Песня хочешь я расскажу тебе сказку

       МАКСИМ ГОРЬКИЙ

ПЕСНЯ О СОКОЛЕ

Море — огромное, лениво вздыхающее у берега, — уснуло и неподвижно в дали, облитой голубым сиянием луны. Мягкое и серебристое, оно слилось там с синим южным небом и крепко спит, отражая в себе прозрачную ткань перистых облаков, неподвижных и не скрывающих собою золотых узоров звезд. Кажется, что небо всё ниже наклоняется над морем, желая понять то, о чем шепчут неугомонные волны, сонно всползая на берег.

Горы, поросшие деревьями, уродливо изогнутыми норд-остом, резкими взмахами подняли свои вершины в синюю пустыню над ними, суровые контуры их округлились, одетые теплой и ласковой мглой южной ночи.

Горы важно задумчивы. С них на пышные зеленоватые гребни волн упали черные тени и одевают их, как бы желая остановить единственное движение, заглушить немолчный плеск воды и вздохи пены — все звуки, которые нарушают тайную тишину, разлитую вокруг вместе с голубым серебром сияния луны, еще скрытой за горными вершинами.

— А-ала-ах-а-акбар!.. — тихо вздыхает Надыр-Рагим-оглы, старый крымский чабан, высокий, седой, сожженный южным солнцем, сухой и мудрый старик.

Мы с ним лежим на песке у громадного камня, оторвавшегося от родной горы, одетого тенью, поросшего мхом, — у камня печального, хмурого. На тот бок его, который обращен к морю, волны набросали тины, водорослей, и обвешанный ими камень кажется привязанным к узкой песчаной полоске, отделяющей море от гор. Пламя нашего костра освещает его со стороны, обращенной к горе, оно вздрагивает, и по старому камню, изрезанному частой сетью глубоких трещин, бегают тени.

Мы с Рагимом варим уху из только что наловленной рыбы и оба находимся в том настроении, когда всё кажется призрачным, одухотворенным, позволяющим проникать в себя, когда на сердце так чисто, легко и нет иных желаний, кроме желания думать.

А море ластится к берегу, и волны звучат так ласково, точно просят пустить их погреться к костру. Иногда в общей гармонии плеска слышится более повышенная и шаловливая нота — это одна из волн, посмелее, подползла ближе к нам.

Рагим лежит грудью на песке, головой к морю, и вдумчиво смотрит в мутную даль, опершись локтями и положив голову на ладони. Мохнатая баранья шапка съехала ему на затылок, с моря веет свежестью в его высокий лоб, весь в мелких морщинах. Он философствует, не справляясь, слушаю ли я его, точно он говорит с морем:

— Верный богу человек идет в рай. А который не служит богу и пророку? Может, он — вот в этой пене… И те серебряные пятна на воде, может, он же… кто знает?

Темное, могуче размахнувшееся море светлеет, местами на нем появляются небрежно брошенные блики луны. Она уже выплыла из-за мохнатых вершин гор и теперь задумчиво льет свой свет на море, тихо вздыхающее ей навстречу, на берег и камень, у которого мы лежим.

— Рагим!.. Расскажи сказку… — прошу я старика.

— Зачем? — спрашивает Рагим, не оборачиваясь ко мне.

— Так! Я люблю твои сказки.

— Я тебе всё уж рассказал… Больше не знаю… — Это он хочет, чтобы я попросил его. Я прошу.

— Хочешь, я расскажу тебе песню? — соглашается Рагим.

Я хочу слышать старую песню, и унылым речитативом, стараясь сохранить своеобразную мелодию песни, он рассказывает.

I

«Высоко в горы вполз Уж и лег там в сыром ущелье, свернувшись в узел и глядя в море.

«Высоко в небе сияло солнце, а горы зноем дышали в небо, и бились волны внизу о камень…

«А по ущелью, во тьме и брызгах, поток стремился навстречу морю, гремя камнями…

«Весь в белой пене, седой и сильный, он резал гору и падал в море, сердито воя.

«Вдруг в то ущелье, где Уж свернулся, пал с неба Сокол с разбитой грудью, в крови на перьях…

«С коротким криком он пал на землю и бился грудью в бессильном гневе о твердый камень…

«Уж испугался, отполз проворно, но скоро понял, что жизни птицы две-три минуты…

«Подполз он ближе к разбитой птице, и прошипел он ей прямо в очи:

«— Что, умираешь?

«— Да, умираю! — ответил Сокол, вздохнув глубоко. — Я славно пожил!.. Я знаю счастье!.. Я храбро бился!.. Я видел небо… Ты не увидишь его так близко!.. Ох ты, бедняга!

«— Ну что же — небо? — пустое место… Как мне там ползать? Мне здесь прекрасно… тепло и сыро!

«Так Уж ответил свободной птице и усмехнулся в душе над нею за эти бредни.

«И так подумал: „Летай иль ползай, конец известен: все в землю лягут, всё прахом будет…“

«Но Сокол смелый вдруг встрепенулся, привстал немного и по ущелью повел очами.

«Сквозь серый камень вода сочилась, и было душно в ущелье темном и пахло гнилью.

«И крикнул Сокол с тоской и болью, собрав все силы:

«— О, если б в небо хоть раз подняться!.. Врага прижал бы я… к ранам груди и… захлебнулся б моей он кровью!.. О, счастье битвы!..

«А Уж подумал: „Должно быть, в небе и в самом деле пожить приятно, коль он так стонет!..“

«И предложил он свободной птице: „А ты подвинься на край ущелья и вниз бросайся. Быть может, крылья тебя поднимут и поживешь ты еще немного в твоей стихии“.

«И дрогнул Сокол и, гордо крикнув, пошел к обрыву, скользя когтями по слизи камня.

«И подошел он, расправил крылья, вздохнул всей грудью, сверкнул очами и — вниз скатился.

«И сам, как камень, скользя по скалам, он быстро падал, ломая крылья, теряя перья…

«Волна потока его схватила и, кровь омывши, одела в пену, умчала в море.

«А волны моря с печальным ревом о камень бились… И трупа птицы не видно было в морском пространстве…

II

«В ущелье лежа, Уж долго думал о смерти птицы, о страсти к небу.

«И вот взглянул он в ту даль, что вечно ласкает очи мечтой о счастье.

«— А что он видел, умерший Сокол, в пустыне этой без дна и края? Зачем такие, как он, умерши, смущают душу своей любовью к полетам в небо? Что им там ясно? А я ведь мог бы узнать всё это, взлетевши в небо хоть ненадолго.

«Сказал и — сделал. В кольцо свернувшись, он прянул в воздух и узкой лентой блеснул на солнце.

«Рожденный ползать — летать не может!.. Забыв об этом, он пал на камни, но не убился, а рассмеялся…

«— Так вот в чем прелесть полетов в небо! Она — в паденье!.. Смешные птицы! Земли не зная, на ней тоскуя, они стремятся высоко в небо и ищут жизни в пустыне знойной. Там только пусто. Там много света, но нет там пищи и нет опоры живому телу. Зачем же гордость? Зачем укоры? Затем, чтоб ею прикрыть безумство своих желаний и скрыть за ними свою негодность для дела жизни? Смешные птицы!.. Но не обманут теперь уж больше меня их речи! Я сам всё знаю! Я — видел небо… Взлетал в него я, его измерил, познал паденье, но не разбился, а только крепче в себя я верю. Пусть те, что землю любить не могут, живут обманом. Я знаю правду. И их призывам я не поверю. Земли творенье — землей живу я.

«И он свернулся в клубок на камне, гордясь собою.

«Блестело море, всё в ярком свете, и грозно волны о берег бились.

«В их львином реве гремела песня о гордой птице, дрожали скалы от их ударов, дрожало небо от грозной песни:

„Безумству храбрых поем мы славу!

„Безумство храбрых — вот мудрость жизни! О смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью… Но будет время — и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!

„Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!

„Безумству храбрых поем мы песню!..“»

…Молчит опаловая даль моря, певуче плещут волны на песок, и я молчу, глядя в даль моря. На воде всё больше серебряных пятен от лунных лучей… Наш котелок тихо закипает.

Одна из волн игриво вскатывается на берег и, вызывающе шумя, ползет к голове Рагима.

— Куда идешь?.. Пшла! — машет на нее Рагим рукой, и она покорно скатывается обратно в море.

Мне нимало не смешна и не страшна выходка Рагима, одухотворяющего волны. Всё кругом смотрит странно живо, мягко, ласково. Море так внушительно спокойно, и чувствуется, что в свежем дыхании его на горы, еще не остывшие от дневного зноя, скрыто много мощной, сдержанной силы. По темно-синему небу золотым узором звезд написано нечто торжественное, чарующее душу, смущающее ум сладким ожиданием какого-то откровения.

Всё дремлет, но дремлет напряженно чутко, и кажется, что вот в следующую секунду всё встрепенется и зазвучит в стройной гармонии неизъяснимо сладких звуков. Эти звуки расскажут про тайны мира, разъяснят их уму, а потом погасят его, как призрачный огонек, и увлекут с собой душу высоко в темно-синюю бездну, откуда навстречу ей трепетные узоры звезд тоже зазвучат дивной музыкой откровения…

____________

Действующие лица:

Ведущий — воспитатель

Дети

• Зайчик
• Мама Зайчиха
• Бабочка
• Пчелы
• Воробей
• Лягушки
• Белка
• Ёжик
• Медведь
• Волк

Декорации: Деревья, кусты, домик, пенек, цветы-модули, колокольчики, сачок для ловли бабочек, ведерко, муляж белого гриба, бочонок меда.

Зал оформлен в виде лесной полянки. Сбоку стоит домик. Звучит сказочная музыка

Ведущая:

На солнечной опушке

В уютненькой избушке

Жила-была Зайчиха

С маленьким сынком-

Зайчишкой-шалунишкой.

И сказочка о нём.

Ведущая приоткрывает окошко дома. Зайчик спит, положив голову на подоконник.

На поляне под музыку появляются Пчелы. В руках у них маленькие колокольчики, у одной — ведерко. Кружат вокруг цветов.

Пчелы:

Дили-дили-дили-дили —

Колокольчики звонили.

Дили-дили-дили-дили —

Колокольчики будили

Всех жуков, пауков

И веселых мотыльков.

Динь-день! Динь-день!

Начинаем новый день!

Дили-дили-дили-дили —

Колокольчики будили

Лягушат и ежат,

И бельчат, и медвежат.

И воробышек проснулся

Потянулся, встрепенулся.

Динь-день! Динь-день!

Не проспите новый день.

Насекомые подлетают к домику.

Пчелка:

И ты, Зайчонок, просыпайся,

Росой холодной умывайся.

Ставит ведерко перед домиком.

Пчелка:

С колокольчиком летаю,

Утром солнышко встречаю.

Всех подружек соберу,

Танец с ними заведу.

Пчелки танцуют «Встанем в пары, улыбнемся…» («Весёлые песенки о насекомых — сборник детских песен! — детские песни / Детское Королевство»)

Пчелки после танца отлетают к цветам-модулям. Садятся.

Зайчишка: Зайчик выглядывает в открытое окно, протирает кулачками глаза.

Только глазки я открою

Солнышко уже со мною.

Зайчишка выбегает из домика, берет ведерко, умывается.

Зайчишка:

Сделаю зарядку

Прогоню я лень (руки в стороны)

Чтобы быть веселым,

Бодрым целый день! (приседает)

Появляется Бабочка, кружится на поляне. Зайчонок отвлекается на Бабочку.

Зайчонок: — Ой, какая замечательная бабочка в ярком, цветном платьице!

Бабочка:

Утром чудным я проснулась,

Улыбнулась, потянулась.

Красота кругом, прелестно.

Зарядку делать всем полезно.

Раз — росою я умылась,

Два — изящно покружилась,

Три — нагнулась и присела,

На четыре — полетела.

Бабочка летает по полянке, кружит рядом с Зайцем.

Зайчишка: (заглядывает в дом)

Пока мама отдыхает

С бабочкой я поиграю.

Забегает в дом, берет сачок. Бабочка улетает, вслед бежит зайчик, пытается поймать бабочку сачком.

Зайчишка:

Один прыжок, ещё прыжок,

Сейчас…сейчас. Вот…догоняю.

Бегают по сцене кружатся, убегают за кулису.

Ведущая: Зайчишка побежал за бабочкой. А бабочка улетала все дальше. Так Зайчишка оказался далеко от своего дома. Оглянулся, а вокруг никого. Присел на пенек и заплакал.

Из-за кулисы появляется Зайчишка, испуганно смотрит по сторонам. Садится на пенек.

Зайчишка:

Я один. Мне страшно очень.

Ой-ой-ой и ах-ах-ах!

Сердце быстро так забилось.

Плакать хочется сейчас (плачет)

Появляется Воробей.

Воробей: Что случилось?

Зайчишка: Заблудился! (плачет)

Воробей: Где твой домик?

Зайчишка: Он в лесу!

Воробей:

Да, помочь мне будет трудно

Лес то, Заинька, большой. (разводит руками)

Соберу зверей, и дружно

Мы поищем путь домой. (Зайка плачет)

Воробей летает по поляне

Воробей:

Лесные жители, друзья.

Для вас есть новость у меня.

Появляются Лягушки. Останавливаются возле Воробья.

Воробей:

Зайчишка плачет на поляне,

По своей тоскует маме.

Он за бабочкой погнался

Заблудился, потерялся.

Я над лесом полечу

Зайчиху-маму поищу.

Друзья, побудьте здесь с Зайчишкой,

Ведь известно, он — трусишка.

Воробей улетает.

Лягушки:

Ква-ква-ква, привет, Зайчонок.

Что случилось? Что с тобой?

Хочешь жирных вкусных мушек? (поглаживает брюшко)

Или поиграть со мной?

Зайчонок:

Лупоглазые лягушки,

Ешьте вы зелёных мушек.

Я не ем их, не люблю,

И играть я не хочу.

Зайчонок продолжает горько плакать.

Лягушка:

Чтобы ты не плакал, Зайка,

Хочешь, сказку расскажу.

Зайчишка:

Не хочу я слушать сказку.

К маме очень я хочу!!!

Лягушка: (прыгает сначала в одну сторону, потом в другую)

Позову лесных зверей,

Вместе будет веселей!

Ква- ква- ква, скорей сюда,

Зайке помогать, друзья.

Под музыку на поляне появляются Белка и Ежик.

Белка:

Не надо бояться.

— Чем можем, поможем,

Ежик:

Поможем, поможем,

— Ты только не плачь.

Белка:

По лесной тропинке шла,

Белый гриб тебе нашла.

На, Зайчишка, кушай,

И песню нашу слушай.

Отдает гриб.

Звери с Зайчиком водят хоровод «Мы на луг ходили» (сл. Т.Волгиной, музыка А.Филеппенко. Описание движений Е.Соковиной).

По завершению хоровода Зайка садится на пенек и грустно смотрит на зверей.

Зайчишка:

Белка, с кисточками ушки,

Зайцы не едят грибов.

Зайцы любят грызть морковку,

Отнеси свой гриб домой (отдает гриб Белке, плачет.)

Ежик:

Вот, заплакал снова зайка.

Хочет к мамочке родной.

Не дрожи, малыш, не ной.

Лучше поиграй со мной.

Игра «Ёжик»

Дети встают вокруг «ежа» и говорят, выполняя движения:

Дети:

Ёжик — ёж, ёжик — ёж.

На колючку ты похож (дети сужают круг подходят к «ежу»)

У тебя иголки

Очень — очень колки (выставляют по очереди указательные пальцы вперед)

Будем мы убегать,

Ты попробуй нас догнать (отходят, двигаясь назад спиной, грозя ему пальцем)

Ежик:

Вас сейчас я догоню

И иголкой уколю («Ежик» начинает догонять детей, которые разбегаются)

«Ежик», догнав играющего, слегка касается его, он приседает, свернувшись вклубок. Игра продолжается пока «Ежик» не запятнает детей.

Дети убегают только после слов: «…иголкой уколю».

По окончанию игры Зайчишка садится на пенек.

Ведущий: Звери так развеселились, что не заметили, как на поляну вышел Медведь.

Под музыку не поляне появляется Медведь.

Белочка: Зайчишка, посмотри, кто к нам пришел! (показывает на Медведя)

Зайчишка: Ой, как страшно! Ой-ой-ой!

Медведь:

Я Мишка косолапый,

В лесу я самый главный.

По лесу я не зря хожу —

За порядком я слежу.

Ты не бойся, я не злой!

Вот, попробуй мед лесной.

Ведущий:

Для Зайчишки эта сладость

Ну, совсем, совсем не в радость.

Громче прежнего ревёт,

Свою мамочку зовет.

Зайчишка зовет «Мама! Мамочка!»

Лягушка:

Дядя Миша, дорогой,

Для Зайчишки песню спой.

Может, плакать перестанет,

Может, веселее станет.

Медведь:

Нету слуха у меня,

Говорит моя родня.

Могу с вами поиграть,

Вас я буду догонять.

Песня «Игра с мишкой» (музыка и слова Л.Олифировой).

Зайчишка салится на пенек и зовет маму.

Медведь (обращается к Зайчишке)

Ты не плачь, не беспокойся,

Съешь медку и успокойся.

Зайчишка:

Нет, спасибо, я не буду

Мне от меда будет худо.

Сладость отнеси домой

Своей дочке дорогой.

Медведь:

Что ж, спасибо, отнесу.

Потом Зайчиху поищу.

Медведь уходит.

Ведущая: Где-то зашелестели кусты. Совсем близко треснула сухая ветка.

Ежик: Кто-то идет!

Белочки, лягушки: (прыгают от радости)

Зайчиха-мама, Зайчиха — мама идет!

Звучит тревожная музыка. Радостные возгласы неожиданно обрываются. Звери растерянно смотрят в одну сторону.

Появляются Волк.

Волк: (недовольно)

Что за шум в лесу такой!

Кто тревожит мой покой?

Это кто так громко плачет?

Уж не ты ли, милый Зайчик?

Лягушка: Зайчишка заблудился (пятится назад)

Белка:

Он за бабочкой погнался,

(пятится назад)

Бегал, бегал и потерялся.

Лягушка:

Он за мамочкой тоскует.

На пенечке здесь горюет.

Волк подходит к Зайчишке. Гладит лапой по голове.

Волк:

Это дело я исправлю,

Зайчишку к маме я доставлю.

В гости по пути зайдём,

Волчат моих мы там найдём.

Любят страсть они зай….Э-Э-Э (молчит, подбирает слова)

играть,

В гости зайцев приглашать.

Ты побудешь у меня,

А потом к зайчихе-маме

Отведу тебя я прямо.

Обнимает Зайчишку и начинает уводить от лесных зверей.

Ёжик:

Волк, постой, не уходи,

Зайчишку в лес не уводите.

Нынче Лев здесь побывал.

Зайца этого видал.

Когда будет возвращаться,

Заберет его с собой.

Львята будут с ним играться.

Передать что Льву?

Волк бросает Зайчишку, начинает пятиться в сторону леса.

Ёжик: Постой!

Волк: Уважаемому Льву передай большой привет.

Убегает.

Влетает Воробей.

Воробей:

Лесные жители, друзья.

Для вас есть новость у меня.

Мама Зайчика нашлась!

Скоро будет здесь, у нас!

Звери радостно прыгают на полянке.

Появляется Мама-Зайчиха.

Мама-Зайчиха:

Мой сыночек дорогой,

Ты нашелся, ты живой!

Много раз тебя просила:

Далеко не уходи!

Ты скажи друзьям «спасибо»!

Помогли тебя найти.

Зайчонок:

Мама, больше так не буду.

Вас, друзья, я не забуду.

Мама-Зайчиха:

Лесные жители, друзья,

Вы в гости приходите.

Без друзей нам жить нельзя,

Вы ими дорожите!

Ведущий:

Для всех настал веселья час:

В беде смогли помочь.

Устроить дружный перепляс

Лесной народ не прочь.

Танец «Если с другом вышел в путь»

Воробей

Зайчишка дома, с мамой, рад,

Ведь минула беда.

Но будет помнить он всегда,

Что убегать нельзя.

Литература

1. Зайчишка заблудился. Книжка для раскрашивания. — Киев: «Вэсэлка», 1988.
2. В.Данько «На Зарядку» (Дили-дили-дили-дили).
3. http://lel.khv.ru/poems/resultik.phtml?id=1993&back=%2Fpoems%2Fpoems.phtml%3Fctg%3D20
4. Детские стишки, песенки, потешки, сказки.
5. https://www.maminpapin.ru/utrennie-poteshki/utrom-babochka-prosnulas.html
6. Детские стихи https://morestihov.ru/stixi-o-prirode/ctixi-pro-babochku-dlya-detej.html
7. Танец пчелок https://www.youtube.com/watch?v=jO9hHmjEASA
8. Хоровод «Мы на луг ходили» https://possum.ru/?p=11166
9. Песня «Игра с мишкой» https://possum.ru/?p=13978

«Братья Тузловы» — новый музыкальный проект лидера группы «Церковь детства» Дениса Третьякова и его коллеги музыканта-мультиинструменталиста Олега Толстолуцкого, участника «М.Я.С.О», «Зазеркалья», «Мертвого Аксая» и других ансамблей.

Тузлов — река в Ростовской области, приток Дона. Псевдоним намекает слушателю на то, что альбом «Сказки о рыбаках и рыбках» специфически автохтонен, но ждать сусальных вариаций на тему «По Дону гуляет» от Якова и Карпа Тузловых не придется. В интервью, напечатанном в книге «Формейшен. История одной сцены», Денис Третьяков заметил: «Я очень люблю регионализм, а глобалистскую культуру, наоборот, не люблю. Вот наша тусовка, „Дебри Дона“, где, в частности, и „Церковь детства“, и „Зазеркалье“, она очень автохтонная, мы это культивируем, мы поем о вещах, которые многие могут не понять, о специфически местных вещах». Не стоит понимать эти слова прямо, будто все песни исключительно о донских казаках и новочеркасских маньяках. Автохтонность питает творческое объединение «Дебри Дона», куда входят вышеупомянутые «М.Я.С.О», «Мертвый Аксай» и другие, но не всегда очевидна. Подобно мистификаторам эпохи романтизма, Третьяков обращается к местной экзотике и создает полусказочный мир, где пастух Василий оборачивается волком, а «древняя рыба сом» утаскивает на дно полковника Тузлова, но прежде происходит бой, «последний бой полковника Тузлова», который по своей эпичности не уступает «Моби Дику».

Определение жанра, в котором поют и играют «Братья Тузловы» колеблется между авторской песней и «стеб-шансоном». Группа, равно как и «Церковь детства»

, принадлежит к тем музыкальным коллективам, для которых текст важен сам по себе, поэтому их корни стоит искать в другой области. Впрочем, говорить об этих группах в контексте русского рока было бы неверно. Генетически «Тузловы» родственны Алексею Хвостенко, Юлии Беломлинской, Юзу Алешковского, уводивших авторскую песню в литературу, или, наоборот, например, группе «Палево», сделавшей вливание из абсурда и психодела во все ту же авторскую песню. «Сказки о рыбаках и рыбках» — сплав баллады («Последний бой полковника Тузлова»), городского, тюремного и казачьего романса («Мы были молоды»), дворовой и блатной песни («Жили в деревне три друга»), с примесью страшилок («Кареглазка»), сдобренный некрореалистическим иррационализмом, столь хорошо знакомом поклонникам «Церковь детства», но на сей раз с отчетливым налетом народной карнавальности: «Светит луна, ночью с небес, / А на кладбище заброшенном стонет советский мертвец» или: «Месть ее для всех была ужасной. / Мир вокруг нее сиял свечой, / Ту свечу сиротка-кареглазка / Ставила для нас за упокой». Тексты «Тузловых» также литературны, как литературны, например, лагерные песни Юза Алешковского («Окурочек», «Товарищ Сталин» и так далее), чью традицию в определенной степени продолжает Третьяков. Он создает нескольких персонажей и заставляет их говорить, но сам, при этом, не пытается сделать вид, что его, автора, здесь нет:

Ты прости меня, друг,
Не серчай ты на верную дуру,
Привяжу я тебя,
Чтобы с лавки тебе не упасть,
Потеряла с тобой
Свою бабью честь и культуру,
Так оставь мне на память,
Что другие не смогут украсть…

«Случай в Елановской»

Каждая песня — это история, сказка, рассказанная лирическим героем или героиней, все вместе провинциальный, станичный микрокосм, вырастающий до размеров страны-империи. Так, мы узнаем о грустной доле жительницы станицы Елановской, неудачном похищении царского ларца Афанасием Колывановым и губительной силе любви кареглазой сиротки. Автор наделяет их собственным языком, в котором причудливо сочетаются разговорные штампы и откровенно книжные выражения.

Коллективное бессознательное не молчит:

Родину великую,
А ныне позабытую,
Что полвека без войны живет
Прокляну навечно,
Глупую и сытую,
Без войны Россия пропадет.

«Песня о старом ноже»

Военно-бытовая казачья песня как бы пересоздается и пишется заново. Канон жанра вступает в конфликт с окружающей действительностью, не дающей повода для ее героизации, что сводит лирического героя с ума в прямом смысле этих слов.

Провинциальное пространство в песнях «Братьев Тузловых» чем-то напоминает уездные города Гоголя или даже Ильфа и Петрова, но лишь отдаленно, пожалуй, еще никто не писал о донском локусе так, как это сделал Денис Третьяков:

Здесь нас бомбить не станут, нечего тут бомбить,
Тут даже наркоманы не приспособились жить.
Злых никого не осталось — тихий и сказочный мир,
Летчик-американец здесь не найдет ориентир.

«Имперский вальс»

За множеством голосов стоит автор, которому не только удается соединить размеренное дыхание народной эпики и книжную ироничность, но походя высказаться и о времени, в котором мы живем. «Ода советскому мертвецу» вполне тянет на антигимн эпохи: советский мертвец живее всех живых и его стон повсюду.

«Братьев Тузловых» можно воспринимать очень серьезно и искать в их текстах скрытые смыслы, подтексты и прочее, но если абстрагироваться от этого, то песни ничего не потеряют, что тоже хорошо. «Тузловы» рады всем слушателям.