Основные правила жизни поморов из рассказа устьянский правильник

Формирование личности и путь М.В. Ломоносова в науку во многом определил культурный ландшафт По­морья начала XVIII века. Под культур­ным ландшафтом в гуманитарной гео­графии понимается органическое единство природных пейзажей, мате­риальной и духовной культуры сооб­щества определенной территории. Формирование гармоничной личнос­ти непременно сопряжено с воспита­нием чувства «малой Родины», кото­рое тесно связано с образом культурного ландшафта, воспринимаемого в качестве эталона устойчивого существования. Такой «малой родиной» для Михаила Васильевича стал поморский культурный ландшафт, частью которо­го было с. Мишанинское на Курострове в дельте Северной Двины, где он родился в семье зажиточного помора-промысловика. Поморская культура — духовная, промысловая, селитебная, бытовая и языковая формировала лич­ность молодого Ломоносова. Извест­но, что чем шире диапазон культурных феноменов, с которым человек взаи­модействует с момента рождения, тем больше оснований для развития его как личности [3]. Территория Поморья существенно отличалась от районов Центральной России. Беломорский Север был деятельным и экономичес­ки успешным краем, где жили потомки новгородцев, незакрепощенные «черносошные крестьяне» — суровые, предприимчивые и умевшие за себя постоять, сплотившись в сильные зем­ские «миры». Они не знали барщины и отбывали большинство повинностей в денежной форме, что способствова­ло усилению товарного хозяйства и развитию торговли и ремесел в этом районе [11].

Каким же был поморский культур­ный ландшафт начала XVIII века? В отличие от современного представле­ния о Поморье, которое чаще всего отождествляется с территорией Ар­хангельской области, Поморье того времени В.Н. Татищев в «Истории Российской» определяет как север­ную часть России, расположенную по берегу Белого и Северного морей, от границы Карелии с финнами и на восток до гор Великого пояса, или Урала. Хозяйственное устройство по­морского культурного ландшафта было обращено на поморское «поле» — Белое, Баренцево и Карское моря — традиционные промысловые тер­ритории поморов. Но поморскую гео­графическую культуру формировал не только родной ландшафт. Поморский мир был значительно шире. Промыс­ловые участки поморского «поля» рас­полагались за сотни километров от дома и использовались 3—5 месяцев в году. Поморские становища устраива­лись на Терском и Мурманском бере­гах Баренцева моря, островах Белого моря, Новой Земле, Груманте (Шпиц­бергене). В XIV—XVIII вв. начинается освоение русскими Сибири: поморы вместе с казаками идут «встречь сол­нцу», доходят до Тихого океана, иссле­дуют побережье Арктики, открывают Русскую Америку. Походы эти осуще­ствлялись «по своей вере» — по руко­писным лоциям, по запечатленным в памяти примечательным природным объектам [2]. Поморские лоции храни­лись и в семье М.В. Ломоносова, с девятилетнего возраста принимавшего участие в промысловых походах отца. Архангельск в конце XVII — начале XVIII вв. был единственными «морс­кими воротами» России, откуда от­крывался путь в Западную Европу. До этого таким центром были Холмогоры, столь близкие к родному селу Михаила Васильевича. У поморов тради­ционно существовали тесные контак­ты с норвежскими мореходами, близость морской культуры которых к поморской отмечают многие исследо­ватели. Поморские сказания и мифы, исторические документы и труды самого Ломоносова, содержащие ин­формацию не только о ближних зем­лях соседей, но и дальних странах, позволили нам создать ментальную кар­ту районов, известных ученому в юно­сти (см. рисунок 1).

Рисунок 1. Образно-географическая карта «Земные дали юного М.В. Ломоносова»

Общая протяженность только мор­ских путешествий Михаила Василье­вича составляет 7.000 км [6]. Не это ли послужило его будущему обращению к географии, одним из основополож­ников которой он является? В 1758 г. Ломоносов возглавил Географический департамент Академии наук, где ве­лись работы по изучению и картографированию страны, организовыва­лись экспедиции для астрономических съемок и точного определения поло­жения различных мест.

Походы с промысловиками-поморами значительно расширили круго­зор молодого Ломоносова, позволили ему сызмальства освоить не только навигационные приборы и техноло­гию изготовления поморских судов, но и экологические основы промысловой культуры. Во многих своих трудах уче­ный выделяет элементы экорациональной модели поведения, присущей поморскому субэтносу, который умел поддерживать определенный экологи­ческий баланс в хозяйственной дея­тельности (разделение промысловых угодий, регламентация сроков про­мысла, обеспечение отсутствия пере­лова и т. д.). В юности он познакомил­ся с жизнью аборигенов Севера: нен­цев, коми-зырян, лопарей, — узнал их обычаи, язык. Свои наблюдения о них позднее Михаил Васильевич изложил в «Примечаниях на рукопись Вольте­ра “История Российской империи при Петре Великом”» [7].

Архангельск и Холмогоры в нача­ле XVIII в. были крупными производственными центрами. Там было мно­жество верфей. Судостроение требова­ло развития подсобных производств: литейных, слесарных, парусных и пр., — которыми руководили русские и иностранные мастера. Такая интенсивная для того времени производ­ственная деятельность развивала и повышала культурный уровень жите­лей Беломорского края. Ломоносов был хорошо знаком со многими про­мыслами, с богатыми природными ре­сурсами своего края.

Духовные начала культурного лан­дшафта Поморья определяла право­славная культура, однако при сохране­нии большого количества языческих элементов (например, во всех помор­ских семьях были обереги-амулеты). Поморье XVIII века представляло со­бой не только определенное географи­ческое, экономическое и социальное пространство, но и являлось духовным пространством, насыщенным глубо­ким религиозным смыслом. Одна страница поморских лоций описыва­ла географическую реальность, вторая — содержала духовные тексты, с кото­рыми эта реальность соотносилась. Составитель «Архангельского патери­ка» епископ Никодим (Кононов) пи­сал, что по числу местных святых Ар­хангельская епархия уступала только Киеву и Новгороду. Русское освоение пространства Севера переживалось народом в образах и символах Откро­вения Иоанна Богослова. Своеобраз­ное положение — на рубеже, на краю христианского мира — придает осо­бую духовную значимость культур­ным ландшафтам Поморья. Форми­руется сеть форпостов православных монастырей: Ивановского, Емецкого, Важского, Антониево-Сийского. Они становятся особыми центрами обра­зования и православной культуры, благодаря чему поморское население было почти сплошь грамотным. Чи­тать и писать Михаил Васильевич учился у соседа Ивана Шубина и у ме­стного дьяка Семена Сабельникова по добытым церковным книгам, кото­рые хранились во многих поморских семьях [1]. Повсеместно в Поморье было распространено «почитание книжное», которому детей начинали учить с шести или семи лет. В помор­ском народном календаре для начала обучения грамоте даже была выделе­на особая дата — Наумов день (14 де­кабря), когда ребенку родители впер­вые давали азбуку. По достижении юношеского возраста многие моло­дые поморы отправлялись на двух— трехлетнее обучение в местные старо­обрядческие скиты. Православная культура сформировала личность Ло­моносова, который был просвещен­ным, но верующим человеком, что не мешало ему критиковать церковный догматизм. Он считал, что наука и вера взаимно дополняют и подкреп­ляют друг друга. Мысль эта звучит очень современно: по словам акаде­мика В.А. Садовничего, в России Православие — это сила, веками фор­мировавшая наше самосознание, без которой немыслима русская культура [4]. В духовных стихах поморов чело­век — сын земли, через Богородицу он носит печать божественности. Этот мировоззренческий принцип — «сын земли» лежит в основе экологической бытовой и хозяйственной культуры поморского субэтноса. Идея о гармо­низации отношений с природой, под­крепленная обыденной экологичес­кой культурой поморов, отразилась в научном творчестве Михаила Василь­евича: «Но посмотрим на чудную гро­маду сего видимого света: не везде ли видим мы взаимный союз вещей, в пользу друг другу бытие свое имею­щих?» [8, с. 321].

Православная культура, суровый быт, тяжелый морской промысел тре­бовали аскезы. Эта аскеза вошла в поморскую культуру, сформировала эти­ческие и социальные императивы по­моров. Они нашли отражение в «Правильниках» — своеобразных учеб­никах обычного права поморов.

Сия книга устав,

Помните добрый нрав,

Како у моря жити:

Чтобы Бога не гневити

И люди не смешите.

(Из «Устьянского правильника» [12].)

Процесс изучения и применения «Правильников» был естественной формой духовной жизни поморов. Ю.М. Лотман, характеризуя цель обу­чения, писал: «Люди учатся Знанию, люди учатся Памяти, люди учатся Со­вести» [9, с. 167]. Именно такие зна­ния сообщали поморам «Правильники». «Правилами» без сомнения руководствовался и юный Ломоносов, решившийся на «путь в науку»: «Со­бери умы свои и направи в путь. Горе, когда для домашних печалей ум мореходцу вспять зрит» (из «Устьянско­го правильника»). Известная исследовательница поморской культуры К.П. Гемп, писала, что в поморских сказаниях об ученом практически нет упоминаний о его юности, что связа­но с типичностью его образа для по­моров. Заметим, что позднее «путь в искусство» преодолел еще один юный помор — будущий великий русский скульптор Федот Шубин, отправившийся в 1759 г. также с рыбным обо­зом в Петербург, где при поддержке Михаила Васильевича был принят в Академию художеств. «Камень веры и правды» (по Патриарху Гермогену) — единственное основание морской культуры поморов, не полагающейся на корабль и противопоставляющей ему веру, придававшую им силы преодолевать все трудности на пути к по­ставленной цели. Поэтому, видимо, для семнадцатилетнего Ломоносова путь за знаниями в далекую Москву не казался чем-то неосуществимым: он морально был готов к преодолению любых препятствий при продвижении к цели и питал надежду, что ему помо­гут поморы-промысловики, отправ­лявшие добытую рыбу зимой обозами в Москву. Таково было поморское «правило»: «О, человече! Лучше тебе дома по миру ходити, куски собирати, нежели в море позориться, переступая вечную заповедь морскую», которая предполагала взаимопомощь [12].

Особенности селитьбы как важно­го элемента поморского культурного ландшафта также сыграли свою роль в формировании личности будущего ученого. Мы назвали эти особенности «гармонией селитьбы и свободой замкнутого пространства». Идеальным, с психологической точки зрения, явля­ется нахождение поселений на при­родной границе, в данном случае, у берега моря или реки. Именно там рас­полагались поморские селения. Со­седство с непроходимой тайгой и язы­ческим миром аборигенов приводило к тому, что выжить можно было, толь­ко «окукливаясь» в малом замкнутом пространстве. Таким селитебным про­странством стала поморская деревня, и в целом — все Поморье. Это про­странство не сковывало человека, но побуждало его уважать и сохранять свой устойчивый «мир», формирова­ло чувство самодостаточности и люб­ви к «малой Родине». Видимо, эти ка­чества в чем-то помогли отроку не­знатного сословия осуществить свою мечту и получить образование.

Учителем Ломоносова была и се­верная природа Поморья, не только выковавшая его мужественный харак­тер, но и постоянно ставившая перед ним вопросы: почему полыхает северное сияние, почему приливы сменя­ются отливами, почему образуется лед из воды и т. п. Ответы на многие из них он найдет, преодолев трудный путь в науку. Определенные социальные и суровые природные условия формиро­вали пассионарность поморов. Славя­новед В.И. Ламанский утверждал, что для появления М.В. Ломоносова в це­лой России в начале XVIII века едва ли была иная область, кроме Двинской земли, с более благоприятной истори­ческой почвой и более счастливыми местными условиями. Поморье — ро­дина не только М.В. Ломоносова, но и известного русского скульптора Ф.И. Шубина, А.А. Баранова (основа­теля столицы Русской Аляски — Сит­ки), сподвижника В.А. Русанова, по­лярного капитана А.С. Кучина и мно­гих других. Поморы открыли проход к северным морям, способствовали рас­ширению российских земель.

Язык как непременный элемент поморского культурного ландшафта являет пример точных и образных формулировок, прививает любовь к своему краю, умение «читать» его при­роду. «Ну, поморы! Язык-то их нужно учить не хуже французского» [2]. Ла­коничные тексты поморских лоций в отсутствии карт создавали точный образ пространства, которое предстояло преодолеть: «…а вода по салме ходит быстро»; «меж островов воды мырит». О природных особенностях Бе­лого моря свидетельствует поморское речение: «Белое море сердитое по осе­ни, но отходчиво»; «Наше Белое мо­рюшко островито, присолону в ем много!» Поморские «имена» ветров: Север, Побережник, Запад, Шелонник, Полуношник, Обедник, — содер­жали их характеристику [2]. Поморс­кие пословицы четко описывали те или иные погодные явления, напри­мер: «Закипела в море пена — будет ветру перемена». Поморский текст, будь то скупые строки лоции, поэти­ческие рассказы Бориса Шергина, сказы Марфы Крюковой или «Гимн Поморью» К.П. Гемп являются вопло­щением смыслов и ценностей поморской культуры, неразрывно связанной с Белым морем и его берегами. «Раз­любезное море наше! На простор оке­анский выведет, на широкий дальний путь. На восток и на запад, и в ночь путь-дорога открыта. А там, смотришь, и до летних теплых морей дове­дет. И обратный путь не закажет. Ис­пытаны все эти пути» (из поморских речений) [2].

Природный речевой слух, актив­ное, с детства усвоенное владение се­верно-русской речью Михаил Василь­евич дополнил изучением церковно­славянского языка. Языковые навыки помогли ему овладеть классическими латинским и греческим, немецким и французским языками, внести свой вклад в развитие филологии. Ломоносову принадлежит заслуга в деле упо­рядочения литературного языка своей эпохи. Он высказывал мысль о важно­сти развития русского литературного языка в соответствии с национальным складом. При введении новых терми­нов он использовал народный словар­ный фонд, ограничивая засилье ино­странных научных терминов. Им был разработан научный функциональный стиль русского литературного языка и преобразована научно-техническая терминология [10]. Ломоносов был первым в России ученым, выступав­шим с общедоступными лекциями по точным наукам перед широкой ауди­торией на русском языке,

Поморский культурный ландшафт в разных своих ипостасях воспитал Ломоносова, передав ему энергию и волю к познанию, позволил значи­тельно расширить свой кругозор, вну­шил глубокое уважение к родному краю. Он сформировал личность вы­дающегося ученого и патриота России.

Список литературы:

1. Белявский М.Т. … Все испытал и все проник: к 275-летию со дня рождения М.В. Ломоносова. — М.: Изд-во МГУ, 1986 — 221 с.

2. Гемп К.П. Сказ о Беломорье. — М: Наука, 2004. — 637 с.

3. Дубровина И.В. Психологическая культу­ра и образование // Национальный пси­хологический журнал. — 2007.— № 1(2). — С. 16—21.

4. Известные люди о религии. Православие и его значение для России // Миссионер­ско-апологетический проект «К Истине». — [Электронный ресурс]. — Режим досту­па: http// www.k-istine.ru

5. Ламанский В.И. Михаил Васильевич Ло­моносов: биографический очерк. — СПб, 1863. — 102 с.

6. Лисниченко В.В., Лисниченко Н.Б. Эко­логия помора // Правда Севера. — 2007.

7. Ломоносов М.В. Примечания на руко­пись «Истории Российской Империи при Петре Великом» Вольтера // Архив АН СССР. — 1757. — ф. 20. — оп. 3. — №55. — лл. 35—40.

8. Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию. — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http// www.feb-web.ru/feb/lomonos/texts/lo0/lo7/lo7-0892.htm.

9. Лотман Ю.М. Воспитание души. — СПб, 2001. — 624 с.

10. М.В. Ломоносов и его вклад в развитие российской словесности. — [Электрон­ный ресурс]. — Режим доступа: http // www.white-light.com.ua/page.php?id=22 / (дата обращения: 26.06.2010).

11. Морозов А.А. Михаил Васильевич Ломо­носов. Вступительная статья // М.В. Ло­моносов. Избранные труды. — Л.: Совет­ский писатель, 1986. — С. 5—61.

12. Устьянский правильник. Сайт, посвящен­ный Б. Шергину. — [Электронный ре­сурс]. — Режим доступа: http//www.boris-shergin.ru/?p=134. 

Характеристика темы: Тема соответствует
содержанию регионального компонента
государственного стандарта общего образования
Архангельской области по литературе: Б.В.Шергин
«Детство в Архангельске», «Миша Ласкин».
Отношения взрослых и детей в семье, основы
нравственного воспитания. Тема дружбы и
честности.

Для полного раскрытия темы на уроке
дополнительно взят рассказ Шергина «Поклон сына
отцу».

Тип урока: урок изучения нового
материала.

Цель урока: Раскрыть нравственный
смысл рассказов Шергина.

Задачи урока:

1) образовательные:

• познакомить с Архангельском начала 20
  века;

• выявить особенности жизни, быта,
  языка поморов;

• формировать умение работать с
  текстом художественного произведения;

2) развивающие:

• способствовать развитию устной связной речи
  учащихся, мышления,
• эмоциональной сферы, способствовать расширению
  словарного запаса учащихся;

3) воспитательные:

• воспитывать любовь к литературе Севера, людям
  Севера, уважение семейных ценностей.

Предварительная подготовка учащихся: 1)
прочитать рассказы, предложенные учителем,
ознакомиться с материалом на стенде; 2)
подготовить пересказ отрывков близко к тексту
(индивидуальное задание); 3) подготовить
выразительное чтение отрывка из рассказа
Шергина «Двинская земля»; 4) подумать над
вопросом: Какие наказы, советы дают вам ваши
родители, бабушки, дедушки?

Средства обучения:

• книги с текстами
• мультимедийная презентация

Ход урока

1. Вступительное слово учителя. (Слайд 1)

— «Ты, дорогой мой человек, перекинемся
душевным словом», — так Борис Викторович
Шергин обращался к своему читателю. Я хочу
переадресовать эти слова вам, шестиклассникам, и
пригласить на душевный разговор.

2. Введение в тему урока. (Слайд 2)

На слайде учащимся предложены слова: ПОМОР,
КОРАБЕЛ.

— Объясните лексическое значение данных слов,
как вы их понимаете?

(Учащиеся, рассуждая, через толкование
значений корней, приставки объясняют
лексическое значение слов «помор», «корабел»)

— Подтвердим правильность рассуждения
статьями из «Словаря русского языка» Ожегова:

1. Помор

— житель поморья. Помор — это русское
слово, состоящее из приставки по- (то есть возле,
местоположение близ чего-нибудь) и корня -мор-
(от слова море). Следовательно, помор — это «тот,
что живет возле моря», то есть житель прибрежной
полосы. Поморы проживают в регионе Белого моря,
который по-русски называется Поморье.


2. Корабел

— специалист по кораблям, по их
строительству, проектированию и т.п.

3. Постановка проблемного вопроса для
актуализации темы урока.

— Как вы думаете, почему мы начинаем урок со
слов «помор», «корабел»?

(Учащиеся рассказывают о том, что именно эти
слова связаны с жизнью и творчеством Бориса
Шергина, который родился в семье поморов и
корабелов. Своему детству, отцу и матери он
посвящает рассказы «Детство в Архангельске»,
«Поклон сына отцу»)

— Какое название вы бы дали нашему уроку?
(Слайд 3)

(Примерные ответы: — В гостях у Бориса Шергина.

— Путешествие в детство Шергина.

— Знакомство с семьёй Бориса Шергина и др.)

4. Заочная экскурсия по Архангельску начала 20
века.

— Многие из вас не бывали в городе
Архангельске, не видели красоту Северной Двины,
Белого моря. Чтобы мысленно оказаться там,
давайте сначала совершим путешествие, заочную
экскурсию в мир поморов, перенесемся вместе с
вами к Белому морю, в Архангельскую губернию, в
город Архангельск начала 20 века, то есть на
родину поморов-корабелов, на родину Бориса
Шергина.

— А небольшую экскурсию-рассказ мы совершим с
Борисом Шергиным, потому что только человек,
хорошо знающий родной край, любящий его, может
так ярко, образно, точно рассказать нам о земле
поморской, которой писатель посвятил рассказ
«Двинская земля».

Перед показом предлагаются вопросы для
размышления:

— С какими чувствами Борис Шергин описывает
родные места? Почему?

— Как вы думаете, какими людьми были поморы?

(Показ презентации с фотографиями Архангельска
начала 20 века, а на фоне презентации звучит
выразительное чтение заранее подготовленным
учеником отрывков из рассказа Шергина «Двинская
земля»)

Отрывки из рассказа «Двинская земля»
для выразительного чтения.

(Слайд 4) Родную мою страну обходит с
полуночи великое Студёное море — седой океан. В
море долги и широки пути, и высоко под звёздами
ходит и не может стоять. Упадут на него ветры, как
руки на страну, убелится море волнами, что снег.

Гремят голоса, как голоса многих труб, — голоса
моря, поющие ужасно и сладко. Глубина океана —
страшна, немерна, а будет столь светла, ажно и
рыбы ходящие видно.

От Студёного океана на полдень развеличилось
Белое море. В Белое море пала Архангельская
Двина. Широка и державна, тихославная та река
плывёт с юга на полночь и под архангельской горой
встречается с морем. Тут островами обильно: пески
лежат, и леса стоят. Где берег возвыше, там люди
наставились хоромами. А кругом вода. Куда сдумал
ехать, везде лодку, а то и кораблик надо.

(Слайд 5) Город мой, родина моя, ты дверь, ты
ворота в неведомые полярные страны. В
Архангельск съезжаются, в Архангельске
снаряжаются учёные испытывать и узнавать
глубины и дали Северного океана. (Слайд 6) От
архангельских пристаней беспрестанно отплывают
корабли во все стороны света. На запад — в
Норвегию, Швецию, Данию, Германию, Англию и
Америку, на север — к Новой Земле, на Шпицберген,
на землю Иосифа.

(Слайд 7) В наши дни Архангельск первый город
Северной области. (Слайд Улицы в
Архангельске широки, долги и прямы.

(Слайд 9) На берегу и у торгового звена много
каменного строенья, а по улицам и по концам город
весь бревенчатый. У нас не любят жить в камне. В
сосновом доме воздух лёгкий и вольный.

(Слайд 10) Пригород Соломбала на низменных
островах стоит, и редкий год их не топит. (Слайд
11) В городе как услышат — из пушек палят, так и
знают, что Соломбала поплыла. Соломбальцы и в ус
не дуют, у них гулянье, гостьба откроется, ездят
по улицам с гармонями, с песнями, с самоварами.

(Слайд 12) В подосень, да и во всякое время, у
города Архангельска парусных судов и пароходов
не сосчитать. (Слайд 13) Одни к пристани
идут, другие стоят, якоря бросив, третьи, отворив
паруса, побежали на широкое студёное раздолье.

(Слайд 14) Архангельский город всему морю
ворот.

Обсуждение по ранее предложенным вопросам:

— С какими чувствами Борис Шергин описывает
родные места? Почему?

— Как вы думаете, какими людьми были поморы?
(Слайд 15)

— Кто автору привил чувство любви к родному
краю?

(Учащиеся отмечают, с какой нежностью, любовью,
с каким восхищением Шергин пишет о родных местах.
Поморы показаны людьми свободными, смелыми,
крепкими, душевными.)

5. Формулировка темы урока, совместная
постановка учебных задач,

поиск путей их решения. (Слайд 16)

— Дома вы прочитали рассказы Шергина
«Детство в Архангельске», «Миша Ласкин»,
«Поклон сына отцу».

— Что вы бы хотели обсудить по этим рассказам?
Какие задачи поставили бы перед собой?

(Примерные ответы:

— познакомиться с родителями писателя,
рассказать о них;

— узнать о том, как жили поморы в начале 20 века,
чем они занимались, каков их характер;

— сравнить жизнь современных детей с жизнью
детей начала 20 века;

— узнать, как во времена писателя родители
воспитывали детей.)

— Объединим задачи, поставленные вами, и тема
нашего урока будет звучать так: (Слайд 17) Мир
семьи и духовные заветы в рассказах Бориса
Шергина.

(запись темы урока в тетрадях)

— Какие главные, ключевые слова вы можете
выделить в теме урока?

(Семья, заветы)

Ключевые слова вывешиваются на доску.

6. Анализ художественного произведения.

— Во время нашей беседы задумайтесь, какие
эпитеты, оценочные

прилагательные можно подобрать к ключевому
слову темы урока «СЕМЬЯ»

(ключевое слово вывешено на доску).

— От чьего лица ведётся повествование в
рассказах?

— Как познакомились родители рассказчика,
Анна Ивановна и Виктор Васильевич? (пересказ
отрывка близко к тексту)

— Что необычного вам показалось в этой
истории? Как относятся друг к другу молодые люди?
(стеснение, уважение)

— Какими впечатлениями о своём детстве
делится с нами Шергин?

— Какими людьми предстают в рассказах отец и
мать? Какие эпизоды рассказывают о том, что это
творческие люди? (выборочное чтение отрывков)

— Какая атмосфера царит в доме Шергиных?

(Учащиеся рассказывают об атмосфере любви,
нежности в семье. Родители уважают и
поддерживают друг друга, они вместе и в горе и в
радости.)

— Какие эпитеты после беседы по тексту мы
можем подобрать к слову «СЕМЬЯ»?

• ДРУЖНАЯ (эпитеты появляются на доске по мере
  работы и записываются в тетрадь)
• ДОБРАЯ
• ТРУДОЛЮБИВАЯ
• ТЁПЛАЯ
• ВЕСЁЛАЯ
• СЧАСТЛИВАЯ
• ТВОРЧЕСКАЯ

— Как взрослые относятся к детям в семье?
(Родители готовили детей к жизни с малых лет,
хотели видеть их смелыми и добрыми, учили не
лениться, с людьми жить в ладу, не унывать.)

(обязательно должно звучать выборочное
чтение)

— Какие события объединяли семью, делали её
крепче, дружнее?

(Совместный труд, уход отца в море, общая
радость по возвращении из моря, общая беда)

— Какие ещё эпитеты, оценочные прилагательные
мы можем добавить к слову «СЕМЬЯ»?

• ЗАБОТЛИВАЯ
• ЖДУЩАЯ
• ПОДДЕРЖИВАЮЩАЯ ДРУГ ДРУГА
• ЛЮБЯЩАЯ

— Какой урок даёт отец сыну в рассказе «Миша
Ласкин»? (пересказ эпизода)

— Как вы понимаете слова «любовь без
хитрости»?

— А как относились дети к своим родителям?

— Что подтверждает ваши слова?

(Учащиеся обращают внимание на название
рассказа «Поклон сына отцу»: рассказчик
благодарен своему отцу за доброту, мудрость,
любовь, ласку.)

— Каким образом через свой язык, свою речь
автор передаёт любовь, нежность, благодарность
родителям?

(Учащиеся сразу отмечают и находят слова с
уменьшительно-ласкательными суффиксами:
окошечки, полочки, чудышко, рубашонка и др.
Обращают внимание на северные, диалектные слова:
красовитый, деушка и др. Замечают, как нежно и с
гордостью каждый раз рассказчик называет мать:
Анна Ивановна, Аннушка, молоденькая Ивановна,
мама, мамушка. Даже слово «отец» несёт огромную
эмоциональную нагрузку. Учащиеся делают вывод,
что все слова помогают выразить любовь Шергина к
родителям, к родной земле.)

Промежуточный вывод:

— Каков же мир семьи Бориса Шергина, созданный
в рассказах «Детство в Архангельске», «Миша
Ласкин», «Поклон сына отцу»?

(Мир семьи, созданный в рассказах Шергина, — это
мир любви, нежности, добра. В этом мире люди
уважают друг друга, помогают в трудную минуту.
Здесь нет места хитрости, лжи, злобе. Взрослый
учит ребёнка трудолюбию, храбрости, старается,
чтобы дети выросли образованными, творческими
людьми. Детям в этом мире, похожем на сказку,
тепло, уютно.)

6. Самостоятельная работа в мини-группах и её
анализ.

— Вторым ключевым словом в нашей теме
является слово «заветы».

— Как вы понимаете слова «ЗАВЕТ», «НАКАЗ»?

— Подтверждение ответов детей статьями из
словаря Ожегова:

Завет — наставление, советы последователям,
потомкам.

Наказ — наставление, поучение, распоряжение.

— А как вы понимаете выражение «духовные
заветы»?

(Это наставления, поучения для души.)

— Работая в парах, из текста выберите и
запишите духовные заветы отца сыну.

После самостоятельной работы беседа, обмен
впечатлениями:

— Какой завет, наказ вам больше всего
запомнился? Почему? Как вы его понимаете?

(Учащиеся с удовольствием зачитывают заветы
отца сыну:

— Учёный водит, неучёный следом ходит.

— Будь, сын, отца храбрее, матери добрее.

— Печаль как моль в одежде, как червь в яблоке. От
печали — смерть… и др., также замечают, что они
похожи на пословицы: короткие, часто одно
предложение, но мудрые.)

— Как вы думаете, какими вырастут дети в
семье поморов?

(Родители всё сделали, чтобы их дети выросли
добрыми, трудолюбивыми, заботливыми,
отзывчивыми, умеющими дружить и любить.)

— Какие наказы дают вам ваши родители,
бабушки, дедушки? (по домашнему заданию)

— Заветы ваших близких похожи на заветы отца
рассказчика или отличаются?

Почему?

(Учащиеся делают вывод, что многие заветы очень
похожи. Может быть, они только выражены
современным языком, но смысл остался тот же:
родные учат доброте, трудолюбию, заботе, уважению
людей, потому что эти ценности важны в жизни
любого человека.)

7. Подведение итогов урока. Рефлексия.

— Как вы думаете, какую задачу ставил перед
собой Борис Шергин, создавая свои произведения?
(Сохранить память о своих родителях, о жизни
поморов, передать будущим поколениям заветы
своего отца)

— Значимы ли для нас заветы помора почти 100 лет
спустя?

— Что особенно на вас произвело впечатление
на уроке, что особенно запомнилось?

8. Заключительное слово учителя.

Всю жизнь Борис Шергин хранил матушкин
берестяной туесок из-под морошки. Часто открывал
его, чтобы услышать запах родины. Так же бережно
он хранил все, что ему рассказывали отец и мать.
Из этих рассказов и сложилась его первая книга
северных сказаний, полная спокойствия, тишины и
мудрости.

Раздел, в который вошли рассказы сегодняшнего
урока, называется «Отцово знание». Именно
отцовские знания хранит Борис Шергин и передаёт
своему читателю. Мне хотелось бы, чтобы вы
помнили, хранили полученные заветы, знания,
следовали им и передавали их всем тем, кто живёт
рядом с вами.

Целый час мыслей от Евгения Сатановского. В этот раз поговорим об истории Византии и войнах на её границах в VI-X веках.

Гость программы “От трёх до пяти” – историк Андрей Светенко.

Ведущие – Евгений Сатановский и Сергей Корнеевский.

Убийство царской семьи: некоторые до сих пор не верят в расстрел и всё остальное…

СВЕТЕНКО: Троцкий думал, что лучше будет сделать публичный процесс. Учитывая, что в тот момент он был занят 24 часа в сутки как главный военный начальник – перемещался по линии фронта, в Москве отсутствовал, в очередной свой приезд он с удивлением и разочарованием узнаёт, Свердлов ему говорит: «Мы решили шлёпнуть. Хватит возиться!» Было это тоже элементом внутрипартийной борьбы в руководстве за продвижение своих решений с заявкой, что «мы решаем, а не вы». И это косвенно, но указывает на то, что ситуация для советского руководства была очень сложная, в ней проявлялись расхождения и разные подходы.

Подача Россией иска в ЕСПЧ против Украины.

САТАНОВСКИЙ: Придраться не к чему, хорошая жалоба. Является ли она предтечей принуждения Украины к нормальному состоянию? Тогда я – за. Является ли она поводом для того, чтобы ничего дальше не делать? И говорить: «Отстаньте, дайте европейцам возможность решать!»? Тогда я – не против, я не могу быть против начальства, но это – большой хитровымудренный план!

Россия подала жалобу в ЕСПЧ на Украину, собрав воедино всё то, что учудили её власти за последние несколько лет, по части всего того набора преступлений, в том числе против человечности, которыми украинская власть развлекается с подачи, при попустительстве и при явном содействии тех, кто эту власть там назначил и ею командует. Ну, хороший такой иск. Грамотный. Ёмкий. Толку от него, правда, будет ноль, как и от всех наших походов в международные инстанции, но это уже другой вопрос. В инстанциях этих нас никто не ждёт и разбираться с Украиной в нашу пользу никто не будет. Хоть ноги до колен сотри, годами бродя по их коридорам. В гробу они нас видели, и не только по части Украины, но и по какому угодно вопросу.

Мы там никого и ничего не контролируем, нашего голоса там нет и не будет. Там всё у тех под контролем, которые нынешнюю власть на Украине у власти и поставили. Что они, против своих собственных интересов решать проблемы с ней распорядятся, что ли? В жизни такого не будет. Так что, ловить нам в ЕСПЧ нечего и ждать от него тоже нечего. Тем более, «разбираться» он будет с нашим иском годами. А там, или мы развалимся, на что весь Запад искренне надеется и к чему прилагает все мыслимые усилия, или Украина перестанет существовать, или большая европейская война грянет. Ну, а если случится чудо и первыми развалятся и перестанут существовать Соединённые Штаты, тогда, конечно. Тогда ЕСПЧ, не исключено, на какой-то короткий период станет объективным.

Решать он тогда будет, как положено решать настоящему суду, а не тому балагану, на всю голову его членов сдвинувшемуся на теме защите и продвижения прав сексуальных меньшинств и сексуальных же извращенцев, которым он сегодня является. И сколько на это, интересно, существует шансов? Ноль? Меньше нуля? Пожалуй, меньше, и намного. Хотя иск, повторим, составлен грамотно. Жаль, что он ни на что не повлияет, ничего не остановит и никого в Киеве не предупредит о возможных последствиях их действий. В гробу они нас видели, упоённые вседозволенностью. Высшая раса, «потомки древних укров». Закон о коренных народах Украины, в одночасье превративший половину её населения в унтерменшей, об этом свидетельствует.

Иск же подан? Подан. Значит, воевать с ними пока никто не будет. Им и этого достаточно. А там, Путина не будет, придёт какой-нибудь обормот, типа того, который его уже один раз менял. Неважно, тот же самый, или другой такой же. Они искренне считают, что с этим человеком о чём угодно смогут договориться. И ведь не исключено, что правы… Мы по нынешним временам кто? Торговцы. Точнее, торгаши. Торгуем оптом и в розницу первородством за чечевичную похлёбку. Нам же главное даже не деньги получить, а чтобы нам их посулили. Ну, или контракт какой подписать, объёмом побольше, пускай он даже стране абсолютно невыгоден. Те, кто его пробивают и подписывают, своё в процессе выполнения этого контракта наварят. Им и так, и так хорошо. Так что есть иск в ЕСПЧ, нет его…

Удивительная страна Польша! И тут не о её истории речь, культуре и литературном наследии. Не о красоте паненок и личной храбрости шляхты. Не о размахе, с которым польские магнаты строили дворцы, замки и соборы, заводили ландшафтные парки и картинные галереи. Многое из их наследия до сих пор на Украине, в Белоруссии и Литве до сих пор осталось. Не о польских купцах и польских учёных речь. Первые нам известны меньше, а вот Коперника и Марию Складовскую-Кюри знает каждый образованный человек. Ну, и так далее. Но речь не обо всём этом. По крайней мере, в настоящем небольшом эссе.

Речь у нас, как почти всегда в последнее время, когда заходит разговор о Польше, а заодно и об Украине (хотя о ней речь приходится вести отдельно, очень уж замысловатым курсом незалежная рыскает), о сегодняшней польской внешней политике и о тех, кто эту политику осуществляет. Все они люди известные, сами себя активно, чтоб не сказать, агрессивно, человечеству представляют и живут явно в чертовски интересном мире. Жаль только, что никто его, кроме них, не видит. В мире этом все и всё от них и их страны зависит, а они не зависят ни от кого. Все в них и в ней нуждаются, а ей никто не нужен. Все ей должны, а она — никому. Ну, и так далее, по списку…

Как следствие, Польша, в её нынешнем состоянии, рассорилась вдрызг со всеми, с кем только могла. С Россией и Германией, первыми. С Евросоюзом, как таковым, не только послав подальше все настойчивые предложения Брюсселя, насчёт «европейских ценностей» (однополые браки, приём на своей территории мигрантов из Африки и с Ближнего Востока, etc.), но и сорвав предложение Парижа и Берлина о проведении саммита с Россией (за что нам ей можно только сказать спасибо). С Белоруссией, где Варшава попыталась, вместе с Киевом и Вильнюсом, сместить Лукашенко, который, правда, никуда со своего поста не ушёл и не уйдёт.

Впрочем, с Украиной и Литвой у неё свои разборки, исторические. Как и с Чехией и Венгрией, не говоря уже об Израиле, который она буквально перевернула новопринятыми польскими законами, по части запрета обвинений поляков в пособничестве Холокосту и отказе от каких угодно репараций его жертвам и их прямым потомкам. Тоже понятно. Какой убийца, грабитель и мародёр, находясь в здравом уме, признается в своих преступлениях и вернёт кому-то награбленную добычу? А, впрочем, с кем у Польши нет проблем? Раньше казалось, что с Соединёнными Штатами. Исходя из чего она так себя со всеми окружающими и вела. Серьёзная же крыша…

Однако, польский гонор велик и непредсказуем, как и представить себе ещё недавно это было невозможно. Эволюция польской политической мысли привела к тому, что Варшава обиделась на Вашингтон и на него открыто вызверилась. Поскольку Трамп её, в качестве президента США, более или менее устраивал, а Байден, с его разговорами и встречей в Женеве с Путиным, подписанием договора с Россией по безопасности и диалогом с Германией об отказе от вмешательства в строительство «Северного потока — 2», нет. Не учитывает Байден идей польского правительства в отношении давления на Россию и Германию. Даже вида такого не делает, хотя бы из вежливости.

Президент Соединённых Штатов Америки явно не подстраивает под означенный выше курс, выработанный и проводимый Варшавой вопреки её собственным интересам, ради того, чтобы её нынешние руководители были морально удовлетворены тем, какие они крутые, твёрдые и несгибаемые (злые языки говорят — тупые и твердолобые, но кто когда в Варшаве к голосу разума прислушивался) американскую политику. И чтобы дать американцам понять, что Польша ими недовольна, там послали подальше назначение в качестве американского посла Марка Бжезинского. Сильный ход. Очень сильный.

Как следствие, можно сделать следующие выводы. Первое. В мире есть в настоящее время только одна Великая держава, и это Польша. Может быть, даже, супердержава. Все прочие — Штаты и Китай, Россия и Германия, Франция и Великобритания, не говоря уже о мелочи, типа Белоруссии или Израиля, должны её внимательно слушать, слушаться и не питюкать. А то… Хотя что именно «а то», Польша не разъясняет. Второе. Окончательно понятно, что все ЧЕТЫРЕ раздела Польши не были историческими случайностями. Судьба у неё такая. Неспособна она нормально существовать в этом мире. Напарывается на приключения на ровном месте, создавая себе проблемы там, где их не было и быть не могло. Ну, такая у неё планида. Польская…

Интересное получается кино, с разбором полётов, насчёт того, один народ русские, белорусы и украинцы, или нет. На Украине так политики недавней статьёй российского президента на эту тему озадачились, что до сих пор успокоиться не могут. Основная тема их коллективных страданий: «мы не русские, никогда ими не были и никогда не будем». Хотя, с точки зрения лингвистики и этнографии, это ещё как посмотреть. И тут вопросы этногенеза — если говорить не о его идеологических или политических, а исключительно о научных аспектах, скорее в пользу Путина, чем его противников. По крайней мере, друг с другом у помянутых трёх народов куда больше, чем со всеми прочими, если говорить о славянах. Хотя инонациональных и инокультурных примесей в их составе столько…

В принципе, можно считать, что украинцы или, говоря по-страрорежимному, малороссы (причём самые разные их группы), ничем особым от сибиряков, уральцев, дальневосточников, волжан, поморов или тех же казаков с точки зрения москвичей или петербуржцев не отличались и не отличаются. Жители большого региона, со своими региональными говорами, своими заимствованиями из языков соседей (не только поляков, но и татар, евреев и многих других). Тоже мне, новость! Отчего тот же Гоголь спокойно писал по-русски, себя и своих героев воспринимал, как часть русского мира и русского народа, и его, при всём его несомненном украинском патриотизме, статья Путина бы никак не удивила, не оскорбила и точно не расстроила. Подумаешь, один народ! А как иначе?!

Но это Гоголь. Что до нынешних: Порошенко, Зеленский, Кравчук и все остальные украинские политики, действующие и отставные, её потому на дух и не переносят, что им надо как угодно от России и русских отделиться, доказав даже не самим себе, а своим спонсорам и кураторам, что те на них не зря тратили время и деньги: Украина сама по себе, такой всегда была и такой на веки вечные останется. Странные люди. Принадлежность к одному народу вовсе не мешает людям между собой враждовать и воевать, заключать союзы друг против друга с соседями, говорящими на других языках и исповедующими другую религию, и вообще вести себя по отношению друг к другу максимально неконвенционально. Чем, кстати, нынешняя украинская власть непрерывно и занимается. Такие гады…

Впрочем, воевали между собой, будучи одним народом, все и всегда. Римляне и греки, евреи и арабы, немцы и испанцы, французы и итальянцы, поляки и чехи, китайцы и японцы, вьетнамцы и индусы, шотландцы и таджики… Только повод дай! А, впрочем, можно было и не давать. Всегда он сам собой находился. Кто-то у кого-то что-то (или кого-то) украл. Кто-то кого-то недостаточно уважил. Или в чём-то отказал. Или обозвал жёлтым земляным червяком (кто не понял — это из киплинговского «Маугли»). Несть числа поводам, которые находят люди для того, чтобы вцепиться друг другу в глотку, иногда с перспективой кровной вражды и мести на столетия вперёд. Украина и украинцы не исключение. Так что, куда важней вопрос: какие будут сделаны в России практические выводы из статьи Путина? А ведь будут…

Есть в Москве такой институт — МИСиС, Московский институт стали и сплавов. Когда-то, в 70-80-х — лучшая школа металлургии в мире, благо, хрущёвский и брежневский министр высшего и среднего специального образования СССР, Елютин, его окончил и ему немало покровительствовал. Да и ректором тогда был Пётр Иванович Полухин, которого выпускники до сих пор помнят. Золотое это было время для страны и её промышленности, о чём, впрочем, население и не подозревало. Позволь тогда людям заводить частный бизнес, чтобы рынок насытить потребительскими товарами и услугами, ездить за границу без дурацких выездных комиссий, чуток убери в дальний ящик осточертевшую показушную идеологию, и живи — не хочу. И ведь могло так всё и произойти…

История решила иначе. Кто мы такие, чтобы вставать на её пути? Так что не мы, а Китай теперь сверхдержава, соперничающая с Соединёнными Штатами. А от нас осталась едва половина той страны, в которой вырос автор и его родители, родились его дети, за которую сражались и погибали. Даже могилы большей части родни, и своей, и жены, теперь за границей — поди туда, доберись. Для нынешнего начальства этих бывших братских советских социалистических республик, теперь Россия — первый враг. У кого из них Америка и Европа — свет в окошке, у кого — Турция, у кого на Китай вся надежда… Где не местный нацизм голову поднял, там национализм самого средневекового толка. Одни русский язык запрещают, другие алфавит с кириллицы на латиницу переводят…

Что до нас, у нас теперь есть список Forbes. Мы торгуем нефтью и газом. Подстраиваемся под чужие правила игры. Судимся со всеми, кто только ни вздумает отчекрыжить у нас очередной мешок денег — миллиард это, десять или пятьдесят миллиардов долларов, не суть важно. Наши начальники без колебаний гробят промышленность, сносят заводы и закрывают НИИ, а во главе тех научных институтов и университетов, которые ещё уцелели, ставят то блатных из числа своих детей и племянников, то девиц облегчённой социальной ответственности, то тех, кого они называют «эффективными менеджерами». Да и в самом деле, не тем же, кто умеет и может дело делать, командовать в стране! Для этого другие люди есть. При больших деньгах и при полномочиях.

Что из всего этого получится, Б-г весть. Скорее всего, ничего хорошего. Ещё одна, медленно распадающаяся империя, добыча для более поворотливых, удачливых и толковых соседей. Ну, поглядим. МИСиС пока ещё мэр Москвы не снёс — даже удивительно. На золотом месте стоит, на Октябрьской площади, у метро. Такой торговый центр там можно было бы отгрохать! ИНИОН на Профсоюзной у метро стоял, не пожалел никто — спалили и до сих пор не отстроили. Да и не отстроят. Кому они нужны, институты эти… Реновация — это дело. Плитка с бордюрами. Деньги приносит. И так везде, включая космическую отрасль, медицину, школы, науку и высшее образование… Да, что говорить! Время безвременья. Тихое загнивание всего стоящего, под бравурные фанфары и комплименты начальства самим себе…

Так на сердце полегчало! Оказывается, в глобальном потеплении виноваты не только люди. Нет, ну они, понятно, больше всех виноваты, особенно у нас и в Китае — как без этого, но не только они. В очередном западном университете вышло очередное фундаментальное исследование, в котором подробно, с удивительными деталями, рассказано, какой вклад в выбросы двуокиси угдерода в масштабах планеты, вносят… дикие кабаны. Они своими вредоносными пятачками рыхлят в поисках корма лесную подстилку, отчего двуокись углерода выделяется в воздух. Далее подсчитано, сколько в мире кабанов, где они живут, сколько в год выделяется помянутой двуокиси углерода от процесса питания одного усреднённого кабана, взята поправка на различные типы почв…

Даже приложена карта распространения популяции кабанов по миру. Правда, судя по всему, не учтены все остальные виды, родственные диким свиньям или близкие им по образу жизни. Те же кистеухие свиньи, африканские бородавочники или гигантские лесные свиньи, бородатые свиньи, бабируссы, южноамериканские пекари всех четырёх имеющихся на планете видов… Так что исследование ещё дополнять и дополнять. Хотя уже сегодня можно подавать иск к корпорации «Дисней» за популяризацию образа Пумбы в мультике «Король-лев». Абсолютно неэкологичный оказался, персонаж. Нетолерантный. И неполиткорректный. Денег за это стрясти с мультипликаторов можно… Акуна матата. Как, впрочем, и за Пятачка — он тоже свинья.

Тут, правда, закавыка. С американцев, за ИХ Пятачка — можно. Просто никто ещё этим не озаботился. С нас, за НАШЕГО, чёрта с два. Мы за своих мультяшных героев кому угодно глотку перегрызём. И нечего наших кабанов в их подсчётах учитывать! Со своими пускай что хотят делают, хоть всех перестреляют. Хотя невольно закрадывается мысль: может проще избавиться от всех тех идиотов, которые в их университетах корпят над квазинаучными статьями, на тему того, от каких живых существ или какой отрасли промышленности и типа транспорта вреда больше? Больше всего вреда-то на самом деле от них, изобретателей проблем на пустом месте. То ли спьяну, то ли в шутку (дурацкие у них шутки), то ли ради хайпа эта помесь дебилоидов с хуцпанами (хуцпа на иврите — «запредельная наглость») так морочит людям голову…

Впрочем, не только людям. И не только кабанам. Помнится, были академические работы на Западе о вредоносности коров, которые в процессе пищеварения сами выделяют изрядное количество газов, так что если их перебить и они п-рдеть перестанут, планета будет спасена. Ну, что сказать, помимо того, что роль двуокиси углерода в изменении климата так явно распиарена вне всякой связи с реальностью, а само это изменение климата было всегда и будет всегда, живут на планете люди или нет… Не говоря о том, что любое извержение вулкана, даже не слишком серьёзного, компенсирует все усилия по сокращению промышленных выбросов за всё время борьбы с ними. Да! Новая фишка. Облака, оказывается, тоже способствуют глобальному потеплению. Если высокие. А низкие — наоборот, только их мало.

Мораль сей истории проста, как железнодорожная шпала. Нет такой ахинеи, которую не могут придумать люди, ради подтверждения какой угодно идиотской теории, то ли принимаемой ими за истину в последней инстанции то ли потому, что кому-то эта теория выгодна (а история с глобальным потеплением и ролью в нём антропогенного фактора выгодна чертовски многим). Нет таких политиков, которые устоят перед искушением использовать в своих корыстных интересах большую толпу народу, собравшуюся вокруг какой угодно идеи, как бы идиотски она ни выглядела и каким бы бредом сивой кобылы на самом деле ни была. И нет в этом подлунном мире покоя ни людям, ни коровам, ни кабанам от тяжёлых придурков, которые хотят, как лучше. Самой опасной формы существ, которых только земля носит…