Рассказ / Реализм
Юный Коля пишет стихи, но скрывает от всех свой талант. Однажды мальчик открывает секрет другу, который приглашает его принять участие в конкурсе чтецов, но проблема в том, что Коля ужасно боится сцены, чувствует себя одиноким и не верит в свою мечту.
Теги: стихи дружба мама деревня школа юность
***
Стоял обычный зимний день. Я проснулся раньше обычного, помог маме по хозяйству, потом надел куртку, нырнул в валенки и побежал во двор — лепить снеговика. Снега за ночь навалило по колено, погода была тёплая, поэтому снег лепился легко. Я сделал большого снеговика, мама дала мне морковку и старое ведёрко. Я залюбовался своим творением, потом поглядел через забор на расстилающийся вдали лес. Природа в наших краях отличалась красивыми пейзажами, летом радуя зелёными полями и жёлтыми лугами, а зимой — заметёнными серебристыми дорожками и пушистым снегом.
Вдоволь налюбовавшись природой, я лёг прямо на снег.
— Коля, обедать! — крикнула мама и спустя пару секунд показалась из окна. — Опять валяешься? Ну-ка хватит, промокнешь весь.
Я нехотя поднялся с мягкого снега и поплёлся в дом. Мама сварила картошку с мясом, а к чаю испекла золотистые масленые блины — мои любимые. Я помог разлить чай по кружкам и сбегал в летнюю кухню за сахаром. Мама похвалила меня и назвала хозяйственным мальчиком. Мы принялись говорить о погоде, моей учёбе и приближающейся весне.
Я любил разговаривать с мамой. Несмотря на то что она не была мне родной, я всегда считал иначе и был с ней откровенен. От природы мама обладала крепким здоровьем и крупным телосложением, таскала вёдра с водой, возилась в огороде, ухаживала за скотиной, в будние дни торговала мясом на городском рынке. Мне случалось прогуливать школу, потому что дома было дел по горло, но учителя не сильно меня бранили. Маму знала и любила вся деревня за её доброту и бескорыстность. Даже в выходные дни она почти не сидела на месте, только изредка принималась за вышивку узоров на платках, которые потом продавала на деревенской ярмарке.
Высокая, ширококостная, пухлая, с большими крепкими руками, красивыми чертами лица и длинной чёрной косой. Острые скулы, тёмно-карие глаза, прямой нос, густые брови и розовые щёки. Мама говорила, что у неё в роду были цыганки. Порой я просил её погадать мне, но она всегда отмахивалась и говорила, что не умеет.
Деревенские мужчины часто приглашали её на свидания, бывало, помогали по хозяйству, дарили цветы. Мама поила их чаем, помогала чем могла, порой ходила на встречи, но на ночь в доме никого не оставляла и замуж выходить не собиралась.
— Зачем мне замуж? Сама всё могу, — слышал я от неё неоднократно.
Втайне я хотел иметь отца, чтобы быть как все — крепкой и полноценной семьёй, но, видимо, моему желанию не суждено было сбыться.
После обеда я пошёл в свою комнату — делать уроки и тайно от мамы сочинять стихи, записывая их в маленький блокнотик. Это была единственная тайна, которой я не делился с ней, — мне было как-то неловко признаваться в этом, казалось, что мама просто посмеётся или не поймёт, хотя она всегда поддерживала мои начинания.
В голову пришло пару красивых строк о зимнем дне, я записал четверостишие в блокнот и поглядел в окно на соседский дом, занесённый белым снегом.
***
Свой блокнот со стихами я стал носить с собой в школу, потому что во время урока порой приходило вдохновение. Втайне от учителя и соседа по парте я украдкой набрасывал стихи.
Моим соседом по парте был Лёшка Журавлёв — умный и прилежный ученик. Надо сказать больше — лучший ученик шестого «Б» класса. Всегда опрятный и вежливый, приятный и начитанный собеседник, а ещё победитель в турнирах по шахматам. Мы хорошо общались, часто помогали друг другу, ходили в гости, играли в догонялки, гоняли мяч летними вечерами.
Как-то раз на уроке геометрии, которую я жутко не любил, мне пришло на ум пару интересных строчек. Я быстро полез в портфель, достал блокнот и стал записывать, да так увлёкся, что сочинил десять четверостиший!
— Крылов! — услышал я строгий голос учительницы. — Повтори то, что я сейчас сказала.
Я испугался и молча уставился на неё, не зная, что сказать, ведь я не слушал материал.
— Молчишь. Значит, не слушал. Чем ты занят? — она смотрела на меня пронизывающим насквозь взглядом, и мне даже показалось, что она знала, чем я занимаюсь.
— Квадрат длины гипотенузы равен сумме квадратов длин катетов, —прошептал Лёшка — мой спаситель.
Я повторил за ним.
— Правильно, — кивнула учительница. — А почему же сразу не сказал?
— Вспоминал, — робко сказал я.
— Слушай внимательно, Коля, — уже мягко произнесла она и продолжила урок.
Я выдохнул и поблагодарил Лёшку. Мне вдруг захотелось поделиться с ним самым сокровенным и показать стихотворение, хотя мы с другом нечасто откровенничали. Честно говоря, я редко делился своими переживаниями вообще с кем-либо.
После уроков я пошёл в библиотеку с Лёшкой, который обычно пропадал там в это время. Я взял книгу «Животные нашего края» и сел за парту рядом с Журавлёвым.
— Лёш, как ты относишься к поэтам? — тихо спросил я.
Друг отложил книжку, поправил очки и сказал:
— Я люблю стихи.
— Тогда держи, — я протянул ему блокнот, который был открыт на странице со стихотворением, написанным на геометрии.
Лёша удивлённо взял мой блокнот и принялся читать. Секунды тянулись бесконечно. Мне было неловко, я боялся, что он скажет, что я пишу ужасно, или посмеётся надо мной, но одноклассник улыбнулся и произнёс:
— Очень красиво, это ты написал?
— Правда?! — воскликнул я. — Да, моих рук дело.
— Тогда тебе обязательно стоит посетить школьный конкурс чтецов. Ребята будут читать стихи известных поэтов, а ты свой! Представляешь, как будет интересно?
От его слов мне захотелось улыбнуться, но я вдруг представил себя посреди большой сцены актового зала, в котором соберутся все ребята с двух деревень, они будут смотреть на меня и слушать. К слову, я очень боялся выступать, я даже перед классом плохо пересказывал, сбивался, слегка заикался и стеснялся. Почему? Я сам не мог найти ответ. Мама говорила, что бояться нечего, ведь каждый ученик отвечает урок и каждый бывал и будет на моём месте, но я всё равно робел.
— Конкурс будет через две недели, — вывел меня из задумчивости Лёшка. — Я запишу тебя, потому что талант нельзя зарывать в землю!
Он поправил очки, сделал запись в тетрадку, где обычно помечал что-то важное, и вновь углубился в книгу.
Я кивнул и ещё долго смотрел в окно, но видел не зимний пейзаж, а своё выступление и множество ребят, уставившихся на меня и отпускающих шутки в мой адрес. И зачем я только показал свои стихи Лёшке?
***
Лёшка записал меня на школьный конкурс чтецов. Пока мама была на работе, я тренировался перед зеркалом, но получалось не очень. Мама заметила, что я стал каким-то скрытным, и постоянно заваливала меня вопросами. Я всё списывал на усталость и уроки, но она что-то подозревала — пристально смотрела на меня и подолгу молчала.
Времени до конкурса оставалось совсем мало. Была назначена репетиция, но я боялся и её. Когда настала пора выходить на сцену, я весь дрожал, дыхание перехватило, руки тряслись, а ноги совсем не слушались меня. Наконец я глубоко вздохнул, постарался успокоиться, насколько это было возможно в ту минуту, и вышел на сцену. В зале сидело много участников конкурса, пришли даже ребята с соседней деревни. На первом ряду сидели две учительницы русского языка и литературы, они были ответственные за конкурс.
— Крылов Николай, шестой «Б» класс, — сказал я как можно увереннее. — Стихотворение собственного сочинения.
Обе учительницы убрали блокноты и подняли на меня глаза. Я был единственным, кто выступал с собственным стихотворением, дотянул до последнего, долго не мог решиться выйти. Если я так боюсь репетировать, что же я буду делать на сцене?
Зал замер. Все ребята внимательно смотрели.
— Наливается соком трава,
Проплывает туман над рекой,
Словно б-белые обла-к-ка…
Я запнулся, залился румянцем, растерянно поглядел сначала на учителей, потом на ребят, замерших в ожидании продолжения.
«Кому и что я хочу доказать? — подумал я. — Я простой ученик, никакой не поэт».
Я опустил голову и быстро удалился со сцены. За кулисами был выход, я взял свой рюкзак и побежал прочь из школы, пока меня не хватились. Больше всего не хотелось, чтобы меня жалели. Я неудачник — и точка.
Домой я зашёл без настроения, снял валенки, куртку, прошёл в свою комнату, лёг на кровать и зарыдал. Плакал я редко, мама учила меня видеть в каждом дне хорошее и не расстраиваться по пустякам, но, видимо, это был особый случай. В тот момент я чувствовал себя одиноким. У меня и друзей-то особо не было, кроме Лёшки, но он всегда занят учёбой. А я жил в своём мире, выдумывал в голове истории, витал в облаках, обожал читать книги и мечтал стать писателем, с самого детства. Я боялся даже произносить эту мечту вслух, такой нереальной она казалась. Да и какой писатель в наше время? Я обыкновенный деревенский мальчик.
Неожиданно открылась входная дверь. Это была мама. Я слышал шуршание её куртки, тихое пение и быстрые шаги.
— Коленька, сынок, ты уже дома? — спросила она и приоткрыла дверь в мою комнату.
Я приподнялся и взглянул на неё. Мне стало стыдно за слёзы, ведь мужчины не должны плакать.
— Коля! — воскликнула мама, и я заметил, как она побледнела. — Что стряслось? Ты ушибся? Заболел?
Я помотал головой. Она подбежала ко мне, села на край кровати и стала ласково гладить по спине.
Мама что-то говорила, задавала вопросы, а я молчал, но потом вдруг вывалил всю тяжесть души на неё. Она внимательно слушала, а когда я закончил рассказ, произнесла:
— А чего же ты молчал, партизан? Стихи пишет, а матери не даёт почитать. Я, вообще-то, люблю стихи! Знаешь, как в школе читала… м-м-м-м-м…
Я вяло улыбнулся и представил маму на сцене: как всегда, гордую и независимую, с длинной косой, в школьном сарафане и с листком бумаги в руке.
— Значит, вот что, Коля, будем тренироваться!
Я вздохнул, но понимал, что деваться некуда. Я прильнул к маме и зарылся в её длинных волосах, которые она распустила.
— Стихи-то покажи, — лукаво произнесла мама.
Я вскочил и принёс свой блокнот. Она аккуратно взяла его и принялась внимательно читать строки, которые я отчаянно ото всех скрывал. Может быть, поэтому я и боялся читать их на сцене — не хотел делиться личным.
Мама читала около часа: вслух, про себя, распевая, улыбаясь и даже плача.
— Сынок! Это шедевр! Ты у меня юный поэт!
Я смущённо опустил глаза, а мама нежно погладила меня по голове.
В тот вечер я тренировался читать стихотворение по маминой методике, которую ей советовали ещё в её школьные годы. Вечер прошёл быстро, я даже и не заметил, как стрелка часов подошла к одиннадцати, пора спать.
***
На следующий день я ждал, что в мой адрес будут пускать колкости, но все присутствующие на вчерашней репетиции будто забыли о ней. Лёшка на переменах читал книгу про мировые открытия двадцатого века, а я тоскливо рисовал в своём блокноте. В глубине души я надеялся, что Лёшка скажет мне о моём исключении из конкурса, и мне не придётся волноваться и упорно готовиться, но этого не случилось. После уроков Лёшка напомнил про сегодняшнюю репетицию, сложил книги в фиолетовый толстый рюкзак, поправил очки и вышел из класса. Я тяжело вздохнул, накинул пиджак на плечи, взял портфель и направился в актовый зал, где должна была проходить репетиция. Я снова дотянул до последнего. Когда настал мой черёд, Лёшка подошёл ко мне и прошептал на ухо:
— Будь смелее.
Я молча кивнул ему и пошёл на сцену. Когда я оказался у микрофона, то снова увидел огромный зал, смотрящие на меня лица, а главное — их ожидание от меня чего-то, что я не могу им дать. Я посмотрел на Лёшку. Он улыбнулся в ответ, и мой страх неожиданно пропал. Стоило мне только почувствовать поддержку близких, как сразу захотелось свернуть горы. Я вспомнил все мамины слова, похвалу и её восторг от моих стихов. На душе стало тепло, я улыбнулся самому себе, а может быть, уставившимся на меня лицам или Лёшке, достал из чёрных брюк блокнот и стал читать стихи. Я решил подстраховаться и изредка подсматривал в текст.
— Наливается соком трава,
Проплывает туман над рекой,
Словно белые облака
Опустились на землю гурьбой.
От лучей восходящего солнца,
Серебрится, сверкает роса,
Ранним утром при ясном рассвете
Сердцу верится в чудеса.
Возвышаются вверх тополя,
Еле слышно журчит ручей,
Не шумит на деревьях листва,
Не колышет ветер ветвей.
Я брожу по заросшим дорожкам,
Наслаждаясь лесной тишиной.
Собираю букеты ромашек,
Слышу пение птиц над рекой.
Милый лес мне дарит свободу,
Тишину, беззвучье шагов.
Охраняет меня природа
От напастей и злейших врагов.
Всё тепло и спокойствие леса
Я навеки тебе дарю,
Пусть туман над рекой проплывает,
Облака обнимают зарю.
Посыпались аплодисменты, я снова улыбнулся.
— Браво! — услышал я голос Журавлёва.
Я кивнул ему, затем поклонился зрителям и спустился со сцены.
По дороге домой мы весело болтали с Лёшкой обо всём на свете. В тот момент я понял, что никогда не был одиноким, ведь у меня есть такая замечательная мама, а главное — лучший друг. Мы с ним разные, вечно спорим, часто нам даже не о чем поговорить, но я был твёрдо уверен в том, что Лёшка всегда будет за меня. А как ещё должен поступать друг?
Я смотрел на яркое солнце, которое буквально ослепляло, на искрящийся от него снег, ветхие деревенские домики и чувствовал себя счастливым. Я наконец поверил в себя, перестал бояться конкурса и понял, кем хочу стать.
Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)
Библиографическая запись:
Пейзаж и интерьер в художественном произведении. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//137/peizazh-i-interer-v-khudozhestvennom-proizvedenii/ (дата обращения: 29.12.2021)
Пейзаж
Пейзаж — один из компонентов мира литературного произведения , изображение незамкнутого пространства (в отличие от интерьера , т. е. изображения внутренних помещений). В совокупности пейзаж и интерьер воссоздают среду, внешнюю по отношению к человеку. При этом может подчеркиваться условность границ между пейзажем и интерьером . Так, в стихотворении А.С. Пушкина «Зимнее утро» герой и героиня находятся в комнате, но в окно видны «великолепные ковры» снегов «под голубыми небесами». Пространства, оказывающиеся по разные стороны границ, могут быть не только разделены, но и противопоставлены (в частности, в связи с мотивом заточения, например, в стихотворении «Узник» Пушкина).
Традиционно под пейзажем понимается изображение природы, но это не совсем точно, что подчеркивает сама этимология (фр. paysage, от pays — страна, местность) и что, к сожалению, редко учитывается в определениях понятия. Как справедливо указывает Л.М. Щемелева, пейзаж — это описание «любого незамкнутого пространства внешнего мира». За исключением так называемого дикого пейзажа , описание природы обычно вбирает в себя образы вещей, созданных человеком. В одном из эпизодов романа И А Гончарова «Обрыв» читаем: «Дождь лил как из ведра, молния сверкала за молнией, гром ревел. И сумерки, и тучи погрузили все в глубокий мрак. Райский стал раскаиваться в своем артистическом намерении посмотреть грозу, потому что от ливня намокший зонтик пропускал воду ему на лицо и на платье, ноги вязли в мокрой глине, и он, забывший подробности местности, беспрестанно натыкался в роще на бугры, на пни или скакал в ямы. Он поминутно останавливался и только при блеске молнии делал несколько шагов вперед. Он знал, что тут была где-то, на дне обрыва, беседка, когда кусты и деревья, росшие по обрыву, составляли часть сада» (ч. III, гл. XIII). Намокший зонтик, платье героя, беседка —все это предметы материальной культуры, и они наравне с дождем и молнией составляют предметно-изобразительный мир художественного произведения . Здесь хорошо видна взаимопроницаемость компонентов: вещи органично соседствуют в пейзаже с явлениями природы. В вымышленном художественном мире повторяется ситуация реальной жизни, где человек и природа находятся в постоянном взаимодействии. Поэтому при литературоведческом анализе конкретного пейзажа все элементы описания рассматриваются в совокупности, иначе будет нарушена целостность предмета и его эстетического восприятия.
Пейзаж не является обязательным слагаемым художественного мира, что подчеркивает условность последнего. Существуют произведения , в которых вообще нет пейзажа , представить же его отсутствие в окружающей нас действительности сложно. Если обратиться к такому роду литературы, как драма, то здесь пейзаж зачастую сильно редуцирован, его функцию на театре могут выполнять декорации и их особый вид — «декорации словесные» , т. е. указания на место действия в речи персонажа. Театральной системой «трех единств», которая была основой классицистической драматургии, выдвигалось требование не менять место действия, что, естественно, ущемляло права пейзажа . Перемещение персонажей происходило только внутри одного здания (обычно королевского дворца). Так, например, у Расина в «Андромахе» после списка действующих лиц читаем: «Действие происходит в Бугроте, столице Эпира, в одной из зал царского дворца»; в его же трагедии «Британию» указано: «…место действия — Рим, один из покоев во дворце Нерона». Мольер почти во всех своих комедиях (исключение — «Дон Жуан») поддерживает традицию неизменности места действия. Жанр комедии предполагает только естественную замену «царских покоев» на более приземленное пространство обычного мещанского дома. Так, в комедии «Тартюф» «действие происходит в Париже, в доме Органа». В одном доме разворачиваются события и в фонвизинском «Недоросле», и в «Горе от ума» А.С. Грибоедова.
Однако в литературе большую часть составляют произведения , где пейзаж есть. И если автор включает в свой текст описания природы, то это всегда чем-то мотивировано. Пейзаж играет в произведении различную роль, часто он полифункционален.
Функции пейзажа
- Обозначение места и времени действия. Именно с помощью пейзажа читатель наглядно может представить себе, где происходят события (на борту теплохода, на улицах города, в лесу и пр.) и когда они происходят (т. е. в какое время года и суток). Иногда об этой роли пейзажа говорят сами заглавия произведений : «Кавказ» Пушкина, «На Волге» Некрасова, «Невский проспект» Гоголя, «Степь» Чехова, «Зеркало морей» Дж. Конрада, «Старик и море» Э. Хемингуэя. Но пейзаж — это не «сухое» указание на время и место действия (например: такого-то числа в таком-то городе…), а художественное описание, т. е. использование образного, поэтического языка. Долгое время в поэзии эстетическому табуированию подвергались обозначения времени прозаическим способом (т. е. с использованием чисел и дат). Во всяком случае, в поэтиках классицизма отдается ящюе предпочтение описанию перед простым обозначением, рекомендуется также вставлять назидательные рассуждения. Например, Ю.Ц. Скалигер пишет: «Время можно изображать так: перечислить или годы, или времена года, или то, что совершается обычно в то время и что греки называют katastaseis («состояние»). Например, в третьей книге Вергилий (имеется в виду «Энеида». — Е. С.) изображает мор и неурожай. Иногда изображаются отрезки времени, дня и ночи. При этом они или просто называются, или упоминаются ясное или облачное небо, луна, звезды, погода. А также —что делается в это время, чему оно благоприятствует, чему препятствует. Например, день—для трудов, вечер—для отдыха, ночь —для сна, размышления, коварных покушений, грабежей, сновидений. Заря радостна для счастливых, несчастным же она тягостна».На этом фоне новаторским был призыв романтиков использовать в поэзии числа и вообще избегать традиционного перифрастического стиля. В. Гюго в стихотворении «Ответ на обвинение» (1834) вменяет себе в заслугу:
Король осмелился спросить: «Который час?»Я цифрам дал права! Отныне — Мигридату Легко Кизикского сраженья вспомнить дату.
Однако числа и даты, а также конкретные топонимы в литературе XIX—XX вв. не вытеснили развернутых описаний природы, ее различных состояний, что связано с полифункциональностью пейзажа (прежде всего с психологизмом описаний, о чем ниже).
- Сюжетная мотивировка. Природные и , в особенности, метеорологические процессы (изменения погоды: дождь, гроза, буран, шторм на море и пр.) могут направить течение событий в ту или иную сторону. Так, в повести Пушкина «Метель» природа «вмешивается» в планы героев и соединяет Марью Гавриловну не с Владимиром, а с Бурминым; в «Капитанской дочке» буран в степи —мотивировка первой встречи Петра Гринева и Пугачева, «вожатого». Динамика пейзажа очень важна в хроникальных по преимуществу сюжетах, где первенствуют события, не зависящие от воли персонажей («Одиссея» Гомера, «Лузиады» Л. Камоэнса). Пейзаж традиционно выступает атрибутом жанра «путешествий» («Фрегат Паллада» И .А. Гончарова, «Моби Дик» Г. Мелвилла), а также произведений , где основу сюжета составляет борьба человека с препятствиями, которые чинит ему природа, с различными ее стихиями («Труженики моря» В. Гюго, «Жизнь в лесу» Г. Торо). Так, в романе Гюго одной из важнейших вех сюжета выступает эпизод, когда главный герой борется с разбушевавшимся морем, когда он пытается освободить корабль, наткнувшийся на скалу, от «морского плена». Естественно, много места занимает пейзаж и в анималистской литературе, например в повестях и рассказах Дж. Лондона, Э. Сетон-Томпсона или В. Бианки.
- Форма психологизма. Эта функция наиболее частая. Именно пейзаж создает психологический настрой восприятия текста, помогает раскрыть внутреннее состояние героев, подготавливает читателя к изменениям в их жизни. Показателен в этом смысле «чувствительный пейзаж » сентиментализма. Вот характерная сцена из «Бедной Лизы» Н.М. Карамзина: «Какая трогательная картина! Утренняя заря, как алое море, разливалась по восточному небу. Эраст стоял под ветвями высокого дуба, держа в объятиях своих бледную, томную, горестную подругу, которая, прощаясь с ним, прощалась с судьбой своею. Вся натура пребывала в молчании».Описание природы часто составляет психологический, эмоциональный фон развития сюжета. Так, в повести Карамзина «падению» Лизы сопутствует гроза:—Ах! Я боюсь,—говорила Лиза,— боюсь того, что случилось с нами!» <…> Между тем блеснула молния
и грянул гром. <…> «Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступницу!» Грозно шумела буря; дождь лился из черных облаков — казалось, что натура сетовала о потерянной Лизиной невинности». Сентиментальный пейзаж — одно из самых ярких проявлений антропоцентрической сущности искусства. А. И . Буров отмечает: «В искусстве кроме картин человеческой жизни может быть так или иначе изображено великое множество предметов и явлений окружающего нас мира… <…> Но что бы мы <…> ни перечислили <…> это ни в какой мере не поколеблет той истины, что в этих произведениях раскрывается картина человеческой жизни, а все остальное находит свое место как необходимое окружение и условие этой жизни ( и в конечном счете как сама эта жизнь) и в такой степени, в какой способствует раскрытию сущности человеческой жизни—характеров, их отношений и переживаний».Пейзаж , данный через восприятие героя, — знак его психологического состояния в момент действия. Но он может говорить и об устойчивых чертах его мировосприятия, о его характере. В рассказе «Снег» К.Г. Паустовского герой, лейтенант Потапов, пишет своему отцу, живущему в одном из маленьких провинциальных городков России, с фронта: «Я закрываю глаза и тогда вижу: вот я створяю калитку, вхожу в сад. Зима, снег, но дорожка к старой беседке над обрывом расчищена, а кусты сирени все в инее. <…> Эх, если бы ты знал, как я полюбил все это отсюда, издали! Ты не удивляйся, но я говорю тебе совершенно серьезно: я вспоминал об этом в самые страшные минуты боя. Я знал, что защищаю не только всю страну, но и вот этот ее маленький и самый милый для меня уголок — и тебя, и наш сад, и вихрастых наших мальчишек, и березовые рощи за рекой, и даже кота Архипа. Пожалуйста, не смейся и не качай головой». Душевная красота героя вырастает не из отвлеченного понятия «патриотизм», а из переданного через пейзаж глубокого чувства природы, малой родины. Природа выступает здесь не только как эстетическая ценность, но и как высшая этическая категория. Именно это в рассказе является скрытым фундаментом возникающего чувства любви между героем и героиней. Близость их характеров, их ранимый и чуткий внутренний мир видны через одинаковое, внимательное и трепетное отношение к, казалось бы, мелочам, таким, как расчищенная от снега дорожка к беседке в саду.
Пейзажный образ, как знак определенного чувства, может варьироваться и повторяться в рамках одного
произведения (т. е. может быть мотивом и даже лейтмотивом). Таковы в рассказе Паустовского мотивы «снега», «заснеженного сада», а также «меркнущего неба», «бледного моря» в Крыму (где герой, как ему кажется, уже встречал героиню раньше). Пейзажные образы в контексте рассказа приобретают богатую символику, становятся многозначными. Они символизируют и чувство родины, и романтику любви, и полноту бытия, счастье взаимопонимания. В работе М.Н. Эпштейна, посвященной пейзажным образам в русской поэзии, есть целый раздел — «Мотивы», где «внимание привлечено к конкретным предметным единицам пейзажного творчества, которые вычленяются из него условно, но обнаруживают преемственность, непрерывность развития у поэтов разных эпох и направлений». Так, выделяя древесные мотивы (дуба, клена, липы, рябины, тополя, ивы и , конечно, березы), Эпштейн прослеживает повторы образов у многих поэтов, вследствие чего можно говорить о семантическом поле одного мотива (например: «береза-плач», «береза-женщина», «береза-Россия»).
- Пейзаж как форма присутствия автора (косвенная оценка героя, происходящих событий и пр.). Можно выделить различные способы передачи авторского отношения к происходящему. Первый — точка зрения героя и автора сливаются («Снег» Паустовского). Второй — пейзаж , данный глазами автора и одновременно психологически близких ему героев, «закрыт» для персонажей —носителей чуждого автору мировоззрения. Примером может служить образ Базарова в романе И.С. Тургенева «Отцы и дети». Базаров проповедует научно-отстраненное, «медицинское» отношение к природе. Вот характерный диалог его с Аркадием:
«— И природа пустяки? — проговорил Аркадий, задумчиво глядя вдаль на пестрые поля, красиво и мягко освещенные уже невысоким солнцем.
— И природа пустяки в том значении, в каком ты ее понимаешь. Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник».
Здесь же есть пейзаж , который становится полем авторского высказывания, областью опосредованной самохарактеристики. Таково заключительное описание в «Отцах и детях» сельского кладбища, могилы Базарова: «Какое бы страстное, грешное, бунтующее сердце ни скрылось в могиле, цветы, растущие на ней, безмятежно глядят на нас своими невинными глазами: не об одном вечном спокойствии говорят нам они, о том великом спокойствии «равнодушной» природы; они говорят также о вечном примирении и о жизни бесконечной…». В этом описании явно чувствуется автор (цветы «говорят»’) и его философская проблематика. Писатель, когда он не стремится навязывать свою точку зрения читателю, но при этом хочет быть правильно услышанным и понятым, часто именно пейзажу доверяет стать выразителем своих взглядов.
Пейзаж в литературном произведении редко бывает пейзажем вообще, обычно он имеет национальное своеобразие. Описание природы в этом качестве становится (какв «Снеге» и в прозе Паустовского в целом) выражением патриотических чувств. В стихотворении М.Ю. Лермонтова «Родина» доводам рассудка противопоставлена «странная любовь» к родине:
Но я люблю —за что, не знаю сам — Ее степей холодное молчанье, Ее лесов безбрежных колыханье, Разливы рек ее, подобные морям…
Далее в стихотворении возникает традиционный символ — «чета белеющих берез», один из пейзажных лейтмотивов русской поэзии:
Люблю дымок спаленной жнивы, В степи ночующий обоз И на холме средь желтой нивы Чету белеющих берез.
Национальное своеобразие проявляется и в использовании тех или иных пейзажных образов в литературном портрете (особенно в фольклоре). Если для восточной поэзии (например, персидской) характерно уподобление красавицы луне, то у северных народов преобладает солнце как образ, взятый для сравнения и обозначения женской красоты. Но у всех народов фиксируется устойчивая традиция обращения к пейзажным образам при создании портрета (особенно в «трудных» случаях, когда «ни в сказке сказать, ни пером описать»). Например, Царевна-лебедь в «Сказке о царе Салтане» Пушкина описывается так:
Днем свет божий затмевает, Ночью землю освещает, Месяц под косой блестит, А во лбу звезда горит. А сама-то величава, Выступает, будто пава; А как речь-то говорит, Словно реченька журчит.
В произведениях с философской проблематикой через образы природы (пусть эпизодические), через отношения к ней нередко выражаются основные идеи. Например, в романе «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского образ зеленых клейких листочков (в контексте разговора Ивана Карамазова с Алешей, когда первый призывает полюбить жизнь, клейкие листочки, прежде чем смысл ее полюбить) становится символом высшей ценности жизни, соотносится с рассуждениями других героев и в конечном итоге выводит читателя к бытийной проблематике романа.
********************************************************************************************************************
Полифункциональность пейзажа проиллюстрируем на материале рассказа А.П. Чехова «Гусев» (1890). Рассказ начинается со слов: «Уже потемнело, скоро ночь». Через несколько предложений читаем: «Ветер гуляет по снастям, стучит винт, хлещут волны, скрипят койки, но ко всему этому давно уже привыкло ухо, и кажется, что все кругом спит и безмолвствует. Скучно». Таким образом, пейзаж введен в экспозицию и с его помощью обозначено время и место будущих событий. Латентно приведенное описание выполняет и сюжетную функцию (она в дальнейшем будет развернута шире) —герой находится в морском путешествии, и притом достаточно длительном, его слух уже настолько привык к шуму волн, что и этот шум, и вся окружающая обстановка успели наскучить. Косвенно через пейзаж передано и настроение героя (т. е. пейзаж выступает и как форма психологизма), при этом у читателя возникает тревожное ожидание перемен, в том числе и сюжетных. «Кажется, что все кругом спит и безмолвствует». «Кажется» —ключевое слово, несущее особую смысловую нагрузку в предложении. Мы попадаем сразу в поле авторского высказывания, это нам, читателям и герою, кажется, что морская стихия умиротворена, в фразе же содержится намек: автору известно, насколько обманчива эта «кажимость». Морской простор, возникающий дальше на страницах рассказа, традиционно связанный с образом безграничного пространства и вечности, вводит в произведение философскую проблематику: скоротечности человеческой жизни (Гусев, герой рассказа, умирает, и это — уже третья смерть в рассказе), противостояния человека природе и слияния человека с ней. Море становится последним приютом для Гусева: «Пена покрывает его, и мгновение кажется он окутанным в кружева, но прошло это мгновение — и он исчезает в волнах». Море является и косвенной причиной его смерти: ослабленному болезнью организму не хватает сил перенести нелегкое морское путешествие, и только морские обитатели провожают героя до конца в его последнем пути: «Увидев темное тело, рыбки останавливаются как вкопанные…».
Действие в рассказе происходит вдали от России. Морской «чужой» пейзаж противопоставлен пейзажу «родной страны», куда возвращается герой после пятилетней службы на Дальнем Востоке. «Рисуется ему громадный пруд, занесенный снегом… На одной стороне пруда фарфоровый завод кирпичного цвета, с высокой трубой и с облаками черного дыма; на другой стороне —деревня…» Обращают на себя внимание «сходства и различия» обоих пейзажей (описывается некое водное пространство, но в одном случае это — не ограниченная ничем, подвижная морская гладь, а в другом хоть и громадный, но с четко обозначенными границами пруд, неподвижно застывший под снегом). На море Гусеву смотреть скучно. Зато какая несказанная радость охватывает его, когда в воображении своем видит он родные места, лица родных! «Радость захватывает у него дыхание, бегает мурашками по телу, дрожит в пальцах.— Привел Господь повидаться! — бредит он…». Итак, на протяжении всего текста через пейзаж дается косвенная характеристика героя, раскрывается его внутренний мир. А пейзаж , завершающий рассказ, дан глазами автора-повествователя, и он вносит совершенно иную, светлую ноту в, казалось бы, мрачный сюжет.
У пейзажа есть свои особенности «бытования» в различных родах литературы. Скупее всего представлен он в драме. Из-за такой «экономичности» возрастает символическая нагрузка пейзажа . Гораздо больше возможностей для введения пейзажа , выполняющего самые разные (в том числе сюжетную) функции, в эпических произведениях .
В лирике пейзаж подчеркнуто экспрессивен, часто символичен: широко используются психологический параллелизм, олицетворения, метафоры и другие тропы. Как отметил В.Г. Белинский, чисто лирическое пейзажное произведение представляет собой как бы картину, между тем как в нем главное «не самая картина, а чувство, которое она возбуждает в нас…». Критик комментирует «лирическую пьесу» Пушкина «Туча»: «Сколько есть людей на белом свете, которые, прочтя эту пьесу и не найдя в ней нравственных апофегм и философских афоризмов, скажут: «Да что же тут такого! —препустенькая пьеска!» Но те, в душе которых находят свой отзыв бури природы, кому понятным языком говорит таинственный гром и кому последняя туча рассеянной бури, которая одна печалит ликующий день, тяжела, как грустная мысль при общей радости,—те увидят в этом маленьком стихотворении великое создание искусства».
Литературный пейзаж имеет очень разветвленную типологию. В зависимости от предмета, или фактуры описания,различают пейзажи деревенской и городской, или урбанистический («Собор Парижской Богоматери» В. Гюго), степной («Тарас Бульба» Н.В. Гоголя, «Степь» А.П. Чехова), морской («Зеркало морей» Дж. Конрада, «Моби Дик» Дж. Мелвилла), лесной («Записки охотника», «Поездка в Полесье» И .С. Тургенева), горный (его открытие связывают с именами Данте и в особенности Ж.-Ж. Руссо), северный и южный, экзотический, контрастным фоном для которого служит флора и фауна родного автору края (это характерно для жанра древнерусских «хожений», вообще литературы «путешествий»: «Фрегат «Паллада»» И .А. Гончарова) и т. д. В каждом из видов пейзажа свои традиции, своя преемственность: не только «подражание», но и «отталкивание» (по терминологии И.Н. Розанова) от предшественников. Так, Чехов писал Д.В. Григоровичу (5 февр. 1888 г.) по поводу «Степи»: «Я знаю, Гоголь на том свете на меня рассердится. В нашей литературе он степной царь».
Рассматривая описание природы в литературе в аспекте исторической поэтики, следует различать естественное присутствие пейзажа в фольклоре, литературной архаике (человек жил среди природы и не мог не изображать ее, но при этом он одухотворял природу и не отделял от нее себя) и рождение эстетически самоценного пейзажа в связи с развитием личности. Как пишет А. И . Белецкий, «анимистическое мировоззрение первобытной эпохи исключает возможность эстетического восприятия природы, но не исключает возможности ее литературного изображения —в виде ли самостоятельных, богатых динамикою картин или в виде психологического параллелизма, где также господствует персонификация природы. В древнейшей индийской поэзии, в первобытной песне и сказке, в поэзии заговоров и похоронных причитаний, в «Калевале», даже в «Слове о полку Игореве» природа является как лицо, участвующее непосредственно в составляющих сюжет действиях. Бессознательные, неизбежные олицетворения древнейшей поры становятся сознательным поэтическим приемом позднейшей эпохи». В поэмах Гомера образы природы часто вводятся через сравнения: изображаемые события в жизни людей поясняются через хорошо известные слушателям природные процессы. «Описание природы как фона для рассказа еще чуждо «Илиаде» и только в зачаточном виде встречается в «Одиссее», зато широко используется в сравнениях, где даются зарисовки моря, гор, лесов, животных и т. д.». В VII песни «Одиссеи» есть описание сада Алкиноя, изобилующего плодами, омываемого двумя источниками (стихи 112—133),—один из ранних опытов культурного пейзажа , в отличие от него «дикий пейзаж становится предметом любования лишь на исходе средних веков и сродни любви к уединению, созерцанию». В эллинистическую эпоху рождается жанр идиллии (гр. eidy’llion — вид, картина), утверждающий прелесть пастушеской жизни на лоне природы. В буколиках Феокрита (гр. boucolos —волопас) изображаются состязания пастухов в игре на свирели, в пении, воспевается сладкое томление любви. Под пером Феокрита, а затем и Мосха, Биона, Вергилия («Буколики»), в романе Лонга «Дафнис и Хлоя» шлифуются жанры, в которых культивируется эстетическое, сентиментальное отношение к природе. Оно оказалось очень стойким в европейской культуре. При этом общность идиллического, сентиментального мироощущения роднит произведения различных родов и жанров: использующих пасторальную тематику (поэма «Аркадия» Я. Саннад-заро, пьеса «Аминта» Т. Тассо), изображающих вообще тихую, уединенную жизнь, дающую душевный покой («Старосветские помещики» Н.В. Гоголя, мотивы идиллии в «Обломове» И.А. Гончарова). Идиллия как особая эстетическая категория лишь отчасти связана с историей жанра буколики, пасторали. Как пишет М.Е. Грабарь-Пассек о Феокрите: «Если у него нет идеализации, приукрашивания жизни в буквальном смысле слова, то у него безусловно есть ее частичное изображение: он выбирает отдельные моменты жизни и ими любуется. Это нигде открыто не сформулированное, но проникающее все произведения Феокрита любование действительностью, изображенной на фоне прелестной природы, и создает то —уже в нашем смысле — идиллическое настроение, которое порождает все позднейшие бесчисленные идиллии, эклоги и пасторали. От такого бездумного любования статической прелестной картиной —один незаметный шаг до того, чтобы начать искать эту картину; и ее начинают искать —то в прошлом, то в будущем, то в мире фантазии, то наконец—если оказывается невозможным найти ее в жизни — ее обращают в предмет игры». В древнерусской литературе, по мнению А.Н. Ужанкова, собственно эстетическая функция пейзажа появляется лишь в литературе конца XV—30-х годах XVII вв., в связи с новым пониманием творчества, в котором допускается чистый вымысел, и открытием трехмерного построения пространства.
В произведениях идиллического характера обычно изображается природа, не угрожающая человеку. Другой аспект в отношениях человека и природы — ее преобразование, человеческий труд, заставляющий природу служить человеку, борьба со стихией — отражен уже в мифологии, народном эпосе, где есть культурные герои. Прометей, принесший людям огонь; Ильмаринен в «Калевале», выковавший сампо (чудесную мельницу-самомолку), и др. В русском былинном эпосе труд пахаря оценивается выше княжеских забот («Вольта и Микула»). Поэзия земледельческого труда воспета в «Трудах и днях» Гесиода, «Георгиках» Вергилия.
Тема покорения природы, использования ее богатств особенно актуализируется начиная с эпохи Просвещения, утверждающей могущество человеческого Разума, науки и техники, и роль джинна, выпущенного из бутылки, сыграл известный роман Д. Дефо «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо…» (1719). Появился термин робинзонада для обозначения единоборства человека и природы. Для произведений , рассказывающих о преобразовании природы, изменении ее ландшафта, освоении недр и пр., характерны описание пейзажа в его динамике, контраст образов дикой и «укрощенной», преобразованной природы (многие оды М.В. Ломоносова, поэмы «Медный всадник» А.С. Пушкина, «Дедушка» Н.А. Некрасова). Традиционная тема «покорения природы» в советской литературе обрела свое новое развитие, связанное с ориентацией на «индустриальный миф», («Цемент» Ф. Гладкова, «Доменная печь» Н. Ляшко, «Соть» Л. Леонова, «Колхида» К. Паустовского). Возникает новое жанровое образование — производственный роман. Резкое смещение акцентов приходит с осознанием обществом тревожной экологической ситуации в 1960—1980-е годы. В «деревенской прозе» нарастают трагические, сатирические мотивы в освещении темы «человек и природа» («Прощание с Матерой» В. Распутина, «Царь-рыба» В. Астафьева, «Буранный полустанок» Ч. Айтматова). Возникают антиутопии, например «Последняя пастораль» А. Адамовича, где знаки идиллии (их традиционность подчеркнута многочисленными реминисценциями) меняют свою семантику на противоположную (цветы, морская вода, вообще дары природы — здесь источник радиации и грозят гибелью персонажам, оставшимся в живых после ядерной катастрофы).
Встречаются целые знаковые «фонды» описаний природы — предмет изучения исторической поэтики. Составляя богатство литературы, они в то же время представляют опасность для писателя, ищущего свою дорогу, свои образы и слова. Так, «романтические розы», которые «пел» Ленский в «Евгении Онегине», явно заслоняли от него живые цветы. А. П. Чехов предостерегал своего брата Александра (в письме от 10 мая 1886 г.) от литературных клише, от «общих мест вроде: «заходящее солнце, купаясь в волнах темневшего моря, заливало багровым золотом» и проч.». А ведь когда-то подобные наблюдения казались меткими.
При анализе пейзажа в литературном произведении очень важно уметь увидеть следы той или иной традиции, которой автор следует сознательно или же невольно, в безотчетном подражании стилям, бывшим в употреблении.
Интерьер
Интерьер (от фр. interiour – внутренний) – изображение внутренних помещений здания. В художественном произведении интерьер показывает условия жизни персонажей и тем самым используется в основном для характеристики героев, социальной среды.
Автору необязательно описывать то, что само собой разумеется для читателя, в частности, Толстой в «Войне и мире» в основном ограничивается отдельными деталями. Например, дом князя Андрея в Петербурге фактически не описан, только о столовой сказано, что она была отделана «изящно, заново, богато»: «всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов». Предполагается, что читатель может примерно представить себе обстановку.
Но если в произведении описывается неизвестная (мало известная) читателю среда, другая историческая эпоха, интерьер может играть важную культурологическую Культурология– это наука о закономерностях существования и развития культуры, о взаимосвязях культуры и других областей человеческой деятельности. роль. Подчёркивая своеобразие того или иного уклада жизни, писатели широко используют различные лексические средства: диалектизмы, просторечия, архаизмы, историзмы, профессионализмыи др. В повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка» показана жизнь обычной офицерской семьи в далёкой провинции, в глухой Белогорской крепости, где чувствуется атмосфера старины. В одной комнате «в углу стоял шкаф с посудой; на стене висел диплом офицерский за стеклом и в рамке; около него красовались лубочные картинки, представляющие взятие Кистрина и Очакова, также выбор невесты и погребение кота».
Подробное описание обстановки – традиционный способ характеристики героя, его повседневного образа жизни. Например, Пушкин так описывает кабинет Онегина:
-
- Всё, чем для прихоти обильной
- Торгует Лондон щепетильный
- И по Балтическим волнам
- За лес и сало возит нам,
- Всё, что в Париже вкус голодный,
- Полезный промысел избрав,
- Изобретает для забав,
- Для роскоши, для неги модной,–
- Всё украшало кабинет
- Философа в осьмнадцать лет.
- Янтарь на трубках Цареграда,
- Фарфор и бронза на столе,
- И, чувств изнеженных отрада,
- Духи в гранёном хрустале;
- Гребёнки, пилочки стальные,
- Прямые ножницы, кривые,
- И щётки тридцати родов
- И для ногтей и для зубов.
Нагнетая подобные детали, Пушкин подчёркивает, что Онегин – светский человек, любящий жить на широкую ногу, старающийся иметь дома всё, что входит в моду. Здесь каждая деталь в отдельности вряд ли имеет характерологическое значение, важна ихсовокупность. Очевидно, что герой тщательно следит за своей внешностью. Кроме того, в описании чувствуется авторская ирония по отношению к герою, которому необходимы «щётки тридцати родов / И для ногтей и для зубов». Вряд ли случайно, что за этим следует шутливое замечание о том, что «Быть можно дельным человеком / И думать о красе ногтей».
Многочисленные предметно-бытовые детали в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», подчёркивают крайнюю степень бедности, почти нищеты. Почти все герои романа живут в жутких условиях. Комната Раскольникова, по его же собственным словам, больше похожа на шкаф или гроб: «крошечная клетушка, шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид с своими желтенькими, пыльными и всюду отставшими от стен обоями, и до того низкая, что чуть-чуть высокому человеку становилось в ней жутко, и все казалось, что вот-вот стукнешься головой о потолок. Мебель соответствовала помещению: было три старых стула, не совсем исправных, крашеный стол в углу, на котором лежало несколько тетрадей и книг; уже по тому одному, как они были запылены, видно было, что до них давно уже не касалась ничья рука; и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть не всю стену и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях и служившая постелью Раскольникову». В похожих условиях живет Сонечка. «Сонина комната походила как будто на сарай, имела вид весьма неправильного четырехугольника, и это придавало ей что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его, при слабом освещении, даже и разглядеть нельзя было хорошенько; другой же угол был уже слишком безобразно тупой. Во всей этой большой комнате почти совсем не было мебели. В углу, направо, находилась кровать; подле нее, ближе к двери, стул. По той же стене, где была кровать, у самых дверей в чужую квартиру, стоял простой тесовый стол, покрытый синенькою скатертью; около стола два плетеных стула. Затем, у противоположной стены, поблизости от острого угла, стоял небольшой, простого дерева комод, как бы затерявшийся в пустоте. Вот все, что было в комнате. Желтоватые, обшмыганные и истасканные обои почернели по всем углам; должно быть, здесь бывало сыро и угарно зимой. Бедность была видимая; даже у кровати не было занавесок». Не намного лучше живёт богатая старуха-процентщица: «Небольшая комната <…> с желтыми обоями, геранями и кисейными занавесками на окнах. Мебель, вся очень старая и из жёлтого дерева, состояла из дивана с огромною выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном, туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенам да двух-трёх грошовых картинок в желтых рамках, изображавших немецких барышень с птицами в руках, – вот и вся мебель. В углу перед небольшим образом горела лампада. Всё было очень чисто: и мебель, и полы были оттерты под лоск; все блестело».
Однако функции интерьера в этих случаях различны. Если Раскольников и Сонечка чрезвычайно бедны и вынуждены жить в таких условиях, то Алёна Ивановна, имея несколько тысяч, может позволить себе жить иначе. Бедность обстановки говорит больше о её скупости. Таким образом, здесь совмещаются две функции интерьера: описание условий, в которых живёт героиня, и указание на её характер.
Психологическая функция интерьера может быть разнообразной. Естественно, человек старается окружить себя теми вещами, которые ему нравятся. Например, в «Мёртвых душах» в доме Собакевича много тяжёлых, грубых, громоздких, некрасивых, зато очень прочных вещей. Все предметы, как замечает автор, имели «какое-то странное сходство с хозяином дома». Своеобразным показателем деградации Плюшкина оказывается постепенное опустение его дома, замыкание комнат. В то же время персонаж может не обращать внимания на окружающую его обстановку. Например, в комнате Обломова вещи не составляли гармоничного целого, чувствовалось, что хозяин просто купил то, что было необходимо, не особенно заботясь о красоте интерьера. Так подчёркивается лень Обломова. Кроме того, Гончаров неоднократно обращает внимание читателя на пыль, лежащую на всех предметах: Захар ленится вытирать её с мебели.
Но и интерьер может оказывать психологическое влияние на персонажа. Например, Достоевский подчёркивает, что свою теорию Раскольников вынашивал, лёжа на диване в своей комнатке, похожей на шкаф, гроб. Разумеется, герою хотелось вырваться отсюда, при этом он прекрасно понимает, что даже если он будет много работать, ему ещё долго придётся так жить. Постепенно он приходит к мысли о том, что имеет право убить другого человека, чтобы «карьеру начать».
В литературе ХХ века интерьер всё больше приобретает символические черты. В пьесе М.А. Булгакова «Дни Турбиных» лейтмотивом проходят «кремовые шторы», создающие уют в доме Турбиных, который отмечают все, кто приходит к ним. Дом предстаёт спасительным прибежищем во время гражданской войны, здесь как бы останавливается время: стоит ёлка, как это было в дореволюционную эпоху, ведутся философские беседы, играет музыка.
В рассказе И .А. Бунина «Чистый понедельник» героиня воплощает загадочный русский характер, в котором причудливо соединяется восточное и западное начала, но доминирует, бесспорно, восточное. В её комнате «много места занимал широкий турецкий диван, стояло дорогое пианино» (инструмент западного происхождения), а над диваном «зачем-то висел портрет босого Толстого» – писателя, старавшегося жить так, как жили русские крестьяне, стремившегося к спокойной жизни вдали от светской суеты (что ассоциируется с восточной созерцательностью, «неподвижностью») и в итоге порвавшего со всей своей прежней жизнью, что сделает в конце концов и героиня рассказа. Важность духовного начала в жизни героини проявляется и в том, что «в доме против храма Спасителя она снимала ради вида на Москву угловую квартиру на пятом этаже».
Так же, как и пейзаж , интерьер наиболее подробно описывается в эпосе; в драме на него указывают в основном ремарки. В драматургии А.П. Чехова и А.М. Горького они разрастаются и приобретают повествовательный характер: «Подвал, похожий на пещеру. Потолок – тяжёлые каменные своды, закопчённые, с обвалившейся штукатуркой. Свет – от зрителя и, сверху вниз, – из квадратного окна с правой стороны. Правый угол занят отгороженной тонкими переборками комнатой Пепла, около двери в эту комнату – нары Бубнова. В левом углу – большая русская печь; в левой, каменной стене – дверь в кухню, где живут Квашня, Барон, Настя. Между печью и дверью у стены – широкая кровать, закрытая грязным ситцевым пологом. Везде по стенам – нары. На переднем плане у левой стены – обрубок дерева с тисками и маленькой наковальней, прикреплёнными к нему, и другой, пониже первого».
В лирике редко даётся подробное описание интерьера. Например, в стихотворении А.А. Фета «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали…», где действие происходит в гостиной, сказано только о рояле. Всё остальное не имеет отношения к впечатлению от пения героини.
11.03.2016, 21327 просмотров.
Вода — стихия загадочная и таинственная. Моря и озера хранят множество тайн и загадок, массу страшных, удивительных и бесценных находок.
Причем не только природных, но и рукотворных. Затонувшие города, корабли с сокровищами — все это многие годы ищут охотники за кладами и ученые. Иногда некоторым везет — как, например, в этих случаях.
Львиный город
Самый впечатляющий подводный город в мире находится в 40 метрах под поверхностью озера Цзяндаоху в китайской провинции Чэнцзян. В 1959 году после запуска новой ГЭС когда-то шумный торговый город оказался в зоне затопления, и теперь является настоящим подводным памятником искусства. Несколько десятилетий он был забыт, однако недавно был заново открыт дайверами и теперь, по признанию любителей этого вида досуга, считается одной из самых красивых подводных локаций.
Пароход «Доти»
Один из последних гигантских колесных пароходов эпохи, «Доти» был пассажирским судном, перевозившим грузы и людей по озеру Мичиган. В 1898 году во время сильного шторма «Доти» затонул неподалеку от Милуоки. Больше ста лет ушло на поиски, и вот, наконец, 16 июня 2010 года дайверы обнаружили на дне озера пароход-гигант. Вода в Великих Озерах весьма холодная, так что «Доти», говорят, неплохо сохранился. Исследователи лишь недавно приступили к его изучению и, по-видимому, их ждет еще немало интересных открытий.
Останки древнего млекопитающего
В 2007 году канадский палеобиолог Наталья Рыбчински со своей командой обнаружила под водой останки древнего млекопитающего, получившего название пуйила Дарвина. Имя Чарльза Дарвина ученые время от времени присоединяют к названиям животных, являющих собой воплощенное доказательство теории эволюции. Именно к таким животным принадлежит пуйила. По мнению ученых, этот хищный зверь — переходное звено от куньих к ластоногим. Правда, поиск доказательств Рыбчински и ее сотрудникам дался непросто: древние окаменелые останки пуйилы были ими обнаружены на крайнем севере Канады, в ледяных арктических водах.
Балтийская морская аномалия
В июне 2011 года группа шведских дайверов обнаружила на дне балтийского моря странный предмет. Это огромный круглый диск из материала, внешне напоминающего камень (хотя изучить его состав ученые пока не смогли). В центре диска заметно отверстие, внутрь которого уводит лестница, ведущая куда-то вниз. Существует множество версий происхождения балтийской аномалии: ее называют противолодочным орудием времен Второй мировой, орудийной башней с потопленного судна и даже затонувшей летающей тарелкой. Некоторые ученые утверждают, что балтийская аномалия — просто скальное образование причудливой формы. Но истинная ее природа непонятна до сих пор.
Почтовый корабль «Рон»
Британский почтовый корабль «Рон» затонул в октябре 1867 года во время сильнейшего урагана неподалеку от Британских Виргинских островов. Капитан судна попытался спасти пароход, проведя его через око бури, но ему это не удалось, и «Рон» разбился о скалы. Лишь 23 человека из нескольких сот членов команды сумели выжить. Недавно останки корабля «Рон» были обнаружены дайверами на дне в бухте Солт Айленд.
Гнезда рыбы фугу
Когда японский дайвер Йоджи Ооката впервые увидел подводные гнезда рыбы фугу, он был потрясен. Он описал их как «подводные клумбы». С первого взгляда можно подумать, что эти сложные орнаменты оставили инопланетяне, но это не так. самцы рыбы фугу — искусные строители. Рыбки десятисантиметрового размера возводят эти сооружения диаметром около двух метров, чтобы привлечь самок. Если самке нравится внешний вид гнезда, она откладывает в него икру. Затем самец оплодотворяет ее и заботится о кладке, пока не выведутся мальки. После этого заботливый папа-архитектор отправляется строить новое гнездо.
Ископаемые останки гигантского лемура
Когда Филиппа Лемана и австралийского дайвера Райана Дарта пригласили осмотреть затопленные пещеры на Мадагаскаре, где, по предположениям ученых, могли обнаружиться ископаемые останки доисторических животных, Леман не ждал от этой экспедиции многого. Но погружение оказалось необычайно успешным: под водой обнаружились кости рогатых крокодилов, карликовых бегемотов, но самым интересным оказался лемур размером с гориллу. Как оказалось, эти животные обитали на Мадагаскаре еще 5000 лет назад и, скорее всего, были объектами охоты для древних людей.
Монумент Йонагуни
Это сооружение было открыто в 1987 году в южной части Японии, у острова Йонагуни, дайвером Кихакиро Аратаке, нырявшим у побережья острова в поисках акул. Увиденное потрясло его воображение: циклопическая террасная формация, поднимавшаяся ступенями вверх с морского дна, была похожа не то на памятник великану, не то на невероятных масштабов мавзолей. Все же, рассмотрев сооружение поближе, большинство исследователей пришли к выводу, что это — естественная каменная формация, хоть и удивительно правильной формы. А вот Масааки Кимура из университета Рюкю считает, что монумент Йонагуни — сооружение рукотворное, скорее всего, древний памятник, построенный то ли канувшими атлантами, то ли прилетавшими инопланетянами. Правда, даже Кимура пока не сумел придумать, каково было предназначение гигантской постройки.
Останки «Умбрии»
Дайверы, отыскавшие останки итальянского судна «Умбрия» вскоре после Второй мировой, считали его лучшим затонувшим кораблем для дайвинга — и их современные последователи с этим согласны. Затонула «Умбрия» в 1940 году. Построенная как пассажирский корабль, она, однако, с 1935 года использовалась итальянским правительством для доставки войск, оружия и снаряжения в Восточную Африку. Однако уже в 1940-м, после начала Второй мировой, англичане задержали «Умбрию», полную оружия и взрывчатки, недалеко от Порт-Судана. Зная, что Италия с часу на час должна объявить войну Британии, капитан, чтобы не отдавать корабль в руки врага, приказал открыть кингстоны и затопить его. Англичане не стали поднимать корабль. А после войны его обнаружили дайверы, обеспечив один из лучших в мире аттракционов для нескольких поколений любителей подводного плавания.
Корабль «Ваза»
Это — один из немногих дайверских трофеев, которые можно посмотреть, не спускаясь под воду. Гигантский деревянный корабль «Ваза» был построен в 1628 году для шведского короля Густава Адольфа. Но в инженерные расчеты вкралась ошибка, и корабль затонул, не успев толком отойти от Стокгольма. «Ваза» пролежала на дне четыре столетия — лишь в 1950-х дайверы нашли ее, а инженеры сумели поднять на поверхность. Теперь «Ваза» стоит в стокгольмском музее, поражая размерами и красотой многочисленных туристов.
Дорога Бимини
Дорога бимини — еще одна странная подводная формация, о которой ученые до сих пор спорят: является ли она искусным созданием природы или плодом человеческих рук? 2 сентября 1968 года Джей Мэнсон Валентайн, Жак Майоль и Роберт Ангоув ныряли у северо-западного берега острова Северный Бимини в Багамском архипелаге. Неожиданно им на глаза попалось странное сооружение — череда прямоугольных известняковых образований, которые, казалось, чередуются в строгом порядке. Цепочка квадратных камер тянулась примерно на километр. Анализ, проведенный радиоуглеродным методом, показал, что сооружению около 3500 лет. И хотя большинство ученых считает это каменное образование природным, некоторые утверждают, что дорога Бимини — не что иное, как строения древних римлян, карфагенян или легендарных атлантов, жителей Атлантиды.
Советский корабль-шпион
Этот затонувший корабль — одна из самых таинственных подводных находок дайверов. Его обнаружили в 1988 году, в 24 метрах под поверхностью моря. Судно было современным и явно затонуло не раньше начала 1980-х. Сначала ныряльщики решили, что это — советский рыболовный траулер «Ханка», затонувший в этих местах в начале 1980-х. Однако присутствие коммуникационной мачты и самонаводящейся антенны, оборудования, совсем не подходящего для скромного траулера, ставит эту версию под вопрос. Большинство подводных исследователей полагает, что речь идет о советском корабле-шпионе, замаскированном под траулер. Впрочем, подтвердить эту версию на все сто, естественно, невозможно.
Карстовая воронка «Ангелита»
Карстовая воронка «Ангелита» — это настоящая река с быстринами, водоворотами и очаровательными деревьями, растущими по берегам. Есть лишь одна странность… эта река находится на морском дне! Дело в том, что «Ангелита» — это подводная пещера в Мексике. Внутри нее протекает река, растут деревья… При этом река не смешивается с морскими волнами: вода в ней гораздо плотнее, и поэтому устремляется ко дну, течет, не смешиваясь с морем, в которое, в итоге, впадает. «Ангелита» — не самая большая подземная река: она куда меньше похожего карстового разлома в бассейне черного моря — протекающая там река, если бы текла на поверхности, была бы шестой по размерам рекой в мире. Но лишь на берегах «Ангелиты» можно увидеть пасторальный пейзаж с деревьями, и это, разумеется, притягивает к ней взгляды.
Корабль-призрак
«Корабль-призрак», как зовут его дайверы — один из самых загадочных подводных объектов. Он был построен в XVII веке и затонул в Балтийском море. Открыли его в 2010-м — на него случайно наткнулась группа шведских дайверов, искавших под водой сбитый самолет времен Второй мировой. Находка поразила исследователей. Корабль по внешнему виду напоминал голландские суда той эпохи, однако голландцы, насколько известно, никогда не ходили по Балтике! В общем, этот корабль пока — большая загадка. Но, по мере изучения, возможно, он откроет для нас нечто новое в истории человечества.
Затонувший город Гераклион
Открытый в 2000 году Фрэнком Годдио, Гераклион, также известный как Тонис, находится у средиземноморского побережья Египта, к северу от Александрии. До того, как Гераклион был найден, он считался мифическим городом. Считается, что он был построен в VIII веке до н.э. и затонул примерно 1200 лет назад. Неизвестно, из-за чего он оказался под водой: ученые могут лишь предполагать, что постепенно поднимавшееся море подмыло глубинные слои осадочных пород под городом, и он быстро погрузился в подступавшее море. Найденный дайверами Гераклион оказался настоящей сокровищницей: отсюда, с глубины почти в 50 метров, уже были подняты 64 корабля, большое количество золота и серебра, каменные статуи и многое другое. И, по уверениям ученых, это только начало: Гераклион был шумным и людным торговым городом, главным связующим звеном между Древним Египтом и Древней Грецией, так что ученые наверняка найдут там массу интересного.
Причем не только природных, но и рукотворных. Затонувшие города, корабли с сокровищами — все это многие годы ищут охотники за кладами и ученые. Иногда некоторым везет — как, например, в этих случаях.
Львиный город
Самый впечатляющий подводный город в мире находится в 40 метрах под поверхностью озера Цзяндаоху в китайской провинции Чэнцзян. В 1959 году после запуска новой ГЭС когда-то шумный торговый город оказался в зоне затопления, и теперь является настоящим подводным памятником искусства. Несколько десятилетий он был забыт, однако недавно был заново открыт дайверами и теперь, по признанию любителей этого вида досуга, считается одной из самых красивых подводных локаций.
Пароход «Доти»
Один из последних гигантских колесных пароходов эпохи, «Доти» был пассажирским судном, перевозившим грузы и людей по озеру Мичиган. В 1898 году во время сильного шторма «Доти» затонул неподалеку от Милуоки. Больше ста лет ушло на поиски, и вот, наконец, 16 июня 2010 года дайверы обнаружили на дне озера пароход-гигант. Вода в Великих Озерах весьма холодная, так что «Доти», говорят, неплохо сохранился. Исследователи лишь недавно приступили к его изучению и, по-видимому, их ждет еще немало интересных открытий.
Останки древнего млекопитающего
В 2007 году канадский палеобиолог Наталья Рыбчински со своей командой обнаружила под водой останки древнего млекопитающего, получившего название пуйила Дарвина. Имя Чарльза Дарвина ученые время от времени присоединяют к названиям животных, являющих собой воплощенное доказательство теории эволюции. Именно к таким животным принадлежит пуйила. По мнению ученых, этот хищный зверь — переходное звено от куньих к ластоногим. Правда, поиск доказательств Рыбчински и ее сотрудникам дался непросто: древние окаменелые останки пуйилы были ими обнаружены на крайнем севере Канады, в ледяных арктических водах.
Балтийская морская аномалия
В июне 2011 года группа шведских дайверов обнаружила на дне балтийского моря странный предмет. Это огромный круглый диск из материала, внешне напоминающего камень (хотя изучить его состав ученые пока не смогли). В центре диска заметно отверстие, внутрь которого уводит лестница, ведущая куда-то вниз. Существует множество версий происхождения балтийской аномалии: ее называют противолодочным орудием времен Второй мировой, орудийной башней с потопленного судна и даже затонувшей летающей тарелкой. Некоторые ученые утверждают, что балтийская аномалия — просто скальное образование причудливой формы. Но истинная ее природа непонятна до сих пор.
Почтовый корабль «Рон»
Британский почтовый корабль «Рон» затонул в октябре 1867 года во время сильнейшего урагана неподалеку от Британских Виргинских островов. Капитан судна попытался спасти пароход, проведя его через око бури, но ему это не удалось, и «Рон» разбился о скалы. Лишь 23 человека из нескольких сот членов команды сумели выжить. Недавно останки корабля «Рон» были обнаружены дайверами на дне в бухте Солт Айленд.
Гнезда рыбы фугу
Когда японский дайвер Йоджи Ооката впервые увидел подводные гнезда рыбы фугу, он был потрясен. Он описал их как «подводные клумбы». С первого взгляда можно подумать, что эти сложные орнаменты оставили инопланетяне, но это не так. самцы рыбы фугу — искусные строители. Рыбки десятисантиметрового размера возводят эти сооружения диаметром около двух метров, чтобы привлечь самок. Если самке нравится внешний вид гнезда, она откладывает в него икру. Затем самец оплодотворяет ее и заботится о кладке, пока не выведутся мальки. После этого заботливый папа-архитектор отправляется строить новое гнездо.
Ископаемые останки гигантского лемура
Когда Филиппа Лемана и австралийского дайвера Райана Дарта пригласили осмотреть затопленные пещеры на Мадагаскаре, где, по предположениям ученых, могли обнаружиться ископаемые останки доисторических животных, Леман не ждал от этой экспедиции многого. Но погружение оказалось необычайно успешным: под водой обнаружились кости рогатых крокодилов, карликовых бегемотов, но самым интересным оказался лемур размером с гориллу. Как оказалось, эти животные обитали на Мадагаскаре еще 5000 лет назад и, скорее всего, были объектами охоты для древних людей.
Монумент Йонагуни
Это сооружение было открыто в 1987 году в южной части Японии, у острова Йонагуни, дайвером Кихакиро Аратаке, нырявшим у побережья острова в поисках акул. Увиденное потрясло его воображение: циклопическая террасная формация, поднимавшаяся ступенями вверх с морского дна, была похожа не то на памятник великану, не то на невероятных масштабов мавзолей. Все же, рассмотрев сооружение поближе, большинство исследователей пришли к выводу, что это — естественная каменная формация, хоть и удивительно правильной формы. А вот Масааки Кимура из университета Рюкю считает, что монумент Йонагуни — сооружение рукотворное, скорее всего, древний памятник, построенный то ли канувшими атлантами, то ли прилетавшими инопланетянами. Правда, даже Кимура пока не сумел придумать, каково было предназначение гигантской постройки.
Останки «Умбрии»
Дайверы, отыскавшие останки итальянского судна «Умбрия» вскоре после Второй мировой, считали его лучшим затонувшим кораблем для дайвинга — и их современные последователи с этим согласны. Затонула «Умбрия» в 1940 году. Построенная как пассажирский корабль, она, однако, с 1935 года использовалась итальянским правительством для доставки войск, оружия и снаряжения в Восточную Африку. Однако уже в 1940-м, после начала Второй мировой, англичане задержали «Умбрию», полную оружия и взрывчатки, недалеко от Порт-Судана. Зная, что Италия с часу на час должна объявить войну Британии, капитан, чтобы не отдавать корабль в руки врага, приказал открыть кингстоны и затопить его. Англичане не стали поднимать корабль. А после войны его обнаружили дайверы, обеспечив один из лучших в мире аттракционов для нескольких поколений любителей подводного плавания.
Корабль «Ваза»
Это — один из немногих дайверских трофеев, которые можно посмотреть, не спускаясь под воду. Гигантский деревянный корабль «Ваза» был построен в 1628 году для шведского короля Густава Адольфа. Но в инженерные расчеты вкралась ошибка, и корабль затонул, не успев толком отойти от Стокгольма. «Ваза» пролежала на дне четыре столетия — лишь в 1950-х дайверы нашли ее, а инженеры сумели поднять на поверхность. Теперь «Ваза» стоит в стокгольмском музее, поражая размерами и красотой многочисленных туристов.
Дорога Бимини
Дорога бимини — еще одна странная подводная формация, о которой ученые до сих пор спорят: является ли она искусным созданием природы или плодом человеческих рук? 2 сентября 1968 года Джей Мэнсон Валентайн, Жак Майоль и Роберт Ангоув ныряли у северо-западного берега острова Северный Бимини в Багамском архипелаге. Неожиданно им на глаза попалось странное сооружение — череда прямоугольных известняковых образований, которые, казалось, чередуются в строгом порядке. Цепочка квадратных камер тянулась примерно на километр. Анализ, проведенный радиоуглеродным методом, показал, что сооружению около 3500 лет. И хотя большинство ученых считает это каменное образование природным, некоторые утверждают, что дорога Бимини — не что иное, как строения древних римлян, карфагенян или легендарных атлантов, жителей Атлантиды.
Советский корабль-шпион
Этот затонувший корабль — одна из самых таинственных подводных находок дайверов. Его обнаружили в 1988 году, в 24 метрах под поверхностью моря. Судно было современным и явно затонуло не раньше начала 1980-х. Сначала ныряльщики решили, что это — советский рыболовный траулер «Ханка», затонувший в этих местах в начале 1980-х. Однако присутствие коммуникационной мачты и самонаводящейся антенны, оборудования, совсем не подходящего для скромного траулера, ставит эту версию под вопрос. Большинство подводных исследователей полагает, что речь идет о советском корабле-шпионе, замаскированном под траулер. Впрочем, подтвердить эту версию на все сто, естественно, невозможно.
Карстовая воронка «Ангелита»
Карстовая воронка «Ангелита» — это настоящая река с быстринами, водоворотами и очаровательными деревьями, растущими по берегам. Есть лишь одна странность… эта река находится на морском дне! Дело в том, что «Ангелита» — это подводная пещера в Мексике. Внутри нее протекает река, растут деревья… При этом река не смешивается с морскими волнами: вода в ней гораздо плотнее, и поэтому устремляется ко дну, течет, не смешиваясь с морем, в которое, в итоге, впадает. «Ангелита» — не самая большая подземная река: она куда меньше похожего карстового разлома в бассейне черного моря — протекающая там река, если бы текла на поверхности, была бы шестой по размерам рекой в мире. Но лишь на берегах «Ангелиты» можно увидеть пасторальный пейзаж с деревьями, и это, разумеется, притягивает к ней взгляды.
Корабль-призрак
«Корабль-призрак», как зовут его дайверы — один из самых загадочных подводных объектов. Он был построен в XVII веке и затонул в Балтийском море. Открыли его в 2010-м — на него случайно наткнулась группа шведских дайверов, искавших под водой сбитый самолет времен Второй мировой. Находка поразила исследователей. Корабль по внешнему виду напоминал голландские суда той эпохи, однако голландцы, насколько известно, никогда не ходили по Балтике! В общем, этот корабль пока — большая загадка. Но, по мере изучения, возможно, он откроет для нас нечто новое в истории человечества.
Затонувший город Гераклион
Открытый в 2000 году Фрэнком Годдио, Гераклион, также известный как Тонис, находится у средиземноморского побережья Египта, к северу от Александрии. До того, как Гераклион был найден, он считался мифическим городом. Считается, что он был построен в VIII веке до н.э. и затонул примерно 1200 лет назад. Неизвестно, из-за чего он оказался под водой: ученые могут лишь предполагать, что постепенно поднимавшееся море подмыло глубинные слои осадочных пород под городом, и он быстро погрузился в подступавшее море. Найденный дайверами Гераклион оказался настоящей сокровищницей: отсюда, с глубины почти в 50 метров, уже были подняты 64 корабля, большое количество золота и серебра, каменные статуи и многое другое. И, по уверениям ученых, это только начало: Гераклион был шумным и людным торговым городом, главным связующим звеном между Древним Египтом и Древней Грецией, так что ученые наверняка найдут там массу интересного.
Автор: Эмили Темпл
Пандемия отступает, но ещё никуда не делась. И многие из нас до сих пор ищут чего бы интересного почитать. Иногда не тянет погружаться с головой в многотомные произведения, а хочется чего-то качественного, но и, одновременно, относительно не длинного, что можно «проглотить» за день или два.
В прошлом году я писала о лучших современных романах объемом менее 200 страниц, так что теперь хочу обратить свое внимание на мои любимые короткие классические произведения, которые представляют собой самый быстрый и дешевый способ «стать «начитанным».
Несколько примечаний: поскольку в списке «современных» рассматриваются романы, опубликованные с 1970 г. (включительно), в этом списке «классические» будут определены как первоначально опубликованные до 1970 г. Да, эти различия в некоторой степени произвольны, но нужно где-то провести черту. Я не делала различий между романами и новеллами (как сказал бы вам Стивен Миллхаузер, новелла — это вовсе не форма, а просто длина), но давайте будем честны с собой: «Мертвые» — это рассказ, как и «Метаморфоза». Извините! Я ограничилась одной книгой каждого автора.
Что наиболее важно для наших целей: длина зависит от редакции, иногда очень сильно. Я не включала книгу, если хотя бы одна редакция превысила наше магическое число (например «Бойня №5»). Однако ваш личный подход может не совсем соответствовать указанному мною здесь числу страниц. Не волнуйтесь: все равно будет не длинно.
Наконец, как всегда: списки «лучшего» всегда субъективны, никакое ранжирование не является окончательным, и я определенно забыла, или никогда не читала, или у меня не хватает места для множества книг и писателей. И надо признать, что раздражающие ограничения этого списка делают его населенными белыми писателями и мужчинами больше, чем мне хотелось бы.
Адольфо Биой Касарес, «Изобретение
Мореля» (1940): 103 страницы
И Хорхе Луис Борхес, и Октавио Пас охарактеризовали этот роман как совершенный, и я признаю, что не могу найти в нем особых недостатков. Технически это история о беглеце, чье пребывание на таинственном острове мешает группе туристов, но на самом деле он о природе реальности и нашем отношении к ней, рассказанный в самом завораживающем, сюрреалистическом стиле. Хорошая «анти-пляжная» книга.
Джон Стейнбек, «О мышах и
людях» (1937): 107 страниц
Стейнбек до сих пор на удивление трогает, даже если вернуться к нему во взрослом возрасте. Плюс ко всему, это дало моей семье чрезвычайно полезный глагол «к Ленни».
Джордж Оруэлл, Скотный двор (1945): 112 страниц
Если бы мы не продолжали вносить его в списки, как бы будущие маленькие дети Америки узнали, что такое аллегория? Понимаете, это общественная услуга.
Сэр Артур Конан Дойль, Собака Баскервилей (1902): 112
страниц
Пример потакания вкусам людей: Шерлок Холмс был мертв уже много лет, когда его создатель, наконец, поддался общественному запросу (и, что более важно, требованию своего кошелька) и вернул героя в этой всеми любимой сказке о проклятиях, адских зверях и, конечно же, умозаключениях.
Джеймс М. Кейн, Почтальон всегда звонит дважды (1933):
112 страниц
Классика 20-го века, по-прежнему один из лучших, самых важных и интересных криминальных романов. Забавный факт: изначально Кейн хотел назвать его Bar-B-Q.
Нелла Ларсен, Проходящее (1929): 122 страницы
Одна из вех Гарлемского Возрождения, касающаяся не только расы, но также пола и класса — не говоря уже об изобретении себя, восприятии, капитализме, материнстве и дружбе — стала неизгладимой благодаря тому, что Дэррил Пинкни назвал «глубоким фатализмом в основе».
Альбер Камю, Незнакомец (1942): 123 страницы
У меня была небольшая одержимость этой книгой, когда я была унылым подростком, и я до сих пор думаю о ней с крайней нежностью. «Над пропастью во ржи» для думающих людей? Судите сами. Но сам Камю выразился так, написав в 1955 году: «Я резюмировал «Незнакомца» давным-давно с замечанием, которое, признаюсь, было весьма парадоксальным: «В нашем обществе любой мужчина, который не плачет на похоронах своей матери, рискует оказаться приговорен к смертной казни». Я имел в виду только то, что герой моей книги осужден за то, что он не играет в эту игру».
Хуан Рульфо, Педро Парамо
(1955): 128 страниц
Странная, фрагментированная история о привидениях, которая, как известно, проложила путь к «Сто лет одиночества» (по словам самого Габриэля Гарсиа Маркеса), но сама по себе является загадочным шедевром.
Итало Кальвино, Разделенный Висконт (1959): 128 страниц.
Это не мой любимый Кальвино, но вы знаете, что говорят: весь Кальвино — хороший Кальвино (к тому же я забыла его в списке современников, так что я немного компенсирую это здесь). В сопутствующем томе к «Несуществующему рыцарю» и «Барону на деревьях» рассказывается о виконте, который управляется пушечным ядром и разделен на две половины: хорошая и плохая. Конечно, они заканчивают дуэль из-за своей жены — прямо как в том эпизоде «Баффи». Но оказывается, что удвоение виконтов не означает удвоение страниц.
Кейт Шопен, Пробуждение (1899): 128 страниц
Я знаю, знаю, но, честно говоря, эта книга, которую часто преподают в американских школах в качестве примера ранней феминистской литературы, по-прежнему остроумна — более 120 лет прошло, и все еще табу для женщины ставить себя и собственные желания выше детей. Кто из нас не хотел разбить символическую стеклянную вазу в очаге?
Лев Толстой, Смерть Ивана Ильича (1886): 128 страниц
Другой классический пример — Толстой умеет все, длинное и короткое, — особенно полюбился знаменитому Набокову, на которого сложно произвести впечатление. Он назвал этот роман «самым художественным, самым совершенным и самым изощренным достижением Толстого» и объяснил его суть: «Толстовский догмат гласит:Иван Ильич прожил дурную жизнь, а раз дурная жизнь есть не что иное, как смерть души, то, следовательно, он жил в смерти. А так как после смерти должен воссиять Божественный свет жизни, то он умер для новой жизни, Жизни с большой буквы…».
Ричард Бротиган, В арбузном сахаре (1968): 138 страниц.
В дурацком постапокалиптическом романе Бротигана рассказывается о группе людей, живущих в коммуне под названием iDEATH. Пейзаж заводной, тигры занимаются математикой, а арбузный сахар, кажется, является сырьем для всего, от дома до одежды. Все это, конечно, чепуха, но весьма интересно.
Джеймс Велдон Джонсон,
Автобиография бывшего цветного человека (1912): 140 страниц
Еще один ранний роман на тему
кончины — первоначально опубликованный в 1912 году, затем снова под именем
Джонсона в 1927 году — представлен как «автобиография», написанная чернокожим
человеком, живущим как белый, но с тревогой, считающим себя неудачником.
Томас Манн, Смерть в Венеции (1912): 142 страницы
То, что написано на обложке, — история, столь же обреченная, как и сама Венеция, но также странный и философский мини-шедевр. За год до публикации книги Манн написал другу: «Я нахожусь в процессе работы: действительно странной вещи, которую я привез с собой из Венеции, — серьезную и чистую новеллу о случае гомосексуализма в пожилом возрасте».
Ширли Джексон, Мы всегда жили в замке (1962): 146 страниц
Если вы читаете эту статью, вы, вероятно, уже знаете, как сильно мы любим эту книгу в Literary Hub. После превосходного вступительного абзаца все становится только лучше.
Кристофер Ишервуд, Одинокий мужчина (1964): 152 страницы
Миниатюрный шедевр Ишервуда, похожий на драгоценный камень, происходит в течение одного дня из жизни английского эмигранта средних лет (который делит некоторые качества с самим Ишервудом), профессора, беспокойно живущего в Калифорнии после неожиданной смерти своего партнера. Совершенно увлекательный и доставляющий удовольствие роман.
Федор Достоевский, Записки из подполья (1864): 154
страницы
Вероятно, лучшая тирада, когда-либо выдававшаяся за литературу. Первый шедевр Достоевского оказал огромное влияние на развитие всевозможного экзистенциального и антиутопического повествования, не говоря уже о развитии мизантропии в мои школьные годы. Может и в ваши тоже? На самом деле, теперь я думаю, что эту книгу можно было бы перечитать в условиях изоляции.
Анна Каван, Лед (1967): 158 страниц
Рассказчик этого странного и устрашающего романа одержимо преследует молодую женщину через ледяной апокалипсис. Чтение его, как писал Джон Мишо в день 50-летия, — это «дезориентирующий и временами эмоционально истощающий опыт, не в последнюю очередь потому, что в наши дни можно прийти к убеждению, что Каван видел будущее».
Жан Тумер, Трость (1923): 158 страниц
Экспериментальный мультидисциплинарный роман Тумера, ставший теперь классикой модернизма, представлен как серия виньеток, стихов и диалогов, но, честно говоря, он читается как стихи. Хотя его первоначальный прием был неопределенным, он стал одним из самых знаковых и влиятельных произведений американской литературы 1920-х годов.
Дж. Баллард, Затонувший мир (1962): 158 страниц
Только в романе Балларда
изменение климата может сделать вас действительно сумасшедшим — и только роман
Балларда мог всё ещё ощущаться таким липким и горячим в моем мозгу спустя годы
после того, как я прочитала его за один-единственный день.
Кнут Гамсун, Голод (1890): 158
страниц
Первый роман лауреата Нобелевской премии — это, как выразился сам Гамсун, «попытка описать странную, своеобразную жизнь разума, тайны нервов голодающего тела». Модернистский психологический роман ужасов, который, несмотря на свою длину, заведомо сложен, но, как известно, того стоит.
Джеймс Болдуин, Комната
Джованни (1956): 159 страниц
По-прежнему мой любимый «Болдуин»
и одна из самых убедительных любовных историй из когда-либо написанных, о
которой можно слишком много говорить: это то, что нужно прочитать обязательно.
Уилла Катер, О пионеры!
(1913): 159 страниц
Мифический прото-феминистский пограничный роман о молодой
шведской иммигрантке, живущей в Небраске, с невыносимо крутым и современным
названием (на мой взгляд).
Франсуаза Саган, Здравствуй грусть! (1955): 160 страниц
Знаменитый скандальный роман Саган о юношеском гедонизме, опубликованный когда Саган было всего 19 лет, психологически гораздо тоньше, чем многие приписывают. Как написала Рэйчел Куск, это не только сексуальный французский роман, но и «виртуозный портрет, который можно рассматривать как критику семейной жизни, обращения с детьми и психических последствий различных форм воспитания». Это роман, касающийся не только морали или ее отсутствия, но и самой природы морали.
Герман Мелвилл, Билли Бадд, матрос (1924): 160 страниц
Бартлби может быть более знаковым
(и более забавным), но Билли Бадд действует в более грандиозном масштабе, хотя
он может быть незаконченным.
Томас Пинчон, Плач лот 49 (1966): 160 страниц
Все являются воротами в Пинчон, а также воротами в фарс постмодернизма. Вы либо полюбите это, либо возненавидите!
Франц Кафка, Процесс (1925):
160 страниц
Обязательное чтение для всех, кто
использует термин «кафкианский», но не забывайте, что сам Кафка рассмеялся,
когда читал вслух отрывки из романа своим друзьям. Делайте с этим, что хотите.
Кэнзабуро Оэ, Личное дело (1968): 165 страниц
Абсолютно великолепный, в высшей степени болезненный, и, вероятно, самый важный из лауреатов Нобелевской премии.
Джуна Барнс, Найтвуд (1936):
170 страниц
В предисловии к первому изданию Элиот похвалил «великое достижение стиля, красоту формулировок, блеск остроумия и характерных черт, а также качество ужаса и гибели, очень близкое к трагедии елизаветинской эпохи». Это также блестящий шедевр модернизма и один из первых романов 20-го века, в котором явно изображены лесбийские отношения.
Ясунари Кавабата, Снежная
страна (1937): 175 страниц.
История обреченной любви вылилась
в серию неизгладимых застывших образов — прекрасных и, по сути, подозрительных
к красоте — созданных лауреатом Нобелевской премии.
Жан Рис, Широкое Саргассово море (1966): 176 страниц.
Этот роман, знаменитый ответ Риса одному из худших любовных интересов в истории литературы, рассказывает историю мистера Рочестера с точки зрения «сумасшедшей на чердаке».
Джордж Элиот, Сайлас Марнер (1861): 176 страниц
Сайлас Марнер изящно написан и до крайности скучен. Зато довольно короток.
Мюриэл Спарк, Девушки со
скромными средствами (1963): 176 страниц
Девушки из романа Спарк живут в клубе «Май оф Тек», потревоженные, но не разрушенные Второй мировой войной — и клуб, и девушки. «Их скромность заключается не столько в их средствах, — писала Кэрол Шилдс, оценивая книгу, — сколько в их полу-воспринятых представлениях о том, какой станет их жизнь, и в их переоценке своей власти в мире. Они бесстрашны и напуганы одновременно, как могут быть только самые молодые, и они так же бессердечны по духу, как и веселы по моде». С Мюриэль Спарк не ошибётесь.
Роберт Вальзер, Якоб фон Гантен (1969): 176 страниц.
Вальзер — недооцененный гений;
Этот роман, в котором привилегированная молодежь убегает, чтобы поступить в
сюрреалистическую школу для слуг, может быть его лучший.
Трумэн Капоте, Завтрак у Тиффани (1958): 179 страниц.
Прочтите, чтобы убедиться, что именно Мэрилин должна была
играть Холли Голайтли.
Чинуа Ачебе, Вещи рушатся (1958): 181 страница
Мощный, проницательный и
захватывающий роман, который на момент публикации был трансгрессивным в том,
что в центре внимания были африканские персонажи во всей их человечности и
сложности, и который проложил путь тысячам писателей по всему миру за эти годы.
Леонард Гарднер, Толстый город (1969): 183 страницы.
Лучший из когда-либо написанных
боксерских романов, но внутри него гораздо больше: по сути, это шедевр о тайной
вероятности жизни, если не литературы: никогда не достичь своей мечты.
Н. Скотт Момадей, Дом, из рассвета сотворённый (1968): 185 страниц
«Дом из рассвета сотворённый» — первый роман Момадея, был удостоен Пулитцеровской премии и часто считается началом эпохи Возрождения литературы коренных американцев. Сложный, романтичный и пышный, он по своей сути о скрипящем диссонансе двух несовместимых миров, существующих в одном месте (как буквально, так и метафизически) в одно и то же время.
Честер Хаймс, Если он кричит, отпусти его (1945): 186
страниц
Первый роман Хаймса охватывает четыре дня из жизни калифорнийца по имени Боб Джонс, каждый шаг которого преследуется расизмом. Уолтер Мозли называл Хаймса, также известного своей детективной фантастикой, «причудливым американским гением», а также «одним из самых важных американских писателей ХХ века». «Если он кричит, отпусти его», технически не детектив, но «прочно укоренен в той же нуарной традиции Лос-Анджелеса» — писал Натан Джефферсон. «Хаймс берет знакомую механику этих романов — пьянство, переезд из одного конца Лос-Анджелеса в другой в поисках ответов, жизнь под постоянными угрозами — и фильтрует их через призму чернокожего человека, лишенного всякой свободы воли и контроля над ним».
Ф. Скотт Фицджеральд, Великий Гэтсби (1925): 189 страниц.
Всю свою жизнь я хотела
посмеяться над Великим Гэтсби. Обычно вещи, которые все обожают, плохи или, по
крайней мере, посредственны. Но каждый раз, когда перечитываю, вспоминаю:
невозможно, досадно, но действительно хорошо, как говорят.
Владимир Набоков, Пнин (1957): 190 стр.
По-прежнему один из моих любимых
романов в кампусе, и достаточно короткий, чтобы читать в перерывах между занятиями.
Чарльз Портис, Норвуд (1966): 190 страниц
В последние годы Портис получил много (заслуженного)
внимания, но его первый роман, Норвуд, почти так же хорош, комический шедевр о
молодом человеке, путешествующем по сюрреалистической Америке, чтобы заполучить
70 долларов.
Филип К. Дик, Убик (1969): 191 страница
«Мечтают ли андроиды об электрических овцах» и другие романы Дика имеют более широкое признание (спасибо, Голливуд), но Убик — шедевр, до краев наполненный экстрасенсами, мертвыми женами, и нарушениями времени и реальности.
Кларис Лиспектор, «Рядом с
диким сердцем» (1943): 192 страницы
Дебютный роман Лиспектор, впервые опубликованный в Бразилии, когда ей было всего 19 лет, до сих пор остается моим любимым из ее трудов: бесстрашный, резкий и блестящий, окно в одного из самых интересных рассказчиков в литературе.
Энтони Берджесс, Заводной апельсин (1962): 192 страницы
Этот роман, вероятно, в наши дни
более известен благодаря фильму Кубрика, но, несмотря на часто ужасное
содержание, оригинальный текст стоит прочитать только из-за языка.
Барбара Коминс, Кто изменился и кто умер (1954): 193 страницы
Коминс — преступно недооцененный гений, хотя в последние годы она получила хотя бы небольшой градус внимания, которого заслуживает благодаря переизданиям NYRB. Это мой любимый, пронизанный роман, как Брайан Эвенсон чудесно выразился во введении к моему экземпляру, «своего рода гибрид пасторального и натуралистического, идиллический текст о том, каково это — расти рядом с рекой, текст, который также случайно содержит довольно шокирующие и печальные бедствия». Что на самом деле довольно мягко сказано.
Зора Нил Херстон, Их глаза смотрели на Бога (1937): 194
страницы
На 194 страницах Джени перебирает больше мужей, чем
большинство литературных героинь (и в столь же короткие сроки).
Эдит Уортон, Итан Фром (1911): 195 страниц
Честно говоря, хотя его по-разному провозглашали шедевром, я считаю, что Итан Фром меньший Уортон, но даже меньший Уортон лучше, чем многие из лучших.
Джоан Линдси, Пикник у Висячей скалы (1967): 198 страниц
Послевкусие этого романа — исчезнувших подростков, австралийского пейзажа и неуверенности — сохраняется много дольше, чем занимает время чтения.
Анджела Картер, Магазин волшебных игрушек (1967): 200
страниц
«Летом, когда ей было пятнадцать, Мелани обнаружила, что сделана из плоти и крови» — так начинается этот роман. Это тот год, когда её изгнали из дома в Лондоне в дебри Америки, и именно в этом году она приходит к согласию с собой. «Часто люди сосредотачиваются на волшебных, сказочных аспектах историй Картера, но в «Волшебном магазине игрушек» я отреагировала на то, как она сочетает это с ясным реализмом о том, что значит жить в женском теле» — рассказала Эви Уайлд в своей оде этому роману. «В романе, столь блестяще сотворенном из растопыренных насадок для зубных щеток, бутербродов с горчицей и кресс-салата и ракушек креветок, хлебных буханок и столовых приборов, кирпичной кладки и желтого хозяйственного мыла, женское тело — еще один знакомый объект и в то же время что-то странное и тревожное».
Оригинал: LitHub
Предлагаю вашему вниманию пошаговый мастер-класс по декору короба “Осень в лесу”. В этом уроке я покажу как можно быстро нарисовать осенний пейзаж и сделать милую работу в стиле “наив”. Рисуем осень!
Для работы нам понадобится:
- короб из фанеры;
- акриловые краски и матовый лак;
- кисти, зубная щетка и карандаш;
- наждачная бумага №120 и №320;
- малярный скотч.
Я взяла заготовку «спичечный коробок» из фанеры. Внутренний ящик покрыла пропиткой цвета «Мокко». Ей же обработала внутреннюю поверхность основы. После этого залакировала матовым лаком и высушила. Боковинки заклеила малярным скотчем.
Карандашом наметила схему рисунка. Рисую акриловыми красками. Поверхность не грунтовала.
Голубым цветом закрашиваю область неба. Краску наношу жирненько, чтобы была возможность смешивать цвета и создавать фактуру прямо на работе. Края неба прорабатываю более темным цветом. Влажной салфеткой тамповочными движениями растушевываю соединение цветов.
Мастихином наношу белую краску. Краску набираю в небольшом количестве на обратную сторону мастихина. Наносим легкими движениями. Мы формируем облака и придаем объем нашему небу.
Нижнюю часть закрашиваю зеленым цветом. Края также затемняю, а в середину добавляю желтый и светло-зеленый.
Далее вы можете подождать, когда краски высохнут, и приступить к рисованию деревьев. Рисую несколько овалов разных «осенних» оттенков. Краску также наносим жирно. Черным или коричневым намечаем тени по нижней части кроны. Теперь берем взлохмаченную кисточку и формируем фактуру, в результате получается “пушистая крона”.
Не забывайте добавлять более светлую краску в места, куда падает свет и более темную туда, где света нет.
Тонкой кистью рисую стволы деревьев и добавляю светлые блики.
Той же взлохмаченной кисточкой рисую траву. Набираю зеленую краску на кончик кисти и легкими движениями провожу по диагонали вверх.
Добавляем красные, желтые и белые брызги на траву. Делаем это с помощью зубной щетки. Набираем краску на щетку, направляем ее на нужную область щетиной вниз и проводим пальцем по щетине на себя. Если вы никогда не делали набрызг, поэкспериментируйте сначала на образце.
Пока краска не высохла, снимаю малярный скотч. Если нужно, убираю потеки и оставляю сохнуть.
После высыхания крашу боковинки короба зеленым и синим цветами. Лакирую всю шкатулку на два-три слоя с хорошей просушкой.
После этого, я беру наждачную бумагу №120 и ошкуриваю все ребра заготовки, тем самым состаривая работу. Более мелкой шкуркой (№320) ошкуриваю боковинки и снова лакирую.
Прикручиваю фурнитуру и делаю подпись.
Share Post
Автор Елена Якимова / 81 / 0
Наклеить салфетку, кажется, что это очень просто? Но на деле эта хулиганка растягивается, топорщится, расползается и на ней все время какие-то неровности и складки… Без паники, миссия вполне себе выполнима!
Подробнее
Осенний вернисаж рисунки красками
Черная Ольга Михайловна Выставка рисунков «Осенний вернисаж». Фотоотчет
В старшей группе нашего детского сада № 210 прошел конкурс «Осенний вернисаж«. Это совместная работа детей с родителями, которая повышает интерес последних к участию в проекте «Осень«. В процессе работы у детей развивается творческое воображение, мышление, память, связная речь, познание природы.
Прогулка в осеннем парке.
Дети с удовольствием выполняли работы, а также разучивали стихи про осень.
Выставка поделок с участием родителей «Ах, вернисаж, вернисаж» Осень-это удивительная пора. В это красивое время года,фантазии нет предела,можно делать разные поделки. Стоит погулять по лесу и собрать.
-
рекламный блок 2
рекламный блок 3
помощь детям
Супер реклама
рекламный блок 4
рекламный блок 5
рекламный блок 6
Как нарисовать осень (55 картин в пример)
Добрый день, сегодня мы будем переносить осенний пейзаж на лист бумаги.
Я покажу какие идеи осенних рисунков можно сделать акварелью или гуашью, масляной краской и даже несколько идей, подходящих для набора ярких фломастеров.
Здесь вы обнаружите подходящие и нетрудные решения для конкурсов осеннего рисунка в школе — и легко перенести эту идею на ваш лист ватмана и выиграть конкурс не затратив много времени или сил.
Начнем с идеек картин для акварельных красок.
Как нарисовать осень АКВАРЕЛЬЮ
Вам задали рисунок на тему осень и у вас в наличие обычная акварельная палитра. Что же, тут есть много интересных и простых решений. Акварель — это краска которая хорошо растворяется в воде и нежно размывается на листе бумаги.
Под работу с такой мокрой акварельной техникой лучше взять бумагу плотнее. Если у вас альбом с тонкими листами, то я вам советую рисовать не на листах, а на обратной чистой стороне обложки этого альбома.
Как правильно пересадить молодой виноград осенью
А вот вам идеи красивых осенних картин, выполненных акварелью.
Как видите (рисунок выше) акварельные краски дают расплывчатый туманный фон. Четкие контуры-брызги листьев уже делаются после того как высушены полностью фоновые пятна.
Поэтому первое, что мы делаем — это фоновые пятна. Разводы зеленого внизу (пятно травяное), желтые вверху (пятна деревьев второго плана). Озерная вода (пятна отражений и самой воды). Задний горизонт лесной поросли (дымчато-сиреневая полоса вдали). Незабываем про пятнистые размытые зоны неба, и промежуточный фон.
И только после того, как все эти пятна просохли мы уже более сухой кисточкой с краской начинаем прорисовывать стволики, ветки, группки листьев и другие мелкие элементы.
Если вы совсем не уверены в своих силах. Начните с чего-то ну совсем простого. Парковая дорожка в осенний сезон. Простая картина акварелью — фото ниже.
Или попробуйте акварелью воссоздать пейзаж с образца ниже «Осень на хуторе». Этот рисунок простой с нетрудной композицией.
Здесь деревья рисуются в самом конце (. ) работы.
- Вначале мы просто заполняем верхнюю часть листа бумаги небом.
- Нижнюю часть закрашиваем светло-зеленой травой, оставляя извилистую полоску дороги и узкую голубую ленточку реки. Подсушиваем нарисованный фон.
- На линии горизонта рисуем зеленую неясную поросль далекого леса. Размещаем домик, прорисовываем бревнышки, окна. Недалеко от домика создаем группку далеких деревьев (березка и елочка). Сушим хорошенько всю работу.
- И только потом после сушки приступаем к переднему плану картины — где рисуем стволы деревьев и заполняем крону оранжево-желтыми пятнами листвы. У корней деревьев надо нарисовать линии стеблей травы. На передний план дороги набрасываем крупных листьев.
А еще акварелью можно сделать вот такой натюрморт с веточками рябины. Тоже в нежных расплывающихся тонах.
- Сначала сделать набросок карандашом (слабыми линиями). Разместить будущие элементы.
- Потом жидкой акварелью с водой наметить фоновые размытые пятна (желтые, персиковые, розовые разводы водянистой акварели). Высушить этот фон.
- И после этого надо нарисовать ветки и листья. На этом образце листья рябины не прорисованы а отпечатаны как слепки с натуральных природных листьев на бумагу. Их просто покрасили акварелью и сразу прижали к бумаге, чтобы они отпечатались. Снова сушим работу.
- И теперь в самом конце мы прорисовываем ягоды набирая побольше сочного цвета. Ягоды лучше делать не кисточкой (очень трудно получить идеальный круглый отпечаток). Лучше взять ватную палочку или сделать круглый штамп (вырезать цилиндрическую печатку из яблока или сырой картошки) И этой круглой печаткой, макая ее в краску, сделать оттиски ягодок.
- И самое последнее — это черные тычинки ягод. Наносим их тонкой кисточкой, следим чтобы краска была максимально сухой и тычинка не расплылась.
Как нарисовать осень ГУАШЬЮ
(пошаговый пример)
А теперь идеи для тех, кто собрался делать рисунок на тему осень используя краску в баночках — Гуашь.
Эта краска тоже может тонировать фон рисунка. Нам заранее лучше нанести фоновые тона — светло синий в зону будущей реки, светло желтый в зону будущих золотых берез, светло персиковый в зону оранжевого клена и т.п. И потом уже по этим зоновым пятнам наносить очертания листвы, ветвей и стволов более сочными мазками гуаши.
Вот этот рисунок осени — очень простой в исполнении гуашью. А смотрится как сложная художественная работа. Вот 5 этапов как нарисовать эту картину осени. Каждый из них простой как для 1 класса. А в результате красивая работа как на конкурс осеннего рисунка.
- рисуем полотно моста (без перил).
- рисуем небо за мостом и с боков от мостового полотна. Важно! — в центре небо светлее с боков все темнее и темнее.
- по бокам от мостового полотна на подсохшем небесном фоне рисуем стволы деревьев.
- теперь уже можно рисовать перила моста. Краской более темного цвета чем сам мост и стволы.
- и осталось последнее — на высохшую полностью картину набросать ярких плямочек листвы. Просто тыкаем гуашевой кистью красного цвета… потом кистью оранжевого цвета… потом кистью желтого цвета. Как видите тут две зоны листьев — на самих деревьях и под перилами мостика.
По похожему принципу (см этапы выше) — тоже в несколько этапов рисуется и вот такая осенняя картина — пейзаж с дорогой.
Описание реки осенью сочинение
Или вот еще работа. Где тоже мы сначала лист бумаги делим на 2 фона — фон неба светлеющего к горизонту и фон яркого насыщенного моря, наоборот темнеющего к линии горизонту.
После высыхания фона рисуем столы — белые для березы, темные для осин. Подсушиваем стволы. И рисуем траву у их подножия чередуя светлые мазки-стебли с темными (через подсушивание, чтобы краска не слипалась).
А вот еще простая работа как раз для гуаши «Осень в осиновой роще» — см фото ниже. Она нарисована в ракурсе СНИЗУ ВВЕРХ, как будто художник лежит на траве и смотрит в небо на свод смыкающихся над ним осиновых деревьев.
Шаг 1. Сначала создаем фон. Внизу он темнее. вверху к середине он совсем светлый. Для этого весь лист бумаги намачиваем водой с помощью губки или пышной кисточки для пудры.
Далее на нижнюю часть мокрого листа кладем синей гуаши (чуть-чуть очень-очень мало). И теперь губкой тянем эту гуашь по мокрому листу вверх. По дороге к верху гуашь размывается, теряет цвет.
При необходимости повторяем этот прием, пока не получим фон внизу синий и светлый вверху к центру.
Шаг 2. Потом рисуем стволы деревьев — они внизу толще и темнее, а вверху тоньше и светлее (это обязательно НАДО так сделать — иначе не получится эффекта ВЫСОТЫ).
Шаг 3. Осталось нарисовать листья. Сначала красно-оранжевой краской делаем красные листья у нижней зоны крон. Потом оранжево-желтые у серединной зоны крон. И светло-золотистые у самых верхушек крон. (так мы создадим эффект тени у кроны и ощущение солнечных лучей проходящих сквозь листву.
Интересно смотрится размытый бирюзовый фон для осеннего парка. Вот вам задание на самостоятельность. Посмотрите на картину ниже и подумайте в какие последовательные этапы создается эта картина. И попробуйте ее нарисовать.
А еще можно гуашью создать осенний натюрморт (фото ниже). Но об этом я создам отдельную статью с примерами и объяснениями удачных композиций и этапов их реализации.
Как нарисовать осень
Гуашью и черным маркером
А вот интересная техника. Где элементы картины рисуются гуашью, а после высыхания обводятся черным маркером. Видите?
Здорово!
Такая работа делается довольно быстро. Сейчас расскажу как это нарисовать. Вот словесный мастер-класс:
- Простым карандашом тонкими линиями набрасываем планировку объектов рисунка.
- Если планировка кустов, кочек, деревцов и домика нам пришлась по вкусу, то уже более четкой линией того же карандаша прорисовываем конкретные очертания тех же кустиков деревьев и домика.
- Гуашью разных цветов (смешиваем на палитре оттенки, чтобы получить разные цвета) раскрашиваем кочки, деревца, домик, тропинку. Все объекты получают разные цвета.
- Сушим. Теперь надо добавить ТЕНИ на каждый такой раскрашенный элемент. Для этого мы поверх раскрашенных уже зон добавляем еще краски в местах их теней. То есть к фиолетовой кочке, на ее нижнюю часть добавляем еще фиолетового цвета более сочного (получается как бы фиолетовая тень внизу).
- Сушим всю картину. И когда она будет точно-точно сухая. Берем канцелярский черный маркер и обводим контуры каждого элемента рисунка. Готово!
- Вы можете придумать свои пейзажи в этой же технике гуаши и черного контура маркером.
Как нарисовать осень ГУАШЬЮ
в технике «пикселей»
А вот еще одна интересная техника рисования гуашью когда мазки разных оттенков (даже контрастных) соседствуют вместе создавая общую «пиксельную картинку»
Здесь оттенок элементов рисунка задается концентрацией пикселей, с преобладанием одного цвета над другим (по количеству его пиксельного присутствия цвет смотрится то насыщеннее то слабее).
Это сложная работа. И с первого раза может не получится. Поэтому будьте готовы к тому что первая попытка пойдет в черновики. Но зато вторая и последующие будет выглядеть как маленькие шедевры.
- Для начала можно нарисовать осень вот так (фото ниже), ограничившись одним пиксельным деревом.
Как нарисовать осеннюю картину
ФЛОМАСТЕРАМИ.
Если у вас есть отличный набор фломастеров с разными оттенками цветовой палитры, вы можете попробовать нарисовать осеннюю картину с их помощью.
Мне кажется что даже для картины, выполненной фломастером нужно дополнительно использовать другие средства — например внизу на картине мы видим что фон неба закрашен мелками. Забор карандашом и только отдельные линии забора оттенены фломастером. Березу удобно рисовать фломастером и заштриховывать с разным нажимом.
Как подготовить землю осенью для посадки озимого чеснока
А вот осенняя картина с котом. Здесь кот нарисован фломастером (это удобно для отшриховки шерсти). А фон вокруг кота нарисован черным контурным фломастером и раскрашен уже красками.
Как нарисовать ВОДУ
в осеннем пейзаже
В осеннем пейзаже часто присутствует озеро, или река, или пруд. И обычно дети спотыкаются на этом элементе. нерешительно останавливаются с кисточкой в руке и спрашивают, а каким цветом рисовать воду. И когда ты скупо отвечаешь «синим. потом голубым, потом белым» теряются еще больше.
А вот давайте аналитически посмотрим на фото с осенней рекой ниже. Посмотрите. Даже примитивными грубыми и толстыми мазками как живо переданы блики воды. Темный цвет передает глубину, голубой поверхность воды, а белые мазки создают отражающиеся в воде блики света.
Попробуйте сначала на черновике изобразить эту игру цветов и темную глубину и голубое зеркало реки и белоснежные блики солнца. И если у вас получилось, уже тогда пробуйте перенести это на вашу конкурсную работу для выставки «Рисунок на тему «Золотая Осень».
А вот еще пейзаж с осенними деревьями на том берегу, которые отражаются в спокойных водах ясного чистого озера. Сперва делаем чистый синий фон озера. Потом зеркально от берега повторяем очертания озер в воде (вниз головой).
Для правдоподобности делаем их чуть бледнее. Сушим.
Сверху наводим белые полосы прозрачной белой разбавленной водой краски (сначала потренируйтесь на черновике наносить такие полоски на голубом фоне, чтобы рассчитать количество краски на кисточке и степень нажима руки).
Осенний пейзаж
с контрастной ТЕНЬЮ
А вот еще одна идея для простых осенних картин на выставку в школе или в детском саду.
Посмотрите здесь присутствует яркие теневой элемент. Как будто мы смотрим против солнца на объект и он нам кажется сплошной тенью.
Задний фон делаем максимально светлым (светло-зеленая трава, золотистая даль, блеклая лазурь неба. Сушим эту фоновую основу и потом поверх нее рисуем ствол дерева и спокойных кошек на толстом суку.
- Или вот более простой в исполнении вариант осеннего пожара листвы и мирного кота.
- Теневым объектом могут служить красивая кованая изгородь, качели подвешенные на дерево (фото ниже) или силуэт человека, стоящего спиной к зрителю.
Как нарисовать осень
Масляными красками
А вот несколько примеров картин, где осень изображается уже мазками масляной краски. Очень красивая техника крупных мазков. В трех полотнах ниже сразу угадывается ОДНА И ТА ЖЕ РУКА МАСТЕРА. Потому что мы видим что мазок одинаковых во всех трех осенних картинах — пейзаж со скамейкой, пейзаж с ковром из листьев и пейзаж с дорогой в парке.
- А вот другой мазок мастера и уже другие возможности передать прозрачность воздуха и синеву далеких гор. Ломаные силуэты елок
- Каждый художник, работающий с маслом создает свою родную ему манеру «кладки масла».
Посмотрите какие разные мазки передают форму осенних листьев. И все равно каждый раз, мы видим осенний пейзаж и неважно какая техника и форма листа у мастера . Значит, кладите мазок как душа просит и рука хочет — и у вас в любом случае получится нарисовать маслом Осень, Как Она Есть.
Как нарисовать ТУМАН маслом
Не знаю. Не представляю пока как именно создаются такие полотна, как на фото ниже. Посмотрите какая нежная прозрачная плотность тумана. Какой он ровный и густой.
Наверное мы рисуем сначала черно-белый фон маслом (как бы в эффекте серпия). Щедро добавляя молочного в серое масло. И потом уже поверх этого мы берем живые сочные цвета и создаем передний план картины — выплывшие из тумана деревья, сучья, корни. Интересно было бы попробовать. А вам?
- У этой статьи должно быть продолжение, поэтому я попробую найти еще интересные полотна на тему осень.
- До встречи… скоро здесь будет ссылка.
- Ольга Клишевская, специально для сайта Семейная Кучка.
- Источник
Конспект НОД рисование. «Осень краски разбросала на деревья и кусты…»
Конспект НОД рисование. «Осень краски разбросала на деревья и кусты…»
Цель:
- Воспитывать у детей интерес к осенним явлениям природы, любовь к природе.
- Познакомить детей с картинами русских художников.
- Развивать воображение, творчество.
- Учить передавать в рисунке цвета «осени».
- Закреплять умение рисовать разнообразные деревья и кустарники, используя разные цвета и приемы работы кистью. Учить располагать изображения по всему листу: выше, ниже, правее, левее.
Предварительная работа:
- Наблюдение за деревьями, за осенней погодой во время прогулок на участке детского сада.
- Разучивание стихов об осени: А.Фет «Ласточки пропали», А.С.Пушкин отрывок из поэмы «Цыганы»; «За весной, красой природы…..», А.Майков «Осень»; К.Бальмонт «Осень».
- Беседы: «Осень наступила», «Природа осенью», «Листопад», «Осенние приметы», «Деревья осенью».
- Загадывание загадок об осени.
- Чтение рассказов М.П. Пришвина: «Листопад», «Начало осени», «Осенние листочки». И.Соколов-Микитов: «Осень в лесу» и др.
- Рассматривание картин И.Левитана («Золотая осень», И.Поленова и других художников, книжных иллюстраций).
- На музыкальных занятиях разучивание песен об осени.
- Оборудование: Бумага формата А4, краски гуашь, кисти.
- Ход НОД
- Организационный момент
- Воспитатель предлагает детям отгадать загадки:
- Листья с веток облетают,
- Птицы к югу улетают.
«Что за время года?» — спросим.
Нам ответят: «Это…»
- Дети: (Осень)
- Воспитатель: Какие признаки осени вы знаете?
- Дети: Листья желтеют, опадают, редко светит солнце, птицы улетают на юг, день становится короче, часто идут дожди, становиться холоднее, звери запасают припасы на зиму.
- Воспитатель: Назовите осенние месяцы.
- Дети: Сентябрь, октябрь, ноябрь.
- Воспитатель: Правильно, молодцы. А теперь ещё отгадайте загадки:
- Дни стали короче,
Длинней стали ночи,Кто скажет, кто знает,Когда это бывает?
(Осенью)
Кто всю ночь по крыше бьётДа постукивает,И бормочет, и поёт, убаюкивает?(дождь)
Ветки в парке шелестят,Сбрасывают свой наряд.Он у дуба и березкиРазноцветный, яркий, броский.(Листопад)
Воспитатель: Верно, это листопад. Листопад – удивительное и очень красивое явление природы! Осенью листья на деревьях начинают менять цвет. И осенние деревья одеваются в разноцветные, яркие наряды. Наступают первые заморозки и начинается листопад. Происходит это в сентябре или в октябре. Опавшие осенние листочки накрывают землю, как ковром, и согревают её холодной зимой.
Воспитатель показывает фотографии, картины, где запечатлены осенние деревья, пейзаж.
Воспитатель: Ребята, как называется этот период осени? (золотая осень). Какого цвета становятся листья осенью? Ответы детей – (Желтые, оранжевые, красные).
Воспитатель: Правильно, листья становятся желтыми, красными, коричневыми, оранжевыми, кое-где еще остаются зелеными. Давайте с вами превратимся в осенние листья.
- Физкультминутка: «Осень пришла»
- Ходит осень по дорожке
- Промочила в лужках ножки.
- Ходит осень, бродит осень,
- Ветер с клена листья сбросил
- Дружно по лесу гуляем (шаги на месте)
- И листочки собираем (наклоны вперед)
- Собирать их каждый рад
- Просто чудный листопад! (прыжки на месте, с хлопками в ладоши)
- (Физкультминутка проводится два-три раза с возрастающим темпом).
- Воспитатель: Прежде чем приступить к работе, давайте закроем глаза и представим, что вы будете рисовать, как расположите деревья, кустарники.
- Звучит тихая музыка, дети приступают к работе.
- Итог НОД
Воспитатель: — Ребята, какие у вас красивые получились рисунки. Глядя на ваши работы, можно увидеть, как листочки с деревьев падают и кружатся, как будто танцуют вальс.
— Молодцы! У каждого из вас получилась «Золотая осень».
Рисуем осень: 15 простых идей для детского творчества
Рисунок «Осень» хотя бы раз в жизни рисует каждый ребенок – в детском саду или школе эта тема часто присутствует на уроках изобразительного искусства, окружающего мира и литературного чтения.
Мало кто из взрослых может оставаться равнодушным к яркости и разнообразию осенних красок, и многие из них хотят показать эту палитру детям, проводя мастер-класс с пошаговым фото или пошаговым построением схематического рисунка на классной доске.
Как нарисовать осень. Мастер класс с пошаговым фото
Перед тем, как нарисовать осенний пейзаж, нужно выбрать материалы, которые будут взяты за основу работы. Мы предлагаем рассмотреть вариант рисунка, сделанного при помощи акварели и цветных карандашей на обычной, но достаточно плотной, белой бумаге (лучше всего использовать листы для акварели или эскизов).
Простым карандашом, как обычно, делаем набросок рисунка – эскиз. Наша композиция будет состоять из нескольких деревьев и небольшого деревенского домика. Интерес ей придает наличие холма, в центре которого мы и высаживаем главное дерево. За счет холма по-другому смотрится линия горизонта, передний и задний план.
Набросок карандашом осень
Осеннее небо наполняем цветом. Используя технику заливки акварелью. Эта техника используется в тех случаях, когда нужно получить неравномерный сплошной фон.
Этим же способом оформляем крону деревьев, находящихся на заднем плане. Они получатся размытыми и станут дополнением к основным деталям картины.
Заливка акварелью — задний план
Таким же образом заливаем цветом траву и линию кустарника, которая находится на заднем плане. Кустарник делаем более темным, чем траву. Дерево возле домика выделяем более светлым тоном краски, тем самым делаем на домике акцент. И он начинает привлекать внимание, хотя и располагается на одной из удаленных от края линий.
Заливка акварелью — передний план
Прорабатываем крупные стволы деревьев, придавая им объем при помощи игры света и тени: одну сторону ствола делаем более темной, чем вторую. Обозначаем тень, которую отбрасывают деревья и домик на траву, заполняем цветом тропинку.
Раскраска акварелью — шаг 1
Выделяем бордовым и красным цветом кусты на заднем плане. Подчеркиваем темным цветом спуск в центральной части картины. Подчеркиваем рельеф ствола дерева на первом плане, выделяя его правую сторону более темным цветом.
Раскраска акварелью — шаг 2
Рисуем кусты вокруг домика, заполняем цветом его окошки. Подчеркиваем игру цвета в кронах деревьев с правой стороны картины, используя теплые осенние цвета. Раскрашиваем такими же теплыми цветами передний план картины.
Раскраска акварелью — шаг 3
Хорошо просушиваем картину, после чего цветными карандашами начинаем прорабатывать детали: листву, кустарники, расположенные вдалеке. Обращаем внимание на то, что, чем ближе к краю рисунка располагается объект, тем более яркими должны быть его детали. Дерево в центре – ключевой элемент пейзажа – должно получиться максимально выразительным и проработанным до мелочей. Рисуем улетающих птиц.
- Раскраска карандашами
- Готово!
- Осенний пейзаж готов
- Такая картина украсит любой кабинет или комнату.
- Рисунок осень поэтапно
- Мы узнали, как нарисовать осень, используя акварельные краски и цветные карандаши, распределяя элементы пейзажа по разноудаленным линиям.
- Как нарисовать осень
Идея №3
На лист со стороны прожилок наносится краска. Потом лист прикладывается к бумаге и делается отпечаток. Эффект будет разным, в зависимости от того, какую краску использовать.
Можно придумать множество композиционных решений: отпечаток большого листа может стать кроной дерева, если дорисовать ствол; несколько отпечатков – это уже целый лес!
Эффектно смотрятся отпечатки, сделанные белой краской на цветном фоне. Можно совмещать несколько техник, дорисовывать карандашами или фломастерами изображения.
Осенние картинки
Тематическую папку “Осень картинки для детей в детском саду” нужно наполнить разными изображениями, фото. Сюжет рисунков можно условно разделить на несколько групп.
Признаки осени
На иллюстрациях обязательно изображаются разноцветные листочки, дождь, лужи, предметы осенней одежды, птицы, улетающие на юг. По картинкам ребенок ориентируется в смене погодных условий, сможет выбрать обувь и куртку для прогулки самостоятельно.
Сбор урожая
Картинки о сборе урожая для детей в детском саду необходимы для общего развития детсадовцев. Расскажите им о фруктах, овощах, произрастающих в вашем крае, о времени их созревания, тяжелом труде крестьян. Затроньте тему осенних даров на полях, в лесу.
Осенний лес
Покажите, как меняется вид леса в сентябре-октябре. Подробно остановитесь на цветах, оттенках, красоте природы. Опишите, как одеваются люди для прогулки по роще, парку. Предложите собрать осенний букет к следующему уроку. Золотая осень должна восхитить детсадовцев, чтобы они запомнили это время года не дождями и ветрами, а яркостью и насыщенностью красок.
Животные
Рассмотрите, как меняется шерстка у лесных зверей, что они делают перед зимней спячкой, как проходит сбор урожая у них. Не забудьте обогатить словарный запас дошкольников новыми понятиями: желудь, дуб, линька, логово, стая, клин и т.д. Объясните, почему перелетным птицам нужно лететь на юг, какие из них остаются зимовать без перелета.
Идея №8
Очень необычную картинку можно сделать используя фольгу. На лист картона выложите засушенный листочек (можно несколько) прожилками вверх. Покройте его тонкой фольгой и аккуратно, чтобы не порвать, разгладьте пальцами, чтобы проступил рисунок.
Покройте фольгу темной краской (можно использовать гуашь, акрил, темперу, тушь) и дайте хорошо высохнуть. Очень аккуратно потрите картину жесткой мочалкой для мытья посуды. Выступающие прожилки листочка заблестят, а в углублениях останется темная краска.
Теперь можно оформить работу в раму!
Рисование на тему «Осень» в детском саду
Осенние рисунки для детского сада 2021 представляют собой элементарные на взгляд взрослых людей работы. Однако, если посмотреть на задание глазами ребенка, ему оно покажется таким же сложным, как для взрослого человека написание натюрморта. Поэтому, очень важно проявить поддержку в отношении домашнего задания ребенка, помогая ему в нелегком творчестве.
Для детей (ребенка) 3-4 лет
Совсем юному художнику не по силу воспроизводить шедевры. Но это вовсе не значит, что это освобождает его от выполнения задания. Преподаватели в дошкольных учреждения (садике, курсах дополнительного образования и развития) призывают родителей заниматься моторикой и творческим потенциалом ребенка: рисовать пальцами листочки, ягоды рябины, капли дождя и другие рисунки.
На фото ниже можно найти различные осенние рисунки для детского сада выполненные пальцами, которые подойдут в качестве примера для выполнения заданной работы в 2021 году.
Для детей (ребенка) 5-6 лет
Выпускникам детского сада можно изобразить рисунки осени с помощью свежих листьев, восковой белой свечи и акварельных красок. Суть работы заключается в следующем:
1) под лист бумаги кладется большой кленовый листочек и проводится свечой; 2) так повторяется с каждым листиком дерева до тех пор, пока набросок не будет готов; 3) сверху наносится акварельная краска в цветовой палитре осень (желтой, оранжевой, красной).
Идея №9
Тем, кто любит фактуры, наверняка понравится заполнять узорами различные силуэты. Нарисуйте или обведите по шаблону осенний листочек, разделите его на небольшие плоскости, как витраж. Пусть ребенок заполнит каждый кусочек разным узором. Можно делать это гелевой ручкой, фломастерами.
Окрашивание бумажных листиков
- Эта работа также требует сосредоточенности и усидчивости, но меньшей осторожности – бумажные листы нельзя сломать и сложно помять.
- Раскрашиваем каждый листок с двух сторон.
- Раскрашиваем листик
- Высушиваем их и используем для оформления группы или холла.
- Украшенные бумажные листья
Идея №15
Рисовать фруктовые деревья удобно используя половинки мелких яблок, груш.
Можно придумать бесконечно много способов нарисовать осень, ведь она сама – Великая Художница! Доверьте своим детям краски и кисти и пусть выТворяют!!!
Рекомендуем почитать:
- Скажите «ДА» рисованию фруктами и овощами
- Скажите «ДА» рисованию вилкой
Уважаемые читатели, расскажите в х, какие приемы рисования вы опробовали со своими детками, что им понравилось больше всего.
Игры
Развивающие игры в группе облегчают процесс запоминания информации. Для малышей от 4-5 лет подходят следующие виды развлечений:
- Какой это лист? Распечатайте изображение листьев от рябины, дуба, березы, клена и т.д. предложите на скорость определить принадлежность листочков к кустарникам, деревьям. Названия нужно выучить или проговорить заранее.
- Собираем урожай. Понадобятся игрушки фруктов, овощей, корзинки, грибы и т.д. Разложите предметы по полу. Постройте малышей. Включите музыку, расскажите, какой урожай собирают осенью. Разделите воспитанников на 2 команды. По команде дошкольники должны собрать как можно больше урожая в корзинки. Победитель выявляется по результатам подсчета добычи.
- Найди отличия. Дети учатся сравнивать, выявлять несовпадения. Развивается внимание, зоркость, скорость реакции.
- Придумай название. Предложите рассмотреть красивую картину с осенним лесом, домом под дождем, женщины с девочкой на прогулке и т.д. Дайте задание: придумать название для рисунка и небольшой рассказ по сюжету. Игра развивает речь, фантазию, воображение.
- Создадим композицию “Осень для детей” вместе. Для этого понадобятся иллюстрации с изображением осенних деревьев, листьев, туч, дождя и т.д, клей, ножницы. Приготовьте материалы и раздайте детям. Пусть вырезают, наклеивают на чистый альбомный лист. У каждой группы получится свое видение природы после лета.
На заметку! Для запоминания примет осенней поры, месяцев и их последовательности используйте стихи, загадки.