Отзыв о рассказе жильцы старого дома паустовский

День был свежий — свежестью травы, что тянулась вверх, облаков, что плыли в небесах, бабочек, что опускались на траву. День был соткан из тишины, но она вовсе не была немой, ее создавали пчелы и цветы, суша и океан, все, что двигалось, порхало, трепетало, вздымалось и падало, подчиняясь своему течению времени, своему неповторимому ритму. Край был недвижим, и все двигалось. Море было неспокойно, и море молчало. Парадокс, сплошной парадокс, безмолвие срасталось с безмолвием, звук со звуком. Цветы качались, и пчелы маленькими каскадами золотого дождя падали на клевер. Волны холмов и волны океана, два рода движения, были разделены железной дорогой, пустынной, сложенной из ржавчины и стальной сердцевины, дорогой, по которой, сразу видно, много лет не ходили поезда. На тридцать миль к северу она тянулась, петляя, потом терялась в мглистых далях; на тридцать миль к югу пронизывала острова летучих теней, которые на глазах смещались и меняли свои очертания на склонах далеких гор.

Неожиданно рельсы задрожали.

Сидя на путях, одинокий дрозд ощутил, как рождается мерное слабое биение, словно где-то, за много миль, забилось чье-то сердце.

Черный дрозд взмыл над морем.

Рельсы продолжали тихо дрожать, и наконец из-за поворота показалась, вдоль по берегу пошла небольшая дрезина, в великом безмолвии зафыркал и зарокотал двухцилиндровый мотор.

На этой маленькой четырехколесной дрезине, на обращенной в две стороны двойной скамейке, защищенные от солнца небольшим тентом, сидели мужчина, его жена и семилетний сынишка. Дрезина проходила один пустынный участок за другим, ветер бил в глаза и развевал волосы, но все трое не оборачивались и смотрели только вперед. Иногда, на выходе из поворота, глядели нетерпеливо, иногда печально, и все время настороженно — что дальше?

На ровной прямой мотор вдруг закашлялся и смолк. В сокрушительной теперь тишине казалось — это покой, излучаемый морем, землей и небом, затормозил и пресек вращение колес.

— Бензин кончился.

Мужчина, вздохнув, достал из узкого багажника запасную канистру и начал переливать горючее в бак.

Его жена и сын тихо глядели на море, слушали приглушенный гром, шепот, слушали, как раздвигается могучий занавес из песка, гальки, зеленых водорослей, пены.

— Море красивое, правда? — сказала женщина.

— Мне нравится, — сказал мальчик.

— Может быть, заодно сделаем привал и поедим?

Мужчина навел бинокль на зеленый полуостров вдали.

— Давайте. Рельсы сильно изъело ржавчиной. Впереди путь разрушен. Придется ждать, пока я исправлю.

— Сколько лопнуло рельсов, столько привалов! — сказал мальчик.

Женщина попыталась улыбнуться, потом перевела свои серьезные, пытливые глаза на мужчину.

— Сколько мы проехали сегодня?

— Неполных девяносто миль. — Мужчина все еще напряженно глядел в бинокль. — Больше, по-моему, и не стоит проходить в день. Когда гонишь, не успеваешь ничего увидеть. Послезавтра будем в Монтерее, на следующий день, если хочешь, в Пало Альто.

Женщина развязала ярко-желтые ленты широкополой соломенной шляпы, сняла ее с золотистых волос и, покрытая легкой испариной, отошла от машины. Они столько ехали без остановки на трясучей дрезине, что все тело пропиталось ее ровным ходом. Теперь, когда машина остановилась, было какое-то странное чувство, словно с них сейчас снимут оковы.

— Давайте есть!

Мальчик бегом отнес корзинку с припасами на берег. Мать и сын уже сидели перед расстеленной скатертью, когда мужчина спустился к ним; на нем был строгий костюм с жилетом, галстук и шляпа, как будто он ожидал кого-то встретить в пути. Раздавая сэндвичи и извлекая маринованные овощи из прохладных зеленых баночек, он понемногу отпускал галстук и расстегивал жилет, все время озираясь, словно готовый в любую секунду опять застегнуться на все пуговицы.

— Мы одни, папа? — спросил мальчик, не переставая жевать.

— Да.

— И больше никого, нигде?

— Больше никого.

— А прежде на свете были люди?

— Зачем ты все время спрашиваешь? Это было не так уж давно. Всего несколько месяцев. Ты и сам помнишь.

— Плохо помню. А когда нарочно стараюсь припомнить, и вовсе забываю. — Мальчик просеял между пальцами горсть песка. — Людей было столько, сколько песка тут на пляже? А что с ними случилось?

— Не знаю, — ответил мужчина, и это была правда.

В одно прекрасное утро они проснулись и мир был пуст. Висела бельевая веревка соседей, и ветер трепал ослепительно белые рубашки, как всегда поутру блестели машины перед коттеджами, но не слышно ничьего «до свидания», не гудели уличным движением мощные артерии города, телефоны не вздрагивали от собственного звонка, не кричали дети в чаще подсолнечника.

Лишь накануне вечером он сидел с женой на террасе, когда принесли вечернюю газету, и даже не развертывая ее, не глядя на заголовки, сказал:

— Интересно, когда мы ему осточертеем и он всех нас выметет вон?

— Да, до чего дошло, — подхватила она. — И не остановишь. Как же мы глупы, правда?

— А замечательно было бы… — Он раскурил свою трубку. — Проснуться завтра, и во всем мире ни души, начинай все сначала!

Он сидел и курил, в руке сложенная газета, голова откинута на спинку кресла.

— Если бы можно было сейчас нажать такую кнопку, ты бы нажал?

— Наверно, да, — ответил он. — Без насилия. Просто все исчезнет с лица земли. Оставить землю и море, и все что растет — цветы, траву, плодовые деревья. И животные тоже пусть остаются. Все оставить, кроме человека, который охотится, когда не голоден, ест, когда сыт, жесток, хотя его никто не задевает.

— Но мы-то должны остаться. — Она тихо улыбнулась.

— Хорошо было бы. — Он задумался. — Впереди — сколько угодно времени. Самые длинные каникулы в истории. И мы с корзиной припасов, и самый долгий пикник. Только ты, я и Джим. Никаких сезонных билетов.

Не нужно тянуться за Джонсами. Даже автомашины не надо. Придумать какой-нибудь другой способ путешествовать, старинный способ. Взять корзину с сэндвичами, три бутылки шипучки, дальше, как понадобится, пополнять запасы в безлюдных магазинах в безлюдных городах, и впереди нескончаемое лето…

Долго они сидели молча на террасе, их разделяла свернутая газета.

Наконец она сказала:

— А нам не будет одиноко?

Вот каким было утро нового мира. Они проснулись и услышали мягкие звуки земли, которая теперь была просто-напросто лугом, города тонули в море травы-муравы, ноготков, маргариток, вьюнков. Сперва они приняли это удивительно спокойно, должно быть потому, что уже столько лет не любили город и позади было столько мнимых друзей, и была замкнутая жизнь в уединении, в механизированном улье.

Муж встал с кровати, выглянул в окно и спокойно, словно речь шла о погоде, заметил:

— Все исчезли.

Он понял это по звукам, которых город больше не издавал.

Они завтракали не торопясь, потому что мальчик еще спал, потом муж выпрямился и сказал:

— Теперь мне надо придумать, что делать.

— Что делать? Как… разве ты не пойдешь на работу?

— Ты все еще не веришь, да? — Он засмеялся. — Не веришь, что я не буду каждый день выскакивать из дому в десять минут девятого, что Джиму больше никогда не надо ходить в школу. Всё, занятия кончились, для всех нас кончились! Больше никаких карандашей, никаких книг и кислых взглядов босса! Нас отпустили, милая, и мы никогда не вернемся к этой дурацкой, проклятой, нудной рутине. Пошли!

И он повел ее по пустым и безмолвным улицам города.

— Они не умерли, — сказал он. — Просто… ушли.

— А другие города?

Он зашел в телефонную будку, набрал номер Чикаго, потом Нью-Йорка, потом Сан- Франциско. Молчание. Молчание. Молчание.

Все, — сказал он, вешая трубку.

— Я чувствую себя виноватой, — сказала она. — Их нет, а мы остались. И… я радуюсь. Почему? Ведь я должна горевать.

— Должна? Никакой трагедии нет. Их не пытали, не жгли, не мучали. Они исчезли и не почувствовали этого, не узнали. И теперь мы ни перед кем не обязаны. У нас одна обязанность — быть счастливыми. Тридцать лет счастья впереди, разве плохо?

— Но… но тогда нам нужно заводить еще детей?

— Чтобы снова населить мир? — Он медленно, спокойно покачал головой. — Нет. Пусть Джим будет последним. Когда он состарится и умрет, пусть мир принадлежит лошадям и коровам, бурундукам и паукам Они без нас не пропадут. А потом когда- нибудь другой род, умеющий сочетать естественное счастье с естественным любопытством, построит города, совсем не такие, как наши, и будет жить дальше. А сейчас уложим корзину, разбудим Джима и начнем наши тридцатилетние каникулы. Ну, кто первым добежит до дома?

Он взял с маленькой дрезины кувалду, и пока он полчаса один исправлял ржавые рельсы, женщина и мальчик побежали вдоль берега. Они вернулись с горстью влажных ракушек и чудесными розовыми камешками, сели, и мать стала учить сына, и он писал карандашом в блокноте домашнее задание, а в полдень к ним спустился с насыпи отец, без пиджака, без галстука, и они пили апельсиновую шипучку, глядя, как в бутылках, теснясь, рвутся вверх пузырьки. Стояла тишина. Они слушали, как солнце настраивает старые железные рельсы. Соленый ветер разносил запах горячего дегтя от шпал, и мужчина легонько постукивал пальцем по своему карманному атласу.

— Через месяц, в мае, доберемся до Сакраменто, оттуда двинемся в Сиэтл. Пробудем там до первого июля, июль хороший месяц в Вашингтоне, потом, как станет холоднее, обратно, в Йеллоустон, несколько миль в день, здесь поохотимся, там порыбачим…

Мальчику стало скучно, он отошел к самой воде и бросал палки в море, потом сам же бегал за ними, изображая ученую собаку.

Отец продолжал:

— Зимуем в Таксоне, в самом конце зимы едем во Флориду, весной — вдоль побережья, в июне попадем, скажем, в Нью-Йорк. Через два года лето проводим в Чикаго. Через три года — как ты насчет того, чтобы провести зиму в Мехико-Сити? Куда рельсы приведут, куда угодно, и если нападем на совсем неизвестную старую ветку — превосходно, поедем по ней до конца, посмотрим, куда она ведет. Когда- нибудь, честное слово, пойдем на лодке вниз по Миссисипи, я об этом давно мечтал. На всю жизнь хватит, не маршрут — находка…

Он смолк. Он хотел уже захлопнуть атлас неловкими руками, но что-то светлое мелькнуло в воздухе и упало на бумагу. Скатилось на песок, и получился мокрый комочек.

Жена глянула на влажное пятнышко и сразу перевела взгляд на его лицо. Серьезные глаза его подозрительно блестели. И по одной щеке тянулась влажная дорожка.

Она ахнула. Взяла его руку и крепко сжала.

Он стиснул ее руку и, закрыв глаза, через силу заговорил:

— Хорошо, правда, если бы мы вечером легли спать, а ночью все каким-то образом вернулось на свои места. Все нелепости, шум и гам, ненависть, все ужасы, все кошмары, злые люди и бестолковые дети, вся эта катавасия, мелочность, суета, все надежды, чаяния и любовь. Правда, было бы хорошо?

Она подумала, потом кивнула.

И тут оба вздрогнули.

Потому что между ними (когда он пришел?), держа в руке бутылку из-под шипучки, стоял их сын.

Лицо мальчика было бледно. Свободной рукой он коснулся щеки отца, там где оставила след слезинка.

— Ты… — сказал он и вздохнул. — Ты… Папа, тебе тоже не с кем играть.

Жена хотела что-то сказать.

Муж хотел взять руку мальчика.

Мальчик отскочил назад.

— Дураки! Дураки! Глупые дураки! Болваны вы, болваны!

Сорвался с места, сбежал к морю и, стоя у воды, залился слезами.

Мать хотела пойти за ним, но отец ее удержал.

— Не надо. Оставь его.

Тут же оба оцепенели. Потому что мальчик на берегу, не переставая плакать, что- то написал на клочке бумаги, сунул клочок в бутылку, закупорил ее железным колпачком, взял покрепче, размахнулся — и бутылка, описав крутую блестящую дугу, упала в море.

Что, думала она, что он написал на бумажке? Что там, в бутылке?

Бутылка плыла по волнам.

Мальчик перестал плакать.

Потом он отошел от воды и остановился около родителей, глядя на них, лицо ни просветлевшее, ни мрачное, ни живое, ни убитое, ни решительное, ни отрешенное, а какая-то причудливая смесь, словно он примирился со временем, стихиями и этими людьми. Они смотрели на него, смотрели дальше, на залив и затерявшуюся в волнах светлую искорку — бутылку, в которой лежал клочок бумаги с каракулями.

Он написал наше желание? — думала женщина.

Написал то, о чем мы сейчас говорили, нашу мечту?

Или написал что-то свое,пожелал для себя одного,чтобы проснуться завтра утром — и он один в безлюдном мире, больше никого, ни мужчины, ни женщины, ни отца, ни матери, никаких глупых взрослых с их глупыми желаниями, подошел к рельсам и сам, в одиночку, повел дрезину через одичавший материк, один отправился в нескончаемое путешествие, и где захотел — там и привал.

Это или не это? Наше или свое?..

Она долго глядела в его лишенные выражения глаза, но не прочла ответа, а спросить не решилась.

Тени чаек парили в воздухе, осеняя их лица мимолетной прохладой.

— Пора ехать,- сказал кто-то.

Они поставили корзину на платформу. Женщина покрепче привязала шляпу к волосам желтой лентой, ракушки сложили кучкой на доски, муж надел галстук, жилет, пиджак и шляпу, и все трое сели на скамейку,глядя в море,- там, далеко, у самого горизонта, поблескивала бутылка с запиской.

— Если попросить — исполнится? — спросил мальчик. — Если загадать — сбудется?

— Иногда сбывается… даже чересчур.

— Смотря чего ты просишь.

Мальчик кивнул, мысли его были далеко.

Они посмотрели назад, откуда приехали, потом вперед, куда предстояло ехать.

— До свиданья, берег, — сказал мальчик и помахал рукой.

Дрезина покатила по ржавым рельсам. Ее гул затих и пропал. Вместе с ней вдали, среди холмов, пропали женщина, мужчина, мальчик.

Когда они скрылись, рельсы минуты две тихонько дребезжали, потом смолкли. Упала ржавая чешуйка. Кивнул цветок.

Море сильно шумело.

Перейти к контенту

В рассказе Паустовского “Телеграмма” герои проживают жизнь далеко от родных людей, забывая о том, что человеческий век недолог. Описание старого, ветхого дома Екатерины Петровны, её унылого быта и душевного состояния – пронзительны, глубоки и сильны настолько, что хочется изменить сюжет произведения. Автор в изображении последних дней жизни пожилой женщины безжалостно реалистичен, образ её дочери не вызывает сострадания. Она живёт в параллельной “вселенной”, где высокопарно рассуждают о заботе и любви к ближнему, о смысле человеческой жизни. За этой суетой Настя забывает о родной матери…

Характеристика героев “Телеграмма”

Главные герои

Екатерина Петровна	Пожилая женщина, одинокая, доживающая жизнь в ветхом доме без детей и хозяина. Её отец был художником, она жила в Париже и видела похороны Виктора Гюго. Дочь раз в несколько месяцев присылает ей 200 рублей, а матери мерещится, что они пахнут Настиными духами. Екатерина Петровна отчаянно скучает, но не жалуется. Она любит дочь, которая навещала её около 3 лет назад. Чувствуя, что зиму ей не пережить, она пишет письмо дочери с просьбой увидеться. Настя забывает письмо в сумочке, ей некогда прочитать его. Женщина доживает свой век одиноко, даже перед смертью ей не удаётся увидеть родную дочь.
Настя	Живёт в Ленинграде, работает в Союзе Художников. Ей некогда навещать мать, она занята работой, хлопотами, чужими жизнями и интересами. Добившись выставки странного привередливого скульптора, Настя вдруг вспоминает о матери. Понимая, что опоздала, она идёт на вокзал, едва успевает на последний поезд. Плачет, вспоминая детство и мать. Она не успела встретиться с мамой, приехала на второй день после похорон. Ей стыдно и больно, побыв немного дома, она уезжает, прячась от соседей и знакомых.
Тихон	Сторож, сосед Екатерины Петровны. Он знал отца женщины, помнил и уважал его. Приходил к Екатерине Петровне занимался хозяйством, рубил дрова, говорил с ней. Искренне жалеет женщину, видя её тоску по дочери. Тихон отправляет Насте в Ленинград телеграмму, сообщая, что мать умирает. В последний день жизни Екатерины Петровны Тихон взял на почте бланк и написал на нём телеграмму от имени Насти – дочери старушки – о том, что она едет. Перед смертью, когда Тихон читает “придуманную” телеграмму, Екатерина Петровна, благодарит его за доброту…она всё понимает.
Манюшка

Соседская девочка, она приносит Екатерине Петровне воду, убирает в её доме, готовит. За её помощь старушка дарит ей разные старомодные вещи, которые ничего не значат для девушки. Она живёт в деревне, аристократический раритет её не трогает, она искренне пытается помочь женщине, облегчить её страдания. Свои последние дни Екатерина Петровна, практически потеряв зрение и не вставая, проводит в обществе Манюшки.

</tr></table>

Второстепенные персонажи

Гордый, ранимый, странноватый скульптор, который страдает от своей невостребованности, жаждет признания, похвалы. Настя “борется” за его талант, добивается выставки, за что получает словесную благодарность от мастера. Заботясь о чужом человеке, Настя почему-то забывает о собственной матери.

</tr></table>

В произведении автор поднимает проблемы нравственности: ответственности, доброты, раскаяния, вины, совести. Важную роль играют картины природы: они созвучны душевному состоянию одинокой женщины, подчёркивают события, происходящие в рассказе. Главный герой “Телеграмма” – человеческое одиночество, самое страшное, что может быть – одинокая старость. Написанный сразу после войны, рассказ Астафьева “Телеграмма” попал в список самых известных произведений соцреализма.

Полезные ссылки

Посмотрите, что у нас есть еще:

Тест по произведению

1. Вопрос 1 из 11

   В каком году был написан рассказ «Телеграмма»?</h3>

   • <label>1943;</label>
   • <label>1944;</label>
   • <label>1945;</label>
   • <label>1946.</label>

(новая вкладка)

«Телеграмма» главные герои рассказа Паустовского являются примером для того, чтобы каждый понял свои ошибки и вовремя успел исправить. Характеристика героев произведения «Телеграмма» поможет понять их поступки и черты характера.

Содержание

Паустовский «Телеграмма» главные герои

• Катерина Петровна — главный герой рассказа К.Г. Паустовского «Телеграмма»
• Настя — дочь женщины
• Тихон — сторож
• Манюшка – дочь колхозного сапожника

Характеристика героев «Телеграмма» Паустовский

Характеристика Катерины Петровны

 — Катерина Петровна доживала свой век в старом доме, построенном её отцом – известным художником, «мемориальном», по словам самой хозяйки. Она сетовала на то, что не с кем поговорить о картинах, о петербургской жизни. Когда-то она жила в Париже с отцом, видела похороны Виктора Гюго. Катерина Петровна страдала из-за того, что её «единственный родной человек» дочь Настя, живущая в   Ленинграде, не приезжала к ней, не писала писем.

Умирающая Катерина Петровна беспрерывно думает о дочери Насте, находящейся в далёком Ленинграде. Катерина Петровна знала, что Насте не до неё, старухи, «у них, молодых, свои дела, свои непонятные интересы, своё счастье». «Лучше не мешать», — думала. Она не осуждала свою дочь.

Катерина Петровна пишет Насте письмо: «Ненаглядная моя, — писала Катерина Петровна. – Зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день. Дай поглядеть на тебя, подержать твои руки. Стара я стала и слаба до того, что тяжело мне не то что ходить, а даже сидеть и лежать, смерть забыла ко мне дорогу. Сад сохнет, совсем уж не тот, да я его и не вижу. Нынче осень плохая. Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень». Из этого письма понятно, что мать одинока, больна, беспомощна, ей нужен уход. Она хочет умереть, она устала от одиночества. Женщина надеялась, что после этого письма Настя приедет к ней. Но вскоре поняла, что ее ожидания напрасны.

Катерина Петровна умирает, так и не дождавшись свою дочь. Умирает от одиночества и тоски. Дочь не успевает на похороны своей матери.

«Телеграмма»  характеристика Насти

Настя – единственная дочь Катерины Петровны. Живет в Ленинграде, работает секретарем в Союзе художников. У неё много работы: устройство выставок, конкурсов.Она проявляет настойчивость, решительность, горячую заинтересованность, внимание к судьбе художника, помогая ему организовать выставку. Ее здесь ценят, уважают, возлагают на неё большие надежды. Карьеристка. А вот о своей матери она совсем забыла «писем от Насти тоже не было, но раз в два-три месяца…почтарь Василий приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей».              

Получив письмо от матери, героиня «спрятала его в сумочку, не читая, раз мать пишет – значит жива». Прочитав письмо Настя не придала ему большого значения, хотя ее должны были насторожить слова: «Стара я стала и слаба до того, что тяжело мне не то что ходить, а даже сидеть и лежать, смерть забыла ко мне дорогу»

Но Настя не ответила на письмо, просьбу матери. Не проявила сочувствия, уважения, сердечности, любви к своей матери, одновременно заботясь о благополучии чужих ей людей.

Можно подумать, что к матери она испытывает бессердечия, равнодушия. Но Настя не бездушна. Она сочувствует скульптору Тимофееву, тратит много времени на организацию его выставки. «Забота о человеке становится той прекрасной реальностью, которая помогает нам расти и работать», «этой выставкой мы целиком обязаны одной из рядовых сотрудниц Союза, нашей милой Анастасии Семёновне» — эти слова в адрес Насти.

Художники называли Настю Сольвейг – солнечный путь или луч за её заботу, требовательность, за умение довести дело до конца

Но заботящаяся о других Настя проявляет невнимание к родной матери. Ведь, одно дело – увлекаться работой, делать её от всего сердца, отдавать ей все силы, физические и душевные, а другое – помнить о близких своих, о матери – самом святом существе на свете, не ограничиваясь только денежными переводами. Испытания на истинную человечность Настя не выдерживает.

Как бы там ни было, гармонии между заботами о «дальних» и любовью к самому близкому человеку Насте достичь не удалось. В этом трагизм её положения, в этом причина чувства непоправимой вины, невыносимой тяжести.

Вина Насти перед матерью выглядит особенно отчётливо в сравнении с поведением чужих для матери людей, проявляющих искреннюю заботу о ней – Манюшки и Тихона.

Настя поняла всю серьезность ситуации с матерью после телеграмы Тихона. Настя потеряла родного, самого близкого человека – маму. Но она не успела даже простится с ней, так как приехала в деревню уже после похорон.

Уехала Настя из Заборья крадучись, чтобы никто её не увидел и ни о чём не расспрашивал.  Она боялась человеческого суда. Простить её могла бы только мама: «…никто, кроме Катерины Петровны, не мог снять с неё непоправимой вины, невыносимой тяжести».

«Телеграмма» характеристика Манюшки

Манюшка – дочь колхозного сапожника – прибегает каждый день, чтобы принести воды из колодца, помыть полы, поставить самовар. Шесть суток не отходила от Катерины Петровны, не раздеваясь, спала на старом диване.

По речи видно, что она не очень грамотная, простая девочка, но понимает, что человек в беде – надо помогать.

«Телеграмма» характеристика Тихона

Тихон – сторож при пожарном сарае. Хлопотал часто по хозяйству Катерины Петровны, от жалости: рубил в саду засохшие деревья на дрова. Тихону невмоготу было смотреть на «сгорбленную, маленькую» женщину. От имени Насти он, пошептавшись с почтальоном Василием, взял телеграфный бланк и  написал телеграмму и принёс Катерине Петровне.

К Катерине Петровне Тихон и Манюшка проявляли заботу, уважение, привязанность, сочувствие.

 Тихон воспитывал Манюшку, он ей говорил «За добро плати добром, не будь пустельгой». Такой пустельгой (легкомысленной и пустой) оказалась Настя).

 Тихон и Манюшка — люди с добрым  сердцем. Но они не могли постоянно находиться с Катериной Петровной. У них свои дела, семейные заботы.  В их отсутствие Катерина Петровна была одна.

 Этот рассказ о взаимоотношениях родителей и детей, матери и дочери.

Чему учит рассказ Паустовского «Телеграмма»? Автор учит помнить своих родителей – тех, кто дал нам жизнь. Окружать их заботой, теплом, вниманием.

Здесь даны основные сведения о рассказе К. Г. Паустовского «Телеграмма», представлено его краткое содержание для читательского дневника и пересказ. Также дана краткая характеристика главных героев и других персонажей. В конце статьи указаны темы и основная мысль (идея) этого рассказа.

Краткие сведения о произведении

Рассказ «Телеграмма» Константин Георгиевич Паустовский написал в 1946 году на основе реальных событий. В нём писатель раскрыл тему взаимоотношения детей и родителей.

Главные герои рассказа

Другие персонажи

Очень краткое содержание для читательского дневника

Дочь Катерины Петровны жила и работала в Ленинграде и очень редко приезжала к старой матери, одиноко живущей в селе Заборье. Она была увлечена работой в Союзе художников, помогала устраивать выставки и конкурсы. Из-за загруженности она писала матери не письма, а только несколько строк на почтовых переводах, когда посылала ей деньги раз в 2–3 месяца.

Мать скучала по дочери, но писала ей редко, понимая, что у Насти уже другие интересы. Когда Катерина Петровна слегла, сельчанин, который помогал ей, послал Насте телеграмму о том, что мать умирает.

Настя приехала на второй день после похорон и чувствовала на душе тяжесть и непоправимую вину перед матерью.

Краткий пересказ (более подробный, чем краткое содержание)

Старой женщине Катерине Петровне в октябрьское ненастье стало тоскливее. Она жила в селе Заборье одна в старом доме, который был построен её отцом. Когда художник от старости не смог уже писать картины, он приехал в родное село и стал заниматься садом. Сейчас дом находился под охраной областного музея, так как отец Катерины Петровны был известным художником. Что будет с домом, когда она умрёт, Катерина Петровна не знала.

Катерине Петровне помогала девочка Манюшка, дочь соседа. Она подметала полы, носила воду из колодца, ставила самовар. Разговаривала Катерина Петровна с Манюшкой шёпотом, так как не могла говорить громко из-за слабости.

Иногда к ней заходил Тихон, сторож при пожарном сарае, и рубил засохшие деревья в саду, пилил и колол их на дрова. Уходя, он каждый раз спрашивал, пишет ли Настя. Старая женщина молчала, а когда Тихон уходил, тихо плакала.

Её единственная дочь, Настя, жила в Ленинграде. Она не приезжала к матери уже 3 года. Катерина Петровна редко писала ей, так как понимала, что у дочери свои дела и поэтому лучше ей не мешать. Настя писем матери не писала, а только раз в 2–3 месяца посылала ей 200 рублей и писала на бланке почтового перевода о том, что совсем нет времени написать письмо.

В конце октября Катерина Петровна почувствовала, что зиму ей не пережить, написала об этом дочери и попросила приехать.

Настя работала в Союзе художников секретарём, работы у неё было много. Письмо матери она получила на службе и, не прочитав, положила в сумочку. Каждый раз, получая редкие письма от матери, Настя испытывала облегчение, так как они означали, что мать жива. Но одновременно появлялось беспокойство, словно письмо было укором.

После работы Настя пошла в мастерскую скульптора Тимофеева, чтобы потом доложить о том, как он живёт, правлению Союза. Скульптор жаловался на то, что в мастерской холодно и что вообще ему не дают развернуться.

Настя действительно почувствовала в его мастерской холод, и увидела скульптуру Гоголя. Ей показалось, что глаза писателя упрекали её, что письмо-то в сумочке не распечатанное.

Тимофеев пожаловался, что все хвалят его скульптуры, но выставки его работ не устраивают. Настя пошла к председателю Союза и настояла на том, что нужно устроить выставку работ Тимофеева.

Дома она прочла письмо и подумала, что сейчас ехать невозможно, так как нужно устраивать выставку Тимофеева. Через 2 недели выставка открылась. На её открытии седой художник поблагодарил Настю за то, что она проявила внимание и чуткость к незаслуженно забытому скульптору.

Курьерша из Союза принесла Насте телеграмму. В ней было написано: «Катя помирает. Тихон». Настя подумала, что эта телеграмма не ей, но заметила там слово «Заборье». Настя почувствовала чей-то пронзительный взгляд и увидела, что Гоголь смотрит на неё и усмехается, как бы говоря: «Эх, ты!» Она вышла с выставки и, сев на скамейку, заплакала. Настя поняла, что никто её так не любит, как мама, и заторопилась, чтобы попросить у неё прощения. В тот же вечер она поехала в Заборье.

Катерина Петровна из-за слабости не вставала уже десятый день. Манюшка шестые сутки ухаживала за ней и спала в её комнате.

Тихон принёс Катерине Ивановне телеграмму, которую он составил с почтальоном Василием, и сказал, что это от Насти. Когда Тихон прочитал, что будто Настя выехала, Катерина Петровна поняла, что телеграмму составила не Настя, а Тихон, и поблагодарила его за доброе слово.

Катерина Петровна умерла, Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Она проплакала в доме всю ночь и на рассвете уехала из села, стараясь, чтобы никто её не увидел и не расспрашивал. Она чувствовала себя виноватой, и эту вину никто не смог бы с неё снять, кроме матери.

Заключение к краткому пересказу

В рассказе К. Г. Паустовского «Телеграмма» раскрыты темы:

Основная мысль (идея) рассказа «Телеграмма»: дети должны не забывать самых близких и родных людей — родителей. Нужно ценить тех, кто вас любит не за что-то, а просто за то, что вы есть.

Краткое содержание рассказа может пригодиться для заполнения читательского дневника, а краткий пересказ — для подготовки к уроку литературы.

Вам также будет интересно почитать:«Страшная месть» — краткое содержание и пересказ по главам повести Н. В. Гоголя«Приключения Чиполлино» — краткое содержание и пересказ по главам сказки Д. Родари«Портрет» — краткое содержание и пересказ по частям повести Н. В. Гоголя«В людях» — краткое содержание и пересказ по главам повести М. Горького

«Телеграмма» — произведение, написанное Паустовским. В Википедии можно подробнее узнать об авторе и его творчестве.

Вы можете прочитать «Телеграмму» онлайн на Брифли. Или обратиться к её краткому пересказу.

Паустовский обращается к теме «отцов и детей», что, безусловно, не оставит читателя безразличным. Проблема актуальная, острая, свойственна каждому, у кого есть или была семья. Краткое содержание «Телеграммы» Паустовского позволит проникнуться теми переживаниями, что заложил в неё автор, почерпнув основную идею.

…

Оглавление:

А также познакомиться с героями и понять причины их поступков. Для полноты картины при необходимости лучше, конечно, ознакомиться с текстом целиком. Он занимает всего двенадцать машинописных страниц.

Это интересно: чем архаизмы отличаются от историзмов?

Анализ произведения «Телеграмма»

Структура

Рассказ перед нами или повесть? «Телеграмма» Паустовского — короткий рассказ. Его можно условно поделить на пять частей, каждая из которых несёт определённую смысловую нагрузку в сюжете:

1. О матери
2. О дочери
3. Тревожная весть
4. Трагичная развязка
5. Итог.

Первая часть — представление матери, Катерины Петровны. Рассказывается о том, что старушка живёт в глухой деревне одна и имеет дочь. Вторая часть — знакомство с Настей, описание её работы. В третьей происходит кульминационный момент — зарождение и отправка самой телеграммы матерью о своей болезни. Там же неравнодушный ко всему мужик Тихон высылает ответ якобы от дочери для Катерины Петровны. Но та понимает и благодарит его за душевный порыв, не получая, однако, истинного письма от Насти. В четвёртой дочь приезжает, да не застаёт мать живой. И в пятой происходит переосмысление ею своего поступка, подведение итогов.

О чём сюжет: короткое содержание

Читайте краткое содержание и узнаете что: Катерина Петровна доживает свой век в удалённой от города деревушке. Её дом был построен ещё дедом, талантливым художником. Женщина малообщительна и практически не имеет контактов с односельчанами, но у неё есть дочь, занимающаяся важной работой и высылающая матери денег. В какой-то момент Катерина Петровна понимает, что смертельно больна и хочет повидаться с дочерью напоследок, в чём и просит её в телеграмме. Однако Настя не принимает письмо всерьёз и выезжает спустя две недели, когда узнаёт, что смерть матери не за горами. Девушка опаздывает на похороны и испытывает горечь, запоздалое раскаяние за свою медлительность.

Герои рассказа

Всех героев можно поделить на группы:

• главные действующие: мать Катерина, дочь Настя
• второстепенные действующие. В деревне: пожилой сторож Тихон, соседка девочка Манюшка. У Насти: скульптор Тимофеев.
• Третьестепенные действующие лица — жители деревни на похоронах. Почтарь, учительница и т.д.
• недействующие: отец Катерины Петровны, художник. Здесь можно выделить и скульптуру Гоголя — она говорит в сознании Насти голосом совести. Тем самым через неё читатель знакомится с авторской позиции произведения.

Главные герои в «Телеграмме»

Катерина Петровна, вероятнее всего, происходит из дворянского рода. Паустовский намекает, что она воспитывалась в интеллигентной семье, разбирающейся в искусстве. В молодости женщина бывала в обществе творческих людей, а в Париже застала похороны Виктора Гюго. Катерина Петровна образованна и духовно развита.

Но в деревне она никому не нужна, ей не с кем обмолвиться словом. У женщины шикарный гардероб дворянки, небывалая там роскошь. Тем не менее находятся небезразличные знакомые, которые навещают старушку. Среди них и сторож Тихон, и девочка, и почтальон. Катерина Петровна ждёт участия только от одного человека — своей дочери. Та присылает ей скупые отписки, ссылаясь на занятость. Мать и боится лишний раз потревожить своими телеграммами, лишь единожды не выдержав и отправив её первой. Когда находится при смерти.

Настя — неопытна и только познаёт мир вокруг себя. В ней много амбиций и иллюзий. Девушка кажется душевной и трепетной, но своей матери уделяет мало внимания. Откликается на призыв о помощи не с первого раза, да и то на чужое письмо.

Роль Тихона

Тихон — работяга, малограмотный, но искренний и отзывчив душой к чужим бедам. Он — сторож в доме умирающей женщины. В его сердце ещё живы воспоминания об отце Катерины Петровны, Тихон уважает и её саму, как образованную и вежливую даму. Он проникается её бедой и составляет ответное письмо якобы от дочери. Несмотря на то, что обман был понят женщиной, старушка поблагодарила Тихона за участие. А сам его поступок можно считать бескорыстным порывом души, светлой и доброй. Его телеграмма — символ рассказа.

Вместо заключения

Настя раскаивается, да поздно. Из деревни уезжает в слезах, ей стыдно. Паустовский не даёт конкретной оценки поведению девушки. Но через скульптуру Гоголя как бы передаёт зов совести и разума. Настя чувствует на себе, как была неправа, как опрометчиво поступила, откладывая последнюю встречу с матерью.

В результате читатель понимает, что дочь, какой бы чёрствой ни казалась, всё же пробудилась и признала свою вину, пусть и тяжёлым крестом станет для неё теперь эта ошибка. Всё-таки рассказ несёт в себе светлую мысль и даёт возможность учиться на чужих ошибках. Любить и беречь своих родителей, пока те живы, а не думать только об эгоистичных желаниях.

Читайте короткое произведение Паустовского и делайте собственные выводы.

Отзывы и комментарии

Это интересно

• О книгопечатании на Руси — первый книгопечатник и издание первой печатной книги
• Значение Английской буржуазной революции 17 века — последствия для всего мира
• Леонардо да Винчи: биография, творчество, изобретения и интересные факты
• Русский этнограф и великий путешественник Николай Николаевич Миклухо-Маклай
• Кто такой Джеймс Кук и каковы его основные открытия?

Содержание:

История создания

Константин Георгиевич Паустовский написал рассказ «Телеграмма» в 1946 году, когда он уже обрёл широкую известность в родной стране и за рубежом. Зачатки этого рассказа присутствуют в его более ранних работах 1937 года — цикле «Летние дни» и повести «Мещёрская сторона», где говорится о непростой судьбе дочери знаменитого художника. Впоследствии это упоминание трансформировалось в самостоятельный полноценный рассказ.

В книге очерков и рассказов «Золотая роза», опубликованной в 1955 году, в главе «Зарубки на сердце» писатель рассказывает историю создания «Телеграммы» и говорит о реальных прототипах главных героев. Было время, когда он жил под Рязанью, в старом доме в усадьбе когда-то известного гравера Пожалостина. Дом привлекал его тишиной, уютом, гравюрами на стенах.

Дочь гравера, хозяйка дома Катерина Ивановна, была одинокой подслеповатой старушкой. Когда-то она жила в Париже, была знакома с Тургеневым, присутствовала на похоронах Гюго, и от этого нынешняя жизнь в деревне казалась ей ещё более тоскливой. Её молодая дочь Настя жила в Ленинграде и высылала ей только денежные переводы. Иногда к старушке забегала соседская девчонка Нюрка, чтобы помогать по дому.

Катерина Ивановна давала почитать писателю пожелтевшие отцовские письма, а также жаловалась ему на одинокую старость. Вскоре она тяжело заболела. Именно Паустовский выслал Насте в Ленинград телеграмму с этим печальным известием. Но девушка приехала в деревню лишь спустя три дня после похорон. Произошедшее так сильно повлияло на писателя, что он решил создать рассказ на основе этих событий.

Сюжет произведения тронул и знаменитую певицу и актрису Марлен Дитрих. Известно, что, прибыв на гастроли в Москву в 1964 году, в аэропорту она сразу же задала журналистам вопрос о Паустовском. Несмотря на то что Константин Георгиевич был тяжело болен, он, желая побывать на концерте певицы, в сопровождении врача прибыл в Дом литераторов, где проходило её выступление.

После концерта, узнав, что писатель в зале, Дитрих попросила его подняться на сцену и, когда он подошёл к ней, она встала перед ним на колени и прижала его руки к своему лицу, залитому слезами. Эта картина потрясла всех присутствующих. Позже Марлен призналась, что именно рассказ «Телеграмма» так сильно поразил её, что она считала своим долгом поблагодарить его автора и поцеловать его руки.

Краткое содержание

Пожилая женщина Катерина Петровна одиноко жила в старом доме в небольшой деревне Заборье. Октябрь выдался холодный, тесовые крыши почернели, везде было мрачно и неуютно. Старушке было всё тяжелее вставать по утрам.

Её отец был известным художником, который в своё время вернулся из Петербурга сюда, в своё родное село, построил здесь дом и стал жить в покое, ухаживая за садом, когда уже не мог писать картины из-за испортившегося зрения и дрожащих рук. Поэтому теперь дом считался «мемориальным», находился под охраной областного музея, повсюду на стенах висели потускневшие картины. Но в деревне Катерине Петровне не с кем было поговорить об искусстве, об отце, о своей молодости, когда она жила с отцом в Париже и даже видела похороны Виктора Гюго.

К ней заходила только соседская девчонка Манюшка, которая помогала по дому, приносила воду из колодца, ставила самовар, а старушка дарила ей всякие безделушки. Также заходил сторож при пожарном сарае Тихон, помнивший ещё самого художника и сохранивший к нему уважение.

Дочь Катерины Петровны, Настя, жила в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад. Старушка не жаловалась и не докучала ей письмами, понимая, что у молодых свои заботы и своя жизнь, но всё же думала о ней каждый день, тосковала, сидя на краешке продавленного дивана. Раз в два-три месяца от Насти приходили переводы на двести рублей, которые приносил весёлый почтальон Василий. Переводы сопровождались одним и тем же текстом о том, что у неё очень много дел.

Между тем старушке становилось совсем плохо: она чувствовала, что не переживёт эту зиму. Поэтому она в отчаянии отправила дочери письмо, прося приехать.

Настя работала секретарём в Союзе художников, занималась выставками и конкурсами. Получив письмо матери, она спрятала его в сумку, решив прочитать после работы. Ей предстояло посмотреть, как живёт молодой скульптор Тимофеев, чтобы сообщить об этом руководству Союза. Мастерская скульптора не отапливалась, он жаловался на то, что его ущемляют. Девушка решила, что нужно помочь ему, устроив выставку его работ. В его мастерской она полюбовалась на созданную им скульптуру Гоголя, и сверлящие гоголевские глаза, казалось, обвиняли её в том, что она не прочла материнское письмо.

Дома Настя всё-таки прочла его, но решила, что ехать в деревню некогда: сейчас и так слишком много проблем. После этого она две недели возилась с обустройством выставки Тимофеева. Тот имел непростой характер. Но всё же показ его работ удался на славу. Во время собрания художников и критиков Насте принесли телеграмму: «Катя помирает. Тихон». Сначала она ничего не поняла, потом снова заметила на себе осуждающий взгляд скульптуры Гоголя. Уйдя с выставки и перечитывая телеграмму, она вдруг осознала, что никого роднее мамы у неё нет, никто больше не любил её так, как эта дряхлая старушка в скучном Заборье.

Плача, Настя хотела купить билеты на поезд, но их уже не было. К счастью, пожилая кассирша, узнав, что девушка хочет поехать к маме, помогла ей. Всю дорогу Насте казалось, что поезд едва тащится. Она боялась опоздать.

Вскоре она умерла, не дождавшись приезда дочери. Её хоронили на следующий день. На похоронах присутствовали чужие люди, но все они глубоко проникались состраданием к её судьбе. Молоденькая учительница, недавно приехавшая сюда работать и увидевшая похороны, поцеловала её высохшую руку, вспомнив о собственной матери, тоже оставшейся в одиночестве в областном городе.

Настя прибыла в Заборье на второй день после похорон. В доме старушки она плакала всю ночь, а под утро ей пришлось уезжать, крадучись, чтобы никто не заметил её и ни о чём не спрашивал. Она думала, что никто, кроме матери, больше не сможет избавить её от груза непоправимой вины и тяжести.

План для пересказа

Рассказ как бы условно поделён автором на три части: в первой из них можно увидеть жизнь старушки в деревне, во второй — жизнь её дочери в городе, в третьей же части происходят кульминация и осознание ошибок. Однако для удобства можно составить план для пересказа и таким образом:

• Одинокая жизнь Катерины Петровны в Заборье.
• Занятость Насти в Ленинграде.
• Письмо матери.
• Выставка.
• Две телеграммы.
• Слишком поздно: раскаяние Насти.

Главные герои

В произведении Паустовского «Телеграмма» и главные герои, и второстепенные в равной степени играют важную роль для сюжета, а поступки каждого из них заставляют о многом задуматься. Их характеристика:

1. Катерина Петровна — сгорбленная, маленькая, сухонькая и слабая пожилая женщина, теряющая зрение и говорящая ослабевшим голосом. Дочь известного художника, которая провела молодость в Париже, а её жизнь, благодаря отцу, явно была связана с искусством. Она добра и щедра к окружающим — например, дарит Манюшке небольшие подарки, интеллигентна и понятлива. Её любовь к дочери огромна: она готова простить ей всё и не собирается ей навязываться, понимая, что «у молодых своя жизнь». Проблемы со здоровьем и одиночество заставляют её всё больше задумываться о будущем.
2. Анастасия Семёновна — красивая молодая девушка, имеет русые волосы и большие холодные глаза, за что коллеги называли её Сольвейг. Работает секретарём в Союзе художников. Её нельзя назвать бездушной и чёрствой, она просто слишком предана своей профессии, в работе решительна и активна, и действительно очень занята, крутясь с бесконечными выставками и конкурсами.
3. Тихон — сторож при пожарном сарае, тощий, рыжий. Был ещё мальчишкой, когда художник строил здесь усадьбу, но с тех пор сохранил уважение к нему, его дочери и его картинам, говоря про них: «Работа натуральная!». Искренний человек, с сочувствием и добротой относится к одинокой старушке, помогает ей по хозяйству, рубит дрова, спрашивает её о дочери. Телеграмма, которую он читает якобы от Насти, — символ рассказа, а его поступок можно назвать благородным порывом души.
4. Манюшка — дочь соседа, колхозного сапожника, которая прибегает к старушке каждый день, чтобы помочь ей. Легкомысленная, но неравнодушная, добрая, работящая и сочувствующая.
5. Тимофеев — талантливый, но ворчливый молодой скульптор, маленький, решительный и злой. Работает в тяжёлых условиях в холодной мастерской и считает, что он не оценён по достоинству, ему не дают развернуться. Имеет уязвлённую гордость, но рад, что Настя помогает устроить его выставку.
6. Молодая учительница — застенчивая, сероглазая, совсем ещё девочка, приехавшая в Заборье и оставившая родную мать в областном городе. Она проникается видом похорон Катерины Петровны и выносит для себя важный урок.

Можно выделить ещё одного «персонажа», на протяжении рассказа выступающего в роли совести Насти. Это скульптура Гоголя, талантливо созданная Тимофеевым. Как известно, именно Гоголь обладал удивительной способностью словно бы видеть человека насквозь. Его взгляд насмешливый, а на виске бьётся тонкая склеротическая жилка. Он будто осуждает Настю. Именно через его взгляд автор передаёт собственное отношение к поступкам героини.

Анализ и смысл

Жанр «Телеграммы» Паустовского — рассказ, поскольку это текст небольшого объёма, имеется одна сюжетная линия и несколько героев, связанных развитием сюжета. Направление — реализм: автор показывает одну из сторон человеческой жизни такой, какая она есть. Повествование линейное: события идут одно за другим. Проблематика произведения:

• тема одиночества;
• всеобъемлющая материнская любовь;
• вечная тема взаимоотношений «отцов и детей»;
• тема «блудного сына».

Таким образом, проведя анализ «Телеграммы» Паустовского для читательского дневника, можно понять смысл произведения — важно помнить о своих близких, заботиться о них, говорить им тёплые слова, проводить с ними больше времени. К сожалению, за бесконечной суетой жизни, в погоне за карьерой, успехом, заработком многие люди забывают об этом. В результате они опаздывают сказать родным важные слова, обнять их, выразить свою любовь, как это случилось и с Настей.

Девушка наивно полагала, что, если она регулярно присылала матери деньги, то выполняла свой долг. Если получала от матери ответные письма, значит, та жива и всё хорошо. Настя была отзывчивой, но к чужим людям: она с жаром бросилась помогать скульптору Тимофееву, видя, в каких условиях он живёт, в каком холоде он работает. При этом она не думала о том, что её мать тоже живёт в холоде и забвении, что ей всё хуже с каждым днём. Она считала, что приехать к ней всегда успеется, но никак не могла собраться и бросить все дела. Это стало её роковой ошибкой.

Название «Телеграмма» тоже говорит о многом. Во-первых, оно отражает присутствие в тексте произведения двух телеграмм. Одну из них получила Настя, и она открыла ей глаза на то, что родители — это те, кто любит своих детей с самого рождения и на протяжении всей жизни, всегда их ждут. Она стала для девушки главным аргументом к отъезду. Вторую прочитал старушке Тихон от лица Насти, хотя истинной весточки от неё так и не было, что заставило сторожа пуститься на небольшой обман ради высокой цели.

Во-вторых, название говорит о том, что рассказ является телеграммой всем читателям: не забывайте своих близких.

Еще тесты

Читайте также

«Недоросль» — краткое содержание ? комедии Д. И. Фонвизина»Ася» — краткое содержание ? повести И. Тургенева»Робинзон Крузо» — краткое содержание романа Д. Дефо»Фауст» — краткое содержание ? трагедии И. Гете

Используемые источники:

• https://obrazovaka.ru/sochinenie/telegramma/glavnye-geroi-harakteristika.html
• https://kratkoe.com/telegramma-glavnye-geroi-rasskaza-paustovskogo/
• https://blmb.ru/telegramma-kratkoe-soderzhanie/
• https://obrazovanie.guru/literatura/paustovskij-telegramma-kratkoe-soderzhanie-rasskaza.html
• https://nauka.club/literatura/kratkie-soderzhaniya/telegramma-paustovskogo.html

/ Полные произведения / Паустовский К.Г. / Жильцы старого дома

    Неприятности начались в конце лета, когда в старом деревенском доме

    появилась кривоногая такса Фунтик. Фунтика привезли из Москвы.

     Однажды черный кот Степан сидел, как всегда, на крыльце и, не торопясь, умывался. Он лизал растопыренную пятерню, потом, зажмурившись, тер изо всей силы обслюненной лапой у себя за ухом. Внезапно Степан почувствовал чей-то пристальный взгляд. Он оглянулся и замер с лапой, заложенной за ухо. Глаза Степана побелели от злости. Маленький рыжий пес стоял рядом. Одно ухо у него завернулось. Дрожа от любопытства, пес тянулся мокрым носом к Степану — хотел обнюхать этого загадочного зверя.

     — Ах, вот как!

     Степан изловчился и ударил Фунтика по вывернутому уху.

     Война была объявлена, и с тех пор жизнь для Степана потеряла всякую прелесть. Нечего было и думать о том, чтобы лениво тереться мордой о косяки рассохшихся дверей или валяться на солнце около колодца. Ходить приходилось с опаской, на цыпочках, почаще оглядываться и всегда выбирать впереди какое-нибудь дерево или забор, чтобы вовремя удрать от Фунтика.

     У Степана, как у всех котов, были твердые привычки. Он любил по утрам обходить заросший чистотелом сад, гонять со старых яблонь воробьев, ловить желтых бабочек-капустниц и точить когти на сгнившей скамье. Но теперь приходилось обходить сад не по земле, а по высокому забору, неизвестно зачем обтянутому заржавленной колючей проволокой и к тому же такому узкому, что временами Степан долго думал, куда поставить лапу.

     Вообще в жизни Степана бывали разные неприятности. Однажды он украл и съел плотицу вместе с застрявшим в жабрах рыболовным крючком — и все сошло, Степан даже не заболел. Но никогда еще ему не приходилось унижаться из-за кривоногой собаки, похожей на крысу. Усы Степана вздрагивали от негодования.

     Один только раз за все лето Степан, сидя на крыше, усмехнулся.

     Во дворе, среди курчавой гусиной травы, стояла деревянная миска с мутной водой — в нее бросали корки черного хлеба для кур. Фунтик подошел к миске и осторожно вытащил из воды большую размокшую корку.

     Сварливый голенастый петух, прозванный «Горлачом», пристально посмотрел на Фунтика одним глазом. Потом повернул голову и посмотрел другим глазом. Петух никак не мог поверить, что здесь, рядом, среди бела дня происходит грабеж.

     Подумав, петух поднял лапу, глаза его налились кровью, внутри у него что-то заклокотало, как будто в петухе гремел далекий гром. Степан знал, что это значит, — петух разъярялся.

     Стремительно и страшно, топая мозолистыми лапами, петух помчался на Фунтика и клюнул его в спину. Раздался короткий и крепкий стук. Фунтик выпустил хлеб, прижал уши и с отчаянным воплем бросился в отдушину под дом.

     Петух победно захлопал крыльями, поднял густую пыль, клюнул размокшую корку и с отвращением отшвырнул ее в сторону — должно быть, от корки пахло псиной.

     Фунтик просидел под домом несколько часов и только к вечеру вылез и сторонкой, обходя петуха, пробрался в комнаты. Морда у него была в пыльной паутине, к усам прилипли высохшие пауки.

     Но гораздо страшнее петуха была худая черная курица. На шее у нее была накинута шаль из пестрого пуха, и вся она походила на цыганку-гадалку. Купили эту курицу напрасно. Недаром старухи по деревне говорили, что куры делаются черными от злости.

     Курица эта летала, как ворона, дралась и по нескольку часов могла стоять на крыше и без перерыва кудахтать. Сбить ее с крыши, даже кирпичом, не было возможности. Когда мы возвращались из лугов или из леса, то издалека была уже видна эта курица — она стояла на печной трубе и казалась вырезанной из жести.

     Нам вспоминались средневековые харчевни — о них мы читали в романах Вальтера Скотта. На крышах этих харчевен торчали на шесте жестяные петухи или куры, заменявшие вывеску.

     Так же как в средневековой харчевне, нас встречали дома бревенчатые темные стены, законопаченные желтым мхом, пылающие поленья в печке и запах тмина. Почему-то старый дом пропах тмином и древесной трухой.

     Романы Вальтера Скотта мы читали в пасмурные дни, когда мирно шумел по крышам и в саду теплый дождь. От ударов маленьких дождевых капель вздрагивали мокрые листья на деревьях, вода лилась тонкой и прозрачной струей из водосточной трубы, а под трубой сидела в луже маленькая зеленая лягушка. Вода лилась ей прямо на голову, но лягушка не двигалась и только моргала.

     Когда не было дождя, лягушка сидела в лужице под рукомойником. Раз в минуту ей капала на голову из рукомойника холодная вода. Из тех же романов Вальтера Скотта мы знали, что в средние века самой страшной пыткой было вот такое медленное капанье на голову ледяной воды, и удивлялись лягушке.

     Иногда по вечерам лягушка приходила в дом. Она прыгала через порог и часами могла сидеть и смотреть на огонь керосиновой лампы.

     Трудно было понять, чем этот огонь так привлекал лягушку. Но потом мы догадались, что лягушка приходила смотреть на яркий огонь так же, как дети собираются вокруг неубранного чайного стола послушать перед сном сказку. Огонь то вспыхивал, то ослабевал от сгоравших в ламповом стекле зеленых мошек. Должно быть, он казался лягушке большим алмазом, где, если долго всматриваться, можно увидеть в каждой грани целые страны с золотыми водопадами и радужными звездами.

     Лягушка так увлекалась этой сказкой, что ее приходилось щекотать палкой, чтобы она очнулась и ушла к себе, под сгнившее крыльцо, — на его ступеньках ухитрялись расцветать одуванчики.

     Во время дождя кое-где протекала крыша. Мы ставили на пол медные тазы. Ночью вода особенно звонко и мерно капала в них, и часто этот звон совпадал с громким тиканьем ходиков.

     Ходики были очень веселые — разрисованные пышными розанами и трилистниками. Фунтик каждый раз, когда проходил мимо них, тихо ворчал — должно быть, для того, чтобы ходики знали, что в доме есть собака, были настороже и не позволяли себе никаких вольностей — не убегали вперед на три часа в сутки или не останавливались без всякой причины.

     В доме жило много старых вещей. Когда-то давно эти вещи были нужны обитателям дома, а сейчас они пылились и рассыхались на чердаке и в них копошились мыши.

     Изредка мы устраивали на чердаке раскопки и среди разбитых оконных рам и занавесей из мохнатой паутины находили то ящик от масляных красок, покрытый разноцветными окаменелыми каплями, то сломанный перламутровый веер, то медную кофейную мельницу времен севастопольской обороны, то огромную тяжелую книгу с гравюрами из древней истории, то, наконец, пачку переводных картинок.

     Мы переводили их. Из-под размокшей бумажной пленки появлялись яркие и липкие виды Везувия, итальянские ослики, убранные гирляндами роз, девочки в соломенных шляпах с голубыми атласными лентами, играющие в серсо, и фрегаты, окруженные пухлыми мячиками порохового дыма.

     Как-то на чердаке мы нашли деревянную черную шкатулку. На крышке ее медными буквами была выложена английская надпись: «Эдинбург. Шотландия. Делал мастер Гальвестон».

     Шкатулку принесли в комнаты, осторожно вытерли с нее пыль и открыли крышку. Внутри были медные валики с тонкими стальными шипами. Около каждого валика сидела на бронзовом рычажке медная стрекоза, бабочка или жук.

     Это была музыкальная шкатулка. Мы завели ее, но она не играла. Напрасно мы нажимали на спинки жуков, мух и стрекоз — шкатулка была испорчена.

     За вечерним чаем мы заговорили о таинственном мастере Гальвестоне. Все сошлись на том, что это был веселый пожилой шотландец в клетчатом жилете и кожаном фартуке. Во время работы, обтачивая в тисках медные валики, он, наверное, насвистывал песенку о почтальоне, чей рог поет в туманных долинах, и девушке, собирающей хворост в горах. Как все хорошие мастера, он разговаривал с теми вещами, которые делал, и предсказывал им их будущую жизнь. Но, конечно, он никак не мог догадаться, что эта черная шкатулка попадет из-под бледного шотландского неба в пустынные леса за Окой, в деревню, где только одни петухи поют, как в Шотландии, а все остальное совсем не похоже на эту далекую северную страну.

     С тех пор мастер Гальвестон стал как бы одним из невидимых обитателей старого деревенского дома. Порой нам даже казалось, что мы слышим его хриплый кашель, когда он невзначай поперхнется дымом из трубки. А когда мы что-нибудь сколачивали — стол в беседке или новую скворечню — и спорили, как держать фуганок или пригнать одну к другой две доски, то часто ссылались на мастера Гальвестона, будто он стоял рядом и, прищурив серый глаз, насмешливо смотрел на нашу возню. И все мы напевали последнюю любимую песенку Гальвестона:

     Прощай, звезда над милыми горами!

     Прощай навек, мой теплый отчий дом…

     Шкатулку поставили на стол, рядом с цветком герани, и в конце концов забыли о ней.

     Но как-то осенью, поздней осенью, в старом и гулком доме раздался стеклянный переливающийся звон, будто кто-то ударял маленькими молоточками по колокольчикам, и из этого чудесного звона возникла и полилась мелодия:

     В милые горы

     Ты возвратишься…

     Это неожиданно проснулась после многолетнего сна и заиграла шкатулка. В первую минуту мы испугались, и даже Фунтик слушал, осторожно подымая то одно, то другое ухо. Очевидно, в шкатулке соскочила какая-нибудь пружина.

     Шкатулка играла долго, то останавливаясь, то снова наполняя дом таинственным звоном, и даже ходики притихли от изумления.

     Шкатулка проиграла все свои песни, замолчала, и как мы ни бились, но заставить ее снова играть мы не смогли.

     Сейчас, поздней осенью, когда я живу в Москве, шкатулка стоит там одна в пустых нетопленных комнатах, и, может быть, в непроглядные и тихие ночи она снова просыпается и играет, но ее уже некому слушать, кроме пугливых мышей.

     Мы долго потом насвистывали мелодию о милых покинутых горах, пока однажды нам ее не просвистел пожилой скворец, — он жил в скворечне около калитки. До тех пор он пел хриплые и странные песни, но мы слушали их с восхищением. Мы догадывались, что эти песни он выучил зимой в Африке, подслушивая игры негритянских детей. И почему-то мы радовались, что будущей зимой где-то страшно далеко, в густых лесах на берегу Нигера, скворец будет петь под африканским небом песню о старых покинутых горах Европы.

     Каждое утро на дощатый стол в саду мы насыпали крошки и крупу. Десятки шустрых синиц слетались на стол и склевывали крошки. У синиц были белые пушистые щеки, и когда синицы клевали все сразу, то было похоже, будто по столу торопливо бьют десятки белых молоточков.

     Синицы ссорились, трещали, и этот треск, напоминавший быстрые удары ногтем по стакану, сливался в веселую мелодию. Казалось, что в саду играл на старом столе живой щебечущий музыкальный ящик.

     Среди жильцов старого дома, кроме Фунтика, кота Степана, петуха, ходиков, музыкального ящика, мастера Гальвестона и скворца, были еще прирученная дикая утка, еж, страдавший бессонницей, колокольчик с надписью «Дар Валдая» и барометр, всегда показывавший «великую сушь». О них придется рассказать в другой раз — сейчас уже поздно.

     Но если после этого маленького рассказа вам приснится ночная веселая игра музыкального ящика, звон дождевых капель, падающих в медный таз, ворчанье Фунтика, недовольного ходиками, и кашель добряка Гальвестона — я буду думать, что рассказал вам все это не напрасно.

Добавил: fantasia

/ Полные произведения / Паустовский К.Г. / Жильцы старого дома