Папины сказки андрей максимов

Шаг второй. Увидеть сценарии своей женственности

Помните, что в сказке случилось дальше?

«Ко дню рождения подарила ей бабушка красную шапочку. С тех пор девочка всюду ходила в своей новой, нарядной красной шапочке. Соседи так про нее и говорили: «Вот Красная Шапочка идет!»

Иначе говоря, Красная Шапочка прошла свою первую инициацию. Возможно, у нее начались месячные, приход которых раньше отмечался всем женским сообществом, знаменуя первую стадию созревания. А возможно, бабушка дала ей свое благословение, наделив первым символом женственности и красоты. Но из сказки складывается ощущение, что принадлежность девочки к женскому была очевидна, это подчеркивали и насыщали ее этим знанием. Поощряли привлекательность и любование ею. И символизировали взросление прекрасным предметом. И опять же, это может казаться идеальной историей, которая мало у кого случается. На то они и сказки…

В реальной жизни нам требуется то же самое. Свое первое понимание, что принадлежим к «женской стае», мы получаем, обнаружив свою схожесть с мамой. Еще в детстве мы осознаем, что условно находимся на одной поляне с ними и, когда вырастем, будем именно женщинами. Наша первая ступенька в развитии женской идентичности – это потребность быть похожей на мать, которая знает, как хорошо быть женщиной. Чтобы хотеть быть на этой поляне, мы должны понимать, что там прекрасно и нам есть к чему стремиться.

Но ведь в наших реалиях это просто фантастика, правда? Кто из наших матерей жил (или живет) с ощущением своей ценности? Кто из них разрешил свои внутренние конфликты, чтобы рассказать нам, как это прекрасно – быть девочкой и женщиной? Кому из женщин старшего поколения на самом деле было доступно проживать свою жизнь без явной дискриминации? Я думаю, что даже в современном мире это очень трудно представить, не то что в жесткой патриархальности недавнего прошлого.

Хорошая версия событий закладывалась бы, если бы мама, вполне довольная своим положением и не испытывающая за него стыда или ограничений, транслировала дочери удовлетворение тем, что она женщина. Тогда на это можно было бы опираться как на хороший пример. С этим можно было бы идентифицироваться, вбирать в себя, как опору, на которой потом будут расцветать бутоны нашей женской индивидуальности. Но чаще всего мы в своем ближайшем семейном окружении в детстве этих примеров не имеем. Тогда стартовые условия, в которых развивается наша женственность, могут быть такими:

• Мать была слабой, безвольной, инфантильной или зависимой. И тогда дочь может законно не захотеть брать с нее пример для подражания. Возможно, она даже видит мать униженной отцом или социумом и хочет занять другое положение, выбирая в качестве моделей для идентификации мужчин.

• Подрастающая девочка видит, что мать разочарована, несчастна и не удовлетворена жизнью. В реальности это происходит по вполне понятным и зачастую банальным причинам. Например, когда мама по своей воле или по необходимости выбрала путь «служения» детям и семье. Из-за этого она не смогла реализоваться, проявить другие стороны своей личности, кроме как быть женой и матерью. В зрелом возрасте это неизбежно «догоняет» большинство женщин, которые горюют по упущенным возможностям, попадают в жесточайшие личностные кризисы с переживаниями о жизни, прожитой зря. Девочка может стать свидетельницей этого и сделать свой вывод: «Если бы у мамы были такие же возможности, как у отца (мужчин), она могла бы стать более счастливой». Мы вольно или невольно хотим копировать модель того родителя, который удовлетворен своей жизнью. И это нормально.

• Мать была холодной, эмоционально недоступной, погруженной в депрессию или просто отсутствующей. К сожалению, нам не приходилось расти в сказочных условиях (как и многим поколениям до нас, безусловно). Большинство из моих клиенток говорят о тяжелых временах перестройки, когда их матери работали на нескольких работах, чтобы прокормить семью. Они, может быть, и хотели бы больше участвовать в судьбе своих дочерей, но просто не могли. И тогда отец мог стать единственным человеком в семье, с которым возможно было установить хоть какие-то близкие отношения. Все это как условие для установления эмоциональной близости и похожести на того, кто хоть как-то откликается на ее нужды.

• Есть еще одна тропинка, по которой мы приходим к отторжению женского: ложное, преждевременное взросление. По каким-то объективным причинам нам пришлось слишком рано повзрослеть. Чаще всего из-за травматических факторов. Например, кто-то из родителей умер и мы взяли на себя ответственность за кого-то из членов семьи. Или росли в ужасе детства с родителем-алкоголиком. Или так случилось, что родители по каким-то причинам отказались от статуса взрослого и передали нам свою ответственность. И не было шанса на поступательное психическое созревание, постепенное отождествление с гендерными моделями, в котором мы бы имели возможность учиться и выбирать. Мы просто стали взрослым. Часто бесполым. Боящимся своих женских особенностей, которые становятся больше напоминанием о нашей опасной для жизни слабости, чем достоинством.

Условно «плохое» развитие сценария, то есть отсутствие возможности идентифицироваться с матерью на первом этапе, вовсе не приговор нашей женственности. Просто на старте личного квеста мы не получаем первых бонусов. Значит, наша задача – обрести их на следующих этапах путешествия.

Упражнение

Итак, в самой первой точке, из которой, как бутон, могла бы сформироваться наша женская идентичность, мы часто не получаем базового «питания» и поддержки. Жить женщиной в патриархальном мире действительно может быть тяжело и даже унизительно. Не самая хорошая ролевая модель, чтобы стремиться на нее походить. Вначале у нас слишком мало мотивации, чтобы обнаруживать хоть какое-то сходство с женским в нашей семье. Это не ставит окончательный крест на том, чтобы прийти к согласию с женственностью в себе. Просто иногда нам требуется больше времени и больше приверженности нашему личному поиску.

А пока ответственно подойдите ко второму заданию. Возьмите ручку, свой красивый блокнот и напишите…

Слова поддержки себе, той девочке, какой вы когда-то были. Напишите из своего состояния сейчас, когда вы хотите поддержать себя маленькую. Как если бы вы точно знали, что девочкой быть хорошо и интересно.

Скажите себе маленькой, как прекрасно вырасти во взрослую женщину. Напишите о том, что даже если мама не знала, как и зачем быть женщиной, то у девочки эти открытия все еще впереди. И вы сейчас уже можете сопровождать ее в этом поиске и путешествии, которое ей предстоит.

Шаг третий. Разглядеть женщин вокруг

Девочки не сразу и не вдруг понимают, что они девочки. А женщины не сразу и не вдруг узнают про себя, какие они женщины. Становление и развитие женской полоролевой идентичности происходит на протяжении долгого времени и проходит через многие этапы.

Условно и очень крупными мазками этот путь можно обозначить так: от незнания – через возможное обесценивание своей половой принадлежности и зависти к другому полу – к идентификации со «своими» и согласию с этим. В процессе этого происходит «заполнение внутренней пустоты» своего пола.

Обнаружение и чувствование своей принадлежности к женскому – это растянутый во времени процесс, в котором женщина буквально «инвестирует» внимание, ценность, удовольствие в те ростки женского, что в ней есть. Свое тело, свою эмоциональность, свой склад ума, свое творчество, свою возможность вынашивать и рожать, свою реализованность и так далее…

Она учится это делать сначала у матери. Хотя у моих клиенток это редкость. И даже иногда совсем наоборот: мать – совершенно неподходящий пример для идентификации. Тогда задача хоть и усложняется, но не становится безнадежной. Потому что в поле жизни все-таки есть те персоны, за которыми можно наблюдать и учиться у них, каково это – «жить женщиной»…

Если процесс продвижения к связи со своим полом по каким-то причинам «застрял» и согласие обладать женскими качествами не наступило, то мы по-разному обходимся с испытываемым неудовольствием быть теми, кто мы есть. Чаще всего мы уходим в мизогинию – ненависть, обесценивание, недоверие к женщинам вокруг. Это отрицание ценности женского во всех формах. Мы можем направлять ее на окружающих, презирая или критикуя их за разные «типично бабские проявления». И безусловно, это выражается в оценках себя как несовершенных, плохих, глупых, слишком эмоциональных, неразвитых, инфантильных и пр. и пр.

Да, у нас может не быть изначально благоприятных условий присвоения себе ценности женского. Отцы могут презрительно называть окружающих женщин «клушами», матери считать свое положение «проклятьем», а мальчишки обзывать «телками». Тогда наше становление происходит не благодаря, а вопреки. Вопреки изначальным условиям обесценивания женского в семье и социуме. Это становится зоной нашей бо́льшей ответственности перед самими собой.

Женщина на ощупь продирается сквозь неудовлетворенность своей пустотой.

Она интуитивно ищет способ дать ценность своим женским качествам.

Идет со свечой в полной темноте и по крупицам собирает примеры того, как можно проявляться, реализовываться и переживать себя полноценной в своей женственности. И получать от этого удовольствие и наслаждение!

Смотрит по сторонам в надежде найти ту или тех, у кого можно учиться.

И одновременно прячется от всего этого…

Тем не менее процесс движения к женскому в себе происходит. От зависти к мужчинам в том, чего в ней нет, – к удовольствию от того, чем женщина обладает и может обладать. К тому, что женская телесность и способы жить воспринимаются не как совокупность потерь и ограничений, а как желанные и уникальные возможности реализовать в мире свое «я».

На каждом этапе развития девочки – девушки – женщины мы должны находить достаточные образы для идентификации с женским. Чтобы появлялась возможность психически «встраивать» их в собственную идентичность. В противоположность желанию не быть женщиной у нас должен присутствовать достаточный и привлекательный стимул женщиной жить…

Упражнение

Подходит к концу наше пребывание в доме. Совсем скоро Красная Шапочка отправится в свой поход в дикий лес.

Мы продолжаем исследовать, с чем же мы ушли во взрослую жизнь.

• Были ли вокруг вас в детстве и подростковом возрасте женщины, которых вы запомнили? Те, что служили вам образцом в чем-то? Слова, поступки или качества которых вы до сих пор помните?

Иными словами, какие женщины в то время оказывали на вас влияние и вы (тогда) хотели быть на них похожими?

• Если вы напишете, как это сейчас в вас воплотилось, будет вообще хорошо.

• Есть ли сейчас рядом с вами женщины, которые действительно получают удовольствие от своей женственности? Чему вы хотели бы у них научиться?

Шаг четвертый. Заглянуть в эмоциональное сиротство

«Родилась в одной семье девочка, и никому не было до нее дела. Никто не наряжал ее в милые платьица и не рассказывал, какая она красивая и любимая. И когда пришло время, никто не дал ей красную шапочку. Потому что никто и не заметил, что она уже выросла. Как до этого не замечали ничего, что с ней происходило. Тогда одинокая девочка ушла из дома и отправилась в свой дикий лес. Без шапочки и без всякого напутствия. И скиталась там долго и безуспешно».

Сразу скажу, что это переживает далеко не каждая из нас. У некоторых Красных Шапочек были вполне теплые, внимательные и эмоционально доступные матери и бабушки.

Но среди женщин, с которыми мне приходилось работать, многие чувствовали себя сиротой при функционально присутствующих родителях. Такое сиротство ощущается, когда хочешь вспомнить, кто и когда смотрел на тебя с любовью, нежностью и интересом, а не можешь. Или рада бы вспомнить поддержку хоть каких-то окружающих женщин, но ее просто не было. Одна моя клиентка, мать которой все время была занята проблемами с мужем-алкоголиком, с огромной грустью рассказывала об этом ощущении пустоты и холода, в котором не было даже редкого внимания к тому, что с ней происходит.

Другая клиентка, обращаясь к самой себе в психотерапевтическом письме, описывает это так:

«Прости, но у тебя не было счастливого и наполненного любовью детства. Твои родители оказались весьма невзрослыми. Да, они смогли тебя вырастить, накормить, одеть и обеспечить физиологические потребности. Но не эмоциональные. Было больно и сложно. И казалось, что вся проблема в тебе…»

Особенно часто это проявляется в теме признания и познания женского. Родители как будто делались слепоглухонемыми в оценке того, какие мы девочки, выдавая только требования, которым мы должны соответствовать. Тем самым увеличивая зону нашего стыда за то, какие мы есть на самом деле.

Женщины часто рассказывали мне, как оказывались в настоящей изоляции и тотальном одиночестве в вопросах своей телесности, например, с приходом месячных или изменений груди. Или в эмоциональных переживаниях, связанных с ощущением себя некрасивой, ненужной девочкам или мальчикам. Они оказывались в пустоте и без поддержки своего интереса к себе и к другим. Иногда это сопровождалось глобальным стыдом за свой интерес к мальчикам или за желание нравиться.

Эмоциональное сиротство часто делает невозможным естественное созревание нашей женственности. Как будто внутри не к чему прислониться. Отношение к себе не может вырасти из эмоциональной пустоты. Такое ощущение невидимости и ненужности неизбежно рождает переживание «со мной что-то не так». Это ранение в наш здоровый нарциссизм и естественную природу нашей принадлежности к тем, кем мы являемся. Вырастая в таком окружении, мы можем проецировать это равнодушие на окружающих. «Им нет до меня никакого дела. Никто ничего ко мне не испытывает. Какая разница, какая я?» И мы приспосабливаемся к этому миру, оставаясь лишь функцией: привыкаем определять себя скорее через роли (матери, жены, дочери и пр.). И понятия не имеем, каково это – чувствовать, что кто-то видит нас просто людьми, просто девочками, а потом и женщинами. Без всяких требований и ожиданий.

В этой атмосфере невидимости невозможно почувствовать себя нормальной девочкой. Точнее, вообще невозможно себя почувствовать, потому что нет возможности себя найти. Во взрослую жизнь мы уносим с собой неизбежный стыд ненужности…

Упражнение

В процессе движения к собственной идентичности важно уметь как идентифицироваться с хорошими образцами, так и разотождествляться с тем, что нам не подходит.

Дайте себе время подумать и напишите:

• Чем вы отличаетесь от мамы? В чем вы точно совсем другая? Постарайтесь найти хотя бы 10 различий.

• Найдите не меньше 10 различий с папой (или с тем, кто его замещал и был важным мужчиной в вашем детстве).

Шаг пятый. Преждевременное взросление

У каждой уважающей себя Красной Шапочки должно быть трудное детство и много одиночества…

Рано повзрослевшая девочка может буквально все.

Спасать родителей от развода, болезней, депрессии, алкоголизма, шизофрении…

Воспитывать младших братьев и сестер, заменяя им родителей эмоционально и функционально…

Вести хозяйство, убираться, готовить и вообще решать сложные логистические задачи…

В одиночку справляться с ужасом в своей жизни, включая насилие, абьюз, потерю близких, болезни, длительное пребывание в больницах…

В этом она может быть такой устойчивой и сильной, что ей позавидуют челябинские сталевары. Ее возможности искать выходы из безвыходных ситуаций развиты до сотого уровня из ста. Она будет умной и адаптивной. Она будет заточена на то, чтобы спасать, давать, служить опорой и выживать…

Но.

В чем-то она останется лишь наивной маленькой девочкой, не имеющей представления об элементарных основах отношений, построенных на любви и привязанности. Будет принимать за любовь манипуляции чувствами и всякие нарциссические «подсаживания» на качели «люблю – ненавижу». И идти за намеками на нежность и заботу, игнорируя одновременное унижение и обесценивание…

И чтобы такая наивная взрослая сильная девочка вышла в мир нормальных отношений, понадобятся годы скитаний в «темном лесу».

Иногда необходима встреча не с одним Волком, а с целой стаей, чтобы тайное стало для нее явным. «То, что ты принимаешь за любовь к себе, – это использование. То, что тебе кажется настоящим, – мираж…»

Встреча с каждым Волком будет про отмирание иллюзий. Про укушенные бока. Про сворачивание и разворачивание вновь своих надежд, желаний и витальности вообще. «Красная Шапочка заменила собой маму и бабушку. И в этой суете и напряжении ей оказалось совсем не до шапочки».

Но что поделать? У рано повзрослевшей девочки никогда не будет возможности созревать в безопасности и постепенном обретении знаний о мире. Когда-то ей пришлось стать ложно-взрослой. Функционально справляться со многим, эмоционально выдерживать и терпеть невыносимое. И не дорасти при этом до женщины, оставшись внутри перегруженным ответственностью и использованным взрослыми ребенком. Так и не обретя прочных психических опор и оформленного пространства для формирования женской идентичности. Чтобы вырос цветок женственности, придется долго и кропотливо привносить другую почву, удобрять ее и поливать…

Упражнение

Если история о преждевременном взрослении – ваш случай, то я хочу сказать следующее.

Да, вам было не до того, чтобы становиться похожей на каких-то абстрактных женщин и чувствовать себя одной из них. Но поверьте: вы такая не одна. Абсолютное большинство девочек вашего поколения были в подобной ситуации. Возможно, это придаст вам больше общности с людьми и прервет самоощущение «ненормальности» среди окружающих.

Возможно, ваша личность расщепилась на травмированную и адаптивную. И сейчас вместо того, чтобы быть реализованной взрослой женщиной, вы по-прежнему живете лишь одной своей частью – адаптивной. По сути, это маленький, напуганный и вечно тревожащийся ребенок, который не знает, как контролировать все вокруг так, чтобы хоть что-то осталось в его ведении. Конечно, вам не до того, чтобы ощущать себя какой-то там фантастической женщиной. Это пока так же далеко от вас, как обитаемая земля от Робинзона. Вам можно сколько угодно рассказывать, как прекрасно быть женщиной, легкой, воздушной и эмоциональной. Но внутри вас функционирует «старый солдат, не знающий слов любви», который по любой команде готов упасть-отжаться.

Вам сначала придется пройти много шагов. Прежде чем двигаться к женщине в себе, необходимо побыть ребенком. Нужно дорастить свою девочку, чтобы ей можно было перейти во взрослое состояние естественным образом.

Сначала вы будете злиться на тех, кто с вами такое сделал. И прекрасно! Потому что это развернет энергию, которую вы сейчас направляете внутрь, наружу. Вместо нападения на себя найдите тех, кто в этом виноват. Сделайте это осознанно. Напишите специальное письмо злости, если внутри вас есть что сказать. Во-первых, это само по себе очень терапевтично. А во-вторых, прочитав его через две недели или месяц, вы удивитесь, что энергия злости уже не такая сильная.

Затем напишите список законных и естественных потребностей, на которые вы имели право как ребенок. Вы могли ждать от своих родителей помощи, сочувствия, утешения, поддержки и пр.

Вы осознаете, что до сих пор требуете от себя быть сверхчеловеком. Наверняка думаете, что должны все контролировать, все предусмотреть и со всем справляться. И возможно, увидите, насколько неадекватны эти требования к себе сейчас. Они завышенны и необъективны. Признайте их. Сформулируйте, что именно вы от себя требуете.

Дайте себе шанс увидеть, что не знаете, как по-другому говорить с собой, кроме нападения и наказания. Когда этот механизм станет для вас очевидным, вы сможете взять в свою жизнь практику наблюдения: обращаетесь вы с собой как добрый или как жестокий родитель, требующий быть взрослым и ответственным?

Скорее всего, вы обнаружите, что вы садистический родитель самому себе. Тогда вспомните женщин из четвертого задания. Когда вы замечаете жесткое отношение к себе, задавайте вопросы: «Если бы я говорила с собой как _____, то что бы я сказала? Что чувствовала бы к себе? Как поддержала бы себя?»

Шаг шестой. Зависть к мужскому

Про отца Красной Шапочки в сказке не сказано ни слова. Был он у нее или не был, мы не знаем. Но для реальной жизни и формирования женственности он нам нужен.

Если первая задача в движении к женскому – найти схожесть с мамой и женщинами вокруг, то потом приходит время обернуться к миру мужчин (в лице отца, дедушки, брата и прочих, кто нас окружает с самого детства) и увидеть их отличия от нас. Или точнее, наши различия с ними. И после ступеньки «я такая, как мама» девочка символически шагает дальше, на ступеньку «я не такая, как папа». И это может вызывать разные чувства.

Иногда – удовольствие и радость: «Вау! Я как мама, папа ее любит, значит, нужно стараться походить на нее, чтобы получить папину любовь». В этой ситуации есть перспективы для женственности: «Дорога открыта, надо подождать, и у меня все будет». В этом много интереса, азарта, возбуждения, надежды и предвкушения. В хорошей истории про Красную Шапочку все так и происходит. Когда все подталкивают девочку к ее собственному неизведанному пути к женственности. Мама – со своей стороны, а папа – со своей.

Но в нашей реальности часто бывает другое. Девочка рождается, растет и в какой-то момент понимает: в этом обществе, ориентированном на ценность мужчин, у нее нет того, что есть у отца, брата, друзей. И вот это ощущение обделенности, или даже ущербности, действительно может переживаться довольно остро и оказывать влияние на то, чтобы пытаться восполнить себя до целостности, полноценности.

В этом внутреннем конфликте девочку могла бы поддержать мать: заботливо и знающе раскрыть девочке достоинства и богатство женского. И объяснить, что эта разница не унижает женщину, а, наоборот, дает ей свое, особое положение. Что в женском есть глубокая социальная ценность и свои преимущества в отношении к ней. Но, как мы уже говорили выше, это все-таки редкость.

Если придерживаться метафоры про Красную Шапочку, то в альтернативной реальности события могли бы развиваться следующим образом.

«Ко дню рождения подарила внучке бабушка красную шапочку. А девочка не взяла и сказала:

– Оставьте ее себе. Вон как мама с ней намучилась по жизни. Обязанностей много, а прав с гулькин нос. Я лучше без всякой шапки похожу. Ну или посмотрю, как там мужчины в деревне живут. Может, у них чему-нибудь научусь».

Тогда мы уходим в свою жизнь не с тем, на что могли бы равняться, чтобы быть женщинами, а с настроенностью на базовое сопротивление, борьбу, компенсации и доказывание. Вместо сокровища мы видим в красной шапочке лишь подтверждение нашего второстепенного значения и дефицитарности.

Тогда для опоры дочь вынуждена искать другие качества, которые давали бы ей устойчивость. Их можно не называть откровенно мужскими, важно, как они касаются женского. Морин Мердок в своей книге «Путешествие героини» пишет:

«Такая молодая женщина сориентирует себя вокруг мужчины, когда вырастет, и будет иметь несколько снисходительное отношение к женщинам. Папины дочки организуют свою жизнь вокруг мужских принципов, либо ориентируясь на другого мужчину, либо просто следуя мужским ценностям. Они могут найти мужчину-наставника, но могут иметь в то же время проблемы в принятии приказов или поучений от него…

Некоторые женщины не только успешно подражают своим отцам, но и стараются сознательно не быть похожими на своих матерей, которых воспринимают как зависимых, беспомощных или придирчивых. В случае, если мать в хронической депрессии, больна или алкозависима, дочь делает союзником своего отца, игнорируя мать, которая становится тенью в спальне наверху. Отец тогда имеет власть не только во внешнем мире, но и в ее внутреннем мире»[4]4

  Мердок М. Путешествие героини. – М.: Касталия, 2018.

[Закрыть]

.

Но тем не менее впоследствии мы так и остаемся как будто растерянными: «Ну хорошо, я выбрала, как мне удобно. Но все же кто я?» Подражать мужчинам и конкурировать с ними – тупик. Бояться женщин и не знать, как с ними поступать, – в какой-то мере тоже. Потому что с годами необходимость прибиться к своей стае все больше.

Ценой игнорирования различий между полами является также инфантильная сексуальность, которая не может развиваться. Мы на долгое время застреваем во внутренних фантазиях «маленькая девочка – отец» или «взрослая женщина – мальчик». Потому что углубления в собственную природу не происходит, гендер не зреет внутри.

Упражнение

В качестве задания я предлагаю ответить на несколько вопросов:

• Если вы уже в детстве не принимали женское в себе, то как вам кажется, по какой причине? Как это проявлялось и, возможно, проявляется сейчас?

• Если вы выбрали в качестве модели для подражания отца или мужское, как это проявляется в вас?

• Если ваша стратегия была в том, чтобы отождествиться в чем-то с мужским, отцовским, – отлично! Не пропадать же добру! Вспомните, в чем конкретно вы хотели быть похожей на папу или мужчин? Как вам это помогло в жизни? В каких ситуациях вы на это опираетесь сейчас?