О Юрии Витальевиче Мамлееве можно сказать очень многое. Я поделюсь своими отдельными впечатлениями, замечаниями, мыслями, заведомо отказываясь от какой бы то ни было попытки системного взгляда на эту грандиозную фигуру русской культуры, русской мысли, русской философии и русской литературы.
Для меня Юрий Мамлеев предстаёт в двух обличиях.
Есть Мамлеев, который был для меня источником колоссального метафизического вдохновения. Тот, кто всё во мне изменил, всё вывернул наизнанку. Как в шаманской инициации, когда духи вытаскивают внутренние органы посвящаемого, скелет делят на отдельные составляющие, вываривают в котле, а потом составляют заново. Как правило, в такой новой композиции возрождённого после инициации неофита, у него в теле недостаёт какой-то детали, а что-то является лишним. Например, иногда вместо ключицы вставляют медную пластину. Или не хватает ребра. Или появляется дополнительный сустав. Нечто подобное произошло со мной, когда я впервые прочитал произведения Мамлеева. Меня как будто духи сварили и восстановили заново. И что-то в моей конституции оказалось лишним, а чего-то уже не было. Во всяком случае, я перестал быть таким, каким был до знакомства с Мамлеевым.
Этот «первый» Мамлеев пришёл ко мне в виде текстов. Сначала в виде «Шатунов», которых издали мои друзья Сергей Жигалкин, Игорь Дудинский в самом начале 80-х. В книге было предисловие Игоря Дудинского, которое называлось «Письмо молодому интеллектуалу». И оно начиналось так: «Дорогой Саша…» И дальше Дудинский, как представитель южинского круга, мамлеевского салона, того, что иногда называют «шизоидной» культурой 60-х–70-х, описывал своё посвящение «Шатунов» новому поколению — в моём лице. От лица южинцев он обращался в моём лице ко всем тем, кто не застал период мамлеевского салона, но кто примкнул на следующем этапе, когда Юрий Витальевич уже давно был в эмиграции… И превратился в миф! Любые рассказы о Мамлееве от людей, которые его знали, которые участвовали в том периоде жизни, воспринимались как чистая мифология. Наверное, приблизительно так древние греки передавали события Троянской войны или путешествия Одиссея. Как Мамлеев шёл по улице, как жена распускала ему носки, чтобы не жали, какие фразы в какой ситуации говорил. Всё это были элементы мифа о Мамлееве, этого огромного, часто пьяного человека, нежным голоском шептавшего своим собутыльникам метафизические откровения, поглаживая себя по брюху барскими ладонями.
Гейдар Джемаль рассказывал историю, как однажды поздним вечером он сидел дома, в квартире на первом этаже, и читал. И вдруг услышал извне шевеление, словно кто-то стучался в окно. Гейдар Джахидович вышел — на улице настоящая московская зима (тогда ещё зимы были настоящие русские, это было советское время, но многое от Древней Руси, в частности, снег, ещё оставалось) — сугробы, лёгкая позёмка, жёлтые фонари и… ничего и никого. Гейдар Джахидович возвращается домой к чтению какого-то философского трактата. Через некоторое время всё повторяется. Опять что-то ворочается по ту сторону окна и раздаётся то ли приглушённый стук, то ли просто попытка постучать в окно с той стороны. Он подходит к окну и ничего не видит: тот же самый русско-московский снег, тусклое освещение, которое превращает тени от сугробов или деревьев в выразительно зловещие фигуры. Опять никого! Третий раз, когда это повторяется, Джемаль уже понял, что надо быть более бдительным. Он решает подождать у окна, посмотреть, что же происходит. Наконец, он видит, как из-за сугроба в жёлтом свете московских фонарей появляется фигура очень толстого и очень пьяного человека, похожего то ли на тень, то ли на бегемота в шапке, который подходит к дому, с трудом преодолевая инерцию тяготения. Его явно тянет в разные стороны московский пейзаж. Существует множество аттракторов, которые хотели бы заполучить эту тушу себе в объятья. И вот этот толстый человек (а человек ли он?) доброжелательно, но немного зловеще в силу своей неопределённости, приближается к окну Джемаля и стучит. И опять под влиянием неких сил, от которых он только что с трудом вырвался, откатывается и кубарем летит в сугроб. Потому что усилие, которое он делает для того, чтобы постучать в окно другу, оказывается слишком сильным, он теряет равновесие и укатывается за пределы видимости. Так была разгадана тайна этого стука… Это Юрий Витальевич Мамлеев решил навестить Гейдара Джахидовича Джемаля. И пытался это сделать вопреки состоянию такого фундаментального, метафизического и физического опьянения, в котором пребывал. Гейдар Джахидович открывает дверь и приглашает друга к себе. И через некоторое время из-за порога раздаётся голос одновременно с мурлыкающе нежными и зловещими интонациями о том, что всё ужасно, всё кончилось, конец света наступил. С такими причитаниями Мамлеев, как клубок белоснежной тьмы, вкатывается в квартиру Джемаля, выпивает чайку, продолжая беседу, которая никогда не кончалась.
Этот Мамлеев, с которым я познакомился заочно, через легенды и произведения, был абсолютно живым для меня. Мамлеев ранних рассказов и «Шатунов» — как Падов, отчасти как Извицкий и прочие его герои. Пусть не как Фёдор Соннов, но как тот, кто знаком с Фёдором Сонновым не понаслышке. Это голос из Ничто, беседующий на помойке с ангелом, проходящим этапы инволюции от высших сфер к низшим.
Друг Мамлеева — поэт, мистик Валентин Провоторов — вероятно, от желания передать следующему поколению некоторые ключи к метафизике, снабдил меня тремя толстыми папками мамлеевского архива. Вынужден признаться, что с миссией хранителя я не справился. Эти папки изъяли во время обыска в 83-м году и не вернули потом, несмотря на все мои требования. Я переживаю это как собственный провал, хотя все эти тексты сейчас опубликованы. Мамлеев, когда приехал и мы с ним очно познакомились, просил меня не предпринимать никаких действий, чтобы восстановить этот архив. Он говорил: «Всё есть, всё есть, это я на всякий случай сохранял, у меня было несколько копий, некоторые я увёз с собой за границу…» Но всё равно жалко, потому что эти три папки мне дали очень многое.
Мамлеев, который жил в рассказах, в свидетельствах и историях Евгения Головина, Гейдара Джемаля, Игоря Дудинского, Валентина Провоторова, Владимира Степанова, оказал на меня грандиозное влияние.
Я не был непосредственно причастен к Южинскому кружку, поскольку тот перестал существовать с эмиграцией Мамлеева, в начале 70-х годов, когда я был ещё ребёнком. И дома, где собирались южинцы, давно уже нет: его ещё до эмиграции Мамлеева разрушили и, соответственно, Южинский кружок как таковой перестал существовать. Да, и существовал ли он? Просто Мамлеев в своей коммунальной квартире собирал людей, которые пошли разными путями. Самым важным был не сам кружок, даже не какие-то отдельные его члены, но дух. И вот дух Южинского я застал, я знаю его. Пусть это был результат некромантии, то есть вызова души потустороннего Мамлеева. Но это было очень живо, и можно было воспринимать как прямой и очень фундаментальный, очень серьёзный, очень основательный опыт.
Я разбирался с каждой строчкой его произведений. Первую статью о Мамлееве я написал в начале восьмидесятых. Она потом потерялась, но стала для меня некоторой вехой в попытке собраться с мыслями и придать им какую-то первую законченность. Называлась статья «Мэтр боли №2» и была посвящена рассказу «Боль №2», который я интерпретировал метафизически. С Мамлеева и начался мой путь в составлении слов в литературе, в философии. И до сих пор я прекрасно помню тот свой анализ рассказа.
Для меня Мамлеев был посвятителем. Юрий Витальевич изначально предстал не как человек, а как дух, живущий в мифе, живущий в тексте, живущий в мыслях, живущий в моих снах. Как дух, как Ид (Оно) Фрейда, как бессознательное мира и того, что больше, чем мир. Огненный шар откровения. С ним я живу всю жизнь. И я с ним соотношу себя, я осмысляю, проживаю этого Мамлеева. Он был настолько невозможен, настолько запределен в 80-е, что, казалось, речь идёт о герое древнегреческого эпоса. И когда кто-то сказал, что Мамлеев приехал, что Мамлеев снова в Москве, это было сродни тому, что Одиссей вернулся после своих странствий. «Идите, встречайте Одиссея!» — настолько невероятной была новость. Мамлеев появился, но как он может появиться? Как может появиться, например, герой Лотреамона Мальдорор. Да, он живее всех живых. Да, он очень пронзителен, ярок, но… Или же к вашей гавани пристал «Пьяный корабль» Рембо. Что вы скажете, если вам сообщат такую новость? Наверное, вы скажете, что это остроумно, психоделично… Но это из серии мистификаций. И Мамлеев, который «вернулся из эмиграции», — это чистая мистификация. Помню, что мы ходили к знаменитому коллекционеру Леониду Талочкину. Игорь Дудинский говорил: «А сейчас я покажу самое-самое парадоксальное, что только может быть!» Это была картина великого художника Пятницкого. А Владимир Павлович Пятницкий — это Мамлеев в облачении живописца. Он не просто иллюстрировал что-то мамлеевское или околомамлеевское. Он принадлежал к той же реальности. Пятницкий был погружён и посвящён в миры тёмных русских духов второй половины ХХ века. В миры, которые фиксировал, открывал, интерпретировал и возводил к метафизическим корням Юрий Мамлеев. Картины Пятницкого были сногсшибательны, невероятны. Они шокировали. И вот пробираемся мы сквозь другие работы в квартире Талочкина к картине Пятницкого, которая называлась «Девочка, читающая Мамлеева». Это уже был парадокс, потому что девочка, читающая Мамлеева — это сочетание несочетаемого. То, чего не могло быть. Потому что книг Мамлеева не могло быть, как не могли существовать книги, написанные, например, Мефистофелем или князем Гвидоном. Книга Мамлеева тогда воспринималась как книга, написанная духом, мифологическим персонажем. И часть обложки на картине «…млеев» это было самое точное описание того, что с нами происходило, когда мы смотрели на эту картину. Мы млели и блеяли, не узнавали самих себя. Эта картина была сама по себе мистификация. Потому что девочка не может читать Мамлеева. Таких девочек нет! И такого Мамлеева нет, потому что он писал не то, что не для девочек… Он совершенно очевидно писал не для людей! Так что картина Пятницкого воспринималась как ещё одна мистификация, только художественная.
Вот в каком статусе Мамлеев существовал для меня. Думаю, что схожим образом он существовал для тех, кто его знал. Потому что, уехав, он покинул этот мир, он покинул пределы московского бытия. Он покинул область того онтологического региона, в котором продолжали существовать его герои, его свидетели, его последователи, узкий круг его посвящённых. Пожалуй, его отсутствие было сродни незанятому месту у рыцарей Круглого стола. И это место, пустое кресло «Мамлеев», в котором ещё чудились очертания крупного, мягкого, смотрящего злыми глазами бездны на окружающих человека, было важнее, чем занятые места. Но это была лишь галлюцинация, лишь воспоминание или… призрак. Вместе с тем как призрак, как отсутствие, он наполнял это место невероятным насыщенным содержанием. Мамлеев присутствовал среди нас, он нас аффектировал, он на нас влиял. Мы к нему обращались, мы его изучали. Это был Мамлеев №1. Он жил, живёт, он есть.
И вот Мамлеев приезжает. И вот тут я познакомился со вторым Мамлеевым. Мы сидели у Джемаля, на Каховской. Он говорит: «Сейчас придёт Мамлеев».
Это точно ожидание появления Мальдорора. Сам Джемаль насторожился. Хотя это всегда был очень спокойный, очень мужественный человек. Но было видно, что и он нервничает… Потому что это как столкнуться с чем-то невероятным. Пустое кресло «Мамлеев» сейчас будет заполнено, что-то произойдёт.
А вот дальше начинается уже второй Мамлеев.
Заходит. Чуть ли не из аэропорта, вернувшись в Москву из Франции, Юрий Витальевич поспешил к Джемалю, как к своему тайному кругу, к своим ближайшим людям.
И то, что не могло произойти, то, что было исключено — произошло. Просто потому, что Мамлеев уехал навсегда и насовсем. А остальные остались здесь, тоже навсегда и насовсем. И это оставление Мамлеевым Москвы сделало Москву тем, чем она была без него. И для нас, оставшихся, из этой Москвы не было выхода. Он ушёл, а мы остались. Без него. То, что он по ту сторону, а мы — по эту, тоже придало нашему бытию в 80-е годы какое-то особое измерение. Это был безмамлеевский мир. С отъездом Мамлеева ушло что-то фундаментальное, и ушло безвозвратно. И мы не могли перейти туда, а он не мог прийти сюда.
И вот он приехал. Мамлеев вошёл в квартиру, окинул её взглядом, пробормотал Джемалю на ухо какую-то фразу. Гейдар Джахидович потом говорил, что был поражён, поскольку Мамлеев назвал приблизительную стоимость его скромной «хрущёвки». Джемаль ожидал от него всего, чего угодно, только не этого.
И дальше мы немедленно вступили в диалог, с того же места, на котором он прервался, но всё было не то. Это был второй, следующий Мамлеев. Вот этого Мамлеева я знал — мы с ним дружили, интересно и глубоко говорили, вместе выступали, устраивали лекции в Новом университете. С ним у меня были очень интенсивные, долгие и прекрасные отношения.
Но это было другое. И то, что он писал и публиковал, — это было другое. Я даже не знаю, в каком смысле «другое»… Просто есть два Мамлеева. Я знал двух Мамлеевых, двух совершенно разных метафизических существ. Мамлеева, того, которого я знал, не зная его, и он для меня был всем. И Мамлеева, которого я знал, Мамлеев, который вернулся из эмиграции… Но это был другой человек. Такое впечатление, что это был конспект Мамлеева. Одно дело — литературное произведение, другое — его пересказ или толкования.
Это чувствовал я, не знавший его. И старые друзья удивлялись «новому» Мамлееву. Почти все они сейчас ушли, все там… Но был момент, когда все были в этом мире, а Мамлеев уже не был первым Мамлеевым. Было удивление: кто же приехал?! Что произошло на Западе?!
Гипотезы были самые разные. Начиная с того, что он получил некое особое посвящение, до экстравагантных версий, что кто-то похитил часть Юрия Витальевича, как сам он умел делать в инициатическом опыте. Что-то произошло в Америке или во Франции и превратило Юрия Витальевича в некоторый антипод самого себя. Вроде бы, в нём всё было прежнее. Мамлеев привёз чемодан своих произведений. Он говорил на те же темы. Он так же блестел жёлтым взглядом, но это было другое… Вообще другое!
Мне кажется, кто-то из наших даже спрашивал Мамлеева: «Юрий Витальевич, а расскажите, почему так? Почему уехал один человек, а вернулся другой? Паспорт тот же, та же внешность. Ну похудели раза в три, пить перестали. И изменились, но мало ли кто изменился…» Конечно, возраст, опыт, история меняют. Но и Головин, и Джемаль, и Степанов были и ушли такими же. Каждый, наверное, ушёл в свою сторону. Но, по крайней мере, до ухода все были теми же.
А Мамлеев стал другим. И это «возвращение Одиссея», «явление Лотреамона» остаётся для меня загадкой. Было, признаюсь, некоторое разочарование. Я не знал Мамлеева, я достроил его личность по рассказам и произведениям. И я был несколько разочарован, когда увидел образец. Это можно было бы понять, если бы речь шла только обо мне. Но то же самое чувствовали и те, кто прекрасно его знал до эмиграции.
Пролил ли вернувшийся Мамлеев свет на самого себя прежнего? Я бы сказал — нет. Мне казалось, что в своих новых произведениях, которые очень напоминали раннего Мамлеева, он пытался себя замаскировать. То есть он себя воспроизводил, но маскировал главное. У Мамлеева №1 было метафизическое жало. Это нечто, что проникает в твоё сердце, в твою суть, и всё в тебе меняет. Прикосновение метафизического жала ни с чем не спутать. Когда весь мир просто рушится. Будто лёд охватывает твоё сердце, и оно прекращает биться. Ты есть, но тебя уже нет. Или кто-то в тебе вместо тебя. Читая «Шатунов» с любой страницы, можно понять, о чём я говорю. Речь идёт не о чёрном юморе, не о стилизации метафизических проблем в простонародный инфернализм, как подчас можно воспринять Мамлеева. Вопросы бытия, духа, жизни и смерти, Бога и человека, времени и пространства ставились в книге так брутально, как бы без всякого подхода и учёта наших ограниченностей. Словно какая-то гигантская гиря давила хрупкое строение нашего воспитания, наших предрассудков, просто сметая всё. Или, например, в рассказе «Утопи мою голову» история бытового недоразумения приобретает всё более и более инфернальный характер. Тексты Мамлеева вводят нас в совершенно умопомрачительную проблематику и оставляют там. И ты уже не можешь вернуться. Человек остаётся с выпученными глазами или открытым ртом, который так до конца жизни, строго говоря, и не может закрыться. Мамлеев производил на людей тонкой организации настолько ошеломляющее впечатление, что у них всё переворачивалось. Гейдар Джемаль рассказывал, что в юности он был гегельянцем. Ещё подростком он прочитал всего Гегеля, видел мир насквозь как некоторую систему движения Абсолютного Духа, распознавая его складки, хитрости, переплетения в любой точке мира. Вдруг он встречает Мамлеева и поражается. Потому что в центре его философии вдруг разверзлась бездна. И эта бездна — результат прикосновения мамлеевского жала. Как Джемаль рассказывал, познакомившись с Мамлеевым, он вернулся домой поздно ночью. И в полном ошеломлении написал: «Я отказываюсь от всего, что я знал. У мира нет рассудочного основания, мир — это абсолютное безумие. И отныне мне предстоит иметь дело с ним в этом качестве». Вот так Мамлеев поражал уже искушённые метафизикой, искушённые философией, искушённые культурой умы. Он осуществлял полный переворот. И так же его воспринимали и те, кто был менее вовлечён в метафизику, но более эстетически ориентирован. Чем глубже был дух, тем глубже проникало жало Юрия Мамлеева. Если у человека была душа, она была поражена. Только полностью предметные люди воспринимали Мамлеева как нечто непринципиальное. Часто рассказывали историю о том, как Мамлеев читал свои рассказы в большой компании, в которой были не только южинцы, но и обычные интеллигенты. Один инженер, который пришёл со своей девушкой, бледнел, грустнел, его лицо искривлялось всё больше и больше. И в какой-то момент он вскочил и заорал: «Чудовище! Что вы делаете?! Вы унижаете человека! Вы показываете безнадёжность нашего бытия! Этого не бывает! Вы всё придумали! Вы не достойны целовать… мои ботинки!» Мамлеев немножко перекосился своим пухлым лицом. В нём зажёгся странный, почти фиолетовый свет, и он очень нежно пробормотал: «А вот и достоин!» И полез под стол целовать ботинки инженеру. Этот жест не просто юродство, не просто дендизм. Это жест, который так же невозможен, как и всё остальное. То есть эта реакция существа, сотканного из стихии потустороннего, которое вдруг оказывается лицом к лицу с инженером. Датировать это невозможно, потому что это событие вне времени. Оно в каком-то смысле происходит здесь и сейчас.
Единственный человек, на мой взгляд, который за пределами России как-то понял Мамлеева, был Жан Парвулеско. Кстати, нас познакомила переводчица Мамлеева Каррер д’Анкос. И Парвулеско спросил: «Александр, скажите, пожалуйста, то, что пишет Мамлеев в «Шатунах», имеет какое-то отношение к действительности, хотя бы отдалённое?» Я ответил: «Да, там всё, слово в слово — правда. Это чистая документированная реальность, документальный роман». У Парвулеско что-то в глазах сверкнуло. Это был взгляд, в котором было нечто от даков, Замолксиса, Лучиана Благи, Аде Кулиану или Чорана, взгляд, в котором вспыхнула вся румынская метафизика в одно мгновение. Он сказал: «Так я и думал! Я говорил себе, «Жан, это настолько невероятно, что это может быть только правдой! Только чистой правдой». Настолько это невозможно, что либо это абсолютная реальность, либо этого просто не могло быть. Вот такая парадоксальная реакция на Мамлеева.
А Мамлеев, который приехал, был другим. Он этого жала не имел. Он помнил, что жало было у него, но от этого ему было не по себе. И когда ему говорили: «Юрий Витальевич, вы же ужасный были…», Мамлеев, поглаживая кота, улыбался, хитро прищуривался и говорил: «Ну, бывал, да… случалось… Ну, вы не волнуйтесь. Теперь всё по-другому. Теперь Россия-матушка, всё хорошо!» И переводил разговор на другую тему, по-мамлеевски также странную или имеющую некий подвох, но уже… без жала. То есть Мамлеев стал безопасным. С ним можно было общаться любому инженеру. Что бы он ни говорил, что бы он ни читал. И никто не возмущался. Мамлеев перестал быть метафизически токсичным.
Вот поэтому моё повествование о Мамлееве делится на две части. На Мамлеева, который был и которого я не знал, и Мамлеева, которого я знал, но которого не было. Я не хочу выносить какой-то вердикт относительно Юрия Витальевича Мамлеева. Не хочу строить гипотез относительно того, что с ним произошло на Западе. Я оставляю своё личное свидетельство.
Обращаюсь к молодым интеллектуалам, которые захотят открыть для себя Мамлеева. Во-первых, открывание Мамлеева — это самое естественное, что может быть. Почему бы не хотеть понять, кто мы, откуда мы, куда мы, зачем мы. Неестественно — избегать этого, быть бесчувственным к бытию. А быть потрясённым, разорванным, поражённым присутствием в этом мире как раз более чем естественно.
Во-вторых, доступ к Мамлееву может быть обнаружен, если провести различие, о котором я говорил. Скоро не останется никого, кто скажет: «Мамлеев до эмиграции и Мамлеев после — два совершенно различных метафизических модуса бытия». Одно даст интерпретацию другого, они переплетутся до неузнаваемости, и пиши пропало. Если исчезнет первый Мамлеев, то и второй Мамлеев будет непонятен. Конспект имеет свою онтологию, но именно в качестве конспекта. То, что оригинал уехал, был жест оригинала. И это был оригинальный жест, именно в этом смысле он и имеет значение. Вернулась копия. Копия тоже очень важна. Может быть, так же важна, как оригинал. Но это копия…
В этом и смысл трёх папок с рукописями Мамлеева, которые я утратил. Ведь если мы что-то утрачиваем, это тоже имеет определённый смысл. Во-первых, всё утраченное может найтись. Во-вторых, если мы что-то утрачиваем, значит, у этого тоже есть какое-то основание. Поэтому Мамлеев был утрачен. И существует, как нечто утраченное. И если мы обретём утраченное, мы должны обрести его как то, что нам недоступно. К этому надо прорываться — вот что важно. Важно — метафизическое жало.
Но для начала Мамлеева надо разделить на две части. И одна из частей имеет признак утраченных рукописей. Да, они есть. Да, они опубликованы. Правда, Мамлеев процензурировал их. Это тоже интересный момент. Мамлеев не имел никакой надобности что бы то ни было цензурировать в тех рукописях, которые были у меня. Потому что тогда было очевидно, что они не могут быть напечатаны никогда и ни при каких обстоятельствах. Он писал не только «в стол», он писал по ту сторону стола, по ту сторону жизни, по ту сторону смерти. Он писал, может быть, для ангелов, для чертей, для людей совершенно других эпох и планет. Между Мамлеевым и его читателями находились космические галактики и миллиарды световых лет. Поэтому он их никак не стилизовал для публики. Потому что публики не могло быть. В этом и был парадокс картины «Девочка, читающая Мамлеева». То есть это было литературное творчество, направленное в никуда. Даже не в помойку. Ещё дальше! На самое последнее дно бытия! Может быть, поэтому они были утрачены.
В этих папках были подчас такие обороты, которые я потом не нашёл в тех же рассказах, опубликованных Юрием Витальевичем. Он их заретушировал, зацензурировал. Он провёл огромную работу по превращению рукописей, обращённых к товарищам-инопланетянам, в обращённые к обычному читателю. Он вежливо и добродушно придал им более мягкий оборот. Где-то даже изъял фрагменты, дополнил чем-то ободряющим. Он не сильно исказил своё раннее творчество. Но поработал над ним, изобразив, что это «для вас». Однако это всё равно написано не «для вас», но для совершенно другого типа существ.
И если молодые интеллектуалы заинтересуются этим, то надо сделать усилие. И разделить творчество Мамлеева на две части — раннее и после поездки. И лет на 5–6 забыть позднее творчество. Пожить только с ранним Мамлеевым.
Может быть, для позднего Мамлеева ещё не пришло время. Потому что нельзя миновать какой-то этап и перескочить через целый лестничный пролёт. Надо двигаться постепенно, последовательно. Давайте начнём с раннего Мамлеева и не будем спешить переходить к позднему. Потому что между ними есть разрыв. Преодолел ли сам Мамлеев этот разрыв, я не знаю. Это его тайна. Там, где он сейчас, наверное, он знает это. А может быть, до сих пор этот разрыв преодолевается.
Мамлеев — это настолько метафизически богатая действительность, богатая парадоксами, гранями свободы, глубиной откровений, степенью ужаса, что всё это требует целых эонов, долгих, долгих возможностей сосредоточиться, продумать. Нужно ещё пару вселенных для того, чтобы промыслить, пройти те темы, которые были подняты Мамлеевым, Джемалем, Головиным и всеми Нашими в фундаментальном смысле.
Раннего Мамлеева достаточно на много-много поколений. Это не может быть задачей одного поколения, это не может быть задачей культуры. Поскольку это больше, чем поколение, больше, чем культура. Мамлеев заглянул в те закоулки метафизики, которые открываются или обнаруживаются только в экстремальных ситуациях. В манифестированном мире, при всём множестве мест и времён, есть совсем ограниченное количество уникальных моментов, ракурсов, с позиции которых можно заметить те расколы, те проблемы, те несоответствия в структурах глубинной метафизики, которые заметил и тематизировал в своём творчестве Мамлеев. Поэтому Мамлеев — это настоящая щель в Абсолюте, которая разверзлась на какое-то мгновение и была зафиксирована. Если угодно, было описано это мгновение обнаружения некоего несоответствия не сходящихся на самой глубине метафизической действительности концов. В самой метафизике что-то повернулось не тем боком, было задокументировано… и снова исчезло! Вот поэтому Мамлеев как совершенно неисторичное, не связанное ни с какими историческими элементами существо — необязательный свидетель. Свидетель, который свидетельствует о чём-то настолько невероятном, что лучше бы об этом вообще никаких свидетельств не осталось. Лучше бы их стереть из истории. Но в нас всегда есть тот дух, который недоволен законченными системами, который хочет чего-то большего, который вдохновлён только невозможным, только невероятным. И движется, и желает только того, что просто никогда не может случиться. Мамлеев — это пример того, что случается то, что не может случиться. Написано то, что не должно быть в этих обстоятельствах написано. Сказано то и таким образом, что не имеет никаких шансов. Даже с точки зрения самой полной теории вероятности не имеет шансов быть сказанным. И это сказано! Вот что такое Мамлеев! Это чудо, это совершенное интеллектуальное чудо.
Таково моё свидетельство о Юрии Витальевиче Мамлееве.
Народный артист России, режиссер, сценарист и педагог ушел из жизни 13 декабря, ему было 77 лет.
На фильмах Сергея Соловьева, полных доброго, тонкого юмора, выросло несколько поколений. Практически все они стали по-настоящему народными — цитаты из «Ассы», «Ста дней после детства», «Дома под звездным небом» и других картин давно вошли в повседневную речь. Начав работать на «Мосфильме» в 1969 году, он дебютировал двумя новеллами в киноальманахе «Семейное счастье» по рассказам Антона Чехова. Любовь к русской классике отразилась на всем его творчестве — фильмы режиссера, снятые по оригинальным сценариям, так или иначе касаются тем, которые волновали литераторов XIX века.
Сегодня, вероятно, многим захочется пересмотреть любимый фильм Сергея Соловьева. В материале mos.ru — 10 важных картин.
«Сто дней после детства» (1975)
Советский мальчик Митя с дореволюционной фамилией Лопухин отдыхает от учебного года вместе с товарищами по школе в старинной усадьбе, где время, кажется, остановилось где-то в начале XIX века. Вдохновившись атмосферой, пионервожатый (Сергей Шакуров) предлагает поставить спектакль по «Маскараду» Михаила Лермонтова. Вникая в текст пьесы, Митя вдруг начинает смотреть на все иначе. Дискотека кажется ему балом, девочка, в любви к которой он боится признаться сам себе, — гением чистой красоты. А сам он примеряет образ Печорина — дерзит, иронизирует и делает глупости. Репетиции заканчиваются ссорами, сценами ревности и неожиданно серьезными разговорами о любви и искусстве.
Фильм «Сто дней после детства» стал одним из лидеров проката 1975 года. Эту добрую лирическую картину оценили и за рубежом: на Международном кинофестивале в Берлине он завоевал «Серебряного медведя», а также серебряную медаль Международного кинофестиваля в Авеллино (Италия). Пересмотреть его стоит и сегодня — ради музыки Исаака Шварца, солнечных зайчиков, пойманных камерой оператора Леонида Калашникова и удивительной игры юных актеров. Одну из главных ролей исполнила дебютантка Татьяна Друбич, впоследствии снявшаяся во многих картинах Соловьева.
«Спасатель» (1980)
Тему влияния на подростков школьной программы литературы продолжает фильм «Спасатель». Ася (Татьяна Друбич) закончила школу, поступила в институт, вышла замуж за одноклассника и вдруг осознала, что влюблена в другого. Асин муж ничего не понимает: он хорошо зарабатывает, любит ее, чего же ей не хватает? Другой их одноклассник, Виля (Василий Мищенко), никуда не поступил и собирается в армию, а пока работает спасателем на пляже и мучается, чувствуя себя виноватым: он подло поступил с одной хорошей девушкой. Все эти чувства разбудил во вчерашних школьниках кинематографист Вараксин (Александр Кайдановский), приехавший снимать документальное кино об их учителе литературы Ларикове (Сергей Шакуров).
«Наследница по прямой» (1982)
Девочка Женя (Татьяна Ковшова), страстная пушкинистка, очень взволнована своим открытием: вполне вероятно, что она потомок Александра Пушкина. У поэта, возможно, был роман с одной из ее прапрабабушек во время его пребывания в Одессе. Доказательство — письмо Пушкина к неизвестной, написанное в Одессе летом 1823 года.
В теорию Жени не верит никто из взрослых, пока в гости не приезжает из Москвы друг родителей с 18-летним сыном Володей (Игорь Нефедов). Скучающий в отсутствие более подходящей по возрасту компании юноша сперва подыгрывает Жене. Но потом, увлекшись интересной девушкой Валерией (Татьяна Друбич), Володя старается отделаться от маленькой подруги. Женя, воспитанная на литературе романтизма, сначала горько переживает разочарование в первой любви, а потом решается на месть. И тут ей приходит на помощь сам Александр Сергеевич (Сергей Шакуров) — в плаще, цилиндре, при бакенбардах и с добрыми отеческими наставлениями.
«Асса» (1987)
(2).jpg "По рассказам деда есть одна легенда о шальной цыганке текст")
В 1986 году Сергей Соловьев взялся за съемки фильма, который стал одной из важных вех в истории отечественного кино. Музыкальная драма об оказавшихся в любовном треугольнике молодой медсестре Алике, ее влиятельном любовнике Крымове и бедном музыканте-авангардисте Бананане получила специальный приз жюри на кинофестивале в Сан-Себастьяне. В СССР «Асса» стал культовым фильмом благодаря звучащим в ней песням групп «Браво», «Аквариум», «Кино» и других. Собственно, из них и родился фильм: познакомившись с андеграундными музыкантами и художниками, Соловьев решил снять картину с ними и отчасти про них.
На главную женскую роль Соловьев утвердил Татьяну Друбич. Ее любовника-богача сыграл Станислав Говорухин, который на эту роль согласился далеко не сразу — режиссеру пришлось долго уговаривать артиста. Бананана сыграл тогда еще малоизвестный художник, музыкант и актер Сергей Бугаев. Необычное название фильма придумал именно он (изначально картина должна была называться «Здравствуй, мальчик Бананан!»). Соловьев вспоминал, что Бугаев сразу предложил назвать фильм «Асса», потому что это название принесет ему успех. Что значит это слово, не объяснял, но в конце концов предложил понимать его как аббревиатуру: «Автор — Соловьев Сергей Александрович».
В 2007 году режиссер снял продолжение фильма — «2-Асса-2», в котором рассказывается о жизни Алики после событий «Ассы».
«Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви» (1988)
Действие фантасмагорической трагикомедии разворачивается в старой коммунальной квартире где-то в арбатских переулках. В ней живет мальчик Митя (Михаил Розанов), потомок известной дворянской семьи, и его сосед, пациент психиатрической клиники Толик (Александр Баширов). Их размеренная жизнь — Митя учится в школе и переписывается с дедом-белоэмигрантом, а Толик между госпитализациями готовит брагу и философствует — заканчивается, когда в квартире появляется юная бунтарка Саша (Друбич). За Сашей вслед приходят ее женатый любовник (Александр Абдулов), строгий папа-юрист (Александр Збруев) и чувствительная мама-балерина (Людмила Савельева), которые устраивают у Мити и Толика настоящее безумие.
Картину показали в программе «Особый взгляд» международного Каннского кинофестиваля в 1990 году. Как и в «Ассе», в ней звучит музыка группы «Аквариум» — вскоре после выхода фильма песни из него выпустили в виде двойного винилового альбома.
«Дом под звездным небом» (1991)
Своеобразную трилогию о смутных перестроечных годах, в которую входят также «Асса» и «Черная роза…», замыкает «Дом под звездным небом». В центре сюжета — жуткое противостояние академика Башкирцева (Михаил Ульянов) и мелкого беса Валентина Компостерова (Александр Баширов). В 1992 году фильм отметили «Никой» за работу художника, на кинофестивале «Кинотавр» он стал победителем в категории «Специальная премия в конкурсе “Фильмы для избранных”».
«Нежный возраст» (2000)
Выражение «нежный возраст», как объяснял Сергей Соловьев, он позаимствовал у Иосифа Бродского — так тот называл период между 12 и 25 годами. Фильм, снятый Соловьевым по сценарию, который он написал вместе с сыном Дмитрием (он же играет главную роль), рассказывает о взрослении москвича Ивана, которое пришлось на переходный период — от Советского Союза к рыночной экономике. Все это время, с самого детства и до 25 лет, герой любит одну и ту же девушку Лену (Елена Камаева), дочь родительских друзей. В погоне за красивой жизнью она уезжает в Париж, делает карьеру модели, выходит замуж за пожилого богача. Ивану приходится преодолеть множество препятствий, чтобы воссоединиться с Леной.
Музыку к «Нежному возрасту» написал Энри Лолашвили, главную песню, звучащую в фильме («Та, которую я люблю»), исполняет Борис Гребенщиков.
«Анна Каренина» (2009)
Русская классика — одна из главных тем Сергея Соловьева. Среди экранизированных им в разные годы произведений — «Станционный смотритель» Пушкина (1972), «Три сестры» Чехова (1994), чеховские рассказы «Доктор», «Медведь», «Володя» (фильм «О любви», 2004). «Анна Каренина» стала признанием в любви роману Льва Толстого. Кстати, его упоминание можно найти и в «Спасателе» — в начале фильма есть сцена, в которой учитель литературы предлагает ученикам посмотреть на Анну как на жертву нравственных устоев своего времени.
Фильм образует дилогию с картиной «2-Асса-2», в которой Алика, ставшая актрисой, обожает роман Толстого. Оба фильма снимались параллельно. Несмотря на то что это стало большой нагрузкой для режиссера, он не прерывал работу ни над одним из них.
«Анна Каренина» — последний фильм с участием Александра Абдулова, который сыграл Стиву Облонского, и один из последних с Олегом Янковским (Алексей Каренин). Многие сцены Соловьев снимал в музее-усадьбе Толстого в Ясной Поляне.
«Одноклассники» (2010)
Предпоследний полнометражный фильм режиссера рассказывает о взаимоотношениях бывших одноклассников, молодого успешного бизнесмена, начинающей писательницы и весельчака-балагура. Критики сравнивали «Одноклассников» с ранними работами режиссера, посвященными темам взросления, — фильмами «Сто дней после детства» и «Спасатель». Есть в фильме и отсылка к фильмам трилогии о перестроечных годах — в нем звучит песня группы «Кино», а сюжет, в центре которого оказывается любовный треугольник, напоминает об «Ассе».
Сценарий написала ученица режиссера Софья Карпунина, которая сыграла главную женскую роль. Ее партнерами по площадке стали Константин Крюков и Аристарх Венес. В 2010 году на Международном детском кинофестивале «Артек» фильм получил приз за лучшую музыку. Композитором стала дочь режиссера Анна Соловьева.
«Ке-ды» (2016)
Последняя полнометражная картина Соловьева в 2016 году открыла Московский международный кинофестиваль. «Фильм о банальных кедах» — так отзывался о ленте сам режиссер. Сюжет фильма действительно очень простой: накануне отправки в армию главный герой хочет исполнить свою мечту и купить кеды. Простой поход в магазин уносит его в круговерть трагикомических событий, которые заставляют его иначе посмотреть на жизнь.
Жизненный путь человека начинается с малой родины – места, где он родился и провел годы своего детства. Таким местом для меня является мое родное село. За период, который я прожила здесь, мне знакомы каждая улица, дом и житель. Все это родное и незабываемое.
Мое село расположено на берегу реки. Его территория и численность населения являются достаточно большими. Желающим поселиться здесь нравится близкое расположение деревни рядом с городом, удобные коммуникации и вместе с тем спокойная тихая сельская жизнь и живописная природа.
В селе работает хорошая школа, оснащенная современным оборудованием, что дает возможность детям получать качественные знания. Крестьяне всегда могут рассчитывать на своевременную помощь в местной больнице. Также для их потребностей всегда открыты почта, клуб, местный музей, библиотека, аптека и магазины.
Власти села организует различные массовые культурные мероприятия, в которых крестьяне также принимают активное участие. Мне очень нравятся наши народные концерты, здесь можно познакомиться с местным фольклором. По моему мнению, именно в селе особенно почтительно оберегают и продолжают древние обычаи и традиции.
Радуют глаза прекрасные природные пейзажи, которые окружают родное село со всех сторон. С одной стороны его омывают воды величественной реки, в которой купают свои ветви изящные ивы. Полюбили это место и белые лебеди, каждый год они радуют своим визитом местных жителей. С другой стороны села раскинулись фруктовые сады и живописный парк. Здесь любят проводить свой досуг и взрослые, и дети. Дальше виднеются бескрайние поля, они здороваются с селом шелестом золотого колосья пшеницы, ячменя или поклоном приветливых подсолнухов. Независимо от поры года моя малая родина всегда прекрасна, милая и родная сердцу своими неповторимыми местами, добрыми, приветливыми людьми и незабываемыми воспоминаниями.
Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение
«Средняя общеобразовательная школа №1»
Село моё родное
Выполнил: Кошлаков Александр
ученик 9 «А» класса
Проверила: Мокроусова Надежда Алексеевна
учитель русского языка и литературы
г. Губкин
2013 г.
Я люблю город, в котором живу. Здесь всё для меня знакомо, все знают меня. Но каждого человека в жизни привлекает деревня. Хочется, чтобы тебя окружала красивая природа, вокруг был свежий воздух. По утрам, когда проснёшься в тишине и покое на мягкой пуховой подушке, за окном голосил петух, мычала корова и ждали на заветном месте друзья-подружки.
Я счастливый человек. Родина моих родителей – деревня Сапрыкино. Село когда- то было центром колхоза имени Тимирязева, славилось не совсем обычным для нашей местности делом – разведением овец. В каком-то смысле образ села собирательный. Дубенка, Копцево, Рябиновка, Малахово, Успенка – неотъемлемые спутники Сапрыкино. Ну а центром села, конечно, всегда был клуб. Название села и фамилия Сапрыкин привычны нам. Они кажутся родными и близкими. В России существуют всего лишь три села с таким именем. В Смоленской, Тверской и Липецкой областях. Тем интереснее узнать, откуда произошло это название. Сапрыка – форма имени Сапрон (Софроний). По-гречески оно означает «здравомыслящий, благоразумный». Трудно не согласиться с тем, что именно так и воспринимается наше село Сапрыкино: спокойное, неспешное, благоразумное.
Как известно, люди делятся на городских и деревенских. Или, по крайней мере, так считается. Одним нужен шум, постоянное ощущение того, что жизнь бурлит, даже если при этом человек сидит день-деньской в квартире перед телевизором и компьютером. И о состоянии погоды за окном узнает из новостей. А другим подавай луга, поля, коров, запах навоза и утренние крики сорок. Вот городские жители и мечтают перебраться в деревню. На природу. Купить там собственный дом или коттедж. Деревенские же не прочь переехать и в город. Поближе к цивилизации. В начале 90-х молодежь стремилась уехать из родных деревень. И все, кто могли уехать, уехали. Остались либо пожилые, либо те, кому поздно что-то менять. Но вот уже несколько последних лет все происходит с точностью до наоборот. Огромное количество молодых семей перебирается из опасных городских джунглей в безмятежные деревенские просторы. Люди, которые достигли определенных высот в карьере, стремятся уехать от городской суеты в деревенскую глушь. Как говорится, каждый человек должен сделать свой выбор. Каждый архитектор своей судьбы, и должен решать сам, где жить лучше – в деревне или в городе. Я бы хотел жить в деревне Сапрыкино. Учиться в большой школе, рассчитанной на 190 учеников, но пока её посещают 35 мальчишек и девчонок. Есть в селе и детский садик «Малыш» с 17 воспитанниками. Видно желание местных жителей жить и работать в родном селе.
В селе закончен капитальный ремонт Дома культуры. Жители села довольны и благодарны администрации округа: сделано все добротно и красиво. Приятно наблюдать, как по брусчатым дорожкам не спеша, с достоинством идут на праздник села бабушки и дедушки, молодые родители с колясками и непоседливыми малышами на руках. Забавно видеть, как юные сапрыкинские школьницы толпятся у русской печи, отбирая друг у друга ухваты, норовя половчей захватить чугунок. Другие тем временем осваивают прялку. А третьим по душе балалайка и трещотка. Тут и видно, кто тянется к хозяйству, а у кого душа больше лежит к песне, к искусству. У села Сапрыкина есть свое лицо, своя душа. И в них есть частичка каждого жителя. Он пожелал, чтобы каждый будущий день был наполнен надеждой, чтобы сбывались не только конкретные планы, но и самые необыкновенные мечты.
28 августа в праздник Успения Пресвятой Богородицы, освятили вновь построенную надкладезную часовню и воды местного родника в честь иконы Пресвятой Богородицы “Живоносный источник”. Часовня на каменном фундаменте получилась на редкость красивой и органично вписалась в этом месте. А все благодаря местным мастерам, которые потрудились на славу. Крест, установленный внутри часовни, вырублен топором.
На всю жизнь запомнил я 19 января прошлого года, когда мы окунались в этом источнике. Хотя на улице мороз 17 градусов, но к источнику была очередь. И действительно, вода оказалась тёплой, организм принял благодать целебной воды в святую Крещенскую ночь. Мы набрали с собой святой воды, и пили её в течение года.
Люди в селе живут настоящим, а не будущим. Вообще счастливые люди не живут будущим или прошлым, они живут настоящим. У них с утра до вечера множество интересных забот, игр, развлечений. Работа, выращивание овощей на огороде. У каждого свой участок, скотина. У сапрыкинцев насыщенная жизнь. У них нет проблем: что они будут делать в будущем. Мои земляки сейчас живут полноценной жизнью изо дня в день. И если Бог даст, так будет продолжаться и дальше. Хочется сказать словами поэта:
Какое счастье жить в деревне,
Вокруг вода, леса, луга, поля,
И возле домика фруктовые деревья,
А чуть подальше к лесу тополя.
Здесь летом очень мило и красиво.
И летний воздух очень чист,
Деревья шелестят листвой игриво,
В сирени слышен соловьиный свист.
Региональный конкурс детского творчества «Моё село: от истоков в будущее»
в рамках реализации проекта «Российское село» Партии «ЕДИНАЯ РОССИЯ».
Моё родное село.
Каждый человек рано или поздно задумывается о том месте, где он родился и вырос. Моя малая родина – село Гавриловское, которое мало чем отличается от других сел Суздальского района. Но именно этот населенный пункт стал мне роднее всего на свете! Здесь жили и трудились мои предки, которые были потомственными крестьянами. Многие из них, наверняка, были свидетелями интересных событий, которые происходили в разные исторические периоды. Как бы хотелось послушать их рассказы о том, каким было наше село много столетий назад, какие люди здесь жили, чем они занимались. Очень важно, чтобы люди помнили историю своего села, края. Человек, которому безразлична история его родины, подобен человеку, лишенному памяти. Прошлое всегда помогает людям представить будущее .
В нашей школе есть краеведческий музей, который по крупинкам воссоздает в том числе и историю нашего села.
Село Гавриловское – древнее село, расположенное на высоком берегу реки Уршма, впадающей в Каменку. Первое документальное упоминание о селе относится к 1551 году. В этом году Иван Грозный пожаловал его Покровскому Девичьему монастырю. И в документах впервые появляется название Гавриловское. Во владении монастыря село Гавриловское оставалось до 60-х годов
ХVIII века, затем стало принадлежать государству.
Каждый, кто впервые приезжает в наше село или проезжает мимо него, обязательно обращает внимание на возвышающийся в самом центре села храм Зачатия Иоанна Предтечи. Три века стоит этот дивный памятник архитектуры русских мастеров. Есть в нем что-то необъяснимое, радующее не только глаз, но и душу. Трудно представить облик села без этого каменного сооружения.
Церковь в селе существовала уже в 1551 году, но в 1797 году произошел пожар. Видимо, в этом году сгорела и деревянная церковь. В 1799 году на средства прихожан была построена каменная церковь. Не обошла сия чаша и колокольню. Были уничтожены не только колокола, но и до последнего кирпичика разрушена сама колокольня, которая украшала передний вход в храм. Долгое время в храме велись реставрационные работы. В настоящее время построена новая колокольня, и в православные праздники жители и гости села с замиранием сердца слушают колокольный благовест.
Гордятся сельчане и памятником погибшим воинам – землякам, отдавшим свои жизни в борьбе с немецко – фашистскими захватчиками в 1941-1945 гг. 390 человек не вернулись в наше село… Чтобы навсегда увековечить память о погибших воинах, в 1967 году руководство совхоза “Гавриловский” и жители села решили установить памятник героям Великой Отечественной войны. И спустя два года с постамента ввысь устремился остроугольный шпиль с красной звездой на наконечнике. Рядом – солдатская каска с гвоздикой, фамилии погибших на траурных плитах. «Вечная память героям!»- гласит надпись у основания.
9 мая 1969 года состоялось торжественное открытие памятника. По рассказам старожилов села, на митинге присутствовали руководство совхоза, ветераны войны и труда, школьники, жители. Солдаты из воинской части произвели залп в память о погибших воинах. Ветераны возложили к подножию памятника цветы. Память о погибших воинах-земляках почтили минутой молчания.
Более 30 лет, омываемый дождями, опаленный солнцем, осыпанный снегами простоял этот памятник, но время берет своё … И в 2003 году жители села совместно с администрацией сельского округа пришли к выводу, что необходимо поставить новый памятник. И 9 мая 2004 года состоялось торжественное его открытие. Над ним склоняются густые кроны деревьев, у подножья растут цветы.
В этом неброском памятнике заключена большая любовь и уважение жителей к своим односельчанам-героям … Сколько бы времени не отделяло нас от памятных военный событий, героизм и подвиг фронтовиков навсегда останется в народной памяти и будет служить для молодых поколений образцом стойкости, отваги и самоотверженности.
Кроме перечисленных достопримечательностей в селе есть двухэтажная школа, в которой учатся не только местные, но и дети из соседних сел; животноводческий комплекс, где выращивают крупнорогатый скот, производят молоко. На полях села выращивают хлебные культуры, кукурузу…
Моё село красиво в любое время года. Особенно красиво оно весной, в период цветения вишневых, сливовых и яблочных садов. А летом село утопает в зелени прибрежных ив, кленов, тополей и берез. Около жилых домов в палисадниках до поздней осени цветут и благоухают астры, георгины и гладиолусы.
Я люблю свое село и верю, что с каждым годом оно будет развиваться и становиться чище и краше.
Работу выполнила:
Александровская Светлана Владимировна
12 лет, 7 класс
МБОУ «Гавриловская сош»
2016 – 2017 учебный год
Сочинение
Моё село
Мы все родились в России. Это наша родина. Но есть В России небольшое село Дружба – это моя малая родина. Это моё место, в котором я родилась и выросла, где учусь, и где живёт моя семья и близкие люди. Это место я люблю всей душой.
Село Дружба было основана в 1955 году, первые поселенцы были немцы, затем приехали русские, армяне и украинцы. Наше село назвали «Дружба» не потому что это просто замечательное название, а потому что его строило много разных людей, разной национальности. Именно такое название и заслуживает моя малая родина. Многонациональная стройка плечо к плечу, началась на пустом поле. Появились дороги и несколько домов, село преображалась. Сейчас в некоторых местах ещё остались стоять старые дома. Деревья, которые окружают наше село, были посажены, когда ещё всё строилось. Руками людей создана эта природа, она окутывает нас каждый день. Но есть то, что нельзя посадить и вырасти – это восход и закат. Особенно закат радует глаз, он великолепен, он завораживает. Вся природа купается в последних солнечных лучах, они падают в озеро и оно начинает сверкать, как бриллиант. Умение не только видеть красивое, но и по достоинству его оценить – это и есть вся природа то, что каждый человек обязан оберегать. Я люблю свою родную природу, именно леса, поля, речка, прекрасное небо всё эта даёт мне моё село Дружба.
В нашем селе есть прекрасный стадион, он помогает нашем спортсменам добиваться хороших результатах на соревнованиях. С каждым годом он видоизменяется в лучшую сторону. На нашем стадионе проводят разные спортивные соревнования районного масштаба. За стадионом у нас появилась зона отдыха. Это самое любимое место для времяпровождения на природе не только для жителей Дружбы, но и для всего Целинного района. К нам едут не только из ближайших городов, таких как Бийск, Барнаул, но и гости со всего Алтайского края, Новосибирской и Кемеровской области. Зона отдыха нравится всем, здесь есть пляж, трамплин, водная горка и несколько прекрасных беседок, в которых можно отдохнуть. На другой берег перекинут кружевной замечательный мост, им не налюбуешься, да и глаз не отведешь от такого рукотворного произведения.
Бейфорт Павел Яковлевич сделал огромный вклад для всего нашего села, это человек, без которого Дружба не выглядела бы так, как выглядит сейчас. Благодаря ООО «Вирт» у нас развивается сельхозпроизводство, и благоустройство всего села. Павел Яковлевич очень сильно помогает Дружбе формироваться и совершенствоваться.
Моё село Дружба с каждым днём становится всё лучше и лучше. Каждая улица ночью сияет от света фонарей, но и днём оно не престаёт блистать от лучей солнца. Если посмотреть издалека, то будут видны разноцветные крыши домов, всевозможных цветов. Дорога тоже преобразилась, теперь она покрыта асфальтом, конечно же, всем жителям нашего села это всё нравится. Когда наступает весна, начинается цвести черёмуха, вишня, сирень и весь этот сладкий аромат распространяется на всё село. Не только улицы приобрели новый вид, но и участок школы. Там построили замечательную хоккейную коробку. Зимой, возможно, кататься на коньках и устраивать хоккейный матч. Летом хоккейная площадка превращается в футбольное поле, всё это всегда будет интересно не только детям, но и взрослым.
К нам в село приезжали очень интересные, талантливые и замечательные люди. Владислав Третьяк-легенда российского спорта, советский хоккеист. Он вратарь, который мог отразить любую атаку в свои ворота и благодаря этому спортивному мастерству, приносил многие победы своей команде и поражение противникам. Владислав Третьяк приезжал на открытие хоккейной коробки, это было очень значимое событие не только для нашего села, но и близлежащих поселений. Пенсионеры, молодежь, дети пришли увидеть легенду хоккея. Не только Владислав Александрович Третьяк посетил нас, но и ещё человек, который побывал в космосе. Волков Сергей Александрович – российский летчик-космонавт, герой Российской Федерации. Это была очень удивительная и познавательная встреча, всем хотелось узнать, какого это быть в космосе, что за ощущение, когда ты в невесомости? Александр Сергеевич отвечал на все интересующие нас вопросы. Мы узнали биографию его жизни, сколько раз он был в космосе и, конечно же, как стать космонавтом. Эти две встречи с выдающимися людьми России навсегда останутся в памяти всех жителей села Дружба. Может быть, наше село примет ещё много замечательных людей на своей земле.
Я всегда буду любить свою малую родину за все, что в ней есть и будет. Ведь это место строилось не просто так, в него вложена душа. Но если каждый человек, который живет здесь, не будет за ней ухаживать, то всё превратится в пепел, пустоту. Пусть будущие поколения приложит все усилия и огромный труд для дальнейшего процветания и благополучия Дружбы. Ведь в 2017 году нашему селу исполняется 60 лет. Все жители поселка: и взрослые, и дети будут отмечать, этот значимый праздник. Я надеюсь, моё село Дружба будет таким чудесным, как сейчас. Я хочу, чтобы жители всего Алтайского края приехали к нам, здесь каждый человек найдёт себе занятие по душе, пусть это будет спорт, рыбалка или просто отдых. Главное, что люди увидят мою родину и будут знать, что есть такое место в нашей огромной стране.
Мое родное село – небольшое, по сравнению с городом, прекрасное, живописное. Называется мое село Васильевка, мне очень нравится его название. Его назвали в честь одного местного земледельца Василия, который впервые в селе построил дом, и так сказать начал здесь жизнь.
Наше селе богатое на степи, склоны и холмы. Степь весной весь разукрашенный, он настолько хорош, что даже городские, не местные, приезжают там фотографироваться, и даже те кто ехали мимо села.
А за степью протекает наша гордость села – река! Река – о, какая же она прекрасная и красивая, а еще на удивление, чистая. Летом там все дети и взрослые, Купаются, загорают и просто отдыхают семьями. Также, там есть и немало животных, гуси, которые там любят купаться и коровы, которые пасутся на берегу. А еще в реке водятся выдры, я их очень боюсь, белые цапли и даже ласки.
В степи у нас живут кролики и суслики, а однажды, когда была очень холодная и лютая зима люди видели там даже волка.
Хоть у нас и не город, но край наш достаточно цивилизованный. У нас есть горячая вода, отопление, электричество, свет. Наше село даже делится на части, так называемые «райончики». Самое главное у нас есть детские сады, школа, дом культуры, и магазины. Также у нас есть небольшая церковь и часовня.
Крестьяне живут преимущественно в усадьбах, дачи и людей из города и все они имеют большие огороды, сады, хорошо оборудованные дворы. У сельсовета есть даже несколько двухэтажных домов.
Когда я вырасту я хочу пожить несколько лет в городе, но потом обязательно вернуться в родное село, мне гораздо больше нравится жить среди природы.
Вот такое у нас славное село.
Село моё родное
Родина прекрасная и неповторимая, для каждого человека она одна. И поэтому единственная и дорогая. Для меня это родное село Бушмено и её окрестности. О нём я знаю лишь немного, из рассказов от взрослых.
Село расположено в живописном месте, рядом луга, лес, река Рыбинка, которая так названы из-за многообразия рыбы, которая в ней водилась. Рыбинка несёт свои воды в реку Псёл. Раньше река была многоводной, с быстрым течением, чистой, пригодный для питья водой.
Так вот, название села Бушмено, в архивных документах встречается с 1780. Этот год считается родом рождения села. Название села образовано от фамилии первых поселенцев, потомки которых до настоящего времени-Бушуевы. Также бытует мнение второй версии названия села: крутой, бурный нрав реки, особенно в период разлива – бушевать.
Но более правдоподобная вторая версия. Да, бушевала наша реченька, имела быстрое течение. Только вдоль села имелось пять водяных мельниц: Дулина, Сколова, Редина, Слубских и Соничкина.
Кстати, были две ветряные мельницы: одна в районе сегодняшнего кладбища, вторая в районе водонапорной башни. Кроме этого у села была своя крупорушня (просо-пшено), маслобойня-Акима Кимщика. Время неумолимо, последние несколько лет исчезли на реке последние свидетельства существования мельниц.
Да, видно, наши предки были настоящими тружениками-земледельцами, да и умельцами тоже хоть куда: лапотники, сапожники, бочкари, кузнецы, была своя воляльня. В свободное от работы время ходили на реку Рыбинку за рыбкой. А в ней она водилась в изобилии: сомы, лещи, щуки, налимы и др. То есть, река оправдывала своё название Рыбинка. Но всё же основное занятие население-это земледелие и скотоводство.
Но, а в праздничный день святое дело в церковь пойти. Красавица деревянная собирала под свои своды и малых и старых. Только не устояла она до дней наших. В конце сентября 1941 года её сожгли.
Вот такая коротенькая история нашего села Бушмено.
Село у нас не броское такое
Ему от силы двести лет
Стоит оно всегда в покое
И люди в нём – счастливей нет
Любого спутника с улыбкой встретят
За стол усадят: пей и ешь
Свои достоинства отметят
Да спросят: «Ты куда бредёшь»
Похвалятся теплом в их доме
Зимой в лютые холода.
Отметят, что на небосклоне
Хранит их Божия звезда
Мы же не знаем, какое у тебя село…
ЕРМЕКЕЕВСКИЙ РАЙОН
тупа
Сочинение мое село Калки.
Моя жизнь началась с моего маленького, но очень любимого и родного мне села — Калкни . Я ее люблю потому, что я здесь родилась и выросла. Здесь я своя среди своих . Здесь мой дом, моя семья, любимая улица, школа.
Я люблю Калкни со всеми его красивыми лесами, полями и лугами, с его множественными достопримечательностями. Здесь очень красивые леса. Лес, куда мы всегда ходим на экскурсию. Лес, который так волшебно и таинственно выглядит издали . А ещ в мом селе течт тихая, маленькая и вольная река, которая прекрасна во все времена года.
Мой край богат талантливыми людьми, которыми нам нужно гордиться.
Моя родина навсегда останется в моем сердце . Оттого мне больно, когда в ней непорядки, и радостно, когда появляются улучшения. Я люблю улицу, на которой я выросла, свой дом, в котором меня воспитали мои любимые и никем не заменимые родители. Мне нравится моя школа, мои одноклассники, которые, несмотря ни на что, всегда поддерживают меня. Я благодарна всем учителям, которые учат меня вс это время.
Я думаю, что я никогда не уеду из своих родных мест. А даже если и уеду, то, скорее всего не надолго. И кем бы я в жизни ни была, где бы я ни находилась, я всегда буду вспоминать о своей малой родине, и гордиться ей.
у меня село туктагулово напишите срочно плиз
пись пись село описано
Да все просто. Опишите как есть и все. начиная с утра и с себя. ЧТО видите именно вы. для вас село, это ваш дом, мама с утра ставит чайник, пока вы спите. Вы просыпаетесь и рады почувствовать себя дома, рады что у вас есть мама. Что для вас село без мамы? да ничего. потом вы идете в любимую школу, там ваши друзья. Вы рады их видеть. для вас ваше село это ваши друзья, счастье ходить в школу, интересные уроки учителей. Вот что такое «мое село». Откройте сердце и получите пятерку за сочинение.
ой.. . откуда же мы знаем как твое село выглядит! . тоже мне умная….
Вид материалаСочинениеПодобный материал:
Сочинение Тема: «Село родное», 33.69kb.
Районный конкурс творческих работ учащихся «Живи, село родное» Омоём земляке-герое, 43.26kb.
Название: «Милый край, село родное», 149.05kb.
Сочинение. Пою моё Отечество, 51.45kb.
Сочинение на тему «Мое любимое место на земле», 1723.88kb.
Программа основных мероприятий учреждений культуры городских округов и муниципальных, 529.76kb.
Сочинение на тему «Памятный день летних каникул», 8.93kb.
Кораблев Виктор Иванович закончив в 1999 году Очерский профессионально-педагогический, 374.85kb.
Сочинение на тему «Детство, опалённое войной», 64.51kb.
Сочинение-описание «Моя Родина» План, 8.99kb.
МОУ лицей с. В.Мамон.
СОЧИНЕНИЕ
На тему: «СЕЛО МОЁ РОДНОЕ»
Подготовили:
ученицы 9 «А» класса
МОУ лицей с. В.Мамон
Зелькова Юлия и Кудряшова Марина
Учитель:
Кортунова Лилия Николаевна.
2009 г.
Сочинение ученицы 9 «а» класса
Зельковой Юлии.
«Село моё родное»
В жизни каждого человека есть такой период, когда он находится вдали от родного дома, от места, где он родился – от своей малой родины. Любой человек, живущий вдали от родных мест, кажется «неустроенным».
Кто-то на вопрос: «где твоя Родина?», ответит: «В России», а я, не сомневаясь, отвечу, что моя Родина – Верхний Мамон. Пусть в этом селе я не родилась, но здесь прошло моё детство, здесь я пошла в школу, обрела много друзей.
Мне кажется, что такого села, как Верхний Мамон, больше не найти. Оно удивительно красиво. Даже самый безлюдный уголок наполнен жизнью. Необыкновенно красиво на берегу Дона. Когда я смотрю на всю эту красоту, меня охватывает гордость, что я живу в этом селе.
Наша река Дон, например, не только очень красивое место, это ещё и главная водная артерия, занимающая 1556 гектаров вместе с притоками. Кроме Дона имеется большое количество прудов и озёр, некоторые из которых представляют значительную биосферную ценность.
История Верхнего Мамона многослойна. Каждый школьник знает, что в декабре 1942 года Верхний Мамон был в эпицентре боевой операции «Малый Сатурн». Здесь свято чтут память павших воинов, заботятся о ветеранах войны.
Сегодня историю района и села вершат мои современники, мои односельчане: это и спортсмены, представляющие район на соревнованиях различного уровня, это и учителя моей родной школы, победившие в федеральном конкурсе на звание «Лучший учитель», это люди самых разных профессий, любящие своё дело, своё село, свою страну.
Год 2008-юбилейный для района. Юбилей-время подведения итогов.
80 лет…много это или мало? Для наших бабушек и дедушек – целая жизнь. Для нас, молодого поколения – эпоха свершений, которыми нужно гордиться и преумножать.
Я считаю, все верхнемамонцы должны гордиться, что живут в таком замечательном селе.
Сочинение ученицы 9 «а» класса
Кудряшовой Марины.
«Село моё родное»
А сколько их, сёл, у России?
Видать, не один миллион.
Но, кажется, нету красивей
Таких сёл, как Верхний Мамон.
И. Пахомов.
Моя жизнь началась с моего маленького, но очень любимого и родного мне села – Верхнего Мамона. За что я его люблю? Трудный вопрос… Может быть, потому, что я здесь родилась и выросла. Здесь – я своя среди своих. Здесь мой дом, моя семья, любимая улица, школа.
Я люблю Верхний Мамон со всеми его красивыми лесами, полями и лугами, с его множественными достопримечательностями. Здесь очень красивые леса, густые чащи берёз и сосен. Лес, куда мы всегда ходили за грибами. Лес, который так волшебно и таинственно выглядит издали. Моё село – это великие, роскошные луга, с какими-то особенными, не такими, как в других краях жёлтыми одуванчиками и седым ковылём.… А ещё в моём селе течёт тихий и вольный Дон-батюшка, который прекрасен во все времена года.
Мой край богат талантливыми людьми, которыми нам нужно гордиться. За большой личный вклад в развитие сельскохозяйственного производства, дорожного строительства, развитие образования и культуры, и других отраслей производства около 20 человек получили звание “Почётный гражданин района”.
Моя родина навсегда оставит след в моей душе. Оттого мне больно, когда в ней непорядки, и радостно, когда появляются улучшения. Я люблю улицу, на которой я выросла, свой дом, в котором меня воспитали мои любимые и никем не заменимые родители. Мне нравится моя школа, мои одноклассники, которые, несмотря ни на что, всегда поддерживают меня. Я благодарна всем учителям, которые учат меня всё это время.
Я думаю, что я никогда не уеду из своих родных мест. А даже если и уеду, то, скорее всего не надолго. И кем бы я в жизни ни была, где бы я ни находилась, я всегда буду вспоминать о своей малой Родине, и гордиться ей.
И как же тобой не гордиться,
И песни не петь о тебе!
Родной уголочек России,
Где гордость твоя – тихий Дон,
Тебя нет на свете красивей.
Так здравствуй, наш Верхний Мамон!
Эссе «Моё село»
Выживи, российская глубинка,
В наши непростые времена.
В этой жизни я твоя росинка,
Малая ты родина моя.
Г.М.Седова
Родина…Какое удивительное слово! Его мы произносим почти каждый день. А задумывались ли над тем, что оно значит? Я думаю, что родина – это дом, улица, село, в котором ты родилась.
Моя родина – село Мотызлей. Оно очень красивое и дорого мне по-настоящему. По – моему, это самый лучший населённый пункт в нашем районе.
Село со всех сторон окружено лесами, лугами и полями. Я очень люблю ходить в лес во все времена года. Но считаю, что очень необыкновенно и сказочно там бывает только зимой. Вот какая картина предстала передо мной, когда я ходила с друзьями на лыжах в лес.
Красив лес зимой! Тихо потрескивает легкий морозец, дует, завывая, холодный ветер. На небе ни одного облачка, а солнце спряталось за горизонт. Около села дорога тянется гладкая, но ближе к лесу идёт ухабами, которые оставил после себя неповоротливый трактор. Вдоль неё тянулись бескрайние поля, и неподалёку тёмные кусты казались огромными кучами хвороста. Снега очень много. Весь он рассыпчатый, как песок, весело скрипит под ногами, манит, чтобы с ним поиграли. Лес окружил село со всех сторон своей плотной стеной. Он в тумане издалека похож на тёмно – сиреневый длинный ковёр.
Как только входишь в лес, сразу привлекают внимание три берёзы. Они как будто неразлучные подруги. У берёз стволы толстые, ветви корявые, так вот и думаешь, что этими ручищами подхватят и поднимут к самым небесам. Ветерок качает ветви, и слышен их тихий шёпот. Мы заходим в гущу леса, где росли стройные мохнатые ели. Они нам протягивают снежные лапы. Если прислушаться, то услышишь под музыку ветерка зимние песенки деревьев. У елей внизу облетела вся хвоя, но наверху густо шумела она своими зелёными иглами. Ветерок покачивает верхушки елей, и они, кажется, исполняют танец. Рядом поваленная сосна, запорошенная снегом. Выглядывает из – под зарослей маленький человечек в белой чалме – это пень. Под деревьями много отпечатков от упавшего снега. Из – под снега, как из – под шубы, выглядывает маленькая сосёночка. У некоторых берёзок обглодана кора. На еловых ветках снег извивается, как будто белоснежные змеи, а между иголками застряли листья от других деревьев. А вот осинка вся дрожит от холода, и на её голых сучьях кое – где остались прошлогодние листья. В глубоких трещинах деревьев застрял снег. Часто попадаются снежные холмики – это муравейники. Всё чудесно и необычно в заснеженном лесу!
В родном краю всё кажется более красивым, чистым. Именно родная природа дарит нам самые светлые чувства. Родные места вселяют радость и успокоение в душу, придают уверенность, вдохновляют на хорошие дела.
Говоря о своём селе, не могу не сказать о своей улице. Это улица Октябрьская, на которой живут добрые, трудолюбивые, отзывчивые люди. По вечерам они любят собираться около какого- нибудь дома и вспоминать прошлое. Мне приятно слушать их разговоры, потому что узнаю много нового и интересного. На нашей улице живёт Сергушкин Василий Андреевич, участник Великой Отечественной войны. Он храбро сражался с врагами, дошёл до Берлина, получил много наград. Этот человек – образец для подражания.
Село мне дорого и мило потому, что я в нём родилась и выросла. Здесь живут мои близкие и друзья, здесь я чувствую себя счастливой. Я бывала во многих городах и посёлках, но, когда возвращаюсь в родное село, я ощущаю душевное спокойствие, мне становится приятно и радостно.
У нас есть традиция: каждый год, в конце июля, отмечают день села. Все жители собираются на стадионе и устраивают праздник, на котором все ходят с радостными лицами, веселятся и слушают музыку.
Второй дом для меня – школа, здесь я провожу по несколько часов в день. В нашем учебном заведении всегда чистота и порядок. Учителя – прекрасные люди, которые стараются дать детям не только знания, но и воспитать из них порядочных людей.
Думая о родине, о любви к ней, о величественной красоте природы, я невольно вспоминаю строки из стихотворения:
Есть в Вознесенском районе
Большое село Мотызлей,
Раскинулось, словно как море,
И нет его мне родней.
Течет здесь река Мотызлейка
Под сводами гибких ракит,
И, как соловьиная песня,
Вода в ее русле журчит.
А в центре села на пригорке
Стоит, возвышается храм.
Туда я хожу на службу,
Душа отдыхает там.
Живут здесь хорошие люди,
Отзывчивы все и добры.
Трудиться они очень любят,
И много в их сердце любви.
Люблю я село родное,
И жить без него не могу.
Как будто солнце золотое,
Греет жизнь всегда мою.
Это произведение я сочинила сама и понимаю, что оно неидеально, и его необходимо отредактировать, но у него есть главное достоинство: стихотворение написано от всей души, от всего сердца.
Русская пословица гласит: «Где родился, там и пригодился». Не знаю, как сложится моя судьба, но очень хотелось бы не расставаться со своим селом. И нужно в нём не только жить, но стараться быть полезным и нужным людям.
Фоломкина Оксана
Сочинение о родном крае ученика 8 класса
МБОУ СОШ с.Синявка Алтарева Дениса(2000-2001 уч.г.)
Мое село.
Я живу в селе Кузовка, которое расположено вдоль побережья реки Байгора. У нас всего две улицы: Лесная и Центральная. Улица моего детства- Центральная. Она расположена в интересном месте села. Красивые широкие луга украшают дома спереди, а сзади колосятся поля. Разделяется наша улица с Лесной богатым смешанным лесом. Лес наш- гордость села, он богат грибами, ягодами, орехами. Он любимое место отдыха не только для селян, но и для приезжих.
Рядом с моим домом расположена школа, в ней учились бабушка и дедушка. Сейчас школа не работает. Рядом с ней старое, я бы сказал, историческое строение, пострадавшее от времени,- церковь. В настоящее время здание заброшено, никому нет до него дела, хотя часто слышно, что бабушки мечтают его восстановить. Да что они могут , старушки? Вот так и школа, и церковь, достопримечательности нашего села уходят в прошлое. Мне всегда было интересно: почему школа, церковь, кладбище находятся рядом друг с другом? Объяснить никто не смог. Еще в селе есть магазин, который больше похож на радиостанцию. Там можно узнать столько интересного от местных бабушек, что не сравнишь ни с одним источником информации.
Есть природная достопримечательность- река. Она не очень богата рыбой, но и как лес- прекрасное место отдыха. Зимой рыболовы могут сидеть по несколко часов в надежде поймать хоть одного ерша. А летом можно купаться и загорать не хуже, чем на юге. Самое интересное происходит весной, когда начинается ледоход, маленькие мостушки сносит льдом.
Дома в селе добротные, улицы чистые и красивые, жители постоянно следят за порядком. Проложен асфальт, протянули природный газ, телефон. Теперь жизнь в селе стала цивилизованней, не хуже, чем в городе. Никогда не сравнить свежий воздух, пение птиц, тишину на рассвете с городским шумом.
Думаю, что в недалеком будущем свободные усадьбы застроят красивыми домами, горожане потянутся в село.
Маленькая капелька величественного государства – мое село, много есть таких! Испытало и бедствия и славу. Оно живое и вечно будет жить! Нашему селу лет триста пятьдесят, разные версии есть о его названии. Что чумаки возили соль из Крыма и заезжали часто в корчму. И что первый переселенец дал название свое. Что княгиня София Кантимировна правила нашим селом. Имела имение, Роганку-речку, а в ней караси, и лини, и окуни. И церковь тоже была. И люди добрые, простые, работящие, умелые и смышленые. И песня сходила из уст сама.
Рогань, так зовут мое село, удобно примостилось возле быстротечной реки, затененной ивняками. Это часть моей родной Отчизны, покровительница родительского рода, моя отрада и надежда, мои ожидания и обращения. Село добрых и трудолюбивых людей, которые стремятся сделать его удобным и благоустроенным. В нем я родилась, пошла в школу, здесь моя родня, друзья и знакомые, здесь и судьба моя.
Очень красиво село весной, когда цветут сады, и летом, когда дома утопают в зелени и цветах. Через все село вьется, будто лента, мостовая-путь, который соединяет нас и город Харьков.
Я живу и сливаюсь со своим селом, оно во мне, так как будит мысль и греет душу, указатель и будущее мое. Я олицетворяю Малороганськую землю, которая полнит светом наш небосклон, честных, порядочных людей и является дивом калиновым, чарами барвинковыми…
Cочинения учеников на тему: “Я родом из села”
11.10.2010г.
Накануне праздника сельских тружеников учащиеся школ Калязинского района творчески потрудились,
создавая в подарок всем нам сочинения на тему “Я родом из села”. Выдержки из отдельных работ мы предлагаем вашему вниманию,
а всех участников конкурса благодарим за необычайно тёплые, искренние слова в адрес своих родных сёл и деревень и их жителей,
за сопереживание современным трудностям сельской жизни, за правильные мысли, которые в будущем, действительно помогут этим ребятам стать настоящими жителями великого русского СЕЛА!
Соколова Елена – ученица 9 класса Яринской ООШ.
Родилась я в Угличе, но почти все свое детство провела в селе Семендяево. Это очень замечательное село.
В Семендяеве очень много достопримечательностей: церковь, детский сад, дом культуры, много различных магазинов, а также там протекает река Жабня.
Еще есть достопримечательность, с которой связаны мои детские годы – это школа. В этой школе меня научили всему…
В селе также есть и хозяйство: ферма, в которой разводят коров и телят, там работала моя мама.
В селе живет очень много людей. Живут все очень с глубоким пониманием, если понадобится помощь,
то народ поможет справиться с любой проблемой. Это моё родное село, и я не хочу его забывать никогда!
Клочкова Марина – ученица 9 класса Нерльской СОШ д. Поречье.
В этом году в нашей школе проходил большой праздник “Моя родословная”. Готовясь к этому празднику, нам пришлось пересмотреть много материала, собрать данные о своих родственниках, чтобы составить дерево родословной. И теперь я с гордостью могу сказать, что я родом из села. Мои корни далеко на 150 – 200 лет уходят в глубь моей родословной.
Мои прапрадеды Коршунов Николай Анатольевич и Балясин Василий принимали участие в гражданской войне, восстанавливали народное хозяйство, сельское хозяйство. Прадедушка Клочков Михаил Матвеевич участник Великой Отечественной войны. Он защищал Родину в трудное время и был удостоен наград.
Женщины нашего рода в годы войны не оставались в стороне. Клочкова Екатерина Васильевна была труженицей тыла. Она вместе с другими молодыми девушками добывала торф, валила деревья. И так же, как дедушка была удостоена наград.
Мои бабушки и дедушки Клочкова Нина Михайловна и Тюрин Николай Дмитриевич, Козлова Екатерина Николаевна и Козлов Геннадий Петрович в годы войны были детьми. Им приходилось помогать собирать урожай, колоски. А в послевоенное время поднимать разрушенные города и сёла. И здесь мои родственники не стояли в стороне. Все они являются ветеранами труда. Бабушка Екатерина Николаевна была удостоена за свой труд грамотами. Дело бабушек и дедушек продолжает мой папа – Клочков Геннадий Николаевич – он механизатор. Папа болеет душой за своё дело. К работе относится добросовестно, с душой. О нём часто печатают статьи в газете. За хороший труд был удостоен наград.
У нас в семье не стоит выбора кем быть. Сейчас я ученица 9 класса. Мы со своим братом продолжим династию наших родственников. Брат Дмитрий учится в Машиностроительном техникуме, а я мечтаю стать ветеринаром.
Ветошкины Сергей и Александр – ученики 9 класса Семендяевской СОШ.
Земля сельская, земля крестьянская… Веками кормила ты Россию-матушку всем тем, что родилось на этой земле. Слезами и потом крестьянина-труженика полита и его великим трудом прославлена ты, матушка-Русь!…
И на этой земле вот уже 15 лет живем мы с братом. А родились мы в селе Семендяево, что расположено в тридцати километрах от города Калязина. Привольно раскинулось оно на правом берегу небольшой речки Жабни. Окруженное лесами и полями, живет село своей жизнью, своими радостями и печалями. Здесь наша Родина, здесь трудятся наши родители: папа – шофер, а мама – учитель, здесь живут наши родственники, здесь, на местном кладбище, похоронены наши предки. Здесь наши корни!
Наша семья вот уже восемь лет проживает в небольшой деревушке Молчаново. Дом у нас расположен на самом краю деревни, а дальше кругом простираются поля и леса. Нам нравится просыпаться утром рано и встречать рассвет, а вечерами до самого заката гонять мяч по полю. Летом можно купаться в речке, пить студеную воду из родника, ходить за грибами и за ягодами, совершать походы и просто валяться на зеленой траве. А как здорово в сенокос пахнет сеном! Зимой мы любим кататься на лыжах и санках, играть на реке в хоккей. Мы наслаждаемся тишиной и красотой родного края. Ведь сельский житель всегда ближе к природе, а общение с природой делает нас добрее и чище душой.
Мы учимся любить и беречь красоту родного края, ценить и уважать труд людей, живущих на родной земле. Тем более что в нашей семье есть человек, который в свое время много сделал для села. Это наш дедушка – Ветошкин Аркадий Васильевич, известный в районе комбайнер, хлебороб-труженик.
Вот они перед нами – грамоты и благодарственные письма нашего дедушки. В одной из них написано: “Почетной грамотой награждается Ветошкин Аркадий Васильевич – комбайнер колхоза “Красное Знамя”, занявший 1 место в однодневном соревновании комбайнеров района, намолотивший за день на комбайне “Нива” 70,2 тонны зерна с площади 25 гектаров”. Таких грамот за высокие производственные показатели у него много. Да, наши предки умели трудиться на родной земле! Тогда, в 60-е – 80-е годы прошлого века, труд крестьянина был в почете, как и труд учителя, медика. Дед с гордостью вспоминает то время, а еще он с большим уважением вспоминает тех людей, с которыми вместе работал. Многих из них уже нет в живых. Все они много сделали для села, прославили его своим трудом. Уважая труд других людей, мы учимся уважать и ценить свой труд.
Мы родом из села и этим гордимся. Мы не боимся, что в городе нас могут назвать “деревенщиной”. Мы верим, что когда-нибудь придет время, и деревни вновь будут оживать, поля заколосятся, как встарь, золотыми хлебами, а дорогих гостей будут встречать душистым и румяным хлебом-солью. Очень хочется в это верить.
А пока мы еще учимся и у нас все впереди. Надеемся, что после окончания школы найдем свое призвание на родной земле. Ведь недаром народная мудрость гласит: “Где родился, там и пригодился”.
Рощин Евгений – ученик 8 класса Семендяевской СОШ.
Моя родина – село Семендяево. Кто же не знает этого села, привольно раскинувшегося на берегу реки Жабня. Семендяево – старинное село. Оно имеет свою историю. И я очень горжусь этим. Здесь с давних времен жили мои деды и прадеды. Здесь вот уже 14 лет живу и я с моими родителями.
Мне нравится жить в селе, потому что сельский житель всегда ближе к природе…
В селе все друг друга знают, живут в дружбе и согласии. В радости и горести всегда вместе. В трудную минуту всегда можно найти сочувствие и поддержку тех, кто живет с тобой рядом.
В 2011 году моему родному селу исполняется 500 лет. Я очень люблю свое село и желаю ему развития и процветания. Когда я вырасту и получу образование, то обязательно вернусь на родину и постараюсь участвовать в его возрождении.
Мне очень хочется видеть свое родное село красивым и процветающим. Пусть всегда в нем цветут сады, раздаются детские голоса, успешно трудятся и радостно живут односельчане!
Сазыкин Егор – ученик Лучинникойской ООШ.
В общем, началось всё в 1997 году. Появился на свет я уже, как мне сказали, деревенским человеком. Родился в деревне, рос в деревне, работаю, учусь. Скоро я закончу учиться в нашей школе и мне прямая дорога в город, но я не представляю себе жизни без родного дома, без родных мест, без животных. Ведь в городе нигде такого не найдёшь! Как жить в такой суете и шуме?
Хоть я и переживаю по этому поводу, но родные места забывать не собираюсь!
Какой зелёный бор стоит в июне! И грибы растут выше пней, а какие местные красивые болота, и плотины, построенные бобрами, и равнины зимой, как чистый лист бумаги!
Даже если я буду жить в городе или в другом краю, моя родина и мои святые места никогда меня не отпустят!
Жигалова А. – ученица 8 класс Лучинниковской ООШ.
“Ах эти милые просторы, вода прозрачная до дна. Кругом полей, лесов узоры – родная сердцу сторона”.
Так поэт выражает свое отношение к родному селу. Эти добрые, теплые строки мне хочется сказать и о своей деревне Старобислово. Это небольшое село расположено на холме.Оно красиво в любое время года. Старые, но ухоженные дома протянулись вдоль петляющей дороги. На холме расположилась старая церковь, которая была закрыта в 1930 году. В настоящее время она находится на ремонте. Колокол нашей церкви имел старое било. По местным рассказам, именно отсюда и произошло современное название села.
Особой достопримечательностью деревни можно назвать старинное здание нынешнего магазина. Когда-то здесь размещалась пекарня. На селе пекли свой горячий, душистый хлеб.
Сохранилось так же здание старой школы, вмещавшей когда-то до ста учеников. В настоящее время в этом здании размещаются сельский клуб и почтовое отделение связи.
Моя деревня мне очень нравится. На наших улицах всегда чисто и уютно. Люди добрые и отзывчивые. Мы все любим свое родное село. И нам очень больно смотреть, как оно погибает. Деревня уже не та, что была раньше. Уже давно не пахались и не сеялись поля. С каждым годом они все больше зарастают. А ведь труд на земле всегда считался самым нелёгким, но благородным делом. Во все времена он был уважаем и почитаем людьми. Наша молодежь спешит уехать в город. Ведь работы и заработка на селе давно уже нет. Но не всем хочется покидать родные края, места где ты родился и вырос. Здесь ты знаешь каждый уголок. И только здесь ты чувствуешь себя по-настоящему счастливым.
Очень хочется верить, что совместными усилиями мы постараемся сделать всё, чтобы сохранить нашу деревню.
Яковлева Юлия – ученица 7 класса МОУ Яринской ООШ.
Я живу в деревне Большое Михайловское. Вокруг деревни густые леса и луга. Леса богаты ягодами и грибами. Поля у нас очень большие и пригодны для сбора хороших урожаев. Но, к сожалению, их не пашут и ничего на них не выращивают. За одним полем начинается овраг. На дне оврага журчит ключ. Мы с папой иногда ходим к нему. Хорошо сидеть около родника, пить прохладную, ключевую воду.
В деревне есть старая ферма, она вся развалилась. Местные ребята бегают и играют в её развалинах. Но когда-то она была большой, хорошей фермой, которая приносила пользу людям.
Местные жители и дачники стараются украсить деревню своими садами и огородами. Хорошо цветут сады весной. А к осени они дарят людям свои спелые плоды.
Ранним утром особенно великолепна деревня. Если встанешь до зори, и выйдешь на крыльцо, то увидишь всю красоту родной деревни. На темном небе мигают звезды. Тихо шумят деревья. Пруд начинает дымиться, его гладь покрыта прозрачным туманом. На востоке появляется светлая полоска зори. Кто-то может сказать, что в моей деревне нет ничего особенного. Но я её люблю, потому что это моя родина.
Сладкова Олеся – ученица 6 класса Нерльской СОШ д. Пенье.
В нашей деревне не очень много людей, которые живут в ней постоянно. А так все собираются летом. В деревне есть всё, что нужно человеку для того, чтобы отдохнуть от суетливой городской жизни – тишина, пение птиц, речка, полная рыбы. А какой чистый воздух в деревне! Весной всюду чувствуется аромат цветущих яблонь, вишен. Босоногая детвора бегает целый день по деревне. Им интересно всё, начиная от насекомых, заканчивая гайками, винтиками. Ведь то, куда не полез бы взрослый, ребёнок обязательно заглянет и всё узнает. Их детский мир интереснее нашего взрослого мира, где всё распланировано. Ещё до войны, когда в каждой семье росло по пять – десять ребятишек, деревня была большая, весёлая. Народ, конечно, разный, но объединяло всех одно – любовь к месту, где ты родился. Работа на земле доставляет им удовольствие, успокаивает и расслабляет. Мы все бежим от городской суеты, хотя бы на несколько дней. За всё спасибо тебе, моя любимая деревня.
Ужов Андрей – ученик 6 класса филиала д. Пенье Нерльской СОШ.
У каждого человека есть своя малая родина. Это место, где он родился, вырос и остался на всю жизнь. Сейчас многие люди стремятся уехать в город, потому что в деревне нет работы. Но было время, когда в нашей деревне работа была для всех. Нужны были люди разных специальностей: трактористы, доярки, зоотехники, ветеринарные врачи. Были люди, которые посвятили своей работе всю жизнь.
Таким человеком была моя прабабушка Ужова Александра Васильевна. Она работала ветеринаром. В это время в колхозе выращивали молодое поголовье телочек и бычков. Еще в колхозе были птицеферма, свиноферма, овцеферма. В любое время суток, в любую погоду моя прабабушка отправлялась лечить больных животных. Всю свою жизнь она прожила в деревне и никогда об этом не жалела.
Голованова Ольга – ученица 6 класса Неольской СОШ.
Я родилась и выросла в деревне Воронцово. На моей родине много живописных мест. Есть такие, где чистейшие родники бьют ключом. У нас очень много грибных мест, так что летом мы с родителями и друзьями часто ходим в лес за его богатыми дарами.
В наших местах есть святой камень. На нем нерукотворное изображение креста. И говорят, что этот камень передвигается сам, то есть место нахождения его постоянно меняется.
В нашей деревне можно прекрасно отдохнуть в любое время года.
Зимними вечерами мы с друзьями катаемся на лыжах. Около моего дома стоит фонарь, и мы часто собираемся около него. А летом столько равных забав, что так не хочется уходить домой с улицы!
В нашей деревне есть клуб. В нем проходят разные мероприятия. Я люблю ходить туда, потому мне весело и интересно. Я участвую в концертах, представлениях, которые готовят с нами руководители клуба. У нас в селе живут добрые и отзывчивые люди. Я очень люблю свою малую Родину и всегда буду восхищаться и гордиться ею.
Егорова Ирина – ученица 7 класса МОУ Лучинниковская ООШ.
Велика наша Россия, широки ее необъятные просторы. Но для каждого человека нет ничего роднее малой родины, места где мы родились. Наши предки любовно, со знанием дела выбирали места своего поселения. Потому маленькие деревеньки стояли на красивых, защищенных от холодных ветров местах. Каждое название населенных пунктов указывает на особые приметы тех мест, где стояла деревенька.
Я родом из деревни. На этой земле жили и трудились мои деды и прадеды. Здесь родилась и живу со своими родителями я. Деревенька наша хороша в любое время года. Есть в ней особая, неброская красота. Моя деревня маленькая и очень дружелюбная. Идешь, со всеми здороваешься, потому что всех знаешь. Здесь живут трудолюбивые и неравнодушные люди. А таких пейзажей, как у нас, больше нигде и никто не сможет найти! Летом деревенька наша утопает в зелени и цветах. А зимой снег заметает все пути-дороги. Поздно вечером так приятно сидеть у печки и греться. А как же у нас красиво весной, когда все листочки распускаются! И нигде нет такого чистого голубого неба. В нашей деревне много отдыхающих, большинство из них приезжают часто и в зимнее время. Их манит к себе чистый воздух и красота окружающей природы возможность полюбоваться звездами, которых не увидишь в затянутых смогом городах. Но, к сожалению, много на селе проблем. Сейчас жизнь на селе стала другой. С каждым годом все малолюднее в деревнях. Умирают старики, уезжает в другие края молодежь. Много людей неработающих.
Родные поля! Они мертвы без умелых человеческих рук и постоянной о них заботы. Все это особенно печально выглядит весной, пока еще нет зелени. Не будет густых золотистых нив и продуктивных молочных ферм, если молодежь своевременно не подхватит эстафету сельчан старшего поколения, не наполнится любовью к своей малой родине, земле отцов или отчине, как ее называли в старину. Я не хочу, чтоб исчезла с лица земли деревня! Я верю, что деревню могут и должны спасти те дети, которые учатся сейчас в школе, то есть мои сверстники. Не сбегут в город за лучшей жизнью, а сделают жизнь лучше в родном поселении. Есть такая пословица “Где родился, там и пригодился”. Нужны деревне молодые, сильные, красивые, умные, работящие, веселые. Историю делают люди. Именно от нас зависит будущее государства. Нельзя утверждать, что любишь Родину, не любя своей деревни. Мне кажется, в будущем у деревни все будет хорошо.
Ê 195-ëåòèþ ñî äíÿ ðîæäåíèÿ Àëåêñàíäðà Íèêîëàåâè÷à Àôàíàñüåâà (1826-1871), ñîáèðàòåëÿ è èññëåäîâàòåëÿ ðóññêîãî ôîëüêëîðà, èñòîðèêà ðóññêîé ëèòåðàòóðû.
«×òî çà ïðåëåñòü ýòè ñêàçêè! Êàæäàÿ åñòü ïîýìà!» — ïèñàë Àëåêñàíäð Ñåðãååâè÷ Ïóøêèí.
È ÷åãî òîëüêî íå áûâàåò â ñêàçêàõ! Ðóññêèé íàðîä ïðèäóìûâàë òàêèå öàðñòâà-ãîñóäàðñòâà, â êîòîðûõ òåêëè ìîëî÷íûå ðåêè ñ êèñåëüíûìè áåðåãàìè, âîëøåáíûå ïå÷è ñàìè ïåêëè õëåáà è ïèðîãè, à ñëàäîñòè ðîñëè ïðÿìî íà äåðåâüÿõ. Òîëüêî â ñêàçêàõ êóðû íåñëè çîëîòûå ÿéöà, à äåâèöû áûëè òàê õîðîøè, ÷òî íè â ñêàçêå ñêàçàòü, íè ïåðîì îïèñàòü. !
Ñêàçêà ó÷èò, ÷òî ïî æèçíè íóæíî áûòü äîáðûì, ÷åñòíûì, ùåäðûì ÷åëîâåêîì.
Íàðîäíûå ðóññêèå ñêàçêè, ñîáðàííûå À.Í. Àôàíàñüåâûì, — ìóäðûå è ïîó÷èòåëüíûå, ñìåøíûå è ãðóñòíûå, íàèâíûå è ëóêàâûå, íî âñåãäà ÷àðóþùèå, óâëåêàþùèå â ñâîé âîëøåáíûé ìèð.
 ýòîì ñêàçî÷íîì ìèðå ëÿãóøêà ìîæåò áûòü öàðåâíîé, à ëèñà — èñïîâåäíèöåé, ãäå æèâóò-ïîæèâàþò Êðîøå÷êà-Õàâðîøå÷êà, Âàñèëèñà Ïðåêðàñíàÿ è Êîùåé Áåññìåðòíûé, ãäå èãðàþò ãóñëè-ñàìîãóäû, à çîëîòàÿ ðûáêà èñïîëíÿåò ëþáûå çàâåòíûå æåëàíèÿ.
À ãëàâíûé íàø ñîáèðàòåëü îòå÷åñòâåííûõ ñêàçîê — Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ Àôàíàñüåâ, öåíèòåëü ðóññêîãî ôîëüêëîðà, èññëåäîâàòåëü äóõîâíîé êóëüòóðû ñëàâÿíñêèõ íàðîäîâ, èñòîðèê è ëèòåðàòóðîâåä, çà ñâîþ êîðîòêóþ æèçíü óñïåë ñêàçàòü ìèðó âñ¸, ÷òî õîòåë, è áëàãîäàðÿ åìó, ìû ïîçíàêîìèëèñü ñ áîãàòûì ñêàçî÷íûì íàñëåäèåì ðóññêîãî íàðîäà.
«Â íåêîòîðîì öàðñòâå, â íåêîòîðîì ãîñóäàðñòâå… Æèëè-áûëè…» Ýòî âñå ïðèñêàçêè, çà÷èíû ê ñêàçêàì ìû ÷èòàëè è íå çàäóìûâàëèñü, îòêóäà æå âçÿëèñü âñå ýòè ñêàçêè, êòî èõ ïðèäóìàë, êòî ââåë â æèçíü, ïóñòèë ñòðàíñòâîâàòü ïî ñâåòó. Ëåøèå, âîäÿíûå, âåäüìû, ìà÷åõè, Èâàíû-äóðàêè èëè öàðåâè÷è, Âàñèëèñû Ïðåìóäðûå èëè Ïðåêðàñíûå, Ìàðüè Ìîðåâíû, êîðîëåâíû, öàðè, ðûöàðè, áðàâûå áîãàòûðè, Çìåè-Ãîðûíû÷è, Áàáû-ßãè è ðàçíîå-ðàçíîå çâåðü¸.
Íàðîäíûå ïîáàñåíêè ñîáèðàëèñü è èçäàâàëèñü è ïðè Ïóøêèíå, è äî íåãî. Íî ýòî áûëè ëþáèòåëüñêèå óïðàæíåíèÿ ñ÷àñòëèâöåâ ïðàçäíûõ, çàáàâû è äîñóãè ïðåñûùåííûõ ëèòåðàòîðîâ. Àôàíàñüåâ ñòàë ïåðâûì ñåðüåçíûì èññëåäîâàòåëåì, èçäàâøèì ðóññêèé ôîëüêëîð íå òîëüêî ïî-íàñòîÿùåìó íàó÷íî, íî è íàèáîëåå ïîëíî.
×òî æå êàñàåòñÿ ãëàâíîãî íàñëåäñòâà, êëàäà, äîáûòîãî èç êîëîäöà âðåìåíè, òî ýòèì áîãàòñòâîì, äàæå íå ñîçíàâàÿ òîãî, âëàäååì ìû âñå, ïîòîìó ÷òî «ñêàçêè Àôàíàñüåâà» âïëåëèñü â ñîçíàíèå Ðîññèè íå ìåíüøå, ÷åì ñòèõè Ïóøêèíà!
Íè îäíà äåòñêàÿ æèçíü íå îáõîäèòñÿ áåç ñêàçîê. È ñêàçêè Àôàíàñüåâà áûëè ñàìûå ðàçíûå: îò ñòðàøíûõ, ïðî âåäüì, óïûðåé è ìåðòâåöîâ, äî ñàìûõ äåòñêèõ — ïðî Êîëîáêà, Òåðåì-òåðåìîê, Çàþøêèíó èçáóøêó èëè Æàð-ïòèöó.
Íî êàê íàðîäíûå ñêàçêè ïîïàëè â íàøè ëþáèìûå êíèæêè, êîòîðûå ìû ÷èòàåì è ïî÷èòàåì ñ äåòñòâà, ðåäêî êòî çàäóìûâàëñÿ. Ïîëó÷àåòñÿ, ÷òî Àëåêñàíäð Àôàíàñüåâ — íàø äîáðûé çíàêîìåö ñ ìëàäåí÷åñòâà, ìû ñ êîëûáåëè çíàåì åãî.
Âåäü âñå ðóññêèå ñêàçêè, êîòîðûå íàì ÷èòàëè ðîäèòåëè, äåäóøêè è áàáóøêè è êîòîðûå ìû ïðî÷ëè ñàìè, âñå îíè èçäàíû Àëåêñàíäðîì Íèêîëàåâè÷åì. Ïî÷òè âñå ñáîðíèêè ôîëüêëîðà, âûøåäøèå â Ðîññèè çà ïîñëåäíèå ïîëòîðà ñòîëåòèÿ, îñíîâûâàþòñÿ íà «Íàðîäíûõ ðóññêèõ ñêàçêàõ À.Í. Àôàíàñüåâà».
Ñþæåòû íåêîòîðûõ ñêàçîê èç íàðîäà ïîçæå áûëè ïåðåîñìûñëåíû, ïåðåðàáîòàíû è îáðåëè àâòîðñòâî ñ èìåíåì, êàê íàïðèìåð, ñêàçêà î Çîëîòîé ðûáêå èëè Âåðëèîêå.
Çà êàæäîé ñêàçêîé, äàæå åñëè îíà âåñüìà ïðîñòðàííî ïîäïèñàíà êàê «íàðîäíàÿ», åñòü áîëåå êîíêðåòíîå ëèöî.
Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ Àôàíàñüåâ âîò òà êëþ÷åâàÿ ôèãóðà â ìèðå ñêàçîê ñêàçî÷íèê, õîòÿ è íå ïèñàòåëü.
Íî â ÷åì æå òîãäà åãî çàñëóãà? À â òîì, ÷òî îí ýòè ñêàçêè ñîáðàë èç ðàçðîçíåííûõ èñòî÷íèêîâ, îòðåäàêòèðîâàë, êëàññèôèöèðîâàë è íàïå÷àòàë. ×åðåç åãî ðóêè ïðîøëî îãðîìíîå êîëè÷åñòâî ìàòåðèàëà, è îí ïðîäåëàë êîëîññàëüíóþ ðàáîòó.
 êíèãå «À ðàññêàçàòü òåáå ñêàçêó», ïîñâÿùåííîé Àôàíàñüåâó, Âëàäèìèð Èëüè÷ Ïîðóäîìèíñêèé, ðóññêèé ïèñàòåëü, àâòîð íàó÷íî-ïîïóëÿðíûõ è áèîãðàôè÷åñêèõ êíèã íàïèñàë:
«Øåñòüñîò ñêàçîê íå ñî÷èíåííûõ íà ìàíåð íàðîäíûõ è íå ïåðåäåëàííûõ íà ëèòåðàòóðíûé ìàíåð, øåñòüñîò ïîäëèííûõ íàðîäíûõ ñêàçîê ïðèíåñ íàì â ñâîèõ ñóíäóêàõ Àôàíàñüåâ».
Ñîêðîâèùà, îòêðûòûå Àôàíàñüåâûì, áåñöåííû. Ìèð äî ñèõ ïîð íå çíàåò äðóãîãî ñîáðàíèÿ èñòèííî íàðîäíûõ, êîëîðèòíûõ ñêàçîê, êîòîðîå ïî áîãàòñòâó ìîæíî ñðàâíèòü ñ òåì, ÷òî ñîáðàë è ñèñòåìàòèçèðîâàë ñêðîìíûé ðàáîòíèê àðõèâà.
Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ áûë áëàãîðîäíûì è ÷åñòíûì ÷åëîâåêîì. È æèçíü îí ïðîæèë áëàãîðîäíóþ, íî ñêðîìíóþ, ïîýòîìó ìû íå íàõîäèì íà åå ñòðàíèöàõ áîãàòûðñêèõ ïîäâèãîâ èëè ïûëêèõ ñòðàñòåé.
Ðîäèëñÿ Àôàíàñüåâ 23 èþëÿ 1826 ãîäà â óåçäíîì ãîðîäêå Áîãó÷àðå Âîðîíåæñêîé ãóáåðíèè â íåáîãàòîé ïðîâèíöèàëüíîé äâîðÿíñêîé ñåìüå, â êîòîðîé âûñîêî öåíèëîñü îáðàçîâàíèå.
Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ ïèñàë: «Îòåö ìîé, õîòÿ ñàì áûë âîñïèòàí íà ìåäíûå äåíüãè, íî óâàæàë îáðàçîâàíèå â äðóãèõ. Îòåö ëþáèë ÷òåíèå è ïîñòîÿííî âûïèñûâàë ëó÷øèå æóðíàëû. Îí ñïðàâåäëèâî ïî÷èòàëñÿ çà ñàìîãî óìíîãî ÷åëîâåêà â óåçäå».
Ñ ðàííèõ ëåò ó Àëåêñàíäðà ïîÿâèëñÿ èíòåðåñ ê ÷òåíèþ, áëàãî äîìàøíÿÿ îáñòàíîâêà áûëà äîâîëüíî áëàãîïðèÿòíà, à îò äåäóøêè, ÷ëåíà Áèáëåéñêîãî îáùåñòâà, ñîõðàíèëàñü äîâîëüíî áîëüøàÿ áèáëèîòåêà.
 11 ëåò îòåö îïðåäåëèë Àëåêñàíäðà Âîðîíåæñêóþ ãèìíàçèþ, êîòîðàÿ ñîäåðæàëà òèïè÷íûå ÷åðòû äîðåôîðìåííîé ñðåäíåé øêîëû: íàä ó÷åíèêàìè «âèñåë» ãèìíàçè÷åñêèé óñòàâ ñ ïðàâîì ñå÷ü ðîçãàìè äî 4 êëàññà è ñ ïîñòîÿííîé òåíäåíöèåé íà÷àëüñòâà ñå÷ü äî 5-ãî. Îäíàêî ðåçêîñòü óñòàâà ñìÿã÷àëàñü îòñóòñòâèåì ñòðîãîé ïîñëåäîâàòåëüíîñòè åãî èñïîëíåíèÿ. Ñåðüåçíûé è âïå÷àòëèòåëüíûé Àëåêñàíäð Àôàíàñüåâ âñåãäà áûë îäíèì èç ïåðâûõ ó÷åíèêîâ ãèìíàçèè, óäîâëåòâîðÿÿ ñâîþ ëþáîçíàòåëüíîñòü ÷òåíèåì êíèã íà êàíèêóëàõ.
Çàêîí÷èâ ñ îòëè÷íûìè óñïåõàìè ãèìíàçèþ, Àôàíàñüåâ ïîñòóïèë íà þðèäè÷åñêèé ôàêóëüòåò Ìîñêîâñêîãî óíèâåðñèòåòà, ãäå áûëè çàëîæåíû òå âçãëÿäû, êîòîðûå â äàëüíåéøåì îòðàçèëèñü íà âñåõ ñòîðîíàõ åãî äåÿòåëüíîñòè.
Àëåêñàíäð Àôàíàñüåâ ñëóøàë ëåêöèè, ìíîãî ÷èòàë, íà÷àë ñîáèðàòü ñâîþ áèáëèîòåêó, âåñòè äíåâíèê, â êîòîðûé çàíîñèë îïèñàíèå ãëàâíûõ ñîáûòèé æèçíè òîãäàøíåãî îáùåñòâà.
Îñîáóþ ðîëü â ñòàíîâëåíèè âçãëÿäîâ Àôàíàñüåâà ñûãðàë Ê.Ä. Êàâåëèí, ïîä âîçäåéñòâèåì êîòîðîãî Àëåêñàíäð ñòàíîâèòñÿ ñòîðîííèêîì èñòîðèêî-þðèäè÷åñêîé øêîëû è ïèøåò ðÿä ñòàòåé.
Îäíàêî, â êîíöå îáó÷åíèÿ Àôàíàñüåâ ïîä âëèÿíèåì ëåêöèé Ô.È. Áóñëàåâà ïåðåõîäèò ê èçó÷åíèþ ôîëüêëîðà.
Îêîí÷èâ óíèâåðñèòåò â 1848 ãîäó, îí ïðåïîäàåò ñëîâåñíîñòü è ðóññêóþ èñòîðèþ, à ãîä ñïóñòÿ ïîñòóïàåò íà ñëóæáó â àðõèâ.
Ìíîãîëåòíÿÿ ðàáîòà â Ìîñêîâñêîì Ãëàâíîì Àðõèâå Ìèíèñòåðñòâà Èíîñòðàííûõ Äåë íà ïîñòó ïðàâèòåëÿ äåë Êîìèññèè ïå÷àòàíèÿ ãîñóäàðñòâåííûõ ãðàìîò è äîãîâîðîâ îïðåäåëèëà îñíîâíîå íàïðàâëåíèå äåÿòåëüíîñòè Àôàíàñüåâà: ïîèñê, èññëåäîâàíèå è ïóáëèêàöèÿ íàèáîëåå èíòåðåñíûõ èñòîðè÷åñêèõ, ôîëüêëîðíûõ è ëèòåðàòóðíûõ ìàòåðèàëîâ.
 öåëîì æå ïåðèîä ñëóæáû â àðõèâå áûë ñàìûì ïëîäîòâîðíûì è ñ÷àñòëèâûì äëÿ Àôàíàñüåâà, òàê êàê îí èìåë íå òîëüêî îáåñïå÷èâàþùåå åãî ìàòåðèàëüíî ìåñòî, íî è âîçìîæíîñòü çàíèìàòüñÿ íàó÷íîé ðàáîòîé, æóðíàëèñòñêîé äåÿòåëüíîñòüþ, ñîáèðàíèåì áèáëèîòåêè, à òàêæå âîçìîæíîñòü îáùàòüñÿ ñ ó÷åíûìè, çàíèìàþùèìèñÿ ðóññêîé èñòîðèåé.
Ìàòåðèàëû àðõèâà ñòàëè îñíîâîé äëÿ ìíîãèõ ñòàòåé Àôàíàñüåâà. Åãî ëèòåðàòóðíàÿ ïðîèçâîäèòåëüíîñòü âûðàçèëàñü â îãðîìíîì ÷èñëå (äî 70) êðèòè÷åñêèõ ñòàòåé þðèäè÷åñêîãî, èñòîðè÷åñêîãî è èñòîðèêî-ëèòåðàòóðíîãî ñîäåðæàíèÿ.
 1850-60-å ãîäû Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ áûë àêòèâíûì ñîòðóäíèêîì æóðíàëîâ, è ñîõðàíèëîñü äîâîëüíî ìíîãî ïèñåì ê íåìó ðåäàêòîðîâ æóðíàëîâ.
Îíè, êàê âèäíî, î÷åíü äîðîæèëè åãî ñòàòüÿìè è ðåöåíçèÿìè, âñåãäà äåëüíûìè, ñåðüåçíûìè è âìåñòå ñ òåì æèâî è ëèòåðàòóðíî íàïèñàííûìè.
Íàó÷íûå èçûñêàíèÿ Àôàíàñüåâà âñå áîëüøå óõîäÿò â ñòîðîíó èçó÷åíèÿ âîïðîñîâ íàðîäíîãî ïîýòè÷åñêîãî òâîð÷åñòâà è ìèôîëîãèè.
Íå ïîñëåäíþþ ðîëü â æèçíè Àôàíàñüåâà ñûãðàëî åãî îêðóæåíèå. Ýòî ñåìüÿ âåëèêîãî ðóññêîãî àêòåðà Ìèõàèëà Ñåìåíîâè÷à Ùåïêèíà. À ÷åðåç íèõ Àôàíàñüåâ ïîçíàêîìèëñÿ è ñ äðóãèìè èçâåñòíûìè ëþäüìè, òàêèìè êàê Í.Â. Ãîãîëü, Ñ.Ò. Àêñàêîâ, Ò.Ã. Øåâ÷åíêî, È.Ñ. Òóðãåíåâ, Ò.Í. Ãðàíîâñêèé.
Ïåðâîé ðàáîòîé Àôàíàñüåâà â îáëàñòè ñëîâåñíîñòè áûëà ñòàòüÿ «Äîïîëíåíèÿ è ïðèáàâëåíèÿ ê ñîáðàíèþ «Ðóññêèõ íàðîäíûõ ïîñëîâèö è ïðèò÷åé», èçäàííîìó È. Ñíåãèðåâûì (1850).  èññëåäóåìûõ ïîñëîâèöàõ è ïîãîâîðêàõ Àôàíàñüåâ, ïðåæäå âñåãî, èçó÷àë ñëåäû ïîñòðîåíèÿ ðîäîâîãî áûòà ñëàâÿí.
Ñëåäóþùèå ñòàòüè âûõîäèëè îäíà çà äðóãîé â 1851-1855 ãîäàõ â ðàçëè÷íûõ ïîïóëÿðíûõ è ñïåöèàëüíûõ èçäàíèÿõ: «Îá àðõåîëîãè÷åñêîì çíà÷åíèè «Äîìîñòðîÿ», «Äåäóøêà äîìîâîé», «Âåäóí è âåäüìà», «Ðåëèãèîçíî-ÿçû÷åñêîå çíà÷åíèå èçáû ñëàâÿíèíà», «Êîëäîâñòâî íà Ðóñè â ñòàðèíó» è äð. Òàê ñîâåðøåííî ÷åòêî è îïðåäåëåííî Àôàíàñüåâ îáîçíà÷èë êðóã ñâîèõ íàó÷íûõ èíòåðåñîâ ôîëüêëîðèñòèêà è ýòíîãðàôèÿ, «àðõåîëîãèÿ ðóññêîãî áûòà».
Æèâàÿ íàòóðà Àôàíàñüåâà è åãî îáùåñòâåííûé èíòåðåñ ïðîÿâëÿëèñü íà ïðîòÿæåíèè âñåé æèçíè, åãî èññëåäîâàíèÿ íå îò÷óæäàëè åãî îò ñîâðåìåííîé æèçíè — îí ãîðÿ÷î îòêëèêàëñÿ íà âñå ãëàâíûå âîïðîñû. Îäíàêî Àôàíàñüåâà íåëüçÿ îäíîçíà÷íî ïðè÷èñëèòü ê òîìó èëè èíîìó ñîîáùåñòâó, åìó êàê èññëåäîâàòåëþ è èçäàòåëþ ñëàâÿíñêîãî ôîëüêëîðà áûëè áëèçêè èäåè ñëàâÿíîôèëîâ.
Êðóã åãî áëèçêèõ çíàêîìûõ áûë íåâåëèê: Àôàíàñüåâ ñõîäèëñÿ ñ ëþäüìè íå î÷åíü ëåãêî.  öåëîì, ìîæíî ñêàçàòü, ÷òî êðóã åãî îáùåíèÿ ñîñòàâëÿëè ìîñêîâñêèå áèáëèîôèëû, ñîáèðàòåëè, èçäàòåëè, ëèòåðàòîðû, ïèñàòåëè, ïóáëèöèñòû, ó÷åíûå, ïåðåâîä÷èêè, àðõèâèñòû, ïðîôåññîðà Ìîñêîâñêîãî óíèâåðñèòåòà.
 êîíöå 1850-õ Àôàíàñüåâ ñ Íèêîëàåì Ùåïêèíûì, ñûíîì ïðîñëàâëåííîãî àêòåðà Ìèõàèëà Ùåïêèíà, íà÷èíàåò èçäàâàòü îäèí èç ïåðâûõ â Ðîññèè êíèãîâåä÷åñêèõ æóðíàëîâ «Áèáëèîãðàôè÷åñêèå çàïèñêè». Îôèöèàëüíûì ðåäàêòîðîì-èçäàòåëåì ÷èñëèëñÿ Ùåïêèí, õîòÿ íà äåëå äóøîé æóðíàëà áûë Àôàíàñüåâ.
 1855 ãîäó Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ ïðèñòóïèë ê ïðåäïðèÿòèþ, êîòîðîå ñòàëî äåëîì âñåé åãî æèçíè, ê èçäàíèþ ðóññêèõ íàðîäíûõ ñêàçîê. Ýòî áûë ïåðâûé îïûò íàó÷íîãî èçäàíèÿ ñêàçîê ñ êîììåíòàðèÿìè.
Ðàáîòà ïî ñáîðó, îòáîðó è ïðîñåèâàíèþ ôîëüêëîðíîãî ìàòåðèàëà âåëàñü äîëãîå âðåìÿ. Îíè âûõîäèëè ïîñòåïåííî, âîñåìüþ âûïóñêàìè, è ñðàçó æå ñíèñêàëè îäîáðåíèå ÷èòàòåëåé.
Èçâåñòíûé ó÷åíûé-ÿçûêîâåä Ñðåçíåâñêèé ïèñàë Àôàíàñüåâó: «Êòî èç ðóññêèõ ëþáèòåëåé ñâîåé íàðîäíîé ïîýçèè íå ñêàæåò Âàì ãðîìêî èëè ïðî ñåáÿ äóøåâíîãî ñïàñèáî çà íà÷àëî Âàøåãî ïðåêðàñíîãî òðóäà î ðóññêèõ ñêàçêàõ?  ýòî øèðîêîå ìîðå ïóñòèëèñü Âû â äîáðûé ÷àñ è â äîáðîé ëàäüå, çàïàñøèñü, êàê äëÿ Öàðüãðàäà, è ñíàñòÿìè, è áðàøíîì, è, âåðíî, âûâåçåòå èç-çà íåãî íå îäíó äîðîãóþ áàãðÿíèöó. Äàé Áîã Âàì âñåãî õîðîøåãî íà âñåì Âàøåì ïóòè».
Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ æèë, ðàáîòàë è íå åçäèë ïî äàë¸êèì äåðåâíÿì, çàïèñûâàÿ ñáèâ÷èâûå ðàññêàçû ðóññêèõ áàáóøåê. Îí ñîçäàë óíèêàëüíîå ñîáðàíèå îòå÷åñòâåííîãî ôîëüêëîðà óñèëèåì çäðàâîé ìûñëè, âûíåñ íà ñâåò òî, ÷òî ïðåáûâàëî â íåáðåæåíèè.
Çíà÷èòåëüíàÿ ÷àñòü ñêàçî÷íûõ òåêñòîâ áûëà ïî÷åðïíóòà â àðõèâàõ; ñâîè çàïèñè, ñäåëàííûå â ïðîöåññå ðàáîòû íàä ñëîâàð¸ì, ïðåäîñòàâèë Âëàäèìèð Èâàíîâè÷ Äàëü; ïðèãîäèëèñü ìàòåðèàëû äðóãèõ ñîáèðàòåëåé è îòäåëüíûå íåìíîãî÷èñëåííûå íàáëþäåíèÿ ñàìîãî Àôàíàñüåâà. Âåñü îãðîìíûé ìàòåðèàë íóæíî áûëî îñìûñëèòü, îáðàáîòàòü, êëàññèôèöèðîâàòü, ñòðóêòóðèðîâàòü ïðèâåñòè â ïîðÿäîê. È ýòà ðàáîòà áûëà ñäåëàíà.
Ïåðâîå èçäàíèå «Íàðîäíûõ ðóññêèõ ñêàçîê» âûõîäèëî îòäåëüíûìè âûïóñêàìè ñ 1855 ïî 1863 ãîä, îíè íàïîëíÿëèñü åù¸ ïðîèçâîëüíî, ïðîñòî ïî ìåðå ïîñòóïëåíèÿ òåêñòîâ, 600 ñêàçîê óìåñòèëèñü â 8 âûïóñêîâ ýòî áûëî ñàìîå ïîëíîå èçäàíèå ñêàçîê íå òîëüêî â Ðîññèè, íî è çà åå ïðåäåëàìè.
Íàïðèìåð, áðàòüÿ Ãðèìì, âûïóñòèâøèå ñáîðíèê «Íåìåöêèõ ñêàçîê» íåñêîëüêî ðàíüøå, ïîìåñòèëè â íåãî ñêàçîê ïî÷òè âòðîå ìåíüøå. Ïåðâûé ñáîðíèê õàðàêòåðèçîâàëñÿ òåì, ÷òî â íåì íå áûëî äåëåíèÿ ñêàçîê ïî êàêèì-ëèáî ïðèçíàêàì.
Ïðè ïîäãîòîâêå âòîðîãî èçäàíèÿ «Íàðîäíûõ ðóññêèõ ñêàçîê» Àôàíàñüåâ ïðîäóìàë è îñóùåñòâèë äåëåíèå «ñêàçî÷íîãî» ìàòåðèëà ïî ðàçäåëàì è ïðåäñòàâëÿëî ñîáîé óæå ñòðîéíóþ ñèñòåìó ñ íàó÷íûì êîììåíòàðèåì àâòîðà.
Âîò íåáîëüøàÿ âûäåðæêà èç ïðåäèñëîâèÿ À.Í.Àôàíàñüåâà êî âòîðîìó èçäàíèþ: «Íàðîäíûå ðóññêèå ñêàçêè ðàñêðûâàþò ïðåä íàìè îáøèðíûé ìèð. Ïîâåðüÿ è ïðåäàíèÿ, âñòðå÷àåìûå â íèõ, ãîâîðÿò î ñòàðèííîì äîèñòîðè÷åñêîì áûòå ñëàâÿíñêèõ ïëåìåí; îëèöåòâîðåííàÿ ñòèõèÿ, âåùèå ïòèöû è çâåðè, ÷àðû è îáðÿäû, òàèíñòâåííûå çàãàäêè, ñíû è ïðèìåòû âñå ïîñëóæèëî ìîòèâàìè, èç êîòîðûõ ðàçâèëñÿ ñêàçî÷íûé ýïîñ, ñòîëüêî ïëåíèòåëüíûé ñâîåþ ìëàäåí÷åñêîþ íàèâíîñòüþ, òåïëîþ ëþáîâüþ ê ïðèðîäå è îáàÿòåëüíîþ ñèëîþ ÷óäåñíîãî».
Àôàíàñüåâûì áûëè âûäåëåíû ñêàçêè î æèâîòíûõ, ìèôîëîãè÷åñêèå ñþæåòû, áûëèííûå è èñòîðè÷åñêèå ñþæåòû, ðàññêàçû î êîëäóíàõ è ìåðòâåöàõ, ñêàçêè ñ áûòîâîé è þìîðèñòè÷åñêîé îêðàñêîé.
×òî ÿâëÿåòñÿ âàæíûì ýòî áûëî ïåðâîå èçäàíèå, â êîòîðîì ñêàçêè áûëè ñèñòåìàòèçèðîâàíû è ïðèíöèï ýòî áûë âûðàáîòàí À.Í. Àôàíàñüåâûì.
Çà ýòè ñêàçêè Àêàäåìèÿ íàóê ïðèñóäèëà Àôàíàñüåâó Äåìèäîâñêóþ ïðåìèþ, à Ãåîãðàôè÷åñêîå îáùåñòâî — çîëîòóþ ìåäàëü.
Ëåòîì 1860 ãîäà èñïîëíèëàñü äàâíèøíÿÿ ìå÷òà Àëåêñàíäðà Íèêîëàåâè÷à: îí ïîáûâàë çà ãðàíèöåé. Ýòî åäâà ëè íå ñàìîå ÿðêîå ñîáûòèå â åãî æèçíè. Òðè ñ íåáîëüøèì ìåñÿöà ãåðîé íàø ïðîáûë â Ãåðìàíèè, Øâåéöàðèè, Èòàëèè è Àíãëèè, ïîñåòèë Ëîíäîí, Ïèçó, Íåàïîëü è Ôëîðåíöèþ.
 Åâðîïå îí ïåðåäàë ðóêîïèñè äëÿ ïóáëèêàöèè â èçäàíèÿõ Âîëüíîé ðóññêîé òèïîãðàôèè ðÿä ìàòåðèàëîâ, êîòîðûå èç-çà öåíçóðû íå ìîã íàïå÷àòàòü â Ðîññèè. Ìíîãèå èç íèõ îòíîñèëèñü ê áèîãðàôèè Ïóøêèíà: áîëüøàÿ ïîäáîðêà äîêóìåíòîâ î äóýëè è ñìåðòè Ïóøêèíà, ïðèìå÷àíèÿ ê «Èñòîðèè ïóãà÷åâñêîãî áóíòà» è äðóãèå.
Ïðèâåçåííûå Àôàíàñüåâûì äîêóìåíòû áûëè íàïå÷àòàíû â øåñòîé êíèãå àëüìàíàõà «Ïîëÿðíàÿ çâåçäà».
«Òàì ÷óäåñà, òàì ëåøèé áðîäèò»
Íèêîëàåâè÷ Àôàíàñüåâ èçâåñòåí åù¸ è êàê èçäàòåëü «Íàðîäíûõ ðóññêèõ ëåãåíä», «Ðóññêèõ çàâåòíûõ ñêàçîê».
Ñêàçêà äëÿ Àôàíàñüåâà áåñöåííûé ïàìÿòíèê íàðîäíîãî òâîð÷åñòâà, êîòîðûé îí ñòðåìèòñÿ â íåïðèêîñíîâåííîñòè ñáåðå÷ü äëÿ ïîòîìêîâ. Âñåãäà, äî êîíöà æèçíè Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ çàíèìàëñÿ âîçðîæäåíèåì ôîëüêëîðà. òàê êàê ñ÷èòàë, ÷òî òàì îòðàçèëèñü âñå ïåðåæèâàíèÿ, ÷àÿíèÿ è ìå÷òû íàðîäà, íàøà èñòîðè÷åñêàÿ ïàìÿòü, âîïëîùåííàÿ â êîíêðåòíûõ îáðàçàõ è ñþæåòàõ.
Ýòî è õîæäåíèå Õðèñòà è àïîñòîëîâ â íàðîä ñ öåëüþ èñïûòàòü ÷åëîâå÷åñêóþ íðàâñòâåííîñòü, è âàðèàöèè âåòõîçàâåòíûõ ëåãåíä î Ñîëîìîíå è Íîå, è øóòëèâûå ðàññêàçû î áåñàõ è ÷åðòÿõ, ïðèíèìàþùèõ ÷åëîâå÷åñêèé îáëèê è ïûòàþùèõñÿ óâëå÷ü ëþäåé âñÿ÷åñêèìè ñîáëàçíàìè, à òàêæå áûòîâûå ëåãåíäû, îáíàðóæèâàþùèå ÷óäåñà â ïîâñåäíåâíîé íàðîäíîé æèçíè.
Ñîñòàâëåíèå Àôàíàñüåâûì ñáîðíèêà «Ðóññêèå çàâåòíûå ñêàçêè» áûëî ñìåëûì äåëîì.
«Çäåñü ìíîãî þìîðó, è ôàíòàçèè äàí ïîëíûé ïðîñòîð» — ïèñàë îí. ×àñòü ñêàçîê áûëà ïîëó÷åíà îò Â.È. Äàëÿ, êîòîðûé, ïåðåäàâàÿ èõ Àôàíàñüåâó, ñîæàëåë, ÷òî èõ ïå÷àòàòü íåëüçÿ.
«À æàëü, ïðîäîëæàë Äàëü, îíè î÷åíü çàáàâíû».
Àôàíàñüåâ áûë èçâåñòåí òåì, ÷òî íå âìåøèâàëñÿ â ïîâåñòâîâàíèå ñêàçîê è ïå÷àòàë èõ â òîì âèäå, êàê îíè è áûëè çàïèñàíû. Ìíîãèå æå ñêàçêè îòëè÷àëèñü òåì, ÷òî èõ ñþæåò áûë ïðèïðàâëåí îñòðîé ñîöèàëüíîé ñàòèðîé. Èìåííî çà ýòî îíè íåùàäíî èçûìàëèñü öåíçóðîé.
Íàïðèìåð, ñáîðíèê «Íàðîäíûå ðóññêèå ëåãåíäû» áûë çàïðåù¸í îáåð-ïðîêóðîðîì Ñèíîäà è âûøåë â ñâåò òîëüêî ïîñëå ñìåðòè ñîñòàâèòåëÿ, â 1895 ãîäó â Áåðëèíå, à â Ðîññèè — â 1914 ãîäó.
Äàæå ê ïîñëåäíåé ðàáîòå «Ïîýòè÷åñêèå âîççðåíèÿ ñëàâÿí íà ïðèðîäó» ó öåíçóðû áûëè âñÿ÷åñêèå ïðåòåíçèè.
 ñáîðíèê «Çàâåòíûå ñêàçêè» âîøëè ýðîòè÷åñêèå ñêàçêè, ðóêîïèñü À. Í. Àôàíàñüåâ òàéíî ïåðåïðàâèë â Åâðîïó, è ñáîðíèê áûë âïåðâûå èçäàí â Æåíåâå. Ñåé÷àñ ðóêîïèñè õðàíÿòñÿ â Èíñòèòóòå ðóññêîé ëèòåðàòóðû ÐÀÍ.
Ôóíäàìåíòàëüíûì èññëåäîâàíèåì Àëåêñàíäðà Àôàíàñüåâà â îáëàñòè äóõîâíîé êóëüòóðû ñëàâÿí ñòàëà òðåõòîìíàÿ ìîíîãðàôèÿ «Ïîýòè÷åñêèå âîççðåíèÿ ñëàâÿí íà ïðèðîäó.
Îïûò ñðàâíèòåëüíîãî èçó÷åíèÿ ñëàâÿíñêèõ ïðåäàíèé è âåðîâàíèé, â ñâÿçè ñ ìèôè÷åñêèìè ñêàçàíèÿìè äðóãèõ ðîäñòâåííûõ íàðîäîâ», ñîçäàííàÿ èì ñ öåëüþ ðåêîíñòðóèðîâàòü óòðà÷åííûå âåðîâàíèÿ è îáû÷àÿ äðåâíèõ ñëàâÿí.
Ïîäîáíîãî òðóäà äî Àôàíàñüåâà íå çíàëà íå òîëüêî ðóññêàÿ, íî è çàðóáåæíàÿ íàóêà. Àôàíàñüåâ ñêðîìíî íàçâàë ñâîå èññëåäîâàíèå îïûòîì, íî ýòîò îïûò äî ñèõ ïîð íèêåì íå ïðåâçîéäåí.
Ïî áîãàòñòâó ìàòåðèàëà è îðèãèíàëüíîñòè çàìûñëà ñ íèì íå ìîãóò ñîïåðíè÷àòü äàæå òàêèå ôóíäàìåíòàëüíûå è øèðîêî èçâåñòíûå â íàøåé ñòðàíå òðóäû, êàê «Çîëîòàÿ âåòâü» Äæ. Ôðýçåðà è «Ïåðâîáûòíàÿ êóëüòóðà» Ý. Òýéëîðà.
Ñ ïîëíûì îñíîâàíèåì ìîæåì ñêàçàòü, ÷òî «Ïîýòè÷åñêèå âîççðåíèÿ ñëàâÿí íà ïðèðîäó» ÿâëÿþòñÿ îäíîé èç êëàññè÷åñêèõ ðàáîò íå òîëüêî ðóññêîé ìèôîëîãè÷åñêîé øêîëû XIX âåêà, íî è ìèðîâîé íàóêè î ôîëüêëîðå âîîáùå.
 1862 ãîäó ïî äîíîñó ïðîâîêàòîðà À.Í. Àôàíàñüåâ áûë óâîëåí èç àðõèâà ñ ïîñëåäóþùèì çàïðåòîì âíîâü ïîñòóïèòü íà ãîñóäàðñòâåííóþ ñëóæáó. È, êàê ñëåäñòâèå, ìàòåðèàëüíûå ëèøåíèÿ, áîëåçíè, íåâîçìîæíîñòü çàíèìàòüñÿ ëþáèìûì äåëîì âî âñþ ìîùü, ðàñïðîäàæà íàêàïëèâàåìîé ãîäàìè áèáëèîòåêè.
Íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî À.Í. Àôàíàñüåâ áûë âèäíûì ó÷åíûì, è åãî èìÿ áûëî èçâåñòíî íå òîëüêî â Ðîññèè, íî è çà åå ïðåäåëàìè, óìåð îí â áåçûñõîäíîé áåäíîñòè, çàáîëåâ ÷àõîòêîé.
Òóðãåíåâ íàïèñàë Ôåòó: «Íåäàâíî À.Í. Àôàíàñüåâ óìåð áóêâàëüíî îò ãîëîäà, à åãî ëèòåðàòóðíûå çàñëóãè áóäóò ïîìíèòüñÿ, êîãäà íàøè ñ Âàìè, ëþáåçíûé äðóã, äàâíî óæå ïîêðîþòñÿ ìðàêîì çàáâåíèÿ».
Ìàòü-èñòîðèÿ ïîêà åùå íå ðàññóäèëà, êòî äëÿ íåå áîëåå öåíåí Ôåò, Òóðãåíåâ èëè Àôàíàñüåâ. Íî åå âåëèêîé ìèëîñòüþ ìîæíî ïî÷åñòü óæå òî, ÷òî íà ìîñêîâñêîì Ïÿòíèöêîì êëàäáèùå ñîõðàíèëàñü ìîãèëà Àëåêñàíäðà Íèêîëàåâè÷à.
Çà ãîä äî åãî ñìåðòè, â 1870 ãîäó, âûøëà êíèãà «Ðóññêèõ äåòñêèõ ñêàçîê» ñàìîå ïîïóëÿðíîå èçäàíèå â äîðåâîëþöèîííîé Ðîññèè, ñâîåãî ðîäà õðåñòîìàòèÿ äîìàøíåé ïåäàãîãèêè.
Ê ýòîìó èçäàíèþ Àôàíàñüåâ øåë äîëãèõ äâåíàäöàòü ëåò, èäåÿ ñîçäàíèÿ ñáîðíèêà ñêàçîê äëÿ äåòåé áûëà ïðåòâîðåíà â æèçíü òîëüêî ïîñëå òîãî, êàê îí «ñîáðàë èõ ïîáîëåå è òùàòåëüíî ñëè÷èë ñî ñêàçêàìè äðóãèõ íàðîäîâ».  ýòîì è áûë âåñü Àôàíàñüåâ.
«Ñêàçî÷íûé ëàðåö Àôàíàñüåâà»
Çíàêîìÿñü ñî ñêàçêàìè, èçäàííûìè Àôàíàñüåâûì, ìû ñ îñîáîé ðàäîñòüþ çàìå÷àåì â íèõ âñå, ÷òî ïðÿìî è òåñíî ñâÿçàíî ñ òâîð÷åñòâîì âåëèêèõ ðóññêèõ ïèñàòåëåé — Àêñàêîâà, Ïóøêèíà, Ãîãîëÿ, Åðøîâà.
 àôàíàñüåâñêîé ñêàçêå «Æàð-ïòèöà è Âàñèëèñà-öàðåâíà» ìû áåç òðóäà óçíàåì «Êîíüêà-Ãîðáóíêà» Ïåòðà Åðøîâà: çäåñü âñå çíàêîìî è íàõîäêà ïåðà æàð-ïòèöû, è ìîòèâ ÷óäåñíîé ïîìîùè Êîíüêà, è îõîòà çà æàð-ïòèöåé, êîòîðóþ ïðèìàíèëè ðàññûïàííûì: çåðíîì, è ïîåçäêà çà öàðåâíîé íà êðàé ñâåòà, ãäå «êðàñíîå ñîëíûøêî èç ñèíÿ ìîðÿ âûõîäèò», è êóïàíüå â ìîëîêå, êîòîðîå ñäåëàëî ãåðîÿ êðàñàâöåì, à öàðÿ ïîãóáèëî.
Î òîì, ÷òî ñêàçêà Ñ. Ò. Àêñàêîâà «Àëåíüêèé öâåòî÷åê» âûøëà èç íàðîäíûõ ñêàçîê, âåñüìà áëèçêèõ ê òîìó âàðèàíòó, êîòîðûé Àôàíàñüåâ ïîìåñòèë â ñâîåì ñáîðíèêå ïîä íàçâàíèåì «Ïåðûøêî Ôèíèñòà ÿñíà ñîêîëà», íåâîçìîæíî óñîìíèòüñÿ, ñîâïàäåíèÿ íà êàæäîì øàãó.
Àôàíàñüåâñêàÿ ñêàçêà «Ïî êîëåíà íîãè â çîëîòå, ïî ëîêîòü ðóêè â ñåðåáðå» áëèçêà ê ñêàçêå Ïóøêèíà î öàðå Ñàëòàíå. Çäåñü è ýïèçîä ñ òðåìÿ äåâèöàìè, êîòîðûõ ïîäñëóøàë öàðü, è ìîòèâ çàâèñòè ñòàðøèõ ñåñòåð, è òå æå èõ çëûå äåëà.
Íå òîëüêî âåëèêèå ñîâðåìåííèêè Àôàíàñüåâà, — è òàêèå, êàê Ëåâ Òîëñòîé, à ðàâíî è çàìå÷àòåëüíûå õóäîæíèêè, ïðèøåäøèå â ëèòåðàòóðó äåñÿòèëåòèÿ ñïóñòÿ, ñðåäè íèõ: Ìàìèí-Ñèáèðÿê, Ì. Ãîðüêèé, È. À. Áóíèí, Ñ. ß. Ìàðøàê, äåðæàëè â ïàìÿòè îáðàçöû ñêàçîê èç ñáîðíèêà Àôàíàñüåâà.
Ðàáîòû Àôàíàñüåâà âëèëèñü â îáùèé ôîíä õóäîæåñòâåííîé êóëüòóðû Ðîññèè è îêàçàëè ñóùåñòâåííîå âëèÿíèå íà âîçðàñòàþùèé èíòåðåñ ê íàðîäíîìó ïðèêëàäíîìó òâîð÷åñòâó, ïèòàëè ñþæåòàìè è âäîõíîâëÿëè òîí÷àéøóþ ðîñïèñü ôåäîñêèíñêèõ, ïàëåõñêèõ ìàñòåðîâ ëàêîâîé ìèíèàòþðû, Èâàíà Áèëèáèíà, Çâîðûêèíà è ìíîãèõ äðóãèõ ðóññêèõ õóäîæíèêîâ.
«Æèâîå ñëîâî»
«Íàðîäíûå ðóññêèå ñêàçêè» À.Í. Àôàíàñüåâà íåîäíîêðàòíî ïåðåèçäàâàëèñü è äî ñèõ ïîð îñòàþòñÿ îäíèì èç ëó÷øèõ, ïîïóëÿðíûõ è ÷èòàåìûõ ñîáðàíèé ôîëüêëîðà.
Âûõîäèò, ÷òî æèâîå ñëîâî ÷åëîâå÷åñêîå ïðèøëî ê íàì ÷åðåç âåêà îò íàøèõ ïðåäêîâ, è äî ñèõ ïîð ñëóæèò íàì âåðîé è ïðàâäîé.
«Ñâîèì èçäàíèåì À. Í. Àôàíàñüåâ ñïàñ îò çàáâåíèÿ äëÿ áóäóùèõ ïîêîëåíèé öåííåéøèå ïðîèçâåäåíèÿ èñêóññòâà íàðîäà» — ñ÷èòàåò ó÷¸íûé-ôîëüêëîðèñò Âëàäèìèð Àíèêèí, — «Áåç íåãî ñîêðîâèùà ñêàçî÷íîãî ôîëüêëîðà ìîãëè çàòåðÿòüñÿ, ïîãèáíóòü. Ñêàçêè ñîõðàíèëè âñþ ãëóáèíó ñìûñëà, áîãàòñòâî âûìûñëà, ñâåæåñòü âûðàæåííîãî â íèõ íàðîäíîãî íðàâñòâåííîãî ÷óâñòâà, áëåñê ïîýòè÷åñêîãî ñòèëÿ».
Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ Àôàíàñüåâ ïðîæèë òàê ìàëî, âñåãî 45 ëåò è æèçíü åãî íå áûëà ëåãêîé è áåççàáîòíîé, íî åìó óäàëîñü ñîáðàòü áîãàòûé ìàòåðèàë è âîïëîòèòü åãî â çàêîí÷åííûå òðóäû. Îí ñëîâíî ÷óâñòâîâàë, ÷òî âðåìåíè è æèçíåííûõ ñèë åìó îòïóùåíî áóäåò ìàëî è ïîýòîìó ðàáîòàë íà èçíîñ è èñïîëüçîâàë âñþ ñâîþ ðàáîòîñïîñîáíîñòü è òàëàíò, ÷òîáû èññëåäîâàòü ðóññêóþ íàðîäíîñòü è ñòàðèíó. Ýòî è äîñòàâèëî Àëåêñàíäðó Íèêîëàåâè÷ó Àôàíàñüåâó íåïðåõîäÿùóþ ñëàâó â ïàìÿòè ïîêîëåíèé.
Ìàòåðèàëû îá Àëåêñàíäðå Àôàíàñüåâå
1 Â.Àíèêèí «Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ Àôàíàñüåâ è åãî ôîëüêëîðíûå ñáîðíèêè» http://narodnye-russkie-skazki…
2 Ïîðóäîìèíñêèé, Â. ×òîáû âçãëÿíóòü íà ìèð ñâåòëûìè î÷àìè https://sovietime.ru/nauka-i-r…
3 Ñòàòüÿ îá Àëåêñàíäðå Àôàíàñüåâå â ýíöèêëîïåäèè «Êðóãîñâåò» https://www.krugosvet.ru/enc/k…
4 Æóðàâëåâ À. Ô. ßçûê è ìèô. Ëèíãâèñòè÷åñêèé êîììåíòàðèé ê òðóäó À. Í. Àôàíàñüåâà «Ïîýòè÷åñêèå âîççðåíèÿ ñëàâÿí íà ïðèðîäó»
5 Àëåêñàíäð Àôàíàñüåâ â ïðîåêòå «Õðîíîñ» http://www.hrono.ru/biograf/bi…
6 Á. À. Óñïåíñêèé «»Çàâåòíûå ñêàçêè» À. Í. Àôàíàñüåâà»
7 Æèâîå ñëîâî ÷åëîâå÷åñêîå. À.Í.Àôàíàñüåâ http://vokrugknig.blogspot.com/2016/07/blog-post_23.html
8 Â íåêîòîðîì öàðñòâå (ñòðàíèöû èç æèçíè À. Í. Àôàíàñüåâà) http://journal-shkolniku.ru/afanasyev.html
Никому никогда не даю. Прохожу мимо с мордой кирпичом. Могу дать только людям искусства если проникнусь.
07.12.2021 21:28:27, KengaLu
Точно, ниже написала что никогда не даю, сейчас вспомнила — один раз дала 2м парням которые очень уж классно играли на гитаре и пели (пели на испанском, но зажигательно).
То есть теоретически тоже готова дать людям искусства если понравилось но редко нравится.
08.12.2021 01:52:04, Natalya d’*
Я больше чем один раз могу вспомнить. Последний раз в Праге играющей на скрипке девушке. Как то в Сан Франциско какому то совершенно школьнику, который очень круто танцевал. Да и ещё были случаи. Вобщем искусство если меня трогает, то поощряю, особенно понимая что это зачастую подработка, а не образ жизни. Ну кто то подрабатывает в ресторане за чаевые, а кто то своими талантами. С удовольствием поддержу таких.
08.12.2021 06:13:16, KengaLu
Всегда мужикам отвечаю: » У мужчин просите.» Так однажды бомжик подкатил с предисловием, опередив мою фразу (я уже и рот успела открыть): «Извините, что я, мужчина, у женщины денег прошу…» Рассмешил, пришлось делиться:)
07.12.2021 17:39:38, rodinka
Мне не смешно а противно. Не даю никому.
07.12.2021 18:19:12, Natalya d’*
Кстати, сейчас модные тренинги есть, так там дают д/з попросить у кого-нибудь что-нибудь или место попросить уступить в транспорте или еще чего такоэ))
07.12.2021 16:12:55, FossA
вот кстати на актерское задание очень похоже было. Артистично он так, светски, между делом
07.12.2021 19:48:54, Лось-Анджелес
Кажется, это обычные задания для студентов актерских факультетов.
07.12.2021 16:34:04, Яшими ( МарикаЧ)
lда и всякие курсы лидеров и т.п. такое тоже практикуют)
07.12.2021 16:48:13, FossA
Всегда честно говорю, что не буду унижань мужчину подаянием.
07.12.2021 15:12:06, NLU
меня раньше тоже бесили. Особенно мужики. Еще ладно, если старушка просит.
А потом я поняла, что им просто все равно у кого просить. Ну, просто им попалась я, а мог еще кто-то.
07.12.2021 14:25:18, хухра-мухра
Думаю, не все равно. У каждого своя специализация.
07.12.2021 14:40:33, Яшими ( МарикаЧ)
Есть и те кому все равно, просят у всех.
07.12.2021 16:46:44, Natalya d’*
Значит, легенда у них рассчитана на самую широкую аудиторию. Типа, как «на опохмел». Вон сколько сочувствующих, оказывается.
07.12.2021 16:54:42, Яшими ( МарикаЧ)
Не, просто не лень просить всех, продумаешь, процент отказа больше.
07.12.2021 18:19:58, Natalya d’*
Под определенную аудиторию и история позаковырестей.
Но на массового «потребителя» выгоднее работать, конечно.
07.12.2021 19:44:49, Яшими ( МарикаЧ)
Те что у нас попрошайничает вообще историей не парятся . Посто «дай» и всё, и пристают ко всем.
Мне кажется их аудитория — кто всем даёт (кому религия запрещает отказать в ответ на «дай»)
07.12.2021 23:39:12, Natalya d’*
неужели в первый раз такое попалось? таких всегда полно было, именно молодых
07.12.2021 13:46:47, Natalya d’*
всегда даю только алкашам на опохмел… Если честно скажет ))
07.12.2021 13:06:16, AleXXX
ты их понимаешь)) а меня ломает, нефиг делать как спонсировать чей-то алкоголизм.
07.12.2021 20:53:26, ВВ (быв.Не овен)
я не похмеляюсь ))
08.12.2021 07:02:04, AleXXX
А дамам на шоколадку? Знаешь, как иногда хочется… А вдруг денег нет у нее
07.12.2021 15:33:24, Лось-Анджелес
а часто клянчишь на улице на шоколадку? ))
08.12.2021 07:02:26, AleXXX
я тоже давала несколько раз, человек прямо заявлял, мол, трубы горят.
07.12.2021 13:23:23, Чернобурка
на Воздвиженке недалеко от метро несколько лет видела бомжа (или не бомжа), у которого на груди была табличка с надписью: помогите на опохмел. Ему многие подавали за честность
07.12.2021 13:16:25, ALora
У меня на попрошаек любого возраста и пола шоры на глазах. Вот ненужные мне прихватки-самострок купила у бабулечки у метро жавшейся. И ведь сколько лет прошло, а пользуемся до сих пор на даче. У деда веник лавровый купила в Адлере. Он ещё так смущался, что за 50 р продает. Жалею, что три не купила. Шикарная лавруха, год используем, но заканчивается.
07.12.2021 12:07:48, ШаНуар
Там каждый, продающий лаврушку, смущается) и за 100 руб. веник и за 50. Мы купили а Адлере лаврушку в горшке, прижилась отлично, новые побеги дала.
07.12.2021 12:15:07, казакова
а эта растущая в горшке пахнет? не в еде, а когда просто в горшке? а то я задумалась, вдруг мне такое надо, но если постоянно лавровый запах будет ощущаться, как-то тоже не очень хорошо
07.12.2021 12:30:12, ALora
жызнь внутри борща не каждому понравицца ))
07.12.2021 13:07:13, AleXXX
казакова говорит, что не пахнет, если не тереть:) и я кстати в борщ никогда лаврушку не добавляю, у меня там другие вкусовые и нюховые сочетания. но внутри ухи тоже жить не хочется, да:)
07.12.2021 13:14:28, ALora
Если ее просто нюхать, то не пахнет. Если пальцем лист потереть, то пахнет.
07.12.2021 12:46:33, казакова
Фиговая лаврушка)) Моя без всяких тёрок пахнет, даже в сухом виде.
07.12.2021 16:44:17, ШаНуар
Так я и пару веников купила и в горшочке. В горшочке зеленая, как елочка новогодняя. Веники доедим, за горшочек примемся)
07.12.2021 16:57:15, казакова
это хорошо. обожаю свежую лаврушку в блюдах
07.12.2021 13:06:58, ALora
Она там у них как сорняк что ли растет?))
Мы не на рынке покупали, просто стоят пенсионеры около Каравая. Дедок такой несчастный с этими вениками стоял. Бабка с хурмой его все в бок толкала продавай, продавай, когда мы подошли)) Видимо все же продал. Я позже вернулась, хотела ещё купить , но его уже не было.
В Подмосковье прижилась? Надо же, если поеду, надо будет посмотреть, купить. Я даже такого не видела, может просто не узнала ее в горшке))
07.12.2021 12:25:26, ШаНуар
в Крыму где-то в парках, бывших царских «дачах» встречала, просто кусты вдоль дорожки — а принюхаться к листикам — лаврушка из супа)
07.12.2021 12:57:20, Dnnn
Мы в Абхазии рвали веники просто на какой-то горе, по мне так сорняк. Лаврушку купили на рынке 2 горшка по 100 руб., в самолете один горшок «всосало» в другой, один побег сломался. А второй потихоньку пошел, хорошенький, листья пахнут как положено. Стоит на подоконнике, поливать велено раз в неделю. В земле на улице лаврушка , понятно, не выживет.
07.12.2021 12:44:49, казакова
Аааа мне в горшке на подоконнике не надо. Терпеть не могу дома грязь разводить.
07.12.2021 16:45:03, ШаНуар
У меня цветов много, я их люблю. Лаврушка вместе с цветами стоит. Никакой грязи, все пересадки на улице.
07.12.2021 16:59:33, казакова
У меня улица далеко)) Грязь все равно от цветов без всяких пересадок, то вода при поливе выплеснется, то цветы или листья опадут. У меня цветы тоже есть, но просто потому что есть, давно стоят, выкинуть жалко. Но, что погибает, не восстанавливаю. Я цветы на даче люблю, на участке. Даже в вазе не люблю.
07.12.2021 17:54:22, ШаНуар
А как он должен был её решить? Я дала приезжему (гастробайтеру) 20руб, верю, что может не быть денег. А вот когда у Ялтинского зоопарка подошел парень и попросил денег на билет (якобы забыл в отеле, а в зоопарк хочется), мы не дали, посоветовав вернуться в отель и прийти еще раз.
07.12.2021 12:05:46, Julinika
сейчас в Москве и Подмосковье заработать как не фиг делать. Снегу много навалило, машину кому-то отчистить, вот и денюжка.
07.12.2021 14:26:41, хухра-мухра
Вот честно, если бы я где-то в Москве обнаружила отсутствие денег, то мне бы и в голову не пришла мысль о заработке. Я бы просилась в транспорт бесплатно проехать (один раз так было).
07.12.2021 16:19:28, Julinika
На сколько я знаю, всё это профессиональные попрошайки. Они разные, разного вида, с разными легендами. Есть весьма «интеллигентные» — рассчитаны на определенную аудиторию.
И да, есть категория женщин, которая именно взрослым дядькам кидаются помогать.
Была такая знакомая. Только она не нищим помогала. Давала деньги на сомнительные проекты молодым «бизнесменам». Теткам — не верила :)))
07.12.2021 11:57:24, Яшими ( МарикаЧ)
(по последней фразе) не то слово.
Залезла вчера (по ссылкам) какой-то фильм 1959 года смотреть. Почитала комментарии,…. — есть же ещё нормальные люди.
хотя, … по большому счету, … не только мужики, конечно.
07.12.2021 11:36:13, да уж
Может, его ограбили…разные бывают ситуации. Если адекватный, трезвый и не наркоман, я бы спросила, в чем дело.
07.12.2021 11:33:35, Birke
Не надо. Этой разводке сто лет.
07.12.2021 13:21:17, Анаис
о.О (
07.12.2021 11:28:00, Акцент
Никому не даю практически, ни рубля. В электричках каждый день то «хоронящие родственников», то «вечнобеременные», то юродивые, то «волонтеры, дайте на лечение рубль — и маленькая девочка 7 лет услышит» (ага, прям услышит, то-то в усыновительской говорили, что глухоту надо с младенчества лечить, в среднем возрасте уже бесполезно). То просто бомжи вокруг станции. Надоели все. Бомжи колоритны — одеты лучше меня, при церкви видимо, а уж как была подстрижена и покрашена последняя встреченная бомжиха — просто красота! Там же и кормятся. Толпы здоровых мужиков и редкие бабы, лопатами махать смогли бы, но зачем им это. Мир не без добрых людей.
07.12.2021 11:27:01, Dnnn
У нас Глобус рядом, там тележки 10 рублей стоит взять, ну как везде наверное. Иногда мальчишки подбегают (летом в основном) , предлагают помочь. И тележку довезут, и сумки в багажник поставят. Так им не жалко тележку отдать, и ещё 10 рублей добавить. А мужики здоровые дождутся, когда ты разгрузишь сумки и тебе два шага осталось, чтобы тележку вернуть и подходят: разрешите тележку взять? Ну вот принципиально нет.
07.12.2021 11:22:53, Так бывает
Кстати да. Вчера была в Глобусе — раньше там мальчики бегали «тетенька, вам помочь, а можно, я тележку возьму». А сейчас мужики столбом стоят и смотрят глазами шакала на эту тележку. Приличные мужики, не бомжеватого вида.
07.12.2021 12:26:38, Чернобурка
может это те, которые раньше на телефонных разводках сидели, если не из тюрьмы разводка… Ну очень люди стали подкованы, и прибыль уменьшилась у этих контор, вот этих людей без моральных принципов на улицу и выгнали… Так они недолго просить будут, грабить начнут
07.12.2021 19:51:26, Лось-Анджелес
Как меня бесят такие тележки. Жмоты. Принципиально ими не пользуюсь. Да лучше в руках понесу (много я в интернете заказываю, а в магазин разве что за яйцами и сосисками.)
07.12.2021 12:08:27, Julinika
Вопрос не в жмотстве. Это стимулирование покупателя вернуть тележку на место. Иначе они будут загромождать стоянку. Плюс зарплата собирающему все эти тележки.
Очень-очень давнее решение этих вопросов в странах «развитого капитализма».
07.12.2021 13:21:13, Яшими ( МарикаЧ)
У нас как-то такие ушлые пацаны в Глоубсе стырили эти самые 10 рублей из тележки. Я отошла, муж отвернулся. Он еще удивился, что это они крутятся у ручки.
07.12.2021 11:41:52, Яшими ( МарикаЧ)
мне всегда отдавали монетку, когда брали мою телегу.
07.12.2021 11:25:21, Вечная Весна
Так им не тележка нужна, а мои 10 рублей в тележке. Они так деньги зарабатывают: дождутся, когда тётка разгрузится и тележку просят забрать, чтобы отвезти два метра в общую кучу и монету себе в карман. Вот таких сразу в сад.
07.12.2021 11:32:54, Так бывает
а, такие не подходили)
но я бы без монетки и не отдала, вот ещё!
07.12.2021 11:33:52, Вечная Весна
Вот взрослые мужчины меня прямо раздражают в роли попрошаек. Хотя никому не даю обычно, но дядьки бесят :)))
Недавно после работы, вечером, из магазина с сумками тяжеленными пользу домой. И пара явно недавно приехавших потенциальных дворников подтягиваются с просьбой денег! Я из, кажется, даже отчитала в сердцах: нет чтоб помочь предложить тетьке — так эти «мужики» ждут, что я, видимо, в зубах буду сумки держать, пока за кошельком полезу, что биз, бедняжек, спасти. Тьфу.
07.12.2021 11:06:47, УникаЛьнаЯ
Дык ты жы богачка, вон сумки какие большие с «добром», а им кушать нечего. Поделишься ! Так они мыслят, полагаю
07.12.2021 15:39:33, Лось-Анджелес
И меня. Какое счастье, что мне не настолько нужны мужчины, чтоб их содержать!
07.12.2021 11:16:24, Лось-Анджелес
Деньги не подаю ни кому. Иногда волонтёры, могу купить куру старушке у магазина. Деньги их стимулируют просить. А тем более взрослый(
07.12.2021 10:51:14, ВВ (быв.Не овен)
мы в детстве (6-8) просили «2 копейки, маме позвонить» — часто давали)
07.12.2021 10:43:06, Птичка снежная
этот так же поступает) ибо без денег они ездят зайцем или проходят паровозиком. Вот ещё, платить за проезд!
07.12.2021 10:53:56, Вечная Весна
В полицию сообщить?
07.12.2021 11:28:47, Акцент
ну я делала так. поехала на работу увидела, приехала с работы, видела. позвонила товарищу и сообщила (мне тогда было кому позвонить, но можно и по общему телефону; полиция этим занимается, есть «статья»).
07.12.2021 12:13:16, Акцент
А, что попрошпйничает?
Я редко вижу попрошаек и если вижу, то один раз. Обычно это бомжи недалеко от церкви и монастырей.
07.12.2021 12:19:38, Вечная Весна
да я тоже редко вижу… просто подумала, что реально можно сделать в данной ситуации.
07.12.2021 12:30:02, Акцент
Так это известный прием — нет денег на проезд. Ну а мне их, скорее, жалко. Проср… жизнь , а она одна и другой не будет. Но мы не знаем и как она начиналась. Может быть не так благополучно как у нас. Не все имеют силы это преодолеть.
07.12.2021 10:41:20, Анаис
Лет 25 чисто и по погоде одет по виду спортсмен красавчик
07.12.2021 10:59:17, Лось-Анджелес
С головушкой, значит, проблемы …
07.12.2021 13:18:23, Анаис
да регулярно деньги просят на проезд. И так было всегда.
07.12.2021 10:41:17, Степная кошка
Нервная Вы какая-то стали… )))
07.12.2021 10:15:04, Flora )
Ну хоть руки не распускаю, уже хлеб
07.12.2021 10:30:16, Лось-Анджелес
настучали бы сумкой — может, перевоспитался бы ))) побоялся в др.раз у женщин просить)
07.12.2021 11:21:27, Dnnn
А в сумке коньки?
07.12.2021 11:35:29, ))))))
:)))
07.12.2021 10:45:48, Рене с раб.
))))
07.12.2021 10:35:03, ландыш