ОРНАМЕНТАЛЬНОСТЬ И СОБЫТИЙНОСТЬ В РАССКАЗЕ И. Э. БАБЕЛЯ «ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ЗБРУЧ»[584]
Бессюжетность Бабеля
Никаких рассуждений. — Тщательн[ый] выбор слов. […] Очень просто, фактическое изложение, без излишних описаний.[585]
…не объясняйте! Пожалуйста, не надо никаких объяснений — покажите, а там читатель сам разберется! [586]
Нарративная связанность рассказов Исаака Бабеля не раз ставилась под вопрос. Не кто иной, как их автор сам первым высказал сомнение насчет внутренней связанности своих произведений: «Чем держатся мои вещи? Каким цементом? Они же должны рассыпаться при первом толчке». На этот вопрос, не раз произносимый в раздражении, как сообщает К. Паустовский, Бабель сам себе отвечал, что его вещи держатся только стилем. Но тут же добавлял, смеясь: «Кто поверит, что рассказ может жить одним стилем, без содержания, без сюжета, без интриги? Дикая чепуха»[587]. Этот второй вопрос к самому себе, конечно, не аннулирует вышецитированного ответа, наоборот, только подкрепляет его. Вопреки здравому смыслу традиционных представлений о нарративном единстве, Бабель вполне серьезно утверждает, что внутренняя связанность его вещей основывается только на стиле. Тем самым он приписывает своей прозе такой тип когерентности, который является конститутивным в словесном искусстве, т. е. в поэтической, «орнаментальной» прозе.
Исследователями полностью подтверждалась эта самохарактеристика автора. Не раз было указано на разложение традиционного сюжета у Бабеля, и многие исследователи исходят из того, что единство его рассказов обеспечивается уже не неким единым действием, основывается уже не на временно–причинной последовательности мотивов, а на таких, по существу, поэтических приемах, как контраст или сходство, т. е. на конститутивном в словесном искусстве отношении эквивалентности.
Уже Н. Степанов констатировал, что «фабула у Бабеля развивается не по событийной наметке происшествий, а по скрытым „внутри“ рассказа ассоциациям», что «смысл–фабула рождается из столкновения слов»[588].
М. Дрозда писал об «антиповествовательных» прозаических вещах в бабелевской «Конармии», отличающихся «фрагментарностью» и «несвязанностью». Но, заставляя эпизоды и мотивы скрещиваться, пересекаться и мешать друг другу, Бабель создает, подчеркивает Дрозда, одно целое, которое само по себе больше, чем обычная эпическая сумма эпизодов. Внутренний строй отдельного рассказа повторяет структуру целого цикла. Цельность рассказа и цельность цикла даны не «сюжетными связями» (souvislosti d?jov?), а «связями конфронтационными» (souvislosti konfronta?n?). При помощи метода конфронтации, приходящего на смену эпической последовательности, Бабель стремится, по мнению Дрозды, к «обнажению точек зрения». К такой цели приводят не «непрерывность» и «синтетичность» действия, а его «прерывность» и «рассеяние эпизодов»[589]. В итоге Дрозда подразумевает, что в повествовании Бабеля поэтический принцип сопоставления одерживает верх над нарративным законом временнбй и причинной последовательности.
На поэтическую организацию прозы Бабеля указывает и М. Иованович. В революционную эпоху, когда новелла больше не могла быть «бесфабульной» в стиле Чехова, Бабель предстал, пишет Иованович, как новатор. Не оспаривая присутствие фабулы в действительности, он показал, что фабула может быть непервичной; ее структуру он разложил средствами стиля и композиции.[590]
Особое значение для вопроса о нарративной связанности в рассказах Бабеля имеют три работы Яна ван дер Энга. В одной из своих ранних статей автор констатирует, что у Бабеля почти нет действия в собственном смысле этого слова и что читатель почти не найдет такие традиционные части фабулы, как завязка, интрига и развязка. Действенность бабелевского повествования, по ван дер Энгу, основывается прежде всего на конфигурации описательных частей и на контрасте или параллелизме их эмоционального содержания. Этим же подчеркивается художественная доминантность тех приемов, которые обусловливают когерентность произведения словесного искусства.[591]
В более поздней работе ван дер Энг показывает, как события и факты, образующие на «поверхности текста» пеструю мозаику, сочетаются в «глубинной структуре» в значимое единство. При этом «образность» (iimagery) выявляется ван дер Энгом в качестве того приема, который способствует как разнообразию тематического развития на поверхности текста, так и сочетанию контрастных, несовместимых мотивов в значимую цепь в глубинном плане ассоциаций. В образности же выражается рассказчик, в эмоциях и гуманной позиции которого образы, контрастирующие друг с другом, имеют точку схождения. Таким образом, повествованию не приписывается сюжетная линия, а подчеркивается статический словесный мир, в котором все разнообразные виды сводятся в неизменную смысловую позицию центрального субъекта.[592]
В третьей статье ван дер Энг показывает, что в «Замостье», рассказе, распадающемся на несколько относительно самостоятельных эпизодов, слабо связанных сюжетно, «эрратическая» тема и «капризная» последовательность эпизодов подвергаются семантическому объединению при помощи контрастов и аналогий.[593] И это обстоятельство также свидетельствует о преимуществе вневременных связей, т. е. контрастов и аналогий, над временной и каузальной последовательностью. И с этой точки зрения бабелевский рассказ сближается с пространственной картиной статической, поэтической ситуации.[594]
То, что проза Бабеля отличается бессюжетностью и ассоциативнопоэтической организацией, возмещающей недостающую нарративность, — это, кажется, факт неоспоримый, но тем не менее нуждающийся в уточнении и в некоторых оговорках. Не только в том смысле, что разложение традиционной истории обнаруживается здесь лишь как общая тенденция, осуществляющаяся не во всех произведениях с одинаковой радикальностью. (Даже в «Конармии», где сюжетная когерентность рассказов ослаблена больше всего, находятся, как показывает обзор типов нарративной структуры, предпринятый К. Лаплоу, вполне традиционно построенные рассказы, более того, только немногие из рассказов осуществляют радикально новую повествовательную поэтику.[595])
В коррекции нуждается прежде всего отождествление орнаментализма с бессюжетностью. В том, что Бабель принадлежал к орнаментальному направлению, сомнения нет. Но в то же время он продолжал традицию русской новеллы, мало того, на фоне исчезающих прозаических жанров он воскресил краткую нарративную форму, сжимая ее до небывалого прежде миниатюрного размера.[596] Новелла же живет — если принимать одно из бытующих ее определений — за счет истории, рассказываемого события. Поэтому новаторство Бабеля–новеллиста не следует искать исключительно в сжатии орнаментального текста, в парадоксальном сопряжении орнаментального богатства ассоциаций и лаконизма, но также и в особого рода изложении рассказываемой истории. Таким образом, в настоящей работе выдвигается тезис о том, что Бабель даже в тех вещах, которые максимально отдаляются от традиционной сюжетной прозы, осуществляя, казалось бы, ассоциативный дескриптивизм, может изображать событие. Правда, событие не просто рассказывается, и это обстоятельство придает рассказам видимость бессюжетности: событие лишь намечено в тексте в нескольких пунктирных штрихах. Из событийного материала, который лежит в основе рассказываемой истории, отобраны только некоторые моменты. В тексте эксплицированы лишь фрагменты положения и действий, которые читатель должен объединить в связную историю. Он может сделать это, активизируя неотобранные моменты подразумеваемого событийного материала. Реконструирующий историю читатель может ориентироваться по признакам и указателям в тексте. У Бабеля такими указателями выступают описания, которые нефункционально, как кажется, разбухая, занимают большую часть рассказов, также образы, метафоры и сравнения, которыми изобилует бабелевский текст, а также сновидения, т. е. свернутые в крайне показательные микросцены действия подсознания, и, не в последнюю очередь, формальные и тематические эквивалентности.
То, как Бабель изображает событие, мы рассмотрим на примере первого рассказа «Конармии». «Переход через Збруч» относится к ряду рассказов, которые были охарактеризованы восходящим к Дж. Джойсу понятием «эпифания».[597] Однако в этих новеллах событием является не столько внезапное появление неких обстоятельств или обнажение сути персонажей и фактов, сколько их осознание читателем, т. e. cognitio. Ментальное событие осознания чего?то до сих пор неосознанного лежало уже в основе рассказываемой истории в ряде рассказов А. П. Чехова, где оно принимало характер «прозрения». Мало того, cognitio имелась уже в романах Л. Толстого и Достоевского, где она представала скорее в виде «озарения». Однако, если осознание осуществляется у Толстого, Достоевского и Чехова постепенно, ступенями, то у Бабеля оно происходит неожиданно. Правда, нередко такое осознание оказывается не новым познанием, а скорее сознательным принятием фактов, бессознательно осознанных, но вытесняемых, не допускаемых ясным сознанием яви.
Иногда осознание заключает рассказ, бросая совсем новый свет на предыдущие части и объединяя эпизоды, нанизанные до сих пор бессюжетно, в историю. Такое ментальное событие, ретроспективно организующее историю, имеется, например, в новелле «Гюи де Мопассан». Рассказчик читает биографию обожаемого им писателя. Эпифания ужасных обстоятельств последних дней Мопассана приводит рассказчика к осознанию:
«Я дочитал книгу до конца и встал с постели. Туман подошел к окну и вскрыл вселенную. Сердце мое сжалось. Предвестие истины коснулось меня».[598]
Не всегда у Бабеля такая перипетия от незнания к знанию изображена эксплицитно. Нередко переход предстает в скрытом виде, нуждаясь в экстраполяции читателем на основе осуществленных в истории мотивов. Такая спрятанная перипетия наблюдается и в рассказе «Переход через Збруч», неявное событие которого мы рассмотрим в дальнейшем.
Читайте также
9. Переход
9. Переход
Природа не делает скачков. Она работает незаметными переходами, постепенными переменами. От одноклеточных – к человеку, от эмбриона – к старику движение происходит небольшими шажками, почти незаметными. Столь же неприметно и медленно подготавливается буря
6. Вокруг Бабеля
6. Вокруг Бабеля
В мемуарах Эренбурга «Люди, годы, жизнь» есть такое признание:
«Несколько раз в жизни меня представляли писателям, к книгам которых я относился с благоговением: Максиму Горькому, Томасу Манну, Бунину, Андрею Белому, Генриху Манну, Мачадо, Джойсу; они были
Переход от женщины к человеку
Переход от женщины к человеку
Цифру сто в названии антологии «Сто русских поэтесс Серебряного века» надо понимать не буквально, а фигурально – как «много». При пересчете числа поэтесс, включенных составителями в свою антологию, выясняется, что поэтесс не сто, а сто одна.
< «ИЮНЬ-ИЮЛЬ» А.МИТРОФАНОВА. – НОВЫЕ РАССКАЗЫ И.БАБЕЛЯ >
< «ИЮНЬ-ИЮЛЬ» А.МИТРОФАНОВА. –
НОВЫЕ РАССКАЗЫ И.БАБЕЛЯ >
Здесь, в эмиграции, мы получаем далеко не все советские книги. Поэтому здешний критик лишен возможности быть вполне самостоятельным в поисках и выборе тех произведений, которые действительно могут быть
С. ПОЛЬСКАЯ О рассказе Владимира Набокова «Пасхальный дождь»
С. ПОЛЬСКАЯ
О рассказе Владимира Набокова «Пасхальный дождь»
Владимир Набоков известен прежде всего как автор многочисленных романов. Однако жанр рассказа занимает в творчестве писателя весьма важное место. Впервые выступив в прозе в начале 20-х годов как новеллист,
Глава первая РОМАН В РАССКАЗЕ («УСТА К УСТАМ»)
Глава первая
РОМАН В РАССКАЗЕ («УСТА К УСТАМ»)
Сатира — поучение,
пародия —
«Негативные» образы в рассказе «Скандал в Богемии»
«Негативные» образы в рассказе «Скандал в Богемии»
Артур Конан Дойл пришел в детектив через фотографию. Как и его предшественник Эдгар По, прежде чем начать писать свои знаменитые истории о сыщике с фотографической памятью и глазом, точным, как объектив камеры, Дойл
СЮЖЕТ И СЛОВО В РАССКАЗЕ
СЮЖЕТ И СЛОВО В РАССКАЗЕ
В самом конце шестидесятых, когда постоянно появлялись на страницах толстых журналов новые рассказы Ю. Казакова, Ю. Трифонова, В. Шукшина, Ю. Нагибина, А. Битова, Г. Семенова; когда публикация в журнале рассказа («Ясным ли днем») «открывала»
56. Образ доктора Старцева в рассказе А. П. Чехова «Ионыч»
56. Образ доктора Старцева в рассказе А. П. Чехова «Ионыч»
Герой рассказа, Дмитрий Ионыч Старцев, – молодой врач, назначенный в земскую больницу в Дялиже, недалеко от губернского города С. Это был пылкий юноша с высокими идеалами и желанием служить на пользу людям и
58. Человек и среда в рассказе А. П. Чехова «Ионыч»
58. Человек и среда в рассказе А. П. Чехова «Ионыч»
Сюжет рассказа «Ионыч» прост. Это история несостоявшейся женитьбы Дмитрия Ионыча Старцева. Сюжет строится вокруг двух признаний в любви (так же, как и в «Евгении Онегине» А. С. Пушкина). Вначале доктор Старцев признается в
Полная событийность
Полная событийность
Событие, стержень сюжетного текста, можно, согласно Ю. М. Лотману, определить как «перемещение персонажа через границу семантического поля»[520] или как «пересечение запрещающей границы»[521]. Эта граница может быть как топографической, так и
Бессюжетность Бабеля
Бессюжетность Бабеля
Никаких рассуждений. — Тщательн[ый] выбор слов. […] Очень просто, фактическое изложение, без излишних описаний.[585]
…не объясняйте! Пожалуйста, не надо никаких объяснений — покажите, а там читатель сам разберется! [586]
Нарративная связанность
Орнаментальность
Орнаментальность
Евгений Замятин — мастер орнаментальной прозы. Характерная для орнаментализма интерференция мифического и современного принципов строения мира и текста очевидна в известных рассказах «Дракон» (1918), «Мамай» и «Пещера» (1920).[618] Не менее характерным для
Переход от сентиментализма к рококо
Переход от сентиментализма к рококо
На 60-е годы приходится расцвет творчества еще одного писателя, менее известного современному читателю – кристофа Мартина виланда (Christoph Martin Wieland, 1733–1813). «Нежность, изящество, прозрачность, естественная элегантность», – так отозвался
Композиционный анализ рассказа И.Бабеля «Переход через Збруч»
Бабель создал эпическое полотно, используя фрагментарную композицию художественного текста: каждый рассказ книги «Конармия» закончен и уникален, все вместе они связаны образом героя.
Рассказ «Переход через Збруч» начинается двумя предложениями, выделенными в абзац и — с т. з. композиции — являющимися экспозицией к последующему изложению. Ими задается ритм — жесткий, динамичный, создается ощущение неизбежности развития действия: «Штаб выступил из Крапивино…» Абзац предельно насыщен фактами: донесение о взятии города, перемещение штаба и обоза по шоссе, достроенному.. Николаем Первым». Здесь же заданы пространственные границы: Новоград-Волынск как этап на пути от Бреста до Варшавы — и временные: рассвет (потом день-ночь). Этот же абзац вводит в текст и мотив смерти: «на мужицких костях», — который будет ведущим в рассказе. Формы глаголов прошедшего времени — «донес», «выступил», «растянулся» — фиксируют грань перехода «настоящего» в «прошлое». Весь последующий текст (кроме последнего абзаца) «монтируют» глаголы настоящего времени, как бы задерживая читателя на этой грани: настоящее — прошлое, есть-нет, жизнь-смерть. Упоминание имени императора Николая Первого активизирует в памяти читателя образ человека, виновного во многих человеческих жертвах, жестокого, «кровавого», а также вносит в рассказ ретроспективу, позволяющую раздвинуть временные рамки повествования и, в ракурсе прочтения всего романа, соотнести эпохи.
«Начдив шесть» — номер только оставила война человеку — символ обезличенности мира. С первых строк в рассказ врывается война.
Ритм повествования замедляется во втором абзаце. Гармония в природе, казалось, ничем не нарушаема. Мир цветной и тихий: пурпурный мак, девственная гречиха, желтеющая рожь, тихая Волынь, жемчужный туман, цветистые пригорки. Глаз поочередно останавливается на пространственных деталях, радуясь и отдыхая. Но следующее предложение заставляет вздрагивать: «Оранжевое солнце катится по небу, как отрубленная голова, нежный свет загорается в ущельях туч, штандарты заката веют над нашими головами.» Остановившееся было время вновь устремляется вперед, что подчеркивается глаголом движения «катится». Мотив смерти, зазвучавший в первом абзаце, предстает в зримом образе «отрубленной головы», соотносимом со словосочетанием «нашими головами» в пределах одной фразы. «Нежный свет» затмевается «штандартами заката» и остается лишь зрительным воспоминанием. Гармоничный пейзаж контрастирует с описанием переходящего Збруч войска. Появление человека вносит хаос в природу, ведущий, в конечном счете, к смерти.
«Запах вчерашней крови и убитых лошадей каплет в вечернюю прохладу». Это прощание с гармонией не нарушаемой ничем жизни. Стремительно наступает ночь: почерневший Збруч, лунные змеи, черные квадраты телег, зияющие ямы. Динамику развития действия, суету движения подчеркивают короткие простые и бессоюзные сложные предложения. Молчаливая природа стонет, шумит, гудит, свистит, гремит от соприкосновения с теми, кому не до красоты, не до отдыха. «Мосты разрушены, и мы переезжаем реку вброд… Кто-то тонет и звонко порочит богородицу.»
Войско — «мы». По сути весь эпизод — попытка отделить «я» от «мы». Страшно, жестоко, аморфно и неумолимо это «мы».
Третий абзац открывает «я» героя — здесь он появляется впервые как отдельное лицо. Пространство сужается: Новоград — дом евреев, комната. Мотив смерти (и антитеза ему — жизни) поддерживается образом беременной женщины (дающей жизнь новому человеку ) — с одной стороны, и описанием результатов погрома — с другой. Экстремальность ситуации выражена в предложении, где перечисляются «детали» разгрома: на полу «человеческий кал и черепки сокровенной посуды, употребляющейся у евреев раз в году — на пасху». Война перемешала низости и ценности, война поставила под сомнение ценность самой человеческой жизни. Возникает антитеза человек — вещь: человек уподоблен вещи (евреи), человек хуже вещи. Показательно повторенное 3 раза местоимение «я» и возникающая антитеза «я — вы» («Уберите, — говорю я женщине. — Как вы грязно живете, хозяева…). Мучительный процесс самоосознавания только начался — и тогда, когда времени на длительную работу мозга нет. «Пугливая нищета смыкается над моим ложем» -слово «нищета» воспринимается в прямом и в переносном значении: нищета духа. Последующее изложение усиливает мотив смерти до ее персонификации в образе мертвого старика.
«Все убито тишиной…» Луна в контексте — символ безумия. Безумен и сон героя — и знаменателен в то же время.
Зависимость человека от другого, от приказа, прихоти обстоятельств и самосуд, который «покрывает» война — нравственные проблемы, обнажающие суть отношений человек – человек. Какова цена жизни? Кто ответит за содеянное? Во сне «начдив шесть» обретает страшное лицо — Савицкий — он назван, он реальность. Страшный сон: пробита голова, пули «всажены» в глаза, «оба глаза… падают наземь». Савицкий — бес смерти. Он неожидан, неустрашим, мгновенен. Его неистовство (человека, доведенного до бешенства) приводит к безвинным жертвам. Мертвый старик — персонифицированная смерть — близкая, каждодневная, неизбежная. Она в доме, она рядом, она — везде. Бабель показывает лицо старика крупным планом.
Последний абзац — монолог беременной женщины — крик души человека живущего, пока живущего. Бабель утверждает уникальность, одиночность и неповторимость человеческой жизни. Горечь утраты отца, ужас от зрительного образа — упрек людям в насилии, обезличке, очерствении. Антитеза жизнь — смерть поддерживается образами «отец — дочь», «беременная женщина -мертвый старик».
С точки зрения композиции интересно отметить разработку диалога. Выраженный формально в репликах, он не становится собственно диалогом, разговором. Реплики тонут в пустоте (герой, Савицкий, беременная женщина). Прием может быть расценен как попытка передать разорванность отношений между людьми на войне. Последний абзац (монолог) отличается тем, что обращен не столько к герою, сколько к читателю. Открытость обращения формально выражена многоточием в конце. Показательно и то, что только в последнем предложении употреблен глагол в форме будущего времени (единственный раз).
Логика развития образа главного героя: МЫ – Я? – Я…
Кинематографический принцип лежит в основе композиции, построенной на антитезах: природа — человек; вещь — человек, человек — человек, жизнь — смерть.
Помимо образа главного героя, все главы книги Бабеля «Конармия» связывает традиционный в русской литературе образ дороги — символ движения, пути, выбора, поисков.
Название рассказа «Переход через Збруч» симптоматично: символизирует некий «переход» героя из одного состояния в иное, грань жизнь — смерть. Рассказ, будучи законченным художественным произведением, выступает экспозицией по отношению к тексту всей книги.
Вопросы и задания к уроку
1. Киносценарий по рассказу (открытый финал).
2. Антитеза как принцип композиции.
3. Два мира (сакральный, земной) в рассказе Бабеля.
4 . Мотив Дома и бездомья.
5. «Я» и «Мы» как антиномия сознания героя.
6. «Переход» как проблема выбора героем поступка.
7. Сон — явь — бред в контексте рассказа Бабеля.
8. Особенности диалога в рассказе.
9. Цвет как художественный прием в рассказе.
10. Ритм художественного текста как смыслообразующий компонент рассказа.
Санаторий расположен на берегу реки Збруч, источники минеральной воды ”Збручанская” типа „Нафтуся”
Дж. Чосер. Кентерберийские рассказы (Общий пролог. Рассказ рыцаря. Рассказ мельника (или мажордома). Рассказ о сэре Топасе. Рассказ…
Христосущества демонстрируют в каждую данную эпоху Закон Логоса, ступенчато понижаемый посредством Ману и аватаров, пока он не сделается…
Водовод восточной системы водоснабжения г. Москвы. Подводный переход через р. Клязьма
«Дорожный знак», с некоторыми группами дорожных знаков, с наиболее встречающимися, дорожными знаками «Пешеходный переход», «Надземный…
Учить «вхождению» в изображенное на картине и описывать воспринимаемое через различные органы чувств
Знаменитый переход русской армии под командованием А. В. Суворова через Альпы проходил в
Морфолого-синтаксический (переход в сущ., прил., мест.): переход из одной части речи в другую
Прослушав рассказ «Рождение оперы», расскажи, как происходило «вхождение» оперы в жизнь флорентийцев. Используя различные части речи,…
В «Дневнике писателя» Федора Михайловича Достоевского за 1877 год напечатан фантастический (как он сам назвал его) рассказ – «Сон…
А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.
М.Волошин
Жизнь, прости,
Прости людей за зло,
Дай время нам себя
Научить любви.
А.Розенбаум
Ход урока
1. Вступительное слово учителя.
Форма нашего сегодняшнего урока – мастерская. Обычно в мастерской — швейной, кожевенной и т.п. – идёт процесс создания чего-либо материального. Мы же будем создавать, точнее, продолжать создавать в себе внимательного читателя.
Мастерская – это процесс, поэтому
- В нём участвуют все – это условие достижения результата
- Каждый имеет право на собственное мнение
- Каждый имеет право на ошибку
В ходе мастерской вы будете вести некоторые записи в тетрадях (они должны быть открыты постоянно), получать по мере необходимости дополнительную информацию, обсуждать в своей группе ответ на какой-либо вопрос, слушать и осмысливать выступления других и дополнять при этом свои собственные записи. Поэтому будьте внимательны – и в путь!
2. Первый этап работы.
Однажды на одной из своих лекций известный русский писатель 20 века В.В.Набоков предложил своим студентам из десяти названных качеств читателя отметить те, которыми можно охарактеризовать настоящего читателя. Мы попробуем выполнить то же задание.
Прочитайте информацию (Приложение 1) и выполните задание в своей группе. Представьте мнение группы, объясните его.
Сам же Набоков считал, что у настоящего читателя должны быть воображение, память, словарь и некоторое художественное чувство. Именно это понадобится сегодня на уроке. Предметом нашего разговора будет рассказ писателя 20 века, писателя, имя которого прозвучит для вас впервые – Исаак Эммануилович Бабель, человек яркой, неординарной писательской судьбы и очень непросто и драматично сложившейся личной биографии.
Прочитайте «Автобиографию» Бабеля и в группе выберите с вашей точки зрения наиболее интересные и существенные факты. Представьте мнение группы, объясните его.
Каким же он был, Бабель – человек и Бабель – писатель? Взгляните на его портрет. Серьёзное, строгое лицо, проницательный взгляд через стёкла очков, умный и наблюдательный. Воображение и художественное чувство помогает читателю попытаться представить, каким был этот человек в жизни; понять, каким писателем был Бабель, помогут отзывы о нём критиков и современников, друзей и недругов.
Прочитайте в группе выдержки из статей о Бабеле (Приложение 2), выберите наиболее существенные, на ваш взгляд, характеристики мастерства писателя. Представьте мнение группы, объясните его. Сделайте запись в тетрадях: «Своеобразие художественного мира И.Э.Бабеля: 1. ….. 2. ….. и т.д.».
Наша задача сегодня – убедиться в достоверности этих мнений или же опровергнуть их, и обратимся мы к книге, которая и сделала Бабеля известным. Книга эта – «Конармия» (1926 г.)
Прочитайте информацию об этой книге (Приложение 3), которая потрясла воображение современников писателя и до сих опор мало кого оставляет равнодушным.
3. Второй этап работы.
Итак, знаменитая Первая Конная Будённого. Такие далёкие от нас события! Начало 20 века. Гражданская война. Вооружённое столкновение различных политических сил, социальных и национальных групп, отдельных личностей, отстаивающих свои требования под знамёнами разных цветов и оттенков внутри одной страны. Война с собственным народом! Две наиболее организованные и непримиримо враждебные силы, ведущие борьбу на взаимоуничтожение, — белые и красные.
Врываясь на территории «красных» губерний, белые (казачьи) части вешали, расстреливали, насиловали, грабили и пороли местное население. Действия красных мало чем отличались. Эти зверства рождали страх и ненависть, желание отомстить, пользуясь теми же методами. Волна злобы и взаимной ненависти захлестнула страну. Всего в годы войны в обеих армиях погибло 800000 человек, из них 300 тысяч убиты, 50 тысяч умерли от ран, 450 тысяч – от эпидемий. В июне1918-октябре 1919 г.г. красными расстреляно 16 тысяч человек, т.е. 22 человека в день. В 1920-1922 г.г. ревтрибуналами осуждено 357 тысяч 655 человек. Это – только цифры. Но за всеми цифрами – люди. И кровь у все одного цвета…
Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!
То шатаясь причитает в поле — Русь.
Помогите — на ногах нетверда!
Затуманила меня кровь — руда!И справа и слева
Кровавые зевы,
И каждая рана:
— Мама!И только и это
И внятно мне, пьяной,
Из чрева — и в чрево:
— Мама!Все рядком лежат —
Не развесть межой.
Поглядеть: солдат.
Где свой, где чужой?Белый был — красным стал:
Кровь обагрила.
Красным был — белый стал:
Смерть побелила.— Кто ты? — белый? — не пойму! — привстань!
Аль у красных пропадал? — Ря — азань.И справа и слева
И сзади и прямо
И красный и белый:
— Мама!Без воли — без гнева —
Протяжно — упрямо —
До самого неба:
— Мама!
(Марина Цветаева. «Лебединый стан». Декабрь 1920)
Размах антибольшевистских выступлений потребовал создания массовой регулярной армии на принципах классового подхода, что и было провозглашено Декретом 1918 года. В мае 1918 в Красной армии состояло около 300 тысяч человек, в феврале 1919 – более 1 миллиона, спустя ещё год – более 3 миллионов, а к концу 1920 года – свыше 5 миллионов бойцов и командиров. Важное место в армии начала 20 века занимала кавалерия, способная к быстрым переходам и неожиданным ударам в тыл противника.
Прочитайте информацию (историческую справку) о Первой Конной армии С.Будённого (Приложение 4).
Главным событием 1920 года была война с Польшей. Власти Польши рассматривали Советскую Россию как угрозу своей независимости. Наступление польских войск началось в 1919 году, а в апреле 1920 были взяты Житомир и Киев. Однако уже через месяц Красная армия, собрав крупные силы на западном фронте, смогла перейти в ответное наступление, и 12 июля Киев был освобождён.
Посмотрите плакаты этих лет, созданные В.В.Маяковским.
Именно в 1920 году в составе Первой Конной находился И.Э. Бабель. И именно этому походу армии Будённого посвящена «Конармия», которая открывается новеллой «Переход через Збруч» (1924).
Вслух читает учитель, текст перед глазами учащихся.
Запишите в нескольких словах свои ощущения по прочтении рассказа. Обсудите в группе, представьте мнение группы. Дополните свои записи услышанным от других.
4. Третий этап работы.
Речь идёт о кровавых, безжалостных событиях гражданской, самой страшной и бесчеловечной из всех войн, так как в ней нет победителей, только побеждённые.
В Первой Конной сам Бабель пробыл достаточно долго, был свидетелем и участником многих событий. Но это не совсем обычная книга о войне. В ней нет сражений. Это роман о человеческой душе в тревожном и несправедливом мире, о Человеке в вихре разыгравшихся событий.
Мы определили свои первые впечатления, ощущения. Задача теперь – понять, как достигается определённый эффект воздействия, как создаётся художественный мир произведения, оправдываются ли те оценки, которые давали Бабелю современники.
Художественный мир произведения определяется временем, пространством и героями. Перечитаем 1-й абзац.
Назовите факты, события в их временной последовательности.
(донесение начдива, взятие Новограда-Волынского, штаб выступил, обоз растянулся)
Действие развивается динамично и неизбежно, факты следуют один за другим. По отношению ко всему рассказу это вступление, экспозиция, ею задаётся жёсткий ритм. И здесь уже – все основные мотивы и структурные элементы. Разобраться нам поможет запись в форме таблицы: в каждой графе слева – выписки из текста, справа – комментарий.
Коллективная работа с текстом первого абзаца – заполнение таблицы 1
ВРЕМЯ | ПРОСТРАНСТВО | ГЕРОИ | |||
Посмотрите, как много уже в первом абзаце противопоставлений: прошлое и настоящее, восток и запад, я и мы. Но главное из них – человек и война.
Коллективная работа с таблицей 2
5. Четвёртый этап работы.
Продолжите работу над текстом рассказа самостоятельно, с обсуждением в группе – как проявляется в тексте одна из названных категорий художественного мира произведения.
Групповая работа по заполнению таблиц.
Представление группами результатов работы (остальные записывают).
6. Пятый этап работы.
Диалог – формально выражен в репликах, но не становится собственно диалогом, разговором, реплики тонут в пустоте (нет ответов!). Диалог – «диа» – два – сцепление, соединение, связь; здесь же – разорванность отношений между людьми на войне. Монолог – крик души живущего, пока ещё живущего человека – обращён к читателю. Открытость обращения выражена многоточием в конце.
Надо было самому пройти через это, чтобы так об этом написать. Дневники Бабеля 1920 года называются «Ненавижу войну!»: «Почему у меня такая непреходящая тоска? Потому что далёк от дома, потому что разрушаем, идём, как вихрь, как лавина, всеми ненавидимые; разлетается жизнь, я на большой непрекращающейся панихиде». Бабель одним из первых увидел разлом жизни, разлом истории и написал о напрасно пролитой крови, показал бесконечную разнородность действительности, способность человека одновременно быть возвышенным и обыденным, трагическим и героическим, жестоким и милосердным.
Выберите из предложенных стихотворных цитат (Приложение 5) ту, которая, по-вашему, наиболее соответствует эмоциональному фону рассказа, его идее и вашим собственным впечатлениям и ощущениям. Запишите в тетрадь.
7. Шестой этап работы.
Напишите свои «Размышления после прочитанного». Прочитайте и обсудите в группе, дополните свою работу.
8. Рефлексия.
Литература:
- И. Бабель. Избранное. Критика и комментарии. Темы и развернутые планы сочинений. Материалы для подготовки к уроку. Серия «Школа классики».Сост. Е.Шкловский. Изд. АСТ, 1997
- Н.Тралкова. Урок по рассказу И.Бабеля «Переход через Збруч». — «Литература», №14, 1995
- М.Г.Белова. Тематическое планирование уроков литературы в 8-9 классах с тестовыми заданиями и частичным сопровождением. СПб, 1998
- Т.Я. Еремина. Мастерские по литературе. Методическое пособие. – СПб.: «Паритет», 2004
- И.А.Мухина, Т.Я.Еремина. Мастерские по литературе: интеграция инновационного и традиционного опыта: Книга для учителя.- СПБ., 2002.
https://ria.ru/20211217/vaktsina-1764254571.html
Гинцбург заявил об эффективности «Спутника V» от омикрон-штамма
Гинцбург заявил об эффективности «Спутника V» от омикрон-штамма — РИА Новости, 17.12.2021
Гинцбург заявил об эффективности «Спутника V» от омикрон-штамма
Вакцинация «Спутником V» и ревакцинация через 6 месяцев дают полную защиту от штамма «омикрон», заявил директор НИЦ эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи… РИА Новости, 17.12.2021
2021-12-17T15:14
2021-12-17T15:14
2021-12-17T15:39
александр гинцбург
вакцина «спутник v»
распространение коронавируса
общество
здоровье — общество
омикрон-штамм коронавируса
россия
коронавирус covid-19
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/0b/09/1758231842_0:263:2606:1729_1920x0_80_0_0_06c520e662843b7658e176412f8c5b9d.jpg
МОСКВА, 17 дек — РИА Новости. Вакцинация «Спутником V» и ревакцинация через 6 месяцев дают полную защиту от штамма «омикрон», заявил директор НИЦ эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи Александр Гинцбург.»Основной вывод… состоит в том, что та схема вакцинации, которая порядка… 6 месяцев тому назад была предложена в РФ Министерством здравоохранения нашей страны, смысл которой состоит в том, что после вакцинации «Спутником V» через полгода предлагается ревакцинация «Спутником Лайт». Так вот, эта схема вакцинации дает на сегодняшний день на той выборке, которая была проанализирована, полную защиту от штамма «омикрон», — сказал он на брифинге.Гинцбург заявил, что будет рекомендовать при «омикроне» ту же самую стратегию вакцинации и ревакцинации, что использовалась и ранее.»Будем рекомендовать, во всяком случае, нашему Минздраву именно в настоящее время по-прежнему ту же самую стратегию, которая до последнего время применялась в РФ», — сказал ученый на брифинге.Гинцбург подчеркнул, что надо сосредоточить усилия на вакцинации населения по отработанной схеме.В центре Гамалеи считают, что при исследовании эффективности на большом количестве людей вакцинация «Спутником V» и ревакцинация «Спутником Лайт» дадут защиту против «омикрона» более 83%, заявил Гинцбург.»В дальнейшем при изучении большого количества, на популяционном уровне, аналогичных сывороток, мы придем с помощью данной схемы вакцинации и ревакцинации, к тому же заключению, которое было получено по отношению к «дельта»-штамму, а именно к 83 и более процентам защиты нашего населения от «омикрона», — сказал он на брифинге.Также Гинцбург заявил, что если будут циркулировать разные штаммы COVID-19, то уже есть технология для создания вакцины, защищающей сразу от всех антигенов.По его словам, институт Гамалеи всегда занимался разработкой технологий, позволяющих реагировать на угрозы со стороны вирусных заболеваний, основная угроза состоит в том, что возбудители, в первую очередь РНК-содержащие вирусы, очень быстро меняются, нужно иметь технологии, которые позволяют перейти с одного антигенного варианта на другой.»Такая технология уже создана для вируса гриппа и прекрасно апробируется сейчас в клинических испытаниях… и та же самая технология и даже в более расширенном варианте сейчас действительно апробируется для коронавируса. Опять же повторяю, независимо от того, какие еще соответственно антигенные варианты в ближайшее время возникнут», — сказал Гинцбург на брифинге.Он добавил, что таких технологий несколько, вместе они дают универсальную защиту: если одновременно будет много антигенно разных штаммов в популяции, то и на этот случай есть технологии.
https://ria.ru/20211214/antitela-1763658883.html
https://ria.ru/20211216/vaktsina-1764052057.html
россия
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/0b/09/1758231842_31:0:2576:1909_1920x0_80_0_0_781951b75922f2cad51c1232ac9592d7.jpg
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
александр гинцбург, вакцина «спутник v», общество, здоровье — общество, омикрон-штамм коронавируса, россия, коронавирус covid-19, вакцинация россиян от covid-19
15:14 17.12.2021 (обновлено: 15:39 17.12.2021)
Гинцбург заявил об эффективности «Спутника V» от омикрон-штамма
МОСКВА, 17 дек — РИА Новости. Вакцинация «Спутником V» и ревакцинация через 6 месяцев дают полную защиту от штамма «омикрон», заявил директор НИЦ эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи Александр Гинцбург.
«Основной вывод… состоит в том, что та схема вакцинации, которая порядка… 6 месяцев тому назад была предложена в РФ Министерством здравоохранения нашей страны, смысл которой состоит в том, что после вакцинации «Спутником V» через полгода предлагается ревакцинация «Спутником Лайт». Так вот, эта схема вакцинации дает на сегодняшний день на той выборке, которая была проанализирована, полную защиту от штамма «омикрон», — сказал он на брифинге.
Гинцбург заявил, что будет рекомендовать при «омикроне» ту же самую стратегию вакцинации и ревакцинации, что использовалась и ранее.
«Будем рекомендовать, во всяком случае, нашему Минздраву именно в настоящее время по-прежнему ту же самую стратегию, которая до последнего время применялась в РФ», — сказал ученый на брифинге.
Гинцбург подчеркнул, что надо сосредоточить усилия на вакцинации населения по отработанной схеме.
В центре Гамалеи считают, что при исследовании эффективности на большом количестве людей вакцинация «Спутником V» и ревакцинация «Спутником Лайт» дадут защиту против «омикрона» более 83%, заявил Гинцбург.
«В дальнейшем при изучении большого количества, на популяционном уровне, аналогичных сывороток, мы придем с помощью данной схемы вакцинации и ревакцинации, к тому же заключению, которое было получено по отношению к «дельта»-штамму, а именно к 83 и более процентам защиты нашего населения от «омикрона», — сказал он на брифинге.
Также Гинцбург заявил, что если будут циркулировать разные штаммы COVID-19, то уже есть технология для создания вакцины, защищающей сразу от всех антигенов.
По его словам, институт Гамалеи всегда занимался разработкой технологий, позволяющих реагировать на угрозы со стороны вирусных заболеваний, основная угроза состоит в том, что возбудители, в первую очередь РНК-содержащие вирусы, очень быстро меняются, нужно иметь технологии, которые позволяют перейти с одного антигенного варианта на другой.
«Такая технология уже создана для вируса гриппа и прекрасно апробируется сейчас в клинических испытаниях… и та же самая технология и даже в более расширенном варианте сейчас действительно апробируется для коронавируса. Опять же повторяю, независимо от того, какие еще соответственно антигенные варианты в ближайшее время возникнут», — сказал Гинцбург на брифинге.
Он добавил, что таких технологий несколько, вместе они дают универсальную защиту: если одновременно будет много антигенно разных штаммов в популяции, то и на этот случай есть технологии.
2021-12-24T00:13:00+03:00
2021-12-24T13:52:27+03:00
2021-12-24T00:13:00+03:00
2021
https://inosmi.ru/social/20211224/251184615.html
Как семья англичан отпраздновала последнее Рождество в СССР
Как семья англичан отпраздновала последнее Рождество в СССР
Общество
Новости
ru-RU
https://inosmi.ru/docs/terms/terms_of_use.html
https://россиясегодня.рф
Рождественским утром 1990 года в Москве моя семилетняя дочь поняла окончательно: Деду Морозу доверять нельзя. Она, как водится, тщательно изложила ему свои пожелания в письме в… ИНОСМИ, 24.12.2021
россия глазами иностранцев, общество, европа, великобритания, английский, иосиф сталин, геннадий янаев, эдуард шеварднадзе, кгб, рождество
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192298.jpg
1920
1920
true
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192298.jpg
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192293.jpg
1920
1080
true
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192293.jpg
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192292.jpg
1920
1440
true
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192292.jpg
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192291.jpg
1200
630
true
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192291.jpg
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192253.jpg
3000
1930
true
https://cdnn1.inosmi.ru/images/25119/22/251192253.jpg
https://inosmi.ru/social/20170107/238476998.html
https://inosmi.ru/social/20201225/248836094.html
https://inosmi.ru/social/20211217/251150170.html
Издание ИноСМИ
7 495 645-37-00
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://россиясегодня.рф/awards/
Издание ИноСМИ
7 495 645-37-00
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://россиясегодня.рф/awards/
Издание ИноСМИ
7 495 645-37-00
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://россиясегодня.рф/awards/
Издание ИноСМИ
7 495 645-37-00
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://россиясегодня.рф/awards/
Издание ИноСМИ
7 495 645-37-00
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://россиясегодня.рф/awards/
The Spectator
https://cdnn1.inosmi.ru/images/23547/50/235475062.gif
Рождественским утром 1990 года в Москве моя семилетняя дочь поняла окончательно: Деду Морозу доверять нельзя. Она, как водится, тщательно изложила ему свои пожелания в письме в Лапландию (наверняка, рассчитывала, что из одной заснеженной страны в другую оно дойдет быстрее). Но когда пришла пора вскрывать подарки, ничего желанного она не обнаружила. Вместо этого в коробках громоздились блеклые, облезлые и даже иногда немного опасные советские товары, из которых еще не выветрилось заклятье 30-х. Миссис Хитченс пришлось толкаться в очередях, чтобы добыть эти изыски в гигантском универмаге «Детский мир» через дорогу от штаб-квартиры КГБ. Видите ли, Рождество в «Империи Зла» было иным, хотя не обязательно хуже.
Когда мы приехали в советскую Москву на излете горбачевской эры, этот праздник уже не был под запретом. Юные пионеры больше не патрулировали зимние улицы в поисках елок и другого подрывного элемента, как это было в первые годы ленинского государства. Воздух больше не дрожал от грохота взорванных соборов и звона разбитых колоколов, которые во времена Сталина свирепо сбрасывали с колоколен. Были даже попытки восстановить хотя бы некоторые из бесчисленного множества православных церквей и монастырей, оскверненных и загаженных в бытность свою складами или исправительными учреждениями.
Союз воинствующих безбожников, некогда огромная полуофициальная организация, посвятившая себя надругательствам и ненависти к Богу, священникам и всем верующим, тихо исчезла в годы войны с Гитлером. В то странное время Бог оказался полезным товарищем, по крайней мере, пока не закончилась война. С тех пор его снова сослали и, как сейчас говорят, «отменили», но уже без прежнего рвения.
Как бы то ни было, до нашего западного Рождества тем русским, что каким-то чудесным образом сохранили веру за долгие десятилетия убийств, осквернений, запугивания и прямых преследований, было дотянуться сложно. Православие живет по календарю более древнему, чем наш, и Рождество празднует в начале января. А в 1990 году англиканское Рождество в советской столице было делом абсолютно личным. Англиканскую церковь Святого Андрея, в викторианские времена средоточие кипучей английской общины на самых дальних рубежах западной цивилизации, реквизировало бессердечное и безбожное правительство, — там располагалась государственная студия звукозаписи. Так что мы были одни — с потрепанным молитвенником образца 1662 года.
Кремль всеми силами стирал из нормальной жизни малейшую память о рождении Спасителя, особенно среди детей, — и немало преуспел. Вместо этого он насаждал пышное празднование Нового года всего за несколько дней до православного Рождества. Сталин даже отказался от первоначального замысла ликвидировать русского Санта-Клауса, седобородого выпивоху по имени Дед Мороз, и его подопечную Снегурочку. Людям они успели полюбиться, поэтому Коммунистическая партия их перепрофилировала и поставила на службу новому порядку. Их поглотил безбожный Новый год с коммунистической елкой, которая подозрительно напоминала рождественскую, если только закрыть глаза на красную звезду.
Кипучее новогоднее празднество гуляли на широкую ногу — такое захочешь, не пропустишь. Мы тогда жили на широчайшем проспекте, выстроенном будто бы для гигантов. Днем и ночью по нему гремели грязные вонючие машины и грузовики, а средний ряд частенько перекрывали для рычащих «членовозов» Политбюро. Но к празднику даже эта дорога замолкла. И чудесно было наблюдать, как в темном городе зажигаются праздничные огни — хотя бы на несколько часов Москва просветлела, словно западная столица. Но это был не наш праздник, а его заклятый враг. С тех пор я здорово невзлюбил Новый год.
Итак, в 1990 году наше первое Рождество в российской столице оказалось последним для СССР. Оказалось, что наш западно-христианский праздник целиком и полностью в наших руках, — мы устроим его себе сами, в своем скромном жилище в несколько квадратных ярдов. Но как выделить этот день из обычной суматохи советской жизни? В отличие от других экспатов, которые ездили домой при первой же возможности, мы решили пожить в Москве подольше, — не считая летних каникул.
В те дни всякая поездка домой, даже на день или два, здорово подтачивала моральный дух. С тебя тут же слетал жесткий панцирь из накопленного за месяцы лишений мрачного юмора, и по возвращении приходилось снова привыкать. Мы решили, что будет лучше остаться и со всем смириться. Нам даже открылись неожиданные удовольствия. Мы с семьей отдохнули в Самарканде и на Черном море, научились подкупать швейцаров и официантов в советских ресторанах, которые получше, и съездили на выходные в Ленинград и Киев.
Мою жену, дочь и внучку баламутов от журналистики, ничуть не смутила извращенная, погрязшая в коррупции, но зачастую захватывающая путаница гибнущего коммунизма. Она не раз ездила со мной за железный занавес, и коммунистический мир нас манил. В предыдущий сочельник она нимало не удивилась, когда ей пришлось записывать мой репортаж из Бухареста, — я прятался под кроватью и надиктовывал, а мимо гостиницы жужжали трассирующие пули. Она лишь полюбопытствовала: «А что это за шум?» — только и всего. Она безропотно гнала наш изуродованный Volvo (после того, как его протаранил советский грузовик, ремонту он не подлежал) по огромным улицам с суматошным движением и глубокими колдобинами, полными заледеневшей грязью шоколадного цвета. Так что организовать семейное Рождество в столице «Империи зла» было просто еще одной задачей. И поэтому именно ей мы обязаны двумя прекрасными праздниками Рождества, которых у нас не было ни до, ни после.
Первый и самый трогательный случился в нашей уютной элитной квартире с завораживающими видами на таинственный город. Мы снимали ее «по-черному», и нашими соседями оказались высокопоставленные чины КГБ или того хуже. В огромной квартире на противоположной стороне заснеженного двора жила семья Брежневых, — ее неусыпно пасла суровая стража из носатых русских бабушек. Моей жене удалось превратить это чем-то даже зловещее место в настоящий дом для нашего семейства, где хлебосольно встречали коллег по несчастью с Запада. Сейчас я уже не вспомню, когда именно планировался рождественский ужин 1990 года, потому что он откладывался и переносился столько раз, что мы и наши гости не слезали с телефона.
В те дни заседал Съезд народных депутатов. В стране впервые появился настоящий парламент, однако 25 декабря снова обрушились непредсказуемые события. Все началось с мелодрамы вокруг отставки министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе, предупредившего об угрозе диктатуры, а вице-президентом был назначен зловещий клоун Геннадий Янаев. Шеварднадзе волновался не зря. Спустя несколько месяцев пьяный Янаев, дрожа от страха, возглавит путч сталинистов. Сейчас падение Советского Союза кажется неизбежным, но тогда все было иначе. Старая гвардия КГБ, наши соседи, кипела коммунистической злобой и жаждой расправы. Некоторые скорее прольют кровь, чем выпустят из рук власть. Через несколько дней я увижу жуткое насилие в Вильнюсе: дряхлое большевицкое чудище перед смертью показало зубы.
Но посреди всего этого мы устроили себе «светлый остров счастья и мира», как давно выразился о другом Рождестве в трудную минуту Уинстон Черчилль. С елкой вышло проще всего. Мы просто украсили чахлую советскую елку украшениями из дома, которые как-то исхитрились провезти мимо таможни.
И совершенно особенным, сентиментальным триумфом оказался праздничный стол. Москва в 1990 году все еще была столицей азиатско-кавказской империи. Моя жена поднаторела в умении торговаться на кишащих бандитами московских рынках, как правило они жались к вокзалам, служившим воротами в колониальные владения СССР на Кавказе, на Черном море и в Средней Азии. Торговали на них землепашцы, которые сами все вырастили и к тому же проделали сотни миль на поезде ради скромной прибыли на привилегированных москвичах.
Для рождественского пудинга она нашла восхитительные сухофрукты с берегов Каспийского моря и крепкий темный бренди из Армении. Это были старомодные, мощные ароматы из мира несовременного, которые наверняка еще застали наши дедушки и бабушки. Вне всяких сомнений, вкуснее рождественского пудинга я не едал! Вина нам подарила Грузия — задумчивое красное Мукузани, не похожее ни на один западный урожай, и терпкое белое Цинандали. Самых отважных либо отчаянных ждало советское «шампанское», которое я тогда в шутку звал химическим оружием. Одного глотка всем хватило.
Индейки, конечно, не было. Ее заменил гусь. Не найдя ничего привлекательного ни на одном из рынков, жена прогуливалась по переулку неподалеку и встретила старуху в черном — нервную крестьянку, у которой на продажу была всего одна вещь. Ей очень не хотелось платить за «крышу» мафии, которая подмяла под себя весь рынок. Выглядела она так, словно у нее под полой волшебные бобы — стоит только попросить, но и гусь оказался вполне чудесным. Они быстро ударили по рукам, как в сказке: женщина получила рублей больше, чем мечтала, а мы, в свою очередь, не могли поверить баснословной дешевизне. Я в жизни не ел гуся вкуснее: он походил скорее на гигантскую дикую утку, чем на жирных западных гусей, а по вкусу был такой, словно вырос в заснеженном лесу, потому что так оно и было.
Тот мглистый вечер до сих пор сияет в моей памяти. Снаружи — коричневая слякоть и грязь советской действительности и кричащее, молотящее кулаками злобное государство, корчащееся в смертельной агонии, — воистину так. Внутри — квинтэссенция всего хорошего в нашей и их культуре, увенчанная маленьким, но вызывающим воспоминанием о величайшем враге тирании за всю историю — Господе нашем Иисусе Христе.
Питер Хитченс жил в Москве с июня 1990 года по октябрь 1992 года, ныне обозреватель Mail on Sunday.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.