Аннотация. В статье рассматривается литературная параллель Тургенев — Нагибин. Сравнительный анализ двух произведений писателей из цикла «охотничьих» рассказов выявляет нагибинское следование традициям классика XIX века.
Ключевые слова: «охотничий» рассказ, жанровые традиции, литературная параллель, типологические связи.
Abstract. The article explores the literary parallel between Turgenev and Nagibin. Comparative analysis of two “hunting” stories of the writers demonstrates that Nagibin is following the traditions of the classic of the XIXcentury.
Keywords: “hunting” story, genre traditions, literary parallel, typological connections.
В творчестве Ю.М.Нагибина в 1950-е годы появляются произведения, имеющие много общего на уровне осваиваемого писателем материала: жизнь людей в Мещёре и в окрестностях Плещеева озера, охотничий быт, взаимоотношения человека и природы. Не объединённые автором в цикл, эти рассказы тем не менее отсылают нас к «Запискам охотника» И.С.Тургенева благодаря сходству как жанровой формы, так и жанрового содержания1.
Особый интерес представляют рассказы «Живые мощи» (1874) Тургенева и «Последняя охота» (1957) Нагибина. При сопоставлении именно этих произведений становится очевидным тот факт, что писатели, эстетически осваивая действительность, руководствуются общими художественными принципами. В одной из своих работ Н.Л.Лейдерман справедливо замечает, что «…законы, которые характеризуют общие принципы эстетического освоения действительности в искусстве, её пересоздания в художественный феномен, в то же время являются законами, объясняющими возникновение художественного феномена, его развитие, взаимодействие с другими художественными явлениями и с действительностью»2. Таким образом, сходство рассказов «Живые мощи» Тургенева и «Последняя охота» Нагибина может быть объяснено не столько генетическим родством, сколько типологической преемственностью.
В отличие от других «охотничьих» рассказов писателей, сходство «Живых мощей» и «Последней охоты» значительней: угадываются параллели на уровне отдельных образов, деталей, событийной структуры.
Тургенев и Нагибин в своих рассказах исследуют состояние и поведение человека, оказавшегося на пороге смерти. При этом общей в двух произведениях оказывается не только тематика и проблематика (план содержания), но и жанровая форма (план выражения), проявившаяся в наследовании жанровой традиции «охотничьего» рассказа. Нагибин, как и Тургенев, продолжает в своём творчестве традицию художественного изображения охоты. Это обусловило появление общих черт в их «охотничьих» произведениях:
— рассказ нередко лишь косвенно связан с темой охоты;
— присутствует элемент духовного сближения человека с природой;
— писатель ищет проявления универсального и общечеловеческого в частном на первый взгляд, «охотничьем», этнографическом3.
Обратимся к началу каждого из рассказов. В «Живых мощах» Тургенева знакомство с главной героиней начинается со слов: «Я приблизился — и остолбенел от удивления. Передо мною лежало живое человеческое существо, но что это было такое? Голова совершенно высохшая, одноцветная, бронзовая.»4. Рассказ Нагибина «Последняя охота» открывается словами: «Дедок, ты живой? — сказал Анатолий Иванович. — А мы-то думали на поминках погулять»5. И в том и в другом рассказе завязка сюжета содержит в себе интригу: живым оказывается тот, кого уже считали мёртвым. Но если герой-рассказчик Тургенева искренне удивляется тому, что Лукерья живая, то Анатолий Иванович — герой Нагибина — задаёт свой вопрос с шуточной интонацией.
Главные герои Тургенева и Нагибина находятся в состоянии между жизнью и смертью, что отражается уже на уровне заглавий. Название «Живые мощи» основано на приёме оксюморона. Благодаря первой лексеме в нём преобладает жизнеутверждающий пафос, пронизывающий и всё произведение. Вторая лексема указывает на присутствие христианского подтекста в произведении, что обусловливает особую трактовку темы жизни и смерти у Тургенева. Название нагибинского рассказа более нейтрально, но также содержит идею перехода: последняя охота — то единственное, что отделяет Дедка от смерти. Естественное течение жизни, состоящей из повторяющихся действий (в данном случае — охоты), ещё не нарушено, но заглавием писатель подсказывает, что в центре внимания — начало процесса расставания человека с миром. Название нагибинского рассказа отчасти тоже многозначно: слово «охота» воспринимается и как синоним слова «желание».
Воплощая в заглавии рассказов идею перехода, Тургенев и Нагибин тем не менее наполняют его принципиально разным смыслом.
Герои рассказов «Живые мощи» и «Последняя охота» — Лукерья и Дедок — сталкиваются с проблемой поиска смысла жизни на пороге смерти. Но если внутренние противоречия тургеневской героини оказываются за рамками повествования, то внутренний конфликт нагибинского Дедка становится стержнем произведения. Герои Тургенева и Нагибина — люди совершенно разных возрастов. Лукерья ещё совсем молода, но больна неизлечимой болезнью; Дедок — старик. Но при этом при создании образов героев писатели используют схожие портретные характеристики, наполняют мир героев схожими деталями и повествуют о схожих действиях и состояниях своих персонажей.
Показательны в первую очередь портреты героев. Сравним:
Лукерья: «Голова совершенно высохшая, одноцветная, бронзовая — ни дать ни взять икона старинного письма; нос узкий, как лезвие ножа; губ почти не видать—только зубы белеют и глаза, да из-под платка выбиваются на лоб жидкие пряди жёлтых волос» (III, 327—328).
Дедок: «…серое, будто пеплом обдутое лицо Дедка с белыми губами под щетинкой редких взъерошенных усов, с впалыми, всосанными, мягко обросшими сединой щеками» (II, 7).
Внимание писателей обращено на лица героев, детально прорисованные, тогда как на других особенностях внешности авторы не акцентируют внимание читателя. При всей внешней немощи Лукерья и Дедок испытывают сильнейшие чувства, что проявляется в портретной детали: «спустя мгновение они [глаза] заблистали в полутьме… Слеза их смочила» (о Лукерье, (III, 334) и «слёзы растекались струйками по излучинам его морщин, он не пытался унять их, отереть…» (о Дедке, (II, 9).
Герои Тургенева и Нагибина осознают, что стоят на пороге смерти. Это и подталкивает их к размышлениям о смысле жизни. В этом состоянии и Лукерью и Дедка посещают сны и видения, приоткрывающие тайну их внутреннего мира. Сны Лукерьи показывают, насколько тесно в ней переплетено христианское миропонимание с народными верованиями: в одном из снов к ней приходит Христос, чтобы забрать её в Царство Небесное «хороводы водить. и песни играть райские» (III, 335), в другом её посещают родители и благодарят за то, что она их «грехи побеждает» (III, 335), в третьем она встречается со смертью в образе женщины, которую просит поскорее забрать её. Дедкуже является его погибший сын: «— Зачем ты тут?.. Сын не отвечал, молча и упрямо маячил он перед глазами отца, словно хотел напомнить о чём-то, но Дедок не хотел его понимать, сейчас он был живой, с живыми и отвергал то, что нёс с собой этот пришелец» (II, 17—8). На уровне этой сюжетной детали проявляется различия мировоззренческих установокдвух героев: Лукерья приняла жизнь такой, какая она есть, и смиренно ждёт смерти, а Дедок ещё не до конца осознал свою роль в жизни и не смирился с приближающейся смертью, он борется за жизнь.
Мир Лукерьи и мир Дедка также во многом схожи. Некогда кипящая вокруг них жизнь замедляется, окружающие люди постепенно их покидают. Герои оказываются практически в полном одиночестве с той только разницей, что Лукерью отрывает от всего привычного мира болезнь, а Дедка — старость. Окружение героини Тургенева составляют лишь добрые люди, помогающие ей в самом необходимом, да одна девочка, которую Лукерья учит петь песни. У Дедка есть жена, но она «не захотела его понять» (II, 8), есть друзья по охоте, за которых он цепляется как за последнюю ниточку, связывающую его с привычным ему миром: «…все они были частицей того, едва не утраченного Дедком мира, в котором так сладко и радостно жить. И без любого из них жизнь была бы чем-то беднее» (II, 12). Однако и среди них герой не решает свой внутренний конфликт, не может ответить на вопрос: «…зачем было всё то, что было, если сейчас эта печь, эта смертельная слабость и равнодушие ко всему на свете?» (II, 8). Тургенев в конце своего рассказа показывает, что и Лукерью окружали люди, её не понимающие («Богом убитая, — так заключил десятский, — стало быть, за грехи; но мы в это дело не входим. А чтобы, например, осуждать её — нет, мы её не осуждаем. Пущай её!» (III, 338).
Вместо людей мир Лукерьи и Дедка наполняется совершенно новым содержанием: в центре всего оказывается природа. Но если Лукерья приняла свою судьбу такой, какая она есть, и природа щедро одаривает её («в позапрошлом году так даже ласточки вон там в углу гнездо себе свили и детей вывели. Уж как же оно было занятно!» (III, 331), то для Дедка, всё ещё противящегося своей судьбе, природа выступает порой врагом («…ветер, словно только того и ждавший, ударил в густоту веток, погнав Дедка назад. мелкая вода захлёстывала челнок, грозя затопить его…» (II, 10—1). Когда же внутри нагибинского героя происходит окончательный разлом и он смиряется со своей оторванностью от мира людей, природа становится ему помощником («лёгкая волна приподняла чирка и поднесла его к корме, почти в самую руку старика» (II, 20). Природа приносит частичку себя в жертву Дедку («и Дедок почувствовал острую, до слёз, нежность и щемящую благодарность к маленькому, быстрому, как молния, летуну, отдавшему свою жизнь, чтобы продлилась затихающая жизнь старого охотника» (II, 20), что помогает ему найти ответ на самый важный вопрос, волнующий его на пороге смерти. Он начинает во всей полноте ощущать себя частичкой огромного природного мира, обретает гармонию как во внешнем мире («земля укачивала его» (II, 22), так и внутри себя («он не чувствовал ни боли, ни страдания, даже валившая с ног слабость перестала быть чем-то чужим, враждебным, мешающим, стала им самим» (II, 22). И Дедок наконец- то находит ответ на свой вопрос: «всё, что было, было лишь для того, чтобы он прошёл этот последний путь» (II, 22), путь соединения с природой, растворился в ней.
Мы видим, что Лукерья и Дедок приходят к смирению, слиянию с природой, однако если Тургенев объясняет это глубоким религиозным чувством героини, то Нагибин — повышенной на пороге смерти чуткостью и чувствительностью своего героя.
Рассказы «Живые мощи» и «Последняя охота», будучи каждый художественным фактом своего времени, отражают мировоззренческие установки героев разных эпох. При всём сходстве между этими произведениями проблема перехода от жизни к смерти трактуется по-разному. В рассказе Тургенева переход от жизни к смерти — это воссоединение с Богом («рассказывали, что в самый день кончины она всё слышала колокольный звон, хотя от Алексеевки до церкви считают пять верст с лишком и день был будничный. Впрочем, Лукерья говорила, что звон шёл не от церкви, а “сверху”. Вероятно, она не посмела сказать: с неба» (III, 340). В рассказе Нагибина формой перехода становится растворение в природе («земля то подымалась перед ним вверх со всеми деревьями, избами, с яркорыжим кустом рябины, с синей полоской реки, то стремительно ухала вниз, кружа, дурманя голову, земля укачивала его, как в детстве укачивала зыбка, а Дедок всё шёл и шёл к своей недостижимой цели» (II, 22). Тургенева и Нагибина роднит воплощённая в их произведениях мысль о том, что смерть — это не конец, а движение в бесконечность, но разница в трактовке проблемы принятия смерти отражает существенное отличие в мировосприятии двух писателей.
Важно отметить, что при всех различиях в трактовке проблемы перехода от жизни к смерти писатели используют схожие приёмы создания и раскрытия образов главных героев. Родство тематики и проблематики, общие элементы жанровой формы «охотничьего» рассказа обусловливает появление схожих принципов создания художественного мира произведений в целом. Всё это доказывает факт типологической связи рассказов «Живые мощи» и «Последняя охота».
Рассказы «Живые мощи» и «Последняя охота» отражают вариативность в осмыслении писателями одних и тех же проблем и подчёркивают неистощимое богатство русской литературы. Творчество Тургенева и Нагибина, соединяющее века, не исчерпывает, а, напротив, усиливает философское звучание тем и проблем, затронутых в рассказах; а также подтверждает наличие гибкой, но в то же время тесной связи «охотничьего» рассказа с явлениями социальной и духовной жизни народа.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Эти понятия — ключевые в жанровой теории Г.Н.Поспелова («Проблемы исторического развития литературы») и Н.Л.Лейдермана («Теория жанра»).
2 ЛЕЙДЕРМАН Н.Л. Движение времени и законы жанра: Жанровые закономерности развития советской прозы в 1960—1970-е годы. — Свердловск, 1982. — С. 7.
3 ОДЕССКАЯ М.М. Ружьё и лира: охотничий рассказ в русской литературе ХК в. // Вопросы литературы. — 1998. — № 3. — С. 239—252.
4 ТУРГЕНЕВ И.С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. Соч.: В 12 т. — М., 1979. — Т. 3. — С. 327. Далее цитируется в тексте с указанием тома и страницы в скобках после цитаты.
5 НАГИБИН Ю. Собр. соч.: В 11 т. — М., 1989. — Т. 2. — С. 7. Далее цитируется в тексте с указанием тома и страницы в скобках после цитаты.
ПАХТУСОВА Варвара Николаевна, преподаватель русского языка и литературы Международной школы завтрашнего дня
Автор:
Самый Зелёный
·
Цикл очерков «Записки охотника» Ивана Сергеевича Тургенева является отражением жизни крестьян. Для писателя было важно показать в качестве главных героев простых людей. Первым в этом цикле стал рассказ «Хорь и Калиныч», который является самым знаменитым произведением из всей книги. Разбор этого рассказа по плану предлагает вам Многомудрый Литрекон.
История создания
Тургенев задумал написать рассказ «Хорь и Калиныч» в 1846 году. Впервые это произведение было опубликовано в журнале «Современник» (№1), в разделе «Смесь» с подзаголовком «Из записок охотника». Рассказ получил большое признание, поэтому писатель решил развить цикл, из чего сложилась целая книга под названием «Записки охотника».
Автор знал о проблеме крепостного права не из газет. Его мать была очень жестокой барыней, которая славилась своим бесчеловечным отношением к «живому товару». В детстве писатель вдоволь насмотрелся на нищету, зависимость и рабский удел крестьян, которые при этом не таили злобы на барина и считали его прихоти законом. Видимо, из-за тяжелых детских впечатлений Тургенев стал ярым противником крепостного права и написал множество произведений, раскрывающих нелегкую судьбу многострадального русского народа.
Жанр, направление
Жанровая разновидность произведения «Хорь и Калиныч» — рассказ. Довольно небольшое по объёму, данное произведение освещает одно событие, занимающее ключевое место в тексте, где представлено небольшое число героев. Рассказ написан от первого лица, то есть от лица автора. В произведении присутствуют и характерные черты очеркового жанра, так как в тексте подробно описаны и охарактеризованы персонажи.
Направление рассказа Тургенева «Хорь и Калиныч» — реализм. В произведении показана приближённая к действительности жизнь тех времён, реалистично показаны люди, их повседневность, быт и склад ума.
Композиция и конфликт
Рассказ Тургенева «Хорь и Калиныч» имеет одну развивающуюся сюжетную линию, которую условно можно поделить на три части:
- Знакомство рассказчика с помещиком Полутыкиным;
- Знакомство с крепостными Хорем и Калинычем;
- Отъезд рассказчика домой.
Конфликт произведения является межличностным. Он заключается в разнице мировоззрения и темперамента главных героев — крепостных крестьян Хоря и Калиныча. Однако их противоположность не создаёт между ними стену непонимания, наоборот, они остаются близкими и верными друзьями.
Смысл названия
Имена, использованные в названии, — это имена главных героев рассказа Тургенева. Персонажи выражают собой одновременно противопоставление и единство. Хорь и Калиныч — два человека, во многом непохожие, но хорошо понимающие друг друга. В их отношениях есть привязанность и дружба.
Тургенев заключает в названии «Хорь и Калиныч» глубокий смысл. Писатель считает, что вместе эти два крестьянина олицетворяют собой образцового русского человека. Хорь и Калиныч — две противоположности. В их характерах есть такие качества, которыми может обладать один человек, и этот человек мог бы приблизиться к идеалу.
Суть: о чём?
Как-то раз на охоте барин (рассказчик) познакомился с калужским помещиком Полутыкиным, который позвал его к себе в гости, предложив переночевать. Так как дорога была неблизкая, приятели зашли в усадьбу к Хорю, крепостному крестьянину помещика, который жил на поляне посреди леса. Не застав крестьянина, Полутыкин попросил сыновей Хоря заложить тележку и поехал с рассказчиком к себе в усадьбу.
По дороге к усадьбе Полутыкина, рассказчик стал расспрашивать помещика о Хоре: отчего тот живёт в лесу отдельно от хозяина? Помещик объяснил ему, что двадцать пять лет назад у Хоря сгорела изба, после чего крестьянин попросил позволения поселиться в лесу за хороший денежный оброк — пятьдесят рублей в год. Со временем Хорь разбогател, работая на себя, и стал платить барину сто целковых в год. Крестьянин мог бы уже давно выкупиться из крепостных, но он с этим не спешил, отговариваясь, что нет денег.
На другой день рассказчик и Полутыкин вновь собрались на охоту. По дороге они заехали за ещё одним крестьянином помещика Калинычем, который всегда ходит на охоту с барином, помогая ему во многом. И в этот раз он сопровождал Полутыкина и гостя-рассказчика. После охоты, уложив приятелей в избушке отдохнуть, он отправился работать на пасеку.
На другой день помещик Полутыкин отправился по делам в город со своим соседом Пичуковым, а гость поехал на охоту в одиночку. После охоты он зашёл к старику Хорю, дабы познакомиться с ним, так как Полутыкин рассказывал о нём довольно занятно. Крестьянин оказался умным и интересным собеседником, чем приятно удивил рассказчика. Гость спросил у Хоря, почему тот не желает выкупиться из крепостных крестьян на волю, как не раз предлагал ему хозяин, но старик ушёл от ответа. Однако рассказчик смекнул, что Хорь отказывается от вольной жизни ради выгоды.
Гость остался в доме крестьянина с ночёвкой. Утром к Хорю пришёл его друг Калиныч. Рассказчик разговорился с ними обоими, беседа их была довольно занимательной, гость многое узнал об этих людях. После разговора с Хорем и Калинычем он вновь пошёл на охоту.
Рассказчик остался ещё на три дня погостить у старика-крестьянина. За это время гость с радостью общался с Хорем и Калинычем, таким образом он узнал их взгляды на жизнь и характеры. По прошествии трёх дней рассказчик покинул дом Хоря, с грустью простившись с ним и его большой семьёй.
Главные герои и их характеристика
Главные герои рассказа «Хорь и Калиныч» представлены в таблице:
| Рассказчик | барин, охотник. Повествование ведётся от его лица. Для него представляют интерес простые люди, их быт и обычаи. Общаясь с крестьянами, он примечает важные детали, замечает отличительные черты характеров. Приглядываясь, он рассуждает об увиденном мысленно, пытается понять и посмотреть на жизнь глазами других людей. |
| Господин Полутыкин | калужский мелкий помещик, барин, хозяин крестьян Хоря и Калиныча. Он «отличный человек», любящий охоту, но от услужливости Калиныча совсем разленившийся. У него есть «слабости»: например, он сватается за всех состоятельных невест в губернии, а получив отказ, много жалуется своим знакомым и друзьям, а родителям этих девушек продолжает присылать подарки — фрукты из своего сада. Полутыкин любит рассказывать один и тот же скучный анекдот, хвалит книги малоизвестных авторов. Он заикается, а вместо «однако» говорит «одначе». Свою собаку помещик называет Астрономом. В своём доме он завёл французскую кухню, которая на самом деле не является таковой. |
| Хорь | крестьянин, смекалистый и состоятельный пожилой человек, который принадлежит помещику Полутыкину. Он лысый, небольшого роста, широкоплечий, плотного телосложения. На вид он походит на Сократа: у него высокий лоб, курносый нос и маленькие глаза. Имеется не только внешняя схожесть с великим философом, но и внутренняя: Хорь умён, умудрён жизненным опытом, но грамоте он не обучен. Однако рассказчик оценил его простую, но в то же время умную речь. Во многом старик скрытен, выражается мудрёно, скорее всего, из проявления осторожности. Хорь не сразу доверительно относится к рассказчику, он вначале присматривается к нему, отвечает односложно, уходит от ответа, но на следующий день делается дружелюбнее. Он ощущает себя свободным, несмотря на то, что является собственностью своего помещика, при этом продолжая платить ему немалый оброк. Ему свойственна рациональность. В разговоре о заграничных поездках гостя Хорь обращал своё внимание на государственные и административные вопросы в других странах. Он неплохо поёт. Человеком он слывёт положительным, практическим. По своему складу ума Хорь близок к людям и к обществу. Старик понимает, что в жизни нужно думать о своём благосостоянии: у него свой дом, он копит деньги, ладит с властями, создал большую семью, где его слушаются. Хорь видит сущность своего хозяина, любит своего друга Калиныча и помогает ему. Старик не привык говорить много, он больше думает и размышляет; смотрит на жизнь, иронизируя. |
| Калиныч | тоже крепостной крестьянин Полутыкина. Мужчина сорока лет, высокий и худой. У него светло-голубые глаза. Ходит он с приподнятой головой. Лицо его смуглое, покрытое неровностями, добродушное. Он сразу понравился рассказчику. Калиныч — весёлый человек, который проникается всем, что его окружает: его приводит в восторг природа, он близок к ней. Когда рассказчик поведал крестьянам о том, что был за границей, Калиныч заинтересовался природой чужой страны, горами и водопадами, а также необычными зданиями и большими городами. По своему характеру он слывёт романтиком, идеалистом и мечтателем. Говорит он с жаром, но и не слишком ораторствует. Сердце крестьянина отзывается на всё, что есть прекрасного в жизни. Нрава он доброго, кроткого, усердного. Хозяйство у него всегда «в исправности», однако содержать он его не может, так как всё время занят с помещиком. Каждый день Полутыкин берёт с собой Калиныча на охоту. Крестьянин носит его сумку и ружьё, оказывает ему во время охоты всяческие услуги. Без него барин уже не может обойтись. Ходит Калиныч в старой потрёпанной обуви, в лаптях, не прося у хозяина новые, перебивается «кое-как». Хоря он приветствует с нехарактерной для мужика «нежностью». Кроме того, он обучен грамоте, а также хорошо поёт и играет на балалайке. У Калиныча когда-то была жена, он её боялся. Детей у него нет. Он чтит своего хозяина Полутыкина, уважает и любит своего друга Хоря. В Калиныче есть такие способности, которые Хорь уважает в нём: он умеет лечить разные людские недуги. Кроме того, ему удаётся ладить с пчёлами, так как у него лёгкая рука. Есть в Калиныче недостаток: он не умеет и не любит рассуждать и всему верит. |
| Федя | один из сыновей Хоря, белозубый, красивый, высокий двадцатилетний парень. Он обучен грамоте. Вместе с отцом они друг над другом подтрунивают, но, несмотря на это, Федя уважает Хоря. Молодой человек всё никак не хочет жениться, потому что не желает со своей женой «лаяться», но отец всё равно обещает найти ему невесту и обвиняет своего сына в ветрености. |
Темы
Тематика произведения «Хорь и Калиныч» основывается на представлениях Тургенева и на извечных темах:
- Крепостное право. В рассказе «Хорь и Калиныч» Тургенев хотел показать разнообразие русских людей, их «живые» образы, в которых отражается жизнь крепостных крестьян. Писатель своей целью ставил «очеловечить» подневольных, показать в своём рассказе, что они тоже люди: со своими судьбами, достоинствами и недостатками. Автор показывает разносторонность, трудолюбие и душевность крепостного крестьянства, их способность к творчеству и природный ум.
- Личность человека. Рассказчик-барин проявляет внимание к крестьянам. Это показывает нам, что в интеллигенции проснулся интерес к крепостным, к их жизни и быту, к их мировоззрению и житейской философии. Этот интерес к людям, к личностям, а не к рабам. Автор показывает, что в среде крестьян могут быть самородки, что крепостные бывают талантливы, умны, способны показать пример жизнестойкости, оптимизма, самостоятельности, трудолюбия, умения решать проблемы, умения философствовать.
- Дружба и уважение. В рассказе Тургенева прослеживается тема дружбы. То, как общались герои Хорь и Калиныч, говорит читателю о том, что дружба — это взаимодополнение. У персонажей были разногласия, но они всегда находили точки соприкосновения. Например, они любили вместе петь. Любовь к музыке — это главное, что их объединяло.
Проблемы
Проблематика произведения «Хорь и Калиныч» тоже является отражением позиции писателя:
- Проблема крепостничества. Тургенев был либералом, поэтому во многих своих произведениях уделял внимание простому народу, пытался заострить на его проблеме внимание читателей. В рассказе идёт речь о крепостных крестьянах, которые живут как могут. Кто-то, как Калиныч, ищет опору в барине, находясь в зависимости от хозяина. Хорь же, напротив, лишь в своих силах находит стержень, который держит его на плаву жизни. При этом оба героя несвободны.
- Впадение в крайности. Быть умным и рассудительным и слыть простаком — две противоположные стороны, присущие персонажам рассказа. Хорь являет собой образ хитрого мудреца и рационалиста, тем временем как Калиныч ведёт себя совершенно иначе — в нём живёт дух романтизма, он наивен и прост. На примере главных героев Тургенев показывает, какими разными могут быть люди, выросшие и живущие в одной среде.
- Инфантильность дворян. Полутыкин не мог и шагу ступить без помощи Калиныча. Даже собираясь на охоту, он брал с собой крепостного крестьянина для того, чтобы тот носил ему сумку и ружьё, показывал, где садится птица, приносил воду, собирал землянику, строил шалаши, ходил за дрожками. Тургенев показывает, как дворяне беспомощны даже в мелочах, они всегда ожидают, что им будут прислуживать.
Смысл
Основная идея, которую пытается донести Тургенев в своём рассказе «Хорь и Калиныч», — показать быт и жизненный уклад традиционной русской глубинки, в которой живут такие интересные и разноплановые люди, как крепостные крестьяне Хорь и Калиныч. Автор стремился описать судьбы простого народа, их привычки и мировоззрение. У каждого из персонажей есть свой потенциал. Они, как и дворяне, способны на чувства, на разумные решения, в них живёт разум и сила души. Особенно хочется отметить широту души Калиныча, в котором преобладает чувственность и сердечность. Хорь, в свою очередь, поражает своим умением устроиться в жизни. Каждый из этих крестьян привязан к своему барину, несомненно, по разным причинам. Их положение в жизни отличается, но они продолжают искренне дружить и любить друг друга, несмотря на не совпадающие взгляды на жизнь.
Также автор говорит читателю о том, что каждый человек счастлив по-своему. Для Хоря важно накопить побольше денег, а Калиныч не видит в этом своей цели, он живёт по другим понятиям, и это делает его счастливым.
Писатель пытается донести до нас мнение о том, что нельзя делить людей на бедных и богатых, каждый человек достоин быть свободным и счастливым. Также Тургенев делает акцент на том, что русского человека невозможно сломить, независимо от положения в обществе. Писатель показывает, что крепостное право губительно не только для крестьян, но и для дворян. Такова главная мысль рассказа «Хорь и Калиныч».
Чему учит?
В любом произведении присутствует мораль, и рассказ «Хорь и Калиныч» — не исключение. Важно понимать и принимать друг друга, как это делали главные герои рассказа. Необходимо всегда оставаться человеком: ни в коем случае не унижать людей, не соответствующих твоему статусу, а говорить на равных — так поступал рассказчик, общаясь с крепостными крестьянами Полутыкина.
Помимо этого, можно сделать вывод, что в каждом человеке, вне зависимости от его склада ума, есть своя изюминка, свой неповторимый внутренний мир. Каждый человек в мире ценен, будь он прагматиком и рационалистом или романтичным идеалистом. Очень важно принимать эту разность в людях, как данность, ведь только с помощью этого можно добиться взаимопонимания и уважения друг к другу. Не обязательно быть идентичными друг другу, чтобы достичь понимания. Гораздо важнее принять другого человека, чтобы по-настоящему стать ему верным товарищем, уважать и любить его. Это показано нам на примере Хоря и Калиныча.
Важно также отметить то, что главные герои мыслят совершенно по-разному, придерживаясь прямо противоположных точек зрения на мир. Для зрелого и разумного человека важно найти «золотую середину», центр, где сосредотачивались бы все важные человеческие качества: умение мыслить и анализировать, рассуждать и быть начеку, при этом не терять свою кротость и доброту, быть простосердечным и открытым миру, воодушевляясь и наивно радуясь жизни. Важно не утрачивать связь ни с обществом, ни с природой. Вот о чем заставляет задуматься рассказ «Хорь и Калиныч».
Критика
Рассказ «Хорь и Калиныч» имел успех у читающей публики. В связи с этим на Тургенева посыпался град отзывов от известных литературных деятелей.
В книге «Взгляд на русскую литературу 1847 года» (1848) Виссарион Григорьевич Белинский писал:
«Не удивительно, что маленькая пьеска «Хорь и Калиныч» имела такой успех: в ней автор зашёл к народу с такой стороны, с какой до него к нему ещё никто не заходил. <…> «Хорь и Калиныч» до сих пор остаётся лучшим из всех рассказов охотника; за ним — «Бурмистр», а после него “Однодворец Овсяников” и «Контора». Нельзя не пожелать, чтобы г. Тургенев
написал ещё хоть целые томы таких рассказов».
Константин Сергеевич Аксаков с восторгом отмечал в альманахе «Московский сборник» за 1847 год:
«Мы должны указать на появившийся в №1 «Современника» превосходный рассказал г. Тургенева «Хорь и Калиныч». Вот что значит прикоснуться к земле и народу: в миг дается сила! Пока г. Тургенев толковал о своих скучных любовях, да разных апатиях, о своем эгоизме, — все выходило вяло и бесталанно; но он прикоснулся к народу, прикоснулся к нему с участием и сочувствием — и посмотрите, как хорош его рассказ! Талант, таившийся в сочинителе, скрывавшийся во все время, пока он силился уверить других и себя в отвлеченных и потому небывалых состояниях души, этот талант в миг обнаружился, и как сильно и прекрасно, когда он заговорил о другом. Все отдадут ему справедливость: по крайней мере, мы спешим сделать это. Дай Бог г. Тургеневу продолжать по этой дороге».
Профессор русской словесности и филолог Александр Ильич Незеленов в сочинении «Тургенев в его произведениях» (1885) выражал мнение о героях рассказа Тургенева:
«Замечательно, что Хоря и Калиныча сблизила не одна противоположность характеров; мы видим много общего в воззрениях и симпатиях этих, по-видимому, совершенно несходных людей: поэтическое свидетельство, что в русском простом народе нет крайнего раздвоения жизни, сохраняется ее живое единство даже в резких различиях типов».
Автор: Диана Танцур
Метки: 6 классИван Тургеневпо плануразборХорь и Калиныч
Читайте также:
Ответы на вопросы учебника «Литература» 5 класс, 1 часть, Коровина, страницы 223-224
Смотрите также:
Рассуждение на тему «Почему Герасим ушёл в деревню».
Сочинение «Чему посвящен рассказ «Муму». Против чего он направлен».
Размышляем о прочитанном
1. Понравился ли вам рассказ? Над чем он заставил вас задуматься? Какие чувства испытали вы, читая его?
Мне понравился рассказ, хотя конец у него трагический.
Он заставил меня задуматься о том, что власть одного человека над другим всегда аморальна.
Я очень жалела собачку, сочувствовала Герасиму и возненавидела барыню.
2. Что рассказывается о барыне в начале рассказа? «День её нерадостный и ненастный…» Что хочет сказать нам автор этой фразой? Как можно объяснить приказания барыни (женить пьяницу, убрать собаку)? Что это самодурство или капризы изнывающей от скуки барыни?
Барыня была немолодой вдовой. Она жила одна, окружённая челядью. Она ничего не делала и скучала.
Говоря о нерадостном дне, автор подразумевает зрелые годы человека. У барыни жизнь прошла без радостей.
Говоря о вечере, автор подразумевает старость, закат человеческой жизни. Старость у барыни была ещё хуже, чем остальная жизнь.
Приказания барыни — это самодурство. Ведь самодурство — это склонность потакать своим прихотям, капризам, унижая других людей. Барыня унижала крепостных из прихоти.
3. Каким описывает автор Герасима и можно ли по этому описанию судить об авторском отношении к герою? Как работал Герасим и почему новые его занятия казались ему шуткой? Писатель утверждает, что ко всему привыкает человек и Герасим привык к городскому житью. Как же привыкал Герасим к новому житью? Расскажите об этом близко к тексту. Какова была его каморка и зачем её так подробно описывает Тургенев?
Автор описывает Герасима богатырём. По его описанию, мы понимаем, что автору Герасим симпатичен, ведь у него «замечательное лицо«, за его работой смотреть «весело«. И вообще, «славный он был мужик«.
Герасим работал в деревне за четверых, не зная усталости и скуки. В городе он «скучал и недоумевал«, ведь всю работу на день делал за полчаса. Поэтому его новые обязанности казались Герасиму шуткой.
Герасим долго привыкал к новому житью. Он делал всё старательно, поддерживал вокруг чистоту и порядок, держал в строгости остальных крепостных.
Ему выделили каморку, которую Герасим устроил по себе. Он соорудил богатырскую кровать, столик, стул на трёх ножках. Уходя, Герасим запирал каморку на замок.
Подробное описание каморки потребовалось автору, чтобы лучше познакомить читателя с характером Герасима, его привычками, неприхотливостью в быту.
4. Чем интересны другие герои — Капитон (как сам он говорит о себе), Гаврила, Татьяна (почему красота скоро с неё соскочила)? Как относился Герасим к Татьяне? Расскажите историю её замужества. Какими предстают в ней герои?
Капитон Климов. Пьяница и башмачник. Сам считал себя недооценённым по достоинству, образованным. Интересен, как образ вечного неудачника, зря прожившего жизнь.
Гаврила. Дворецкий. Женат. Не смеет перечить барыне. Хитрый и изворотливый.
Татьяна. Прачка. 28 лет. Всю жизнь её держали в чёрном теле, запуганная. Из-за тяжёлой работы от её красоты не осталось следа. Интересна образом беззащитного, безвольного, всеми унижаемого существа.
Герасиму Татьяна приглянулась. Он стал её покровителем, дарил небольшие подарки, и даже собирался жениться.
История женитьбы Татьяны, кратко
Однажды барыня решила женить Татьяну на Капитоне и сказала об этом Гавриле. Тот, зная отношение к Татьяне Герасима, был озадачен. Капитон так и вовсе перепугался до потери пульса. Татьяна, узнав о приказе барыни, проявила обычное смирение. Её решили представить пьяницей и Герасим поверил, что Татьяна выпивает. Он разочаровался в девушке и позволил женить её на Капитоне. Через год Капитон спился, и его с женой отправили в деревню. Герасим простил Татьяну и подарил ей на прощание платок.
В этой истории барыня показала своё самодурство, Капитон — бесхарактерность, Гаврила — хитрость, а Герасим — великодушие и умение прощать.
5. Известно, что в основе рассказа лежит реальный случай, но дворник в Спасском остался верен хозяйке. Как вы думаете, правильно ли поступил писатель, придумав совсем другую концовку рассказа? Какую цель он преследовал, чего достиг?
Тургенев поступил правильно. Он сделал своего героя Герасима способным на поступок, на возмущение против крепостного права и несправедливости. Писатель хотел показать, что воля к свободе не умерла в людях, и когда-нибудь она заставит всех угнетённых побороться за свои права.
6. Подготовьте краткий пересказ всего текста и художественный пересказ любого эпизода.
Краткий пересказ рассказа «Муму» можно прочитать, перейдя по ссылке.
Художественный пересказ эпизода прощания Герасима с Муму в трактире
Герасим сам решил выполнить приказ барыни. Он надел праздничный кафтан и повёл Муму на верёвочке в трактир. Там он спросил щей с мясом. Муму спокойно стояла рядом, смотря на Герасима умными глазами. Шерсть на ней лоснилась: её недавно вычесали.
Герасиму принесли щи и он поставил тарелку на пол, накрошив в неё хлеба. Муму стала вежливо есть.
Герасим смотрел на собаку и вдруг тяжёлые слёзы выкатились из его глаз. Одна упала на лобик собаки, вторая — в щи.
Муму съела половину тарелки, облизнулась. Герасим заплатил за еду и вышел вон.
7. Понравились ли вам герои и их поступки? Расскажите об одном из героев рассказа.
Из героев мне понравился только Герасим. Остальные герои совершают поступки, которые мне не нравятся.
Например, Татьяна, бедная прачка, которая понравилась Герасиму. Она была несчастным забитым существом, которое не имело своего мнения. Она смиренно переносила все тяготы и невзгоды. Она безропотно согласилась стать женой Капитона, жалкого пьяницы, понимая, что в этом браке счастья не будет.
8. Почему рассказ назван «Муму»?
Рассказ назван по имени маленькой собачки, которая хоть и не является главным героем, но послужила зачином для описанных в рассказе событий.
9. Главный герой рассказа — немой Герасим. Каковы черты его характера? Расскажите об этом, подтвердив свои слова цитатами из произведения. Найдите примеры сравнений и гипербол в тексте. Какие черты характера Герасима они помогают подчеркнуть?
Черты характера Герасима:
Трудолюбие. Работал за четверых.
Ответственность. Ни щепок не валялось, ни сору.
Строгость, любовь к порядку. Даже петухи не смели драться.
Великодушие. Подарил Татьяне на память платок.
Любовь к животным. Заснул возле неё радостным сном. Любил её без памяти.
Умение держать слово. Утопил Муму.
Сравнения и гиперболы:
Работал за четверых. Подчёркивает трудолюбие.
Взрезывал упругую грудь земли, берёзовый лесок смахивать. Подчёркивает силу.
Как рычаг опускались мышцы. Подчёркивает силу.
Вырос могучий, как дерево. Подчёркивает силу.
Недоумевал, как молодой бык. Подчёркивает трудолюбие.
Ни одна мать не ухаживает за ребёнком, как Герасим за питомицей. Подчёркивает любовь к животным.
10. Тургенев в рассказе «Муму» изобразил человека, не сломленного крепостническим гнётом. Можно ли сказать, что Герасим сохранил духовные и нравственные качества? Подтвердите свой ответ примерами.
Герасим положительный герой рассказа, который сохранил в себе духовные и нравственные качества.
Он был трудолюбив и работал за четверых. Держал в порядке двор и свою каморку.
Он не любил пьяниц и, приняв Татьяну за алкоголичку, отказался от неё.
Он был добрым и жалостливым. Он спас Муму и привязался к ней всем сердцем.
Он был честным и исполнительным. Он не посмел обмануть барыню и утопил Муму.
Он не принимал несправедливости. И ушёл в деревню, с несокрушимой отвагой и отчаянной решительностью.
История создания
Рассказ Тургенева «Живые мощи» был напечатан в литературном сборнике «Складчина», составленном из трудов русских литераторов в пользу голодающих Самарской губернии, в 1774 г. У рассказа был подзаголовок — «Отрывок из «Записок охотника»».
Замысел рассказа относится к периоду до 1852 г., но он не вошёл в первое издание «Записок охотника». В рассказе есть автобиографические черты. Действие происходит в Алексеевке, одном из имений матери Тургенева. Прототипа героини рассказа Лукерьи звали Клавдией, с ней Тургенев встречался в первой половине 40-х гг. Другой прототип Лукерьи – калека Евпраксия, которая была красавицей, когда с ней был близок 17-летний Тургенев.
Литературное направление и жанр
Рассказ «Живые мощи» принадлежит к реалистическому направлению. В нём отразилась психология человека, переносящего страдания с терпением.
Проблематика
Проблема отношения человека к собственным страданиям и к страданиям других. Истоки силы и слабости человека, сочувствие и сострадание к ближним.
Основная проблема – долготерпение русского народа.
Сюжет и композиция
Эпиграфом к рассказу стала цитата из стихотворения Тютчева о том, что русскому народу свойственно долготерпенье.
Рассказ имеет рамку. Барин попадает на хутор случайно, из-за дождя, мешающего охоте. Большая часть рассказа – разговор с Лукерьей, в котором есть и ретроспекция о её прошлом. Конец – повествование о её скорой смерти.
Герои
Лукерья – 29-летняя женщина, за 6 лет болезни превратившаяся из высокой, полной белокожей красавицы, хохотуньи, плясуньи и певуньи в мумию.
Лукерья принимает как должное все выпавшие на её долю испытания. В её голосе рассказчик не слышит жалоб. Лукерья в её положении сочувствует другим людям, которым хуже, чем ей. К таким она причисляет тех, у кого нет пристанища, кто не может видеть, слышать, говорить, распознавать запахов. Она радуется за своего бывшего жениха Василия Полякова, который, потужив, женился на Аграфёне из Глинного, доброй женщине.
Лукерья благодарна тем добрым людям, которые за ней ходят, но не ждёт помощи: «Кто кому помочь может? Кто ему в душу войдёт? Сам себе человек помогай».
Рассказчика больше всего поражает, что Лукерью даже радует её положение, потому что она лишена возможности грешить. Она чувствует себя причастной к жизни своего хутора, не оторванной от церкви (священник исповедует её). Лукерья также чувствует себя частью всей природы.
Положение Лукерьи делает её подобной святым. К этой мысли отсылает название-оксюморон. Лукерья внешне похожа на умерших святых. Как многие мученики, она терпит физические страдания, так что даже не всегда может спать. Её жизнь — полноценная жизнь христианской души.
Она совсем не может читать, хотя и умеет, потому что не может удержать книгу, только молится.
Жизненная философия этой женщины состоит в том, чтобы никого не обременить. Даже свечку она не жжёт, потому что жалко, даже Богу много не молится, чтобы не наскучить.
Лукерья чувствует свою пользу: она передаёт девочке-сиротке, которая ходит к ней, своё умение петь песни, а знает она их множество.
Единственное, о чём просит Лукерья – уговорить барыню уменьшить оброк для крестьян. Жалеет она только о косе, которую пришлось отрезать.
Восхищения рассказчика её терпением она отвергает, вспоминая о подвигах Симеона Столпника, Иоанна Затворника и Жанны д’Арк (последних двух по именам не знает).
Барин-рассказчик
Рассказчик называет Лукерью несчастным, полумёртвым существом. Проникнувшись сочувствием к Лукерье, он хочет везти её в больницу, потому что она там «будет не одна». Он старается «для её же пользы», рассуждая так же, как доктор, который обследовал Лукерью и не велел ей противиться: «Я для вас же, дураков, стараюсь».
Постепенно ужас перед несчастным существом сменяется в рассказчике несказанной жалостью.
Единственное полезное дело, которое барин может сделать для Лукерьи, — достать ей лекарство от бессонницы.
Особенности стиля
Лукерья описана очень поэтично. То, что должно бы внушать страх и отвращение, красиво, почти божественно. Её лицо окаменелое, голос поющей женщины бедный, колеблющийся, как струйка дыма. Её крохотные пальчики холодны, а тёмные веки, опушённые золотистыми ресницами, похожи на веки древних статуй. Во всём образе Лукерьи есть какое-то окаменение, окостенение, так что рядом с ней каменеет и рассказчик. Эта неподвижность контрастирует с движением жизни вокруг.
Особую смысловую и образную нагрузку несут сны Лукерьи. Первый сон, в котором она услышала призыв, стал причиной её болезни. Последний её сон, в котором Смерть предсказывает ей время её кончины, сбывается. Надо думать, что правдивы и остальные сны, в которых Иисус забирает её в Царство Небесное и родители благодарят за молитвы.
-
«Живые мощи», краткое содержание рассказа Тургенева
-
«Отцы и дети», краткое содержание по главам романа Тургенева
-
«Отцы и дети», анализ романа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Первая любовь», краткое содержание по главам повести Тургенева
-
«Бежин луг», анализ рассказа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Первая любовь», анализ повести Тургенева
-
«Рудин», краткое содержание по главам романа Тургенева
-
«Муму», анализ рассказа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Бежин луг», краткое содержание рассказа Тургенева
-
«Рудин», анализ романа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Дворянское гнездо», анализ романа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Певцы», анализ рассказа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Дворянское гнездо», краткое содержание по главам романа Тургенева
-
«Накануне», анализ романа Ивана Сергеевича Тургенева
-
«Русский язык», анализ стихотворения в прозе Тургенева
По произведению: «Живые мощи»
По писателю: Тургенев Иван Сергеевич
Ïðåäñòàâëÿþ ïóáëèêàöèþ î äîìå-ìóçåå È.Ñ. Òóðãåíåâà, ïîäãîòîâëåííóþ ìîåé æåíîé äëÿ ñâîåãî áëîãà. Âîçìîæíî, ëþáèòåëÿì ñîáàê áóäåò èíòåðåñíî.
Ïðèâåò, äðóçüÿ! Íà äíÿõ íàêîíåö-òî íàøëè âðåìÿ ïîñåòèòü äîì-ìóçåé Èâàíà Ñåðãååâè÷à Òóðãåíåâà íà Îñòîæåíêå. Âïå÷àòëåíèé ìîðå, ïîýòîìó ñåé÷àñ áóäåò ìíîãî òåêñòà è ôîòîãðàôèé!
Íå óäèâèòåëüíî, ÷òî ñîáàêè èãðàþò áîëüøóþ ðîëü è â æèçíè, è â òâîð÷åñòâå Èâàíà Ñåðãååâè÷à Òóðãåíåâà. È ðå÷ü èä¸ò íå òîëüêî îá èçâåñòíîé êàæäîìó ïå÷àëüíîé èñòîðèè Ìóìó. Ýòî è ìèñòè÷åñêèé ðàññêàç «Ñîáàêà», ïîâåñòâóþùèé î òàèíñòâåííîì ïðèçðàêå, ïîñåëèâøèìñÿ ïîä êðîâàòüþ ïîìåùèêà Àíòîíà Ñòåïàíû÷à; è îäíîèìåííîå ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå, îïèñûâàþùåå ãåðîÿ, ïåðåæèäàþùåãî áóðþ âìåñòå ñî ñâîèì äðóãîì; ñîáàêè òóò è òàì ìåëüêàþò íà ñòðàíèöàõ ïðàêòè÷åñêè âñåõ ïðîèçâåäåíèé àâòîðà êàê íå÷òî ñàìî ñîáîé ðàçóìåþùååñÿ, êàê íåîòúåìëåìàÿ ÷àñòü áûòà ëþäåé òîãî âðåìåíè.
Íî ìû íåìíîãî óâëåêëèñü ëèòåðàòóðîé è èñòîðèåé, äàâàéòå âåðíåìñÿ ê ñîâðåìåííîñòè è äîìó Òóðãåíåâûõ íà Îñòîæåíêå.
Ìíîãèå çíàþò, ÷òî ðåàëüíûå ñîáûòèÿ, ïîëîæåííûå ïèñàòåëåì â îñíîâó äðàìû «Ìóìó», ðàçâîðà÷èâàëèñü èìåííî â äîìå íà Îñòîæåíêå, êóäà ìàòü Èâàíà Ñåðãååâè÷à ïðèâåçëà ãëóõîíåìîãî êðåïîñòíîãî Àíäðåÿ (ïðîòîòèïà Ãåðàñèìà), íî ñåãîäíÿ ìû õîòèì ðàññêàçàòü âàì ñîâñåì íå îá ýòîì. Ìû íå áóäåì ìó÷èòü âàñ è äðóãèìè âñåì èçâåñòíûìè ôàêòàìè è áàéêàìè, êîòîðûìè èçîáèëóåò èíòåðíåò è êîòîðûå òàê ëþáèìû ýêñêóðñîâîäàìè, ìû õîòèì ïðåäëîæèòü âàøåìó âíèìàíèþ òî, ÷òî óâèäåëè ìû ñàìè, è ÷òî ïðîèçâåëî íà íàñ íàèáîëüøåå âïå÷àòëåíèå!
Âíóòðè ñàìîãî äîìà íà ëåñòíèöå, âåäóùåé â ïîêîè, íàñ âñòðå÷àåò íåáîëüøàÿ êîìïîçèöèÿ èç áðîíçû «Ïðèâåòëèâàÿ Ìóìó», 2018 ãîäà, àâòîðñòâà Åëåíû Êàçàíöåâîé. Åñëè âû ïîãóãëèòå «ïàìÿòíèê Ìóìó ñêóëüïòîð Å. Êàçàíöåâà», ìíîãî÷èñëåííûå èíòåðíåò-ðåñóðñû ðàññêàæóò âàì î òîì, ñ êàêèì áëåñêîì ïðîøëî îòêðûòèå ñêóëüïòóðû Òóðãåíåâà è ñîáà÷êè, ðàñïîëîæåííîé íà óëèöå, íåäàëåêî îò äîìà-ìóçåÿ ïèñàòåëÿ, à îá ýòîé çàìå÷àòåëüíîé ôèãóðêå íà ëåñòíèöå ïî÷åìó-òî íåçàñëóæåííî óìàë÷èâàþò. Î÷åíü îáèäíî!
À çàâåðøàþò âñ¸ ýòî âåëèêîëåïèå òðè êàðòèíû 19 âåêà:
ïîðòðåò Ïîëèíû Âèàðäî ñ áîðçîé, íàïèñàííûé â 1853 ãîäó õóäîæíèêîì Ïëþøàðîì
êàðòèíà «Ëåæàùàÿ ñîáàêà» õóäîæíèêà Æåðàðà, äàòèðóåìàÿ 1861 ãîäîì
ïîðòðåò Ô.È. Òîëñòîãî (ðîäñòâåííèêà Ëüâà Íèêîëàåâè÷à) ñ ñîáàêîé, ñèëüíî íàïîìèíàþùåé ìîëîññà. Õóäîæíèê Ðåéõåëü, 1846 ãîä.
Âîò òàêàÿ ïîëó÷èëàñü ìèíè-ýêñêóðñèÿ ïî äîìó-ìóçåþ âåëèêîãî êëàññèêà ðóññêîé ëèòåðàòóðû, ñòðàñòíîãî îõîòíèêà è áîëüøîãî ëþáèòåëÿ ñîáàê! Íàäåþñü, îíà âàì ïîíðàâèëàñü, è âû, áóäó÷è â Ìîñêâå, çàõîòèòå âçãëÿíóòü íà âñ¸ ýòî ñâîèìè ãëàçàìè.
Êàêîé ïîðîäû áûëà Ìóìó?
Ñóäüáà ðàññêàçà è åãî ñèìâîëû
Ðàññêàç áûñòðî ñòàë ïîïóëÿðåí. Áåëëåòðèñò Ã.Ï. Äàíèëåâñêèé ïðèâîäèë ñâîé ðàçãîâîð ñ ïðåïîäàâàòåëåì ïðèõîäñêîãî ó÷èëèùà â ãîðîäêå Áîãîäóõîâ Õàðüêîâñêîé ãóáåðíèè, ñîñòîÿâøèéñÿ ëåò ÷åðåç äåñÿòü ïîñëå ïóáëèêàöèè:
«- ×òî æå ó âàñ òåïåðü â ìîäå èç ëèòåðàòóðíîãî ìèðà?
 êëàññàõ íå ðàç ÿ ÷èòàë ó÷åíèêàì ïîâåñòü 3 «Ìóìó»: âåðèòå ëè, âîñòîðãó ó÷åíèêîâ íå áûëî êîíöà. À êîãäà â ïîâåñòè äîõîäèëî äî òîãî, ÷òî ñîáà÷îíêó òàì ýòó íåìîé ñ ãîðÿ â âîäå óòîïèë, íàêîðìèâøè åå ïåðåä òåì áîðùèêîì, â êëàññå âîé è ðåâ îò ïëà÷à ïîäíèìàëñÿ. Âîëîñû, ñóäàðü, ó ìåíÿ ñàìîãî íà ãîëîâå âñòàâàëè äûáîì ïðè ýòîì âîëíåíèè ñëóøàòåëåé ìîèõ.
«Ìóìó» äàåò ïîâîä äëÿ ðàçëè÷íûõ èíòåðïðåòàöèé. Òàì ìîæíî ðàçãëÿäåòü è ñëàâÿíîôèëüñêóþ òåíäåíöèþ, è, ðàçóìååòñÿ, àíòèêðåïîñòíè÷åñêóþ (÷òî óñìàòðèâàëà äàæå öàðñêàÿ öåíçóðà). Ìîæíî, íàâåðíîå, ïðè áîëüøîì æåëàíèè òîëêîâàòü ðàññêàç è ôðåéäèñòñêè. Âåäü â åãî îñíîâå èñòîðèÿ íåìîãî êðåïîñòíîãî ìóæèêà Àíäðåÿ, ïðèíàäëåæàâøåãî ìàòåðè ïèñàòåëÿ Âàðâàðå Ïåòðîâíå. Ãåðîé ðàññêàçà ïîíà÷àëó çàèãðûâàë ñ ïðà÷êîé Òàòüÿíîé, è ëèøü êîãäà âîëåþ áàðûíè Òàòüÿíó âûäàëè çàìóæ çà äðóãîãî è îòïðàâèëè â äåðåâíþ, îí ïîäîáðàë ñåáå ùåíêà.  êîíöå êîíöîâ, âåðíóâøèñü èç Ìîñêâû, îí «ñîâñåì ïåðåñòàë âîäèòüñÿ ñ æåíùèíàìè, äàæå íå ãëÿäèò íà íèõ, è íè îäíîé ñîáàêè ó ñåáÿ íå äåðæèò». Òóðãåíåâó ïðèñóùå ÿñíîå èçëîæåíèå, ïðåêðàñíûé ÿçûê, ôèêñàöèÿ êîëîðèòíûõ ÷åðò áûòà, îáèõîäà, ðàçãîâîðîâ.
Áàðûíÿ áûëà âçäîðíîé, âçáàëìîøíîé, íåïîñòîÿííîé, íî íå çëîé. Ïðè íåé îáèòàëî è êîðìèëîñü ìíîãî ïðèæèâàëîê, ñîñòàâëÿâøèõ åå íåïðåìåííóþ ñâèòó. Ìíîãîëþäíîé äâîðíå áûëî ó íåå íåïëîõî. Èíûå èç äâîðîâûõ óæå ñàìè ñòàíîâèëèñü êåì-òî âðîäå ïðèæèâàë. Õîðîøî æèëîñü è ñîáàêàì, â êîòîðûõ çàÿäëûé îõîòíèê Òóðãåíåâ ðàçáèðàëñÿ ïðåêðàñíî.
Èñïàíñêàÿ ïîðîäà
Äâîðîâûé ÷åëîâåê ñòàðîé áàðûíè ãëóõîíåìîé äâîðíèê Ãåðàñèì âûòàùèë èç Ìîñêâû-ðåêè ùåíêà-ñó÷êó. ×èòàòåëþ íå âïîëíå ÿñíî: òî ëè ñîáà÷êó áðîñèëè â âîäó, ÷òîáû òàì óòîïèòü, òî ëè îíà, îòáèâøèñü îò äîìà, ñàìà òóäà ñîñêîëüçíóëà. Ïðè ïåðâîì âçãëÿäå íà íåå, áàðàõòàâøóþñÿ â òèíå ó ñàìîãî áåðåãà, Ãåðàñèì ðàçãëÿäåë òîëüêî «íåáîëüøîãî ùåíêà, áåëîãî, ñ ÷åðíûìè ïÿòíàìè. «. Äâîðíèê ïðèíåñ åå ê ñåáå â êàìîðêó, â êîòîðîé æèë îäèíîêî è óåäèíåííî, «óëîæèë ñïàñåííîãî ùåíêà íà êðîâàòè, ïðèêðûë åãî ñâîèì òÿæåëûì àðìÿêîì, ñáåãàë ñïåðâà â êîíþøíþ çà ñîëîìîé, ïîòîì â êóõíþ çà ÷àøå÷êîé ìîëîêà». «Áåäíîé ñîáà÷îíêå áûëî âñåãî íåäåëè òðè. «
Ïîíà÷àëó îíà áûëà ñëàáà, òùåäóøíà è íåêàçèñòà ñîáîé, «à ìåñÿöåâ ÷åðåç âîñåìü, áëàãîäàðÿ íåóñûïíûì ïîïå÷åíèÿì ñâîåãî ñïàñèòåëÿ, ïðåâðàòèëàñü â î÷åíü ëàäíóþ ñîáà÷êó èñïàíñêîé ïîðîäû, ñ äëèííûìè óøàìè, ïóøèñòûì õâîñòîì â âèäå òðóáû è áîëüøèìè âûðàçèòåëüíûìè ãëàçàìè».
Ïðîòèâ ïîðîäû íå ïîïðåøü!
Îáÿçàííîñòüþ Ãåðàñèìà áûëî êàðàóëèòü ïî íî÷àì. È òóò Ìóìó ñòàëà åìó âåðíîé ïîìîùíèöåé. «Íî÷üþ îíà íå ñïàëà âîâñå, íî íå ëàÿëà áåç ðàçáîðó, êàê èíàÿ ãëóïàÿ äâîðíÿæêà. òîíêèé ãîëîñîê Ìóìó íèêîãäà íå ðàçäàâàëñÿ äàðîì: ëèáî ÷óæîé áëèçêî ïîäõîäèë ê çàáîðó, ëèáî ãäå-íèáóäü ïîäíèìàëñÿ ïîäîçðèòåëüíûé øóì èëè øîðîõ. Ñëîâîì, îíà ñòîðîæèëà îòëè÷íî». Ìóìó, ðîæäåííàÿ îõîòíè÷üåé ñîáàêîé, âïîëíå îñâîèëàñü ñ ïîëîæåíèåì ñîáàêè äâîðîâîé, êàê ïðèâûêøèé ñ äåòñòâà ê òÿæåëîìó êðåñòüÿíñêîìó òðóäó Ãåðàñèì â êîíöå êîíöîâ ñòàë îòëè÷íûì äâîðîâûì ðàáîòíèêîì ïðè ãîðîäñêîé óñàäüáå.
Êðàòêîå ñîäåðæàíèå «Ìóìó» È. Ñ. Òóðãåíåâà äëÿ ÷èòàòåëüñêîãî äíåâíèêà
Èäåþ ðàññêàçà «Ñîáàêà», íàïèñàííîãî â 1864 ãîäó, àâòîðó ïîäñêàçàëî ïîâåñòâîâàíèå ìåùàíèíà, óñëûøàííîãî âî âðåìÿ íî÷åâêè íà îäíîì èç ïîñòîÿëûõ äâîðîâ. Ñ 1859 ãîäà èäåÿ íå äàâàëà Òóðãåíåâó ïîêîÿ, îí ðàññêàçûâàë î íåé õîðîøèì çíàêîìûì. Ïðè ýòîì ïîâåñòâîâàíèå áûëî íàñòîëüêî ÿðêèì è êðàñî÷íûì, ÷òî çàâëàäåëî óìàìè ìíîãèõ ñëóøàòåëåé. Ñëóõè î ñêîðîì âûõîäå íîâîãî ðàññêàçà âåëèêîãî ïèñàòåëÿ ðàñïðîñòðàíèëèñü î÷åíü áûñòðî. Îäíàêî ñ ïóáëèêàöèåé Òóðãåíåâ íå ñïåøèë. Òîëüêî ïîñëå òðåõ ïîñëåäîâàòåëüíûõ ïðàâîê è äîëãèõ ðàçìûøëåíèé, Èâàí Ñåðãååâè÷ äàë ðàçðåøåíèå íà ïóáëèêàöèþ ðàññêàçà â «Ñàíêò-Ïåòåðáóðãñêèõ íîâîñòÿõ» â 1866 ãîäó.
Ïîãðàíè÷íûé æàíð
Ýòîò æàíð, îòíîñÿùèéñÿ îäíîâðåìåííî ê ïðîçå è ïîýçèè, âîçíèê â ðîìàíòè÷åñêóþ ýïîõó êàê ðåàêöèÿ íà ñòðîãóþ ýñòåòèêó êëàññèöèçìà. Êàæäîå ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå Òóðãåíåâà «Íèùèé», «Ðóññêèé ÿçûê», «Âîðîáåé» è äð. â êàêîé-òî ñòåïåíè îïèðàåòñÿ íà ïðîèçâåäåíèÿ ïðåäøåñòâåííèêîâ: Æþëÿ Ëåôåâðà-Äåìüå, Øàðëÿ Áîäëåðà è ìíîãèõ äðóãèõ. Ñîçäàííûé ðîìàíòèêàìè æàíð èìåë ãîðàçäî áîëüøå îáùåãî ñ ëèðè÷åñêîé ïîýçèåé, íåæåëè ñ ïðîçîé, çà ñ÷åò:
×èòàéòå òàêæå: Àíåìèÿ ó ñîáàê ïðè÷èíû ñèìïòîìû
îñëàáëåíèÿ ïîâåñòâîâàòåëüíîãî íà÷àëà;
 òî æå âðåìÿ òàêèå ñòèõè íå èìåëè ðèôìû è äàæå ðèòìè÷åñêîé îðãàíèçàöèè, ÷åì îòëè÷àëèñü îò áëèæàéøèõ «ðîäñòâåííèêîâ» ïî ëèòåðàòóðå âåðëèáðà è
Ñêîëüêî âñåãî áûëî «ñòèõîòâîðåíèé â ïðîçå» Òóðãåíåâà?
Ê ìàëîé, ìîæíî ñêàçàòü, ìèíèàòþðíîé ïðîçå Òóðãåíåâ îáðàòèëñÿ óæå íà ñêëîíå ëåò, ïîñëå íàïèñàíèÿ òàêèõ øåäåâðîâ, êàê «Çàïèñêè îõîòíèêà» è «Îòöû è äåòè». Ýòèì îáúÿñíÿåòñÿ ñâîåîáðàçíûé ýïèòåò, êîòîðûì íàäåëèë ïèñàòåëü ñâîé öèêë, «Ñòàð÷åñêîå». Ïðè æèçíè àâòîðà íàïå÷àòàëè òîëüêî 51 ñòèõîòâîðåíèå â «Âåñòíèêå Åâðîïû» â 1882 ãîäó. Îñòàëüíûå 30 ïèñàòåëü ïîäãîòîâèòü íå ñóìåë, è âûøëè îíè òîëüêî â 1930 ãîäó.
«Âîðîáåé»: ëþáîâü ñèëüíåå ñìåðòè
Íà÷íåì àíàëèç. Ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå Òóðãåíåâà «Âîðîáåé» çàêàí÷èâàåòñÿ ñòðîêàìè, êîòîðûå ñòàëè àôîðèñòè÷åñêèìè: «Ëþáîâü ñèëüíåå ñìåðòè». Îñíîâàíèåì äëÿ ýòîãî ñòàëà æèòåéñêàÿ ñèòóàöèÿ: âîðîáóøåê âûïàë èç ãíåçäà èç-çà ñèëüíîãî âåòðà. Ïåñ îõîòíèêà ïîäáåæàë ê ïòåíöó, êàê áû ïî÷óâñòâîâàâ äè÷ü. Îäíàêî ÷åðåç ìãíîâåíüå äðóãîé âîðîáåé áðîñèëñÿ íà çåìëþ, ÷òîáû çàùèòèòü óïàâøåãî ñîðîäè÷à.
Ñìåëûé ïîñòóïîê âûçûâàåò ó ðàññêàç÷èêà ÷óâñòâî áëàãîãîâåíèÿ. Äëÿ õðàáðîé ïòè÷êè ñîáàêà ìîãëà ïîêàçàòüñÿ íàñòîÿùèì ÷óäîâèùåì, íî íåêàÿ ñèëà çàñòàâëÿåò åå ïîêèíóòü áåçîïàñíîå óêðûòèå è âçãëÿíóòü â ëèöî îïàñíîñòè. Ýòó ñèëó ðàññêàç÷èê íàçûâàåò ëþáîâüþ, íà êîòîðîé äåðæèòñÿ âñÿ æèçíü. Îñîçíàíèå ýòîãî ïðèõîäèò äàæå ê Òðåçîðó è ñëó÷àåòñÿ ÷óäî: ñîáàêà, êîòîðàÿ â íåñêîëüêî ðàç áîëüøå ñâîåé æåðòâû, îòñòóïàåò ïåðåä ëþáîâüþ
Òàêèå òåìû ñòèõîòâîðåíèé â ïðîçå Òóðãåíåâà, êàê ëþáîâü, ïîáåäà åå íàä ñìåðòüþ, çâó÷àëè íåîäíîêðàòíî. Çäåñü æå ïîä÷åðêèâàåòñÿ, ÷òî ýòîìó ñâåòëîìó ÷óâñòâó ïîêîðÿåòñÿ âñÿ ïðèðîäà, âåñü Óíèâåðñóì äâèæåòñÿ èì.
Îñíîâíûå ïåðñîíàæè
Ïåðñîíàæè ïîâåñòè «Ìóìó» îòðàæàþò îáðàçû ëþäåé âðåì¸í êðåïîñòíîãî ïðàâà. Õàðàêòåðèñòèêà ãåðîåâ:
«Ñîáàêà»: îäíà è òà æå æèçíü æì¸òñÿ äðóã ê äðóãó
×åëîâåê, â îòëè÷èå îò ñîáàêè, ñïîñîáåí ê ñàìîñîçíàíèþ. «Îíà ñàìà ñåáÿ íå ïîíèìàåò», ãîâîðèò ãåðîé-ðàññêàç÷èê î òîâàðèùå ïî íåñ÷àñòüþ. Íî ÷åëîâåêó, êàê âûñîêîèíòåëëåêòóàëüíîìó ñóùåñòâó, èçâåñòíî î ãðÿäóùåé ñìåðòè.  ýòîì ñîñòîèò îäíîâðåìåííî åãî ïðîêëÿòèå è áëàãîñëîâåíèå. Íàêàçàíèåì ÿâëÿþòñÿ ïîäîáíûå ìîìåíòû ðàçî÷àðîâàíèÿ è ñòðàõà ïåðåä ëèöîì íàäâèãàþùåéñÿ ãèáåëè. Áëàãîñëîâåíèå âîçìîæíîñòü, íåâçèðàÿ íà íåîòâðàòèìóþ êîí÷èíó, îòûñêèâàòü ñìûñë æèçíè è ìåíÿòü åå ðóñëî â çàâèñèìîñòè îò ðåçóëüòàòîâ ýòîãî ïîñòîÿííîãî ïîèñêà.
Àêòóàëüíîñòü èñòîðèè
Ïîñëå òîãî êàê ðàññêàç÷èê óìîëê, Àíòîí Ñòåïàíû÷ âíîâü ïîïûòàëñÿ ñôîðìóëèðîâàòü ìûñëü î íåñîâìåñòèìîñòè ïðîèñøåñòâèé ñâåðõúåñòåñòâåííîãî õàðàêòåðà è «çäðàâîãî ðàññóäêà». Íî íà ýòîò ðàç íèêòî èç ïðèñóòñòâóþùèõ åãî íå ïîääåðæàë.
Ãëàâíàÿ ìûñëü íåîáû÷íîé, íî íå âûäóìàííîé èñòîðèè çàêëþ÷àåòñÿ â ïðèçûâå îòíîñèòüñÿ ê îêðóæàþùåé äåéñòâèòåëüíîñòè ñ ìàêñèìàëüíûì âíèìàíèåì è ñåðüåçíîñòüþ, â ðåæèìå îíëàéí. Íåîáõîäèìî íàáëþäàòü è àíàëèçèðîâàòü ëþáûå ÿâëåíèÿ, áåç êàòåãîðè÷åñêîãî îòðèöàíèÿ è ïîâåðõíîñòíûõ ñóæäåíèé. «Ìåùàíèøêî ïî íàðóæíîñòè» ìîæåò îêàçàòüñÿ íåçàóðÿäíîé ëè÷íîñòüþ, à áåññëîâåñíîå æèâîòíîå ïðîÿâèòü ñåáÿ êàê ñàìûé ëó÷øèé äðóã.
Ãèìí ðóññêîìó ÿçûêó
Êàê ïîêàçàë àíàëèç, ñòèõîòâîðåíèå â ïðîçå Òóðãåíåâà «Ðóññêèé ÿçûê» îòêðûâàåò åùå îäíó òåìó öèêëà ïàòðèîòè÷åñêóþ.  íåáîëüøîì ïðîèçâåäåíèè (áóêâàëüíî íåñêîëüêèõ ñòðî÷êàõ) àâòîð âìåñòèë âñþ ñâîþ ãîðäîñòü çà ðóññêèé ÿçûê, âïèòàâøèé ÷åðòû âåëèêîãî íàðîäà, êîòîðûé îñòàâàëñÿ íåïîêîëåáèìûì â äíè ëþáûõ èñïûòàíèé. Âîò ïî÷åìó òàê âàæíî åùå ñî øêîëüíîé ñêàìüè ïîñåùàòü êàæäûé óðîê ëèòåðàòóðû. Òóðãåíåâ ñòèõîòâîðåíèÿ â ïðîçå ñîçäàåò ïðåäåëüíî ýìîöèîíàëüíûìè, è â «Ðóññêîì ÿçûêå» ýòîò ïàôîñ äîñòèãàåò àïîãåÿ.
Îáðàòèì âíèìàíèå íà ýïèòåòû. Àâòîð íàçûâàåò ðóññêèé ÿçûê âåëèêèì, ìîãó÷èì, ïðàâäèâûì è ñâîáîäíûì. Êàæäîå èç ýòèõ îïðåäåëåíèé èìååò ãëóáîêèé ñìûñë. Ðóññêèé ÿçûê âåëèê è ìîãó÷, ïîòîìó ÷òî â íåì çàëîæåíû áîãàòûå ðåñóðñû äëÿ âûðàæåíèÿ ìûñëè. Ïðàâäèâ è ñâîáîäåí ïîòîìó ÷òî òàêèì ÿâëÿåòñÿ åãî íîñèòåëü, íàðîä.
Ðå÷ü ýòî ÿâëåíèå, êîòîðîå íå äàåòñÿ îòêóäà-òî ñâåðõó, åå òâîðÿò ëþäè, ñ÷èòàþùèå åå ðîäíîé. Ðóññêèé ÿçûê, ìíîãîãðàííûé è êðàñèâûé, ñîîòâåòñòâóåò íàøåìó íàðîäó, èñêðåííåìó, ìîãó÷åìó è ñâîáîäîëþáèâîìó.
Äðóãèå ïåðåñêàçû è îòçûâû äëÿ ÷èòàòåëüñêîãî äíåâíèêà
Ãëàâíûé ãåðîé ðàññêàçà È.Ñ.Òóðãåíåâà «Ñîáàêà» îòñòàâíîé ãóñàð, à íûíå ÷èíîâíèê, Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷. Ñëó÷èëàñü â åãî æèçíè íåâåðîÿòíàÿ èñòîðèÿ, î êîòîðîé îí ïîâåäàë êàê-òî â êðóãó çíàêîìûõ. Èñòîðèÿ ýòà áûëà ñâÿçàíà ñî ñâåðõúåñòåñòâåííûìè ñîáûòèÿìè.
Êîãäà íà÷àëèñü ýòè íåâåðîÿòíûå ñîáûòèÿ, ãåðîé ðàññêàçà ïðîæèâàë â ñâîåì ïîìåñòüå. Íè ñåìüè, íè äåòåé ó íåãî íå áûëî. Îäíàæäû íî÷üþ, â òåìíîòå, îí óñëûøàë, êàê ïîä åãî êðîâàòüþ âîçèòñÿ ñîáàêà. Äåëî áûëî â ñåëüñêîé ìåñòíîñòè, è Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ ðåøèë, ÷òî ñîáàêà çàáåæàëà åù¸ äí¸ì ñî äâîðà, äà ïîä êðîâàòüþ è ïðèòàèëàñü. Îí ïîçâàë ñëóãó, íî òîò íèêàêîé ñîáàêè ïîä êðîâàòüþ íå íàøåë.
Ñòîèëî ñëóãå âûéòè, êàê ñîáàêà âíîâü ñåáÿ ïðîÿâèëà øóìîì è âîçíåé. Íî ñòîèëî çàæå÷ü ñâå÷ó, êàê æèâîòíîå íåîáúÿñíèìûì îáðàçîì èñ÷åçàëî. È íå òîëüêî ñàì õîçÿèí ïîìåñòüÿ ñëûøàë ñîáàêó â òåìíîòå, íî è åãî ñëóãà è äàæå ïðèãëàøåííûé ãîñòü.
Ïî ñîâåòó çíàêîìîãî Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ óåõàë íà âðåìÿ â ãîðîä, ãäå îñòàíîâèëñÿ íà ïîñòîÿëîì äâîðå. Íî è òàì, â ïåðâóþ æå íî÷ü, ó íåãî ïîä êðîâàòüþ íà÷àëà âîçèòüñÿ íåâèäèìàÿ ñîáàêà. Ïî ñîâåòó õîçÿèíà ïîñòîÿëîãî äâîðà ãåðîé ðàññêàçà îòïðàâèëñÿ â ãîðîä Áåë¸â, ê îäíîìó ñòàðöó. Êîãäà òîò âûñëóøàë ýòó íåâåðîÿòíóþ èñòîðèþ, òî ñêàçàë, ÷òî ýòî ïðåäîñòåðåæåíèå è ïîñîâåòîâàë ãåðîþ ðàññêàçà çàâåñòè ñîáàêó.
Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ êóïèë â Áåë¸âå ùåíêà, íàçâàë åãî Òðåçîðîì è ïðèâ¸ç ê ñåáå â ïîìåñòüå. Ïîñëå ýòîãî òàèíñòâåííàÿ ñîáàêà ïåðåñòàëà ñåáÿ ïðîÿâëÿòü. Êîãäà ùåíîê âûðîñ, îí âåçäå íåðàçëó÷íî ñëåäîâàë çà ñâîèì õîçÿèíîì. È âîò îäíàæäû, ïðèäÿ â ãîñòè ê çíàêîìîé, Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷ íåîæèäàííî áûë àòàêîâàí áåøåíûì ïñîì. Òîëüêî âìåøàòåëüñòâî Òðåçîðà ñïàñëî åãî îò ãèáåëè. Òóò-òî è âñïîìíèë îí î ñîâåòå ñòàðöà è îáî âñåé ýòîé ñâåðõúåñòåñòâåííîé èñòîðèè.
Òàêîâî êðàòêîå ñîäåðæàíèå ðàññêàçà.
Ãëàâíûé ñìûñë ðàññêàçà «Ñîáàêà» ñîñòîèò â òîì, ÷òî ÷åëîâåê, ñòîëêíóâøèñü ñ íåïîíÿòíûì ÿâëåíèåì, äîëæåí ñîõðàíÿòü áëàãîðàçóìèå è çäðàâîìûñëèå, à íå â êîåì ñëó÷àå íå ïàíèêîâàòü.  íåîáúÿñíèìûõ ñèòóàöèÿõ íàäî îñòàâàòüñÿ ÷åëîâåêîì ðàçóìíûì è ïðåäïðèíÿòü âñå âîçìîæíûå äåéñòâèÿ äëÿ ðàçðåøåíèÿ ïðîáëåìû, ÷òî è ñäåëàë ãëàâíûé ãåðîé. Ðàññêàç È.Ñ.Òóðãåíåâà «Ñîáàêà» ó÷èò íàñ âíèìàòåëüíî îòíîñèòüñÿ ê ïðåäîñòåðåæåíèÿì, êîòîðûå èñõîäÿò êàê îò ëþäåé, òàê è îò ñàìîé Ïðèðîäû.
 ðàññêàçå ìíå ïîíðàâèëñÿ ãëàâíûé ãåðîé, Ïîðôèðèé Êàïèòîíû÷, êîòîðûé ñóìåë íàéòè òîãî, êòî îáúÿñíèë åìó ïðè÷èíó ñâåðõúåñòåñòâåííîãî ÿâëåíèÿ, è òàêæå ñóìåë ïðàâèëüíî âîñïîëüçîâàòüñÿ ïðåäîñòåðåæåíèåì, äàííûì åìó ñâûøå.
Âïåðâûå îïóáëèêîâàíî: ÑÏá Âåä, 1866, ¹ 85, 31 ìàðòà (12 àïðåëÿ), ñ. 12.
×èòàéòå òàêæå: Åñëè ñîáàêà ñúåëà êóñîê èãðóøêè
Ïå÷àòàåòñÿ ïî òåêñòó Ò, ÏÑÑ, 1883 ñ óñòðàíåíèåì ÿâíûõ îïå÷àòîê, íå çàìå÷åííûõ Òóðãåíåâûì.
Ðàññêàç ìåùàíèíà çàïîìíèëñÿ Òóðãåíåâó.  çàìåòêå, íàïå÷àòàííîé â «Ñ.-Ïåòåðáóðãñêèõ âåäîìîñòÿõ», À. Ñ. Ñóâîðèí (ïñåâäîíèì Íåçíàêîìåö) âñïîìèíàåò î âñòðå÷å ñ Òóðãåíåâûì â 1861 ãîäó è îá óñòíîì åãî ðàññêàçå: «Â òîò æå âå÷îð îí ðàññêàçàë ñâîþ Ñîáàêó. Ðàññêàç ýòîò áûë òàê æèâîïèñåí è óâëåêàòåëåí, ÷òî ïðîèçâîäèë îãðîìíîå âïå÷àòëåíèå. Êîãäà âïîñëåäñòâèè ÿ ïðî÷èòàë åãî â ïå÷àòè, ìíå îí ïîêàçàëñÿ áëåäíîé êîïèåé ñ óñòíîãî ðàññêàçà Òóðãåíåâà» (ÑÏá Âåä, 1870, ¹ È, È ÿíâàðÿ, ñ. 1).
Îäíî èç ïåðâûõ óïîìèíàíèé î ðàáîòå íàä ðàññêàçîì, êîòîðûé áûë íàïèñàí áûñòðî, çà äâà äíÿ, ñîäåðæèòñÿ â ïèñüìå Òóðãåíåâà ê Ï. Âèàðäî îò 23 ìàðòà (4 àïðåëÿ) 1864ã. èç Ïàðèæà: «Öåëûé äåíü ÿ íå äâèíóëñÿ ñ ìåñòà è ëåã â÷åðà èëè âåðíåå ñåãîäíÿ óòðîì â 4 ÷àñà. ß íàïèñàë íå÷òî âðîäå ìàëåíüêîé íîâåëëû ïîä íàçâàíèåì Ñîáàêà, çàêîí÷ó åå ñåãîäíÿ. Ýòî áûë èñòèííûé àçàðò: êàæåòñÿ, ÿ ïðîñèäåë çà ñâîèì ïèñüìåííûì ñòîëîì áîëåå 12 ÷àñîâ».
Ýòî àâòîðñêîå ñâèäåòåëüñòâî ïîäòâåðæäàåòñÿ çàïèñüþ íà òèòóëüíîì ëèñòå ÷åðíîâîãî àâòîãðàôà: «Ñîáàêà. (Îòðûâîê). Èâ. Òóðãåíåâ. 3-ãî 5-ãî àïð./22-ãî 24 ìàðòà 1864. Ïàðèæ».
Âåðîÿòíî, Òóðãåíåâ ÷èòàë ðóêîïèñü ïî ÷åðíîâèêó è ïîñëå îáñóæäåíèÿ ïðîäîëæàë ïðàâêó â òîì æå ÷åðíîâèêå: äëÿ àâòîãðàôà õàðàêòåðíî îáèëèå çà÷åðêíóòûõ âàðèàíòîâ (â îñíîâíîì ñòèëèñòè÷åñêèõ) è âñòàâîê íà ïîëÿõ. Íàïðîòèâ, âòîðàÿ ðóêîïèñü îòëè÷àåòñÿ íåçíà÷èòåëüíîé ïðàâêîé, èìååò ëèøü äâå âñòàâêè. Íî ïîñëåäíèé ñëîé ÷åðíîâîãî àâòîãðàôà è òîæäåñòâåííûé åìó òåêñò âòîðîé
1 Ñì. òàêæå: Àáðàìîâ È. Ñ. Èç çàáûòûõ ðîäñòâåííûõ âîñïîìèíàíèé îá È. Ñ. Òóðãåíåâå. Çâåíüÿ, ò. 8, ñ. 262264.
À. Ìàçîí îïèñûâàåò òðè ðóêîïèñè «òðè ïîñëåäîâàòåëüíûõ ñïèñêà»: «ïåðâûé ÷åðíîâèê, îáèëüíî ïîêðûòûé ïîïðàâêàìè è âñòàâêàìè» 17 ïðîíóìåðîâàííûõ ëèñòîâ; «âòîðîé ÷åðíîâèê, ñ ïîïðàâêàìè è äîïîëíåíèÿìè ìåíüøåãî ÷èñëà» 19 ïðîíóìåðîâàííûõ ëèñòîâ; «ñïèñîê (ðåäàêöèÿ), ïî÷òè ÷èñòûé, íî ñîäåðæàùèé, îäíàêî, íåñêîëüêî ñóùåñòâåííûõ äîïîëíåíèé» (Mazon, p. 6667).
Òåêñòîëîãè÷åñêèé àíàëèç ýòèõ òðåõ àâòîãðàôîâ ñâèäåòåëüñòâóåò î òîì, ÷òî ðóêîïèñè ñìåíÿþò äðóã äðóãà è â íèõ âèäíà ïîñëåäîâàòåëüíàÿ ïðàâêà.  ïåðâîé áåëîâîé ðóêîïèñè, êîòîðóþ Òóðãåíåâ â äàëüíåéøåì ñ÷åë íåîáõîäèìûì äàòü íà øèðîêîå îáñóæäåíèå ñâîèì ëèòåðàòóðíûì äðóçüÿì, èìååòñÿ ïîäçàãîëîâîê (â ÷åðíîâèêå îí îòñóòñòâóåò): «Ñîáàêà. (Îòðûâîê èç ñîáðàíèÿ ðàññêàçîâ ïîä çàãëàâèåì: Âå÷åðà ó ã-íà Ôèíîïëåíòîâà)»; îí óïîìèíàåòñÿ â ïèñüìå Òóðãåíåâà ê Äîñòîåâñêîìó îò 28 äåêàáðÿ 1864 ã. (9 ÿíâàðÿ 1865 ã.).
Âòîðàÿ ïîëóáåëîâàÿ ðóêîïèñü, äàòèðîâàííàÿ àâòîðîì 1864 ãîäîì, ýòîãî ïîäçàãîëîâêà óæå íå èìååò.  íåé âîñïðîèçâåäåí ïîäçàãîëîâîê ÷åðíîâîãî àâòîãðàôà: «Ñîáàêà (Îòðûâîê)». Ïåðâûé åå ñëîé (çà èñêëþ÷åíèåì íåçíà÷èòåëüíûõ èçìåíåíèé ñòèëèñòè÷åñêîãî õàðàêòåðà) ñîâïàäàåò ñ ïîñëåäíèì ñëîåì ïåðâîãî áåëîâîãî àâòîãðàôà.
2 Ñì.: Ïåðìèíîâ Ã. Ô. «Ñîáàêà». ×åðíîâîé àâòîãðàô. Ò ñá, âûï. 3, ñ. 2844.
3  äíåâíèêîâîé çàïèñè À. Í. ßêîáè îò 17 àïðåëÿ ñò. ñò. 1864 ã. ïî ïîâîäó «Ñîáàêè» ñêàçàíî: «î÷åíü íàèâíàÿ» (ñì.: Ëîáà÷-Æó÷åíêî Á. Á. Òóðãåíåâ è Ì. À. Ìàðêîâè÷. Ò ñá, âûï. 5, ñ. 377).
Äüÿêîâà ìíå ãîâîðèëà, ÷òî ñëûøàëà íîâóþ Âàøó ïîâåñòü Ñîáàêà. Êàê áû ýòî ïîñêîðåé å¸ ïîñìîòðåòü» (Ò ñá, âûï. 4, ñ. 394).
Îêîëî 18 (30) àïðåëÿ 1864 ã. Òóðãåíåâ îòîñëàë ðàññêàç Àííåíêîâó â Ïåòåðáóðã, íî òîò óæå âûåõàë çà ãðàíèöó, è ðóêîïèñü õðàíèëàñü ó H. H. Òþò÷åâà.
Ëåòî 1864ã. Òóðãåíåâ ïðîâåë â Áàäåí-Áàäåíå. Çäåñü â êîíöå ìàÿ îí âñòðåòèëñÿ ñ Â. Ï. Áîòêèíûì è ïðî÷èòàë åìó «Ñîáàêó». «Ìíå êàæåòñÿ, òîí, âçÿòûé òîáîþ â ðàññêàçå Ñîáàêà, ïèñàë Áîòêèí 23 ìàÿ (4 èþíÿ), íå ñîâñåì âåðåí, íå íàèâåí, ñ òåíäåíöèÿìè ðàññìåøèòü, êàêàÿ-òî íåîïðåäåëåííàÿ ñìåñü òðàãè-êîìè÷åñêîãî, èç êîòîðîé íå âûõîäèò íè òðàãè÷åñêîãî, íè êîìè÷åñêîãî». È äîáàâëÿë: «Â èñêóññòâå íè÷åãî íåò õóæå ìåæåóìêîâ» (Áîòêèí è Ò, ñ. 202203). Îòçûâ, âèäèìî, íå óáåäèë Òóðãåíåâà, è îí ðåøèë ïðî÷åñòü ðàññêàç Àííåíêîâó: «Îòëàãàþ äî ëè÷íîãî ñâèäàíèÿ îïèñàíèå ïðåáûâàíèÿ Âàñèëèÿ Ïåòðîâè÷à çäåñü, ÷òåíèå Ñîáàêè è ïð.», ñîîáùàë îí ñâîåìó ëèòåðàòóðíîìó ñîâåò÷èêó â ïèñüìå îò 21 ìàÿ (2 èþíÿ) 1864 ã. Í. Â. Ùåðáàíþ Òóðãåíåâ ïèñàë 13 (25) èþíÿ: «Ñ ÷åãî Âàì ïîêàçàëîñü, ÷òî ÿ Ñîáàêó õî÷ó ïîìåñòèòü âî Äíå. ß åå íèãäå íå ïîìåùó äî âûõîäà â ñâåò èçäàíèÿ ìîèõ ñî÷èíåíèé».
Âñòðå÷à ñ Àííåíêîâûì â Áàäåí-Áàäåíå è ÷òåíèå «Ñîáàêè», ñóäÿ ïî ïèñüìàì Òóðãåíåâà, ñîñòîÿëèñü â êîíöå èþíÿ íà÷àëå èþëÿ 1864 ã. Óñòíûé îòçûâ Àííåíêîâà íåèçâåñòåí, íî, åñëè ñóäèòü ïî åãî ïîñëåäóþùèì ïèñüìàì, îí áûë áëàãîïðèÿòåí.
Ðåøàþùóþ ðîëü â êîëåáàíèÿõ Òóðãåíåâà ñûãðàëî ïèñüìî Áîòêèíà îò 4 (16) íîÿáðÿ 1864ã. èç Ïåòåðáóðãà: «Îòçûâû ÷èòàâøèõ òâîþ Ñîáàêó âñå î÷åíü íåóòåøèòåëüíû. È ñóäÿ ïî âïå÷àòëåíèþ, îñòàâëåííîìó âî ìíå òâîèì ÷òåíèåì åå, ÿ âïîëíå ðàçäåëÿþ ýòè îòçûâû. Îíà ïëîõà, ãîâîðÿ îòêðîâåííî, è, ïî ìíåíèþ ìîåìó, ïå÷àòàòü åå íå ñëåäóåò. Äîâîëüíî îäíîé íåóäà÷è â âèäå Ïðèçðàêîâ» (Áîòêèí è Ò, ñ. 219).
Ýòî ðåøåíèå êàçàëîñü Òóðãåíåâó îêîí÷àòåëüíûì.  òî æå âðåìÿ ñëóõè î íîâîì ðàññêàçå ðàñïðîñòðàíèëèñü î÷åíü øèðîêî.  ãàçåòàõ «Le Nord» (1864, 27 íîÿáðÿ), «Ðóññêèé èíâàëèä» (1864, ¹ 266, 1 (13) äåêàáðÿ), â æóðíàëå «Êíèæíûé âåñòíèê» (1864, ¹ 23, 15 äåêàáðÿ) ïîÿâèëèñü ñîîáùåíèÿ, ÷òî «Ñîáàêà» âñêîðå áóäåò íàïå÷àòàíà. Ãàçåòà «Ñåâåðíàÿ ïî÷òà» ïèñàëà â çàìåòêå «Ëèòåðàòóðíûå íîâîñòè»:
«Íàø äàðîâèòûé ïèñàòåëü È. Ñ. Òóðãåíåâ, â íàñòîÿùåå âðåìÿ æèâóùèé â Ïàðèæå, íàïèñàë íîâóþ âåùü ïîä íàçâàíèåì Ñîáàêà. Ãîâîðÿò, ÷òî È. Ñ. Òóðãåíåâ ïðåäïîëàãàåò íàïèñàòü öåëûé ðÿä þìîðèñòè÷åñêèõ ðàññêàçîâ, ïîäîáíûõ Ñîáàêå. ×èòàâøèå íîâîå ïðîèçâåäåíèå ã. Òóðãåíåâà óòâåðæäàþò, ÷òî ýòî âåùü ïðåëåñòíàÿ, õîòÿ è íå èç êàïèòàëüíûõ ïðîèçâåäåíèé àâòîðà.  ïåòåðáóðãñêîé êîððåñïîíäåíöèè ãàçåòû Nord ñîîáùàþò, ÷òî Ñîáàêà áóäåò íàïå÷àòàíà â Ðóññêîì âåñòíèêå â íà÷àëå áóäóùåãî ãîäà» (Ñåâåðíàÿ ïî÷òà, 1864, ¹ 262, 28 íîÿáðÿ, ñ. 2).
Íà âòîðîå ïèñüìî Äîñòîåâñêîãî (îò 13 ôåâðàëÿ ñò. ñò. 1865 ã.) Òóðãåíåâ îòâåòèë 21 ôåâðàëÿ (5 ìàðòà ) 1865 ã. ñòîëü æå íåïðåêëîííûì îòêàçîì: «ß íå ïîòîìó íå ðåøàþñü ïå÷àòàòü Ñîáàêó ÷òî ýòî âåùü ìàëåíüêàÿ à ïîòîìó, ÷òî îíà ìíå, ïî îáùåìó ïðèãîâîðó äðóçåé ìîèõ íå óäàëàñü».  ïèñüìå ê Àííåíêîâó îò 11 (23) ìàðòà îí íàçâàë «Ñîáàêó» «ïîêîéíîé»; íå ïîìåñòèë îí ðàññêàç è â «Ñî÷èíåíèÿ», èçäàííûå â 1865 ãîäó.
Òóðãåíåâ óñòóïèë: «×óâñòâèòåëüíîå ïèñüìî Êîðøà ïîäåéñòâîâàëî íà ìåíÿ, ïèñàë îí Àííåíêîâó 28 ôåâðàëÿ (12 ìàðòà) 1866 ã., è Âàøè ñëîâà âñåãäà ïðèíèìàþòñÿ ìíîþ ñ äîëæíûì óâàæåíèåì à ïîòîìó ñîãëàøàþñü íà íàïå÷àòàíèå Ñîáàêè» â ôåëüåòîíå Ñ.-Ïåòåðáóðãñêèõ âåäîìîñòåé, ñ îäíèì óñëîâèåì, ÷òîáû Âû ïðîäåðæàëè êîððåêòóðó è â ñëó÷àå íóæäû âûêèíóëè áû ëèøíåå. Ñåãîäíÿ æå íà÷íó ïåðåïèñûâàíèå ýòîãî ïðîäóêòà è ÷åðåç ïÿòü, øåñòü äíåé âûøëþ».
Âòîðàÿ ïîëóáåëîâàÿ ðóêîïèñü, î êîòîðîé ãîâîðèëîñü âûøå, áûëà â äàëüíåéøåì ïîäâåðãíóòà ïðàâêå, â îòäåëüíûõ ìåñòàõ çíà÷èòåëüíîé. ×åðíèëà ïðàâêè èíûå, ÷åì òå, êîòîðûìè íàïèñàíà ðóêîïèñü. Ñëåäîâàòåëüíî, ïðàâêà ïðîèçâîäèëàñü â äðóãîå âðåìÿ. Òî÷íî îïðåäåëèòü ýòî âðåìÿ çàòðóäíèòåëüíî, íî åñëè ïðåäïîëîæèòü, ÷òî òîë÷êîì ê äîðàáîòêå ðàññêàçà ïîñëóæèëè ïèñüìà Êîðøà è Àííåíêîâà, òî ïðàâêó ìîæíî îòíåñòè ê 1866 ãîäó.
4 Ñì. ïèñüìî Ô. Ì. Äîñòîåâñêîãî ê Òóðãåíåâó îò 14 äåêàáðÿ ñò. ñò. 1864 ã. Äîñòîåâñêèé, Ïèñüìà, ò. 1, ñ. 380381.
«Ñîáàêà» ïîÿâèëàñü â «Ñ.-Ïåòåðáóðãñêèõ âåäîìîñòÿõ» 31 ìàðòà (12 àïðåëÿ) 1866 ã. ñ äàòîé îøèáî÷íîé èëè ìàñêèðóþùåé 1863 ã. è ïåðåïå÷àòûâàëàñü áåç êàêèõ-ëèáî ñåðüåçíûõ èçìåíåíèé âî âñåõ ïîñëåäóþùèõ ñîáðàíèÿõ ñî÷èíåíèé Òóðãåíåâà.
5 Ñì. âàðèàíòû áåëîâûõ àâòîãðàôîâ Ò, ÏÑÑ è Ï, Ñî÷èíåíèÿ, ò. 9, ñ. 390395.
×èòàéòå òàêæå: Áðèíäë îêðàñ ó ñîáàê
7 Ñì. îá ýòîì: Áÿëûé Ã. À. Òóðãåíåâ è ðóññêèé ðåàëèçì. Ì.; Ë., 1962, ñ. 207208, 214215; Çåëüäõåéè-Äåàê Æ. «Òàèíñòâåííûå ïîâåñòè» Òóðãåíåâà è ðóññêàÿ ëèòåðàòóðà XIX âåêà. Studia Slavica, Budapest, 1973, t. XIX, fasc. 13, p. 362; Typüÿí M. A. «Òàèíñòâåííûå ïîâåñòè» Â. Ô. Îäîåâñêîãî è È. Ñ. Òóðãåíåâà è ïðîáëåìû ðóññêîé ïñèõîëîãè÷åñêîé ïðîçû. Àâòîðåô. êàíä. äèññ, Ë., 1980, ñ. 1920.
8 Ñì.: Passage Charles E. The Russian Hoffmanists. The Hague, 1963, p. 192194.
9 Ñì. óêàç. âûøå àâòîðåôåðàò M. A. Òóðüÿí, ñ. 1920.
Èìåííî íà ýòó îñîáåííîñòü «òàèíñòâåííîãî» â ðàññêàçå îäíèì èç ïåðâûõ îáðàòèë âíèìàíèå Ô. Ì. Äîñòîåâñêèé.  åãî Çàïèñíîé òåòðàäè (18751876 ãã.) ñîäåðæèòñÿ ïîìåòà: «Òóðãåíåâ. Ñîáàêà. Ýòþä ìèñòè÷åñêî â ÷åëîâåêå» (Ëèò Íàñë, ò. 83, ñ. 409). Ïî ïîâîäó ðåàëèñòè÷åñêîãî áûòîâîãî êîëîðèòà ðàññêàçà Äîñòîåâñêèé îòîçâàëñÿ â ýòîé æå Çàïèñíîé òåòðàäè âåñüìà êðèòè÷åñêè: «Â ïîâåñòè Ñîáàêà ñîâñåì íå óìååò âûâîäèòü ðàññêàç÷èêîâ, íå çíàåò áûòà. Íèêòî íå ãîâîðèò â îáùåñòâå: ìèëîñòèâûé ãîñóäàðü ìîé, è íèêòî íå ãîâîðèò: áåæàë, òàêèå ëàíñàäû äåëàë, ÷òî ó Íàïîëåîíà ïåðâàÿ òàíöîâùèöà, êîòîðàÿ â äåíü åãî àíãåëà òàíöóåò, íå äîãíàëà áû. NB. Î÷åíü âûäåëàííî è ïðèäóìàíî. Òàê íå ãîâîðÿò» (òàì æå, ñ. 376). Íèæå Äîñòîåâñêèé çàïèñûâàåò: «Ã-í Òóðãåíåâ ñëèøêîì ìàëî çíàåò äåéñòâèòåëüíîñòè (èç ïîâåñòè Ñîáàêà) è ìíîãî ñî÷èíÿåò íàîáóì» (òàì æå, ñ. 378).
Ñäåðæàííàÿ îöåíêà «Ñîáàêè» Ë. Òîëñòûì ïðèâîäèòñÿ â âîñïîìèíàíèÿõ Ñ. Ë. Òîëñòîãî: «Â îäèí èç âå÷åðîâ Èâàí Ñåðãååâè÷ ÷èòàë ñâîé ðàññêàç Ñîáàêà. Îí ÷èòàë âûðàçèòåëüíî, æèâî è ïðîñòî áåç âû÷óðíûõ èíòîíàöèé. Íî ñàìûé ðàññêàç íè íà êîãî, â òîì ÷èñëå íà ìîåãî îòöà, áîëüøîãî âïå÷àòëåíèÿ íå ïðîèçâåë» ( Òîëñòîé Ñ. Ë. Î÷åðêè áûëîãî. Èçä. 4-å èñïð. è äîï. Òóëà, 1975, ñ. 301).
Îòçûâû ñîâðåìåííîé õóäîæíèêó êðèòèêè áûëè íåçíà÷èòåëüíû è ìàëî÷èñëåííû. Ëèøü H. H. Ñòðàõîâ äîâîëüíî ïîäðîáíî îñòàíîâèëñÿ íà ðàññêàçå â ñòàòüå «Ïîñëåäíèå ïðîèçâåäåíèÿ Òóðãåíåâà», óâèäÿ â íåì ñâîåîáðàçíóþ ïðîáëåìó êîíòðàñò «ÿâëåíèé áîëåå âûñîêîãî ïîðÿäêà» ñ «ïîøëîñòüþ ðóññêîãî áûòà»: «Ïîøëîñòü ðóññêîãî áûòà, îáùàÿ íèçìåííîñòü íðàâîâ è õàðàêòåðîâ ñîñòàâëÿåò íåîáûêíîâåííî ÿðêèé êîíòðàñò ñ ïîðûâàìè ñèëüíûõ ñòðàñòåé, ñ èñêëþ÷èòåëüíûìè ñîáûòèÿìè è ëèöàìè, â êîòîðûõ êàê áû îòêðûâàåòñÿ èíàÿ ïðèðîäà, ìèð ÿâëåíèé áîëåå âûñîêîãî ïîðÿäêà. Âîò äåâóøêà, èñïîëíåííàÿ ñàìîîòâåðæåíèÿ è ïëàìåííîé ðåëèãèîçíîñòè. Êóäà æå óøëè ýòè ñèëû? Îíà ñòàëà ñïóòíèöåþ ãðÿçíîãî è äèêîãî þðîäèâîãî. Âîò ôàíòàñòè÷åñêîå ÿâëåíèå Ñîáàêè, äîñòîéíîå âîïëîòèòü â ñåáå ãëóáîêèé ñìûñë, áûòü ñòðàøíûì îòêðîâåíèåì ÷åëîâå÷åñêèõ òàéí. Ñ êåì æå îíî ñëó÷èëîñü? Ñ ïîøëÿêîì-ïîìåùèêîì, ê êîòîðîìó îíî òàê æå èäåò, êàê ê êîðîâå ñåäëî. Äà ìàëî òîãî â ýòîì ÷óäå íåò íèêàêîãî ñìûñëà íè äëÿ íåãî, íè äëÿ íàñ» (Çàðÿ, 1871, ¹ 2, îòä. II, ñ. 2728).
Ï. È. Âåéíáåðã (ïñåâäîíèì Ìåëàíõîëèê) îòêëèêíóëñÿ íà ðàññêàç ýïèãðàììîé «È. Ñ. Òóðãåíåâó», íàïå÷àòàííîé â «Áóäèëüíèêå» (1866, ¹ 25, 12 àïðåëÿ, ñ. 100), â êîòîðîé âûñìåèâàëàñü íåçíà÷èòåëüíîñòü òåìû ðàññêàçà.
Ï. Í. Òêà÷åâ (Ïîñòíûé) ñ÷èòàë, ÷òî ïîçäíèå ðàññêàçû è ïîâåñòè Òóðãåíåâà, â òîì ÷èñëå «Ñîáàêà», ñòîÿò íà óðîâíå ðàííèõ ïîâåñòåé ïèñàòåëÿ: «È òàì, è çäåñü æèâàÿ îáðèñîâêà èíäèâèäóàëüíûõ îñîáåííîñòåé õàðàêòåðà, îòñóòñòâèå òèïè÷íîñòè, îòñóòñòâèå òâîð÷åñêîé ôàíòàçèè, êðàéíÿÿ ñêóäîñòü âûìûñëà» (Äåëî, 1872, ¹ 12, îòä. II, ñ. 66).
 êîíöå XIX â. ðàññêàç Òóðãåíåâà âíîâü ïðèâëåê âíèìàíèå êðèòèêè. Ä. Ñ. Ìåðåæêîâñêèé, äëÿ êîòîðîãî îáùåñòâåííàÿ çíà÷èìîñòü òâîð÷åñòâà Òóðãåíåâà îòîäâèãàëàñü íà çàäíèé ïëàí, âûñîêî îöåíèâàë ðÿä ïîçäíèõ ïðîèçâåäåíèé ïèñàòåëÿ, â òîì ÷èñëå è «Ñîáàêó».  íèõ îí âèäåë Òóðãåíåâà «âëàñòåëèíà ïîëóôàíòàñòè÷åñêîãî, åìó îäíîìó äîñòóïíîãî ìèðà» ( Ìåðåæêîâñêèé Ä. Ñ. Î ïðè÷èíàõ óïàäêà è î íîâûõ òå÷åíèÿõ ñîâðåìåííîé ðóññêîé ëèòåðàòóðû. ÑÏá., 1893, ñ. 4446).  ïîëåìèêó ñ Ä. Ñ. Ìåðåæêîâñêèì î ïîñëåäíèõ ïðîèçâåäåíèÿõ Òóðãåíåâà è î ðàññêàçå «Ñîáàêà» âñòóïèë Í. Ê. Ìèõàéëîâñêèé. Âîçðàæàÿ ïðîòèâ òàêîãî ïîíèìàíèÿ ðàññêàçà Òóðãåíåâà, Ìèõàéëîâñêèé ïèñàë: «ß äîñòîâåðíî çíàþ, ÷òî ê îáëàñòè ðåëèãèè ðàññêàçàííûé â Ñîáàêå àíåêäîò íå èìååò ðîâíî íèêàêîãî îòíîøåíèÿ» (Ðóñ áîã-âî, 1893, ¹ 2, îòä. II, ñ. 65).
 ïèñüìàõ Â. ß. Áðþñîâà ê ñåñòðå Í. ß. Áðþñîâîé îò 27 èþëÿ è 4 àâãóñòà 1896 ã. ñîäåðæèòñÿ êðèòè÷åñêàÿ îöåíêà «ôàíòàñòè÷åñêèõ ðàññêàçîâ» ïèñàòåëÿ: «×òî êàñàåòñÿ Ñîáàêè, òî ýòîãî ÿ íå ïîñòèãàþ âîâñå» (ñì.: Òóðãåíåâ è åãî ñîâðåìåííèêè, Ë., 1977, ñ. 183 184). Âûñîêî îòîçâàëñÿ î õóäîæåñòâåííîì ñîâåðøåíñòâå ðàññêàçà À. Ï. ×åõîâ. «Î÷åíü õîðîøà Ñîáàêà: òóò ÿçûê óäèâèòåëüíûé, ïèñàë îí À. Ñ. Ñóâîðèíó 24 ôåâðàëÿ ñò. ñò. 1893 ã. Ïðî÷òèòå, ïîæàëóéñòà, åñëè çàáûëè» ( ×åõîâ À. Ï. Ïîëí. ñîáð. ñî÷. è ïèñåì. Ïèñüìà, ò. 5. Ì., 1977, ñ. 174).
10 Ñì.: Ãîðîõîâà Ð. Ì. Ê èñòîðèè èçäàíèÿ ñáîðíèêà Òóðãåíåâà «Nouvelles moscovites». Ò ñá, âûï. 1, ñ. 257260.
 1870ã. âûøåë âûïîëíåííûé Â. Ðîëüñòîíîì àíãëèéñêèé ïåðåâîä «Ñîáàêè» â æóðíàëå «Temple Bar», 1870, t. XXVIII, p. 474488. Ýòîò ïåðåâîä âûçâàë ðåöåíçèþ â æóðíàëå «The illustrated London news», 1870, t. LVI, ¹ 1583, p. 217, ïîëîæèòåëüíî îöåíèâàâøóþ ðàññêàç: «Óêðàøåíèåì íîìåðà ÿâëÿåòñÿ Ñîáàêà, ðàññêàç Òóðãåíåâà, ïðåêðàñíî ïåðåâåäåííûé ñ ðóññêîãî Â. Ðîëüñòîíîì. Ýòî ðàññêàç î ñâåðõúåñòåñòâåííîì è â ýòîì îòíîøåíèè ÷ðåçâû÷àéíî âûðàçèòåëåí, íî åùå áîëåå èíòåðåñåí îí ñâîåé ñàòèðè÷åñêîé íàïðàâëåííîñòüþ».
Ñòð. 232. . «.âëåïèëè ñòàíèñëàøêó». Îðäåí ñâ. Ñòàíèñëàâà, îäèí èç íèçøèõ îðäåíîâ Ðîññèéñêîé èìïåðèè.
(Ìàòåðèàë èç Èíòåðíåò-ñàéòà).