Чеховская «Каштанка» обрела ещё один дом – Севастопольский ТЮЗ.
В этом помогла приглашённая команда. Главный режиссёр тверского театра юного зрителя Иван ПАчин побывал на полуострове впервые. Вместе с ним для подготовки спектакля прибыла целая команда. Это ассистент, художник по свету, иллюстратор и звукорежиссёр. Они постарались сделать всё, чтобы наши актёры смогли выразить персонажей своим, особенным образом, поделился режиссёр постановки.
Иван Пачин, режиссёр спектакля «Каштанка», главный режиссёр тверского ТЮЗ:
«Аня Леонова, Андрей Мирный, Фёдор Парасюк, Илья Пашнин и я – все мы приехали только для того, чтобы дать артистам эту дорогу. У нас ещё был один очень важный человек в команде: Илья Боязный, он был педагогом по клоунаде.
Чтобы они немножко отказались от, может быть, того, как они играли раньше или открыли для себя что-то новое. Мы предлагаем какую-то новую степень игры, взаимодействия со зрителем, на которую они должны откликнуться и пойти за нами».
Главное для актёра, по мнению Ивана Пачина – быть наполненным игрой. И для этого нужно преодолеть большой репетиционный путь. Тогда своим мастерством и фантазией они смогут поддержать заложенную в пьесе суть. Посылы, подтексты, ценности и дух — доставать семантику из труда Антона Чехова можно бесконечно, считает Фёдор Парасюк — он перевёл рассказ на язык театра. Атмосфера Крыма наложила на этот процесс свои впечатления.
Фёдор Парасюк, автор инсценировки произведения А. П. Чехова «Каштанка»:
«Очень много зимы и снега в этом произведении, я сам родом из Сибири, здесь очень жарко – поэтому я чувствую себя иногда здесь так одиноко, потому что работаю над чем-то очень снежным, где много тумана и очень собрана атмосфера. А здесь такая жара. Мне кажется, это даже интересно».
Произведение о рыжей собачке, которая потерялась, но вернулась домой, артисты постарались переосмыслить: не только саму фабулу, но и образы. Поэтому интерпретация обрела самобытную аудиовизуальную форму. Продумывать инсценировки помогали цвета, вкусы и запахи, пропитавшие оригинальный рассказ.
Фёдор Парасюк, автор инсценировки произведения А. П. Чехова «Каштанка»:
«Там много раз повторяется о том, что Каштанка вспоминает из своего детства как бы запах стружек, запах дерева. И вот это запах детства. У меня, конечно, были не стружки. Но когда я писал её ощущения от этого запах, я вспоминал свой двор, и как там пахло».
Увлечь зрителя за собой, чтобы тот откликнулся и эмоционально подключился к происходящему на сцене — такую задачу ставят перед собой артисты. Потому что идеи классиков найдут отражение в жизни любого, отмечает артист Севастопольского театра юного зрителя Владимир Соловьёв.
Владимир Соловьёв, актёр Севастопольского театра юного зрителя:
«Моя роль называется у Антона Павловича «Неизвестный, новый хозяин». Это тот человек, который встретил Каштанку, когда она потерялась и взял её к себе.
Делает из неё артистку, открывает в ней таланты, относится к ней по-другому. Мы все друг у друга учимся, познаём что-то новое, открываем в себе новые грани. По жизни, наверное, встречаются у человека такие люди, которые делают поворот в жизни».
Основные декорации спектакля прячутся за раздвижной ширмой, используются проекции рисунков. Благодаря этому театральные подмостки становятся похожи то на вертеп, то на раёк, то словно превращаются в огромный экран.
Владимир Соловьёв, актёр Севастопольского театра юного зрителя:
«И каждый раз… Это как снежинки. Они не повторяются. то есть вы посмотрели спектакль, всё, уже такого спектакля больше не будет, будет следующий. Мы каждый день просыпаемся новыми людьми».
Артисты объясняют: им важно, чтобы дети ощутили, приняли и полюбили театр как таковой. Потому что он помогает развивать эмоциональный интеллект, чувство сопричастности, возможность ощутить боль другого – причём не только человека.
Иван Пачин, режиссёр спектакля «Каштанка», главный режиссёр тверского ТЮЗ:
«Мы играем. Тем самым мы соединяемся с детьми, потому что дети никогда не живут просто. Игровая природа у ребёнка очень насыщенная. И он всё превращает в игру. Театр очень близок к игре детей».
Приглашать режиссёров – традиция городского театра юного зрителя. Благодаря этому репертуар обогащается и привносятся новые жанры.
Елена Серга, специалист по связям с общественность СевТЮЗ:
«В каждом сезоне мы стараемся уделить этому внимание. Среди этих режиссёров не только знаменитые в театральных кругах. Такие как Яна Тумина, золотомасочника. Но есть и молодые режиссёры, которые тоже уже заявили о себе. Например, как Юлия Каландаришвили, которая поставила у нас «Дневник кота-убийцы». Сейчас работа Ивана Пачина, это тоже что-то интересное, необычное для нашего театра».
Хотя, сидя в зале, дети и родители проживают совместный опыт, кальку сюжета на ткань реальности зрители переводят по-разному. Поэтому ребёнок и взрослый, по мнению режиссёра, найдут в постановке каждый свои смыслы.
Иван Пачин, режиссёр спектакля «Каштанка», главный режиссёр тверского ТЮЗ:
«Это вот как в «Каштанке». Очень интересно, что дети её возвращение воспринимают как что-то очень хорошее, что-то очень правильное – она вернулась домой. А взрослые прекрасно понимают, что она вернулась домой в тот мир, где к ней не очень хорошо относились».
Фёдор Парасюк, автор инсценировки произведения А.П. Чехова «Каштанка»:
«Для нас очень важен вопрос, с которым сталкивается каждый, кто читает «Каштанку»: «Почему она вернулась?» в конце произведения.
И как человеку мне тяжело и больно принять её выбор в финале, что она вернулась. Но отвечать на этот вопрос, искать этот ответ, мне кажется, очень важно для каждого».
Ещё раз попытаться это сделать можно в севастопольском ТЮЗе в течение этого и последующих сезонов. После нескольких премьерных дней постановка займёт своё постоянное место в афише.
Подпишитесь на Первый Севастопольский в Яндекс.Дзен
Подпишитесь на Первый Севастопольский в Гугл-Новостях
В этой публикации собраны лучшие цитаты выдающегося русского писателя, драматурга и врача по профессии имя которого известно любому образованному человеку — Антон Павлович Чехов (17 (29) января 1860 — 2 (15) июля 1904). Цитаты и афоризмы собраны из рассказов и др. произведений, статей, записной книжки и писем (личной переписки) Антона Павловича Чехова.
Лучшие цитаты А.П. Чехов (в алфавитном порядке)
Администрация делит на податных и привилегированных… Но ни одно деление не годно, ибо все мы народ и всё то лучшее, что мы делаем, есть дело народное.
А давеча вы были правы: осетрина-то с душком! («Дама с собачкой»)
Без веры человек жить не может. А.П. Чехов
Бездарен не тот, кто не умеет писать повестей, а тот, кто их пишет и не умеет скрывать этого («Ионыч»).
Берегись изысканного языка. Язык должен быть прост и изящен. (письмо старшему брату Александру Павловичу Чехову (22.08.1855 — 30.05.1913), 8 мая 1889 г.
Будучи американцем, он в то же самое время был и человеком, а если он был человеком, то рано или поздно он должен был влюбиться, что и сделал он однажды. Влюбился он в одну прекрасную американку, влюбился до безумия, как артист, влюбился до того, что однажды вместо aquae distillatae прописал argentum nitricum, — влюбился, предложил руку и женился («Жёны артистов»).
…в Питере я выпил столько, что мною должна гордиться Россия! (из письма А. С. Суворину, 20 февраля 1890 г.)
Вам хочется кутнуть? А мне ужасно хочется. Свободы хочется и денег. Сидеть бы на палубе, трескать вино и беседовать о литературе, а вечером дамы. (из письма А. С. Суворину, 28 июля 1893 г.).
Ваш отец вызвал генерала на дуэль, генерал назвал его… извините, подлецом… Потеха была! Мы напоили после их пьяными и помирили… Нет ничего легче, как мирить русских людей… Добряк был ваш отец, доброе имел сердце… («Безотцовщина»).
Во все времена богатство языка и ораторское искусство шли рядом. — Хорошая новость («Новое время», 24 января 1893 г.).
Водка бела, но красит нос и чернит репутацию («Плоды долгих размышлений»).
Вот каков я. Во мне сидит леший, я мелок, бездарен, слеп, но и вы, профессор, не орёл! И в то же время весь уезд, все женщины видят во мне героя, передового человека, а вы знамениты на всю Россию («Леший»).
Всякого только что родившегося младенца следует старательно омыть и, давши ему отдохнуть от первых впечатлений, сильно высечь со словами: «Не пиши! Не пиши! Не будь писателем!» Если же, несмотря на такую экзекуцию, оный младенец станет проявлять писательские наклонности, то следует попробовать ласку. Если же и ласка не поможет, то махните на младенца рукой и пишите «пропало». Писательский зуд неизлечим («Правила для начинающих авторов»).
В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. — «Дядя Ваня» (персонаж Астров) А.П. Чехов
Где искусство, где талант, там нет ни старости, ни одиночества, ни болезней, и сама смерть вполовину… («Лебединая песня» («Калхас»), персонаж Светловидов).
Говорят, что философы и истинные мудрецы равнодушны. Неправда, равнодушие — это паралич души, преждевременная смерть («Скучная история»).
Делиться ― разориться, надо вместе жить.
Дети святы и чисты. Нельзя делать их игрушкою своего настроения.
Дешевизна русского товара — это диплом на его негодность. (письмо Чеховым, 14—17 мая 1890 г.).
Доктора — те же адвокаты, с тою только разницей, что адвокаты только грабят, а доктора и грабят и убивают… («Иванов», персонаж Шабельский).
…доктора, частные пристава и дамские парикмахеры имеют право вторгаться в частную жизнь («Ночь перед судом»).
Если боитесь одиночества, то не женитесь.
Если бы у меня была охота заказать себе кольцо, то я выбрал бы такую надпись: «ничто не проходит». Я верю, что ничто не проходит бесследно и что каждый малейший шаг наш имеет значение для настоящей и будущей жизни («Моя жизнь»).
Если хочешь стать оптимистом и понять жизнь, то перестань верить тому, что говорят и пишут, а наблюдай сам и вникай.
Если человек присасывается к делу, ему чуждому, например, к искусству, то он, за невозможностью стать художником, неминуемо становится чиновником. Сколько людей таким образом паразитирует около науки, театра и живописи, надев вицмундиры! То же самое, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому больше ничего не остаётся, как стать чиновником. (Сахалинский дневник, 4 декабрь 1896)
Жениться интересно только по любви; жениться же на девушке только потому, что она симпатична, это всё равно что купить себе на базаре ненужную вещь только потому, что она хороша.
Женщина есть опьяняющий продукт, который до сих пор ещё не догадались обложить акцизным сбором. («Женщина с точки зрения пьяницы»).
Женщина усваивает скоро языки, потому что в голове у нее много пустого места. Надо воспитать женщину так, чтобы она умела сознавать свои ошибки, а то, по её мнению, она всегда права.
Женщины без мужского общества блекнут, а мужчины без женского глупеют.
Жизнь дается один раз, и хочется прожить ее бодро, осмысленно, красиво («Рассказ неизвестного человека»).
Зарево охватило треть неба, блестит в церковном кресте и в стёклах господского дома, отсвечивает в реке и в лужах, дрожит на деревьях; далеко-далеко на фоне зари летит куда-то ночевать стая диких уток… И подпасок, гонящий коров, и землемер, едущий в бричке через плотину, и гуляющие господа — все глядят на закат и все до одного находят, что он страшно красив, но никто не знает и не скажет, в чем тут красота («Красавицы»).
Знающих людей в Москве очень мало; их можно по пальцам перечесть, но зато философов, мыслителей и новаторов не оберёшься — чертова пропасть… Бросишь камень — в философа попадёшь; срывается на Кузнецком вывеска — мыслителя убивает. («Осколки московской жизни»)
Идите и идите по лестнице, которая называется цивилизацией, прогрессом, культурой ― идите, искренно рекомендую, но куда идти? право, не знаю. Ради одной лестницы этой стоит жить.
И самому писать тошно, да и читателя жалко: за что его, бедного, в меланхолию вгонять? Рыбкин вздохнул, покачал головой и горько улыбнулся. ― А вот если бы, ― сказал он, ― случилось что-нибудь особенное, этакое, знаешь, зашибательное, что-нибудь мерзейшее, распереподлое, такое, чтоб черти с перепугу передохли, ну, тогда ожил бы я! Прошла бы земля сквозь хвост кометы, что ли, Бисмарк бы в магометанскую веру перешёл, или турки Калугу приступом взяли бы… или, знаешь, Нотовича в тайные советники произвели бы… одним словом, что-нибудь зажигательное, отчаянное, ― ах, как бы я зажил тогда! ― Любишь ты широко глядеть, а ты попробуй помельче плавать. Вглядись в былинку, в песчинку, в щёлочку… всюду жизнь, драма, трагедия! В каждой щепке, в каждой свинье драма! («Два газетчика», 1886)
Каждый интеллигентный человек читал Тургенева и Толстого, но далеко не каждый платил за их сочинения. («Наше нищенство»).
Какая-то связь, невидимая, но значительная и необходимая, существует… между всеми, всеми; в этой жизни, даже в самой пустынной глуши, ничто не случайно, всё полно одной общей мысли, всё имеет одну душу, одну цель, и, чтобы понимать это, мало думать, мало рассуждать, надо еще, вероятно, иметь дар проникновения в жизнь, дар, который дается, очевидно, не всем («По делам службы»).
Каташкин сел и, насколько у него хватало силы перекричать пьяных, начал пугать их водобоязнью… Те сначала ломались и бравировали, но потом струсили и показали ему укушенные места. Доктор осмотрел раны, прижёг их ляписом и ушёл. После этого приятели легли спать и долго спорили о том, из чего делается ляпис («В Париж!»).
Кто не может взять лаской, тот не возьмёт и строгостью.
Кто ничего не хочет, ни на что не надеется и ничего не боится, тот не может быть художником. (письмо А. С. Суворину, 25 ноября 1892 г.)
Крестьяне, которые больше всех трудятся, не употребляют никогда слова «труд».
Между «есть бог» и «нет бога» лежит целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец. Русский же человек знает какую-нибудь одну из двух этих крайностей, середина же между ними ему неинтересна, и он обыкновенно не знает ничего или очень мало.
Мертвые срама не имут, но смердят страшно.
Милая Лика, Вы выудили из словаря иностранных слов слово эгоизм и угощаете им меня в каждом письме. Назовите этим словом Вашу собачку. (из письма Л. С. Мизиновой, 1 сентября 1893 г.).
Мой совет: в пьесе старайся быть оригинальным и по возможности умным, но не бойся показаться глупым; нужно вольнодумство, а только тот вольнодумец, кто не боится писать глупостей. Не зализывай, не шлифуй, а будь неуклюж и дерзок. Краткость — сестра таланта. (письмо старшему брату Александру Павловичу Чехову (22.08.1855 — 30.05.1913), 11 апреля 1889 г.).
Мужской логике никогда не совладать с женской (персонаж Павел Сергеевич Вихленев, «Ниночка»).
Надо быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным физически.
Надеясь на снисхождение критиков, автор просит немедленно выслать деньги за рассказ, иначе его жена и деточки поколеют с голоду. Адрес автора: во втором этаже около кухни, направо от ватера, между шкафом и красным сундуком, в том самом месте, где в прошлом году собака и кошка в драке разбили горшочек. (письмо М. В. Киселевой, июнь 1886 г.).
На этом свете от женского пола много зла и всякой пакости. Не только мы, грешные, но и святые мужи совращались. («Бабы» (персонаж Матвей Саввич)
Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения; что же национально, то уже не наука.
Немец обезьяну выдумал — выдумать это гораздо интереснее, чем самую обезьяну.
Нет такого предмета, который не подошел бы еврею для фамилии.
Нехорошо! Во сне давил его кошмар. Приснилось ему, будто сам он, голый, высокий, как жираф, стоит среди комнаты и говорит, тыча перед собой пальцем: ― В харю! В харю! В харю! («В усадьбе»).
Ничтожество свое сознавай, знаешь где? Перед богом, пожалуй, пред умом, красотой, природой, но не пред людьми. Среди людей нужно сознавать свое достоинство. (письмо младшему брату Михаилу Павловичу Чехову (18.10.1865 — 14.11.1936), апрель 1879 г.)
Одиночество в творчестве тяжелая штука. Лучше плохая критика, чем ничего… (письмо брату Ал. П. Чехову, 10 мая 1886 г.)
Одна боль всегда уменьшает другую. Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче. («Тоска»)
Он был три раза женат, а потому и имел три пары прекраснейших, ветвистых рогов («Летающие острова»).
…он невзначай напился пьян и в пьяном образе, забыв про семью и службу, ровно пять дней и ночей шатался по злачным местам. От этих беспутно проведенных пяти суток в его памяти уцелел один только похожий на кашу сумбур из пьяных рож, цветных юбок, бутылок, дрыгающих ног. Он напрягал свою память, и для него ясно было только, как вечером, когда зажигали фонари, он забежал на минутку к своему приятелю поговорить о деле, как приятель предложил выпить пива… — («Заказ»)
Писатели, которых мы называем вечными или просто хорошими и которые пьянят нас, имеют один общий и весьма важный признак: они куда-то идут и Вас зовут туда же… Лучшие из них реальны и пишут жизнь такою, какая она есть, но оттого, что каждая строка пропитана, как соком, сознанием цели, Вы, кроме жизни, какая есть, чувствуете ещё ту жизнь, какая должна быть, и это пленяет Вас.
Писатель должен много писать, но не должен спешить.
— Потому, что пьяный добрей и умней трезвого. Пьяный больше любит музыку, чем трезвый. О, моя сладкоголосая квинта! Не будь на этом свете пьяных, недалеко бы ушло искусство! Молись же, чтобы те, которые будут нас слушать, были пьяны! («Ненужная победа»).
Природа вложила в русского человека необыкновенную способность веровать, испытующий ум и дар мыслительства, но всё это разбивается в прах о беспечность, лень и мечтательное легкомыслие… («На пути»). А.П.Чехов
Разве льгота, данная Ивану, не служит в ущерб Петру? — «Наше нищенство» («Новое время», № 4587, 4 декабря 1888)
Русский человек любит вспоминать, но не любит жить («Степь»).
С самого рождения я живу в Москве, но ей-богу не знаю, откуда пошла Москва, зачем она, к чему, почему, что ей нужно. В думе, на заседаниях, я вместе с другими толкую о городском хозяйстве, но я не знаю, сколько вёрст в Москве, сколько в ней народу, сколько родится и умирает, сколько мы получаем и тратим, на сколько и с кем торгуем… Какой город богаче: Москва или Лондон? Если Лондон богаче, то почему? А шут его знает! И когда в думе поднимают какой-нибудь вопрос, я вздрагиваю и первый начинаю кричать: «Передать в комиссию! В комиссию!» («В Москве»)
Скажи, пожалюста, душя моя, когда я буду жить по-человечески, т. е. работать и не нуждаться? Теперь я и работаю, и нуждаюсь, и порчу свою репутацию необходимостью работать херовое. (письмо брату А. П. Чехову, 17 апреля 1887 г.)
Следует избегать некрасивых, неблагозвучных слов. Я не люблю слов с обилием шипящих и свистящих звуков, избегаю их.
Счастливы или несчастливы данные муж и жена — этого сказать никто не может. Это тайна, которую знают трое: Бог, он и она. (по воспоминаниям Бориса Александровича Лазаревского).
Сын и отец, оба шалопаи и сангвиники, поссорились: Так будь же ты проклят! вспылил отец. ― Будь и ты проклят! ответил сын.
Там хорошо, где нас нет: в прошлом нас уже нет, и оно кажется прекрасным.
Теперь о щекотливом. Счёт дружбы не портит, а посему беру на себя смелость написать нижеследующее. Ввиду того, что для «Осколков» я начинаю терять цену как постоянный, исправный и аккуратный сотрудник, ввиду того, что даже в разгар литературной энергии мне приходится пропускать по 1 — 2 № (номеру) почти в каждом месяце, было бы справедливым упразднить добавочные. Не правда ли? Согласитесь со мной и сделайте подобающее распоряжение… Будут и волки сыты, и овцы целы, когда останется одна только построчная плата… (письмо Н. А. Лейкину, 12 января 1887 г.)
Тля ест траву, ржа — железо, а лжа — душу… (прим. лжа — ложь)
Тогда человек станет лучше, когда вы покажете ему, каков он есть…
Тот, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому ничего больше не остается, как стать чиновником.
Увидел за ужином хорошенькую и — поперхнулся; потом увидел другую хорошенькую — и опять поперхнулся. Так и не ужинал, много было хорошеньких.
У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали.
Умный говорит: «это ложь, но так как народ жить без этой лжи не может, так как она исторически освящена, то искоренять сразу ее опасно; пусть она существует пока, лишь с некоторыми поправками». А гений: «это ложь, стало быть, это не должно существовать».
Университет развивает все способности, в том числе — глупость.
Химиками выдуманный дух. Говорят, что без него жить невозможно. Пустяки. Без денег только жить невозможно. — Примеч. переводчика (О кислороде, «Летающие острова»)
Хорошее воспитание не в том, что ты не прольёшь соуса на скатерть, а в том, что ты не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой. («Дом с мезонином»).
— Человеку нужно только 3 аршина земли.
— Не человеку, а трупу. Человеку нужен весь земной шар.
Чем культурнее, тем несчастнее.
Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают («Правила для начинающих авторов»).
Что писатели-дворяне брали у природы даром, то разночинцы покупают ценою молодости. Напишите-ка рассказ о том, как молодой человек, сын крепостного, бывший лавочник, гимназист и студент, воспитанный на чинопочитании, целовании поповских рук, поклонении чужим мыслям выдавливает из себя по каплям раба и как он, проснувшись в одно прекрасное утро, чувствует, что в его жилах течет уже не рабская кровь, а настоящая человеческая. (из письма А. С. Суворину, 7 января 1889 г.)
В наше больное время, когда европейскими обществами обуяли лень, скука жизни и неверие, когда всюду в странной взаимной комбинации царят нелюбовь к жизни и страх смерти, когда даже лучшие люди сидят сложа руки, оправдывая свою лень и свой разврат отсутствием определенной цели в жизни, подвижники нужны, как солнце. Составляя самый поэтический и жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и облагораживают. Их личности — это живые документы, указывающие обществу, что кроме людей, ведущих споры об оптимизме и пессимизме, пишущих от скуки неважные повести, ненужные проекты и дешевые диссертации, развратничающих во имя отрицания жизни и лгущих ради куска хлеба, что кроме скептиков, мистиков, психопатов, иезуитов, философов, либералов и консерваторов, есть еще люди иного порядка, люди подвига, веры и ясно сознанной цели. — Н. М. Пржевальский («Новое время», 26 октября 1888 г.
Когда мне говорят о художественном и антихудожественном, о том, что сценично или не сценично, о тенденции, реализме и т. п., я теряюсь, нерешительно поддакиваю и отвечаю банальными полуистинами, которые не стоят и гроша медного. Все произведения я делю на два сорта: те, которые мне нравятся, и те, которые мне не нравятся. Другого критериума у меня нет, а если Вы спросите, почему мне нравится Шекспир и не нравится Златовратский, то я не сумею ответить. Быть может, со временем, когда поумнею, я приобрету критерий, но пока все разговоры о «художественности» меня только утомляют и кажутся мне продолжением всё тех же схоластических бесед, которыми люди утомляли себя в средние века. (из письма И. Н. Леонтьеву (Щеглову), 22 марта 1890 г.).
Я безденежен до мозга костей. Если у тебя есть человеколюбие в животе, то снизойди к моей унизительной просьбе: немедленно, со скоростью вальдшнепа, которому всунули в задний проход ядовитую стрелу, надевай шапку и мчись:
a) в контору «Нового времени» (Невский 38) и получи там гонорар за рассказ «На пути», b) в «Петербургскую газету» (Симеоновский пер.) и получи 107 рублей по счёту, который оною конторою уже получен. Полученные деньги не трать и не раздавай нищим, а вышли мне почтой или простым переводом… (письмо брату А. П. Чехову, 8 января 1887 г.)
Я в самом деле еду на о. Сахалин, но не ради одних только арестантов, а так вообще… Хочется вычеркнуть из жизни год или полтора (из письма С. Н. Филиппову, 2 февраля 1890 г.).
Я думаю, что если бы мне прожить ещё 40 лет и во все эти сорок лет читать, читать и читать и учиться писать талантливо, т. е. коротко, то через 40 лет я выпалил бы во всех вас из такой большой пушки, что задрожали бы небеса (из письма А. С. Суворину, 8 апреля 1889 г.).
Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо её притеснители выходят из её же недр. Вся интеллигенция виновата, вся, сударь мой. Пока это ещё студенты и курсистки — это честный, хороший народ, это надежда наша, это будущее России, но стоит только студентам и курсисткам выйти самостоятельно на дорогу, стать взрослыми, как и надежда наша и будущее России обращается в дым, и остаются на фильтре одни доктора-дачевладельцы, несытые чиновники, ворующие инженеры.
Я так понимаю, что вера есть способность духа. Она всё равно что талант: с нею надо родиться. Насколько я могу судить по себе, по тем людям, которых видал на своем веку, по всему тому, что творилось вокруг, эта способность присуща русским людям в высочайшей степени. Русская жизнь представляет из себя непрерывный ряд верований и увлечений, а неверия или отрицания она еще, ежели желаете знать, и не нюхала. Если русский человек не верит в бога, то это значит, что он верует во что-нибудь другое («На пути»).
— Я тоже за обедом и на охоте поучал, как жить, как веровать, как управлять народом. Я тоже говорил, что ученье свет, что образование необходимо, но для простых людей пока довольно одной грамоты. Свобода есть благо, говорил я, без неё нельзя, как без воздуха, но надо подождать. Да, я говорил так, а теперь спрашиваю: во имя чего ждать? … Во имя чего ждать, я вас спрашиваю? Во имя каких соображений? Мне говорят, что не всё сразу, всякая идея осуществляется в жизни постепенно, в своё время. Но кто это говорит? Где доказательства, что это справедливо? Вы ссылаетесь на естественный порядок вещей, на законность явлений, но есть ли порядок и законность в том, что я, живой, мыслящий человек, стою надо рвом и жду, когда он зарастёт сам или затянет его илом, в то время как, быть может, я мог бы перескочить через него или построить через него мост? И опять-таки, во имя чего ждать? Ждать, когда нет сил жить, а между тем жить нужно и хочется жить! («Крыжовник»)
Три странствующих актёра — Смирнов, Попов и Балабайкин шли в одно прекрасное утро по железнодорожным шпалам и нашли бумажник.
— Наш друг Попов славный малый, — говорил Смирнов со слезами на глазах, — люблю я его, глубоко ценю за талант, влюблён в него, но… знаешь ли? — эти деньги сгубят его… Он или пропьёт их, или же пустится в аферу и свернёт себе шею. Он так молод, что ему рано ещё иметь свои деньги, голубчик ты мой хороший, родной мой…
— Да, — согласился Балабайкин и поцеловался со Смирновым. — К чему этому мальчишке деньги? Другое дело мы с тобой… Мы люди семейные, положительные… Для нас с тобой лишний рубль многое уж значит… (Пауза.) Знаешь что, брат? Не станем долго разговаривать и сентиментальничать: возьмем да и убьём его!.. Тогда тебе и мне придётся по восьми тысяч. Убьём его, а в Москве скажем, что он под поезд попал… Я тоже люблю его, обожаю, но ведь интересы искусства, полагаю, прежде всего. К тому же он бездарен и глуп, как эта шпала.
— Что ты, что?! — испугался Смирнов. — Это такой славный, честный… Хотя с другой стороны, откровенно говоря, голубчик ты мой, свинья он порядочная, дурррак, интриган, сплетник, пройдоха… Если мы в самом деле убьем его, то он сам же будет благодарить нас, милый ты мой, дорогой… А чтобы ему не так обидно было, мы в Москве напечатаем в газетах трогательный некролог. Это будет по-товарищески «Бумажник»
Воспитанные люди, по моему мнению, должны удовлетворять следующим условиям: 1) Они уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы… Они не бунтуют из-за молотка или пропавшей резинки; живя с кем-нибудь, они не делают из этого одолжения, а уходя, не говорят: с вами жить нельзя! Они прощают и шум, и холод, и пережаренное мясо, и остроты, и присутствие в их жилье посторонних… 2) Они сострадательны не к одним только нищим и кошкам. Они болеют душой и от того, чего не увидишь простым глазом. Так, например, если Петр знает, что отец и мать седеют от тоски и ночей не спят, благодаря тому что они редко видят Петра (а если видят, то пьяным), то он поспешит к ним и наплюет на водку. 3) Они уважают чужую собственность, а потому и платят долги. 4) Они чистосердечны и боятся лжи, как огня. Не лгут они даже в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет в его глазах говорящего. Они не рисуются, держат себя на улице так же, как дома, не пускают пыли в глаза меньшей братии… Они не болтливы и не лезут с откровенностями, когда их не спрашивают… Из уважения к чужим ушам, они чаще молчат. 5) Они не уничижают себя с тою целью, чтобы вызвать в другом сочувствие. Они не играют на струнах чужих душ, чтоб в ответ им вздыхали и нянчились с ними. Они не говорят: «Меня не понимают!» или: «Я разменялся на мелкую монету! Я!!», потому что всё это бьет на дешевый эффект, пошло, старо, фальшиво… 6) Они не суетны. Их не занимают такие фальшивые бриллианты, как знакомства с знаменитостями, рукопожатие пьяного Плевако, восторг встречного в Salon’e, известность по портерным… Они смеются над фразой: «Я представитель печати!!», которая к лицу только Родзевичам и Левенбергам. Делая на грош, они не носятся со своей папкой на сто рублей и не хвастают тем, что их пустили туда, куда других не пустили… Истинные таланты всегда сидят в потёмках, в толпе, подальше от выставки… Даже Крылов сказал, что пустую бочку слышнее, чем полную… 7) Если они имеют в себе талант, то уважают его. Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой… Они горды своим талантом. 
Они воспитывают в себе эстетику. Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, дышать дрянным воздухом, шагать по оплеванному полу, питаться из керосинки. Они стараются возможно укротить и облагородить половой инстинкт… Спать с бабой, дышать ей в рот выносить ее логику, не отходить от нее ни на шаг — и всё это из-за чего! Воспитанные же в этом отношении не так кухонны. Им нужны от женщины не постель, не лошадиный пот, не ум, выражающийся в уменье надуть фальшивой беременностью и лгать без устали… Им, особливо художникам, нужны свежесть, изящество, человечность, способность быть не, а матерью… Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи. Пьют они только, когда свободны, при случае… Ибо им нужна mens sana in corpore sano.
И т. д. Таковы воспитанные… Чтобы воспитаться и не стоять ниже уровня среды, в которую попал, недостаточно прочесть только Пикквика и вызубрить монолог из «Фауста». Тут нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля… Тут дорог каждый час… Иди к нам, разбей графин с водкой и ложись читать… хотя бы Тургенева, которого ты не читал… (письмо художнику, родному брату Николаю Павловичу Чехову, март 1886 г.)
О Чехове. Цитаты о Чехове
В литературном мире Антон Павлович Чехов был солнцем, которое вызвало к жизни, обогрело, приласкало и даже переформировало не одного писателя.
В июле месяце 1904 года всё внимание русского общества захватила война с её ужасами. Но даже и громада зла, волнами катившегося с Дальнего Востока, не могла осилить интереса публики к добру, которое не умерло вместе с телом замечательного писателя и человека.
После смерти Чехова в газетах было так: пол-листа о его жизни и кончине, а пол-листа о войне. В две недели о нём составилась целая литература, и тем не менее, сказано было мало. (Борис Лазаревский, «А. П. Чехов»)
Чехов был человеком конкретностей и писал живых людей, может быть как никто, но эти конкретности он давал по-особому, на широком и спокойном горизонте своего раздумья. Так иногда, на фоне заката, увидишь стебли полыни или дикой рябинки, они такие же, как и те, что у тебя под ногами, но и не те, ибо конкретность их дана с гравюрною чёткостью, и даны расстояние, простор и грань горизонта, и тёплая желтизна уходящего неба. (Иван Новиков, «Две встречи», 1929)
С большой любовью растил он берёзку, напоминавшую ему нашу северную природу, ухаживал за штамбовыми розами и гордился ими, за посаженным эвкалиптом около его любимой скамеечки, который, однако, недолго жил, так же как берёзка: налетела буря, ветер сломал хрупкое белое деревце, которое, конечно, не могло быть крепким и выносливым в чуждой ему почве. Аллея акаций выросла невероятно быстро, длинные и гибкие, они при малейшем ветре как-то задумчиво колебались, наклонялись, вытягивались, и было что-то фантастическое в этих движениях, беспокойное и тоскливое… На них-то всегда глядел Антон Павлович из большого итальянского окна своего кабинета. Были и японские деревца, развесистая слива с красными листьями, крупнейших размеров смородина, были и виноград, и миндаль, и пирамидальный тополь ― всё это принималось и росло с удивительной быстротой благодаря любовному глазу Антона Павловича. Одна беда ― был вечный недостаток в воде, пока наконец Аутку не присоединили к Ялте и не явилась возможность устроить водопровод. (Ольга Книппер-Чехова, «О А. П. Чехове», 1933)
Мы тихо подошли к кабинету. Сквозь полуотворённую дверь я увидел Антона Павловича. Он сидел на турецком диване с ногами. Лицо у него было осунувшееся, восковое… и руки тоже… Услышав шаги, он поднял голову… Один момент ― и три выражения: суровое, усталое, удивлённое ― и весёлые глаза. Радостная Антошина улыбка, которой я давно не видел у него. ― Гиляй, милый, садись на диван! ― И он отодвинул ноги вглубь. ― Владимир Алексеевич, вы посидите, а я на полчасика вас покину, ― обратилась ко мне Ольга Леонардовна. ― Да я его не отпущу! Гиляй, какой портвейн у меня! Три бутылки! Я взял в свою руку его похудевшую руку ― горячую, сухую. ― А ну-ка пожми! Помнишь, как тогда… А табакерка твоя где? ― Вот она. Он взял её, погладил, как это всегда делал, по крышке и поднёс её близко к носу. ― С донничком? Степью пахнет донник. Ты оттуда? ― Из Задонья, из табунов. (Владимир Гиляровский, «Жизнерадостные люди», 1934)
С какой гордостью он показывал мне, бывало, каждый новый розовый куст, каждый тюльпан, расцветающий весной, и говорил, что для него нет больше удовольствия, чем следить, «как он лезет из земли, как старается» ― и потом пышно расцветает. Я редко встречала мужчин, ― кроме разве садоводов, которые так любили бы и знали цветы, как А.П. Ему даже не странно было дарить цветы, хотя это было не принято по отношению к мужчинам. Но я помню, как, когда он уезжал за границу, как-то мне захотелось ему привезти цветов на дорогу, и я подарила ему букет бледно-лиловых гиацинтов и лимонно-жёлтых тюльпанов, сочетание которых ему очень понравилось. На одной из книг, ― томик пьес, который он подарил мне, ― стоит шутливая надпись: «Тюльпану души моей и гиацинту моего сердца, милой Т.Л.» ― и наверно, когда он делал эту надпись, перед его глазами встала Москва, первая капель, мартовский ветер, обещающий весну… и наша весёлая компания, приехавшая на Курский вокзал проводить его и чокнуться стаканами вина, пожелав счастливого пути… (Татьяна Щепкина-Куперник, «О Чехове», 1952)
Чехов хорошо сказал, что выдавливал из себя по капле раба. Но и хорошо промолчал, чем он при этом заполнял пустоту, образовавшуюся на месте былых капель. Словами? То бишь нерабской литературой? (Пишущие именно этим грешат. Ещё и гордятся. Мифотворцы.) Но реально пост’рабская наша пустота заполняется, увы, как попало. Таков уж обмен: ты из себя выдавливаешь, но в твои вакуумные пустоты (послерабские) напирает, набегает со стороны всякое и разное ― из набора, которому ты не хозяин. Ты и обнаруживаешь в себе чужое не сразу. (Владимир Маканин, «Андеграунд, или герой нашего времени», 1997)
Плывя по Волге до Нижнего, а потом по Каме до Перми и мучаясь животом после прощального обеда, Антон писал открытки друзьям и наставления домашним. В Перми путешествие по реке закончилось. В предгорьях Урала снег смешался с дождём и разводил под ногами великую грязь. (Дональд Рейфилд, «Жизнь Антона Чехова», 2005)
В Томске на улицах была непроходимая грязь и нашлась лишь одна городская баня. Чехов в некотором смысле открыл «туристический сезон» в Центральной Сибири: на праздных путешественников здесь смотрели с любопытством и оказывали особое гостеприимство. В гостинице Антона, сидевшего за письмом Суворину, посетил помощник иркутского полицмейстера Аршаулов. Он привёз на прочтение Чехову свой рассказ, попросил водки и разоткровенничался о любовных проблемах. (Дональд Рейфилд, «Жизнь Антона Чехова», 2005)
Аршаулов пригласил Антона осмотреть томские бордели, из которых они вернулись в два часа ночи. Впечатление о городе осталось неблагоприятное: «Томск город скучный, нетрезвый; красивых женщин совсем нет, бесправие азиатское. Замечателен сей город тем, что в нём мрут губернаторы». (Дональд Рейфилд, «Жизнь Антона Чехова», 2005)
Чехов — это Пушкин в прозе. Вот как в стихах Пушкина каждый может найти что-нибудь такое, что пережил сам, так и в рассказах Чехова, хоть в каком-нибудь из них, читатель непременно увидит себя и свои мысли… (Лев Толстой, из книги Бориса Лазаревского, «Повести и рассказы», 1906)
Как-то в часу седьмом вечера, великим постом, мы ехали с Антоном Павловичем с Миусской площади… ко мне чай пить. <…> На углу Тверской и Страстной площади… остановились как раз против освещенной овощной лавки Авдеева, славившейся на всю Москву огурцами в тыквах и солеными арбузами. Пока лошадь отдыхала, мы купили арбуз, завязанный в толстую серую бумагу, которая сейчас же стала промокать, как только Чехов взял арбуз в руки. Мы поползли по Страстной площади, визжа полозьями по рельсам конки и скрежеща по камням. Чехов ругался — мокрые руки замерзли. Я взял у него арбуз.
Действительно, держать его в руках было невозможно, а положить некуда.
Наконец я не выдержал и сказал, что брошу арбуз.
— Зачем бросать? Вот городовой стоит, отдай ему, он съест.
— Пусть ест. Городовой! — поманил я его к себе.
Он, увидав мою форменную фуражку, вытянулся во фронт.
— На, держи, только остор…
Я не успел договорить: «осторожнее, он течет», как Чехов перебил меня на полуслове и трагически зашептал городовому, продолжая мою речь:
— Осторожнее, это бомба… неси ее в участок…
Я сообразил и приказываю:
— Мы там тебя подождем. Да не урони, гляди.
— Понимаю, вашевскродие.
А у самого зубы стучат.
Оставив на углу Тверской и площади городового с «бомбой», мы поехали ко мне в Столешников чай пить. (Владимир Гиляровский, «Жизнерадостные люди»).
Вероятно, за всю жизнь Чехов пошутил неудачно единожды. Послал издателю Марксу телеграмму с обещанием прожить не более восьмидесяти лет, а по договору гонорар за новые произведения Чехова постоянно возрастал и через сорок лет должен был составить около 2000 рублей за лист. Посчитав, что при благоприятных условиях писатель может строчить 30-50 листов в год, и помножив 2000 на 50, Маркс откинул лапти в глубоком обмороке. Впоследствии выяснилось, что шок Маркса проистекал из чьих-то нашептываний, что в обычае русских писателей под конец своей деятельности сходить с ума и выпускать «переписку с друзьями» или переделывать Евангелие в таком роде, что цензура может запретить не только поданное произведение, но и самого подавателя. (Виктор Конецкий, «Как я первый раз командовал кораблём»).
↑ ↑ ↑ Понравилась публикация JuicyWorld.org? Поделитесь, чтобы не потерять.
* * * * *
Прошу поддержать сайт JuicyWorld.org.
PayPal.me/mgf67
Карта Сбербанка: 2202200774909236
Сбербанк-онлайн (номер телефона): +7 925 278-48-80
Полученное пойдёт на развитие сайта и новый контент. К сожалению, своих денег на сайт не хватает — я лежачий инвалид. Здесь >> Обо мне и сайте
* * * * *
Автор: Владимир Удодов
1. Даль Владимир Иванович (10 (22) ноября 1801 – 22 сентября (2 октября) 1872) — врач, этнограф, фольклорист, писатель, автор «Толкового словаря живого великорусского языка».
Родился в Екатеринославской губернии в Луганском заводе. Сын лингвиста и медика, датчанина по национальности Ивана Матвеевича Даля и немки Марии Христофоровны, урожденной Фрейтаг.
Образование получил в морском Кадетском корпусе в Кронштадте, после окончания которого несколько лет служил в Черноморском флоте. В 1826 г. оставил службу. Продолжил образование в Дерптском университете на медицинском факультете. Служил военным врачом хирургом, участвовал в походе против поляков, турков. После войны поступил ординатором в петербургский военно-сухопутный госпиталь. В медицине был специалистом по офтальмологии и гомеопатии.
Литературную деятельность начал в 1832 г. с издания «Русских сказок». Книга вызвала неудовольствие властей, и писатель был арестован. Благодаря заступничеству В.А. Жуковского все окончилось благополучно, но Даль еще несколько лет не мог печататься под своей фамилией. По названию родного города часто использовал псевдоним Казак Луганский.
Из-за пристального внимания III жандармского управления был вынужден отправиться на службу в Оренбург, где проработал семь лет. В 1837 г. сопровождал наследника престола, будущего императора Александра II, в его путешествии по краю.
С конца 1830-х гг. Даль издал множество трудов по этнографии, лексике и наречиях русского языка, учебников по ботанике и зоологии, очерков русской жизни, повестей и рассказов.
В 1839-1840 гг. участвовал в хивинском военном походе, после которого вернулся в Петербург. С 1841 г. секретарь товарища министра уделов. В 1849-1859 гг. был управляющим нижегородской удельной конторой. С 1859 г. жил в Москве, в доме у Пресненских прудов (Большая Грузинская улица, дом 4/6). Здесь бывали А.Ф. Писемский, С.Т. Аксаков с сыновьями и другие.
В 1861-1868 гг. вышло в свет главное творение Даля – «Толковый словарь живого великорусского языка», материалы для которого он начал собирать еще будучи морским врачом. В 1868 г. собиратель-этнограф был выбран в почетные члены Императорской Академии наук. Даль был одним из инициаторов и организаторов Русского географического общества.
Живя в Петербурге, Владимир Иванович был близок со многими писателями и поэтами своего времени: В.А. Жуковским, И.А. Крыловым, Н.В. Гоголем, князем В.Ф. Одоевским. Был другом А.С. Пушкина. После ранения поэта на дуэли Даль неотлучно находился у постели умирающего, а после его смерти — получил на память о Пушкине перстень и сюртук, простреленный во время дуэли.
Даль был женат дважды. Первый раз с 1833 г. на Юлии Андрэ, умершей молодой от чахотки. Имел сына Льва, архитектора. Второй раз женился в 1840 г. на Екатерине Львовне Соколовой, от которой имел дочерей: Ольгу; Марию – замужем за болгарским эмигрантом Константином Станишевым; Екатерину. Известно увлечение Даля цыганкой Кассандрой, которую он выкупил, служа в Яссах, и позднее посвятил ей рассказ «Цыганка».
В конце жизни увлекся спиритизмом. Перед смертью принял православие. Умер в Москве. Похоронен на Ваганьковском кладбище. https://www.culture.ru/persons/8128/vladimir-dal
2. Антон Павлович Чехов – классик мировой литературы, писатель, драматург, врач по образованию, академик Императорской академии наук.
Антон Чехов появился на свет в Таганроге в январе 1860 года. Его отец был мелким бакалейщиком, который держал лавку колониальных товаров. У Антона было четыре брата и две сестры, одна из которых умерла в раннем возрасте. Мама Чехова была купеческой дочкой, тихой женщиной, живущей интересами семьи
Антон Чехов учился в таганрогской гимназии, когда его отец сбежал от кредиторов в Москву. Будущий писатель остался в родном городе, чтобы окончить обучение. Он жил вместе с новыми владельцами родного дома, оплачивая свое пребывание в нем с помощью репетиторства.
Чехов сформировал свое видение мира, развил любовь к книгам и театру, пока был гимназистом. В те годы Антон Павлович написал несколько первых юмористических рассказов. Он с 13 лет обожал театр и даже принимал участие в постановке домашних спектаклей своих гимназических товарищей.
Творчество
Первое печатное произведение Антона Павловича появилось в 1880 году в журнале «Стрекоза». Начиная с этого времени Чехов постоянно сотрудничал с журналами «Будильник», «Зритель», «Мирской толк», «Свет и тени». В периодическом издании «Осколки» были впервые напечатаны многие юмористические чеховские рассказы. В 1883 году в вышеуказанном журнале было опубликовано произведение «Толстый и тонкий», в 1884 году – «Хамелеон», а в 1885 году – «Пересолил». В 1886 году в периодическом издании «Петербургская газета» был опубликован рождественский рассказ «Ванька». Свои первые произведения писатель подписывал псевдонимом “Антоша Чехонте”.
В 1886 году Антон Павлович получил письмо из Петербурга с предложением о работе. Его пригласили в газету «Новое время». В этот период времени писатель создал сборники «Пестрые рассказы» и «Невинные речи». Его произведения нашли популярность, и Чехов начал подписывать их настоящей фамилией.
Премьера первой пьесы Антона Павловича «Иванов» прошла в 1887 году в Москве. Сочинение начинающего драматурга поставили в театре Корша. Реакция публики была разнообразной, но постановка имела успех. В дальнейшем пьесу ставили в Петербурге, в несколько доработанном виде. В 1888 году Антона Павловича наградили половинной Пушкинской премией за сборник рассказов «В сумерках»
Лето 1888 и 1889 годов Чеховы провели в Харьковской губернии неподалеку от Сум. Смерть одного из братьев заставила писателя бежать из мест, где он жил с родственниками. Антон Павлович собирался в Европу, но судьба забросила его в Одессу, где гастролировал Малый театр. Писатель увлекся одной молодой актрисой, но симпатия быстро себя изжила. Почувствовав приступ апатии, Чехов отправился в Ялту.
К 1889 году писателем были написаны повести «Драма на охоте», «Степь», «Огни» и «Скучная история». Материал для этих произведений Чехов собирал в путешествиях. Интерес к посещению разных мест появился у автора в конце восьмидесятых годов, когда он прекратил сотрудничество с юмористическими журналами.
Антон Чехов в Ялте
Желание путешествовать побудило Чехова отправиться на Сахалин в 1890 году. Дорога на остров лежала через Сибирь, где писатель запасся материалом для своих будущих литературных проектов. Учитывая состояние здоровья чахоточного больного, поездка далась ему нелегко. Из путешествия Чехов привез сборник очерков «По Сибири» и книгу «Остров Сахалин».
Многим поклонникам творчества Чехова из всех его произведений особо запоминается повесть «Палата №6». Впервые она была опубликована в журнале «Русская мысль» в 1892 году. Название повести стало понятием нарицательным, им обозначают что-то ненормальное или сумасшедшее. Многие выражения из данной книги разошлись на цитаты.
В 1892 году писатель осуществил свою давнюю мечту и купил усадьбу в Мелихово. Туда он перевез родителей и сестру Марию, которая стала верной хранительницей брата. После приобретения имения жизнь Чехова преобразилась. У него снова появилась возможность заниматься медицинской практикой, ведь кроме литературы у Антона Павловича была еще одна страсть – хирургия.
В мелиховский период Чехов работал земским врачом, построил несколько школ, пожарный пункт для крестьян, колокольню. Писатель позаботился о прокладке шоссейной дороги на Лопасню и о появлении на железнодорожной станции почтового отделения. Кроме того, Чехов засеял прореженные лесные участки вязами, дубами, лиственницами и высадил более тысячи вишневых деревьев. В этот период Антон Павлович на свои средства также открыл в Таганроге общественную библиотеку.
В усадьбе были написаны многие известные произведения Чехова. Пьесы «Чайка» и «Дядя Ваня» были родом из Мелихово. Обострение туберкулеза вынуждало писателя часто покидать имение, уезжая на юг. Зиму 1898 года драматург провел в Ницце, а после возвращения из Франции купил участок земли в Ялте. Летом 1899 года Чехов продал имение и окончательно перебрался в Крым.
В этот период своей жизни Антон Павлович познакомился с будущей женой. Июль 1900 года Ольга Книппер провела на даче у Чехова, что и определило ход их дальнейших отношений. В 1900 году драматург создал пьесу «Три сестры» в которой блистательно сыграла его супруга. Успех Ольги Книппер в качестве исполнительницы главной женской роли в чеховских пьесах повторился и во время постановки произведения «Вишневый сад» в 1903 году.
https://uznayvse.ru/znamenitosti/biografiya-anton-chehov.html
3. Викентий Викентьевич Вересаев (настоящая фамилия — Смидович). Родился 4 (16) января 1867 года, Тула — умер 3 июня 1945 года, Москва. Русский и советский писатель, переводчик, литературовед. Лауреат последней Пушкинской премии (1919), Сталинской премии первой степени (1943). Викентий Смидович родился 4 (16) января 1867 года в Туле. Отец — Викентий Игнатьевич Смидович (1835—1894), дворянин, был врачом, основателем Тульской городской больницы и санитарной комиссии, одним из создателей Общества тульских врачей. Мать организовала в своём доме первый в Туле детский сад. Троюродным братом Викентия Вересаева был Пётр Смидович, а сам Вересаев приходится дальним родственником Натальи Фёдоровны Васильевой — матери генерал-лейтенанта В. Е. Васильева. Окончил Тульскую классическую гимназию (1884) и поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета, который окончил в 1888 году. В 1894 году окончил медицинский факультет Дерптского университета и приступил в Туле к медицинской деятельности. Скоро переехал в Петербург, где в 1896—1901 годах работал ординатором и заведующим библиотекой в Городской барачной в память С. П. Боткина больнице, а в 1903 году поселился в Москве. Викентий Вересаев увлекся литературой и начал писать в гимназические годы. Началом литературной деятельности Вересаева следует считать конец 1885 года, когда он помещает в «Модном журнале» стихотворение «Раздумье». Для этой первой публикации Вересаев выбрал псевдоним «В. Викентьев». Псевдоним «Вересаев» он избрал в 1892 году, подписав им очерки «Подземное царство» (1892), посвящённые труду и жизни донецких шахтёров. Писатель сложился на грани двух эпох: он начал писать, когда потерпели крушение и утратили свою обаятельную силу идеалы народничества, а в жизнь стало упорно внедряться марксистское мировоззрение, когда дворянско-крестьянской культуре была противопоставлена буржуазно-городская культура, когда город был противопоставлен деревне, а рабочие — крестьянству. В автобиографии Вересаев пишет: «Пришли новые люди, бодрые и верящие. Отказавшись от надежд на крестьянство, они указали на быстро растущую и организующуюся силу в виде фабричного рабочего, приветствовали капитализм, создающий условия для развития этой новой силы. Кипела подпольная работа, шла агитация на фабриках и заводах, велись кружковые занятия с рабочими, ярко дебатировались вопросы тактики… Многих, кого не убеждала теория, убедила практика, в том числе и меня… Зимой 1885 года вспыхнула знаменитая Морозовская стачка ткачей, поразившая всех своей многочисленностью, выдержанностью и организованностью». Творчество писателя этого времени — переход от 1880-х к 1900-м годам, от близости к социальному оптимизму Чехова к тому, что впоследствии выразил в «Несвоевременных мыслях» Максим Горький. В годы разочарований и пессимизма примыкает к литературному кружку легальных марксистов (П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, П. П. Маслов, Неведомский, Калмыкова и другие), входит в литературный кружок «Среда» и сотрудничает в журналах: «Новое слово», «Начало», «Жизнь». В 1894 году была написана повесть «Без дороги». Автор даёт картину мучительных и страстных поисков молодым поколением (Наташа) смысла и путей жизни, обращается за разрешением «проклятых вопросов» к старшему поколению (врач Чеканов) и ждёт ясного, твёрдого ответа, а Чеканов бросает Наташе тяжёлые, как камни, слова: «Ведь у меня ничего нет. К чему мне честное и гордое миросозерцание, что оно мне даёт? Оно уже давно мертво». Чеканов не хочет признать, «что он безжизненно нем и холоден; однако обмануть себя он не в состоянии» и погибает. За 1890-е годы происходят события: создаются марксистские кружки, появляются «Критические заметки об экономическом развитии России» П. Б. Струве, выходит книга Г. В. Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», вспыхивает известная стачка ткачей в Петербурге, выходит марксистское «Новое слово», потом «Начало» и «Жизнь». В 1897 году Вересаев издаёт повесть «Поветрие». Наташа уже не томится «беспокойными исканиями», «она нашла дорогу и верит в жизнь», «от неё так и веет бодростью, энергией, счастьем». Повесть зарисовывает полосу, когда молодёжь в своих кружках набросилась на изучение марксизма и пошла с пропагандой идей социал-демократии в рабочие массы, — на заводы и фабрики. Всероссийская известность к Вересаеву пришла после издания в 1901 году в журнале «Мир Божий» произведения «Записки врача» — биографической повести об экспериментах на людях и о столкновении с их чудовищной реальностью молодого врача. «Врач — если он врач, а не чиновник врачебного дела — должен прежде всего бороться за устранение тех условий, которые делают его деятельность бессмысленной и бесплодной, он должен быть общественным деятелем в самом широком смысле слова», — отмечает писатель. Затем в 1903—1927 годах было 11 изданий. В работе, осуждавшей медицинские эксперименты на людях, проявилась также моральная позиция писателя, выступавшего против любых экспериментов на людях, в том числе и против социальных экспериментов, кто бы их ни проводил — бюрократы или революционеры. Резонанс был настолько силён, что сам император велел принять меры и прекратить медицинские эксперименты на людях. Не случайно Сталинскую премию писатель получил за эту работу в 1943 году, в разгар борьбы с чудовищными экспериментами нацистов. Но всемирную известность эта работа получила только в 1972 году. Действительно, с годами актуальность позиции Вересаева возрастает, — если иметь в виду те научные исследования и те новые технологии, которые так или иначе воздействуют на здоровье, благополучие, достоинство, безопасность человека. Такие исследования в наше время проводятся далеко за рамками собственно медицинской и биомедицинской науки. В полемике с противниками Вересаев показал убожество сторонников права сильного на эксперименты якобы «в интересах общественного блага» над «бесполезными членами общества», «старухами-процентщицами», «идиотами» и «отсталыми и социально чуждыми элементами». К началу столетия развёртывается борьба между революционным и легальным марксизмом, между ортодоксами и ревизионистами, между «политиками» и «экономистами». В декабре 1900 года начинает выходить «Искра». Выходит «Освобождение» — орган либеральной оппозиции. Общество увлекается индивидуалистической философией Ф. Ницше, частью зачитывается кадетско-идеалистическим сборником «Проблемы идеализма». Эти процессы нашли своё отображение в повести «На повороте», вышедшей в конце 1902 года. Героиня Варвара Васильевна не мирится с медленным и стихийным подъёмом рабочего движения, это её раздражает, хотя она и сознает: «я — ничто, если не захочу признать этого стихийного и его стихийности». Ближе к 1905 году общество и литературу охватил революционный романтизм и зазвучала песнь «безумству храбрых»; Вересаев не увлёкся «возвышающим обманом», он не побоялся «тьмы низких истин». Во имя жизни он дорожит истиной и без всякого романтизма рисует те пути и дороги, которыми шли различные слои общества. В 1904 году, во время русско-японской войны, его призывают на военную службу в качестве военврача, и он отправляется на поля далёкой Маньчжурии. Викентий Вересаев на русско-японской войне Русско-японская война и 1905 год нашли отражение в записках «На японской войне». После революции 1905 года началась переоценка ценностей. Многие из интеллигенции разочарованно отошли от революционной работы. Крайний индивидуализм, пессимизм, мистика и церковность, эротизм окрасили эти годы. В 1908 году, в дни торжества Санина и Передонова, выходит повесть «К жизни». Чердынцев, видный и деятельный социал-демократ, в момент распада, утратив ценность и смысл человеческого существования, страдает и ищет утешения в чувственном наслаждении, но все напрасно. Внутренняя сумятица проходит лишь в общении с природой и при связи с рабочими. Поставлен острый вопрос тех лет о взаимоотношениях интеллигенции и массы, «Я» и человечества вообще. В 1910 году совершил поездку в Грецию, что привело к увлечению древнегреческой литературой на протяжении всей его дальнейшей жизни. В Первую мировую войну служил в качестве военного врача. Послереволюционное время провёл в Крыму. За первые годы после революции 1917 вышли работы Вересаева: «В юные годы» (Воспоминания); «Пушкин в жизни»; переводы с древнегреческого: «Гомеровы гимны». С 1921 года жил в Москве. В 1922 году вышел роман «В тупике», в котором показано семейство Сартановых. Иван Иванович, учёный, демократ, вообще ничего не понимает в развернувшейся исторической драме; дочь его Катя, меньшевичка, не знает, что делать. Оба — по одну сторону баррикады. Другая дочь, Вера, и племянник Леонид — коммунисты, они — по другую сторону. Трагедия, столкновения, споры, беспомощность, тупик. В 1928—1929 годах опубликовал в 12 томах полное собрание своих сочинений и переводов. В том 10 вошли переводы с древнегреческого эллинских поэтов (исключая Гомера), в том числе «Работы и дни» и «Теогония» Гесиода, неоднократно затем переиздававшиеся. По манере письма Вересаев — реалист. Что особенно ценно в творчестве писателя, — это его глубокая правдивость в отображении среды, лиц, а также любовь ко всем, мятежно ищущим разрешения «вечных вопросов» с позиции любви и правды. Его герои даны не столько в процессе борьбы, работы, сколько в поисках путей жизни. Вересаев пишет и о рабочих и крестьянах. В повести «Конец Андрея Ивановича», в очерке «На мёртвой дороге» и в ряде других произведений писатель изображает рабочего. В очерке «Лизар» рисуется власть денег над деревней. Деревне посвящено ещё несколько очерков. Большой интерес представляет работа о Ф. М. Достоевском, Л. Н. Толстом и Ницше, озаглавленная «Живая жизнь» (две части). Это теоретическое оправдание повести «К жизни» — здесь автор вместе с Толстым проповедует: «Жизнь человечества — это не тёмная яма, из которой оно выберется в отдалённом будущем. Это светлая, солнечная дорога, поднимающаяся все выше и выше к источнику жизни, света и целостного общения с миром!..» «Не прочь от жизни, а в жизнь, — в самую глубь её, в самые недра». Единство с целым, связь с миром и людьми, любовь — вот основа жизни. В 1941 эвакуировался в Тбилиси. Умер в Москве 3 июня 1945 года, похоронен на Новодевичьем кладбище (участок № 2). Через 13 лет в Туле был установлен памятник писателю.
Источник: https://stuki-druki.com/authors/Veresaev.php 4. Михаил Булгаков
Годы жизни:
15 мая 1891 — 10 марта 1940
Страна рождения:
Россия
«Насквозь интеллигентная семья»: детство Булгакова
Михаил Булгаков родился в Киеве. Его отец, Афанасий Булгаков, был профессором Киевской духовной академии. Он свободно знал греческий, немецкий, французский, английский языки, читал на старославянском. Мать, Варвара Булгакова, работала учительницей в гимназии, но после свадьбы посвятила себя детям. Будущий писатель был старшим ребенком: позже в семье Булгаковых родились дети Вера, Надежда, Варвара, Николай, Иван и Елена. Жалования в академии не хватало, и, чтобы прокормить семью, отец кроме основной работы преподавал историю в институте благородных девиц и служил в канцелярии киевского цензора. Константин Паустовский писал в «Книге скитаний»: «Семья Булгаковых была хорошо известна в Киеве — огромная, разветвленная, насквозь интеллигентная семья <…> За окнами их квартиры постоянно слышались звуки рояля, голоса молодежи, беготня, смех, споры и пение».
Булгаковы жили в живописном месте — на Андреевском спуске. В очерке «Киев-город» писатель позже вспоминал: «Весной зацветали белым цветом сады, одевался в зелень Царский сад, солнце ломилось во все окна, зажигало в них пожары. А Днепр! А закаты!». Чтобы дети проводили больше времени на природе, родители купили дачу. С 1900 года семья переезжала каждое лето в поселок Буча недалеко от Киева — там у них был одноэтажный пятикомнатный дом с двумя верандами.
У Булгаковых часто звучала музыка. По вечерам мать играла на рояле произведения Фридерика Шопена. Иногда скрипку в руки брал отец, и родители вместе пели романсы. Детей часто водили на летние концерты в Купеческом саду над Днепром, старались достать билеты в оперу. На популярного в то время «Фауста» с Федором Шаляпиным в главной роли семья ходила несколько раз. Булгаковы также ставили благотворительные спектакли, в которых играли домочадцы. Представления проходили либо в приютах для инвалидов, либо в квартирах друзей.
Образованием детей занималась мать — «светлая королева», как называл ее Михаил Булгаков. Она прививала им любовь к чтению: в доме была большая библиотека. Сестра писателя Елена Булгакова рассказывала: «Родители, между прочим, как-то умело нас воспитывали, нас не смущали: «Ах, что ты читаешь? Ах, что ты взял?». У нас были разные книги». Михаил Булгаков читал произведения Александра Пушкина и Льва Толстого, приключенческие романы Фенимора Купера и сказки Михаила Салтыкова-Щедрина. Его любимым писателем был Николай Гоголь. Булгаков рано начал писать и сам. Он сочинял короткие рассказы о городских жителях.В 1901 году Михаила Булгакова зачислили в самую престижную школу города — Первую Киевскую мужскую гимназию. Учеба давалась ему легко: первый, второй, третий и шестой классы будущий писатель закончил с наградами. Воспитание в гимназии было прогрессивным: к ученикам обращались на «вы» и разрешали высказывать собственное мнение. Вместе с будущим писателем учился Константин Паустовский. Он вспоминал: «Никто не давал таких едких и «припечатывающих» прозвищ как Булгаков <…> «Ядовитый имеете глаз и вредный язык, — с сокрушением говорил ему инспектор Бодянский. — Прямо рветесь на скандал, хотя выросли в почтенном профессорском семействе!». Михаил Булгаков пел в гимназическом церковном хоре, играл в футбол и катался на коньках.«Булгаков был переполнен шутками, выдумками, мистификациями. Все это шло свободно, легко, возникало по любому поводу. В этом была удивительная щедрость, сила воображения, талант импровизатора <…> Существовал мир, и в этом мире существовало как одно из его звеньев — его творческое юношеское воображение»
Константин Паустовский, писатель«Хохотали под венцом ужасно»: женитьба и учеба на медицинском факультетеВ 1907 году от болезни умер отец Михаила Булгакова. Мать осталась одна с шестью детьми. Киевская духовная академия выплачивала семье ежемесячную пенсию, однако ее не хватало. Тогда Варвара Булгакова стала преподавать на вечерних женских курсах. Как старший сын Михаил Булгаков начал искать работу, чтобы помочь матери: он занимался репетиторством, а летом служил кондуктором на железной дороге. Несмотря на денежные трудности, все дети продолжали учиться в престижных гимназиях Киева. Мать говорила: «Я не могу вам дать приданое или капитал. Но я могу вам дать единственный капитал, который у вас будет, — это образование».В 1909 году Михаил Булгаков окончил гимназию и получил аттестат. В июле этого же года он поступил на медицинский факультет Киевского университета. Выпускник быстро определился с профессией: два его дяди со стороны матери работали врачами в Москве и Варшаве, и оба прилично зарабатывали. Этот фактор стал решающим.В 1911 году Булгаков познакомился с Татьяной Лаппа, которая приехала из Саратова к родственникам на каникулы. Ее тетя дружила с матерью Булгакова, и будущего писателя попросили показать девушке город. Татьяна Лаппа вспоминала: «Целыми днями, не замечая усталости, мы бродили по киевским улицам и паркам, посещали музеи. Куда только он меня не водил. Часто бывали на Владимирской горке <…> А вечерами шли в Оперный театр». Они влюбились в друг друга, однако вскоре Татьяне Лаппа пришлось вернуться домой. Сестра Булгакова писала в дневнике: «Он все время стремится в Саратов, где она живет, забросил занятия в университете, не перешел на 3 курс».В следующий раз влюбленные увиделись только в 1912 году, когда Татьяну Лаппа приняли на историко-филологическое отделение киевских Высших женских курсов. В 1913 году они обвенчались. Денег не было: пара не умела экономить и тратила то, что переводил отец Лаппа, в тот же день.«Фаты у меня, конечно, никакой не было, подвенечного платья тоже — я куда-то дела все деньги, которые отец прислал. Мама приехала на венчанье — пришла в ужас. У меня была полотняная юбка в складку, мама купила блузку. Почему-то хохотали под венцом ужасно. Домой после церкви ехали в карете. На обеде гостей было немного. Помню, много было цветов, больше всего — нарциссов»Татьяна Лаппа, первая жена БулгаковаКогда началась Первая мировая война, Михаил Булгаков учился на четвертом курсе. Раненых было много, и студентов-медиков отправляли дежурить в лазарет Красного Креста. В госпиталь сестрой милосердия устроилась и Татьяна Лаппа. В 1915 году во время призывной кампании в университете Булгаков записался добровольцем на фронт, однако из-за хронической болезни почек его признали «негодным к несению военной походной службы».Земский докторВ 1916 году Булгаков сдал выпускные экзамены и получил «степень лекаря с отличием». Будущий писатель даже не стал дожидаться торжественного вручения дипломов: он уехал на Юго-западный фронт добровольцем Красного Креста. Летом 1916 года там часто шли бои — генерал Брусилов начал знаменитую операцию «Брусиловский прорыв». Михаил Булгаков работал в фронтовом госпитале сначала в Каменце-Подольском, потом в освобожденном городе Черновцы. Однако в сентябре его отозвали. Все опытные врачи ушли на фронт, и в сельских больницах катастрофически не хватало людей. Тогда недавних выпускников медицинских факультетов стали вызывать со службы и распределять по отдаленным деревням. Михаил Булгаков получил назначение в Смоленскую губернию — он стал заведующим и единственным врачом Никольской земской больницы Сычевского уезда.Работа была тяжелой, Булгаков делал все: принимал роды, ампутировал руки и ноги, лечил нарывы. В отчетности управы писали: «Он зарекомендовал себя энергичным и неутомимым работником на земском поприще». За год молодой врач принял 15361 больного. В этот период Булгаков начал писать рассказы о том, что происходило с ним во время работы: «Звездная сыпь», «Полотенце с петухом», «Стальное горло». Позже они вошли в цикл «Записки юного врача». В 1917 году он заразился дифтерией, когда лечил больного ребенка. Чтобы уменьшить боль, Булгаков вколол себе морфий. Вещество сразу вызвало зависимость.В сентябре 1917 года Михаила Булгакова по его просьбе перевели в Вяземскую больницу. Он стал заведующим инфекционным и венерическим отделением.«И вот я увидел их вновь наконец, обольстительные электрические лампочки! На перекрестке стоял живой милиционер <…> в будке торговали вчерашними московскими газетами, содержащими в себе потрясающие известия, невдалеке призывно пересвистывались московские поезда. Словом, это была цивилизация, Вавилон, Невский проспект»
Михаил Булгаков, рассказ «Морфий»В декабре 1917 года Булгаков поехал в Москву за разрешением вернуться в Киев, но получил отказ. В городе были беспорядки — шла революция. Булгаков писал: «Недавно в поездке в Москву мне пришлось видеть воочию то, что больше я не хотел бы видеть. Я видел, как толпы бьют стекла в поездах, видел, как бьют людей. Видел разрушенные и обгоревшие дома в Москве. Видел голодные хвосты у лавок, затравленных и жалких офицеров».От белого военврача до работника ревкомаОсвобождение от службы Булгаков получил только в феврале 1918 года. Врач с женой сразу же вернулся в Киев. Их поезд был одним из последних — вскоре город захватили германские войска и началась оккупация. Михаил Булгаков решил специализироваться на венерологии и открыл частный прием. Поборол зависимость от морфия. Теперь по вечерам он писал. Булгаков задумал цикл «Записки юного врача», отрывки которого читал домашним.Власть в Украине постоянно менялась. После немецкой оккупации страной управлял гетман Скоропадский, потом были Симон Петлюра и Украинская Народная республика, которых сместила Красная Армия. Булгаков писал: «В 1919 году, проживая в городе Киеве, последовательно призывался на службу в качестве врача всеми властями, занимавшими город». Ему приходилось скрываться или убегать. Татьяна Лаппа вспоминала, как муж избежал мобилизации в армию Петлюры: «Он потом рассказал, что как-то немножко поотстал, потом ещё немножко, за столб, за другой и бросился в переулок бежать. Так бежал, так сердце колотилось, думал инфаркт будет». Однако в сентябре 1919 года Булгакову сбежать не удалось — его направили военным врачом во Владикавказ. Жена решила ехать вместе с ним.В феврале 1920 года белогвардейцы покинули Владикавказ — на город наступали красные. Уехать вместе с армией Булгаков не мог: незадолго до этого он заболел тифом. А когда выздоровел, в городе уже заседал революционный комитет. Нужно было решать, как зарабатывать на жизнь. Диплом врача грозил очередной мобилизацией и отправкой в места боевых действий, поэтому Михаил Булгаков решил сменить специальность и стать писателем.Он устроился на работу во Владикавказский ревком, где заведовал литературной и театральной секцией. Булгаков отнесся к своим обязанностям ответственно: почти каждый день он организовывал литературные вечера, публичные чтения, лекции по истории культуры. Параллельно ставил на театральной сцене пьесы, которые писал сам. В 1920 году состоялись две премьеры: комедия о бандах времен Гражданской войны «Самооборона» и драма о крахе старых идеалов «Братья Турбины». Михаил Булгаков писал своему двоюродному брату Константину: «Турбины» четыре раза за месяц шли с треском успеха <…> Как бы я хотел, чтобы ты был здесь, когда «Турбины» шли в первый раз. Ты не можешь себе представить, какая печаль была у меня в душе, что пьеса идет в дыре захолустной, что я запоздал на четыре года с тем, что я должен был давно начать делать – писать».Первые литературные произведенияВ 1921 году Михаил Булгаков переехал в Москву. Сначала он работал хроникером в «Торгово-промышленном вестнике», после его закрытия перешел в газету «Рабочий», а потом устроился обработчиком писем в издание «Гудок». Денег катастрофически не хватало, и Булгаков брался за любую работу. В своем дневнике от 26 января 1922 года он писал: «Вошел в бродячий коллектив актеров: буду играть на окраинах. Плата 125 за спектакль. Убийственно мало. Конечно, из-за этих спектаклей писать будет некогда. Заколдованный круг <…> Питаемся с женой впроголодь». Фельетоны и очерки для «Гудка» тогда писали известные литераторы: Илья Ильф и Евгений Петров, Валентин Катаев, Юрий Олеша, Исаак Бабель. С апреля 1922 года к ним присоединился и Михаил Булгаков. Тексты писателя публиковали почти в каждом номере газеты — в этот период вышли юмористические рассказы «Похождения Чичикова», «Красная корона», «Чаша жизни». Булгаков высмеивал мещан, приспособленцев и лгунов. Часто он черпал идеи из записок, которые присылали в редакцию рабочие корреспонденты.Параллельно бывший врач писал для эмигрантского просоветского издания «Накануне». В литературном приложении газеты опубликовали первые главы из повести «Записки на Манжетах» — частично автобиографического произведения о голодной жизни современного писателя. Спустя полгода вышла вторая часть текста, на этот раз в журнале «Россия».Михаил Булгаков все больше времени уделял литературе. В 1923 году он начал работу над романом «Белая гвардия». Днем он писал фельетоны для «Гудка», вечерами трудился над произведением. Татьяна Лаппа вспоминала: «Писал ночами «Белую гвардию» и любил, чтоб я сидела около, шила. У него холодели руки, ноги, он говорил мне: «Скорей, скорей горячей воды»; я грела воду на керосинке, он опускал руки в таз с горячей водой». В романе описывались события Гражданской войны на Украине через жизнь большой интеллигентной семьи. У всех героев были прототипы — родственники или киевские друзья Михаила Булгакова. Писатель даже дал семье девичью фамилию своей бабушки — Турбины. В очерке «Мне приснился сон» он писал: «Помнится, мне очень хотелось передать, как хорошо, когда дома тепло, часы, бьющие башенным боем в столовой, сонную дрему в постели, книги и мороз». Булгаков сравнивал роман с «Войной и миром»: персонажи поневоле оказались в центре политических событий и должны были сделать выбор.Летом 1923 года Булгаков написал «Дьяволиаду» — повесть о делопроизводителе Короткове, которого свела с ума советская бюрократия. Произведение опубликовали в 1924 году журнале «Недра». После выхода текста писатель Евгений Замятин отметил: «У автора, несомненно, есть верный инстинкт в выборе композиционной установки: фантастика, корнями врастающая в быт, быстрая, как в кино, смена картин <…> Абсолютная ценность этой вещи Булгакова — уж очень какой-то бездумной — невелика, но от автора, по-видимому, можно ждать хороших работ». Михаил Булгаков писал быстро. Уже осенью 1923 года он завершил рассказ «Ханский огонь». Вскоре Булгаков вступил во Всероссийский союз писателей.МХАТ и Театр имени Вахтангова: Булгаков — драматургЗимой 1924 года на вечере газеты «Накануне» Михаил Булгаков познакомился с Любовью Белозерской. Во время революции она вместе с мужем эмигрировала во Францию, потом развелась и вернулась в советскую Россию. Вскоре Булгаков расстался с Татьяной Лаппа и женился на Белозерской.«Нельзя было не обратить внимания на необыкновенно свежий его язык, мастерский диалог и такой неназойливый юмор. Мне нравилось все, принадлежавшее его перу <…> Одет он был в глухую черную толстовку без пояса, «распашонкой». Я не привыкла к такому мужскому силуэту; он показался мне слегка комичным, так же как и лакированные ботинки с ярко-желтым верхом, которые я сразу окрестила «цыплячьими»
Любовь Белозерская, мемуары «О, мед воспоминаний»В 1924 году Михаил Булгаков написал фантастическую повесть «Роковые яйца». Литератор перенес действие произведения в будущее, в 1928 год. Повесть принесла Булгакову известность: ее напечатали сразу в двух журналах — «Недра» и «Красная панорама», а в 1925 году она вошла в первый сборник писателя «Дьяволиада». Горький писал в письме Михаилу Слонимскому 8 мая 1925 года: «Булгаков очень понравился мне, очень <…>». В этом же году в журнале «Россия» были опубликованы две части романа «Белая гвардия». Произведение Булгаков посвятил своей новой жене. Однако целиком «Белая гвардия» не была опубликована: журнал разорился, и печать последней части произведения отменили.В апреле 1925 года Михаил Булгаков получил письмо от режиссера Бориса Вершилова. Тот предложил писателю поставить роман «Белая гвардия» на сцене студии МХАТ. Для этого требовалось переработать его в пьесу. Через несколько дней с Булгаковым связались и из Театра имени Вахтангова — просьба была такой же. Писатель сделал выбор в пользу МХАТа. Все лето Булгаков адаптировал произведение для театра. Педагог и критик Павел Марков 6 июня поторапливал Булгакова: «Театр очень заинтересован в обещанной Вами пьесе <…>». В сентябре писатель уже читал черновую версию труппе. У драмы было новое название — «Дни Турбиных».Взамен «Белой гвардии», которую Булгаков отдал во МХАТ, писатель пообещал Театру имени Вахтангова новую пьесу. В декабре 1925 года он закончил «Зойкину квартиру». По сюжету, главная героиня открыла в своей квартире дом свиданий под видом швейной мастерской. Булгаков говорил: «Это трагическая буффонада, в которой в форме масок показан ряд дельцов нэпманского пошиба в наши дни в Москве».Осенью 1926 года прошли сразу две премьеры Булгаковских пьес. 5 октября в МХАТе сыграли «Дни Турбиных», а 28-го в Театре имени Вахтангова состоялась премьера «Зойкиной квартиры». «Дни Турбиных» за первый месяц показали 13 раз, и все время в зале был аншлаг. Так же популярна была и «Зойкина квартира». Однако критики пьесу не приняли: Булгакова ругали за сочувствие белому движению, «домашнюю контрреволюцию» и «идеологию стопроцентного обывателя».«Ныне я уничтожен»: обыск, запреты и звонок Сталина7 мая 1926 года в квартиру к писателю пришли с обыском. Политбюро начало кампанию против сменовеховцев — эмигрантов, которые выступали за примирение с Советской Россией. Несколькими днями ранее был арестован и выслан за границы Исайя Лежнев — редактор журнала «Россия», где печатался Михаил Булгаков.«В один прекрасный вечер, — так начинаются все рассказы, — в один прекрасный вечер на голубятню постучали (звонка у нас не было) и на мой вопрос «кто там?» бодрый голос арендатора ответил: «Это я, гостей к вам привел!». На пороге стояли двое штатских: человек в пенсне и просто невысокого роста человек — следователь Славкин и его помощник с обыском»
Любовь Белозерская, вторая жена БулгаковаВо время обыска у Булгакова изъяли дневник и сатирическую повесть «Собачье сердце». Историю профессора Преображенского, который превратил бездомного пса в грубого, малограмотного, но успешного в советских реалиях Шарикова, писатель надеялся напечатать в альманахе «Недра». Однако в Госбезопасности произведение охарактеризовали так: «…такие вещи, прочитанные в самом блестящем московском литературном кружке, намного опаснее бесполезно-безвредных выступлений литераторов 101-го сорта на заседаниях «Всероссийского Союза Поэтов». Вернуть рукопись удалось только через три года: за писателя вступился Максим Горький. Повесть так и не была напечатана при жизни автора, но текст распространялся в самиздате.После успешного дебюта Михаил Булгаков написал для МХАТа еще одну драму о гражданской войне — «Бег». События пьесы происходили в начале 1920-х годов: белое движение уже потерпело поражение, бывшие генералы, преподаватели, епископы лишились всего и вынуждены были эмигрировать. Потерянные и беззащитные герои пьесы рассуждали о жизни, долге и семье. Во время работы над этим произведением Булгаков во многом опирался на воспоминания своей жены, Любови Белозеровой, которая сама эмигрировала во время революции. В мае 1928 года Константин Станиславский писал: «Бег» был принят театром восторженно, но Главреперткомом не разрешен к постановке. «Бег» запрещен». Резолюцию главного комитета по контролю за репертуаром поддержал Иосиф Сталин: он лично прочел пьесу.«Бег» есть проявление попытки вызвать жалость, если не симпатию, к некоторым слоям антисоветской эмигрантщины, – стало быть, попытка оправдать или полуоправдать белогвардейское дело. «Бег», в том виде, в каком он есть, представляет антисоветское явление»
Иосиф Сталин, «Ответ Билль-Белоцерковскому»В 1929 году Главрепертком снял с репертуара все пьесы Булгакова. Писатель остался без дохода, бухгалтерия МХАТа требовала вернуть аванс за непоставленную пьесу «Бег». Булгаков писал брату Николаю в Париж: «Я сейчас уже терплю бедствие. 15-го марта наступит первый платеж фининспекции <…> Полагаю, что если какого-нибудь чуда не случится, в квартирке моей миленькой и сырой вдребезги <…> не останется ни одного предмета. Барахло меня трогает мало. Ну, стулья, чашки, черт с ними! Боюсь за книги!». В июне 1929 года Булгаков написал письмо Иосифу Сталину и Михаилу Калинину с просьбой разрешить выезд из СССР. Ему отказали. Тогда литератор подал заявление о выходе из Всероссийского Союза писателей.Осенью 1929 года Михаил Булгаков написал новую пьесу — «Кабала Святош». Главным героем стал Мольер — неудобный для короля и духовенства писатель, которому постоянно пытались навредить другие герои. Произведение сначала разрешили к постановке, однако 18 марта 1930 года Главрепертком изменил свое решение: по мнению чиновников, Булгаков в пьесе проводил аналогию между бесправным положением писателя при тирании монарха и при диктатуре пролетариата. В этот же день, вернувшись домой, писатель сжег черновики романа «Театр» о закулисье и наброски «Романа о дьяволе». Вскоре Булгаков написал в Правительство СССР: в нем он повторил просьбу об эмиграции.«Ныне я уничтожен. Уничтожение это было встречено советской общественностью с полной радостью и названо «достижением». Скажу коротко: под двумя строчками казенной бумаги погребены — работа в книгохранилищах, моя фантазия <…> Я прошу принять во внимание, что невозможность писать для меня равносильна погребению заживо»
Михаил Булгаков, письмо Правительству СССР18 апреля 1930 года в квартире Булгакова раздался телефонный звонок. Говорил Сталин: «Вы где хотите работать? В Художественном театре?» — «Да, я хотел бы. Но я говорил об этом — мне отказали». «А вы подайте заявление туда. Мне кажется, что они согласятся». В мае 1930 года Булгакова зачислили на должность ассистента режиссера во МХАТ.Последние годы писателя: работа в театре и роман «Мастер и Маргарита»В театре Булгаков занимался инсценировкой — он собирался ставить «Мертвые души» и «Войну и мир». Писатель говорил своему другу Павлу Попову: «И вот к концу своей писательской работы я был вынужден сочинять инсценировки. Какой блистательный финал, не правда ли? Я смотрю на полки и ужасаюсь: кого, кого еще мне придется инсценировать завтра? Тургенева, Лескова, Островского? Последний, по счастью, сам себя инсценировал, очевидно предвидя то, что случится со мною в 1929 и 1931 году».В 1932 году Михаил Булгаков развелся с Любовью Белозерской и женился на Елене Шиловской. С ней писатель познакомился на вечере у друзей. Шиловская была замужем за высокопоставленным чиновником. Когда ее отношения с Булгаковым открылись, супруг Шиловской отказался давать развод и запретил видеться с писателем. Однако спустя год он сдался и разрешил жене уехать. Шиловская помогала Булгакову во всем: печатала под диктовку произведения, вела все его дела.В 1933 году Булгаков вернулся к «Роману о дьяволе». Литератор писал Вересаеву: «Задыхаясь в моих комнатёнках, я стал марать страницу за страницей наново тот свой уничтоженный три года назад роман. Зачем? Не знаю. Я тешу себя сам! Пусть упадёт в Лету!». Булгаков долго подбирал название: роман назывался то «Консультант с копытом», то «Копыто инженера», то «Гастроль (Воланда)». В первом, сожженном варианте Мастера и Маргариты не было вообще: герои появились уже во второй версии. Прототипом Маргариты стала третья жена Булгакова Елена Шиловская. Тогда же история Иешуа и Понтия Пилата из главной линии романа превратилась в сочинение Мастера.Во время работы над «Мастером и Маргаритой» писатель делал выписки из богословских трудов, энциклопедических словарей и философских учений. Тетради были поделены на темы: «О дьяволе», «Иисус Христос», «О боге». Поэт Константин Симонов говорил: «Этот роман, по-моему, лучшая вещь Булгакова, а если говорить об истории Христа и Пилата, то это вообще одни из лучших страниц русской литературы 20-го века». К 1938 году роман был готов, однако править его Булгаков продолжал до своей смерти.Параллельно Михаил Булгаков инсценировал произведения для театра: адаптировал «Дон Кихота», написал драму о Пушкине «Последние дни», сочинил либретто «Рашель» по мотивам рассказов Ги де Мопассана.Осенью 1939 года писатель серьезно заболел. В феврале 1940-го он продиктовал последние правки к роману «Мастер и Маргарита». 10 марта того же года писатель скончался. Его тело кремировали, а прах захоронили на Новодевичьем кладбище. https://uznayvse.ru/znamenitosti/biografiya-mihail-bulgakov.html 5.Василий Аксенов. Его первая повесть » Коллеги»,опубликованная в далёком 1960 году в журнале «Юность» была для меня определяющей в выборе профессии. Я стал врачом… Василий Аксенов окончил Ленинградский медицинский институт (сегодня — Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И.П. Павлова) в 1956 году. «Случайным был как раз медицинский путь. До 8-го класса я учился в Казани, потом — 9–10-е классы — доучивался в Магадане. Мама вышла из лагеря в 1947 году и оставалась сыльной в этом городе. Как раз в Магадане я и начал стишки писать. Воображал себя поэтом. Но поступил на медицинский факультет. Мама и отчим уговорили: «В лагерях врачам легче».
После окончания института Аксенов работал терапевтом карантинной станции Ленинградского морского порта, затем его перевели на должность главного врача в больницу водздравотдела. Там Василий Аксенов начал писать свою первую повесть — «Коллеги».«Что касается материала для литературных работ, то они лежат именно в гуще жизни, а не в окне путешественника. Именно на врачебном участке ты мог получить самый ценный материал для романа, повести, рассказа. «Записки русского путешественника» — жанр уже изжитый. «Фрегат «Паллада» ты вряд ли напишешь».
1958 году, в журнале «Юность» вышли два его рассказа. В 1961 году впервые были опубликованы повести «Коллеги» и «Звездный билет». После этого он оставил медицину навсегда.
https://briefly.ru/aksenov/kollegi/
6. Григорий Горин. Врач, писатель-сатирик, творчество которого мы помним и любим. Вспомните только его фразы из фильма «Формула любви»… https://ru.m.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%BD,_%D0%93%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%98%D0%B7%D1%80%D0%B0%D0%B8%D0%BB%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%8
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии.
Войдите, пожалуйста.
Написать комментарий
25
0
1
Мероприятия
Список действующих конкурсов, марафонов и игр, организованных пользователями Author.Today.
Хотите добавить сюда ещё одну ссылку? Напишите об этом администрации.
Полезное
Подборка полезных статей и записей в блогах.
Хотите добавить сюда ещё одну ссылку? Напишите об этом администрации.
Александр Петров, иллюстрация к книге Ивана Шмелёва «История любовная»
Роман Ивана Шмелева «История любовная»,
иллюстрациями к которому стали кадры из анимационного фильма «Моя любовь» (автор сценария, режиссер и художник — Александр Петров, обладатель анимационного «Оскара»).
Одно из самых лиричных произведений Ивана Шмелёва — история первой любви и поисков счастья, борьбы света и тьмы, чистоты и греха.
Мультипликатор и одновременно иллюстратор говорит: «После «Старика» (речь идёт о мультфильме «Старик и море», получившем «Оскар») я взял большую паузу, уж очень много энергии забирает каждый фильм. Когда работал в Канаде, так захотелось чего-то русского… Попало в руки собрание сочинений Шмелева, которого до этого я знал, в общем-то, довольно поверхностно. А когда вчитался в этот роман — так вот же оно, российское, близкое, родное. И — моё. Речь идёт именно о первой пробуждающейся любви — детской, наивной. И решительной, и глупой. Со всеми подробностями мятущейся романтической души. Роман написан настолько лёгким языком, и так непосредственны переживания героев… Я влюбился в язык Шмелева. История лирическая, поэтическая — об ответственности человека перед любимым и перед самой любовью.
Ксения Алексеева, иллюстрация к книге Кеннета Грэма «Ветер в ивах»
«Ветер в ивах» Кеннета Грэма —
одна из книг, которые с равным удовольствием читают дети и взрослые. В Англии её много лет ставят рядом с бессмертной «Алисой» Льюиса Кэрролла. Главных героев в книге несколько: крот Мол — романтик и мечтатель, его друг Рэт, принадлежащий к семейству водяных крыс, — реалист, Тод из знаменитого рода жаб — фантазёр и хвастун. Но в книге есть и другие герои: Река, на берегу которой происходит действие повести, Дремучий Лес, обширные луга вокруг. Они живые и одухотворенные. Эта классическая английская сказка, в которой сочетаются юмор и лиризм, проиллюстрирована молодым художником Ксенией Алексеевой с таким же мягким юмором, лиризмом и уютом.
«Ветер в ивах» возник, как это часто бывает с детскими книгами, из устных рассказов: в 1904 году, когда сыну Грэма исполнилось четыре года, отец начал рассказывать ему сказку, в которой участвовали Крот и Крыс; когда через несколько лет сына отправили на несколько месяцев к морю — Грэм продолжил свой рассказ в письмах. По свидетельству домашних и друзей, он и не думал о публикации своей повести. Сделать это его убедили друзья. Подобно Льюису Кэрроллу, который кардинально переработал рукопись «Приключений Алисы» перед публикацией, Грэм отредактировал и значительно дополнил свою повесть. Перевод её на русский язык был создан значительно позднее, чем перевод «Алисы»: в 1980-е годы. В новом издании издательство «Вита Нова» публикует перевод, созданный Виктором Луниным более 40 лет назад.
Артур Молев, иллюстрация к сборнику Осипа Мандельштама «Большая проза»
Новое издание Осипа Мандельштама «Большая проза»,
в которое вошли «Шум времени», «Феодосия», «Египетская марка», «Четвертая проза» и «Путешествие в Армению». Один из этих пяти текстов — «Четвертая проза» — стал своего рода символом веры советской неподцензурной словесности. Книга прозы Мандельштама вышла в свет в серии «Рукописи», посвящённой текстам со сложной издательской и читательской судьбой: распространявшимся в сам— и тамиздате, подвергавшимся цензуре… Издание стилизовано под издательскую папку с ещё не изданной рукописью. Иллюстрации созданы петербургским художником Артуром Молевым, многоплановое творчество которого включает в себя живопись и поэзию, анимацию и музыку; в течение нескольких лет он сотрудничал с известной рок-группой «АукцЫон» в качестве главного художника. Но проиллюстрированы не только тексты Мандельштама, но и комментарии: они дополнены чрезвычайно богатыми фотоматериалами. Комментарии, подготовленные Павлом Нерлером — директором Мандельштамовского центра Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» — и Сергеем Василенко — создателем музейной экспозиции «Осип Мандельштам», составляют почти половину тома.
Борис Диодоров, иллюстрация к книге Сельмы Лагерлёф «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями»
Сказка Сельмы Лагерлёф «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями»,
изданная одна в одном из лучших, если не лучшем, русском пересказе для детей — свободном пересказе 3ои Задунайской и Александры Любарской. Той самой Шурочки Любарской, которой посвящал стихи Николай Олейников. Соавторы работали в ленинградской редакции ДЕТГИЗА. Именно этот пересказ, впервые изданный в 1940 году, стал хрестоматийным детским чтением. Эта сказка открывает большой простор для фантазии художника: её поэтичные пейзажи, фантастические герои, запоминающиеся образы — чего стоит Бронзовый Карл, который гонится за маленьким Нильсом (конечно, Сельма Лагерлёф читала «Медного всадника»). В этом издании — больше 100 иллюстраций классика книжной иллюстрации Бориса Диодорова — знаменитый цикл работ, отмеченный множеством важнейших мировых наград, включая «Золотое яблоко» Международной биеннале иллюстрации в Братиславе.
Самая знаменитая сказка Нобелевского лауреата по литературе, Сельмы Лагерлёф, задумывалась как учебник для первого класса, как книга для чтения о шведской географии, геологии, ботанике и зоологии. Но то, что задумывалось как энциклопедия шведской природы и культуры, воспринимается детьми множества поколений как увлекательная сказка — одна из лучших в мире.
Поль Жув, иллюстрация к изданию «Книг Джунглей» Редьярда Киплинга
«Книги Джунглей» Редьярда Киплинга в иллюстрациях Поля Жува из редкого парижского библиофильского издания
Маугли, Багира, Шер-Хан — эти имена так же хорошо известны детям в нашей стране, как Айболит или Мойдодыр. Пусть дети и не назовут их создателя, пусть и не подозревают, что «Книги Джунглей» состоят не только из историй про Маугли. Впрочем, об этом не подозревают и многие взрослые. Рассказы из «Книги Джунглей», прежде чем они в 1894 году были собраны под одной обложкой, публиковались в английской и американской периодике. Через год вышла «Вторая Книга Джунглей». В этих сборниках рассказы о Маугли перемежаются стихами и историями, не связанными с ним сюжетно, а порой и географически.
В своей автобиографической прозе «Немного о себе» Киплинг пишет: «Рассказы о Маугли предстояло читать детям, прежде чем станет ясно, что они предназначены для взрослых».
Действительно, взрослые могут увидеть в книге не традиционную сказку с очеловеченными животными, но социальную сатиру на тупых бандар-логов или шакалов-лизоблюдов вроде Табаки, или притчу о «естественном человеке», или рассказ о противостоянии Востока и Запада. Но взрослые, да, пожалуй, и дети, любят «Книги Джунглей» не только за это. Это завораживающий мир, где каждый может сказать другому: «Мы одной крови, ты и я».
Александр Головин, эскиз костюма к спектаклю «Маскарад», вошедший в издание пьесы М.Ю. Лермонтова «Маскарад»
Издание «Маскарада» М.Ю. Лермонтова,
в котором материалом для иллюстраций стали эскизы и рисунки Александра Головина к знаменитому спектаклю Всеволода Мейерхольда 1917 года — самому дорогому спектаклю в истории российского театра. Спектакль на сцене императорского Александринского театра готовился шесть лет. Апофеоз перфекционизма и мастерства. 300 тысяч золотом. 4000 эскизов: завесы, кулисы, мебель, зеркала… чернильницы, бумажники, игральные карты… костюмы — каждая деталь была скрупулёзно продумана до последней серебряной или бронзовой нити: даже для маски, которая появлялась в спектакле в течение трёх минут. На сцене не было ни одного готового, «подборного» предмета — даже фарфоровые безделушки были изготовлены по эскизам Головина. Этот шедевр считался утраченным: в 1941 году в здание декорационных мастерских театра попала бомба. Но после возвращения Александринки из эвакуации выяснилось, что декорации не успели доставить после спектакля на склад, и почти все они уцелели. На описи сохранившихся предметов — резолюция тогдашнего руководителя театра Леонида Вивьена: «Спектакль с репертуара снять. Хранить вечно».
Александр Головин — один из самых ярких художников объединения «Мир искусства», обладатель Золотой и Серебряной медалей Всемирной выставки в Париже, академик Академии художеств, главный художник императорских театров.
Юрий Ващенко, иллюстрация к книге «Приключения Алисы в стране чудес»
«Приключения Алисы в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье» в иллюстрациях Юрия Ващенко
В начале 2000-х «Вита Нова» издало двухтомник Льюиса Кэррола в иллюстрациях Юрия Ващенко, который давно стал библиографической редкостью. По многочисленным просьбам любителей «Алисы» издательство выпустило книгу большого, «подарочного» формата с этими работами и с комментариями Нины Демуровой, автора канонического перевода «Алисы» на русский язык.
В мире существует свыше 4000 иллюстрированных изданий «Алисы». Какие только художники не иллюстрировали эти сказки — и Сальватор Дали, который воспроизвёл в образах безумного чаепития свои знаменитые растекшиеся часы, известные по картине «Постоянство памяти». И автор серии книг о муми-троллях, писательница и художница Туве Янссон.
В этом ряду — и замечательные современные российкие художники Геннадий Калиновский и Юрий Ващенко. Работы Юрия Ващенко признаны в Британии одними из лучших иллюстраций к книгам об Алисе.
Бертран Рассел, философ, математик, пацифист и правозащитник предлагал издавать книги о приключениях Алисы под грифом «Только для взрослых». Действительно, математик и логик, физик или химик с любым уровнем образования найдут в ней несколько иные смыслы, чем дети. И всё-таки эти книжки остаются прекрасным сказочным детским чтением.
Титульный лист книги Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка» с полным циклом цветных иллюстраций Йозефа Л
«Похождения бравого солдата Швейка» с полным циклом цветных иллюстраций Йозефа Лады из редкого пражского библиофильского издания 1955 года
Образ бравого солдата, равно простодушного и хитрого, нелепого и мудрого, уже неотделим от иллюстраций Йозефа Лады. Многие поколения читателей воспринимают Швейка именно таким, каким увидел его первый иллюстратор книги. «Я нарисовал Швейка, раскуривающего трубочку под летящими пулями и гранатами и рвущейся шрапнелью. Добродушное лицо, спокойное выражение, по которому понятно, что он себе на уме, но в случае необходимости может прикинуться дурачком», — писал Лада о своей первой картинке к тексту Гашека.
В марте 1921 года на пражских улицах появились плакаты, на которых было набрано: «Первая чешская книга, переведенная на важнейшие языки мира! Лучшая юмористически-сатиристическая книга мировой литературы! Триумф чешской книги за границей!». В то время, когда составлялся этот рекламный текст, не был еще дописан даже первый из тоненьких выпусков по тридцать две странички, которые затем еженедельно (правда, с нередкими перебоями) выходили до конца жизни автора и продавались по две кроны за штуку. Деньги на издание книги Гашеку ссудили слесарь, жестянщик и маляр. Книга стала значительнейшим явлением не только чешской, но и мировой культуры.
Это поистине народная книга. Ведь книга становится народной, когда имя героя знают лучше, чем имя автора. Дети читают о о Дон Кихоте, о Гулливере, о Робинзоне Крузо и Пятнице, но далеко не всегда могут назвать авторов этих книг. Гашека знают потому, что знают Швейка. Эту книгу читают и перечитывают со смехом — здоровым, не признающим никаких табу и авторитетов.
Г.А.В. Траугот, иллюстрация к изданию «Евангелие от Луки»
«Евангелие от Луки» в иллюстрациях Г.А.В. Траугот
Книга вышла в свет в серии «Священные тексты», в которую входят книги Ветхого и Нового завета. Можно сказать, что это Библия в 30 томах, каждый из которых откомментирован современными учёными и проиллюстрирован современным художником.
Как и все книги из этой серии, «Евангелие от Луки» — это светское издание. В него вошли и историко-литературные примечания, и статья о географическом и политическом положении Палестины во времена Иисуса Христа, и новые иллюстрации классика книжной графики Александра Траугота.
«Из всех евангелистов только у Луки есть эпизод с благоразумным разбойником — я особенно люблю это место Священного Писания. В бесчисленных изображениях голгофы я всегда всматривался в лицо раскаявшегося разбойника. Каждый художник давал свою собственную, индивидуальную характеристику этому персонажу, как будто хотел подчеркнуть, что в общем ряду лицо этого разбойника — чей-то документальный портрет», — говорит художник.
Библейские сюжеты и характеры были источником вдохновения для многих художников. Художники ХХI века рискуют встать в ряд великих предшественников — и смотрятся в этом ряду достойно.
Обложка книги «Японские народные сказки» с иллюстрациями Г.А.В. Траугот
Японские народные сказки в иллюстрациях Г.А.В. Траугот
Принято считать, что в сказках разных народов есть что-то общее. Что даже при несхожести сказочных персонажей сюжетные ходы и описанные ситуации напоминают друг друга. Есть даже принятая классификация стандартных сюжетов, повторяющихся в сказках стран и народов, далёких друг от друга географически и культурно. Но, кажется, японские сказки — совсем особенные, зачастую больше похожие на фантастику, чем на сказки. Они словно бы пришли с другой планеты, совсем из иного мира. Удивительно, но в этом «другом мире» действуют те же неотменяемые нравственные законы. Японские сказки очень психологичны, в них есть глубокое постижение души человека. И графика Г.А.В. Траугот, мягкая и лиричная, нежная и ироничная, очень подходит по духу к этим историям.
В издание вошло тридцать японских сказок, словарик и комментарии к текстам, составленные переводчицей Верой Николаевной Марковой.
Реклама
16 ноября 2021 г. 13:11
23-30 ноября 2021 под девизом «Доброе кино» в Москве пройдет XVIII Международный благотворительный кинофестиваль «Лучезарный ангел». Сроки работы фестиваля изменены в связи с напряженной санитарно-эпидемиологической обстановкой в Москве и введением дополнительных ограничительных мер.
Организаторы мероприятия — Фонд социально-культурных инициатив, Центр духовно-нравственной культуры «Покров», Продюсерская компания «Фест-Фильм» при финансовой поддержке Министерства культуры Российской Федерации, Департамента средств массовой информации и рекламы города Москвы и содействии Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.
Духовный попечитель кинофорума — Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Кинофестиваль организован под патронатом председателя Попечительского совета Комплексной целевой программы «Духовно-нравственная культура подрастающего поколения России», Президента Фонда социально-культурных инициатив Светланы Медведевой.
В программе фестиваля нашли отражение важные события в истории, культуре и искусстве страны, в том числе 800-летие со дня рождения святого благоверного князя Александра Невского, 200-летие со дня рождения писателя Ф.М. Достоевского, 80-летие начала Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., 60-летие первого полета человека в космос, 15-летие Дня семьи, любви и верности. Кинопоказы и мероприятия ориентированы на семейную аудиторию, детей, подростков и молодежь.
В 2021 году в рамках кинофестиваля состоится конкурс сценариев «Доброе кино», который проводится раз в два года.
Вход для зрителей по бесплатным пригласительным билетам. Расписание мероприятий и бронирование билетов на официальном сайте доступны по ссылке.
В соответствии с рекомендациями по обеспечению эпидемиологической безопасности посещение показов и мероприятий возможно только при наличии у зрителей действующего QR-кода. Соответствие QR-кода необходимо подтвердить, предъявив удостоверение личности (паспорт). Для гостей младше 18 лет QR-код не требуется, однако требуется присутствие совершеннолетнего сопровождающего старше 18 лет, имеющего с собой QR-код и удостоверение личности (паспорт).
На кинофестиваль заявлены 359 фильмов из 22 стран: России, Армении, Беларуси, Бельгии, Боснии и Герцеговины, Великобритании, Германии, Греции, Израиля, Испании, Италии, Казахстана, Канады, Киргизии, Латвии, Литвы, Португалии, Сербии, Турции, Украины, Филиппин, Франции. К участию в кинопоказах отобраны 156 кинолент из 12 стран. В конкурсную программу вошли 90 картин в четырех номинациях: полнометражное игровое кино, короткометражное кино, документальное кино, анимация.
На отборочный этап конкурса сценариев «Доброе кино» поданы 147 заявок, из них 65 — дебютные работы. Свои заявки прислали представители четырех стран: России, Беларуси, Узбекистана, Украины. Эксперты отборочной комиссии для участия в конкурсе определили 14 сценариев, из них три дебютные. Все участники представляют Россию.
Фильм открытия фестиваля — «Про Лелю и Миньку» (Россия, 2020), режиссер Анна Чернакова. В основу картины лег сборник автобиографических рассказов Михаила Зощенко. Фильм посвящен истории выросших брата и сестры — Лели и Миньки. Одним из авторов сценария, а также художником киноленты выступил заслуженный художник РСФСР, заслуженный деятель искусств Российской Федерации Александр Адабашьян.
Состав жюри:
полнометражного игровое кино —
- Николай Досталь (председатель) — кинорежиссер, сценарист, актер, народный артист России;
- Александр Галибин — актер театра и кино, режиссер театра и кино, народный артист России;
- Наталья Гвоздикова — актриса, народная артистка России, лауреат Государственной премии СССР;
- Владимир Фокин — кинорежиссер, сценарист, актер, народный артист России;
- протоиерей Константин Сопельников — эксперт Духовного экспертного совета;
короткометражных фильмов —
- Федор Попов (председатель) — киноактер, кинорежиссер, сценарист, кинопродюсер;
- Лев Чернявский — кинорежиссер высшей категории, сценарист, режиссер-документалист, член Союза кинематографистов СССР и России;
- Александр Кулямин — режиссер театра и кино, артист кино и театра, сценарист, преподаватель;
- Валентина Теличкина — актриса, народная артистка России;
- иерей Димитрий Данилов — эксперт Духовного экспертного совета;
документального кино —
- Андрей Эшпай (председатель) — режиссер, сценарист, кинопродюсер,заслуженный деятель искусств России;
- Юлия Михеева — киновед, профессор кафедры звукорежиссуры ВГИК им. С.А. Герасимова, доктор искусствоведения;
- Ирина Уральская — кинооператор-постановщик, режиссер-документалист, преподаватель, доцент;
- Виктория Шохина — журналист, литератор, преподаватель;
- иерей Игорь Спартесный — эксперт Духовного экспертного совета;
анимационных фильмов —
- Лариса Брохман (председатель) — актриса озвучивания и дубляжа, заслуженный деятель искусств России;
- Константин Голубков — режиссер, художник, аниматор, сценарист;
- Игорь Олейников — художник, художник-постановщик анимационного кино, иллюстратор, лауреат премии Правительства РФ в области культуры;
- Марина Цукерман — художник, график, иллюстратор, художник-постановщик мультфильмов;
- протоиерей Борис Левшенко — эксперт Духовного экспертного совета;
конкурса сценариев —
- Аркадий Инин (председатель) — писатель, драматург, профессор ВГИК им. С.А. Герасимова, заслуженный деятель искусств России;
- Всеволод Коршунов — киновед, кинодраматург, редактор, педагог;
- Ольга Сикора — проректор Высших курсов режиссеров и сценаристов, почетный кинематографист России;
- Михаил Фатахов — кинорежиссер, кинодраматург, продюсер;
- диакон Иоанн Грузинов — эксперт Духовного экспертного совета.
Детское жюри (номинация на лучший детский фильм) возглавит Ольга Нерсесова (председатель), заслуженный учитель Российской Федерации, член-корреспондент Академии педагогических и социальных наук.
В дни работы фестиваля вниманию гостей будут предложены тематические встречи, мастер-классы и специальные показы. В их числе — творческая встреча с народным артистом России Валерием Гаркалиным; вечер памяти музыканта и артиста Петра Мамонова с участием народного артиста России кинорежиссера Павла Лунгина; программа «Солнце Земли Русской», рассказывающая о благоверном князе Александре Невском, 800-летие со дня рождения которого отмечается в этом году; дискуссионная площадка, посвященная 15-летию Дня семьи, любви и верности, в ходе которой за просмотром и обсуждением фильмов режиссеры, актеры и зрители поговорят о духовно-нравственном значении традиционной семьи в современном обществе, значимости тем материнства и отцовства. Детей ждут творческие и образовательные мероприятия. Возрастной ценз мероприятий — 0+, 6+, 12+, 16+, 18+.
Открытие кинофорума состоится 23 ноября в 18.00 в зале «Жуков» кинотеатра «Поклонка» Музея Победы по адресу: г. Москва, пл. Победы, д. 3. Церемония закрытия кинофестиваля и подведение его итогов состоится там же 30 ноября в 18.00. Проход СМИ с 16.30 до 17.30.
Заявки на аккредитацию СМИ принимаются по электронной почте luchangel_press@mail.ru до 18.00 19 ноября (церемония открытия), до 18.00 26 ноября (церемония закрытия). В заявке необходимо указать ФИО, серию и номер паспорта, полные дату и место рождения, полное название СМИ, контактный номер телефона представителя СМИ, наличие справок о вакцинации или готовность пройти самостоятельно ПЦР-тест (действует 48 часов).
Контактный телефон для СМИ: +7 (903) 994-79-35. Сайт кинофестиваля: www.luchangela.ru. Социальные сети: «ВКонтакте», Instagram, Facebook.
Патриархия.ru