обновляемая», ре-конструируемая конструкция в смысле структурности и дис-секции тела и знания; как известно,
Бёртон вносил поправки и addenda в «АМ» до самой смерти; 4) наконец,
это образ книги так называемых «голых эмблем», где визуальный образ
заменен словесным, иногда экфрастическим описанием (кажущееся «голым» на деле обнажает смысл), т. е. это еще один прообраз книги Бёртона,
где эмблематика существует точно так же непроявленно, как и текст в этой
книге. Этот последний намек удобно раскрывает перспективу исследования
эмблематики.
Cледует отметить, что длинное заглавие в центре дает читателю еще
один эмблематический «экивок», заканчиваясь цитатой из Горация: «Omne
tulit punctum, qui miscuit utile dulci» (Всякого одобрения достоин тот, кто
соединил полезное с приятным) — это ставшее общим местом в эпоху Возрождения совмещение неоднократно постулировалось авторами книг эмблем, желавших приятным изображением (Imago) доставить приятное, а
текстом поучительного характера (Verbum) — полезное. Такая же эмблематическая интенция, как видно, и у Бёртона, желающего, чтобы читатель
«omne tulit punctum». C. Ширилан также дает перевод «gets the point», т. е.
улавливает смысл, кто ухватил точку, момент, понял интенцию, т. е. читал
11 К.Й. Хольтген высказал предположение, что эта книга в его руках является Библией,
что являлось бы «подобающим атрибутом для англиканского священника» [15, с. 112],
однако нам кажется более правдоподобным, что это сам его труд «Анатомия Меланхолии», а
черный ее цвет логично соответствует переводу недуга как «черная желчь».
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
116
текст, как прочитывают книги эмблем, с его визуализирующей подоплекой.
И как эмблема не может прочитываться отдельно без сопровождающего ее
текста, так и фронтиспис «АМ» необходимо требует свой «argument», который мы возьмем в оригинале, так как из-за поэтического русского в нем
содержится много смысловых искажений. Он открывается двустишием:
Ten distinct Squares here seen apart,
Are joined in one by Cutter’s art.
Под кажущейся простотой этих строк содержится главный намек как
на уже указанную диалектическую, «янусоподобную» (Holtgen) природу
структуры текста и фигуры автора (seen apart -> joined by art), так и на отражение «тела текста» в рисунке: речь идет о том, что проницательно отметила Р. Фокс: «Бёртон говорил не только об искусстве гравера, выполнившего
титульную страницу, когда он писал строки, стоящие в начале этой главы.
Ибо анатом — это тоже тот, кто вырезает (cutter), и искусство Анатомии
Меланхолии — это искусство художника, соединяющего в одно рассечением
на части» [8, с. 8], т. е. «вырезать» эмблематический фронтиспис на дереве
или меди подобно вырезанию или анатомированию человека на бумаге, что
тоже мыслится как искусство12.
Девять следующих стихов — поскольку растения были объединены
в один — превращают рисунки в набор эмблем, экфрастически их живописуя. Стих ко второй клетке сообщает: «Symbols are these; I say no more, /
Conceive the rest by that’s afore» (что мы бы перевели: «Сии суть символы;
Я больше не скажу, / Ты остальное разумей по тем, что впереди»), а стих
к 3 клетке содержит слова «mark well» (хорошо внимай), что настраивает читателя на вдумчивое восприятие всех соположенных образов и всего
фронтисписа в целом13. Главная символическая природа всех этих изображений видится нам в противопоставлении образов левой колонны — правой: легко заметить, что клетки 2 и 3 противоположны как в первом слу12 Добавим, что Artifex — это еще одна личина, помимо Демокрита Старшего, которую надевает Бёртон. Об этом можно судить из фрагмента описания 3 клетки: «Здесь всё начертано
как будто впору, / А если нет, не мне пеняй — граверу» [28, с. 60].
13 «Миметический стиль Бёртона делает несходные объекты сходными, порой оформляя
экстатические цепочки сходств. В то же время Бёртон тренирует ухо быть внимательным к
бросающимся в глаза сходствам и различиям» [22, с. 25].
Мировая литература / Д.А. Зеленин
117
чае «двойственность»: ревность — зависть, предполагающая обязательное
столкновение, что и показывают персонажи на эмблеме; и «единство» — в
клетке 3: одиночество, «пустыня» и животные, не имеющие себе пары. Две
эти части фронтисписа противопоставлены так же, как все персонажи слева астрологически подчинены Венере, а справа — Сатурну. В эту же модель
противопоставления «двойственности» «единству» встроены и персонажи
остальных клеток14 и даже дважды присутствующая на фронтисписе белая
книга на коленях у Демокрита в клетках 1 и 10 противопоставлена одной
черной книге в руках Бёртона.
Хотя исследование фронтисписа, его символики и текстологической
трактовки должно быть продолжено и углублено, мы только скажем, что
именно он и должен указывать читателю на эмблематическое прочтение
«АМ», в котором «полюсы» Меланхолии, как бы не соприкасаясь, претворяются в символы, охватывающие все животное15, растительное и человеческое измерения, получая свое логическое развертывание (клетки 2–7)
и необходимое лечение (8–9). Эмблематическим же смыслом наделено и
14 Несмотря на то что Меланхолический Влюбленный стоит одиноко, очевидно, что он
подвержен любовному чувству, т. е. у него есть второй, есть объект желания. Суеверный
клеткой ниже тоже имеет объект желания в Боге, кроме того, стихи подчеркивают гнетущую
его раздвоенность: «tormented hope and fear betwixt» (и то живет надежда в нем, то страх).
Персонажи правой части подчеркнуто одиноки, сингулярны: Иппохондрик страдает изнутри, а его страдания «знает только Бог», Безумец прикован за одну ногу и парадоксальным
образом он составляет одно с читателем (Twixt him and thee there’s no difference), читатель
должен всмотреться в него как в зеркало. Цветы не имеют ярко выраженного символизма,
кроме своей широкой раскрытости слева и своей закрытости справа (что соответствует образам недугов над ними).
15 Интересная связка метода Бёртона с «эмблематическим мировоззрением» была
указана С. Ширилан, цитирующей известную статью У. Эшворта: «Ассоциативные качества “Анатомии”, которые я описываю, лучше всего локализуются в рамках естественной
истории, жанра, который Уильям Эшворт удачно характеризует <…> как “эмблематическое” мировоззрение. В мире Геснера и Альдрованди объект можно познать изучением его
взаимоотношений: “Вы должны знать его ассоциации — его сближения, сходства и симпатии
с остальным тварным порядком <…>. Если вы ищете собрания правдивых утверждений о
павлине… или место павлина в таксономической схеме, основанной на (чисто) физических
характеристиках, тогда вы останетесь разочарованы… Но если вас интересует собранное
в одном месте соположение сложной сети ассоциаций, связывающих павлина с историей,
мифологией, этимологией, остальным животным царством, да и с целым космосом, тогда вы
точно будете вознаграждены”» [22, с. 306]. Я предполагаю, что эта награда сродни тому, что
предлагает Бёртон в своем расширении причин, видов и лекарств от Меланхолии. «“Анатомия Меланхолии” заимствует из естественной истории не только ее чувство удивления
от мира космических сходств, но и ее фантазию и философию знания как переплетения
кажущихся разрозненными вещей» [20, с. 21].
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
118
разделение фронтисписа книги на две части, так как они апофатически выражают и конечный смысл всей книги Бёртона, см. последние слова всей
книги «be not solitary, be not idle», что придает всему фронтиспису анти-миметическое значение.
Считав намеки фронтисписа на эмблематическое чтение и на диалектичность фигуры автора в «АМ», следует обратиться к стилевому и
жанровому наполнению его произведения, чтобы увидеть конкретные проявления эмблематического дискурса в самом тексте. Прерывистый, постоянно референциальный стиль и нарратив Бёртона нередко сопоставляют
с «Опытами» Монтеня, авторитетное влияние которых бросается в глаза
благодаря авторским отсылкам, идейным перекличкам, напр. осознание
«всеобщего невежества и неопределенности» [5, p. 458], а также эрудиции
общих мест и композиционному дроблению текста16. В нашей попытке
анализа Монтеневского эмблематического дискурса в статье «Мозаика из
самого себя: эмблематический метод “Опытов” Мишеля де Монтеня» мы
стремились показать двойную роль эмблематики как, во-первых, мозаичного инструмента, складывающего «лицо» Монтеня в самом его тексте, и,
во-вторых, как сшивателя разных фрагментов текста или «рапсодии»17, в
соответствии с древнегреческой этимологией слова. Эта же вторая функция «вписывает» как «Опыты» Монтеня, так и «Анатомию Меланхолии»
Бёртона в возрожденческую традицию составления центонов, изначально
поэтических компиляций из кратких строк разных авторов, но в «АМ» преимущественно прозаических и перемещенных в научно-публицистический
или медицинский контекст. Словом «Cento» (центон) Бёртон несколько раз
как бы походя называет весь свой труд в предисловии «Демокрит Младший — читателю»: «Мне остается лишь повторить в отношении себя слова
Макробия Omne meum, nihil meum, это всё мое и не мое. Как домовитая хо16 О схождениях двух писателей пишут очень часто, см., например [7] и [12]; также см.: [8,
с. 435–437] (где автор называет «Анатомию» жанром эссе, как и «Опыты»), [22, с. 41, 52; 25,
с. 11, 47, 85]. О расхождениях см.: [10, с. 136–137, 299].
17 Та же самая рапсодическая интенция близка и Бёртону: «Что же касается других недостатков — употребления варваризмов, местных словечек, шероховатостей стиля, тавтологии,
обезьянничания, сумбура обрывков, собранных воедино из нескольких навозных куч (a
rhapsody of rags gathered together from several dunghills), испражнений разных сочинителей,
вздора и глупостей, наваленных, как попало <…> то я все это признаю (хотя это с моей
стороны частично одно притворство)» [28, с. 89].
Мировая литература / Д.А. Зеленин
119
зяйка из разных мотков шерсти вяжет какой-нибудь предмет одежды или
пчела собирает воск и мед с разных цветов и делает из этого новую смесь,
так и я Floriferis ut apes in saltibus omnia libant (наподобие пчел по лугам цветоносным, Всюду сбирающих мед…) старательно собирал эту компиляцию
(Cento) из разных авторов и при этом sine injuria без всякого для них вреда;
я не погрешил ни против одного писателя и каждому воздал должное…» [28,
с. 87–88].
Это одно из наиболее часто цитируемых, «методологических» мест
у Бёртона раскрывает подоплеку компилятивного метода его работы, под
которым мог бы подписаться всякий составитель книг эмблем: разрабатывая известные «места» (loci), он делает их своими, подобно (сенековский
топос) пчелке, опыляющей цветы и творящей из них прекрасную пыльцу
(«florilegium», цветочное собрание, калька греч. «anthologia») своего исследования меланхолии. Избранный Бёртоном формат неизбежно создает
множество жанровых импликаций, нередко сопоставляясь как с жанром
«научного трактата», так и с «энциклопедией», «книгой общих мест» или
с первым центоном — «Политикой» Юста Липсия [10; 22; 25; 26; 20]. Действительно, для поставленной Бёртоном масштабной анатомический задачи
столь разномастный текст, цитирующий, по подсчетам ученых, более 1500
различных авторов, не имеет права быть монологичен, но должен вскрывать позицию самого Бёртона «чревовещательно» [10, с. 20], через чужое
слово, что опять-таки тесно сближает центонную и эмблематическую традиции, оперирующие арсеналом «готового слова», exempla и «общих мест»,
более или менее авторитетно подкрепляющих избранную линию авторской
аргументации; но для Бёртона гораздо важнее преодолеть простую барочную компилятивность и сделать материал «своим», получить из него эту
самую «пыльцу». Поэтому, мысля диалектически, Бёртон так восприимчив
к цитируемым словам Макробия «omne meum, nihil meum», за что его и критиковали, говоря, что книга по медицине должна быть «научной» и серьезной, однако именно этими словами он заменил девиз Горация о «приятном
и полезном» во всех изданиях после 1621 г. Итак, он пишет: «…содержание
книги большей частью принадлежит им, и все-таки она моя; apparet unde
sumptum sit (откуда я всё почерпнул, вполне очевидно) (и Сенека считал это
достоинством), aliud tamen quam unde sumptum sit apparet (и тем не менее
она отличается от источников новизной своего изложения); то, что челове-
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
120
ческий организм делает со съедаемой нами пищей, — поглощает, переваривает, усваивает ее — делал и я: conquoquere quod hausi (усваивал то, что
проглотил), распоряжался заимствованным. Я принудил чужие книги платить мне дань, дабы украсить эту мою макароническую мешанину, и только
способ изложения принадлежит мне (the method onely is myne owne); я вынужден воспользоваться здесь словами Уэккера: e Ter., nihil dictum quod non
dictum prius, methodus sola artificem ostendit, (из Теренция. — Д.З.), что бы
мы ни сказали, всё это было уже сказано прежде, и только порядок изложения принадлежит нам и изобличает в нас ученого» [28, с. 88].
Это откровенное осознание Бёртона должно подчеркивать его статус
ученого анатома: т. е. тело есть уже неоднократно раскладывавшаяся мертвая структура, о которой хотя и нельзя сказать ничего нового, но можно
использовать только метод (methodus sola), который обнаружит в авторе не
только ученого, но также мастера или художника (artifex). Превращение из
ученого в этого artifex или cutter для Бёртона как раз и достигается за счет
того, что мы обозначили в качестве «эмблематического дискурса» текста,
когда художественное слово исполняется метафорической или аллегорической образности, напоминающей об иллюстрациях в книге эмблем. Это
происходит, когда Бёртон, к примеру, пишет: «…я был вынужден произвести
на свет эту беспорядочную глыбу, подобно медведице, рождающей своих
детенышей, и не только не имел времени как следует вылизать ее, как она
обычно делает это со своим потомством, пока её детеныши не примут надлежащий вид, но даже принужден был напечатать ее в таком виде, в каком
она была первоначально написана quicquid in bucca venit (как взбрело мне
в голову), без всяких приготовлений, экспромтом, как я обычно выполняю все другие работы» [28, с. 97]. Как пишет Викари, «любая избыточно
визуальная метафора или любая метафора, граничащая по своей сложности с аллегорией, может предполагать эмблему. «Анатомия» богата на такие метафоры» [25, с. 173], и происходит это именно потому, что эмблема
представляет для Бёртона значительно более гибкую референциальную
форму, чем exemplum, как правило, толкуемый всего в одном семантическом ключе, тогда как эмблема необходимо вызывает в памяти символический образ — медведица с детенышем, — который книги эмблем могут
толковать и как необходимость должного воспитания (Д. Лебей-Батильи,
[34]) и как необходимость претерпевать жесткость во время обучения
Мировая литература / Д.А. Зеленин
121
(Г. де ля Перьер [33]) и как придание красоты телу (Л.В. Войттенс), и как
постепенность обретения любви (Й.Ф.Л. Бей), и как «природа сильнее искусства» (Й. Камерарий [31]). Бёртон же использует этот эмблематический
образ, расширительно толкуя его как тщательное редактирование текста,
которым он якобы пренебрег. То же наблюдается, например, и в комментарии о горе и неудовлетворенности: «…подобно плющу, обвивающему дуб,
эти несчастья опутывают нашу жизнь, и нет ничего нелепее и смехотворнее, нежели рассчитывать на то, что ваша жизнь будет беспрерывной чередой счастья» [28, с. 270]: эмблематический обвивший дуб плющ, толкуемый как «вредоносное совокупление» (Б. Ано, [29]), и как неблагодарность
(Ж. Коррозе [32], Х. де Борха [30]), и как «нечестие, подчинившее праведного» (К. Параден [35]) и смертельно разрушающее его (Камерарий [31]) и
т. д., разрабатывается у Бёртона как оковы несчастия, опутывающие ствол
жизни со всех сторон.
Хорошее знакомство Бёртона с книгами эмблем вполне очевидно. Он
«прекрасно начитан в этой области» (well versed in this lore) [25, с. 173] и
было бы удивительно, если бы при всем изобилии цитируемых им авторов
(1500+) эмблематисты оказались проигнорированы или не процитированы им. Патриция Викари является единственной исследовательницей, уделившей внимание вопросу его эмблематических источников, однако среди
указанных ею источников мы подметили не только А. Альчиато, Д. Хейнсия, Й. Камерария, но и И. Надаля, Я. Буассарда и Н. Таурелла18. Однажды
в своем тексте Бёртон комбинирует идущие друг за другом эмблемы CII и
CIII из книги эмблем Андреа Альчиато: «Quod supra nos nihil ad nos (То, что
над нами, не имеет к нам никакого касательства). И то же самое я могу сказать относительно составления гороскопов: что такое астрология, как не
тщетные попытки узнать нашу участь, как те же пророчества: или вся магия,
которая не что иное, как доставляющие тревогу заблуждения и губительная
нелепость?» [28, с. 585]. Внимательно читая Альчиато, можно заметить, что
Бёртон изменяет в заглавии эмблемы Альчиато «quae» на «quod», игнорируя, что речь шла о Прометее, проникнувшем в тайны божеств, и присовокупляет к этому тезис против астрологов из следующей эмблемы Альчиато,
18 Викари также небезосновательно включает в перечень и параэмблематических авторов, написавших труды об импрезах или иероглификах, поэтому мы упоминаем их только в
сноске: Пьетро Валериано, К. Параден, Л. Контиле, П. Джовио и К. Камилли.
Studia Litterarum /2021 том 6, № 1
122
т. е. для понимающего весь контекст читателя должна в уме составиться совершенно новая конфигурация: образ терзаемого Прометея демонстрирует
наказание желающих понять божественный мир при помощи астрологии.
Кроме того, как подмечает в ряде комментариев сам А. Ингер, Бёртон достаточно вольно обращается с контекстами19, из которых он вынимает те или
иные цитаты, и придает им новый смысл, — и это стратегия даже в большей
степени эмблематическая, нежели центонная, так как происходит сознательная семантическая трансформация для «продвижения его нравственных и духовных целей» [10, с. 33], поскольку формат центона предполагает,
что на любую поднимаемую тему неизбежно найдется иное ученое мнение,
которое будет либо поддерживать, либо оттенять, а скорее всего противоречить тому, что уже было высказано Бёртоном [10, с. 135].
Внушительный репертуар эмблематических референций20 Бёртона
призван не только продемонстрировать энциклопедический размах его
познаний, главным образом он выполняет принципиальную задачу Бёртона — стать создателем эмблем или, как он пишет, «artificem ostendit» (демонстрирует художника); это дает Бёртону наиболее подходящий инструмент
«полировки» смыслов, это служит ему тем самым «резным инструментом»,
превращающим его в подлинного «гравера»-вскрывателя («Cutter’s art»)
смыслов точно так же, как сложная и ветвистая композиционная структура
«АМ» делает из него вскрывателя тел. Таким образом, эмблематический
метод выводит Бёртона на метатекстовый уровень, помогая ему упорядочить бесконечный мир Меланхолии, что он несколько раз постулировал в
I томе21; т. е. бёртоновский метод исходит из того, что чем больше смыслов
19 «Более того, бедняки отвратительны даже своим собратьям и ближайшим друзьям.
“Бедного ненавидят все братья его” (Притч. 19: 7); omnes vicini oderunt, “бедный ненавидим
бывает даже близкими своими” (Притч. 14: 20)» [28, с. 565], к чему А.Г. Ингер составляет
следующее примечание: «Horat. (Гораций. Сатиры, I, 1) однако у Горация в данном контексте
смысл иной: родные и соседи ненавидят корыстного человека, который всем им предпочитает свое богатство» [там же].
20 Мы не будем анализировать их все в рамках данной статьи, но укажем на всё, что нам
удалось обнаружить, томом и страницами Ингеровского (1 том) и Кларендоновского (II, III)
изданий Бёртона: (I: 437, 541, 571, 585; II: 16–17, 94, 105, 131, 147, 198; III: 192, 217–218, 221).
21 «Вавилонская башня не порождала такого смешения языков, как хаос меланхолии
такого разнообразия симптомов. Во всякой меланхолии существует similitudo dissimilis
(сходство при всех различиях), это подобно сходству человеческих лиц при всех их различиях; и так же как в реке мы плаваем в одном и том же месте, но не в той же самой воде, и как
один и тот же инструмент способен выполнить несколько различных заданий, так и одна и
Мировая литература / Д.А. Зеленин
123
он и его читатель сумеют, буквально «вырезав»22 из текста, организовать,
«поглотить, переварить, усвоить» [28, с. 88], тем легче ими будет познано
само «тело Меланхолии», в нарочитую запутанность которого вносится
порядок, и, следовательно, тем легче произойдет и исцеление от неё. Начиная с работы М. Хёйссера «The Gilded Pill: A Study of the Reader-Writer
Relationship in Robert Burton’s Anatomy of Melancholy» (1987), тезис о том,
что сам текст исцеляет своего читателя по ходу прочтения, стал в бёртоноведении общим местом [20; 10; 18; 27], а нам остается только немного расширить его.
Рецептивная проблема «Анатомии Меланхолии» и эмблематика. Невозможно проигнорировать то, с какой педантичной тщательностью Бёртон
том за томом скрупулезно предлагает горы примеров и цитат, проясняющих
различные аспекты Меланхолии и способы исцеления от нее; невозможно игнорировать его тезисы о том, что «я пишу о меланхолии, поскольку
озабочен тем, чтобы самому ее избежать» [28, с. 81] и «в этом трактате я
выставил себя напоказ (я вполне отдаю себе в этом отчет), вывернул себя
наизнанку (have laid myself open) и не сомневаюсь, что буду осужден…» [28,
с. 90], т. е. весь текст «АМ» устроен не как анатомия мертвого тела, но как
терапия живого тела как автора, так и читателя («sanative labor compelled by
inner need» [27, с. 18]). Поэтому «АМ» ставит перед читателем важную рецептивную проблему: проникая в Меланхолию и анатомируя, т. е. познавая
ее, читатель должен точно так же диалектически ассоциировать и диссоциировать себя с автором, как и сам Бёртон занимает в тексте позицию идентификации себя с Демокритом Младшим, но вместе с тем разотождествления
с ним («Democritus dixit»). В этом важном отношении «старшего» и «младшего» проецируется и манифестируется тот самый принцип метронома, на
который эмблематически намекает визуальный маршрут фронтисписа: в
самом начале книги, еще до встречи с текстом, он уже нарочито показывает, что читатель должен проделать настоящее путешествие через лабиринт
меланхолии23 от Демокрита Старшего — «Демокрит послужит мне врачута же болезнь допускает разнообразие симптомов. Однако сколь бы ни были они разнообразны и замысловаты и сколь бы ни было трудно их разграничить, я всё же попытаюсь при
такой огромной запутанности и неопределенности в какой-то мере упорядочить их, а посему
перейду к частностям» [28, с. 630; также см. с. 645].
22 Греческая этимология слова «эмблема» — это «вставка», в том числе резная.
23 В этом смысле крайне примечателен пейзаж лабиринта на 1 клетке фронтисписа.

ющим лекарством» — до Демокрита Младшего, т. е. Роберта Бёртона24, на
котором, согласно фронтиспису, этот незримый «метроном» в конечном
итоге и вернется в свое прежнее центральное положение, а по сути из фиктивного станет реальным. Таким образом, эмблематический характер всего
фронтисписа как раз и должен подвести читателя к разрешению диалектики «двойственности» и восстановлению «единства» природы человека
и читателя как субъекта чтения. Это также считывается и в образе белой
неоконченной книги, дважды присутствующей на фронтисписе: на коленях
Демокрита и слева от Бёртона, которая этим искусством «вырезальщика»25
эмблематически «пропечатывается» в одну целостную и завершенную книгу, черную книгу о «черной желчи», «Анатомию Меланхолии».
Эмблематический фронтиспис книги Бёртона лучше всего помогает
высветить ее структуру, но не внешнюю, как синоптические таблицы, а внутреннюю: Ten Squares here seen apart / Are joined in one by Cutter’s art, т. е.
главной целью книги Бёртона является восстановление «разбитого» единства человеческой природы после грехопадения. Исцеление от Меланхолии
таким образом эквивалентно у Бёртона обретению подлинной, очищенной
природы. В рамках текста инструментом читательского исцеления должен
служить эмблематический дискурс: являясь бимедиальной по существу,
структура эмблемы прочно сочленяет образ и слово, рапсодически «сшивает» их, чтобы то, что «seen apart» или Образ, объединилось «Cutter’s art»,
художественным Словом Бёртона.
24 Цвета их одежды также красноречивы: Демокрит облачен в белые одежды и держит белую книгу, а Бёртон — в черные, будто бы и сам исполненный этой «черной желчи», которую
проанализировал в такой же черной книге.
25 Cutter’s art можно воспринимать еще и через призму вырезания слов на пустом листе.

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Завещание царя давида соломону». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.

Предсмертное желание Давида завещать Соломону расправу над теми людьми, кому сам же он с клятвой обещал…

Предсмертное желание Давида завещать Соломону расправу над теми людьми, кому сам же он с клятвой обещал неприкосновенность, выглядит для нас странно. В этой ситуации Давид руководствуется обычными для ветхозаветных времён представлениями о необходимости торжества справедливости, и в этот момент она для него выше милости. Давид не думает о том, что передача полномочий на месть по наследству свидетельствует о непрощении и о косвенном нарушении данного слова.

Но при этом здесь есть одно важное обстоятельство: завещая Соломону совершить действия, невозможные для самого себя по причине данной клятвы, Давид признаёт, что клятва по наследству автоматически не передаётся. Значит, каждое следующее поколение свободно от клятв, некогда данных их предками, может быть, сгоряча.

Если расправа над Иоавом и Семеем явилась выполнением отцовского завещания, то казнь Адонии стала завершением его собственных интриг. Ведь Адония, потребовав Ависагу, выдвинул претензии на часть царского гарема, но тем самым косвенно посягнул и на престол.

Расправы были суровы. Но, покарав противников и укрепившись у власти, Соломон прекратил репрессии. Не столько силой, сколько мудростью он будет стараться управлять народом.

Легенда о завещании царя давида царю соломону

Когда приблизился смертный час Давида, он дал своему сыну Соломону наставление.

– Я ухожу путем всей земли, – сказал он. – Будь тверд, будь мужествен и исполняй то, чего требует Господь, твой Бог. Следуй Его путями и исполняй Его установления и повеления, Его законы и предписания, как написано в Законе Моисея, чтобы тебе преуспеть во всем, что бы ты ни делал и куда бы ни шел, и чтобы Господь исполнил Свое слово, которое Он сказал обо мне: «Если твои потомки будут следовать путями Господа и будут ходить предо Мной в истине от всего сердца и от всей души, то ты никогда не лишишься преемника на престоле Израиля».

Далее, ты сам знаешь о том, что сделал мне Иоав, сын Саруи, что сделал он с двумя военачальниками Израиля – Авнером, сыном Нира, и Амасой, сыном Иефера. Он убил их, мстя во время мира за кровь, что была пролита на войне, и запятнал кровью войны пояс на бедрах и сандалии на ногах. Действуй по своей мудрости, но не дай его седой голове сойти в мир мертвыхЕвр.: «шеол». Шеол – место, где пребывают души умерших. То же в ст. 9.» class=»text-f» value=»a»> с миром.

Сыновьям Верзеллия из Галаада яви милость, и пусть они будут в числе тех, кто ест за твоим столом. Они пришли ко мне, когда я бежал от твоего брата АвессаломаСм. 2 Цар. 17:27-29; 19:31-39.» class=»text-f» value=»b»>.

Еще у тебя есть Шимей, сын Геры, вениамитянин из Бахурима. Он осыпал меня страшными проклятиями в день, когда я шел в Маханаим. Когда он вышел встречать меня к Иордану, я поклялся ему Господом: «Я не предам тебя мечу». Но теперь не считай его невиновным. Ты мудрый человек, ты поймешь, что с ним сделать. Сведи его седую голову в мир мертвых в кровиСм. 2 Цар. 16:5-13; 19:15-23.» class=»text-f» value=»c»>.

Давид упокоился со своими предками и был похоронен в Городе Давида. Он правил Израилем сорок лет – семь лет в Хевроне и тридцать три года в Иерусалиме. На престоле своего отца Давида сел Соломон, и царство его упрочилось.

Адония, сын Аггифы, пришел к матери Соломона Вирсавии. Вирсавия спросила его:

– С миром ли ты пришел?

– С миром, – ответил он.

Затем он спросил:

– Могу ли я с тобой поговорить?

– Говори, – ответила она.

– Ты знаешь, – сказал он, – что царство было моим, и на меня смотрел весь Израиль как на будущего царя. Но все изменилось, и царство перешло к моему брату – ведь оно было суждено ему от Господа. И вот, я прошу тебя об одном. Не откажи мне.

– Говори, – сказала она.

Он сказал:

– Прошу тебя, поговори с царем Соломоном – тебе он не откажет, – чтобы он отдал мне в жены шунамитянку Авишаг.

– Хорошо, – ответила Вирсавия. – Я поговорю о тебе с царем.

Когда Вирсавия пришла к царю Соломону поговорить с ним об Адонии, царь встал, чтобы встретить ее, поклонился ей и сел на свой престол. Он велел принести престол для царской матери, и она села по правую руку от него.

– У меня к тебе маленькая просьба, – сказала она. – Не откажи мне.

Царь ответил:

– Проси, моя мать; я не откажу тебе.

И она сказала:

– Пусть шунамитянку Авишаг отдадут в жены твоему брату Адонии.

Царь Соломон ответил матери:

– Зачем ты просишь для Адонии шунамитянку Авишаг? Проси уж для него и царство – он ведь мой старший брат, – да, проси для него, для священника Авиатара и для Иоава, сына Саруи!

И царь Соломон поклялся Господом:

– Пусть Бог сурово накажет меня, если Адония не заплатит за эту просьбу жизнью! Верно, как и то, что жив Господь, Который утвердил меня и посадил меня на престоле моего отца Давида и укрепил мой дом, как и обещал, Адония сегодня же будет предан смерти!

Царь Соломон отдал приказ Бенаю, сыну Иодая, и тот сразил Адонию, и он умер.

После этого царь послал за Шимеем и сказал ему:

– Построй себе дом в Иерусалиме и живи там, а больше никуда не ходи. Знай, в тот день, когда ты уйдешь и пересечешь долину Кедрон, ты умрешь, и сам будешь виновен в своей гибели.

Шимей ответил царю:

– Хорошо ты говоришь. Твой слуга сделает так, как сказал господин мой царь.

И Шимей оставался в Иерусалиме долгое время. Но три года спустя двое из рабов Шимея убежали к царю Гата Ахишу, сыну Маахи, и Шимею донесли:

– Твои рабы в Гате.

Тогда он оседлал осла и отправился к Ахишу в Гат искать рабов. Так Шимей ушел и привел рабов из Гата.

Когда Соломону доложили, что Шимей уходил из Иерусалима в Гат и вернулся, царь призвал Шимея и сказал ему:

– Разве я не взял с тебя клятву Господом и не предупредил тебя: «Знай, в тот день, когда ты пойдешь, куда бы то ни было, ты умрешь?». Ты тогда сказал мне: «Хорошо ты говоришь. Я буду послушен». Почему же ты не сдержал клятву Господу и не послушался моего повеления?

Еще царь сказал Шимею:

– В сердце своем ты хранишь память обо всем том зле, которое ты сделал моему отцу Давиду. Теперь Господь воздаст тебе за твое злодеяние. А царь Соломон будет благословен, и престол Давида останется непоколебимым перед Господом вовеки.

Царь отдал приказ Бенаю, сыну Иодая, и тот вышел и сразил Шимея, и убил его.

Так царство надежно упрочилось во власти Соломона.

a) 2:6 Евр.: «шеол». Шеол – место, где пребывают души умерших. То же в ст. 9.

b) 2:7 См. 2 Цар. 17:27-29; 19:31-39.

c) 2:8-9 См. 2 Цар. 16:5-13; 19:15-23.

d) 2:27 См. 1 Цар. 2:27-36.

Новый Завет в переводе Кассиана Новый Завет Слово Жизни Новый Завет общедоступный перевод Десницкого Открытый перевод Нового Завета Еврейский Новый Завет в переводе Давида Стерна Новый Завет Русского Библейского Центра Новый Завет в переводе Леонида Лутковского

• Čeština
• Español
• Français
• Italiano
• Nederlands
• Polski
• Português
• Русский
• Türkçe
• Norsk
• Svenska
• Dansk
• Suomen kieli
• Magyar
• Română

Смотрите также: Печать Соломона

Когда демон по имени Орниас изводит юношу (которого любит Соломон), украв половину его жалованья и высасывая его жизненные силы через большой палец правой руки, Соломон молится в храме и получает от архангела Михаила кольцо с печать Бога (в форме Пентаграммы ) на нем, которая позволит ему командовать демонами. Соломон дает кольцо парню, который, бросив кольцо в демона Орниаса, ставит на него печать и берет его под контроль. Затем Соломон приказывает демону Орниасу взять кольцо и таким же образом запечатать принца демонов Вельзевула .

С Вельзевулом под своим командованием, Соломон теперь имеет всех демонов по его приказу, чтобы построить храм. Вельзевул показывает, что раньше он был самым высокопоставленным ангелом на Небесах.

В главе 18 появляются демоны 36 деканов с именами, которые иногда кажутся сознательными искажениями традиционных названий деканов. Демоны деканов берут на себя ответственность в основном за различные недуги и боли, и они предоставляют магические формулы, с помощью которых они могут быть изгнаны. Например, тридцать третий демон — Рикс Ахонеот, который вызывает боль в горле и тонзилит, и его можно прогнать , написав слово Leikourgos на листьях плюща и сложив их в кучу.

Последняя встреча Соломона с демоном включает в себя посылку мальчика-слуги с его кольцом, чтобы взять в плен демона ветра, который беспокоит землю Аравии . Мальчик должен держать бурдюк против ветра с кольцом перед ним, а затем завязать мешок, когда он наполнится. Мальчик справляется со своей задачей и возвращается с бурдюком. Заключенный в тюрьму демон называет себя Ефиппа, и именно его силой краеугольный камень, который считается слишком большим, чтобы его можно было поднять, поднимается у входа в храм.

Затем Ефиппа и другой демон из Красного моря приносят из Красного моря чудесную колонну, сделанную из чего-то пурпурного (перевод неясен). Этот демон Красного моря раскрывается как Абизитибод и утверждает, что является демоном, который поддерживал египетских магов против Моисея и ожесточил сердце фараона , но был пойман вместе с египетским войском, когда море вернулось и удерживалось этой колонной. пока не пришел Ефиппа, и вместе они смогли поднять его.

Далее следует краткое заключение, в котором Соломон описывает, как он влюбился в женщину- сунамитянку и согласился поклоняться Ремфану и Молоху в обмен на секс. Соломон соглашается принести им жертву , но сначала приносит в жертву только пять саранчовых , просто раздавив их в руке. Немедленно дух Бога покидает его, и он становится глупым, а его имя становится шуткой как для людей, так и для демонов. Соломон завершает свой текст предупреждением для читателей; он говорит им не отказываться от своих убеждений ради секса, как он.

Самая явная и заметная христианская тема, найденная в тексте, связана с встречей царя Соломона с демоном Ефиппом. Во время работы над храмом Соломон спрашивает Ефиппа, какой ангел ему помешает. Демон ответил, что единственное, что действительно может отнять у него силы и победить его, — это человек, который родится от девственницы, а затем будет распят на кресте евреями.

«Завещание Соломона»

Наиболее очевидным греческим влиянием является встреча Соломона с семью демонами-сестрами. Они представляются королю и описывают свой дом среди звезд и горы Олимп . Семь сестер-демонов представляют Плеяды греческой мифологии и их астрологические отношения.

Соломон также встречает демона женского пола по имени Обизут, у которого нет конечностей и голова покрыта растрепанными волосами. Утверждается, что она на самом деле представляет Медузу или горгоноподобное существо из греческой мифологии.

Демон Энепсигос рассказывает царю Соломону в какой-то момент во время строительства храма, что он может принимать три различных физических формы, одна из которых — греческий титан Кронос . Энепсигос также представлена ​​тройной женщиной, родственной Гекате, и также астрологически связана со сферой луны.

В Вавилонском Талмуде (в Gittin 68) упоминается похожая история, где Соломон порабощает Ашмодая , князя демонов, чтобы построить Храм, и он был временно избавлен от него.

Многие из демонов в столкновениях с Соломоном принадлежат к греческим, египетским, еврейским, христианским, арабским и другим традициям. Большая часть завещания состоит из бесед Соломона с демонами, некоторые из которых носят гротескный характер, в том числе тот, у которого нет головы. Среди них появляются два демона, сильно связанных с сексуальностью — Асмодей из Книги Товита и демон женского пола по имени Обизоут , который идентичен Лилит во всем, кроме имени, включая удушение новорожденных детей. Большинство других демонов иначе неизвестны по именам из других произведений. Говорят , что демон Абезетибу ожесточил сердце фараона, а не Яхве.

Демоны, перечисленные в порядке появления: Орниас, Вельзебул, Оноскелис, Асмодей, Тефрас, 7 звездных сестер (отсылка к Плеядам ), Зависть, Рабдос, Рат, Триболайос, Обизут, крылатый дракон, Энепсигос, Кунопастон и др. безымянный «похотливый дух», 36 духов деканов , Ефиппа, Абизитибод.

• Классификация демонов
• Демонология
• Ключ Соломона
• Малый Ключ Соломона
• Литературная подделка
• Магия
• Соломон и Марколф
• Храм Соломона

Завещание царя Давида царю Соломону

Из числа судей Гедеонпрославился тем, что с малым войском, при помощи Божией, избавил евреев от врагов мадианитян, которые угнетали евреев семь лет. Евреи должны были скрываться от них в ущельях и укреплениях. Такое несчастие заставило евреев одуматься и обратиться к Богу. Тогда милосердный Господь послал им избавителя в лице Гедеона.

Однажды Гедеон готовился бежать от врагов и выколачивал (молотил) пшеницу, чтобы запастись хлебом на дорогу. В это время явился ему Ангел Господень и повелел собрать войско против неприятеля.

Гедеон, исполняя повеление Божие, начал собирать войско и собрал 32 тысячи воинов. После этого Гедеон обратился к Богу с просьбой дать ему знамение (доказательство), что действительно Господь через него спасет народ израильский. Гедеон молился так: «Господи! Вот я расстелю здесь на гумне стриженную шерсть (руно). Если роса будет только на шерсти, а на всей земле сухо, то буду знать, что Ты спасешь Израиля моею рукою».

Молитва Гедеона была услышана. На другой день, встав рано, Гедеон стал выжимать шерсть и выжал из шерсти, покрытой росою, целую чашу воды».

Но Гедеон снова обратился с молитвою к Господу: «Господи! Не прогневайся на меня если я еще раз скажу: пусть будет сухо на одной только шерсти, а на всей земле пусть будет роса».

Бог услышал и вторую молитву Гедеона и сделал так в ту ночь: только на шерсти было сухо, а по всей земле была роса.

Последним судьею народа израильского был пророк Самуил, из колена Левия.

Родители Самуила долго не имели детей. Однажды мать Самуила, Анна, во время усердной молитвы перед Скинией дала Богу обет: если у нее родится сын, то она посвятит его Господу. Молитва Анны была услышана, через год у нее родился сын. Анна назвала его Самуилом, что значит — испрошенный у Бога.

Когда Самуил подрос, мать привела его в Скинию и отдала первосвященнику Илию на служение Богу. Первосвященник Илийбыл в то время также и судьею народа Израильского.

У первосвященника Илия были два сына Офни и Финеес, которые были священниками при Скинии, но они были люди порочные, без благоговения совершали службу Божию и своим дурным поведением развращали народ. Илий видел благочестие Самуила и поставил его на служение при Скинии.

Самуил спал всегда внутри Скинии, недалеко от места, где спал Илий.

Однажды Самуил сквозь сон услышал голос, который звал его: «Самуил, Самуил!»

Самуил тотчас побежал к Илию и сказал: «вот я, ты звал меня».

Илий ответил: «я не звал тебя; пойди назад ложись».

Самуил пошел и лег, и снова голос позвал его: «Самуил, Самуил!» И вторично Самуил пришел к Илию, но Илий снова ответил, что он не звал его.

Когда же это повторилось в третий раз, тогда Илий понял, что отрока зовет Господь, и сказал ему: «Пойди назад и ложись. Если тебя еще позовет голос, ты скажи: «говори, Господи, ибо слышит раб Твой».

Самуил лег и опять услышал голос, звавший его. Самуил ответил, как научил его Илий. Тогда Господь открыл Самуилу, что весь дом Илия погибнет за то, что Илий знал, как нечестиво поступают сыновья его и не обуздывал их.

На другой день Самуил передал Илию, что сказал ему Господь. Илий с покорностью принял предсказание.

Скоро исполнилось предсказание Самуила.

Филистимляне напали на войско израильское и разбили его. Тогда Илий, по просьбе старейшин израильских послал в стан Ковчег Завета со своими сыновьями — священниками Офни и Финеесом. Но Ковчег не помог израильтянам. Они снова были разбиты филистимлянами. Офни и Финеес были убиты, а Ковчег был взят в плен. Так Господь показал людям, что святая вещь не поможет тому, кто не уважает святых заповедей Божиих. Илий, узнавши, что Ковчег взят филистимлянами, упал навзничь с седалища и умер.

Ковчег же Завета, будучи великой святыней Господней недолго оставался у филистимлян. Сам Бог вразумил их тем, что их идол Дагон был разбит, у жителей того города появились мучительные наросты на теле, а мыши наполнили поля их. Устрашенные филистимляне поставили Ковчег Завета на новую колесницу, запрягли в нее двух молодых коров и отпустили из своей земли. Коровы, никем не управляемые сами пошли в израильскую землю. Израильтяне с великою радостью встретили Ковчег Завета.

После судии израильского — первосвященника Илия, поставлен был судьею народа израильского пророк Самуил. Самуил управлял народом не только как судия, но и как пророк Божий. Он убедил евреев истребить всех языческих идолов, какие были у них, молиться Богу о прощении и поститься. Весь народ каялся и говорил: «согрешили мы пред Господом». По молитве Самуила Господь избавил евреев от власти филистимлян. Самуил был строг и правосуден и пользовался от всех большим уважением и любовью. Он управлял народом сорок лет. Под старость он передал власть двум своим сыновьям, которые брали подарки и судили несправедливо. Нетерпеливые евреи стали просить Самуила, чтобы он поставил над ними царя, как и у прочих народов. Самуил старался убедить народ остаться при прежнем управлении, но безуспешно. Тогда Самуил помолился Господу, и Господь сказал ему: «послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними». Потом Господь сказал, чтобы он предупредил евреев, что царь заставит весь народ служить себе, возьмет себе лучшие земли, лучшее имущество народа, и они должны будут все отдавать царю. Но народ не внял предостережениям Самуила и сказал: «нет, пусть царь будет над нами, и мы будем, как прочие народы».

Однажды, в царствование Саула, у евреев была война с филистимлянами. Когда войска стали друг против друга, из стана филистимского выступил великан, по имени Голиаф. Он кричал евреям: «зачем нам всем сражаться? пусть кто-нибудь из вас выйдет против меня, и если он убьет меня, филистимляне будут вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами». Сорок дней утром и вечером выступал этот великан и смеялся над евреями, понося воинство Бога живого. Царь Саул обещал большую награду тому, кто победит Голиафа, но никто из евреев не решался выступить против великана.

В это время в стан еврейский пришел Давид навестить своих старших братьев и принес им пищу от отца. Услышав слова Голиафа, Давид вызвался сразиться с этим великаном, и просил царя, чтобы он разрешил ему.

Но Саул сказал ему: «ты еще молод, а он силен и с малолетства привык к войне».

Давид отвечал: «когда я пас овец у отца своего, то случалось, что приходил лев или медведь и уносил овцу из стада; я догонял его и вырывал из пасти овцу, а если он бросался на меня, то я умерщвлял его. Если Господь прежде спасал меня от льва и медведя, то спасет и теперь от этого филистимлянина».

Саул согласился и сказал: «иди, и да будет Господь с тобою».

Давид положил пять гладких камней в свою пастушескую сумку, взял пращу, то есть палку, приспособленную для бросания камней, и пошел против Голиафа. Голиаф с презрением взглянул на Давида, потому что он был очень молод, и с насмешкой сказал: «разве я собака, что ты с камнями и палкою идешь на меня?».

Давид ответил: «ты идешь против меня с мечем, копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств израильских, которые ты поносил. Господь поможет мне, и вся земля узнает, что не мечем и копьем спасает Господь«.

И вот, когда Голиаф стал приближаться, Давид поспешил к нему навстречу, вложил камень в пращу и пустил его в великана. Камень попал ему прямо в лоб. Голиаф упал без чувств на землю. Давид подбежал к Голиафу, вытащил у него меч и его же собственным оружием отсек ему голову. Увидев это, филистимляне, объятые ужасом, бросились в бегство, а израильтяне гнали их до самых городов их и многих убили.

Саул сделал Давида военачальником. Потом он выдал за него замуж свою дочь.

Когда Саул и Давид возвращались с победы, еврейские женщины выходили к ним навстречу с пением и плясками и восклицали: «Саул победил тысячи, а Давид — десятки тысяч!» Это царю Саулу было неприятно, он стал завидовать славе Давидовой и задумал его убить. Давид удалился в пустыню и скрывался от Саула до самой его смерти.

Соломон, при вступлении своем на царский престол, принес Богу тысячу жертв. Ночью после этого Бог явился ему во сне и сказал: «Проси, что ты хочешь, Я дам тебе».

«Господи!» — ответил Соломон, — «Ты поставил меня царем, а я отрок малый. Даруй же мне разум, чтобы управлять народом Твоим».

Господу угоден был ответ Соломона. И сказал Господь: «за то, что не просил у Меня ни долгой жизни, ни богатства, ни победы над врагами, а просил разума, чтобы управлять народом, Я даю тебе мудрость такую, что подобного тебе не было и не будет. И то, чего не просил, Я даю тебе богатство и славу. А если будешь исполнять заповеди Мои, дам тебе и долгую жизнь».

Мудрость свою Соломон показал прежде всего на суде. Вскоре по воцарении его пришли к нему на суд две женщины. Они жили в одном доме, и у каждой было по младенцу. Ночью одна из них своего младенца задавила и подложила его к другой женщине, а живого у той взяла себе. Утром женщины стали спорить: «живой ребенок мой, а мертвый твой», говорила каждая. Так спорили они и пред царем. Выслушав их, Соломон приказал: «принесите меч».

И принесли меч к царю. Соломон сказал: «Рассеките живого ребенка пополам и отдайте половину одной и половину другой».

Легенда о завещании царя Давида, царю Соломону

Этот текст — ветхозаветный апокриф, содержащий список демонов, вызванных царем Соломоном, здесь также рассказывается о том, как им можно противостоять с помощью инвокаций ангелов и других магических техник. Это один из самых старых магических текстов, который приписывают Царю Соломону, очевидно, появившийся в период с первого по пятый век нашей эры.

Заголовок, переведенный с греческого варианта:

1. Завещание Соломона, сына Давида, который был царем в Иерусалиме, подчинил себе и управлял всеми духами воздуха на земле и под землей. С их помощью он также совершал все божественные работы в Храме. Здесь же говориться о той власти, которой они обладают по отношению к людям, и о том, какие ангелы могут противостоять этим демонам.

От имени мудреца Соломона.

О, Благословенный Господь Бог, который дал Соломону такую власть. Слава тебе и могущество во веки веков. Амен.

2. И вот, когда Храм города Иерусалима строился, и когда там работали мастера, приходил к ним со стороны заката демон Орниас (ornias); и он забирал себе в половины заработка маленького сына старшего мастера, а в дополнение — половину его еды. И к тому же он продолжал каждый день сосать большой палец правой руки мальчика. И ребенок исхудал, хотя его очень любил царь.

3. И тогда однажды Царь Соломон вызвал к себе мальчика и стал расспрашивать, говоря ему: «Разве я не люблю тебя больше, чем всех остальных мастеров, которые работают в Божьем Храме? Разве не даю тебе двойную плату и двойную порцию еды? Почему же тогда ты день за днём и час за часом худеешь?»

4. А ребенок сказал царю: «Я прошу тебя, O, царь. Послушай, что происходит с твоим ребенком. После того, как мы прекращаем работать на строительстве Божьего Храма, после заката, когда я ложусь, чтобы отдохнуть, появляется один из злых демонов и забирает у меня половину моего заработка половину моей еды. А потом он хватает мою правую руку и сосет мой большой палец. И вот, моя душа страдает, а тело с каждым днем становится тоньше».

5. Теперь, когда я, Соломон, услышал это, я вошел в Божий Храм и от всей души молился ночью и днем, чтобы демон попал мне в руки, и я получил бы власть над ним. И благодаря моим молитвам это произошло — милость Господа Sabaoth была дана мне посредством его архангела Михаил. [Он принес мне] маленькое кольцо, с печатью, вырезанной на камне, и сказал мне: «Возьми, O, Соломон, царь, сын Давида, подарок, который Господь Бог, высочайший Sabaoth, передал тебе. С ее помощью ты должен запереть всех демонов земли, мужского и женского рода; и с их помощью ты должен построить Иерусалим. [Только] ты [должен] носить эту печать Бога. И эта вырезанная печать на кольце, которое тебе передано, — Pentalpha.

6. И я, Соломон, был очень обрадован, восхвалял и прославлял Бога небес и земли. И на утро я позвал мальчика, и дал ему кольцо, и сказал: «Возьми это, и в час, когда демон должен появиться, брось в его грудь это кольцо и скажи ему: «Именем Бога, царь Соломон зовет тебя сюда (Приди! Соломон вызывает тебя!). А после — беги ко мне, без страха или дурных предчувствий в отношении всего, что ты можешь услышать от демона.

7. И тогда ребенок взял кольцо и ушел; и вот, в обычный час свирепый демон Ориас появился подобно горящему огню, чтобы взять плату от ребенка. А тот, согласно советам, полученным от царя, бросил кольцо в грудь демона и сказал: «Царь Соломон вызывает тебя сюда». И затем побежал к царю. Но демон громко завопил, говоря: «Дитя, почему ты сделал это со мной? Убери от меня кольцо, и я заплачу тебе золотом земли. Только убери его от меня, и не веди меня к Соломону (убери кольцо и отдай его Соломону).

8. Но ребенок сказал демону: «Пока Господь Бог Израиля живет, я не потерплю тебя. Поэтому иди сюда». И ребенок, радуясь, побежал к царю и сказал: «Я привел к тебе демону, O, царь, как ты мне приказал, О, мой господин. И смотри — он стоит перед воротами твоего дворца, громко плача и причитая; предлагая мне серебро и золото земли, если я только приведу его к тебе [не стану доставлять его к тебе].

9. И когда Соломон услышал это, он встал со своего трона и вышел во внешний двор своего дворца; и там он увидел демона, вздрагивающего и трепещущего. И он сказал ему: «Кто ты? «. И демон ответил: «Меня зовут Орниас».

10. И Соломон сказал ему: «Скажи мне, O, демон, какому знаку зодиака ты подчиняешься». И тот ответил: «К Водоносу [Водолей]. И тех, кто охвачен страстью к благородным девственницам на земле… [кажется, здесь будет пробел (?)], тех я душу [я душу тех, кто принадлежит Водолею из-за их страсти к женщинам, родившихся под знаком Девы]. Но в случае, когда я не расположен ко сну [не нахожусь в трансе …], я принимаю одну из трех форм. Всякий раз, когда мужчины собираются увлечься женщинами, я превращаюсь в миловидную женщину; и я завладеваю мужчинами, когда они спят, и развлекаюсь с ними. И потом я снова обретаю мои крылья, и спешу на небеса. Я также появляюсь в виде льва, и мною управляют все демоны. Я — порождение архангела Уриеля (Uriel) [Ouriel.], власти Бога».

11. Я, Соломон, услышав имя архангела, молился и прославлял Бога, Господа небес и земли. И я наложил на демона печать и отправил его работать каменотесом, чтобы он готовил для Храма камни, принесенные Аравийским Морем и разбросанные по побережью. Но он, испугавшись железа, продолжал и сказал мне: «Я умоляю тебя, Царь Соломон, отпустить меня; и я приведу к тебе всех демонов». И поскольку он не желал подчиняться мне, я помолился, чтобы пришел архангел Уриель и помог мне; и я тотчас увидел архангела Уриеля, спускающегося ко мне с небес.

Десятый сын святого царя и пророка Давида от Вирсавии. Ещё до рождения Бог назначил его наследником Израильского престола и строителем храма для Себя, определил ему имя Соломон и обещал, что его царствование будет протекать в мире и спокойствии (1 Пар. 22, 9-10). Кроме того, Господь повелел через пророка Нафана наречь Соломону имя Иедидиа (2 Цар. 12, 25).

Соломон возлюбил Бога и ходил по уставу своего отца. Его воспитателем называют пророка Нафана. Благодаря вмешательству Нафана юный Соломон был помазан на царство и провозглашен царём ещё при жизни отца. Торжественное помазание, по воле царя Давида, совершили пророк Нафан и священник Садок в Гионе (3 Цар. 1, 32-40). Перед смертью Давид наказал Соломону использовать собранные им материалы для постройки храма Божия (1 Пар. 22, 6-16). Он также оставил наследнику завещание быть твёрдым и мужественным, хранить завет Господа Бога и воздать противникам и сподвижникам Давида соответствующее возмездие и вознаграждение (3 Цар. 2, 1-9).

Восхождение Соломона на престол сорвало первую попытку воцарения его старшего брата, Адонии. Однако, вскоре Адония обратился к молодому царю с просьбой отдать ему в жены Ависагу — девушку, которая ухаживала за состарившимся Давидом, — надеясь с ее помощью осуществить свои амбиции. Соломон усмотрел в этой просьбе новое посягательство на престол, и по его воле Адония был убит. Поддержавший Адонию главный военачальник Иоав также был убит, а первосвященник Авиафар — сослан в Анафоф; их места заняли военачальник Ванея и первосвященник Садок (3 Цар 2, 12-35).

В год воцарения у Соломона от Наамы Аммонитянки родился сын и будущий наследник — Ровоам (3 Цар 14, 21). В то же время молодой царь укрепил свою власть женитьбой на дочери Египетского фараона (1 Цар 3, 1), получив в приданое город Гезер — исключительный случай в анналах Египта, говорящий о признании мощи Израильского царства.

Наконец, важнейшим шагом Соломона по упрочению своей власти стало жертвоприношение Богу. В ту эпоху, за неимением храма, «народ ещё приносил жертвы на высотах» (3 Цар. 3, 2), отчего и Соломон пошёл в Гаваон, где находился главный жертвенник, чтобы принести там жертву Богу. Здесь Господь явился ему в ночном сновидении и сказал: «Проси, что дать тебе» (3 Цар. 3, 5). Соломон исповедовал себя «отроком малым» перед величием народа Божия, и попросил себе «сердце разумное, чтобы судить народ Твой и различать, что — добро и что — зло» (3 Цар. 3, 7-9). Также просил он «премудрость и знание, чтобы я умел выходить пред народом сим и входить» (2 Пар. 1, 10). Ответ был благоугоден Господу, и Он даровал Соломону:

Хотя Соломон сподобился многочисленных даров Божиих, первым среди них был дар разума. Вскоре царь явил свою мудрость в суде над двумя женщинами-блудницами, родившими одновременно младенцев, из которых один умер ночью, когда они спали в одном доме. Чтобы решить их спор о том, которой принадлежит оставшийся в живых младенец, царь велел рассечь дитя надвое и отдать каждой по половине. Тогда одна женщина согласилась, а другая — подлинная мать — взмолилась, чтобы ребёнка лучше отдали другой женщине, но оставили в живых. Так царь установил истину и отдал ребёнка его матери. Слава о суде Соломона разошлась по всему Израилю и упрочила его власть: люди «стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд» (3 Цар. 3, 16-28).

Мудрость Соломона была «выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости египтян […] и имя его было в славе у всех окрестных народов» (3 Цар 4, 30-31). Выдающийся дар стал силой, которая привлекала и покоряла первых людей других стран. Иноземные цари, услышав о мудрости Соломона, стремились познакомиться с ним лично. Впечатляясь его разумом, они подносили ему щедрые дары, делаясь его вольными данниками (3 Цар 10, 24-25). Ярким примером указывается царица Савская — т. е. правительница отдалённого Сабейского царства, которая, взяв с собой особо обильные дары, пришла испытать Соломона и нашла его ещё более мудрым и богатым, нежели его представляла молва (3 Цар. 10, 1-3; 2 Пар 9, 1-12).

Соломон называется автором 3000 притчей и 1005 песен (3 Цар. 4, 32), часть из которых вошла в канон Священного Писания.

Соломон унаследовал Израильское царство, когда оно достигло своих наибольших размеров. Царь властвовал над землями от Евфрата до земли Филистимской и до границы Египта (3 Цар. 4, 21). Дружба с царём Хирамом и тесное торговое взаимодействие царств способствовали заключению союза с Тиром (3 Цар. 5, 1-12). В целом Соломон преуспевал в сохранении целостности царства и в предотвращении войн. Разветвлённые международные политические связи были закреплены многочисленными браками царя. Выделяются лишь два внешних врага, отложившиеся от Соломона на границах его царства — Адер Идумеянин и Разон, царь Дамаска.

Господство над сирийскими царствами и над Заиорданьем обеспечивало контроль над торговыми путями между Египтом, Месопотамией и Анатолией; караванными путями, связывавшими оазис Тадмор (ныне Пальмира) с Аравией, и, возможно, над путём в Южную Аравию; сухопутными путями между Средиземным и Красным морями. Соломон принимал активное участие в товарообмене между северными и южными странами — в частности, в перепродаже коней и колесниц (3 Цар 10, 28-29). Развилась собственная израильская морская торговля, базой для которой стал порт Ецион-Гавер.

Внутреннее устройство царства было упорядочено. Продолжилось создание административного аппарата, начавшееся в правление Давида. Список чиновников Соломона включает писцов, дееписателя, военачальника, священников, царского друга, начальника над приставниками (областными наместниками), начальника над царским домом и начальника над податями (3 Цар 4,1-7). Всё государство, за исключением удела Иуды, было поделено на двенадцать областей, каждой из которых правил особый приставник (наместник) (3 Цар 4, 7-19). Для защиты обширного царства было создано постоянное мобильное войско из 1400 боевых колесниц и 12 тысяч всадников; для коней и колесниц было сооружено 4 тысячи стойл (2 Пар 1, 14; 9, 25).

Израильтяне при Соломоне, «многочисленные как песок у моря, ели, пили и веселились» (3 Цар 4, 20). Народ жил спокойно и в достатке, «каждый под виноградником своим и под смоковницею своею» (3 Цар 4, 25). Израиль достиг такого материального процветания, что золото и серебро в Иерусалиме были приравнены в цене простому камню, а кедры — к сикоморам (2 Пар. 9, 27). При этом на народ была наложена трудовая повинность (3 Цар 5, 13), а оставшиеся в стране хананеи были обращены в оброчных работников и низовых надсмотрщиков.

Благоденствие Израиля при Соломоне было следствием благословения Божия, полученного царём в начале правления. Однако со временем преданность Творцу стала слабеть в сердце Соломона. Когда по окончании строительства храма и дворца Господь явился ему во второй раз, в словах Божиих прозвучало грозное предостережение против поклонения чужим богам (3 Цар 9, 1-9; 2 Пар 7, 11-22). Но царь не устоял против соблазна и со временем впал в идолопоклонство, так как сердце его было развращено многочисленными иноплеменными женщинами, которых он полюбил. У царя было 700 жён и 300 наложниц — кроме царевны-египтянки, среди них были моавитянки, аммонитянки, идумеянки, сидонянки и хеттеянки, — и под их влиянием Соломон стал строить капища и совершать поклонения ложным богам — Астарте, Милхому, Хамусу и Молоху (3 Цар 11, 1-10).

Тогда Господь оповестил Соломона, что, за неверность царя Он отнимет у него царство. Однако ради Давида Бог положил явить Свой суд над Соломоном уже после его кончины, оставив за его потомством одно колено (3 Цар 11, 11-13). Воля Божия была подтверждена и пророчеством Ахии Силомлянина (3 Цар 11, 29-39).

Против Соломона поднялись не только внешние враги — Адер и Разон, но и внутренний — Иеровоам. Царь не сумел умертвить бунтаря, который бежал в Египет. Тем временем социальная почва для отложения северных колен от царского дома подготавливалась повинностями и налогами, которые израильтяне называли «жестокой работой» и «тяжким игом» (3 Цар 12, 4), а также роскошью царского двора и привилегированным положением Иудина колена. Если принять датировку книги Екклесиаст последними годами жизни Соломона, она предстаёт свидетельством того, что согрешивший царь, по слову святителя Филарета Черниговского, «не пребыл без раскаяния, и не затмилась истина в душе Соломона» [2]. Тема суетности мирской жизни и сознание «единого на потребу» выступают эпитафией мудрого царя:

Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, всё — суета и томление духа! (Еккл 1, 14) Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом всё для человека. (Еккл 12, 13)

С другой стороны, преподобный Иосиф Волоцкий, хотя и величает Соломона «премудрым», говорит что царь «умер в грехах» [3].

Значение Соломона, его деяний и эпохи сделали его имя незабвенным по целому ряду причин. Тот, чьё имя провозгласило его царём «мира», является прообразом Христа — великого Божьего Царя-Миротворца. Соломон занимает уникальное место как первый в истории строитель храма Божия. Его прославленная мудрость — главный дар, испрошенный Соломоном у Бога — открывается в Священном Писании как наиболее устойчивый его атрибут. Иисус, сын Сирахов так превозносит Соломона:

Как мудр был ты в юности твоей и, подобно реке, полон разума! Душа твоя покрыла землю, и ты наполнил её загадочными притчами; имя твоё пронеслось до отдалённых островов, и ты был любим за мир твой; за песни и изречения, за притчи и изъяснения тебе удивлялись страны. (Сир 47, 16-19)

Священное Писание содержит довольно обширное повествование о Соломоне — в Третей книге Царств гл. 1-11 и во Второй книге Паралипоменон, гл. 1-9; известна и утерянная Книга дел Соломоновых (3 Цар 11, 41). Библия также включает четыре книги, связанные с именем Соломона: Притчи, Премудрость, Екклесиаст и Песнь Песней. Хотя авторство Соломона в отношении некоторых из этих текстов небесспорно, в них открывается та глубина мудрости, назидательность и пророческий дар, которые традиционно приписываются этому царю. Значимость Соломона объясняет появление и иных писаний, которые стали подписывать его именем (псевдоэпиграфов) — таких, как Псалмы Соломона и Песни Соломона. Ко времени воплощения Господа Иисуса Христа образ Соломона среди евреев был широко признанным мерилом мудрости и славы. Это признание обусловливает силу слов Господа, когда Он говорит, что Он «больше Соломона» (Мф. 12, 42; Лк. 11, 31), и когда Он указывает, что «и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из» полевых лилий (Мф. 6, 29).

Новозаветная Церковь, по мере образования канона богослужения и иконописи, более точно осмыслила место Соломона в жизни народа Божия. В своем Великом каноне преподобный Андрей Критский говорит о Соломоне нелицеприятно:

«Соломон чудный и благодати премудрости исполненный, сей лукавое иногда пред Богом сотворив, отступи от Него […] Сластьми влеком страстей своих, оскверняшеся, увы мне, рачитель премудрости, рачитель блудных жен, и странен от Бога» (вторник, песнь 7).

Хотя отступление Соломона от веры не было полным отпадением, Церковь не прославляет его за богоугодное житие, как всех прочих честных праотец. В последовании Недели святых праотец другие праотцы упоминаются неоднократно, с конкретными указаниями особенностей их подвига, а Соломон — всего единожды: «Адама восхвалим, Авеля, Сифа […] Давида и Соломона» (светилен).

В средневековой Европе особой популярностью пользовались трактаты о магии, призывах демонов, методах борьбы с ведьмами, Каббала. Авторы ссылались на доступные им древние манускрипты для подтверждения своих выводов. Они цитировали книги о демонах «Малый ключ Соломона» или «Лемегетон», который состоит из пяти частей: «Гоетия», «Теургия Гоетия», «Арс Алмадель», «Арс Паулина» и «Арс Нотория», чье написание приписывают царю Соломону. Датировки относят создание дошедших до нас текстов к XIII – XVII вв. Известен также «Большой ключ Соломона» – сборник разных текстов XVI в. Предисловием выступает апокрифическое «Завещание царя Соломона своему сыну Ровоаму». Фактически, авторы первоисточников неизвестны, но в иудейской, египетской, греческой и европейской традиции магические ритуалы продолжали сохраняться с древних времен.

Приказывает и сообщает вам царь царей Давид во дни смерти и из мира исхода своего, устами нашими, презренного и недостойного молитвенника отца старца, всем вам, вельможам и знатным царства своего — католикосу, епископам, воеводам и всем помилованным: бессмертное и славолюбивое и любоцарственное прилежало мне естество, и никогда не вспоминал я день этот навечно в могилу прихода моего, и не смог я оставить преходящее, пока преходящее не оставило меня и отягощенного множеством грехов в печали вывело меня к Судье. Ибо множество милостей сотворил со мною в мире сем: ибо дал мне прежде сына этого моего Димитри, мудростью, и мощью, и мужеством превосходящего меня, и святостью. И действительно такому подобало быть царю, данному Богом жителям селения православного. Я ушел к Судье, подобно ему управляя царством, ибо веселил отрок этот всегда сокровенное сердца моего и желал бы я упраздниться от преходящего, сделав его царем, каковое Бог и я и от двух лет мой наставник ведаем, однако одолело меня преходящее и наперед обещанными годами обмануло, воздало мне моими и моего отца бедами, от которых отвращаются лица и глаза. Однако рассудило правосудие Божие, и вот призвало меня, а его призвало на царство. Отечество и новоприобретенное подвигом моим и вашим от Никопсии ¹⁴² до Дарубандского моря ¹⁴³, от Осетии и до Совра Арегана вверил ему, и детей, и царицу, при посредничестве Божьем, чтобы брата своего Цвата воспитал, и, если пожелает Господь и будет хорош, после себя сделал царем над отчеством, и сестер своих почтил, как детей моих возлюбленных. Со всем этим предпослал ему святое Древо Жизни ¹⁴⁴ и дал ему знамя мое счастливое и доспехи мои царские и хранилища мои верхние и нижние ¹⁴⁵. Драканы ¹⁴⁶ же Константину Цвате, а мои камни и жемчужины жертвую Хахульской Богоматери ¹⁴⁷, дукаты же и ботенаты ¹⁴⁸ Атенского сосудохранилища ¹⁴⁹, и те, моею кровью приобретенные, и если поступиться как-то царь Димитри, все пусть отдаст наставнику моему, если нет, о половине сужусь с ним ¹⁵⁰ перед Богом, чтобы те монастыри отечества моего, которые я огорчил, наставник мой отдачей заставил молиться о мне. Но остался монастырь — место погребения моего и усыпальница моих детей — незавершенным и последовала за мной и о нем боль вечная. Ныне сын мой царь Димитри пусть завершит всяко в вечную молебницу о мне и о нем и будущих моих. Что дано мною, из того нисколько да не убавит, которые найдены мною безнаследные и безотчинные, и из них, как старец ¹⁵¹ Арсени и католикос выберут, царь Димитри дачей писем и грамот да исполнит всяко без недостатка ¹⁵².

Раньше по многим нуждам я обращалась к святителю Николаю Чудотворцу. Однажды увидела его во сне. Святитель сказал: «Почему вы обращаетесь только ко мне? У вас, славян, есть свой святой Николай – царь-мученик».

С тех пор свои молитвенные просьбы адресую Николаю Второму. И он откликается…

Однажды я ехала в пригородном автобусе с дачи. В салон автобуса вошла возбужденная толпа подростков, которые вели себя крайне вызывающе: громко сквернословили, пели похабные песни, пили пиво, задирали пассажиров. Было ощущение, что это не подростки, а толпа бесов. Но как бы человек низко ни пал, он все-таки носит в себе образ Божий. И я стала с болью молиться об этом потерянном русском поколении царю-мученику Николаю Второму. И постепенно ребята стали успокаиваться и затихать. А с одним пареньком я даже разговорилась…

Царю Николае, моли Бога о нас и России!

«У вас, славян, есть свой святой Николай – царь-мученик»

Я многодетный отец. По профессии художник. И, как и полагается в этой профессии, живу от заказа до заказа. А это значит то пусто, то густо.

Летом был в гостях в многодетной верующей семье. Они часто бывают в Екатеринбурге в Царские дни. Мы сидели за столом в гостях.

За соседним столиком находился портрет Государя, под которым стояла подпись: «Мне дана огромная власть помогать, но никто не просит». Я задумался. Потом спросил хозяйку, есть ли у нее акафист Царственным страстотерпцам. Она ответила утвердительно. Я взял, пролистал и прочитал несколько строк. И вдруг в кармане звонит мобильный телефон. Заказчик! Когда я выполнил работу, отдал заработок жене на детей.

Вот такое чудо! Отныне часто молюсь Николаю Второму и его семье с просьбой прокормить свою многодетную семью, и они помогают!

Всеволод, г. Екатеринбург

До воцерковления я верила всей той клевете, которую рассказывали о Николае Втором и его семье.

Потом я посмотрела на многие события другими глазами, стала интересоваться, читать книги – и как же мне стало стыдно за мое прежнее мнение о царе!

Однажды, когда я ехала в Оптину пустынь, должна была перед этим заехать в Клыково передать подарки. Дорога оказалась очень трудной и долгой. Уже ночью я добралась до Клыково и поняла, что уже нет сил ехать в гостиницу в Козельск. Попросилась переночевать, если найдется место для меня. Место нашлось, и первое, что я увидела, войдя в комнату, была большая икона Царственных мучеников. Я поняла, что с их помощью я одолела трудную дорогу и получила надежный приют.

Галина

В моей жизни было маленькое чудо. Я приехал в Петербург, а у родственника в машине вытекло масло из двигателя. И двигатель заклинило. Мы поняли, что ремонт предстоит долгий. Направились вдвоем в Петропавловский собор и помолились рядом с непризнанными останками царской семьи. Пошутили: если двигатель не повредился, то благодаря царским мученикам. Мы прочитали канон Царственным страстотерпцам, а на следующий день оказалось, что двигатель в порядке. Только заменили небольшую деталь, и машина исправна.

Чудо, конечно, осязать нельзя, всё по вере. Если откроют придел с непризнанными останками, то чудес там будет – не пересчитать.

Юрий

Мудрая #притча. Завещание царя Давида будущему царю Соломону

• В Русской Православной Церкви не поддержали идею праздновать Пасху с католиками
• Епископ Виктор (Коцаба): «За песню о диаволе проголосовало большинство киприотов»
• Викарий Патриарха епископ Савва (Тутунов) ответил Жириновскому, призвавшему закрыть храмы

Долгое время предметом научных дискуссий была историческая реальность знаменитого библейского царя Соломона. До сих пор не найдены однозначные археологические доказательства его существования. О нем сложено множество легенд, называющих Соломона мудрейшим из людей и самым справедливым судьей. Молва приписала ему сверхъестественные способности и качества, от знания языка зверей до власти над джиннами. Наряду с этим многие историки признают, что царь Соломон был исторической фигурой.

Основной источник сведений об этом царе — Священное Писание. Также римско-иудейский историк Иосиф Флавий (37-100) упоминал о нем в сочинении «О древности еврейского народа. Против Апиона».

В Библии указано, что царь Давид имел много детей (более 20) от жен и наложниц. Десятым его сыном являлся Соломон, матерью которого была Вирсавия.

Согласно Священному Писанию, царь Давид прельстился красотой замужней Вирсавии и согрешил с ней. После известия о беременности Вирсавии Давид попытался скрыть свое преступление.

Он приказал ее мужу, воину Урии, вернуться с войны к жене. Однако Урия не вошёл к себе домой, а ночевал у ворот. Он посчитал несправедливым отдыхать дома, когда его друзья находятся на войне. Так не состоялся замысел Давида представить будущего ребенка Вирсавии рождённым от мужа. Тогда царь послал письмо полководцу Иоаву с приказом направить Урию на передовую в бою. После этого нужно было отступить, чтобы враги убили Урию. Так чужими руками Давид «освободил» Вирсавию от прежнего мужа и взял себе в жены. Этот грех царя был противен Богу.

В положенный срок Вирсавия родила ребенка. К царю Давиду пришел пророк Нафан. Он притчей о богаче, который несправедливо забрал единственную овечку у бедняка, разбудил совесть у царя. Давид осознал греховность своего поступка и вознес к Создателю покаянный плач — псалом 50. Но несмотря на покаяние, обратить вспять последствия действий тяжкого греха было невозможно. Согласно еврейской традиции рожденный от прелюбодеяния ребенок должен был понести наказание:

«Сын блудницы не может войти в общество Господне, и десятое поколение его не может войти в общество Господне» (Второзаконие, 23:2).

Господь принял раскаяние Давида, но наказал его смертью новорожденного сына.

От Вирсавии у царя Давида родилось еще 4 сына, старшим из которых был Соломон. В Священном Писании в родословии Иисуса Христа имеется косвенное упоминание матери Соломона:

«Давид царь родил Соломона от бывшей за Уриею» (Евангелие от Матфея, 1:6).

Имя Соломон (на еврейском языке звучит как «Шломо») означает «мирный», «богатый миром». Сын Давида получил его во исполнение пророчества Нафана, свидетельствовавшее о его мирном царствовании над Израилем (Первая Книга Паралипоменнон, 22:8-10).

Израильское Царство достигло наивысшего расцвета именно в период правления Соломона (10 век до Рождества Христова). Начало царствования нового израильского царя ознаменовалось принесением жертвы Богу. В сонном видении Соломону явился Господь и предложил молодому царю любую награду. Всем богатствам и благам царь предпочел способность разумно править страной. Такой выбор понравился Богу. Поэтому Соломону были обещаны также богатство и слава (Третья Книга Царств, 3:12-15).

Классическим примером мудрости Соломона служит разрешение спора двух женщин (Третья Книга Царств, 3:16-27). Это были жившие в одном доме блудницы, у которых в один срок родились дети. Однажды ночью у одной женщины умер младенец. Она тайком забрала себе живое дитя, а другой женщине подложила умершего. Утром разразился спор за живого ребенка. Для его разрешения женщины направились к мудрому царю.

Каждая из сторон заявляла о своей правоте, других доказательств и свидетельств не было. Выслушавший женщин Соломон приказал рассечь пополам младенца, чтобы каждой «по справедливости» досталась половина. Подлинная мать согласилась отдать ребенка, отказаться от него ради сохранения его жизни. Солгавшая же женщина была согласна с таким решением как «справедливым». Таким образом Соломон обличил ложь и выяснил истинное положение дел.

«Ум Соломона обладал всеми началами, на которых зиждется истинная мудрость, – т. е. здравым суждением, обширной памятью, громадным запасом знаний и искусным применением оных к делу. Мудрое решение спора между двумя матерями касательно живого и мертвого младенца, спора, происходившего в его присутствии, обнаруживает в нем ясное и точное понимание чувств человеческого сердца и глубокую мудрость» (архимандрит Никифор Бажанов).

Давид завещал сыну исполнить свое обещание Богу и построить вместо временной Скинии постоянный Храм на горе Мориа. На вершине этой величественной горы по Божьему повелению праотец Авраам должен был принести в жертву своего единственного сына Исаака (Бытие, 22:2). Царь Давид, выкупив участок земли на горе у местного жителя Орны, воздвиг там жертвенник Господу (Вторая Книга Царств, 24:18-25). Царь Соломон за 7 лет построил здесь Первый Храм.

Также Соломон укрепил существующие израильские города, в том числе Иерусалим, и построил новые. Раскопки 1988-1989 годов показали, что многие города, относящиеся к 10 веку до Рождества Христова, были построены по единому плану. В городах были найдены административно-дворцовые комплексы для управления округами. В других городах обнаружены строения для размещения гарнизонов.

Благодаря умелой налоговой политике в отношении израильского и ханаанского населения государство при Соломоне существенно обогатилось. Израиль в те времена жил в мире с соседними государствами.

«Соломон был первым, а может быть, и единственным известным истории правителем, который не вел войн на протяжении своего достаточно длительного правления, добиваясь усиления своего государства исключительно мирным путем. Именно мирные устремления стали стержнем его стратегической линии, как руководителя государства. Выбор стратегии создания мирного государства сам по себе уникален. Еще более сложна реализация этой необычной цели. А ведь согласно Библии Соломон царствовал 40 лет и при этом не воевал» (доктор исторических наук Борис Григорьевич Литвак, 1940-2012).

Стратегия сохранения мира с соседями способствовала развитию торговли. Экономическое процветание Израиля сопровождалось укреплением государственных структур. Во время правления царя Соломона Объединенное Израильское Царство было разделено на 12 областей без учета деления израильского народа на 12 колен (родов). В каждой области был назначен приставник, обязанностями которых была доставка продовольственных запасов царскому дому (Третья Книга Царств, 4:7).

Для укрепления мирных отношений с могущественным Египтом царь Соломон взял в жены дочь фараона. Помимо нее у царя было ещё 700 жён и 300 наложниц. Они в основном были язычницами из окрестных народов. Для них Соломон построил языческие капища.

Как повествуется в Священном Писании, Соломон постепенно поддавался влиянию своих жен и наложниц. Так он все более уклонялся от почитания Истинного Бога (Третья Книга Царств, 11:1-10). В старости царь Соломон стал почитать богиню Астарту (покровительницу династии египетских фараонов) и приносить жертвы божеству Молоху (верховному богу ханаанского народа). Участие в языческих обрядах развратили сердце Соломона. В наказание Господь обещал отнять почти все царство от наследников Соломона (Третья Книга Царств, 11:11-13). Однако, по словам святителя Филарета Черниговского (1805-1866), царь «не пребыл без раскаяния, и не затмилась истина в душе Соломона».

«Царь же Соломон, хотя и отпал под конец своей жизни, от истинного Бога, уклонившись в идолослужение, однако принес покаяние. В состав Ветхозаветных Священных книг, включены книги, которые он написал: Книга Премудрости Соломоновой, Песнь песней, Притчи и Екклесиаст. И хотя Библия не сообщает нам о факте его покаяния, в Предании Церкви сохраняется память об этом. Она выражается в древних иконах сошествия Христа во ад, на которых изображается, как Спаситель выводит Соломона из ада. Известная чудотворная икона Богоматери – Курская Коренная, от которой получил исцеление Прохор Мошнин (в будущем – преп. Серафим Саровский), среди прочих священных лиц, содержит и изображение царя Соломона в нимбе. Есть в Церкви и отдельные иконы этого ветхозаветного праведника. Память его совершается в Неделю Святых Праотцов» (протоиерей Димитрий Шушпанов).

Соломон известен не только как мудрый управитель. Он пророк, автор поучительных притчей — кратких поучений, высказанных в образной форме. С помощью иносказаний он выражает превосходство мудрости, благочестия, доброты, милости. Такой стиль изложения был выбран Соломоном не случайно. Благодаря подобной подаче человеку легче усвоить «технологию» добра. Образы и символы более понятны, чем «сухой» теоретический текст.

«Книга Притчей Царя Соломона распространяется как бы на три части: первая часть – описание пути премудрости. Вот интересно с чего начинает Царь Соломон. Он начинает не с того, что расскажет, что такое добро и зло. Нет, он начинает с источника добра и который противится злу, а именно с Божественной премудрости. Вторая часть посвящена подробностям того, как дело премудрости осуществляется в обычной жизни. И последняя часть Книги Притчей посвящена показу того, каким образом совершается удивительная, таинственная разгадка путей промысла Божьего в этом мире» (иерей Даниил Сысоев).

С христианской точки зрения обретение истинной премудрости невозможно без нравственного учения, данного Спасителем. Но о богодухновенности и каноническом авторитете Притчей Соломона свидетельствуют многократные ссылки на Книгу Притчей в Новом Завете. На уважение Православия к Книге Притчей указывает и широкое употребление отрывков из нее в богослужении.

«Как трудящиеся в телесных упражнениях в училище готовятся через сие к понесению больших трудов в действительных борьбах, так и приточное учение кажется мне неким упражнением, обучающим души наши и делающим их гибкими в духовных подвигах» (святитель Григорий Нисский, 335-394).

Почему в разных молитвах христиане обращаются именно к царю Давиду? Традиционно это связывается с известным библейским сюжетом о грехопадении легендарного властителя. Давид был простым пастухом, но Господь избрал его для того, чтоб он стал царем Израиля и избавил народ от врагов и захватчиков. В начале своего пути этот прославленный воин, сразивший Голиафа, и правда, следовал заветам Бога. Он был храбр в бою, милостив со своим народом, мудр и праведен.

Вурис Г. — Факты для вольного каменщика

В наши дни существуют разные версии молитвы. Эти тексты читают, чтобы избежать конфликта с начальством, в семейных ссорах, когда самого молящегося обуревают мрачные мысли и желания. Короткие обращения можно читать в экстренной ситуации, когда дорога каждая секунда, и нужно либо самому успокоиться, либо смирить гнев другого человека. Длинные тексты рассчитаны на тот случай, если есть возможность уединиться и обратиться к Богу с полноценной молитвой.

Помяни Господи царя Давида и всю кротость его, как Батюшка царь Давид был тих, краток, терпелив, и милостив, так чтоб все враги для раба божьего (имя) были тихи, смирны, терпеливы, и милостивы. Аминь.

Помяни Господи царя Давида и всю кротость его. Помяни Господи царя Соломона и всю мудрость его. Помяни Господи убиенную Царскую Семью и святыми их молитвами спаси и помилуй нас грешных. Аминь.

О, прехвальный и пречудный пророче Божий Давиде! Услыши нас, грешных и непотребных, в час сей предстоящих пред святою твоею иконою и усердно прибегающих к ходатайству твоему. Моли о нас Человеколюбца Бога, да подаст нам дух покаяния и сокрушения о гресех наших и всесильною Своею благодатию да поможет нам оставити пути нечестия, приспевати же во всяком деле блазе, да укрепит нас в борьбе со страстьми и похотьми нашими; да всадит в сердце наше дух смирения и кротости, дух братолюбия и незлобия, дух терпения и целомудрия, дух ревности к славе Божией и спасению ближних.

Упраздни молитвами твоими, пророче, злыя обычаи мира, паче же погибельный и тлетворный дух века сего, заражающий христианский род неуважением к Божественней Православней вере, к уставам святыя Церкви и к заповедем Господним, непочтением к родителем и влаcтем предержащим, и низвергающий людей в бездну нечестия, развращения и погибели. Отврати от нас, пречудне пророче, предстательством твоим праведный гнев Божий, и избави вся грады и веси царства нашего от бездождия и глада, от страшных бурь и землетрясений, от смертоносных язв и болезней, от нашествия врагов и междоусобныя брани. Укрепи твоими молитвами православных людей, благопоспешествуй им во всех благих деяниих и начинаниях к водворению мира и правды в державе их.

Пособствуй Всероссийкому Христолюбивому воинству во бранех со врагами нашими. Испроси, пророче Божий, от Господа пастырем нашим святую ревность по Бозе, сердечное попечение о спасении пасомых, мудрость в учении и управлении, благочестие и крепость во искушениих, судиям испроси нелицеприятие и безкорыстие, правоту и сострадание к обидимым, всем начальствующим попечение о подчиненных, милость и правосудие, подчиненным же покорность и послушание ко властем и усердное исполнение своих обязанностей; да, тако в мире и благочестии поживше в сем веце, сподобимся причастия вечных благ в Царствии Господа и Спаса нашего Иисуса Христа, Емуже подобает честь и поклонение, со Безначальным Его Отцем и Пресвятым Духом, во веки веков. Аминь!

В наиболее тяжелых случаях следует обращаться к Господу с молитвой о защите.

О святый угодниче Божий, царю и пророче Давиде! Подвигом добрым подвизався на земли, восприял еси на Небесех венец правды, егоже уготовал есть Господь всем любящим Его. Темже взирающе на святый твой образ, радуемся о преславнем скончании жительства твоего и чтем святую память твою. Ты же, предстоя Престолу Божию, приими моления наша и ко Всемилостивому Богу принеси, о еже простити нам всякое прегрешение и помощи нам стати противу кознем диавольским, да избавльшеся от скорбей, болезней, бед и напастей и всякаго зла, благочестно и праведно поживем в нынешнем веце и сподобимся предстательством твоим, аще и недостойни есмы, видети благая на земли живых, славяще Единаго во святых Своих славимаго Бога, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и во веки веков. Аминь.

Акафист (от греческого Ο ΑκάθιστοςΎμνος – «песнь, поющаяся стоя) – разновидность поэтических молебнов, созданных для прославления Бога, Богородицы или святых. Служатся с учетом ряда правил. Акафист могут читать во время службы в храме или при домашней, келейной молитве. Во втором случае необходимо помнить несколько положений: молятся на восток, перед образом святого, полезно зажечь свечу или лампаду. При чтении акафиста, как и при любой другой молитве, важны сосредоточение и усердие. Необходимо избавиться от суетных помыслов и желаний и настроиться на духовные чувства.

Для начала нужно прочесть вступительные молитвы, затем можно переходить к акафисту. Структура акафиста включает 12 икосов и 13 кондаков. После чтения последнего кондака повторяют 1 икос и кондак из начала. После этого читаются молитвы. В завершение поется песнь «Достойно есть», посвященная Богородице.

Похожие записи:

Опубликовано: 26.12.2021

Александр Николаевич Островский –

Александр Николаевич Островский (1823–1886) родился в старинном купеческом и чиновничьем районе – Замоскворечье. В Москве, на Малой Ордынке до сих пор сохранился двухэтажный дом, в котором 12 апреля (31 марта) 1823 года появился на свет будущий великий драматург. Здесь же, в Замоскворечье, – на Малой Ордынке, Пятницкой, Житной улицах – прошли его детство и юность.

Отец писателя, Николай Федорович Островский, был сыном священника, но по окончании духовной академии избрал светскую профессию – стал судейским чиновником. Из среды духовенства вышла и мать будущего писателя, Любовь Ивановна. Она умерла, когда мальчику было 8 лет. Через 5 лет отец женился вторично, на этот раз на дворянке. Успешно продвигаясь по службе, Николай Федорович в 1839 году получил дворянское звание, а в 1842 году вышел в отставку и стал заниматься частной юридической практикой. На доходы от клиентов – преимущественно богатых купцов – он приобрел несколько имений и в 1848 году, удалившись от дел, переехал в сельцо Щелыково Костромской губернии и стал помещиком.

В 1835 году Александр Николаевич поступил в 1-ю московскую гимназию, окончил ее в 1840 г. Еще в гимназические годы Островского привлекали литература и театр. По воле отца юноша поступил на юридический факультет Московского университета, но Малый театр, в котором играли великие русские актеры Щепкин и Мочалов, притягивает его к себе, как магнит. Это не было пустым влечением богатого шалопая, видящего в театре приятное развлечение: для Островского сцена стала жизнью. Эти интересы заставили его весной 1843 года оставить университет. «Я с молодости бросил все и весь отдался искусству», – вспоминал он впоследствии.

Отец его все еще надеялся, что сын станет чиновником, и определил его писцом в Московский совестный суд, в котором рассматривались главным образом семейные имущественные споры. В 1845 году Александр Николаевич перевелся в канцелярию Московского коммерческого суда чиновником по «словесному столу», т.е. по приему от просителей устных просьб.

Адвокатская практика отца, жизнь в Замоскворечье и служба в суде, продолжавшаяся почти восемь лет, дали Островскому немало сюжетов для его произведений.

1847–1851 гг. – ранний период

Островский начал писать еще в студенческие годы. Его литературные взгляды сложились под влиянием Белинского и Гоголя: молодой человек с самого начала литературного пути объявил себя приверженцем реалистической школы. В гоголевской манере были написаны первые очерки и драматические этюды Островского.

В 1847 году в газете «Московский городской листок» были напечатаны две сцены из комедии «Несостоятельный должник» – первого варианта комедии «Свои люди – сочтемся!», – комедия «Картина семейного счастья» и очерк «Записки Замоскворецкого жителя».

В 1849 году Островский закончил работу над первой большой комедией «Свои люди – сочтемся!».

В комедии высмеян грубый и жадный купец-самодур Самсон Силыч Большов. Его самодурство не знает никаких границ, пока он чувствует под собой твердую почву – богатство. Но жадность губит его. Желая разбогатеть еще больше, Большов по совету ловкого и хитрого приказчика Подхалюзина, переводит на его имя все свое имущество и объявляет себя несостоятельным должником. Подхалюзин, женившись на дочери Большова, присваивает себе имущество тестя и, отказываясь заплатить даже небольшую часть долгов, оставляет Большова в долговой тюрьме. Никакой жалости к отцу не чувствует и Липочка, дочь Большова, ставшая женой Подхалюзина.

В пьесе «Свои люди – сочтемся» уже проявились основные черты драматургии Островского: умение через семейно-бытовой конфликт показать важные общерусские проблемы, создать яркие и узнаваемые характеры не только главных, но и второстепенных персонажей. В его пьесах звучит сочная, живая, народная речь. И у каждой из них – непростой, заставляющий задуматься конец. Потом ничто из найденного в первых опытах не исчезнет, а только будут «прирастать» новые черты.

Пьеса была опубликована в журнале «Москвитянин» и имела большой успех. Но постановка ее и повторные издания были запрещены цензурным комитетом.

Положение «неблагонадежного» писателя осложняло и без того тяжелые условия жизни Островского. Летом 1849 года он, вопреки воле отца и без венчания в церкви, женился на простой мещанке Агафье Ивановне. Разгневанный отец отказал сыну в дальнейшей материальной поддержке. Молодая семья испытывала тяжелую нужду. Несмотря н необеспеченное положение, Островский в январе 1851 года отказывается от службы и целиком отдается литературной деятельности.

1852–1855 гг. – «Москвитянский период»

Первыми пьесами, разрешенными к постановке на сцене, были «Не в свои сани не садись» и «Бедность не порок». Их появление явилось началом переворота во всем театральном искусстве. Впервые на сцене зритель увидел простую будничную жизнь. Это потребовало и нового стиля актерской игры: жизненная правда стала вытеснять напыщенную декламацию и «театральность» жестов.

В 1850 году Островский становится членом так называемой «молодой редакции» славянофильского журнала «Москвитянин». Но отношения с главным редактором Погодиным складываются непросто. Несмотря на выполняемую огромную работу Островский все время оставался в долгу перед журналом. Погодин платил скупо.

1855–1860 гг. – предреформенный период

В это время происходит сближение драматурга с революционно-демократическим лагерем. Окончательно определяется мировоззрение Островского. В 1856 году он сближается с журналом «Современник» и становится его постоянным сотрудником. Дружеские отношения установились у него с И.С. Тургеневым и Л.Н. Толстым, сотрудничавшими в «Современнике».

В 1856 г. вместе с другими русскими литераторами Островский принял участие в известной литературно-этнографической экспедиции, организованной Морским министерством для «описания жизни, быта и промыслов населения, живущего по берегам морей, озер и рек Европейской России». Островскому было поручено обследование верховьев Волги. Он побывал в Твери, Городне, Торжке, Осташкове, Ржеве и т.д. Все наблюдения были использованы Островским в его произведениях.

1860–1886 гг. – пореформенный период

В 1862 г. Островский посетил Германию, Австро-Венгрию, Италию, Францию и Англию.

В 1865 г. он основывает в Москве артистический кружок. Островский был одним из его руководителей. Артистический кружок стал школой для талантливых любителей – будущих замечательных русских артистов: О.О. Садовской, М.П. Садовского, П.А. Стрепетовой, М.И. Писарева и многих других. В 1870 г. по инициативе драматурга в Москве создается Общество русских драматических писателей, с 1874 г. до конца жизни Островский являлся бессменным его председателем.

Проработав для русской сцены без малого сорок лет, Островский создал целый репертуар – пятьдесят четыре пьесы. «Исписал всю русскую жизнь» – от доисторических, сказочных времен («Снегурочка»), и событий прошлого (хроника «Козьма Захарьич Минин, Сухорук») до злободневной действительности. Произведения Островского и в конце XX века остаются на сцене. Его драмы часто звучат так современно, что заставляют гневаться тех, кто узнает на сцене себя.

Кроме того, перу Островского принадлежат многочисленные переводы из Сервантеса, Шекспира, Гольдони и т.д. Его творчество охватывает огромный период: от 40-х гг. – поры крепостничества и до середины 80-х гг., отмеченных быстрым развитием капитализма и ростом рабочего движения.

В последние десятилетия жизни Островский создает своего рода художественный памятник отечественному театру. В 1872 году он написал стихотворную комедию «Комик XVII столетия» о рождении первого русского театра при дворе царя Алексея Михайловича, отца Петра I. Но гораздо более известны пьесы Островского о современном ему театре – «Таланты и поклонники» (1881 г.) и «Без вины виноватые» (18983 г.). Здесь он показал, как заманчива и трудна жизнь актрисы.

В каком-то смысле можно сказать, что Островский любил театр так же, как он любил Россию: не закрывал глаза на плохое и не упуская из виду самое дорогое и важное.

14 июня 1886 г. Александр Николаевич Островский умер в своем любимом заволжском имении Щелыково, что в костромских дремучих лесах, на холмистых берегах маленьких извилистых речек.

В связи с тридцатипятилетием драматургической деятельности А.Н. Островского Иван Александрович Гончаров писал:

«Литературе Вы принесли в дар целую библиотеку художественных произведений, для сцены создали свой особый мир. Вы один достроили здание, в основание которого положили краеугольные камни Фонвизин, Грибоедов, Гоголь. Но только после вас мы, русские, можем с гордостью сказать: «У нас есть свой русский, национальный театр», Он, по справедливости, должен называться: «Театр Островского».

По материалам Энциклопедии для детей. Литература ч. I, Аванта+ , М., 1999

Биография Островского

Родился 31 марта(12 апреля) 1823 года в Москве, вырос в купеческой среде. Мать умерла, когда ему было 8 лет. И отец женился снова. Детей в семье было четверо.

Островский получал образование дома. У его отца была большая библиотека, где маленький Александр впервые стал читать русскую литературу. Однако отец хотел дать сыну юридическое образование. В 1835 году Островский начал учебу в гимназии, а затем поступил в Московский университет на юридический факультет. Из-за увлечений театром, литературой, он так и не окончил учебу в университете (1843 г.), после по настоянию отца работал писцом в суде . В судах Островский служил до 1851 года.

Творчество Островского

В 1849 году было написано произведение Островского «Свои люди – сочтемся!», которое принесло ему литературную известность, его высоко оценили Николай Гоголь и Иван Гончаров. Затем, невзирая на цензуру, было выпущено множество его пьес, книг. Для Островского сочинения являются способом правдиво изобразить жизнь народа. Пьесы «Гроза», «Бесприданница», «Лес» являются одними из самых главных его произведений. Пьеса Островского «Бесприданница», как и другие психологические драмы, нестандартно описывает характеры, внутренний мир, терзания героев.

С 1856 года писатель участвует в выпуске журнала «Современник».

Театр Островского

В биографии Александра Островского почетное место занимает театральное дело.
Островский основал Артистический кружок в 1866 году, благодаря которому появилось много талантливых людей в театральном кругу.

Вместе с Артистическим кружком он значительно реформировал, развил русский театр.

Дом Островского часто посещали известные люди, среди которых И. А. Гончаров, Д. В. Григорович, Иван Тургенев, А. Ф. Писемский, Фёдор Достоевский, П. М. Садовский, Михаил Салтыков-Щедрин, Лев Толстой, Пётр Чайковский, М. Н. Ермолова и другие.

В краткой биографии Островского стоит обязательно упомянуть о появлении в 1874 году Общества русских драматических писателей и оперных композиторов, где Островский был председателем. Своими нововведениями он добился улучшения жизни актеров театра. С 1885 года Островский возглавлял театральное училище и был заведующим репертуаром театров Москвы.

Личная жизнь писателя

Нельзя сказать, что личная жизнь Островского была удачной. Драматург жил с женщиной из простой семьи – Агафьей, которая не имела образования, но была первой, кто читал его произведения. Она поддерживала его во всем. Все их дети умерли в раннем возрасте. С ней Островский прожил около двадцати лет. А в 1869 году женился на артистке Марии Васильевне Бахметьевой, которая родила ему шестеро детей.

Последние годы жизни

До конца своей жизни Островский испытывал материальные трудности. Напряженная работа сильно истощала организм, а здоровье все чаще подводило писателя. Островский мечтал о возрождении театральной школы, в которой можно бы было обучать профессиональному актерскому мастерству, однако смерть писателя помешала осуществить давно задуманные планы.

Островский умер 2(14) июня 1886 года в своём имении. Писателя похоронили рядом с отцом, в селе Николо-Бережки Костромской губернии.

Хронологическая таблица

Другие варианты биографии

Интересные факты

• Островский с детства знал греческий, немецкий и французский языки, а в более позднем возрасте выучил еще и английский, испанский и итальянский. Всю жизнь он переводил пьесы на разные языки, таким образом повышал свое мастерство и знания.
• Творческий путь писателя охватывает 40 лет успешной работы над литературными произведениями. Его деятельность оказала влияние на целую эпоху театра в России. За свои труды писатель был награжден Уваровской премией в 1863 году.
• Островский является основоположником современного театрального искусства, последователями которого стали такие выдающиеся личности как Константин Станиславский и Михаил Булгаков.
• посмотреть все интересные факты из жизни Островского

Тест по биографии

Чтобы узнать, насколько хорошо вы знаете краткую биографию Островского, пройдите этот небольшой тест:

Краткая биография Островского 10 класс самое главное

Александр Николаевич Островский, рождённый в 1823 году, прославился как драматург. Он жил в богатой семье, поэтому был образован и знал много языков.

С 12-летнего возраста он посвятил себя 1-й Московской гимназии. После в Московском университете получил юридическое образование. В последние годы обучения в университете, Александр начал интересоваться театром и драматургией. Ему хотелось оставить юридическое дело и полностью посвятить себя литературе, но отец настоятельно приказал служить в Московской суде. Именно эта служба принесла в жизнь драматурга множество материалов для его произведений.

Островскому удалось создать театр из своих произведений, который включал 47 пьес. Несмотря на надзор правительства, он плодотворно трудится, и пишет по 1-2 пьесы в год. Писал он в комедийном жанре.

Во многих произведениях он описывает жизнь обычного российского человека. Но многие не одобряли его работы, поскольку писал он о счастливых и жизнерадостных людях, в то время как российская жизнь была не очень то легка и жизнерадостна. Сам Островский говорил о своих работах, что ему очень тяжело даётся выдумка сюжета. Вранье было неприемлемо для него, поэтому написание выдуманных историй становилось настоящим испытанием. Он мечтал о создании театральной школы, в которой бы учил людей, драматургов настоящему театральному искусству. К сожалению, его мечта так и осталась мечтой из-за большого противостояния и собственного разочарования в своих силах. Тем не менее в 1866 году ему удалось открыть Артистический кружок. Много воспитанников этого кружка со временем стали известными актерами. Именно благодаря Островскому, жизнь и работа театральных актеров изменилась в лучшую сторону. Благодаря своим стараниям и труду, Островского в 1885 году назначили заведующим театрального училища. Из-за изнурительной работы, здоровье драматурга резко ухудшилось и уже через год его не стало.

42 пьесы, написанные Александром Николаевичем, были экранизированы. Всего было написано 57 пьес. Одни из самых известных пьес Островского являются: “Бедность не порок”, “Бедная невеста”, “Не в свои сани не садись”, “Доходное место” и т.д.

Биография Островского самое главное

Островский Александр Николаевич — известный в России писатель и одаренный драматург.

Александр Островский родился и вырос в Москве весной, в 1823 году. Умер от серьезных проблем со здоровьем в 1886 году. Его мать умерла, когда писатель был ещё совсем ребенком.

Можно отметить, что Александр — 4-ый ребенок в семье. Поэтому следует добавить, что его детство было весьма трудным.

Александр Николаевич обучался дома, и был достаточно образованным человеком. Библиотека отца у него вызвала явный интерес, и именно поэтому Островский также был начитанным. Но его отец очень хотел, чтобы мальчик владел юридическим образованием.

Александр поступил в Гимназию в 1835 году. В то время ему было всего лишь 12 лет. После окончания Гимназии, он стал обучаться в университете на юридическом факультете. Однако получить законченное образование так и не мог: литература увлекла его настолько, что он забросил учебу.

В будущем Островский стал очень увлекаться театром. В числе его первых пьес можно упомянуть такие, как: «На бойком месте» и «Гроза». Всего, по подсчётам, написал около 50 пьес. Самое первое произведение, которое принесло большую волну популярности, называется «Свои люди — сочтемся!». Также стал автором таких произведений, как: «Бесприданница», «Волки и овцы», «Доходное место», «Бедность — не порок», «Лес» и другие.

Интересные факты об Александре Николаевиче

1. Популярность и слава.

Как уже упоминалось выше, после выпуска произведения Островского «Свои люди — сочтемся!», к писателю пришла заслуженная слава. Однако, очень большой промежуток времени произведение просто запрещали допускать к публикации, так как оно содержало нецензурную лексику и элементы оскорбления.

2. Жизненные приоритеты.

Александр Островский очень высоко ценил литературу и театр. Именно из-за этого он ушел с университета. Но когда об этом узнал его отец, он силком заставил сына работать в Московском суде по заброшенной специальности.

3. Стиль в одежде.

Писатель обладал очень специфическим вкусом. Предпочитал одеваться, как нравится именно ему самому. Однако часто не хотел выходить из дома, так как боялся общественного мнения. Часто думал, что его «засмеют».

4. Характер или вредные привычки?

Александр Николаевич Островский имел довольно сложный и тяжёлый характер. Он часто был излишне уверен в себе и безумно любил хвастаться. Мог сильно обидеться на замечания других или обидеться за недостаточно оцененное произведение.

5. Проблемы при постановках.

У Островского часто бывали и проблемы с постановкой пьес в театре. Из-за его вспыльчивости, нередко ругался с актерами и кричал на них. Ему непросто было найти общий язык с людьми.

Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что Александр Николаевич Островский внес огромный вклад в развитие русской литературы и русского театра. Островский — очень яркая и неординарная личность в истории. Его произведения увлекательные, и читаются на одном дыхании. Александр был упорным человеком, и именно поэтому достигал того, чего хотел. Думаю, именно этим он запомнился читателю.

Островский биография

Местом рождения великого русского писателя Александра Николаевича Островского является одна из тихих улиц Замоскворечья — Малая Ордынка. Родился в 1823 году в семье священника – Николая Федоровича. Несмотря на раннюю смерть матери, все четверо детей были всегда окружены лаской и вниманием. В этом им помогла новая супруга отца – Эмили Андреевне, которая стала детям лучшим другом и помощником в воспитании и обучении.

Дворянская семья не знала, что такое безденежье. Поэтому были созданы все условия для того, что дети получали хорошие знания. Несмотря на тягу к чтению книг, сочинительству, Александр не мог ослушаться своего отца. Вместо того, чтобы с ранних лет серьезно заняться писательской деятельностью, он должен был исполнить желание отца – связать судьбу с юридической деятельностью. Поэтому после окончания обучения в Московской губернской гимназии юноша некоторое время посвятил пополнению багажа знаний на юридическом факультете университета в Москве. Последующие годы молодого человека были связаны с пребыванием на канцелярской службе, деятельностью в судебных заведениях.

Параллельно с работой он начал заниматься тем, что волновало и радовало его душу – создавать литературные произведения. Однако за их вымышленными образами скрывались не вымышленные герои. Одна за одной в адрес государя поступали жалобы, связанные с критикой произведений начинающего писателя, где он высмеивал смело пороки чиновников. Прежде всего, это коснулось пьесы «Свои люди, сочтемся!», из-за которой автору было запрещено заниматься литературной деятельностью. Только через несколько лет Островский вернулся к прежнему занятию. Новые пьесы становятся доступны для зрителя, так начинаются постановки в театрах.

С 1856 года участвует в известном журнале «Современник». Параллельно с этим занимается исследованием географических объектов, в том числе реки Волги. 1860 год – год издания пьесы «Гроза». Среди гостей его дома были известные личности: И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский и многие другие.

В 1863 году Александр Николаевич был удостоен Уваровской премии. Он является основателем Артистического кружка, в котором все время уделял работе с артистами. В театральной сфере он был незаменим, занимая должность начальника театрального училища.

В личной жизни Островского ожидало немало разочарований. Взаимной любви с Любовью Косицкой, с которой писатель прожил периодически встречаясь, не суждено было вылиться в семейное счастье. Это было связано с тем, что оба влюбленных были в браке. Бахметьева Мария, ставшая впоследствии его супругой, родила шестерых детей и оберегала покой супруга до самой его смерти.

Театральное искусство, необыкновенно быстрый ритм жизни, круглосуточная работа отняли у него много сил. Здоровье Александра Николаевича Островского было подорвано из-за стремления заработать деньги, которых было недостаточно. Писатель много средств расходовал ради театральной деятельности. Все это достигалось в ущерб здоровью.

1886 год – дата смерти А. Н. Островского. Печальное событие пришло из костромского имения Щелыково. После его смерти государь проявил внимание к семье, позаботившись о каждом ее члене в финансовом плане.

На сегодняшний день известно об экранизации 40 произведений великого драматурга. Развитие русского театра тесным образом связано с именем А. Н. Островского, который более сорока лет посвятил литературной деятельности, в том числе руководству репертуарной частью театра. Его имя известно во всем мире как мастера слова, великого писателя, чьи произведения бессмертны.

Кто островский по профессии

Главная страница Литература Для учителя Викторина по творчеству А.Н. Островского
Для учащихся
Для учителя

Статистика

Сегодня	576
В этом месяце	24377
Всего	5527359

Викторина по творчеству А. Н. Островского (Бельская Л.Л.)
(1832-1886)

1. Продолжая семейную традицию, какую профессию выбрал поначалу Островский?
2. В каких судах служил молодой Островский, набираясь опыта, который ему впоследствии весьма пригодился?
3. Как называли современники Островского за открытие новой «земли» в русской литературе: «Колумб . »?
4. Среди ранних литературных опытов начинающего драматурга был и очерк в прозе в духе натуральной школы: «Записки. . ». Кого?
5. Как он озаглавил вначале свою первую комедию в стиле писателя, перед которым преклонялся?
6. Почему, кем и надолго ли была запрещена она для театрального представления?
7. Чей похвальный отзыв, написанный на листке бумаги карандашом, Островский «сохранял потом как драгоценность»?
8. Кто из русских писателей, старших современников Островского, сказал: «До сих пор я считал на Руси три трагедии: „Недоросль», „Горе от ума» и „Ревизор». На „Банкроте» я ставлю номер четвёртый»? Какое название получила впоследствии пьеса Островского «Банкрот»?
9. Кого из героев «Свои люди — сочтёмся» можно назвать «русским Тартюфом»?
10. О каком женихе мечтает Липочка и какую другую невесту из пьесы предшественника Островского она напоминает?
11. Какую преемственность от старшего поколения к младшему показывает автор в «темном царстве»?
12. Как комически обыграны в пьесе имена библейских героев?
13. Какую «роковую» ошибку совершил Большов?
14. Один бессовестный обманщик взывает к совести другого и вспоминает библейскую легенду. Кто и какую?
15. Кто из персонажей любит вставлять в свою речь «благородные» слова: «Что же он там спустя рукава сентиментальничает?», «. так вот и рябит меланхолия в глазах»?
16. По мнению какого критика (и в какой статье), в комедии «нет ни злодеев, ни извергов, а все люди очень обыкновенные»: «лицемерство и самодурство одних», «обманчивая покорность» и «рабская хитрость других»?
17. Какую из комедий Шекспира перевёл молодой Островский, изучая английский язык, немного изменив её название?
18. В каком московском журнале сотрудничал Островский, возглавив «молодую редакцию», прозвавшую главного редактора «старец Михаил»?
19. В заглавиях своих пьес Островский часто использовал русские пословицы. Назовите их.
20. Одно из названий его пьес повторяет заглавие крыловской басни, другое — стихотворения Кольцова. Вспомните их.
21. Кроме пьес о современной жизни, Островский писал исторические хроники. Какие?
22. Действие многих пьес происходит на Волге, хотя писатель родился в Москве. Откуда он знал волжские города?
23. В какой приволжской усадьбе часто и подолгу жил Островский и там же скончался?
24. Какой цикл пьес был задуман драматургом в связи с волжскими впечатлениями?
25. Какое определение (подзаголовок) дал автор своей драматической поэме «Снегурочка»?
26. Чья дочь Снегурочка и в какое сказочное царство она попала?
27. Кто из русских композиторов написал оперу на сюжет «Снегурочки»?
28. Какие два значения совмещены в заглавии пьесы «Бедная невеста»?
29. Добрые и страдающие герои в комедии «Бедность не порок» носят имена Любовь и Любим. В каких родственных отношениях они находятся?
30. Среди персонажей пьесы «Бедность не порок» есть поэт-самоучка кольцовского типа и беспутный, но благородный бродяга, предтеча горьковских босяков. Кто они?
31. Отказавшись в 50-е гг. от «жёсткого» взгляда на русскую жизнь, Островский писал: «Пусть лучше русский человек радуется, видя себя на сцене, чем тоскует. Исправители найдутся и без нас». Как называется этот период в творчестве драматурга и какие пьесы он написал в это время?
32. В каких пьесах раскрывается тема «горячего сердца» — непокорной, вольнолюбивой женской души?
33. Показывая частную жизнь на фоне общей, драматург изображает быт города, шум улицы, слухи, интриги, голоса толпы — многоголосие, как в романах. В каких пьесах есть сцены городских гуляний?
34. В каких пьесах развёртывается сюжет обманутой любви?
35. А в каких показана купля-продажа бедной девушки?
36. Какое обобщение типа «обломовщины», «хлестаковщины», «карамазовщины» (но без опоры на собственные имена) создано Островским?
37. Почему с лёгкой руки Островского купцов стали называть Тит Титычи и Кит Китычи?
38. Какое определение дал пьесам Островского Добролюбов?
39. В каких пьесах основные события происходят на крутом берегу Волги?
40. Есть ли среди героинь Островского актрисы?
41. Как зовут бродячих актеров, оказавшихся в российской глуши, в «лесу», где водится всякое «зверьё»?
42. В каком кружке принимал участие Островский в 60-е гг. и председателем какого кружка стал в 70-е гг.?
43. Какие приволжские города спорили о том, в каком из них происходит действие пьес «Гроза» и «Бесприданница»?
44. И. А. Гончаров, восхищаясь смелостью плана «Грозы», в немногих словах определяет сюжетную канву всей пьесы: «. увлечение нервной, страстной женщины и борьба с долгом, падение, раскаяние и тяжкое искупление вины». Можете ли вы распределить эти «пункты» по актам?
45. Как подчеркивает автор кольцевую композицию драмы?
46. Какую и чью песню поёт в начале пьесы Кулигин — это своего рода эпиграф, предсказывающий судьбу главной героини: «Где ж сердцем отдохнуть смогу, Когда гроза взойдет?», «Куда ж мне, бедной, деться?»
47. Островский любил давать своим персонажам значащие имена и фамилии. Есть ли такие в «Грозе»?
48. Случайно ли дано Катерине её имя? А что значит «Тихон»?
49. Кудряш — это имя, прозвище или фамилия? Какого кольцовского героя он напоминает?
50. Кто из персонажей одет не по-русски?
51. Носит ли Борис фамилию своего дяди?
52. Почему Кулигину автор дал такую фамилию?
53. Что он изобретает?
54. О каких современных открытиях и изобретениях говорится в пьесе?
55. Кто и как коверкает слово «электричество»?
56. Чьи стихи с восторгом цитирует Кулигин?
57. Какие картины, нарисованные на стенах часовни, разглядывают и обсуждают жители Калинова?
58. Про какие заморские чудеса рассказывает Феклуша?
59. Кем высказаны два диаметрально противоположных суждения о городе Калинове: «В обетованной земле живете» и «у всех собаки спущены», «а сколько разврата и пьянства»?
60. К кому обращён монолог Кулигина: «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие!»?
61. У кого из персонажей часты ремарки «помолчав», «молчание», «задумывается»?
62. На какие несправедливые упреки Катерина говорит: «. напраслину-то терпеть кому ж приятно?»
63. Какие сны снились Катерине?
64. Где и когда она любила молиться?
65. С кем сравнивает она себя: «Я жила, ни об чём не тужила, точно. на воле», «Вылетела бы в поле и летала бы с василька на василёк по ветру, как . »?
66. Была ли Катерина уроженкой Калинова, из богатой или бедной она семьи?
67. О чём горюет она в браке с Тихоном и какие предчувствия мучают ее?
68. Соблюдения каких приличий требует Кабаниха при прощании жены с мужем перед его поездкой?
69. «Как же мне любить тебя, когда ты такие слова говоришь»? Какие?
70. Кому признаётся Катерина, что любит другого, и называет ли его имя?
71. Как отвечает она на вопрос Варвары: «А не стерпится, что ж ты сделаешь?»
72. О какой детской обиде, которую она не стерпела, рассказывает Катерина?
73. Какой случай помог состояться свиданию Катерины и Бориса?
74. «Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли. » Чего?
75. Кто о ком говорит: «И на воле-то он словно связанный»?
76. «. я не умею; . ничего не могу». Чего не умеет и не может Катерина?
77. Что сделал Тихон по велению матери после публичного признания жены?
78. Как протестует он в финале пьесы?
79. Между какими контрастными состояниями души мечется Катерина: то ли «точно я снова жить начинаю», то ли «точно я стою над . », то ли «голубь воркует», то ли «. в уши шепчет»?
80. Какой «природной» метафорой пользуется героиня, описывая свою жизнь в доме Кабановых: «Какая я была резвая! Я у вас . совсем»?
81. К кому и чему обращается в предсмертном монологе Катерина, напоминая героиню предшествующей русской литературы, взывавшую к силам природы?
82. Кто выносит к людям тело Катерины и встречался ли он с ней до её гибели?
83. Кто в пьесе даёт меткие характеристики самодурам: «как с цепи сорвался», «всё под видом благочестия»?
84. Способен ли Дикой просить прощения?
85. Кто видит в Диком Анику-воина, всю жизнь воюющего с бабами?
86. Чья это философия: «А по-моему: делай, что хочешь, лишь бы шито да крыто было»?
87. Как считает Катерина, будут ли о ней, самоубийце, молиться?
88. В заглавии «Гроза» наряду с прямым просвечивает иносказательный смысл. Какой? Есть ли у Островского ещё пьесы с аналогичными названиями?
89. Согласны ли вы с тем, что детство и юность Катерины — «сухая и однообразная жизнь», что «воспитание и молодая жизнь ничего не дали ей»? Чьё это мнение?
90. Кто из критиков считал Катерину протестанткой, а кто — невинной жертвой (в каких статьях)?
91. Почему Добролюбов именно в Катерине, а не в Ольге Ильинской и не в Елене Стаховой увидел «новый тип, создаваемый русской жизнью»?
92. Как повторились в жизни драма Катерины и её самоубийство в Костроме перед премьерой «Грозы»?
93. Кому принадлежат писательские отзывы о «Грозе»: «новая фаза русской литературы» и «удивительнейшее, великолепнейшее произведение русского, вполне овладевшего собой таланта»?
94. В каких пьесах главные герои обличают взяточничество и казнокрадство чиновников, но один устоял от соблазна приспособленчества, а другой — нет?
95. Кто и в какой комедии в финале утверждает: «Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда общественного больше, чем уголовного»?
96. Какая из поздних пьес напоминает «Грозу» и чем?
97. Что означает имя «Лариса» и связано ли оно с образом героини «Бесприданницы»?
98. Когда Лариса прозревает, поняв, как к ней относятся окружающие: «Наконец, слово для меня найдено»? Какое слово?
99. Между кем происходит диалог: «Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует». — «И хорошего ювелира»?
100. На героев какого писателя-современника похож Карандышев и чем?
101. В какой костюм он наряжается на костюмированном вечере?
102. Куда хочет увезти Ларису Кнуров?
103. Кто из персонажей признаётся, что учился русскому языку у бурлаков, а другой с презрением отзывается о них: «Мы, то есть образованные люди», «считаем их образцом грубости и невежества»?
104. В «Бесприданнице» много выстрелов. Одного из них — пушечного — испугалась Лариса. Что это был за выстрел?
105. Кто первым стрелял в Ларису, а кто пытался застрелиться сам?
106. Чем Лариса, возможно, провоцирует выстрел Карандышева, не решившись сама покончить с собой?
107. Кому кричит Паратов возле смертельно раненной Ларисы, веля замолчать, на что она отвечает: «Пусть веселятся, кому весело»?
108. Кто считался лучшей исполнительницей роли Ларисы в конце XIX — начале XX в.?
109. Какой романс поёт героиня Островского, а каким заменила его В. Комиссаржевская и почему?
110. Какой номер поставил автор на первой странице рукописи «Бесприданницы»?
111. Сколько всего пьес насчитывает «театр Островского»?
112. Кому принадлежит отзыв: «Но только после Вас мы, русские, можем с гордостью сказать: «У нас есть свой русский национальный театр»?
113. Где поставлен в Москве памятник Островскому?
114. Как называется фильм Э. Рязанова по мотивам одной из пьес Островского?

Некролог Александру Островскому

Он должен был стать юристом, но всегда по-настоящему грезил только театром. За свою жизнь Островский написал около пятидесяти пьес, которые до сих пор экранизируются и ставятся на сценах театров России и по всему миру. Он оставил после себя не просто литературное наследие, но и создал целую школу актерского мастерства.

Биография Островского началась в Москве, где он родился в образованной и обеспеченной семье. Юношей он получил хорошее образование, закончил духовную семинарию, затем духовную академию, московскую гимназию и университет. Полученная Островским профессия юриста вовсе его не привлекала — скорее, он просто поступал в соответствии с волей отца, которого не хотел расстраивать. Ведь матери будущий писатель лишился еще ребенком. Но любопытный и наблюдательный характер Островского даже в профессии юриста помогал ему находить положительные стороны. Работая в суде, он собрал богатый материал для своего творчества и, наконец, задумался о своей первой комедии. Дебютную свою пьесу он написал в соавторстве с актером Дмитрием Горевым, а спустя еще три года опубликовал свою первую большую работу «Свои люди — сочтемся!». Комедия хоть и имела большой успех, но вызвала негодование среди купцов, они даже отправили жалобу императору, после чего Островский был уволен, арестован, но вскоре освобожден. И все же репутация «неблагонадежного» уже была закреплена за Островским, что нередко создавало ему проблемы.

До последних дней жизни Островский был полон планов и творческих задумок, но здоровье все сильнее подводило драматурга. Причиной смерти Островского стала стенокардия. Похороны Островского прошли в селе Николо-Бережки, недалеко от его семейного имения Щелыково, в котором и скончался писатель. Могила Островского находится на кладбище церкви Николая Чудотворца.

Островский в 1960-х годах и его вторая жена Мария Бахметьева с сыном

Линия жизни

31 марта 1823 г. Дата рождения Александра Николаевича Островского.
1840 г. Окончание гимназии, поступление на юридическое отделение Московского университета.
1849 г. Начало сожительства с Агафьей Ивановной (фамилия ее неизвестна).
1850 г. Вступление в кружок писателей журнала «Москвитянин», публикация пьесы «Свои люди — сочтемся!».
1860 г. Публикация пьесы «Гроза».
1862 г. Поездка по Европе.
1863 г. Член-корреспондент Петербургской Академии.
1865 г. Создание Островским Артистического кружка.
1867 г. Смерть Агафьи.
1869 г. Брак с Марией Бахметьевой.
1870 г. Создание Общества русских драматических писателей.
1886 г. Заведующий репертуарной частью московских театров.
2 июня 1886 г. Дата смерти Островского.
5 июня 1886 г. Похороны Островского.

Памятные места

1. Особняк Долгорукова, здание бывшей 1-й Московской гимназии, которую окончил Островский.
2. Московский университет, который окончил Островский.
3. Санкт-Петербургская академия наук, членом-корреспондентом которой был выбран Островский.
4. Памятник Островскому перед Малым театром в Москве.
5. Дом-музей Островского в Замосковоречье, открытый в доме Островского, в котором родился писатель.
6. Музей-заповедник Островского «Щелыково», усадьба Островского, в которой он скончался.
7. Кладбище церкви Николая Чудотворца села Николо-Бережки, где похоронен Островский.

Эпизоды жизни

Островский нередко черпал свои сюжеты из реальной жизни. Так, драматург присутствовал на похоронах Николая Гоголя. После того, как он прошел некоторое время пешком, писатель сел в сани с актрисой Любовью Никулиной и начал с ней душевную беседу. Актриса разоткровенничалась и стала делиться с Островским своими детскими воспоминаниям. Островский внимательно слушал Никулину, а потом вложил ее слова в уста Катерины, героини его «Грозы». Никулина же стала первой исполнительницей роли Катерины. По слухам, Островского и Никулину связывали любовные чувства, но так как у обоих были семьи, отношениям не дано было сложиться.

Много лет Островский прожил с простой девушкой Агафьей, так и не женившись на ней официально. Агафья стала для Островского близким другом и соратницей. Она была хорошо знакома с купеческим бытом, прекрасно исполняла русские народные песни, понимала обычаи и нравы русского народа, поэтому ей приписывают большую долю в сочинениях Островского. Друзья писателя также сохранили о его первой жене только теплые воспоминания.

Несмотря на успех пьес Островского, писатель до конца жизни нуждался в деньгах, очень много работал, из-за чего нередко получал обвинения в том, что он «исписался» или работает исключительно ради денег, что, конечно, было неправдой. Материального достатка Островский достиг только в конце жизни, когда стал получать пенсию и занял должность заведующего репертуарами московских театров. Но к этому времени его здоровье уже было сильно истощено.

Памятник Островскому в его имении «Щелыково»

Завет

«Умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой. Сделай ее полезной».

Соболезнования

«Излишне говорить о заслугах Островского в истории русского драматического искусства. Они уже давно всеми признаны. Но у него есть и другая заслуга пред русской историей вообще: ученому-исследователю нашей прошлой бытовой жизни он дал в своих драмах и комедиях драгоценный и содержательный материал для освещения одной из сторон целого периода именно этой жизни».
Анатолий Кони, юрист, литератор

«Все на свете подвержено переменам — от людских мыслей до покроя платья; не умирает только правда, и какие бы ни являлись новые направления, новые настроения, новые формы в литературе — они не убьют творений Островского, и к этому живописному источнику правды „не зарастет народная тропа“».
Михаил Прович Садовский, актер

ИГРАЕМ ОСТРОВСКОГО ! Игра для 10- х классов. АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ 1. Продолжая семейную традицию, какую профессию выбрал поначалу Островский. — презентация

Презентация на тему: » ИГРАЕМ ОСТРОВСКОГО ! Игра для 10- х классов. АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ 1. Продолжая семейную традицию, какую профессию выбрал поначалу Островский.» — Транскрипт:

1 ИГРАЕМ ОСТРОВСКОГО ! Игра для 10- х классов

2 АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ 1. Продолжая семейную традицию, какую профессию выбрал поначалу Островский ? 2. В каких судах служил молодой Островский ? 3. Как называли современники Островского за открытие новой « земли » в литературе : « Колумб ….»?

3 АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ 1. Как озаглавил Островский свою первую комедию ? 2. Кого из русских писателей Островский считал своим « учителем »? 3. Как звали « невенчанную жену » писателя, прожившую с ним 18 лет ?

4 АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ 1. Какое имение выкупил Островский у своей мачехи ? 2. С каким театром сотрудничал Островский ? 3. Как звали жену Островского, актрису театра ?

5 АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ 1. Сколько пьес написал Островский ? 2. Какое определение дал пьесам Островского Добролюбов ? 3. Как называлась последняя пьеса, закончить которую драматургу помешала смерть ?

6 « ГРОЗА » 1. Перечислите города, которые соперничают за право называться прототипом города Калинова ? 2. В каком городе Островского застала гроза и с каким событием это было связано ? 3. Как звали актрису, явившуюся прототипом главной героини пьесы и первой исполнительницей роли Катерины ?

7 ИМЕНА 1. Как звали Дикого и что означает его имя ? 2. Как звали Кабанову и что означает ее имя ? 3. Как зовут « механика — самоучку » и каково происхождение его имени ?

8 1. Как подчеркивает автор кольцевую композицию драмы ? 2. Какую и чью песню поет в начале пьесы Кулигин ? 3. Носит ли Борис фамилию своего дяди ?

9 1. Кто и как в пьесе коверкает слово « электричество »? 2. Чьи стихи цитирует Кулигин ? 3. Какие картины нарисованы на стенах часовни ?

10 ЧЬИ СЛОВА ? 1. « И я не обманщица была, да выучилась » 2. « Все на меня как — то дико смотрят, точно я здесь лишний, точно мешаю им ». 3. « Я давно вижу, что вам воли хочется. Ну что ж, дождетесь, поживете и на воле, когда меня не будет »

11 ВСТАВЬТЕ СЛОВО 1. « Вылетела бы в поле и летала бы с василька на василек по ветру, как …» 2. « Уж такого … как у нас Савел Прокофьич, поискать еще ! 3. « Знаешь, мне иногда кажется, что я …. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь ».

12 ВСТАВЬТЕ СЛОВО 1. « Такой на меня страх, такой — то на меня страх ! Точно я стою …. и меня кто — то туда толкает, а удержаться мне не за что ». 2. « Да как знаю я теперича, что недели две никакой … надо мной не будет, так до жены ли мне ? 3. Кабанова Дикому : Нет над тобой …., вот ты и куражишься.

13 ВСТАВЬТЕ СЛОВО 1. « Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я ….» 2. Кто и о ком говорит : « Он и на воле точно связанный » 3. «… я не умею,… ничего не могу » Чего не умеет и не может Катерина ?

14 ЗНАНИЕ ТЕКСТА 1. Какой случай помог состояться свиданию Катерины и Бориса ? 2. Что сделал Тихон по велению матери после публичного признания жены ? 3. К чему и к кому обращается Катерина в своем предсмертном монологе и какую героиню предшествующей русской литературы напоминает ?

15 ЗНАНИЕ ТЕКСТА 1. Кто выносит к людям тело Катерины и встречались ли эти герои раньше ? 2. Способен ли Дикой просить прощения ? 3. О чем говорят в пьесе Кабанова и Кулигин ?

16 ЗНАНИЕ ТЕКСТА 1. Что собирается сделать Тихон со своим умом ? 2. Куда и к кому отправляет Дикой Бориса ? 3. « Одного только надобно просить у бога …» Что Борис собирается просить у бога ?

17 ЗНАНИЕ ТЕКСТА 1. На какой срок ссылают Бориса ? 2. Кто и о ком это говорит : « Точно дикий какой сделался. Со мной, говорит, что хотите, делайте, только ее не мучьте ! И он к ней тоже жалость имеет ». 3. От чего наступила смерть Катерины ?

18 1. Какое образное имя дал Катерине критик Добролюбов ? 2. Какую оценку образу этой героини дал Д. И. Писарев ? 3. Где в Москве поставлен памятник Островскому ?

19 КОНКУРС ИНСЦЕНИРОВОК Разыграйте одну из сцен драмы и задайте по ней свой вопрос команде соперников

Интервью с А.В. Островским

На наши вопросы ответил руководитель проекта Департамента проектов и практик, направление «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив (АСИ) — Островский Александр Владимирович

Александр Владимирович, какие образовательные проекты в АСИ Вы курируете?

В сфере моей ответственности находится ряд лидерских проектов, которые направленны на поиск и поддержку талантливой молодежи, а также ориентацию молодых профессиональных кадров на развитие в России перспективных технологических рынков. Вот лишь некоторые из таких проектов: Преактум — digital-лидерская программа для формирования сообщества молодых лидеров с предпринимательским мышлением. Нейростарт — соревновательный проект по разработке медицинских изделий в области нейроинженерии. Школа ИТ-решений — это акселератор ИТ-проектов, создаваемых командами школьников под наставничеством студентов ИТ-специальностей и курируемых экспертами ИТ-компаний.

Какие на ваш взгляд в будущем будут востребованы профессии?

На горизонте до 2030 года появится 186 новых профессий, причем речь идет о совершенно разных сферах деятельности: от гуманитарной, которая сильно изменится из-за повсеместного внедрения искусственного интеллекта, до пока совсем футуристичных областей, таких как, например, космотуризм. Системный проект АСИ «Атлас новых профессий» в этом отношении может дать понимание какие направления будут активно развиваться, какие в них будут рождаться новые технологии, продукты, практики управления и какие новые специалисты потребуются работодателям.

К примеру, если мы говорим о государственном секторе, это такие профессии будущего, как модератор платформы общения с госорганами, т.е. специалист, который будет организовывать онлайн- и офлайн-диалог между властью и обществом для выработки совместных решений; специалист по краудсорсингу общественных проблем или, иными словами, человек, который будет управлять краудсорсинговой платформой по сбору информации об общественно значимых проблемах и формировать соответствующие запросы в государственные органы.

Какие меры поддержки проектам оказывает Агентство стратегических инициатив?

Агентство оказывает три меры поддержки проекта. Административная поддержка, которая заключается в выстраивании коммуникации и взаимодействия с органами власти по преодолению бюрократических барьеров. Методологическая поддержка осуществляется через экспертную оценку проектов, оказание консультаций лидеров по доработке и структурированию плана проекта, а также выстраивания коммуникации с институтами развития и фондами с целью привлечения финансирования. Информационная поддержка происходит через информационные ресурсы Агентства в виде освещения ключевых событий проекта.

«Лучший по профессии в индустрии туризма» в 2021 году

Сегодня прошел региональный этап Всероссийского конкурса профессионального мастерства работников сферы туризма.

Конкурс проводится в целях повышения престижности туристских профессий, качества обслуживания в туристской индустрии, привлечения квалифицированных специалистов в индустрию туризма.

В состав которой вошли представители департамента экономического развития Костромской области, туристского бизнеса, образовательных организаций.

Победителем в номинации «Лучший работник службы приема и размещения гостиницы/иного средства размещения» стала Корнева Лидия Васильевна администратор отеля «Островский» и она выдвигается для участия во Всероссийском конкурсе профессионального мастерства работников сферы туризма «Лучший по профессии в индустрии туризма» в Костромской области.

Малова Мария Олеговна администратор отеля «ОЛД СТРИТ» заняла 2 место в номинации «Лучший работник службы приема и размещения гостиницы/иного средства размещения».

Лимонов Сергей Александрович, научный сотрудник Костромского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника признан победителем в номинации «Лучший экскурсовод (гид)» (подноминация: «Гид-переводчик») и выдвигается для участия во Всероссийском конкурсе профессионального мастерства работников сферы туризма «Лучший по профессии в индустрии туризма» в Костромской области.

Клепикова Наталья Ивановна горничная отеля «Островский» (ООО «Островский») заняла 2 место в номинации «Лучший специалист службы эксплуатации номерного фонда (горничная)».

Конкурс включает выполнение участниками теоретического и практического заданий по каждой номинации и подноминации конкурса.

Принять участие могут работники организаций туристской индустрии, имеющие статус самозанятых, индивидуальные предприниматели, стаж которых составляет не менее трех лет по соответствующей профессии.

Читайте также:

  

• Как получить профессию фитнес инструктора

  

• Драка на работе что делать работодателю

  

• Что не является грубым нарушением трудовых обязанностей сдо

  

• Как ответить трудовой инспекции на предостережение

  

• Работа делопроизводителя в чем заключается

Система уроков по повести А.С. Пушкина “Капитанская дочка”

“Капитанская дочка” А.С. Пушкина — одно из первых по-настоящему сложных произведений школьной программы. Восьмиклассникам предстоит трудная работа: им нужно разобраться в перипетиях неоднозначных исторических событий XVIII века; взглянуть на историю глазами писателя, а не учёного, а значит, увидеть в художественном пространстве повести как факты, так и вымысел; нужно разобраться в сложнейших вопросах взаимодействия долга и чести, закона, власти и милосердия, так философски тонко решаемых в позднем пушкинском творчестве. Кроме того, у учеников восьмого класса ещё нет достаточного опыта анализа больших по объёму произведений литературы, не выработаны умения и навыки написания сочинения по такому сложному литературному материалу. Все эти задачи учитель должен решить в процессе работы над “Капитанской дочкой”.

Поэтому, по моему глубокому убеждению, нужно уделить этой работе как можно больше времени, не торопиться. Количество пройденного за год материала далеко не всегда говорит о качестве обучения, а чаще всего совсем наоборот. Я отвожу на изучение пушкинской исторической повести 15 часов. Но подготовка ребят к восприятию этого произведения начинается заранее.

Буквально на первом уроке в новом учебном году мы беседуем о том, чем художественное творчество отличается от исследования учёного, задачи писателя — от задач историка. Вспоминая хорошо известное ученикам стихотворение М.Ю. Лермонтова “Бородино”, я предлагаю им подумать над вопросом: с какой целью поэт обращается к недавнему историческому прошлому России. Рассказать о событиях 1812 года? Но память о них ещё очень свежа, живы участники войны, знающие её лучше молодого автора. Напомнить юношеству о подвигах отцов? Но “Бородино” написано к пышно отмечавшемуся двадцатипятилетнему юбилею битвы, внимание к которой было действительно велико. В результате беседы восьмиклассники приходят к выводу, что Лермонтов смотрит на известное историческое событие другими глазами: не благодарного потомка, не хладнокровного исследователя истории, а участника сражения, солдата. Поэту важно не сообщить известные каждому факты, а прожить, прочувствовать этот острый момент вместе с очевидцем и участником битвы.

На уроках, посвящённых историческим песням, разговор об изображении истории в литературе продолжается. На сей раз мы рассматриваем соотношение литературного исторического персонажа и реального исторического лица. Читая песни, героями которых являются предводители крестьянских войн, ученики отмечают, что народное художественное сознание рисует скорее желаемый образ, нежели достоверный. Важна не историческая правда, а правда характера. В процессе изучения “Капитанской дочки” мы вспомним и о фольклорном Пугачёве.

Итак, к моменту начала работы над повестью Пушкина у восьмиклассников уже есть представление о художественном историческом произведении и изображении в искусстве исторических лиц.

Первый урок по творчеству писателя традиционно посвящается биографии. Я предлагаю не заострять внимание восьмиклассников на фактах жизненного пути Пушкина, так как с начальной школы вплоть до девятого класса этому материалу ежегодно уделяется пристальное внимание. Впереди у восьмиклассников детальное изучение биографии поэта в программе историко-литературного курса в старших классах. Поэтому можно начать цикл уроков, посвящённых творчеству А.С. Пушкина, с продолжения разговора об исторической теме в литературе, начатого в сентябре. Учитель, рассказывая об обращении Пушкина в 30-е годы к теме истории, предлагает ученикам вспомнить известные им пушкинские исторические произведения. Год назад, семиклассниками, ребята знакомились с фрагментами драмы “Борис Годунов”, поэмой “Медный Всадник”, ещё раньше — с описанием боя из поэмы “Полтава”. Чем особенно интересует поэта историческая тема? Мы вспоминаем о проблеме власти и “маленького человека”, о роли личности в исторических событиях, об ответственности государственного лица перед историей и современниками, о законе и милосердии. Конечно, не всё смогут вспомнить и сформулировать сами ребята, но с помощью учителя такой разговор возможен и необходим для подготовки восприятия и анализа повести “Капитанская дочка”.

Ко второму уроку ученики получают задание: перечитать I главу повести и ответить на вопросы:

1. Смысл эпиграфа.

2. Семья Гринёвых. Найдите в тексте слова, которые можно назвать девизом этой семьи.

3. Можно ли назвать Петрушу продолжателем семейных традиций?

4. Петруша и Савельич.

5. Найдите в тексте примеры иронии.

Готовясь дома по данным вопросам, восьмиклассники должны учиться работать с закладками, находить нужные цитаты, делая карандашные пометки на полях. Этому учитель обязательно должен уделять внимание на каждом уроке, так как без этого умения впоследствии, в старшей школе, ребятам будет трудно работать с большими по объёму произведениями.

Первый вопрос обычно вызывает недоумение. Какой у эпиграфа может быть смысл кроме того, который очевиден: решается судьба молодого человека, будущего офицера. Но на уроке начинаем обращать внимание на каждое слово эпиграфа. В чём разница между гвардией и армией? Читаем сноску, сделанную Г.И. Беленьким в учебнике-хрестоматии: гвардия — это отборные полки. А значит, где они могут располагаться? Конечно, не в захолустье, вдали от цивилизации, а наоборот — поближе к столицам. Следовательно, и характер службы в гвардии освещён блеском и роскошью петербургских театров, балов, салонов. Совсем не такая служба в обычных армейских частях. Но только там и можно “понюхать пороху”, то есть стать настоящим солдатом. Чтобы чего-то добиться, кем-то стать, надо “потужить”. Интересна последняя реплика эпиграфа: “Да кто его отец?” Ребята обычно считают, что здесь имеется в виду материальное положение семьи будущего офицера. Но важно обратить их внимание на то, что решение отдать сына на службу в армию, а не гвардию характеризует родителей как людей, стремящихся вырастить достойного и честного человека и офицера.

После этих слов логично, отвечая на второй вопрос, прочитать слова, которые можно назвать девизом семьи Гринёвых: “Береги платье снову, а честь смолоду”. Так прожил свою жизнь Андрей Петрович Гринёв, этого же он ждёт и от сына. Отметим, что эта пословица стала эпиграфом ко всей повести. Это значит, что в ней заключена главная мысль произведения, что понятие чести — самое важное в “Капитанской дочке”.

Ну а юный Петруша — таков же он, как его умудрённый опытом отец? Найденные ребятами цитаты противоречат этому предположению. Учение шло кое-как, трудиться не хотелось, зато мечты о службе в Семёновском гвардейском полку сладко кружили голову недоросля. И если бы не мудрое решение Андрея Петровича, кто знает, кем стал бы впоследствии юноша.

И взаимоотношения Петруши с преданным дядькой Архипом Савельичем подтверждают наши выводы. Ребята приводят примеры грубого обращения с верным слугой вырвавшегося из-под родительской опёки юнца. Проигрыш в 100 рублей — сумма очень внушительная. Поэтому гнев и возмущение Савельича вполне объяснимы. Но и твёрдое намерение юного проказника отдать долг Зурину свидетельствует о его, хотя ещё по-детски понимаемой, честности. А слова: “Мне было жаль бедного старика” — говорят о добром сердце Петруши, о том, что в душе его дремлют и доброта, и чуткость, и, что особенно важно, способность быть судьёй самому себе.

Об этом последнем качестве героя говорит и иронический взгляд его на своё детство и первую пору юности. Ироничен рассказчик к учителю Бопре, к рассерженному Андрею Петровичу, Савельичу, Зурину, но прежде всего к самому себе. Почему? Ученики, рассуждая, приходят к выводу, что тот Гринёв, который пишет эти записки, уже совсем другой. Пройдя через многочисленные испытания, он изменяется настолько, что по-другому и не может вспоминать о своей юной поре.

Вывод урока: “Капитанская дочка” — не только повествование о событиях русской истории, но и история взросления души, сохраняющей честь и достоинство при любых, даже самых страшных обстоятельствах.

Задание к третьему уроку по второй главе:

1. Как и почему Гринёв попал в буран?

2. Почему вожатому удалось вывезти кибитку из беды?

3. Что читатель узнаёт о вожатом во второй главе? Есть ли противоречия в его облике? Составьте его внешний и “внутренний” портрет.

4. Переведите разговор вожатого и хозяина постоялого двора.

5. Попробуйте объяснить сон Петруши.

Мальчишество Гринёва, его неумение, но желание быть взрослым отмечают восьмиклассники, работая с первым заданием. Интересно спросить у ребят, чем отличается взрослый от ребёнка. Из разнообразия ответов “собираем” портрет взрослого человека. Взрослый — это тот, кто берёт на себя ответственное решение, тот, кто способен предугадать последствия своих действий, тот, кто несёт ответственность за других. Решение ехать вперёд, наперекор предупреждениям ямщика и опасениям Савельича, — это решение взрослого человека? Ответ очевиден.

Вожатый же, вывезший путников из бурана, не только хорошо знает местность (ямщик, надо полагать, тоже с ней неплохо знаком), но прежде всего — человек, способный ответить за других, взять на себя непростое решение, связанное с жизнью других людей. Это не просто взрослый человек, он — лидер, потому что ему верят, за ним идут.

Интерес к этому персонажу возрастает в эпизоде на постоялом дворе. Рисуя портрет вожатого, рассказчик указывает на противоречия в его облике: “живые большие глаза так и бегали”. Большие глаза, широко распахнутые в мир, обычно свидетельствуют об открытой душе, а вот бегают чаще хитро прищуренные, что-то скрывающие и высматривающие. Лицо “приятное, но плутовское”. Плуты скорее должны насторожить, чем понравиться. “Худощав и широкоплеч”. Широкие плечи — сила, основательность, худощавое телосложение указывает на гибкость и подвижность. Даже цвет бороды — чёрная с проседью — контрастен. Портрет этого человека скорее ставит вопросы, а не отвечает на них. Ясно одно: как неоднозначен, контрастен портрет, так же загадочен и непредсказуем сам герой.

Двойственный характер этого персонажа подтверждает и зашифрованный разговор с хозяином постоялого двора. Перевод его на общепонятный язык — непростая, но увлекательная задача для восьмиклассников.

И вновь Петрушино представление о чести заставляет его совершить поступок, не одобряемый Савельичем. Подарив странному своему спасителю детский заячий тулупчик, юноша благодарит его, как и положено честному человеку. Знал бы он, какую службу сослужит ему этот поступок.

Ответ на последний вопрос станет выводом всего урока. Трактуя сон Петруши, приходим к следующему. Отныне жизнь юного Гринёва переменится, а возможно, и перевернётся. Теперь уже не только родители будут его покровителями и духовными руководителями, но и страшный “мужик с чёрной бородою”, который, размахивая топором и наполняя всё вокруг кровью и смертью, почему-то “ласково кликает” нашего героя.

Четвёртый урок будет посвящён третьей главе — “Крепость”. Домашнее задание к нему:

1. Опишите Белогорскую крепость.

2. Кто, по-вашему, является в ней настоящим комендантом и почему?

3. Сравните Василису Егоровну и Машу.

4. Какое впечатление произвели на Гринёва капитан Миронов и Швабрин?

Начинаем разговор с того, что понимают школьники под словом “крепость”, какой она должна быть, по их представлениям. Сразу же звучат слова: ров, неприступные стены, бойницы, сторожевые башни и так далее. Уместно вспомнить реальные крепости, известные ребятам. Мои ученики, москвичи, конечно, описывают Кремль. Можно ли Белогорскую крепость назвать крепостью? Разумеется, нет. Единственная несерьёзная пушечка и бревенчатый забор не смогут уберечь её даже от слабого и малочисленного противника. О чём это говорит? Кто здесь служит? Скорее всего, добропорядочные обыватели, но беспечные воины. Описание крепости подтверждает это предположение. Всё здесь устроено как-то по-домашнему. “Войди, батюшка, наши дома”, — говорит вновь прибывшему в крепость ветеран, приглашая к коменданту. Ребята отмечают, что кажется, будто Гринёв приехал не на службу, а в гости в милую, но абсолютно не официальную обстановку.

Приглядевшись, замечаем, что делами в крепости заправляет не комендант, а комендантша, Василиса Егоровна. Она принимает и расквартировывает нового офицера, разбирается в драке капрала Прохорова с Устиньей Негулиной в бане из-за шайки воды, и даже в присутствии посторонних скептически высказывается о деловых качествах их коменданта: “И, полно! Только слава, что солдат учишь: ни им служба не даётся, ни ты в ней толку не ведаешь”. Словом, комендант в юбке полностью оправдывает характеристику, данную ей Швабриным: “Василиса Егоровна прехрабрая дама”.

Другой женский образ, появляющийся в третьей главе, напротив, контрастирует с предыдущим. В отличие от матери, Маша нерешительна. Василиса Егоровна бойка, Маша стеснительна, краснеет и смущается, когда речь заходит о ней. Первая говорит без умолку, вторая молчит во всё время обеда. Да и внешне ничего в “круглолицей румяной девушке” не напоминает мать — “старушку в телогрейке и с платком на голове”. Восьмиклассники уже знают, что такой приём называется антитезой. Запомним это первое впечатление рассказчика и вернёмся к нему позднее, проверим, не обманчиво ли оно.

И, наконец, обратимся к офицерам крепости. Рассказчик вновь ироничен. Комендант крепости, обучающий “человек двадцать стареньких инвалидов”, одетый в колпак и китайчатый халат, вызывает улыбку. Так же, впрочем, как и другой офицер, Иван Игнатьич, который, “сидя на столе, нашивал синюю заплату на локоть зелёного мундира”. Почему иронизирует Гринёв? Да потому, что вовсе не о такой службе он мечтал. Где блестящие, остроумные красавцы-офицеры, каких он хотел бы видеть в роли своих полковых товарищей и каким сам мечтал быть? Всё здесь слишком просто, если не сказать убого. Но есть один человек, над которым не смеётся наш рассказчик. Это Швабрин. Он, сосланный из заманчивых столиц в далёкий гарнизон после романтичной и загадочной дуэльной истории, говорящий красиво и по-французски, молодой и смуглый, — почти романтический герой, во всяком случае, реальное воплощение грёз юного Петруши. Вместе с ним, умным и острым на язык, смеётся герой и над семейством коменданта, и над обществом Белогорской крепости, и над краем, куда завела их судьба.

Вывод урока. Гринёв, попавший на службу в захолустный гарнизон, находит себе единственного товарища — Швабрина. Все же остальные вызывают лишь если не насмешку, то иронию. Это первые впечатления, посмотрим, что будет дальше.

Задание к пятому уроку по четвёртой главе:

1. Расскажите о ссоре Гринёва и Швабрина. В чём истинная её причина?

2. Сравните Швабрина с другими обитателями крепости. За что его не любят?

3. Почему после примирения поединок всё-таки состоялся?

Отвечая на первый вопрос, ученики обычно не разделяют понятия повод и причина. Повод — насмешку Швабрина над стихами Гринёва — считают они причиной ссоры. Поэтому стоит разобраться в том, зачем Гринёв читает свои вирши товарищу и зачем он вообще написал их. Он мнит себя поэтом? Мечтает издать свои поэтические произведения, прославиться? Конечно, нет. Петруша не претендует на высокую оценку своего творения взыскательными литературными критиками. Он написал стихи, потому что влюблён, а лирика — выражение чувств автора — лучший способ излить свои эмоции. Стихи, несомненно, слабые. Их недостатки можно найти с ребятами в классе: высокий штиль соседствует с низким, церковнославянизмы (“мя”, “тщусь”, “мышлю”) с просторечием (“напасти”), фразы построены беспомощно и неумело (“И ах, Машу избегая…”). Всё это так, но разве строгий и беспощадный разбор нужен сейчас незадачливому поэту? Он принёс Швабрину не стихи, а чувства, поделиться которыми ему здесь больше не с кем, но и таить их в душе не под силу семнадцатилетнему мальчику. Гринёв ждёт от друга понимания и участия, а находит немилосердную критику неопытного пера. Но возможно, Швабрин не понял своей роли? Нет, мы уже имели возможность убедиться в его уме, кроме того, он знает жизнь и прекрасно должен понимать состояние юного Петруши. Дело в том, что Швабрин сам влюблён в Машу, дочь капитана Миронова, которую, дабы не досталась сопернику, он ещё и оскорбляет, на которую клевещет. И в этом истинная причина ссоры героев.

Таким образом, единственный товарищ Гринёва и, как ему кажется, единственный из его сослуживцев достойный уважения человек так скоро становится его противником. Первое впечатление оказалось обманчиво. Приглядевшись, замечаем, что Швабрин противопоставлен всем обитателям Белогорской крепости. Василиса Егоровна ожидает от Швабрина всего, что угодно, потому что “он за душегубство из гвардии выписан, он и в Господа Бога не верует”. Марье Ивановне он “очень противен”, потому что “он такой насмешник”. А Иван Игнатьич вообще, будучи “не охотником” до Швабрина, говорит следующее: “И добро б уж закололи вы его: Бог с ним, с Алексеем Иванычем…” Отметим, что мало знакомого им Гринёва белогорцы считают своим, а Швабрина выделяют, инстинктивно чувствуя в нём другого, чужого человека. Что настораживает их в Швабрине? В нём нет той теплоты, домашности, родственности, которая сближает всех живущих в этой крепости-деревушке. А милый, добрый, открытый Петруша — свой, такой же, как и они. И пусть оба героя насмешничали, но мягкая усмешка Гринёва — совсем не то, что жёлчная ирония Швабрина. Гринёв улыбается — Швабрин издевается.

Конфликт между героями слишком острый, он должен разрешиться, и вмешательство посторонних, формальное примирение противников только оттянули момент поединка. Швабрин не может отступиться, это не в его правилах, он горд и беспощаден. Гринёв же должен защитить оскорблённое достоинство ни о чём не подозревающей Марьи Ивановны. Здесь впервые понятие чести становится для него не словом из наставления батюшки, а реальной жизнью. Ему нельзя отказаться от дуэли, не уронив при этом чести мужчины, чести порядочного, благородного человека. А вот Швабрин, более сильный и опытный, по чести должен был примириться. Недостойно офицера сражаться с тем, кто слабее, недостойно человека подвергать серьёзной опасности жизнь столь юного существа, почти ребёнка. Обязательно нужно прочитать вслух на уроке эпизод дуэли. Дуэль, по определению, — честный поединок. Но как ранен Гринёв? “Я оглянулся и увидел Савельича, сбегающего ко мне по нагорной тропинке… В это самое время меня сильно кольнуло в грудь пониже плеча…” Противник ранит его в нечестном бою.

Начиная с этой главы школьники получают задание составить сравнительную цитатную характеристику Гринёва и Швабрина по плану: а) дуэль, б) отношение к обоим в Белогорской крепости, в) пугачёвщина, г) взаимоотношения с Пугачёвым, д) отношение друг к другу. Цитаты подбираются постепенно, по мере прочтения повести, и к концу работы становятся материалом для написания сочинения на одну из предложенных тем.

На шестом уроке предстоит работа с пятой главой. Домашнее задание к ней:

1. Смысл эпиграфов.

2. Опровергает ли поведение Марьи Ивановны мнение, которое высказал о ней Швабрин?

3. Почему отец Гринёва отказал сыну в благословении?

4. Свяжите эпиграф к повести с пятой главой.

Мы вновь уделяем пристальное внимание эпиграфу. К главе “Любовь” Пушкин предпосылает два отрывка из народных песен. Обратим внимание восьмиклассников, что эпиграфы взяты не из авторских литературных произведений, а из фольклора. Почему? Гринёв и Маша, в отличие от “романтического” Швабрина, просты, гармоничны, поступки их определяются не капризной прихотью противоречивой натуры, а народным опытом, накопленным веками и переданным им уже на генетическом уровне. Отсюда и песня. Оба эпиграфа предвещают влюблённым разлуку. Но первый только предостерегает девушку: “Не ходи, девка, молода замуж”, а второй вносит интонацию тревоги, ожидания трагических событий. Вот ещё одна роль эпиграфа: он может не только нести в себе идею произведения (в нашем случае — главы), но и создавать эмоциональный настрой.

Трепетное и бескорыстное внимание Марьи Ивановны к раненому Гринёву сразу же доказывает и ему самому, и читателю, что слова Швабрина (“…вместо нежных стишков подари ей пару серёг”) были только наветами. Восьмиклассники находят в тексте фрагменты, это подтверждающие. Но ещё раньше “Швабрин описал… Машу, капитанскую дочь, совершенною дурочкою”. Глупа ли она в действительности? Наблюдая за тем, как Маша отнеслась к предложению Гринёва обвенчаться без благословения его родителей, мы убеждаемся в обратном. Рассудительная и благоразумная Марья Ивановна оказывается здесь взрослее и умнее своего суженого: “Без их благословения не будет нам счастия”. В этих словах видны как ум и благородство девушки, так и её верность народной морали (эпиграф).

Почему родители Гринёва настроены так категорично? Они видят в его поступках только удальство и мальчишество, потому что помнят сына таким, каким он был до отъезда на службу. Дуэль, желание жениться — всё это кажется им продолжением проказ. Откуда им знать, что поединок и любовь к Маше изменили их сына, он вступился за честь дамы, не посрамил свою, повзрослел и возмужал. Он смог ответить не только за себя, но и за другого. Таким ли видели мы Петрушу совсем недавно, проигравшего 100 рублей в бильярд или безрассудно отправившегося в буран?

Разговор о чести часто возникает на этом уроке, когда речь заходит о Гринёве и Швабрине. А Марья Ивановна? Её ведь тоже касается этот разговор. И она сохраняет свою честь, отказывая Гринёву, не желая строить своё счастье на боли других. Как это типично для русского национального женского характера! По чести поступают и родители Гринёва, стремясь выполнить свой долг и вырастить достойного сына. Отстаивает свою честь преданного слуги и Савельич: “…я не старый пёс, а верный ваш слуга”.

Итак, все персонажи, честно исполняя свой долг, понимают его каждый по-своему. Именно осмысление Машей своего долга перед миром и людьми заставляет её преступить через своё счастье и приводит к унынию и хандре Петра Андреевича: “Я потерял охоту к чтению и словесности. Дух мой упал”.

Задание к седьмому уроку по главе шестой — “Пугачёвщина”:

1. Смысл названия главы.

2. Сразу ли понимают обитатели крепости, насколько велика опасность?

3. Какой художественный приём использует автор, рассказывая о военном совете и его подготовке?

4. Что нового мы узнаём о характере супругов Мироновых?

5. О чём думает Гринёв накануне приступа? Как это его характеризует?

Мы впервые уделяем пристальное внимание заглавию. Что значит слово “пугачёвщина”? Почему автор не назвал главу, к примеру, “Нападение Пугачёва”? Попробуем подобрать примеры слов с тем же суффиксом -щин: военщина, боярщина, разинщина. Они обозначают общественные явления под стать стихийным. Им невозможно сопротивляться, они, как вулканическая лава, как океанская волна, неотвратимо надвигаясь, накрывают вас с головой. Военной вылазки, набега Пугачёва можно избежать, пугачёвщины — нет.

Сразу ли понимают это белогорцы? “Солдат у нас довольно, пороху много, пушку я вычистил, — говорит Иван Игнатьич. — Авось дадим отпор Пугачёву”. “Каков мошенник!” — возмущается комендантша и удивляется командирам, “которые послушались разбойника”. Осторожен только Иван Кузьмич: “А слышно, злодей завладел уж многими крепостями”. Никто пока не чувствует неотвратимости и ужаса пугачёвщины. Но в конце главы, когда приходит известие о взятии ближайшей крепости Нижне-Озёрной, о том, что “комендант и все офицеры перевешаны” и “солдаты взяты в полон”, обитатели крепости понимают, что дни их и крепости сочтены.

Здесь меняется тон повествования. А первую половину главы рассказчик с грустной иронией рисует подготовку крепости к нашествию, смешные манёвры коменданта по удалению жены с военного совета, да и сам военный совет. Восьмиклассникам уже не сложно найти в тексте примеры иронии.

Но когда рассказчик становится серьёзным, читатель начинает замечать в этих нелепых милых людях совсем не смешные черты. “Вместе жить, вместе и умирать” решают супруги Мироновы. Василиса Егоровна, любопытствующая комендантша, эдакий офицер в юбке, оказывается героически верной женой.

Все понимают, что крепости не выстоять, и грядущая судьба каждого тоже известна. О чём может думать в такие минуты человек? О прожитом, о том, что совершил в жизни. А если этому человеку всего семнадцать? Жизнь должна оборваться в самом её начале, на взлёте! Кто не пожалеет себя в такой момент? “Участь Марьи Ивановны живо представилась мне” — это единственная мысль, владеющая Гринёвым. Думать в самую страшную минуту не о себе, а о любимой — показатель нешуточности, серьёзности чувства. История взросления души подошла к своей кульминации.

Глава седьмая рассматривается на восьмом уроке. К нему восьмиклассники получают всего один вопрос, требующий, однако, объёмного ответа:

— Как связан эпиграф к повести с событиями, происходящими в главе? По чести или нет поступают здесь все персонажи?

Вновь проблема чести. О ней нельзя забывать, ведь Пушкин сам указывает на неё как на основную в повести. Седьмая глава особенная, кульминационная. То, что произойдёт в ней, перевернёт жизни одних, лишит жизни других, представит в новом свете третьих.

Обратимся к сцене казни. Тот самый Иван Кузьмич, неумелый военный, муж, находящийся под каблуком у жены, объект иронических насмешек Гринёва и Швабрина, перед смертью вырастает в героическую, трагическую фигуру. “Ты мне не государь, ты вор и самозванец, слышь ты!” — выкрикивает изнемогающий от раны храбрый комендант свои последние слова. Офицер, солдат присягает только раз в жизни. Жизнь потеряна, но честь сохранена. И его подчинённые вслед за своим капитаном повторяют эти слова. Иронии больше нет, на смену ей приходит героический пафос.

Гринёв ни на минуту не поколебался “повторить ответ своих великодушных товарищей”. Но судьба распорядилась иначе. Означало ли чудесное спасения Гринёва его бесчестие? Нет, он не присягнул самозванцу, а значит, не предал ни своей офицерской чести, ни погибших товарищей.

Савельич, спасший Гринёва и рьяно убеждавший его поцеловать у злодея ручку, тоже выполняет свой долг. Он верен любимому воспитаннику до самозабвения: “…а для примера и страха ради вели повесить хоть меня старика!”

Героически погибшая Василиса Егоровна становится символом женской преданности и верности.

Может быть, бесчестен злодей, по чьей воле вершится расправа с беззащитными белогорцами? Но у Пугачёва своё представление о долге и чести. Он, предводитель крестьянского освободительного движения, должен беспощадно бороться с дворянством, с армейскими офицерами, не пожелавшими изменить данной раз присяге. Это его честь и его правда. Поступается ли он ими, пожалев мальчишку, подарившего ему когда-то заячий тулупчик? На первый взгляд да. Но человеческая честь требует вернуть долг. Как Гринёв, отблагодарив вожатого, отнёсся к нему гуманно и честно, так и самозванец взамен тулупа дарит ему жизнь. В этот момент им руководит милосердие.

Есть лишь один герой, выкупивший свою жизнь ценой бесчестия: “…увидел я среди мятежных старшин Швабрина, обстриженного в кружок и в казацком кафтане”.

Задание к девятому уроку по восьмой главе повести:

1. Какие противоречивые мысли о дальнейшем пути овладевали Гринёвым?

2. Объясните символический смысл песни, которую поёт Пугачёв со своими сподвижниками.

3. Почему Гринёв, говоря с Пугачёвым, не боится его?

4. Почему Пугачёв так милостив к Гринёву?

Гринёв оказывается на распутье, и, как в былинах, все дороги опасны, всякий путь, всякое решение грозит смертью ему или его близким. Как офицер, он должен явиться “туда, где бы его служба могла ещё быть полезна отечеству”, то есть в ближайшую военную часть — в Оренбург. Но как человек, как мужчина, он не может оставить под властью пугачёвцев лежащую в беспамятстве Марью Ивановну. Впервые два понятия о долге вступили в противоречие в душе героя. Какое решение принять? Любое будет неверным, достойного выхода из положения Пётр Андреевич не видит. Да и положение его в мятежной слободе двойственно: помилованный дворянин и офицер сидит за одним столом с мятежниками, беседует с убийцей своих товарищей.

В сцене пугачёвского пира особенно важна песня, которую поют бунтовщики. Пушкин не просто упоминает об этой песне, но и приводит полный её текст. Почему? Ребятам несложно прийти к выводу, что именно в этих словах заключена история жизни самих поющих. Пугачёв знает, что ждут его “среди поля хоромы высокие, что двумя ли столбами с перекладиной”. Когда-нибудь его “царствование” оборвётся, восстание потерпит поражение. Зачем же ему такая жизнь? В песне ответа нет, дадим возможность восьмиклассникам самим ответить на этот вопрос. Кто-то считает, что Пугачёву важна власть и ради неё он готов прожить короткую жизнь, но царём. Другие думают, что Пугачёву нужна слава. Ближе всех к истине, пожалуй, те, которые считают, что только свобода может дать герою истинное счастье и ощущение жизни. Натура Пугачёва требует широты и размаха и не терпит подневольной, зависимой, рабской жизни (всё сказанное относится и к его соратникам).

Удивительно, но юный офицер, чья жизнь в любую минуту может оборваться по мановению руки самозванца, совсем не боится своего грозного собеседника. Говорит с ним спокойно и открыто, не юлит и не лукавит, хотя речи произносит очень и очень крамольные: “Рассуди, могу ли я признать в тебе государя?” Вероятно, Гринёв так смел потому, что независим и говорит правду: “Моя искренность поразила Пугачёва”. Ему ничего не нужно от Пугачёва, он не ищет себе покровителя в его лице. Гринёв, как и Пугачёв, внутренне абсолютно свободен, это и выделяет его из толпы завистливого и раболепного окружения самозванца.

И совершенно логично предположить, что Пугачёв милостив к юноше по той же причине. Сошлись два свободных человека: один — дворянин, другой — неграмотный казак; один — защищающий закон и императрицу, другой — государственный преступник и самозванец; один — юный, другой — зрелый. Но им есть за что уважать друг друга.

Обычно при работе над этой главой я предлагаю ученикам самостоятельно сравнить образ Пугачёва из “Капитанской дочки” с тем Пугачёвым, который предстаёт перед читателем на страницах “Истории Пугачёва”, и составить свои выводы и наблюдения. В качестве учебного пособия для этой работы мы берём очень удачную, на мой взгляд, рабочую тетрадь Н.Кулагиной.

Следующий десятый урок посвящён девятой главе повести. Работаем по плану:

1. Что указывает на нецарское происхождение Пугачёва?

2. Чем вы объясните поступок Савельича?

3. Как развиваются отношения Гринёва и Швабрина?

Оставленная было из-за трагических событий ироническая манера повествования вновь появляется в девятой главе. Сцена предъявления Савельичем счёта Пугачёву освещена улыбкой рассказчика. Пугачёв, неумело скрывающий свою неграмотность, выглядит здесь почти по-детски милым: “Наши светлые очи не могут тут ничего разобрать”. Но не только этот эпизод неоспоримо подтверждает нецарское происхождения “государя Петра Фёдоровича”. Обратимся к речи героя, привлекая цитаты и из других глав повести. Ребята приводят многочисленные доказательства того, что Пугачёв говорит так же, как и остальные казаки, его речь пестрит обилием просторечных выражений, элементами казачьего фольклора, но в ней полностью отсутствуют, например, иноязычные слова и редка абстрактная лексика. Да и поведение его в кругу своих товарищей, несмотря на “мы” и “светлые очи”, далеко от сложного придворного этикета. Интересно, понимают ли это сами казаки? Однозначного ответа нет. Может быть, понимают, но привычней и надёжней идти за царём, а не за своим братом казаком. А может быть, и нет, ведь они никогда не видели и не слышали, как должны говорить и действовать настоящие цари, потому и верят. Но, наверное, не это главное. Главное — та сила, которая исходит от новоявленного “императора”, воля, умение увлечь и подчинить, которые делают сильную личность лидером.

Вернёмся к эпизоду с Савельичем. Поступок старого слуги довольно рискован. Как бы ни благоволил Пугачёв его молодому барину, но дерзость Савельича может навлечь беду на Гринёва. Савельич, самозабвенно преданный своему делу — беречь барское дитя и имущество, вероятно, даже не задумывается об опасности. Смешно и грустно читать о нанесённом разбойниками ущербе в размере “штанов суконных на пять рублей” и даже “шубы лисьей на 40 рублей” после трагической картины казни героев Белогорской крепости и неразрешимых вопросов, мучающих Гринёва. Но у каждого героя свой долг, и добрый Савельич не щадит себя, исполняя его.

И вновь тревожная интонация. Петру Андреевичу больше нельзя оставаться в крепости, он должен покинуть как место своей недавней службы, так и Марью Ивановну, чья дальнейшая судьба беспокоит и мучит героя. Назначение Швабрина начальником крепости означает серьёзную опасность для остающейся без покровителя девушки. Между Гринёвым и Швабриным после падения крепости не было сказано ни слова, но диалог всё-таки ведётся: “Взоры наши встретились; в моём он мог прочесть презрение, и он отворотился с выражением искренней злобы и притворной насмешливости”. Всего одна фраза, но сколько за ней стоит! Презрение — чувство, испытываемое к тому, кто нравственно пал, кого нельзя даже пожалеть. Злоба же Швабрина обещает месть такую, как и он сам, бесчестную и беспощадную, а притворная насмешливость как бы говорит: “Я бесчестен, но я сильнее”.

На этом уроке продолжается работа по подбору материала к сравнительной характеристике этих героев.

Домашнее задание к одиннадцатому уроку по десятой главе:

1. Сравните Оренбургскую крепость с Белогорской.

2. Чем объясняется обилие архаизмов и книжной лексики в речи оренбургских военных?

3. Ошибался ли Андрей Карлович, запретив Гринёву вернуться?

Покидая милую Гринёву и читателю Белогорскую крепость, мы с рассказчиком снова в дороге. Но как изменились и путешественник, и дорожные впечатления! Теперь ему встречаются колодники с лицами, “обезображенными щипцами”, в воздухе витает тревога. Как и в главе “Крепость”, рассказчик прежде всего уделяет внимание самому укреплённому поселению. Очевиден контраст: вокруг каменных стен Оренбурга вырыт ров, у ворот стоят часовые, кипит работа по подготовке к обороне. Какие выводы может сделать наш герой из увиденной картины? Какие надежды могут вспыхнуть в нём? Раз Оренбург — действительная крепость, а не номинальная, то, вероятно, и силы её значительны, и командование квалифицированное. А следовательно, возможна не только оборонительная, но и наступательная операция. Эта мысль греет сердце, страдающее о судьбе оставленной девушки. 

Следующий вопрос как будто уводит школьников от сюжета и обращает их внимание на речевую характеристику персонажей. Но эта работа позволит нам понять, что надежды Петра Андреевича на помощь в освобождении любимой тщетны. Речь оренбургских чиновников и военных оторвана от реальной жизни, сегодняшнего дня. Архаизмы, канцеляризмы, излишние в такой острый момент церемонии свидетельствуют о том, что перед нами не пылкие боевые генералы, смело идущие в бой с открытым забралом, а осторожные старички-чиновники, хорошо знающие теорию, но абсолютно исключающие риск и авантюризм: “Я не смею взять на себя столь великую ответственность, когда дело идёт о безопасности вверенных мне провинций её императорским величеством, всемилостивейшей моей государыней”.

Понятно отсюда, что комендант Оренбурга, сочувствуя бедному влюблённому, не мог ответить на его просьбу о предоставлении роты солдат и полсотни казаков кроме как: “Эта экспедиция была бы неблагоразумна”. Ошибается ли осторожный генерал? Мнения восьмиклассников обычно разделяются. Гринёв храбрый и пылкий, любовь придаёт ему силы, и, несомненно, рискуя, он всё-таки смог бы освободить белогорцев. Или наоборот. Комендант отвечает за жизни людей, доводы его неоспоримы, а военные планы Гринёва слишком авантюрны. И вновь правы и те и другие. Честь и чувство долга коменданта Оренбурга заставляют его принять разумное решение, но мужская честь Гринёва не может ему позволить смириться с ним. Вновь наш герой на распутье. Он, как честный офицер, не смеет покидать расположение части и самовольно предпринимать рискованные и неоднозначно воспринимаемые начальством действия, тем более контактировать с “разбойником”, “вором и мошенником”, погубившим множество достойных людей. Но сможет ли уважать себя мужчина, не откликнувшийся на такой призыв: “Батюшка Пётр Андреич! вы один у меня покровитель, заступитесь за меня, бедную”?

Следующий двенадцатый урок посвящён главам “Мятежная слобода” и “Сирота”. Задание к одиннадцатой главе:

1. Смысл эпиграфа к главе.

2. Сравните отношение к Гринёву Пугачёва и его “генералов”.

3. В чём смысл жизни Пугачёва? Ответьте словами повести.

Аллегорический смысл эпиграфа (кстати, стилизованного Пушкиным под Сумарокова) ясен. Кто скрывается под маской льва, очевидно. Но почему именно “лев”? Во-первых, он царь зверей. Во-вторых, грозен. В-третьих, непредсказуем. ““Зачем пожаловать изволил в мой вертеп?” — спросил он ласково”. Ласковый хищник обманчив, заманит, приласкает, а потом поди и съест… Всё возможно. Пушкин постоянно с помощью эпиграфов (других возможностей разговора с читателем у него нет, ведь перед нами записки Гринёва) указывает на опасность, создаёт напряжение, усиливает тревогу.

Действительно, Гринёв, оказавшийся вновь в пугачёвском “вертепе”, играет с огнём. Хозяин ласков с гостем, а вот его “енералы” настроены отнюдь не так благосклонно: “Коли ты Швабрина хочешь повесить, то на той же виселице повесь и этого молодца”. А разве Пугачёву выгодно ссориться с ними? Без своего войска он — ничто. Предложим ребятам вспомнить народную песню о Степане Разине. Как поступил другой крестьянский вождь, когда казаки стали роптать? Без промедления выбросил за борт несчастную пленную княжну, и народ, судя по пафосу песни, его одобряет. То же самое может произойти и с Петром Андреевичем. Как бы ни симпатизировал ему Пугачёв, Гринёв чужой, а “енералы” — его приближённые, ну а переворот может произойти и в бревенчатом “дворце”.

Так что Пугачёв тоже рискует и, конечно, не только странной для окружающих симпатией к молодому оренбургскому офицеру, но и всей своей жизнью. Ещё раньше, анализируя песню, говорили мы о том, что герою известна его дальнейшая судьба — два столба с перекладиной. Тогда наш разговор о том, зачем же тогда он избрал себе такую жизнь, был отложен. Каждый составил своё мнение, но ответа в повести мы тогда не нашли. Сейчас Пугачёв сам отвечает на этот вопрос притчей об орле и вороне. Смысл его жизни заключается в морали сказки: “Чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что Бог даст!”

На этом же уроке работаем над двенадцатой главой по плану:

1. Какую роль играет Марья Ивановна во взаимоотношениях Гринёва и Швабрина?

2. Что помогло Гринёву в очередной раз избежать смерти?

В главе “Сирота” конфликт между Гринёвым и Швабриным доходит до высшей точки развития и разрешается. Кульминацией является открытие Швабриным происхождения Маши. Швабрин играет ва-банк, жертвуя Марьей Ивановной: “Эта девушка не племянница здешнего попа: она дочь Ивана Миронова…” Оба героя любят Машу. В любви Гринёва не приходится сомневаться, все его бесстрашные и рискованные поступки совершены ради неё. Любовь превратила его из безответственного проказника в настоящего мужчину, благородного взрослого человека. Но любит ли Машу Швабрин? Наверное, да. Только это совсем другая любовь. Она подняла в натуре Алексея Ивановича всё тайное, глубоко спрятанное, неприглядное. Это любовь во имя себя самого. Девушка, послужившая когда-то причиной ссоры двух молодых людей, становится мерилом чести и благородства героев, обнажает их души, развивает то, что заложено в них. Может быть, поэтому повесть названа в честь этого персонажа?

Конфликт вновь разрешается с помощью “ласкового льва”. Развязка почти сказочная: зло побеждено, впереди свадьба счастливых героев. Но жизнь их в какое-то мгновение висела на волоске: “Пугачёв устремил на меня огненные свои глаза: “Это что ещё?” — спросил он меня с недоумением”. И вновь искренность Гринёва подкупает его. Логичные доводы собеседника обескураживают разозлившегося было “хищника”.

В конце урока заканчиваем работу над сравнительной характеристикой героев, конфликт между которыми достиг развязки.

На тринадцатом уроке мы заканчиваем работу над текстом повести. Вопросы к двум последним главам следующие:

1. Виноват ли, по-вашему, Гринёв? Справедливо ли он арестован?

2. Почему, по вашему мнению, Екатерина II помиловала Гринёва?

3. Почему Пушкин представил своё произведение в форме записок Гринёва?

Задавая эти вопросы, подчёркиваю, что жду от учеников их собственного решения. Виноват ли Гринёв? Как всё не просто в этой повести, так не прост и ответ на этот вопрос. По закону да, виноват: самовольно покинул Оренбургскую крепость, находился в приятельских отношениях с государственным преступником, принимал от него подарки и дарил сам. Но это только по закону, так сказать, со стороны. Но мы-то видели, слышали, знаем, что эти обстоятельства, действительно подозрительные на первый взгляд, вовсе не связаны с потерей чести героя, с предательством. Опять противоречие между законом и человечностью.

Почему спасение Гринёва приходит не из органов правосудия, а от Екатерины? Марья Ивановна не оспаривает приговор, а просит милости. Интересно, что свою историю Маша рассказывает не императрице, а милой даме, случайно встреченной ей в царскосельском саду. Дама поняла её как женщина женщину, как человек человека. И закон может отступить, когда вступает в силу гуманность и милосердие. Екатерина не оправдала, а именно помиловала Гринёва. По пушкинскому замыслу, этому герою повести оказывают милость два императора — настоящий и самозванец, два носителя власти, являющиеся непримиримыми врагами друг другу. Перед честностью и человечностью отступает даже беспощадный, но слепой закон.

Мы чувствуем правоту Гринёва, переживаем, взрослеем вместе с ним ещё, может быть, и потому, что смотрим на описанные события его глазами. Пушкин, выбрав для своей повести форму записок главного героя, делает читателя сопричастным всему, что происходит с ним. И если “Капитанская дочка” — история взросления души, то кто лучше самого персонажа расскажет об этом? Напоследок, оглядываясь назад, ещё раз вспоминаем, каким был Петруша в первых главах и каким стал в последних, тем, кого в последнюю минуту своей жизни Пугачёв “узнал в толпе и кивнул ему головою”.

Последние два урока, четырнадцатый и пятнадцатый (предполагается, что они пройдут в один день и друг за другом) проводим в форме ролевой игры “Суд над Гринёвым”. Я предлагаю ребятам провести своё судебное разбирательство по обвинению Гринёва Петра Андреевича в измене. Заседание ведёт судья, образуются группы обвинения (прокурор, свидетели Зурин, Швабрин, Андрей Карлович) и защиты (адвокат, свидетели Марья Ивановна Миронова, крепостной Архип Савельев, попадья Акулина Памфиловна, Емельян Пугачёв). Остальные ученики выполняют роль присяжных заседателей. Роли распределяются заранее, но никаких рекомендаций, кроме отличного знания текста, разумеется, я не даю.

Произносят свои речи прокурор и адвокат, допрашивают свидетелей, слушают последнее слово подсудимого. Что победит: закон или милосердие? В каждом классе вердикт свой. Где-то более убедительна и красноречива была защита, где-то обвинение. Присяжные выносят приговор при закрытых дверях. Но каким бы ни было решение высокого суда, во время этой игры сводится воедино всё, что пережито и осмыслено за долгое время проникновения в эту удивительную историческую повесть, такую острую и актуальную для тех, кто взрослеет.

Муниципальное бюджетное образовательное учреждение

«Средняя общеобразовательная школа №12» г. Обнинска

СВЯЗЬ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА РАСТЕНИЯ В ТЕКСТЕ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ XIX ВЕКА С ЕГО БОТАНИЧЕСКИМ ОПИСАНИЕМ

Работу выполнила ученица 10 А класса: Гайдучкова Анна Алексеевна Работу проверили: Нужнова Ольга Камильевна,

г. Обнинск

2021

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение. 3

Предисловие 5

А.П. Чехов «Вишнёвый сад» 6

Н.М. Карамзин «Бедная Лиза» 7

И.С. Тургенев «Вешние воды»……………………………………………………………9

И.С. Тургенев «Ася»………………………………………………………………….….11

И.С. Тургенев «Отцы и дети»…………………………………………………….……..12

И.С.Тургенев « Дворянское гнездо»……………………………………………………14

И.А. Гончаров «Обломов»………………………………………………………………15

И.А. Гончаров « Обрыв»………………………………………………….……………..17

И.А. Гончаров «Обыкновенная история»……………………………….……………..22

Л. Н. Толстой «Война и мир»…………………………………………….……………..25

Список используемой литературы. 28

ВВЕДЕНИЕ

Цель: проанализировать произведения русских писателей XIX века, выявить взаимосвязь мира художественного и реального благодаря образам растений.

Задачи:

1. Выборочный анализ прозы русских авторов «золотого века нашей словесности»;

2. Поиск образов природы, представленных в творениях писателей и изображение их символики в графической и текстовой форме;

3. Установление взаимосвязи мира художественных образов с реальностью, ответ на вопрос: «На сколько сильна взаимосвязь этих двух миров?».

4. Помощь школьникам 5-11 классов в погружении в литературу XIX века через демонстрацию единства окружающего мира и выразительной символики цветочной «палитры» произведений.

Предмет: ботаника как часть литературы.

Объект: сравнение чувства с цветком как способ создания образа.

Актуальность. Проект поможет ученикам погрузиться в мир художественных произведений XIX века и лучше усвоить информацию об их главных героях и самих авторах. Возможно применение презентации на уроках как литературы, так и биологии при изучении растений, поскольку художественный образ цветка тесно связан с его ботаническим описанием.

Новизна. Интерактивная форма представления информации: переход от главного сборного изображения к отдельному виду растения. На основе художественного и ботанического описания проводится анализ взаимосвязи растения с чувствами, эмоциями, характером героя, событием в литературном произведении.

Теоретическая значимость: обобщение всех образов растений, встречающихся в разных произведениях XIX века в одной работе и их анализ.

Практическая значимость. Проект предназначен для использования в средней и старшей школе в образовательных целях в качестве учебного пособия.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Во многих произведениях цветы используются для более полного описания царящей вокруг героев атмосферы, а также их образов, лучшего раскрытия черт характера и оттенков настроения персонажей.

Особенно ярко – в русской литературе XIX века, когда язык цветов был особенно популярен.

Символический язык цветов был очень распространен в викторианской Европе, куда пришел с Востока. И там, и там открытые чувственные посылы, особенно исходящие от женщин, мягко говоря, не приветствовались. Завуалировать их можно было по-разному, но лучше цветов с этой задачей, пожалуй, не справился никто. Даже в современном мире, где мало кто читал исследования-пособия по символизму цветов, мы на подсознательном уровне почти всегда сразу понимаем, какие растения и букеты означают чистоту, любовь или, наоборот, предвещают сложности.

Давайте вспомним и проверим: например, в языке многих русских поэтов и писателей XIX в., важную структурную и семантическую роль играют фитонимы тематического блока «Цветы». Наше внимание привлекли произведения Чехова, Карамзина, Тургенева и Гончарова, у которых образы цветов наделены высокой символической значимостью.

А.П. Чехов «Вишнёвый сад»

Вишневый сад, в последней пьесе Чехова ассоциируется с образом России, стоявшей на рубеже веков. Век, уходящий и век грядущий, как две противоборствующие силы, не желающие уступать друг другу. Волнующие настроения перемен уже чувствуют все. В конце произведения сад вырубается новым хозяином также , как и власть помещиков полностью ликвидируется новой властью, желавшей разрушить в корне всё старое и создать нечто новое на его месте (это событие в истории было уже предугадано писателем).

В произведении один из главных героев высказывает следующую мысль: Подумайте, Аня: ваш дед, прадед и все ваши предки были крепостники, владевшие живыми душами, и неужели с каждой вишни в саду, с каждого листка, с каждого ствола не глядят на вас человеческие существа, неужели вы не слышите голосов… Владеть живыми душами — ведь это переродило всех вас, живших раньше и теперь живущих, так что ваша мать, вы, дядя уже не замечаете, что вы живете в долг, на чужой счет, на счет тех людей, которых вы не пускаете дальше передней…

Вишня символизирует собой мир помещиков, их власть над крепостными. Вишня — очень прихотливое дерево, нуждающееся в постоянном уходе. Она требовательна к почве и не будет хорошо плодоносить в тени. Это дерево не терпит конкуренции и предпочитает расти только с родственными ей видами. Развитие вишни тесно связано с пчелами, опыляющими её.

Из вышеприведенного ботанического описания можно вывести, что образ помещиков тесно связан с образом сада. Они также нуждаются в должном уходе, хорошем обществе, то есть они не могут позволить себе встать на одну и ту же ступень с крестьянами , которые словно трудолюбивые пчелки стараются на благо своих господ. А когда пчелы уходят, сад приходит в запустение, потому что сами о себе эти люди позаботиться не могут.

Н.М. Карамзин «Бедная Лиза»

В произведении Н.М.Карамзина мы видим обычную крестьянку Лизу, которая влюбилась в дворянина Эраста и была им обманута. Главные герои впервые встретились на улице Москвы: «…Прошло два года после смерти отца Лизина. Луга покрылись цветами, и Лиза пришла в Москву с ландышами…» Первые весенние белые цветы, самые изящные и ароматные из всех ранних, так робко пробивающиеся из-под бремени снега навстречу ещё ласковому солнышку, навстречу чему-то новому и прекрасному, стали олицетворением её первой любви, такой же нежной и страстной: «…Эраст узнал, что он любим страстно новым, чистым, открытым сердцем…Страстная дружба невинной души питала сердце его…» . Эраст желал, чтобы цветы ( свою любовь) девушка дарила только ему.

Древние славяне считали, что ландыши-это слезы хозяйки подводного царства Волховы, которая очень нежно и преданно любила Садко. Но однажды она застала его с земной красавицей-разлучницей Любавой. И вот тогда из глаз Волховы полились жемчужные слезы и попадая на землю превращались в белоснежные цветы.

Исходя из этого можно сказать, что, собирая «слезы Волховы», Лиза повторила её судьбу.

Обильней всего ландыш растёт именно в дубравах, поэтому, скорее всего, девушка собирала цветы именно там, да и дерево дуб часто упоминается Н.М. Карамзиным на протяжении всей повести: именно в густоту дубового леса уединялась пара, «под тень столетних дубов», и могила Лизина была под мрачным дубом, и крест над ней был из дуба.

С давних времен дуб был у славян священным деревом. Это одно из наиболее почитаемых деревьев. Славяне называли его Царь Дуб, и, согласно поверьям, на нем обитал царь птиц — орел. Бог-отец выступал под именем или в форме именно дуба. Считается, что корни дуба уходят в землю на глубину, равную высоте его кроны вот поэтому он и символизирует Бога, законы которого правят и на небесах, и под землёй. Дуб может прожить до 2000 лет, имеет густую шатроподобную крону. В легендах и сказках древних славян дуб зачастую является сакральным местом, с которым связана судьба человека и возле которого совершаются решающие для героев события.

В произведении дуб является хранителем самых счастливых и самых горестных минут в жизни Лизы . Это долгоживущее дерево с широкой кроной будто вбирает в себя все истории о жизни простых и богатых людей, становясь со временем лишь крепче.

И.С. Тургенев «Вешние воды»

Среди писателей XIX века много тех, кто опирается на образ цветка, описывая характер человека или определенное чувство, эмоцию, но среди них особенно выделяется Иван Сергеевич Тургенев: он наделён своеобразным чутьём к природе, особенно к цветам.

Во многих произведениях И.С. Тургенева фигурирует роза. Так, в повести «Вешние воды» роза олицетворяет красоту и чистоту главной героини: « Джемма надела большую соломенную шляпу с коричневыми лентами; шляпа эта спереди пригибалась книзу, заслоняя почти всё лицо от солнца. Черта тени останавливалась над самыми губами: они рдели девственно и нежно, как лепестки столиственной розы, и зубы блистали украдкой — тоже невинно, как у детей.», но эта чистота чуть не оказалась под угрозой из-за бесцеремонной выходки одного пьяного офицера, который помял розу и давал нюхать её своим друзьям — такое поведение вынудило Санина требовать дуэли, потому что была задета честь юной девушки.

Лепестки розы олицетворяли губы Джеммы, они были такими же алыми и девственными, «шея, гибкая и нежная, как стебель крупного цветка, ..» — говорится в произведении.

Роза становится не только символом красоты девушки, но и любви между двумя людьми: Саниным и Джеммой. Главные герои обменивались цветком на протяжении произведения: « Она вздрогнула, оглянулась назад, в комнату, — и быстрым движением, достав из-за корсажа уже увядшую розу, бросила ее Санину. — Я хотела дать вам этот цветок…Он узнал розу, которую он отвоевал на кануне…Но уже окошко захлопнулось, и за темным стеклом ничего не виднелось и не белело…

-Панталеоне! — шепнул Санин старику, — если…если меня убьют — всё может случиться, — достаньте из моего бокового кармана бумажку — в ней завернут цветок — и отдайте эту бумажку синьорине Джемме…»

Джемма оберегает цветок от чужих глаз. Период бурного расцвета чувств также неразрывно связан с ним: Санин три дня носил её “у себя в кармане” и без конца “лихорадочно прижимал к губам”. Будучи уже далеко не молодым человеком Санин, неожиданно находит засохшую розу в шкатулке, в которой она долго хранилась. После подлой измены от любви ничего кроме этого маленького напоминания не остаётся. Цветок увядает вместе с чувством.

Роза столиственная, которая упоминается Тургеневым, была выведена в Персии в 17-19 веках, она обладает великолепным ароматом и большой целебной силой: цветки этой розы получили широкое распространение в медицине: они бладают легким стягивающим эффектом, уменьшают поры, залечивают шрамы, ожоги, порезы, язвы. Способствует затягиванию вяло заживающих и гнойных ран.

Травники обычно используют розы, чтобы полечить разбитое сердце и поддерживать того, кто переживает горе, печаль и депрессию. В конце произведения роза играет роль сердечного лекарства для Санина: после того, как он находит цветок, его болезнь сначала обостряется, но затем шрам постепенно затягивается, потому что роза послужила поводом для примирения Санина со своей совестью через примирение с Джеммой: главный герой шлёт к уже замужней женщине письмо, в котором раскаивается и просит о прощении: « Он прибавлял, что решился напомнить ей о себе вследствие случайного обстоятельства, которое слишком живо возбудило в нем образы прошедшего; рассказал ей свою жизнь, одинокую, бессемейную, безрадостную; заклинал ее понять причины, побудившие его обратиться к ней, не ай ему унести в могилу горестное сознание своей вины — давно выстраданной, но не прощенной — и порадовать его хотя самой краткой весточкой о том, как ей живется в этом новом мире, куда она удалилась…» Письмо от Джеммы пришло, оно было написано просто, от сердца; она прощала Санина, чем навсегда избавляла этого человека от последующих «вечных мучений».

И.С. Тургенев «Ася»

Литературный образ молодой героини повести Тургенева Аси создаётся автором с помощью сравнения с таким растением, как виноград: «…Этот дичок недавно был привит, это вино ещё не забродило…». Ася также «легка и ловка», как виноградная лоза, также непостоянна, «изменчива» зачастую в своих стремлениях и желаниях.

Символом любви девушки к Н.Н. становится веточка гераниума. Ася в шутку бросает герань Гагину, сказав: “Вообрази, что я дама твоего сердца”. Потом она просит передать цветок Н.Н. Судьба героев трагична, им пришлось расстаться, но Н.Н. хранит “высохший цветок гераниума. как святыню”. “Он до сих пор издаёт слабый запах. ” — замечает Н.Н. в конце повествования. Это означает то, что его любовь к Асе не прошла. Но почему любовь Аси сравнивается с геранью, а любовь Джеммы с розой? Роза — царица цветов. Джемма похожа на этот прекрасный цветок своей блистательной, сразу заметной красотой, Ася же не столь великолепна, но мила, её красоту нельзя заметить сразу, она спрятана внутри, в душе этого человека.

Раскрыть смысл повести помогают и кусты акации, окружающие беседку, в которой Ася говорит Гагину о том, что любит лишь его. Героиня схожа с акацией: она также как будто бы ранила Н.Н. своими шипами.

И.С. Тургенев «Отцы и дети»

Любовь к природе и частые обращения к ней в произведениях сделали И.С. Тургенева знатоком пейзажной характеристики. Говоря о при­роде в романе “Отцы и дети”, прежде всего читатель вспомнит лес или, более конкретно, — дерево, именно с ним связан образ главного героя в произведении «Отцы и дети» — Базарова. Символом, который раскрывает характер этого персонажа, является осина: « …- Та осина, — заговорил Базаров, — напоминает мне моё детство; она растет на краю ямы, оставшейся от кирпичного сарая, и я в то время был уверен, что эта яма и осина обладали особенным талисманом: я никогда не скучал возле них.». Евгений Базаров — нигилист: философия нигилизма – это не только часть атеизма, а также негативное отношение к общественным моральным нормам, устройствам, законам. Он активно отстаивает свою правоту в спорах со старшими поколениями и отрицает нехимическую природу чувств.

Осина имеет разветвленную и агрессивную корневую систему, которая может повреждать дамбы, дренажную систему участка, фундаменты построек (следует сажать не ближе 12 м от построек), поэтому есть очень высокая вероятность того, что со временем осина, росшая рядом с сараем, о котором говорит Базаров, разрушила его основание и постройка развалилась, после чего и была разобрана. Если вспомнить о главном девизе Базарова: « Сперва нужно место расчистить…Строить уже не наше дело», то сразу становится понятно, почему для Базарова осина у ямы — талисман. Он подобен этому дереву, которое разрушает то, что долго возводится и не позволяет построить что-то на этом месте.

Общеизвестным свойством осины является то, что её кора, листья горьки на вкус, также и речи Базарова причиняют боль его родителям, отцу и дяде Аркадия, а также другим людям, оставляя после себя лишь жгучую горечь.

Евгений Базаров, словно осиновый лист, который далёк от корней, от предков, от их духовных ценностей и традиций, он готов оторваться от родного дерева под напором « ветра перемен» и улететь. С другой стороны, главный герой « затрясся, как осиновый лист», когда на него чуть пахнуло любовью. Он испугался этого чувства, потому что не верил в его существование.

И.С.Тургенев « Дворянское гнездо»

Медоносные липы — любимые тургеневские деревья, ими писатель окружает и своих героев.  Так, в имении Лаврецкого хозяин и его гость Лемм пьют «чай в саду под старой липой». «Тень от близкой липы» падает на Лизу с Лаврецким в знаменательной сцене на пруду в XXVI главе романа. «Зелёной сплошной стеной высоких лип» украсил Тургенев и сад Калитиных.

Молчаливо хранит родовые предания и старый сад. Несомненно, он срисован писателем-пейзажистом с натуры — с усадебного парка со знаменитыми липовыми аллеями в виде римской цифры XIX (в честь наступления XIX-го века, когда был заложен парк) — в имении Спасское-Лутовиново, собственном дворянском гнезде Тургенева: «в нём было много тени, много старых лип, которые поражали своею громадностью и странным расположением сучьев; они были слишком тесно посажены и когда-то — лет сто тому назад -стрижены.

  В лесах России растёт так много лип, что у нас это дерево считают исконно русским. Липа — не молода красна девица, как берёза, а зрелая мудрая женщина — мать, поэтому и цветёт в самый разгар лета, подождав, пока другие деревья отцветут и пчёлы будут свободны. В дохристианских сказаниях славянских народов липа олицетворялась с языческой богиней весны Ладой – покровительницей брака и семейных уз, возможно, что это было связано с сердцевидной формой листьев.

Не зря Лаврецкий и Лиза разговаривали под тенью лип, именно это разговор стал судьбоносным для них обоих. Возможно, что и расцвет чувств героев пришёлся на начало цветения дерева. Липа, как мудрая мать, охраняла их любовь от «обжигающей страсти»: чувство любви росло постепенно в душе каждого, никто из них не забывал о целомудренности в отношениях.

И.А. Гончаров «Обломов»

Прообразом «обломовщины» в раннем творчестве Гончарова исследователи считают написанную в 1838 году повесть «Лихая болесть». В произведении была описана странная эпидемия, основным симптомом которой была «хандра», больные начинали строить воздушные замки и тешить себя пустыми мечтами. Проявления схожей «болезни» наблюдаются и главного героя романа Обломова. Формулой его «рая» является следущее выражение: отдых + покой . Обломов рождается в своём своеобразном «рае», окруженном лесом от посторонних глаз, в котором царит мир, спокойствие и лень, и уходит туда же, только старуху-няньку заменяет вдова Агафья Матвеевна Пшеницына: «…лелеемый как экзотический цветок в теплице, и так же, как последний под стеклом, он рос медленно и вяло. Ищущие проявления силы обращались внутрь и никли, увядая…» В этой цитате, взятой из текста, можно увидеть аллитерацию, которую подразумевал автор: лелеемый и белая лилия. Этот цветок является олицетворением чистоты и непорочности личности. Период расцвета его культивирования пришелся как раз на период 19-го века. Лилии не могут расти без специального ухода человека, как и Обломов не мог жить без заботы, к которой его приучили с детства.

В доме в деревне, а потом уже и в доме у Пшеницыной, стояли герани, которые, как известно, благодаря тому, что имеют в своем составе различные эфирные масла и др. соединения, снимают стресс, успокаивают, помогают бороться с бессонницей. Тонкий приятный запах герани лечит головную боль. В комнате, где стоит этот цветок, очень хорошо отдыхается. Герань символизирует в произведении беспечную сонную жизнь, не отягощенную «лишними заботами», прямо в духе «обломовцев».

Жизнь Ильи Ильича циклична: родная деревня («сказка») — Петербург: работа — усталость и безделье — любовь как пробуждение ото сна — расставание — переезд на Выборгскую сторону и обретение желанной точки покоя («сказка»). Лишь один период в его жизни был поистине прекрасен, наполнен красками — это период первой влюблённости. Любовь главного героя и Ольги была яркой, всеохватывающей, но заведомо трагичной. Девушка посчитала своей целью сделать из Обломова человека, который оставит лень и будет деятельным, ведь неплохие задатки у него были, и, если бы не «домашнее» воспитание, возможно, что её попытки увенчались бы успехом. Любовь Ольги к Обломову сравнивается автором с сиренью: она столь же « опьяняющая»: «…Она сорвала ветку сирени и нюхала её, закрыв лицо и нос. — Понюхайте, как хорошо пахнет! — сказала она и закрыла нос и ему…», а любовь Обломова к Ольге с ландышем: она такая же невинная: «…- А вот и ландыши! Постойте, я нарву, — говорил он, нагибаясь к траве, те лучше пахнут: полями, рощей; природы больше. А сирень все около домов растет, ветки так и лезут в окна, запах приторный. Вон еще роса на ландышах не высохла…»; аромат ландыша не такой сильный, по сравнению с сиренью: этот цветок будто бы не требует особого внимания к себе, как и Обломов. Илья Ильич не считал себя достойным Ольги: « Он посмотрел в зеркало: бледен, желт, глаза тусклые…- Этаких не любят ! — сказал он…». Он первым понимает, что это любовь — ошибка, и они с Ольгой не смогут быть вместе: как и сирень не терпит соседства ландыша, так и два этих человека не созданы друг для друга.

И.А. Гончаров « Обрыв»

И.А. Гончаров в своём романе «Обрыв» даёт нам образ небогатого «неудачника» хорошей фамилии: Борис Павлович Райский одержим страстями: он немножко рисует, немножко пишет, музицирует, вкладывая во все свои занятия силу и страсть души. Но этого мало — Райскому необходим постоянный духовный подъём, постоянное кипение страстей, чтобы постоянно ощущать себя настоящим участником «настоящей» жизни: «Жизнь — роман, и роман — жизнь». Мы знакомимся с ним, когда «Райскому уже за тридцать лет, а он ещё ничего не посеял, не пожал и не шёл ни по одной колее, по каким ходят приезжающие изнутри России». Он понял лишь одно: главное для него — искусства; то, что заставляет душу пламенеть страстным огнём. В таком состоянии духа Борис Павлович отправляется на каникулы в своё родовое имение имение, где сейчас живёт его двоюродная бабушка с двумя приемными дочерьми: Верой и Марфенькой.

Друг бабушки, Тит Никоныч, в восторге от красоты своей приемной дочери, Марфеньки: «Какая отменная девица! —это распускающаяся, так сказать, роза на стебельке, до коей даже дыхание ветерка не смеет коснуться!». Сам автор вкладывает в уста молодой девушки следущее описание цветка: « — Вот это розан вчера ещё почкой был, а теперь посмотрите, как распустился, — говорила она, с торжеством показывая ему цветок». После этой фразы идёт сцена между двумя героями: Райским и Марфенькой, девушка предлагает понюхать бутон главному герою. На предложение Райского пойти к обрыву, к Волге, девушка отвечает отказом: «…я близко не пойду, боюсь. У меня голова кружится… Бабушка велела об обеде позаботиться. Ведь я хозяйка здесь!…»

Роза, с которой сравнивается Марфенька автором, — очень светолюбивое и требовательное к уходу растение (поэтому нуждается в хорошем хозяине) с большими нежными и красивыми лепестками. Хорошо цветёт только на плодородной почве. Аромат роз способствует появлению хорошего настроения и устраняет гнев и злость. Вся причина в эфирных маслах, содержащихся в розе: доказано, что запах розового масла может повысить корковую активность мозга  —  участки, которые отвечают и на эмоциональное равновесие, и за познавательные процессы. Так, многие исследователи обнаружили антистрессорный эффект (Шутова С.В. Ароматерапия: физиологические эффекты и возможные механизмы). Ряд авторов отмечают выраженное противотревожное действие вдыхания запаха розы (Сетцер В.Н. Эфирные масла и анксиолитическая ароматерапия).

Действительно, Марфенька, в отличие от своей сестры Веры, очень жизнерадостная девушка, которой пока не коснулась «философия жизни». Всем тем, кто живёт рядом с ней или просто находится рядом, она дарит прекрасный «аромат», от которого каждый обретает душевное спокойствие, веру в жизнь и внутренне настраивается на получение только хорошей энергетики. Марфенька ещё ребёнок, воспринимающий мир только в белых и чёрных красках. Героиня вступает в пору взросления с таким чистым детским сердцем, способным любить каждого и верить только в лучшее. Марфенька обладает очень нежной душой, поэтому любое неосторожное слово или действие может легко нарушить внутреннюю гармонию, царящую внутри молодого создания. Когда Райский пытается «навязать» девушке своё понимание жизни, любви, она многое не понимает в его речах, ей чужда страсть, этот «ветер», который может подвести к пропасти и скинуть в неё. Эта девушка, как и роза, выросла на плодородной почве, под присмотром хорошего и ответственного хозяина — бабушки. Ей чужда дикая природа: Волга, обрыв, лес; Марфенька имеет большую тягу ко всему домашнему: она — главная по уходу за своим маленьким садом; также, как и роза — царица цветов, девушка — царица своего маленького мира, который ей создала бабушка, и далее ограды, установленной Татьяной Марковной, она боится ходить.

Вера же — полная противоположность сестры: « Что это за нежное, неуловимое создание! — думал Райский, — какая противоположность с сестрой: та луч, тепло и свет; эта вся — мерцание и тайна, как ночь — полная мглы и искр, прелести и чудес… Как она холодна и… свободна, не дичится совсем!.. Какая язвительная красота…Непроницаема, как ночь! Ужели её молодая жизнь успела уже омрачиться ?..» Пользуясь только теми цитатами, которые приводятся мной выше, уже можно составить полноценный внутренний облик старшей сестры Райского. Вера любит одиночество, и требует, чтобы это желание беспрекословно исполнялось. Она не подчиняется бабушке в такой степени, в какой это делает её младшая сестра. Взрослея, девушка начинает искать ответы на многие жизненные вопросы в книгах из библиотеки старого дома: она читает Спинозу, Вольтера, энциклопедистов, русских и западных романтиков и т.д. У веры бледное лицо, «бархатный черный взгляд», сдержанная грация, «невысказывающаяся сразу прелесть». Именно это и «сводило с ума» Райского: в погоне разгадать «тайну» своей старшей сестры он даже пытался открыто следить за ней и контролировать каждое её движение. Она рвется к новой жизни. Патриархальную, полуобломовскую, беспечную и бездумную жизнь она не приемлет: «…Да, это не простодушный ребёнок, как Марфенька, и не « барышня». Ей тесно и неловко в этой устаревшей, искусственной форме, в которую так долго отливался склад ума, нравы, образование и все воспитание девушки до замужества… Она чувствовала условную ложь этой формы и отделалась от неё, добиваясь правды…»

Предполагая, что жизнь двадцатилетней девушки уже была омрачена, молодой человек не заблуждается: незадолго до приезда Райского Вера встречается в саду с Марком Волоховым, откуда тот ворует яблоки. Марк является обобщенным образом революционно-демократической молодежи 60-х годов. Гончаров отмечает в Волохове ряд положительных качеств, например: силу характера, свободомыслие, искренность, прямолинейность. Это и привлекает Веру, но она резко отрицает его суждения о любви, семье, браке. Она верит в счастье и любовь не «на срок». Девушка стремится наставить Волохова на правильный путь, «переделать» нигилиста (как некогда Ольга Обломова), но это заканчивается трагично для неё: она «падает в обрыв», и символом её падения будут померанцевые цветы, брошенные ей в окно Райским — свидетелем очередной любви — ошибки в трилогии Гончарова. Эта борьба в душе Веры находит своё отражение и во внешности героини: тёмный бархатистый взгляд, каштановые волосы сильно контрастируют с «висками ослепительной белизны» и матовой белизной лица. После «обрыва» Райский замечает: «…Горячие, живые тоны в лице заменились прозрачной бледностью … «Это — лилия! Где прежняя Вера? Которая лучше: та или эта?…»». Появляется ощущение того, что светлая сторона одержала наконец победу.

Исходя из описания внешнего и внутреннего облика Веры, приведенного И.А. Гончаровым в произведении, можно заключить, что для полного воссоздания образа девушки писателю потребовался не один, а два цветка: черная и белая лилии. Ботаническое описание самого популярного гибрида черной лилии «Ландини» звучит следующим образом: цветы бархатистые, коричнево-каштановые, вертикально направленные, с черным глянцевым финишем. В итоге почти чёрные цветки добавляют загадочности и романтизма в ландшафтную композицию. Этот цветок можно по праву считать уникальной азиатской лилией. Черная лилия в саду гармонично смотрится в окружении роз и пионов контрастных оттенков. Некоторые садоводы утверждают, что «Ландини» хорошо выглядят и сами по себе, но все же именно в контрасте эти растения особенно богаты и гармоничны.

Если проводить аналогию между описанием лилии и образом Веры, то можно найти много схожих элементов: во-первых, личность девушки, рожденной в то время и решившей идти наперекор «обломовщине», отличающейся свободомыслием и свободолюбием, сама по себе уникальна, как и чёрная лилия, с которой связывается образ; во-вторых, весь внешний вид лилии почти полностью повторяет внешность главной героини: «… Глаза тёмные, точно бархатные, взгляд бездонный. Волосы тёмные, с каштановым отливом…- мерцание и тайна, как ночь — полная мглы и искр…», и в-третьих, Вера — полная противоположность Марфеньки (для сравнения с которой была избрана роза), и когда автор соединяет этих двух персонажей вместе, то получается контраст образов, который и помогает нам лучше понять характеры двух героинь, ведь, как известно, всё познается в сравнении.

Белая лилия нужна Гончарову для того, чтобы сначала показать борьбу добра и зла внутри девушки, а потом очищение души после «падения».

Став невольным свидетелем несчастливой любви Марка и своей кузины, ради мщения и насмешки герой тайно бросает в окно героини большой букет померанцевых цветов – непременный атрибут невесты, символизирующий еѐ чистоту и невинность, но вопреки этому вегетативному коду, «для Веры цветок становится символом еѐ вины, греховности» (9); не случайно, когда она заметила лежащий на полу букет, то, «кинув беглый взгляд на него, побледнела как смерть и, не подняв цветов, быстро подошла к окну» (3).

У Гончарова цветочный шифр играет важную роль в описании характера и настроения различных персонажей: образ Крицкой сопровождает жѐлтая далия, отсылающая к еѐ неверности, легкомысленности: « …- Желтая далия мне будет к лицу — я брюнетка! — советовала она…» (часть 3; глава 19); жених Марфеньки, такой же жизнерадостный, веселый, мечтательный молодой человек, приходит в дом Татьяны Марковны с пучком васильков или других полевых цветов: «…В комнату вошел, или, вернее, вскочил — среднего роста, свежий, цветущий, красиво и крепко сложенный молодой человек, лет двадцати трех,…с улыбкой… В руках у него был пучок васильков и еще что-то…» (часть 2; глава 8), но, Марфенька сказала, что эти цветы уже засохли и надо сорвать новых, на что Викентьев ответил согласием. Эта сцена помогает раскрыть два похожих друг на друга характера: они, как и полевые цветы вянут от однообразной жизни, им нужны постоянно новые, свежие впечатления. Когда бабушка впутывала Райского в поместные дела, он «зевал, смотрел… как летают стрекозы, срывал васильки», поэтому с уверенностью можно сказать, что часть характера Марфеньки есть и у него.

И.А. Гончаров «Обыкновенная история»

Статистический анализ позволяет определить, что одним из самых частотных фитонимов романах И.А. Гончарова является слово цветок (188 словоупотреблений, и не только как обобщѐнно-родовое наименование), которое 15 раз появляется в словосочетаниях большой жѐлтый цветок, жѐлтый цветок, жѐлтые цветы в романе «Обыкновенная история».

«Обыкновенная история» Гончарова была написана в 1847 году, и стала первым серьезным произведением писателя. Книга показывет, как изменяется мировоззрение главного героя — Александра Адуева под действием философии его дяди — успешного чиновника Петербурга, у которого сложилось, кажется, всё: и карьера, и фортуна, и личная жизнь, и отношения с высшим светом. Но, как окажется потом, его жизнь более походит на существование, главным девизом которого является фраза «делай дело и ни о чём не беспокойся». Эта повальная болезнь завладела уже всем Петербургом, и не пропустила юношу: из мечтательного, «живого человека» он стал более походить на бесчувственный «материал», способный только на действия «из расчета» для получения собственной выгоды. Сердце заменилось разумом: в нем уже нет места любви, состраданию, настоящей дружбе, это просто кусок льда. Сначала, когда Александр Адуев только приехал в город, его отношение к службе, к журнальной работе было следующим: «…Один вид этой грязи … пугает творческую думу, и она улетает, как соловей из рощи, при внезапном скрипе немазаных колес…» (часть 1; глава 4), но впоследствии его мнение резко меняется : « …Любезнейший дядюшка,… мне понадобились и служба и занятия; понадобятся, конечно, и деньги… Это общий закон природы, что молодость должна быть тревожна, кипуча, иногда сумасбродна, глупа и что у всякого мечты со временем улягутся, как улеглись теперь у меня…» (часть 2; глава 6), и в этом Александр признается, уже побывав снова в деревне, куда уезжал всё обдумать. Можно сделать вывод о том, что если философия «погони за чинами и регалиями» дотрагивается до юного чистого сердца, начинает затягивать в свой омут, то остаться прежним уже будет сложно.

Дядя Александра, как и сам юноша, не был рожден в «городе чинов», об этом свидетельствует письмо тётки племянника, присланное Петру Ивановичу (дяде) и рассказывающее нам о любви между ними. В нем впервые употребляется авором словосочетание «желтые цветы»: «…По гроб жизни буду помнить, как мы вместе, гуляючи около нашего озера, вы, с опасностью жизни и здоровья, влезли по колено в воду и достали для меня в тростнике большой желтый цветок, как из стебелька оного тек какой-то сок и перемарал нам руки, а вы почерпнули картузом воды, дабы мы могли их вымыть; мы очень много тогда этому смеялись. Как я была тогда счастлива! Сей цветок и ныне хранится в книжке…» ( часть 1; глава 2). Исходя из представленного писателем описания, можно предположить, что И.А. Гончаров имел в виду жёлтую кубышку. Вскоре после встречи с Марьей Горбатовой (тётей юноши) Петр Иванович уезжает в Петербург, где остаётся навсегда, а женщина впоследствии так и не выходит замуж, живя лишь воспоминаниями о первой и единственной для неё любви.

Немного об описываемом цветке: желтая кубышка — ядовитое растение, не любящее произрастать в грязных водоёмах с сильным течением. Кубышки не способны расти там, где есть более-менее сильное течение, так как их корневище слабо связано с почвой, и велика вероятность того, что растение будет вырвано из грунта речного русла. Также эти растения не переносят грязной воды: если экология водоёма заметно нарушена, то цветы начинают погибать.

Обобщая художественные образы и ботаническое описание, можно сказать следующее: желтая кубышка метафоризируется И.А. Гончаровым, используется для сравнения с чувством любви между Петром Ивановичем и Марьей Горбатовой. Дядя Александр в юности не выдержал напора «петербургского течения», оторвался от родной почвы и поплыл вслед за «богатой жизнью», которая привела его в «грязное» нравственно общество, думающее только о благах земных, и цветок, символизирующий первую любовь, завял внутри героя. Марья Горбатова хранила цветок кубышки, воспоминание о любви всю жизнь, жаль, что он только «отравил» её жизнь, лишив всех радостей семейной жизни. После последней встречи Петра и Марьи, если руководствоваться текстом, она больше так и не вышла замуж.

Л. Н. Толстой «Война и мир»

Лев Николаевич Толстой в своем произведении «Война и мир» показал, как меняются видение мира и образ мыслей Андрея Болконского, главного героя романа-эпопеи. Для раскрытия образа важен эпизод «Болконский и дуб».

Встреча Андрея Болконского и дуба происходит в трудные моменты жизни главного героя: разочаровавшись в Наполеоне, в войне и в себе самом, он не видит смысла своего существования. Внутренний монолог, который произносит князь Андрей после встречи с дубом, одиноко стоящим на краю дороги, позволяет герою задуматься над собственной жизнью и серьезно её обдумать от начала до конца.

«…Это был огромный дуб, с обломанными давно, видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками…Он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. «Весна. И любовь, и счастие! — как будто говорил этот дуб. — И как не надоест вам все один и тот же глупый, бессмысленный обман!»… «Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, — думал князь Андрей, — пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, — наша жизнь кончена!»» (т.II; ч.3; гл.I)

С такими мыслями едет Болконский в рязанские имения своего сына, отчаявшись найти хоть какой-нибудь смысл своей жизни, хот как-нибудь оправдать своё существование.

Но внутренний настрой героя меняется, лишь только он подъезжает к отрадненскому дому Ростовых (по опекунским делам рязанского именья князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем — графом Ильей Андреевичем Ростовым), рядом с которым наперерез его коляски пробегает черноволосая, жизнеррадостная девушка — Наталья Ростова. В этот момент в сердце героя зарождается пока ещё смутно ощутимое чувство любви к ней. Наташа пробуждает в Андрее Болконском заснувшие чувства, и, по дороге обратно князя занимают уже далеко не такие мрачные мысли: он начинает думать о том, что «…жизнь не кончена в тридцать один год…», а только начинается, что он может одарить всех счастьем и жить вместе со всеми, веря и надеясь на лучшее.

Проезжая снова мимо старого дуба, князь не сразу узнаёт его: «… «…- Да где он?» — подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и, сам того не зная, не узнавая его, любовался теем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца…» (т.II; ч.3; гл.III)

Именно судьба старого дуба сравнима с жизнью Андрея Болконского: душа героя была, как кора дерева, покрыта «старыми болячками»; князь считает, даже не считает, он чувствует, что он слишком совершенен, поэтому, как дуб возвышается над березами, так Андрей Болконский возвышается над другими людьми, он, как и дуб, умнее и мудрее своего окружения (что неудивительно, так как князь из рода людей, полагающихся целиком прежде всего на разум, а не на сердце), поэтому дуб выглядит сердитым стариком, чья жизнь подходит к концу, а князь таковым себя чувствует. С цветами и травой под дубом автор отожествляет самых близких людей для Болконского, которых он тоже ставит ниже себя (княгиня Лиза, Пьер Безухов). Усталость от жизни, порожденная её монотонностью, которая нередко встречается в разных романах 19 века, находит своё отражение и в романе-эпопее Л.Н.Толстого.

Известно, что в коре, древесине, корнях дуба много веществ (дубильные вещества), которые подавляют развитие микроорганизмов, в том числе и почвенных. Значит, под кроной дуба почти мертвая почва. Культурные растения желательно сажать за пределами кроны дуба. Если провести аналогию с Андреем Болконским, то можно заметить следущее сходство со свойством дуба: его первая жена умерла в родах, оставив после себя сына, а следующей невесте, которая так и не стала его женой, потому что главный герой решил, что лучше умереть, чем жить дальше, пришлось многое выстрадать. Получается, что люди, которым он дарил свою любовь, стали скорее более несчастными, нежели счастливыми. Можно сказать, что он медленно «отравлял» их жизнь. В поисках смысла жизни он обращал внимание всё чаще внутрь себя, не замечая того, что кто-то нуждается в его поддержке, помощи. Согласуя все действия с разумом, он забывал о немаловажных чувствах к другим людям. К сожалению, данная проблема всегда будет актуальна, потому что многие люди, пытаясь усовершенствовать самого себя, забывают о близких: родных, друзьях, без которых невозможно стать лучше и чище.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гончаров И. А. Обломов: роман: в 4-х частях // Собрание сочинений: в 8-ми т. М.: Гос. изд-во худож. лит., 1952-1955. Т. 4

2. Гончаров И. А. Обрыв: роман: в 5-ти частях [Части I-II] // Собрание сочинений: в 8-ми т. М.: Гос. изд-во худож. лит.,

1952-1955. Т. 5

3. Гончаров И. А. Обрыв: роман: в 5-ти частях [Части III-V] // Собрание сочинений: в 8-ми т. М.: Гос. изд-во худож. лит.,

1952-1955. Т. 6

4. Гончаров И. А. Обыкновенная история: роман: в 2-х частях // Собрание сочинений: в 8-ми т. М.: Гос. изд-во худож. лит.,

1952-1955. Т. 1

5. Карамзин Н.М. Бедная Лиза // Карамзин Н.М. Избранные произведения. В 2 тт. Т.1 — Москва; Ленинград : Художественная литература, 1964. — С. 605-621.

6. Муравьёв В. Н. М. Карамзин и его повесть «Бедная Лиза» // Н.М.Карамзин «Бедная Лиза». М.: Школьная библиотека,1957. – С. 3 — 10

7. Толстой Л.Н. Собрание сочинений. В 12-ти т. Т. 5. М., «Худож.лит.», 1974.

8. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем. В 28 т. Письма. Т. 3. М.; Л., 1961.

9. Тургенев И.С. «Записки охотника. Накануне. Отцы и дети». Издательство «Художественная литература» Москва 1971

10. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Т. 6. М.: «Наука», 1981.

11. Чехов А.П. «Повести и рассказы» . Полн.собр.соч. и писем : В 30 т. Сочинения : В 18 т. Т. 1-10. М., 1974-1977.