Письменный рассказ о петре гриневе

135 лет назад, 20 июня по старому и 2 июля  по новому стилю, родился Михаил Александрович Врангель – первый главный архитектор Севастополя в послереволюционную эпоху. Любивший Севастополь и заботившийся об оптимальном его устройстве, он многое для города сделал. Но жизнь его была очень трудной и очень горькой. Как, впрочем, и жизнь множества его современников, достойных не унижения и наказания, а уважения и признания.

Совсем другой Врангель

«И над белым тленом,

как от пули падающий,

              на оба колена

упал главнокомандующий.

Трижды землю поцеловавши,

трижды город перекрестил.

Под пули в лодку прыгнул…

– Ваше превосходительство,

  грести? – Грести!».

Так описал Владимир Маяковский последние шаги по Севастополю главнокомандующего частями Белой армии на Юге России Петра Врангеля. Именно его и вспоминает большинство горожан при упоминании этой известной фамилии. Но сегодня мы напоминаем о Петре Врангеле только потому, что его тень легла на жизнь другого человека, сыгравшего заметную роль в жизни Севастополя.

Заведующая сектором «История Севастополя» отдела научно-исследовательской работы Севастопольского военно-исторического музея-заповедника Ирина Дьяконова показывает мне те немногие вещи, что остались нам на память о Михаиле Врангеле. Вот давно остановившиеся часы. Вот членский билет Союза архитекторов СССР за номером 456, выданный в 1957 году. Вот благодарность за «сообщение данных, относящихся к реконструкции Севастополя», от Управления по восстановлению Севастополя при Совете Министров СССР (1949 год). Вот — словно кинолента крутится от конца фильма к началу — диплом об окончании Института гражданских инженеров Императора Николая I (1916 год). И, конечно, фотографии. С этой на нас смотрит усталый и многое повидавший человек. А с этой – совсем молодой инженер с задумчивым и светлым лицом…

Большая статья о Михаиле Врангеле была опубликована в 2017 году в «Московском журнале». Ее автор – сотрудник Севастопольского военно-исторического музея-заповедника Инна Островская. Результаты ее работы по изучению жизни Врангеля были использованы и при подготовке недавно вышедшего трехтомника «История Севастополя» – там есть написанная Инной Валерьевной статья о Севастополе 30-х годов. Ее работу взяли за основу и мы.  

Михаил Александрович Врангель родился в 1886 году в Харьковской области, на хуторе, принадлежащем его отцу. Отец, Александр Карлович, переехал туда из Санкт-Петербурга в 1880-х годах. Он был убежденным народником – в то время идеи, которые он исповедовал, были весьма популярны. Полученное им на паях с сестрой имение под Балаклавой, в Чоргуне, дало возможность заняться декоративным садоводством и одновременно  общественной деятельностью. Александр Врангель стал членом Севастопольской городской думы, был известен как человек прогрессивных взглядов, общался с Чеховым, Горьким, Короленко и художником Серовым.  

Музыкальные вечера, которые проводились в доме Врангелей, были своеобразными – на них не только пели, но и обсуждали самые горячие идеи.

«В ноябре 1905 года в имении спасались моряки, добравшиеся до берега с восставшего революционного крейсера «Очаков», расстрелянного в Севастопольской бухте», – говорится в статье Инны Островской.

Сын, Михаил Врангель, учился в Севастопольском Константиновском реальном училище. Особое внимание здесь уделялось естественным и точным наукам. И неудивительно, что учеба была продолжена в Институте гражданских инженеров в Петрограде. 

В 1916 году Михаил Врангель получил диплом гражданского инженера. Опыт практической деятельности у него к этому моменту тоже был: работать он начал с 1909 года. Сначала – прорабом в немецкой фирме «Вайс и Фрейтаг», затем – в проектном бюро «К Бартельс», которое возглавлял вплоть до 1917 года. Но в декабре 1917-го Михаил Врангель принимает решение вернуться в Балаклаву.

«Успешный специалист во всех областях»

Небольшой дом по ул. Калича, 19, доставшийся молодому человеку от отца, сохранился по сей день. Пожить в нем Михаилу Врангелю удалось недолго: он был национализирован советской властью. Но это было отнюдь не самое страшное из того, что могло случиться.  

Надо сказать, что предки Михаила Врангеля переселились из Дании в Эстляндию еще в XII веке и с тех пор верой и правдой служили Российской империи. Известных родственников у будущего архитектора было немало. В их числе  известный геолог-мореплаватель, исследователь Арктики, правитель Российско-Американских колоний в 1829–1835 гг. Фердинанд Петрович Врангель, именем которого  был назван остров в  Северном Ледовитом океане, а также Фердинанд Фердинандович Врангель, участник русско-турецкой войны и один из первых исследователей Черного моря. А еще были известные врачи и другие люди, честно трудившиеся каждый на своем месте. С бароном Врангелем, с которого мы и начали свой рассказ, их роднила лишь фамилия. Но это «родство» не нравилось не только красным, но и белым.

«Врангелевская разведка неоднократно проводила в его доме обыск в связи с некоторыми высказываниями инженера, которые не нравились Верховному главнокомандующему и компрометировали его», – пишет Инна Островская.

Как может быть воспринята его фамилия победившей стороной, Михаил Александрович понимал прекрасно. Но Россию не покинул, несмотря на всю серьезность ситуации. Хотя уехали все его родственники – брат Николай, двоюродные братья Кирилл и Константин, сестры, а в 1924 году, по окончании 4-летней ссылки (никакие прогрессивные взгляды не помогли ее избежать!) –  и отец. И случилось почти чудо —  благодаря большому опыту и профессиональным талантам Михаила Врангеля, заведовавшего технической частью Балаклавской городской управы, после установления советской власти не «пускают в расход», а назначают «городским инженером» Балаклавского ревкома.  

Это был более чем разумный шаг: после Гражданской войны работу нужно было выстраивать заново, и опыт таких людей, как Врангель, был бесценен. Но и о развитии Севастополя новая власть тоже думала. И спустя короткое время, в январе 1922 года, Михаил Врангель назначается городским архитектором.

«С этого момента в его ведении находилось руководство технической, строительной, водопроводной, канализационной и земельно-дорожной секциями городского Коммунхоза.   С 1922 года вплоть до 1938-го под его руководством шло все проектирование и строительство в городе. Сделано было немало… Под его руководством в 1933–1936 годах шла разработка первого советского генплана Севастополя и его пригородной зоны с перспективой на 20 лет.

Впервые в генплане появилась идея о функциональном делении города по территориальному признаку. Инкерман и Балаклава – промышленная зона, Южная и Корабельная сторона – жилая, Северная сторона – зона отдыха. Это был не просто план перспективного строительства, а обширный проект, с прогнозами развития города на двадцать лет вперед, до 1956 года, с выводами и предложениями», – говорится в статье Островской.

Когда-то эти часы помогали архитектору города планировать драгоценное время.

15 ноября 1924 года в Севастополе была открыта первая в Крыму междугородняя трамвайная линия Севастополь – Балаклава. В ее появлении есть непосредственная заслуга Михаила Врангеля. Теперь расстояние до Балаклавы можно было преодолеть всего за 50 минут – более чем в два раза меньше, чем требовалось до появления линии. Важным для Севастополя проектом стало и строительство городского холодильника имени 3-го Интернационала для хранения фруктов и овощей. По своему техническому оснащению это грандиозное сооружение было самым современным в СССР!

 1927 год ознаменовался землетрясением, нанесшим городу огромный ущерб. Восстановительные работы тоже возглавил Врангель. При этом он не только «разгребал» то, что натворила природа. В  результате появился письменный труд о преодолении последствий землетрясения в севастопольском районе, вполне способный послужить учебным пособием для будущих строителей.

«В работе был проанализирован характер разрушений зданий, которые были построены из разных стройматериалов, на разных по составу растворах, зафиксированы все сейсмоопасные места и участки в городе, а также описаны все ранее известные в севастопольском районе землетрясения. А сколько сил требовалось городскому архитектору для того, чтобы предотвратить застройку Приморского бульвара, – пришлось даже отправить письмо во ВЦИК Калинину М.И. В служебной характеристике на главного инженера отмечалось: «Умеет хорошо подобрать работников, имеются организаторские способности. Как работник добросовестный, усердный, не считается со временем, владеет собой, выдержан. Успешный как специалист во всех областях строительства», – подчеркивает Инна Островская.

Попутно городской архитектор преподавал в строительном институте и строительном техникуме, причем делал это огромной отдачей. Свободного времени не было.  Зато осталось более 1200 учеников, применявших полученные знания в своей работе. И, конечно, дома, в которые переселялись люди.

Один из жилых домов, построенных в 30-е годы.

Одним из наиболее значимых проектов архитектора называют строительство «жилкомбинатов», или домов «специального назначения». Предназначались они для рабочих. Один из таких кварталов расположен сегодня между улицами Шмидта и Адмирала Октябрьского. Он создавался для семей рабочих Морского завода и состоял из пяти отдельных корпусов разной этажности. Помимо квартир, здесь располагались ясли на 60 мест, столовая, прачечная, душевые, библиотека с читальным залом, красный уголок…

Так выглядел Жилкомбинат Севморзавода

«Самым затруднительным, а поэтому и самым любимым для меня является дело общественного благоустройства, с которым связано и общее духовное благополучие людей», – признавался Врангель.

«Прошу меня реабилитировать»

Жаль, что эту связь благоустройства с духовным благополучием общества и сегодня осознают не все. Врангель осознавал и многое делал для того, чтобы вывести людей на новый уровень. А в Севастополе, как и во всей стране, тем временем происходило странное. В конце 30-х началась череда арестов, в том числе  среди руководства города и флота. Все больше людей втягивалось в поиски врагов. И вряд ли стоит удивляться, что подозрение в недобрых намерениях пало на человека с фамилией Врангель. 

«21 мая 1938 года Михаил Александрович Врангель был арестован и отправлен в Симферопольскую тюрьму. Его дело рассматривалось Особым Совещанием при НКВД СССР. В ходе следствия Врангелю было предъявлено обвинение как участнику   контрреволюционной организации,

«целью которой являлось свержение советской власти и восстановление капитализма в Советском Союзе». Тогда ему припомнили все: и родственников за границей, и работу в иностранных компаниях, и знакомство со знатными горожанами, ну и, конечно, его причастность к дворянскому титулу. Приговор был вынесен 11 апреля 1940 года.  За участие в так называемой антисоветской организации Врангель М.А. был осужден на 8 лет исправительно-трудовых лагерей, хотя виновным себя так и не признал», – рассказывает Инна Островская.

Потом был Унженский исправительно-трудовой лагерь в Нижегородской области. Сначала – работа на строительстве железной дороги. Позже опыт Врангеля и его организационные способности оценили и здесь – до окончания срока он служил в управлении лагеря. А в мае 1946 года был освобожден и оставлен в Унженске как вольнонаемный.

Но и эта свобода оказалась недолгой. В мае 1949 года бывший архитектор Севастополя вновь был взят под арест и в апреле 1950-го отправлен в ссылку в поселок Долгий Мост Красноярского края. Там прошли очередные пять лет его жизни. А ведь он так хотел быть полезным в родном городе и так был Севастополю нужен!

«Все время угнетающих душу и сердце мытарств Михаил Александрович Врангель не переставал вспоминать о любимом городе, которому так много было отдано», – говорится в статье.

Желая хоть как-то посодействовать восстановлению любимого города, его бывший архитектор пишет председателю комитета по строительству г. Севастополя при Совете Министров СССР:

«При Советской власти я 17 лет был Главным городским архитектором Севастополя. Я успешно руководил восстановлением Севастополя после Гражданской войны, и после землетрясения 1927 года… Через мои руки прошло все крупное строительство в городе, которое я глубоко изучил во всех областях: грунты, материалы, особенности не только кварталов, но и участков. С моей точки зрения следует: 1. Не употреблять застройку старого центра, при необходимости возводить здания не выше 3 этажей, а в нагорной части не выше 2 этажей. 2. Жилую зону развивать в сторону Куликова поля, а не Рудольфовой горы, для этого есть много рациональных доводов….

3. Необходимо сделать глубокий ввод железнодорожной линии через постройку тоннеля от вокзала до Артбухты, где необходим мол для удлинения причала и уменьшения  прибоя у Приморского бульвара. 4. Магистральную улицу им. К. Маркса (с 1946 года Большая Морская. – Ред.) надо расширить и довести до Артиллерийской бухты, в этом случае город получит прекрасную площадь-набережную».

Осуществить эти планы раньше было невозможно, объясняет Врангель адресатам. Но теперь, когда город фактически строится с нуля, нельзя упустить шанс реализовать задуманное.

«Я… придаю особое значение тоннелям, геологические условия этому благоприятствуют…», – пишет он дальше.

Просил Михаил Александрович власти и о снятии судимости и реабилитации. Одно из таких писем было направлено в Военную прокуратуру Таврического Военного округа в январе 1955 года.

«В июне 1956 г. мне исполнится 70 лет, я ни в чем не виноват и прошу меня реабилитировать. Я хочу, чтобы меня хотя бы один раз допросили по делу. Имущества, кроме небольшого дома в Балаклаве, который передал по оценке организации по добыче флюсов, я не имел, я всю жизнь работал…», – говорится в нем.

 Как это ужасно – после такой жизни писать такие письма чужим равнодушным людям. Жена Михаила Александровича, Елена Дмитриевна, тоже была арестована в июне 1938 года, вскоре после ареста мужа. Но через семь месяцев ее вдруг отпустили без всяких объяснений.  До освобождения мужа, за которое боролась все отпущенное ей время, она не дожила.

«В 1956 году, после длительных мытарств, лишений и унижений в семью Врангеля приходит радостное известие. Военный Трибунал Одесского Военного округа постановил «дело в отношении Врангеля М.А. отменить за отсутствием состава преступления». Однако радость от долгожданного известия была омрачена смертью любимой жены. Она умерла за 3 месяца до долгожданной реабилитации, так и не узнав, что ее усилия все-таки достигли цели», – пишет Инна Островская.

Это удостоверение члена Союза архитекторов Михаил Врангель получил уже после того, как его невиновность была подтверждена официально.

Последние годы своей жизни Михаил Врангель прожил в Москве с дочерью Лидией Михайловной. Умер он в 1963 году.  

«Годы делают свое дело, уходят в безвременье судьбы многих севастопольцев… Жаль, что  до сих пор  в Севастополе так и не проведена работа по увековечению памяти жертв политических репрессий. Преданы забвению сотни имен севастопольцев, черноморцев, внесших свой вклад в будущее города, флота и страны. Судьба Врангеля – судьба одного из многих жертв сталинского произвола. Воскрешая память о них, мы выполняем долг перед историей во имя нашего будущего», – завершает статью Инна Островская.

Светлая память человеку, который сделал для Севастополя многое, а мог бы сделать для него еще больше. И пусть мрачные времена, когда люди в одночасье превращались в лагерную пыль, никогда не повторятся.

Ольга Смирнова

27 Ноя 2021, 05:42

Кузбасский суд признал экс-кандидата в Госдуму от «Яблока» Вячеслава Чернова виновным по административным делам об «экстремизме». Его подозревают в «негативной оценке» депутатов и местного олигарха, которые могут быть причастны к рейдерскому захвату бизнеса.

Центральный районный суд Кемерова признал Чернова виновным в двух эпизодах по ст. 20.3.1 КоАП (возбуждение ненависти либо вражды). Дело рассматривал судья Дмитрий Торощин.

Чернову дали 10 суток по каждому протоколу, но сроки по административным делам не суммируются, поэтому он должен провести в спецприемнике 10 суток. Решение будет обжаловано, заявила жена политика сайту «Абажур».

Оба дела возбудил прокурор Центрального района Кемерова Валерий Дементьянов, хотя Чернов — житель Таштагола. Протоколы связаны с роликами Чернова в инстаграме. Первый касался известного кузбасского олигарха и бывшего вице-губернатора Игоря Прокудина, второй — депутатов таштагольского райсовета. Автор рассказывал об их участии в, как он считает, рейдерском захвате его имущества в курортном городе Шерегеш.

Тайга.инфо подробно писала, что в ноябре 2018 года Чернова и нескольких его коллег-бизнесменов вызвали на закрытое совещание с губернатором в шерегешскую гостиницу «Ольга». Вячеслав сделал запись этой встречи и передал кемеровскому журналисту Роману Куприянову, который опубликовал фрагменты в интернете. Судя по записи, губернатор предлагал представителям среднего и мелкого бизнеса уйти с горы Зеленая в Шерегеше на его условиях и угрожал. Согласились все, кроме Чернова. Теперь власти пытаются отобрать его объекты через суд. После публикации фрагментов разговора с закрытого совещания к кемеровскому журналисту Роману Куприянову вломился СОБР, выбив балконную дверь. Интересантом «захвата» недвижимости называли бывшего вице-губернатора Игоря Прокудина, с которым региональное правительство подписало соглашение «о сотрудничестве по созданию благоприятных условий социально-экономического развития спортивно-туристического комплекса „Шерегеш“».

«По результатам лингвистической экспертизы <…> в тексте видеоролика, который начинается со слов „Бессовестный и жадный бывший чиновник Прокудин“ и оканчивается словами „скверная ситуация“, имеются языковые единицы и выражения, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение лиц по принадлежности к социальной группе представителей российской власти, — утверждалось в первом протоколе (копия имеется в распоряжении редакции).— Для номинации представителей российской государственной власти и судебной системы используются следующие слова и выражения: шайка жуликов в мантиях, продажные жалкие депутатишки, шайки бессовестных жуликов, чинуши и депутатишки, шайка одуревших мерзавцев, мучители».

Кого прокурор подразумевал под «государственной властью» в документе не уточняется, как и то, каким образом указанные слова «возбуждают ненависть». Напомним, что к «государственной власти» относятся чиновники и депутаты федерального и регионального уровня, а местные — к муниципальной.

Кроме того, прокурор считает, что использованные слова «создают образ представителей социальной группы государственной власти как антинародной, преступной, действия которой направлены на служение незаконно обогатившимся преступникам». Во втором протоколе утверждается, что была дана «негативная оценка» группе лиц «депутаты Таштагольского муниципального района».

«Все мои высказывания относились в адрес участников рейдерского захвата моего имущества. Никакого обращения в адрес групп, объединенных какими-то признаками, не было», — заявил Тайге. инфо Чернов.

Дела были возбуждены по рапортам сотрудников Центра по противодействию экстремизму ГУ МВД по Кузбассу. Фамилии этих полицейских — Быховский и Болтивец, они могут работать в кабинетах №44 и №45 областного главка.

Центр по противодействию экстремизму ГУ МВД России по Кемеровской области возглавляет подполковник Андрей Шапоренко. Всем главком полиции руководит выходец из Челябинска Игорь Иванов.

«Посадят — значит буду сидеть, — отмечал ранее в фейсбуке Чернов. — Это же за правду, а не за преступление. Как будто есть какой-то смысл болтаться на свободе при том, что происходит. Россия уже одна большая тюрьма если внимательно приглядеться».

Вячеслав Чернов баллотировался в Госдуму от «Яблока» по Новокузнецкому округу, а после выборов начал собственное расследование массовых фальсификаций голосования в Кузбассе.

Кроме того, в октябре 2021 года ГУ МВД по Кемеровской области возбудило дело по ч. 2 ст. 128.1 УК (клевета через интернет). В документе сказано, что еще 26 июля сотрудники центра «Э» регионального главка полиции решили «осмотреть» аккаунт Вячеслава Чернова в инстаграме и обнаружили там рассказ бизнесмена об экс-председателем облизбиркома Петре Батыреве, в котором политик говорил, что «Батырев мог из нуля голосов за «Единую Россию» сделать 100% за «Единую Россию» и якобы выражался в его адрес «оскорбительными словами». У Чернова прошел обыск, силовики забрали технику.

Читайте также: Как фальсифицировали выборы Госдумы в Кузбассе: «Я примерно человек 300 вырезал, по колено в кровище был»

Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка» задумывалась как историческое произведение, рассказывающее о восстании Емельяна Пугачева. Но главная сюжетная линия строилась вокруг молодого дворянина, недавно поступившего на службу. Зовут его Петр Гринев. Характеристика главного героя повести позволяет понять, что это человек чести с пылкой душой и отзывчивым сердцем.

Образ молодого дворянина

Эпиграфом произведения автор взял всем известную пословицу «Береги платье снову, а честь смолоду». Это напутствие Петруша получил от отца и сделал главным жизненным принципом.

Рассказ ведется от лица семнадцатилетнего парня. Он потомок знатного дворянского рода, воспитанный отцом в духе патриотизма и ответственности за свои поступки. Андрей Петрович развил в сыне такие черты, как:

1. Честность.
2. Отвага.
3. Сопереживание людям, попавшим в трудную ситуацию.
4. Великодушие.

Молодой человек образование получил дома. Обучал его крепостной Савельич. Кроме знания грамоты и правил распознавания пола собак, наставник передал юному ученику свой военный опыт и рассказывал поучительные истории. Они глубоко запали в душу будущему офицеру.

С первых страниц Пушкин раскрывает образ Петра Гринева как человека образованного, прекрасно владеющего французским языком. Несмотря на домашнее воспитание и обожание матушки, юноша вырос ответственным, хотя немного наивным и доверчивым.

Но наибольшее внимание автор уделяет воспитанию и характерам главных героев. Так, семья Гриневых далеко не идеальная:

1. Отец не обладает достаточной твердостью характера.
2. Мать слишком любит Петрушу и с неохотой отпускает во взрослую жизнь.

Но при этом мальчик вырос любознательным и добрым. Когда ему исполнилось 17 лет, пришло время отправляться на службу. Причем вместо интересной жизни в столице, младший Гринев отправился в тихий провинциальный город Оренбург. Заботливый отец устроил сыну такое испытание, чтобы он стал настоящим офицером, а не прожигал жизнь, отдаваясь беззаботному веселью и удовлетворению своих прихотей.

Автор постепенно раскрывает характер Петра. Из восторженного юноши он через некоторое время превращается в человека, способного преодолевать возникшие на пути трудности, не отказываясь для этого от нравственных принципов. Стараясь показать, как это происходит, Пушкин рассказывает читателю, сколько событий радостных и горестных пришлось пережить герою и какой вывод он сделал из произошедшего.

Вначале он совершает ошибки, но быстро учится на них. Так, однажды проигравшись, молодой человек, как истинный дворянин, отдал долг и больше не притрагивался к картам и выпивке.

За год жизни в крепости он повзрослел и стал настоящим мужчиной, не пугающимся трудностей. Петр не опозорил свой офицерский чин. Отец мог бы гордиться таким наследником.

Любовь к Маше

В городке молодой человек встретил свою первую любовь. Маша была дочерью коменданта крепости. Имея скромный и нечванливый характер, девушка привлекла внимание Петра своей красотой и сопереживанием к нуждам других людей. Ее родители приняли юношу как собственного сына, и он старался их не разочаровывать.

В Машу молодой человек влюбляется постепенно и был необычайно счастлив, когда та ответила ему взаимностью. Ради этого чувства парень готов был на многое. Несмотря на то что характеристика Гринева из «Капитанской дочки» в основном положительная, он не всегда принимает верные решения. Так, молодой человек готов драться за любимую на дуэли со Швабриным, хотя это принесло одни неприятности.

Когда Петр получает сообщение, что соперник силой удерживает девушку, он самовольно покидает службу, чтобы ее спасти. Чего стоит молодому человеку просить освобождение Маши у Пугачева, знает только он. Этот поступок чуть не погубил его жизнь. Но поступить по-другому Гринев не мог. Честь и благополучие возлюбленной для него были дороже собственной жизни.

Встреча с Пугачевым

Когда молодой барин и его преданный Савельич ехали на службу, в дороге их застала сильная метель. Спас их беглый казак, которому Гринев в знак благодарности отдал свой тулуп. Воспитатель долго переживал по этому поводу, считая, что нечего раздаривать вещи, которые еще можно долго носить. Впоследствии оказалось, что этим казаком и был знаменитый Пугачев. После захвата крепости главный бунтовщик узнал молодого человека и отпустил его вместе с девушкой. Молодой офицер случайно остался жив, ведь он отказался присягать самозванцу.

Месть и спасение

Давая описание Швабрина, автор характеризует его как подлого и бесчестного человека. Гринев прощает его, даже когда тот выстрелил ему в спину. Причем произошло это несмотря на то, что Петр был беззащитен. Но честность и смелость несвойственны трусливому предателю. Сначала он оболгал Машу, а затем перешел на сторону бунтовщиков. Как истинный офицер, Гринев презирает предателя и тот в отместку после подавления восстания обвиняет в измене Петра. Только решительные действия Марии, просившей помилования у императрицы, позволили спасти молодого человека от позора и пожизненной ссылки.

Говоря кратко, несмотря на то, что характеристика Петра Гринева из «Капитанской дочки» не окрашена яркими красками героических деяний, Пушкин показывает читателю, какой он честный и порядочный человек, способный ради любимых совершать добрые поступки.

Краткое сочинение о Гриневе и его характере должно показать, на что способен простой человек, когда нужно пожертвовать своим будущим и даже жизнью ради любви к женщине, родителям и отчизне.

И конечно, важное место в романе отведено описанию народного бунта, его причинах и последствиях. Бутовщики у Пушкина не безликая масса, а отдельные персонажи со своим характером. Большое внимание в повести уделено Пугачеву. По мнению автора, он не бессердечный злодей, а борец за справедливость, которого поддерживают казаки, башкиры и крестьяне.

Но его удивительная память до мелочей сохранила те события, о которых теперь мы можем узнать только из его рассказа.

Первая воздушная тревога

Прошли годы и десятилетия, но в моей памяти навсегда остались эти грозные дни. А на письменном столе стоят фотографии тех, кто отразил первый удар и спас нас от ужаса оккупации: Жаворонков, лейтенант Волнянский, капитан Горшков, комиссар Агеев, майор Зубков. Всегда я помню негромкий голос по радио 3 июля 1941 года: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!».

Тот самый дом, о котором идет речь в рассказе.

В 1941 году мне, Большакову Валерию, было десять лет. Я жил с мамой Галиной Александровной и бабушкой Александрой Петровной в Туле, в большом доме с мезонином на улице Глеба Успенского, 9. С нами жила мамина сестра Ирина Александровна с мужем Константином Борисовичем. Мама работала инженером-строителем на патронном заводе. Тетя Ира – в водоканале, дядя Костя – в облторготделе. Я учился в 6-й средней школе и весной перешел в третий класс.

Валерий Большаков у своего дома на улице Глеба Успенского.

22 июня был теплый, солнечный день. Я гулял во дворе с нашей собакой, взрослые были на работе (тогда был скользящий график выходных). Бабушка часов в одиннадцать пошла на базар. Часа через полтора возвращается – на ней лица нет. Сказала, что началась война: Германия напала на нас. На базаре она прослушала речь т. Молотова.

Через некоторое время загудели гудки заводов – начались митинги. Вскоре прибыли мама, тетя Ирина с мужем, стали обсуждать ситуацию.

Первые дней десять было спокойно, но председатель уличного комитета проверяла жителей домов и сверяла списки: продовольственные карточки готовились. Их стали выдавать в райисполкоме примерно через десять-двенадцать дней.

Особо хочу сказать о председателе уличного комитета. Им была жительница нашей улицы Надежда Ивановна Пшеничникова – женщина средних лет и удивительной энергии: она знала всех и всё, имела связь с милицией и НКВД.

В начале июля, с приближением немецкой армии, ввели светомаскировку, рекомендовали на стекла окон наклеить полоски бумаги. По распоряжению ГКО на чердаке надо было иметь бочку с водой, ящик с песком, лопату, топор. Щипцы для захвата зажигательных бомб быстро изготовили в наших артелях и развезли по домам. Приказано было силами жильцов вырыть во дворах защитные щели в пятидесяти метрах от дома. Нам помогали соседи.

Затем пожарные проехали вдоль улицы и разломали сараи и амбары, которые были ближе к дому, чем пятьдесят метров. Наш сарай уцелел, в доме №11 разломали. Затем с телеги в сопровождении Надежды Ивановны по списку раздали противогазы – нам дали четыре взрослых и один детский. Город к налетам авиации был готов.

Первая воздушная тревога была объявлена 20 или 21 июля в 13-14 часов. Я, мама (у нее был выходной), бабушка и собака побежали в сад к нашей щели, собака впереди. Однако все ограничилось зенитной стрельбой в районе Московского вокзала. Наверное, это был разведчик. Больше мы в щель не прятались, она служила складом для сельхозинвентаря. В 1945-м ее закопали.

Фронт приближался, город готовился к обороне.

В конце сентября начали рыть противотанковые рвы. Около нас ров вырыли на перекрестке улиц Пирогова и Пушкинской.

1 октября началась эвакуация заводов, занятия в учебных заведениях прекратились.

В начале октября по радио объявили, что в пригородных совхозах овощи на полях не убраны  и разрешили их собрать для себя. Недалеко от нас, в конце ул. Оборонной, были большие поля совхоза «Парники». Мы с мамой взяли у соседей тележку и пошли. На полях уже было много народа. Мы решили собрать лук-репку – получился целый мешок, хватило на всю зиму.

Периодически объявляли воздушную тревогу, но в нашем районе было тихо – бомбили вокзалы и железную дорогу, пострадали там и некоторые дома.

Маму оставили на заводе, а дядю Костю в начале октября призвали в Красную армию, но перед этим он по распоряжению ГКО сдал на хранение во Дворец пионеров свой радиоприемник СИ-235 и охотничье ружье.

Тревога нарастала. Пришел день 29 октября. Мы уже знали, что немцы у Тулы – в Подземгазе. Про этот день, 29 октября, следует сказать особо. В публикациях часто пишут о неких погромах и грабежах магазинов. Возможно, где-то и было так, но около нас все прошло спокойно. В десять утра мы с бабушкой вышли из дома в магазин, а соседка сказала, что утром народ пришел, и продавцы сообщили, что они могут брать все продукты. Конечно, возникла определенная толкотня, но без драк, битья витрин. Быстро все разобрали. Наш сосед из дома №6 привез на тележке два ящика макарон.

На базаре были три хозмагазина, товар из них тоже разобрали, сняли электросчетчики и забрали кассовые аппараты – ничто не должно было достаться врагу. Это была акция, санкционированная руководством вследствие нависшей над городом угрозы.

Еще одно событие было в районе 24-25 октября в начале ул. Макса Смирнова – близко от нас. Там жила мамина подруга по строительному техникуму Бронислава с мужем Борисом и двумя детьми – сыном Борей шести лет и дочкой Идой четырех лет. Они попросили маму взять к нам детей, если немцы войдут в город, потому что решили уйти в район, а с маленькими детьми далеко не уйдешь. Боря и Ида жили у нас с 26 октября, родители их проведывали по вечерам. Когда к середине ноября стало ясно, что немцы Тулу не возьмут, дети вернулись домой.

Мы же решили укрыться на время боев у соседей в доме №7 – он тоже двухэтажный, но низ кирпичный, и дом ниже нашего.

Снаряд пролетел в трех метрах от дома

Утром 30 октября на южной окраине началась интенсивная артиллерийская и ружейно-пулеметная стрельба. Бой продолжался весь день, к 18-19 часам затих. Мы сидели в страхе, но снаряды и мины до нас не долетели, разрушений не было.

После девятнадцати часов по улице прошла предуличкома Надежда Ивановна и сообщила тяжелое известие: немцы заняли Рогожинский поселок и вышли к поселку Красный Перекоп – до нас три километра.

Ночью были мы дома, утром – опять в дом №7. Весь день шел бой, но у нас было спокойно, я решил погулять. В нашем саду был холм за флигелем высотой два – два с половиной метра. Я поднялся на него и стал смотреть на юг. Около 14 часов бой несколько затих, и я увидел несколько немецких самолетов на юге. Это были «юнкерс-88» и «хейнкель-111». С них стали падать бомбы и послышались взрывы в районе Красного Перекопа. Самолеты улетели, и бой возобновился. К 18-19 часам затих, и мы пошли несколько передохнуть домой.

Готовились спать, и вдруг около 22 часов в центре города раздался невероятный ревущий звук. Перепуганные, мы выскочили во двор и увидели летящие от центра к югу огненные стрелы. Сразу стало радостно – мы применили новое оружие. Это был залп «катюш».

Так как нам прямой угрозы не было, 1 и 2 ноября мы у соседей уже не сидели, но в эти дни бой был весь день. 3 ноября бой стал слабее, и мы узнали, что возобновляется снабжение продуктами. Около нас было три магазина: один на углу ул. Г. Успенского, 1, второй на углу Колхозной и Пирогова, третий на углу Гоголевской и Пирогова. Мы называли их магазины Курятникова, Копанева, Волкова. Тогда еще часто называли магазины по бывшим владельцам. Мы пошли с мамой в магазин Волкова – другие два были закрыты, так как были в зоне возможного обстрела. Магазин Волкова был кирпичный, трехэтажный и прикрывал нас – очередь – с юга.

Стоим, вдруг слышим вдали пушечный выстрел, затем свист снаряда вдоль ул. Пирогова и взрыв внизу. Начался обстрел колокольни Всехсвятской церкви.

Через некоторое время вдали новый выстрел и взрыв около нас. Высовываемся из-за магазина – колокольня вся в дыму. Попали.

Так продолжалось около часа. Колокольню обстреливали примерно 7 или 8 ноября, затем бой на окраине затих. Немцы начали перегруппировку. Больше колокольню не обстреливали. В итоге южная часть колокольни была в выбоинах, железо с купола сорвало, но каркас и крест устояли, а у южного левого ангела взрывом оторвало одно крыло и часть спины.

Так выглядела колокольня Всехсвятской церкви после обстрела.

Обстановка была весьма спокойная, продукты получали. Электричества не было, мы соорудили коптилки. Керосин два раза в неделю привозили на лошади в бочке, и мы набирали в бидоны. Вода в колонке была бесперебойно.

В этот довольно спокойный период мы вполне могли погибнуть дома в середине ноября. Дело было так. Около 21 часа я и мама сидели в комнате, ближе к воротам. Мама вышивала, а я читал Дюма «Двадцать лет спустя». Бабушка пошла вылить помои с черного хода. Вдруг напротив дома раздался взрыв. Тут вошла бабушка и сказала, что она открыла дверь, а в нее летит нечто светящееся, потом взорвалось. Утром мы пошли посмотреть. Оказалось, что снаряд пролетел от нашей комнаты в трех-четырех метрах. Перелетел через ворота и врезался в фундамент дома №6 напротив. Вмятина была небольшая. По-видимому, это был шальной снаряд танковой пушки. Но пролети он на три-четыре метра левее, попал бы в нашу комнату. Судьба сберегла нас.

Вот еще эпизод. В середине ноября я с товарищем гулял во дворе, и вдруг над нами на юг полетели снаряды. С бугра во дворе мы посмотрели вниз и увидели на путях вдоль Упы наш бронепоезд, который вел огонь по немцам на юге. Вдруг появились два мессершмидта. Они были на высоте около километра. Каждый сбросил по бомбе. Одна бомба упала в насыпь перед бронепоездом, вторая – за ним. После чего бронепоезд уехал в сторону Ряжского вокзала, а самолеты улетели.

Надо отметить, что во время осады наше перемещение было ограничено определенными границами: улицами нынешней Оборонной, Буденного и Тимирязева, к югу – до кладбищенской стены. У нас все было спокойно. В этом периметре снаряд попал только в дом №2 на ул. Гоголевской. Разрушения были небольшие, жители уехали в эвакуацию. Некоторые дома на улице стояли пустыми – хозяева уехали в эвакуацию, но ни один не был разграблен. За порядком следила милиция и наша энергичная предуличкома Надежда Ивановна Пшеничникова.

В середине ноября вечером мы увидели зарево большого пожара на уровне центра к западу от нас. Потом узнали, что сгорела бывшая фабрика Баташева на ул. Лейтейзена.

Это было большое двухэтажное здание, в нем было подсобное боевое производство патронного завода.

Еще один факт был уже после снятия осады. В середине декабря мы с мамой днем пошли на Всехсвятское кладбище. Было около двенадцати часов. Мы уже возвращались по аллее и около колокольни услышали звук немецкого самолета, он летел с юго-востока на высоте метров сто. Это был «мессершмидт-109». Он обогнул колокольню, вдруг сбросил бомбу и улетел. Взрыв раздался в районе ул. Коммунаров. Мы с мамой туда пошли и увидели, что бомба попала в средний из трех довоенных домов.

На правой стороне улицы (сейчас это дом № 66 по пр. Ленина) бомба разрушила все четыре этажа южной части дома.

Как школьники убирали урожай

20 января 1942 г. возобновилась работа учебных заведений, и я опять пошел в третий класс. В конце мая 1943 года сдал экзамены за четвертый класс – арифметику, письменный и диктант. Получил листок-табель (дневников тогда не было) с оценками за четверть и годовые и выводом: переведен в пятый класс.

Получил в библиотеке учебники для пятого класса, затем классный руководитель нам сказала, что есть приглашение из пригородного совхоза «Парники» работать летом на полях. Это было совершенно добровольно. Я пришел домой, отдал маме табель и сообщил о приглашении. Мама сказала: иди работай. И я пошел.

Поля совхоза «Парники были в конце ул. Оборонной до самой Упы, а правление около Конной площади, на ней торговали скотом. Потом на этом месте сделали трампарк. Прийти надо было в семь утра. Я прибыл в правление, меня записали в журнал и дали в кассе специальную дополнительную хлебную карточку на 400 гр. хлеба в день. Для справки: я, иждивенец, получал в день 400 гр. хлеба, мама, служащая, 600 граммов, рабочие на заводах – 800 граммов. Таким образом, я стал получать 800 граммов хлеба в день.

Нас пришло с учительницей человек двенадцать. Всех накормили скромным завтраком: ячневая каша, куска два хлеба и стакан суфле – в то время это был популярный сладкий напиток на основе толокна. После этого бригадир повел нас на поле, на прополку. Работать мы должны были до 12 часов. Бригадир сразу сказал нам: дети, вы можете на поле съесть морковку или горох, но не должны брать с собой ни одну морковку, ни один стручок гороха. Это будет считаться хищением социалистической собственности. Мы работали, учительница сидела и читала книгу.

В 12 часов мы опять приходили на центральную усадьбу, где нас ждал скромный обед: суп-лапша (иногда щи), макароны (иногда разная каша), два кусочка хлеба и стакан того же суфле.

Работали каждый день без выходных. При дожде на центральной усадьбе ждали его окончания, но тогда климат был устойчивый, и дожди утром редко случались. Так мы работали июнь и июль. В августе полоть уже было не надо.

Первого октября я пошел в пятый класс. Во время войны учеба начиналась 1 октября. Тут новость: нас разделили на школы, мужские и женские. В нашем районе четвертая школа стала мужской, 6-я и 8-я  –женскими. Другие школы района были госпиталями.

Учимся. Вдруг классный руководитель говорит, что в учительскую приехала кассир и выдает талоны на трудодни для получения на них овощей по выбору и деньги за трудодни. Я тогда получил 135 рублей – немалые деньги для подростка. Для сравнения: моя мама, инженер на патронном заводе, получала зарплату 600 рублей в месяц.

Мы с мамой взяли у соседей тележку и поехали в совхоз. Овощи предлагали на выбор: картофель, капусту, морковь, свеклу, лук-репку. У нас дома был свой небольшой огород, и я взял лук-репку.

В 1944 году после окончания пятого класса нас снова пригласили в совхоз «Парники». Я опять пошел. Работало нас мало: двенадцать–пятнадцать человек. Связано это с тем, что в нашем Центральном районе был частный сектор – огороды, сады, а у моих товарищей родители в основном работали на оборонных предприятиях и были весьма обеспеченными. Мы тоже жили весьма хорошо, но мама считала, что работа для общества полезна.

Снова приехала кассир после 1 октября и опять выдала талоны на овощи и деньги за трудодни. В этом году я не пропустил ни одного дня и получил уже 147 рублей, а правление премировало меня калошами – очень ценная тогда вещь.

В 1945 г. школьников на сельхозработы уже не приглашали.

Прошли годы, и вдруг случилось  неожиданное продолжение этого давнего периода. В 1991 году при оформлении пенсии в 60 лет ко мне обратились четыре моих бывших товарища по классу с просьбой подтвердить, что они работали в 1943-44 годах в совхозе «Парники». Подтвердил.

/ Сочинения / Пушкин А.С. / Капитанская дочка / Формирование личности Петра Гринева (по роману А.С. Пушкина «Капитанская дочка»)

    Петр Гринев – центральное действующее лицо в романе Пушкина «Капитанская дочка». Он сам, являясь уже пожилым человеком, рассказывает о своей жизни, о тех трудностях и испытаниях, что выпали на его пути. Тем самым, как мне кажется, Пушкин стремится показать, как должна формироваться личность настоящего дворянина – человека чести.

    Сам же Петр говорит, что его воспоминания – это «назидание потомкам», желание показать, как нужно поступать, чтобы сохранить в себе внутреннее достоинство, несмотря ни на что, остаться человеком. Недаром эпиграфом, который предшествует всему роману, выбрана русская пословица: «Береги честь смолоду».

    Гринев начинает рассказывать о своей жизни с самого рождения. Его родителями были небогатые провинциальные дворяне, которые в Петруше души не чаяли – он был у них единственным ребенком.

    Не успев родиться, герой был записан в Семеновский полк офицером.

    Гринев честно признается, что получил посредственное образование — под руководством дядьки Савельича «на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля». Француз Бопре тоже ничему не научил Петрушу. А тот и был рад – самым интересным занятием герой считал «гонять голубей и играть в чехарду с дворовыми мальчишками».

    Но в шестнадцать лет судьба Гринева круто переменилась. Отец Петруши решил, что сын должен становиться настоящим мужчиной и человеком. Поэтому он отправлял Петра в армию: «Добро,- прервал батюшка,- пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим да лазить на голубятни».

    Сам Петр был рад такому решению – он представлял себе службу как череду сменяющих друг друга удовольствий: «Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни». Но отец посылал Гринева не в Петербург, а в отдаленный гарнизон: «…пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон».

    Так наш герой, избалованный и легкомысленный мальчик, получив от отца одно единственное наставление – «…береги платье снову, а честь смолоду», — попадает в Белогорскую крепость. По дороге он успевает проиграться в карты, серьезно обидеть Савельича, встретить странного вожатого, который спасает героя от бурана. На прощание Петр, как добрый и благодарный человек, жалует мужику свой заячий тулуп.

    Пережив все эти испытания, герой наконец-то прибывает в Белогорскую крепость. Именно здесь ему суждено будет встретить свою любовь, преодолеть многие трудности и, благодаря им, возмужать, понять истинный смысл человеческого существования.

    В крепости Петр знакомится с Машей Мироновой – дочерью коменданта, а также с Алексеем Швабриным – офицером, сосланным в крепость за дуэль. Поначалу Гринев тесно сходится со Швабриным, смотрит его глазами на всех обитателей Белогорской крепости. Но постепенно Швабрин открывает свое лицо – злобного и завистливого человека, способного совершить любую подлость.

    Отвергнутый Машей, Швабрин клевещет на девушку, «поливает ее грязью». Но Гринев видит, что Маша — не «пустая дурочка», а скромная и красивая девушка, обладающая большим внутренним достоинством. Петр вызывает подлого Швабрина на дуэль, защищая доброе имя свой любимой.

    Петр хочет жениться на Маше, но родители героя запрещают ему делать это: «ты доказал, что шпагу носить еще недостоин, которая пожалована тебе на защиту отечества, а не для дуелей с такими же сорванцами…»

    Казалось бы, мечты героев разбиты, ведь Маша отказалась выходить замуж за Петра без благословения его родителей. Но вскоре в Белогорской крепости происходят события, которые кардинально изменили судьбы героев, — крепость штурмом взяли восставшие крестьяне во главе с Пугачевым.

    Этот мужик, называющий себя законным царем, потребовал, чтобы все защитники крепости присягали ему на верность. Практически никто не согласился нарушить клятву, данную императрице Екатерине II. Все эти люди были убиты, в том числе и родители Маши. Один лишь Швабрин перешел на сторону Пугачева.

    Не мог нарушить присягу и Петр Гринев. Он собирался принять честную смерть от взбунтовавшихся мужиков. Лишь случайность спасла его – Пугачев узнал барина, который пожертвовал ему заячий тулуп.

    Несмотря ни на что, Гринев, следуя отцовскому наставлению, не перешел на сторону бунтовщиков. «Я природный дворянин; я присягал государыне императрице: тебе служить не могу», — сказал он, смело смотря самозванцу в глаза. Преданность Гринева произвела впечатление и на Пугачева – он отпускает Петра в Оренбург.

    Однако герою еще раз придется столкнуться с самозванцем – Гринев приедет в крепость спасать Машу, которая находилась в плену у Швабрина. И вновь искренность и смелость Гринева восхитят Пугачева – он отпустит «сироту» вместе с Петром «на все четыре стороны».

    Даже попав по доносу в тюрьму, герой не теряет собственного достоинства, не опускается до подлости или трусости. Он готовится принять свою участь – ведь он знает, что прав. Но стараниями Маши, дошедшей до самой императрицы, Петра отпускают, снимая с него все подозрения.

    Таким образом, Петр Гринев прошел большой путь, превратившись из избалованного и легкомысленного подростка в сильного и мудрого человека. Из всех испытаний, встретившихся на его пути, герой вынес единственный урок: только сохраняя свое человеческое достоинство, возможно одержать победу над всеми трудностями.

    Эта мысль, как мне кажется, является чрезвычайно важной во все времена. Именно поэтому можно говорить о вечной ценности и актуальности романа А.С. Пушкина «Капитанская дочка».

/ Сочинения / Пушкин А.С. / Капитанская дочка / Формирование личности Петра Гринева (по роману А.С. Пушкина «Капитанская дочка»)

Смотрите также по
произведению «Капитанская дочка»:

• Краткое содержание
• Полное содержание
• Характеристика героев
• Критические статьи