Отрывок из рассказа горе от ума вот тото все вы гордецы

Вещие сны не редкость в средневековых памятниках литературы. В «Слове» сон – это раскрытие образа Святослава. Сон предвещает несчастье с людьми, зависевшими от князя. Это войско Игоря, потерпевшее поражение на Каяле. Поражение уже состоялось, но известие еще не дошло до Святослава: он узнает о нем затем от бояр. Святослав видит себя одариваемым подарками. К этим подаркам имеют отношение те, кто стал причиной несчастья. Святослава кто-то одевает черной паполомою и угощает синим вином. На него сыпят жемчуг, символ слез, из колчанов «поганых толковин» – союзных Игорю ковуев, которые первые бежали в битве и из-за которых Игорь попал в плен.
Тягостный сон Святослава считается одним из важных и поэтических в общей художественной структуре мест «Слова о полку Игореве». Сон делится на две неравные части. Первая из них относится к самому Святославу.
«Этой ночью с вечера одевают меня, – говорит, –
черным покрывалом
на кровати тисовой;
черпают мне синее вино,
с горем смешанное;
сыплют мне из пустых колчанов поганых иноземцев
крупный жемчуг на грудь
и нежат меня.
Уже доски без князька
в моем тереме златоверхом…»
Вторая имеет в виду зловещее явление природы, усиливающее мрачное впечатление от сна в целом.
«…Всю ночь с вечера
серые вороны каркают у Плесеньска,
в предградье стоял лес Кияни,
понесли меня вороны к синему морю».
Из двух частей первая не возбуждает сомнений, поэтому все усилия исследователей направлялись преимущественно на истолкование второй части, начиная с вороньего грая у Плесеньска Алексеев М.П. К «Сну Святослава» в «Слове о полку игореве»// «Слово о полку игореве». Сборник статей – Москва, Ленинград: Издательство АН СССР. -1950, с. 226.. Однако и в первой части сна есть немало подробностей, которые были обделены вниманием, потому что казались понятными или вполне разъясненными.
Святослав, рассказывая, что ему виделось, перечисляет зловещие приметы. И главную трудность для исследователей составила следующая строка текста: «Уже доски без князька в моем тереме златоверхом…». «Князек» в древнерусском варианте – «кнес». По-видимому, эта подробность должна была стать решающей в некой связной системе зловещих предвещаний. Но почему в эту строку вложен решающий смысл?
Вопрос о том, «верхнюю перекладину» («князя») или какую-либо другую часть Святославова терема нужно понимать под «кнесом», изредка поднимался в исследованиях, пояснения по этому поводу были краткими и однообразными. Истолкование сна Святослава продвигалось медленно, тем более, что в нем были и другие загадки, привлекавшие куда больше внимания.
В попытках объяснения «кнеса» можно встретиться, прежде всего, с книжными, лексическими параллелями к нему, подбираемыми из разных языков. Но данные поиски не увенчались успехом. Между тем, указание на «доски без кнеса» не случайная деталь, она должна быть связана с другими подробностями сна. Во множестве «вещих снов» в древней письменности не встретилось одновременно несколько из тех примет, о которых идет речь в «Слове о полку Игореве». Были сделаны многократные попытки привлечь параллели из народной поэзии – великорусской, белорусской, украинской, сербской, болгарской и т.д.
В новейшей литературе о «Слове о полку Игореве» вопрос о «кнесе» считается решенным – большинство объяснений и переводов отождествляет его с «князьком», реже с «коньком». Эти объяснения основываются, прежде всего, на наблюдениях над живыми народными говорами. И здесь можно выявить значение «князька». Выражение «перерубить конек» означает, что живущее в том доме семейство подверглось изгнанию, и видеть во сне, что конек перерублен или сломался сам, значит, что смерть или другое великое несчастье должны постигнуть главу того дома Алексеев М.П. К «Сну Святослава» в «Слове о полку игореве»// «Слово о полку игореве». Сборник статей – Москва, Ленинград: Издательство АН СССР. -1950, с. 246. .
То, что Святослав видит во сне исчезновение «кнеса» со своего терема, вполне естественно и окончательно разъясняет ему смысл всех предшествующих примет, которые оставляли, может быть, тень надежды. Но «кнеса» нет, и сомнений не остается: Святославу грозит гибель. Поэтому и дальнейшие видения сна Святослава не относятся более к нему самому, а дают широкие картины общего несчастия и возможной гибели. Все тонко рассчитано автором, но сон написан, как и все «Слово о полку Игореве», лаконично. Это и создает препятствия для его полного истолкования, но одновременно служит свидетельством выдающихся художественных совершенств.

«Золотое слово» Святослава

Образ Святослава раскрывается также и в его «золотом слове». Это одно из девяти мест в «Слове», где реализуется прямая речь.
«Злато слово» князя Святослава в начальной своей части находит себе относительно близкую параллель в летописном рассказе. Но литературный характер слова не подлежит сомнению уже потому, что летописная речь Святослава производит впечатление литературной переработки действительно сказанных Святославом слов. Отчетливо заметен след попытки летописца показать Святослава в характерном для «Слова» образе не только старца, оплакивающего приключившуюся с его «сыновьями» беду, но и политического патриарха Русской земли вопреки исторической правде Еремин И.П. «Слово о полку Игореве» как памятник политического красноречия//«Слово о полку игореве». Сборник статей – Москва, Ленинград: Издательство АН СССР. -1950, с. 246. .
«Золотое слово» Святослава может послужить примером «вольного» перехода прямой речи в речь «автора», что было типично для памятников художественной ораторской прозы. Здесь «автор» систематически перебивает речь своего героя, то отбирая у него «злато слово», то возвращая назад. Вот почему попытка ряда исследователей «Слова о полку игореве» точно указать, где заканчивается «золотое слово», представляется бесплодной.
Заслуживает внимания тот факт, что только в «золотом слове» князя Святослава мы встречаем упрек в адрес Игоря и Всеволода – упрек, за которым, однако, чувствуется теплая симпатия к этим князьям и глубокое уважение к их мужеству. Святослав упрекает их только в неудаче. Причину неудачи Святослав видит в том, что Игорь и Всеволод слишком рано выступили в поход:
О дети мои, Игорь и Всеволод!
Рано начали вы Половецкой земле
мечами обиду творит,
а себе славы искать.
Этот упрек вполне соответствует исторической действительности. Дальнейший упрек в похвальбе уже вызывает сомнения:
Но сказали вы: «Помужествуем сами:
Прошлую славу себе похитим,
А будущую сами поделим!»
Фраза может относиться и к Игорю и к Всеволоду, а может относиться и к тем князьям, которые от участия в борьбе уклоняются и храбры только на словах. Последнее обвинение Святослава относится к остальным князьям: «Но вот зло – князья мне не помогают».
«Золотое слово» князя Святослава – это выражение объединительной идеи всего произведения. Оно занимает центральное место в композиции. «Злато слово» является примером замечательной художественности ораторского искусства, а также удивительным по своей патриотической силе лирическим излиянием не только действующего лица – князя Святослава, но и автора «Слова о полку Игореве».

Основной представитель «века минувшего» – Фамусов. В нем сосредоточились все пороки аристократического общества того времени. Пуще всего озабочен он мнением света о себе. После отъезда Чацкого с бала его волнует только «что станет говорить княгиня Марья Алексевна». Он восхищен полковником Скалозубом, глупым и неглубоким человеком, который мечтает лишь «добыть» себе генеральский чин. Это его Фамусов желал бы видеть своим зятем, ведь Скалозуб обладает главным достоинством, признанным светом, – деньгами. С упоением Фамусов рассказывает о своем дяде Максиме Петровиче, который при неловком падении на приеме у императрицы был «высочайшею пожалован улыбкой». Восхищения, по мнению Фамусова, достойно умение дяди «подслужиться»: чтобы повеселить присутствующих и монарха, он упал еще два раза, но уже намеренно. Фамусов искренне побаивается прогрессивных взглядов Чацкого, ведь они угрожают привычному укладу жизни консервативного дворянства.
Следует обратить внимание на то, что столкновение «века нынешнего» и «века минувшего» это вовсе не конфликт отцов и детей «Горя от ума». Например, Молчалин, являясь представителем поколения «детей», разделяет взгляды фамусовского общества о необходимости заводить полезные знакомства и умело их использовать для достижения своих целей. Он питает такую же трепетную любовь к наградам и чинам. В конце концов, он общается с Софьей и поддерживает ее увлечение им только из желания угодить ее влиятельному отцу.
Софью, дочь Фамусова, нельзя отнести ни к «веку нынешнему», ни к «веку минувшему». Ее противостояние отцу связано только с ее влюбленностью в Молчалина, но не с ее взглядами на устройство общества. Фамусов, откровенно заигрывающий со служанкой, является заботливым отцом, но не является хорошим примером для Софьи. Молодая девушка довольно прогрессивна в своих взглядах, умна, не обеспокоена мнением общества. Все это и является причиной разногласий отца и дочери. «Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом!» – сокрушается Фамусов. Однако она и не на стороне Чацкого. Ее руками, а точнее словом, сказанным из мести, Чацкий изгнан из ненавистного ему общества. Именно Софья автор слухов о сумасшествии Чацкого. А свет с легкостью эти слухи подхватывает, ведь в обличительных речах Чацкого каждый видит прямую угрозу своему благополучию. Таким образом, в распространении слуха о безумии главного героя в свете решающую роль сыграл любовный конфликт. Чацкий и Софья сталкиваются не на идейной почве. Просто Софья обеспокоена тем, что бывший возлюбленный может разрушить ее личное счастье.

Выводы

Таким образом, главная особенность конфликта пьесы «Горе от ума» – наличие двух конфликтов и их тесная взаимосвязь. Любовная интрига открывает пьесу и служит поводом для возникновения столкновения Чацкого с «веком минувшим». Любовная линия помогает также фамусовскому обществу объявить своего врага безумным и обезоружить его. Однако социальный конфликт является основным, ведь «Горе от ума» – общественная комедия, цель которой – обличить нравы дворянского общества начала 19 века.

(391 слово) Грибоедов показал в своём произведении, что в первой трети XIX века в России произошёл раскол на два политических лагеря. Появились прогрессивные дворяне, выступавшие за изменения общества. Их взгляды выражает Чацкий. С другой стороны, консервативное дворянство изображено в комедии в лице Фамусова и подобных ему людей. Основной конфликт определяется тем, что у героев противоположные взгляды на основные вопросы общественного развития.
Конфликт поколений дает о себе знать в отношении героев к крепостному праву. Представители фамусовского общества привыкли распоряжаться чужими жизнями. Например, богатая барыня Хлестова относится к своей рабыне точно так же, как к собачке. Обеих она привозит на званый вечер для собственного развлечения, а потом просит Софью отослать им «подачку» с барского стола. Чацкий выражает своё отношение к этому в монологе «А судьи кто?». Он рассказывает об одном помещике, который променял на собак своих верных слуг, хотя они были преданными и много раз его спасали. У него такие поступки вызывают возмущение. Он является противником крепостного права. Так же у персонажей разнится отношение к просвещению. Представители фамусовского общества выступают против просвещения. По их мнению, лишние знания вредны. Когда в обществе проходит слух о безумии Чацкого, то все уверены, что причина в его стремлении учиться. Александр, наоборот, является сторонником образования, так как оно развивает человека. Кроме того, примечательно отношение действующих лиц к службе. Московское общество убеждено в том, что служить стоит только ради прибыли. Например, Скалозуб хочет не защищать родину, а выйти в генералы. Фамусов является «управляющим в казённом доме». Служба для него — это скучная обязанность, но он не уходит в отставку, так как его должность даёт ему хорошее положение в обществе. Чацкий называет все эти цели одним презрительным словом — «прислуживаться». Главный герой считает, что порядочный человек должен, прежде всего, приносить пользу народу, а не заботиться о личной выгоде. В прошлом он занимал высокий пост. Он мог сделать хорошую карьеру, но ушел, ведь государевы люди не оценили его идей. Это говорит о том, что и понимание патриотизма у них различно. Фамусов превозносит Москву за то, что здесь никто не хочет перемен. Александр как раз за это осуждает Москву, разоблачает «прошедшего житья подлейшие черты». Но все равно она ему дорога, так как это его родной город. Патриотизм Чацкого заключается в его стремлении сделать свою страну более цивилизованной.

Комедия Грибоедова «Горе от ума» – выдающееся произведение русской литературы. Основная проблема произведения – проблема двух мировоззрений: «века минувшего», защищающего старые устои, и «века нынешнего», выступающего за решительные перемены. Различие в мировоззрении старого московского барства и передового дворянства в 10-20-е годы 19 столетия составляет основной конфликт комедии.
В комедии высмеяны пороки общества: крепостничество, солдафонство, карьеризм, подхалимство, бюрократизм, низкий уровень образованности, преклонение перед всем иностранным, угодничество, низкопоклонство, то что в обществе ценится не личные качества человека, а «душ тысячки две родовых», чин, деньги.
Век минувший представляет собой московское дворянской общество, состоящее из Фамусовых, хлёстовых, тугоуховских, скалозубов. В обществе люди живут по принципу:
В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь
потому что
В чинах мы небольших.
Фамусов – представитель века минувшего, типичный московский барин со всеми характерными для того времени взглядами, манерами и образом мыслей. Единственное, перед чем он преклоняется – это чины и богатство. «Как все московские, ваш батюшка таков: Желал бы зятя он с звездами, да с чинами», – характеризует своего барина служанка Лиза. Фамусов живет по старинке, своим идеалом считает своего дядю, Максима Петровича, который «в чины выводит» и «пенсии дает». Он «не то на серебре, на золоте; На золоте едал; сто человек к услугам; Весь в орденах; езжал-то вечно цугом». Однако при всем своем надменном нраве «Он сгибался в перегиб» перед вышестоящими, когда надо было подслужиться.
Фамусов наиболее полно вобрал в себя свойственные этому времени законы и устои. Главными нормами, принятыми в жизни, он считает карьеризм, чинопочитание, угождение старшим. Фамусов боится мнений знатных вельмож, хотя сам охотно распространяет их. Его волнует «что станет говорить Княгиня Марья Алексевна».
Фамусов – чиновник, но к своей службе относится только как к источнику Ситнов и доходов, средству достижения благосостояния. Его не интересует ни смысл, ни результаты труда. Когда Молчалин докладывает, что в бумагах есть неточности:
А у меня что дело, что не дело,
Обычай мой такой:
Подписано – так с плеч долой
Семейственность – еще один из идеалов, столь дорогих сердцу Фамусова. Кузьма Петрович, «почтенный камергер», с «ключом, и сыну ключ умел доставить», «богат и на богатой был женат» и поэтому застуживает глубокое уважение со стороны Фамусова.
Фамусов не очень образован, и ему хорошо «спится от русских книг», в отличие от Софьи, которой нет «сна от французский книг». Но вместе с тем у Фамусова сложилось довольно резвое отношение ко всему иностранному. Ценящий патриархальный уклад жизни, он клеймит Кузнецкий мост и «вечных французов», называя их «губителями карманов и сердец».
Бедность считается большим пороком в фамусовском обществе. Так Фамусов прямо заявляет Софье, своей дочери: «Кто беден, тот тебе не пара», или: «У нас исстари ведется, Что по отцу и сыну честь, Будь плохонький, да если наберется Душ тысячки две родовых, Тот и жених». При этом заботливый отец проявляет поистине житейскую мудрость, заботясь о будущем своей дочери.
Еще большим пороком в обществе является ученость и образованность: «Ученье – вот чума, ученость – вот причина, Что нынче пуще, чем когда безумных развелось людей и дел, и мнений».
Мир интересов фамусовского общества довольно узок. Он ограничивается балами, ужинами, танцами, именинами.
Яркий представитель «века нынешнего» – Александр Андреевич Чацкий, который воплощает в себе черты передовой дворянской молодежи того времени. Он – носитель новых взглядов. Что и доказывает своим поведением, образом жизни, но в особенности своими страстными речами, обличающими устои «века минувшего», к которому он относится явно пренебрежительно:
И точно начал свет глупеть,
Сказать вы можете вздохнувши;
Как посравнить да посмотреть
Век нынешний и век минувший:
Как тот и славился,
Чья чаще гнулась шея…
Чацкий считает тот век «веком покорности и страха». Он убежден, что те нравы ушли в прошлое и нынче охотников поподличать «смех страшит и держит стыд в узде».
Традиции минувших дней слишком сильны. Сам Чацкий оказывается их жертвой. Он со своей прямотой, острословием, дерзостью становится возмутителем общественных правил и норм. И общество мстит ему. При первой же встречи с ним Фамусов называет его «карбонарием». Однако в беседе со Скалозубом отзывается о нем неплохо, говорит, что он «малый с головой», «славно пишет переводит» при этом сожалеет, что Чацкий не служит. Но у Чацкого на этот счет свое мнение: он хочет служить делу, а не лицам. Сначала может показаться, что конфликт между Чацким и Фамусовым – это конфликт разных поколений, «конфликт отцов и детей», но это не так. Ведь Софья и Молчалин почти сверстники Чацкого, но они в полной мере принадлежат «веку минувшему». Софья не глупа. Доказательством тому может служить и любовь Чацкого к ней. Но она впитала философию отца и его общества. Ее избранник – Молчалин. Он тоже молод, но тоже дитя той старой среды. Он полностью поддерживает мораль и нравы старой барской Москвы. И Софья, и Фамусов отзываются о Молчалине хорошо. Последний держит его на службе, «потому что деловой», а Софья резко отвергает нападки Чацкого на ее возлюбленного. Она говорит:
Конечно, нет в нем этого ума
Что гений для иных, а для иных чума…
Но для нее ум не главное. Главное же, что Молчалин тих, скромен, услужлив, обезоруживает батюшку молчанием, никого не обидит. В общем, он идеальный муж. Можно сказать, качество чудесное, но они лживы. Это лишь маска, за которой скрывается его сущность. Ведь его девиз – «умеренность и аккуратность», и он готов «угождать все людям без изъятья», как учил его батюшка, он настойчиво идет к своей целее – теплому и денежному местечку. Он и влюбленного играет лишь потому, что это угодно самой Софье, дочери его хозяина:
И вот любовника я принимаю вид
В угодность дочери такого человека
А Софья видит в нем идеал мужа и смело движется к своей цели, не боясь того, «что станет говорить Княгиня Марья Алексеевна». Чацкий, попадая в эту среду после долгого отсутствия вначале настроен очень доброжелательно. Он стремится сюда, ведь «дым Отечества» ему «сладок и приятен», но Чацкий встречает стену непонимания, отторжения. Его трагедия заключается в том, что он один противостоит фамусовскому обществу. Но в комедии упоминается двоюродный брат Скалозуба, который тоже «чудит» – «службу вдруг оставил», «заперся в деревне и книги стал читать», а ведь ему «следовал чин». Есть и племянник княгини Тугоуховской «химик и ботаник» Князь Федор, но есть и Репетилов, который гордится своей причастность к некому тайному обществу, вся деятельность которого сводится к «шумим, братец, шумим». Но Чацкий не может стать членом такого секретнейшего союза.
Чацкий является не только носителем новых взглядов и идей, но и выступает за новые нормы жизни.
Помимо общественной трагедии, Чацкий переживает трагедию личную. Его отвергает любимая Софья, к которой он «летел, дрожал». Более того, с ее легкой руки его объявляют сумасшедшим.
Чацкий, не приемлющий идеи и нравы «века минувшего», становится возмутителем спокойствия в фамусовском обществе. И оно его отвергает. Чацкий – насмешник, острослов, возмутитель спокойствия и даже оскорбитель. Так Софья говорит ему:
Случалось ли, чтоб вы, смеясь? или в печали?
Ошибкою? Добро о ком-нибудь сказали?
Чацкий не находит дружеского сочувствия, он не принят, он отвергнут, он изгнан, но и сам герой не мог бы существовать в таких условиях.
«Век нынешний» и «век минувший» сталкиваются в комедии. Время минувшее еще слишком прочно и порождает себе подобных. Но время перемен в лице Чацкого уже настает, хотя еще слишком слабо. «Век нынешний» сменяет «век минувший», ибо это непреложный закон жизни. Появление Чацких-карбонариев на рубеже исторических эпох естественно и закономерно.
Добавил: SPRiTE

Основной конфликт комедии ”Горе от ума”

Автор: Грибоедов А.С.
Комедия Грибоедова «Горе от ума» – выдающееся произведение русской литературы. Основная проблема произведения – проблема двух мировоззрений: «века минувшего», защищающего старые устои, и «века нынешнего», выступающего за решительные перемены. Различие в мировоззрении старого московского барства и передового дворянства в 10-20-е годы 19 столетия составляет основной конфликт комедии.
В комедии высмеяны пороки общества: крепостничество, солдафонство, карьеризм, подхалимство, бюрократизм, низкий уровень образованности, преклонение перед всем иностранным, угодничество, низкопоклонство, то что в обществе ценится не личные качества человека, а «душ тысячки две родовых», чин, деньги.
Век минувший представляет собой московское дворянской общество, состоящее из Фамусовых, хлёстовых, тугоуховских, скалозубов. В обществе люди живут по принципу:
В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь
потому что
В чинах мы небольших.
Фамусов – представитель века минувшего, типичный московский барин со всеми характерными для того времени взглядами, манерами и образом мыслей. Единственное, перед чем он преклоняется – это чины и богатство. «Как все московские, ваш батюшка таков: Желал бы зятя он с звездами, да с чинами», – характеризует своего барина служанка Лиза. Фамусов живет по старинке, своим идеалом считает своего дядю, Максима Петровича, который «в чины выводит» и «пенсии дает». Он «не то на серебре, на золоте; На золоте едал; сто человек к услугам; Весь в орденах; езжал-то вечно цугом». Однако при всем своем надменном нраве «Он сгибался в перегиб» перед вышестоящими, когда надо было подслужиться.
Фамусов наиболее полно вобрал в себя свойственные этому времени законы и устои. Главными нормами, принятыми в жизни, он считает карьеризм, чинопочитание, угождение старшим. Фамусов боится мнений знатных вельмож, хотя сам охотно распространяет их. Его волнует «что станет говорить Княгиня Марья Алексевна».
Фамусов – чиновник, но к своей службе относится только как к источнику Ситнов и доходов, средству достижения благосостояния. Его не интересует ни смысл, ни результаты труда. Когда Молчалин докладывает, что в бумагах есть неточности:
А у меня что дело, что не дело,
Обычай мой такой:
Подписано – так с плеч долой
Семейственность – еще один из идеалов, столь дорогих сердцу Фамусова. Кузьма Петрович, «почтенный камергер», с «ключом, и сыну ключ умел доставить», «богат и на богатой был женат» и поэтому застуживает глубокое уважение со стороны Фамусова.
Фамусов не очень образован, и ему хорошо «спится от русских книг», в отличие от Софьи, которой нет «сна от французский книг». Но вместе с тем у Фамусова сложилось довольно резвое отношение ко всему иностранному. Ценящий патриархальный уклад жизни, он клеймит Кузнецкий мост и «вечных французов», называя их «губителями карманов и сердец».
Бедность считается большим пороком в фамусовском обществе. Так Фамусов прямо заявляет Софье, своей дочери: «Кто беден, тот тебе не пара», или: «У нас исстари ведется, Что по отцу и сыну честь, Будь плохонький, да если наберется Душ тысячки две родовых, Тот и жених». При этом заботливый отец проявляет поистине житейскую мудрость, заботясь о будущем своей дочери.
Еще большим пороком в обществе является ученость и образованность: «Ученье – вот чума, ученость – вот причина, Что нынче пуще, чем когда безумных развелось людей и дел, и мнений».
Мир интересов фамусовского общества довольно узок. Он ограничивается балами, ужинами, танцами, именинами.
Яркий представитель «века нынешнего» – Александр Андреевич Чацкий, который воплощает в себе черты передовой дворянской молодежи того времени. Он – носитель новых взглядов. Что и доказывает своим поведением, образом жизни, но в особенности своими страстными речами, обличающими устои «века минувшего», к которому он относится явно пренебрежительно:
И точно начал свет глупеть,
Сказать вы можете вздохнувши;
Как посравнить да посмотреть
Век нынешний и век минувший:
Как тот и славился,
Чья чаще гнулась шея…
Чацкий считает тот век «веком покорности и страха». Он убежден, что те нравы ушли в прошлое и нынче охотников поподличать «смех страшит и держит стыд в узде».
Традиции минувших дней слишком сильны. Сам Чацкий оказывается их жертвой. Он со своей прямотой, острословием, дерзостью становится возмутителем общественных правил и норм. И общество мстит ему. При первой же встречи с ним Фамусов называет его «карбонарием». Однако в беседе со Скалозубом отзывается о нем неплохо, говорит, что он «малый с головой», «славно пишет переводит» при этом сожалеет, что Чацкий не служит. Но у Чацкого на этот счет свое мнение: он хочет служить делу, а не лицам. Сначала может показаться, что конфликт между Чацким и Фамусовым – это конфликт разных поколений, «конфликт отцов и детей», но это не так. Ведь Софья и Молчалин почти сверстники Чацкого, но они в полной мере принадлежат «веку минувшему». Софья не глупа. Доказательством тому может служить и любовь Чацкого к ней. Но она впитала философию отца и его общества. Ее избранник – Молчалин. Он тоже молод, но тоже дитя той старой среды. Он полностью поддерживает мораль и нравы старой барской Москвы. И Софья, и Фамусов отзываются о Молчалине хорошо. Последний держит его на службе, «потому что деловой», а Софья резко отвергает нападки Чацкого на ее возлюбленного. Она говорит:
Конечно, нет в нем этого ума
Что гений для иных, а для иных чума…
Но для нее ум не главное. Главное же, что Молчалин тих, скромен, услужлив, обезоруживает батюшку молчанием, никого не обидит. В общем, он идеальный муж. Можно сказать, качество чудесное, но они лживы. Это лишь маска, за которой скрывается его сущность. Ведь его девиз – «умеренность и аккуратность», и он готов «угождать все людям без изъятья», как учил его батюшка, он настойчиво идет к своей целее – теплому и денежному местечку. Он и влюбленного играет лишь потому, что это угодно самой Софье, дочери его хозяина:
И вот любовника я принимаю вид
В угодность дочери такого человека
А Софья видит в нем идеал мужа и смело движется к своей цели, не боясь того, «что станет говорить Княгиня Марья Алексеевна». Чацкий, попадая в эту среду после долгого отсутствия вначале настроен очень доброжелательно. Он стремится сюда, ведь «дым Отечества» ему «сладок и приятен», но Чацкий встречает стену непонимания, отторжения. Его трагедия заключается в том, что он один противостоит фамусовскому обществу. Но в комедии упоминается двоюродный брат Скалозуба, который тоже «чудит» – «службу вдруг оставил», «заперся в деревне и книги стал читать», а ведь ему «следовал чин». Есть и племянник княгини Тугоуховской «химик и ботаник» Князь Федор, но есть и Репетилов, который гордится своей причастность к некому тайному обществу, вся деятельность которого сводится к «шумим, братец, шумим». Но Чацкий не может стать членом такого секретнейшего союза.
Чацкий является не только носителем новых взглядов и идей, но и выступает за новые нормы жизни.
Помимо общественной трагедии, Чацкий переживает трагедию личную. Его отвергает любимая Софья, к которой он «летел, дрожал». Более того, с ее легкой руки его объявляют сумасшедшим.
Чацкий, не приемлющий идеи и нравы «века минувшего», становится возмутителем спокойствия в фамусовском обществе. И оно его отвергает. Чацкий – насмешник, острослов, возмутитель спокойствия и даже оскорбитель. Так Софья говорит ему:
Случалось ли, чтоб вы, смеясь? или в печали?
Ошибкою? Добро о ком-нибудь сказали?
Чацкий не находит дружеского сочувствия, он не принят, он отвергнут, он изгнан, но и сам герой не мог бы существовать в таких условиях.
«Век нынешний» и «век минувший» сталкиваются в комедии. Время минувшее еще слишком прочно и порождает себе подобных. Но время перемен в лице Чацкого уже настает, хотя еще слишком слабо. «Век нынешний» сменяет «век минувший», ибо это непреложный закон жизни. Появление Чацких-карбонариев на рубеже исторических эпох естественно и закономерно.

Комедия Грибоедова «Горе от ума» — выдающееся произведение русской литературы. Основная проблема произведения — проблема двух мировоззрений: «века минувшего», защищающего старые устои, и «века нынешнего», выступающего за решительные перемены. Различие в мировоззрении старого московского барства и передового дворянства в 10−20-е годы 19 столетия составляет основной конфликт комедии.
В комедии высмеяны пороки общества: крепостничество, солдафонство, карьеризм, подхалимство, бюрократизм, низкий уровень образованности, преклонение перед всем иностранным, угодничество, низкопоклонство, то что в обществе ценится не личные качества человека, а «душ тысячки две родовых», чин, деньги.
Век минувший представляет собой московское дворянской общество, состоящее из Фамусовых, хлёстовых, тугоуховских, скалозубов. В обществе люди живут по принципу:
В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь
потому что
В чинах мы небольших.
Фамусов — представитель века минувшего, типичный московский барин со всеми характерными для того времени взглядами, манерами и образом мыслей. Единственное, перед чем он преклоняется — это чины и богатство. «Как все московские, ваш батюшка таков: Желал бы зятя он с звездами, да с чинами», — характеризует своего барина служанка Лиза. Фамусов живет по старинке, своим идеалом считает своего дядю, Максима Петровича, который «в чины выводит» и «пенсии дает». Он «не то на серебре, на золоте; На золоте едал; сто человек к услугам; Весь в орденах; езжал-то вечно цугом». Однако при всем своем надменном нраве «Он сгибался в перегиб» перед вышестоящими, когда надо было подслужиться.
Фамусов наиболее полно вобрал в себя свойственные этому времени законы и устои. Главными нормами, принятыми в жизни, он считает карьеризм, чинопочитание, угождение старшим. Фамусов боится мнений знатных вельмож, хотя сам охотно распространяет их. Его волнует «что станет говорить Княгиня Марья Алексевна».
Фамусов — чиновник, но к своей службе относится только как к источнику Ситнов и доходов, средству достижения благосостояния. Его не интересует ни смысл, ни результаты труда. Когда Молчалин докладывает, что в бумагах есть неточности:
А у меня что дело, что не дело,
Обычай мой такой:
Подписано — так с плеч долой
Семейственность — еще один из идеалов, столь дорогих сердцу Фамусова. Кузьма Петрович, «почтенный камергер», с «ключом, и сыну ключ умел доставить», «богат и на богатой был женат» и поэтому застуживает глубокое уважение со стороны Фамусова.
Фамусов не очень образован, и ему хорошо «спится от русских книг», в отличие от Софьи, которой нет «сна от французский книг». Но вместе с тем у Фамусова сложилось довольно резвое отношение ко всему иностранному. Ценящий патриархальный уклад жизни, он клеймит Кузнецкий мост и «вечных французов», называя их «губителями карманов и сердец».
Бедность считается большим пороком в фамусовском обществе. Так Фамусов прямо заявляет Софье, своей дочери: «Кто беден, тот тебе не пара», или: «У нас исстари ведется, Что по отцу и сыну честь, Будь плохонький, да если наберется Душ тысячки две родовых, Тот и жених». При этом заботливый отец проявляет поистине житейскую мудрость, заботясь о будущем своей дочери.
Еще большим пороком в обществе является ученость и образованность: «Ученье — вот чума, ученость — вот причина, Что нынче пуще, чем когда безумных развелось людей и дел, и мнений».
Мир интересов фамусовского общества довольно узок. Он ограничивается балами, ужинами, танцами, именинами.
Яркий представитель «века нынешнего» — Александр Андреевич Чацкий, который воплощает в себе черты передовой дворянской молодежи того времени. Он — носитель новых взглядов. Что и доказывает своим поведением, образом жизни, но в особенности своими страстными речами, обличающими устои «века минувшего», к которому он относится явно пренебрежительно:
И точно начал свет глупеть,
Сказать вы можете вздохнувши;
Как посравнить да посмотреть
Век нынешний и век минувший:
Как тот и славился,
Чья чаще гнулась шея…
Чацкий считает тот век «веком покорности и страха». Он убежден, что те нравы ушли в прошлое и нынче охотников поподличать «смех страшит и держит стыд в узде».
Традиции минувших дней слишком сильны. Сам Чацкий оказывается их жертвой. Он со своей прямотой, острословием, дерзостью становится возмутителем общественных правил и норм. И общество мстит ему. При первой же встречи с ним Фамусов называет его «карбонарием». Однако в беседе со Скалозубом отзывается о нем неплохо, говорит, что он «малый с головой», «славно пишет переводит» при этом сожалеет, что Чацкий не служит. Но у Чацкого на этот счет свое мнение: он хочет служить делу, а не лицам. Сначала может показаться, что конфликт между Чацким и Фамусовым — это конфликт разных поколений, «конфликт отцов и детей», но это не так. Ведь Софья и Молчалин почти сверстники Чацкого, но они в полной мере принадлежат «веку минувшему». Софья не глупа. Доказательством тому может служить и любовь Чацкого к ней. Но она впитала философию отца и его общества. Ее избранник — Молчалин. Он тоже молод, но тоже дитя той старой среды. Он полностью поддерживает мораль и нравы старой барской Москвы. И Софья, и Фамусов отзываются о Молчалине хорошо. Последний держит его на службе, «потому что деловой», а Софья резко отвергает нападки Чацкого на ее возлюбленного. Она говорит:
Конечно, нет в нем этого ума
Что гений для иных, а для иных чума…
Но для нее ум не главное. Главное же, что Молчалин тих, скромен, услужлив, обезоруживает батюшку молчанием, никого не обидит. В общем, он идеальный муж. Можно сказать, качество чудесное, но они лживы. Это лишь маска, за которой скрывается его сущность. Ведь его девиз — «умеренность и аккуратность», и он готов «угождать все людям без изъятья», как учил его батюшка, он настойчиво идет к своей целее — теплому и денежному местечку. Он и влюбленного играет лишь потому, что это угодно самой Софье, дочери его хозяина:
И вот любовника я принимаю вид
В угодность дочери такого человека
А Софья видит в нем идеал мужа и смело движется к своей цели, не боясь того, «что станет говорить Княгиня Марья Алексеевна». Чацкий, попадая в эту среду после долгого отсутствия вначале настроен очень доброжелательно. Он стремится сюда, ведь «дым Отечества» ему «сладок и приятен», но Чацкий встречает стену непонимания, отторжения. Его трагедия заключается в том, что он один противостоит фамусовскому обществу. Но в комедии упоминается двоюродный брат Скалозуба, который тоже «чудит» — «службу вдруг оставил», «заперся в деревне и книги стал читать», а ведь ему «следовал чин». Есть и племянник княгини Тугоуховской «химик и ботаник» Князь Федор, но есть и Репетилов, который гордится своей причастность к некому тайному обществу, вся деятельность которого сводится к «шумим, братец, шумим». Но Чацкий не может стать членом такого секретнейшего союза.
Чацкий является не только носителем новых взглядов и идей, но и выступает за новые нормы жизни.
Помимо общественной трагедии, Чацкий переживает трагедию личную. Его отвергает любимая Софья, к которой он «летел, дрожал». Более того, с ее легкой руки его объявляют сумасшедшим.
Чацкий, не приемлющий идеи и нравы «века минувшего», становится возмутителем спокойствия в фамусовском обществе. И оно его отвергает. Чацкий — насмешник, острослов, возмутитель спокойствия и даже оскорбитель. Так Софья говорит ему:
Случалось ли, чтоб вы, смеясь? или в печали?
Ошибкою? Добро о ком-нибудь сказали?
Чацкий не находит дружеского сочувствия, он не принят, он отвергнут, он изгнан, но и сам герой не мог бы существовать в таких условиях.
«Век нынешний» и «век минувший» сталкиваются в комедии. Время минувшее еще слишком прочно и порождает себе подобных. Но время перемен в лице Чацкого уже настает, хотя еще слишком слабо. «Век нынешний» сменяет «век минувший», ибо это непреложный закон жизни. Появление Чацких-карбонариев на рубеже исторических эпох естественно и закономерно.

Основной конфликт комедии »Горе от ума»

Автор: Грибоедов А.С.
Комедия Грибоедова «Горе от ума» — выдающееся произведение русской литературы. Основная проблема произведения — проблема двух мировоззрений: «века минувшего», защищающего старые устои, и «века нынешнего», выступающего за решительные перемены. Различие в мировоззрении старого московского барства и передового дворянства в 10-20-е годы 19 столетия составляет основной конфликт комедии.
В комедии высмеяны пороки общества: крепостничество, солдафонство, карьеризм, подхалимство, бюрократизм, низкий уровень образованности, преклонение перед всем иностранным, угодничество, низкопоклонство, то что в обществе ценится не личные качества человека, а «душ тысячки две родовых», чин, деньги.
Век минувший представляет собой московское дворянской общество, состоящее из Фамусовых, хлёстовых, тугоуховских, скалозубов. В обществе люди живут по принципу:
В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь
потому что
В чинах мы небольших.
Фамусов – представитель века минувшего, типичный московский барин со всеми характерными для того времени взглядами, манерами и образом мыслей. Единственное, перед чем он преклоняется – это чины и богатство. «Как все московские, ваш батюшка таков: Желал бы зятя он с звездами, да с чинами», — характеризует своего барина служанка Лиза. Фамусов живет по старинке, своим идеалом считает своего дядю, Максима Петровича, который «в чины выводит» и «пенсии дает». Он «не то на серебре, на золоте; На золоте едал; сто человек к услугам; Весь в орденах; езжал-то вечно цугом». Однако при всем своем надменном нраве «Он сгибался в перегиб» перед вышестоящими, когда надо было подслужиться.
Фамусов наиболее полно вобрал в себя свойственные этому времени законы и устои. Главными нормами, принятыми в жизни, он считает карьеризм, чинопочитание, угождение старшим. Фамусов боится мнений знатных вельмож, хотя сам охотно распространяет их. Его волнует «что станет говорить Княгиня Марья Алексевна».
Фамусов — чиновник, но к своей службе относится только как к источнику Ситнов и доходов, средству достижения благосостояния. Его не интересует ни смысл, ни результаты труда. Когда Молчалин докладывает, что в бумагах есть неточности:
А у меня что дело, что не дело,
Обычай мой такой:
Подписано — так с плеч долой
Семейственность – еще один из идеалов, столь дорогих сердцу Фамусова. Кузьма Петрович, «почтенный камергер», с «ключом, и сыну ключ умел доставить», «богат и на богатой был женат» и поэтому застуживает глубокое уважение со стороны Фамусова.
Фамусов не очень образован, и ему хорошо «спится от русских книг», в отличие от Софьи, которой нет «сна от французский книг». Но вместе с тем у Фамусова сложилось довольно резвое отношение ко всему иностранному. Ценящий патриархальный уклад жизни, он клеймит Кузнецкий мост и «вечных французов», называя их «губителями карманов и сердец».
Бедность считается большим пороком в фамусовском обществе. Так Фамусов прямо заявляет Софье, своей дочери: «Кто беден, тот тебе не пара», или: «У нас исстари ведется, Что по отцу и сыну честь, Будь плохонький, да если наберется Душ тысячки две родовых, Тот и жених». При этом заботливый отец проявляет поистине житейскую мудрость, заботясь о будущем своей дочери.
Еще большим пороком в обществе является ученость и образованность: «Ученье – вот чума, ученость – вот причина, Что нынче пуще, чем когда безумных развелось людей и дел, и мнений».
Мир интересов фамусовского общества довольно узок. Он ограничивается балами, ужинами, танцами, именинами.
Яркий представитель «века нынешнего» — Александр Андреевич Чацкий, который воплощает в себе черты передовой дворянской молодежи того времени. Он – носитель новых взглядов. Что и доказывает своим поведением, образом жизни, но в особенности своими страстными речами, обличающими устои «века минувшего», к которому он относится явно пренебрежительно:
И точно начал свет глупеть,
Сказать вы можете вздохнувши;
Как посравнить да посмотреть
Век нынешний и век минувший:
Как тот и славился,
Чья чаще гнулась шея…
Чацкий считает тот век «веком покорности и страха». Он убежден, что те нравы ушли в прошлое и нынче охотников поподличать «смех страшит и держит стыд в узде».
Традиции минувших дней слишком сильны. Сам Чацкий оказывается их жертвой. Он со своей прямотой, острословием, дерзостью становится возмутителем общественных правил и норм. И общество мстит ему. При первой же встречи с ним Фамусов называет его «карбонарием». Однако в беседе со Скалозубом отзывается о нем неплохо, говорит, что он «малый с головой», «славно пишет переводит» при этом сожалеет, что Чацкий не служит. Но у Чацкого на этот счет свое мнение: он хочет служить делу, а не лицам. Сначала может показаться, что конфликт между Чацким и Фамусовым – это конфликт разных поколений, «конфликт отцов и детей», но это не так. Ведь Софья и Молчалин почти сверстники Чацкого, но они в полной мере принадлежат «веку минувшему». Софья не глупа. Доказательством тому может служить и любовь Чацкого к ней. Но она впитала философию отца и его общества. Ее избранник – Молчалин. Он тоже молод, но тоже дитя той старой среды. Он полностью поддерживает мораль и нравы старой барской Москвы. И Софья, и Фамусов отзываются о Молчалине хорошо. Последний держит его на службе, «потому что деловой», а Софья резко отвергает нападки Чацкого на ее возлюбленного. Она говорит:
Конечно, нет в нем этого ума
Что гений для иных, а для иных чума…
Но для нее ум не главное. Главное же, что Молчалин тих, скромен, услужлив, обезоруживает батюшку молчанием, никого не обидит. В общем, он идеальный муж. Можно сказать, качество чудесное, но они лживы. Это лишь маска, за которой скрывается его сущность. Ведь его девиз – «умеренность и аккуратность», и он готов «угождать все людям без изъятья», как учил его батюшка, он настойчиво идет к своей целее – теплому и денежному местечку. Он и влюбленного играет лишь потому, что это угодно самой Софье, дочери его хозяина:
И вот любовника я принимаю вид
В угодность дочери такого человека
А Софья видит в нем идеал мужа и смело движется к своей цели, не боясь того, «что станет говорить Княгиня Марья Алексеевна». Чацкий, попадая в эту среду после долгого отсутствия вначале настроен очень доброжелательно. Он стремится сюда, ведь «дым Отечества» ему «сладок и приятен», но Чацкий встречает стену непонимания, отторжения. Его трагедия заключается в том, что он один противостоит фамусовскому обществу. Но в комедии упоминается двоюродный брат Скалозуба, который тоже «чудит» — «службу вдруг оставил», «заперся в деревне и книги стал читать», а ведь ему «следовал чин». Есть и племянник княгини Тугоуховской «химик и ботаник» Князь Федор, но есть и Репетилов, который гордится своей причастность к некому тайному обществу, вся деятельность которого сводится к «шумим, братец, шумим». Но Чацкий не может стать членом такого секретнейшего союза.
Чацкий является не только носителем новых взглядов и идей, но и выступает за новые нормы жизни.
Помимо общественной трагедии, Чацкий переживает трагедию личную. Его отвергает любимая Софья, к которой он «летел, дрожал». Более того, с ее легкой руки его объявляют сумасшедшим.
Чацкий, не приемлющий идеи и нравы «века минувшего», становится возмутителем спокойствия в фамусовском обществе. И оно его отвергает. Чацкий – насмешник, острослов, возмутитель спокойствия и даже оскорбитель. Так Софья говорит ему:
Случалось ли, чтоб вы, смеясь? или в печали?
Ошибкою? Добро о ком-нибудь сказали?
Чацкий не находит дружеского сочувствия, он не принят, он отвергнут, он изгнан, но и сам герой не мог бы существовать в таких условиях.
«Век нынешний» и «век минувший» сталкиваются в комедии. Время минувшее еще слишком прочно и порождает себе подобных. Но время перемен в лице Чацкого уже настает, хотя еще слишком слабо. «Век нынешний» сменяет «век минувший», ибо это непреложный закон жизни. Появление Чацких-карбонариев на рубеже исторических эпох естественно и закономерно.

Помыкает Паскевич,
Клевещет опальный Ермолов…
Что ж осталось ему?
Честолюбие, холод и злость…
От чиновных старух,
От язвительных светских уколов
Он в кибитке катит,
Опершись подбородком о трость.
Д. Кедрин
Александр Сергеевич Грибоедов стяжал большую литературную славу и всенародную известность, написав комедию “Горе от ума”. Это произведение явилось новаторским в русской литературе первой четверти XIX века.
Для классической комедии было характерно деление героев на положительных и отрицательных. Победа всегда была за положительными героями, в то время как отрицательные высмеивались и терпели поражение. В комедии же Грибоедова персонажи распределены совершенно иным образом. Основной конфликт пьесы связан с разделением героев на представителей “века нынешнего>ми “века минувшего”, причем к первым относится фактически один Александр Андреевич Чацкий, к тому же он нередко оказывается в смешном положении, хотя и является героем положительным. В то же время главный его “оппонент” Фамусов отнюдь не какой-нибудь отъявленный мерзавец, напротив, это заботливый отец и добродушный человек.
Интересно то, что детство Чацкого прошло в доме Павла Афанасьевича Фамусова. Московская барская жизнь была размеренной и спокойной. Каждый день был похож на другой. Балы, обеды, ужины, крестины…
Тот сватался — успел, а тот дал промах.
Все тот же толк, и те ж стихи в альбомах.
Женщин, в основном, занимали наряды. Они любят все иностранное, французское. У дам фамусовского общества одна цель — выйти замуж или выдать дочерей за человека влиятельного и богатого. При всем при этом, по выражению самого Фамусова, женщины “судьи всему, везде, над ними нет судей”. За покровительством все ездят к некой Татьяне Юрьевне, потому что “чиновные и должностные все ей друзья и все родные”. Княгиня же Марья Алексеевна имеет такой вес в высшем обществе, что Фамусов как-то в страхе восклицает:
Ах! Боже мой! Что станет говорить Княгиня Марья Алексевна!
А что ж мужчины? Они все заняты тем, чтоб продвинуться как можно выше по социальной лестнице. Вот бездумный солдафон Скалозуб, который все меряет военными мерками, шутит по-военному, являя собой образец тупости и ограниченности. Но это-то как раз и означает хорошую перспективу роста. У него одна цель — “добраться в генералы”. Вот мелкий чиновник Молчалин. Он не без удовольствия говорит о том, что “три награжденья получил, числится по Архивам”, и ему, конечно, хочется “дойти до степеней известных”.
Сам же московский “туз” Фамусов рассказывает молодым людям о вельможе Максиме Петровиче, который служил еще при Екатерине и, добиваясь места при дворе, не проявлял ни деловых качеств, ни талантов, а прославился лишь тем, что у него часто “гнулась шея” в поклонах. Зато “имел сто человек к услугам”, “весь в орденах”. Вот это и есть идеал фамусовского общества.
Московские дворяне спесивы и надменны. К людям беднее себя они относятся с презрением. Но особая надменность слышится в репликах, обращенных к крепостным. Они — “петрушки”, “фомки”, “чурбаны”, “ленивые тетери”. С ними один разговор: “В работу вас! На поселенье вас!”. Сомкнутым строем фамусовцы выступают против всего нового, передового. Они могут полиберальничать, но коренных изменений боятся как огня. Сколько ненависти в словах Фамусова:
Ученье — вот чума, ученость — вот причина,
Что нынче пуще, чем когда,
Безумных развелось людей, и дел, и мнений.
Таким образом, Чацкому хорошо знаком дух “века минувшего”, отмеченный низкопоклонством, ненавистью к просвещению, пустотой жизни. Все это рано возбудило в нашем герое скуку и отвращение. Несмотря на дружбу с милой Софьей, Чацкий покидает дом своих родственников и начинает самостоятельную жизнь.
“Охота странствовать напала на него…” Душа его жаждала новизны современных идей, общения с передовыми людьми времени. Он покидает Москву и едет в Петербург. “Высокие думы” для него превыше всего. Именно в Петербурге сложились взгляды и стремления Чацкого. Он, по-видимому, заинтересовался литературой. Даже до Фамусова дошли слухи, что Чацкий “славно пишет, переводит”. Вместе с тем Чацкого увлекает общественная деятельность. У него возникает “с министрами связь”. Однако ненадолго. Высокие понятия о чести не позволяли ему прислуживаться, он хотел служить делу, а не лицам.
После этого Чацкий, вероятно, побывал в деревне, где он, по словам Фамусова, “наблажил”, оплошно управляя имением. Затем наш герой отправляется за границу. На “путешествия” в то время смотрели косо, как на проявление либерального духа. Но как раз знакомство представителей русской дворянской молодежи с жизнью, философией, историей Западной Европы имело большое значение для их развития.
И вот мы встречаемся уже со зрелым Чацким, человеком со сложившимися идеями. Рабской морали фамусовского общества Чацкий противопоставляет высокое понимание чести и долга. Он страстно обличает ненавистный ему крепостнический строй. Он не может спокойно говорить о “Несторе негодяев знатных”, меняющем слуг на собак, или о том, кто “на крепостной балет согнал… от матерей, отцов отторженных детей” и разорившись, распродал всех поодиночке.
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдье!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Чацкому ненавистны “прошедшего житья подлейшие черты”, люди, которые “сужденья черпают из забытых газет времен Очаковских и покоренья Крыма”. Резкий протест вызывает у него дворянское низкопоклонство перед всем иностранным, французское воспитание, обычное в барской среде. В своем знаменитом монологе о “французике из Бордо” он говорит о горячей привязанности простого народа к своей родине, национальным обычаям и языку.
Как истинный просветитель, Чацкий страстно отстаивает права разума и глубоко верит в его силу. В разуме, в воспитании, в общественном мнении, в силе идейного и морального воздействия он видит главное и могучее средство переделки общества, изменения жизни. Он защищает право служить просвещению и науке:
Теперь пускай из нас один
Из молодых людей, найдется враг исканий, –
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, —
Они тотчас: разбой! Пожар!
И прослывет у них мечтателем! Опасным!!!
К таким молодым людям в пьесе, кроме Чацкого, можно отнести, пожалуй, также двоюродного брата Скалозуба, племянника княгини Тугоуховской — “химика и ботаника”. Но о них в пьесе говорится вскользь. Среди гостей Фамусова наш герой — одиночка.
– Конечно же, Чацкий наживает себе врагов. Ну разве простит его Скалозуб, если услышит о себе: “Хрипун, удавленник, фагот, созвездие маневров и мазурки!” Или Наталья Дмитриевна, которой он посоветовал жить в деревне? Или Хлестова, над которой Чацкий открыто смеется? Но больше всех достается, конечно, Молчалину. Чацкий считает его “жалчайшим созданием”, похожим на всех глупцов. Софья из мести за такие слова объявляет Чацкого сумасшедшим. Все с радостью подхватывают ату новость, они искренне верят в сплетню, потому что, действительно, в этом обществе он кажется безумным.
А. С. Пушкин, прочитав “Горе от ума”, заметил, что Чацкий мечет бисер перед свиньями, что никогда и ни в чем не переубедит он тех, к кому обращается со своими гневными, страстными монологами. И с этим нельзя не согласиться. Но Чацкий молод. Да он и не имел цели затевать споры со старшим поколением. Прежде всего он хотел повидать Софью, к которой с детства питал сердечную привязанность. Другое дело, что за время, котрое прошло с их последней встречи, Софья изменилась. Чацкий обескуражен ее холодным приемом, он силится понять, как же могло статься, что он ей больше не нужен. Может быть, именно эта душевная травма и запустила механизм конфликта.
В итоге происходит полный разрыв Чацкого с тем миром, в котором он провел свое детство и с которым связан кровными узами. Но конфликт, приведший к этому разрыву, не личностный, не случайный. Конфликт этот — социальный. Столкнулись не просто разные люди, но разные мировоззрения, различные общественные позиции. Внешней завязкой конфликта явился приезд Чацкого в дом Фамусова, развитие он получил в спорах и монологах главных героев (“А судьи кто?”, “Вот то-то, все вы гордецы!”). Нарастающее непонимание и отчужденность приводят к кульминации: на балу Чацкого признают безумным. И тут он понимает сам, что все его слова и душевные движения были напрасны:
Безумным вы меня прославили все хором.
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет.
Развязка конфликта — отъезд Чацкого из Москвы. Отношения фа-мусовского общества и главного героя выяснены до конца: они глубоко презирают друг друга и не хотят иметь ничего общего. Невозможно сказать, кто одерживает верх. Ведь конфликт между старым и новым вечен, как мир. А тема страданий умного, образованного человека в России злободневна и сегодня. И по сей день от ума страдают больше, чем от его отсутствия. В этом смысле А.С.Грибоедов создал комедию на все времена.

Дома новы, но предрассудки стары.Порадуйтесь, не истребятНи годы их, ни моды, ни пожары.
Раскрывая перед Софьей яркий мир своих чувств и пе­реживаний, вступая в спор с Фамусовым, Скалозубом и им подобными, Чацкий наталкивается не только на непони­мание, но и на открытое противодействие, ненависть к этой струе свежего воздуха. Да и как иначе, если он чужой в этом мире. Умение разумно мыслить, откровенно выска­зывать свое мнение, стремление к новым знаниям превра­щает Чацкого в глазах окружающих в «опасного» и «стран­ного» человека, «карбонария», сумасшедшего.
Чацкий «не служит, то есть в том он пользы не нахо­дит», но лишь потому, что его глубоко возмущает лицеме­рие, подлость, низкопоклонство, принятые в современном «высшем свете». «Служить бы рад, прислуживаться тош­но» Чацкому. Он не приемлет «страсть к мундиру», кото­рый у большинства служит лишь прикрытием слабоду­шия, нищеты рассудка. У Фамусова и его сторонников мнение противоположное, их идеал: «и награжденья брать и весело пожить». Чины, положения в обществе, богатство для этих людей куда важнее личных достоинств человека.
Чацкий побывал за границей и видел свет, но он остал­ся настоящим патриотом своей родины, искренним цени­телем ее самобытности. Его задевает, что среди дворян­ства до сих пор «господствует еще смешенье языков: фран­цузского с нижегородским», оскорбляет засилье иностран­щины.
Чацкий прекрасно понимает свою отверженность от мира Фамусовых и скалозубов, сознает свою исключительность, ведь тот, кто, «не требуя ни мест, ни повышенья в чин…», «в науки вперит ум, алчущий познаний», «прослывет у них мечтателем, опасным!» И действительно, фамусовская Мос­ква сошлась на мнении, что «ученье — вот чума», и луч­шим выходом для противников просвещения было «за­брать все книги бы да сжечь».
Человеку «века минувшего» «не должно сметь свое суж­дение иметь», поэтому во всех своих действиях они руко­водствуются общественным мнением. Гневно выступает Чацкий против таких «судей», которые «грабительством богаты», «защиту от суда в друзьях нашли, в родстве», об­личает нравы, жестокость и произвол крепостников. Неза­висимая, свободная, образованная личность является для него идеалом. Материал с сайта //iEssay.ru

Новаторство комедии «Горе от ума»
Роль любовного конфликта в комедии «Горе от ума»
Общественный конфликт в пьесе и его взаимодействие с любовной линией
Выводы

Новаторство комедии «Горе от ума»

Комедия А.С. Грибоедова «Горе от ума» является новаторской. Связано это с художественным методом комедии. Традиционно «Горе от ума» считают первой русской реалистической пьесой. Главное отступление от классицистических традиций заключается в отказе автора от единства действия: конфликт в комедии «Горе от ума» не один. В пьесе сосуществуют и вытекают один из другого два конфликта: любовный и социальный. Целесообразно обратиться к жанру пьесы для выявления основного конфликта в комедии «Горе от ума».

Роль любовного конфликта в комедии «Горе от ума»

Как и в традиционной классицистической пьесе, в основе комедии «Горе от ума» лежит любовная интрига. Однако жанр этого драматического произведения – общественная комедия. Поэтому социальный конфликт главенствует над любовным.
Все же открывает пьесу любовный конфликт. Уже в экспозиции комедии прорисовывается любовный треугольник. Ночное свидание Софьи с Молчалиным в первом же явлении первого действия показывает чувственные предпочтения девушки.
Также в первом явлении служанка Лиза вспоминает Чацкого, которого когда-то связывала с Софьей юношеская любовь. Таким образом, перед читателем разворачивается классический любовный треугольник: Софья – Молчалин – Чацкий. Но, как только Чацкий появляется в доме Фамусова, параллельно с любовной начинает развиваться социальная линия. Сюжетные линии тесно взаимодействуют друг с другом, и в этом заключается своеобразие конфликта пьесы «Горе от ума».
Для усиления комического эффекта пьесы автор вводит в нее еще два любовных треугольника (Софья – Молчалин – служанка Лиза; Лиза – Молчалин – буфетчик Петруша). Влюбленная в Молчалина Софья и не подозревает о том, что служанка Лиза ему куда милее, о чем он недвусмысленно Лизе намекает. Служанка же влюблена в буфетчика Петрушу, но боится признаться ему в своих чувствах.

Общественный конфликт в пьесе и его взаимодействие с любовной линией

В основу социального конфликта комедии легло противоборство «века нынешнего» и «века минувшего» – прогрессивного и консервативного дворянства. Единственным представителем «века нынешнего», за исключением внесценических персонажей, в комедии является Чацкий. В своих монологах он страстно придерживается идеи служения «делу, а не лицам». Ему чужды нравственные идеалы фамусовского общества, а именно стремление приспособиться к обстоятельствам, «подслужиться», если это поможет получить очередной чин или другие материальные выгоды. Он ценит идеи Просвещения, в разговорах с Фамусовым и другими персонажами защищает науку и искусство. Это человек, свободный от предрассудков.
Основной представитель «века минувшего» – Фамусов. В нем сосредоточились все пороки аристократического общества того времени. Пуще всего озабочен он мнением света о себе. После отъезда Чацкого с бала его волнует только «что станет говорить княгиня Марья Алексевна».
Он восхищен полковником Скалозубом, глупым и неглубоким человеком, который мечтает лишь «добыть» себе генеральский чин. Это его Фамусов желал бы видеть своим зятем, ведь Скалозуб обладает главным достоинством, признанным светом, – деньгами. С упоением Фамусов рассказывает о своем дяде Максиме Петровиче, который при неловком падении на приеме у императрицы был «высочайшею пожалован улыбкой». Восхищения, по мнению Фамусова, достойно умение дяди «подслужиться»: чтобы повеселить присутствующих и монарха, он упал еще два раза, но уже намеренно. Фамусов искренне побаивается прогрессивных взглядов Чацкого, ведь они угрожают привычному укладу жизни консервативного дворянства.
Следует обратить внимание на то, что столкновение «века нынешнего» и «века минувшего» это вовсе не конфликт отцов и детей «Горя от ума». Например, Молчалин, являясь представителем поколения «детей», разделяет взгляды фамусовского общества о необходимости заводить полезные знакомства и умело их использовать для достижения своих целей. Он питает такую же трепетную любовь к наградам и чинам. В конце концов, он общается с Софьей и поддерживает ее увлечение им только из желания угодить ее влиятельному отцу.
Софью, дочь Фамусова, нельзя отнести ни к «веку нынешнему», ни к «веку минувшему». Ее противостояние отцу связано только с ее влюбленностью в Молчалина, но не с ее взглядами на устройство общества. Фамусов, откровенно заигрывающий со служанкой, является заботливым отцом, но не является хорошим примером для Софьи. Молодая девушка довольно прогрессивна в своих взглядах, умна, не обеспокоена мнением общества. Все это и является причиной разногласий отца и дочери. «Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом!» – сокрушается Фамусов. Однако она и не на стороне Чацкого. Ее руками, а точнее словом, сказанным из мести, Чацкий изгнан из ненавистного ему общества. Именно Софья автор слухов о сумасшествии Чацкого. А свет с легкостью эти слухи подхватывает, ведь в обличительных речах Чацкого каждый видит прямую угрозу своему благополучию. Таким образом, в распространении слуха о безумии главного героя в свете решающую роль сыграл любовный конфликт. Чацкий и Софья сталкиваются не на идейной почве. Просто Софья обеспокоена тем, что бывший возлюбленный может разрушить ее личное счастье.

Выводы

Таким образом, главная особенность конфликта пьесы «Горе от ума» – наличие двух конфликтов и их тесная взаимосвязь. Любовная интрига открывает пьесу и служит поводом для возникновения столкновения Чацкого с «веком минувшим». Любовная линия помогает также фамусовскому обществу объявить своего врага безумным и обезоружить его. Однако социальный конфликт является основным, ведь «Горе от ума» – общественная комедия, цель которой – обличить нравы дворянского общества начала 19 века.
Основной конфликт комедии «Горе от ума» Грибоедова | источник

Комедия «Горе от ума» занимает исключительное место в истории русской литературы, ведь она отразила протест передовой части русского дворянства против косности, от­сталости реакционеров-крепостников, против сословных привилегий. Поэтому главная тема, основной конфликт комедии — в борьбе «века нынешнего», всего нового, про­грессивного, просвещенческого против «века минувшего», реакционного, стремящегося к сохранению самодержавно-крепостнического строя.
Как много в комедии защитников крепостной стари­ны: это и Фамусов, и Молчалин, и Скалозуб, и практически вся Москва «фамусовского круга»! А активный представи­тель передовой дворянской молодежи только один — Чац­кий, но ему под силу возмутить спокойствие, обеспокоить, пробудить от безмятежной спячки врагов свободомыслия и просвещения.
Два мировоззрения, сложившихся в русском обществе в первой половине XIX века, столкнулись в комедии, у каждого — свои идеалы, ценности, жизненные нормы.
Чацкий — энтузиаст, открытый, искренний, эмоциональ­ный молодой человек. Многие его качества ценит даже Фамусов:
…он малый с головой,
И славно пишет, переводит…
Чацкому в свое время стало тесно в Москве, и он уезжа­ет путешествовать, «ума искать», искать положительные основы жизни. Любовь заставляет его вернуться, но он уверен, что Москва не изменилась: «Что нового покажет мне Москва?» И в этом он прав:
Дома новы, но предрассудки стары.
Порадуйтесь, не истребят
Ни годы их, ни моды, ни пожары.
Раскрывая перед Софьей яркий мир своих чувств и пе­реживаний, вступая в спор с Фамусовым, Скалозубом и им подобными, Чацкий наталкивается не только на непони­мание, но и на открытое противодействие, ненависть к этой струе свежего воздуха. Да и как иначе, если он чужой в этом мире. Умение разумно мыслить, откровенно выска­зывать свое мнение, стремление к новым знаниям превра­щает Чацкого в глазах окружающих в «опасного» и «стран­ного» человека, «карбонария», сумасшедшего.
Чацкий «не служит, то есть в том он пользы не нахо­дит», но лишь потому, что его глубоко возмущает лицеме­рие, подлость, низкопоклонство, принятые в современном «высшем свете». «Служить бы рад, прислуживаться тош­но» Чацкому. Он не приемлет «страсть к мундиру», кото­рый у большинства служит лишь прикрытием слабоду­шия, нищеты рассудка. У Фамусова и его сторонников мнение противоположное, их идеал: «и награжденья брать и весело пожить». Чины, положения в обществе, богатство для этих людей куда важнее личных достоинств человека.
Чацкий побывал за границей и видел свет, но он остал­ся настоящим патриотом своей родины, искренним цени­телем ее самобытности. Его задевает, что среди дворян­ства до сих пор «господствует еще смешенье языков: фран­цузского с нижегородским», оскорбляет засилье иностран­щины.
Чацкий прекрасно понимает свою отверженность от мира Фамусовых и скалозубов, сознает свою исключительность, ведь тот, кто, «не требуя ни мест, ни повышенья в чин…», «в науки вперит ум, алчущий познаний», «прослывет у них мечтателем, опасным!» И действительно, фамусовская Мос­ква сошлась на мнении, что «ученье — вот чума», и луч­шим выходом для противников просвещения было «за­брать все книги бы да сжечь».
Человеку «века минувшего» «не должно сметь свое суж­дение иметь», поэтому во всех своих действиях они руко­водствуются общественным мнением. Гневно выступает Чацкий против таких «судей», которые «грабительством богаты», «защиту от суда в друзьях нашли, в родстве», об­личает нравы, жестокость и произвол крепостников. Неза­висимая, свободная, образованная личность является для него идеалом.
С самого начала понимает Чацкий, насколько сильно он не вписывается в привычную для Фамусовых жизнь, но все же дожидается трагической развязки. Что же удержи­вает его среди чужих ему людей? Любовь к Софье — де­вушке, хоть и имеющей собственное мнение, способной на сильные и живые чувства, готовой на самопожертвование, но выросшей среди глупых, лицемерных людей, на фран­цузских романах, имеющей перед глазами живой пример отца. Она не может полюбить Чацкого, а он все никак не хочет этого понять, ведь «если так: ум с сердцем не в ладу». Лишь в конце комедии он освобождается от этой любви, от иллюзий, как ни больно ему рвать нежные нити чувств и воспоминаний.
Испытав «мильон терзаний», Чацкий не изменил и не переубедил фамусовское общество, но он сумел взволно­вать, обеспокоить их безмятежное, беспечное существова­ние. Чацкий уезжает, но действие не закончено, поскольку его тень навсегда поселилась между молчалиными, скало­зубами, Фамусовыми, она беспокоит их, расшатывает при­вычные основы самодержавно-крепостнического мира. Чац­кий — человек нового века, обличитель лжи «века минув­шего» и один из первых вестников больших перемен но­вой свободной жизни.

Страница: [ 1 ] 2
Помыкает Паскевич,
Клевещет опальный Ермолов…
Что ж осталось ему?
Честолюбие, холод и злость…
От чиновных старух,
От язвительных светских уколов
Он в кибитке катит,
Опершись подбородком о трость. Д. Кедрин
Александр Сергеевич Грибоедов стяжал большую литературную славу и всенародную известность, написав комедию “Горе от ума”. Это произведение явилось новаторским в русской литературе первой четверти XIX века.
Для классической комедии было характерно деление героев на положительных и отрицательных. Победа всегда была за положительными героями, в то время как отрицательные высмеивались и терпели поражение. В комедии же Грибоедова персонажи распределены совершенно иным образом. Основной конфликт пьесы связан с разделением героев на представителей “века нынешнего>ми “века минувшего”, причем к первым относится фактически один Александр Андреевич Чацкий, к тому же он нередко оказывается в смешном положении, хотя и является героем положительным. В то же время главный его “оппонент” Фамусов отнюдь не какой-нибудь отъявленный мерзавец, напротив, это заботливый отец и добродушный человек.
Интересно то, что детство Чацкого прошло в доме Павла Афанасьевича Фамусова. Московская барская жизнь была размеренной и спокойной. Каждый день был похож на другой. Балы, обеды, ужины, крестины…
Тот сватался — успел, а тот дал промах.
Все тот же толк, и те ж стихи в альбомах.
Женщин, в основном, занимали наряды. Они любят все иностранное, французское. У дам фамусовского общества одна цель — выйти замуж или выдать дочерей за человека влиятельного и богатого. При всем при этом, по выражению самого Фамусова, женщины “судьи всему, везде, над ними нет судей”. За покровительством все ездят к некой Татьяне Юрьевне, потому что “чиновные и должностные все ей друзья и все родные”. Княгиня же Марья Алексеевна имеет такой вес в высшем обществе, что Фамусов как-то в страхе восклицает:
Ах! Боже мой! Что станет говорить Княгиня Марья Алексевна!
А что ж мужчины? Они все заняты тем, чтоб продвинуться как можно выше по социальной лестнице. Вот бездумный солдафон Скалозуб, который все меряет военными мерками, шутит по-военному, являя собой образец тупости и ограниченности. Но это-то как раз и означает хорошую перспективу роста. У него одна цель — “добраться в генералы”. Вот мелкий чиновник Молчалин. Он не без удовольствия говорит о том, что “три награжденья получил, числится по Архивам”, и ему, конечно, хочется “дойти до степеней известных”.
Сам же московский “туз” Фамусов рассказывает молодым людям о вельможе Максиме Петровиче, который служил еще при Екатерине и, добиваясь места при дворе, не проявлял ни деловых качеств, ни талантов, а прославился лишь тем, что у него часто “гнулась шея” в поклонах. Зато “имел сто человек к услугам”, “весь в орденах”. Вот это и есть идеал фамусовского общества.
Московские дворяне спесивы и надменны. К людям беднее себя они относятся с презрением. Но особая надменность слышится в репликах, обращенных к крепостным. Они — “петрушки”, “фомки”, “чурбаны”, “ленивые тетери”. С ними один разговор: “В работу вас! На поселенье вас!”. Сомкнутым строем фамусовцы выступают против всего нового, передового. Они могут полиберальничать, но коренных изменений боятся как огня. Сколько ненависти в словах Фамусова:
Ученье — вот чума, ученость — вот причина,
Что нынче пуще, чем когда,
Безумных развелось людей, и дел, и мнений.
Таким образом, Чацкому хорошо знаком дух “века минувшего”, отмеченный низкопоклонством, ненавистью к просвещению, пустотой жизни. Все это рано возбудило в нашем герое скуку и отвращение. Несмотря на дружбу с милой Софьей, Чацкий покидает дом своих родственников и начинает самостоятельную жизнь.
“Охота странствовать напала на него…” Душа его жаждала новизны современных идей, общения с передовыми людьми времени. Он покидает Москву и едет в Петербург. “Высокие думы” для него превыше всего. Именно в Петербурге сложились взгляды и стремления Чацкого. Он, по-видимому, заинтересовался литературой. Даже до Фамусова дошли слухи, что Чацкий “славно пишет, переводит”. Вместе с тем Чацкого увлекает общественная деятельность. У него возникает “с министрами связь”. Однако ненадолго. Высокие понятия о чести не позволяли ему прислуживаться, он хотел служить делу, а не лицам.
После этого Чацкий, вероятно, побывал в деревне, где он, по словам Фамусова, “наблажил”, оплошно управляя имением. Затем наш герой отправляется за границу. На “путешествия” в то время смотрели косо, как на проявление либерального духа. Но как раз знакомство представителей русской дворянской молодежи с жизнью, философией, историей Западной Европы имело большое значение для их развития.
И вот мы встречаемся уже со зрелым Чацким, человеком со сложившимися идеями. Рабской морали фамусовского общества Чацкий противопоставляет высокое понимание чести и долга. Он страстно обличает ненавист ный ему крепостнический строй. Он не может спокойно говорить о “Несторе негодяев знатных”, меняющем слуг на собак, или о том, кто “на крепостной балет согнал… от матерей, отцов отторженных детей” и. разорившись, распродал всех поодиночке.
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдье!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Чацкому ненавистны “прошедшего житья подлейшие черты”, люди, которые “сужденья черпают из забытых газет времен Очаковских и покоре-нья Крыма”. Резкий протест вызывает у него дворянское низкопоклонство перед всем иностранным, французское воспитание, обычное в барской среде. В своем знаменитом монологе о “французике из Бордо” он говорит о горячей привязанности простого народа к своей родине, национальным обычаям и языку.
Как истинный просветитель, Чацкий страстно отстаивает права разума и глубоко верит в его силу. В разуме, в воспитании, в общественном мнении, в силе идейного и морального воздействия он видит главное и могучее средство переделки общества, изменения жизни. Он защищает право служить просвещению и науке:
Теперь пускай из нас один
Из молодых людей, найдется враг исканий, –
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, —
Они тотчас: разбой! Пожар!
И прослывет у них мечтателем! Опасным!!!
К таким молодым людям в пьесе, кроме Чацкого, можно отнести, пожалуй, также двоюродного брата Скалозуба, племянника княгини Ту-гоуховской — “химика и ботаника”. Но о них в пьесе говорится вскользь. Среди гостей Фамусова наш герой — одиночка.
– Конечно же, Чацкий наживает себе врагов. Ну разве простит его Скалозуб, если услышит о себе: “Хрипун, удавленник, фагот, созвездие маневров и мазурки!” Или Наталья Дмитриевна, которой он посоветовал жить в деревне?.Или Хлестова, над которой Чацкий открыто смеется? Но больше всех достается, конечно, Молчалину. Чацкий считает его “жалчайшим созданием”, похожим на всех глупцов. Софья из мести за такие слова объявляет Чацкого сумасшедшим. Все с радостью подхватывают ату новость, они искренне верят в сплетню, потому что, действительно, в этом обществе он кажется безумным.
А. С. Пушкин, прочитав “Горе от ума”, заметил, что Чацкий мечет бисер перед свиньями, что никогда и ни в чем не переубедит он тех, к кому обращается со своими гневными, страстными монологами. И с этим нельзя не согласиться. Но Чацкий молод. Да он и не имел цели затевать споры со старшим поколением. Прежде всего он хотел повидать Софью, к которой с детства питал сердечную привязанность. Другое дело, что за время, котрое прошло с их последней встречи, Софья изменилась. Чацкий обескуражен ее холодным приемом, он силится понять, как же могло статься, что он ей больше не нужен. Может быть, именно эта душевная травма и запустила механизм конфликта.
В итоге происходит полный разрыв Чацкого с тем миром, в котором он провел свое детство и с которым связан кровными узами. Но конфликт, приведший к этому разрыву, не личностный, не случайный. Конфликт этот — социальный. Столкнулись не просто разные люди, но разные мировоззрения, различные общественные позиции.
Страница: [ 1 ] 2

А. С. Грибоедов комедией «Горе от ума» внес много нового в русскую литературу. В том числе это касается сущности самого конфликта в произведении. До Грибоедова в комедиях писателей- классицистов основной движущей силой в развитии действия был любовный конфликт. «Горе от ума» не только и не столько построена на любовном треугольнике, сколько на столкновении главного героя Чацкого с обществом, то есть речь идет о так называемом психологическом конфликте, который строится на противостоянии просветительских идей, то есть ума, и реальной жизни.
После трехлетнего отсутствия главный герой комедии Чацкий приезжает в дом Фамусова с целью увидеть Софью Павловну, узнать, остались ли в ее душе нежные чувства к нему. Но девушка уже не отвечает взаимностью Чацкому, она полюбила Молчалина. Чацкий раздражен холодностью Софьи и тем, что он не понимает, кого она любит. Все его мысли направлены на разрешение этой загадки, впрочем, загадки только для его влюбленного сердца. Потому что по холодному приему Софьи, по ее отговоркам, например, об остывающих щипцах, по ее обмороку после падения Молчалина каждый бы понял, кому отдано ее сердце. Но Чацкий влюблен, он, а не Софья «себя надеждами завлек». Он сомневается, он встревожен, раздражен и поэтому постоянно говорит обо всех недостатках окружающих его людей. Чацкий критикует всех, критикует то общество, в котором родился, воспитывался и вырос. Таким образом, любовный конфликт перерастает в конфликт Чацкого и общества. Фамусовское общество, защищаясь от обличителя Чацкого, воспринимает обмолвку Софьи: «Он не в своем уме» как реальное врачебное заключение о душевном недуге Чацкого. Действительно, очень удобно считать главного героя сумасшедшим: можно не только не обращать внимания на его слова, но даже и пожалеть повредившегося в уме человека. На балу у Фамусова, после того как известие о безумии Чацкого распространилось, все «пятятся от него в противную сторону», смотря на него «опасливо», отходят от него и «в вальсе кружатся с величайшим усердием», разбредаются к карточным столам. Бал заканчивается, гости разъезжаются, и Чацкий встречает Репетилова. Репети- лов — пародия на Чацкого. Он в точности исполняет, совершает все то, о чем Чацкий говорит в переносном смысле: «Чуть свет — уж на ногах! И я у ваших ног». Репетилов: «Хвать, об порог задел ногою, / И растянулся во весь рост». Репетилов, как и Чацкий, даже не замечает, что его недавний собеседник исчезает, сменяясь то одним, то другим. С помощью этого образа писатель показывает, что просветительские идеи Чацкого, посеянные в почву фамусовского общества, могут дать только такие всходы, как Репетилов и его «секретнейший союз», а значит, любые попытки изменить мир словом обречены на провал. Уезжая, Репетилов произносит фразу: «поди, сажай меня в карету, / Вези куда-нибудь». Это как предвосхищение отъезда Чацкого, который скажет: «Пойду искать по свету, / Где оскорбленному есть чувству уголок! — Карету мне, карету!»
Появление Репетилова и подчеркнутое безразличие окружающих к Чацкому делают читателя свидетелем того факта, что конфликт Чацкого с обществом перерастает в серьезное противоречие между просветительскими идеями Чацкого, с помощью которых невозможно изменить мир, и самим реальным миром, который имеет право на существование.
Подслушав разговор Молчалина, Лизы и Софьи, Чацкий наконец разрешает свои сомнения о том, кто же мил сердцу Софьи. Он устраивает сцену ревности девушке, и на шум сбегается весь дом. К Чацкому наконец-то возвращается способность здраво мыслить. Он говорит: «…отрезвился я сполна». Разрешается любовный конфликт — Чацкий узнает, что Софья любит Молчалина, и конфликт с обществом завершен — главный герой уезжает. Но конфликт между реальным миром и просветительскими идеями, по всей видимости, этим не исчерпан — Чацкий не отказывается от своего мировоззрения, уезжая с «мильоном терзаний» в сердце. Психологическая драма Чацкого остается с ним, в его душе.
Такое сложное переплетение конфликтов прочно укрепилось в русской литературе после А. С. Грибоедова. Современные читатели уже не могут представить себе литературное произведение с каким- то лишь одним конфликтом. Многоплановость конфликтов отныне привычна нам. Не стоит забывать, что именно А. С. Грибоедов в комедии «Горе от ума» разработал такой тип усложненного конфликта.
И дело не только в просветительских идеях и тех бедах, что они влекут за собой. Это драма сознания. «Не годится человеку вкушать от древа познания», — скажет потом Андрей Болконский у Толстого. Трагическое непонимание друг друга между хорошими, честными людьми (как Софья и Чацкий), невозможность для человека коренным образом изменить мир, наконец, его смертность в контрасте с тягой к решению вечных вопросов — вот суть конфликта этой великой комедии.

Текст сочинения:
Комедия “Горе от ума” занимает исключительное место в истории русской литературы, ведь она отразила протест передовой части русского дворянства против косности, отсталости реакционеров-крепостников, против сословных привилегий. Поэтому главная тема, основной конфликт комедии в борьбе “века нынешнего”, всего нового, прогрессивного, просвещенческого против “века минувшего”, реакционного, стремящегося к сохранению самодержавно-крепостнического строя.
Как много в комедии защи?ников крепостной старины: это и Фамусов, и Молчалин, и Скалозуб, и практически вся Москва “фамусовского круга”! А активный представитель передовой дворянской молодежи только один Чацкий, но ему под силу возму?ить спокойствие, обеспокоить, пробудить от безмятежной спячки врагов свободомыслия и просвещения.
Два мировоззрения, сложившихся в русском обществе в первой половине XIX века, столкнулись в комедии, у каждого свои идеалы, ценности, жизненные нормы.
Чацкий эн?узиаст, откры?ый, искренний, эмоциональный молодой человек. Многие его качества цени? даже Фамусов:
…он малый с головой,
И славно пишет, переводи?…
Чацкому в свое время стало тесно в Москве, и он уезжает путешествовать, “ума искать”, искать положительные основы жизни. Любовь заставляет его вернуться, но он уверен, что Москва не изменилась: “Что нового покажет мне Москва?” И в этом он прав:
Дома новы, но предрассудки стары.
Порадуйтесь, не истребят
Ни годы их, ни моды, ни пожары.
Раскрывая перед Софьей яркий мир своих чувств и переживаний, вступая в спор с Фамусовым, Скалозубом и им подобными, Чацкий наталкивается не только на непонимание, но и на открытое противодействие, ненависть к этой струе свежего воздуха. Да и как иначе, если он чужой в этом мире. Умение разумно мыслить, откровенно высказывать свое мнение, стремление к новым знаниям превращает Чацкого в глазах окружающих в “опасного” и “странного” человека, “карбонария”, сумасшедшего.
Чацкий “не служи?, то есть в том он пользы не находи?”, но лишь потому, что его глубоко возмущает лицемерие, подлость, низкопоклонство, принятые в современном “высшем свете”. “Служить бы рад, прислуживаться тошно” Чацкому. Он не приемлет “страсть к мундиру”, который у большинства служи? лишь прикры?ием слабодушия, нищеты рассудка. У Фамусова и его сторонников мнение противоположное, их идеал: “и награжденья брать и весело пожить”. Чины, положения в обществе, богатство для э?их людей куда важнее личных достоинств человека.
Чацкий побывал за границей и видел свет, но он остался настоящим патриотом своей родины, искренним ценителем ее самобы?ности. Его задевает, что среди дворянства до сих пор “господствует еще смешенье языков: французского с нижегородским”, оскорбляет засилье иностранщины.
Чацкий прекрасно понимает свою отверженность от мира Фамусовых и скалозубов, сознает свою исключительность, ведь тот, кто, “не требуя ни мест, ни повышенья в чин…”, “в науки впери? ум, алчущий познаний”, “прослывет у них мечтателем, опасным!” И действительно, фамусовская Москва сошлась на мнении, что “ученье вот чума”, и лучшим выходом для противников просвещения было “забрать все книги бы да сжечь”.
Человеку “века минувшего” “не должно сметь свое суждение иметь”, лирикому во всех своих действиях они руководствую?ся общественным мнением. Гневно выступает Чацкий против таких “судей”, которые “грабительством богаты”, “защи?у от суда в друзьях нашли, в родстве”, обличает нравы, жестокость и произвол крепостников. Независимая, свободная, образованная личность является для него идеалом.
С самого начала понимает Чацкий, насколько сильно он не вписывается в привычную для Фамусовых жизнь, но все же дожидается трагической развязки. Что же удерживает его среди чужих ему людей? Любовь к Софье девушке, хоть и имеющей собственное мнение, способной на сильные и живые чувства, готовой на самопожер?вование, но выросшей среди глупых, лицемерных людей, на французских романах, имеющей перед глазами живой пример отца. Она не может полюбить Чацкого, а он все никак не хочет этого понять, ведь “если так: ум с сердцем не в ладу”. Лишь в конце комедии он освобождается от этой любви, от иллюзий, как ни больно ему рвать нежные ни?и чувств и воспоминаний.
Испытав “мильон терзаний”, Чацкий не изменил и не переубедил фамусовское общество, но он сумел взволновать, обеспокоить их безмятежное, беспечное существование/Чацкий уезжает, но действие не закончено, поскольку его тень навсегда поселилась между молчал иными, скалозубами, Фамусовыми, она беспокои? их, расшатывает привычные основы самодержавно-крепостнического мира. Чацкий человек нового века, обличитель лжи “века минувшего” и один из первых вестников больших перемен новой свободной жизни.
Права на сочинение “Основной конфликт в комедии А. С. Грибоедова “Горе от ума”” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф

Помыкает Паскевич,
Клевещет опальный Ермолов…
Что ж осталось ему?
Честолюбие, холод и злость…
От чиновных старух,
От язвительных светских уколов
Он в кибитке катит,
Опершись подбородком о трость. Д. Кедрин
Александр Сергеевич Грибоедов стяжал большую литературную славу и всенародную известность, написав комедию “Горе от ума”. Это произведение явилось новаторским в русской литературе первой четверти XIX века.
Для классической комедии было характерно деление героев на положительных и отрицательных. Победа всегда была за положительными героями, в то время как отрицательные высмеивались и терпели поражение. В комедии же Грибоедова персонажи распределены совершенно иным образом. Основной конфликт пьесы связан с разделением героев на представителей “века нынешнего>ми “века минувшего”, причем к первым относится фактически один Александр Андреевич Чацкий, к тому же он нередко оказывается в смешном положении, хотя и является героем положительным. В то же время главный его “оппонент” Фамусов отнюдь не какой-нибудь отъявленный мерзавец, напротив, это заботливый отец и добродушный человек.
Интересно то, что детство Чацкого прошло в доме Павла Афанасьевича Фамусова. Московская барская жизнь была размеренной и спокойной. Каждый день был похож на другой. Балы, обеды, ужины, крестины…
Тот сватался — успел, а тот дал промах.
Все тот же толк, и те ж стихи в альбомах.
Женщин, в основном, занимали наряды. Они любят все иностранное, французское. У дам фамусовского общества одна цель — выйти замуж или выдать дочерей за человека влиятельного и богатого. При всем при этом, по выражению самого Фамусова, женщины “судьи всему, везде, над ними нет судей”. За покровительством все ездят к некой Татьяне Юрьевне, потому что “чиновные и должностные все ей друзья и все родные”. Княгиня же Марья Алексеевна имеет такой вес в высшем обществе, что Фамусов как-то в страхе восклицает:
Ах! Боже мой! Что станет говорить Княгиня Марья Алексевна!
А что ж мужчины? Они все заняты тем, чтоб продвинуться как можно выше по социальной лестнице. Вот бездумный солдафон Скалозуб, который все меряет военными мерками, шутит по-военному, являя собой образец тупости и ограниченности. Но это-то как раз и означает хорошую перспективу роста. У него одна цель — “добраться в генералы”. Вот мелкий чиновник Молчалин. Он не без удовольствия говорит о том, что “три награжденья получил, числится по Архивам”, и ему, конечно, хочется “дойти до степеней известных”.
Сам же московский “туз” Фамусов рассказывает молодым людям о вельможе Максиме Петровиче, который служил еще при Екатерине и, добиваясь места при дворе, не проявлял ни деловых качеств, ни талантов, а прославился лишь тем, что у него часто “гнулась шея” в поклонах. Зато “имел сто человек к услугам”, “весь в орденах”. Вот это и есть идеал фамусовского общества.
Московские дворяне спесивы и надменны. К людям беднее себя они относятся с презрением. Но особая надменность слышится в репликах, обращенных к крепостным. Они — “петрушки”, “фомки”, “чурбаны”, “ленивые тетери”. С ними один разговор: “В работу вас! На поселенье вас!”. Сомкнутым строем фамусовцы выступают против всего нового, передового. Они могут полиберальничать, но коренных изменений боятся как огня. Сколько ненависти в словах Фамусова:
Ученье — вот чума, ученость — вот причина,
Что нынче пуще, чем когда,
Безумных развелось людей, и дел, и мнений.
Таким образом, Чацкому хорошо знаком дух “века минувшего”, отмеченный низкопоклонством, ненавистью к просвещению, пустотой жизни. Все это рано возбудило в нашем герое скуку и отвращение. Несмотря на дружбу с милой Софьей, Чацкий покидает дом своих родственников и начинает самостоятельную жизнь.
“Охота странствовать напала на него…” Душа его жаждала новизны современных идей, общения с передовыми людьми времени. Он покидает Москву и едет в Петербург. “Высокие думы” для него превыше всего. Именно в Петербурге сложились взгляды и стремления Чацкого. Он, по-видимому, заинтересовался литературой. Даже до Фамусова дошли слухи, что Чацкий “славно пишет, переводит”. Вместе с тем Чацкого увлекает общественная деятельность. У него возникает “с министрами связь”. Однако ненадолго. Высокие понятия о чести не позволяли ему прислуживаться, он хотел служить делу, а не лицам.
После этого Чацкий, вероятно, побывал в деревне, где он, по словам Фамусова, “наблажил”, оплошно управляя имением. Затем наш герой отправляется за границу. На “путешествия” в то время смотрели косо, как на проявление либерального духа. Но как раз знакомство представителей русской дворянской молодежи с жизнью, философией, историей Западной Европы имело большое значение для их развития.
И вот мы встречаемся уже со зрелым Чацким, человеком со сложившимися идеями. Рабской морали фамусовского общества Чацкий противопоставляет высокое понимание чести и долга. Он страстно обличает ненавист ный ему крепостнический строй. Он не может спокойно говорить о “Несторе негодяев знатных”, меняющем слуг на собак, или о том, кто “на крепостной балет согнал… от матерей, отцов отторженных детей” и. разорившись, распродал всех поодиночке.
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдье!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Чацкому ненавистны “прошедшего житья подлейшие черты”, люди, которые “сужденья черпают из забытых газет времен Очаковских и покоре-нья Крыма”. Резкий протест вызывает у него дворянское низкопоклонство перед всем иностранным, французское воспитание, обычное в барской среде. В своем знаменитом монологе о “французике из Бордо” он говорит о горячей привязанности простого народа к своей родине, национальным обычаям и языку.
Как истинный просветитель, Чацкий страстно отстаивает права разума и глубоко верит в его силу. В разуме, в воспитании, в общественном мнении, в силе идейного и морального воздействия он видит главное и могучее средство переделки общества, изменения жизни. Он защищает право служить просвещению и науке:
Теперь пускай из нас один
Из молодых людей, найдется враг исканий, –
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, —
Они тотчас: разбой! Пожар!
И прослывет у них мечтателем! Опасным!!!
К таким молодым людям в пьесе, кроме Чацкого, можно отнести, пожалуй, также двоюродного брата Скалозуба, племянника княгини Ту-гоуховской — “химика и ботаника”. Но о них в пьесе говорится вскользь. Среди гостей Фамусова наш герой — одиночка.
– Конечно же, Чацкий наживает себе врагов. Ну разве простит его Скалозуб, если услышит о себе: “Хрипун, удавленник, фагот, созвездие маневров и мазурки!” Или Наталья Дмитриевна, которой он посоветовал жить в деревне?.Или Хлестова, над которой Чацкий открыто смеется? Но больше всех достается, конечно, Молчалину. Чацкий считает его “жалчайшим созданием”, похожим на всех глупцов. Софья из мести за такие слова объявляет Чацкого сумасшедшим. Все с радостью подхватывают ату новость, они искренне верят в сплетню, потому что, действительно, в этом обществе он кажется безумным.
А. С. Пушкин, прочитав “Горе от ума”, заметил, что Чацкий мечет бисер перед свиньями, что никогда и ни в чем не переубедит он тех, к кому обращается со своими гневными, страстными монологами. И с этим нельзя не согласиться. Но Чацкий молод. Да он и не имел цели затевать споры со старшим поколением. Прежде всего он хотел повидать Софью, к которой с детства питал сердечную привязанность. Другое дело, что за время, котрое прошло с их последней встречи, Софья изменилась. Чацкий обескуражен ее холодным приемом, он силится понять, как же могло статься, что он ей больше не нужен. Может быть, именно эта душевная травма и запустила механизм конфликта.
В итоге происходит полный разрыв Чацкого с тем миром, в котором он провел свое детство и с которым связан кровными узами. Но конфликт, приведший к этому разрыву, не личностный, не случайный. Конфликт этот — социальный. Столкнулись не просто разные люди, но разные мировоззрения, различные общественные позиции. Внешней завязкой конфликта явился приезд Чацкого в дом Фамусова, развитие он получил в спорах и монологах главных героев (“А судьи кто?”, “Вот то-то, все вы гордецы!”). Нарастающее непонимание и отчужденность приводят к кульминации: на балу Чацкого признают безумным. И тут он понимает сам, что все его слова и душевные движения были напрасны:
Безумным вы меня прославили все хором.
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет.
Развязка конфликта — отъезд Чацкого из Москвы. Отношения фа-мусовского общества и главного героя выяснены до конца: они глубоко презирают друг друга и не хотят иметь ничего общего. Невозможно сказать, кто одерживает верх. Ведь конфликт между старым и новым вечен, как мир. А тема страданий умного, образованного человека в России злободневна и сегодня. И по сей день от ума страдают больше, чем от его отсутствия. В этом смысле А.С.Грибоедов создал комедию на все времена.
?

И.А. Гончаров писал, что в комедии “главная роль, конечно, – роль Чацкого, без которой не было бы комедии, а была бы, пожалуй, картина нравов”. Образ Чацкого – это образ “нового” человека, смелого и непримиримого борца за дело, за идеи, за правду, это что-то свежее, врывающееся в жизнь, несущее перемены. Александр Андреевич – человек с волевым характером, выражающий передовые идеи своего времени. Он дает беспощадную характеристику фамусовскому обществу, твердо хранившему традиции “века минувшего”. Незаурядный, остроумный, он, бесспорно, возвышается над этим обществом. Столкновение Чацкого с Фамусовым обществом было неизбежно. Оно принимает постепенно все более ожесточенный характер, осложняется личной драмой Чацкого. Его взгляды против существующих устоев общества становятся все более резкими.
Диалоги Фамусова и Чацкого – это борьба. В начале комедии она проявляется еще не в острой форме. Фамусов выступает в роли воспитателя Чацкого. Сперва Фамусов благосклонен к Чацкому, он даже готов уступить руку Софьи, но ставит при этом свои условия: Сказал бы я, во-первых: не блажи, Именьем, брат, не управляй оплошно, А, главное, поди-тка послужи. На что Чацкий бросает: Служить бы рад, прислуживаться тошно. Смотрели бы, как делали отцы, Учились бы, на старших глядя! – поучает Фамусов. А в ответ – монолог Чацкого “А судьи кто?”. Он гневно высказывается против идеалов фамусовского общества, против существующих в нем порядков. В своем монологе Чацкий выступает от имени нового поколения: Где, укажите Нам, отечества отцы, которых мы должны принять за образцы?…
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! Вот наши строгие ценители и судьи! Эти страстные речи Чацкого вызывают неподдельный страх Фамусова: Он вольность хочет проповедать! Духовные качества Чацкого выявляются в подборе слов, в построении фразы, интонациях, манере говорить. Речь этого литературного героя – это речь оратора, высокообразованного человека, прекрасно владеющего словом. По мере обострения его борьбы с фамусовским обществом, речь Чацкого все больше окрашивается негодованием, едкой иронией.
Во взглядах на общественные порядки, на воспитание и образование, гражданский долг и службу, национальную культуру, в поминании смысла и цели жизни Чацкий противостоит обществу невежд и крепостников. Сплетни, клевета – основные орудия борьбы этого общества с такими людьми, как Чацкий. Меткое, свободное, пламенное слово – оружие Чацкого. Это сильное, поистине разящее оружие. Но старый мир еще силен. И ряды его сторонников многочисленны.
Чацкий вынужден уехать из Москвы «искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок». Однако бегство Чацкого нельзя воспринять как его поражение. Гончаров сказал: “Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей, в свою очередь, смертельный удар качеством сипы свежей. Он вечный обличитель лжи, запрятавшийся в пословицу – «Один в поле не воин». Нет, воин, если он Чацкий, и притом победитель, но передовой воин, застрельщик и – всегда жертва».
Спокойное и беспечное существование фамусовского общества кончилось: его осудили, против него восстали, если новое поколение пока слабо в своей борьбе, то и старое бессильно остановить развитие просвещения и передовых идей.
После заграничных походов в Россию стали проникать и пускать корни западные идеи либерализма. Для их воплощения среди прогрессивной части офицерского корпуса начали появляться тайные политические общества. Наиболее знаменитые из них — Союз Спасения, Союз Благоденствия, Северное и Южное общества декабристов. Одной из основных задач этих организаций была отмена крепостного права, проведение реформ в европейском духе.
Не чужды эти идеи оказались близкому к либеральным слоям А. С. Грибоедову: в его комедии «Горе от ума» Чацкий, главный герой, явился выразителем воли большей части прогрессивного дворянства.
Один из основных пунктов программы Чацкого — необходимость служения Отечеству. Именно служения, а не прислуживания старшему по чину, как это делает Молчалин.
Но главный герой комедии, подобно многим декабристам, не находит для себя подходящего занятия. «Служить бы рад, прислуживаться тошно», — говорит Чацкий, в какой-то мере соглашаясь с высказыванием Рылеева о том, что служить могут «одни подлецы».
Близость грибоедовского героя и декабристов видна и в отношении к крепостному праву — если вольнодумцы ратовали за его отмену, то Чацкий выступает с осуждением тех извращенных его форм, которые существовали в России; он никогда не сможет находиться в одной комнате с тем,
…который для затей
На крепостной балет согнал во многих фраках
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и Амурах…
Тяжело переносит Чацкий и преклонение перед иностранным — в заключительном монологе третьего действия звучит протест превращению России во французскую провинцию; превозносятся нравственные силы русского народа:
…умный, бодрый наш народ…
Тут же звучит призыв к возвращению к великой национальной культуре, к древним традициям. Попытка же перевести на родной язык слово «мадемуазель» обеспечивает ораторскую поддержку идее Шишкова, которую одобряли и декабристы.
Еще один вопрос, по которому сходятся во мнениях Чацкий и члены тайных политических обществ, — образование. Домашнее образование не принимается никем из них, но если декабристы покровительствовали университетам, то Чацкий по этому поводу ничего не говорит, но, видимо, симпатизирует им.
Сходство проявляется и в речи — ни для Чацкого, ни для декабристов нет четких различий между письмом и устными высказываниями; их монологи тщательно подготовлены (вряд ли Чацкий экспромтом произносит свои вдохновенные речи), широко используются ораторские приемы.
Слова Чацкого так и излучают силу, страсть, пронизаны патриотическим пафосом — ведь он их выстрадал, убедился в их истине и теперь, подобно декабристам, использует эти монологи в качестве оружия против насквозь прогнившего мира Фамусовых, Хлестовых и Молчаливых.
Нельзя не указать на поведение грибоедовского героя: пространные речи произносятся не для оппонентов: главным образом они рассчитаны на зрителя — такова особенность большей части драматических произведений.
Необходимо отметить и то, что Чацкий не одинок:
…Теперь пускай из нас один…
Взять хотя бы двоюродного брата Скалозуба — можно установить некоторую связь: и он, и Чацкий, и многие декабристы после заграничных походов оставили службу, занимались самообразованием (Чацкий ездил для этого за границу).
В быту главный герой, подобно декабристам, не танцует, не подходит к столам, покрытым зеленым сукном, и вообще не тратит время на светские забавы.
Не случаен и выбор Грибоедовым фамилии для своего героя — она созвучна с фамилией одного из самых выдающихся людей первой половины XIX века, П. Я. Чаадаева. Подобно Чацкому, он был близок к декабристским кругам, разделяя многие идеи, но окончательно доказать его членство в каком-либо из тайных обществ не удалось и до сих пор…
Как нельзя кстати приходится тут оценка Чацкого Герценом: «Образ Чацкого, меланхолический, ушедший в свою иронию, трепещущий от негодования и полный мечтательных идеалов, появляется в последний момент царствования Александра I, накануне восстания на Сенатской площади. Это — декабрист»…

II.2.10 Àðõàè÷íûå óäàðåíèÿ

II.2.10.1 Ïðåäâàðèòåëüíûå çàìå÷àíèÿ î íîðìàõ óäàðåíèé.

Ìèõàéëîâà è Ãîëîâàíîâà (6) óêàçûâàþò:

 «Íîðìû óäàðåíèÿ — îäíà èç ñàìûõ ãëàâíûõ ïðîáëåì ðóññêîãî ÿçûêà. Îíè ìíîãî÷èñëåííû è íåëåãêè äëÿ óñâîåíèÿ. Óäàðåíèå óñâàèâàåòñÿ âìåñòå ñî ñëîâîì: íàäî åãî çàïîìíèòü, ïåðåâåñòè â ðå÷åâîé íàâûê. ×àñòî ïðîùå è áûñòðåå çàïîìèíàåòñÿ íåâåðíîå óäàðåíèå, ÷òî âïîñëåäñòâèè î÷åíü ñëîæíî óñòðàíèòü.  ýòîì è ñîñòîèò çàäà÷à ãðàìîòíîãî ÷åëîâåêà  —  îñâîèòü íîðìû óäàðåíèÿ è ïðàâèëüíî ïðèìåíÿòü èõ íà ïðàêòèêå». 

Íîðìû óäàðåíèé ìîãóò óñòàðåâàòü è èçìåíÿòüñÿ ñî âðåìåíåì, è ïîýòîìó, êàê ïðàâèëî, íóæíî ïîëüçîâàòüñÿ ñîâðåìåííûìè íîðìàìè, èçáåãàÿ óñòàðåâøèå, íåñìîòðÿ íà ÷àñòîòíîñòü èõ ïðîäîëæàþùåãîñÿ óïîòðåáëåíèÿ íàñåëåíèåì,  â öåëîì äî ñèõ ïîð íå îòëè÷àþùåãîñÿ âûñîêîé ÿçûêîâîé ãðàìîòíîñòüþ è êóëüòóðîé, à òàêæå ïðîñòîðå÷íûå, ðàçãîâîðíûå è äèàëåêòíûå âàðèàíòû, îòëè÷àþùèåñÿ îò âûâåðåííûõ ëèíãâèñòàìè êíèæíûõ, ò.å. êîäèôèöèðîâàííûõ, ïðåäñòàâëÿþùèõ îáùåóïîòðåáèòåëüíûå íîðìû îáðàçöîâîãî ëèòåðàòóðíîãî ÿçûêà.
                [548]

Èðèíà Ðåçíè÷åíêî ïðåäóïðåæäàåò, ÷òî «íàðóøåíèÿ íîðìû ìîãóò ïîÿâëÿòüñÿ è ïîä âëèÿíèåì ëîæíûõ àíàëîãèé, äèàëåêòíîãî ïðîèçíîøåíèÿ èëè âíåëèòåðàòóðíîãî ïðîñòîðå÷èÿ» (8). Ê ýòîìó íóæíî äîáàâèòü åù¸ è âëèÿíèå ïðîôåññèîíàëèçìîâ è æàðãîíèçìîâ, à òàêæå âîëüíûå îòñòóïëåíèÿ ïîýòîâ îò ïðèíÿòûõ íîðì.
Åëåíà Çóáîâà  óêàçûâàåò, ÷òî óñòàðåâøèå, ïðîñòîðå÷íûå è äèàëåêòíûå óäàðåíèÿ, îòëè÷àþùèåñÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì,  êàê ïðàâèëî, «íåäîïóñòèìû â ëèòåðàòóðíîì ÿçûêå» (7).
Åñëè íåïðàâèëüíîå ñ òî÷êè çðåíèÿ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû óäàðåíèå âñòðå÷àåòñÿ â ñòèõàõ çíàìåíèòîãî ïîýòà, äëÿ ÷èòàòåëÿ îíî êàæåòñÿ îïðàâäàííûì, çàïîìèíàåòñÿ è ïðèíèìàåòñÿ êàê âàðèàíò ëèòåðàòóðíîé íîðìû, êîòîðûì äî ñèõ ïîð ìîæíî ïîëüçîâàòüñÿ áåç îáñóæäåíèÿ, äàæå åñëè îíî è ðåæåò ñîâðåìåííûé ñëóõ,  à ýòî â íàøå âðåìÿ óæå ãðîçèò ïîòåðåé êóëüòóðû ñîâðåìåííîé ðå÷è.
Íåëüçÿ îïðàâäûâàòü îòñòóïëåíèÿ îò ëèòåðàòóðíûõ è ãðàììàòè÷åñêèõ íîðì òåì, ÷òî îíè ïðèíàäëåæàò âåëèêîé ðóññêîé ëèòåðàòóðå è ïîýçèè, ïîëàãàÿ, ÷òî â íåé òîëüêî áåçóïðå÷íûå îáðàçöû, ïðèãîäíûå äëÿ ñîâðåìåííîãî ïîëüçîâàíèÿ. Ðàçâèâàÿñü ýòà ëèòåðàòóðà òàêæå ïðîõîäèò ïðîâåðêó âðåìåíåì è êîððåêòèðóåò íîðìû ñëîâîóïîòðåáëåíèÿ.
Óçêîïðîôåññèîíàëüíûå îñîáåííîñòè ïðîèçíîøåíèÿ îòäåëüíûõ ñëîâ, îòëè÷àþùèåñÿ îò îáùåïðèíÿòûõ, ñëåäóåò ïðèìåíÿòü òîëüêî â ñîîòâåòñòâóþùåé ïðîôåññèîíàëüíîé ñðåäå.
Èñïîëüçóÿ ñëîâà èíîñòðàííîãî ïðîèñõîæäåíèÿ, íóæíî ïîñòåïåííî îòõîäèòü îò âàðâàðèçìîâ  — èñêàæåíèÿ îðèãèíàëüíîãî ïðîèçíîøåíèÿ, ïðèíÿòîãî â ìèðå,  ò.å. îò óñòàðåâøèõ òðàäèöèé.
Çäåñü íå âñåãäà ìîãóò ïîìî÷ü èìåþùèåñÿ ñëîâàðè, êîòîðûõ èçäàíî è ïðîäîëæàåíò èçäàâàòüñÿ î÷åíü ìíîãî. Ê èõ ñîäåðæàíèþ íóæíî ïîäõîäèòü êðèòè÷åñêè, îðèåíòèðóÿñü íå íà óñòàðåâøèå, à íà ñîâðåìåííûå îáðàçöîâûå, ïðåäïî÷òèòåëüíûå, ïðàâèëüíûå è äîïóñòèìûå âàðèàíòû ïðîèçíîøåíèÿ, óêàçàííûå â îðôîýïè÷åñêèõ ñëîâàðÿõ, íàïðèìåð íà «Ñëîâàðü îáðàçöîâîãî ðóññêîãî óäàðåíèÿ», âûäåðæèâøèé óæå 6 èçäàíèé (2004-2009)  è íà «Ñëîâàðü òðóäíîñòåé ðóññêîãî ÿçûêà äëÿ ðàáîòíèêîâ ÑÌÈ. Óäàðåíèå. Ïðîèçíîøåíèå. Ãðàììàòè÷åñêèå ôîðìû» (2016). (2)
                [549]

Àâòîð ýòèõ ñëîâàðåé Ìèõàèë Øòóäèíåð (2), îáðàçöîâûì óäàðåíèåì ñ÷èòàåò ïðåäïî÷òèòåëüíûé, îñíîâàííûé íà âûÿâëåííûõ ó÷¸íûìè-ëèíãâèñòàìè çàêîíîìåðíîñòÿõ, â ÷àñòíîñòè òàê íàçûâàåìîé «òåíäåíöèè ê ðèòìè÷åñêîìó ðàâíîâåñèþ» (440), ïî îïðåäåëåíèþ Êèðèëëà Ãîðáà÷åâè÷à (313), îïèñàííîé ðàíåå ôèëîëîãîì-ñëàâèñòîì Ëåîíèäîì Âàñèëüåâûì (1877-1921) (441), îñíîâíîé òðóä êîòîðîãî «Î çíà÷åíèè êàìîðû [êàìîðîé â ëèíãâèñòèêå íàçûâàþò «äèàêðèòè÷åñêèé çíàê», â òîì ÷èñëå çíàê óäàðåíèÿ – Ï.Ï.] â íåêîòîðûõ äðåâíåðóññêèõ ïàìÿòíèêàõ XVI–XVII ââ.» (âïåðâûå ïîëíîñòüþ îïóáë. â «Ñáîðíèêå ïî ðóñ. ÿç. è ñëîâåñíîñòè», 1929, ò. 1, âûï. 2), óäîñòîåí àêàäåìè÷åñêîé ïðåìèè èì. Ì. È. Àõìàòîâà (441,442).
Ëåîíèä Âàñèëüåâ ïèñàë :

«Óäàðåíèå, êàê áû áîÿñü íàðóøèòü ðàâíîâåñèå ñëîâà, ÷óæäàåòñÿ êîíå÷íûõ ñëîãîâ è ñòðåìèòñÿ çàíÿòü ñðåäèííûé ñëîã» (2, 442).

Èç òðóäîâ Ãîðáà÷åâè÷à óêàæåì «Íîðìû ñîâðåìåííîãî ðóññêîãî ëèòåðàòóðíîãî ÿçûêà» â òð¸õ èçäàíèÿÿõ (1978, 1981, 1989)  (315);  Áîëüøîé àêàäåìè÷åñêèé  ñëîâàðü ðóññêîãî ÿçûêà â 30 ò., âûøåäøèé ïîä ðåäàêöèåé Ãîðáà÷åâè÷à (2004) (314) , à òàêæå «Ñëîâàðü òðóäíîñòåé ïðîèçíîøåíèÿ è óäàðåíèÿ â ñîâðåìåííîì ðóññêîì ÿçûêå» (2000). (434)
Ïðèêàçîì Ìèíèñòåðñòâà îáðàçîâàíèÿ è íàóêè Ðîññèéñêîé Ôåäåðàöèè (Ìèíîáðíàóêè Ðîññèè) îò 8 èþíÿ 2009 ã. N 195 «Îá óòâåðæäåíèè ñïèñêà ãðàììàòèê, ñëîâàðåé è ñïðàâî÷íèêîâ, ñîäåðæàùèõ íîðìû ñîâðåìåííîãî ðóññêîãî ëèòåðàòóðíîãî ÿçûêà ïðè åãî èñïîëüçîâàíèè â êà÷åñòâå ãîñóäàðñòâåííîãî ÿçûêà Ðîññèéñêîé Ôåäåðàöèè» (443) óòâåðæäåíû îôèöèàëüíûå ñëîâàðè, ñîäåðæàùèå ñîâðåìåííûå íîðìû:

1. Îðôîãðàôè÷åñêèé ñëîâàðü ðóññêîãî ÿçûêà. Áóê÷èíà Á.Ç., Ñàçîíîâà È.Ê., ×åëüöîâà Ë.Ê. — Ì.: «ÀÑÒ-ÏÐÅÑÑ», 2008. — 1288 ñ.

2. Ãðàììàòè÷åñêèé ñëîâàðü ðóññêîãî ÿçûêà: Ñëîâîèçìåíåíèå. Çàëèçíÿê À.À. — Ì.: «ÀÑÒ-ÏÐÅÑÑ», 2008. — 794 ñ.

3. Ñëîâàðü óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà. Ðåçíè÷åíêî È.Ë.- Ì.: «ÀÑÒ-ÏÐÅÑÑ», 2008. — 943 ñ.
                [550]
4. Áîëüøîé ôðàçåîëîãè÷åñêèé ñëîâàðü ðóññêîãî ÿçûêà. Çíà÷åíèå. Óïîòðåáëåíèå. Êóëüòóðîëîãè÷åñêèé êîììåíòàðèé. Òåëèÿ Â.Í. — Ì. : «ÀÑÒ-ÏÐÅÑÑ», 2008. — 782 ñ.

Óêàæåì åù¸ è âûøåäøèé ïîçäíåå «Áîëüøîé îðôîýïè÷åñêèé ñëîâàðü ðóññêîãî ÿçûêà.  Ëèòåðàòóðíîå ïðîèçíîøåíèå è óäàðåíèå íà÷àëà XXI âåêà». (àâòîðû: ëèíãâèñòû Êàëåí÷óê Ì. Ë., Êàñàòêèí Ë.Ë., Êàñàòêèíà Ð.Ô.), ñîäåðæàùèé 80 000 ñëîâ, êîòîðûé âûøåë â 2012 ãîäó è àâòîðû êîòîðîãî  çà óêàçàííûé ñëîâàðü óäîñòîåíû ïðåìèè èì. À.Ñ.Ïóøêèíà ÐÀÍ (2016). (444):

Ìàðèÿ Êàëåí÷óê — äèðåêòîð Èíñòèòóòà ðóññêîãî ÿçûêà èìåíè Â.Â. Âèíîãðàäîâà ÐÀÍ (ñ 2017);  (445)

Ëåîíèä Êàñàòêèí  — ñïåöèàëèñò ïî ôîíåòèêå ðóññêîãî ÿçûêà è äèàëåêòîëîãèè;  (446).

Ðîçàëèÿ Êàñàòêèíà ( Ïàóôîøèìà)– ñïåöèàëèñò ïî ôîíåòèêå è îðôîýïèè ðóññêîãî ÿçûêà. (447)

Èìåííî ñ âûøåóêàçàííûìè ñëîâàðÿìè ðåêîìåíäóåòñÿ ñâåðÿòü òî èëè èíîå ñëîâîóïîòðåáëåíèå, ÷òîáû äåðàòüñÿ â ðàìêàõ ïðèíÿòûõ ñîâðåìåííûõ íîðì.

 ïðåäûäóùèõ ðàçäåëàõ ïðèâîäèëèñü íåêîòîðûå ïðèìåðû îòêëîíåíèé â óäàðåíèÿõ â ñëîâàõ è âûðàæåíèÿõ, âñòðå÷àþùèåñÿ â ñòèõàõ èçâåñòíûõ ïîýòîâ.  äàííîé ÷àñòè ðàññìîòðèì àðõàè÷íûå óäàðåíèÿ áîëåå ïîäðîáíî, âûäåëèâ â íåé òðè àñïåêòà:

1. Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ â îòäåëüíûõ ñëîâàõ, íå ñîîòâåòñòâóþùèå ñîâðåìåííûì íîðìàì, íî îòâå÷àâøèå êîãäà-òî ñòàðûì íîðìàì, âñòðå÷àþùèåñÿ â îáûäåííîé èëè íàðîäíîé ðå÷è, ïðèâîäèâøèåñÿ â ñëîâàðÿõ;

     2. Îòêëîíåíèÿ îò ïðèíÿòûõ íîðì óäàðåíèé â óñòîé÷èâûõ âûðàæåíèÿõ è    ïðè ñêëîíåíèè ñóùåñòâèòåëüíûõ ñ ïðåäëîãàìè, îòëè÷àþùèåñÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì;
                [551]

     3. Óñòàðåâøàÿ  âàðèàòèâíîñòü óäàðåíèé.

Èíûì îòêëîíåíèÿì îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèé, êîòîðûå íå ìîãóò áûòü îáúÿñíåíû èëè ïîäòâåðæäåíû ñòàðûìè íîðìàìè, òî åñòü ñ÷èòàþùèìñÿ íåïðàâèëüíûìè èëè íåðåêîìåíäóåìûìè ñ òî÷êè çðåíèÿ òðåáîâàíèé ñîâðåìåííûõ ñëîâàðåé, áóäåò ïîñâÿù¸í ñïåöèàëüíûé ðàçäåë, ñëåäóþùèé çà óêàçàííîé ÷àñòüþ.

II.2.10.2 Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ, íå ñîîòâåòñòâóþùèå ñîâðåìåííûì íîðìàì, íî îòâå÷àâøèå êîãäà-òî ñòàðûì íîðìàì

Êàê èñêëþ÷åíèÿ, óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ ìîãóò èñïîëüçîâàòüñÿ â ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðå ïðè ïðÿìîé ïåðåäà÷å ðå÷è ëèòåðàòóðíûõ ãåðîåâ è ïåðñîíàæåé, ñîõðàíÿþùèõ òàêóþ ðå÷ü â îòäåëüíûõ ìåñòíîñòÿõ, â ñèëó âîñïèòàíèÿ â îáñòàíîâêå è óñëîâèÿõ, îòëè÷àþùèõñÿ îò îáùåïðèíÿòîé ñîâðåìåííîé ÿçûêîâîé êóëüòóðû, èëè ïðè îïèñàíèè èñòîðè÷åñêîé îáñòàíîâêè ïðîøëîãî, êîãäà òàêàÿ ðå÷ü áûëà îáèõîäíîé.

II.2.10.2.1. Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â ãëàãîëàõ

II.2.10.2.1.1. Èäåò, Èäóò âìåñòî èä¸ò è èäÓò; ïðèÈäåò,ïðÈäåò è ïðÈäóò âìåñòî ïðèä¸ò è ïðèäÓò

Ó Äåðæàâèíà ÷èòàåì:

     Ñëóõ Èäåò î òâîèõ ïîñòóïêàõ,
     ×òî òû íèìàëî íå ãîðäà;
     Ëþáåçíà è â äåëàõ è â øóòêàõ,
     Ïðèÿòíà â äðóæáå è òâåðäà.
          «Ôåëèöà» (1782)
                [552]

     Òîãäà êî ìíå ïðèÈäóò ìóçû…
          «Áëàãîäàðíîñòü Ôåëèöå» (1783)

Òàêóþ æå ïîñòàíîâêó óäàðåíèÿ íàõîäèì è ó Ïóøêèíà:

     Ìåðòâåö â Ðîññèè î÷óòèëñÿ,
     Îí èùåò íîâîñòè êàêîé,
     Íî ñâåò íè â ÷åì íå ïðåìåíèëñÿ.
     Âñ¸ Èäåò òîé æå ÷åðåäîé…
          «Òåíü Ôîíâèçèíà» (1815)

     Íî ïîâåëèòåëü ãîðäåëèâûé
     Ìàõíóë ðóêîé íåòåðïåëèâîé:
     È âñå, ñêëîíèâøèñü, Èäóò âîí.
     ………………………………………………..
     Ðàñêèíóâ ëåãêèå âëàñû,
     Êàê Èäóò ïëåííèöû ìëàäûå
     Êóïàòüñÿ â æàðêèå ÷àñû…
          «Áàõ÷èñàðàéñêèé ôîíòàí» (1821-1823)

     Æàëåþ î òâîåé ñóäüáå!
     Íå çíàþ, ïðÈäóò ëè ê òåáå
     Ïîä âå÷åð ìèëûõ òðè êðàñàâöà…
          «Èç ïèñüìà ê Âèãåëþ» (1823)

     Ñïðàâÿò çäåñü, — ëèõèå ãîñòè
     Èäóò Îò ìîðÿ… Ñî çëîñòè…
          «Ñêàçêà î çîëîòîì ïåòóøêå»  (1834)

Âûðàæåíèå «îò ìîðÿ» ïîýò ïðîèçíîñèë, êàê âèäíî, ñ óäàðåíèåì íà ïðåäëîã «îò». Ñîâðåìåííûå íîðìû òðåáóþò èíîãî ïðîèçíîøåíèÿ: èäÓò îò ìÎðÿ.
Âìåñòå ñ òåì, Ïóøêèí óæå â ïîýìå «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820) èñïîëüçîâàë ñîâðåìåííîå óäàðåíèå:

     ÈäÓò — èäÓò ê å¸ ïîñòåëå;
      ïîäóøêè ïðÿ÷åòñÿ êíÿæíà…
          Ïåñíü âòîðàÿ.
                [553]

È åù¸ ðàíüøå Íèêîëåâ â «Îäå 3. Èç ïñàëìà 3» èäóò ïðîèçíîñèë â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé:

     Åäèí Òû ïðàâåäíûì ñïàñåíüå;
     Îíè Òîáîþ ïîæèâóò;
     Íà íèõ Òâîå áëàãîñëîâåíüå,
     Êîãäà ïóòåì Òâîèì èäóò.

 ïîýçèè XX âåêà  ñòèõîòâîðíûå ðàçìåðû ñòàëè áîëåå âàðèàòèâíûìè, ïîÿâèëèñü òàê íàçûâàåìûå äåñòðóêòèâíûå ñòèõè (84) ñ ìåíÿþùèìñÿ ðèòìîì, ïðî÷òåíèå êîòîðîãî íå âñåãäà äà¸ò îäíîçíà÷íîå ïðåäñòàâëåíèå îá èñïîëüçîâàííûõ óäàðåíèÿõ â íåêîòîðûõ ñëîâàõ. Ïðèâåä¸ì ñîîòâåòñòâóþùèå ïðèìåðû ñ ãëàãîëîì èäóò:

     È òàíöîðû Èäóò â ðÿä,
     Îáëèòûå êðàñíûì ñâåòîì,
     È ãèòàðû ãîâîðÿò
      òàêò òðåñêó÷èì êàñòàíüåòàì…
          Âîëîøèí.«Êàñòàíüåòû» (1901)

     Èäóò áåëûå ñíåãè,
     êàê ïî íèòêå ñêîëüçÿ…
     Æèòü è æèòü áû íà ñâåòå,
     íî, íàâåðíî, íåëüçÿ.
          Åâòóøåíêî. «Èäóò áåëûå ñíåãè» (1965)

 îáîèõ ñòèõîòâîðåíèÿõ ãëàãîë èäóò ìîæåò áûòü ïðî÷ò¸í äâîÿêî: à) ñ óäàðåíèåì íà «è»,  êàê «Èäóò», ÷òî ñîîòâåòñòâîâàëî àðõàè÷íîé ôîðìå,  è á) ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíèé ñëîã, êàê èäÓò, êàê òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ ëèòåðàòóðíàÿ íîðìà, íî â äðóãîì, ðèòìå, ò.å. ñêîðîãîâîðêîé, ñîõðàíÿÿ íîðìó óäàðåíèÿ, êàê â äåñòðóêòèâíûõ ñòèõàõ (84).

                [554]

 ñòèõîòâîðåíèè Åâòóøåíêî óäàðåíèå â ñëîâå ñíÅãè âìåñòî ïðàâèëüíîãî ñîâðåìåííîãî ñíåãÀ – íå ïðîñòî ïîòè÷åñêàÿ âîëüíîñòü, à èñïîëüçîâàíèå àðõàè÷íîãî óäàðåíèÿ, êîòîðîå îòìåòèì åù¸ ó Òðåäèàêîâñêîãî  â ñòèõîòâîðåíèè «Ñòðîôû ïîõâàëüíûå ïîñåëÿíñêîìó æèòèþ» (1752):

     Íî çèìîþ íàïàäóò êàê ÑÍÅÃÈ
     È îò ñòóæè èçáû ñòàíóò ãðåòü…

II.2.10.2.1.2 Óäàðåíèÿ â ãëàãîëå âàëèòü è åãî ôîðìàõ

 «Îäå íà âçÿòèå Õîòèíà» (1739) Ëîìîíîñîâà ìû âûäåëÿëè óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ôîðìå ãëàãîëå âàëÿòñÿ:

     Ê ðîññèéñêîé ñèëå òàê ñòðåìÿòñÿ,
     Êðóãîì îáúåõàâ, òüìû òàòàð;
     Ñêðûâàåò íåáî êîíñêîé ïàð!
     ×òî æ â òîì? ñòðåìãëàâ áåç äóø âàëßòñÿ.

Òàêæå è â ñòèõîòâîðåíèè Êàðàìçèíà «Îñåíü» (1789):

     Âåþò îñåííèå âåòðû
      ìðà÷íîé äóáðàâå;
     Ñ øóìîì íà çåìëþ âàëßòñÿ
     Ƹëòûå ëèñòüÿ.

È ó Ïóøêèíà:   
      
     Äðîáÿñü î ìðàìîðíû ïðåãðàäû,
     Æåì÷óæíîé, îãíåííîé äóãîé
     Âàëßòñÿ, ïëåùóò âîäîïàäû…
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820)
                [555]

     Ñíåã âàëÈòñÿ íà ïîëÿ…
          «Ñêàçêå î ìåðòâîé öàðåâíå è î ñåìè áîãàòûðÿõ» (1833)

     Ñíåã íà çåìëþ âàëÈòñÿ, ñûí äîðîãîþ ì÷èòñÿ…
     Ñíåã ïóøèñòûé âàëÈòñÿ; âñàäíèê ñ íîøåþ ì÷èòñÿ…
          «Áóäðûñ è åãî ñûíîâüÿ» (1833)
     Òîëïà â ãîñòèíóþ âàëÈò…
          «Åâãåíèé Îíåãèí», ãëàâà ïÿòàÿ, ñòðîôà XXXV.

È â ñòèõîòâîðåíèè Ôåòà «Ëàñòî÷êè ïðîïàë腻 (1854):

    Ëèñò ñóõîé âàëÈòñÿ…

Ñëîâàðè Ðåçíè÷åíêî (8) è Çóáîâîé (7) â êà÷åñòâå ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ äàþò âàðèàíòû âÀëÿòñÿ è âÀëèòñÿ, à âàðèàíòû ñ äðóãèì óäàðåíèåì âàëßòñÿ è âàëÈòñÿ, êàê ïèøåò Ðåçíè÷åíêî, ñîîòâåòñòâóþò ñòàðîé íîðìå (8).
 òî æå âðåìÿ, åñëè ðàññìàòðèâàòü íå âîçâðàòíûå ãëàãîëû, à ãëàãîë âàëèòü, òîò æå ñëîâàðü Ðåçíè÷åíêî ñ÷èòàåò ñîâðåìåííûìè íîðìàìè è âàëÈò, è âÀëèò, âàëÈøü è âÀëèøü, âàëßò è âÀëÿò (8), à â ñëîâàðå Çóáîâîé ìû íàõîäèì òîëüêî íîðìû âÀëèøü è âÀëèò, íî íå âàëÈò è íå âàëÈøü (7).

Ãëàãîë âàëèòüñÿ ÿâëÿåòñÿ âîçâðàòíûì îò âàëèòü, à ïîñëåäíèé, êàê ñâèäåòåëüñòâóåò «Ñëîâàðü óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà» (8), èìååò äâà ðàçíûõ çíà÷åíèÿ:

 1) çàñòàâëÿòü ïàäàòü, îïðîêèäûâàòü è, â ïåðåíîñíîì çíà÷åíèè, ïåðåêëàäûâàòü íà äðóãîãî ÷òî-òî, íàïðèìåð, âèíó;
               
 2) ïàäàòü èëè âîîáùå äâèãàòüñÿ â áîëüøîì êîëè÷åñòâå èëè ìàññå ïàäàþùèõ èëè äâèãàþùèõñÿ âåùåé èëè ëþäåé.       

 ïåðâîì çíà÷åíèè îáû÷íî ÷òî-òî èëè êòî-òî âÀëèò èëè âÀëèòñÿ, à âî âòîðîì  èìåííî âàëÈò ñàìî ñîáîþ.

                [556]

Îòñþäà ïîíÿòíî, ÷òî Ïóøêèí â «Ñêàçêå î öàðå Ñàëòàíå» (1831) äîïóñêàåò îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû â ïåðâîé ñòðîêå ñëåäóþùåãî ÷åòâåðîñòèøèÿ:

     Ê íèì íàðîä íàâñòðå÷ó âÀëèò,
     õîð öåðêîâíûé Áîãà õâàëèò;
     Â êîëûìàãàõ çîëîòûõ,
     Ïûøíûé äâîð âñòðå÷àåò èõ.

Òàêîå æå îòñòóïëåíèå îò óêàçàíííîãî ïðàâèëà íàõîäèì è ó Ïàñòåðíàêà  â ñòèõîòâîðåíèè «Ïåòóõè» (1923):

     Âñþ íî÷ü âîäà òðóäèëàñü áåç îäûøêè.
     Äîæäü äî óòðà ëüíÿíîå ìàñëî æ¸ã.
     È âÀëèò ïàð èç-ïîä ëèëîâîé êðûøêè,
     Çåìëÿ äûìèòñÿ, ñëîâíî ùåé ãîðøîê.

À âîò â ñòèõîòâîðåíèè Áóíèíà «Êàíóí» (1916) ãëàãîë âàëèò ïðèìåí¸í  ñ ïîäõîäÿùèì óäàðåíèåì:

     Âîò ðîæü ãîðèò, çåðíî òå÷¸ò,
     Äà êòî æå áóäåò æàòü, âÿçàòü?
     Âîò äûì âàëÈò, íàáàò ãóä¸ò,
     Äà êòî æ ðåøèòñÿ çàëèâàòü?

II.2.10.2.1.3 Ãëàãîëû â òðåòüåì ëèöå ñïðÿæåíèÿ ñ óñòàðåâøèìè óäàðåíèÿìè íà îêîí÷àíèå, à íå íà êîðíåâóþ îñíîâó ñëîâà

Îáðàòèì âíèìàíèå íà ãëàãîëû ñ óñòàðåâøèìè óäàðåíèÿìè, ïàäàâøèìè â òðåòüåì ëèöå ñïðÿæåíèÿ íå íà êîðíåâóþ îñíîâó ñëîâà, êàê òðåáóþò ñîâðåìåííûå íîðìû (7,8), à íà îêîí÷àíèå.

                [557]

Ïðèìåðû ñ ãëàãîëàìè âåðòåòü è âåðòåòüñÿ:

     Ïëóòîâêà ê äåðåâó íà öûïî÷êàõ ïîäõîäèò;
     ÂåðòÈò õâîñòîì, ñ Âîðîíû ãëàç íå ñâîäèò…
          Êðûëîâ. «Âîðîíà è Ëèñèöà»  (1807).   
   
     Ðóñëàí íà ìÿãêèé ìîõ ëîæèòñÿ
     Ïðåä óìèðàþùèì îãíåì;
     Îí èùåò ïîçàáûòüñÿ ñíîì,
     Âçäûõàåò, ìåäëåííî âåðòÈòñÿ…
         Ïóøêèí. «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü ïåðâàÿ

     Ïðóæèíà ÷åñòè, íàø êóìèð!
     È âîò íà ÷åì âåðòÈòñÿ ìèð!               
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ïÿòàÿ, XI ñòðîôà.

Ïðèìåðû ñ ãëàãîëàìè êàòèòü è êàòèòüñÿ:

     Ïîïðûãóíüÿ Ñòðåêîçà
     Ëåòî êðàñíîå ïðîïåëà,
     Îãëÿíóòüñÿ íå óñïåëà,
     Êàê çèìà êàòÈò â ãëàçà.
          Êðûëîâ. «Ñòðåêîçà è ìóðàâåé» (1808)

     ß ïîìíþ ãîðåñòü, è ïîðîé,
     Êàê î ìèíóâøåì ìûñëü ðîäèòñÿ,
     Ïî áîðîäå ìîåé ñåäîé
     Ñëåçà òÿæåëàÿ êàòÈòñÿ.
          Ïóøêèí «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü ïåðâàÿ.

                [558]

     À òàì, ãäå ðó÷ååê ïî áàðõàòíîìó ëóãó
     ÊàòÈò çàäóì÷èâî ïóñòûííûå ñòðóȅ
          Áàðàòûíñêèé. «Ðîäèíà» (1821).

     Ïîêîåí, ïðî÷åí è ëåãÎê,
     ÊàòÈòñÿ ãîðîäîì âîçîê.
          Íåêðàñîâ. «Ðóññêèå æåíùèíû. Êíÿãèíÿ Òðóáåöêàÿ» (1826). Ïîýìà ïåðâàÿ. ×àñòü ïåðâàÿ. Ðàçäåë VI.

Îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû â ïðèëàãàòåëüíîì ëåãÎê âìåñòî ë¸ãîê â ïîýìå Íåêðàñîâà ìû è ðàíåå îáðàùàëè âíèìàíèå, â ðàçäåëå î ïðèìåíåíèè áóêâ «¸» è «å».

Ïðèìåðû ñ ãëàãîëàìè âàðèòü, ïåðåâàðèòü, ñâàðèòüñÿ:

Ó Êðûëîâà â áàñíå «Âîðîíà è êóðèöà» (1812):

     Âîò âàøè ñåñòðû, êàê õîòÿò;
     À âåäü Âîðîí íè æàðÿò, íè âàðßò.

Ó Ãðèáîåäîâà â «Ãîðå îò óìà» (1820-1824):

     Ïîôèëîñîôñòâóé — óì âñêðóæèòñÿ;
     Òî áåðåæåøüñÿ, òî îáåä:
     Åøü òðè ÷àñà, à â òðè äíè íå ñâàðÈòñÿ!
     Îòìåòü-êà, â òîò æå äåíü… Íåò, íåò.
          Äåéñòâèå II. ßâëåíèå 1. Ñëîâà Ôàìóñîâà.

Ó Ïóøêèíà:
                [559]

     Òû ïîëüçû, ïîëüçû â íåì íå çðèøü,
     Íî ìðàìîð ñåé âåäü áîã!.. òàê ÷òî æå?
     Ïå÷íîé ãîðøîê òåáå äîðîæå:
     Òû ïèùó â íåì ñåáå âàðÈøü.
          «×åðíü» (1828) èëè «Ïîýò è òîëïà» (1836).

     Ïðîõîäèò äåíü, äðóãîé. Â êóõàðêå òîëêó
     Äîâîëüíî ìàëî: òî ïåðåâàðÈò.
     Òî ïåðåæàðèò, òî ñ ïîñóäîé ïîëêó
     Óðîíèò; âå÷íî âñ¸ ïåðåñîëèò.
          «Äîìèê â Êîëîìíå» (1830)

     Ïðè÷àëèò ñ íåâîäîì òóäà
     Ðûáàê, íà ëîâëå çàïîçäàëûé,
     È áåäíûé óæèí ñâîé âàðÈò.
          «Ìåäíûé âñàäíèê» (1833).

Ó Íèêèòèíà:

     Ïîäàëåå, â êè÷êå, â öâåòíîì ñàðàôàíå,
     Íåâåñòêà ï÷åëèíöà, íàãíóâøèñü, ñòîèò
     È ñ ñàëîì ñâèíûì, íà ÷óãóííîì òàãàíå,
     ßè÷íèöó â ãëèíÿíîé ÷àøêå âàðÈò.
          «Êóïåö íà ï÷åëüíèêå» (1854)

Ïðèìåðû ñ ãëàãîëàìè êðóòèòü è êðóòèòüñÿ:

     Çà÷åì êðóòÈòñÿ âåòð â îâðàãå…
          Ïóøêèí. «Åçåðñêèé» (1832-1833)

     Áóðÿ òî ïëà÷åò, òî çëîáíî øèïèò,
     Ñíåæíûå òó÷è íàä êðîâëåé êðóòÈò.         
          Àïóõòèí. «Ëåäÿíàÿ äåâà (Èç íîðâåæñêèõ ñêàçîê). Ïî ìîòèâàì  «Ñêàçêè Àíäåðñåíà» (1859).
                [560]

Ïðèìåð ñ ãëàãîëîì êóðèòü è êóðèòüñÿ:

     Ëåâåé, ïî äîðîãå, áëèç èâû òåíèñòîé,
     Äâå ëîøàäè ïîäëå ïîâîçîê ñòîÿò
     È äâà ìåäîëîìà âî ðæè çîëîòèñòîé,
     Ïîçàâòðàêàâ, òðóáêè ëåíèâî êóðßò.
          Íèêèòèí. «Êóïåö íà ï÷åëüíèêå» (1854).

Ïðàâèëüíî ñòàâèòü óäàðåíèå íà îêîí÷àíèå â âûðàæåíèÿõ: «êóðÈò ôèìèàì» (2).
 âîçâðàòíîì ãëàãîëå êóðèòüñÿ, êîãäà èìååòñÿ â âèäó òî æå, ÷òî äûìèòüñÿ, óäàðåíèå äîëæíî ïàäàòü íà îêîí÷àíèå. Ñð.: êÓðèòñÿ ñèãàðåòà, êîãäà êòî-òî å¸ êóðèò è êóðÈòñÿ ñèãàðåòà, êîãäà å¸ íå êóðÿò, à îíà èñïóñêàåò äûì. Ïîýòîìó íåïðàâèëüíî ïèñàë Åñåíèí:

     Ïîëûõàþò çîðè, êÓðÿòñÿ òóìàíû,
     Íàä ðåçíûì îêîøêîì çàíàâåñ áàãðÿíûé.
          «Çàäûìèëñÿ âå÷åð, äðåìëåò êîò íà áðóñ养 (1912).

Çäåñü íåëüçÿ ñîãëàñèòüñÿ ñ  Ðåçíè÷åíêî, îòíåñøåé óêàçàííûå ñòðîêè ê äîïóñòèìîìó óïîòðåáëåíèþ óäàðåíèÿ (8).

Ïðèìåðû ñ ãëàãîëàìè çàìåíèòü, ñìåíèòü è èçìåíèòü:

     ×òî âàøó ïðåëåñòü çàìåíÈò?
     Î ðîäèíà ñâÿòàÿ,
     Êàêîå ñåðäöå íå äðîæèò,
     Òåáÿ áëàãîñëîâëÿÿ?
          Æóêîâñêèé «Ïåâåö â ñòàíå ðóññêèõ âîèíîâ» (1812)
                [561]

     Ñåäîé Ñâèñòîâ! Òû öàðñòâîâàë ñî ñëàâîé;
     Ïîðà, ïîðà! ñëîæè ñ ñåáÿ âåíåö:
     Ïèòîìåö òâîé ìëàäîé, öâåòóùèé, çäðàâûé,
     Òåáÿ ñìåíÈò, âåëèêèé íàø ïåâåö!
           Ïóøêèí. «Ñåäîé Ñâèñòîâ! òû öàðñòâîâàë ñî ñëàâîé…».  Ýïèãðàììà.      (1829)

     Íà ÷òî âû, äíè! Þäîëüíûé ìèð ÿâëåíüÿ
                Ñâîè íå èçìåíÈò!
     Âñå âåäîìû, è òîëüêî ïîâòîðåíüÿ
                Ãðÿäóùåå ñóëèò.
          Áàðàòûíñêèé. «Íà ÷òî âû, äíè! Þäîëüíûé ìèð ÿâëåíüÿ…» (1840).

Ïðèìåðû ñ ãëàãîëàìè ÷åðòèòü è íà÷åðòèòü:

     Îäèí ÿ â òèøèíå íî÷íîé.
     Ñâå÷à ñãîðåâøàÿ òðåùèò,
     Ïåðî â òåòðàäêå çàïèñíîé
     Ãîëîâêó æåíñêóþ ÷åðòÈò.
          Ëåðìîíòîâ. «Íî÷ü» (1830)

     À ìíå — ïóñòü áëàãîñòè ñåé áóäó ÿ äîñòîèí: —
     Î ïîäâèãàõ ñâîèõ ðàññêàæåò äðåâíèé âîèí,
     Òîâàðèù þíîñòè; è ñèäÿ çà ñòîëîì
     Ìíå ëàãåðü íà÷åðòÈò âåñåëûõ ÷àø âèíîì.
          Áàòþøêîâ. «Òèáóëëîâà ýëåãèÿ X» (1809-1810)

Åñëè èìååòñÿ â âèäó çàíèìàòüñÿ ÷åð÷åíèåì, ò.å. äåëàòü ÷åðò¸æ, íàíîñèòü ÷åðòó, ïðîâîäèòü ëèíèþ è ò.ï.,  òî óäàðåíèå äîëæíî ñòàâèòüñÿ íà êîðíåâóþ îñíîâó, à åñëè ÷åðòèòü  ïðèìåíÿåòñÿ êàê ïðîñòîðå÷èå, â ñìûñëå  êóðàëåñèòü, áåçîáðàçíè÷àòü, îçîðíå÷àòü, êóòèòü, òî íà îêîí÷àíèå (2,7,25).

Ïðèìåð ñ ãëàãîëîì óñêîðÿòü:
                [562]

     È ÿ â ÷óäåñíîì çàáûòüè
     Äâèæåíüÿ ñêîâûâàë ñâîè,
     È ñ íèì ñåáÿ æåëàë ÿ ñëèòü,
     ×òîá ýòèì áåã íàø óñêîðÈòü.
          Ëåðìîíòîâ. «Ëþáëþ ÿ öåïè ñèíèõ ãîð…» (1832)

Ïðèìåð ñ ãëàãîëîì ìàíèòü:

     Íî è íî÷üþ íåò îòâåòà,
     Òû óéäåøü â ðå÷íîé êàìûø,
     Óíîñÿ èñòî÷íèê ñâåòà,
     Ñíîâà èçäàëè ìàíÈøü.
          Áëîê. «Çà òóìàíîì, çà ëåñàìè…» (1901)

Ïðèìåð ñ ãëàãîëîì ÷èíèòü:

     Ãóëÿåøü íî÷üþ äî ðàññâåòà,
     À äíåì óñòàëàÿ ñèäèøü
     È ïåðüÿ ñìÿòîãî áåðåòà
     Èãëîé íåëîâêîþ ÷èíÈøü.
          Êëþåâ. «Çà ëåáåäèíîé áåëîé äîëåé…»  (1911)   

Çàìåòèì, ÷òî ãëàãîë ÷èíèòü èìååò äâà ðàçíûõ çíà÷åíèÿ: 1) ðåìîíòèðîâàòü, èñïðàâëÿòü, çàîñòðÿòü è 2) óñòðàèâàòü, ñîâåðøàòü.
 ïåðâîì çíà÷åíèè, êàê â ïðèìåðå èç ñòèõîòâîðåíèÿ Êëþåâà, óäàðåíèå â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé ïàäàåò íà ïåðâûé ñëîã, à âî âòîðîì — íà ïîñëåäíèé (2,7,8).

Ïðèìåð ñ ãëàãîëîì êîïèòü:

     Êàê æå ñòðàøíî ìíå áûëî, ìîé Îò÷èé Äîì,
     Êîãäà Íåêòî ñ ïóñòûì ëèöîì
     Ìíå ñêàçàë, óñìåõíóâøèñü, ÷òî â äîìå òîì
     ß íå ñûíîì áûë, à æèëüöîì
     Óãëîâûì æèëüöîì, ÷òî êîïÈò äåíüãó –
                [563]

     Ðàñïëàòèòüñÿ çà õëåá è êðîâ.
     Îí êîïÈò äåíüãó è âñåãäà â äîëãó.
     È íå âûðâåòñÿ èç äîëãîâ!
          Ãàëè÷. «Ïåñíÿ îá Îò÷åì Äîìå» (1972)

Íîðìà: êÎïèò (7,8).

II.2.10.2.1.4 Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ íà îêîí÷àíèå â äðóãèõ ãëàãîëàõ â òðåòüåì ëèöå ñïðÿæåíèÿ

Äàëåå îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøóþ íîðìó óäàðåíèé â ôîðìàõ ãëàãîëîâ  â ïðîøåäøåì âðåìåíè âçäðîãíóë îò âçäðîãíóòü è äðîãíóëà îò äðîãíóòü, â êîòîðûõ îíî ñòàâèëîñü Ïóøêèíûì íà ïîñëåäíèé èëè ïðåäïîñëåäíèé ñëîã, à íå íà êîðíåâóþ ãëàñíóþ «î» êàê òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ íîðìà  (8):

     Ðóñëàí âñïûëàë, âçäðîãíÓë îò ãíåâà;
     Îí óçíàåò ñåé áóéíûé ãëàñ…
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü âòîðàÿ.

     Ïîäíÿëñÿ âèõîðü, ñòåïü äðîãíÓëà…
           Òàì æå. Ïåñíü òðåòèÿ.

     Îíà âçäðîãíÓëà è ìîë÷èò,
     È íà Îíåãèíà ãëÿäèò…
           «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà âîñüìàÿ, XLI ñòðîôà.

Ëåðìîíòîâ , â îòëè÷èå îò Ïóøêèíà, â ñòèõîòâîðåíèè «Ñìåðòü Ïîýòà» (1837) ïèñàë óæå â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé:

      ðóêå íå äðÎãíóë ïèñòîëåò.
                [564]

Òàêæå åù¸ îòìåòèì àíàëîãè÷íîå ñìåùåíèå Ïóøêèíûì óäàðåíèÿ â ôîðìàõ ïðîøåäøåãî âðåìåíè ãëàãîëà ïðûãíóòü:

     Íà âîäû øóìíûå âçãëÿíóëà,
     Óäàðèëà, ðûäàÿ, â ãðóäü,
      âîëíàõ ðåøèëàñü óòîíóòü –
     Îäíàêî â âîäû íå ïðûãíÓëà
     È äàëå ïðîäîëæàëà ïóòü.
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü âòîðàÿ

     «Ïðè÷àëèâàé, ñòàðèê!
     Ê óòåñó ïðàâü» — è â âîëíû âìèã

     ÏðûãíÓë ïëîâåö íåòåðïåëèâûé,
     È áåðåãîâ óæå äîñòèã.
          «Âàäèì» (1821-1822)

Ñîâðåìåííûå íîðìû: ïðÛãíóëà è ïðÛãíóë.

Ó Ãðèáîåäîâà â «Ãîðå îò óìà» íàõîäèì ñîîòâåòñòâóþùåå îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèÿ â ãëàãîëå ñëûòü:

     Åñòü íà çåìëå òàêèå ïðåâðàùåíüÿ
     Ïðàâëåíèé, êëèìàòîâ, è íðàâîâ, è óìîâ;
     Åñòü ëþäè âàæíûå, ñëûëÈ çà äóðàêîâ.
           Äåéñòâèå III. ßâëåíèå 1.×àöêèé

Íîðìà: ñëÛëè.

Öâåòàåâà â ñòèõîòâîðåíèè «Äàìà â ãîëóáîì» (1910) ïèñàëà:
                [565]

     Ò¸ìíûå åëè, êëîíÿñü îò æàðû,
     Ìàëü÷èêó äàëè ïðèþò.
     Äóøíî… Æóææàíèå ï÷¸ë, ìîøêàðû,
     Ãäå-òî áàðàøêè áëåÞò.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: áëÅþò.

II.2.10.2.1.5 Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ â ãëàãîëàõ ó Âûñîöêîãî

Âûñîöêèé â ñòèõîòâîðåíèè «Óïðÿìî ÿ ñòðåìëþñü êî äíó…» (1977) äîïóñòèë îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ïîâåëèòåëüíîì íàêëîíåíèè ãëàãîëà çàêóïîðèòü (8):

     Ñîìêíèòå ñòðîéíûå ðÿäû,
     Ïîêðåï÷å çàêóïÎðüòå óøè.
     Óø¸ë îäèí – â òîì íåò áåäû.
     Íî ÿ ïðèäó ïî âàøè äóøè!

Íîðìà: çàêÓïîðüòå (8).

 ñòèõîòâîðåíèè «Ñëó÷àé» («Ìíå â ðåñòîðàíå âå÷åðîì â÷åðà…) Âûñîöêèé îòñòóïàåò îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ãëàãîëå ïðåìèíóòü,  â âûðàæåíèè «íå ïðèìåíó», ñëåäóÿ, âïðî÷åì, êàê îòìå÷åíî â Ñëîâàðå óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà Ðåçíè÷åíêî (8),  «íîðìå óäàðåíèÿ, êîòîðóþ ïðèâîäèëè ñëîâàðè XVIII âåêà» (127):

     È ÿ íàðî÷íî ðàçîðâàë ñòðóíó.
     È, óòàèâ, ÷òî åñòü çàïàñ â êàðìàíå,
     Ñêàçàë: ïðèâåò, çàéòè íå ïðåìèíÓ,
     Íî òîëüêî, åñëè áóäåò ìàðñèàíèí.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ïðåìÈíó.
                [566]

II.2.10.2.1.6 Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ íà îêîí÷àíèÿ â âîçâðàòíûõ ôîðìàõ ãëàãîëîâ

 ôîðìàõ âîçâðàòíûõ ãëàãîëîâ â 3-ì ë. ì.ð. ïðîøåäøåãî âðåìåíè, íàïðèìåð, âèëñÿ è âçâèëñÿ óäàðåíèå ïàäàëî íå íà êîðíåâóþ ãëàñíóþ «è», êàê ýòîãî òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ íîðìà (8), à íà âîçâðàòíóþ ÷àñòèöó «-ñÿ»:

     Íàä äîïîòîïíûìè ëåñàìè
     Ìåëüêàëè ìàÿêè êðóãîì;
     È äûì èõ òî âèëñß ñòîëïîì,
     Òî ðàññòèëàëñÿ îáëàêàìè…
          Ëåðìîíòîâ. «Âàëåðèê» (1840)

     Ðàçäàëñÿ äâàæäû ãîëîñ ñòðàííûé,
     È êòî-òî â äûìíîé ãëóáèíå
     Âçâèëñß ÷åðíåå ìãëû òóìàííîé…
          Ïóøêèí. «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü ïåðâàÿ.

     Íåñ÷àñòíàÿ! êîãäà çëîäåé,
     Ðóêîþ ìîùíîþ ñâîåé
     Òåáÿ ñîðâàâ ñ ïîñòåëè áðà÷íîé,
     Âçâèëñß, êàê âèõîðü, ê îáëàêàì…
          Òàì æå. Ïåñíü âòîðàÿ

     Âîò âçâèëñß íàä ñòàðîé áàøíåé ôëàã,
     Ïîñòó÷àëè â äâåðü — óñëîâíûé çíàê…
          Ãóìèë¸â. «Îòêðûòèå Àìåðèêè» (1910).

Òàêæå óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ, îòëè÷àþùèåñÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì (7), îòìåòèì â ïðèìåðàõ è ñ ãëàãîëàìè âçÿëñÿ, âäàëñÿ è êëÿëñÿ:

     Îòñòóïíèê áóðíûõ íàñëàæäåíèé,
     Îíåãèí äîìà çàïåðñÿ,
     Çåâàÿ, çà ïåðî âçÿëñß…
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ïåðâàÿ. XLIII ñòðîôà.
                [567]

     Ïðÿìûì Îíåãèí ×èëüä Ãàðîëüäîì
     Âäàëñß â çàäóì÷èâóþ ëåíü:
           Òàì  æå. Ãëàâà ÷åòâ¸ðòàÿ, XLIV ñòðîôà.

     Òåáÿ îí çîëîòîì äàðèë,
     Êëÿëñß, ÷òî âå÷íî íå èçìåíèò,
     Îí ëàñêè äîðîãî öåíèë —
     Íî ñëåç òâîèõ îí íå îöåíèò!
          Ëåðìîíòîâ. «Íå ïëà÷ü, íå ïëà÷ü, ìî¸ äèòÿ…» (1841)

È ñ ãëàãîëàìè ðâàëñÿ è âîðâàëñÿ:

     Âäðóã óÿçâëåííûé ìóêîé ñòðàñòíîé,
     Ñ îäíîé ìå÷òîé — ñïåøèòü íà çîâ,
     Èç òåñíûõ óç ðâàëñß íàïðàñíî
     ß, äîáðîâîëåö ìåæ ðàáîâ!
          Áðþñîâ. «Îäèññåé» (1907)

     Âåñíà! âûñòàâëÿåòñÿ ïåðâàÿ ðàìà —
     È â êîìíàòó øóì âîðâàëñß,
     È áëàãîâåñò áëèæíåãî õðàìà,
     È ãîâîð íàðîäà, è ñòóê êîëåñà.
          Ìàéêîâ. «Âåñíà! âûñòàâëÿåòñÿ ïåðâàÿ ðàìà…» (1854)

Ñîâðåìåííûå íîðìû òðåáóþò ïîñòàíîâêè óäàðåíèÿ íà ñëîã â îñíîâå ñëîâà: ðâÀëñÿ (7,8) è òàêæå âîðâÀëñÿ.

II.2.10.2.1.7 Äðóãèå ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â âîçâðàòíûõ ãëàãîëàõ

Ó Ãóìèë¸âà ÷èòàåì:
                [568]
     Ñìîòðèòå âñå, êàê øåðñòü ìîÿ äûáÈòñÿ,
     Êàê áëåùóò âçîðû çëûìè îãîíüêàìè.
     Íåïðàâäà ëü, ÿ òàêàÿ æå öàðèöà,
     Êàê òà, ÷òî ñïèò ïîä ýòèìè êàìíÿìè?
          «Ãèåíà» (1907)

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: äÛáèòñÿ (7).

     Â ìîåé ñòðàíå ñïîêîéíàÿ ðåêà,
     Â ïîëÿõ è ðîùàõ ìíîãî ñëàäêîé ñíåäè,
     Òàì àèñò ëîâèò çìåé ó òðîñòíèêà,
     È â ïîëäåíü, ïüÿíû çàïàõîì êàìåäè,
     ÊóâÛðêàþòñÿ ðûæèå ìåäâåäè.
          «Áàëëàäà» («Âëþáë¸ííûå, ÷üÿ ãðóñòü, êàê îáëàêà…») (1910)

Çäåñü ñìåùåíî óäàðåíèå â ñëîâå êóâûðêàþòñÿ, ãäå åãî íóæíî ñòàâèòü íà «à», à íå «û»: êóâûðêÀþòñÿ (30,31,44).

Ïàñòåðíàê â ñòèõîòâîðåíèè Âîðîáü¸âû ãîðû» (1917) ïîñòàâèë óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ãëàãîëå ïðåñåêàòüñÿ â 3-ì ëèöå ïðîøåäøåãî âðåìåíè:

     Çäåñü ïðåñÅêëèñü ðåëüñû ãîðîäñêèõ òðàìâàåâ.
     Äàëüøå ñëóæàò ñîñíû, äàëüøå èì íåëüçÿ.
     Äàëüøå — âîñêðåñåíüå, âåòêè îòðûâàÿ,
     Ðàçáåæèòñÿ ïðîñåêà, ïî òðàâå ñêîëüçÿ.

Ñòàðàÿ íîðìà äîïóñêàëà âàðèàöèþ óäàðåíèÿ: ïðåñÅêëàñü è ïðåñåêëÀñü (30,31). Ýòî ïðåäóñìàòðèâàëî è ñîîòâåòñòâóþùóþ âîçìîæíîñòü âàðüèðîâàíèÿ óäàðåíèÿ â ôîðìå ìí.÷.: ïðåñÅêëèñü è ïðåñåêëÈñü.  Îäíàêî, ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò òîëüêî îäíîãî óäàðåíèÿ: ïðåñåêëÀñü  è, ñîîòâåòñòâåííî, ïðåñåêëÈñü (44).

 ñòèõîòâîðåíèè «Êàê ÿ ëþáëþ òåáÿ» (1934) Âëàäèìèð Íàáîêîâ (1899-1977), ðóññêèé è àìåðèêàíñêèé ïîýò è ïèñàòåëü (448) ñ íåìåöêèìè ðîäîâûìè êîðíÿìè ïî áàáóøêå (ïî ëèíèè îòöà Ìàðèè Ôåðäèíàíäîâíû, áàðîíåññû ôîí Êîðô, äî÷åðè áàðîíà Ôåðäèíàíäà-Íèêîëàÿ-Âèêòîðà ôîí Êîðôà, íåìåöêîãî ãåíåðàëà ðóññêîé ñëóæáû), ïèñàë:
                [569]

     Çàìðè ïîä âåòêîþ ðàñöâåòøåé,
     âäîõíè, êàêîå ðàçëèëîñü —
     çàæìóðüñÿ, óìåíüøÈñü è â âå÷íîå
     ïðîéäè óêðàäêîþ íàñêâîçü.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: óìÅíüøèñü.
   
Óäàðåíèå, èñïîëüçîâàííîå ïîýòîì, ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå (8).

II.2.10.2.1.8 Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ â ôîðìàõ ãëàãîëîâ íà êîðíåâóþ ãëàñíóþ âìåñòî îêîí÷àíèÿ

Ïðèìåðû ñ óñòàðåâøèìè óäàðåíèÿìè â ôîðìàõ ãëàãîëà êðàñòü  ìû ðàññìàòðèâàëè â ðàçäåëå, ïîñâÿù¸ííûì áóêâàì «å» è «¸».
Íàïîìíèì, ÷òî êðÀäåò âìåñòî êðàä¸ò ïðîèçíîñèë Ïóøêèí â ñòèõîòâîðåíèè  «Ãðîá Àíàêðåîíà» (1815);  êðÀäåòñÿ   âìåñòî êðàä¸òñÿ  — Ãóìèë¸â â ñòèõîòâîðåíèè «Ãèåíà» (1907) è Åñåíèí â ñòèõîòâîðåíèè «Â õàòå» (1914); ïðîêðÀäåòñÿ âìåñòî ïðîêðàä¸òñÿ Ãóìèë¸â â ñòèõîòâîðåíèè «Ïåùåðà ñíà» (1906).

Ê óêàçàííûì ïðèìåðàì äîáàâèì åù¸  îäèí èç ñòèõîòâîðåíèÿ Ïóøêèíà  «Òåíü Ôîíâèçèíà» (1815) ñ êðÀäóò âìåñòî êðàäÓò:

     Â îêîøêè ìèëëèîíû ñêà÷óò,
     Êàçíó âñå êðÀäóò ó öàðÿ…

Ëåðìîíòîâ ñòàâèë óäàðåíèå íà ïåðâûé ñëîã â ãëàãîëå ñîðâàòü    â ïðîøåäøåì âðåìåíè, à ñîâðåìåííàÿ íîðìà, êàê èçâåñòíî (7,8), òðåáóåò åãî ïîñòàíîâêè íà ïîñëåäóþùèé ñëîã:
                [570]

     ß ïîìíþ, ñÎðâàë ÿ îáìàíîì ðàç
     Öâåòîê, õðàíèâøèé ÿä ñòðàäàíüÿ –

     Ñ íåâèííûõ óñò òâîèõ â ïðîùàëüíûé ÷àñ
     Íåïðèíóæäåííîå ëîáçàíüå…
          «Âñåâûøíèé ïðîèçíåñ ñâîé ïðèãîâîð» (1831)

     Ïðîùàëüíûé ïîöåëóé îäíàæäû
     ß ñÎðâàë ñ íåæíûõ óñò òâîèõ;
     Íî â çíîé, ñðåäè ñòåïåé ñóõèõ,
     Íå óòîëÿåò êàïëÿ æàæäû.
          «Ê Í. È……» (1831)

     È ïàëè áåç æèçíè ïèòîìöû ñòîëåòèé.
     Îäåæäó èõ ñÎðâàëè ìàëûå äåòè…
          «Òðè ïàëüìû. Âîñòî÷íîå ñêàçàíèå» (1839)

Ó Áðþñîâà  â ñòèõîòâîðåíèè «Âîçâðàùåíèå» (1900) îòìåòèì îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìû â  ãëàãîëå óìàñòèòü:

     Íàäåë ÿ ïðåæíþþ ïîðôèðó,
     óìÀñòèë ìèðîì âîëîñà.

Óìàñòèòü — óñòàðåâøåå ñëîâî, îçíà÷àþùåå íàòåðåòüñÿ ìàñëîì (48,58). Áðþñîâ èñïîëüçîâàë â ýòîì ñëîâå óäàðåíèå, êîòîðîå ñîîòâåòñòâîâàëî óñòàðåâøåé íîðìå.  íàñòîÿùåå âðåìÿ ïðàâèëüíî ïðîèçíîñèòü óìàñòÈòü (2,7,8).
Âÿ÷åñëàâ Èâàíîâ â ñòèõîòâîðåíèè «Mi fur le serpi amiche» (1905), ïîñâÿù¸ííîì Áðþñîâó, ïèñàë:

     Â áåñïëîòíûé îáëàê è â ýôèð
     Ãëóáîêèé ìèð âíèçó èñòàÿë…
     À òû — ñåáÿ åùå íå ÷àÿë
     È âåùåé ïûòêîé íå èçâÀÿë
     Ñâîé îêîí÷àòåëüíûé êóìèð.

                [571]
Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: èçâàßë (7,8).

Ãëàãîë èâàÿòü ÿâëÿåòñÿ êíèæíûì. Çíà÷åíèå ýòîãî ãëàãîëà ïî — Äàëþ òî æå,  «÷òî, èññå÷ü, âûñå÷ü, âûðóáèòü, âûäåëàòü èç êàìíÿ, ìðàìîðà, äåðåâà, îñîá. îáðàç ÷åëîâåêà, æèâîòíîãî» (58).

 ñòèõîòâîðåíèè «Ïðàïàìÿòü» (1917) Ãóìèë¸â îòñòóïèë îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ãëàãîëå òðóáèòü:

     Áóøóåò ïëàìÿ, òðÓáÿò òðóáû,
     È êîíè ðûæèå ëåòÿò,
     Ïîòîì âîëíóþùèå ãóáû
     Î ñ÷àñòüå, êàæåòñÿ, òâåðäÿò.

Òàêîå óäàðåíèå ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå, à ñîâðåìåííàÿ íîðìà – òðóáßò (8).

Ïàñòåðíàê â ñòèõîòâîðåíèè «Íà Ñòðàñíîé (Ñòèõîòâîðåíèÿ Þðèÿ Æèâàãî)» (1946), äåëàÿ óäàðåíèå â ñëîâå «ðîçäàë» íà ïåðâûé ñëîã, òàêæå ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå (8):

     È ìàðò ðàçáðàñûâàåò ñíåã
     Íà ïàïåðòè òîëïå êàëåê,
     Êàê áóäòî âûøåë ×åëîâåê,
     È âûíåñ, è îòêðûë êîâ÷åã,
     È âñå äî íèòêè ðÎçäàë.

II.2.10.3 Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â îòãëàãîëüíûõ ôîðìàõ

II.2.10.3.1 Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â äååïðè÷àñòèÿõ

   îäå Äåðæàâèíà «Âèäåíèå ìóðçû» (1783) îòìåòèì îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â äååïðè÷àñòèè «ñèäÿ»:
                [572]
     Ñîïóòíèê ìîëíèé òîðæåñòâó,
     Ñèäß ïðåä íåé íà ãðóäå êíèã,
     Ãåðîéñêîé ïðîâîçâåñòíèê ñëàâû,
     Ñâÿùåííû áëþë åå óñòàâû.

Íîðìà: ñÈäÿ (8).

Ïóøêèí â «Åâãåíèè Îíåãèíå» îòêëîíèëñÿ îò ñîâðåìåííîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìû â äååïðè÷àñòèè ñìîòðÿ, ñäåëàâ óäàðåíèå íà ïåðâûé, à íå ïîñëåäíèé ñëîã:

     È ñåðäöåì äàëåêî íîñèëàñü
     Òàòüÿíà, ñìÎòðÿ íà ëóíó…
     Âäðóã ìûñëü â óìå åå ðîäèëàñü…
     «Ïîäè, îñòàâü ìåíÿ îäíó.
           Òðåòüÿ ãëàâà, XXI ñòðîôà.

 òî æå âðåìÿ äååïðè÷àñòèå ñèäÿ îí, â îòëè÷èå îò Äåðæàâèíà óæå  ïðîèçíîñèë  ïðàâèëüíî:

     Æåìàííûé êîò, íà ïå÷êå ñÈäÿ,
     Ìóðëû÷à, ëàïêîé ðûëüöå ìûë.
          Ãëàâà ïÿòàÿ.  Ñòðîôà V.

À âîò â äååïðè÷àñòèè ãëÿäÿ Ïóøêèí âñ¸ åù¸ ïîëüçîâàëñÿ óñòàðåâøèì óäàðåíèåì (8):

     Ðóñëàí òîìèëñÿ ìîë÷àëèâî,
     È ñìûñë è ïàìÿòü ïîòåðÿâ.
     ×åðåç ïëå÷î ãëÿäß ñïåñèâî…
         «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü ïåðâàÿ.

Òàêîå æå äàâíî óñòàðåâøåå óäàðåíèå âñòðå÷àåòñÿ è â ñòèõîòâîðåíèÿõ Êîçüìû Ïðóòêîâà (77):
                [573]

     Òàê ÿ äóìàë, ñ ïàðîõîäà
     Áûñòðî íà áåðåã ñõîäÿ;
     È ïîø¸ë ñðåäè íàðîäà,
     Ñìåëî â î÷è âñåì ãëÿäß.
          «Âîçâðàùåíèå èç Êðîíøòàäòà» (1854).

     ß íå ìîãó, æèâÿ íà ñâåòå,
     Çàáûòü ïîêîÿ è ìûñëåòå,
     È ÷àñòî ÿ, ãëÿäß ñ òîñêîé,
     Òâåðæó: «ìûñëåòå è ïîêîé»!
          «Ê ìåñòó ïå÷àòè. Ì.Ï.» (1860).

 ïðèìå÷àíèÿõ ê íàçâàíèþ ýòîãî ñòèõîòâîðåíèÿ ÷èòàåì:

«Ì. Ï. — îáû÷íîå ñîêðàùåíèå ñëîâ «Ìåñòî ïå÷àòè» â êîïèÿõ äîêóìåíòîâ.
 «Ìûñëåòå è ïîêîé» — ñòàðèííûå íàçâàíèÿ áóêâ «ì» è «ï»» (449).

Òàêîå óäàðåíèå â äååïðè÷àñòèè ãëÿäÿ âñòðå÷àåòñÿ åù¸ è ó Áðþñîâà, óæå  â XX âåêå:

     Ìû øëè, ãëÿäß äðóã äðóãó â î÷è,
     Âñòðå÷àÿ æäàííûå ìå÷òû.
     Ìãíîâåíüÿ äåëàëèñü êîðî÷å,
     È áûëî â ìèðå — ÿ è òû.
          «Îñåííèé äåíü áûë òóñêë è ñêóäåí…» (1900)

      Îäíàæäû îøèáÿñü ïðè âûáîðå äîðîãè,
      Îíè óïðÿìî øëè, ãëÿäß íà ñâîé êîìïàñ.
      È áûë èõ òðóä âåëèê, øàãè èõ áûëè ñòðîãè,
      Íî óâîäèë èõ ïðî÷ü îò öåëè êàæäûé ÷àñ!
          «Çàìêíóòûå» (1900-1901)
                [574]

Ýòî óäèâèòåëüíî ïîòîìó, ÷òî ïðàâèëüíî, â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé (7,8), åãî ïðèìåíÿë â ýòîì äååïðè÷àñòèè åù¸ Ëîìîíîñîâ â XVII âåêå, â ñòèõîòâîðåíèè «Ñâèíüÿ â ëèñüåé êîæå» (1761):

     Ñ ïðåçðåíüåì íà íåå îí ãëßäÿ ðàññìåÿëñÿ
              È òàê åé ãîâîðèë:
              «ß ìàëî áû òóæèë,
     Êîãäà á ñ òîáîé, ñâèíüÿ, âîâåêè íå âèäàëñÿ…

À çàòåì, â XIX âåêå è Ãðèáîåäîâ â «Ãîðå îò óìà» (1824):
   
     Âîò òî-òî, âñå âû ãîðäåöû!
     Ñïðîñèëè áû, êàê äåëàëè îòöû?
     Ó÷èëèñü áû íà ñòàðøèõ ãëßäÿ.
          Ñëîâà Ôàìóñîâà. Äåéñòâèå II. ßâëåíèå 2.

 ñòèõîòâîðåíèè Áàòþøêîâà «Ìîè ïåíàòû» (1811-1812) , êðîìå ðàíåå îòìå÷åííîãî óñòàðåëîãî îêîí÷àíèÿ â ñóùåñòâèòåëüíîì ãí¸çäû, óêàæåì òåïåðü è íà îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ  â äååïðè÷àñòèè ùåáå÷à:

     Óæå ïîòóõëè çâåçäû
     Â ñèÿíèè äíåâíîì,
     È ïòàøêè òåïëû ãíåçäû,
     ×òî ñâèòû ïîä îêíîì,
     ÙåáÅ÷à ïîêèäàþò
     È íåãó îòðÿñàþò
     Ñî êðûëûøåê ñâîèõ.

Ñîâðåìåííóþ íîðìó óäàðåíèÿ (8) â ýòîì äååïðè÷àñòèè íàõîäèì ó Ïàñòåðíàêà â ñòèõîòâîðåíèè «Âåñíà» («×òî ïî÷åê, ÷òî êëåéêèõ çàïëûâøèõ îãàðêîⅻ) (1914):
                [575]

     Ðàçâå òîëüêî ïòèöû öåäÿò,
      ñèíåì íåáå ùåáå÷À,
     Ëåäÿíîé ëèìîí îáåäåí
     Ñêâîçü ñðîëîìèíó ëó÷à?

Õîäàñåâè÷ â ñòèõîòâîðåíèè «Äîæäü» (1908) íàïèñàë äååïðè÷àñòèå «ëîñíÿñü» â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé óäàðåíèÿ (8), ïàäàþùåãî íà ïåðâûé ñëîã, à íå íà ïîñëåäíèé, êàê ýòîãî òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ ëèòåðàòóðíàÿ íîðìà:

     ß ðàä âñåìó: ÷òî ãîðîä âûìîê,
     ×òî êðûøè, ïûëüíûå â÷åðà,
     Ñåãîäíÿ, ÿñíûì ø¸ëêîì ëÎñíÿñü,
     Ñâåðãàþò ñòðóè ñåðåáðà.

II.2.10.3.2 Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â ïðè÷àñòèÿõ

 Â ïåðåâîäå ïîýìû Äæîðæà Áàéðîíà «Øèëüîíñêèé óçíèê» âûïîëíåííîì â 1821-1822 ãã., Æóêîâñêèé äîïóñòèë ñëåäóþùåå îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû â êðàòêîì ïðè÷àñòèè ñîçäàíû:

     À õëåá íàø áûë, êàêîé âñåãäà —
     Ñ òåõ ïîð êàê öåïè ñîçäàíÛ –
     Ñëåçàìè ñìà÷èâàòü äîëæíû
     Íåâîëüíèêè â ñâîèõ öåïÿõ.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ñÎçäàíû.

 ñòèõîòâîðåíèè «Ìå÷òà» (1802) Áàòþøêîâ äåëàåò óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ïðè÷àñòèè âåí÷àííûõ:

     Ïðè ïëÿñêå Íèìô âåí÷Àííûõ.
     Ñïëåòåííûõ â õîðîâîä,
     Ïðè îòäàëåííîì øóìå
      ëóãàõ æóð÷àùèõ âîä…

                [576]
Òàêæå è  Ïóøêèí:

     Íà ñêëîíå òåìíûõ áåðåãîâ
     Êàêîé-òî ðå÷êè áåçûìÿííîé,
     Â ïðîõëàäíîì ñóìðàêå ëåñîâ,
     Ñòîÿë ïîíèêøåé õàòû êðîâ,
     Ãóñòûìè ñîñíàìè âåí÷Àííûé.
         «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü ïÿòàÿ

     Ìîé ïðåäîê Ðà÷à ìûøöåé áðàííîé
     Ñâÿòîìó Íåâñêîìó ñëóæèë;
     Åãî ïîòîìñòâî ãíåâ âåí÷Àííûé,
     Èâàí IV ïîùàäèë.
          «Ìîÿ ðîäîñëîâíàÿ» (1830)

Ïîäîáíîå îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû íàõîäèì è ó Ãóìèë¸âà â ïîýìå «Ìèê. Àôðèêàíñêàÿ ïîýìà» (1914):

     Öàðü ëüâî⠗ ëåâ áåëûé è ñëåïîé,
     Âåí÷Àí êîðîíîé çîëîòîé,
     Æèâåò â ïóñòûíå Ñîìàëè,
     Äàë¸êî íà êðàþ çåìëè.

 ñëîâàõ âåí÷àííûé è âåí÷àí ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ òðåáóåò åãî ïîñòàíîâêè íà ïåðâûé ñëîã: âÅí÷àííûé,  âÅí÷àí   (7,8).
 Ñëîâàðü Óøàêîâà (48) äîïóñêàë åù¸ äâà âàðèàíòà óäàðåíèÿ, â òîì ÷èñëå è èñïîëüçîâàííîå Ïóøêèíûì êíèæíîå, óñòàðåâøåå, ñ ðàçëè÷èåì çíà÷åíèé ýòîãî ñëîâà, íàïðèìåð, â ñëåäóþùèõ âûðàæåíèÿõ:  «âÅí÷àííûå â öåðêâè» ñ óäàðåíèåì íà «å» â ïåðâîì ñëîãå, èëè «ìû íå âÅí÷àíû»  è «âåí÷Àííûé ñîñíàìè», êàê â öèòèðîâàííîì ôðàãìåíòå èç Ðóñëàíà è Ëþäìèëû; «âåí÷Àííûé ìóçîþ» êàê â ñòèõîòâîðåíèè «Íåäàâíî ÿ â ÷àñû ñâîáîäû…» (1822);  èëè êàê â ñòèõîòâîðåíèè «Òîðæåñòâî Âàêõà» (1818):

  Êóáîê òÿæêî-çîëîòîé, âåí÷Àííûé êðûøêîþ ñàïôèðíîé.
                [577]
Åù¸ ïðèìåð ñ êðàòêèì ñòðàäàòåëüíûì ïðè÷àñòèåì íàçâàíà, â êîòîðîì óäàðåíèå òàêæå ïîñòàâëåíî  â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé íà ïîñëåäíèé ñëîã, à íå íà ïåðâûé, êàê òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ íîðìà (2,8):

   (Ëþáëþ ÿ äðóæåñêèå âðàêè
   È äðóæåñêèé áîêàë âèíà
   Ïîðîþ òîé, ÷òî íàçâàíÀ
   Ïîðà ìåæ âîëêà è ñîáàêè,
   À ïî÷åìó, íå âèæó ÿ.)
   Òåïåðü áåñåäóþò äðóçüÿ:..
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ÷åòâ¸ðòàÿ, ñòðîôà XLVII.

     Óæåëü çàãàäêó ðàçðåøèëà?
     Óæåëè  ñëîâî íàéäåíÎ?
     ×àñû áåãóò; îíà çàáûëà,
     ×òî äîìà æäóò åå äàâíî…
          Ãëàâà ñåäüìàÿ,  XXV ñòðîôà.

 Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: íÀéäåíî (2,7), à óïîòðåáë¸ííîå Ïóøêèíûì ñëîâî ñ äðóãèì óäàðåíèåì óñòàðåëî.

   Íàñòàëà îñåíü çîëîòàÿ.
   Ïðèðîäà òðåïåòíà, áëåäíà,
   Êàê æåðòâà, ïûøíî óáðàíÀ…
          Òàì æå. Ñòðîôà XXIX.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: Óáðàíà (2,8). 

Ó Ãðèáîåäîâà â «Ãîðå îò óìà» ÷èòàåì:

     Ïîçâîëüòå âàì âðó÷èòü, íàïðàñíî áû êòî âçÿëñÿ
     Äðóãîé âàì óñëóæèòü, çàòî
     Êóäà ÿ íè êèäàëñÿ!
      êîíòîðó — âñ¸ âçÿòÎ.
          Äåéñòâèå III. ßâëåíèå 9. Çàãîðåöêèé.
                [578]

Íîðìà: âçßòî.

Êîíñòàíòèí Ñëó÷åâñêèé (1837-1904), ðóññêèé ïîýò-ñèìâîëèñò, ïèñàòåëü, äðàìàòóðã è ïåðåâîä÷èê, äîêòîð ôèëîñîôèè,  ãëàâíûé ðåäàêòîð ãàçåòû «Ïðàâèòåëüñòâåííûé âåñòíèê» (1891-1902), ÷ëåí Ñîâåòà Ãëàâíîãî óïðàâëåíèÿ ïî äåëàì ïå÷àòè (450,451)  â ñòèõîòâîðåíèè «Òû íå ãîíèñü çà ðèôìîé ñâîåíðàâíîé…» (1898-1902) ïèøåò:

     Âåäü óìåð êíÿçü, è ñòåí íå ñóùåñòâóåò,
     Äà è êíÿãèíè íåò óæå äàâíûì-äàâíî;
     À âñ¸ êàê áóäòî, áåäíàÿ, òîñêóåò,
     È îò íåå íå âñ¸, íå âñ¸ ñõîðîíåíÎ.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óêàçàííîãî êðàòêîãî ïðè÷àñòèÿ: ñõîðÎíåíî.

II.2.10.4 Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â ñóùåñòâèòåëüíûõ

 ñòèõîòâîðåíèè Êàðàìçèíà «Êëàäáèùå» (1792) ìû îòìå÷àëè îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìû â ñëîâå ëèëåé, ñ óäàðåíèåì íà îêîí÷àíèå (ëèëÅé âìåñòî ëÈëåé).

Ôåò â ñòèõîòâîðåíèè «Alter ego» (1878) òàêæå ïèñàë íå «ëÈëèÿ», à «ëèëÅÿ», ñòàâÿ óäàðåíèå íå íà «è», à íà «å»:

     Êàê ëèëÅÿ ãëÿäèòñÿ â íàãîðíûé ðó÷åé,
     Òû ñòîÿëà íàä ïåðâîþ ïåñíåé ìîåé,
     È áûëà ëè ïðè ýòîì ïîáåäà, è ÷üÿ,-
     Ó ðó÷üÿ ëü îò öâåòêà, ó öâåòêà ëü îò ðó÷üÿ?

Åù¸ è Êîáûëèíñêèé (Ýëëèñ ) â ñîíåòå «Âå÷åðíèé ñâåò ëàñêàåò ãîáåëåíû…» èç öèêëà «Ãîáåëåíû» (1905-1913) ïèñàë:
                [579]

     Çäåñü àíãåëû, è äåâû, è ñèðåíû,
     È çâåçä âåíöû, è ÷àøå÷êè ËèëÅé,
     Âåòâåé ñïëåòåíüÿ è ïðîñòîð ïîëåé —
     Îäèí óçîð âî âëàñòè âå÷íîé ñìåíû!

Ïðè ýòîì ëèëåé ïîýò íàïèñàë ïî÷åìó-òî ñ áîëüøîé áóêâû.

Ðóññêèé ïîýò Ô¸äîð Ñîëîãóá (1863-1927), íîñèâøèé íàñòîÿùóþ ôàìèëèþ Òåòåðíèêîâ, îäèí èç âèäíåéøèõ ïðåäñòàâèòåëåé ñèìâîëèçìà (452), ïèñàòåëü, äðàìàòóðã è ïóáëèöèñò  â ñòèõàõ «Ëþáîâüþ ë¸ãêîþ èãðàÿ…» (1901) ïðåïîäíîñèò ñëåäóþùóþ èãðó ñëîâ:

    Ëèëà, ëèëà, ëèëà, êà÷àëà
    Äâà òåëüíî-àëûå ñòåêëà.
    Áåëåé ëèëÅé, àëåå ëàëà
    Áåëà áûëà òû è àëà.

Ïëåòí¸â â ñòèõîòâîðåíèè «K ìîåé Ðîäèíå. Ýëåãèÿ» (1820) â ñëîâå «åëÿìè» ïîñòàâèë óäàðåíèå íà «ÿ», ðèôìóÿ ñ «êàìíÿìè»:

     Çàáóäó ëü âàñ, î ìèðíûå ëóãà,
     Ïðèêðûòûå ñî âñåõ ñòîðîí åëßìè,
     È îáðàùåííûå ïîä íèâû áåðåãà,
     È âàñ, ïîëÿ, óñåÿííû êàìíÿìè…

Íîðìà: Åëÿìè (340).

II.10.2.3.1 Óñòàðåâøåå ïðàâèëî óäàðåíèÿ â ñóùåñòâèòåëüíûõ æåíñêîãî ðîäà âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå

Ðàññìîòðèì ïðèìåð èç îäû Äåðæàâèíà «Íà ñ÷àñòèå» (490):
                [580]

     Â òå äíè, êàê âñþäó ñêîðîõîäîì
     Ïðåä ðóññêèì òû áåæèøü íàðîäîì
     È ëàâðû ðâ¸øü åìó çèìîé,
     Ñòàìáóëó áîðîäó åðîøèøü,
     Íà Òàâðå åäåøü ÷åõàðäîé;
     Çàäàòü Ñòîêãîëüìó ïåðöó õî÷åøü,
     Áåðëèíó ôàáðèøü òû óñû;
     À Òåìçó â ôèæìû íàðÿæàåøü,
     Õîõîë Âàðøàâå ðàçäóâàåøü,
     Êîïòèøü Ãîëëàíäöàì êîëáàñÛ.

Çäåñü ìû äîëæíû âåðíóòüñÿ ê êîììåíòàðèÿì òåêñòîâ Äåðæàâèíà è ñäåëàòü îòñòóïëåíèå îò òåìû îá óäàðåíèÿõ. Ýòî íåîáõîäèìî äëÿ ïîíèìàíèÿ âûäåëåííîãî ôðàãìåíòà îäû,  íàïèñàííîé â øóòëèâîì òîíå.

Âîñïîëüçóåìñÿ êîììåíòàðèÿìè ëèòåðàòóðîâåäà Âëàäèìèðà Çàïàäîâà (164), êîòîðûé îïèðàåòñÿ íà «Îáúÿñíåíèÿ» Äåðæàâèíà (156):

 «Ñòàìáóëó áîðîäó åðîøèøü è ò. ä. è ñëåäóþùàÿ ñòðîôà îïèñûâàþò «ñ÷àñòëèâûå âîåííûå äåéñòâèÿ Ðîññèè è ïîëèòè÷åñêèå âûãîäíûå äëÿ Ðîññèè ñîþçû, â êîòîðûõ èìïåðàòðèöà (Åêàòåðèíà II. — Â. Ç.) áðàëà ïðåä âñåìè â Åâðîïå ïåðåâåñ, òàê ÷òî ïîä åå ëèöîì äîëæíî ïîíèìàòü Ñ÷àñòèå» (156).

«Äåðæàâèí èìååò çäåñü â âèäó ñëåäóþùèå ñîáûòèÿ, âòîðóþ ðóññêî-òóðåöêóþ âîéíó 1787-1791 ãã. è ïîáåäó ðóññêèõ âîéñê ïîä Î÷àêîâîì çèìîé 1788 ã.;  ïðèñîåäèíåíèå Êðûìà ê Ðîññèè (Òàâð, Òàâðèäà — äðåâíåå íàçâàíèå Êðûìà);  ðóññêî-øâåäñêóþ âîéíó, íà÷àâøóþñÿ â 1788 ã.;  ïåðåãîâîðû è ñëóõè î çàêëþ÷åíèè ñîþçà ñ Ïðóññèåé è Ãîëëàíäèåé;  ïîïûòêó àíãëèéñêîé êîðîëåâû Ñîôèè-Øàðëîòòû îáåñïå÷èòü ñåáå ïîääåðæêó ðóññêîãî ïðàâèòåëüñòâà â 1788 ã., êîãäà îíà äîáèâàëàñü îòñòðàíåíèÿ îò ïðåñòîëà Ãåîðãà III, âðåìÿ îò âðåìåíè ñòðàäàâøåãî ïîìåøàòåëüñòâîì (ôèæìû — ðîä æåíñêîé îäåæäû XVIII — íà÷. XIX ââ., þáêà ñ øèðîêèì êàðêàñîì â âèäå îáðó÷à); ñîþç ñ Ïîëüøåé; ñîþç ñ Àâñòðèåé â âîéíå ñ òóðêàìè, íåóäà÷íûå äåéñòâèÿ àâñòðèéñêèõ âîéñê è ðàäîñòü âåíñêîãî äâîðà ïðè èçâåñòèè î âçÿòèè Î÷àêîâà…» (164).
Âûðàæåíèå «ôàáðèòü óñû» îçíà÷àëî èõ êðàñèòü â ò¸ìíûé öâåò, íàòèðàòü êîñìåòè÷åñêîé êðàñêîé-ìàçüþ, òàê íàçûâàåìîé ôàáðîé (48,57,58,99).
                [581]

Òàêæå êðàñèëè è áîðîäó è òåì ñàìûì åù¸ ïðèäàâàëè èì íàäëåæàùóþ ôîðìó. Òåïåðü ôàáðà (îò íåìåöêîãî Farbe – êðàñêà) ñòàëî óñòàðåâøèì ñëîâîì, èñòîðèçìîì.
Åñëè ñåãîäíÿ ñêàæåøü «êîïòèøü êîëáàñÛ» âìåñòî êîëáÀñû, òàêîå îòñòóïëåíèå îò ëèòåðàòóðíîé íîðìû (6) ïîêàæåòñÿ î÷åíü ñòðàííûì, à âî âðåìåíà Äåðæàâèíà è åù¸ äîëãî ïîñëå íåãî òàêîå ïðîèçíîøåíèå ñîîòâåòñòâîâàëî ãðàììàòè÷åñêîé íîðìå, ñîãëàñíî êîòîðîé  ñòàâèëèñü óäàðåíèÿ â ñóùåñòâèòåëüíûõ æåíñêîãî ðîäà âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå .
Ïðèâåä¸ì äàëåå è äðóãèå ïðèìåðû.

Ó Ëîìîíîñîâà ÷èòàåì:

     Íî ÷òî ñòðàíÛ âå÷åðíè òìÿòñÿ
     È äîæäü êðîâàâûõ êàïëåé ëüþò?
     ×òî Ôèíñêèõ ðåê ñòðóÈ äûìÿòñÿ,
     È äîëû ñ âëàãîé ïëàìåíü ïüþò?
         Ëîìîíîñîâ. «Íà ïðåáûòèå Åÿ Âåëè÷åñòâà…» (1742). Ðàçäåë 9.

     Òåáÿ, áîãèíÿ, âîçâûøàþò
     Äóøè è òåëà êðàñîòÛ,
     ×òî â ìíîãèõ ðàçäåëÿñü áëèñòàþò,
      Åäèíà âñå èìååøü òû.
          Ëîìîíîñîâ.  «Íà äåíü âîñøåñòâèå íà ïðåñòîë…» (1748).

Ó Ïóøêèíà ÷èòàåì:

     Ïðè óìèðàþùèõ îãíÿõ,
     Â íåâåðíîé òåìíîòå òóìàíà,
     Áåçìîëâíî äâà ñòîÿëè ñòàíà
     Íà ïîìðà÷åííûõ âûñîòÀõ.
          «Íàåçäíèêè» (1816)

                [582]

     Íàïðàñíî â ïûøíîñòè ñâîáîäíîé ïðîñòîòû
     Ïðèðîäû ïåðåä íèì îòêðûòû êðàñîòÛ…
          «Áåçâåðèå» (1817).

     Âîò êîí÷åí îí; âñòàþò ðÿäàìè,
     Ñìåøàëèñü øóìíûìè òîëïÀìè…
     «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü ïåðâàÿ.
     ……………………………………..
     Íî âîçâðàòèìñÿ æå ê ãåðîþ.
     Íå ñòûäíî ëü çàíèìàòüñÿ íàì
     Òàê äîëãî øàïêîé, áîðîäîþ,
     Ðóñëàíà ïîðó÷à ñóäüáÀì?
          Ïåñíü òðåòèÿ.
     …………………………………….
     Îí íà äîëèíó âûåçæàåò
     È âèäèò: çàìîê íà ñêàëÀõ
     Çóá÷àòû ñòåíû âîçâûøàåò;
     ×åðíåþò áàøíè íà óãëàõ.
         Ïåñíü ÷åòâ¸ðòàÿ.

     Èç õèæèíû ðîäíîé èäóò ñîáîé óìíîæèòü
     Äâîðîâûå òîëïÛ èçìó÷åííûõ ðàáîâ.
          «Äåðåâíÿ» (1819)

     ß ïîìíþ ñêàë ïðèáðåæíûå ñòðåìíèíû,
     ß ïîìíþ âîä âåñåëûå ñòðóÈ,
     È òåíü, è øóì, è êðàñíûå äîëèíû…
          «Êòî âèäåë êðàé, ãäå ðîñêîøüþ ïðèðîäû…» (1821).

     Îíåãèí áûë ãîòîâ ñî ìíîþ
     Óâèäåòü ÷óæäûå ñòðàíÛ;
     Íî ñêîðî áûëè ìû ñóäüáîþ
     Íà äîëãèé ñðîê ðàçâåäåíû.
        «Åâãåíèé Îíåãèí» (1823-1831).  Ãëàâà ïåðâàÿ. LI ñòðîôà.

                [583]
     ×òî åñòü èçáðÀííûå ñóäüáÀìè…
          Òàì æå. Ãëàâà âòîðàÿ. Ñòðîôà VIII.

Çäåñü íóæíî åù¸ îáðàòèòü âíèìàíèå íà ïðèëàãàòåëüíîå èçáðàííûå, â êîòîðîì óäàðåíèå áûëî ïîñòàâëåíî â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé: èçáðÀííûå âìåñòî Èçáðàííûå. Îòêëîíåíèÿ îò íîðì óäàðåíèé â ïðèëàãàòåëüíûõ ìû åù¸ ðàññìîòðèì â äàëüíåéøåì.

     Îí ïåë òå äàëüíûå ñòðàíÛ,
     Ãäå äîëãî â ëîíî òèøèíû…
          Òàì æå. Ãëàâà âòîðàÿ, X ñòðîôà.

     Òóò áûë â äóøèñòûõ ñåäèíÀõ
     Ñòàðèê, ïî-ñòàðîìó øóòèâøèé…
         Åâãåíèé Îíåãèí. Ãëàâà âîñüìàÿ. Ñòðîôà XXIV.

     Áåñòóæåâ, òâîé êîâ÷åã íà áðåãå!
     Ïàðíàñà áëåùóò âûñîòÛ;
     È â áëàãîäåòåëüíîì êîâ÷åãå
     Ñïàñëèñü è ëþäè è ñêîòû.
          «Íàïðàñíî àõíóëà Åâðîïà» (1825)

     Äðîáÿñü î ìðà÷íûå ñêàëÛ,
     Øóìÿò è ïåíÿòñÿ âàëû… 
          «Îáâàë» (1829).

     Ñòîÿëè ñòîãíû, îçåðÀìè,
     È â íèõ øèðîêèìè ðåêÀìè
     Âëèâàëèñü óëèöû.
          «Ìåäíûé âñàäíèê» (1833).

Çäåñü ðåêÀìè íàïèñàíî âìåñòî ðÅêàìè è â ñëîâå ñðåäíåãî ðîäà îçåðÀìè — âìåñòî òðåáóåìîãî ñîâðåìåííîé íîðìîé îç¨ðàìè.
                [584]
     Âçäûõàëè âåðíûå ðàáû
     È çà òåáÿ áîãîâ ìîëèëè,
     Íå çíàÿ â ñòðàõå, ÷òî ñóëèëè
        Èì òàéíûå ñóäüáÛ.
           «Íà âûçäîðîâëåíèå Ëóêóëëà» (1835)

Ïîäîáíûå ïðèìåðû íàõîäèì è ó äðóãèõ ïîýòîâ:

      À òàì, ãäå ðó÷ååê ïî áàðõàòíîìó ëóãó
      Êàòèò çàäóì÷èâî ïóñòûííûå ñòðóȅ
           Áàðàòûíñêèé. «Ðîäèíà» (ñåëüñêàÿ ýëåãèÿ)»  èëè «Äåðåâíÿ»  («ß âîçâðàùóñÿ ê âàì, ïîëÿ ìîèõ îòöîâ… ) (1821)

     Ìîðå áëåñêà, ãóë, óäàðû,
     È çåìëÿ ïîòðÿñåíà;
     Òî ñòåêëÿííàÿ ñòåíà
     Î ñêàëÛ ðàçäðîáëåíà.
          ßçûêîâ. «Âîäîïàä» (1828 èëè 1830).

     Ñ îêðîâàâëåííûìè íîãàìè
     Îò îñòðûõ êÀìíåé è êóñòîâ,
     ß øåë áåçâåñòíûìè òðîïÀìè
     Ïî ñëåäó âåïðåé è âîëêîâ.
          Ëåðìîíòîâ. «Áåãëåö» (íàïèñàíî ìåæäó 1837 è 1838 ãã.)

 ýòîì ñòèõîòâîðåíèè îòìåòèì è îòêëîíåíèå â ñóùåñòâèòåëüíîì êÀìíåé âìåñòî êàìíÅé (8). Êðîìå òîãî, îòìåòèì è óñòàðåâøåå óäàðåíèå â òâîðèòåëüíîì ïàäåæå ñóùåñòâèòåëüíîãî òðîïû. Çäåñü â ýòîé ôîðìå ñëîâà – òðîïàìè óäàðåíèå ïàäàåò íà ïðåäïîñëåäíèé ñëîã, âìåñòî òðåáóåìîãî íîðìîé àêöåíòà íà ïåðâûé ñëîã:  òðÎïàìè (7,8).

Òàêæå è ñòèõîòâîðåíèè «Ïñêîâñêèé áîð» (1912), Áóíèí, ïîñòàâèâ ñíà÷àëà ñîâðåìåííîå  óäàðåíèå â ñóùåñòâèòåëüíîì òðîïû , äàëåå èñïîëüçóåò óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ôîðìå ýòîãî ñóùåñòâèòåëüíîãî â äàòåëüíîì ïàäåæå  — òðîïÀì âìåñòî òðÎïàì (8):
                [585]
     Äîñòîéíû ëü ìû ñâîèõ íàñëåäèé?
     Ìíå áóäåò ñëèøêîì æóòêî òàì,
     Ãäå òðÎïû ðûñåé è ìåäâåäåé
     Óâîäÿò ê ñêàçî÷íûì òðîïÀì.

 ñòèõîòâîðåíèè Òþò÷åâà «Ãëÿäåë ÿ, ñòîÿ íàä Íåâîé…» (1844) ÷èòàåì «â ñòðàíÀõ» âìåñòî â ñòðÀíàõ:

     ß âñïîìíèë, ãðóñòíî-ìîë÷àëèâ,
     Êàê â òåõ ñòðàíÀõ, ãäå ñîëíöå ãðååò,
     Òåïåðü íà ñîëíöå ïëàìåíååò
     Ðîñêîøíûé Ãåíóè çàëèâ…

          
Ó Íèêèòèíà â ñòèõîòâîðåíèè «Âñòðå÷à çèìû» (1854) — «ïî ðåêÀì»  âìåñòî «ïî ðÅêàì»:

     Åñòü ðàçäîëüå ó íàñ, —
     Ãäå óãîäíî ãóëÿé;
     Ñòðîé ìîñòû ïî ðåêÀì
     È êîâðû ðàññòèëàé.

          
  Ó Íåêðàñîâà  â ñòèõîòâîðåíèè «Íåñ÷àñòíûå» (1856)  ÷èòàåì ñòðóÈ è ïëèòÛ âìåñòî ñòðÓè è ïëÈòû:

     Íî óæ çàïåëè ñîëîâüè,
     Èäè ãóëÿòü — äî ñíà íåäîëãî!
     Ãëÿäè, êàê òèõî êàòèò Âîëãà…
     Ñâîè ñïîêîéíûå ñòðóÈ…
     …………………………………
     Ïðîéäóò ãîäà â áîðüáå áåñïëîäíîé,
     È íà êðàñèâûå ïëèòÛ,
     Êàê èç ìàøèíû âèíò íåãîäíûé,
     Áûòü ìîæåò, áðîøåí áóäåøü òû!

                [586]

Âèíîêóð îòìå÷àë â ðàáîòå «Ïóøêèí è ðóññêèé ÿçûê» (28), ÷òî «òàêîå óäàðåíèå â ñóùåñòâèòåëüíûõ æåíñêîãî ðîäà áåç ïåðåíîñà íà îñíîâó âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå ÿâëÿåòñÿ ñîâåðøåííî îáû÷íûì â ñòèõîòâîðíîì ÿçûêå ïóøêèíñêîé ýïîõè è áîëåå ñòàðûõ ïåðèîäîâ». Ýòî áûëî «ÿâëåíèå, øèðîêî èçâåñòíîå â ñòàðîé ðóññêîé ïîýçèè».

Ïîïðàâëÿÿ Âèíîêóðà, óêàæåì íà ñîîòâåòñòâóþùèå ïðèìåðû îòêëîíåíèé îò ñîâðåìåííûõ îðôîýïè÷åñêèõ íîðì èç ðóññêîé ïîýçèè è â ïîñëåäóþùèå ýïîõè, âëîòü äî XX â.  è åù¸ è íà ñõîæèé ïåðåíîñ óäàðåíèé è â ñóùåñòâèòåëüíûõ ñðåäíåãî è ìóæñêîãî ðîäà, êîòîðûå ìû â äàëüíåéøåì òàêæå ðàññìàòðèì åù¸ ïîäðîáíåå.

     Çà ëàäüåé — îãíåâûå ñòðóÈ —
     Áåñïîêîéíûå ïåñíè ìîè…
          Áëîê. «Âå÷åðåþùèé ñóìðàê, ïîâåðü…» (1901).

     Ãäå ìîðå, ñæàòîå ñêàëÀìè,
     Ðåêîé òîðæåñòâåííîé òå÷åò,
     Ïîä çíîéíî-þæíûìè âîëíàìè,
     Èçíåìîæåí, ïî÷èë íàø ôëîò.
         Áðþñîâ. «Öóñèìà» (1905)

     Âî ãëóáèíÀõ äóøè, èç òüìû òûñÿ÷åëåòèé,
     Âîçíèêíóò óæàñû è ðàäîñòü áûòèÿ,
     Íàðîäû áóäóò õîõîòàòü, êàê äåòè,
     Êàê òèãðû, ãðûçòüñÿ, æàëèòü, êàê çìåÿ.
          Åãî æå.«Çàìêíóòûå» (1900-1901)

     È ìíå âåñòÿò èõ àðôû ó ïîðîãà,
     ×òî ðàäîñòåí â ðîñÀõ è ñîëíöå ëóã;
     ×òî çâ¸çäíûé ñâîä — ñîçâó÷üå âñåõ ðàçëóê;
     ×òî ìèð — îáëè÷üå ñòðàæäóùåãî áîãà.
          Âÿ÷åñëàâ Èâàíîâ. «Gli spiriti del viso» (â ïåðåâîäå ñ èòàëüÿíñêîãî — «äóõè ëèöà») (1904).

                [587]
     Âàø áåã êîëåáëåò ÷åðåïà âëàñû,
     Â ñêîëüæåíèè ñâîåì âîëüãîòíû,
     Íà âûþ ëåçâèå íåñóùèå êîñÛ
     Ñ æåñòîêîòèêàíüåì, çëîðàäíû áåççàáîòíî.
          Äàâèä Áóðëþê «Âðåìåíè âåñû» (1907-1909)

     Ñ êîïüåì îêðîâàâëåííûì øàõ,
     Ñòðåìÿùèéñÿ òðîïîé íåâåðíîé
     Íà êèíîâàðíûõ âûñîòÀõ
     Çà óëåòàþùåþ ñåðíîé.
          Ãóìèë¸â. «Ïåðñèäñêàÿ ìèíèàòþðà» (1919)

Áóíèí âàðüèðîâàë è òåì è äðóãèì óäàðåíèåì:

     Êàê çâó÷íî ìîðå ïîä ñêàëÀìè
     Äðîáèò íà ñîëíöå çåðêàëà
     È â ïåíå, âìåñòå ñ çåðêàëàìè,
     Êëóáèò èõ áåëûå òåëà!
          Áóíèí. «Îêåàíèäû» (1903-1905)

     Êîãäà âñå ñïèò íà äà÷å è ñêâîçü ñóìðàê
     Îäíè ëèøü çâåçäû ñâåòÿòñÿ, ÿ ÷àñòî
     Ñèæó íà ñòàðîé êàìåííîé ñêàìåéêå,
     Íàä ñêÀëàìè îáðûâà. Íî÷ü òåïëà…
          «Îãîíü íà ìà÷òå» (1905)

     Äîñòîéíû ëü ìû ñâîèõ íàñëåäèé?
     Ìíå áóäåò ñëèøêîì æóòêî òàì,
     Ãäå òðÎïû ðûñåé è ìåäâåäåé
     Óâîäÿò ê ñêàçî÷íûì òðîïÀì.
          «Ïñêîâñêèé áîð» (1912)

      îáëîìêàõ êÀìíåé è â îáðûâêàõ òêàíåé.
     Óìåé õîòåòü — è ñèëîþ æåëàíèé
     Ãîñïîäåí äóõ ïðîì÷èòñÿ ïî ñòðóíÀì.
          Áàëüìîíò. «Óìåé òâîðèòü» (1916)

                [588]

Çäåñü, êðîìå ñòðóíÀì âìåñòî ñòðÓíàì, îáðàòèì åù¸ âíèìàíèå è íà óäàðåíèå êÀìíåé âìåñòî íîðìû – êàìíÅé, êàê îòìå÷àëîñü âûøå è â ñòèõîòâîðåíèè Ëåðìîíòîâà «Áåãëåö».
Ñ òàêèì æå óäàðåíèåì ñëîâî êàìíåé ïèñàë è Áðþñîâ â íåîêîí÷åííîé ïîýìå «Çàìêíóòûå» (1903):

     Èç ñåðûõ êÀìíåé âûâåäåíû ñòðîãî,
     ßâëÿëè öåðêâè ìîùü ñâîáîäíûõ ñèë.
     Â íèõ äóõ ñòîëåòèé ñìåëî âîïëîòèë
     È âåðó â ãåíèé ñâîé, è âåðó â Áîãà.

Ó Ãóìèë¸âà ÷èòàåì:

     È ïóñòü, ïûëàÿ, æàëÿò ñó÷üÿ,
     Ãðîçèò ÷åðíåþùèé Ýðåá,
     Êàêîå ñòðàííîå ñîçâó÷üå
     Ó äâóõ âðàæäóþùèõ ñóäÅá!
          «Â ïóñòûíå» (1908)

     È, êîíü âñòàþùèé íà äûáû,
     Íàðîä ïîâåðèë â ïðàâäó ñâåòà,
     Âðó÷àÿ ñòðàøíûå ñóäüáÛ
     Ðóêàì èçíåæåííûì ïîýòà.
          «Îäà Ä’Àííóíöèî» (1915)

     Èç òð¸õ ñóäÅá ðàçëóêîé îòíÿòà…
          Âÿ÷åñëàâ Èâàíîâ. «Âåíîê ñîíåòîâ» (1909)

È ó ñîâåòñêèõ ïîýòîâ íàõîäèì òàêóþ æå ïîñòàíîâêó óäàðåíèÿ:

                [589]

     Âñ¸ âðåìÿ ñõâàòûâàÿ íèòü
     ÑóäÅá, ñîáûòèé,
     Æèòü, äóìàòü, ÷óâñòâîâàòü, ëþáèòü,
     Ñâåðøàòü îòêðûòüÿ.
          Ïàñòåðíàê. «Âî âñ¸ì ìíå õî÷åòñÿ äîéòè…» (1956)

     Ãëÿäèì, çàïðîêèíóëè ãîëîâû ââåðõ,
      áåçìîëâèå, â òàéíó è âå÷íîñòü:
     Òàì òðàññû ñóäÅá è ìãíîâåííûé íàø âåê
     Îòìå÷åíû â âèäå íåâèäèìûõ âåõ,
     ×òî ìîãóò õðàíèòü è áåðå÷ü íàñ.
          Âûñîöêèé. «Ïåñíÿ î çíàêàõ çîäèàêà» (1974)

Ñòàðàÿ íîðìà óäàðåíèé ñîõðàíèëàñü è â óñòîé÷åâîì âûðàæåíèè «âîëåþ ñóäÅá».

Èòàê, ïîïðàâëÿÿ Âèíîêóðà, ìîæíî íå áåç îñíîâàíèÿ îòìåòèòü, ÷òî ñòàðàÿ íîðìà óäàðåíèÿ äåéñòâîâàëà åù¸ äîëãî ïîñëå Ïóøêèíà, âñòðå÷àÿñü è ïîýçèè XX âåêà, âïëîòü äî åãî âòîðîé ïîëîâèíû.

Ðàññìîòðåííîå ïðàâèëî ïåðåíîñà óäàðåíèÿ â ñóùåñòâèòåëüíûõ æ.ð. èìåëî è èñêëþ÷åíèÿ, êàê íàïðèìåð, â ñëîâå òåíü, â èçâåñòíîì êíèæíîì âûðàæåíèè  «öàðñòâî òåíåé», îçíà÷àþùåì òî æå, ÷òî è «çàãðîáíûé ìèð».  óêàçàííîì óñòîé÷èâîì âûðàæåíèè óäàðåíèå â ñëîâå òåíåé âñåãäà ïàäàëî è ïðîäîëæàåò ïàäàòü íà ïåðâûé ñëîã (2).

 ñòèõîòâîðåíèè Ïóøêèíà «Ìå÷òàòåëü» (1815) ÷èòàåì:

     È òèõ ìîé áóäåò ïîçäíèé ÷àñ;
          È ñìåðòè äîáðûé ãåíèé
     Øåïíåò, ó äâåðè ïîñòó÷àñü:
          «Ïîðà â æèëèùå òåíåé!..»
   
Çäåñü ïîýò èñïîëüçîâàë òî æå óñòîé÷èâîå âûðàæåíèå, óêàçàííîå âûøå, òîëüêî çàìåíèâ â í¸ì ñëîâî öàðñòâî íà æèëèùå.
                [590]

 äðóãèõ ñëó÷àÿõ óïîòðåáëåíèÿ ýòîãî ñóùåñòâèòåëüíîãî âî ìí.÷., çà èñêëþ÷åíèåì ôîðìû òÅíè â èìåíèòåëüíîì è âèíèòåëüíîì ïàäåæàõ, íóæíî ïåðåíîñèòü óäàðåíèå íà îêîí÷àíèå: òåíÅé, òåíßì, òåíßìè, òåíßõ (8).

Îäíàêî, â ïîýçèè íå òîëüêî XIX, íî è XX âåêà âñòðå÷àþòñÿ òàêæå ïðèìåðû óñòàðåâøåãî óäàðåíèÿ â ýòîì ñëîâå:

     È äåâû è þíîøè âñòàëè, âñòðå÷àÿ, âåí÷àÿ ìåíÿ, êàê öàðÿ,
     È, òÅíÿì ïîäîáíî, ëèëàñü ïî ñòóïåíÿì ïîòîêîì øèðîêèì çàðÿ.
          Áðþñîâ. «Ïî óëèöàì óçêèì, è â øóìå…» (1901)

     Â áëåñòêàõ òóìàíèòñÿ ëåñ,
     Â òÅíÿõ ìåíÿþòñÿ ëèöà,
     Â ñèíþþ ïóñòûíü íåáåñ
     Çâîíû óõîäÿò ìîëèòüñÿ…
          Àííåíñêèé. «Çàêàòíûé çâîí â ïîëå» èç öèêëà «Òðèëèñòíèê çàìèðàíèÿ»  (1908)

     Â òÅíÿõ òðàóðíîé îëüõè
     Ñëàäêî äûøàò ìíå äóõè…
          Àõìàòîâà. «×åðåç äâåíàäöàòü ëåò ( òåìíîì ïàðêå ïîä îëüõîé…)» (1909)

II.10.2.3.2 Óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ  â ñóùåñòâèòåëüíûõ ìóæñêîãî ðîäà

 
Õàðàêòåðíûå ïðèìåðû  óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â ñóùåñòâèòåëüíûõ ìóæñêîãî ðîäà ãðîá è ÷åðåï íàõîäèì â ñòèõîòâîðåíèè Êàðàìçèíà «Êëàäáèùå» (1792):

     Âåòðû çäåñü âîþò, ãðÎáû òðÿñóòñÿ..
      ãðÎáå íåò áóðè; íåæíûå ïòè÷êè…
      ÷Åðåïàõ æåëòûõ æàáû ãíåçäÿòñÿ…

Ñóùåñòâèòåëüíîå ãðîá â åäèíñòâåííîì ÷èñëå ïðè îáðàçîâàíèè ìíîæåñòâåííîãî ÷èñëà ãðîáû ñîõðàíÿëî óäàðåíèå â êîðíå ñëîâà.
                [591]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ âî ìí.÷.òðåáóåò åãî ïåðåíîñà íà îêîí÷àíèå, òî åñòü ïðîèçíîøåíèÿ ãðîáÛ, à íå ãðÎáû (7).
Øòóäèíåð óêàçûâàåò (2), ÷òî â ïîýòè÷åñêîé ðå÷è âîçìîæíî è ãðîáÀ, êàê ó Ìàÿêîâñêîãî â íåîêîí÷åííîì ñòèõîòâîðåíèè «ß çíàþ ñèëó ñëîâ, ÿ çíàþ ñëîâ íàáàò…» (1928-1930):

     ß çíàþ ñèëó ñëîâ, ÿ çíàþ ñëîâ íàáàò.
     Îíè íå òå, êîòîðûì ðóêîïëåùóò ëîæè.
     Îò ñëîâ òàêèõ ñðûâàþòñÿ ãðîáÀ
     øàãàòü ÷åòâåðêîþ ñâîèõ äóáîâûõ íîæåê.

Ðàíüøå ñîõðàíÿëîñü óäàðåíèå â êîðíå ñëîâà è ïðè åãî ñêëîíåíèè, â ïðåäëîæíîì ïàäåæå,  â åäèíñòâåííîì ÷èñëå. Ïîýòîìó ïèñàëè «â ãðÎáå», à íå «â ãðîáÓ», êàê òåïåðü òðåáóåò íîðìà (2,7), õîòÿ â âûðàæåíèè «íà ãðÎáå» ñîõðàíÿåòñÿ ñòàðîå óäàðåíèå.

Òî æå íàáëþäàåì è â ñëåäóþùåé ñòðî÷êå èç óêàçàííûõ ïðèìåðîâ, ãäå âûðàæåíèå «â ÷Åðåïàõ»  ñîõðàíÿåò ó àâòîðà êîðíåâîå óäàðåíèå, â òî âðåìÿ êàê ñîâðåìåííàÿ ëèòåðàòóðíàÿ íîðìà ñëîâà ÷åðåï âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå – ÷åðåïÀ (7), «â ÷åðåïÀõ».

 ñòèõîòâîðåíèÿ Êàðàìçèíà «Îñåíü» (1789) îáðàòèì åù¸ âíèìàíèå íà óäàðåíèå â ñëîâå õîëìû:

     Ïîëå è ñàä îïóñòåëè;
     Ñåòóþò õÎëìû.

Ïîäîáíûå æå ïðèìåðû ìîæíî âñòðåòèòü è ó Ïóøêèíà:

                [592]

 ñòèõîòâîðåíèÿõ Ïóøêèíà «Ãðîá Àíàêðåîíà» (1815-1825)  è  «Êòî èç áîãîâ ìíå âîçâðàòèë… Âîëüíûé ïåðåâîä îäû Ãîðàöèÿ «Ê Ïîìïåþ Âàðó»» (1835)
íàõîäèì îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû â ñëîâå ïëþùåì, ïðîèçíîñèìîì ïîýòîì ñ å è óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã â ñîîòâåòñòâèè  ñî ñòàðîé íîðìîé è ñ áóêâîé å â îêîí÷àíèè âìåñòî î (ñîâðåìåííàÿ íîðìà – ïëþùîì) (2):

     Âîò è ìóçû è õàðèòû
     Â ãðîá ëþáèìöà óâåëè;
     ÏëÞùåì, ðîçàìè óâèòû,
     Èãðû âñëåä çà íèì ïîøëè…
          «Ãðîá Àíàêðåîíà»

     Ñ êåì ÿ òðåâîãè áîåâûå
      øàòðå çà ÷àøåé çàáûâàë
     È êóäðè, ïëÞùåì óâèòûå,
     Ñèðèéñêèì ìèððîì óìàùàë.
          «Êòî èç áîãîâ ìíå âîçâðàòèë… Âîëüíûé ïåðåâîä îäû Ãîðàöèÿ «Ê Ïîìïåþ Âàðó»».

     Òî äðàçíèò áåãóíà ëèõîãî,
     Êðóæèò, ïîäúåìëåò íà äûáû
     Èëü äåðçêî ì÷èò íà õÎëìû ñíîâà.
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü ïåðâàÿ.

     Òÿæåëûé, ïàñìóðíûé òóìàí
     Íàãèå õÎëìû îáâèâàåò.
          Òàì æå. Ïåñíü ÷åòâ¸ðòàÿ.
                [593]

 âûðàæåíèè «íà õîëìû», ãäå óäàðåíèå, â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé òðåáóåòñÿ ïîñòàâèòü íà ïîñëåäíèé ñëîã: íà õîëìÛ (7); çäåñü æå îáðàòèì âíèìàíèå è íà àíàëîãè÷íîå óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå «õîëìû» â ñòðîêàõ, ïðîöèòèðîâàííûõ èç ïåñíè ÷åòâ¸ðòîé.
 ñëîâå õîëìû è â âûðàæåíèÿõ «íà õîëìû», «íà õîëìàõ» è «íà õîëìå» îáðàùàåò âíèìàíèå ÷àñòî âñòðå÷àþùååñÿ â  ïîýçèè XVIII è XIX ââ. îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííûõ ëèòåðàòóðíûõ íîðì â óäàðåíèÿõ. Ñîâðåìåííûå ñëîâàðè  ðåêîìåíäóåò, ñîîòâåòñòâåííî, ñëåäóþùèå:  «õîëìÛ» (8), «íà õîëìÅ», «íà õîëìÛ» (99).

 XIX â. ñëîâî õîëì â ñâîèõ ïðîèçâîäíûõ ôîðìàõ èìåëî âàðèàòèâíûå êîëåáàíèÿ óäàðåíèÿ. Òàê, ó Ïóøêèíà ÷èòàåì:

     È âèäÿò — íà õÎëìå, ó áðåãà Äíåïðà,
     Ëåæàò áëàãîðîäíûå êîñòè;
     Èõ ìîþò äîæäè, çàñûïàåò èõ ïûëü,
     È âåòåð âîëíóåò íàä íèìè êîâûëü.
          «Ïåñíü î âåùåì Îëåãå» (1822)

     Ïåðåñòðåëêà çà õîëìÀìè;
     Ñìîòðèò ëàãåðü èõ è íàø;
     Íà õîëìÅ ïðåä êàçàêàìè
     Âüåòñÿ êðàñíûé äåëèáàø.
           «Äåëèáàø» (1829)

     Ïðåä íèì ïóñòûííûå ðàâíèíû
     Ëåæàò çåëåíîé ïåëåíîé;
     Òàì õÎëìîâ òÿíóòñÿ ãðÿäîé
     Îäíîîáðàçíûå âåðøèíû…
          «Êàâêàçñêèé ïëåííèê» (1820-1821). ×àñòü I.

     Çà íèìè ðÿä õîëìÎâ è íèâû ïîëîñàòû…
          «Äåðåâíÿ» (1819).

 âûðàæåíèè «íà õîëìàõ» â ïîýòè÷åñêîé ðå÷è  ñëîâàðè äîïóñêàþò âàðèàíòû: «íà õÎëìàõ» è «íà õîìàõ» (2, 7), è ó Ïóøêèíà âñòðå÷àþòñÿ îáà:

                [594]

     Ëåòÿò íà ãðîçíûé ïèð; ìå÷àì äîáû÷è èùóò,
     È ñå — ïûëàåò áðàíü; íà õÎëìàõ ãðîì ãðåìèò…
          «Âîñïîìèíàíèÿ â Öàðñêîì Ñåëå» (1814-1822)

     Íà õÎëìàõ Ãðóçèè ëåæèò íî÷íàÿ ìãëà;
     Øóìèò Àðàãâà ïðåäî ìíîþ.
     Ìíå ãðóñòíî è ëåãêî; ïå÷àëü ìîÿ ñâåòëà;
     Ïå÷àëü ìîÿ ïîëíà òîáîþ…
          «Íà õîëìàõ Ãðóçèè» (1829)

     Íàõîäèò ìãëà ñî âñåõ ñòîðîí
     È òèõî íà õîëìÀõ ïî÷èëà…
         «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü âòîðàÿ.

  ñòèõîòâîðåíèè Åñåíèíà «Íîùü è ïîëå, è êðèê ïåòóõîâ…» (1917) íàõîäèì «íà õîëìó», âìåñòî «íà õîëìå»:

     Êòî-òî ñãèá, êòî-òî êàíóë âî òüìó,
     Óæ êîìó-òî íå ïåòü íà õîëìó.

Âûðàæåíèå «íà õîëìó» èä¸ò èç äðåâíèõ âåêîâ.

Òàê, íàïðèìåð, â Òâåðñêîé îáëàñòè åñòü ñåëî Ïðåîáðàæåíüå, êîòîðîå   â íà÷àëå XVI â. óïîìèíàåòñÿ êàê ñ. Ñïàñ-íà-Õîëìó; âñòðå÷àåòñÿ è ïîëíîå íàçâàíèå: ñåëî Ïðåîáðàæåíüå Ñïàñîâî äà Æèâîíà÷àëüíûå Òðîèöû íà Õîëìó, à ñåé÷àñ ýòî ðàéîííûé öåíòð (Êðàñíîõîëìñêèé ðàéîí) Êðàñíûé Õîëì (453).

 Â «Ãîðå îò óìà» (1820-1824) Ãðèáîåäîâà ÷èòàåì:

     ×òî íûí÷å òàê æå, êàê èçäðåâëå,
     Õëîïî÷óò íàáèðàòü ó÷Èòåëåé ïîëêè,
     ×èñëîì ïîáîëåå, öåíîþ ïîäåøåâëå?
          Äåéñòâèå I. ßâëåíèå 7. Ñëîâà ×àöêîãî.

                [595]

Óäàðåíèå â ñëîâå ó÷èòåëåé, òðåáóåò ïîñòàíîâêè íà ïîñëåäíèé ñëîã: ó÷èòåëÅé (7,8).
 òîì æå ïðîèçâåäåíèè îáðàòèì âíèìàíèå è íà óñòàðåâøåå óäàðåíèå âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå ñëîâà áàë:

     Íó, ðàçóìååòñÿ ê òîìó á
     È äåíüãè, ÷òîá ïîæèòü, ÷òîá ìîã äàâàòü îí áÀëû;
     Âîò, íàïðèìåð, ïîëêîâíèê Ñêàëîçóá:
     È çîëîòîé ìåøîê, è ìåòèò â ãåíåðàëû.
            Äåéñòâèå I. ßâëåíèå 5. Ñëîâà Ëèçû.

Ñëîâî áàëû â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé (7,8), ïðîèçíîñèë óæå Íåêðàñîâ:

     Ïîòîì îïÿòü áàëû, áàëû…
        Îíà — õîçÿéêà èõ,
     Ó íèõ ñàíîâíèêè, ïîñëû,
        Âåñü ìîäíûé ñâåò ó íèõ…
          «Ðóññêèå æåíùèíû». Êíÿãèíÿ Òðóáåöêàÿ. Ïîýìà 1 (1826). ×àñòü ïåðâàÿ,

Íî âîò ó Ãóìèë¸âà â ñòèõîòâîðåíèè «Òóðêåñòàíñêèå ãåíåðàëû» (íå ïîçäíåå 1911 ã.) îïÿòü âñòðå÷àåì óñòàðåâøåå «áÀëîâ», âìåñòî ñîâðåìåííîãî «áàëÎâ»:

     Ïîä ñìóòíûé ãîâîð, ñòðîéíûé ãàì,
     Ñêâîçü ìåðíîå ñâåðêàíüå áÀëîâ
     òàê ñòðàííî âèäåòü ïî ñòåíàì
     Âûñîêèõ ñòàðûõ ãåíåðàëîâ.

Åù¸ îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøåå ïðîèçíîøåíèå â âûðàæåíèè «íà áÀëå» âìåñòî ñîâðåìåííîãî «íà áàëÓ» (2,7,8).

     Íà áÀëå, ïîìíèòå, îòêðûëè ìû âäâî¸ì
     Çà øèðìàìè, â îäíîé èç êîìíàò ïîñåêðåòíåé,
     Áûë ñïðÿòàí ÷åëîâåê è ù¸ëêàë ñîëîâü¸ì,
     Ïåâåö çèìîé ïîãîäû ëåòíåé.
          Ãðèáîåäîâ. «Ãîðå îò óìà» (1820-1824). Äåéñòâèå I. ßâëåíèå 7. Ñëîâà ×àöêîãî.
                [596]
     Â ìàñêàðàäíîé è â îïåðíîé çàëå,
     Çà èãðîé ó çåëåíûõ ñòîëîâ,
      êëóáå, â äóìå, â ìàíåæå, íà áÀëå,
     Ñëîâîì: â îáùåñòâå âñÿêèõ ðîäîâ…
         Íåêðàñîâ. «Áàëåò» (1866).

Òàêîå ïðîèçíîøåíèå, âñòðå÷àåòñÿ è â ïðîçå Ïóøêèíà :

«Êîãäà ÿâëÿëèñü ìû íà áàëå». «Ðîìàí â ïèñüìàõ» (1829).

Òàêæå íàõîäèì åãî äàæå åù¸ è â XX â., â ïåñíå Âûñîöêîãî «Áàë-ìàñêàðàä» (1963):

     Íàóòðî äàëè ïðåìèþ â áðèãàäå,
     Ñêàçàâ ìíå, ÷òî íà áÀëå-ìàñêàðàäå
     ß áóäòî áû íå òîëüêî
     Ñûãðàë èì àëêîãîëèêà,
     À áûë ó áåãåìîòîâ ÿ â îãðàäå.

 Â ïîýìå «Íåñ÷àñòíûå» (1856) Íåêðàñîâ ïèñàë:

     Íåâà âîëíóåòñÿ, äîìà
     Ñòîÿò, êàê êðåïîñòè ïóñòûå;
     Æåëåçíûì áÎëòîì çàïåðòûå,
     Óãðþìû ëàâêè, êàê òþðüìà.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: áîëòÎì. Óäàðåíèå ó Íåêðàñîâà ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå.

                [597]

Òàêèå æå îòñòóïëåíèÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì âñòðå÷àåì è â ñòèõîòâîðåíèÿõ Áðþñîâà:

     Çà îêíàìè ñâåò, íåïîíÿòíûé è æ¸ëòûé,
     Íî â íåáå íàïðàñíî èùó ÿ çâåçäó…
     Äîéäÿ äî âîðîò, íà æåëåçíûå áÎëòû
     Ãîðÿ÷èì ëèöîì ïðèíèêàþ — è æäó.
          «Ìëàäøèì» (1903)

     Âçðûâàþò âåñåííèå ïëÓãè
     Êîðÿâóþ êîæó çåìëè, —
     ×òîá îñåíüþ ñíåæíûå âüþãè
     Ïóñòûííûé ïðîñòîð çàíåñëè.
          «Âåê çà âåêîì» (1907)

Òàêæå è ó Ìàíäåëüøòàìà â ñòèõîòâîðåíèè «Àäìèðàëòåéñòâî» (1913):

     Ñåðäèòî ëåïÿòñÿ êàïðèçíûå Ìåäóçû,
     Êàê ïëÓãè áðîøåíû, ðæàâåþò ÿêîðÿ –
     È âîò ðàçîðâàíû òðåõ èçìåðåíèé óçû
     È îòêðûâàþòñÿ âñåìèðíûå ìîðÿ.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ïëóãÈ (2,7,8).

 Ó Áàëüìîíòà â ñòèõîòâîðåíèè «Êòî êîãî» (äàòà íàïèñàíèÿ íå óñòàíîâëåíà) â ñëîâå áîðû (ìí.÷. îò áîð) îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû ñî ñäâèãîì óäàðåíèÿ ñ ïîñëåäíåãî ñëîãà íà ïåðâûé:

     Êîíü ìîé ñïîðûé. Òîïè, áÎðû, ñòåïè, ãîðû
                ïðîëåòèì.
     Æàðêî äûøèò. Ìûñëè ñëûøèò. Êîíü —
                îãîíü è ïîáðàòèì.
                [598]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: áîðÛ, õîòÿ, êàê ïèøåò Ðåçíè÷åíêî, «åù¸ íåäàâíî íåêîòîðûå ñëîâàðè ðåêîìåíäîâàëè è òàêîå óäàðåíèå» (8), êîòîðîå èñïîëüçîâàë ïîýò.

  ñòèõîòâîðåíèè Ãóìèë¸âà  «Âñòóïëåíèå» (1918) èñïîëüçîâàíà ñòàðàÿ íîðìà óäàðåíèÿ â ñëîâå äûìû:

     Îãëóø¸ííàÿ ð¸âîì è òîïîòîì,
     Îáëå÷¸ííàÿ â ïëàìÿ è äÛìû,
     Î òåáå, ìîÿ Àôðèêà, ø¸ïîòîì
     Â íåáåñàõ ãîâîðÿò ñåðàôèìû.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: äûìÛ (2,7,8).

 ñòèõîòâîðåíèè Êëþåâà «Ñòàäà íîñîðîãîâ â ãëóõîì Çàîíåæüè…» (1919) íåñîîòâåòñòâèå ñîâðåìåííûì íîðìàì óäàðåíèÿ â ñëîâå êðóãè (8):

     Ê Êðîíøòàäòñêîìó ìîëó ïðè÷àëèëè ñòðóãè, –
     Òî Ðàçèí áóðóííûé ñ ïåðñèäñêîé êðàñîé…
     Îòìåðèëè ãîä öèôåðáëàòíûå êðÓãè,
     Êàê Ëåâ îáðó÷èëñÿ ñ ðîäèìîé çåìëåé.

Íóæíî èìåòü â âèäó, ÷òî ñòàðîå óäàðåíèå â ñëîâå êðóãè ñîõðàíÿåòñÿ â êíèæíîì óñòîé÷èâîì âûðàæåíèè: «âîçâðàòèòüñÿ íà êðÓãè ñâîÿ», îçíà÷àþùåì «âåðíóòüñÿ ê ïðåæíåìó» (2, 8).

Ñòðóãè, ñ êîòîðûì ïîýò ðèôìóåò êðóãè, ýòî — èñòîðèçì, îçíà÷àâøèé â XI—XVIII âåêàõ ïëîñêîäîííûå ïàðóñíî-ãðåáíûå ñóäà,  ñäåëàííûå èç ãëàäêèõ âûñòðóãàííûõ äîñîê, îòêóäà è ïðîèçîøëî íàçâàíèå ñòðóã, èçâåñòíîå åù¸ ïî Ñëîâàðþ-ñïðàâî÷íèêó «Ñëîâà î ïîëêó Èãîðåâå» (173).
                [599]

Èç óñòàðåâøåãî ïðàâèëà ñîõðàíåíèÿ óäàðåíèÿ â ñóùåñòâèòåëüíûõ ìóæñêîãî ðîäà â ñâîåé îñíîâå, áåç ïåðåíîñà âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå áûëè è èñêëþ÷åíèÿ. Òàê, íàïðèìåð, â ñëîâå äóõ óäàðåíèå âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå ïåðåíîñèëîñü íà ïîñëåäíèé ñëîã:

     Êîíÿ ïàðíàññêà íå ñåäëàåøü,
     Ê äóõÀì â ñîáðàíüå íå âúåçæàåøü…
          Äåðæàâèí. «Ôåëèöà» (1782).

     Â ìå÷òàõ íàäåæäû ìîëîäîé,
     Â âîñòîðãå ïûëêîãî æåëàíüÿ,
     Òâîðþ ïîñïåøíî çàêëèíàíüÿ,
     Çîâó äóõÎ⠗ è â òüìå ëåñíîé
     Ñòðåëà ïðîì÷àëàñü ãðîìîâàÿ…
          Ïóøêèí. «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü ïåðâàÿ.

     Ñêîëü âàæíî íàì ïðèîáðåòåíüå
     Ñåãî ñîçäàíüÿ çëûõ äóõÎâ!
          Òàì æå. Ïåñíü òðåòèÿ.

     ×åòà äóõÎâ ñ íà÷àëà ìèðà,
     Áåçìîëâíàÿ íà ëîíå ìèðà,
     Äðåìó÷èé áåðåã ñòåðåæåò…
          Òàì æå. Ïåñíü øåñòàÿ.

     Íî â ýòî âðåìÿ âåùèé Ôèíí,
     ÄóõÎâ ìîãó÷èé âëàñòåëèí,
     Â ñâîåé ïóñòûíå áåçìÿòåæíîé,

     Ñ ñïîêîéíûì ñåðäöåì îæèäàë,
     ×òîá äåíü ñóäüáèíû íåèçáåæíîé,
     Äàâíî ïðåäâèäåííûé, âîññòàë.
          Òàì æå.
                [600]
     Âíîâü îáëàêîì îäåëñÿ áîæèé òðîí;
     Âîññòàë äóõÎâ êðûëàòûé ëåãèîí…
          «Ãàâðèèëèàäà» (1821)

     «Íå ñïèòñÿ, íÿíÿ: çäåñü òàê äóøíî!
      Îòêðîé îêíî äà ñÿäü êî ìíå».
      — ×òî, Òàíÿ, ÷òî ñ òîáîé? — «Ìíå ñêó÷íî,
     Ïîãîâîðèì î ñòàðèíå».
      — Î ÷åì æå, Òàíÿ? ß, áûâàëî,
     Õðàíèëà â ïàìÿòè íå ìàëî
     Ñòàðèííûõ áûëåé, íåáûëèö
     Ïðî çëûõ äóõÎâ è ïðî äåâèö…
         «Åâãåíèé Îíåãèí».  Ãëàâà òðåòüÿ, XVII ñòðîôà.

Ïóøêèí â ñòèõîòâîðåíèè «Ìîÿ ðîäîñëîâíàÿ» (1830) íàïèñàë:

     Âîäèëèñü Ïóøêèíû ñ öàðÿìè;
     Èç íèõ áûë ñëàâåí íå îäèí,
     Êîãäà òÿãàëñÿ ñ ïîëÿêÀìè
     Íèæåãîðîäñêèé ìåùàíèí.

Íîðìà: ïîëßêàìè.

 ñòèõîòâîðåíèè «Ê Àðìåíèè» (1915) Áðþñîâ ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå óäàðåíèÿ âî ìí.÷. ñóùåñòâèòåëüíîãî íåäóã, ïåðåíîñÿ óäàðåíèå ñ êîíöà ñëîâà â íà÷àëî, íà ïåðâûé ñëîã:

     ß äóìàë: áîæåñêóþ ãíåâíîñòü
     Èçáóäó ÿ â ñâÿòîé òèøè:
     Ñìèðèò òîñêó ñåäàÿ äðåâíîñòü,
     Òûñÿ÷åëåòíèõ ñòðîô íàïåâíîñòü
     Èçëå÷èò íÅäóãè äóøè.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò ïîñòàíîâêè óäàðåíèÿ âî ìí. ÷. íà âòîðîé ñëîã ñîõðàíÿÿ åãî òàêèì æå, êàê â êîðíåâîé îñíîâå, â åä.÷.: íåäÓãè.

                [601]

 ñòèõîòâîðåíèè Åñåíèíà «Ýòîé ãðóñòè òåïåðü íå ðàññûïàòü» (1924) íàõîäèì ïðèìåð óñòàðåâøåãî ïðàâèëà ñîõðàíåíèÿ óäàðåíèÿ â îñíîâå ñóùåñòâèòåëüíîãî ìóæñêîãî ðîäà â òâîðèòåëüíîì ïàäåæå,  åä. ÷.:

     Äëÿ ìåíÿ áûëî âñå òîãäà íîâûì,
     Ìíîãî â ñåðäöå òåñíèëîñü ÷óâñòâ,
     À òåïåðü äàæå íåæíîå ñëîâî
     Ãîðüêèì ïëÎäîì ñðûâàåòñÿ ñ óñò.

Òàêîå óäàðåíèå òàêæå áûëî êîãäà-òî íîðìîé.
Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ïëîäÎì.

 ïîýìå «Ñêèôû» (1918)  Áëîêà ÷èòàåì:

     Âåêà, âåêà âàø ñòàðûé ãîðí êîâàë
     È çàãëóøàë ãðîìÀ, ëàâèíû,
     È äèêîé ñêàçêîé áûë äëÿ âàñ ïðîâàë
     È Ëèññàáîíà, è Ìåññèíû!

Ñóùåñòâèòåëüíîå ãðîì, ñîãëàñíî ñîâðåìåííûì íîðìàì, ñîõðàíÿåò óäàðåíèå â îñíîâå ñëîâà â èìåíèòåëüíîì è âèíèòåëüíîì ïàäåæàõ ìí.÷.: ãðÎìû (7,8), íî è ãðîìÀ, êàê ñ÷èòàþò àâòîðû ñëîâàðåé (2,8), ïîçíàêîìèâøèñü ñ âàðèàíòîì, óêàçàííûì Áëîêîì,  âîçìîæíî â ïîýòè÷åñêîé ðå÷è, íî òîëüêîé ýòîé ñôåðîé è îãðàíè÷åíî (8).

Ìîæåò áûòü, îäíàêî, ÷òî âàðèàíòû ãðîáà âìåñòî ãðîáû è ãðîìà âìåñòî ãðîìû ÿâëÿþòñÿ àâòîðñêèìè, â ïåðâîì ñëó÷àå Ìàÿêîâñêîãî, è âî âòîðîì – Áëîêà, è èõ íåëüçÿ ðåêîìåíäîâàòü êàê ëèòåðàòóðíûå íîðìû, âêëþ÷àÿ è ïîýçèþ? Óêàçàíèÿ æå ñëîâàðåé î èõ âîçìîæíîñòè èñïîëüçîâàíèÿ èõ â ïîýòè÷åñêîé ðå÷è ìîãóò áûòü îáóñëîâëåíû âëèÿíèåì àâòîðèòåòîâ âûäàþùèõñÿ ïîýòîâ, èõ ïðèìåíÿâøèõ.
                [602]

II.10.2.3.3 Óñòàðåâøåå ïðàâèëî óäàðåíèé â äâóõñëîæíûõ è òð¸õñëîæíûõ èìåíàõ ñóùåñòâèòåëüíûå ìóæñêîãî ðîäà

Îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå æåì÷óã, êîòîðîå âñòðå÷àåì â ïîýìå Ïóøêèíà «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» ñ ïîñòàíîâêîé íå íà ïåðâûé ñëîã,  êàê òîãî òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ íîðìà (8), à  íà ïîñëåäíèé ñëîã:

     Êîðàëëû, çëàòî è æåì÷Óã;
     Ïðåä íåþ, ñòðàñòüþ óïîåííûé,
     Áåçìîëâíûì ðîåì îêðóæåííûé
     Åå çàâèñòëèâûõ ïîäðóã…
          Ïåñíü ïåðâàÿ.

Òàêæå è ó Ñîëîãóáà â ñòèõîòâîðåíèè «Ëþáè ìåíÿ ÿñíî, êàê ëþáèò çàðÿ…» (1904):

     Ëþáè ìåíÿ ÿñíî, êàê ëþáèò çàðÿ,
     Æåì÷Óã ðàññûïàÿ è ñìåõîì ãîðÿ.

Óäàðåíèå â ñëîâå æåì÷óã ïîä÷èíÿëîñü àðõàè÷íîìó ïðàâèëó åãî ïîñòàíîâêè íà ïîñëåäíèé ñëîã â äâóõñëîæíûõ è òð¸õñëîæíûõ èìåíàõ ñóùåñòâèòåëüíûå ìóæñêîãî ðîäà. Ê ýòîìó ïðàâèëó, â ÷àñòíîñòè, òàêæå îòíîñèòñÿ è ñëîâî ïðèçðàê.

     È äîëãî ïîñëå, íî÷üþ òåìíîé
     Áðîäÿ áëèç òèõèõ áåðåãîâ,
     Áîãàòûðÿ ïðèçðÀê îãðîìíûé
     Ïóãàë ïóñòûííûõ ðûáàêîâ.
          Òàì æå. Ïåñíü âòîðàÿ.

     «Ìîé äðóã, — îòâåòñòâîâàë ðûáàê, —
     Äóøå íàñêó÷èë áðàííîé ñëàâû
     Ïóñòîé è ãèáåëüíûé ïðèçðÀê…
          Òàì æå. Ïåñíü ïÿòàÿ.
                [603]

     ÏðèçðÀêà ñóåòíûé èñêàòåëü,
     Òðóäîâ íàïðàñíî íå ãóáÿ,
     Ëþáèòå ñàìîãî ñåáÿ,
     Äîñòîïî÷òåííûé ìîé ÷èòàòåëü!
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ÷åòâ¸ðòàÿ, XXII ñòðîôà.      

     Êòî æèë è ìûñëèë, òîò íå ìîæåò
     Â äóøå íå ïðåçèðàòü ëþäåé;
     Êòî ÷óâñòâîâàë, òîãî òðåâîæèò
     ÏðèçðÀê íåâîçâðàòèìûõ äíåé…
          Òàì æå. Ãëàâà ïåðâàÿ. XLVI ñòðîôà.

Ê òîé æå ãðóïïå îòíîñèòñÿ è ñëîâî ñèìâîë:

     Ëàìïàäû ñâåò óåäèíåííûé,
     Êèâîò, ïå÷àëüíî îçàðåííûé,
     Ïðå÷èñòîé äåâû êðîòêèé ëèê
     È êðåñò, ëþáâè ñèìâÎë ñâÿùåííûé.
          «Áàõ÷èñàðàéñêèé ôîíòàí»

È åù¸, íàïðèìåð, ñëîâî çàãîâîð:

     Àìóð ñ Äîñàäîé ñâîåíðàâíîé
     Âñòóïèëè â ñìåëûé çàãîâÎð,
     È äëÿ ãëàâû òâîåé áåññëàâíîé
     Ãîòîâ óæ ìñòèòåëüíûé óáîð.
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü òðåòèÿ.

Ïåðåíîñ óäàðåíèÿ â ïîäîáíûõ ñëîâàõ ñ ïîñëåäíåãî íà ïðåäøåñòâóþùèé ñëîã íå ñëó÷àåí è ÿâëÿåòñÿ ïðîäîëæàþùåéñÿ äî ñèõ ïîð òåíäåíöèåé:
                [604]

«Ó äâóõñëîæíûõ è òð¸õñëîæíûõ èì¸í ñóùåñòâèòåëüíûõ ìóæñêîãî ðîäà íàáëþäàåòñÿ òåíäåíöèÿ ê ïåðåíîñó óäàðåíèÿ ñ ïîñëåäíåãî ñëîãà íà ïðåäøåñòâóþùèé (ðåãðåññèâíîå óäàðåíèå). Ó îäíèõ ñóùåñòâèòåëüíûõ ýòîò ïðîöåññ çàêîí÷èëñÿ. Êîãäà-òî ïðîèçíîñèëè: òîêÀðü, êîíêÓðñ, íàñìÎðê, ïðèçðÀê, äåñïÎò, ñèìâÎë, âîçäÓõ, æåì÷Óã,ýïèãðÀô ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíåì ñëîãå.  äðóãèõ ñëîâàõ ïðîöåññ ïåðåõîäà óäàðåíèÿ ïðîäîëæàåòñÿ äî ñèõ ïîð è ïðîÿâëÿåòñÿ â íàëè÷èè âàðèàíòîâ» (8).

 òî æå âðåìÿ, áûâàþò è èñêëþ÷åíèÿ. Íàïðèìåð, ñëîâî âîëøåáñòâî íå ïðåòåðïåëî äî ñèõ ïîð îòìå÷åííîé ìåòàìîðôîçû â ïåðåíîñå óäàðåíèÿ ñ ïîñëåäíåãî ñëîâà íà ïðåäøåñòâóþùèé, õîòÿ òàêîé ïðèìåð íàõîäèì ó Ñîëîãóáà:

     Ëþáè ìåíÿ òèõî, êàê ëþáèò ëóíà,
     Ñèÿÿ áåññòðàñòíî, ÿñíà, õîëîäíà.
     ÂîëøÅáñòâîì è òàéíîé ìîé ìèð îñâåòè,-
     Ïîìåäëèì ñ òîáîþ íà òåìíîì ïóòè.
          Ñîëîãóá. «Ëþáè ìåíÿ ÿñíî, êàê ëþáèò çàðÿ…» (1904)

II.10.2.3.4.Äðóãèå ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â ôîðìàõ ñóùåñòâèòåëüíûõ

Ëåðìîíòîâ â ñòèõîòâîðåíèè «Ïîýò» (1838) âìåñòî ñîîòâåòñòâóþùåãî ñîâðåìåííîé íîðìå íÎæåí (îò íÎæíû) (7,8) íàïèñàë «íîæÎí», ÷òî äîëãîå âðåìÿ ðåêîìåíäîâàëîñü â êà÷åñòâå íîðìû, òàêæå êàê è íîæíÛ (8):

     «…Òåïåðü ðîäíûõ íîæÎí, èçáèòûõ íà âîéíå.
              Ëèø¸í ãåðîÿ ñïóòíèê áåäíûé,
     Èãðóøêîé çîëîòîé îí áëåùåò íà ñòåíå —
              Óâû, áåññëàâíûé è áåçâðåäíûé»
    
     Ïðîñíåøüñÿ ëü òû îïÿòü, îñìåÿííûé ïðîðîê!
              Èëü íèêîãäà, íà ãîëîñ ìùåíüÿ,
     Èç çîëîòûõ íîæÎí íå âûðâåøü ñâîé êëèíîê,
              Ïîêðûòûé ðæàâ÷èíîé ïðåçðåíüÿ?..

Òàêæå åù¸ è Áëîê â ñòèõîòâîðåíèè «Ñêèôû» (1918) çàïèñàë âûðàæåíèå «ìå÷ â íîæíÛ», âìåñòî «ìå÷ â íÎæíû»:
                [605]

     Ïðèäèòå ê íàì! Îò óæàñîâ âîéíû
     Ïðèäèòå â ìèðíûå îáüÿòüÿ!
     Ïîêà íå ïîçäíî — ñòàðûé ìå÷ â íîæíÛ,
     Òîâàðèùè! Ìû ñòàíåì — áðàòüÿ!

 ñòèõîòâîðåíèè Íèêèòèíà «Âñòðå÷à çèìû» (1854) ÷èòàåì:

     Íî÷ü ïðîøëà. Ðàññâåëî.
     Íåò íèãäå îáëà÷êÀ.
     Âîçäóõ ë¸ãîê è ÷èñò,
     È çàì¸ðçëà ðåêà.

Ñîãëàñíî ñîâðåìåííîé íîðìå, â ñëîâî îáëà÷êî,  óäàðåíèå ñ ïåðâîãî ñëîãà ïåðåíîñèòñÿ íà ïîñëåäíèé òîëüêî âî ìí.÷.: îáëà÷êÀ, îáëà÷êÎâ (8). Ó Íèêèòèíà æå íàáëþäàåì òàêîé ïåðåíîñ â ýòîì ñëîâå â åä.÷.: îáëà÷êÀ âìåñòî Îáëà÷êà.
Åù¸ îäèí õàðàêòåðíûé ïðèìåð èç òîãî æå ñòèõîòâîðåíèÿ ñâÿçàí ñ ïðîèçíîøåíèåì Ðóñè, êîòîðîå ó ïîýòà âàðüèðîâàëî â ïîñòàíîâêàõ óäàðåíèÿ òî íà ïåðâûé ñëîã, òî íà ïîñëåäíèé:

     Ðàññûïàé æå, çèìà,
     Äî âåñíû çîëîòîé
     Ñåðåáðî ïî ïîëÿì
     Íàøåé ÐÓñè ñâÿòîé!
     ………………
     Äëÿ ïîñòåëè åìó
     Áåëûé ïóõ ïðèïàñè
     È ìåòåëüþ çàñûïü
     Åãî ñëåä íà ÐóñÈ!

Ñîâðåìåííûìè ëèòåðàòóðíûìè íîðìàìè òàêàÿ âàðèàöèÿ íå äîïóñêàåòñÿ è ïðàâèëüíûì ïðîèçíîøåíèåì ñ÷èòàåòñÿ òîëüêî ñ ïîñòàíîâêîé óäàðåíèÿ íà ïîñëåäíåì ñëîãå.

                [606]

Âìåñòå ñ òåì, íóæíî íàïîìíèòü, ÷òî óäàðåíèå â ñëîâå Ðóñè íà ïåðâûé ñëîã ñòàâèë åù¸ è Êëþåâ â ñòèõîòâîðåíèè «Åñòü â Ëåíèíå êåðæåíñêèé äóõ…» (1918):

     Åñòü â Ñìîëüíîì ïîò¸ìêè òðóùîá
     È ïðèâêóñ õâîÈ ñ êîñòÿíèêîé,
     Òàì íèùèé êîëîäîâûé ãðîá
     Ñ îñòàíêàìè ÐÓñè âåëèêîé.

Çäåñü åù¸ îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñóùåñòâèòåëüíîì õâîÿ, êîòîðîå Êëþåâ èñïîëüçîâàë ñ òåïåðü óñòàðåâøèì óäàðåíèåì åù¸ è â ñòèõîòâîðåíèè «Áóìàæíûé àä ïîãëîòèò âàñ…» (1916-1918):

     È âîò, îêîëüíîþ òðîïîé,
     Èäåì ñ óçäîé è êëè÷åì: ñèâêà!
     Ïîþò õðóñòàëüíîãî òðóáîé
     Âî ìíå õâîß, â òåáå íàëèâêà…
         
Íóæíî, îäíàêî,  óêàçàòü, ÷òî óäàðåíèå íà ïîñëåäíèé ñëîã â ñëîâå õâîè åù¸ íåäàâíî áûëî ðåêîìåíäîâàíî ñëîâàðÿìè, õîòÿ ñîâðåìåííûå íîðìû ïðîèçíîøåíèÿ – õâÎÿ è õâîÈ (8).

 ñòèõîòâîðåíèè Íèêèòèíà «Êóïåö íà ï÷åëüíèêå» (1854) ÷èòàåì:   
   
     Áëèç ï÷åëüíèêà, â ïîëå, ïîä òåíüþ ðàêèòû,
     Ñ êóïöîì è ñâàòÀìè ï÷åëèíåö ñèäèò,
     Øèðîêàÿ ëûñèíà øëÿïîé ïîêðûòà,
     Ãëàçà åãî ìóòíû, ëèöî âñ¸ ãîðèò.

Óäàðåíèå â ñëîâå ñâàòàìè â ñîîòâåòñòâèè ñ ëèòåðàòóðíîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìîé äîëæíî áûòü íà ïåðâîì ñëîãå, à â äàííîì ïðèìåðå ïîýò èñïîëüçîâàë óäàðåíèå, èäóùåå îò ãîâîðîâ (8).
                [607]

  ïîïóëÿðíîé  ðóññêîé íàðîäíîé, âîåííî-ñòðîåâîé ïåñíå «Ñîëäàòóøêè áðàâî ðåáÿòóøêè…» (454), øèðîêî èçâåñòíîé â XIX — íà÷àëå XX âåêà, èìåþùåé áîëüøîå ÷èñëî  âàðèàíòîâ, íåêîòîðûå ñëîâà, îòëè÷àþòñÿ îò ñîâðåìåííûõ îðôîýïè÷åñêèõ íîðì: ñîëäàòÓøêè, ðåáÿòÓøêè, Îòöû (ñ óäàðåíèåì íà «î»), øòÛêè (ïðèâåä¸ì ñîîòâåòñòâóþùèå  êóïëåòû):

     ÑîëäàòÓøêè, áðàâû ðåáÿòÓøêè,
     Ãäå æå âàøè Îòöû?
     Íàøè Îòöû — õðàáðû (âàðèàíò: ðóññêè) ïîëêîâîäöû,
     Âîò ãäå íàøè Îòöû.
     ÑîëäàòÓøêè, áðàâû ðåáÿòÓøêè,
     Ãäå æå âàøè ñ¸ñòðû?
     Íàøè ñåñòðû — øòÛêè (âàðèàíò: ïèêè), ñàáëè âîñòðû,
     Âîò ãäå íàøè ñ¸ñòðû.

 áàñíå Êðûëîâà «Îõîòíèê» (1819) çàìå÷àåì îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû â ñóùåñòâèòåëüíîì ñëó÷àé, òðåáóþùåì óäàðåíèÿ íà ïåðâûé ñëîã:

     Èòàê, êîëü äåëî åñòü, ñêîðåé åãî êîí÷àé,
     Èëü ïîñëå íà ñåáÿ ðîïùè, íå íà ñëó÷Àé,
     Êîãäà îíî òåáÿ çàñòàíåò íåâçíà÷àé.

 áàñíå «Áóëàò» (1830) ïîýò íàïèñàë:

     Áóëàòíîé ñàáëè îñòðûé êëÈíîê
     Çàáðîøåí áûë â æåëåçíûé õëàì;
     Ñ íèì âìåñòå âûíåñåí íà ðûíîê
     È ìóæèêó çàäàðîì ïðîäàí òàì.

     Ó ìóæèêà çàòåè íå âåëÈêè:
     Îí îòûñêàë òîò÷àñ â Áóëàòå ïðîê.
     Ìóæèê ìîé íàñàäèë íà êëÈíîê ÷åðåíîê
     È ñòàë Áóëàòîì äðàòü â ëåñó íà ëàïòè ëûêè…     ………………………………………….
     Âîò ¸æ, â èçáå ïîä ëàâêîé ëåæà,
     Êóäà è êëÈíîê áðîøåí áûë,
     Îäíàæäû òàê Áóëàòó ãîâîðèë:
     «Ñêàæè, íà ÷òî âñÿ æèçíü òâîÿ ïîõîæà?
                [608]

Çäåñü îòìåòèì äâà îòñòóïëåíèÿ:

ïåðâîå îòñòóïëåíèå â ñóùåñòâèòåëüíîì êëèíîê, íàïèñàííûì ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã, â òî âðåìÿ êàê, â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé, îíî ïàäàåò íà âòîðîé ñëîã;

âòîðîå îòñòóïëåíèå â íàðå÷èè âåëèêè, ãäå ïîýòîì áûëà ïðèìåíåíà ñòàðàÿ íîðìà óäàðåíèÿ íà âòîðîì ñëîãå, â òî âðåìÿ êàê ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò óäàðåíèÿ íà ïîñëåäíåì ñëîãå: âåëèêÈ.

Ó Æóêîâñêîãî â ñòèõîòâîðåíèè «Ìèð» (1800) îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå êîíè:

     Êàê ëèðà äèâíàÿ íåáåñíîãî Îðôåÿ,
     Ãðåìèøü ëè áèòâû òû — íàïåðñíèêè Àðåÿ
     Áåðóòñÿ çà ìå÷è è âçîðàìè ãðîçÿò;
     Èõ áóðíûå êîíÈ ÿðÿòñÿ è êèïÿò…
     ………………………………………………
     Î ñòðàõ!.. Êàê ÿðîñòíî äðóã íÀ äðóãà ñòðåìÿòñÿ!
     ÊîíÈ â ïûëè, â ïîòó ñâèðåïñòâóþò, ÿðÿòñÿ…

Òàêæå çäåñü ìû âûäåëèëè îòêëîíåíèå â âûðàæåíèè «äðóã íà äðÓãà». Óäàðåíèå â ýòîì âûðàæåíèè áûëî ïåðåíåñåíî ïîýòîì íà ïðåäëîã. Ïîäîáíûå îòêëîíåíèÿ â óñòîé÷èâûõ âûðàæåíèÿõ ìû ðàññìàòðèâàåì â ñïåöèàëüíîì ðàçäåëå.

Ó Áðþñîâà è Âÿ÷åñëàâà Èâàíîâà íàõîäèì ïðèìåðû ñ óñòàðåâøèì óäàðåíèåì â ñëîâå êîíåé, ïåðåíåñ¸ííîå ñ ïîñëåäíåãî íà ïåðâûé ñëîã:

     Áûòü ìîæåò, êÎíåé íå ñäåðæó ÿ,
     Êàê äðåâëå îíûé Ôàýòîí,   
     È çâåðè êèíóòñÿ, ëèêóÿ,
     Áðàçäèòü ãîðÿùèé íåáîñêëîí.
         Áðþñîâ. «Ôàýòîí» (1905)
                [609]

     Îäèí âçíóçäàë íàåçäíèê-äåìîí êÎíåé
     È âåñåëÿñü íåèñòîâîé ïîãîíåé…
          Âÿ÷åñëàâ Èâàíîâ. Âåíîê ñîíåòîâ (1909). 5-é ñîíåò.

     Åäèíàÿ äâóõ êÎíåé êîëåò øïîðà…
          Òàì æå, 6 ñîíåò.

 «Àôðèêàíñêîé ïîýìå» Ãóìèë¸âà «Ìèê» (1914) óêàæåì íà îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ñëîâå êîíþõîâ, ïåðåíåñ¸ííîå ñ ïåðâîãî íà ïîñëåäíèé ñëîã:

     Âåäü õîõîòàëè âñå ïÿòüñîò
     Îãðîìíûõ íåãðîâ, âîñåìüñîò
     Ðàáîâ, è òðèäöàòü ïîâàðîâ,
     È äåâÿòíàäöàòü êîíþõÎâ.

Áàòþøêîâ â ñòèõîòâîðåíèè «Ïåðåõîä ÷åðåç Ðåéí» (1816-1817) ïèñàë ïðàîòöîâ ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíåì ñëîãå, ÷òî ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå (8):

     Çäåñü âñå ïèòàåò âäîõíîâåíüå:
     Ïðîñòûå íðàâû ïðàîòöÎâ,
     Ñâÿòàÿ ê ðîäèíå ëþáîâü
     È ïðàçäíîé ðîñêîøè ïðåçðåíüå.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò óäàðåíèÿ íà ïåðâûé ñëîã è áóêâó å , à íå î â ïîñëåäíåì ñëîãå – ïðÀîòöåâ (8).

Ó Ãðèáîåäîâà â «Ãîðå îò óìà» (1822-1824) íàõîäèì ìíîãî îòêëîíåíèé îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèé â ñóùåñòâèòåëüíûõ:   

     Ïðè ìíå ñëóæÀùèå ÷óæèå î÷åíü ðåäêè;
     Âñ¸ áîëüøå ñ¸ñòðèíû, ñâîÿ÷åíèöû äåòêè.
                Äåéñòâèå II. ßâëåíèå 5. Ñëîâà Ôàìóñîâà.

                [610]
Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ñëÓæàùèå.

     Äðóãîé õîòü ïðûò÷å áóäü, íàäóòûé âñÿêèì ÷âàíñòâîì,
     Ïóñêàé ñåáå ðàçóìíèêîì ñëûâè,
     À â ñÅìüþ íå âêëþ÷àò. Íà íàñ íå ïîäèâè.
     Âåäü òîëüêî çäåñü åùå è äîðîæàò äâîðÿíñòâîì.
                Òàì æå. Ñëîâà Ôàìóñîâà.   

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ñåìüÞ.

     Õîòèòå ëè çíàòü èñòèíû äâà ñëîâà?
     Ìàëåéøàÿ â êîì ñòðàííîñòü ÷óòü âèäíà,
     Âåñåëîñòü âàøà íå ñêðîìíà,
     Ó âàñ òîò÷àñ óæ îñòðîòÀ ãîòîâà,
     À ñàìè âû…
                Äåéñòâèå III. ßâëåíèå 1. Ñëîâà Ñîôèè.

 ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé óäàðåíèÿ ñëîâî îñòðîòà, â çíà÷åíèè «îñòðîóìíîå âûðàæåíèå» ïðîèçíîñèòñÿ ñ óäàðåíèåì ñ óäàðåíèåì íà âòîðóþ áóêâó «î»: îñòðÎòà.

Åñòü è äðóãîå ñëîâî â çíà÷åíèè, îáðàçîâàííîì îò ïðèëàãàòåëüíîãî îñòðûé: îñòðîòÀ.  ïðèâåä¸ííîì ïðèìåðå èç êîìåäèè Ãðèáîåäîâà ñëîâà îñòðîòà äà¸òñÿ â ïåðâîì çíà÷åíèè, íî ñ óäàðåíèåì, ñîîòâåòñòâîâàâøèì ñòàðîé íîðìå (8).

 Â «Åâãåíèè Îíåãèíå» Ïóøêèíà ÷èòàåì:

       Ñ óòðà äîì Ëàðèíûõ ãîñòÿìè
     Âåñü ïîëîí; öåëûìè ñåìüßìè
     Ñîñåäè ñúåõàëèñü â âîçêàõ,
      êèáèòêàõ, â áðè÷êàõ è â ñàíÿõ.
                [611]
          Åâãåíèé Îíåãèí. Ãëàâà ïÿòàÿ. Ñòðîôà XXV.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ñÅìüÿìè.

Âìåñòî  âîëøåáñòâÎì ïîýò ïèñàë âîëøÅáñòâîì:

     È ÿ, ëþáâè èñêàòåëü æàäíûé,
     Ðåøèëñÿ â ãðóñòè áåçîòðàäíîé
     Íàèíó ÷àðàìè ïðèâëå÷ü
     È â ãîðäîì ñåðäöå äåâû õëàäíîé
     Ëþáîâü âîëøÅáñòâàìè çàæå÷ü.
         «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü ïåðâàÿ.

     Êàê ÷àñòî ëàñêîâàÿ Ìóçà
     Ìíå óñëàæäàëà ïóòü íåìîé
     ÂîëøÅáñòâîì òàéíîãî ðàññêàçà!
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà âîñüìàÿ, IV ñòðîôà.

 Òàêæå è Òþò÷åâ â ñòèõîòâîðåíèè «Óòðî â ãîðàõ» (íå ïîçäíåå 1829):

     Ëèøü âûñøèõ ãîð äî ïîëîâèíû
     Òóìàíû ïîêðûâàþò ñêàò,
     Êàê áû âîçäóøíûå ðóèíû
     ÂîëøåÅáñòâîì ñîçäàííûõ ïàëàò. 

 êíèæíîì ñóùåñòâèòåëüíîì âîëøåáñòâî, â ïåðåíîñíîì, ïîýòè÷åñêîì ñìûñëå îçíà÷àþùåì î÷àðîâàíèå, ÷àðóþùåå äåéñòâèå (48,57,99), ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ òðåáóåò åãî ïîñòàíîâêè íà ïîñëåäíåì ñëîãå:
âîëøåáñòâÎ, âîëøåáñòâÎì. Òàêæå è âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå ïðàâèëüíî ïðîèçíîñèòü âîëøåáñòâÀ, âîëøåáñòâÀìè.

À âîò åù¸ ïðèìåðû èç Ïóøêèíà:
                [612]
     Âðàãè! Äàâíî ëè äðóã îò äðóãà
     Èõ æàæäà êðîâè îòâåëà?
     Äàâíî ëü îíè ÷àñû äîñóãà,
     ÒðàïÅçó, ìûñëè è äåëà

     Äåëèëè äðóæíî? Íûíå çëîáíî…
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà øåñòàÿ. XXVIII ñòðîôà.

Íîðìà óäàðåíèé â ñóùåñòâèòåëüíîì òðàïåçà îñòàâàëàñü íåóñòîé÷èâîé íà ïðîòÿæåíèè íåñêîëüêèõ âåêîâ: â ñòàðèííûõ ñëîâàðÿõ ïðèâîäèëèñü îáà âàðèàíòà, â òîì ÷èñëå ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã, êîòîðîå  ÿâëÿåòñÿ ñîâðåìåííîé íîðìîé (8).

     Ñêîí÷àëñÿ á ïîñðåäè äåòåé,
     Ïëàêñèâûõ áàá è ëåêàðÅé.
          Òàì æå. XXXVIII, XXXIX ñòðîôû.

     Èíûì æèòüå, äðóãèå ïëà÷óò,
     È ìó÷àò ñìåðòíûõ ëåêàðß…
          «Òåíü Ôîíâèçèíà» (1815)

Ñîâðåìåííûå íîðìû: ëÅêàðè, ëÅêàðåé (8).

 Â ñëîâå ñîñíà â åä. ÷. è âî ìí.÷. Ïóøêèí  ñìåùàë óäàðåíèå ñ ïîñëåäíåãî íà ïåðâûé ñëîã, ÷òî ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå (8):

      È ñÎñíó íà ïëå÷î âçâàëèë…
           «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü òðåòèÿ.
                [613]

     Åñòü ìåñòî: âëåâî îò ñåëåíüÿ
     Ãäå æèë ïèòîìåö âäîõíîâåíüÿ,
     Äâå ñÎñíû êîðíÿìè ñðîñëèñü…
         «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ïÿòàÿ, XL ñòðîôà.

     Íà âåòâè ñÎñíû ïðåêëîíåííîé…
          Òàì æå, ãëàâà ñåäüìàÿ,  VII-ÿ, ñòðîôà

Åù¸ è â ñòèõîòâîðåíèè Áðîäñêîãî «Áîëüøàÿ ýëåãèÿ Äæîíó Äîííó» (1963) íàõîäèì òàêîå æå óñòàðåâøåå óäàðåíèå:

     Òîò ïåðâûé äðîâîñåê, ÷åé òîùèé êîíü
     âáåæèò òóäà, ïëóòàÿ â ñòðàõå ÷àùåé,
     íà ñÎñíó âçëåçøè, âäðóã óçðèò îãîíü
     â ñâîåé äîëèíå, òàì, âäàëè ëåæàùåé.

 ñòèõîòâîðåíèè  «19 îêòÿáðÿ 1827»,  âìåñòî ïðîïîñòßõ (îò ñëîâà ïðîïàñòü) ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíèé ñëîã, Ïóøêèí íàïèñàë:

     Â êðàþ ÷óæîì, â ïóñòûííîì ìîðå,
     È â ìðà÷íûõ ïðÎïàñòÿõ çåìëè!

Ýòî áûëà òàêæå ñòàðàÿ íîðìà óäàðåíèÿ. Èíòåðåñíî, ÷òî âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå ýòî ñëîâî â èìåíèòåëüíîì ïàäåæå ïðîèçíîñèòñÿ èìåííî ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã: ïðÎïàñòè, îäíàêî ïðè ñêëîíåíèè èçìåíÿåò óäàðåíèÿ: ïðîïàñòÅé, ïðîïàñòßì, ïðîïàñòßõ (8).

 ñòèõîòâîðåíèè «Äðóçüÿì» (1822) Ïóøêèí ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå óäàðåíèÿ â ñëîâå «ðåçüáîþ»,  ñòàâÿ åãî íà ïåðâîì ñëîãå:

     ×åñòîëþáèâîé ïîçîëîòîé
     Íå îñëåïëÿÿ íàøèõ ãëàç,
     Îíà íå ñóåòíîé ðàáîòîé,
     Íå ðÅçüáîþ ïëåíÿëà íàñ.
                [614]

Íîðìà: ðåçüáÎþ.

 ñòèõîòâîðåíèè «Ýïàìèíîíä» (1854) Àïóõòèí íàïèñàë:

     Íî ó áåññìåðòèÿ ïîðîãà
     Îí, âåðîé ïëàìåííîé ãîðÿ,
     Êàê õðèñòèÀíèí, âñïîìíèë Áîãà,
     Êàê âåðíîïîääàííûé — öàðÿ.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà — õðèñòèàíÈí (7,8), à õðèñòèÀíåí ñ÷èòàåòñÿ íåïðàâèëüíûì ïðîèçíîøåíèåì (7).

 ïîýìå «Íåñ÷àñòíûå» (1856) Íåêðàñîâà ìîæíî âñòðåòèòü ñëåäóþùèå îòñòóïëåíèÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèÿ:

     Êàê ÷óäíî ãîðîä èçóêðàøåí!
     ØïèëÈ åãî öåðêâåé è áàøåí
     Óõîäÿò â íåáî, ïûøíû â íåì
     Òåàòðû, óëèöû, æèëèùà
     Ñ÷àñòëèâöåâ ìèðà — è êðóãîì
     Íåîáîçðèìûå êëàäáÈùà…

 Ñîâðåìåííûå íîðìû: øïÈëè è êëÀäáèùà.

Ãðèãîðüåâ â ñòèõîòâîðåíèè «Íàä òîáîþ ìíå òàéíàÿ ñèëà äàíà…» (1843) ïèñàë:

                [615]

     Íàä òîáîþ ìíå òàéíàÿ ñèëà äàíà,
     Ýòó ñèëó ÿ çíàþ äàâíî:
     Òàê óíîñèò â áåçáðåæíîå ìîðå âîëíà
     Çà ñîáîé èç çàëèâà ñóäíÎ…
      
Ñëîâî ñóäíî  ñ óäàðåíèåì íå íà ïåðâûé, êàê òðåáóåò ñîâðåìåííàÿ íîðìà, à íà ïîñëåäíèé ñëîã ïîýò íàïèñàë â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé, íà êîòîðóþ óêàçûâàë åù¸ ñëîâàðü Äàëÿ (58).

 ñòèõîòâîðåíèè Àïóõòèíà «Âåíåöèÿ» (1883) ÷èòàåì:

     «Ñèíüîðû, ñëîâíî äîæäü ñðåäè çàñÓõè,
     Íàì äîðîã âàø âèçèò; ìû ñòàðû, ãëóõè
     È íå ïëåíèì âàñ íåæíîñòüþ ëèöà…»

Óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå çàñóõà âñòðå÷àåòñÿ òàêæå è ó Ïóøêèíà â íåîêîí÷åííîì ñòèõîòâîðåíèè «Îñåíü» (1833):

     Îõ, ëåòî êðàñíîå! ëþáèë áû ÿ òåáÿ,
     Êîãäà á íå çíîé, äà ïûëü, äà êîìàðû, äà ìóõè.
     Òû, âñå äóøåâíûå ñïîñîáíîñòè ãóáÿ,
     Íàñ ìó÷èøü; êàê ïîëÿ, ìû ñòðàæäåì îò çàñÓõè.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: çÀñóõè. Ïîýò èñïîëüçîâàë ñòàðóþ íîðìó (8), ðàñïðîñòðàí¸ííóþ â XIX âåêå, îñîáåííî â ïåðâîé åãî ïîëîâèíå, íî âñòðå÷àþùóþñÿ òàêæå åù¸ è â XX âåêå.
Ïî ñâèäåòåëüñòâó Ãîðáà÷åâè÷à,  åù¸ â Ñëîâàðå Àêàäåìèè Ðîññèéñêîé èçäàíèÿ 1903 ãîäà «çàñÓõà ïðèçíàâàëîñü ðàâíîöåííûì âàðèàíòîì ïî îòíîøåíèþ ê íîâîìó óäàðåíèþ çÀñóõà» (315).

Åù¸ è ó ðóññêîãî è ñîâåòñêîãî ïîýòà Âèêòîðà Áîêîâà (1914-2009), êîòîðûé ñ 1994 ãîäà áûë ÷ëåíîì Âûñøåãî òâîð÷åñêîãî ñîâåòà Ñîþçà ïèñàòåëåé Ðîññèè  (455), â ñòèõîòâîðåíèè «Òèõàÿ òó÷à» îòìå÷àåòñÿ èñïîëüçîâàíèå äàâíî óñòàðåâøåãî àðõàè÷íîãî óäàðåíèÿ â ýòîì ñëîâå:
                [616]

     Äî îòäàëåííîãî ÷óòêîãî ñëóõà
     Âäðóã äîëåòåëà ëþäñêàÿ ìîëâà,
     Áóäòî ïîä Êóðñêîì âñå ëåòî çàñÓõà,
     Æóõíóò õëåáà è æåëòååò òðàâà.

 Â ñòèõîòâîðåíèè «Â ïóñòûíå» (1908) Ãóìèë¸âà ÷èòàåì:

     Ïðåä ñìåðòüþ âñå, Òåðñèò è Ãåêòîð,
     Ðàâíî íè÷òîæíû è ñëàâíÛ.
     ß òàêæå âûïüþ ñëàäêèé íÅêòàð
     Â ïîëÿõ ëàçîðåâîé ñòðàíû.   

 ñóùåñòâèòåëüíîì íÅêòàð èñïîëüçîâàíî óñòàðåâøåå óäàðåíèå. Ñîâðåìåííàÿ íîðìà — íåêòÀð. Êîìå òîãî, êàê óæå îòìå÷àëîñü,  êðàòêîå èìÿ ïðèëàãàòåëüíîå  ñëàâíÛ ñ ïîñòàíîâêîé óäàðåíèÿ íå íà ïåðûé ñëîã, à íà ïîñëåäíèé, ÿâëÿåòñÿ îòêëîíåíèåì îò ñîâðåìåííîé íîðìû: ñëÀâíû.

 ñòèõîòâîðåíèè Àííåíñêîãî «Ñïóòíèöå» (ïåðâîì èç öèêëà «Òðèëèñòíèê áóìàæíûé», îïóáëèêîâàííîì  â 1910 ã.) ïîýò ïðèìåíÿåò ñòàðóþ íîðìó óäàðåíèÿ íà ïîñëåäíåì ñëîãå â óùåñòâèòåëüíîì îòñâåò:

      òâîèõ ãëàçàõ óïð¸êà íåò:
     Òû òó÷ çàêàòíûõ äîãîðàíüå
     È ñèçî-ðîçîâûé îòñâÅò
     Âñòðå÷àåøü, êàê âîñïîìèíàíüå.

Òàêæå è ó ðóññêîãî è ñîâåòñêîãî  «êðåñòüÿíñêîãî  ïîýòà», êîòîðûé áûë ïîñëåäíèì ïðåäñåäàòåëåì Âñåðîññèéñêîãî ñîþçà ïîýòîâ, Ïàâëà Ðàäèìîâà (1887-1967) (456) â ñòèõîòâîðåíèè « Î ïîëÿõ, ÷òî ïüÿíÿòñÿ îò âåøíåãî ñîëíöà…»:

     Î ïîëÿõ, ÷òî ïüÿíÿòñÿ îò âåøíåãî ñîëíöà,
     È î êðèêàõ ñ íåáåñ æóðàâëåé ÿ ïîþ,
     Îá îòñâÅòàõ â ðó÷üå çîëîòîãî ÷åðâîíöà,
     Î çåëåíîé îñîêå, ñêëîíåííîé ê ðó÷üþ.
                [617]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà ñëîâà îòñâåò çâó÷èò ñ óäàðåíèåì íà íà÷àëüíóþ áóêâó «î» (8).
 ñòèõîòâîðåíèÿõ Êëþåâà îòìåòèì åù¸ ñëåäóþùèå îòêëîíåíèÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèé â ñóùåñòâèòåëüíûõ:

     È ÷àñòî â òèøèíå ïîëíÎ÷è áåçäûõàííîé
     Ìåðåùèòñÿ ìíå âúÿâü âîåííûõ ïëàöåâ ãëàäü,
     Ãëóõîé ðàñêàò øàãîâ è ðîêîò áàðàáàííûé —
     Ãóáèòåëüíûé ñèãíàë: èäòè è óáèâàòü.
          «Êàçàðìà» (1907)
 
Ñëåäóÿ ñòàðîé íîðìå óäàðåíèÿ, ïîýò îòñòóïèë çäåñü îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ñëîâå «ïîëíî÷è», òðåáóþùåì åãî ïîñòàíîâêè íà ïåðâûé ñëîã: ïÎëíî÷è.

     Ïåðåä íèìè íå âûìîëèòü êîðêè
     Çà ñóñàëüíûé ïðÿíè÷íûé ñòèõ…
     ÆàâîðÎíêàìè ñêîðîãîâîðêè
     Óòîíóëè â äàëÿõ ïóñòûõ.
          «Ðîäèíà, ÿ óìèðàþ…» (1919)

     Íåïîäâëàñòåí òóðáèíå íåçðèìûé öàðüãðàä,
     ×òî çâåíèò æàâîðÎíêîì è çÿáëèêîì-ò¸çêîé.
          «Íà çàâîäñêèõ çàäâîðêàõ, ãäå óãîëüíûé àä…» (1921)

Çäåñü ïîýò èñïîëüçîâàë óäàðåíèå, «èäóùåå îò ãîâîðîâ» (7).
Ñîâðåìåííûå íîðìû: æÀâîðîíîê, æÀâîðîíêàìè, æÀâîðîíêîì (6,7).

Ó Áóíèíà â ñòèõîòâîðåíèè «Ãîðíûé ëåñ» (1908) âìåñòî íîðìû ñëîâà ðÓñëà óïîòðåáëÿåòñÿ ðóñëÀ:
                [618]

     Âå÷åðíèé ÷àñ.  äîëèíó òåíü ñïîëçëà.
     Ñîñíîþ ïàõíåò. ×èñòî è ãëóáîêî
     Íàä ëåñîì íåáî. Ìëå÷íûé çìåé ïîòîêà
     Øóðøèò ñëûøíåé âäîëü áåëîãî ðóñëÀ. 

Íå äëÿ ðèôìû ëè òîëüêî çäåñü óïîòðåáëåíî ñëîâî, èäóùåå îò ãîâîðà? Íå âû÷óðíîñòü ëè ýòî? ×òîáû ýòî ïîíÿòü, íóæíî ïðî÷èòàòü ñòèõîòâîðåíèå Áóíèíà öåëèêîì. Ïîýòîìó ïðèâåä¸ì è ïîñëåäóþùèå ñòðîôû:

     Ñëûøíåé çâåíèò äàëåêèé ïëà÷ êîçëà.
     Îñòðåé ñòðåêî÷åò ëåãêàÿ ñîðîêà.
     Ãîðà, âåñü äåíü ãëÿäåâøàÿ ñ âîñòîêà,
     Ñâîé àëûé ïèê âûñîêî óíåñëà.
     ÍÀ ÍÅÉ ÌÎËÈËÈÑÜ ÂÎË×ÜÅÌÓ ÇÅÂÅÑÓ.

     Íå ðàç, íå ðàç ñ âåðøèíû ýòèõ ñêàë
     È äûì âñòàâàë, è ïåëè ãèìíû ëåñó,
     È ìåäíûé íîæ â ðóêàõ æðåöà ñâåðêàë.
     ß òèõî ïîäíÿë äðåâíþþ çàâåñó.
     ß â õðàì îòöîâ çàáûòûé ïóòü èñêàë.

 ïðèâåä¸ííîì ôðàãìåíòå ñòèõîòâîðåíèÿ íóæíî ïîÿñíèòü âûäåëåííóþ ñòðîêó:

     ÍÀ ÍÅÉ ÌÎËÈËÈÑÜ ÂÎË×ÜÅÌÓ ÇÅÂÅÑÓ.

Çåâåñ (òî æå, ÷òî Çåâñ) — ãðå÷åñêîå íàçâàíèå Þïèòåðà, ãëàâíîå áîæåñòâî äðåâíèõ ãðåêîâ, îòåö íåáà è çåìëè, áîã áîãîâ (129).

Áóíèí çàãëÿíóë â äðåâíèå âðåìåíà. Îòñþäà ñòàíîâèòñÿ ïîíÿòíîé è èñïîëüçîâàíèå èì óñòàðåâøåãî óäàðåíèÿ â ñëîâå «ðóñëÀ» â ïðåäûäóùåì ôðàãìåíòå, ñîîòâåòñòâîâàâøåìó ñòàðîìó ðóññêîìó ãîâîðó.
                [619]

 ñòèõîòâîðåíèè «Áðþñîâ» (1918) Ñåâåðÿíèí ñëåäóåò ñòàðîé íîðìå óäàðåíèÿ â ñëîâå õîëîäíîñòü, ñòàâÿ åãî íå íà ïåðâûé, à íà âòîðîé ñëîã:

     È îòòîãî — åãî õîëÎäíîñòü:
     Äóøà, ïðîøåäøàÿ ñêâîçü óì.
     Åãî áåññïîðíàÿ íàäìîäíîñòü
     Íå ñòîëü îò ÷óâñòâà, ñêîëü îò äóì.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: õÎëîäíîñòü (8).

Ýòó ñîâðåìåííóþ íîðìó ìû âñòðå÷àåì óæå â ñòèõîòâîðåíèè Áëîêà «Ïðîñòè. ß õîëîäíîñòü çàìåòèë…» (1902):

     Ïðîñòè. ß õîëîäíîñòü çàìåòèë
     Ðàâíî — â òðåâîãå è â òèøè.
     Î, åñëè áû õîòü ìèã áûë ñâåòåë
     Áåñöåëüíûé ìàé òâîåé äóøè!

 ñòèõîòâîðåíèÿõ Åñåíèíà íàõîäèì ìíîæåñòâî îòñòóïëåíèé îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû â ïðîèçíîøåíèè ñóùåñòâèòåëüíûõ, íî ñîîòâåòñòâóþùèõ ñòàðûì íîðìàì:

     Ïîéäó ïî áåëûì êÓäðÿì äíÿ
     Èñêàòü óáîãîå æèëèùå.
     È äðóã ëþáèìûé íà ìåíÿ
     Íàòî÷èò íîæ çà ãîëåíèùå.
         «Óñòàë ÿ æèòü â ðîäíîì êðàþ…» (1915)

Ñîâðåìåííàÿ ëèòåðàòóðíàÿ íîðìà: êóäðßì.

     Ìîé æåíèõ, óãðþìûé è ðåâíèâûé,
     Íå âåëèò çàãëÿäûâàòü íà ïÀðíåé.
     Áóäó ïåòü ÿ ïòàõîé ñèðîòëèâîé,
     Âû æ ïëÿøèòå äðÎáíåé è óãàðíåé.
          «Äåâè÷íèê» (1915)
                [620]

Ïîýò íàïèñàë «íà ïÀðíåé», âìåñòî ðåêîìåíäóåìîãî ñîâðåìåííîé íîðìîé «íà ïàðíÅé». Òàêîå æå óäàðåíèå â ñëîâå ïàðíåé íàõîäèì è ó Ãóìèë¸âà â ñòèõîòâîðåíèè «Êàêàÿ ñòðàííàÿ íåãà…» (1913):

     Âåäü åñòü æå ìèð ëó÷åçàðíåé,
     ×òî íåäîñòóïåí îáèäàì
     Êðàñíîùåêèõ àôèíñêèõ ïÀðíåé,
     Õîõîòàâøèõ íàä Ýâðèïèäîì.

Õîòÿ åù¸ íåäàâíî íåêîòîðûå ñëîâàðè ðåêîìåíäîâàëè ïÀðíåé, ïÀðíÿì è ò.ä. (8), ñåé÷àñ, òåì íå ìåíåå, ïðàâèëüíûì ñ÷èòàåòñÿ ïðîèçíîñèòü ïàðíÅé, ïàðíßì (7,8).
Äðîáíåé  ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëî㠖 íåïðàâèëüíî. Ýòî äèàëåêòèçì. Ïðàâèëüíûå ôîðìû äðîáíÅå è äðîáíÅé  (109) .
 ñòèõîòâîðåíèè Åñåíèíà îòìåòèì åù¸ îòêëîíåíèå îò íîðìû óäàðåíèÿ â â ñëîâå äåâè÷åñêîé, â êîòîðîì åãî íóæíî ñòàâèòü íå íà ïåðâûé ñëîã, êàê â ïðîñòîðå÷èè, èñïîëüçîâàííûì ïîýòîì, à íà âòîðîé ñëîã: äåâÈ÷åñêîé (7,8,48).
 ïîýìå «Àííà Ñíåãèíà» (1925) ïîýò íàïèñàë òÿãîò, ïîñòàâèâ óäåðåíèå â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé (8) íà ïîñëåäíèé ñëîã âìåñòî ïåðâîãî, òðåáóåìîãî  ñîâðåìåííîé íîðìîé (2,7,8):

     È ÷òîá èçáåæàòü íàïàñòè,
     Èçëèøåê íàì áûë áåç òÿãÎò.
     Ðàç — âëàñòè, íà òî îíè âëàñòè,
     À ìû ëèøü ïðîñòîé íàðîä.
         

 ïîýìå  «Ïóãà÷åâ» (1921) Åñåíèí íàïèñàë áëåßíèåì âìåñòî áëÅÿíèåì, êàê òðåáóåò íîðìà (8):
                [621]

     Òàê òîðæåñòâåííî ñ õðèïîì êîëåñíûì îáîç
     Ïî äîðîæíûì êàìíÿì ãðîõîòàë.
     Ðåâ âåðáëþäîâ ñëèâàëñÿ ñ áëåßíèåì êîç
     È ñ ãîðòàííîþ ðå÷üþ òàòàð.
            Ãëàâà VI. Â ñòàíå Çàðóáèíà

Ñåâåðÿíèí â ñòèõîòâîðåíèè «Æóòêàÿ ïîýçà» (1914) ïðàâèëüíî ñòàâèò óäàðåíèå â ñëîâå áëåÿíèå, íî äóïóñêàåò äðóãèå îòêëîíåíèÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèé:

     Êàê ñêîðáíî òàì ñêðèïåíüå êîëåñà!
     Êàê òðîãàòåëüíî áëÅÿíüå òåëÿ÷üå!
     Íà ñåâåðå è ðîùè, è ëóãà,
     È ëàäû äóø, è ïüÿíåíüêèå ñÅëüöà —
     Îäíîîáðàçíû òîëüêî äëÿ ïðèøåëüöà:
     Äëÿ ñåâåðÿí íåñõîæåñòü èõ ëåãêà.

 ñóùåñòâèòåëüíîì ñåëüöà óäàðåíèå ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå (8) ïðè ñîâðåìåííîé íîðìå ñåëüöÀ (2,7,8).
 ñòèõîòâîðåíèÿõ Ïàñòåðíàêà îòìåòèì ñëåäóþùèå ïðèìåðû îòêëîíåíèé îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèé â ñóùåñòâèòåëüíûõ:

     Çà÷åì âû âûäóìàëè ïîñëóõ,
     Áåçáîæèå è õàíæåñòâÎ,
     Êîãäà îí ëèøü ìåíüøîé èç âçðîñëûõ
     È ñâåðñòíèê ñåðäöà ìîåãî.
          «Áàëëàäà. Áûâàåò, êóðüåðîì íà áîðçîì…» (1916)

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: õÀíæåñòâî. Ïàñòåðíàê èñïîëüçîâàë ñòàðóþ íîðìó óäàðåíèÿ (2,7,8).

     Äóá è âûâåñêè ôèíèôòü,
     Íå ñòåðïåâøàÿ è ïëÀøìÿ
     Êèíóâøàÿñÿ îò èâ
     Ê ïðóäîâîé êóð÷àâîé ÿøìå.
          «Ìóõè ìó÷êàïñêîé ÷àéíîé» (1917)

                [622]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ – ïëàøìß, à ïðîèçíîøåíèå ïëÀøìÿ ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå.

Îòìåòèì, ÷òî Ñåâåðÿíèí óæå â 1918 ã. â ñòèõîòâîðåíèè «Íà ëûæàõ» èñïîëüçîâàë ñîâðåìåííóþ íîðìó óäàðåíèÿ â ýòîì íàðå÷èè:

     È áîäðî äâèãàÿ áîêàìè,
     Ñíåã ëûæåé õëîïàþ ïëàøìÿ,
     È âñå ìàøó, ìàøó ðóêàìè,
     Êàê áóäòî êðûëüÿìè äâóìÿ!..

 ïðîèçâåäåíèè «Ïîýìà Êîíöà» (1924) Öâåòàåâà ñìåùàåò óäàðåíèå, â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé, â óñòàðåâøåì ñëîâå ïðîñòîëþäèí (8):

     Ì÷àùèéñÿ ïðîñòîëÞäèí
     Ëîêòåì — â áîê.
     Ïðåóâåëè÷åííî íóäåí
     Âçâûë ãóäîê.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ïðîñòîëþäÈí (2,7,8).

 ñòèõîòâîðåíèè Ãàëè÷à «Âåñ¸ëûé ðàçãîâîð» (1963) åñòü òàêèå ñòðîêè:

     È ñèäèò îíà â ñâîåé êàññå,
     À ó íåé âíó÷Îê â ïåðâîì êëàññå.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: âíÓ÷åê, íî, êàê ïèøåò Èðèíà Ðåçíè÷åíêî, àâòîð «Ñëîâàðÿ óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà», «åù¸ íåäàâíî íåêîòîðûå ñëîâàðè ðåêîìåíäîâàëè è âíó÷Îê» (8).
 äàííîì ñëó÷àå îò âàðèàíòà, èñïîëüçîâàííîãî Ãàëè÷åì, îòëè÷àåòñÿ íå òîëüêî îðôîýïè÷åñêàÿ ëèòåðàòóðíàÿ íîðìà ñîîòâåòñòâóþùåãî ñëîâà, íî è îðôîãðàôè÷åñêàÿ. Òåì íå ìåíåå è âàðèàíò âíó÷îê ïðîäîëæàåò ñîõðàíÿòüñÿ â ðóññêîì ÿçûêå êàê ïðîñòîðå÷íàÿ ôîðìà.
                [623]

II.10.2.4 Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â ïðèëàãàòåëüíûõ

Æóêîâñêèé â áàëëàäå ïåðâîé èç ïðîèçâåäåíèÿ «Äâåíàäöàòü ñïÿùèõ äåâ» (1810) íàïèñàë:

     Ñòàðèê ñ øåðøàâîé áîðîäîé,
     Ñ áëåñòÿùèìè ãëàçàìè,
     Â äóãó ñîìêíÓòûé íàä êëþêîé,
     Ñ õâîñòîì, êîãòüìè, ðîãàìè.

Ïóøêèí â ïîýìå «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820) ïèñàë òàê æå:

     ÑîìêíÓòîé, äðóæíîþ ñòåíîé
     òàì ðóáèòñÿ ñî ñòðîåì ñòðîé.

Åù¸ ó Áëîêà íàõîäèì òàêîå æå óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñòèõîòâîðåíèè «Ñåãîäíÿ øëà Òû îäèíîêî…» (1901):

     È ýòîò ëåñ, ñîìêíÓòûé òåñíî,
     È ýòè ãîðíûå ïóòè
     Ìåøàëè ñëèòüñÿ ñ íåèçâåñòíûì,
     Òâîåé ëàçóðüþ ïðîöâåñòè.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ â ïðèëàãàòåëüíîì ñîìêíóòûé ïàäàåò íà ïåðâûé ñëîã: ñÎìêíóòûé (7,8).

 ñòèõîòâîðåíèè  Æóêîâñêîãî «Ìîòûë¸ê è öâåòû» (1824)  îáðàùàåì âíèìàíèå íà óäàðåíèå â ïðèëàãàòåëüíîì èçáðàííûå:
                [624]

     Íî åñòü ìåæ âàìè äâà èçáðÀííûå,
     Äâà íåíàäìåííûå öâåòêà:
     Èõ èìåíà, èì ñåðäöåì äàííûå,
     Ê íèì ïðèâëåêàþò ìîòûëüêà.

Òàêîå æå îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìû (8) äîïóñêàë è Ïóøêèí:

     ×òî åñòü èçáðÀííûå ñóäüáàìè…
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà âòîðàÿ. Ñòðîôà VIII.

     ßâèñü è äëàíèþ ñâîåé
     Íàì óêàæè â òîëïå âîæäåé,
     Êòî òâîé íàñëåäíèê, òâîé èçáðÀííûé!
          «Ïåðåä ãðîáíèöåþ ñâÿòî酻 (1831)

Òþò÷åâ â ñòèõîòâîðåíèè «Íàø âåê» (1851) ïèñàë:

     Íå ñêàæåò ââåê, ñ ìîëèòâîé è ñëåçîé,
     Êàê íè ñêîðáèò ïåðåä çàìêíÓòîé äâåðüþ:
     «Âïóñòè ìåíÿ! — ß âåðþ, Áîæå ìîé!
     Ïðèäè íà ïîìîùü ìîåìó íåâåðüþ!..»

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: çÀìêíóòîé.

Áàòþøêîâ â ñòèõîòâîðåíèè «Èñòî÷íèê» (1810) ïèøåò êðàòêîå ïðèëàãàòåëüíîå ñèëüíû ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã, â ñîîòâåòñòâèè ñî ñòàðîé íîðìîé (ñÈëüíû), â òî âðåìÿ êàê ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò óäàðåíèÿ íà ïîñëåäíåì ñëîãå (ñèëüíÛ):

     Âðåìÿ ïîãóáèò è ïðåëåñòü, è ìëàäîñòü!..
     Òû óëûáíóëàñü, î äåâà ëþáâè!
     ×óâñòâóåøü â ñåðäöå òîìëåíüå è ñëàäîñòü,
     Ñèëüíû âîñòîðãè è ïëàìåíü â êðîâè!…

                [625]

Ó Äåíèñà Äàâûäîâà íàõîäèì óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñòèõîòâîðåíèè «Íåâåðíîé» (1817) â ôîðìå ïðèëàãàòåëüíîãî çäîðîâåé èëè çäîðîâåå îò çäîðîâûé:

     ×åì ÷àõíóòü îò ëþáâè óíûëîé,
     Àõ, ÷òî çäîðÎâåé ìîæåò áûòü,
     Êàê ïîäïèñàòü îòñòàâêó ìèëîé
     Èëè îòñòàâêó ïîëó÷èòü!

Ñëîâàðü óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà Ðåçíè÷åíêî óêàçûâàåò,  ÷òî åñòü  ñëîâî çäîðÎâî ñ àíàëîãè÷íûì óäàðåíèåì íà âòîðóþ áóêâó «î» (8), òàê ÷òî íå ñîâñåì ïîíÿòíî, ïî÷åìó óäàðåíèå, ïðèìåí¸ííîå ïîýòîì ïîçàïðîøëîãî âåêà íå ñòàëî ëèòåðàòóðíîé íîðìîé.  òî æå âðåìÿ, îòìåòèì, ÷òî â óêàçàííîì ñëîâàðå íåò ïðèìåðà èíîãî óäàðåíèÿ â ñëîâå çäîðîâî, íà ïåðóþ áóêâó «î»: çäÎðîâî, êîòîðîå, íà íàø âçãëÿä, âïîëíå ëèòåðàòóðíî ïðèìåíÿåòñÿ äëÿ âûðàæåíèÿ ñèíîíèìà ñëîâ «õîðîøî èëè óäà÷íî è ïðîèñõîäèò èç íàðîäíîãî ãîâîðà èëè îáûäåííîãî ÿçûêà.
Åñòü ñëó÷àè, êîãäà îäíî  òî æå ïî íàïèñàíèþ ñëîâî, íàïðèìåð ïðèëàãàòåëüíîå ïîëíûé âñòðå÷àåòñÿ â äâóõ ðàçíûõ çíà÷åíèÿõ:

1) íàïîëíåííûé ÷åì-òî; îõâà÷åííûé ÷åì-íèáóäü;

2) óïèòàííûé, âñåñòîðîííèé (8), è â ýòèõ ñëó÷àÿõ ñîâðåìåííûå íîðìû óäàðåíèé â èõ êðàòêèõ ôîðìàõ îòëè÷àþòñÿ: äëÿ ïåðâîãî çíà÷åíèÿ ñ÷èòàåòñÿ íåïðàâèëüíûì ïðîèçíîñèòü ïÎëíû, ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã, à íóæíî ãîâîðèòü ïîëíÛ, â òî âðåìÿ êàê äëÿ âòîðîãî çíà÷åíèÿ íîðìàëüíûìè ÿâëÿþòñÿ îáà âàðèàíòà (8).

Ðàññìîòðèì ïðèìåð èç ïîýìû Ïóøêèíà «Ðóñëàí è Ëþäìèëà»  (1817-1820):

     Ïðåðâàëè äóõè äàâíèé ñîí
     È óäàëèëèñü, ñòðàõà ïÎëíû,
     Ñêëîíèâøèñü, ïîãðóæàåò îí
     Ñîñóäû â äåâñòâåííûå âîëíû.
                [626]

Çäåñü ìû èìååì ñëó÷àé êàê ðàç ïåðâîãî çíà÷åíèÿ èç óêàçàííûõ âûøå, ò.å. âûðàæåíèå «ñòðàõà ïîëíû» îçíà÷àåò «îõâà÷åííûå ñòðàõîì», à, ñëåäîâàòåëüíî, çäåñü ó Ïóøêèíà îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû ëèòåðàòóðíîãî ÿçûêà â óäàðåíèè. Ïóøêèí ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå óäàðåíèÿ (8).

Óäàðåíèÿ, ñîîòâåòñòâóþùèå ñòàðûì íîðìàì âñòðå÷àþòñÿ è â êðàòêèõ ïðèëàãàòåëüíûõ ñâåòëî è ñâåòëû. Èõ ìû íàõîäèì â ñòèõîòâîðåíèè Ïóøêèíà «Æåíèõ» (1825):

         èçáå ñâå÷à ãîðèò; ãëÿæó —
        Âåçäå ñðåáðî äà çëàòî,
        Âñå ñâÅòëî è áîãàòî».

Òàêæå è â ñòèõîòâîðåíèè Áóíèíà «Íåò ñîëíöà, íî ñâåòëû ïðóäû…» (1900):

     Íåò ñîëíöà, íî ñâÅòëû ïðóäû,
     Ñòîÿò çåðêàëàìè ëèòûìè,
     È ÷àøè íåäâèæíîé âîäû
     Ñîâñåì áû êàçàëèñü ïóñòûìè,
     Íî â íèõ îòðàçèëèñü ñàäû.
          Áóíèí. «Íåò ñîëíöà, íî ñâåòëû ïðóäû…»

Òàêèå óäàðåíèÿ â «Áîëüøîì îðôîýïè÷åñêîì ñëîâàðå ðóññêîãî ÿçûêà» (2010) Çóáîâîé (7) äî ñèõ ïîð ïðèâîäÿòñÿ êàê íîðìà, îäíàêî â «Ñëîâàðå óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà»  (2014) Ðåçíè÷åíêî îíè ñ÷èòàþòñÿ óñòàðåâøèìè, à ñîâðåìåííûìè íîðìàìè óäàðåíèé ÿâëÿþòñÿ ñâåòëÎ è ñâåòëÛ (8).

 ýïèãðàììå «Êàê áðàíü òåáå íå íàäîåëà?…» (1820) Ïóøêèí ïèøåò:

     Êàê áðàíü òåáå íå íàäîåëà?
     Ðàñ÷åò êîðÎòîê ìîé ñ òîáîé:
     Íó, òàê! ÿ ïðàçäåí, ÿ áåç äåëà,
     À òû áåçäåëüíèê äåëîâîé.
                [627]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: êÎðîòîê.

 Ãðèãîðüåâ â ñòèõîòâîðåíèè «Íàä òîáîþ ìíå òàéíàÿ ñèëà äàíà…» (1843) çàïèñàë ñêðûòíÀ, âìåñòî òðåáóåìîãî ñîâðåìåííîé íîðìîé ïðîèçíîøåíèÿ êðàòêîãî ïðèëàãàòåëüíîãî ñêðÛòíà:

     Íàä òîáîþ ìíå òàéíàÿ ñèëà äàíà,
     È òåáÿ ìíå óâëå÷ü ñóæäåíî,
     È ïóñêàé òû ãîðäà, è ïóñêàé òû ñêðûòíÀ,-
     Ýòó ñèëó ÿ ïîíÿë äàâíî.

Ó Âÿ÷åñëàâà Èâàíîâà â ñòèõîòâîðåíèè  «Ïðèãâîæäåííûå» (1906) ÷èòàåì:

      êðóãîâðàùåíüÿõ îáûäÅííûõ,
     Òû ñêàæåøü, ÷òî ïðîøëà íàñêâîçü
     ×ðåç ó÷àñòü ýòèõ ïðèãâîæäÅííûõ
     Ñòðàäàíüÿ ìèðîâàÿ îñü.

Ñîâðåìåííûå íîðìû: îáÛäåííûõ è ïðèãâîæä¨ííûõ (2,7,8). Âìåñòå ñ òåì, íóæíî îòìåòèòü, ÷òî íîðìà óäàðåíèÿ â ïðèëàãàòåëüíîì îáûäåííûé èçìåíÿëàñü è, êàê óêàçûâàåò Ðåçíè÷åíêî, âïëîòü äî íåäàâíåãî âðåìåíè â ñëîâàðÿõ ïðèâîäèëîñü ðàçíûå âàðèàíòû: è îáÛäåííûé  è îáûäÅííûé, è îáûä¨ííûé (8).   

 ñòèõîòâîðåíèè Âÿ÷åñëàâà Èâàíîâà «Fata morgana» (1910) îòìåòèì îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ïðèëàãàòåëüíîì çåðêàëüíûì:

     Âñåì çÅðêàëüíûì ôàòîìîðãàíàì,
     Âñåì áûëÿì âîçäóøíûõ ñèðåí,
     Çåìëè ïóòåâîäíûì îáìàíàì
     È ïðàâäå íåáåñíûõ èçìåí.

Íîðìà: çåðêÀëüíûì (7).
                [628]

Êñòàòè, îáðàòèì âíèìàíèå, ÷òî ñëîâî ôàòîìîðãàíàì îáðàçîâàíî ïîýòîì îò ôàòà-ìîðãàíà (fata morgana), ÷òî â ïåðåâîäå ñ ëàòûíè îçíà÷àåò ìèðàæ (566).

 ñòèõîòâîðåíèè  «Çèìà äóøè. Êîñûì èçäàëåêà…» (Èç öèêëà «Çèìíèå ñîíåòû»)  (1919-20 ãã.)  ó íåãî æå ìû íàõîäèì óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ïðèëàãàòåëüíîì ïëîòñêèé:

     Îëåäåíåë êëþ÷ âëàãè æèâîòâîðíîé,
     Çàñòûë ðîäíèê òåêó÷åãî îãíÿ.
     Î, íå èùè ïîä ñàâàíîì ìåíÿ!
     Ñâîé ãðîá âëà÷èò äâîéíèê ìîé, ðàá ïîêîðíûé,
     ß æ èñòèííûé, ïëîòñêÎìó èçìåíÿ,
     Òâîðþ âäàëè ñâîé õðàì íåðóêîòâîðíûé.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ïëÎòñêîìó (7).

Àíäðåé Áåëûé  â ñòèõîòâîðåíèè «Çèìà» (1907) äîïóñòèë îòêëîíåíèå îò îðôîýïè÷åñêîé íîðìû â ïðèëàãàòåëüíîì ëåäÿíîé:

     Ëèöî èçðåæåò âåòåð ðåçêèé,
     Ïðîõëåùåò õëàäîì â ãëóáü àëëåé;
     Ëîìàåò õðóïêèå ïîäâåñêè
     Ëåäßíûõ, çâîíêèõ õðóñòàëåé.

Íîðìà: ëåäÿíÛõ (7).

Âîëîøèí â òðåòüåì ñòèõîòâîðåíèè âåíêà ñîíåòîâ «Corona astralis» (1909) íàïèñàë:

     ßâü íàøèõ ñíîâ çåìëÿ íå èñòðåáèò:
      ïàð÷å ëó÷åé èñòàþò òèõî çîðè,
     Æóð÷àíüå óòð ñîëüåòñÿ â äíÅâíîì õîðå,
     Óùåðáíûé ñåðï èñòëååò è ñãîðèò.
                [629]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà îäíîçíà÷íà: äíåâíÎé, äíåâíÎì è ò.ä. (8). Âìåñòå ñ òåì, â ñòàðèíó, êàê ñâèäåòåëüñòâóåò Ñëîâàðü Äàëÿ (58) óïîòðåáëÿëîñü ýòî ïðèëàãàòåëüíîå â äâóõ âàðèàíòàõ:  äíåâíÎé, íî è äíÅâíûé.
 íàñòîÿùåå âðåìÿ óäàðåíèå â ñîîòâåòñòâèè ñ óñòàðåâøèì âàðèàíòîì ñîõðàíèëîñü â ñëîâîñî÷åòàíèÿõ ñ ÷èñëèòåëüíûìè è ïðè èõ ñêëîíåíèÿõ: îäíîäíåâíûé, äâóõäíåâíûé è ò.ä.

Öâåòàåâà â ñòèõîòâîðåíèè «Â çàëå» (1910) íàïèñàëà:

     Ìû ñòàðøèõ çà òî ïðåçèðàåì,
     ×òî ñêó÷íû è ïðÎñòû èõ äíè…
     Ìû çíàåì, ìû ìíîãîå çíàåì
     Òîãî, ÷òî íå çíàþò îíè!

Óäàðåíèå, ïðèìåí¸ííîå ïîýòåññîé ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå, à ñîâðåìåííàÿ íîðìà — ïðîñòÛ (7,8).

 Êëþåâ ÷àñòî óïîòðåáëÿë ñòàðûå íîðìû óäàðåíèé. Òàê, íàïðèìåð, âìåñòî òðåáóåìîãî ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé ïðèëàãàòåëüíîãî áåðåñòÿíÎé (2,8), ïîýò óïîòðåáëÿåò áåðÅñòÿíûé ñ óäàðåíèåì ñòàðîé íîðìû è îòêëîíåíèåì òàêæå îò ñîâðåìåííîé îðôîãðàôèè íàïèñàíèÿ îêîí÷àíèÿ:

    Çàëîìèëà ÷åð¸ìóõà ðóêè,
    Ê íîðêå ïóòàåò ñëåä ãîðíîñòàé…
    Ñûí æåëåçà è êàìåííîé ñêóêè
    Ïîïèðàåò áåðÅñòÿíûé ðàé.
           Êëþåâ. «Îáîçâàë òèøèíó ãëóõîìàíüþ…» (1914 — 1916).

Ìàíäåëüøòàì â ñòèõîòâîðåíèè «Ýòà îáëàñòü â òåìíîâîäüå…» (1936) íàïèñàë:

     Â ãóùå âîçäóõà ñòåïíîãî
     Ïåðåêëè÷êà ïîåçäîâ
     Äà óêðÀèíñêàÿ ìîâà
     Èõ ðàñòÿíóòûõ ãóäêîâ.
                [630]

Ïðàâèëüíî, â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé, ïðîèçíîñèòü óêðàÈíñêàÿ (2,7,8).
Èñïîëüçîâàííîå ïîýòîì ïðîèçíîøåíèå ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå, îò óñòàðåâøåãî  ÓêðÀéíà (8).

Êëþåâ â ñòèõîòâîðåíèè «Íà çàâîäñêèõ çàäâîðêàõ, ãäå óãîëüíûé àä…» (1921) ïèñàë:

     Íà çàâÎäñêèõ çàäâîðêàõ, ãäå óãîëüíûé àä,
     Îäóâàí÷èê âçðàñòàåò çâåçäèñòîþ ñë¸çêîé.

 Óäàðåíèå â ñëîâå çàâÎäñêèõ ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå. Ñîâðåìåííàÿ íîðìà — çàâîäñêÈõ (8), íî, êàê çàìå÷àåò Øòóäèíåð, â ñëîæíûõ ñëîâàõ ñîñòàâíàÿ ÷àñòü çàâîäñêîé ïðîèçíîñèòñÿ ñî ñòàðîé íîðìîé àêöåíòà, íàïðèìåð: ãîðîíîçàâÎäñêèé (2).

Åñåíèí â ñðàâíèòåëüíîé ñòåïåíè ïðèëàãàòåëüíîãî çðåëûé — çðåëåé ïîñòàâèë óäàðåíèå íà ïåðâûé ñëîã, õîòÿ â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííûìè ëèòåðàòóðíûìè íîðìàìè, îíî äîëæíî ñìåùàòüñÿ íà îêîí÷àíèå è ïèñàòüñÿ â ôîðìå çðåëåå (2,7,8):

     Òåïåðü ìû ñòàëè çðÅëåé
     È âåñîì òÿæåëåé…
          «Î ìóçà, äðóã ìîé ãèáêè酻 (1917)

Ìàÿêîâñêèé â ñòèõîòâîðåíèè «À âû ìîãëè áû?» (1913) ïèñàë:

     Íà ÷åøóå æåñòßíîé ðûáû
     ïðî÷åë ÿ çîâû íîâûõ ãóá.
                [631]
     À âû
     íîêòþðí ñûãðàòü
     ìîãëè áû
     íà ôëåéòå âîäîñòî÷íûõ òðóá?

 Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: æåñòÿíÎé, à óäàðåíèå, êîòîðîå äàë ýòîìó ñëîâó Ìàÿêîâñêèé òåïåðü ñ÷èòàåòñÿ íåïðàâèëüíûì (7), õîòÿ îíî ñîîòâåòñòâîâàëî ñòàðîé íîðìå (8).

Êåäðèí â ñòèõîòâîðåíèè «Çîä÷èå» (1938) ïèñàë:

     È óæå ïîòÿíóëèñü
     Ñòðåëü÷Àòûå áàøåíêè êâåðõó.

Íîðìà óäàðåíèÿ: ñòðÅëü÷àòûå. Ñòðåëü÷àòûå îçíà÷àåò ñòðåëîïîäîáíûå èëè èìåþùèå ôîðìó îñòðîóãîëüíîé àðêè (48).

Óäàðåíèå ïîñòàâëåííîå ïîýòîì ñîîòâåòñòâîâàëî óñòàðåâøåé íîðìå (8) è òåïåðü ñ÷èòàåòñÿ íåïðàâèëüíûì (7).

Ó Ïóøêèíà òîæå åñòü óñòàðåâøèå óäàðåíèÿ, êîòîðûå èíîãäà âîñïðèíèìàþòñÿ êàê âïîëíå ñîâðåìåííûå, íàïðèìåð, â âûðàæåíèè «íå ãîäíà»: 

     «…Ìíå òÿæåëà òåïåðü è ðàäîñòü,
     Íå òîëüêî ãðóñòü… äóøà ìîÿ,
     Óæ íèêóäà íå ãÎäíà ÿ…
     Ïîä ñòàðîñòü æèçíü òàêàÿ ãàäîñòü…»
           «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ñåäüìàÿ, XLII ñòðîôà.

Ñîâðåìåííàÿ ëèòåðàòóðíàÿ íîðìà: íå ãîäíÀ.

Îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ ó Ïóøêèíà ìîæíî îáúÿñíèòü è ïåðåäà÷åé ïîýòîì ðàçãîâîðíîé ðå÷è (ñòèëèçàöèåé), õàðàêòåðíîé äëÿ òîãî âðåìåíè.

                [632]

II.10.2.5 Ïðèìåðû óñòàðåâøèõ óäàðåíèé â íàðå÷èÿõ

Ó Æóêîâñêîãî â ñòèõîòâîðåíèè «Äâåíàäöàòü ñïÿùèõ äåâ» (1810-1817) îáðàùàåò íà ñåáÿ âíèìàíèå îòêëîíåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â íàðå÷èè íàñòîðîæå:

     Ñ óòðà äî íî÷è ó âîðîò
            Ñëóæèòåëü íàñòîðÎæå;
     Îí âñåõ ïðîõîæèõ â äîì çîâåò:
            «Åñòü õëåá-ñîëü, ìÿãêî ëîæå».

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: íàñòîðîæÅ (2,7).

Ó Ôåòà îòìåòèì åù¸ óñòàðåâøåå óäàðåíèå â íàðå÷èè íàäîëãî, â êîòîðîì îí ñòàâèë åãî íà ïåðâîì ñëîãå, ÷òî, ïî ñâèäåòåëüñòâó Ðåçíè÷åíêî (8) õîòÿ è ïðèâîäèëîñü ñòàðûìè ñëîâàðÿìè, ñ÷èòàåòñÿ òåïåðü íåïðàâèëüíûì (7):

     Íî åñëè âû, ïîíÿâ ìîè íàì¸êè,
     Ñî ñòðàõó ðàç ïîìîëèòåñü íåâîëüíî,
     È íÀäîëãî çàïîìíèòå óðîêè,
     Â êîòîðûõ òî-òî è ñìåøíî, ÷òî áîëüíî, —
     Ïîâåðüòå ìíå, è ýòîãî äîâîëüíî,
     È îäîþ ñìåíþ ÿ ýòè ñòðîêè.
          «Î äëÿ òåáÿ ÿ ñäåëàþñü ïîýòîì!». Ñîíåò. (1847)

À âåäü ó Ïóøêèíà â «Ðóñëàíå è Ëþäìèëå» (1817-1820) çà òðèäöàòü ëåò äî ýòîãî óæå áûëî óêàçàíî  ïðàâèëüíîå óäàðåíèå:

     Íàñòàíåò ìèð, ïîãèáíåò çëîáà,
     Äîñòîéíû ñ÷àñòüÿ áóäüòå îáà!
     Ïðîñòè íàäÎëãî, âèòÿçü ìîé!
          Ïåñíü øåñòàÿ.
                [633]

Äàëåå ó Ïóøêèíà ÷èòàåì:

     Ñïîé ìíå ïåñíþ, êàê ñèíèöà
     Òèõî çà ìîðåì æèëà;
     Ñïîé ìíå ïåñíþ, êàê äåâèöà
     Çà âîäîé ïîÓòðó øëà.
          «Çèìíèé âå÷åð» (1825)

     Îí ñ óäîâîëüñòâèåì, áûâàëî,
     Âèäàëñÿ ñ íèì, è òàê íèìàëî
     ÏîÓòðó íå áûë óäèâëåí,
     Êîãäà åãî óâèäåë îí.
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ïÿòàÿ, VIII ñòðîôà.

    ÏîÓòðó íàä åå áðåãàìè
    Òåñíèëñÿ êó÷àìè íàðîä,
    Ëþáóÿñü áðûçãàìè, ãîðàìè
    È ïåíîé ðàçúÿðåííûõ âîä.
               «Ìåäíûé âñàäíèê». ×àñòü ïåðâàÿ.

Òàêîå æå óäàðåíèå íàõîäèì ó Ëåðìîíòîâà â ñòèõîòâîðåíèè «Â àëüáîì Ñ. Í. Êàðàìçèíîé» (1841):

     Ëþáëþ ÿ áîëüøå ãîä îò ãîäó,
     Æåëàíüÿì ìèðíûì äàâ ïðîñòîð,
     ÏîÓòðó ÿñíóþ ïîãîäó,
     Ïîä âå÷åð òèõèé ðàçãîâîð…

Òàêæå è ó  Êîëüöîâà â ñòèõîòâîðåíèè «Ïîñëåäíèé ïîöåëóé» (1838):

     Ïóñòü ïûëàåò ëèöî,
     Êàê ïîÓòðó çàðÿ…
                [634]

Òàêîå óäàðåíèå â âûäåëåííîì íàðå÷èè ÿâëÿåòñÿ óñòàðåâøèì.  Ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò ïîñòàíîâêè óäàðåíèÿ íà çàêëþ÷èòåëüíóþ áóêâó «-ó»: ïîóòðÓ (2,7,8).               

Ó Ïóøêèíà  åù¸ îáðàòèì âíèìàíèå íà ïðîèçíîøåíèå íàðå÷èÿ èçäàâíà:

     «Ïðèâåòñòâóþ òåáÿ, — ñêàçàëà, —
     Ñîáðàò, èçäÀâíà ÷òèìûé ìíîé!
     Äîñåëü ÿ ×åðíîìîðà çíàëà
     Îäíîþ ãðîìêîþ ìîëâîé…
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü òðåòèÿ.

     ÈçäÀâíà ìóäðûå èñêàëè
     Çàáûòûõ èñòèíû ñëåäîâ
     È äîëãî, äîëãî òîëêîâàëè
     Äàâíèøíè òîëêè ñòàðèêîâ.
          «Èñòèíà»  (1816).

 Ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò óäàðåíèÿ íà ïåðâûé ñëîã: Èçäàâíà (7,8).

 ñòèõîòâîðåíèè «Èñòèíà» ìû îòìåòèì è óñòàðåâøóþ îðôîãðàôèþ â îêîí÷àíèè ñëîâà äàâíèøíèå, â êîòîðîì îïóùåíà áóêâà  «å».

Ñòàðàÿ íîðìà óäàðåíèÿ â ñëîâå èçäàâíà âñòðå÷àåòñÿ åù¸ è ó Ãóìèë¸âà â ñòèõîòâîðåíèè «Òû, æàâîðîíîê â ãîðíåé âûñîòå…» (1916):

     Òû, æàâîðîíîê â ãîðíåé âûñîòå,
     Ñëóæè îòíûíå, ñòèõ ìîé ëåãêîêðûëûé,
     Åå íåÿðêîé, íî èçäÀâíà ìèëîé,
     Òàêîé ñðåäíåâåêîâîé êðàñîòå.

 òî æå âðåìÿ, ñîâðåìåííóþ íîðìó ìîæíî âñòðåòèòü óæå â ñòèõàõ Áðþñîâà «Ïðè ñâåòå ëóíû» (1918):
                [635]

     Êàê âñïëûâàåò àëûé ùèò íàä ìîðåì,
     Èçäàâíà çíàêîìûé ëóííûé ùèò, —
     þíîñòü æèçíè, ñ ðàäîñòüþ è ãîðåì
     Äàâíèõ ëåò, íàä ïàìÿòüþ ñòîèò.

 ïîýìå Ãóìèë¸âà «Ìèê. Àôðèêàíñêàÿ ïîýìà» (1914) ïîýò ïèøåò:

     Òàì ëàñòî÷êè ñ îãíåì â ãëàçàõ
     Ùåáå÷óò, ìèëûå, â âåòâÿõ.
     Îíè ÿâèëèñü èçäàëÈ…
              ×àñòü VIII

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà â ñëîâå èçäàëè ñ óäàðåíèåì íà ïåðâóþ áóêâó «è», à íå ïîñëåäíþþ (2,7,8).

Èç êîìåäèè Ãðèáîåäîâà «Ãîðå îò óìà»  åù¸ ðàç ïðîöèòèðóåì ñòðîêè:

     Íó, ÿ íå çíàë, ÷òî áóäåò èç òîãî
     Âàì èððèòàöèÿ.  ÎïðÎìåòüþ âáåæàëè. —
     Ìû âçäðîãíóëè! — Âû â îáìîðîê óïàëè,
     È ÷òî æ? — âåñü ñòðàõ èç íè÷åãî.
                Äåéñòâèå II. ßâëåíèå 9. Ñëîâà Ñêàëîçóáà.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ â íàðå÷èè îïðîìåòüþ òðåáóåò åãî ïîñòàíîâêè íà íà÷àëüíóþ áóêâó «î»: Îïðîìåòüþ (7,8).

 ñòèõîòâîðåíèè «Ìóäðîñòü æèçíè» (1870-å ãîäû) Àëåêñåé Òîëñòîé  ïèñàë:

                [636]
     Áóäü íàñòîé÷èâ  â ïðàâîì ñïîðå,
      ïóñòÿêàõ,  óñòóï÷èâ áóäü,
     Æèëüñÿ äÎêðàñíà â çàïîðå,
     À ïîíîñà âñïÿòü ÍÅ ÍÓÄÜ.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: äîêðàñíÀ. Âî âðåìåíà Òîëñòîãî óïîòðåáë¸ííîå èì óäàðåíèå â ñëîâå äîêðàñíà ñ÷èòàëîñü íîðìîé.

Êñòàòè, çäåñü æå, â ïîñëåäíåé ñòðîêå, îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøóþ ôîðìó ãëàãîëà íóäèòü îçíà÷àâøåãî èçíóðÿòü è ïðèíóæäàòü (48) â îòðèöàòåëüíîé ôîðìå ïîâåëèòåëüíîãî íàêëîíåíèÿ,  êîòîðàÿ  â ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé ôîðìå äîëæíà áû çâó÷àòü «íå íóäè», íî â äàííîì êîíòåêñòå áûëà áû íåïîíÿòíîé, òàê êàê «íå íóäè» îçíà÷àåò «íå ïîâòîðÿé íóäíîå».

 Â ïîýìå Ãàëè÷à «Êàäèø» (1970) âñòðå÷àåì íàðå÷èå äîáåëà, ïðîèçíîñèìîå ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã, ÷òî íåäàâíî ñîîòâåòñòâîâàëî íîðìå (8):

     Çåìëþ îòìûëè äÎáåëà,
     Íåòó íè ðâîâ, íè êî÷åê,
     Ãðàíèòíûå îáåëèñêè
     Òâåðäÿò î áåññìåðòíîé ñëàâå.

 ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé (2,7,8), òåïåðü íóæíî ïðîèçíîñèòü óêàçàííîå ñëîâî ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíèé ñëîã: äîáåëÀ.

 ñòèõîòâîðåíèè «Íà Ñåâåðíîì ìîðå» (1917) Ãóìèë¸â íàïèñàë:

     — Íå íÓæíû ëè êðåïêèå ðóêè,
     Íå íóæíî ëè òâåðäîå ñåðäöå,
     È êðàñíàÿ êðîâü íå íóæíÀ ëè
     Ðåñïóáëèêå èëü êîðîëþ?
                [637]

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ: íå íóæíÛ. Ïî ñâèäåòåëüñòâó àâòîðà Ñëîâàðÿ óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà Ðåçíè÷åíêî, ïîýò â äàííîì ñëó÷àå ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå (8). Âìåñòå ñ òåì, â âûðàæåíèè «íå íóæíà ëè?» ïîýò ñëåäîâàë ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìå.

Õîäàñåâè÷ â ñòèõîòâîðåíèè  «Ãîëîñ Äæåííè» (1912) òàêæå ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå:

     Ïîëíî! Äëÿ æåëàííîãî ñâèäàíüÿ,
     ×òîáû Äæåííè âíîâü áûëà æèâà,
     Ãîðåñòíûå íÓæíû çàêëèíàíüÿ,
     Ñëèøêîì áåçóòåøíûå ñëîâà.

II.10.2.6 Ïðèìåðû óñòàðåâøåãî óäàðåíèÿ â ìåñòîèìåíèÿõ

 Â ìåñòîèìåíèè îáîèõ, â êîòîðîì îíî, â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé, äîëæíî ïàäàòü íà âòîðîé ñëîã: îáÎèõ, à íå îáîÈõ (8) Ïóøêèí ïðèìåíèë ñòàðóþ íîðìó óäàðåíèÿ:

     ß ðàçîáðàë âî òüìå âîëøåáíîé,
     ×òî âîëåþ ñóäüáû âðàæäåáíîé
     Ñåé ìå÷ èçâåñòåí áóäåò íàì;
     ×òî íàñ îí îáîÈõ ïîãóáèò…
           «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü òðåòèÿ.

 ïåñíå Âûñîöêîãî «Îé, ãäå áûë ÿ â÷åðà» ïðèìåíåíà íåïðàâèëüíàÿ ôîðìà ê æåíñêîìó ðîäó – «ñ îáîèìè» (öåëîâàëñÿ, âåäü, ñ îáåèìè æåíùèíàìè, à íå ñ îáîèìè ìóæ÷èíàìè):

Îé, ãäå áûë ÿ â÷åðà — íå íàéäó, õîòü óáåé,
Òîëüêî ïîìíþ, ÷òî ñòåíû ñ îáîÿìè.
Ïîìíþ, Êëàâêà áûëà è ïîäðóãà ïðè íåé,
Öåëîâàëñÿ íà êóõíå ñ îáîèìè.
                [638]

II.10.2.7 Ïðèìåð óñòàðåâøåãî óäàðåíèÿ â ïðåäëîãå «ìåæäó»

Ìû óæå îòìå÷àëè íåïðàâèëüíîå ñ òî÷êè çðåíèÿ ñîâðåìåííîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìû (7) óäàðåíèå â ïðåäëîãå «ìåæäó» ó Ïóøêèíà:

     ÌåæäÓ æàðêèì è áëàí-ìàíæå,
     Öèìëÿíñêîå íåñóò óæå…
           Åâãåíèé Îíåãèí. Ãëàâà ïÿòàÿ, XXXII ñòðîôà.

Îòìåòèì åãî òàêæå è â ñòèõîòâîðåíèè Òþò÷åâà «Ëåáåäü» , íàïèñàííîì â òå æå, 1830-å ãîäû:

     Îíà, ìåæäÓ äâîéíîþ áåçäíîé,
     Ëåëååò òâîé âñåçðÿùèé ñîí —
     È ïîëíîé ñëàâîé òâåðäè çâåçäíîé
     Òû îòîâñþäó îêðóæ¸í.

Íîðìà: ìÅæäó (2,7).

II.10.3 Îòêëîíåíèÿ îò ïðèíÿòûõ íîðì óäàðåíèé â óñòîé÷èâûõ âûðàæåíèÿõ è ïðè ñêëîíåíèè ñóùåñòâèòåëüíûõ ñ ïðåäëîãàìè, îòëè÷àþùèìèñÿ îò ñîâðåìåííûõ íîðì

  ñòèõîòâîðåíèÿ Áàòþøêîâà «Ê Æóêîâñêîìó» (1812) ÷èòàåì:

     Ïîþò è íàïåâàþò
     Ñ íî÷È äî áåëà äíÿ;
     ×èòàþò è ÷èòàþò
     È äî ñìåðòè ìåíÿ
     Óáèéöû çà÷èòàþò!

Íîðìà: ñ íÎ÷è (7,7).
                [639]

 âûðàæåíèÿõ «äÎ íî÷è» è «äî íÎ÷è», «ñ óòðÀ äÎ íÎ÷è» (äî íàñòóïëåíèÿ íî÷è) óäàðåíèÿ ìîãóò âàðüèðîâàòü  (8). Ñ ïðåäëîãîì «â» ìû óïîòðåáëÿåì âûðàæåíèå «â íî÷È» (7).

Ó Ïóøêèíà ðàññìîòðèì ñëåäóþùèå âûðàæåíèÿõ ñ ïðåäëîãàìè:

     Íåðåäêî ïÎä âå÷åð ñëûõàëè
     Åå ïðèÿòíûé ãîëîñîê…
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü ÷åòâ¸ðòàÿ.

 âûðàæåíèè «ïîä âå÷åð» ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ òðåáóåò åãî ïîñòàíîâêè íà ïåðâûé ñëîã ñëîâà âå÷åð: ïîä âÅ÷åð (8). Ñòàðàÿ íîðìà äîïóñêàëà óäàðåíèå, ïîñòàâëåííîå Ïóøêèíûì íà ïðåäëîã «ïîä» è  äàæå åù¸ «Ðóññêèé îðôîãðàôè÷åñêèé ñëîâàðü» (2004) ïîääåðæèâàë èìåííî òàêóþ ïîñòàíîâêó óäàðåíèÿ (44).

     Ó ëóêîìîðüÿ äóá çåëåíûé;
     Çëàòàÿ öåïü íà äóáå òîì:
     È äíåì è íî÷üþ êîò ó÷åíûé
     Âñ¸ õîäèò ïÎ öåïè êðóãîì…
          Òàì æå. Ïåñíü ïåðâàÿ

 âûðàæåíèè «ïî öåïè», â êîòîðîì, â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé, óäàðåíèå äîëæíî ñòàâèòñÿ íå íà ïðåäëîã, à íà ñëåäóþùåå çà íèì ñëîâî «öåïè» â äâóõ âîçìîæíûõ âàðèàíòàõ: ïî öÅïè è ïî öåïÈ (7). Íóæíî åù¸ îáðàòèòü âíèìàíèå íà âàðèàòèâíîñòü íîðì óäàðåíèé â âûðàæåíèÿõ «î öÅïè» è «î öåïßõ»; «íÀ öåïü» è «íà öÅïü», íàïðèìåð, ïîñàäèòü êîãî-òî; «ïî öÅïè» è «ïî öåïÈ», íàïðèìåð, ïåðåäàòü ÷òî-òî; «â öåïÈ», íàïðèìåð, çâåíî «ñ öåïÈ» (ñïóñòèòü èëè ñîðâàòüñÿ) (7,8).

     Âëàäèìèð ñóõî îòâå÷àë
     È ïîñëå âÎ âåñü ïóòü ìîë÷àë.
             «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà òðåòüÿ, V ñòðîôà.

                [640]

     Õðàïèò — è ïóòíèê îñòîðîæíûé
     Íåñåòñÿ â ãîðó âÎ âåñü äóõ…
                Òàì æå. Ãëàâà ÷åòâ¸ðòàÿ,  XLI ñòðîôà.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà òðåáóåò ïðîèçíîøåíèÿ â âûðàæåíèè «âî âåñü» ñ óäàðåíèåì â ñëîâå «âåñü», à íå íà ïðåäëîã (567).

     Ñî ñíà ñàäèòñÿ â âàííó ñÎ ëüäîì,
           Òàì æå, XLIV ñòðîôà

 Íîðìà: ñî ëüäÎì (7).

     Âçâåñòè äðóã íÀ äðóãà êóðîê…
          Ãëàâà øåñòàÿ,  ñòðîôà XII.

 Íîðìà: äðóã íà äðÓãà.

 Â ñòèõîòâîðåíèè Ïóøêèíà «Ãîðîäîê» (1815) ÷èòàåì:

     Ôîìà ñâîþ õîçÿéêó
     Íå çÀ ÷òî íàêàçàë,
     Àíòîøêà áàëàëàéêó
     Èãðàÿ ðàçëîìàë.

Çäåñü îáðàòèì âíèìàíèå óñòàðåâøóþ ïðîñòîíàðîäíóþ ðå÷ü â âûðàæåíèè «íå çà ÷òî», ñ îòêëîíåíèåì îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû óäàðåíèÿ, â ñîîòâåòñòâèè ñ êîòîðîé íóæíî ãîâîðèòü «íè çà ÷òλ èëè «íÅ çà ÷òî» (321), íî íè â êîåì ñëó÷àå íå ñòàâÿ óäàðåíèå íà ïðåäëîãå «çà».
Òàêæå è â ïîýìå-ñêàçêå Ãîðüêîãî  «Äåâóøêà è Ñìåðòü» (1892) íàõîäèì àíàëîãè÷íóþ óñòàðåâøóþ ïîñòàíîâêó óäàðåíèÿ â âûðàæåíèè «çà ÷òî?»:

     «Íå ñåðäèñü, — îòâåòèëà Äåâèöà, —
     ÇÀ ÷òî íà ìåíÿ òåáå ñåðäèòüñÿ?…»
                [641]

Ó Áàðàòûíñêîãî â ïåðâîé ñòðîôå ïîýìû «Íàëîæíèöà» (1831)  åñòü òàêèå ñòðîêè:

     Íî äîáðîé âîëå âîïðåêè
     Íå ñïîðû ñáîðû. Øëÿïó íÀ ëîá
     Íàäâèíóâ, äåðæèò ïðåä ñîáîé
     Ñòàêàí íåäîïèòûé èíîé.
     È ðàçñóæäàåò: íàäëåæàëî-á
     Äîêîí÷èòü äåëî! — Íåäâèæèì
     Îí äîëãî ïðîñòîèò íàä íèì.
          Ãëàâà I.

Íóæíî áû ÷èòàòü «íà ëÎá», à íå «íÀ ëîá», êàê ñëûøèòñÿ ó àâòîðà, íî ïðåäëîæåííûé ðèòì è ðèôìà íå ïîçâîëÿþò.
 òî æå âðåìÿ ìîæíî ãîâîðèòü «ïî ëáÓ» è «ïÎ ëáó» (8).

 ñòèõîòâîðåíèè Ôåòà «Ëàñòî÷êè ïðîïàë腻 (1854) ÷èòàåì:

      Ñìîòðèøü ÷åðåç ïîëå
      ÏåðåêÀòè-ïîëå
      Ïðûãàåò êàê ìÿ÷.

Íîðìîé ïðîèçíîøåíèÿ âûðàæåíèÿ «ïåðåêàòè-ïîëå» äîëæíî áûòü ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíåì ñëîãå ïåðâîãî ñîñòàâíîãî ñëîâà: ïåðåêàòÈ-ïîëå.
Ìîæíî, êîíå÷íî, ïðî÷åñòü ñòèõîòâîðåíèå ïîýòà íå ðàçìåðåííî, à óñêîðÿÿ ðèòì â ñîîòâåòñòâóþùåì ñòèõå, è òåì ñàìûì ïîñòàâèòü ïðàâèëüíîå óäàðåíèå.
Ôåò âðÿä ëè èçìåíÿë ðèòì çà ñ÷¸ò åãî óñêîðåíèÿ, à ÷èòàë ñâî¸ ñòèõîòâîðåíèå âïîëíå ðàçìåðåííî. Òàê íàçûâàåìûå «äåñòðóêòèâíûå ñòèõè» (84), â êîòîðûõ íàðóøàåòñÿ èçíà÷àëüíî çàäàííàÿ ìåòðè÷åñêàÿ ñòðóêòóðà,  ïîÿâèëèñü ãîðàçäî ïîçäíåå, â ñëåäóþùåì, XX âåêå.
                [642]

 ñàìîì çíàìåíèòîì ñâî¸ì ñòèõîòâîðåíèè, íàïèñàííîì ÿìáîì è  çàñëóæåííî ñ÷èòàþùèìñÿ øåäåâðîì, ïîëîæåííûì íà ìóçûêó è ñòàâøåì çíàìåíèòûì ðîìàíñîì «ß âñòðåòèë âàñ, è âñ¸ áûëî养 (1870), Òþò÷åâ ñìåñòèë íîðìàòèâíîå óäàðåíèå â ÷àñòèöå «êàê áû» (30,31,44) ñ ïåðâîé ÷àñòè («êàê») íà âòîðóþ («áû»), ïîñêîëüêó îí íå ìîã äîïóñòèòü íàðóøåíèÿ ÿìáà è ïîñòàâèòü ïîäðÿä äâà óäàðíûõ ñëîãà, ÷òî âûçâàëî áû ðèòìè÷åñêóþ çàìèíêó â ñåðåäèíå ñòèõà «Ãëÿæó íà âàñ, êàê áû âî ñíå»:

     Êàê ïîñëå âåêîâîé ðàçëóêè,
     Ãëÿæó íà âàñ, êàê áÛ âî ñíå,-
     È âîò — ñëûøíåå ñòàëè çâóêè,
     Íå óìîëêàâøèå âî ìíå…

Òàêæå,  è â ñòèõîòâîðåíèè «Óòðî â ãîðàõ» (1829):

     Ëèøü âûñøèõ ãîð äî ïîëîâèíû
     Òóìàíû ïîêðûâàþò ñêàò,
     Êàê áÛ âîçäóøíûå ðóèíû
     Âîëøåáñòâîì ñîçäàííûõ ïàëàò.

Ó Ãðèáîåäîâà â «Ãîðå îò óìà» ÷èòàåì:

     Òâåðäèëà ÿ: â ëþáâè íå áóäåò â ýòîé ïðîêà
     Íè âÎ âåêè âåêîâ.
          Äåéñòâèå I. ßâëåíèå 4. Ñëîâà Ëèçû

Íîðìà: âî âÅêè âåêîâ.

Íèêèòèí â ñòèõîòâîðåíèè «Ãîðüêèå ñë¸çû» (1858) â âûðàæåíèè «íå ñïàë» óäàðåíèå ñìåñòèë ñ ãëàãîëà íà îòðèöàòåëüíóþ ÷àñòèöó íå:

     ×óæîé áåäîé ÿ âîëíîâàëñÿ,
     Îò ñë¸ç ÷óæèõ ÿ íÅ ñïàë íî÷ü…
                [643]

 ñòèõîòâîðåíèè «Ïîõîðîíû» (1861) Íåêðàñîâ íàïèñàë:

     Ìåæ âûñîêèõ õëåáîâ çàòåðÿëîñÿ
     Íåáîãàòîå íàøå ñåëî.
     Ãîðå ãîðüêîå ïÎ ñâåòó øëÿëîñÿ
     È íà íàñ íåâçíà÷àé íàáðåëî.

Òàêæå ó Áóíèíà â ñòèõîòâîðåíèè «Óæ êàê íà ìîðå, íà ìîð养 (1923):

     «Êîðàáåëüùèêè, êîðàáåëüùèêè!
     ×òî âû ïÎ ñâåòó õîäèòå,
     Ïîíàïðàñíó èùåòå
     Ñàìîöâåòíîãî ÿõîíòà-æåì÷óãà?..»

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà óäàðåíèÿ: ïî ñâÅòó.

 òî æå âðåìÿ âîçìîæíî âàðüèðîâàíèå â âûðàæåíèÿõ «ñæèòü ñÎ ñâåòó» è «ñî ñâÅòó», à òàêæå ñî ñâÅòà» (8); «íåò ñâÅòà» è «íåò ñâÅòó», «ñâÅòà íåâçâèäåòü» è «ñâÅòó íåâçâèäåòü» (7); «äî ñâÅòó» (î÷åíü ðàíî) è «íà ñâåòÓ» (îá îñâåùåíèè) (7).

Ó Ìàéêîâà â ñòèõîòâîðåíèè  «Âñ¸ äóìó òàéíóþ â äóøå ìîåé ïèòàåò…» (1840) ÷èòàåì:

    ß âèæó, êàæåòñÿ, â ÷àùÅ, ïîðîñøåé ìõîì,
    Äðèàä, óâåí÷àííûõ äóáîâûìè ëèñòàìè…

Íîðìà: â ÷Àùå.

Ïðèìåð  óñòàðåâøåãî óäàðåíèÿ â âûðàæåíèè «íà îñòðîâÓ», âìåñòî «íà Îñòðîâå» íàõîäèì ó Íåêðàñîâà â ñòèõîòâîðåíèè «Íà Âîëãå» (1860):

     Íà îñòðîâÓ, ñðåäè ïåñêîâ…
                [644]

Ó Ñëó÷åâñêîãî â ñòèõîòâîðåíèè «Ïîëäíåâíûé ÷àñ. Æàðà ãíåò¸ò äûõàíüå…» (1884) ÷èòàåì:

     Óæàñíûé ÷àñ! Âåçäå îöåïåíåíüå:
     Æì¸ò ëèñò ê âåòâÿì íàãðåòàÿ âåðáÀ,
     Óêðûëñÿ çâåðü, çàòåì, ÷òî ææ¸ò äâèæåíüå,
     Ïî ùÅëÿì ñïÿò, ïðèòêíóâøèñü, ÿñòðåáà.

«Ïî ùÅëÿì» — íå ñîîòâåòñòâóþùåå íîðìå óäàðåíèå. Íîðìà: ïî ùåëßì;

âåðáÀ — îòêëîíåíèå îò íîðìû âñòðå÷àþùååñÿ â ãîâîðàõ. Íîðìà: âÅðáà (8).

Ó Àííåíñêîãî â ñòèõîòâîðåíèè «×òî ñ÷àñòüå?» (äàòà íàïèñàíèÿ ñòèõîòâîðåíèÿ òî÷íî íå èçâåñòíà, íî äî 1908 ã.) çàìå÷àåì  îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû è â ïåðåäà÷å ñëîâà «áëàãî» âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå â  âûðàæåíèè «â áëàãàõ»:

     Èëè îíî â äîæäå îñåííåì?
     Â âîçâðàòå äíÿ? Â ñìûêàíüè âåæä?
      áëàãÀõ, êîòîðûõ ìû íå öåíèì
     Çà íåïðèãëÿäíîñòü èõ îäåæä?

Íîðìà: â áëÀãàõ.

  Áðþñîâ â ñòèõîòâîðåíèè «Âèñáè» (1906), âìåñòî ïðàâèëüíîãî âûðàæåíèÿ «î ãîäÀõ» ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíåì ñëîãå, èñïîëüçóåò îòêëîíÿþùååñÿ îò ëèòåðàòóðíîé íîðìû «î ãÎäàõ», ñ óäàðåíèåì íà ïåðâîì ñëîãå:

     Ñòàðûé Âèñáè! Ñòàðûé Âèñáè!
     Êàê òâîèõ ðóèí ïîíÿòíû —
     Ñêîðáü î ãÎäàõ, ÷òî ïîãèáëè,
     Ñíû î áûëè íåâîçâðàòíîé!
                [645]

 ñòèõîòâîðåíèè «×¸ðíûå âîðîíû» (1917) îí äîïóñêàåò ñëåäóþùåå îòñòóïëåíèå îò ëèòåðàòóðíîé íîðìû:

     Êàðêàéòå, ÷åðíûå âîðîíû!
     Èñòèíó ñêðûòü âû ïîñìååòå ëü?
     Ìå÷åò, êðåñòÿñü, âî âñå ñòîðîíû
     Ǹðíà ïî áÎðîçäàì ñåÿòåëü.

Íîðìà: ïî áîðîçäÀì.

 Â ñòèõîòâîðåíèè «Âåñíà» (1896) Áðþñîâ îòêëîíÿåòñÿ îò íîðìû óäàðåíèÿ â âûðàæåíèè «íà ñòåáëå»:

     Áåëàÿ ðîçà äûøàëà íà òîíêîì ñòåáëÅ,
     Äåâóøêà âåíçåëü ÷åðòèëà íà çèìíåì ñòåêëå.

Õîòÿ òàêîå ðàñïðåäåëåíèå óäàðåíèÿ âñòðå÷àåòñÿ è ó äðóãèõ ïîýòîâ è â îáûäåííîé ðå÷è, îíî ÿâëÿåòñÿ îòñòóïëåíèåì îò íîðìû: íà ñòÅáëå (8).

Ñîãëàñíî Ðåçíè÷åíêî, óäàðåíèÿ ìîãóò âàðüèðîâàòü â ôîðìàõ: ñòÅáëåé è ñòåáëÅé, ñòÅáëÿì è ñòåáëßì, ñòåáëßìè è ñòÅáëÿìè, è â âûðàæåíèè «î ñòÅáëÿõ» è «î ñòåáëßõ» (8). Çóáîâà, îäíàêî, äîïóñêàåò òîëüêî ñòåáëÅé, íî íå ñòÅáëåé; ñòåáëßì, íî íå ñòÅáëÿì (7).

 ðàçäåëå î ïîýòèçìàõ ìû îòìå÷àëè óñòàðåâøåå óäàðåíèå â âûðàæåíèè «ïî âîäàì»  â ýëåãèè Æóêîâñêîãî «Âå÷åð» («Ðó÷åé, âèþùèéñÿ ïî ñâåòëîìó ïåñêó…») (1806):

     Êàê ñëèò ñ ïðîõëàäîþ ðàñòåíèé ôèìèàì!
     Êàê ñëàäêî â òèøèíå ó áðåãà ñòðóé ïëåñêàíüå!
     Êàê òèõî âåÿíüå çåôèðà ïî âîäÀì
             È ãèáêîé èâû òðåïåòàíüå!

Òàêîå æå óäàðåíèå â ýòîì âûðàæåíèè è ó Ãóìèë¸âà â «Áàëëàäå» («Âëþáë¸ííûå, ÷üÿ ãðóñòü, êàê îáëàêà…») (1910):
                [646]

     È â þíîì ìèðå þíîøà Àäàì,
     ß óëûáàþñü ïòèöàì è ïëîäàì,
     È çíàþ ÿ, ÷òî âå÷åðîì, èãðàÿ,
     Ïðîéä¸ò Õðèñòîñ-ìëàäåíåö ïî âîäÀì,
     Áëåñí¸ò ñèÿíüå ðîçîâîãî ðàÿ.

Ïîýòû ñëåäîâàëè ñòàðîé íîðìå óäàðåíèÿ. Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ïî âÎäàì (7).

 òî æå âðåìÿ ïðàâèëüíî ãîâîðèòü «ïîéòè ïÎ âîäó», à òàêæå ìîæíî ñêàçàòü «íÀ âîäó» è «íà âÎäó» (ñìîòðåòü) (8), íî «ñïóñòèòü êîðàáëü íÀ âîäó» (7) è «ëå÷ü íÀ âîäó»; «ïÎä âîäó» è «ïîä âÎäó» (íàïðèìåð, óéòè, ñïóñòèòüñÿ, íûðíóòü è ò.ä.) (8). Ïðàâèëüíî ñêàçàòü «èñêóïàòüñÿ â òð¸õ âîäÀõ» (7,8), íî, äîáàâèì, «èñêóïàòüñÿ â âÎäàõ», íàïðèìåð, îêåàíà, ðåêè, ìîðÿ, ôîíòàíà è ò.ï).

 ñòèõîòâîðåíèè «Ïîòîìêè Êàèíà» (1909) Ãóìèë¸â èñïîëüçîâàë ñòàðóþ íîðìó óäàðåíèÿ â ñëîâîñî÷åòàíèè «äâà äðåâêà»:

     Íî ïî÷åìó ìû êëîíèìñÿ áåç ñèë,
     Íàì êàæåòñÿ, ÷òî Êòî-òî íàñ çàáûë,
     Íàì ÿñåí óæàñ äðåâíåãî ñîáëàçíà,
     Êîãäà ñëó÷àéíî ÷üÿ-íèáóäü ðóêà
     Äâå æåðäî÷êè, äâå òðàâêè, äâà äðåâêÀ
     Ñîåäèíèò íà ìèã êðåñòîîáðàçíî?

 ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé ñëåäîâàëî áû ñêàçàòü íå «äâà äðåâêÀ», à «äâà äðÅâêà».
Åñòü ñëó÷àè, êîãäà îïðåäåëèòü òî÷íîñòü óäàðåíèÿ äîâîëüíî òðóäíî.
Âîçüì¸ì, ê ïðèìåðó, âûðàæåíèÿ «íÀ ñåðäöå» è «íà ñÅðäöå», êîòîðûå óïîòðåáëÿþòñÿ â çíà÷åíèè ïîâåñòâîâàíèÿ î òîñêå, ãîðå, êîãäà òÿæåëî, èëè, íàîáîðîò, ðàäîñòíî è  åù¸ â âûðàæåíèè «ïîëîæà ðóêó íÀ ñåðäöå», òî åñòü «÷èñòîñåðäå÷íî». Ðàíåå ñ÷èòàëîñü íîðìîé óïîòðåáëÿòü è òî è äðóãîå óäàðåíèå.
                [647]

Òåïåðü æå ñëîâàðü óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà (8) òðåáóåò ðàçëè÷àòü, êîãäà òÿæåëî , ðàäîñòíî è ò.ä., ñòàâèòü óäàðåíèå â âûðàæåíèè ñ ïðåäëîãîì «íà» íå íà ïðåäëîã, à íà ïåðâûé ñëîã ñëîâà ñåðäöå (8).  Åñëè æå ðå÷ü èä¸ò î òîñêå, ãîðå è ò.ï., òî ïðèìåíÿåòñÿ ðàçãîâîðíûé âàðèàíò ñ óäàðåíèåì íà ïðåäëîã (8).

Ãóìèëåâ â ñòèõîòâîðåíèè «Ñîíåò» (1912) â âûðàæåíèè «íÀ ñåðäöå» ïðèåíèë óäàðåíèå, êîòîðîå ðàíåå ñîîòâåòñòâîâàëî íîðìå, à òåïåðü ñ÷èòàåòñÿ îòêëîíåíèåì îò íå¸:

     ß âåðíî áîëåí: íÀ ñåðäöå òóìàí,
     Ìíå ñêó÷íî âñå, è ëþäè, è ðàññêàçû…

Áëîê  â îäíîì èç ðàííèõ ñòèõîòâîðåíèé «Ìåäëåííî, òÿæêî è âåðí (1900)  èñïîëüçîâàë âûðàæåíèå «ê óòðó» ñ óäàðåíèåì íà ïåðâîì ñëîãå:

     Ìåäëåííî, òÿæêî è âåðíî
     Ìåðþ íî÷íûå ïóòè:
     Ïîëíîìó âåðû áåçìåðíîé
     ê Óòðó âîçìîæíî äîéòè.

Òàêæå è Ñåâåðÿíèí â ñòèõîòâîðíîì ðîìàíå «Êîëîêîëà ñîáîðà ÷óâñòâ» (1920-1921):

     Íî÷ü, äåíü, âòîðàÿ íî÷ü, è ê Óòðó
     Äíÿ òðåòüåãî — ïðåä íàìè Êðûì.
     Ñâîè ïðûùè çàïðÿòàâ â ïóäðó
     È òùàòåëüíî óñòðîèâ ãðèì…
          ×àñòü II. Ñòðîôà 4.

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà: ê óòðÓ (8).

 ñòèõîòâîðåíèè «Ïèñüìà èç Ïàðèæà. Âòîðîå ïèñüìî» (1920) Ñåâåðÿíèí îòêëîíèëñÿ îò íîðìû óäàðåíèÿ â óñòîé÷èâîì âûðàæåíèè «äî ìÎçãà êîñòåé»:

                [648]

     Âåñü ìèð ïîõëåáêîþ òàêîé
     Íàø ðóññêèé ÷åëîâåê «îñóïèë»,
     ×òî ëüåòñÿ èçî ðòîâ ðåêîé
     Îíà îáðàòíî… Äëÿ ôðàíöóçà
     Ýñòåòà äî ìîçãÀ êîñòåé,
     Ïðèåçä íåïðîøåíûõ ãîñòåé,
     Èçáåãøèõ «ãðûæè», — âðîäå ãðóçà…

Âîëîøèí â ñòèõîòâîðåíèè «Íà âîêçàëå» (1919) íàïèñàë:

     Åäÿò èõ ïÎåäîì æàäíûì
     Ìóõè, ìîñêèòû, âøè.
     Îíè çàäûõàþòñÿ â ñìðàäíîì
     Èñïàðåíüè òåë è äóøè.

Ïîýò ñëåäîâàë ñòàðîé íîðìå òàê íàçûâàåìîãî îáëàñòíîãî, ïðîñòîíàðîäíîãî âûðàæåíèÿ (48).  óñòîé÷èâîì ëèòåðàòóðíîì âûðàæåíèè «åñòü ïîåäîì» ïðèíÿòî ñòàâèòü óäàðåíèå íà ïîñëåäíèé ñëîã: «åñòü ïîåäÎì» (8).

Àõìàòîâà â ñòèõîòâîðåíèè «Âèæó âûöâåòøèé ôëàã íàä òàìîæíå酻 (1913) ñäåëàëà îòñòóïëåíèå îò ëèòåðàòóðíîé íîðìû â óñòîé÷èâîì âûðàæåíèè «íà áîñó íîãó» (8):

     Ñòàòü áû ñíîâà ïðèìîðñêîé äåâ÷îíêîé,
     Òóôëè íÀ áîñó íîãó íàäåòü,
     È çàêëàäûâàòü êîñû êîðîíêîé,
     È âçâîëíîâàííûì ãîëîñîì ïåòü.

Íîðìà:  «íà áÎñó íÎãó» (7,8).    

Ïðèâåä¸ì åù¸ ïðèìåð, òðåáóþùèé ñïåöèàëüíîãî ðàññìîòðåíèÿ èç ñòèõîòâîðåíèÿ Àõìàòîâîé  «Ãîëîñ ïàìÿòè» (1913):
                [649]

     ×òî òû âèäèøü, òóñêëî íÀ ñòåíó ñìîòðÿ,
      ÷àñ, êîãäà íà íåáå ïîçäíÿÿ çàðÿ?

Ëèòåðàòóðíûìè íîðìàìè ÿâëÿþòñÿ îáà âàðèàíòà óäàðåíèÿ: íÀ ñòåíó è íà ñòÅíó. Îäíàêî, íå âñåãäà. Ýòè óñòîé÷èâûå âûðàæåíèÿ íóæíî ðàçëè÷àòü ïî ñìûñëó. Êîãäà ìû ãîâîðèì «íÀ ñòåíó», äåëàÿ óäàðåíèå íà ïðåäëîã, èìååòñÿ â âèäó «âçáèðàòüñÿ íà ñòåíó», â äðóãèõ æå ñâîáîäíûõ ñî÷åòàíèÿõ ïðåäëîãà «íà-» ñî ñëîâîì ñòåíà ïðàâèëüíî ñòàâèòü óäàðåíèå íå íà ïðåäëîã, à íà ñëîâî.
Òàê ÷òî â ðàññìàòðèâàåìîì ôðàãìåíòå Àõìàòîâà îòñòóïèëà îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû, íå äîïóñêàþùåé åãî ïîñòàíîâêè â ýòîì ñëó÷àå íà ïðåäëîã.

 ïîýçèè Ïàñòåðíàêà ìîæíî âñòðåòèòü ìíîæåñòâî îñòóïëåíèé îò ñîâðåìåííûõ íîðì óäàðåíèé, â òîì ÷èñëå è â âûðàæåíèÿõ ñ ïðåäëîãàìè:

     ß çíàë, ÷òî ïîæèçíåííûé ìîé ñîáåñåäíèê,
     Ìåíÿ ïðèâëåêàÿ ñòðàøíåéøåé èç òÿã,
     Ìîë÷èò, êðåïÿñü èç ñèë ïîñëåäíèõ,
     È âå÷íî ÷èñëèòñÿ â íåòßõ.
          «Áàëëàäà» (1916)

Øóòëèâîå, èðîíè÷íîå âûðàæåíèå «â íåòÿõ», â êîòîðîì ñëîâî íåòè èç ñëîâàðÿ äðåâíåðóññêîãî ÿçûêà XI-XIV ââ. (120), óïîòðåáëÿëîñü ïî îòíîøåíèþ ê ïðåäìåòó èëè ÷åëîâåêó äàâíî îòñóòñòâóþùåìó, íåèçâåñòíî ãäå íàõîäÿùåìóñÿ è â òàêîì ñìûñëå âîøëî â òîëêîâûå ñëîâàðè Äàëÿ (58) è Îæåãîâà (57). Ïðè÷¸ì Äàëü îòìåòèë, ÷òî ýòî ñëîâî èñïîëüçóåòñÿ òîëüêî â îïðåäåë¸ííûõ ñëîâåñíûõ îáîðîòàõ:

«Íåòè, â îáîðîòå: áûòü â íåòÿõ, â íåò÷èíàõ, îòñóòñòâîâàòü, ãäå áû íàäî áûòü íàëèöî». (58)
                [650]

Èìåííî â òàêîì ñìûñëå è óïîòðåáèë ýòî âûðàæåíèå Ïàñòåðíàê â ñòèõîòâîðåíèè «Áàëëàäà», íî ïîñòàâèë â í¸ì óäàðåíèå íåïðàâèëüíî.

 ñòèõîòâîðåíèè «Ñåñòðà ìîÿ – æèçíü è ñåãîäíÿ â ðàçëèâ养 (1917) Ïàñòåðíàê íàïèñàë «â ãðÎçó» âìåñòî «â ãðîçÓ»:

     Ó ñòàðøèõ íà ýòî ñâîè åñòü ðåçîíû.
     Áåññïîðíî, áåññïîðíî ñìåøîí òâîé ðåçîí,
     ×òî â ãðÎçó ëèëîâû ãëàçà è ãàçîíû
     È ïàõíåò ñûðîé ðåçåäîé ãîðèçîíò.

 ñòèõîòâîðåíèè  «Îáðàçåö» èç ñáîðíèêà «Êíèãà ñòåïè»,
â âûðàæåíèÿõ «çà ïîÿñ»è «îá çåìëþ» Ïàñòåðíàê ïîñòàâèë óäàðåíèå íà ïðåäëîãè, à íå íà ïåðâûé ñëîã â ñóùåñòâèòåëüíûõ êàê ýòî òðåáóåò íîðìà:

     Î, áåäíûé Homo sapiens,
     Ñóùåñòâîâàíüå — ãíåò.
     Áûëûå ãîäû çÀ ïîÿñ
     Îäèí òàêîé çàòêíåò.
     ………………………………
     À óæ ãóäåëè êîáçàìè
     Êîëîäöû, è, ïûëÿñü,
     Ñêðèïåëè, áèëèñü Îá çåìëþ
     Ñêèðäû è òîïîëÿ.

Ñëîâî êîáçà çäåñü ñ óäàðåíèåì òà ïåðâîì ñëîãå, íî ìîæåò ïðîèçíîñèòñÿ è ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíèé ñëîã (48,57)  ðèôìóåòñÿ ñ âûðàæåíèåì «îá çåìëþ». Ñëîâî êîáçà óêðàèíñêîãî è áåëàðóññêîãî ïðîèñõîæäåíèÿ (38) äèàëåêòíîå ñëîâî, ïðåäñòàâëÿþùåå ðîä ñòàðèííîãî ñòðóííîãî ìóçûêàëüíîãî èíñòðóìåíòà (24,48,57).

   ñòèõîòâîðåíèè «Î í¸ì» (1922) Àñååâ ïîñòàâèë óäàðåíèå â âûðàæåíèè «áåç óìîëêó» íà ïåðâûé ñëîã ñóùåñòâèòåëüíîãî âìåñòî òðåáóåìîãî íîðìîé óäàðåíèÿ íà ïåðâûé ñëîã (7,8) :
                [651]

     Çâåíè è áåé áåç óìÎëêó!
     Îí ñòàë ñîëîâü¸ì ñòàëüíûì,
     Îí ñòàë ñîëîâü¸ì ñòàëüíûì,
     À ÷ó÷åëà — ñòàâüòå íà ïîëêó.

Íàáîêîâ â ñòèõîòâîðåíèè «Ëåãåíäà î ñòàðóõå, èñêàâøåé ïëîòíèêà» (1922) ïðèâîäè âûðàæåíèå «íà ñíîñÿõ ñ óäàðåíèåì íà ïîñëåäíèé ñëîã:

     è ïðîéäåò, îñë¸íêà ïîíóêàÿ,
     ëåïåñòêè, êîëþ÷êè â âîëîñàõ,-
     ëåãêàÿ, ëó÷èñòàÿ òàêàÿ,-
     à áûëà, ãîëóáêà, íà ñíîñßõ.

 ïðîñòîðå÷èè âñòðå÷àåòñÿ òàêîé âàðèàíò óäàðåíèÿ, íî ýòî ñ÷èòàåòñÿ îòñòóïëåíèåì îò ëèòåðàòóðíîé íîðìû: íà ñíÎñÿõ (8).

Àõìàäóëèíà â ñòèõîòâîðåíèè «Ìîè òîâàðèùè» (1950) ïèøåò:

     È ÷òî-òî â íåì, õâàëè èëè êîðè,
     åñòü îò ïðîðîêà, åñòü îò ñêîìîðîõà,
     è ìèð åìó — ãîðÿ÷, êàê ñêîâîðîäêà,
     ñæèãàþùàÿ ðóêè äî êðîâÈ.

Íîðìà — äÎ êðîâè è äî êðÎâè, íî íå äî êðîâÈ (8), õîòÿ åñòü âûðàæåíèå «íà êðîâÈ», ñõîæåå ïî óäàðåíèþ èñïîëüçîâàííîìó Àõìàäóëèíîé â âûðàæåíèè «äî êðîâè»

Òðóäíîñòü ïîñòàíîâêè ïðàâèëüíîãî óäàðåíèÿ ïðåäñòàâëÿþò ñî÷åòàíèÿ ÷èñëèòåëüíûõ ñ ïðåäëîãàìè â êîòîðûõ óäàðåíèå ìîæåò ïåðåõîäèòü íà ïðåäëîã, íî íå âñåãäà ýòî ïðàâèëüíî.
Ðàññìîòðèì åù¸ ðàç ñëåäóþùèé ôðàãìåíò ñòèõîòâîðåíèÿ Âîçíåñåíñêîãî «Ïèàíèñòêà» èç ñáîðíèêà «Âçãëÿä» (1972):
                [652]

     Âîò çà÷åì, èçìó÷èâøè ìàøèíó,
     òû ñíèñõîäèøü äÎ «ñòà òðèäöàòè».
     À êîãäà ïðîùàåøüñÿ ñ ìóæ÷èíîé,
     çà ñïèíó ëàäîíè çàâåäè.

               
Óäàðåíèå êîòîðîå ìû ñëûøèì â ÷òåíèè ýòîãî ñòèõîòâîðåíèÿ àðòèñòîì È.Êâàøîé (457), â âûäåëåííîì âûðàæåíèè «äî ñòà…» ñîîòâåòñòâóåò ñòàðîé íîðìå (8).

«Åñëè ÷èñëèòåëüíîå ïðåäñòàâëÿåò ñîáîé íà÷àëüíûé ýëåìåíò ñîñòàâíîãî ÷èñëèòåëüíîãî, ñð.: çà ñòÎ äâàäöàòü ëåò», — ïèøåò Ðåçíè÷åíêî (8), — òî â òàêèõ ñëó÷àÿõ óäàðåíèå â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé äîëæíî ïàäàòü íå íà ïðåäëîã à íà ÷èñëèòåëüíîå.

 Â ñòèõîòâîðåíèè Âîçíåñåíñêîãî ïîäðàçóìåâàåòñÿ ñîñòàâíîå ÷èñëèòåëüíîå: «äî ñòà òðèäöàòè êèëîìåòðîâ», ïîýòîìó è çäåñü óäàðåíèå äîëæíî ïàäàòü íà ñëîâî ñòà, à íå íà ïðåäëîã «äî».

Åù¸ îäíà  òðóäíîñòü – ïðàâèëüíîå óäàðåíèå â ñî÷åòàíèÿõ ñëîâ «äâå ñòîðîíû» èëè «îáå ñòîðîíû ÷åãî–ëèáî».  ýòèõ óñòîé÷èâûõ âûðàæåíèÿõ ëèòåðàòóðíîé íîðìîé óäàðåíèÿ ÿâëÿåòñÿ åãî ïîñòàíîâêà íà ïîñëåäíèé ñëîã: äâå ñòîðîíÛ, îáå ñòîðîíÛ (8).
 Âìåñòå ñ òåì, êàê èñêëþ÷åíèå, âîçìîæíû èíûå âàðèàíòû, íàïðèìåð, â âûðàæåíèÿõ «äâå äîãîâàðèâàþùèåñÿ ñòÎðîíû» èëè «îáå äîãîâàðèâàþùèåñÿ ñòÎðîíû».

Îäíàêî îòñòóïëåíèå îò óêàçàííûõ ëèòåðàòóðíûõ íîðì âñòðå÷àåòñÿ â ïîýçèè.
Òàê, íàïðèìåð, Äåëüâèã ïèñàë â ñòèõîòâîðåíèè Ðóññêàÿ ïåñíÿ» («Êàê çà ðå÷åíüêîé ñëîáîäóøêà ñòîèò…») (1828):

     Êàê çà ðå÷åíüêîé ñëîáîäóøêà ñòîèò,
     Ïî ñëîáîäêå òîé äîðîæåíüêà áåæèò,
     Ïóòü-äîðîæêà øèðîêà, äà íå äëèííà,
     Ðàçáåãàåòñÿ â äâå ñòÎðîíû îíà…

Ìàíäåëüøòàì â ñòèõîòâîðåíèè «Ìîé ùåãîë, ÿ ãîëîâó çàêèíó…» (1936) ïèñàë:

                [653]

     ×òî çà âîçäóõ ó íåãî â íàäëîáüå —
     ׸ðí è êðàñåí, æ¸ëò è áåë!
      îáå ñòÎðîíû îí â îáà ñìîòðèò — â îáå! —
     Íå ïîñìîòðèò — óëåòåë!

 îáîèõ ïðèâåä¸ííûõ ñëó÷àÿõ ìû íàáëþäàåì îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìû (7,8).   
Ðàçîáðàòüñÿ â îáîñíîâàííîñòè òåõ èëè èíûõ èçìåíåíèé íîðì óäàðåíèé íå âñåãäà ïðåäñòàâëÿåòñÿ âîçìîæíûì è íå âñåãäà îíè ïðåäñòàâëÿþòñÿ îïðàâäàííûìè, õîòÿ èñïîëüçîâàëèñü è ïðîäîëæàþò èíîãäà åù¸ èñïîëüçîâàòüñÿ ïîýòàìè.
Ïîýòû â íå ìåíüøåé ìåðå îòâåòñòâåííû çà ëèòåðàòóðíóþ ïðàâèëüíîñòü ÿçûêà, çà èñêëþ÷åíèåì ñëó÷àåâ ñòèëèçàöèè, îáðàùåíèÿ ê ïðîñòîíàðîäíîé èëè ïðîôåññèîíàëüíîé ðå÷è, èëè êîãäà îíè ïåðåäàþò ñòèëü è ñîäåðæàíèå óøåäøåé ýïîõè.

II.10.4 Óñòàðåâøàÿ âàðèàòèâíîñòü óäàðåíèé

Ïðåæäå âñåãî, îáðàòèì âíèìàíèå íà óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå êëàäáèùå â îäíîèì¸ííîì ñòèõîòâîðåíèè Êàðàìçèíà (1792):

     Ìèìî êëàäáÈùà ñïåøèò…

Òàêîå óäàðåíèå áûëî îáùåïðèíÿòûì â ëèòåðàòóðíîì ÿçûêå XIX â. Åãî ìû âñòðå÷àåì «äàæå ó Ïóøêèíà», êàê âûðàçèëñÿ Ãîðáà÷åâè÷ (367), íî åù¸ è ó  Ëåðìîíòîâà, Áàðàòûíñêîãî, Íèêèòèíà, Ôåòà, Àëåêñåÿ Òîëñòîãî è äð.
Åùå â Ñëîâàðå Ðîññèéñêîé Àêàäåìèè (1909) ïðåäïî÷òèòåëüíûì ñ÷èòàëîñü ñòàðîå óäàðåíèå, õîòÿ óæå áûëî èçâåñòíî è ñîâðåìåííîå (367).
Îíî âñòðå÷àåòñÿ è ïîíûíå â ïîýòè÷åñêîé ðå÷è (2,7), õîòÿ îòêëîíÿåòñÿ îò ñîâðåìåííîé íîðìû (2,7,8), òðåáóþùåé óäàðåíèÿ íà ïåðâîì ñëîãå êàê â åäèíñòâåííîì, òàê è âî ìíîæåñòâåííîì ÷èñëå: «êëÀäáèùå» è «êëÀäáèùà» âî âñåõ ôîðìàõ ñêëîíåíèÿ ýòîãî ñóùåñòâèòåëüíîãî.
                [654]

Ñòàðîå óäàðåíèå ìû íàõîäèì è â ñòèõàõ Õëåáíèêîâà:

     Íî çà÷åì óñòàìè èùåì
     Ïûëü, ãîíèìóþ êëàäáÈùåì…
          «Ãîíèìûé — êåì, ïî÷åì ÿ çíàþ?» (1912).

     Êîãäà øèðîêàÿ çîëà
     Óãàñøåãî êîñòðèùà
     Íàä âõîäîì â çâåçäíîå êëàäáÈùå
     Îãíÿ âîðîòà âîçâåëà…
          «Êîãäà íàä ïîëåì çåëåíååò…» (1912)

È äàæå â ñòèõîòâîðåíèÿõ ñîâåòñêèõ ïîýòîâ:

     Âîò âñïîìíèøü òàê — è çàïàõîì çíàêîìûì
     Ïàõíóò âåòðà îò ýòèõ äàëüíèõ ìåñò.
     Åñòü öåðêîâü íà ãîðå ïîä Âÿçîñêîâîì
     È íà êëàäáÈùå äåðåâÿííûé êðåñò.
          Äóäèí. «Ìàòü» (1943)

     Êòî-òî ñòîíåò íà ò¸ìíîì êëàäáÈùå,
     Êòî-òî ãëóõî ñòó÷èòñÿ êî ìíå,
     Êòî-òî ïðèñòàëüíî ñìîòðèò â æèëèùå,
     Ïîêàçàâøèñü â ïîëíî÷íîì îêíå.   
     …………………………….
     Êòî-òî ñòîíåò âñþ íî÷ü íà êëàäáÈùå,
     Êòî-òî ãèáíåò â áóðàíå — íåâìî÷ü,
     È ìåðåùèòñÿ ìíå, ÷òî â æèëèùå
     Êòî-òî ïðèñòàëüíî ñìîòðèò âñþ íî÷ü…
          Ðóáöîâ. «Çèìíÿÿ íî÷ü» (1967)

Õîòÿ â áîëåå ðàííåì ñòèõîòâîðåíèè Ðóáöîâ ïðèìåíÿë è ñîâðåìåííóþ ëèòåðàòóðíóþ ôîðìó:
                [655]

     È òàê â òóìàíå îìóòíîé âîäû
     Ñòîÿëî òèõî êëàäáèùå ãëóõîå,
     Òàêèì âñ¸ áûëî ñìåðòíûì è ñâÿòûì,
     ×òî äî êîíöà íå áóäåò ìíå ïîêîÿ.
          «Íàä âå÷íûì ïîêîåì» (1965)

 Îòêàçàâøèñü îò ñòàðîãî óäàðåíèÿ, âìåñòå ñ òåì, â ïðèëàãàòåëüíîì êëàäáèùåíñêèé ìû ïðîäîëæàåì åãî ñòàâèòü íå íà ïåðâûé, à íà âòîðîé ñëîã: êëàäáÈùåíñêèé.

Äåðæàâèí â ñòèõîòâîðåíèè «Êòî â¸ë åãî íà Ãåëèêî텻 (1805) ïèñàë:

     Êòî â¸ë åãî íà Ãåëèêîí
     È óïðàâëÿë åãî øàãè?
     Íå øêîë âèòèéñòâåííûõ ñîäîì, —
     Ïðèðîäà, íÓæäà è âðàãè!

 òî âðåìÿ óäàðåíèå â ñëîâå íóæäà âàðüèðîâàëî: íÓæäà è íóæäÀ (121).  íàñòîÿùåå âðåìÿ ïðàâèëüíûì óäàðåíèåì ÿâëÿåòñÿ òîëüêî ïîñòàâëåííîå íà ïîñëåäíèé ñëîã: íóæäÀ (7).

«Ãèáêîñòü çâóêîâîãî ìàòåðèàëà Ïóøêèí óâåëè÷èâàë âàðüèðîâàíèåì óäàðåíèé», — îòìåòèë àêàäåìèê Îðëîâ â ðàáîòå «Ïóøêèí – ñîçäàòåëü ðóññêîãî ëèòåðàòóðíîãî ÿçûêà» (237)   è  ïðèâ¸ë ñëåäóþùèå ïðèìåðû:

1. ÄðÎãíóòü, âçäðÎãíóòü è äðîãíÓòü, âçäðîãíÓòü

      Çåìëÿ âçäðîãíÓëà ïîä íîãîé
           «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü ïåðâàÿ.

                [656]

     Ïîäíÿëñÿ âèõîðü, ñòåïü äðîãíÓëà.
          Òàì æå. Ïåñíü òðåòèÿ.

     Ñåìüÿ âçäðîãíÓëà
          «Â åâðåéñêîé õèæèíå…» (1826)

     Îí âçäðÎãíóë êàê ïîä òîïîðîì.
           «Ïîëòàâà» (1828-1829).

2. ÍåäâÈæèì è íåäâèæÈì

     Êàê òðóï íåäâÈæèì îñòàâàëñÿ
           «Êàâêàçñêèé Ïëåííèê» (1820-1821).

     ÍåäâÈæèì, ñòðîåí îí ñòîèò
           «Øóìèò êóñòàðíèê…» (1830)

     ß ñèæèâàë íåäâÈæèì è ãëÿäåë
          «Âíîâü ÿ ïîñåòèë…» (1835)

     Óæåëü îäèí íåäâÈæèì áóäåò îí
                «Áûëà ïîðà…» (1836)

     Âçîð îòêðûò è íåäâèæÈì
      «Óòîïëåííèê» (1828)

     Îí óãàñàåò íåäâèæÈì
         «Ãåðîé» (1830)

 ïðèëàãàòåëüíîì íåäâèæèìûé íóæíî ðàçëè÷àòü äâà çíà÷åíèÿ: 1) íåäâÈæèìîå èìóùåñòâî è 2) íåäâèæÈìûé êàê íåïîäâèæíûé (2,7,8).
                [657]

 ïåðâîì çíà÷åíèè óäàðåíèå âñåãäà ïàäàåò íà ïåðâûé ñëîã êîðíÿ, òàêæå, íàïðèìåð, êàê è â ïðèëàãàòåëüíîì äâÈæèìîå, îòíîñÿùåìÿ ñ èìóùåñòâó: äâÈæèìîå è íåäâÈæèìîå èìóùåñòâî.

×òî êàñàåòñÿ âòîðîãî çíà÷åíèÿ, òî íîðìû äîïóñêàëè çäåñü áåçîãîâîðî÷íî îáà âàðèàíòà: íåäâÈæèìûé è íåäâèæÈìûé (8). Òàêæå, íàäî ïîëàãàòü ñîîòâåòñòâåííî, è â êðàòêèõ ôîðìàõ: íåäâÈæèì è íåäâèæÈì.

Îäíàêî,  â Ñëîâàðå òðóäíîñòåé ðóññêîãî ÿçûêà äëÿ ðàáîòíèêîâ ÑÌÈ Øòóäèíåðà  (äàëåå áóäåì íàçûâàòü ýòîò ñëîâàðü êðàòêî — Ñëîâàðü Øòóäèíåðà) (2) â ñëó÷àå âòîðîãî âàðèàíòà (íåäâèæèìûé êàê íåïîäâèæíûé), â ðåêîìåíäàöèÿõ «äëÿ ýôèðà» (áóäåì íàçûâàòü ýòî «ñòðîãîé íîðìîé») îäíîçíà÷íî óêàçûâàåòñÿ ïðîèçíîøåíèå íåäâèæÈìûé è íåäâèæÈìî, à âòîðîé âàðèàíò — íåäâÈæèìûé è íåäâÈæèìî äîïóñêàåòñÿ êàê «ðàâíîçíà÷íûé» äëÿ ïðî÷èõ ïîëüçîâàòåëåé .

 ñâÿçè ñ ýòèì, èç âûøåïðèâåä¸ííûõ âàðèàíòîâ, èñïîëüçîâàííûõ Ïóøêèíûì â ñëîâå íåäâèæèì, òîëüêî äâà ïîñëåäíèõ ñîîòâåòñòâóþò ñòðîãîé ñîâðåìåííîé íîðìå: íåäâèæÈì (8).

Êðîìå òîãî, ê ïðèìåðàì, íåñîîòâåòñòâóþùèì óêàçàííîé ñòðîãîé íîðìå Øòóäèíåðà (2), äîáàâèì åù¸ ñëåäóþùèé èç «Åâãåíèÿ Îíåãèíà» (1823-1831):

     Ñêàæèòå: âàøåþ äóøîé
     Êàêîå ÷óâñòâî îâëàäååò,
     Êîãäà íåäâÈæèì, íà çåìëå
     Ïðåä âàìè ñ ñìåðòüþ íà ÷åëå,
     Îí ïîñòåïåííî êîñòåíååò,
     Êîãäà îí ãëóõ è ìîë÷àëèâ
     Íà âàø îò÷àÿííûé ïðèçûâ?
          Ãëàâà øåñòàÿ. Ñòðîôà XXXIV.

È åù¸ èç ñòèõîòâîðåíèÿ Áàòþøêîâà «Ïîñëàíèå È.Ì. Ìóðàâü¸âó-Àïîñòîëó» (1814-1815):

                [658]

     Èç ìåñò, ãäå Ìàíòóà êðàñóåòñÿ ëóãàìè
     È Ìèíöèé â êàìûøàõ íåäâÈæèìûé ñòîèò,
     Îò ìèëûõ ëàð ñâîèõ îòòîðæåííûé ïèèò,
      ÷åðòîãè Àâãóñòà ñóäüáîé ïåðåíåñåííûé,
     Æàëåë î âàñ, ðó÷üè îò÷èçíû íåçàáâåííîé,
     Î äðåâíåé õèæèíå, ãäå þíîñòü ïðîâîæäàë,
     È Òèòèðà ñâèðåëü ïîòîìñòâó ïåðåäàë.

Ïðîäîëæèì äàëåå ïðèìåðû âàðèàíòîâ óäàðåíèé, óêàçàííûå Îðëîâûì èç ïðîèçâåäåíèé Ïóøêèíà:

3. ÏðÈçðàê è ïðèçðÀê

     Áîãàòûðÿ ïðèçðàÀê îãðîìíûé
           «Ðóñëàí è Ëþäìèëà» (1817-1820). Ïåñíü âòîðàÿ.

     Ãëàçàìè ñòðàøíûé ïðÈçðàê ìåðèë
           Òàì æå. Ïåñíü ïåðâàÿ

     Ñ âåñåëûì ïðÈçðàêîì ñâîáîäû
          «Êàâêàçñêèé Ïëåííèê»

4. ßçÛêîì è íà ÿçûêÅ

     È âñ¸ ÿçÛêîì, ñåðäöó âíÿòíûì
          «Ïîñëàíèå ê Þäèíó» (1815)

     Íà ÿçûêå; òåáå íåâíÿòíîì…
          «Èíîñòðàíêå» (1822)
                [659]

5. ÓäÀëûé, óäÀëîé  è óäàëÎé

     Ìîé áîðçûé êîíü, ìîé êîíü óäÀëûé
           «Êàêàÿ íî÷ü…» (1827)

      Òîâàðèù þíîñòè óäÀëîé
          «Ãðàô Íóëèí» (1825)

     Ñ ïëå÷ óäàÀëóþ áàøêó
         «Äåëèáàø» (1829)

     Êðè÷èò íàåçäíèê óäàëÎé
         «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü âòîðàÿ.

    Ðîïòàëà þíîñòü óäàëÀÿ
           «Ïîëòàâà» (1828-1829)

     Ëþäè âû ìîëîäûå, ñèëà÷è óäàëÛå
           «Áóäðûñ è åãî ñûíîâüÿ» (1833)

     À òàì ïîøëþ íà óäàëÓþ
          «Ïðîçàèê è ïîýò» (1825).

Âàðèàíòû óäàëÎé è óäÀëûé, óäÀëû è óäàëÛ â Ñëîâàðå Ðåçíè÷åíêî äàíû êàê ðàâíîçíà÷íûå è ñîîòâåòñòâóþùèå ñîâðåìåííîé íîðìå (8).

 Ñëîâàðå òðóäíîñòåé ðóññêîãî ÿçûêà äëÿ ðàáîòíèêîâ ÑÌÈ Øòóäèíåðà (2) â êà÷åñòâå åäèíñòâåííûõ íîðì  â óêàçàííûõ ñëîâàõ äàíû óäàëÎé è óäÀëû, íî íå óäÀëûé è óäàëÛ.

 ñâÿçè ñ ýòèìè, ìîæíî ñêàçàòü, ÷òî ïåðâûå òðè ïðèìåðà èç ïðîèçâåäåíèé Ïóøêèíà ñ óäàðåíèåì â ïðèëàãàòåëüíûõ óäÀëûé, óäàëîé è óäÀëóþ óæå íå ñîîòâåòñòâóþò ñîâðåìåííûì ñòðîãèì íîðìàì ïðîèçíîøåíèÿ.
                [660]

Ó Ïóøêèíà íàõîäèì åù¸ ñëåäóþùèå ïðèìåðû óñòàðåâøåé âàðèàòèâíîñòè óäàðåíèé:

     Ñ÷àñòëÈâ óæ ÿ íàäåæäîé ñëàäêîé,
     ×òî äåâà ñ òðåïåòîì ëþáâè
     Ïîñìîòðèò, ìîæåò áûòü óêðàäêîé,
     Íà ïåñíè ãðåøíûå ìîè.
           «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïîñâÿùåíèå.

     Â êðîâàâûõ áèòâàõ ñóïîñòàòà
     Ñåáå ÿ ðàâíîãî íå çðåë;
     Ñ÷àñòëÈâ, êîãäà áû íå èìåë
     Ñîïåðíèêîì ìåíüøîãî áðàòà!
           Òàì æå. Ïåñíü òðåòèÿ.

     Îí áûë ëþáèì… ïî êðàéíåé ìåðå
     Òàê äóìàë îí, è áûë ñ÷àñòëÈâ.
          «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ÷åòâ¸ðòàÿ, LI ñòðîôà.

     Òðåïåùåò, íå íàõîäèò ñëîâ,
     Îí ñ÷Àñòëèâ, îí ïî÷òè çäîðîâ…
          Òàì æå. Ãëàâà øåñòàÿ, ñòðîôà XIV.

     Îòøåëüíèê, ìèðíûé è áåçâåñòíûé,
     Îñòàëñÿ â ñ÷Àñòëèâîé ãëóøè,
     Ñ òîáîé, äðóã ìèëûé, äðóã ïðåëåñòíûé,
     Ñ òîáîþ, ñâåò ìîåé äóøè!»
           Òàì æå. Ïåñíü ïÿòàÿ.

    Ñàäÿòñÿ íà êîíåé ðåòèâûõ;
     Âäîëü áåðåãîâ Äíåïðà ñ÷àñòëÈâûõ
     Ëåòÿò â êëóáÿùåéñÿ ïûëè…
          «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Ïåñíü ïåðâàÿ.
                [661]

    Ó÷åíûé ìàëûé, íî ïåäàíò:
     Èìåë îí ñ÷Àñòëèâûé òàëàíò…
         «Åâãåíèé Îíåãèí». Ãëàâà ïåðâàÿ, V ñòðîôà.

 êðàòêîì ïðèëàãàòåëüíîì ñ÷àñòëèâ ñîâðåìåííîå óäàðåíèå äîëæíî ñòàâèòüñÿ íà ïåðâûé ñëîã: ñ÷Àñòëèâ, à â ïîëíîì ïðèëàãàòåëüíîì ñ÷àñòëèâûé, íàîáîðîò, òîëüêî íà ïðåäïîñëåäíèé ñëîã: ñ÷àñòëÈâûé (7,8).

Äâîéíûå âàðèàíòû óäàðåíèÿ ñ ïðèëàãàòåëüíûì ñ÷àñòëèâûé è åãî êðàòêîé ôîðìîé ñ÷àñòëèâ ñîâðåìåííîé íîðìîé íå äîïóñêàþòñÿ (8).

 íàðå÷èè ñ÷àñòëèâî Ðåçíè÷åíêî ñ÷èòàåò âîçìîæíûì äâà âàðèàíòà: ñ÷Àñòëèâî è ñ÷àñòëÈâî (8). 

Øòóäèíåð áîëåå ñòðîãî îòíîñèòñÿ ê óäàðåíèþ â ýòîé ÷àñòè ðå÷è, ñ÷èòàÿ ïðàâèëüíûì òîëüêî âàðèàíò ñ÷Àñòëèâî (2).

Òîëüêî â ìåæäîìåòèè «Ñ÷àñòëÈâî!» êàê ðàçãîâîðíîé è ïðîñòîðå÷íîé ôîðìóëû ïðîùàíèÿ ñ ïîæåëàíèåì óäà÷è, â òîì ÷èñëå â âûðàæåíèè «Ñ÷àñòëÈâî îñòàâàòüñÿ!», ïðàâèëüíî óäàðåíèå íà ïðåäïîñëåäíèé ñëîã (2,259).

Åñëè ñ÷èòàòüñÿ ñ òàêîé íîðìîé, à íå óêàçàííîé â Ñëîâàðå Ðåçíè÷åíêî, òî â ñòèõîòâîðåíèÿ Ðóáöîâà «Äîáðûé Ôèëÿ» (1960) íàïèñàíî íåïðàâèëüíî:

     ß çàïîìíèë, êàê äèâî,
         Òîò ëåñíîé õóòîðîê,
     Çàäðåìàâøèé ñ÷àñòëÈâî
         Ìåæ çâåðèíûõ äîðîã…

 ñòèõîòâîðåíèè Íèêèòèíà «Ñòåïíàÿ äîðîãà» (1853) âñòðå÷àåì íàðå÷èå «â çàáÛòüè»  ñ óñòàðåâøèì óäàðåíèåì:
                [662]

     È ñòåïü òîé ïåñíè ïåðåëèâàì,
     È áåçîòâåòíà è ïóñòà,
      çàáÛòüè âíåìëåò ìîë÷àëèâîì,
     Êàê áåçìÿòåæíîå äèòÿ…

Îäíàêî, ó Ëåðìîíòîâà â ñòèõîòâîðåíèè «Ëþáëþ ÿ öåïè ñèíèõ ãîð…» (1832), õîòÿ îíî íàïèñàíî íà 20 ëåò ðàíüøå, íàõîäèì òî æå íàðå÷èå ñîîòâåòñòâóþùèì ñîâðåìåííîé îðôîýïè÷åñêîé íîðìå:

     È ÿ â ÷óäåñíîì çàáûòüÈ
     Äâèæåíüÿ ñêîâûâàë ñâîè,
     È ñ íèì ñåáÿ æåëàë ÿ ñëèòü,
     ×òîá ýòèì áåã íàø óñêîðÈòü…

 ñòèõîòâîðåíèè Ëåðìîíòîâà «Ëþáëþ ÿ öåïè ñèíèõ ãîð…» (1832)  çàìåòèì åù¸ îòñòóïëåíèå îò ñîâðåìåííîé íîðìû óäàðåíèÿ â ãëàãîëå óñêîðèòü, ïîñòàâëåííîì íà ïîñëåäíèé ñëîã, âìåñòî âòîðîãî (2,7) .

 ñòèõîòâîðåíèè «Ìûøè» (1899) Áðþñîâ ïèøåò:

     Â íàøåì äîìå ìûøè ïîñåëèëèñü
        È æèâóò, è æèâóò!
     Ê íàì ïðèâûêëè, õîäÿò, ðàñõðàáðèëèñü,
        ÂÈäíû òàì è òóò.

Òàêîå æå óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå âèäíû âñòðå÷àåì è ó Ãóìèë¸âà â ñòèõîòâîðåíèè «Îòðàâëåííûé» (1912):

     «Ìíå èç ðàÿ, ïðîõëàäíîãî ðàÿ,
     ÂÈäíû áåëûå îòñâåòû äíÿ…
     È ìíå ñëàäêî — íå ïëà÷ü, äîðîãàÿ, —
     Çíàòü, ÷òî òû îòðàâèëà ìåíÿ».
                [663]

Òàêæå è â åãî ñòèõîòâîðåíèè «Êàðàêàëëà» (1906):

     Íî ê ÷åìó ïîáåäû â ÷àñ âå÷åðíèé,
     Åñëè òåíè óïàäàþò íèö,
     Åñëè, ñëîâíî çîëîòî íà ÷åðíè,
     ÂÈäíû íîãè ñòðîéíûõ òàíöîâùÈö?

 ñòèõîòâîðåíèè «Âîéíà» (1914) Ãóìèëåâ ïðèìåíÿë ñëîâî âèäíû â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé:

     È âîèñòèíó ñâåòëî è ñâÿòî
     Äåëî âåëè÷àâîå âîéíû,
     Ñåðàôèìû, ÿñíû è êðûëàòû,
     Çà ïëå÷àìè âîèíîâ âèäíÛ.

 ñòèõîòâîðåíèè «Êàðàêàëëà» íóæíî îáðàòèòü âíèìàíèå åù¸ è íà óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå òàíöîâùèö íà ïîñëåäíèé ñëîã.

Ó Ëåðìîíòîâà â äðàìå «Ìàñêàðàä» (1835-1836) ýòî ñëîâî çâó÷èò ïðàâèëüíî (7,8):

     Ïîòîì â òåàòð — äóøà òðåïåùåò
     Ïðè ìûñëè, êàê ñ òîáîé âäâî¸ì èç-çà êóëèñ
     Âûìàíèâàëè ìû òàíöÎâùèö è àêòðèñ…
          Ñöåíà âòîðàÿ. Âûõîä ïÿòûé. Êàçàðèí.

Ó Áðþñîâà â ñòèõîòâîðåíèè «Ê Ìåäíîìó âñàäíèêó» (1906) íàõîäèì ïðèìåíåíèå óñòàðåâøåé íîðìû óäàðåíèÿ â ïðèëàãàòåëüíîì èçîãíóòîé:

                [664]

     Ñìåíÿÿñü, øóìåëè âîêðóã ïîêîëåíüÿ,
     Âñòàâàëè äîìà, êàê ïîñåâû òâîè…
     Òâîé êîíü ïîïèðàë ñ áåñïîùàäíîñòüþ çâåíüÿ
     Áåññèëüíî ïîä íèì èçîãíÓòîé çìåè.

À  â ñòèõîòâîðåíèè «L’Ennul de vivre…» (1902), íàïèñàííîì ðàíåå âûøåïðèâåä¸ííîãî, Áðþñîâ òî æå ñëîâî ïðîèçíîñèë ñ ñîâðåìåííûì óäàðåíèåì (7,8):

     Åñòü äóìû ãîðäûå — ìîè èñêàíüÿ áîãà, —
     Íî îñêâåðíåííûå ïðèòâîðñòâîì è èãðîé,
     Åñòü äóìû-æåíùèíû, ãëÿäÿùèå òàê ñòðîãî,
     Åñòü äóìû-êàðëèêè ñ èçÎãíóòîé ñïèíîé…

 ñòèõîòâîðåíèè Áðþñîâà «Ðàííÿÿ îñåíü» (1905) âñòðå÷àåì óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñóùåñòâèòåëüíîì «áàãðÿíåö»:

     Çäðàâñòâóéòå, äíè ãîëóáûå, îñåííèå,
     Çîëîòî ëèï è îñèí áàãðÿíÅö!
     Çäðàâñòâóéòå, äíè ïðåä ðàçëóêîé , îñåííèå!
     Áëåäíûé — íàä ÿðêèìè äíÿìè — âåíåö!

Âñïîìíèì ïåñíþ «Îêðàñèëñÿ ìåñÿö áàãðÿíöåì» (1884) ñî ñëîâàìè ñ÷èòàþùèìèñÿ íàðîäíûìè, íî íà ñàìîì äåëå ÿâëÿþùèìèñÿ ïåðåâîäîì áàëëàäû Naechtliche Fahrt («Íî÷íîå ïóòåøåñòâèå» èëè «Íî÷íàÿ ïîåçäêà») (1828) íåìåöêîãî ïîýòà Àäåëüáåðòà ôîí Øàìèññî (1781-1838), ôðàíöóçà ïî ïðîèñõîæäåíèþ (åãî ïîëíîå ôðàíöóçñêîå èìÿ  Ëóè-Øàðëü-Àäåëàèä äå Øàìèññî äå Áîíêóð, èëè Ëþäîâèê-Øàðëü-Àäåëàèä äå Øàìèññî) (458).
Ïåðåâîä ýòîé ïåñíè íà   ðóññêèé ÿçûê âûïîëíèë ïîýò, æóðíàëèñò, êðèòèê è ïåðåâîä÷èê Äìèòðèèé Ìèíàåâ (1835-1889) (459,460). Çäåñü òàêæå åñòü ñëîâî áàãðÿíåö, íî ñ ñîâðåìåííûì óäàðåíèåì:

     Îêðàñèëñÿ ìåñÿö áàãðÿíöåì,
     Ãäå âîëíû øóìåëè ó ñêàë.
     — Ïîåäåì, êðàñîòêà, êàòàòüñÿ,
     Äàâíî ÿ òåáÿ ïîäæèäàë.
                [665]

 êà÷åñòâå ïðèìåðà ñîâðåìåííîãî óäàðåíèÿ â ýòîì ñëîâå ïðèâåä¸ì åù¸ ïðèìåð èç ñòèõîòâîðåíèÿ Àíäðåÿ Áåëîãî «Òåëåãðàôèñò» (1906):

     Áàãðÿíöåì êëåí ïðîìîåò —
     Ïðîìîåò ó îêíà.
     Äîìîé áû! Äîìà íîåò,
     Áåç äåë ñèäèò æåíà…

Íîðìà óäàðåíèÿ â ñëîâå áàãðÿíåö èçìåíÿëàñü è åù¸ íåäàâíî íåêîòîðûå ñëîâàðè ðåêîìåíäîâàëè è âàðèàíò óäàðåíèÿ, ïðèâåä¸ííûé â ñòèõîòâîðåíèè Áðþñîâà. Îäíàêî, â íàñòîÿùåå âðåìÿ âàðèàòèâíîñòü óäàðåíèÿ â ôîðìàõ ñëîâà áàãðÿíåö óæå íå äîïóñêàåòñÿ (8).

 ïîýìå «Ïîãîðîëüùèíà» (1928) Êëþåâ âìåñòî íîðìû Îêîí ñ óäàðåíèåì íà ïåðâóþ «î» (2,8) äà¸ò óñòàðåâøåå óäàðåíèå  —  îêÎí (8):

     Àõ, ïóñòü ïîëãîëîâû îáðèòî,
     Ïðèêîâàí ê òà÷êå ðûáîãîí,
     Ëèøü òîëüêî áû, øåëêàìè øèòû,
     Äðåìàëè ñîñíû ó îêÎí!

Âìåñòå ñ òåì íóæíî îòìåòèòü, ÷òî óæå Ïóøêèí ïèñàë ýòî ñëîâî â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé:

     Èçáóøêà òàì íà êóðüèõ íîæêàõ
     Ñòîèò áåç îêîí, áåç äâåðåé.
          Ðóñëàí è Ëþäìèëà. Ïåñíü ïåðâàÿ.

Ñòàðàÿ íîðìà åù¸ äîëãî èñïîëüçîâàëàñü âìåñòå ñ ñîâðåìåííîé è äî ñèõ ïîð îíà, êàê ñâèäåòåëüñòâóåò Ñëîâàðü óäàðåíèé ðóññêîãî ÿçûêà, ÷àñòî âñòðå÷àåòñÿ  â îáûäåííîé ðå÷è  è ó ïîýòîâ (8), õîòÿ óæå íå ÿâëÿåòñÿ ëèòåðàòóðíîé è ïðîèçíîøåíèå îêÎí ñ÷èòàåòñÿ íåïðàâèëüíûì (7).
                [666]

 ñòèõîòâîðåíèè «Ïî ìíå ïðîëåòêóëüò íå çàïëà÷åò…» (1919) Êëþåâ èñïîëüçîâàë ñòàðóþ íîðìó óäàðåíèÿ â ñëîâå êðÿæèñòîé, îçíà÷àþùèì «òîëñòûé è êðåïêèé» î äåðåâå è «íåâûñîêèé è î÷åíü ïëîòíûé», êîãäà òàê ãîâîðèòñÿ î ÷åëîâåêå (8):

      êðÿæÈñòîé òàéãå ïîïóãàè,
     Ãîðèëëà çà âÿçêîé ëàïòåé…
     ß ãðåæó î ñåâåðíîì ðàå
     Ïëîäîâ è ãàçåëüíûõ î÷åé!

Ñîâðåìåííóþ íîðìó óäàðåíèÿ èñïîëüçîâàë óæå Åñåíèí â ñòèõîòâîðåíèè «Çàãëóøèëà çàñóõà çàñåâêè…» (1914):

     Îòêðûâàëèñü íåáåñíûå äâåðè,
     Äüÿêîí áàâêíóë èç êðßæèñòûõ ñèë:
     «Åùå ìîëèìñÿ, áðàòüÿ, î âåðå,
     ×òîáû Áîã íàì ïîëÿ îðîñèë».

Ñîâðåìåííàÿ íîðìà ñîõðàíÿåò â  ïðèëàãàòåëüíîì êðÿæèñòûé óäàðåíèå îñíîâû «êðÿæ», êîòîðàÿ èìååò ìåñòî â ðóññêîì ÿçûêå è êàê ñóùåñòâèòåëüíîå, îçíà÷àþùåå «êîðîòêèé îáðóáîê òîëñòîãî áðåâíà» è åù¸ «íåâûñîêóþ ãîðíóþ öåïü» (8).

  Âî âòîðîé ÷àñòè ïîýìû (1934) «Ïåñíÿ Ãàìàþíà» Êëþåâ ïèøåò:

     Ìåòëà íåáåñíàÿ çà ãðåõ
     Òîìó, êòî, âûïèâ ñëàäêèé ìåõ
     Ñ íàïèòêîì äåäîâñêèì ñòîÿëûì,
     Íå âîñõîòåë â áîðó îïàëîì,
      íàïåòîé, êÎíäîâîé èçáå
     Áàþêàòü ñîëíöå ïî ñóäüáå…
                [667]

Ïðèëàãàòåëüíîå êîíäîâîé â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé ëèòåðàòóðíîé íîðìîé  äîëæíî ÷èòàòüñÿ ñ óäàðåíèåì íà ñðåäèííûé ñëîã( áóêâó «î»): êîíäÎâîé, à â ñòèõîòâîðåíèè Êëþåâà îíî ÷èòàåòñÿ èíà÷å: òî ëè êÎíäîâîé (8), òî ëè êîíäîâÎé.
 òî æå âðåìÿ â ïîýìå «Ïîãîðåëüùèíà» (1928) ïîýò ïðîèçíîñèë ýòî ñëîâî â ñîîòâåòñòâèè ñ ñîâðåìåííîé íîðìîé:

     Äîñêà îò ñåðäöà ñîñíû êîíäÎâîé —
     Èêîíîïèñöó, êàê ñîò ìåäîâûé…

Íîðìà ïðîèçíîøåíèÿ ýòîãî ñëîâà, îçíà÷àþùåãî â ïðÿìîì ñìûñëå «èç õâîéíîé, ïëîòíîé äðåâåñèíû ñ ìàëûì êîëè÷åñòâîì ñó÷êîâ è â ïåðåíîñíîì ñìûñëå — «ñòàðèííîé, èñêîííîé», äî íåäàâíåãî âðåìåíè äîïóñêàëà ðàçëè÷íûå óäàðåíèÿ (8).

 ýòîé æå ïîýìå Êëþåâ ïîëüçîâàëñÿ è ñòàðîé íîðìîé óäàðåíèÿ â ñëîâå «êåäðîâîé» ñ óäàðåíèåì íà ïåðâûé ñëîã, âìåñòî âòîðîãî:

     Ôåâðàëü ðàññûïàë áèñåð ðÿñíûé,
     Êîãäà â Ñèãîâåö, çëàòíî-áåë,
     Äâóëèêèé Ñèðèí ïðèëåòåë.
     Îí ñåë íà êÅäðîâîé âåðøèíå,
     Îíà çàïëàêàíà äîíûíå,
     È äîëãî, äîëãî îçèðàë
     Ëåñîâ äðåìó÷èé ïåðåâàë.

Àðõàèçìû â ýòîì îòðûâêå ìû óæå ïîÿñíÿëè ðàíåå.

Âîçâðàùàÿñü ê ïðèëàãàòåëüíîìó êåäðîâîé, åù¸ ðàç ïðîöèòèðóåì ñòðîêè, ñëåäóþùèå äàëåå èç òîé æå ïîýìû (ìû èõ ïðèâîäèëè â ðàçäåëå î äèàëåêòèçìàõ):

                [668]

     Ïðîéäóò â ñèíèõ ñàâàíàõ äåâÿòü íî÷åé,
     Äåñÿòûå çâ¸çäû ïîéäóò íà ïîòóõ,
     È Ëîïñêèé ïîãîñò — ìíîãîãëàâûé ïåòóõ
     Íà êÅäðîâîì ãðåáíå âîçäûíåò êðåñòû:
     Åñòü Ñïàñîâó ïå÷åíü ñïîäîáèøüñÿ òû.

 ïîýìå  «Ïåñíü î Âåëèêîé ìàòåðè» (1930-1931) Êëþåâ ïðèìåíÿë ñîâðåìåííóþ íîðìó óäàðåíèÿ â ýòîì ïðèëàãàòåëüíîì:

     Íåò ïðåìóäðåå íàðîäà,
     Ó êîòîðîãî ìåæáðîâüå –
     Ãîëóáûõ ëîñåé çèìîâüå,
     Áîð íåçíàåìûé êåäðÎâûé…

Ó ñîâåòñêîãî ðóññêîãî ïîýòà Íèêîëàÿ Ðóáöîâà (1936-1971) (461)  â ñòèõîòâîðåíèè «Ïîñâÿùåíèå äðóãó» (1971) îòìåòèì óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ñëîâå êîíîâÿçü ñ ïîñòàíîâêîé åãî íà «ÿ», âìåñòî òðåáóåìîãî ñîâðåìåííîé íîðìîé óäàðåíèÿ íà ïåðâóþ «î» (8) :

     Íå ïîðâàòü ìíå ìó÷èòåëüíîé ñâÿçè
     Ñ äîëãîé îñåíüþ íàøåé çåìëè,
     Ñ äåðåâöîì ó ñûðîé êîíîâßçè,
     Ñ æóðàâëÿìè â õîëîäíîé äàëè…

 Ñëîâàðå óäàðåíèé Ðóññêîãî ÿçûêà Ðåçíè÷åíêî (8) óêàçàíî, ÷òî äî íåäàâíåãî âðåìåíè äîïóñêàëîñü ïðèìåíåíèå îáîèõ óäàðåíèé: è êîíîâßçü, è êÎíîâÿçü. Òåïåðü æå ñ÷èòàåòñÿ åäèíñòâåííî ïðàâèëüíîé ïîñòàíîâêà óäàðåíèÿ â ýòîì ñëîâå íà ïåðâûé ñëîã.

Òåì íå ìåíåå, óñòàðåâøåå óäàðåíèå â ýòîì ñëîâå ìîæíî âñòðåòèòü  è â áîëåå ïîçäíåé  ðóññêîé ïîýçèè, íàïðèìåð, ó ñîâðåìåííîãî ðóññêîãî ïîýòà Ëåîíèäà Êîðíèëîâà (ð.1952)  (462)    â ñòèõîòâîðåíèè «À íà êîíÿ ó êîíîâÿçè…» èç ïîýòè÷åñêîãî ñáîðíèêà «Ðóññêèå» (2009):

     À íà êîíÿ ó êîíîâßçè
     Ãëÿäèò îòåö, áîèòñÿ ñãëàçèòü.
                [669]

Êîíîâÿçü  îçíà÷àåò «ìåñòî äëÿ ïðèâÿçûâàíèÿ ëîøàäåé èëè ñòîëá ñ êîëüöàìè, èëè êîëüÿ ñ ïðîòÿíóòîé ïî íèì âåð¸âêîé» (48,57),  à òàêæå  âåð¸âêó, êîòîðîé ñïóòûâàþò íîãè ó ëîøàäè âî âðåìÿ ïàñòüáû (49).

Ïðèìå÷àíèå: Äàííûé ðàçäåë ýññå «Î ëèòåðàòóðíûõ íîðìàõ â ðóññêîé ïîýçèè»,  ïðèâîäèòñÿ çäåñü â îáíîâë¸ííîé ðåäàêöèè ñ ïðîäîëæåíèåì íà÷àòîé íóìåðàöèè ñòðàíèö è ñíîñîê, ñîäåðæàíèå êîòîðûõ áóäåò îïóáëèêîâàíî â çàêëþ÷èòåëüíîì ðàçäåëå.
Ïðîäîëæåíèå ñëåäóåò.

Ðåöåíçèè ê ýòîìó ðàçäåëó ñêîïèðîâàíû èç ïðåæíåãî âàðèàíòà ïóáëèêàöèè:

Ïåòð Àíàòîëüåâè÷, ó ñîâðåìåííûõ ïîýòîâ ÿ ÷àñòî âñòðå÷àþ ïåðåíîñ óäàðåíèÿ â ñëîâàõ: ìÅíÿ, òâÎÿ, ìÎè è òàê äàëåå. Ó Ïóøêèíà è Ëåðìîíòîâà íåò òàêîãî. Ó Ðóáöîâà âñòðåòèëñÿ ïåðåíîñ óäàðåíèÿ îäèí ðàç.

Ñåðãåé Ñîðîêàñ   17.06.2017 16:36   

Íàâåðíîå, ñîâðåìåííûå ïîýòû ìàëî åù¸ ó÷èëèñü ó Ïóøêèíà, Ëåðìîíòîâà è Ðóáöîâà.
Ñïàñèáî çà îòêëèê!

Ïåòð Àíàòîëüåâè÷ Ïîëåòàåâ   17.06.2017 18:21
Óäàðåíèå ìåíÿåì, íî äðóã äðóãà ïîíèìàåì!
Íàøè íîðìû, êàê âîäà, ëüþò òóäà è ëüþò ñþäà! ñ ))))))Ëàðèñà

Âåõîâà Ëàðèñà   29.10.2017 17:09

Ñïàñèáî, Ëàðèñà çà âåñ¸ëûå è èðîíè÷íûå ïîýòè÷åñêèå ñòðîêè — îòêëèê íà ïðîçàè÷åñêèé ðàçáîð óäàðåíèé!

Ðàä Âàì!
ϸòð

Ïåòð Àíàòîëüåâè÷ Ïîëåòàåâ   29.10.2017 18:18   

Çàìå÷àòåëüíî. Ãëóáîêî. Ìíîãî ïðèìåðîâ.
È ñîâåðøåííî ñîëèäàðåí ñ òåì, ÷òî «íóæíî èçáåãàòü ïîýòàì ñîâðåìåííûì». Ñàì ÷àñòî ñïîðþ ñ íûíåøíèìè (â ÷àñòíîñòè ìåñòíûìè) «âåëèêèìè» î íåîáõîäèìîñòè ñîáëþäåíèÿ êàêîé-òî ôîðìû äàæå ïðè àáñîëþòíî ãåíèàëüíîì ñîäåðæàíèè.
http://stihi.ru/2015/11/23/1344
http://stihi.ru/2013/09/24/10919
http://stihi.ru/2016/10/19/5013
http://stihi.ru/2013/01/09/8524
Äëÿ ìíîãèõ æå è îðôîãðàôèÿ (íå ãîâîðÿ ïðî ïóíêòóàöèþ) — ëèøü äîñàäíàÿ ôîðìàëüíîñòü, ìåøàþùàÿ èñòèííîìó òâîð÷åñòâó)))! Ñîîòâåòñòâåííî, óäàðåíèÿ — ñîâñåì óæ ìåëî÷ü, à óñòàðåâøèå íîðìû áåçóñëîâíî «êàíàþò çà îòìàçêó». ( êàêîì-òî ñìûñëå äàæå ðàäóåò, êîãäà òàêîé ïèèò ñàì âûäåëÿåò íåâåðíîå óäàðåíèå: ïî êðàéíåé ìåðå ñëûøèò ìåòðè÷åñêèé ñáîé è ïðåäëàãàåò äðóãèì ëó÷øå èñêîâåðêàòü îäíî ñëîâî, à íå ðèòìèêó ñòèõà).
Íî íåò ëè ó Âàñ ïðèìåðîâ ñðåäè êëàññèêîâ íàðóøåíèé íå àðõàè÷åñêèõ, à ÷òîáû âîîáùå íè â êàêèå âîðîòà, êàê ìÅíÿ è òâÎÿ â ïðèâåä¸ííîé ðåöåíçèè Ñåðãåÿ?
Ìíå ïðèõîäèò íà óì òîëüêî ðåâÎëüâåð Ìàÿêîâñêîãî. Ìîæåò, ó Âàñ ïîáîëüøå áàãàæ äëÿ «óíóòðåííåãî ïîèñêà»?:)

Âëàäèìèð Ñàíû÷ Èâàíîâ   21.04.2020 13:30   

Ñïàñèáî, Âëàäèìèð, çà ðàçâ¸ðíóòóþ ðåöåíçèþ!
Îáÿçàòåëüíî ïîçíàêîìëþñü ñ ìûñëÿìè, èçëîæåííûìè â ññûëêàõ.
×òî êàñàåòñÿ âîïðîñà î íàðóøåíèÿõ íîðì óäàðåíèé, íå îòíîñÿùèõñÿ ê àðõàè÷íûì èëè àðõàè÷åñêèì, ïîñìîòðèòå ÷.3. Â å¸ àðõèòåêòîíèêå, ïðàâäà, íå ñëåäîâàë ïðèíöèïó óêàçàíèÿ ñíà÷àëà ïðèìåðîâ îò «íå ëåçóùèõ íè â êàêèå âîðîòà», à çàòåì ïðî÷èõ, íî èíòåðåñóþùåìóñÿ ÷èòàòåëþ, ìíå êàæåòñÿ áûëî áû ïîëåçíî ïîçíàêîìèòüñÿ ñî âñåìè ïðèâåä¸ííûìè â ýòîé ÷àñòè è ñîñòàâèòü ñâî¸ ìíåíèå îá îòêëîíåíèÿõ îò ñóùåñòâóþùèõ íîðì. Âûðàæåíèå òàêîãî ìíåíèÿ ñâåæèì âçãëÿäîì áûëî áû î÷åíü èíòåðåñíî ìíå.
Êîíå÷íî, è òàì ìíîãèõ ïðèìåðîâ (ìíîãî èõ, íàïðèìåð, ó Ìàÿêîâñêîãî, íà îäèí èç êîòîðûõ Âû ïðàâèëüíî óêàçàëè) åù¸ íå äîñòà¸ò èç òåõ, êîòîðûå âñòðå÷àëèñü, íî âñòàâëÿòü èõ â òåêñò ýññå ñòàíîâèòñÿ âñ¸ òðóäíåå èç-çà ðàçðîñøåãîñÿ ìàòåðèàëà.
 äàëüíåéøåì ïîñòàðàþñü âûïîëíèòü ýòó çàäà÷ó è ïåðåñòðîèòü òåêñò òàê, ÷òîáû îí áûë áîëåå èíòåðåñíûì è óáåäèòåëüíûì.
Ðàáîòàÿ íàä ðàçäåëîì î íåîëîãèçìàõ è îêêàçèîíàëèçìàõ, çàìåòèë ìíîæåñòâî ïðèìåðîâ ñëîâ, «íå ëåçóùèõ íè â êàêèå âîðîòà», íî ýòè ïðèìåðû ñâÿçàíû íå ñ óäàðåíèÿìè, à ïî áîëüøåé ÷àñòè ñ ñóôôèêñàìè. Ðåêîìåíäóþ ïîñìîòðåòü è ýòè ðàçäåëû, åñëè áóäåò æåëàíèå è âðåìÿ.

Ïåòð Àíàòîëüåâè÷ Ïîëåòàåâ   21.04.2020 15:00   
Ñïàñèáî çà ñòàòüþ!
Íóæíî ëè ìíå äîðàáîòàòü ñòèõ, ãäå åñòü ñòðîêà: Êîãäà îðàíæåâûé íàðÿä ëèñòâû áóäÈò áûëîå… (àâòîðñêàÿ âîëüíîñòü). Ïðàâèëüíîå «áóäèò» êàçàëîñü ìåíåå âûðàçèòåëüíûì.
Ñ óâàæåíèåì,

Êðàñíîâ Âèòàëèé Áîðèñîâè÷   18.06.2020 16:01   Çàÿâèòü î íàðóøåíèè / Óäàëèòü
Âèòàëèé, îòêëîíåíèÿ îò íîðì óäàðåíèÿ ëó÷øå íå äîïóñêàòü, íî àâòîð, äîïóñêàþùèé âîëüíîñòü èíîãî óäàðåíèÿ â ñëîâå, ìîæåò èìåòü ñâî¸ îòíîøåíèå ê ýòîìó ñëîâó â òåêñòå è ïðè ýòîì ñàì îòâå÷àåò çà ïîñëåäñòâèÿ âîñïðèÿòèÿ åãî ïðîèçâåäåíèÿ è îöåíêó ÷èòàòåëåì åãî ãðàìîòíîñòè.
 äàííîì ñëó÷àå ÿ áû ñîâåòîâàë ïðèäåðæèâàòüñÿ ïðàâèëüíîãî óäàðåíèÿ, óêàçàííîãî, íàïðèìåð, Å.Í. Çóáîâîé — ñîñòàâèòåëåì Áîëüøîãî îðôîýïè÷åñêîãî ñëîâàðÿ ðóññêîãî ÿçûêà (ÎÎÎ «Äîì Ñëàâÿíñêîé êíèãè» 2010, 2014): áÓäèò.

Ñ óâàæåíèåì,

Ïåòð Àíàòîëüåâè÷ Ïîëåòàåâ   23.06.2020 10:15
Ðåöåíçèÿ íà «Î ëèò. íîðìàõ â ðóññêîé ïîýçèè. Óäàðåíèÿ. ×. 1» (Ïåòð Àíàòîëüåâè÷ Ïîëåòàåâ)

Óäàðåíèå — ñàìàÿ ïðîáëåìíàÿ äëÿ ìåíÿ òåìà â ñòèõîïë¸òñòâå. Íàâåðíî, îòêëîíåíèå îò íîðì â ýòîì ñìûñëå íè îäíîìó ïîýòó íå óäàñòñÿ èçáåæàòü.

Âåõîâà Ëàðèñà   13.12.2017 10:59   

Ïîýòîìó è íóæíî îçíàêîìèòüñÿ ñ íîðìàìè, ÷òîáû èçáåæàòü òåïåðü óæå íåïðèåìëåìûõ îòêëîíåíèé îò ëèòåðàòóðíî ïðàâèëüíîé ðå÷è.

Ñïàñèáî, Ëàðèñà, ÷òî îòêëèêíóëèñü!

Ïåòð Àíàòîëüåâè÷ Ïîëåòàåâ   13.12.2017 20:20 
Ïèøèòå ñìåëåå ))ïóñòü â êëåòêå ïîïóãàé÷èêè ñèäÿò..È òå êòî èõ ñòðîèò

Êàìåíü Ïåòðîâ   27.01.2020 07:57 

______________________________________________________________________________________________

ТЕСТ  ПО КОМЕДИИ А.С.ГРИБОЕДОВА
«ГОРЕ ОТ УМА».9 класс

1..Грибоедов родился:

а)в бедной крестьянской семье;         б)в
знатной дворянской семье;          в)в семье священника.

2.Грибоедов был назначен
послом: а)в
Персию;    б)в Грузию;     в)в Турцию.

3.Грибоедов женился на…..а)дочери турецкого султана;    б)дочери
грузинского писателя;        в)сестре русского декабриста.

4.Укажите, какое из
перечисленных событий связано с биографией Грибоедова?

а) Служил в действующей армии на
Кавказе и погиб на дуэли в Пятигорске.

б) Погиб на дуэли с человеком,
который был его свояком, то есть они были женаты на сёстрах.

в) Погиб в Тегеране при нападении
на русское посольство.

г) Умер в ссылке, где находился за
участие в восстании декабристов.

5.К какому роду литературы
относится пьеса «Горе от ума»?

1) эпический  ) лирический    3)
драматический       4) лиро-эпический

6. Признаки какого(-их)
литературного(-ых) направления(-ий) отразились в пьесе А.С. Грибоедова «Горе от
ума»?    1)
классицизма    2) классицизма и реализма      3) сентиментализма и романтизма  4)
классицизма, романтизма и реализма

7. К какому жанру
драматических произведений относится пьеса «Горе от ума»?

1) комедия                  2)
драма          3) трагедия     4)поэма

8. Как первоначально А.С.
Грибоедов назвал свое произведение?

1) «Горе умному»       2) «Горе от
глупости» 3) «Горе глупым»       4) «Горе уму»

9. Что требует Чацкий в
финале «Горе от ума»? а) сани  б) коня  в) карету г) бричку

10. Сколько времени длится
действие в пьесе «Горе от ума»?    1)3 дня 2)1 год 3)1 сутки 4) 1 месяц

11. Кто из героев комедии
«Горе от ума» сказал о Скалозубе: «И золотой мешок, и метит в генералы»?

1) Лиза             2)Софья          3)Фамусов      4)Чацкий

12. Как зовут возлюбленного Софии,
с которым она тайно встречается по ночам?

а) Скалозуб
б) Чацкий в) Молчалин г) Репетилов

13. Как зовут Чацкого? а) Александр Андреевич б)
Александр Сергеевич в) Александр Иванович  г) Александр Петрович

14. Фамусов называет Чацкого
опасным человеком, потому что:
а) Чацкий хочет украсть Софью                  б) Чацкий — сплетник  в)
Чацкий – вольнодумец      г) Чацкий — шулер

15. В кого на самом деле
влюблен Молчалин?
а) в Софию б) в Хлестову в) в Наталью Дмитриевну г) в Лизу

16. Кто из героев носит
звание полковника?
а) Молчалин б) Фамусов в) Репетилов г) Склозуб
17. Как зовут секретаря Фамусова? а) Репетилов б) Молчалин в) Скалозуб
г) Горич

18. Как зовут слугу
Фамусова, который ходит с разодранным локтем?

 а) Филька      
б) Фомка        в) Петрушка   г) Павлушка

19. Из скольких действий
состоит комедия «Горе от ума»?

 а) 2 действия б) 3 действия 
в) 4 действия  г) 5 действий

20. Молчалин ушиб руку,
когда упал:
а) с лестница б) с лошади в) с лавочки г) с крыльца

21. Кому из героев
произведения дана следующая характеристика?

Сурьёзный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб…

1)      Дядя Максим Петрович         2)
Фамусов     3) Молчалин   4) Скалозуб

22. Кому принадлежат
следующие слова?

Минуй нас пуще всех печалей
И барский гнев, и барская любовь.

1)Лиза             2) Софья         3)
Молчалин              4) Скалозуб

23. Кому принадлежат
следующие слова?

Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных
пажей,
Высокий идеал московских всех мужей.

1)     
Репетилов 2)Молчалин    3)Фамусов      4)Чацкий

24. Кому принадлежат
следующие слова?

В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь.

1)      Чацкий            2)
Фамусов     3) Молчалин   4) Скалозуб

25. Выражение «злые языки
страшнее пистолета» принадлежит герою пьесы «Горе от ума»:

1)Лиза             2) Софья         3)
Молчалин              4) Скалозуб

26. Кто пустил слух о сумасшествии
Чацкого?

1)Лиза             2) Софья         3)
Молчалин              4) Скалозуб

27. Укажите тип конфликта,
который разворачивается в пьесе «Горе от ума».

1) любовный   2) социальный 3)
любовный и социальный               4) драматический

28. Каким восклицанием
заканчивается комедия «Горе от ума»?

1) … пойду искать по свету, Где
оскорбленному есть чувству уголок!

2) Ах! Боже мой! Что станет
говорить Княгиня Марья Алексеевна!

3) Карету мне, карету!

4) В деревню, к тётке, в глушь, в
Саратов!

29. За кого Фамусов хочет
выдать замуж Софью?
а) за Чацкого б) за Репетилова в) за Скалозуба г) за Молчалина

30.А.С. Грибоедов
писал: «В моей комедии 25
глупцов на одного здравомыслящего человека, и этот

человек,
разумеется, в противоречии с обществом, его окружающим». Кого имел в виду писатель?

А – Скалозуб; Б – Чацкий; В – Репетилов

.

31.Определите жизненные
цели героев комедии:

а)Молчалин;                      
а)»Мне только бы

б)Скалозуб;                        
досталось в генералы»

в)Чацкий;                           
б)Убедиться,что по-       

                                              
прежнему любим      

                                             
Софьей,жениться;   

                                             
в)И награжденья 

                                              
брать,и весело

                                              
пожить»   

32.Охаракререзуйте героев
комедии:

а)Молчалин;               а)Враг всего
нового,про-

                                     
славляет устойчивость ста-

                                     
рого быта;

б)Репетилов;               б)верит
в возможность

                                     
светлой жизни,выступает

                                       против
униженого поло-

                                      
жения крестьян;

в)Фамусов;                  
в)надевает маску ничто-

                                      
жества для достижения

                                    
  своей корыстной цели;

                                      
хитер и подл;

г)Чацкий.                      
г)автор популярных

                                       
водевилей и эпиграмм.

33.Соотнесите героев  с их
характеристиками:

а)Скалозуб;                   б)»И
золотой мешок,и

                                       
метит в генералы;»

б)Молчалин;                
а)»Унизить рад,кольнуть;

                                        
завистлив,горд и зол»;

в)Чацкий.                       в)»вот
он,на цыпочках и

                                         
не богат словами.»

                                       
г)»Он вольность хочет

                                          
проповедать.»

34.Кому принадлежат слова:
«Чины людьми да-

ются, а люди могут обмануться»

а) Скалозуб    б) Молчалин

в) Молчалин   г) Фамусов

35.Дайте речевую
характеристику героев комедии:

а)Чацкий;                     а)
«Два-с», «по-прежнему-с»,  «ангельчик»;

б)Скалозуб;                    б) «Покудова»,
«кличут», 

 «започивала», «доложусь»;

в)Лиза;                           
в) «Раболепство»,

   
«предрассудки»,

«дым
отечества»;

г)Молчалин.                  
г)«Треснулся», «дал маху»,

«фельдфебель», «ушибена».

36.Установите соответствие
героев и их высказываний:

а)Чацкий;                           
а) «Вот то-то,все вы

                                             
гордецы!Спросили

                                             
бы ,как делали
отцы?

б)Фамусов;                        
б) «И точно,начал свет  глупеть»;

                                            
в) «Служить бы рад,

                                             
прислуживаться тошно»;

                                            
г) «у нас уж исстариведется,

                                             
что по отцу и  сыну честь»;

                                            
д) «Где,укажите нам, отечества отцы,

                                               
Которых мы должны принять за образцы?»;

37.Соотнесите героев с их
действиями:

а)Молчалин;                       
а)Вернувшись из

                                             
странствий,первым

                                             
делом навещает Софью;

б)Фамусов;                         
б)притворяется

                                             
влюбленным в

                                             
Софью,заигрывает с

                                              Лизой;

в)Чацкий.                           
в)устраивает бал.

Комедия «Горе от ума» была написана А. С. Грибоедовым после Отечественной войны 1812 года, то есть в тот период, когда в жизни России происходили глубокие социально-политические изменения.

Своим произведением Грибоедов откликнулся на самые острые вопросы современности, такие, как крепостное право, свобода личности и независимость в мыслях, состояние просвещения и образования, карьеризм и чинопочитание, преклонение перед иностранной культурой. Идейный смысл «Горя от ума» состоит в противопоставлении двух жизненных укладов и мировоззрений: старого, крепостнического («века минувшего») и нового, прогрессивного («века нынешнего»).

«Век нынешний» представляет в комедии Чацкий, который является идеологом новых взглядов, Он выражает свое отношение ко всему, происходящему в обществе.

Именно поэтому такое важное место в пьесе занимают монологи главного героя. В них раскрывается отношение Чацкого к основным проблемам современного ему общества.

Его монологи несут и большую сюжетную нагрузку: они появляются в пьесе в переломные моменты развития конфликта.

Первый монолог мы встречаем уже в экспозиции. Он начинается словами «Ну что ваш батюшка?..», и в нем Чацкий дает характеристику московских нравов. Он с горечью замечает, что за время его отсутствия в Москве ничего существенно не изменилось. И здесь же впервые он заводит разговор о принятой в обществе системе воспитания.

Детей русских дворян воспитывают иностранцы-гувернеры «числом поболее, ценою подешевле». Молодое поколение растет в уверенности, «что нам без немцев нет спасенья».

Чацкий насмешливо и одновременно с горечью замечает, что для того, чтобы в Москве прослыть образованным, нужно говорить на «смешение языков французского с нижегородским».

Второй монолог («И точно, начал свет глупеть…») связан с завязкой конфликта, и он посвящен противопоставлению «века нынешнего» и «века минувшего». Этот монолог выдержан в спокойном, немного ироничном тоне, что психологически оправдано.

Чацкий любит дочь Фамусова и не хочет раздражать ее отца. Но и поддакивать Фамусову, который оскорбляет его гордость, его взгляды свободно мыслящего человека, Чацкий не хочет.

Тем более, что монолог этот вызван нравоучениями отца Софьи, его советами о том, как нужно делать карьеру, пользуясь опытом незабвенного дядюшки Максима Петровича.

Чацкий категорически с этим не согласен. Весь обличительный смысл слов главного героя заключается в том, что он пытается объяснить Фамусову разницу между двумя историческими периодами прошедшим и нынешним.

Екатерининская эпоха, которая вызывает такое умиление у Фамусова, определена Чацким как «век покорности и страха». Чацкий считает, что теперь настали иные времена, когда нет желающих «смешить народ, отважно жертвовать затылком».

Он искренне надеется, что приемы и методы вельмож екатерининской поры ушли в прошлое, а новый век ценит людей, по-настоящему честных и преданно служащих делу, а не лицам:

• Хоть есть охотники поподличать везде, Да нынче смех страшит и держит стыд в узде, 
• Недаром жалуюи их мало государи.

Третий монолог «А судьи кто?» — самый известный и яркий монолог главного героя. Он приходится на момент развития конфликта в пьесе.

Именно в этом монологе взгляды Чацкого получают наиболее полное освещение, Здесь герой отчетливо выражает свои антикрепостнические взгляды, что дало впоследствии критикам возможность сближать Чацкого с декабристами.

Как не похож тон этого страстного монолога на миролюбивые строки предыдущего! Приводя конкретные примеры проявления чудовищного отношения дворян к крепостным крестьянам, Чацкий ужасается беззаконию, которое царит в России:

Тот Нестор негодяев знатных,  Толпою окруженный слуг;

Усердствуя, они в часы вина и драки И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг

На них он выменил борзые три собаки!!!

Другой барин продает своих крепостных актеров:

1. Но должников не согласил к отсрочке: Амуры и Зефиры все 
2. Распроданы поодиночке!

«Где, укажите нам, отечества отцы, // Которых мы должны принять за образцы?» — горько вопрошает главный герой.

В этом монологе слышится неподдельная боль человека, знающего цену «отцам отечества», которые «грабительством богаты» и защищены от суда всей существующей системой: связями, взятками, знакомствами, положением.

Новый человек не может, по мнению героя, примириться с существующим рабским положением «умного бодрого народа». Да и как можно примириться с тем, что защитников страны, героев войны 1812 года, господа вправе выменять или продать. Чацкий ставит вопрос о том, должно ли существовать крепостное право в России.

Героя Грибоедова также возмущает то, что вот такие «строгие ценители и судьи» преследуют все вольнолюбивое, свободное и защищают лишь безобразное и беспринципное.

В этом монологе героя слышится голос самого автора, высказывающего свои сокровенные мысли.

И, послушав страстный монолог Чацкого, любой здравомыслящий человек должен неизбежно прийти к мысли, что такое положение дел не может существовать в цивилизованной стране.

Словами «В той комнате незначащая встреча…» начинается еще один монолог Чацкого. Он знаменует собой кульминацию и развязку конфликта.

Отвечая на вопрос Софьи «Скажите, что вас так гневит?», Чацкий по обыкновению увлекается и не замечает, что никто не слушает его: все танцуют или играют в карты. Чацкий говорит в пустоту, но и в этом монологе он затрагивает важную проблему.

Его возмущает «французик из Бордо» как пример преклонения русских дворян перед всем иностранным. Со страхом и слезами отправлялся он в Россию, а затем был обрадован и почувствовал себя важным человеком, не встретив там «ни звука руского, ни русского лица».

Чацкого оскорбляет то, что русский язык, национальные обычаи и культура должны ставиться гораздо ниже чужеземного. Он с иронией предлагает занять у китайцев «премудрого… незнания иноземцев». И продолжает:

• Воскреснем ли когда от чужевластья мод?  Чтоб умный бодрый наш народ
• Хотя по языку нас не считал за немцев,

Последний монолог приходится на развязку сюжета. Чацкий говорит здесь о том, что никогда он не сможет примириться с нравами и порядками фамусовской Москвы. Он не удивлен, что это общество людей, панически боящихся всего нового и передового, объявляет его безумным:

1. Вы правы: из огня тот выйдет невредим, Кто с вами день пробыть успеет, Подышит воздухом одним,
2. И в нем рассудок уцелеет.
3. Итак, Чацкий уехал из дома Фамусовых оскорбленным и разочарованным, И все же он не воспринимается как человек побежденный, проигравший, потому что сумел сохранить верность своим идеалам, остаться самим собой.

Монологи помогают нам разобраться не только в характере главного героя.

Они рассказывают нам о существовавших в тогдашней России порядках, о надеждах и чаяниях прогрессивных людей того времени, Они имеют значение как в смысловом, так и структурном построении пьесы.

Думающие читатели и зрители должны обязательно задуматься над главными проблемами русского общества времен Грибоедова, многие из которых актуальны и сейчас.

Роль монологов Чацкого (по комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума»)

В драматическом произве­дении философия жизни героя может быть раскрыта через его монологи. В драматическом произведении монолог ста­новится ведущей формой представления системы ценностей персонажа.

Как раскрываются особенности мировоззрения главного героя комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» (1824) Александра Андреевича Чацкого? Конечно, через его речь, декларирующую основные жизненные принципы героя.

Проследим, чему посвящены ораторские высказывания это­го персонажа и какую роль они играют.

Монолог Чацкого «И точно, начал свет глупеть…» (д.2, явл.2) становится завязкой центрального конфликта пьесы, т.к. здесь обозначаются разногласия об­щественного порядка между «веком нынешним» и «веком минувшим»:

Свежо предание, а верится с трудом;Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;Как не в войне, а в мире брали лбом,Стучали об пол не жалея!Кому нужда: тем спесь, лежи они в пыли,А тем, кто выше, лесть как кружево плели.

Чацкий, представитель «века нынешнего», не прини­мает «добрых советов» Фамусова и горячо защищает те прогрессивные идеи, поборником которых он стал, побы­вав за границей. Свободомыслие и чувство собственного достоинства, взлелеянные европейской культурной тра­дицией, становятся ценностными и в мировоззрении А. А. Чацкого.

Монолог «А судьи кто?» (д. 2, явл. 5). Углубление конф­ликта происходите появлением полковника Скалозуба, рас­положение которого значимо для Павла Афанасьевича Фа­мусова.

Пылкий монолог главного героя «А судьи кто? — За древностию лет…» (д. 2, явл.

5), вызванный негодованием Чацкого (Фамусов и «все также осуждают»), становится на­стоящим обличением крепостного права и «рассудка нище­ты», царящих в фамусовском обществе:

Или поп тот еще, который для затей На крепостной балет согнал на многих фурах От матерей, отцов отторженных детей?! 

Вот те, которые дожили до седин!Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!Вот наши строгие ценители и судьи!

Монолог «В той комнате незначащая встреча…» обли­чает отсутствие чувства патриотизма и низкопоклонство перед всем иностранным (д. 3, явл. 22). Чацкий, только вернувшийся из-за границы, особенно остро ощущает не­соответствие между всеобщим обожанием чужеземных традиций и иностранного языка и реальной жизнью. Та­кое подражание вызывает только смех и глубокое сожа­ление:

И нравы, и язык, и старину святую,И величавую одежду на другуюПо шутовскому образцу:Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем,Рассудку вопреки, наперекор стихиям;Движенья связаны, и не краса лицу;Смешные, бритые, седые подбородки!Как платья, волосы, так и умы коротки!..

На фоне пустых разговоров на балу гневная речь Чацкого выделяется глубиной и значимостью обсуждаемого вопроса:

Я одаль воссылал желаньяСмиренные, однако вслух,Чтоб истребил Господь нечистый этот духПустого, рабского, слепого подражанья;Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с душой,Кто мог бы словом и примеромНас удержать, как крепкою вожжой,От жалкой тошноты по стороне чужой.

Показательна ремарка в окончании этого монолога («Ог­лядывается, все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись к карточным столам»): герой остается в одиночестве, его никто не хочет слышать. Здесь предопреде­ляется разрешение конфликта между Чацким и фамусовским обществом. Материал с сайта //iEssay.ru

Монолог «Не образумлюсь… виноват…» (д. 4, явл. 14) финальный в комедии, и в нем Чацкий подводит итог своего пребывания в фамусовской Москве и выносит жестокий приговор высшему свету, в котором царят чинопочитание и низкопоклонство, карьеризм и глупость, а любое инакомыс­лие воспринимается как сумасшествие:

Все гонят! Все клянут! Мучителей толпа,В любви предателей, в вражде неутомимых,Рассказчиков неукротимых,Нескладных умников, лукавых простяков,Старух зловещих, стариков,Дряхлеющих над выдумками, вздором…

В этом же монологе получает развязку и любовный конф­ликт Чацкого, пребывавшего до последнего момента в неве­дении относительно выбора Софьи.

На этой странице материал по темам:

• горе от ума чацкий монолог и точно начал свет глупеть
• чем вызван монолог чадского
• характеристика монолога чацкого
• анализ монологов горе от ума чацкий
• сочинение монолог чацкого

Роль монологов Чацкого в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума». Монолог как средство раскрытия характера персонажа

(362 слова) Комедия А.С. Грибоедова «Горе от ума» была написана автором в 1822-1824 годах. Она послужила своеобразным холстом для изображения светского общества и царящего в те годы крепостного права. Монологи, представленные в тексте пьесы, выражают основные мысли автора, а также тематику самого произведения.

Чацкий является главным героем комедии, поэтому его развернутые рассуждения занимают одно из самых важных мест в канве повествования. Так, монолог «И точно, начал свет глупеть…» является ответом на речь Фамусова «Вот то-то, все вы гордецы!».

Слова Чацкого становятся одной из ключевых предпосылок к развитию конфликта между ним и Павлом Афанасьевичем. Именно в данном фрагменте раскрывается взгляд Александра Андреевича на людей, занимающих высокое положение в обществе. Молодой человек понимает, что век нынешний должен составить конкуренцию веку минувшему.

С этого момента со стороны Чацкого начинаются попытки образумить главных представителей Фамусовского общества.

Фамусов, в свою очередь, тоже является далеко не последним героем в комедии «Горе от ума». В монологе «Вот то-то, все вы гордецы!» он выказывает свое недовольство бунтом Александра Чацкого. Сам мужчина относится к веку минувшему, поэтому не желает мириться с человеком, который хочет разрушить его идиллию.

Взгляды Чацкого и Фамусова разнятся все сильнее и сильнее по мере развития событий. Смысл монолога Павла Афанасьевича «Вкус, батюшка, отменная манера…» заключается в том, что герой вполне доволен укладом и традициями, господствующими в его окружении и доме.

Монолог «А судьи кто?..» был включен в сюжет автором для того, чтобы выразить глубочайший протест главного героя. Александр Андреевич дает свою оценку окружающей его действительности, в которой почти не осталось места порядочным и честным людям. Высказывание Чацкого о отцах отечества довольно негативно воспринимается Фамусовым, который понимает, что до добра все это точно не доведет.

Заключительный монолог Чацкого «Не образумлюсь… виноват…» демонстрирует разочарование главного героя в людях, до которых он пытался донести истину. Речей Александра Андреевича никто не смог понять или хотя бы просто услышать. Ему не удалось изменить закостенелое восприятие действительности высших чинов. Единственным выходом в этой ситуации он находит отъезд из дома Фамусовых.

Таким образом, роль монологов в комедии «Горе от ума» довольно велика. Благодаря им А.С. Грибоедов сделал акцент на основных вехах развития сюжета данного произведения. Также автор смог более подробно описать нарастающий конфликт двух разных поколений. К сожалению, добиться примирения им не удается вплоть до завершения пьесы.

Анастасия Кутковецкая

Разноаспектный анализ монолога Чацкого «А судьи кто?»

Монолог Чацкого «А судьи кто?» в 6 явлении 2 действия комедии Грибоедова «Горе от ума» вызван репликой Фамусова: «Не я один, все также осуждают». Чацкий возмущен теми «судьями», которые взяли на себя право судить других. В гневе он вопрошает: «Где, укажите нам, отечества отцы, которых мы должны принять за образцы?»

В начале монолога Чацкий создает портрет «отцов». Это люди, ненавидящие свободу во всех ее проявлениях, живущие лишь прошлым, даже свои суждения (читай – свои мысли) они «черпают из старых газет, собственных же мыслей у них, по-видимому, нет совсем.

Консерватизм, неприятие нового вызывают возмущение героя.

Он разоблачает «отцов» и за то, что их богатство нажито за счет ограбления простого народа, но это остается безнаказанным, так как они имеют влиятельных родственников, которые их защищают.

Привычка жить праздно возмущает героя, и сила негодования Чацкого все более возрастает. Сущность жизни «отцов» определена им предельно точно и остро: «Прошедшего житья подлейшие черты».

Чацкий ненавидит крепостнические порядки, при которых людьми торгуют, как вещами, а собаки ценятся дороже людей. Герой приводит в пример самых отъявленных «знатных негодяев».

Один из них, которого герой «окрестил» нарицательным именем Нестор (скорее всего, предводитель, главарь), выменял своих верных и преданных слуг на борзых собак!, Силу чувств героя подчеркивают не один, а три восклицательных знака.

Поступаете в 2021 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.

• И в этом восклицании мы слышим не только гнев, возмущение, но и боль неравнодушного человека, недоумение тем, как такое могло случиться.
• Ироническое отношение Чацкого к представителям прошлого века, к тем, кто для Фамусова является идеалом, Грибоедов также передает с помощью анафоры и коротких предложений:
• Вот те, которые дожили до седин!
• Вот уважать кого должны мы на безлюдье!
• Вот наши строгие ценители и судьи!
• Этими словами заканчивается первая часть монолога, в которой, как я уже сказала, автор рисует портрет отцов.

Чацкий взволнован. Со всей своей страстью хочет он убедить Фамусова в том, что представители старшего поколения – враги свободной жизни, казнокрады, жестокие крепостники. Они, убежден Чацкий, не могут служить образцом подражания для молодежи. Мне кажется, он не может усидеть на месте, а быстрыми шагами ходит по комнате, иногда останавливается, словно пораженный тем, о чем он рассказывает.

Монолог имеет большое значение для характеристики Чацкого. Мы представляем героя как человека, ненавидящего крепостное право, выступающего за независимость человеческой личности. Он понимает, что старые порядки себя изжили и нужно строить новые отношения, основанные на свободе и равноправии. Нужно развивать науки и искусство, а не стремиться к богатству и служебной карьере.

Герой выступает как прямой и честный человек, главное для которого не личное благополучие, а процветание родной страны.

Полезный материал по теме:

1. Анализ образа Чацкого
2. Анализ явления Разоблачение Молчалина и отъезд Чацкого
3. Образ Чацкого
4. Образ Чацкого пример
5. Таким я вижу А. А. Чацкого

Один адекватномыслящий человек на 25 болванов

Анализ монолога Чацкого «А судьи кто?» указывает, как этот отрывок отличается от обыденных речей героев.

Выражение головного персонажа выходит далековато за рамки ситуации, в какой он оказался, и предназначается оно не «фамусовскому» обществу, а читателю.

Этот монолог является чуть не важнейшим во всем произведении, так как в нем выражается развитие публичного конфликта, и возникает идеологический смысл всей комедии.

Писатель сделал определенную речевую ситуацию, в какой данный отрывок разъясняется с психической точки зрения как «контрудар». Но анализ монолога Чацкого «А судьи кто?» гласит о том, что он по собственной идейно-художественной роли намного «обширнее».

Александр Андреевич мог ограничиться язвительными репликами и ими отбиваться от собственных врагов. Чацкий же пожелал произнести развернутую, обличительную речь.

«А судьи кто?» – спрашивает главный герой у Скалозуба и Фамусова, но его реплика в главном касается не их, а все «фамусовское общество».

Противоборство обществу

Анализ монолога Чацкого гласит о том, как трудно человеку прижиться в обществе, в каком царствуют другие настроения и идеи.

Грибоедов в собственной комедии предупредил читателей об конфигурациях, произошедших в кругах декабристов.

Если ранее вольнодумцы могли расслабленно выступать со своими речами на балах, то сейчас реакция ограниченного общества усилилась. Декабристы конспирируются, перестраивают деятельность обществ в согласовании с новыми правилами.

Анализ монолога Чацкого «А судьи кто?» указывает, что схожую речь можно было произносить лишь на закрытых заседаниях потаенных обществ в кругу единомышленников, а не в гостиной барина.

К огорчению, Александр Андреевич об этом не додумывается, так как последние годы странствовал и пребывал далековато от родины.

Ему не известны настроения, царящие в обществе, не знает он и о реакции властей и окружения на такие смелые речи, потому он произносит собственный монолог перед болванами, которые не желают, ну и не могут его осознать.

Монолог Чацкого

С помощью монолога Чацкого Грибоедов показал его непримиримость с обществом, которое окружает Фамусова. Получив огромное развитие, Чацкий не может понять, о какой морали и идеалах говорят люди, принадлежавшие к обществу Фамусова.

Главный герой даже и не думает подменивать понятия, что-то утаивать. Он говорит всё, что у него на уме, открыто, без стеснения. Собственно, за такие взгляды, его впоследствии и осудят.

В итоге Чацкого не поняли и приняли те, кто входит в круг общения Фамусова. Вдобавок, любовь всей жизни отвергла его. Всё это опечалило молодого человека, и он спешно покинул российскую столицу.

На первый взгляд может показаться, что история приобрела трагический финал, но это не совсем так. По сути, Чацкого «задавили» количеством мнений, которые противоречили его собственному.

Общество вроде как и победило Чацкого, но в то же время в плане духовности и морали выиграл он, причём не только у Фамусова, но и у всех людей, что его окружают.

«Значение диалога Фамусова и Чацкого»

На первый взгляд это явление ничем не примечательно. На протяжении комедии Фамусов и Чацкий будут не раз разговаривать. Но вот, что интересно во втором действии очень много монологов. Герои делятся своими взглядами на жизнь, своеобразными программами. Перед эпизодом, который я анализирую – монолог Фамусова, он раздражен приездом Чацкого.

Раньше он называл его «сарванец», от него никогда не знаешь чего ждать. В предыдущем явлении Фамусов пытался упорядочить свою жизнь и как-то успокоить ее, перелистывая календарь, на страницах которого жизнь протекает между рождением, едой и смертью. Успокоив себя таким образом Фамусов встречает Чацкого даже гостеприимно «А! Александ Анреич, просим. Садитесь-ка».

Однако Чацкий чуткий и проницательный человек, он сразу чувствует настроение Фамусова «Вы что-то невеселый стали», — говорит он ему. Фамусов продолжает делать вид, что он гостеприимный хозяин и рад Чацкому. Фамусов успокаивается после реплики Чацкого о сватовстве «Пусть я посватаюсь, вы что бы мне сказали?».

Он понимает, что на сию секунду он хозяин положения и начинает наступать, назидая Чацкого.

Фамусов чувствует, что имеет право учить Чацкого. «Сказал бы я во-первых: не блажи. Имением, брат, не управляй оплошно, а главное, подит-ка послужи».Фамусов не просто учит, а выдвигает два условия: «подит-ка послужи», «не будь гордецом». Монолог Фамусова – пример наступательной речи. Он не вспоминает «былое, доброе время».

Он навязывает Чацкому свой образ жизни. «Вот то-то, все вы гордецы! Спросили бы как делали отцы? Учились бы, на старших глядя». Предложения в монологе исключительно восклицательные и риторические вопросы, то есть Фамусов не ожидает ответа от своего собеседника.

Чацкий начинает оборонятся, но достаточно спокойно, но при этом выражает, с точки зрения Фамусова, вредные революционные идеи.

  Краткий анализ произведения Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат»

Он защищается от того образа жизни, который собой олицетворяет Фамусов.

Он не желает «гнуть шею», «брать лбом», «плести лесть кружев», «надевать личину усердия к царю» и «жертвоать затылком», чацкий защищается от морали, которая ему навязана, он не проповедует революцию, и вообще не хочет быть в мире с Фамусовым: «Длить споры не мое желанье», Чацкий не собирается «оскорблять ушей» отца Софьи.

В этом явлении тот Чацкий, которого не видят в комедии, его реплики это всего лишь следствие молодого и пылкого нрава. У него нет другого выхода, он просто не может молчать.

Чацкий пожил в другой обстановке, с другими людьми, с другими мыслями, он не наивный человек и прекрасно понимает, что Фамусова не переделать, он лишь дает понять, что имеет другие взгляды.

Однако, это явление знакомит читателя с наивным Чацким, который считает, что «век минувший уже отжил», «нынче смех страшит…» Этот эпизод помогает читателю по-настоящему понять характер Чацкого и идею комедии.

Московское дворянство в лице Фамусова, Скалозуба, Хлестовой и других представляет собой закосневшую социальную силу, со сложившимися понятиями о жизни, сложившейся системой жизненных ценностей. Причем эта сила определяет собой и физиономию общества в целом.

Она диктует свои условия, выдвигает требования, не считаться с которыми нельзя. И лишь отдельные смельчаки вроде Чацкого находят в себе моральные силы противостоять общественным нравам своим жизненным поведением.

Что кроется за советом Фамусова «именьем не управлять оплошно»? Возможно, Чацкий, подобно Онегину, «ярем барщины старинной оброком легким заменил». Но это вызывает осуждение Фамусова и его единомышленников. Все слова и поступки Чацкого идут наперекор устоявшимся нормам жизни, сложившейся модели поведения.

Он отказывается учиться «на старших глядя», обвиняя «старших» в аморализме. Ведь в этом обществе завидным женихом является Скалозуб, поскольку он «и золотой мешок и метит в генералы», а что он за человек – всем безразлично. Так же как безразличны человеческие качества любого другого.

Чацкий же оценивает человека по тому, что он представляет собой как таковой. С этой точки зрения он считает Молчалина недостойным женихом для Софьи, а вовсе не потому, что тот беден и безроден.

Чацкий отстаивает свои взгляды, несмотря на то, что ему приходится идти наперекор обществу в целом, а не только отдельным его членам. Он борец по натуре. Мало обладать передовым мировоззрением, нужно иметь смелость отстаивать свои взгляды, даже если это сопряжено с угрозой общественного остракизма.

И Чацкий именно таков. Нет ни одного персонажа в комедии, который осмелился бы, подобно Чацкому, пойти против общественного мнения. Ведь знает же Платон Михайлович, что слухи о сумасшествии Чацкого – вздор, но не находит в себе сил бросить вызов обществу, хотя он порядочный человек и хорошо знает Чацкого.

Невозможно также требовать какого-либо гражданского мужества от Репетилова, который вначале при известии о том, что Чацкий якобы сошел с ума, протестует, но никогда не пойдет против того, что «слишком гласно».

Пожалуй, лишь Софья в состоянии бросить вызов общественным нравам и морали, но, увы, она волей судеб не союзница, а противница Чацкого.

Гончарова привлекли в грибоедовском персонаже именно бойцовские качества его натуры, характер мятежника, способного отстаивать свои взгляды, даже если это грозит ему полным разрывом с обществом.

Чацкого и фамусовского общества различны. Чацкий осуждает крепостное рабство, подражание заграничному, отсутствие у людей стремления к образованию и собственному мнению. Диалоги Чацкого и Фамусова — это борьба. В начале комедии она проявляется не так остро. Фамусов даже готов уступить руку Софии, но ставит при этом условия:

Сказал бы я, во-первых: не блажи, Именьем, брат, не управляй оплошно, А, главное, поди-тка послужи. На что Чацкий отвечает: Служить бы рад, прислуживаться тошно.

Но постепенно борьба превращается в битву. Чацкий спорит с Фамусовым по поводу образа и пути жизни. Но главный герой одинок в борьбе со взглядами московского общества, в котором ему нет места.

Молчалин и Скалозуб — не последние представители фамусовского общества. Они соперники и противники Чацкого. Молчалин услужлив, молчалив. Он хочет угодить своей покорностью, аккуратностью, лестью. Скалозуб показывает себя кем-то очень важным, деловым, значительным. Но под мундиром он прячет «слабодушие, рассудка нищету». Мысли его связаны только с получением чина повыше, деньгами, властью:

Да, чтоб чины добыть, есть многие каналы; Об них как истинный философ я сужу: Мне только бы досталось в генералы.

Чацкий не терпит лжи и фальши. Язык этого человека остер, как нож. Каждая его характеристика метка и язвительна: Молчалин прежде был так глуп!.. Жалчайшее созданье! Уж разве поумнел?.. А тот — Хрипун, удавленник, фагот, Созвездие маневров и мазурки!

Чацкий выше их, в нем проявляются лучшие и редкие качества. Те, кто не может увидеть и оценить этого, самое малое, просто глупцы. Чацкий бессмертен, и сейчас этот герой актуален.

Комедия «Горе от ума» внесла огромный вклад в развитие русской литературы.

Пьеса Грибоедова была, есть и будет современным произведением до тех пор, пока из нашей жизни не исчезнут чинопочитание, жажда наживы, сплетни.

«Хохот через слезы»

Единственным разумным человеком во всем произведении остается один Александр Андреевич, со всех боков его окружают болваны, и в этом заключается неудача головного героя.

Анализ монолога Чацкого «А судьи кто?» указывает, что Александр Андреевич не может отыскать общего языка не с отдельными личностями, а со всем ограниченным обществом.

Высказывания головного героя не делают его забавным, комичную ситуацию, быстрее, делает Скалозуб собственной реакцией на ответ Чацкого. Читатель соболезнует Александру Андреевичу, в данном случае комедия уже перебегает в драму.

Сочинение: Роль монологов в пьесе «Горе от ума» (А.С. Грибоедов)

(362 слова) Комедия А.С. Грибоедова «Горе от ума» была написана автором в 1822-1824 годах. Она послужила своеобразным холстом для изображения светского общества и царящего в те годы крепостного права. Монологи, представленные в тексте пьесы, выражают основные мысли автора, а также тематику самого произведения.

Чацкий является главным героем комедии, поэтому его развернутые рассуждения занимают одно из самых важных мест в канве повествования. Так, монолог «И точно, начал свет глупеть…» является ответом на речь Фамусова «Вот то-то, все вы гордецы!».

Слова Чацкого становятся одной из ключевых предпосылок к развитию конфликта между ним и Павлом Афанасьевичем. Именно в данном фрагменте раскрывается взгляд Александра Андреевича на людей, занимающих высокое положение в обществе. Молодой человек понимает, что век нынешний должен составить конкуренцию веку минувшему.

С этого момента со стороны Чацкого начинаются попытки образумить главных представителей Фамусовского общества.

Фамусов, в свою очередь, тоже является далеко не последним героем в комедии «Горе от ума». В монологе «Вот то-то, все вы гордецы!» он выказывает свое недовольство бунтом Александра Чацкого. Сам мужчина относится к веку минувшему, поэтому не желает мириться с человеком, который хочет разрушить его идиллию.

Взгляды Чацкого и Фамусова разнятся все сильнее и сильнее по мере развития событий. Смысл монолога Павла Афанасьевича «Вкус, батюшка, отменная манера…» заключается в том, что герой вполне доволен укладом и традициями, господствующими в его окружении и доме.

Монолог «А судьи кто?..» был включен в сюжет автором для того, чтобы выразить глубочайший протест главного героя. Александр Андреевич дает свою оценку окружающей его действительности, в которой почти не осталось места порядочным и честным людям. Высказывание Чацкого о отцах отечества довольно негативно воспринимается Фамусовым, который понимает, что до добра все это точно не доведет.

  Сочинения на Тему: «Камчатский Бурый Медведь», 5 класс

Заключительный монолог Чацкого «Не образумлюсь… виноват…» демонстрирует разочарование главного героя в людях, до которых он пытался донести истину.

Речей Александра Андреевича никто не смог понять или хотя бы просто услышать. Ему не удалось изменить закостенелое восприятие действительности высших чинов.

Единственным выходом в этой ситуации он находит отъезд из дома Фамусовых.

Таким образом, роль монологов в комедии «Горе от ума» довольно велика. Благодаря им А.С. Грибоедов сделал акцент на основных вехах развития сюжета данного произведения. Также автор смог более подробно описать нарастающий конфликт двух разных поколений. К сожалению, добиться примирения им не удается вплоть до завершения пьесы.

Анастасия Кутковецкая

Ответы по литературe для 11 класса. Роль монологов Чацкого в комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума»

ЕГЭ«Чацкий не только умнее всех прочих лиц, но и положительно умен. Речь его кипит умом, остроумием. У него есть и сердце, и притом он безукоризненно честен» (И. А. Гончаров).

«Чацкий совсем не умный человек — но Грибоедов очень умен… Первый признак умного человека — с первого взгляду знать, с кем имеешь дело, и не метать бисера перед Репетиловым и тому подобными…» (А. С. Пушкин).

«Молодой Чацкий похож на Стародума… В этом главный порок автора, что посреди глупцов разного свойства вывел он одного умного человека, да и то бешеного и скучного…» (77. А. Вяземский).

«…В Чацком комик не думал представить идеала совершенства, но человека молодого, пламенного, в котором глупости других возбуждают насмешливость, наконец, человека, к которому можно отнести стих поэта: Не терпит сердце немоты» (В. Ф. Одоевский).

«Горе от ума» — «общественная» комедия с социальным конфликтом «века нынешнего» и «века минувшего». Чацкий является идеологом «века нынешнего». Как все идеологи в комедии, он высказывается монологически.

• Именно в монологах раскрывается отношение Чацкого к основным аспектам современной ему жизни: к воспитанию («Хлопочут набирать учителей полки…»); к образованию («…Чтоб грамоте никто не знал и не учился»); к службе («Как тот и славился, чья чаще гнулась шея…»); к чинам («А тем, кто выше, лесть, как кружево плели…»); к иностранцам («Ни звука русского, ни русского лица…»); к крепостному праву («Тот Нестор негодяев знатных…»).
• Многие высказывания Чацкого выражают мнение самого Грибоедова, то есть можно говорить, что Чацкий выступает в роли резонера.
• Монологи Чацкого появляются в комедии в переломные моменты развития сюжета и конфликта.

Первый монолог — экспозиция («Ну что ваш батюшка?..»). Конфликт только намечается. Чацкий дает яркую характеристику московских нравов.

Второй монолог («И точно, начал свет глупеть…») — завязка конфликта. В нем дается резкое противопоставление «века нынешнего» и «века минувшего».

Третий монолог («А судьи кто?») — развитие конфликта. Это программный монолог. В нем наиболее полно и всесторонне изложены взгляды Чацкого.

Четвертый монолог — важен для развития любовной интриги. В нем воплощается отношение Чацкого к любви.

Пятый монолог («В той комнате незначащая встреча…») — кульминация и развязка конфликта. Никто не слышит Чацкого, все танцуют или увлеченно играют в карты.

Шестой монолог («Вы помиритесь с ним, по раз-мышленьи зрелом…») — развязка сюжета.

В монологах раскрываются не только мысли и чувства Чацкого, но и его характер: пылкость, увлеченность, некоторый комизм (несоответствие между тем, что и кому он говорит).

Монологам Чацкого присущи черты публицистического стиля. «Говорит, как пишет», — характеризует его Фамусов. Чацкий использует риторические вопросы, восклицания, формы повелительного наклонения.

В его речи много слов и выражений, относящихся к высокому стилю, архаизмов («ум, алчущий по-знанья»).

Нельзя не отметить афористичность высказываний Чацкого («Свежо предание, а верится с трудом…»)

www.examens.ru

30 июн 2010, 09:44

Ответы по литературe для 11 класса. Роль монологов Чацкого в комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума»

Монологи из комедии «Горе от ума» (Грибоедов А.С.)

Первая встреча Чацкого с Софией из комедии «Горе от ума» (Грибоедов А.С.)

Александр Андреевич Чацкий вернулся после трехлетнего путешествия в Москву. До своего отъезда он и София (дочь Фамусова) любили друг друга. Чацкий приезжает к Софии и встречает холодный прием. Позже выяснится, что София за время отсутствия Чацкого полюбила молодого секретаря отца — Молчалина (действие 1, явление 7).

Разговор Чацкого с Фамусовым о жизни из комедии «Горе от ума» (Грибоедов А.С.)

Александр Андреевич Чацкий вернулся после трехлетнего путешествия в Москву и посетил дом Павла Афанасьевича Фамусова. Чацкий и дочь Фамусова София, до его отъезда, любили друг друга.

Первый обстоятельный разговор Чацкого и Фамусова состоялся после того, как Чацкий, разместившись в Москве, прибыл подробно рассказать о себе и узнать о Софие.

Фамусову не понравились взгляды Чацкого на жизнь и общество (действие 2, явление 2).

Первое посещение полковником Скалозубом дома Фамусова из комедии «Горе от ума» (Грибоедов А.С.)

Полковник Скалозуб Сергей Сергеевич посетил дом чиновника Фамусова Павла Афанасьевича (действие 2, явления 5 и 6). Фамусов тайно надеется выдать свою дочь Софию замуж за полковника, имеющего перспективы стать генералом. Сначала на встрече присутствуют трое: Фамусов Павел Афанасьевич, Полковник Скалозуб Сергей Сергеевич, Чацкий Александр Андреевич.

Во время встречи Фамусов рассказывает о своих взглядах на жизнь, о людских достоинствах, которые он ценит, осуждает более молодое поколение. Чацкий, выслушав чиновника, высказал свое возмущение его взглядами («А судьи кто?»). По мнению Чацкого, ценности Фамусова ложны и вредны. Выслушав мнение Чацкого Фамусов уходит. Скалозуб же, оставшись наедине с Чацким, поддерживает его взгляды.

Взгляды Фамусова на жизнь и общество из комедии «Горе от ума» (Грибоедов А.С.)

В дом к Фамусову Павлу Афанасьевичу прибыл в гости Полковник Скалозуб Сергей Сергеевич. Фамусов высказывает тому свои взгляды, в присутствии Чацкого Александра Андреевича (действие 2, явление 5).

Разговор Чацкого с Молчалиным из комедии «Горе от ума» (Грибоедов А.С.)

Молчалин Алексей Степанович (секретарь Фамусова) рассказывает Чацкому Александру Андреевичу о своих взглядах на жизнь и карьеру. Чацкий откровенно издевается над Молчалиным (действие 3, явление 3).

О том, как распространился слух, что чацкий сошел с ума (в комедии «горе от ума», грибоедова а.с.)

Чацкий Александр Андреевич вернулся в Москву после трехлетнего путешествия. Ему не нравится местная знать и он открыто критикует сложившиеся порядки. Многие недовольны его взглядами и, с подачи бывшей возлюбленной Чацкого, Софии (дочь чиновника Фамусова), распространился слух о том,что Чацкий сошел с ума (действие 3, явления 14 – 22).

София раскрыла обман Молчалина (в комедии «Горе от ума», Грибоедова А.С.)

Молчалин Алексей Степанович, секретарь Фамусова, притворялся, что любит Софию (дочь Фамусова). Сам же он пытался приударить за хорошенькой служанкой в доме своего начальника — Лизой. София подслушала разговор Молчалина с Лизой (действие 4, явление 12).

Последний разговор Чацкого с Софией и Фамусовым (в комедии «Горе от ума», Грибоедова А.С.)

София (дочь Фамусова) и Чацкий Александр Андреевич обсуждали свои отношения, когда в комнату ворвался Фамусов Павел Афанасьевич. Фамусов, считая что его дочь и Чацкий тайные любовники, набросился на них с руганью. Чацкий, устав он низости и подлости окружающих его людей, решил покинуть Москву (действие 4, явление 14).

Павел Афанасьевич Фамусов. Портрет

Чтобы нам правильно понять этот монолог, надо сначала понять, а кто есть сам этот Фамусов и какую роль он играет во всей комедии А.С.

Грибоедова? Сам себя он характеризует следующим образом: что он де «бодр и свеж, и дожил до седин, Свободен, вдов, себе я господин…» И еще добавил «Монашеским известен поведеньем!..» Нельзя сказать, что прямо так и есть… Но, во всяком случае, он хотел бы таким представляться.

Однако его дочь Софья о нём другого мнения: «Брюзглив, неугомонен, скор» Однако в обществе он принят и мнением его дорожат. А еще скорее, это он дорожит мнением общества. И причём, очень дорожит!

Будучи дворянином средней руки, он служит в каком-то неназванном казённом месте. Автор комедии намеренно не говорит о многих деталях, касающихся жизни его героев. Причина этому следующая: цель произведения показать общее состояние дворянской знати, от которой в то время зависели судьбы России. В лице Павла Афанасьевича писатель показал каждого представителя дворянства тех дней.

И взят он был не с самого “верху” и не с самого “низу”, а как бы “посередине”. Вдовец, имеющий единственную дочь, воспитанием которой он себя не утруждал, доверивши ее няньке-француженке, ходил с одной заботой: лишь бы мнение было хорошее о нём И особенно “наверху”! Поэтому к делам у него было отношение такое: «Боюсь, сударь, я одного смертельно, чтоб множество не накоплялось их».

А к родственникам вот такое отношение: “Нет! я перед родней, где встретится, ползком; Сыщу её на дне морском. При мне служащие чужие очень редки; Все больше сестрины, свояченицы детки». И это считалось нормальным и правильным, и достохвальным.

Всё дело в том, что дочь Фамусова Софья, как ему кажется, девица на выданье. И папенька ее создает в доме своем такую атмосферу, что женихи стали виться вокруг Софьюшки, как мотыльки вокруг свечки… И вот одного «мотылька» Павлу Афанасьевичу рассудилось зацепить. Делает он это по своему выбору и исходя из своих интересов.

Ему нисколько не интересно, нужен ли такой жених единственной дочери или нет. И еще одно: тут же, несколько поодаль, находится совершенно неудобный и совершенно неподходящий для Павла Афанасьевича Чацкий.

Вся сложность ситуации заключается в том, чтобы богатому полковнику, который не сегодня-завтра будет генералом, дать зеленый свет и полный профит, а бывшему другу детства одновременно мягко показать на дверь (так как, если это сделать грубо, то «мотыльки» вообще все разлетятся!) От этого горячего Чацкого всего можно ожидать.

Похвала Московскому дворянству

Начало речи Фамусова совершенно не удачно: верный себе, он начинает хвалить московское дворянство.

А что именно он выделяет в этой похвале? Передачу дворянской знатности из семьи в семью! А по какому принципу? По принципу обеспеченности.

Если ты имеешь достаточное количество работников, которые работают на тебя – вернее, вместо тебя – то ты и достоин продолжить дворянский род… Независимо от всех других твоих достоинств, точнее, недостатков…

Московское гостеприимство

Чтобы подвигнуть Скалозуба к сватовству, Фамусов делает ловкий ход: он убирает всех возможных и не возможных соперников одним ударом, говоря о московском гостеприимстве, где дверь открыта для всех.

На самом деле, чтобы попасть в какой-то знатный дом, так и не думай, но ведь надо как-то оправдать перед Скалозубом пребывание здесь этого щеголеватого юноши, который при известных обстоятельствах может бесспорно занять место жениха в богатом доме.

Московские девицы предпочтительнее всех остальных!

Тем временем Фамусов, увлекшись угождением обоим собеседникам, далеко ушел от цели своего путешествия по человеческим душам и их страстям.

Здесь называются известные, как видно, имена!:

Представьте сами, как слушать было современнику Грибоедова о себе или даме, о которой знали, что она любому даст отпор! Тут поистине не знаешь, плакать или смеяться.

Чтоб окончательно завоевать вояку Скалозуба, он велит московским дамам командовать перед фрунтом…